Русская деревня во второй половине XIX века (на примере Вяземского уезда Смоленской губернии)

Мы видим, что хотя формально бывшие крепостные ( а это около половины всего сельского населения европейской России) и получили долгожданное освобождение, фактически они остались в зависимости не менее тяжкой, чем крепостная. Советский историк Д.И. Будаев, изучавший социально- экономический быт смоленского крестьянства, пишет, что «…вступив после освобождения от крепостной зависимости в сословие свободных сельских обывателей, крестьянин не был в действительности по - настоящему свободным человеком, равноправным гражданином общества». Российское крестьянство, являясь самым многочисленным сословием в государстве, платило основную часть налоговых сборов в Российской империи и по мимо этого было производителем сельскохозяйственной продукции (пшеница, рожь, лен), дававшей значительную долю валютных поступлений стране. Не забудем при этом вспомнить и о том, что основу армии также составляли крестьянские сыны, обеспечивая военное могущество Российской империи, и ее колонизационную политику. Помимо этого, крестьяне были вовлечены в промышленное производство, и таким образом, крестьянство давало основную часть необходимых рабочих рук для развития промышленного производства. Следует также отметить тот вклад, который внесли крестьяне в процесс естественной колонизации Сибири. Крестьяне густонаселенных европейских губерний создали мощный колонизационный поток в эту плохо освоенную часть Российской империи. Уже к началу 20 века русское население Сибири составило 6,4 млн. человек. Всего же за последние 15 лет 19 века в Сибирь прибыло 1,46 млн. человек. П.Н.Милюков сообщает, что «…за время после освобождения крестьян до конца века население Сибири удвоилось, и в этом удвоении почти половина приходится на последнее пятнадцатилетие»55милюков «очерки…» т.1 с.58

2. Экономическое состояние русской деревни.

2.1 Особенности экономического развития деревни в первое пореформенное двадцатилетие (1861 - 1881 гг.)

Общие сведения о Вяземском уезде

По данным « Списка населенных мест 1859 года», площадь Вяземского уезда составляет 2.619 кв. верст (1кв. верста = 1.13 кв. км.) Из 12 уездов Смоленской губернии он занимает десятое место, меньше Вяземского только Смоленский и Сычёвский уезды. В уезде 767 населенных мест - помимо г. Вязьмы это сёла, сельца, деревни, хутора. Население всего уезда составляет 78.471 человек. В Вязьме проживает 10.891 чел.( 13,9 %), следовательно непосредственно в сельских населенных пунктах Вяземского уезда проживало в середине 19 столетия - 67.580 человек56 Из этого можно сделать вывод, что в уезде (исключая г. Вязьму) плотность населения составляла 25.8 чел. на 1 кв. версту (3-е место по губернии). Населенных мест, с населением от 50 до 200 человек - 56% (435 н. м.) Уездный город Вязьма по торговому обороту (785. 000 рублей в год) опережал Рославль (628.000 рублей в год) и губернский город Смоленск (333.000 рублей) и занимал первое место в губернии .

По сведениям Статистического временника Р. И. за 1866 год соотношение количества пахотной земли к количеству луговой и сенокосной в целом по губернии составляет 100:43. Площадь пахотных земель приблизительно равняется площади земель находящихся под лесом (38% - пахотной и 34.8% - леса). Восточная часть Смоленской губернии более равнинная, западная более холмистая. Вяземский уезд вместе с Гжатским, Сычевским и Юхновским составляют восточную часть губернии. Все уезды делятся на великорусские (заселены великорусским племенем) и белорусские (преимущественно заселены белорусским племенем). К первым относятся 4 перечисленных, восточных уезда и Бельский уезд, ко вторым все остальные. Земля в восточных уездах более сухая и плодородная по сравнению с западной частью губернии.

Бывших государственных крестьян в уезде немного - 2.498 человек. Крестьян бывших помещичьих - 26.928 и 2.162 дворовых.57 По подсчетам Я. Соловьева в уезде 61.761 земледелец (77 человек на 100 населения), промышленников и торговцев - 8.889 (11 человек на 100 населения) - первое место по губернии, остальных сословий - 9.506 человек. Эти цифры немного отличаются от официальной статистики того времени т. к. Соловьев к промышленникам и торговцам отнес также и тех крестьян основным видом занятости которых было ремесло или торговля, а также дворовых. Нужно отметить, что помещичье землевладение восточных уездов более крупное сравнительно с остальными уездами губернии. На одного владельца до 1861 года приходилось в среднем крестьян \ дворовых - в Гжатском уезде - 315 \ 8; в Сычевском - 275 \ 8; в Юхновском - 132 \ 7; в Вяземском - 93 \ 7. Западные уезды были более мелкопоместными, в них приходилось на одного помещика от 81 (ельнинский уезд) до 36 (духовщинский) крепостных и дворовых.

Экономическое устройство крестьян бывших государственных и удельных. Следует заметить, что в Вяземском уезде удельных и казенных селений было немного. Значительное количество казенных крестьян находилось в Поречском, Духовщинском, Гжатском и Сычевском уездах. При этом нужно заметить, что «…устройство и удельных, и в особенности государственных крестьян в экономическом отношении оказалось гораздо более благоприятным, нежели устройство помещичьих крестьян» еще при деятельности Киселева (1837-1856) их наделы составили в губерниях малоземельных по 8 десятин на душу, в многоземельных губерниях по 15 десятин на душу (1 десятина приблизительно равна 1 гектару)

Условия землепользования. Община Говоря о Вяземском уезде, следует, прежде всего, обратить внимание на условия землепользования в Смоленской губернии. Смоленская губерния расположена в нечерноземной полосе центральной России. На западе губерния граничит с Могилевской и Витебской губерниями, в которых сложилось преимущественно подворное (частное), а не общинное, землепользование. В Смоленской губернии, как и в остальных Великороссийских губерниях, основным видом землепользования среди крестьян был общинный. Хочется обратить особенное внимание на условия землевладения, и как следствие, землепользования. Методы землепользования определяют, насколько эффективным будет труд земледельца. От того какой севооборот применяется, какие культуры выращиваются, как удобряется почва, какие сельскохозяйственные орудия применяются - будет зависеть, какой урожай будет получен, а значит каким будет материальное положение жителя деревни.

