Особенности обеспечения экономического роста в современной России

Основные проблемы развития инновационной деятельности. В современной российской экономике органы государственного управления, наука, производство и образование развиваются, по сути, автономно, предпринимательский сектор не заинтересован в инновациях, несмотря на резкое падение конкурентоспособности его продукции не только на мировом, но и на внутреннем рынках.

В числе основных причин низкой инновационной активности экономики можно назвать следующие:

низкое качество управления на макро- и микроуровне;

недостаточное развитие научного обеспечения управления;

индифферентность предпринимательского сектора к науке и инновациям, отсутствие должной культуры бизнеса, ориентация на получение максимальной прибыли в краткосрочном периоде;

отсутствие системного инновационного законодательства;

коррупция и наличие так называемых откатов при размещении заказов на поставки товаров, выполнение работ, оказание услуг для государственных и муниципальных нужд, в том числе на выполнение НИОКР;

отсутствие эффективных механизмов государственного регулирования финансовых потоков предприятий и организаций;

малая результативность научной и научно-технической деятельности, отсутствие активного рыночного спроса на результаты интеллектуальной деятельности;

дефицит квалифицированных кадров вследствие диспропорций в развитии системы профессионального образования по уровням знания и отраслевой структуре, а также низкое качество их подготовки; высокая стоимость нововведений и экономический риск.

Действующее нормативно-правовое обеспечение и соответствующий ему организационно-экономический механизм формирования и реализации государственной инновационной политики не в полной мере обеспечивают осуществление инновационного цикла «фундаментальные исследования - прикладные исследования - разработки - освоение и тиражирование инновационной продукции». Разрыв в цепи «фундаментальные исследования - прикладные исследования - разработки» не позволяет обеспечить эффективный трансфер научных результатов в сфере НИОКР и доведение научно-технической продукции до ее коммерческого использования.

Разрыв между наукой, образованием и производством в последнее время возрос до критической черты: они оказались организационно и экономически разобщены. А без интеграции науки, образования и производства, объединенной национальной инновационной стратегии экономика развиваться не сможет. Кроме того, даже в государственном секторе наука организационно разобщена по разным структурам (государственным академиям наук, министерствам и ведомствам, государственным корпорациям), которые в научном и инновационном плане слабо взаимодействуют между собой, что также тормозит научно-техническое и инновационное развитие, приводит к распылению и неэффективному расходованию бюджетных средств. Для проведения единой государственной научно-технической политики недопустимо раздробление остатков научно-технического потенциала страны по разным структурам с автономностью ведомственных и личных интересов конкретных «эффективных менеджеров» от науки и образования, которые зачастую не совпадают с общегосударственными интересами.

В настоящее время планирование расходов федерального бюджета и бюджетов ряда субъектов Федерации на научно-инновационное развитие осуществляется «от достигнутого» или по «остаточному принципу», без соблюдения научно обоснованных пропорций в отраслевом разрезе. Между тем цели обеспечения устойчивого развития науки, подготовки квалифицированных кадров всех уровней для инновационной экономики, промышленного тиражирования инноваций требуют соблюдения научно обоснованных пропорций между стадиями НИОКР (фундаментальными, прикладными исследованиями, и опытно-конструкторскими работами), а также затратами на науку, образование и инвестициями в основные фонды.

Действующая система финансирования НИОКР в рамках федеральных целевых программ и Программы фундаментальных научных исследований государственных академий наук на 2008-2012 гг., государственных фондов поддержки НИОКР, как правило, не предусматривает доведение научно-технической продукции до ее коммерческого использования. Некоторые целевые программы функционируют автономно, а в отдельных случаях даже дублируют друг друга.

Анализ показал, что проблемы реализации федеральных целевых научно-технических программ возникают в силу того, что Федеральный закон не учитывает в полной мере специфику НИОКР.

Во-первых, при определении победителя конкурса на выполнение НИОКР ключевая роль отводится предлагаемой цене контракта. Во-вторых, для оценки заявок и определения победителя в законе выделяется очень короткий срок. В-третьих, отсутствует четкое законодательное урегулирование возможности и условий привлечения внебюджетного финансирования НИОКР для выполнения государственного заказа. Кроме того, процедура размещения заказов и определения победителя такова, что победитель конкурса на выполнение НИОКР, как правило, уже заранее предопределен.

Анализ материалов о ходе выполнения ряда федеральных целевых программ, в частности «Исследования и разработки по приоритетным направлениям развития научно-технологического комплекса России на 2007-2012 годы», и реализации Федеральной адресной инвестиционной программы за 2008 г. свидетельствует о том, что средняя стоимость НИОКР по всей совокупности заключенных контрактов составляет 19,3 млн. руб., при этом в 12 программах средняя стоимость контракта ниже 5 млн. руб.

В структуре капитальных вложений доминируют расходы на приобретение импортного оборудования (около 60%). В связи с падением курса рубля по отношению к доллару цена такого оборудования существенно возрастает, что потребует дополнительных расходов федерального бюджета на выполнение программ.

Несовершенство организационно-экономического механизма формирования и реализации научно-технической и инновационной политики, низкий уровень административной дисциплины государственных заказчиков-координаторов федеральных целевых программ и Программы фундаментальных научных исследований государственных академий наук снижает эффективность использования средств федерального бюджета, выделенных на решение ключевых проблем научно-инновационного развития страны.

