В своем трактате «Большое сочинение» Бэкон объясняет Папе, что Философский Камень не только преобразовывает простые металлы в золото, но и преобразовывает человеческое тело «продляя жизнь», однако, применение Камня (материальная часть) - это лишь одна из ступеней на пути к исцелению и долголетию, не меньшее значение имеет и нравственная сторона. «…жизнь благого христианина, позволяет получить откровение, которое может быть использовано в человеческом поиске спасения, что помогает продлять жизнь, как происходило со святыми патриархами до Потопа». То есть в то время, как Философский Камень приводит в совершенную гармонию человеческое тело, такую, «в какую будут приведены при Воскресении тела святых», сам человек своей праведностью и молитвами, в том числе и теми, что адепт творит в процессе Великого Делания, приводит в совершенную гармонию свою душу. То есть пока алхимик годами в своей лаборатории в посте и молитве совершает алхимические манипуляции в поисках Философского Камня, его душа очищается и выходит на иной уровень. И тогда, когда духовно алхимик уже готов к получению вожделенного, ему открывается божественная истина (или же он встречает учителя), в его печи созревает эликсир, который может сделать его тело таким же совершенным, как и его душа.

Состав этого эликсира должен был различаться в зависимости от личности, к которой он применялся. Бэкон писал, что при рождении каждого человека небесные энергии определяют мощные физические, духовные и эмоциональные факторы, которые сильно влияют как на человека, так и на состав любого вещества в природном мире. Звезды не решают судьбу, люди обладают свободной волей, как божественным даром, но движения небесных тел, безусловно, влияют на предрасположенность земного объекта к различным факторам. Таким образом, он пришел к выводу, что астрология должна быть использована в качестве мощного инструмента в медицине и алхимии. С одной стороны стремление к спасению в том или ином виде является типичным для этой эпохи, однако, поиск этого спасения на основе лечебной практики, пускай и алхимического толка для средневековой алхимии совсем не типичен.

В соответствии с догматическими канонами христианства и мусульманства, пытаться овладеть силами реальности нельзя - это грех, находящийся в противоречии с теологическими нормами и правилами. Итак, по мнению Бэкона высокая христианская нравственность ведет к благословенности, которая в свою очередь дает возможность для божественных откровений в области универсальной науки, которая должна быть использована в качестве средства спасения человеческой души, и продления жизни человеческого тела, избавления его от болезней и несовершенств, как это было у первых людей до грехопадения. Эта метаморфоза человеческого тела сама по себе является своего рода протоспасением. Алхимический Философский Эликсир работает, принося недостающие элементы и соки в тело (человеческое, животное, растительное или минеральное), а также заменяя больные и несовершенные, таким образом, телом достигается идеальная гармония, насколько это возможно в этой жизни - больной становится здоровым, несовершенный металл совершенным. Также как в воскресении, тела святых будут приведены к такой же совершенной гармонии, в то время как проклятые грешники будут мучиться в аду вечно, страдая от больных и увечных тел. Тут прослеживается характерная для этого периода переосмысление понятий о искуплении первородного греха. Это связано с идеей того, что Христос не искупил своей жертвой первородный грех. А лишь показал путь по которому должен пройти каждый для достижения спасения. По Иоанну Солсберийскому любовь к богу открывает путь к спасению.

Что касается чисто химической составляющей в трудах Бэкона, то тут он, как и его коллеги-современники пользуется ртутно-серной теорией Гебера. «В начале всех металлов - ртуть и сера... Природа стремится достичь совершенства, то есть золота. Но вследствие различных случайностей, мешающих ее работе, происходит разнообразие металлов... Соответственно чистоте и нечистоте этих двух компонентов - ртути и серы - происходят совершенные и несовершенные металлы: совершенные - золото и серебро и несовершенные - олово, свинец, медь, железо. «Лекарство… из компонентов… стольких, сколько пожелаешь, но есть смысл взять только две вещи, вещи, соотношение которых лучше, чем любое другое установленное соотношение, насколько тебя научит опыт». Соль, в алхимических процессах, Бэкон использует только в качестве связующего звена. Понятие соли, как третьего начала, помимо серы и ртути, введет, опираясь на труды Разеса, немного позже алхимик Василий Валентин. Однако у Бэкона соль на начальном этапе Великого Делания встречается гораздо чаще, чем у его коллег и является хоть и второстепенным, но крайне необходимым ингредиентом. Вероятно, именно это послужило отправной точкой для нового переосмысления теории о тройственности алхимических начал. В трактатах псевдо-Бэкона очень часто встречается понятие соли уже в контексте триады, например в трактате «Кратчайший из даров Бога», который долго приписывался авторству ученого. Это говорит о желании последователей Бэкона приписать ему еще больше новаторства в алхимической науке, и это говорит о том, какое влияние имели идеи монаха на его последователей.