После отмены крепостного права в 1861 году начинается бурное развитие капитализма в России, капиталистические отношения приходят также и в деревню . «Общинный характер надельного землевладения не мог остановить развитие капитализма в деревне, но он сдерживал его, тормозил, делал более мучительным и разорительным для крестьянства».60 Те крестьяне, которые разорялись и не могли вести собственное хозяйство, в течении длительного времени не могли избавиться от своих наделов и сдавали их в аренду. Община сдерживала увеличение землевладения зажиточных крестьян. «Преобладание и господство общинно-уравнительного землепользования объясняет, почему сельская буржуазия в России была по преимуществу мелкой буржуазией».

Для лучшего понимания, что такое община и общинное землепользование, необходимо сделать небольшое отступление и увидеть истоки этого явления в России.

«Первоначально свободные люди, объединенные в общества, занимали свободные земли, поселялись на них и с общего согласия устанавливали способ владения и пользования ими… Выход из (общества) был свободный, посторонние могли вступить в него добровольно, но, конечно, лишь с согласия всех прочих членов»62 Необходимо заметить, что при таком порядке вещей каждый член общества подчинялся условиям общего землевладения, не иначе, как добровольно. Выход из общества был тоже добровольным. По мере того как общество увеличивалось, часть общества отделялась и переходила на новое, свободное место - перераспределение земли не производилось. Понятно, что при таких условиях вопрос о праве на землю не возникал, все члены общества на равных правах пользовались общинной землей, при этом выгоны для скота, лес и реки были в общем пользовании, а усадьбой и полевой землей каждая семья пользовалась самостоятельно. «Когда земли постепенно перешли в собственность частных лиц, учреждений ведомств и государства, когда свободные землевладельцы сначала были прикреплены к земле, а потом и сами подпали под крепостное право, первоначальный быт свободных поселенных обществ… изменился коренным образом»63 Возможность свободного выхода из общества исчезла. Вместе с этим добровольная круговая порука всех членов общества за всех сменяется на недобровольную. В таком виде предстает пред нами сельская община в начале 18 века, ко времени начала петровских реформ.

Петр I в связи с большими расходами на военные цели, между прочим, вводит и подушную подать т. е. налог на душу. Этим налогом облагалась всякая душа мужского пола независимо от возраста (от нее были освобождены дворяне). Для того, чтобы понять какое количество людей обложено этой податью была проведена первая народная перепись, иначе называемая ревизией. Вся земля каждого населенного пункта была перераспределена по количеству «душ» в этом селении. Инициатива эта исходила от правительства, но была покорно принята населением потому , что условия перераспределения отвечали народным понятиям о справедливости. По принципу « один за всех и все за одного»- все жители были ответственны за сбор полной суммы налога с данного селения, подушной податью облагалось все селение - таким образом появляется круговая порука, при которой за неисправных плательщиков платят их односельчане. Это гарантировало поступление подушной подати в полном объеме. Общий сбор этого налога увеличивался в государстве по мере увеличения числа жителей, что позволяло увеличивать государственные расходы, не увеличивая при этом размер самой подушной подати. « Так как размер надела был неразрывно связан с числом душ в каждом дворе, то величина предпринимаемых при переделах изменений в наделах отдельных домохозяев всегда измерялась в « душах» или частях « душ». То есть в качестве единицы измерения применялся размер площади, который в данном районе давался на каждого учтенного при ревизии жителя. «Душа» становится, таким образом, мерой площади.»

Этот вид распределения земли являлся вполне справедливым с точки зрения крестьян т. к. чем больше в доме было едоков, тем больше требовалось для них еды, тем больше нужно было земли, чтобы эту еду произвести. Значит чем больше семья, тем большим количеством земли она пользовалась. Затем нужно пояснить, что вся земля, находившаяся в пользовании общины была не одинакового качества и кроме этого подразделялась по своему назначению: пашня, выгон для скота, луг, облоги, пустоши и т. д. Таким образом, каждая семья должна была получить свою часть пашни, луга и т. д.

Но качество пашни, луга, выгона было неодинаковым в разных местах общинной земли - где-то пашня находилась на пригорке, где-то в низине, где-то трава была лучшего качества, где-то худшего и т. д., поэтому всю землю нужно было распределить таким образом, чтобы каждая семья в лице домохозяина осталась довольна распределением. При таком распределении, каждой семье доставалось множество маленьких участков или полос земли (отсюда и название «чересполосица»), разбросанных по всей общинной земле, так, что расстояние между самыми удаленными могло достигать 2 -3-х верст, и таких полос или участков могло быть у одной семьи 10-12 и даже более. Понятно, что такое наделение землей было по меньшей мере неудобным. « Настоящим бичом крестьян была чересполосность их земель с другими владельцами» Помимо прочего, такое землепользование тормозило экономическое развитие деревни. «…до тех пор, пока земля отдельных крестьян разбросана полосками и клочками по всей площади, принадлежащей деревне, не может быть и речи о быстром развитии крестьянских хозяйств» Характерной особенностью именно русской общины было то, что приблизительно каждые 12 лет земля перераспределялась между общинниками. Мы видим, что община с одной стороны гарантировала для всех своих членов некий экономический минимум и препятствовала пролетаризации деревни, с другой тормозила развитие и применение творческих сил и предпринимательских способностей крестьянства. Очень точны выводы, сделанные К.Д. Кавелиным «…общинное землевладение, в том виде, как мы его теперь знаем, есть уродливая помесь порядков, существовавших в старинных свободных поземельных крестьянских товариществах, с теми, какие возникли с прикреплением их к земле и закрепощением двойной крепостью - помещичьего права и подушных налогов и повинностей; способ же пользования землей, господствующий ныне при общинном владении…поддерживается теперь низким уровнем сельскохозяйственных знаний, невежеством, бедностью и беспомощностью нашего сельского люда» Сельская община являлась, таким образом, обществом в котором все были одинаково бедны. При этом община была очень удобна , при действовавшей круговой поруке, для правительства в смысле собирания налогов и управления. Нужно ли удивляться после этого, что в вопросе землеустройства царское правительство не торопилось что-либо менять во второй половине 19 в.