Еще одно препятствие на пути инноваций - отсутствие эффективного механизма экономического стимулирования субъектов научной деятельности, а также хозяйствующих субъектов, внедряющих результаты НИОКР. Для поддержки научной и инновационной деятельности необходимо создать систему льгот и преференций. Однако органы государственной власти, в основном финансово-экономического блока, отстаивая принцип равных возможностей для всех хозяйствующих субъектов, лишили инновационные предприятия, научные учреждения и вузы даже тех малых льгот, которые они имели раньше, в том числе льгот по налогу на прибыль, на имущество, на землю, по тарифам на энергоносители.

Следует также отметить, что в стране не созданы благоприятные финансово-кредитные и налоговые условия для модернизации промышленного производства на новой технологической основе, привлечения инвестиций в инновационную деятельность, без чего устойчивое развитие экономики практически невозможно.

Вследствие этих причин ни потенциальные потребители инноваций, ни инвесторы не заинтересованы в научно-технической и инновационной деятельности. Финансовые потоки находят пути к менее рискованным, но более прибыльным видам бизнеса: в сфере торговли, на финансовом рынке, операций с недвижимостью и др. В такой ситуации научные исследования и разработки экономически невыгодны. Поэтому реальные поступления денежных средств на развитие отечественной науки не обеспечивают даже ее простого воспроизводства. Это относится также к академической, прикладной и вузовской науке.

С целью стимулирования процесса создания в стране собственной индустрии венчурного инвестирования, развития инновационных отраслей экономики и продвижения на международный рынок российских наукоемких технологических продуктов в соответствии с распоряжением Правительства РФ было создано ОАО «Российская венчурная компания» (ОАО «РВК»), уставный капитал которого, сформированный за счет 100%-ного взноса Российской Федерации, составляет 28 225 879 400 руб. Эта организация в инновационной системе играет роль государственного фонда венчурных фондов, через который должно осуществляться финансирование инновационного бизнеса.

Однако желаемые цели не всегда совпадают с реалиями жизни. По результатам проведенной Генеральной прокуратурой России проверки было установлено, что бюджетные средства, перечисленные ООО «РВК» в венчурные фонды, расходовались неэффективно, большая их часть размещалась на депозитах в коммерческих банках с последующей выплатой неоправданно высоких денежных вознаграждений руководящим работникам компании. Также были выявлены схемы, в рамках которых средства, предназначенные для развития экономики страны, перечислялись в США на счета созданных там компаний. Таким образом, ООО «РВК» в течение ряда лет не выполняло задачи по государственному стимулированию венчурных инвестиций и финансовой поддержке высокотехнологического сектора в целом.

Кроме того, в стране слабо развита инновационная инфраструктура. Она представляет собой отдельные, не связанные между собой, фрагменты. К тому же существует дефицит рабочих и специалистов в наукоемком секторе экономики, а также в области организации и управления инновационной деятельностью, коммерциализации достижений науки и техники.

2.2 Инвестиционное обеспечение экономического роста

Разработки и достижение инноваций, обеспечение устойчивого уровня развития, поддержание достойного уровня жизни, социально-экономического положения страны невозможно без инвестиций (рис. 12). Материальные факторы производства: здания и сооружения, техника, оборудование, транспортные средства образуют запасы физического капитала. Капитал, накопленный на определённый момент времени образует производственные фонды. Они обеспечивают определённый уровень производства благ. Стремление увеличить производство благ может быть реализовано накоплением капитала, т.е. увеличением количество и качества произведённых фондов. Изменение объёма функционирующего капитала во времени образуют потоки. Однако инвестиции являются не только главным фактором экономического роста, а также реализует экономический и социальный прогресс (таблица 17).

Таблица 11. Поступило инвестиций от иностранных инвесторов - всего (в долларах) с учетом пересчета рублевого эквивалента, тысяча долларов, Российская Федерация, всего, январь-декабрь

Инвестируемая часть национального дохода берётся из предыдущего результата экономической деятельности ради роста в будущем. Инвестиции можно считать жертвой текущего потребления ради будущего. Выражение «Нищета порождает нищету» связано с тем, что результаты экономической деятельности, едва покрывающие расходы на удовлетворение жизненно важных потребностей, не позволяют совершать инвестиционные расходы для увеличения производственных факторов и совершенствования технологий.

В период сырьевого роста складывалась иллюзия, будто с экономикой «все в порядке». Но начавшийся кризис развеял обманчивую видимость. Представление о реальности и сама реальность оказались разными вещами.

Отчетные данные за первое полугодие 2009 г. свидетельствуют о весьма слабой устойчивости экономики. По таким фундаментальным показателям, как промышленное производство, инвестиции в основной капитал, экономика отброшена к уровню 2005 г. (таблица 18)

Таблица 12. Поступление иностранных инвестиций по типам

Внешнеторговый оборот со странами дальнего зарубежья по отношению к первому полугодию 2008 г. сократился почти вдвое, хотя с учетом его быстрого роста в предыдущие годы все же заметно превышал уровень 2005 г. Наиболее глубокое падение испытал грузооборот транспорта: в первом полугодии 2009 г. активность здесь вообще «откатилась» к началу 2000-х гг.

Более благополучна ситуация в распределительной сфере. Потери в реальных доходах и обороте розничной торговли сравнительно невелики.

Если абстрагироваться от факта, что абсолютные объемы инвестиций только в 2007 г. превысили аналогичный показатель провального 1992 г., динамику наращивания инвестиций можно считать вполне успешной. Лишь в 2002 г. здесь наблюдался определенный сбой, в остальные годы рассматриваемого периода темпы прироста инвестиций были устойчиво высоки. Даже в кризисный 2008 г. прирост инвестиций составил почти 10%. Впрочем, первое же кризисное полугодие продемонстрировало крайнюю неустойчивость достигнутых в этой области результатов. Не стоит, правда, забывать, что высокие темпы роста инвестиций в последние годы в определенном смысле все еще не более чем компенсация эффекта низкой базы, казалось бы, давно прошедших 1990-х гг.

