Общественно-политические процессы на территории Орловской губернии в конце XIX-начале XX века

Размещено на http://www.allbest.ru/

Общественно-политические процессы на территории Орловской

губернии в конце XIX - начале XX века

Содержание

Глава 1. Особенности развития Орловской губернии на рубеже веков.

Глава 2. Развитие общественной жизни в губернии.

Глава 3. Общественная жизнь в органах местного самоуправления.

Глава 4. Распространение революционных идей на территории Орловской губернии.

Литература

Глава 1. Особенности развития Орловской губернии на рубеже веков

Модернизацию можно определить как всеобъемлющий процесс инновационных мероприятий при переходе от традиционного к современному обществу, включающий в себя структурную и функциональную дифференциацию общества, процессы индустриализации и урбанизации общества, его бюрократизацию, профессионализацию, становление современных мотивационных механизмов и т.д. Начало раннеиндустриальной модернизации в Российской империи датируют 90-ми годами XIX века, и связывают ее с деятельностью С.Ю.Витте. Так называемая "индустриализация С.Ю.Витте" спровоцировала острый системный кризис, завершившийся революцией 1905-1907 годов. Все большие слои населения вовлекались в активную общественную жизнь, пытались самоопределиться в быстро меняющемся мире. Впервые на широкую политическую арену выходит российская провинция, и это пробуждение провинции можно считать одним из условий проведения модернизации. В 90-е годы XIX века этот процесс перешел в новое качественное состояние, которое может быть исследовано. Возникает вопрос: как конкретно преломлялись процессы модернизации и общественной трансформации в Орловской губернии, и какова была их специфика.

Общая характеристика губернии. Орловская губерния в конце XIX века включала в себя современные Орловскую и Брянскую, а также часть Липецкой области и была разделена на двенадцать уездов: Орловский, Мценский, Болховский, Елецкий, Ливенский, Малоархангельский, Кромской, Карачевский, Брянский, Дмитровский, Севский и Трубчевский. Согласно статистическому "Обзору Орловской губернии" (приложение к ежегодному отчету орловского губернатора) к 1 января 1894 года в губернии проживало 2 172 029 человек. В городах насчитывалось 242 633 жителя, в сельской местности проживало 1 929 396 человек. Первая всеобщая перепись населения, проведенная в Российской империи в 1897 году, показала следующие результаты: общее количество жителей - 2 033 798 человек, из них в сельской местности проживало 1 789 740 человек (88% населения), в городах - 244 008 человек (12% населения).

По данным первой переписи большинство населения губернии составляли крестьяне - 90,31%. За ними следовали мещане - 7,12% и лица духовного звания - 0,68%. Четвертое место занимали почетные граждане - 0,46% населения. Дворяне потомственные составляли 0,44%, дворяне личные и чиновники не из дворян - 0,43%. Меньше всего в Орловской губернии проживало купцов - 0,31% населения. Еще 0,05% приходилось на иностранных подданных и инородцев. Таким образом, статистические данные свидетельствуют в пользу того, что рассматриваемый социум Орловской губернии сохранил структуру традиционного сословного феодального общества. Основную массу населения составляло крестьянство. Остальные сословия и социальные группы населения по численности уступали крестьянам, как минимум, на порядок (мещане) или два порядка (священнослужители и дворяне). Однако, этот вывод можно сделать с серьезной оговоркой: статистика царской России ориентировалась на официальную сословную принадлежность человека, игнорируя при этом его собственную самоидентификацию. Ниже будет показано, что в сословии орловского крестьянства начался процесс структурной дифференциации с заменой сословной идентичности на групповую и классовую.

Но даже в традиционалистском сословном обществе города более пестры по своему социальному составу, чем прилегающая к ним сельская округа.

Процессы модернизации усиливают эту пестроту, превращают город в механизм создания новых классов и групп населения. Статистика первой переписи населения Российской империи подтверждает вышеизложенное: если население сельских местностей Орловской губернии было по своему социальному составу почти однородным, то в городах наблюдалась сильная социальная дифференциация населения. Здесь жили рабочие, торговцы и привилегированные сословия. Наиболее крупными городами Орловской губернии являлись Орел (69 735 жителей), Елец (46 956 жителей), Брянск (24 781 житель), Болхов (21 446 жителей) Ливны (20 448 жителей); далее шли Карачев (15 493 жителя), Мценск (9 823 жителя), Севск (9 298 жителей), Малоархангельск (7 785 жителей), Трубчевск (7 416 жителей) и Кромы (5 586 жителей). Самым маленьким городом губернии был Дмитровск (5 291 житель).

Что же касается положения хозяйства Орловской губернии, то его общая характеристика содержится в статьях И.Д. Ковальченко и Л.Д. Бородкина, посвященных методам многомерного количественного анализа в историческом исследовании. Разработанная ими методика позволяет оценить общий уровень развития и интенсивность производства, основные черты земельных отношений, особенности аграрной эволюции. Проанализировав хозяйство 50 губерний Европейской России, И.Д. Ковальченко и Л.Д. Бородкин предложили схему их типологического районирования. Орловскую губернию они отнесли к среднечерноземному типу аграрного производства. Этот тип хозяйства характеризуется широким развитием земледелия и самым низким уровнем продуктивного животноводства. Среднечерноземные губернии характеризуются также самыми низкими размерами наделов и наиболее высокими ценами на землю, а также арендной платы за нее. Соответственно, здесь была высока доля беднейших и низка доля зажиточных крестьянских хозяйств. Что же касается типа поземельных отношений, И.Д. Ковальченко и Л.Д. Бородкин отнесли Орловскую губернию к внутреннеземледельческому типу, основанному на смешанном, помещечье-крестьянском хозяйстве.