Золото признается Бэконом «телом совершенным...», серебро - «почти совершенным, ему недостает немного более веса, постоянства и цвета», олово хотя и чистое, но несовершенное, потому что оно «немного недопечено и недоварено». Свинец еще более нечист, ему недостает прочности, цвета. «Он недостаточно проварен». Медь и железо хуже. Если в первой «слишком много землистых негорючих частиц и нечистого цвета», то в железе «много нечистой серы» Морозов Н.А. В поисках философского камня. СПб., 1909. С. 69.. Любое описание металлов у Бэкона сопровождается методами освобождения их от порчи, посредством чего достигается совершенное золото. Все же несовершенные металлы лишь в сумме, может быть, равны золоту - не по знаку, а по абсолютной величине. Алхимическая база у Бэкона априори поляризована: несовершенное - совершенное; грубое - благородное; тварное - несотворенное; плоть - дух, немощь - сила.

Действия алхимика подражательны. Это подражание природе, которая стремится достичь совершенства, однако вследствие различных случайностей, мешающих ее работе, происходит появление прочих разнообразных металлов.

Что еще важно отметить, что целью для Бэкона было не только получение Философского эликсира, но и изучение после изготовления не только его свойств, но и его самого. Такое желание является уникальным среди всех известных автору данной работы представителей алхимического искусства. В этом проявляется в первую очередь бэконовское учение об опытном знании. Мало получить истину, необходимо опытно проверить не только то, на что она способна, но и из чего состоит.

Большое значение в трудах Бэкона играет алхимический инструментарий. Ученый, впервые после Разеса детально описал и усовершенствовал его, применяя свои знания в области механики и оптики. Бэкон сам создавал приспособления для проведения эксперимента. Он не только исследовал, но и старался практически применить результаты своих исследований и на их основе создать новые изобретения, применимые для алхимических и не только опытов. При этом, возможно, Бэкон был не знаком с трудами арабского коллеги, так как нигде в своих трудах его не упоминает.

Алхимия у Бэкона, руководимая «опытным знанием», обладает двоякой пользой: она увеличивает человеческий век и дает государству и церкви высококачественное золото. Этим ученый выводит алхимическое искусство из-под обвинения в использовании магических приемов и связи с дьяволом.

Не следует преувеличивать значение алхимии для Бэкона, все науки, составляющие «универсальную» были одинаково важны для него. Тем не менее, из всех компонентов ее, только алхимия так тесно связана с его идеями о духовности и христианском спасении. Несмотря на попытку Бэкона объединить алхимию и медицину под эгидой универсальной науки, это не возымело большого влияние на его современников.



Заключение

Алхимия - это явление, уходящее корнями в древнейшие традиции восточной и западной мифологии и философии. Различные формы миросозерцания, мифотворчества и естественнонаучных тенденций не сразу оформились в законченном и обособленном виде алхимической науки. Только к XII в. она приобрела свой окончательный вид, вошедший в историю, как феномен средневековой культуры. Целью настоящего исследования было выявить, проанализировать и обобщить проблемы, поднимавшиеся адептами этой науки в период ее расцвета, а также рассмотреть интерпретацию этих проблем и методы их решения в алхимических трактатах Роджера Бэкона.

На становление алхимии в XII - XIII вв. в средневековой Европе, несомненно, повлияли алхимические традиции арабов и Византии, перенятые ими из Александрии, где сама алхимическая традиция сложилась из смешения теоретической базы натурфилософии Древней Греции и жреческой практической химии Древнего Египта. Пройдя через эти ступени формирования, алхимия сложилась в цельное философское течение из фрагментарных представлений и традиций различных культур. Идея трансмутации в том виде, в котором мы наблюдаем ее в Средневековье, разрабатывалась уже в трудах александрийских мыслителей. Одни собрали и обобщили сведения о подобных процессах, другие переработали эти сведения и на их основе вывели новые теории, заложившие основы будущей науки - алхимии. Работы александрийских ученых оставили свой след в этой науке, помимо новых концепций и теорий, привнеся в задачи алхимиков идеи о совершенствовании не только металлов, но человека и всего окружающего мира. Трактаты, сложившиеся в этот период в «Герметический корпус», стали основным базисом всей дальнейшей алхимической практики. Тут же, впервые на алхимические традиции повлияло и зарождающееся христианство. Античное наследие, в том числе и алхимические знания, было воспринято средневековой Европой через посредничество арабских ученых. Арабское наследие - сохраненные, переведенные и переработанные тексты александрийских ученых - было не менее важно для средневековой алхимической традиции. Само слово «алхимия» имеет арабское происхождение.

Несомненно, средневековая алхимия, еще на этапе ознакомления европейцев с текстами, привезенными с Востока, подверглась влиянию со стороны общих тенденций миросозерцания периода XI-XIII вв. - схоластики и мистицизма, а также христианской культуры уже в том виде, в котором она влияла на мировоззрение средневекового человека. Характерно то, что вся научная мысль в период Средневековья носила ярко выраженный религиозный, теоцентрический характер. Любая наука должна была служить богу и церкви, любая наука должна была становиться доказательной базой христианского учения. Алхимия не стала исключением. Однако, будучи наукой, в какой-то степени, ведущей своих адептов по пути к получению власти, которой мог обладать только бог, алхимия почти не вступила в противоречие с христианской доктриной. Наоборот, она гармонично влилась в средневековую культуру, став неотъемлемой ее частью. Анализ сочинений Бэкона и трудов его предшественников, современников и последователей показывает, что взгляды герметических адептов на свою науку, несомненно, связаны с влиянием интеллектуальной среды, в которой они формировались, с античной и христианской научной, религиозной и философской традицией, но при этом имеют свое характерное своеобразие.