Сравним, например, темпы роста инвестиций в основной капитал в РФ и США. Российские темпы явно доминируют над американскими. Но стоит пересчитать объемы инвестиций последних лет, например к 1995 г., и картина меняется. В 2006 г. американские инвестиции превышали уровень 1995 г. почти на 70%, а российские менее чем на 60%. Только в 2007 г. и 2008 г. уровень российских инвестиций в основной капитал (в % к 1995 г.) превысил аналогичную американскую величину.

И совсем слабо смотрятся российские достижения на фоне абсолютных показателей. Так, американские частные инвестиции в основной капитал в 2007 г. составили 2134, 0 млрд. долл., отечественные - 6716, 2 млрд. руб., что при средневзвешенном курсе 25, 6 руб./долл.

Соответствует примерно 262 млрд. долл. Очевидно, что подобное прямое сопоставление не вполне корректно, но существенное различие в абсолютных объемах инвестиций - эффект не методики расчетов, а отражение того факта, что американцы уже в кризисный для них 2007 г. вложили в свою экономику столько же средств, сколько Россия за десятилетие.

Впрочем, и на фоне других стран российская динамика валового накопления основного капитала смотрится не лучше. Россия уступает здесь странам Западной Европы, особенно бывшим союзным республикам - Латвия, Литва, Эстония, а также бывшим членам СЭВ - Болгария, Венгрия, Словакия. Правда, в последние годы это отставание сокращается.

Стоит отметить, что доля инвестиций в ВВП России немного больше, чем в большинстве развитых стран, что свидетельствует о сравнительно интенсивном обновлении основного капитала, что подтверждает эффект низкой базы (рис. 14), рассмотренный выше: сравнительно высокая доля инвестиций в российском ВВП все еще не более чем компенсация провала в инвестициях конца прошлого века. Впрочем, и по этому показателю наша страны далеко не мировой лидер. Доля инвестиций в ВВП Китая, например, вдвое выше, чем у России.

В ближайшие годы ожидать существенных прорывов в обновлении российского производственного аппарата также не приходится. Даже в рамках оптимистичного сценария, представленного в основных параметрах прогноза социально-экономического развития Российской Федерации на период до 2020-2030 гг., до начала активной фазы кризиса предполагалось быстрое снижение темпов роста инвестиций в основной капитал до высоких (примерно 10% годовых), но уже не рекордных показателей 2006-2007 гг.

Структура инвестиций в основной капитал. Лидер в «потреблении» инвестиций - транспорт и связь: здесь потребляется более одной пятой всех инвестиций в основной капитал.

На втором месте - операции с недвижимым имуществом, аренда и предоставление услуг (17% инвестиций). Третье и четвертое места делят обрабатывающая и добывающая промышленность, доли их во времени почти не меняются. Обращает на себя внимание, что основная доля инвестиций в добывающей промышленности приходится на ТЭК (13%). Инвестиции в добычу всех остальных полезных ископаемых, кроме топливно-энергетических, невелики (1, 3%). Растут доли в совокупных инвестициях сельского хозяйства (2249 млрд в 2010 г.), образования (с 1, 8 до 2, 0%), снижается доля строительства (5861 млрд в 2010 г.).

Сохраняется стабильной доля обрабатывающей промышленности в совокупных инвестициях. Относительно снижается доля пищевой и легкой промышленности, целлюлозно-бумажного производства и полиграфической деятельности, растет доля производства резиновых и пластмассовых изделий, неметаллических минеральных продуктов. Слабо наращиваются относительные инвестиции в машиностроение, зато снижаются в производство как автомобилей, так и летательных и космических аппаратов. Неожиданными могут показаться и довольно низкие темпы роста инвестиций в производство электрического, электронного и оптического оборудования.

Стало быть, в целом российская экономика воспроизводит сложившуюся свою структуру без явных сдвигов в сторону как добывающих, так и обрабатывающих производств, доли которых в совокупных инвестициях практически равны.

Более детальное рассмотрение структуры инвестиций в основной капитал показывает еще более тревожное положение. Инвестиции в производство машин и оборудование в 14 раз меньше, чем в добычу топливно-энергетических ископаемых, выпуск электрического, электронного и оптического оборудования - в 26, судов, летательных и космических аппаратов и прочих транспортных средств - в 32 раза.

Таким образом, реальные приоритеты развития страны расходятся с декларируемыми - это воспроизводство структуры экономики с доминирующим производством топливно-энергетических ресурсов, более или менее заметной металлургией и производством пищевых продуктов, а также со вполне символическим производством сложной технической продукции. Неудивительно, что при такой модели развития сколько-нибудь выраженного смещения инвестиционной активности в сторону производства продукции с высокой добавленной стоимостью за последние пять-семь лет не наблюдается.

Развитая инфраструктура необходима не только для новой, но и для традиционной экономики. Высокие затраты на создание адекватной современным потребностям транспортной и информационной инфраструктуры, конечно, не противоречат логике создания новой экономики, но направлены они все же в первую очередь на обеспечение потребностей традиционной экономики.