Противоречия модернизации и трансформации в Орловской губернии. Процессы модернизации, начавшиеся в конце XIX века, проходили весьма мучительно и противоречиво. С одной стороны, Орловская губерния все еще являлась типичным сельскохозяйственным регионом средней полосы России. Сельскохозяйственные угодья на территории губернии распределялись следующим образом: 2189 помещиков владели 845 123 десятинами земли, 286 166 крестьянских дворов имели 2 009 103 десятин. Крестьянское хозяйство находилось на уровне развития трехпольной системы. Многопольный севооборот вводился в передовых помещичьих хозяйствах, ставших на капиталистические рельсы. Крестьяне обрабатывали свою землю с помощью одноконной сохи и деревянной бороны. В бедных уездах, таких как, например, Ливенский, уборка урожая производилась косами и серпами, в более богатых -конными жатками. Обмолот в крестьянских хозяйствах производился конными молотилками - так называемыми "рязанками", в то время как помещичьи хозяйства пользовались паровыми механизмами.

Помещики продолжали использовать полукрепостнические методы эксплуатации. Так, многие брянские и карачевские помещики сдавали землю крестьянам в аренду "изполу", или под процент с урожая. Это было гораздо выгоднее, чем вводить многопольные севообороты и заменять ручной труд

машинным. Широкое распространение в Орловской губернии имел так называемый заблаговременный заем - ссуда зерна у помещиков под обязанность ее отработать. Такая ссуда получила у крестьян название "зимней заёмки", хотя происходила не только зимой, но и осенью.

Причины отсталости орловского крестьянского хозяйства земские статистики видели: а) в недостаточном количестве земли у крестьян, б) в частых неурожаях, в) отсутствии кредита для крестьян в банках, г) в аграрном перенаселении и административном ограничении переселенческой политики, д) истреблении лесов, е) в болезнях и падеже скота, ж) тяжелыми налогами и выкупными платежами, з) вмешательством полиции в дело взыскания недоимок. Все они были так или иначе связаны с политикой государства, изымавшего средства из сельского хозяйства на индустриализацию, начатую С.Ю.Витте. Малоземелие крестьян и общинное землевладение приводили к чересполосице. В докладе Ливенской уездной земской управы, например, отмечается, что на многих полях крестьянские полосы не превышают одной сажени ширины.

Начавшийся процесс дифференциации крестьянских хозяйств привел к тому, что 20 % крестьянских земель принадлежало зажиточным крестьянам, составлявшим 12 % крестьянских дворов. 39,4 % крестьянских хозяйств имели по 3,5 десятин надельной земли. К 1894 году в Орловской губернии была завершена выкупная операция, и бывшие помещичьи крестьяне перешли в разряд крестьян собственников. В 1895 году были выкуплены общественные угодья в двух последних имениях. Но затянувшаяся выкупная операция разорила крестьян: долг по выкупным платежам вырос в последние годы XIX века с трех до семи миллионов рублей. Ежегодно крестьяне должны были уплачивать около 3 000 000 рублей выкупных платежей и 182 000 рублей поземельного налога. Для того чтобы выплатить эти налоги, крестьяне продавали урожай за бесценок хлебным маклерам различных торговых фирм. Торговые агенты разъезжали по деревням перед праздником Рождества и покупали зерно на треть или пятую часть ниже установленной на бирже цены.

Крестьянские хозяйства были в прямом смысле слова раздавлены непомерными выкупными платежами. Орловская губернская земская управа констатировала в своем докладе 1876 года: "Хозяйство большинства крестьян стоит на такой ступени экономического развития, что без постороннего заработка довольно одного плохого урожая, что б разорить крестьянина". Правильность этого вывода подтвердил голод 1891-1892 годов, на борьбу с которым администрация и земство Орловской губернии были вынуждены затратить 3 990 157 рублей. Поэтому все большее число крестьян ходатайствовало о переселении в Сибирь. В 1895 году было подано 15 670 таких ходатайств, в 1896 году - 6 259, хотя реальное количество переселенцев было намного меньше. Изъявляли желание переселиться крестьяне прежде всего Трубчевского, Ливенского и Елецкого уездов.

В тоже время зажиточная часть крестьянства активно пыталась приспособиться к быстро изменяющимся социальным условиям. Зажиточных крестьян Орловской губернии можно было условно разделить на два типа. Первый тип - "опомещичившийся" крестьянин, купивший или снявший на длительный срок в аренду большой участок земли и сделавший его рентабельным за счет его интенсивной эксплуатации и применения машин и механизмов. Второй тип - богатеющий на ростовщичестве и посреднических операциях на рынке. В условиях зоны так называемого рискованного земледелия второй тип - тип "кулака-мироеда" был преобладающим.

Однако, хозяйства орловских помещиков находились не в лучшем состоянии, чем крестьянские. По подсчетам орловского отделения Государственного банка, в 1902 году среди продавцов земли 64 % были помещиками, а в 1903 году эта цифра составила 57 %. Банковские служащие объясняли наблюдаемое сокращение операций с куплей-продажей земли влиянием экономический кризиса начала XX века, который поднял цены на землю. К тому же разорившиеся орловские помещики продавали имения с постройками и инвентарем, что увеличивало их цену. Однако, высокий (более половины) процент помещиков среди продавцов земли свидетельствует о начале процесса вытеснения традиционной элиты новыми людьми. Этот инновационный процесс в рамках начавшейся модернизации был долгим, мучительным, и обещал растянуться на десятилетия, если бы его не пресекла революция 1917 года, полностью уничтожившая старую элиту.

Многие орловские помещики в поисках выхода из затруднительного положения закладывали свои имения. В 1900 году было заложено в отделениях Дворянского банка и Государственного земельного банка 68 имений в 29 078 десятин земли, в 1901 году - 59 имений в 36 493 десятины земли, в 1902 году -49 имений в 13 696 десятин земли, в 1903 году - 59 имений в 55 158 десятин земли. Всего за период с 1900 по 1903 годы банки выплатили помещикам 8 920900 рублей в виде ссуд под залог имений. То есть процесс залога шел довольно активно. Это косвенно свидетельствует о том, что начавшаяся модернизация заставляла орловских помещиков интенсивнее переводить свои хозяйства на путь капиталистического хозяйствования. Для этого были необходимы серьезные финансовые вливания, которые и обеспечивались залоговыми операциями.

Таким образом, положение в сельском хозяйстве Орловской губернии в конце XIX века неуклонно ухудшалось. С другой стороны, именно в это время в губернии начинает развиваться крупная промышленность, прежде всего в Брянском уезде. Город Брянск в конце XIX века превратился в мощный транспортный узел железнодорожных линий на Москву, Орел, Харьков, Киев и Гомель.