Столь подробное описание общины необходимо здесь, чтобы показать, что именно община и поземельное общинное устройство (18-19 в. в.) во многом повлияли на экономическое состояние и бытовые особенности обитателей русской деревни.

В начале 40-х годов 19 в. один ученый-немец, барон фон Гакстхаузен, получил разрешение ездить по России и собирать сведения о ее социальном и экономическом положении. В своей работе Гакстхаузен указал, что община является уникальным явлением, происходящим из русского народного характера и следует оберегать общину т. к. «она защищает сельское население от пролетаризации.»69 Того же мнения придерживались не только славянофилы, но и значительная часть интеллигенции, считая, что сельская община есть уникальное русское явление, нечто святое и заповедное на обсуждение чего накладывалось табу. Разрушение общины казалось многим разрушением самых основ русского общества. Но самое главное, что сама деревня (великороссийская) не была готова к серьезным переменам в системе землепользования в то время.

«За редкими исключениями, не только наделы, но и вся обрабатываемая крестьянами земля в иных случаях может только прокормить их, не покрывая других потребностей крестьянского хозяйства, в большинстве же - и прокормить их не может».

Говоря о тех наделах, которые бывшие крепостные крестьяне получили в 1861 году, следует обратить особое внимание не столько на величину надела сколько на так называемые «отрезки», которые были сделаны при наделении крестьян землей. «Первое что бросается в глаза, это то, что во многих деревнях крестьяне получили в надел менее того количества земли, какое у них было в пользовании при крепостном праве. Вся лишняя за указанным наделом земля была отрезана во владение помещика и составила так называемые отрезки, зацепки, зацепные земли». «Местные положения…» 1861 г. определяли величину максимального надела которым крестьянин должен быть обеспечен при освобождении от крепостной зависимости (в Вяземском уезде он равнялся 4 десятинам на душу). Для разных регионов показатели эти были различными. Там где максимальная величина надела была меньше того количества земли которое фактически обрабатывалось крестьянином на момент освобождения, помещик имел право «отрезать» часть обрабатываемой крестьянами земли в свою пользу. И правом этим помещики почти всегда пользовались. Так появились «отрезки», с помощью которых барин мог заставить мужика работать на себя. «Отрезки» были необходимы крестьянам для нормального ведения хозяйства. Как правило, это были выгоны для скота, сенокосные луга, подступы к водоемам, а также участки леса (для заготовления дров). Надо заметить, что ценность этих «отрезков» определялась не производительностью этих земель, а тем какую важность они имели для крестьян. За пользование этими участками земли крестьяне обязывались обрабатывать помещичью землю. «Где есть отрезки, - пишет Энгельгардт, - там и крестьяне беднее и недоимок более» Еще одним способом получить работника для обработки своей земли во время страды т. е. в самое горячее время года (с начала июля по начало сентября), когда заготавливается сено и собирается урожай зерновых была продажа хлеба, но не за деньги, а за отработки в летнее время. Таким образом, нехватка собственного хлеба и необходимость получить «отрезки» вынуждала крестьянина работать на помещика в ущерб своему хозяйству в самое важное для него время года, в результате чего нехватка хлеба(зерна) только увеличивалась и приводила крестьянина к еще большей бедности.

Основой хозяйственных отношений в деревне в первые 20 лет после отмены крепостного права, как мы увидели ранее, являлась зависимость крестьян от помещика в экономическом отношении. Помещик имел много земли, но не имел работников, которые могли обрабатывать эту землю. Крестьянин же, напротив, имел недостаточное количество земли и, что еще важнее, не имел тех важных в хозяйственном отношении участков земли которые были ему так необходимы. Но этими землями владел помещик. Таким вот образом помещик получал необходимую рабочую силу для ведения своего хозяйства. «У нас теперь идут большие толки», пишет К.Д. Кавелин, « о дурном состоянии земледелия у крестьян, о необходимости ввести в их полевое хозяйство травосеяние, многопольную систему, об умножении у них скота и т.п., но о том, что ни то, ни другое, ни третие не мыслимо при чересполосице крестьянских земель с помещичьими, при разбросанности наделов в разных, иногда отдаленных друг от друга местах, при стеснительном для крестьян очертании их земли, - об этом мало кто думает». Такая система экономических отношений сложившихся в 60-е,70-е годы сильно тормозила развитие капиталистических отношений. «…именно землевладение помещиков…давившее крестьян кабалой и отработками…- именно это землевладение было главным тормозом на пути прогресса крестьянского хозяйства, а следовательно, на пути производительности земли» Кроме того такая система, как мы увидим далее, так и не дала возможности большинству помещичьих хозяйств, стать доходными. К концу 70-х годов мы наблюдаем огромное количество разорившихся имений, которые были затем проданы или сданы в аренду. Причина этого была в том, что «вся система нынешнего помещичьего хозяйства держится, собственно говоря, на кабале, на кулачестве». И такая система отношений не могла долго продержаться. По мнению барина земля является предметом торга и обогащения, по мнению крестьянина - предметом обработки и получения хлеба.

Как уже было сказано выше, «положения» 19 февраля 1861 года были составлены исключительно в интересах господствовавшего класса землевладельцев. Все, что было возможным сделать для ограждения прав дворян в этом законе, было сделано. Интересны, в этом отношении, слова Кавелина: «Положения 19 февраля - совершенно непонятно, почему - лишили крестьян права требовать не только более правильного и удобного отвода наделов, но даже уничтожения чересполосицы с бывшими своими помещиками. Таким образом … теперешний порядок владения надельной пашней, стеснительный и разорительный для крестьян, ставящий их в тягостную хозяйственную зависимость от их бывших помещиков и не допускающий никаких улучшений крестьянского полевого хозяйства, грозит удержаться …навсегда».