Этот тезис можно было бы оспорить, если бы параллельно росту инвестиций в транспорт и связь столь же успешно росли затраты на науку и научные исследования, образование, здравоохранение. Но ничего подобного не происходит, точнее инвестиции в рассмотренные отрасли растут, но доля их в инвестиционном «портфеле» практически не меняется. Действительно, для успешного воспроизводства сырьевой экономики не требуется ни выдающихся достижений в науке и технике, ни в образовании. Поэтому задача наращивания достижений научно-технического прогресса на уровне решений о распределении средств и не ставится. Более того, если судить по официальным прогнозам, эта задача не ставилась на перспективу и до кризиса. Заставит ли кризис пересмотреть сформировавшиеся приоритеты развития - вопрос открытый.

Ситуация в отечественной обрабатывающей промышленности лучше, чем в добывающей в соотношениях темпов роста инвестиций. Это свидетельство того, что мобилизационный потенциал в добывающей промышленности существенно выше и гибче, чем в других отраслях народного хозяйства.

Проясняют сложившуюся ситуацию данные прогноза социально-экономического развития Российской Федерации на период до 2020-2030 гг. До 2012 г. различий в темпах наращивания инвестиций в инновационный и сырьевой сектора российской экономики вообще не видно. Задача создания инновационной экономики просто не ставится. Поставлена другая задача - интенсивно воспроизводить сложившуюся структуру экономики. Понятно, что кризис скорректировал эти прогнозы, но вряд ли в сторону увеличения темпов роста инвестиций в обрабатывающих производствах.

Неустойчивость темпов роста инвестиций в российское народное хозяйство вызывает удивление. Такая ситуация вполне естественна для одной, пусть даже крупной компании. Когда же годовые темпы роста инвестиций в крупных отраслях изменяются в диапазоне 20-40%, возникает ощущение, что абсолютные объемы инвестиций в этих отраслях невелики: один-два крупных проекта оказывают существенное воздействие на всю отраслевую динамику.

Рассматриваемые перепады капиталовложений косвенно свидетельствуют о том, что масштабы инвестиций для сложившейся в России отраслевой структуры относительно малы - даже на уровне крупнейших отраслей не происходит нивелирования всплесков инвестиций по отдельным предприятиям.

Очевидные преимущества в развитии получили отрасли, напрямую финансируемые из государственного бюджета: медицина, предоставление различных социальных услуг населению. Интересна ситуация с образованием. В «хорошие» годы (2006-2007 гг.) темпы роста инвестиций здесь были одни из самых высоких. Но стоило наступить кризису, и интерес к инвестициям в будущее быстро пропал. Тающие ресурсы направлялись в первую очередь на поддержание социальной стабильности в обществе. Нельзя сказать, что в этом решении нет логики, но все же явно выраженный отказ от вложений в будущее во имя поддержания «настоящего» по-своему симптоматичен.

Проблема усугубляется тем, что отрасли, в которых основной капитал формируется за счет частных источников, и в лучшие годы не отличались особой стабильностью в части инвестиционной политики. Кризис только обострил эту ситуацию. Это обстоятельство в очередной раз обозначает проблему адекватности уровня развития российского частного капитала потребностям развития технологической системы страны. Частный бизнес справляется с развитием производственного потенциала обрабатывающих отраслей все еще недостаточно хорошо. Проблема в том, что он не может решать масштабные задачи в силу своей системной слабости или отсутствия желания это делать в силу существующих институтов, за которые ответственно государство.

Обращение к данным о расходах на инновации в инвестициях по отдельным отраслям промышленности показывает, что инновационная политика в добывающих и обрабатывающих отраслях существенно различна. Закономерно, что доля расходов на инновации в обрабатывающей промышленности кратно (в 10-20 раз) превышает аналогичную долю в добывающих отраслях топливно-энергетического комплекса. В машиностроении эти расходы составляют более половины всех инвестиций (57% в 2006 г., тогда как в добыче топливно-энергетических ресурсов всего 2, 5%, 49999 млрд в 2010 году). В обрабатывающих отраслях этот рост носит массовый характер и демонстрирует, что именно они могут служить источником инновационного производства и обеспечивать качественные перемены во всем народном хозяйстве.

Производительность труда в крупнейших российских компаниях «Газпром» и «ЛУКойл» лишь немногим ниже, чем в китайской Sinopec (для «Газпрома» «немного» - это в 1, 5 раза). По сравнению с бразильской Petrobras показатели «ЛУКойла» хуже уже в 3, 6 раза («Газпрома» - в 5, 2 раза). А при сравнении с норвежской StatoilHydro производительность труда в «ЛУКойле» ниже в 8 раз, «Газпроме» - в 11, 7 раза.

Низкую производительность труда в нефте- и газодобыче еще можно пытаться объяснять спецификой российского ценообразования: внутренние цены на первичные углеводороды ниже, чем мировые. Однако в металлургии этого эффекта нет, а картина та же. «Северсталь» по производительности труда заметно превосходит индийскую Steelfuthority, но в 3, 5 раза уступает китайской Shangrau Baosteel Group Corp и в 20 раз - японской Nippon Steel.

Не лучше положение в российской химической промышленности. Производительность труда в российском строительстве составляет 21% уровня производительности в строительном секторе США. О ситуации же в отечественном автомобилестроении прискорбно даже говорить: производительность труда на АвтоВазе в 43, 7 раза ниже, чем в Suzuki Motor (Япония). Какие должны быть импортные пошлины, чтобы продукция «АвтоВаза» стала конкурентоспособной?

В России найдется немало компаний, где ситуация с производительностью труда достаточно благополучна. Однако «нормой» для российской промышленности является отставание от развитых (и не очень) стран по данному показателю не на проценты, а в разы - по данным, уже публиковавшимся в журнале «Экономист» (N8 за 2008 г.), уровень производительности труда на одного занятого в российской экономике составляет 24, 1% уровня в США.

