Сельскохозяйственное производство Приднестровья в пореформенный период XVII-XIX веков

Капиталистический способ производства вовлекал в свою сферу все типы крестьянских хозяйств, усиливал их связь с рынком, ускорял социальное расслоение в деревне. Происходила ломка устоев феодальных отношений.

Глубокие социально-экономические изменения в сельском хозяйстве проявлялись также в поглощении мелкого землевладения более крупным. Тем не менее до конца XIX в. между севером и югом Приднестровья наблюдались некоторые различия в развитии буржуазной аграрной эволюции: в Балтском и Ольгопольском уездах преобладала эволюция прусского типа; здесь долго сохранялась экономическая связь помещичьих и крестьянских хозяйств (последние обезземеливались и закабалялись), а в Ти-распольском уезде, особенно в приднестровской полосе, преобладала фермерская направленность в ведении хозяйства.

На юге капиталистические отношения в сельском хозяйстве сформировались раньше, чем в подольском Приднестровье. Уже в 60-е годы в названном регионе существовала сеть хуторов фермерского склада. Затем этот тип хозяйства стал преобладающим в селениях с подворно-участковым землевладением на бывших казенных землях (у государственных крестьян и колонистов). Перестройка экономики на капиталистический способ производства происходила на юге шире и глубже, чем в помещичье-латифундистских экономиях, находившихся к востоку от массива казенного земельного фонда.

Аграрная политика правящих кругов отличалась непоследовательностью и противоречивостью - они стремились совместить капиталистическую реальность с полуфеодальными отношениями на селе. Приднестровская экономика оставалась многоукладной, что свидетельствовало о незавершенности процесса утверждения капиталистического способа производства.

9. Сельскохозяйственный отход

В условиях углубления процесса проникновения товарных отношений в деревню крестьянам нельзя было в хозяйстве обойтись без денег. Продажа собственной рабочей силы становилась насущной необходимостью для дворов с неполной занятостью членов семей; трудоспособные мужчины (отходники) и частью женщины (разделение труда по полу) уходили на заработки не только в промышленные, но и в сельскохозяйственные районы, что было сподручнее и доступнее. Они выбирали этот трудный путь в надежде решить проблемы жизнеобеспечения семьи, поддержать свои рушившиеся хозяйства, не утрачивая с ними связи.

Уходили на заработки большей частью либо артелями, либо временно сформировавшимися в пути трудовыми коллективами. По устной договоренности артели иногда приходили со своими поварами и соответствующими кухонными принадлежностями, но чаще соглашались на необильные «хозяйские харчи».

Не всегда удавалось заработать деньги: нередко отходники возвращались домой с пустым карманом; отчасти это обусловливалось погодными условиями, заболеваниями или излишней доверчивостью к агентам работодателей, которые обманывали или создавали такую конфликтную ситуацию, когда крестьяне вынуждены были уходить досрочно ни с чем.

Иногда на заработки уходило до десятой части населения казенных сел, причем вместе с главой семьи отправлялись его взрослые дети и подростки, подряжаясь на сдельную работу. На некоторые трудовые операции широко привлекали «полуработников» - девочек, мальчиков, людей пожилого возраста, которым платили ничтожную сумму денег. Так было, например, при сборе табачного листа и изготовлении «шнуров» (нанизанного на нитки листа), т. е. необходим был посильный, но вредный для здоровья труд.

Для найма на полевые работы и сенокошение отходники сосредоточивались в относительно постоянных местах, если не были «законтрактованы» еще зимой. Такие пункты имелись в Тирасполе, Бендерах, Дубоссарах, больших помещичьих местечках.

Тех, кто нанимался на уборку и молотьбу хлеба со своим тягловым скотом, обычно вербовали по месту жительства агенты землевладельцев. Отходники летом в назначенные дни приезжали непосредственно на работу.

К отходу крестьян толкали и другие беды. Летом 1827 г. замещающий управляющего Херсонской, Екатеринославской, Таврической губерниями и Бессарабской областью Пален доносил центральным властям: «Новороссийский край шестой год уже терпит бедствия от саранчи и засух», «совершенно невозможно истребить оную»; от неурожаев страдали особенно «казенные имения». Нередко крестьяне разорялись и были вынуждены уходить на заработки. Из-за стихийных бедствий люди, придавленные нуждой, соглашались трудиться на любых условиях. Заработанных денег нередко хватало только на уплату налогов и погашение недоимок.