«По крайней мере, я, как хозяин, не вижу никакой возможности поднять наше хозяйство, пока земли не перейдут в руки земледельцев» - писал в 1881 году Энгельгардт из своего имения в д. Батищево. Пройдет 24 года, но вопрос правильного, справедливого, с точки зрения крестьян, распределения земли так и останется актуальным. Актуальность его не уменьшится и накануне 1917.

По Положениям 19 февраля 1861 года за неплательщиков должно было отвечать сельское общество, в первую очередь зажиточные крестьяне. Но они, тяготясь круговой порукой, старались избавиться от нее всеми возможными путями: выходили из общества, отказывались от земельного надела, перенося хозяйство на арендованные участки, а некоторые сами переставали погашать недоимки и оказывались в рядах неплательщиков.

Община играла огромную роль в жизни каждого крестьянина. Община решала большинство хозяйственных вопросов, включая главный вопрос крестьян - вопрос землепользования потому, что именно с ним было связано материальное положение каждой семьи. «Община определяла характер землепользования и систему полеводства, отпускала крестьян в «заработки», вмешивалась в семейные отношения». Таким образом, община, которая после освобождения крестьян приобретает юридический статус как сельское общество, становится регулятором крестьянских отношений внутри деревни (порой не только хозяйственных). крестьянин деревня вяземский

Здесь следует сказать о важности и влиянии на экономическое положение крестьян семейных разделов. Все сельское общество делилось на дворы и считалось, сколько в деревне или селе дворов. В одном дворе обыкновенно проживало несколько поколений родственников; например: родители в возрасте, их взрослые дети имеющие свои семьи и малолетние их дети. Таким образом в одном дворе было 3-4 взрослых работника и работницы. Все вопросы в своем дворе решал домохозяин - старший родственник в этой большой «семье». Ему принадлежала верховная власть над всем двором и всем хозяйством этого двора. Он же распоряжался доходами хозяйства и определял количество расходов, он был ответственен за уплату всех платежей, взимавшихся подушно и со двора. Не смотря на то, что все решения принимались исключительно домохозяином, он мог 1й Обычно домохозяином был отец в пожилом возрасте, а после его смерти это право наследовал старший из его сыновей. Существовал обычай менять домохозяина другим членом семьи, если он не справлялся со своими обязанностями по управлению хозяйством (как правило, в результате пьянства или психических и физических отклонений). Это решение принималось всем сельским обществом, но инициаторами должны были быть ближайшие родственники. Иногда один или несколько работников-мужчин в такой большой «семье» решал начать собственное хозяйство и жить отдельным двором вместе со своей женой и детьми. Начинался процесс разделения большого хозяйства и отделение взрослого сына с семьей для ведения своего собственного хозяйства. На это требовалось согласие сельского общества, и только в случае одобрения со стороны сельского общества, отделившийся сын получал причитающуюся ему часть наследства. После этого в деревне или селе появлялся новый двор, даже если отделившаяся семья продолжала проживать на прежнем месте. Подати и платежи взимались сельским обществом не с каждого человека, а с каждого двора, при этом, домохозяин был ответственен за уплату этих платежей.

Такое разделение «большой» патриархальной семьи, состоящей из нескольких поколений родственников на «маленькие» семьи и назывался семейным разделом.

Налогообложение крестьян. Обременение земли и труда. Доходы и расходы Другим важным вопросом являлся вопрос налогообложения крестьян. Крестьяне являлись основным податным сословием в Российской империи. Все крестьяне без различия платили подушную подать, кроме этого бывшие государственные и удельные платили оброчную подать, а бывшие помещичьи платили выкупные платежи (по сути за свое освобождение), помимо этого все крестьяне платили земские и мирские платежи, которые шли на нужды земств и на содержание управления того сельского общества где крестьянин был приписан. Дворяне были освобождены от подушной подати, а земли их облагались в ничтожном объеме по сравнению с крестьянскими. Так статистическое исследование проведенное пр. Янсоном показывает, что 83 % прямых налогов на землю взимается с крестьян и лишь 7% поступает с дворянских земель, еще 10% налогов взимается без различия сословий. Также из общей суммы земских сборов самый большой процент падает на землю - 79,1 % от всех земских сборов. Князь Васильчиков в своей работе «Землевладение и земледелие в России и других европейских государствах» указывает, что средняя доходность 1 десятины крестьянской земли ( на основе исследования 32 губерний) составляет 163 коп., в то время как обремененность той же десятины земли - 164,1 коп. Из этого мы видим, что обремененность земли налогами превышает ее доходность более чем на1коп. Понятно, что при таком положении вещей крестьяне бедствовали. И здесь мы сталкиваемся с условиями землепользования , которые в рамках общины не могли быть изменены в короткое время, ибо община была консервативна по своей сути, держалась старых правил и обычаев в землепользовании не считаясь с изменившимися экономическими условиями. Землепользование общины являлось феодально-крепостническим, в то время как экономические условия в государстве были к тому времени уже капиталистическим, значит, весь сельскохозяйственный быт деревни нуждался в изменении.

Профессор Янсон указывает в своем труде, что крестьянский надел доставляет крестьянину лишь 1/3 часть от всего его дохода. Он указывает, что «…тяжесть общих государственных, земских и местных податей и сборов, лежащих не на имуществе и его доходе, а на личном труде, и высокая плата за землю, едва кормит того, кто ее обрабатывает».

По сведениям Земской управы и комиссии, исследовавшей положение Смоленской губернии, общие повинности и платежи за земли для бывших государственных крестьян составляют с десятины в среднем 2руб. 20 коп., для бывших помещичьих: для западных уездов Смоленской губернии - 2 руб. 88 коп., для восточных - 3 руб. 25 коп., при полном наделе.