Немногим более половины инвестиций традиционно направляется в строительство, в основном в производственное; примерно 40% - на приобретение машин, оборудования и транспортных средств. Инвестиции как в производственное, так и жилищное строительство до 2005 г. росли заметно медленнее, чем в машины, оборудование и транспортные средства. С 2006 г. инвестиции в активную часть основных фондов вновь начали относительно сокращаться, а в производственное и жилищное строительство соответственно расти. Кризисный 2008 г. заметно усилил эту тенденцию (приложения таблица 19).

Какие факторы предопределили слом данной тенденции - предмет отдельного рассмотрения, но можно выдвинуть гипотезу, что с 2006 г. начало проявляться системное свойство российской экономики: жесткая конкуренция на рынках продукции обрабатывающих производств и низкая - на строительном рынке.

Действительно, девальвационный эффект финансового кризиса 1998 г. к этому времени себя уже полностью исчерпал. Производители, находящиеся в конкурентной среде (производители машин и оборудования), в стремлении повышать цены на свою продукцию вышли на ограничения, задаваемые импортными аналогами их продукции.

В строительном же секторе эти ограничения существенно менее жесткие: прямая конкуренция с иностранными строительными компаниями либо слаба, либо по большей части полностью отсутствует. Отсюда и относительное увеличение доли строительных работ при создании новых основных фондов. Это обстоятельство не способствует повышению конкурентоспособности отечественной продукции как на внутреннем, так и в еще большей степени на внешнем рынке.

Если удастся перевооружить машиностроение и перевести его материально-техническую базу на высокие технологии, оно окажется способным снабжать отрасли инновационной продукцией: машинами, оборудованием, высокотехнологичными линиями и комплексами. Для этого надо изменить структуру инвестиций, чтобы она стала в пользу инновационных производств, выпускающих современную передовую технику.

Очевидно, отечественный товаропроизводитель вправе ждать от государства более активной инвестиционной политики, направленной на развитие новой экономики. Государство должно либо резко активизировать свое участие в формировании нового производственного базиса страны, либо создать действенные институты, принуждающие национальный (а еще лучше и иностранный) капитал строить новую экономику. Настало время для того, чтобы определиться со стратегией, способной реализовать национальные приоритеты.

К сожалению, сейчас в России сложилась нерациональная экономическая система, которая блокирует опережающие НИР и ОКР, способствует ликвидации как самих наукоемких разработок, так и базы создания передовых технологий, передовых технических решений. Секторы так называемой информационной экономики находятся в зародышевом состоянии, а по отдельным направлениям НИОКР здесь просто невозможны. На базе подобной системы России отводится ниша поставщика сырья. Как следствие, поддерживаемая «техническая» инфраструктура в итоге нужна лишь для того, чтобы поддерживать добычу, транспортировку, хранение сырья и его компонентов, энергоносителей и т.д. Сказанное относится и к ядерной энергетике.

Из-за системной отсталости сохраняется также организационная и технологическая. Сейчас российская промышленность в лучшем случае использует специальное технологическое оборудование конца 1980-х - начала 1990-х гг. Параметры, его функции и технический уровень не отвечают современным требованиями создания новой техники и приборов. Дальнейшая эксплуатация такого оборудования только увеличивает отставание в развитии российской промышленности.

В последние годы главным способом модернизации остается частичная переделка базовых конструкций прошлого с заменой либо системы управления, либо элементной базы на импортные комплектующие, а иногда - при наличии финансовых ресурсов - закупка иностранного оборудования, что также только углубляет деградацию отечественного сектора НИОКР и производства. Усиливает этот эффект покупка «бывшего в употреблении оборудования» или старых его модификаций - по импорту.

Частные инвесторы не заинтересованы решать задачи развития отечественного машиностроения и сектора НИОКР. Они ориентируются на краткосрочные результаты, что концептуально противоречит задачам развития подобных видов производств и форм деятельности.

Формируемые государством условия хозяйствования настроены на то, чтобы экономические агенты кредитовали государство. В частности, налог на прибыль фактически платится предприятиями авансом согласно их представлению о получаемой прибыли (прогнозу), а если обнаруживается излишек, то он учитывается в следующем платеже. Однако при получении большей прибыли платится неустойка (пеня). В итоге невыгодно показывать большую прибыль, и предприятия благодаря такой системе либо кредитуют государство, либо просто скрывают прибыль.

В связи с этим многие экономисты предлагают, увеличение доли невещественного капитала в национальном богатстве ускоряет экономический рост. Основой невещественного капитала является информация.

Невещественный капитал составляет более 80% в национальном богатстве ведущих стран. Максимальным уровнем богатства и экономического развития обладают экономики, производящие инновационные товары на основе нового знания, наукоемких отраслей. Уровень развития страны определяется не столько большими природными ресурсами, сколько накопленными запасами невещественного капитала, степенью развития экономики на основе информационных технологий, непрерывных инноваций. Невещественные активы

- репутация, технология

- могут быть использованы многократно и более чем в одной области деятельности без ущерба для своей полезности. При использовании невещественный актив не утрачивает ценности, а увеличивает ее. Информация как сущность невещественных активов имеет свойства, обеспечивающие рост предельной доходности капитала:

1) может использоваться одновременно,

2) «не изнашивается» со временем,

3) при объединении информации получается принципиально новый продукт.

Рассмотренные примеры инвестирования, форм и видов, обзоры и тенденции говорят о неблагоприятном инвестиционном климате в России. Преодоление таких настроений способно стимулировать и обеспечивать финансирование стабильные темпы экономического роста в современной России. Создание благоприятного инвестиционного климата будет способствовать развитию инноваций и сократит затраты государства по стимулированию роста.