Еще раньше сам М.С. Воронцов (генерал-губернатор Новороссии) просил через главу пресловутого III отделения Бенкендорфа у Николая I разрешения на бесплатную выдачу паспортов крестьянам-отходникам на короткие сроки, чтобы помочь им перенести тяжелые удары судьбы. В документе говорится о том, что «здешний житель-поселянин идет на месяц, на два в недальний вояж по скудному промыслу, или для сельских работ, и не только не может уплачивать паспортный сбор, но едва ли надеется прокормить себя и свой скот».

В 40-50-е годы в Приднестровье стали все более ощущаться малоземелье, имущественная и социальная дифференциация в помещичьей и казенной деревне при росте налогов и трудовых повинностей; одновременно возросла потребность в наемной рабочей силе в связи с интенсификацией отраслей сельского хозяйства в латифундиях и у аграриев недворянского происхождения, а также ввиду приспособления части зажиточных крестьянских дворов к рыночной экономике.

Малоземельные и разоряющиеся крестьянские семьи, лишенные возможности обеспечить себе «сносную жизнь» и вести самостоятельное хозяйство, вынуждены были уходить на сезонные и поденные заработки. Основной контингент сельских рабочих притягивала южная зона, где крупные помещики и разбогатевшие колонисты, казаки, государственные крестьяне, мещане-землевладельцы («десятинщики») постоянно нуждались в дополнительной рабочей силе. Труд отходников широко использовался в зерновых хозяйствах, на садоводческих плантациях, фермах крупных скотовладельцев, а также скотопромышленниками.

Характерно, что потоки отходников встречались и расходились в разных направлениях по местам заработков: беднейшие из крестьян направлялись в уезды Херсонской, Подольской и даже Екатеринославской губерний - на заготовку сена и полевые работы, а в южные села Приднестровья приходили сезонники из Подолии, потому что здесь были более высокие заработки.

На «пожалованных» и слабо заселенных землях крупных землевладельцев в течение нескольких первых десятилетий XIX в. широкое развитие получило животноводство, особенно две его отрасли - овцеводство и коневодство (табунное и заводское). Для содержания и ухода за многотысячным поголовьем, заготовки сена требовались тысячи наемных работников. Такие хозяйства до 60-х годов использовали большую часть угодий под пастбища и сенокосы. Крестьяне нанимались в эти поместья и колонии иностранных поселенцев в качестве косарей, пастухов, стригалей, табунщиков. Характерно, что в некоторых помещичьих имениях и колониях для отходников и батраков строили специальные помещения.

Оплата труда в полеводстве, животноводстве, на заготовке сена зависела от характера найма (сдельного, повременного и др.), условий труда, степени спроса и предложения рабочей силы, урожайности, особенностей местности, времени найма и других причин и проводилась в нескольких формах:

денежной, натурально-денежной и чисто натуральной. На полевых и сеноуборочных работах платили по сдельным нормам. В южной зоне, где погодные условия как бы «спрессовывали» сроки работ, оплата была выше, чем в других районах. Женщинам платили вполовину меньше, чем мужчинам. Натуральная оплата имела множество вариантов, но их объединяет одно: исполнитель работ получал долю добытого продукта. Своеобразной была оплата в колониях. Например, пастухи получали деньги, часть выращенного поголовья и одежду.

Проблема рабочей силы в сельском хозяйстве оставалась острой в течение всего дореформенного периода и двух десятилетий после отмены крепостного права. Это связано с малой заселенностью причерноморских степей, слабыми позициями крепостничества и быстрым втягиванием крупного землевладения в рыночные связи (рост зернового рынка с экспортными целями). Следствием этого было удорожание найма, что, в свою очередь, служило стимулом к развитию широкомасштабного отходничества в эти регионы.

Другим следствием явилось повсеместное распространение машин и усовершенствованного инвентаря в земледелии. Особенно заметным было оснащение хозяйств уборочными машинами и другой техникой, связанной с обработкой урожая. А тем временем наплыв рабочей силы в этот регион возрастал, и к концу XIX столетия создалась парадоксальная, противоречивая ситуация: из-за переполнения рынка рабочей силой, кризиса сбыта на зерновом рынке Европы 80-90-х годов оплата работы сдельщиков и поденщиков понизилась и ручной труд для работодателей оказался намного «экономичнее», чем использование машин. Затем последовала серия неурожаев 90-х годов XIX и начала XX в. Зерновой рынок лихорадило, сокращались посевные площади, земледельческое отходничество также оказалось в кризисе - оплата труда упала до «биологического минимума», т. е. отходники проедали весь заработок, терпя «тягостные издержки».