На примере алхимических работ Роджера Бэкона и его последователей можно проследить всю эволюцию алхимического искусства от очагов его зарождения в античности, формирования в арабском мире и расцвета в Средневековье до парацельсианского переворота и начала йатрохимии.

Основным направлением, по которому шло развитие алхимического искусства в XII-XIII вв. первую очередь было определение ингредиента необходимого для спасения мира и себя самого посредством совершенствования, приведения к гармонии материи, как физической, так духовной. Вторым направлением было изучение плана, по которому бог устроил Вселенную и вечно изменяющуюся природу, познание загадок мироздания, ведь в этот период закрепляется отношение к окружающему миру, как инструменту для познания бога и его законов. Третьим направлением было принесение чисто практической пользы человечеству: продление жизни, возможность изготовления благородных металлов, необходимых для нужд церкви и государства, создание различных составов, которыми можно было пользоваться в ремесле, медицине и так далее. Можно видеть, что химическая составляющая алхимического искусства была для адептов, если и не совсем побочной, то, по крайней мере, не главной. Это делает несостоятельной позицию некоторых исследователей о том, что алхимия, лишь рудиментарное ответвление химической науки, которое не стоит глубокого изучения, поскольку в своей химической несостоятельности не имеет смысла. Исходя из проведенного нами исследования, можно увидеть, что алхимия и химия имеют между собой совсем мало общего. Алхимия - это в первую очередь духовная, философская традиция, которая требует детального изучения, как культурное явление и как наука, сочетавшая в себе черты не только естественного, но и гуманитарного характера. Роль, отводимая алхимии философами XII-XIII вв. заставляет уделить внимание вопросу, не получившему достаточного освещения в историографии, - какое же значение сами алхимики вкладывали в свою науку?

Изучение трудов Роджера Бэкона позволило составить общую картину его алхимических представлений, из которой можно увидеть следующее:

С одной стороны Бэкон и его алхимические воззрения были не совсем типичны для эпохи схоластической науки, но с другой стороны его образ мышления был вполне средневековым, о чем можно судить по тем границам, которые он не переступал, несмотря на всю смелость своих взглядов. Большой вклад в становление Бэкона-алхимика внесли труды арабских и александрийских ученых, которые монах тщательно изучал на языке оригиналов, переводил и комментировал. Несомненно, это было одним из решающих факторов в том, что воззрения Бэкона больше опирались на положения основателей герметической традиции, что привело к их отличиям от воззрений других алхимиков XII в. Сколь бы ни было значительно влияние на взгляды Бэкона античных, арабских и христианских мыслителей, сколь много бы он ни заимствовал у них, его алхимические представления несут на себе отчетливый отпечаток своего времени. Приступив к разработке алхимической науки, Бэкон изучил огромное количество текстов, как своих предшественников, так и современников, и, несмотря на то, что в своих работах он часто их критиковал, они не могли не повлиять на его представления о том, какой должна быть алхимическая практика. Итогом стало то, что цели и задачи Бэкона-алхимика не отличались от его коллег, также не отличались и представления о самой алхимии, однако отличался сам научный метод. Новаторство Бэкона было в подходе к самой науке и в первую очередь к практической ее части, а также переработка теоретической основы, которая стала для последующих поколений алхимиков инструментарием в их исследованиях. Именно это новаторство методологии сделало алхимические труды Бэкона некой новой ступенью в развитии средневековой алхимии.

Одной из особенностей бэконовского восприятия алхимии является то, что определяя ее, как одну из точных наук, входящую в состав «универсальной», что было типичным для научной мысли этого периода. Он считает необходимой проверку всех выводов и заключений алхимии посредством своей теории об «опытном знании», что позволяет добиться большего успеха в Великом Делании, нежели, если руководствоваться только рассуждениями и «несовершенным опытом». Эта практическая составляющая является промежуточным звеном между изучением теоретической базы алхимической науки, разработки метода и итоговыми практическими манипуляциями, направленными на получение Философского Эликсира. Важно то, что Бэкон не шел в разрез со схоластическими методами, его теории не отрицают познания через разум, а лишь дополняют его. Таким образом алхимия выходит за рамки чисто философского учения адептов или исключительно практических занятии суфлеров, становясь посредством бэконовской теории полноценной наукой, которая включает в себя различные методики, базирующиеся, как на консервативных основах, так и на новых принципах, полученных с помощью опыта. Бэкон предпринял попытку привести к общему знаменателю схоластический подход к разработке мировоззренческих, научных и богословских вопросов и возросшую в этот период потребность в достоверных знаниях об окружающем мире, человеке, природе и боге, в том числе, инструментом для получения которых являлась и алхимия.