2.3 Роль государства в обеспечении экономического роста в современной России

Необходимость государственного регулирования экономики обусловлена несовершенством рынка, макроэкономической нестабильностью, рядом социально-экономических проблем. Государство регулирует неравномерность экономического развития и стремится обеспечить умеренный экономический рост. Регулировать и координировать весь спектр экономических явлений и процессов. Институционально-правовую основу деятельности экономических агентов, правила рыночной игры устанавливает государство. Это же касается определения прав и форм собственности, условий заключения и выполнения контрактов, взаимоотношений профсоюзов и нанимателей, производителей и потребителей, предпринимателей и наемных работников, а также общих основ внешнеэкономической деятельности и т.д.

Устанавливая правовые нормы, покупая на рынках товары и услуги, производя некоторые виды благ и услуг, осуществляя трансфертные платежи, государство влияет на функционирование современной экономики. Финансируя себя посредством налогов и займов, государственные структуры оказывают огромное воздействие на цены, процентные ставки, экономическую активность, производство. Государственное регулирование экономики - это воздействие государства на деятельность хозяйствующих субъектов и рыночную конъюнктуру в целях стабилизации существующей социально-экономической системы в изменяющихся условиях.

Государство в политике регулирования экономики ставит ряд целей. Прежде всего, поддержание макроэкономического равновесия и обеспечение общественного воспроизводства. Решение комплекса проблем: обеспечивать функционирование базовых отраслей - энергетических, топливных, металлургии и т.д., поощрять развитие новых отраслей, прогнозировать долгосрочную динамику науки и техники, всего народного хозяйства, оценивать последствия научно-технического прогресса с позиций национальных интересов, заниматься оздоровлением окружающей среды, создавать и обслуживать производственную и социальную инфраструктуру - транспорт, связь, культуру, здравоохранение, образование и т.д.

Государство, осуществляя регулирование социально-экономических процессов, использует систему методов и инструментов, которые меняются в зависимости от задач, конкретно-экономических обстоятельств, национальных условий, материальных возможностей, накопленного опыта регулирования.

Для стимулирования инновационной деятельности государственных компаний правительство в 2010 г. решило ввести две основные меры «принуждающего» характера:

* обязательность формирования корпоративных программ инновационного развития по утвержденным правительством требованиям, которые должны приниматься на ряду, а не в составе инвестиционных программ;

* «норматив» по доле расходов на НИОКР - индивидуально для каждой компании, исходя из ее отраслевой специфики и сравнения с аналогичными компаниями за рубежом.

Правительство составило список из 55 крупнейших госкомпаний (включая такие, как РЖД, «Газпром», ФСК «ЕЭС», ОАК, «Ростехнологии»), которым было предложено разработать планы инновационного развития. В начале 2011 г. планируется рассмотреть планы развития примерно 30 таких компаний. При этом целью является активизация инновационной деятельности предприятий, увеличение спроса на инновации, в том числе путем значительного «расширения внедрения компаниями результатов сторонних исследований и разработок, выполняемых в отечественном секторе генерации знаний и высшего образования, а также использования передовых технологий, продуктов и услуг, разработанных малыми и средними инновационными предприятиями». Таким образом, в отношении госкомпаний предпринимается попытка увязать их с организациями науки, увеличить аутсорсинг, который в настоящее время остается очень скромным, тогда как в мире является распространенной практикой. Как и во многих других правительственных проектах последнего времени, особый акцент сделан на сотрудничестве госкомпаний с вузами - предполагается, что компании произведут выбор опорных вузов и научных организаций для проведения совместных исследовательских и технологических работ, сформируют совместно с вузами исследовательские программы, механизмы обмена научно-технической и маркетинговой информацией, а также состав работ по прогнозированию научно-технического развития. Наконец, компании должны совместно с вузами начать реализацию программ повышения качества образования и подготовки кадров для работы в высокотехнологичных отраслях промышленности.

По данным на конец 2010 г. начался отбор проектов, и основным критерием является то, что после их реализации к 2015 г. предприятия смогут достичь объемов продаж, равных 15 млрд руб. Наконец, для частных компаний Министерство экономического развития предусматривает возможность введения так называемого «контракта с государством», согласно которому государство принимает на себя обязательства поддерживать интересы компаний на внешних рынках (например, лоббировать повышение таможенных пошлин на ввоз конкурирующего оборудования) в обмен на активизацию инновационной деятельности.