Самыми крупными предприятиями в это время были Брянский рельсопрокатный завод в селе Бежица и предприятия Мальцевского акционерного общества. При этом акционерное общество "Брянский завод" в Бежице одновременно участвовало в трех синдикатах: "Продам ет", "Продуголь" и "Продвагон". Так как в условиях монополистического капитализма создание собственной топливно-сырьевой базы становилось вопросом жизни и смерти, акционерное общество "Брянский завод" превратило свое предприятие в крупный металлургический комбинат, владеющий шахтами и рудниками за пределами Орловской губернии. Это позволяло обществу вместе с пятью другими крупными монополиями играть ведущую роль в распределении квот в синдикате "Продамет". В финансовом отношении акционерное общество "Брянский завод" было связано с Азово-Донским банком.

Крупный консорциум предприятий представляло собой Мальцевское акционерное общество, выступившее одним из инициаторов создания стекольного синдиката, а в 1916 году превратившееся в крупный военно-промышленный трест. А Брянский арсенал, выпускавший орудия и боеприпасы, вошел в синдикат "Снарядсоюз". Брянский рельсопрокатный и Радицкий вагоностроительный заводы давали устойчивую прибыль. Так, валовой оборот Брянского рельсопрокатного завода в 1895 году увеличился на четыре миллиона рублей, а в 1896 - еще на один миллион рублей. На остальных предприятиях наблюдалась неустойчивость экономического роста - подъем сменялся падением производства.

Первая всеобщая перепись населения Российской империи выявила очень характерную для процесса модернизации деталь: преобладание в крупных промышленных городах в возрастной группе населения от 20 до 35 лет мужчин над женщинами. Это явление является системным индикатором процесса образования городской агломерации: быстро растущие промышленные предприятия нуждались в рабочих руках, отбирая их у сельского хозяйства.

В тоже время, не стоит переоценивать глубину процессов индустриальной трансформации в городах Орловской губернии. Провинциальные российские города до революции не теряли окончательно связи с аграрным производством, сохраняя характер двух из четырех типов феодального города, а именно -военно-административных и торгово-ремесленных центров. Это заявление несет видимое противоречие с описанными выше процессами модернизации, ибо города должны были стать местом зарождения и концентрации модернизационной элиты. Согласно же свидетельству современников событий, город Орел оставался местом пребывания чиновничества, наполнявшего местный административный аппарат, и помещиков, искавших в городе более комфортную социокультурную среду. Новая капиталистическая элита оставалась классом малочисленным. Владельцы и акционеры крупных промышленных предприятий, расположенных на территории Орловской губернии, проживали за пределами губернии. Их интересы представляли наемные служащие - профессиональные управленцы.

Это же наблюдение верно и по отношению к уездным городам. Среди уездных городов самыми зажиточными считались Мценск, Елец и Ливны. В этих городах заправляли делами богатые купеческие династии, придерживавшиеся патриархального образа жизни и остававшиеся посредниками в обращении сырьевых и аграрных ресурсов. Они ориентировались не на развитие промышленности, а на обслуживание интересов помещичьего товарного хозяйства.

Дореволюционная статистика разделяла Орловскую губернию на три четко выраженные хозяйственные части: первая - черноземная, земледельческая; вторая - на смешанной почве, земледельческая и кустарная, третья - лесная, ориентированная на развитие промышленности. Первая часть располагалась на территории Елецкого, Ливенского и Малоархангельского уездов; вторая - вокруг Орла, Болхова, Кром и Мценска; третья была представлена Брянским, Карачевским, Трубчевским и Севским уездами. В развитии хозяйства Орловской губернии также наблюдалась районная специализация: в восточных уездах - Елецком, Ливенском, Малоархангельском -сельское хозяйство базировалось на зерновых культурах; в западных уездах -Брянском, Трубчевском, Севском и Карачевском большие площади занимали посевы конопли (5 000 десятин в Брянском уезде). Крестьяне западных уездов зарабатывали также на лесозаготовках и отходничеством.

Начавшиеся в Орловской губернии процессы модернизации только усилили неравномерность развития между тремя районами, выделенными земской статистикой. Большую роль в процессе выделения трех хозяйственных районов сыграли построенные в Орловской губернии железные дороги.

После введения в эксплуатацию в 1868 году Московско-Курской и Риго-Орловской железных дорог и открытия в 1870 году линии на Елец Орел превратился в крупный железнодорожный узел, связывающий Москву и Курск, Ригу и Воронеж.

Во второй половине XIX века в Брянском уезде наблюдалось бурное железнодорожное строительство. В 1868 году вступила в строй линия Дубровка-Орел. В 1878 году была построена Мальцевская узкоколейная дорога, в 1880 -Жуковка-Акуличи, в 1885 была введена в эксплуатацию линия Брянск-Гомель, в 1894 - Брянск-Льгов, а еще через три года - магистраль Брянск-Москва. В 1904 году была проложена линия от Навли к Киеву. Брянск превратился в мощный железнодорожный узел.

Третьим по значению городом губернии после Орла и Брянска стал Елец. Здесь размещались в основном предприятия пищевой промышленности и крупная железнодорожная станция с ремонтными мастерскими. В Елецком уезде активно развивался кружевной промысел. Железные дороги связали Елец с Москвой, Орлом, Липецком, Донбассом.

Таким образом, железнодорожный бум превратил города Орел, Брянск и Елец в субрегиональные центры, каждый из которых "тянул" к себе окружающую сельскую местность.

Орел оставался важным центром регионального рынка: сюда сходились все местные транспортные артерии и грузопотоки. Железные дороги превратили его в центр всероссийского рынка и внешней торговли Российской империи. В Орле находилось правление одной из крупнейших экспортных магистралей страны - Риго-Орловской железной дороги. Из Орла железные дороги расходились по четырем направлениям, из Ельца - по пяти из Брянска - по шести. Тем не менее, Орел являлся не только "административно предначертанным" центром губернии, но, и "железнодорожной столицей" края, соединяющей воедино всю железнодорожную систему.