Роджер Бэкон делал особое ударение на практической полезности алхимического знания для человечества, чем зачастую пренебрегали другие адепты алхимии. Он определял важность какой-либо области знания в зависимости от возможности ее применения. Исходя из этого, ученый очень высоко оценивал алхимическое искусство, что по его мнению, совершенно не понимали его современники. Именно способность выведывать тайны природы посредством своих сил и возможностей придает алхимии особенную ценность, так как позволяет на практике улучшить мир и приблизить людей к богу.

Влияние наследия Роджера Бэкона на дальнейшее развитие алхимической науки трудно переоценить. Его сочинения алхимического толка являются наиболее систематизированными и обоснованными среди всей средневековой алхимической литературы, что делает его труды очень ценными для исследователей в этой области. Бэкон не открыл ничего нового для Великого Делания в целом, что в принципе было логично, так как алхимические занятия основаны на консервативности традиций этой науки. Однако он сделал очень важную вещь - разработал систему алхимического познания, которая дала возможность его последователям совершенствовать и развивать существующую доктрину, не выходя за рамки установленных ею традиций. Многие адепты последующих поколений испытали влияние его учения. Разработку алхимических идей Бэкона можно увидеть в трактатах Бонавентуры, Арнольда из Виллановы, Раймонда Луллия и Василия Валентина, с работ которого начинается новая ступень в развитии европейской алхимии. У Фламеля можно видеть Бэконовское деление алхимии. Даже Парацельс, критиковавший всех своих предшественников высоко оценивает вклад Бэкона в науку.

Исходя из проделанного в данной работе исследования, интересно было бы предположить, что алхимия приобрела столь значительное место в средневековой культуре не случайно. Те традиции, которые она впитала в себя на пути своего формирования от древневосточной культуры до арабской: излечение мира от несовершенства, представление о первоматерии, микрокосме и макрокосме, божественном озарении и божественном свете, познание абсолютной истины, получение мудрости свыше, совершенстве триады и так далее очень похожи на традиции христианской философии XII-XIII вв. Возможно, именно эта схожесть позволила алхимическому искусству так хорошо вписаться в средневековый мир Западной Европы, укрепиться в нем и стать неотъемлемой частью культуры.



Библиография

Источники:

1. Epistola fratris Rogerii Baconis, de secretis operibus artis et naturae, et de nullitate magi?. Opera Johannis Dee Londinensis e pluribus exampliaribus castigata… cum notis quibusdam partim ipsius Johannis Dee, partim edentis. Hamburg, 1618.

2. Bacon R. Alchemia major. L., 1702.

3. Bacon R. An unpublished fragment of a work by Roger Вaсon / Ed. by F.A. Gasquet // EHR. 1897. N 12. P. 494-517.

4. Bacon R. De arte chymi? scripta. Cui accesserunt opuscula alia eiusdem authoris. Francofurti, 1603.

5. Bacon R. Epistola de secretis operibus artis et naturae et de nullitate magiae // Fratris Rogeri Baconi Opera quaedam hactenus inedita / Ed. by J.S. Brewer. L., 1859.

6. Bacon R. Mirror of Alchemy, composed by the thrice-famous learned fryer Roger Bachon. L., 1597.

7. Bacon R. Opera hactenus inedita Rogeri Baconi / Ed. by R. Steele. Fase. 1-16. Oxford, 1905-1940.

8. Bacon R. Opus minus // Fratris Rogeri Baconi Opera quaedam hactenus inedita. L., 1859.

9. Bacon R. Opus tertium // Fratris Rogeri Baconi Opera quaedam hactenus inedita. L., 1859.

10. Bacon R. Opuscula alchemica. L., 1698.

11. Bacon R. Roger Bacon's philosophy of nature. A critical edition with English translation, introduction and notes of «De multiplicatione specierum» and «De speculis comburentibus» / Ed. by D. Lindberg. Oxford, 1983

12. Bacon R. Speculum Alchemiae. L., 1702.

13. Bacon R. The mirror of alchemy / Ed. S. Linden. English Renaissance Hermetism, 4. N.Y., 1992.

14. Bacon R. The «Opus Majus» / Ed. with introduction and analytical table by J.H. Bridges. 3 volumes. L.; Edinburg, 1897-1900.

15. Bacon R. De l'admirable pouvoir et puissance de l'art, et de nature, ou est traicte de la pierre philosophiale, traduit en francois par Jaques Girard. Lyon, 1557.

16. Rogeri Baconis Epistola de secretis operibus artis et naturae et de nullitate magiae. P., 1542.

17. Rogerii Baconis Speculum alchemiae // Theatrum chemicum. Vol. II. Urseliis, 1602.

18. Speculum astronomiae / Ed. P. Zambelli, C. Burnett, K. Lippincott, D. Pingree. Pisa, 1977.

19. Baumgarten-Crusius L. F. O. De librorum Hermeticorum origine atque indole. Jenae, 1827.

Использованная литература:

20. Алхимия: История, символы, практика / Сост. В. Г. Рохмистров. СПб., 2006.