Отходники-землевладельцы из подольских уездов и из центра страны охотно принимались на работу крупными землевладельцами. Профессор Новороссийского университета А. Скальковский с несомненным основанием констатировал следующее: «Молдавские владельцы, считая русских рабочих за клад, усердно переманивают их в свои селения».

Потребность в отходниках продолжала сохраняться. Пашенный клин оставался довольно обширным в латифундиях с пшеничной специализацией. Исследователь А. Разин в своей монографии отмечал: «Южные хозяева засевают хлебом такие обширные пространства, что сами не имеют никакой возможности их убрать и нанимают людей, приходящих из внутренних губерний на время полевых работ».

В Херсонскую губернию наплыв рабочих повторялся ежегодно в весенне-летние месяцы. Но не существовало письменных договоров, правил или трудовых книжек.

Крупные землевладельцы нанимали обыкновенно рабочих заблаговременно, для чего посылали своих приказчиков в места распространенного отходничества. При этом в волостных правлениях с рабочими обговаривались условия и выдавались задатки. Некоторые хозяева нанимали рабочих на ближайших ярмарках или в самих экономиях летом. Условия найма были преимущественно устные, и рабочие, руководствуясь обычаями, отдавали нанимателю документы, удостоверяющие личность.

В приднестровской полосе уборка хлеба и молотьба проводилась за сдельную оплату - «от копны» (копна состояла из 60 снопов, каждый сноп - в 6 четвертей в окружности). Если же молотьба осуществлялась способом гармановки (прогонкой скота по разостланному хлебу, вытаптыванием его или посредством молотильных досок), то отходники нанимались на месяц с поденной оплатой.

Определенная часть работников подряжалась в батраки (местное название - наймиты), которые вели менее подвижный образ жизни. Контингент их каждый год обновлялся. Как писал известный ученый-сельскохозяйственник И.А. Стебут, на юге обычно работники нанимались на весь цикл работ по одному какому-либо хлебу (пшенице, кукурузе и пр.), т. е. на пахоту, посев, заделку, уход, уборку, молотьбу. Но практиковался наем и по отдельным производственным операциям, если приходили целые артели, (например, на молотьбу). Ввиду распространенности дальнополья рабочие летом жили в местах уборки урожая.

На утверждение капиталистического способа хозяйствования в крае влияла Одесса - экспортный центр юга и мощный катализатор товаризации сельскохозяйственного производства вообще, зернового - в первую очередь. Расширение же рыночных связей, в том числе экспортная ориентация в смене систем хозяйства (межотраслевой эволюции) и полеводства (переход к многополью), способствовало росту производства продукции интенсивных отраслей - виноградарства, плодоводства, табаководства и масличных культур. И как следствие, неуклонно росла потребность в большем числе постоянных и сезонных работников. Артельный принцип найма, сложившийся исстари, соблюдался и здесь.

В артели объединялись труженики, умеющие выполнять несложную повседневную работу на полях. Структурно они, по обычаю, подразделялись на ведущих и ведомых. Люди шли пешком по проселочным дорогам и затем работали небольшими коллективами. Если трудились на зерновых полях, то их квалификация оставалась невысокой. Другое дело, когда артели были заняты в интенсивных отраслях - садоводстве, виноградарстве, табаководстве, где требовались определенные навыки, знание технологии и цикличности в работе.

В артелях соблюдались непреложные правила трудовой деятельности: коллективная ответственность и солидарность, свои нормы взаимоотношений и общения, основанные на вековых традициях. Весной готовились к дальнему пути. На тяжелые работы отправлялись только здоровые и сильные люди.

Все перечисленные правила отхода относятся главным образом к государственным крестьянам и мещанам. Крестьяне, проживавшие на частновладельческих землях, уходили на заработки только с ведома помещиков. Последние же получали заработки «своих» отходников, из которых погашали долги и недоимки, уплачивали налоги и лишь остатки вручали крестьянам.

Все сказанное касается «организованного», регистрируемого отхода, но не менее распространенным был индивидуальный уход на заработки. Одиночки брели по дорогам на рынки рабочей силы, куда стекались тысячи отходников, толпились на базарах, пристанях и железнодорожных станциях в ожидании приемлемого найма. Их привлекала временная занятость, даже разовые работы, а сама жизнь таких людей граничила с бродяжничеством.