В тоже время дороги для гужевого транспорта в Орловской губернии находились в очень плохом состоянии. Каменное или асфальтовое покрытие отсутствовало, существовали только грунтовые дороги, которые в период весенней распутицы становились почти непроходимыми. Это сокращало количество перевозок, повышало их стоимость, препятствовало развитию кустарного производства и местной промышленности.

Что же касается стратегического положения губернии, то близость промышленного Центра и черноземного Юга не только не способствовала развитию экономики Орловской губернии, но наоборот, тормозила его. Юг и Центр создавали отток рабочей силы из губернии: обедневшие крестьяне или уходили на заработки в Московский промышленный район, или нанимались сезонными рабочими в хозяйства южных помещиков.

Классовая борьба как часть процесса модернизации. Модернизационные процессы обострили классовую борьбу в Орловской губернии. Это выразилось в усилении аграрных беспорядков, с одной стороны, и в появлении забастовочного рабочего движения и рабочих беспорядков - с другой.

Помещики искали выход из описанных выше экономических затруднений не только за счет заклада и продажи имений, но, прежде всего за счет повышения арендной платы с той части своих земель, которая находилась в пользовании крестьянских общин. Это обостряло в орловской деревне перманентный аграрный конфликт. Так, крестьяне деревни Дмитриевской Ливенского уезда не раз пытались перекупить 433 десятины земли у помещиков Набоковых. Набоковы не жили в своем имении, а сдавали его в аренду кулаку.

Кривошеину, который всячески притеснял крестьян. Формальное соглашение о купле-продаже земли было достигнуто в 1900 году, но срок акта продажи все время откладывался, пока не наступил 1905 год, и крестьяне не захватили землю самовольно. В Трубчевском уезде крестьяне деревни Зделовой заключили договор с кулаком Михалевым о продаже им в 1902 году пахотной земли. Но впоследствии Михалев отказался продавать землю и даже присвоил себе посеянные крестьянами яровые. В Кромском уезде крестьяне захватили землю помещика Шепелева после его смерти.

Большинство рабочего класса Орловской губернии - 60 % - было сконцентрировано в Брянском уезде, который, как было показано выше, превратился в развитый промышленный район. Рабочие проживали в поселках в окрестностях Брянска - Бежице, Радице и Дятьково. Однако эта часть рабочего класса сочетала высокую квалификацию с отсутствием мобильности на рынке труда. Многие рабочие имели собственные дома и приусадебные участки, и поэтому их положение напоминало положение старых, посессионных рабочих. Они требовали от администрации своего предприятия проведения патерналистской социальной политики. Оседлость рабочих усилила социальную напряженность на брянских заводах, тормозила модернизацию предприятий и являлась системным противоречием в требованиях, предъявляемых к работнику инновационными процессами. Таким образом, промышленные предприятия Брянского уезда сочетали самую прогрессивную организацию производства с патриархальными пережитками.

Индикатором этого системного противоречия явился так называемый "Бежицкий бунт", произошедший в 1898 году в поселке Бежице Брянского уезда. Причиной волнения послужило ухудшение экономического положения рабочих на Брянском рельсопрокатном заводе в ходе предпринятой

акционерным обществом реконструкции. Акционеры пытались повысить рентабельность завода за счет ухудшения экономического положения рабочих. В "Обзоре Орловской губернии за 1897 год" сообщалось, что к январю 1897 года зарплата рабочего на рельсопрокатном заводе была в два раза ниже, чем в 1894 году. Дирекция повысила квартирную плату в казармах для рабочих, плату за выпас скота на земле завода и понизила расценки. Таким образом, ухудшилось материальное положение всех без исключения категорий рабочих - как живущих в казармах, так и имеющих дом с приусадебным участком.

Конфликт подогревался действиями низших административных служащих и мастеров, устанавливавших произвольные штрафы. С апреля 1898 года среди рабочих стали ходить слухи о забастовке, которая должна была начаться 20 июня, в день 25-летия завода. Орловские социал-демократы разбросали 30 мая по территории завода прокламации с призывом к забастовке. Однако директор завода Андерсон упорно делал вид, что конфликта с рабочими не существует.

Поводом для выступления рабочих послужило неосторожное убийство 12 июня 1898 года сторожем завода Реутом пятилетнего мальчика. Рабочие двигались по Бежице к заводу, громя по пути лавки, магазины и пивные.

Выступление рабочих развивалось спонтанно и стихийно, революционная идеология или сознательный протест в действиях рабочих отсутствовали. По своей социальной практике "Бежицкий бунт" во многом идентичен разгрому крестьянами помещичьей усадьбы, а действия рабочих были столь же инстинктивны, как и действия крестьян. Недаром в последствии многие революционеры отзывались о событиях 1898 года отрицательно.

Однако, ни события бунта, ни последовавший в России общественный резонанс не заставили хозяев акционерного общества "Брянский завод" изменить свое отношение к рабочим. Более того, оправдываясь плохим состоянием дел, администрация уволила в 1900 году часть рабочих. Это еще больше накалило обстановку в Бежице, так как рабочие, имевшие собственные дома и приусадебные участки, не могли выехать из поселка и терпеливо дожидались восстановления на работе. Но патерналистских мер не последовало, так что рабочие вынуждены были нищенствовать и кормиться с приусадебного участка. Поэтому волнения рабочих в Бежице не прекращались: за стихийным июньским бунтом в 1898 году последовала августовская забастовка, организованная орловскими социал-демократами. Забастовки на Брянском рельсопрокатном заводе происходили также в августе 1901 года и в мае 1902 года. В январе 1902 года забастовала также Радицкая стекольная фабрика. Причиной явилась задержка с выплатой заработной платы. Волнения рабочих в поселках Брянского уезда не прекращались, доставляя немало забот местным жандармам и губернатору.