21. Ансельм Кентерберийский. Сочинения / Пер. И.В. Купреева. М., 1995.

22. Аристотель. Сочинения. М., 1975-1983. Т. 1-4. Аристотель. История животных / Пер. В.П. Карпова. М., 1996; Аристотель. Политика / Пер. С.А. Жебелев; Афинская политика / Пер. С.И. Радциг. М., 1997.

23. Бертло М. Наука и нравственность. М., 1898.

24. Бонавентура Джованни. О возвращении наук к теологии. Перевод и примечания A.B. Вашестова // Знание за пределами науки. Мистицизм, герметизм, астрология, алхимия, магия в интеллектуальных традициях I-XIV вв. М., 1996. С. 315-328.

25. Гарэн Э. Магия и астрология в культуре Возрождения. // Гарэн Э. Проблемы итальянского Возрождения. М., 1986. С. 331-349.

26. Генон Р. Очерки о традиции и метафизике. СПб., 2000.

27. Гермес Трисмегист. Золотой трактат. СПб., 2006.

28. Джуа М. История химии. М., 1975.

29. Елькина Г.П. Роджер Бэкон об опытном пути познания // Известия АН Каз. ССР. Серия «Общественные науки», 1982. № 2. С. 29-33.

30. Ибн-Сина. Избранные философские произведения. М., 1980.

31. Морозов Н.А. В поисках философского камня. СПб., 1909.

32. Пуассон А. Теории и символы алхимиков. М., 1995.

33. Рабинович В. Л. Образ мира в зеркале алхимии: От стихий и атомов древних до элементов Бойля. М., 1981.

34. Рабинович В.Л. Алхимия как феномен средневековой культуры. М., 1979.

35. Роберт Гроссетест. О свете, или о происхождении форм / Пер.A.M. Шишков // Вопросы философии. 1995. № 6. С. 32-67.

36. Садуль Ж. Алхимики и золото. К., 1995.

37. Уотт У.М. Влияние ислама на средневековую Европу. М. 1976.

38. Фигуровский Н.А. История химии. М., 1979.

39. Фламель Н. Алхимия. СПб., 2001.

40. Фома Аквинский. Сочинения / Пер. A.B. Аголонова. М., 2002.

41. Шишков А.М. Роберт Гроссетест, метафизика света и неоплатоническая традиция // Историко-философский ежегодник. 1997. М., 1999. С. 98-109.

42. Эвола. Ю. Герметическая традиция. М.; Воронеж, 2010.

43. Эмпедокл. О природе / Пер. A.B. Семушкина // Семушкин A.B. Эмпедокл. М., 1994. С. 225-244.

44. Юнг К. Психология и алхимия. М., 1997.

45. Adamson R. Roger Bacon: The philosophy of science in the Middle Ages. Manchester, 1876.

46. Agrimi J., Crisciani Ch. Albumasar nell'astrologia di Ruggero Bacone // Acme. 1972. N 25. P. 43-52.

47. Albertus Magnus. Opera Omnia: 38 vol. / Ed. A. Borgnet. P., 1890-1899. Vol. V, XXIII, XXXVII.

48. Alessio F. Mito e scienza in Ruggero Bacone. Milano, 1957.

49. Beruhe E. Le «dialogue» de S. Bonaventura et de Roger Bacon // Collectanea franciscana. 1969. N 39. Р. 59-103.

50. Berthelot. M. Les Origines de l'Alchimie. P., 1885.

51. Bertholot M., Ruelle F. Collection des ancien alchimists Grecs. P., 1887.

52. Bonaventura. Opera omnia. Lugdunum, 1668.

53. Bonus Petrus. Margarita preciosa novella. 1546.

54. Bonus Petrus. Pretiosa Margarita Novella de thesauro, ac pretiosissimo philosophorum lapide, 1546.

55. Braeckman W. Magische experimenten en toverpraktijken uit een middelnederlands handschrift. Gent, 1966.

56. Brehm E. Roger Bacon's Place in the History of Alchemy //AMBIX. Vol. 23. Part 1. March, 1976. P. 53-58.

57. Brewer J. S. Preface // Fratris Rogeri Baconi Opera quaedam hactenus inedita / Ed. by J.S. Brewer. L., 1859.

58. Brown N. M. The Abacus and the Cross: The Story of the Pope Who Brought the Light of Science to the Dark Ages. N.Y., 2010.

59. Burckhardt T. Alchemy, Science of the Cosmos, Science of the Soul. L., 1967.

60. Burnett C. The Coherence of the Arabic-Latin Translation Program in Toledo in the Twelfth Century. Cambridge. 2001.

61. Charles E. Roger Bacon: sa vie, ses ouvrages, ses doctrines. Paris, 1861.

62. Crowley Th. Roger Bacon: The problem of the soul in his philosophical commentaries. Dublin, 1950.

63. Easton S. Roger Bacon and his Search for a Universal Science. Oxford, 1958.

64. Eliade M. Le Yoga: immortalite et liberte. P., 1954.

65. Evans G.R. Alan of Lille: The Frontiers of Theology in the Later Twelfth Century. Cambridge, 1983.

66. Fulcanelli. Le Mystere des Cathedrales et l'interpretation esoterique des symboles hermetiques du Grand-?uvre. P., 1926.