Видный деятель земства, князь А.И.Васильчиков, изучавший положение крестьян во второй половине 19 в., находил полную аналогию в положении французских крестьян накануне революции 1789 г. и современными ему русскими крестьянами. Он указывал, что крестьяне во Франции накануне великой революции усиленно скупали землю и в тоже время разорялись тяжестью огромных налогов, обременявших именно крестьянскую собственность. Тот же самый процесс князь Васильчиков увидел и у нас в 70- е годы 19 века. В своем исследовании он сообщает: «…податная система может подавить все благое действие свободы и равноправности и довести мелких владельцев против крупных до того же изуверства, какое проявилось во Франции в конце прошлого века.» Интересны в этой связи замечания Солженицына: « …А еще же и министерство финансов … земледелию не давало помощи - но главное податное бремя несло именно земледельческое сословие, а не торговое.»

Повсеместно за бывшими крепостными крестьянами накапливались недоимки по выкупным платежам. В более выгодном положении находились губернии с небольшим количеством бывших крепостных и незначительным числом выкупных сделок. «Наибольший процент недоимок был в нечерноземных губерниях со скудной почвой и малыми наделами, не обеспечивавшими дохода крестьянину (Новгородской, Смоленской, Псковской, Петербургской)»83 Уже к 1866 году недоимки по выкупным платежам в Смоленской губернии составили 385,448 рублей или 79,3%, а в 1881 - 4,163 тыс. руб. или 249%. Нужно заметить, что недоимки по выкупным платежам в Российской империи были самыми большими именно в Смоленской губернии, что, конечно, было связано с самым большим количеством (в процентном отношении ко всему крестьянскому населению) бывших крепостных - 69%. Выкупные платежи стали крупным денежным сбором, который непосильной тяжестью лег на крестьянский бюджет. По данным специальной Податной комиссии, в русских губерниях на каждую ревизскую душу приходилось от 6 до 7 руб. 20 коп. выкупных платежей, в то время как подушная подать и земские сборы составляли от 4 до 5 руб. 80 коп.

Неземледельческие виды деятельности. Отхожие промыслы, ремесла

Как мы смогли увидеть ранее, занятие земледелием вовсе не покрывало основных материальных потребностей смоленского крестьянина. К этим потребностям можно отнести: 1) потребность в пище (сельскохозяйственная продукция), 2) потребность в деньгах (для уплаты налогов и приобретения промышленной продукции необходимой в быту). Причины этого, как мы увидели, скрывались в двух основных вещах; в слишком высокой обремененности земли и труда налогами, и в малоэффективном землепользовании. Причины эти, судя по всему, были взаимозависимые т.к. отсутствие денег из-за непомерно высоких налогов не давало крестьянам возможности хоть как-то развивать свое сельское хозяйство.

Материальная необеспеченность крестьян, потребность в деньгах, новые экономические условия, сложившиеся после отмены крепостного права - все это дало толчок развитию несельскохозяйственных промыслов у смоленских крестьян. К несельскохозяйственной деятельности можно отнести - а) занятие ремеслом, б) местные промыслы ( в пределах своей волости, самое большее - соседней) и в) отхожие промыслы (отход на заработки в другие уезды и губернии), для последнего требовалось получение паспорта (годовой или полугодовой) или билета (давался на 1-3 месяца). Также выдавались семейные паспорта, по которым муж мог уходить с женой и детьми, либо только с детьми - получавшие такие паспорта уходили на долгий срок и на известное заранее место работы. Л.Е.Минц приводит в своей книге следующую таблицу которая показывает динамику увеличения количества отходников в Смоленской губернии во второй половине 19 в.

Из таблицы видно, что количество уходящих на заработки значительно возрастало, начиная со второго пореформенного десятилетия. Это связано как с увеличившейся потребностью в работниках (в первую очередь в городах и промышленных селах), так и с невозможностью крестьянского населения существовать только на земледельческие доходы.

Общие сведения в «Списке населенных мест Р.И.» 1859 г. сообщают: - «Вяземский уезд стоит выше всех великорусских (восточных) уездов; в нем развиты из господствующих промыслов: извозы и плотничество; а из второстепенных и мелких: кожевенники, каменщики, штукатуры и некоторые другие - все с значительными заработками.»

В целом по губернии промысловая деятельность более развита в восточных ( т. н. великорусских) уездах чем в западных и центральных(с преобладанием белоруссов). В восточных уездах на 100 работоспособных мужчин приходится в среднем 32 занимающихся промыслами, в то время как в белорусских уездах это отношение 100:17. Из этого видно, что неземледельческие промыслы в восточных уездах развиты вдвое больше, чем в западных уездах губернии, причем, в Гжатском и Юхновском уездах отношение 100:40, в Вяземском, Сычевском и Ельнинском 100:20.

«Фабричные работники, по числу, в восточных уездах занимают первое место точно также, как в западных - работники по земледелию».

По степени распространенности отхода, по его характеру и направлению в Смоленской губернии ясно различаются 3 группы уездов. К первой группе относятся северо-восточные Гжатский, Юхновский, Вяземский и Сычевский. Это уезды, откуда большие массы крестьян ежегодно уходили на зароботки в промышленные центры страны. Основное занятие отходников - наемная работа на капиталистических предприятиях, в значительной мере на текстильных фабриках. Основное направление отхода - Москва, Подмосковье, Санкт-Петербург. В этой группе выделяется Юхновский уезд, где значительное число крестьян занимались грабарством (земляными работами) и уходило в различные районы страны, смотря по потребности.

Ко второй группе можно отнести Краснинский, Рославльский, Смоленский и Ельнинский уезды. За исключением Ельнинского, отход здесь был развит слабо. Преобладают такие виды «отхожего промысла» как доставка лесных материалов к железнодорожным станциям, работа на железной и шоссейной дорогах, а также сплав леса. Промышленный отход имеет своим основным направлением южные районы, заводы Екатеринославской губернии и Брянска, сахарные заводы Киевской губернии.

Третья группа захватывает северо-западные и центральные уезды (Бельский, Поречский, Духовщинский и Дорогобужский). Здесь также отход развит слабее, чем в северо-восточных уездах. Главным занятием отходников является сплав леса, а также извоз. Направление отхода - Рига, а также Москва.