Железнодорожные рабочие и инженеры, как и рабочие брянских заводов, составляли довольно заметную часть активного самодеятельного населения губернии и постепенно начинали проявляться как специфическая социальная группа. Эта группа сочетала высокую квалификацию с большей социальной мобильностью, чем у рабочих старых Брянских заводов. Отсутствие собственного имущества делала железнодорожников более восприимчивыми к революционной пропаганде, так как они острее чувствовали эксплуатацию, и не боялись потерять то малое, что имеют. Однако и на железной дороге социальный протест начинался со стихийных и спонтанных выступлений против конкретных представителей железнодорожной администрации. Примером может служить получивший широкую огласку случай с железнодорожным рабочим Чертковым.

Столь же спонтанным и инстинктивным был социальный протест ремесленников, работающих по найму в крупных мастерских: портных, сапожников, пекарей, столяров и других. Так, 11 января 1904 года портной А.Иванов, служивший по найму у Гузика, пытался поджечь мастерскую своего хозяина. В первом часу ночи он забрался в помещение мастерской в доме Штибинга на Болховской улице, облил стены керосином, но был остановлен сторожами.

Приведенные факты позволяют оценить уровень развития социальной психологии рабочего класса Орловской губернии. Они свидетельствуют, что процессы замены старой сословной идентичности на классовую только началась. Зрелой классовой идентичности соответствуют организованные коллективные действия при наличии особой идеологии революционного или тред-юнионистского типа, что будет наблюдаться в 1905 году, и только на брянских заводах, а в Орле - только среди железнодорожников, печатников и приказчиков.

Структура управления губернией и проблема бюрократизации. В механизме управления Орловской губернии пересекались интересы одиннадцати министерств и ведомств, начиная с таких всесильных, как Министерство внутренних дел и кончая благотворительным ведомством императрицы Марии Федоровны. Высшим чиновником, осуществлявшим управление губернией, являлся губернатор. Он назначался на должность указом Императора по представлению министра внутренних дел, и управлял губернией, прежде всего, через губернское правление и чиновников по особым поручениям. Непосредственным заместителем губернатора являлся вице-губернатор, управлявший губернией на время отсутствия первого. В руках губернатора сосредоточивалась практически неограниченные полномочия. По сложившейся в Российской империи служебной практике губернатор занимал свой пост в среднем семь лет. Каждый год губернатор посылал отчет о положении дел в губернии Царю и министру внутренних дел. Согласно той же практике, ни один вице-губернатор не стал губернатором по месту своей прежней службы.

В конце XIX - начале XX века на посту орловского губернатора сменилось семь человек. С 1 февраля 1888 года по 20 января 1892 года Орловской губернией управлял А.Р.Шидловский. Четыре месяца, с 20 января по 31 мая 1892 года губернаторский пост занимал Д.П.Евреинов, скоропостижно скончавшийся от инсульта. С 1892 по 1894 год пост губернатора занимал П.В.Неклюдов, девять лет до этого занимавший пост нижегородского вице-губернатора. С 1894 по 1901 годы должность губернатора исполнял А.Н.Трубников,⁶³ с 1901 по 1902 годы - Г.И.Кристи⁶⁴, с 1902 по 1906 годы -К.А. Балясный, с 1906 года его сменил С.С.Андриевский и занимал этот пост до декабря 1915 года. Орловским вице-губернатором до 1897 года был коллежский советник А.И.Старицкий, а после него В.В. Бельгард, продвинувшийся за время службы в звании от полковника до генерал-майора гвардии. В.В. Бельгард проявил себя способным администратором и исполнял всю черновую работу, поручаемую ему губернаторами.

Для поддержания порядка и защиты политического строя в распоряжении губернатора находилась губернская полиция, кроме того, в губернии активно работало местное жандармское управление, созданное в 1867 году. Орловское губернское жандармское управление (ОГЖУ) находилось в двойном подчинении: по линии оперативно-розыскной деятельности - Департаменту полиции, по линии строевой, хозяйственной и инспекторской деятельности -Отдельному корпусу жандармов.

Начальник управления губернатору не подчинялся, и имел большую оперативную свободу для решения стоящих перед ним задач, то есть занимал высокое положение в служебной иерархии губернии, хотя по сложившейся в то время политической практике предпочитал держаться незаметно. Он размещался со своей канцелярией в Орле, два его помощника - в Брянске и Ельце. Должность начальника ОГЖУ исполняли: до 1896 - полковник Я.Т.Дудкин, с 1896 по 1899 год полковник А.К. Щепотьев, а с 1899 по 1904 полковник П.П. Сильницкий, произведенный на этом посту в генерал-майоры. С 1 июня 1904 до 31 апреля 1905 года начальником ОГЖУ был полковник П.П. Глоба, сменил же его на этом посту полковник Власьев.

Кроме ОГЖУ на территории Орловской губернии действовали отделения Московского, Воронежского и Минского жандармских полицейских управлений железных дорог, а также Московское охранное отделение, которое считало "зоной своей ответственности" всю Центральную Россию. Департамент полиции также регулярно предоставлял местным жандармам информацию, поступающую из "черных кабинетов", от заграничной и внутренней агентуры. То есть, местным революционерам противостояла вся система политического сыска Российской империи.

Губернские и уездные полицейские управления являлись универсальной службой, сочетавшей патрульно-постовую, уголовно-розыскную и судебно-исполнительную функции. В городах высшим полицейским чином считался полицмейстер, в уездах - уездный исправник. Им подчинялся большой штат полицейских служащих: приставы, городовые, надзиратели, объезжие и сторожа. В своей деятельности большинство полицейских чиновников придерживались правил, разработанных многочисленными распоряжениями и инструкциями, зачастую не учитывавшими возникающих новых реалий. Поэтому, попадая во внештатную ситуацию, полицейские достаточно часто терялись или допускали грубые ошибки, как, например, пристав В.П.Квитницкий во время "Бежицкого бунта".

Кроме вышеперечисленных учреждений, к ведению министерства внутренних дел относились органы самоуправления - дворянские сословные органы, городские управы и земство. Вторым по значению лицом после губернатора в провинциальной иерархии был губернский предводитель дворянства. Он председательствовал в дворянском депутатском собрании и в губернском земском собрании, являлся по должности членом многих губернских присутствий и комитетов и председателем губернского училищного совета. В последние десятилетия XIX века этот пост последовательно занимали: П.В.Тютчев, В.А.Шеншин, С.Н.Шениг. С 1895 по 1907 год Орловским губернским предводителем дворянства избирался М.А.Стахович -известный либерал, общественный и государственный деятель.