67. Fulcanelli. Les Demeures philosophales et le Symbolisme hermetique dans ses rapports avec l'art sacre et l'esoterisme du grand-?uvre. P., 1930.

68. Gilson E. The Christian Philosophy of St. Thomas Aquinas. N.Y., 1956.

69. Hackett J. The meaning of experimental science in the philosophy of Roger Bacon. Philosoph. Doct. diss. Toronto, 1983.

70. Hackett J. Roger Bacon on Scientia experimentalis // Roger Bacon and sciences / Ed. by J. Hackett. Oxford, 1997. P. 277-315.

71. Hackett J., Maloney Th. A Roger Bacon Bibiography (1957-1985) // New Scholasticism. 1987. N 61. P. 184-207.

72. Halleux R. Les alchimistes grecs: Papyrus de Leyde, Papyrus de Stockholm. Fragments et Recettes. P., 1981.

73. Haskins Ch. Studies in the history of medieval science. Cambridge, 1927.

74. Heilmann J. Theatrum Chemicum Electronicum Theatrum chemicum. Zetzneri, 1622.

75. Helmont J. B. van. Ortus Medicinae. 1648.

76. Holmyard E. J. Alchemy. Baltimore, 1968.

77. Hutin, S. L'alchemie. P., 1961.

78. Johnson P. Roger Bacon, a martyr to science H Catholic world. 1865. Vol. XLVI. P. 743.

79. Kraus P. Jabir ibn Hayyan, contribution a l'histoire des idees scientifigues dans L'Islam. Cairo, 1943.

80. Lindberg D. Introduction// Roger Bacon's philosophy of nature / Ed. by D. Lindberg. Oxford, 1983.

81. Lindberg D. The transmission of Greek and Arabic learning to the West // Science in the Middle Ages. Chicago, 1978. P. 52-90.

82. Lindsay J. The Origins of Alchemy in Graeco-Roman Egypt. L., 1970.

83. Little А.G. Roger Bacon // Franciscan lists, papers and documents / Ed. by A. Little. Oxford, 1954.

84. Lloyd G. E. R. Magic, reason and experience. Cambridge,1979.

85. Lo Bello A. Robert of Chester. Boston, 1962.

86. Lullus Raimundus. Practica compendiosa artis. 1523.

87. Maloney Th. A Roger Bacon Bibliography (1985-1995) // Roger Bacon and sciences / Ed. J. Hackett. Oxford, 1997. P. 395-403.

88. Maloney T. Introduction // Bacon R. Compendium of the study of theology / Ed. Th. Maloney. Leiden, N.Y., 1988.

89. Manly J.M. Roger Bacon and the Voynich MS // Speculum. 1931. Vol. VI. P. 345-391.

90. Marenbon J. The Philosophy of Peter Abelard. Cambridge, 1997.

91. Mieli A. La science arabe et son role dans l'evolution scientifique mondiale. Leyde, 1938.

92. Molland A.G. Roger Bacon as magician // Journal of the history of ideas. 1978. N 39. P. 561-577.

93. Newbold W. The cipher of Roger Bacon. Pennsylvania, 1928.

94. Newman W. R. Alchemical and Baconian views on the art/nature division, reading the book of nature. Kirksville, 1998.

95. Pouchet F.A. Histoire des sciences naturelles au moyen age: ou, Albert le Grand et son epoque consideres comme point de depart de l'ecole experimentale. P., 1853.

96. Rashdall H. The Universities of Europe in the Middle Ages. Vol.I-III. Cambridge, 1936.

97. Roger Bacon and sciences / Ed. by J. Hackett. Oxford, 1997.

98. Roger Bacon. Essays contributed by various writers on the occasion of the commemoration on the seventh centenary of his birth / Collected and edited by A.G. Little. Oxford, 1914.

99. Romocki S. J. Geschichte der Explosivstoffe. Berlin, 2003.

100. Rous J. Historia rerum Angliae / Ed. Heme. Oxonii, 1716.

101. Saint Bonaventure. The journey of the mind into God. L., 2012.

102. Sebastian W. The Voynich Manusript. It's history and cipher // Nos Cahiers. 1937. Vol. II. P. 47-69.

103. Singer W. Alchemical writings of Roger Bacon // Speculum. 1932. Vol. VII. P. 80-86.

104. St. Francis. The Little Flowers, Legends, and Lauds, trans. N. Wydenbruck. L., 1979.

105. Statuta Antiqua Universitatis Oxoniensis / Ed. S. Gibson. Oxford, 1931.

106. Steele R., Singer D.W. The Emerald Table. Proceedings of the Royal Society of Medicine. 1928.

107. The Kybalion. A Study of the Hermetic Philosophy of ancient Egypt and Greece. Chicago. 1908.

108. The Letters of John of Salisbury, 2 vols. / Ed. and trans. W. J. Millor and H. E. Butler. Oxford, 1979-1986.

109. Thorndike L. A history of magic and experimental science. N.Y., 1958.

110. Williams S.J. Roger Bacon and His Edition of the Pseudo-Aristotelian Secretum secretorum // Speculum. 1994. N 69. P. 57-73.