Что давал «земледельческий отход» работнику? Если труд оплачивался деньгами, то крестьянин или мещанин в какой-то мере разрешал вечную для него проблему. Отхожие заработки пополняли семейный бюджет; размеры этой добавки определялись нормами оплаты труда и продолжительностью найма. Все это касалось и дворов, ведущих самостоятельное хозяйство. Но в деревне нарастал процесс обнищания и даже пролетаризации, и «отходом» были вынуждены заниматься люди, у которых «ни крова, ни дома», а в кармане считаные копейки, т. е. те, для кого заработанные деньги являлись жизненно важными. Такие люди перебивались «от рубля до рубля», так как возможность нажиться на сезонных заработках или батрачестве была практически ограниченной и даже невозможной.

Отлучались крестьяне на вынужденные заработки и по многим другим причинам: либо случались непоправимые беды, либо попадали они в цепкие руки ненасытных ростовщиков, давило также и малоземелье, расходы на традиционные обряды и пр. Отходники при срочных сельскохозяйственных работах отдыхали мало - лишь в периоды дождей или больших религиозных праздников. При снижении оплаты или избыточном предложении рабочей силы (из-за массового прихода работников в места найма) происходило стихийное, откатное движение их в места более привлекательные с их точки зрения: из подольского Приднестровья шли в Бессарабию, а из Бендерского уезда - в Херсонскую губернию.

Желающие уйти на заработки сталкивались в местах проживания с рядом препятствий. Во-первых, в дореформенные десятилетия не было юридической основы, регулировавшей отходничество; во-вторых, ограничивали его помещики, сельские общины, паспортная система; в-третьих, отсутствовал свободный рынок труда и, в-четвертых, отходникам надо было заручиться поддержкой местных властей, а ее не существовало. Наиболее серьезным барьером являлась паспортная система.

Обращаясь к материалам паспортной статистики, надо иметь в виду, что среди отходников было немало беспаспортных, нелегальных; часть «обилеченных» отходников приобретали документы дважды и трижды в год, другие нарушали паспортные сроки и оказывались формально в числе бродяг, которых преследовали и сурово наказывали.

Обычно крестьяне выбирали дешевые, т. е. краткосрочные, паспорта или «отпускные билеты». Если в отход шел отец семейства с детьми, то в его паспорт вписывались сыновья в возрасте до 17 лет и дочери до 21 года. Лишь в конце XIX в. было упорядочено паспортное законодательство: 3 июня 1894 г. Положением о видах на жительство вводились одногодичные паспорта, а «отпускные билеты» отменялись. Таким было требование времени.

Херсонская губерния принадлежала к тем районам страны, где почвы отличались плодородием, а крестьяне были менее феодально зависимы и не так сильно нуждались в пополнении своих доходов. Но и здесь они занимались отхожим промыслом, работали на транспортных магистралях и частично - в крупных земледельческих и животноводческих хозяйствах. Преобладал краткосрочный отход и не порывалась связь со своим хозяйством. Паспортный учет велся не повсеместно, следовательно, число выданных паспортов нельзя отождествлять с числом отходников. Известный историк А.А. Скальковский отмечал, что количество безбилетных превышало обилеченных в два-три раза. Кроме того, не учитывалась повторная выдача таких документов.

При оформлении документации отходники сталкивались с сопротивлением общин, которые по фискальным соображениям не разрешали отлучку на год и более. Да и волостные правленцы вымогали доплату к казенному сбору (пошлине) за паспорт. Кроме того, при заключении контрактов артелями и группами необходимо было поручительство этих «благожелательных» посредников (не обходилось без взяток). Понятно, что в паспортной системе было много проявлений формализма, «вольный наем» полагалось окупать. Поэтому безбилетные люди буквально наводняли Новороссию. Приходили преимущественно малоземельные или безземельные крестьяне из черноземных губерний. Получить право дальнего и ближнего отхода на заработки по паспортам оказалось для них непосильным. Оставались только бегство и самовольный, незаконный отход.

Крестьяне искали работу и надеялись как-то устоять в быту, не скатиться до уровня «босяков», которые преследовались «с пристрастием» равнодушными к их судьбе чиновниками, становились людьми вне закона, соглашались на крайне низкую оплату своего труда. В местах постоянного проживания против их фамилий в документах сельских и волостных правлений обычно стояли пометки: «в неизвестной отлучке», «без письменного вида», «находится в услужении» и т. п. Таких беспаспортных отходников по возвращении домой ждали налоги и недоимки, невыполненные трудовые повинности. Так попадали они в разряд сельских пролетариев без перспективы обретения хозяйственной самостоятельности. Все это, закономерно, вызывало недовольство со стороны крестьян. Протесты их зафиксированы в межведомственной переписке.