Третьим лицом в губернской иерархии был епархиальный архиерей -епископ Орловский и Севский. В его подчинении находились учреждения ведомства православного вероисповедания - духовная консистория, архиерейский дом, духовная семинария, соборы, церкви, монастыри, епархиальный училищный совет и подведомственные ему училища. До 1896 год орловским архиереем был епископ Мисаил. С 1896 по 1900 год эту должность исполнял епископ Никанор, а с 1900 по 1904 епископ Ириней. С 1904 по 1906 годы орловскую паству окормлял епископ Кирион, а с февраля 1906 года - епископ Серафим.

За соблюдением законности на территории Орловской губернии следил Орловский окружной суд, подотчетный Харьковской судебной палате. Председателями Орловского окружного суда последовательно были кн. А.Б. Сонцов-Засекин, Д.Е. Рынкевич, Н.С.Крашенинников. Все они пребывали в чине действительного статского советника. Их заместителем бессменно был А.А. Романовский-Романько. В систему суда, кроме его председателя и членов, входили судьи городских участков, судебные приставы, судебные следователи, нотариусы и адвокатская консультация присяжных поверенных. Надзор за соблюдением законности в губернии осуществлял прокурорский надзор в составе прокурора суда и его заместителей по участкам. Должность прокурора суда занимали последовательно В.О. Губерт и С.А.Лопухин.

Одним из проявлений модернизации является стала бюрократизация управления страной. Согласно М.Веберу бюрократизация - это формирование особого слоя кадровых функционеров-рационалистов на основе деперсонализации управленческой деятельности и выделения ее в самостоятельную сферу государственного строительства. В этом смысле слова бюрократизация управления в Орловской губернии не была завершена. Ниже на конкретных примерах будет показано, что система управления была персонализирована, и характер управленческих решений во многом зависел от личности губернатора. Подведомственный губернатору управленческий аппарат действовал отнюдь не рационально, допуская грубые просчеты, а иногда провоцируя социальные конфликты. Причиной подобного положения дел был самодержавный характер Российского государства.

Местное самоуправление. Деятельность земства в Орловской губернии началось в 1866 году. Оно занималось строительством школ, больниц, ремонтом дорог и мостов, страхованием имущества, сооружений, скота и урожая. Сразу после учреждения Орловскому земству были переданы богоугодные заведения, преобразованные в 1892 году в Орловскую психиатрическую больницу. Земство занималось судьбой детей-подкидышей, выплачивало пособия пострадавшим от неурожая и пожаров, боролось с голодом и эпидемиями. При этом земские организации действовали по принципу самофинансирования - был введен специальный налог на недвижимость. В 1894-1895 годах в Орловской губернии с каждой десятины надельной земли в земскую кассу поступало 14 копеек. Расходы земства в 1893 году составили 111 411 рублей. Орловское земство раздавало качественные семена крестьянским хозяйствам, занималось улучшением коневодства, и с этой целью устроило в Орле случную конюшню.

Земство устраивало педагогические курсы для народных учителей, создало учительскую семинарию в Карачеве, фельдшерские курсы. В 1893 году в Карачевском уезде действовали 25 земских школ, в Севском - 35 школ, в Мценском - 22 школы. Расходы на образование в 1893 году составили 2 683 рубля. В 1897 году земство ассигновало 12 342 рубля на устройство в Орловской губернии библиотек-читален. К 1900 году число земских школ в Орловской губернии возросло до 609. В 1892 году земство приступило к строительству в Орле новой психиатрической лечебницы на 300 мест вместо прежних 60, в 1893 - инфекционной больницы. В 1903 году Орловское земство содержало 40 больниц, из них в городах 13, в уездах 27. В этих больницах работало 82 земских врача (из них одна женщина-врач, что в то время считалось предметом престижа), 192 земских фельдшера и 47 акушерок. Примерно в это же время в ведение Орловского земства перешли шоссейные дороги и мосты в губернии.

Губернское земское собрание было всесословным, несмотря на то, что председательствовал в нем губернский предводитель дворянства или лицо, его замещающее. Гласные губернского земского собрания избирали губернскую земскую управу из двух-трех человек во главе с председателем. В Орле должность председателя губернской земской управы с момента создания Орловского земства и до 1917 года последовательно занимали десять человек: С.А.Блохин, И.В.Пушечников, В.А. Шеншин, Н.Ф. Кутлер, А.А.Нарышкин, К.П.Васильев, П.П. Шеншин, В.М.Козлов, С.А.Хвостов, С.Н.Маслов.⁹⁰ Все они были представителями дворянского сословия, а многие, кроме того -состоятельными помещиками. Точно также была организована работа уездных земств: собиралось земское собрание во главе с уездным предводителем дворянства, избиралась уездная управа из трех человек.

В 1890 году по предложению министра внутренних дел графа Д.А.Толстого было утверждено Положение о земстве. Оно вводило в земствах новую избирательную систему. Система не только устраняла, насколько это было возможно, от выборов представителей недворянских сословий, но и давала дворянству явные преимущества, например большинство мест гласных в собраниях. По Положению 1890 года члены и председатели земских управ считались государственными служащими. Им присваивались классные чины, а должность председателя управы занимали лишь лица, имеющие право занимать государственную должность. Управа руководила несколькими отделами, укомплектованными постоянными сотрудниками: дорожным, ветеринарным, страхования, статистическим и сельскохозяйственным. Должности земских врачей, учителей, статистиков занимали представители демократически настроенной интеллигенции.

Важнейшие постановления земских собраний подлежали утверждению губернатора или министра внутренних дел. Если губернатор не был согласен с каким-либо из этих постановлений, он передавал его на рассмотрение губернского по земским делам присутствия. Если присутствие соглашалось с губернатором, постановление считалось несостоявшимся. При наличии разногласий спорный вопрос разрешал министр внутренних дел.