Поддержка и стимулирование инновационной деятельности осуществлялись также через институты развития - в частности, через Роснано и Российскую венчурную компанию (РВК). Пока эти два института в определенной мере дублируют свою деятельность, разрабатывая и внедряя похожие концепции и схемы, хотя и в разных отраслевых сегментах. Улучшение их координации могло бы дать новое качество развитию системы поддержки инноваций в стране. Пока «инновационный лифт», о котором говорится в различных документах и выступлениях официальных лиц, практически еще не движется, и новые высоко рисковые проекты спонтанно находят себе поддержку в разных структурах, действующих в стране. По данным на 12 января 2011 г., Роснано утвердило 92 производственных и 7 инфраструктурных проектов. Кроме того, финансируется 31 образовательный проект, а также софинансируется ряд проектов по созданию инвестиционных фондов (включая «Сколково»). Судить об эффективности работы Роснано еще рано, поскольку проекты находятся на самых начальных стадиях реализации. Высказываются разные экспертные мнения о перспективности выбранных производственных проектов, и среди них есть немало критических. Вместе с тем Роснано было фактически первым институтом, который ввел обязательную международную экспертизу проектов, а также процедуры отбора самих экспертов с учетом результативности их прошлой работы. Интерес представляет проект по созданию нанотехнологических центров Роснано - они должны концептуально отличаться от того, что создавалось до сих пор в виде технопарков, ИТЦ и других подобных объектов инфраструктуры. Особенность нанотехнологических центров - концентрация в одном месте технологического оборудования и компетенций по инкубированию малых инновационных компаний (маркетинговой, управленческой и информационной поддержки). На создание центров будут выделены существенные средства, в том числе на покупку оборудования, и поддержка будет оказываться в течение 3-5 лет. Таким образом, в концепции наноцентров учтены ошибки прошлого (краткосрочность и малые объемы финансирования, отсутствие статей расходов на инфраструктуру и новое оборудование). Планируется, что к 2015 г. в стране будет создано 12-15 таких центров. На начало 2011 г. на конкурсной основе было уже отобрано 7 центров. Аналогичные по своей сути структуры создаются и Российской венчурной компанией. Так, созданный в 2010 г. Биофармацевтический кластерный фонд РВК будет не только инвестировать биотехнологические стартапы, но и вкладывать средства в сервисные компании кластера. С учетом того что сервисные и посреднические компании в России очень немногочисленны, такой подход представляется очень перспективным. В своей основной деятельности РВК решает две задачи: проводит конкурсный отбор венчурных управляющих компаний и приобретает паи венчурных фондов, создаваемых в форме закрытых паевых инвестиционных фондов выбранными управляющими компаниями. Первоначальные ожидания от деятельности РВК были достаточно высокими: предполагалось, что уже в течение 2007 г. с участием средств РВК будет создано 8-12 новых венчурных фондов с совокупным капиталом около 30 млрд руб., которые будут инвестировать в ранние стадии развития компаний. Фактически, по данным на начало 2011 г., создано 10 венчурных фондов с совокупным капиталом около 22 млрд руб. Для сравнения: в американской Кремниевой долине размещено более 300 венчурныхфондов. Однако главная проблема не в том, что число фондов меньше того, что было запланировано три года назад, а в интенсивности их работы - созданные венчурные фонды профинансировали только 35 инновационных компаний. Фонд посевных инвестиций к концу 2010 г. утвердил 20 проектов, из которых 8 относятся к медицине и фармацевтике. Это - отрадный показатель, поскольку до недавнего времени расходы, касающиеся улучшения здоровья и качества жизни населения, были относительно скромными (существенно уступали традиционным технократическим и производственным приоритетам). Относительно низкие показатели деятельности созданных РВК венчурных фондов вызваны теми же причинами, что и проблемы, связанные с развитием малого инновационного предпринимательства. Это - недостаток проектов, имеющих рыночный потенциал, нехватка квалифицированных кадров менеджеров и управленцев, практическое отсутствие бизнес-ангелов, наконец, проблемы оценки проектов. Если эксперты, способные провести качественную научную и технологическую экспертизу, в стране есть, то бизнес-экспертов катастрофически не хватает. В связи с этим особого внимания заслуживают международные аспекты деятельности РВК: в 2010 г. было образовано два фонда в зарубежной юрисдикции, которые пополнили портфель РВК. Создание таких фондов - это доступ к международному рынку технологий, а также к новым практикам ведения венчурного бизнеса, которые очень важно осваивать отечественным менеджерам. Одно из новых направлений улучшения работы институтов развития и одновременно более активного участия бизнеса в инновационной деятельности и в стимулировании развития связей между всеми участниками инновационной системы, которое правительство выбрало в 2010 г., - это формирование технологических платформ. Изначально под технологическими платформами понимались площадки для обсуждения важнейших проектов и формирования на них спроса. Однако затем понятие технологических платформ изменилось. Теперь оно подразумевает группу технологий, которые будут развиваться с учетом секторов экономики, на которые разрабатываемые технологии окажут влияние. При этом создание технологических платформ должно привести к росту высокотехнологичного экспорта, к притоку частных инвестиций, а также к формированию новых высокотехнологичных компаний. Соответственно роль бизнеса в платформах - практически центральная; правительство полагает, что среди участников технологических платформ не менее половины будут представители бизнеса. Разрабатываются также подходы к тому, чтобы увязать инструмент технологических платформ с мерами по «принуждению» бизнеса к инновациям (в первую очередь крупных государственных компаний - через обязательную разработку ими планов инновационного развития). Частный бизнес пока относится к новой инициативе с осторожностью, поскольку имеет в среднем негативный опыт участия в проектах, инициированных государством, а также опасается раскрытия конфиденциальной информации, которое может произойти в процессе согласований в рамках технологических платформ. Министерство экономического развития РФ совместно с Министерством образования и науки РФ собрало 140 заявок-предложений по проектам реализации технологических платформ. К февралю 2011 г. должен быть сформирован перечень из 10-20 платформ, которые будут поддерживаться государством. Одна из проблем заключается в том, что нет понимания того, по каким именно направлениям развития технологий следует в первую очередь формировать платформы: должны ли они быть исключительно в рамках пяти направлений «технологического прорыва» или не стоит ограничиваться официально установленными государственными приоритетами.