Такая группировка уездов в определенном смысле связана с особенностями их развития в дореформенное время. Там, где пресс крепостнической эксплуатации до отмены крепостного права был слабее, отход оказался более развит в пореформенное время.

По подсчетам Д.Н.Жбанкова, произведенным по ответам волостных правлений, первое место всюду занимала работа на фабриках и заводах., показанная в 93 волостях 10 уездов; второе место- «отход для поступления в услужение и дворники» (из 80 волостей всех 12 губерний). Стоит отметить, что ремесленный отход показан в сравнительно небольшом количестве волостей.

Занятие многими промыслами носило сезонный характер. Известно, например, что бондари особенно были заняты осенью, так как именно в это время крестьяне заготовляли на зиму капусту и, следовательно, предъявляли повышенный спрос на кадки; в остальное время года спрос на эти изделия был небольшим. Производство саней форсировалось примерно до середины декабря, а колес и телег - в феврале - апреле, перед началом весны, когда крестьянин спешил запастись летними транспортными средствами. « Вообще у каждого промысла - отмечал А. А. Рыбников, - оказываются свои сезонные черты, которые определяются и удобством доставки - особенно тяжелого - материала издалека, и свободным от других работ периодом, и особенно временем спроса. Эта сезонность работы обуславливается преимущественно тем, что главной основой хозяйства всюду является земледелие, а промысловая работа дает только подсобный доход».

«Смоленская деревня явилась огромным резервуаром рабочей силы для развивающейся промышленности Петербурга, Центрального района, Юга России. Сохранение пережитков феодально-крепостнической системы делало процесс отрыва крестьян от земледелия более продолжительным, мучительным и тяжелым».

Будаев отмечает низкую доходность земледелия: «…в денежной части доходов смоленских крестьян преобладали доходы от неземледельческих занятий, при этом беднота получала деньги в основном от продажи рабочей силы, зажиточные - от занятий извозом, промыслами и торговлей.»92 Он приводит также любопытную таблицу о соотношении статей дохода у крестьян разной состоятельности.

Соотношение статей дохода у крестьян разной состоятельности (в %)

Учитывая, что лошадь являлась основной тяглово-рабочей силой в любом крестьянском дворе, можно предположить, что в первую группу входили безземельные крестьяне, т.е. батраки обрабатывавшие чужую землю - их доход на ѕ состоял из продажи собственного труда. Во вторую группу входило большинство крестьянского населения - те, кто обрабатывал свои поля с помощью одной лошади, но мог использовать ее как транспортное средство только для нужд собственного хозяйства. При этом их доходы от продажи зерна, пеньки, льна и др.продуктов, более чем в 5 раз выше, чем безлошадных. Далее следуют более или менее зажиточные «двухлошадные», которые могли позволить себе содержать 2-х лошадей (учитывая расходы на корм в течении всего года). Они использовали одну из лошадей для занятия извозом. Последние две группы можно отнести к наиболее состоятельным крестьянам, причем последних, явно, к деревенским богачам - основной их деятельностью является торговля и занятие ремеслом т.к. это более выгодный, по сравнению с земледелием, вид деятельности.

В Смоленской губернии неземледельческий отход был наиболее развит в восточных уездах - Гжатском, Сычевском, Юхновском и Вяземском. Кроме Юхновского основным направлением отхода были Москва, Подмосковье, Санкт-Петербург. В 1868 году в Вяземском уезде числилось ушедших по паспортам и кратковременным билетам всего 1064 человека, почти в 20 раз меньше чем в Гжатском, и в 8 раз меньше, чем в Сычевском, но уже к началу 80-х годов ситуация резко меняется (было выдано 23436 паспортов).

«Путем эксплуатации деревни дворянство - умирающий класс, пыталось задержать естественный процесс гибели старых отношений, укрепить свои экономические и политические позиции.»

«Отхожие промыслы несомненно играют у нас на Руси не очень видную роль в развитии культуры посреди крестьян. Что бы не говорили про развращение нравов, которое, по отзывам старых людей, идет рука об руку с уходом на сторону, нельзя отрицать, что такие занятия расширяют кругозор крестьян, вносят в их захолустья не один разврат, а также и правильные взгляды и привычки более развитого гражданского быта». Далее Кавелин пишет, что « …такие хорошие плоды приносят отхожие промыслы только тогда, когда служат подспорьем к земледелию»

В период с 1861 по 1881 гг. происходит процесс резкого перехода от феодального хозяйства к хозяйству нового типа основанного на свободном рынке, денежных отношениях и предпринимательстве. Земледелие приобретает черты товарности. Капитализм сильно повлиял на весь быт жителей деревни и на экономическое состояние крестьянства. Крестьяне были брошены в самую пучину экономических изменений. « Не упустим ошеломительный для российского крестьянства внезапный переход от крепостных отношений к денежно-рыночным, к чему крестьянство не было готово никак - и легко попадало в невиданную рублевую бурю, иногда более безжалостную, чем крепостное иго.»

В моменты серьезных социальных переломов, к которым справедливо можно отнести отмену крепостного права, происходит изменение многих, если не всех социальных устоев. Крестьянская реформа не только положила начало реформ в других сферах общественной жизни, она открыла шлюзы экономических изменений, к которым крестьяне, в большинстве своем, оказались не готовы. Было бы наивно думать, что деревня - консервативная по своему духу, земледельческая, привыкшая к однообразному вековому укладу жизни может быстро перестроится. Напротив элементы близкие к торговле и предпринимательству сразу же уловили «ветер перемен» и смогли быстро сориентироваться в новой ситуации. Власть помещика сменилась властью денег.

Экономическое положение вяземской деревни в первое пореформенное двадцатилетие находилось в непосредственной связи с уездным городом, с его торгово - промышленными капиталами, что безусловно повлияло на развитие всего уезда. Стоит заметить, что по торговому обороту Вязьма в середине 19 века занимала первое место в губернии (785. 000 рублей в год), из 59 кожевенных заводов в губернии - на Вязьму приходится 22 и 2/3 суммы годового производства всех кожевенных заводов губернии. Всего заводов и фабрик в губернии 235 из них в Вяземском уезде 57 ( денежный оборот 452.883 рубля) при этом весь денежный оборот смоленских промышленных предприятий составил 1.235.997 рублей т. е. на Вязьму и уезд приходилась треть всего оборота.96 Из этого видно, что в Вязьме были сосредоточены значительные торгово-промышленные капиталы, несоизмеримые с капиталами других уездных городов и даже Смоленска.