111. Woodruff F. Roger Bacon: The biography. Oxford, 1938.



Приложение

В данном приложении приводится первый перевод на русский язык 9, 10 и 11 глав из «Послания монаха Роджера Бэкона о тайных действиях искусства и природы и ничтожестве магии» (Epistola fratris Rogerii Baconis, de secretis operibus artis et naturae, et de nullitate magi?. Opera Johannis Dee Londinensis e pluribus exampliaribus castigata… cum notis quibusdam partim ipsius Johannis Dee, partim edentis. Hamburg, 1618).

Глава 9. О способе изготовления яйца Философов

Итак, говорю тебе, что хочу упорядочить вышесказанное и поэтому хочу яйцо философов растворить и части его исследовать: ибо оно является началом к прочему.

Старательно щелочными и прочими едкими водами очисть известь, и разными солями натри, и на жаровне [сожги]; как только получится чистая земля, освобождённая от других элементов, так тебе, как подобающему мне по развитию, говорю: пойми, если можешь; потому что, несомненно, [оно] будет составлено из элементов; и потому будет частью камня, который камнем не является, и [оно] есть во всяком человеке, и в каждом его члене, и в любое время года найдешь его на своем месте.

Затем к мерке шафранового сыра тебе стоит добавить растительное масло, сперва [ударь по неделимому], которому вся огненная энергия отдалась бы, и отделившись посредством распада, растворилась бы в едкой воде умеренной выдержки с нагревом, и испарилась бы поскольку отделилась от своего [жира], словно жир в мясе, посредством дистилляции, что бы не вышло сколь-нибудь обезжиренного, и эта огненная энергия в воде мочи дистиллируется.

После того в едкости варилось бы, до тех пор пока наименьшее количество, которое содержится в ней, по причине сгорания высушивалось бы, и огненная энергия удерживалась бы. Но если случится так, что она [снова] останется без внимания: проснись и вытряхни: ибо разговор труден. Растительное масло действительно растворимо в едких водах; даже и в обычном масле, которое сильнее приготовляется, [как] в пряном миндальном масле над огнём: так, как масло отделялось бы оставляя после себя дух скрытый; в частях животных, и сере, и мышьяке. Ибо камни, в которых жидкое масло имеется в избытке, предел имеют в единстве своих частей: так как нету мощного единства, которое могло бы одно от другого растворить [посредством] природой воды, которая есть субъектом плавления в духе; который есть посредине сухих частей и масла. Итак, от произошедшего растворения останется нам в духе влага чистая, сильно перемешанная с сухими частями, которые двигаются в ней, в то время, как растворял бы её огонь, который вызывается философами, иногда сера расплавленная, иногда масло, иногда влага из воздуха, иногда вещество соединительное, которое огонь не разделяет, иногда камфора: и если хочешь - вот это яйцо философов, или вернее, граница и конец яйца. <…>. Далее масло удаляют вытирая его с помощью впитывающих вещей, наподобие соли или чернила; и жаря, потому что реакция [такая] вызывается противоположностью, и потом сублимируется до тех пор, пока [маслянистости своей] не лишится. И поскольку есть как сера так и мышьяк в минералах, готовиться может также и сама собой. Но лучше, чтобы варилась в водах, перемешиваясь в жидкости до тех пор, пока не очистится и не побелеет. То, что в самом деле [дает] целебное величие, было бы в огне сухом или влажном: и повторялась бы дистилляция для того, чтобы приобрести достаточно благоприятного эффекта, пока не ректифицируется. Ректификации которого есть белизна и хрустальная ясность, а прочее чернеет от огня, это же белеет, очищается, ясно сверкает изумительным блеском. Из этих вод и земли своей живое серебро [ртуть] создается, которая идентична ртути из минералов. И когда [она] побелеет таким образом - вещество застынет. Это тот самый аристотелев камень, который не камень, кладут его в пирамиде, в теплое место, например, в брюхо лошади либо быка (если хочешь): и острую лихорадку имитируют. Ибо по семь к четырнадцати, и по столько же к двадцати одному, когда-либо прибавляется: чтобы <…> растворился бы в воде своей прежде, чем осадки элементов разделились бы: и много раз повторялось бы растворение, и дистилляция, пока не ректифицируется. Вот и конец этого замысла. Но знал бы ты, что когда сложение произойдет, тогда нужно тебя приступать.

Ещё одну тайну хочу тебе рассказать. А именно, саму ртуть будешь готовить умерщвлением с помощью пара олова перед жемчужинами, и с помощью пара свинца перед иберийским камнем.