Регулирование создания малых инновационных предприятий Развертывание работы институтов развития, особенно Роснано и РВК, привело к усилению внимания государства к вопросам поддержки малого инновационного бизнеса. Оказалось, что проектов, пригодных для посевного и венчурного финансирования, очень немного, старый потенциал разработок практически исчерпан, а новый формируется в недостаточных масштабах. Соответственно для появления проектов, реализуемых малыми фирмами, нужно введение новых стимулов. В августе 2009 г. вступил в силу новый Федеральный закон, согласно которому бюджетные научные учреждения, в том числе в системе государственных академий наук, а также вузы, являющиеся бюджетными учреждениями, в уведомительном порядке могут быть учредителями хозяйственных обществ, создаваемых для коммерциализации результатов интеллектуальной деятельности. Согласно закону в качестве вклада в уставные капиталы малых фирм учреждения могут передавать права на принадлежащие им объекты интеллектуальной собственности. Год, прошедший с момента принятия закона №217-ФЗ, показал, что есть как позитивные сдвиги в развитии малого предпринимательства, так и явные проблемы, связанные с самим законом, пониманием его роли правительственными чиновниками, научными организациями и вузами, а также с объективными ограничениями его применения. Основные проблемы юридического характера состоят в следующем.

Первое - в качестве уставного капитала в создаваемые малые предприятия передаются не исключительные права на объекты интеллектуальной собственности, а только право пользования ими. Если бюджетные учреждения передают одну и ту же неисключительную лицензию на создание сразу нескольким малым фирмам, то, скорее всего, малые предприятия не будут жизнеспособными.

Второе - согласно закону доля учреждения должна составлять не менее 25% в акционерных обществах и не менее трети в ООО. Это ограничивает развитие партнерских проектов между НИИ и вузами, когда несколько бюджетных учреждений совместно учреждают малое предприятие, поскольку тогда на долю инвестора будет приходиться менее 50%, что вряд ли станет для него приемлемым условием. Кроме того, эта норма становится серьезным препятствием по мере развития малой компании, поскольку при осуществлении второго и последующего раундов инвестирования доля бюджетного учреждения не должна уменьшаться (а это будет сдерживать инвестиции). При этом нет механизма переоценки уже внесенных бюджетными учреждениями и вузами лицензий. Поэтому для проектов, требующих значительных инвестиций, остается только возможность оформлять кредиты и займы, что для малой компании очень сложно.

Третье. Согласно закону научные организации и вузы имеют право вносить в уставные капиталы права на использование результатов интеллектуальной деятельности без согласия собственника имущества. Однако по Гражданскому кодексу бюджетные учреждения не могут (за исключением автономных учреждений) самостоятельно распоряжаться имуществом без согласия собственника. Эта проблема снимается с 2011 г., после вступления в силу Федерального закона.

Четвертое. Бюджетное учреждение не имеет права продавать принадлежащие ему акции (доли) без предварительного согласия собственника данного учреждения. Вступивший в силу с 1 января 2011 г. Федеральный закон №83-ФЗ наделяет бюджетные учреждения правом осуществлять приносящую доход деятельность в соответствии со своими учредительными документами, а доходы, полученные от такой деятельности, и приобретенное за счет этих доходов имущество поступают в самостоятельное распоряжение бюджетного учреждения.

Пятое. Доходы от участия НИИ и вузов в деятельности созданной малой компании могут тратиться не только на деятельность, связанную с коммерциализацией результатов интеллектуальной деятельности, но на любую уставную деятельность НИИ или вуза. Иными словами, получаемые доходы могут направляться отнюдь не на инновационное развитие. Это - стимул для руководства организаций создавать малые компании, но не стимул для развития малых инновационных фирм. Есть также целый ряд проблем, не связанных с законодательством. В частности, не снижается острота проблемы кадрового обеспечения процедур трансфера технологий. Нет не только специалистов, но даже и соответствующих подразделений в НИИ и вузах. Вместе с тем важно то, что законодательство, касающееся создания и улучшения условий работы малых инновационных компаний, развивается достаточно динамично. Однако серьезное осложнение состоит в том, что произошла трансформация цели введения в действие Федерального закона №217: предполагалось, что закон служит для ускорения процесса коммерциализации результатов интеллектуальной деятельности, а фактически он стал трактоваться как необходимость для вузов создавать малые предприятия и отчитываться по этому показателю. Министерство образования и науки внесло свой вклад в подмену цели введения закона, начав измерять эффективность научной и образовательной деятельности бюджетных учреждений по показателю числа созданных малых инновационных фирм. Подтверждением того, что многие фирмы создаются для отчетности, а не для фактической реализации результатов интеллектуальной деятельности, служат данные о стоимости вносимой в создаваемое малое предприятие интеллектуальной собственности. У 72,2% малых фирм, по данным на ноябрь2010 г., она составляла до 20 тыс. руб. Развертывать коммерциализацию на такие средства невозможно, но зато легко найти и привлечь необходимого согласно закону внешнего инвестора, который имеет право вносить свою долю в уставный капитал только в виде финансовых средств. При таком понимании смысла закона вузы начали достаточно активно создавать малые предприятия. Однако основные вклады в уставные фонды компаний сделаны преимущественно в виде баз данных и программ для ЭВМ. Компании, образованные за счет передачи им лицензий на патенты и полезные модели, составляют только около10%.По данным на начало января 2010 г., из 364 вузов, находящихся в ведении Рособразования, 33 создали 116 хозяйственных обществ с 881 рабочим местом. На 4 ноября2010 г. насчитывалось уже 591 хозяйственное общество. Число созданных малых предприятий ниже плановых показателей, которые были установлены Министерством образования и науки РФ и согласно которым на конец 2009 г. 121 вуз должен был создать929 малых фирм с общим числом рабочих мест, равным 11 4854. По данным того же министерства, 70-80% созданных при НИИ и вузах малых фирм активно работают, т.е.оценки министерства более оптимистичные, чем экспертного сообщества.