В « Статистике» Соловьева находим следующие сведения относительно вяземской торговли «… льном торгует только два города, около которых заметно усиленное разведение льна, Гжатск и в особенности Вязьма. Салом и сырыми кожами ведут торг… в особенности Дорогобуж и Вязьма. Конопляным маслом, медом, лыками и дегтем в особенности торгуют Рославль и Вязьма».

Полеводство. Господствующим типом земледелия на смоленщине являлось трехполье - вся крестьянская земля делилась на три поля: озимое, яровое и паровое. Озимое поле засевалось с осени, яровое - весной, а паровое не засевалось. Основными полевыми культурами были: в озимом поле - в основном рожь и незначительное количество пшеницы, в яровом поле - рожь, овес, ячмень, гречиха, лен, горох.

После отмены крепостного права в деревне усиливается процесс экономического расслоения крестьянства, и уже к началу 70-х годов расслоение крестьян достигло весьма больших масштабов. В этом отношении характерна опись имущества временнообязаных крестьян 28 деревень Сычевского уезда, составленная на рубеже 60 - 70-х годов. Из 353 крестьянских дворов 15, или 4,2% не имели лошадей, 127 (36%) имели по одной лошади, 140 (39,7%) - по две лошади, 71 (20,1%) - по 3-4 лошади; 49 дворов (13,8%) не имели коровы, 154 (43,6%) - имели одну корову, 102 (29%) -имели две коровы, 48 дворов (13,6%) имели по 3-4 коровы.*(ГАСО, ф. Хотьковского вол.правления ф.395, д.6) Как видно из этого свыше 40% крестьян имело не более одной лошади и 57,4% - не более одной коровы, при этом пятая часть крестьян имели 3-4 лошади, около шестой части - по 3-4 коровы. Из этого видно, что в данное время расслоение среди крестьян было довольно велико. Можно говорить о том, что « 60-70-е годы были временем становления и утверждения капитализма»98 Итак, в пореформенной деревне сложились новые слои крестьянства. Они резко отличались друг от друга по обеспеченности продуктивным и рабочим скотом, улучшенными сельскохозяйственными орудиями, машинами, землей. В деревне образуются две крайние группы, одна - это беднейшие крестьяне, близкие к пролетаризации и живущие от продажи собственного труда, другая крайняя группа - зажиточные крестьяне, имевшие более 3 лошадей и коров, имевшие часто неземледельческие доходы (торговля, ремесло, ростовщичество) и жившие не от продажи своего труда, а во многих случаях от своих капиталов. На процесс расслоения крестьянства влияли не только экономические изменения в обществе, но и другие факторы, такие как: стихийные бедствия, неурожаи, семейные разделы и др. Большое влияние имело налоговое бремя, давившее на крестьянское население. Все эти факторы не делали человека пролетарием, но создавали условия, при которых значительная часть крестьянства двигалась к пролетаризации.

Относительно деревенских промыслов и ремесел можно отметить, что владельцами кустарных мастерских как правило являлись зажиточные крестьяне. Промыслами занимались в основном крестьяне ведущие свое хозяйство. По данным Дмитриева В.В. и Чернышева И.В., обобщивших результаты земского обследования мелкой крестьянской промышленности Вяземского уезда в 1901 году, крестьяне, имевшие кустарные заведения, были «… наиболее многосемейными и состоятельными сравнительно со всем деревенским населением, лучше обеспечены рабочей силой, землей, орудиями, скотом» И если у всего крестьянского населения безлошадные составляли 13,7%, то среди «промышленников» только 3,8%.

Под влиянием развития капитализма земледелие постепенно (к началу 70-х годов) превращается в торговое. Это значит, что крестьяне начали производить сельскохозяйственную продукцию на продажу, а не только для собственного потребления. Изменения, произошедшие в пореформенный период в системе полеводства повлияли исключительно на яровой клин, коренным образом изменив его структуру и направление хозяйственного использования. С проведением железной дороги и появлением дешевого хлеба из губерний черноземных стала очевидной невыгодность производства товарного хлеба внутри губернии. Рожь стала производиться для внутреннего потребления. Продолжая сеять рожь для собственного потребления, крестьяне смоленской губернии обратились к поискам торговых культур, высеваемых в яровом поле. Земледелие губернии стало приобретать льноводческое направление, этому способствовали благоприятные природные условия и рост спроса на продукцию льноводства. В первые два десятилетия после отмены крепостного права площадь посева льна расширялась сравнительно медленно, но постепенно лен все более приобретал значение культуры, дававшей крестьянам значительные денежные доходы, особенно в северо-восточных уездах. «К району наиболее интенсивного льноводства относились…Вяземский уезд - Смоленской (губернии) …Вязьма превратилась в крупный центр льнопромышленности и льноторговли. Здесь было до 25 льнотрепальных предприятий».