Глава 10. О том же, но другими словами

В 608 году по арабскому летоисчислению ты просил меня раскрыть тебе некоторые секреты. Возьми же Камень и обожги его, до лёгкого запекания и сильного дробления, или же с другими едкими веществами. Но в конце смешай это с небольшим количеством сладкой воды, и составь Слабительное Лекарство из семи компонентов [по твоему желанию] или из шести, или из пяти, или из стольких, сколько пожелаешь, но я бы взял две вещи, соотношение которых лучше, чем любое другое установленное соотношение, этому тебя научит опыт.

Расплавь золото над огнём и [в лучшем случае] если ты веришь мне, возьми одну вещь, которая есть Великая Тайна Природы, способная творить Чудеса. Получи её из двух или более компонентов, либо с помощью Феникса [его достаточно одного], поместив над огнем, и резко добавь единым махом, и если будешь добавлять горячую жидкость четыре-пять раз, то получишь то, что надо. Продукт обретет небесную природу, если будешь разбавлять его кипятком три-четыре раза. Далее раздели твердое от жидкого в несколько сосудов, если веришь мне, и вытащи оттуда все твердое. Опять же, осторожно используй порошок и оставшуюся воду: из этого выйдут частицы порошка, ещё не полученного. Далее отдели и воду, т.к. полученный порошок надлежит добавить в Слабительное Лекарство. Далее работай, как и раньше, пока не отделишь твёрдое от жидкого; и применяй порошок три, четыре, пять раз и чаще, и всегда работай так.

И если не сможешь работать с кипятком, работай с алкалиновой водой, и такими едкими вещами ты изменишь Лекарство. Но ежели Лекарство будет испорчено из-за слишком большой едкости или мягкости оного при применении порошка, то применяй по возможности больше острого или мягкого. Но если порошка будет слишком много, то применяй больше Лекарства; ежели дело пойдёт не так из-за объёма воды, то раздроби пестиком, и собери вещество, насколько сможешь, и отделяй воду небольшими количествами, и раствор вернётся в своё нормальное состояние, однако отлитая вода содержит порошок и частицы Лекарства, которые позже надо будет добавить назад. Здесь нельзя спать, так как перед тобой великая тайна, приносящая богатства. Если ты всё должным порядком провернёшь с нужными ингредиентами, частями Кустарника или Ивы, они будут в естественной смеси, и не подвергай это забвению, так как это действительно приносит много богатств. Доведёшь данную смесь до желтизны, и, как я думаю, появится что-то подобное камню Иберус, и без сомнения он убивает то, что обычно убивают пары свинца.

Ты получишь свинец, и ты выжмешь живое из мёртвого, и ты должен похоронить мёртвое. Храни это в тайне, т.к. это тебе ещё пригодится, и то же ты должен сделать с паром жемчуга и с камнем Тагус, и ты должен, как я сказал, похоронить мёртвое.

Глава 11. О том же, но другими словами

В 630 году по арабскому летоисчислению отвечаю на твой вопрос. Ты должен иметь Лекарство, которое может растворяться в жидкости и оставаться там, и проникать в её внутренние части, и может смешиваться с ней, и это не должно быть жидкостью само, а должно менять жидкость. Пусть оно будет образовано по воле духа или пусть будет связано окалиной металла, думается, что это получается, когда дух и тело расставлены по местам, и дух становится телом.

Возьми же костей Адама, и окалины того же веса, в соотношении 6:1 с камнем Тагус и 1:5 с камнем жемчуга, истолки их с царской водкой, которая может растворять всё на свете, так чтобы всё растворилось и соединилось, как частицы воска друг с другом. Знак соединения - то, что Лекарство становится жидким на горячем железе. Далее размести это в той же воде в горячем и влажном месте, либо пусть висит на пару от горячей воды, позже раствори и дай затвердеть. После возьми селитру, и серебро превратится в свинец; и опять омой свинец ей и очисти, чтобы состав был похож на серебро, и затем работай усердно, в итоге общий вес должен составлять 30. А из селитры L U R U V O P O Vir Can Utriet, и ты сможешь сделать гром и молнию, если будешь владеть искусством, но тебе нужно следить за тем, говорю ли я сейчас анаграммами или буквально.

Некоторые люди предположили обратное: ибо было сказано, что нужно перевести всё в первичное состояние, о котором говорил Аристотель в известных публичных местах, о чём я молчу. Когда у тебя есть это, у тебя есть чистые, простые и равные стихии. И это ты можешь сделать разными путями и операциями, которые я уже назвал Клиньями Искусства. И Аристотель говорит, что «равенство потенциалов исключает действие, и страсть, и разрушение». О том же говорил Аверхой, а ещё раньше Гален. И это Лекарство есть более чистое и простое, чем можно было бы найти, и оно действует против лихорадки и страстей духовных и телесных. Прощай. Кто раскроет это, будет иметь ключ, который открывает, и никто не закроет, и когда он закроет, то никто не откроет.

Размещено на Allbest.ru