Если орловское земство демонстрировало прогрессивность, заботилось о медицине, просвещении народа, развитии крестьянского хозяйства, то городское самоуправление было более консервативно и политически инертно. Объясняется это тем, что городские думы были созданы еще в правление Екатерины II, согласно "Жалованной грамоте городам" 1787 года. Ко времени "Великих реформ" Александра II это была уже сложившаяся система, привыкшая к патронату бюрократии и потому безответственная, перенявшая худшие качества царской администрации: кумовство, взяточничество, казнокрадство. Избирательная система, закрепленная Положением 1870 года и Законом 1892 года, считалась буржуазной, так как давало избирательное право по имущественному цензу, а не сословной принадлежности. Но разделение избирателей на три курии давало преимущество на выборах торговцам и предпринимателям. В городских думах Орловской губернии господствовали представители буржуазии - сословия купцов, зажиточные мещане и почетные граждане. Их консерватизм проявлялся в том, они оказались наиболее приспособившимися к существующим условиям и выступали против идеи любых реформ, в том числе в области народного просвещения. Это, в свою очередь, предопределяло их политическую инертность, так что даже о первоочередных нуждах городов ходатайствовало земство. Так, в 1898 году Орловское губернское земское собрание ходатайствовало перед правительством о понижении налогов с городов Орловской губернии. При этом с просьбой возбудить ходатайство выступил Елецкий городской голова, который не решился обратиться в Министерство финансов напрямую.

В подобных условиях в городском самоуправлении наблюдались явления, свойственные маленьким замкнутым социумам: наиболее богатые и влиятельные семьи роднились между собой. Болховский корреспондент газеты "Орловский вестник" провел собственное журналистское расследование и выяснил, что болховский городской голова И.И.Щеголев и двадцать семь гласных болховской городской думы состоят друг с другом в родстве, кумовстве и свойстве, и по выражению журналиста "...так переплелись родством между собой, такой составляют хитро и спутано завязанный узел, что, чтобы распутать его, нужен второй Александр Македонский". Развитие системы родства превращало городскую элиту в клан, который держал в своих руках городское управление и ревностно следил за соблюдением своих прав. Это создавало почву для казнокрадства и многочисленных злоупотреблений.

Должность орловского городского головы исполняли в конце XIX - начале XX века Д.С.Волков, Н.П.Калашников, Н.П.Афонский и Н.И.Чибисов. Брянским городским головой был купец В.И.Сафонов, занимавший эту должность около двадцати лет.

Система образования в Орловской губернии. Модернизация общества предъявляет особые требования также к грамотности населения. Без грамотности не может быть квалифицированного работника, которому можно доверить сложные станки и механизмы. Образование является важным фактором становление новых мотивационных механизмов в обществе. Поэтому система образования Орловской губернии в рассматриваемое время ускоренно развивалась. Она включала в себя заведения начального и среднего образования. Высшее образование молодым людям приходилось получать за пределами губернии, в обеих столицах и крупных университетских городах. Возвращаясь в родную губернию, они часто вступали в социально-психологический конфликт с атмосферой "закрытости" местного социума. В 1900 году в губернии в системе начального образования насчитывалось 1545 начальных сельских училищ, 21 министерскую школу, 609 земских школ, 280 церковно-приходских и 635 школ грамоты. В самом Орле насчитывалось 11 начальных училищ, 5 частных школ и 5 церковно-приходских школ. Не смотря на это 20 % населения губернского города было неграмотным.

В Орле располагались также следующие заведения среднего образования: 2 городских училища (мужское и женское), 2 духовных училища, епархиальное женское училище, духовная семинария, мужская гимназия, реальное училище, Орловский Бахтина кадетский корпус, 2 женские гимназии (государственная и частная), институт благородных девиц.

Глава 2. Развитие общественной жизни в губернии

орловская губерния общественная революционная

На формирование общественной ситуации в Орловской губернии в сильной степени повлиял переходный характер рассматриваемого исторического периода. В жизни орловского общества проявлялись противоречивые тенденции.

По выражению известного русского общественного деятеля В.А.Оболенского, жившего в одно время в Орле, просвещенное орловское общество разделилось на местную "аристократию" и "интеллигенцию". В.А.Оболенский так вспоминал об Орле: "Губернская аристократия и губернская интеллигенция имели каждая свои общественные дела и учреждения, в которых они объединялись. Аристократия группировалась вокруг разных благотворительных учреждений и местных отделений Красного креста, устраивала с благотворительной целью базары, балы и прочее. Почему-то занятие археологией тоже было монополией аристократии. Интеллигенция группировалась вокруг культурно-просветительных учреждений: общественные библиотеки, народные чтения, волшебный фонарь и т.д."

Таким образом, современник событий видел в местном провинциальном обществе борьбу только двух общественных сил, одна из которых защищала традиционные государственные монархические ценности, другая - стояла за демократические преобразования. Но на самом деле общественная жизнь русской провинции была гораздо сложнее и шире, и включала в себя разнообразные политические течения.

Официальные мероприятия в общественной жизни губернии. Верноподданнические настроения в орловском провинциальном обществе поддерживались официальными мероприятиями, прежде всего

государственными праздниками - светскими и церковными. Среди важных церковных праздников, переходящих и непереходящих, наряду с Рождеством, Пасхой и другими следует упомянуть 24 мая - день просветителей славян Кирилла и Мефодия.

В Российской империи важными светскими праздниками считались день рождения императора Николая II - 6 мая по старому стилю, день коронации царской четы - 14 мая по старому стилю - и другие даты, связанные с жизнью правящей династии. Они сопровождались светскими и церковными церемониями на всей территории губернии: богослужениями в храмах, государственных учреждениях и учебных заведениях, парадами гарнизонов.

14-15 июля 1888 года в Орле и других городах губернии праздновалось 900-летие крещения Руси. Праздник начался со всенощного бдения во всех церквях Орловской губернии, а закончился литургией и крестными ходами. Особенно пышно отмечался праздник в губернском городе. Здесь состоялся большой крестный ход с участием духовенства всех орловских церквей, водосвятием и орудийным салютом.