В целом, можно говорить о том, что Вяземский уезд в период 1861-1881 г.г. развивался в общем русле тех изменений, которые происходили в тот период в государстве. Можно говорить и об особенностях данного уезда, которые, впрочем не меняли того общего направления, заданного реформой 1861 года. Мы видим, что крестьянская реформа не улучшила крестьянского быта, а лучше сказать не обеспечила условий превращения бывших рабов в свободных тружеников своей страны, крепостные пережитки еще долго напоминали крестьянам об их прошлом. Реформа, безусловно, явилась событием необходимым и нужным, но сами условия проведения этой реформы, воплощенные в жизнь правящим сословием - дворянством и утвержденные Государем оказались недружественными по отношению к крестьянству, вводившими крестьян в экономическую кабалу и зависимость от помещиков, тормозящими переход крестьянства, а как следствие, и всей страны на новый уровень развития. Экономическое неравноправие сословий, экономическая и культурная задавленность деревни привели подавляющее большинство крестьян в положение ничуть не лучшее, чем крепостная зависимость. Хорошо иллюстрируют ситуацию слова профессора Ю.Э. Янсона, изучившего на основании данных двух правительственных комиссий положение массы нашего крестьянства, который нашел «слабую обеспеченность хозяйственного быта, особенно в той части, которая великим актом 1861 года призвана к благоденствию и процветанию свободного труда». Мы видим, что «процветания свободного труда» не началось не в первое пореформенное двадцатилетие, не позднее. И причин этому мы видим множество, но основная из них - реформа проводилась исключительно в интересах дворянства, крестьянству в ней была отведена роль безмолвных и бесправных зрителей, и если бы не участие в подготовке реформы либеральной части дворянства, положение крестьян могло оказаться намного хуже. Даже те позитивные изменения в крестьянском законодательстве рожденные реформой 1861 года были вскоре сведены на нет действиями крепостнически настроенного крыла дворянства. Можно говорить о том, что реформа, дав начало многим положительным изменениям в обществе, и в первую очередь в деревне, затем забуксовала и не могла уже быть тем локомотивом, который бы двигал весь процесс экономических и правовых изменений в жизни крестьянского сословия в России. Но начавшийся в 1861 году процесс трансформации остановить было уже невозможно, и никакие усилия реакции, ни при Александре II, ни в период правления Александра III не смогли остановить начавшихся реформ. Следует заметить, что вплоть до событий 1905 года и реформ П.А. Столыпина общее положение крестьянства (правовое в особенности) оставалось без серьезных изменений. Таким образом, правительственная политика в отношении крестьянства - основного населения деревни, в период 1861-1900 годов не была направлена в сторону создания условий для «процветания свободного труда» и предопределила революционные события начала 20 века.

2.2 Изменение экономического положения деревни в 1881-1900 году

С 70-х годов начинается процесс продажи и сдачи в аренду помещиками своих земель. Связано это было с неспособностью большинства помещиков эффективно вести свое хозяйство в новых экономических условиях, затем еще и по причине неплодородности земли. Из-за этого выгоднее было сдать землю в аренду крестьянам или предпринимателям, чем пытаться что-то на ней вырастить, не имея при этом рабочих рук для ее обработки. Вот, что пишет по этому поводу А.Н. Энгельгардт, в своем десятом письме из деревни в 1880 году: - « Сокращение и полное прекращение некоторыми помещиками хозяйства тоже благодетельно повлияло на благосостояние крестьян, потому что, прекратив хозяйства, помещики стали сдавать крестьянам необходимые для них отрезки и выгоны в аренду за деньги, не требуя, чтобы за пользование этими, существенно необходимыми для крестьян землями, они непременно отбывали летние работы. С прекращением помещичьих хозяйств крестьянам явилась возможность дешево арендовать земли под посев льна и хлебов, что еще более способствовало возвышению их благосостояния и развитию крестьянских хозяйств». Таким образом значительная часть помещичьих земельных угодий к началу 80-х годов переходит в пользование крестьян, мещан и купечества, а помещичье землепользование сокращается. Земля становится объектом выгодного вложения денег, товаром и рассматривается как актив, способный давать прибыль. Этому процессу способствует также и экономическая ситуация в губернии - проведение Московско-Брестской железнодорожной дороги, увеличение объемов лесоторговли, увеличение посевов льна и других товарных культур.

К началу 80-х годов земледелие Вяземского уезда приобретает явно выраженную льноводческую окраску. В некоторых волостях лен занимал до половины ярового поля. Интересны для нас наблюдения земских статистиков, «лен является растением, преобразившим за последнее время вид яровых полей целой половины губернии. Сравнительно мало устойчивым под его напором оказался ячмень, гречиха была самым слабым растением и только овес был более устойчивым»102 Лен выращивался на волокно и на семя, волокно использовалось в производстве льняной ткани, а семя шло на отжим и производство масла. Также из волокна низкого качества производилась пакля. Льняное семя перерабатывалось преимущественно на маслобойнях городов Вязьмы и Рославля, и уже после этого отправлялось за пределы Смоленской губернии из Вязьмы для центрально-промышленного района, из Рославля для юга России и в северо-западные губернии Динамика изменения посевов в яровом поле во второй половине 19 века

Среди сельскохозяйственных орудий вплоть до начала 20 в. преобладали деревянная соха и борона, использовавшиеся с древних времен. Начиная с середины 70-х годов, начинается постепенное замещение деревянной сохи металлическим плугом на полях смоленских крестьян. Причем, процесс этот быстрее происходил в восточных уездах, к примеру, в Гжатском уезде «уже тогда (60-80-е годы) было зарегистрировано 3130 плугов и скоропашек, а бороны с железными зубьями имелись у большинства крестьян»104 Одним из первых изготовлением плугов начал заниматься К.Д.Дмитриев, который в 1871 году на выставке пахотных орудий в Смоленске экспонировал сконструированный им плуг, простой по устройству, отличавшийся «замечательной устойчивостью на ходу» (труды ВЭО 1872,т.2, с.81,82) Но его орудия не имели широкого спроса среди крестьян. Более успешным в этом деле оказался Сергей Федорович Шарапов, известный журналист имевший имение в деревне Сосновка Вяземского уезда, где в 1878 году он открыл мастерскую по производству плугов других земледельческих орудий. Весной 1883 года несколько плугов было приобретено у Шарапова местными крестьянами, другие он раздал в аренду (в том числе за отработки)105 Кроме плугов мастерская в Сосновке производила: молотилки, веялки-сортировки, корнерезки, барабанные соломорезки. К концу 19 в. производство сельскохозяйственных машин и стало считаться «выдающимся промыслом» Смоленской губернии.106 В начале 20 века в Смоленской губернии было 6 более или менее значительных заводов и мастерских по производству сельскохозяйственных машин и орудий, и 77 кустарных заведений.