Верноподданнические чувства орловчан подогревались также визитами в город высокопоставленных чиновников, церковных иерархов и представителей царствующей династии. Такие визиты включали в себя публичные мероприятия. Трижды - 9 октября 1893 года, 15 сентября 1897 года и 20-21 августа 1904 года -Орел посетил протоирей Иоанн Кронштадский, известный в России своей проповеднической, общественной и благотворительной деятельностью. Не только кафедральный собор, но и окружающие площади и улицы были переполнены орловчанами, мечтавшими хотя бы взглянуть на нового русского святого. По окончании богослужения отец Иоанн благословлял всех желающих.

За предшествующие двести лет представители дома Романовых посетили город Орел всего пять раз.¹⁰⁴ Теперь же за пять лет, с 1898 по 1904 год состоялось несколько таких визитов. Связано это было не только с развитием транспортной инфраструктуры страны (сообщения о проезде Николая II и других представителей дома Романовых через Орел на юг появляются в орловской прессе регулярно), но и с расширением общественных интересов правящей династии.

Именно так можно оценивать визит в Орел Великой княгини Елизаветы Федоровны, сестры последней российской императрицы, который состоялся 18 мая 1899 года. Она знакомилась с заново сформированным Черниговским драгунским полком, который получил ее имя, то есть это шефство представлялось ей важным элементом общественного престижа. Вместе с Елизаветой Федоровной Орел посетил ее муж, московский генерал-губернатор, Великий князь Сергей Александрович. 12 мая 1900 года в Орел приехал Великий князь Константин Константинович, начальник военно-учебных заведений. Константин Константинович познакомился с жизнью преподавателей и учащихся Орловского Бахтина кадетского корпуса.

Но особенно сильный общественный резонанс в провинциальном обществе вызвали визиты в Орел Николая II и его брата, Великого князя Михаила Александровича, который до рождения цесаревича Алексея являлся наследником престола. Михаил Александрович приехал в Орел на открытие сельскохозяйственной выставки 26 августа 1903 года. Визит состоялся по приглашению орловского предводителя дворянства М.А.Стаховича, который был представлен Великому князю в 1902 году на маневрах в Курске. Интересно отметить, что М.А.Стахович конфликтовал в это время с министром внутренних дел Плеве, и рассчитывал, что общение с Великим князем укрепит его положение. Во всяком случае, Плеве так и не решился привести в исполнение свою угрозу об отрешении Стаховича от должности. Город Орел долго готовился к торжественной встрече высокого гостя, сам же визит занял восемь часов протокольных мероприятий.

Николай II посетил Орел 6 мая 1904 года. В эти месяцы царь ездил по всей стране, пытаясь вдохнуть энтузиазм в русское общество в связи с началом русско-японской войны и поднять дух солдат, отправляемых в Манчжурию. Императора сопровождали Великие князья Михаил Александрович и Сергей Александрович, министр двора В.Б. Фредерике, и военный министр В.В.Сахаров. Царь отстоял обедню в церкви Черниговского полка и лично благословил солдат и офицеров дальневосточный поход иконой. После этого последовали протокольные мероприятия. Конечно, такие визиты тщательно готовились заранее, согласовывалась программа пребывания, принимались превентивные меры против местных революционеров.

Развитие прессы и общественные дискуссии. Тем не менее, именно в рассматриваемое время в провинциальное общество проникают либеральные и демократические настроения. Сама жизнь диктовала потребность скорейшего развития широкого и плюралистического общественного мнения в стране, переживающей трансформацию. Развивалось оно как в легальных, так и в нелегальных формах. Это выражалось, прежде всего, в начавшемся развитии провинциальной прессы, которая становится серьезно действующим общественным фактором.

Известный общественный деятель и историк земства И.П. Белоконский так описывает положение провинциальной прессы в период правления Александра III: "Положение провинциальной печати было настолько убийственно, что она еле влачила свое существование, а участие в ней - своего рода подвиг, крест. И это потому, что провинциальная пресса не только не доставляла сотрудникам средств для существования, но, наоборот, требовала от них полного самоотвержения, ригоризма, до голода включительно. Поэтому сотрудничество в провинциальных газетах было делом идейным, на которое способна только бескорыстная русская интеллигенция, ошибочно видевшая в прессе одно из средств достижения своих идеалов. Говорим «ошибочно», потому что убийственная цензура губила, вытравляла всякую живую мысль из периодических органов провинциальной печати." Тем не менее, именно И.П. Белоконскому выпало участвовать в преодолении вышеописанной тенденции.

Вместе с Н.Ф.Королевым, инженером путей сообщения, А.Н. Рейнгартом, известным орловским адвокатом, и А.В.Пешехоновым, земским статистиком, он участвовал в работе редакции газеты "Орловский вестник". Эта "беспартийная независимая газета", как указывалось в подзаголовке, издавалась в Орле с 1873

по 1918 год без перерывов, и была частным изданием. В июне 1886 года право на издание газеты "Орловский вестник" перешло к дворянке Н.А. Семеновой-Сентягиной. Большую часть газеты в то время составляли перепечатки из центральных изданий, а местный отдел комплектовался за счет городских сплетен и слухов. И.П. Белоконский, Н.Ф. Королев, А.Н. Рейнгардт и А.В. Пешехонов, не будучи профессиональными литераторами, тем не менее, заключили с Н.А.Семеновой договор о передаче литературной части газеты в их руки и очень скоро преобразовали ее. "Орловский вестник" стал давать подробнейшие отчеты о новостях общественной и культурной жизни губернии. Н.Ф.Королев стал во главе орловского литературного кружка, в котором впервые выступили молодые писатели Л.Андреев и И.Бунин. В газете начинают печататься талантливые орловские журналисты К.Медведский, П.Валуев, А. Чернихин, Ф. Орловский, С. Николаев. Это превратило "Орловский вестник" в популярное периодическое издание, но и вызвало столкновение с губернатором П.В.Неклюдовым. После сильнейшего административного нажима со стороны губернатора Н.А.Семенова разорвала в 1894 году договор с И.П. Белоконским и Н.Ф. Королевым, а позднее продала права на издание газеты. Однако преследуемой цели П.В.Неклюдов не достиг: "Орловский вестник" по-прежнему оставался возмутителем спокойствия в Орловской губернии.