По Новороссии, как свидетельствуют полицейские данные, во второй половине XIX в. только с отпускными билетами скиталось более 100 тыс. отходников; однако в реальности безбилетных бывало вдвое, а то и втрое больше («бродяги наводняют все части здешнего края»). Конечно, цифры эти достаточно условные, так как и паспортный учет и законодательство о нем были несовершенны.

Наряду с легальным довольно широко практиковалось и нелегальное отходничество, т. е. привлечение к найму беглых. Формально последние вольны были продавать свою рабочую силу. Но поскольку вся их жизнь была полна борьбы с почти непреодолимыми препятствиями («по велению времени» и политики правящих кругов), по существу, беглые оказывались вне закона. Трудились за гроши и за возможность скрыться от помещичьих сыщиков (Подольским и Херсонским землевладельцам невыгодно было выдавать таких дешевых и нетребовательных работников). Нередко нанимались на любую посильную работу по пути в более безопасные места. А когда опасность становилась реальной, исчезали бесследно без оплаты. В выигрыше оказывались все те же работодатели.

Помимо зернового производства земледельческий отход был связан с работой в интенсивных отраслях - садоводстве, виноградарстве с виноделием, овощеводстве. Пунктами найма являлись города, местечки и колонии Приднестровья. Важным очагом привлечения наемных работников становились приднестровские селения - район виноградарства, садоводства и огородничества. Часть крестьян и мещан Тираспольского уезда уходили на работу в пределы аккерманско-шабского района виноградарства, где на сезон привлекалось до 3 тыс. рабочих. Годовым рабочим в 60-е годы платили от 85 до 115 руб., а поденным - от 60 до 125 коп. Рабочие-виноделы получали от пуда прессованного винограда.

Отметим, что отходники, работающие в садах, виноградниках, на табачных и свекловичных участках, назывались «плантаторами», а на огородах и бахчах - «огородниками». Относительно высокая оплата труда занятых в этих отраслях объясняется их профессионализмом: нанимали лишь опытных рабочих, знакомых с технологией уборки и изготовления вина, способами выращивания садовых культур.

Отходничество охватывало не только отрасли земледелия, но и животноводства. В одном из обзоров состояния сельского хозяйства на юге России известный исследователь и крупный чиновник Министерства государственных имуществ Заблоцкий отмечал следующее: «В степных местах полевые работники, годовые и бродячие, употребляются обыкновенно для пастьбы скота, для доения овец и коз, а поденные или временные занимаются чаще всего сенокошением и некоторыми временными работами, как-то: стрижкой овец и т. п.»

В Тираспольском уезде Херсонской губернии, Балтском и Ольгопольском уездах Подольской губернии в 30-50-е годы широкое развитие получили такие отрасли животноводства, как тонкорунное и цигайское овцеводство, заводское, племенное коневодство, мясо-молочное скотоводство и др. Для содержания крупных ферм и заводов требовался большой контингент наемных специалистов. Обычным занятием было вакарство, чабанство, уход за лошадьми (табунщичество), но и в этих отраслях требовались профессионалы, квалифицированные работники.

Уже в первые десятилетия по присоединении Приднестровья к России в обслуживании крестьянского и торгового животноводства (у скотопромышленников) получило развитие профессиональное пастушество в отгонном и тонкорунном овцеводстве, табунном и мясо-сальном скотоводстве. Для чабанов, вакарей, воловников, табунщиков строились отдельные помещения, устанавливалась особая система оплаты труда (совмещение натуральной и денежной форм).

В сфере животноводства выделялись специфические группы людей для обслуживания скототорговых операций - гуртовщики и скотопрогонщики, которые сопровождали в дальнем пути стада из животноводческих районов. Они одновременно являлись опытными животноводами и гуртоправщиками, были осведомлены в коммерческой специфике скототорговли.

Обслуживающей отраслью животноводства была заготовка кормов: сена, соломы, отходов молотьбы, сахарных и винокуренных предприятий. Эти виды работ, оставаясь сугубо сезонными, требовали привлечения для срочных заготовительных мероприятий значительного количества отходников, которые прибывали из Украины и внутренних губерний страны, северных уездов Подолии, т. е. в этой временной миграции рабочей силы участвовали крестьяне и мещане нескольких регионов «исторической России».

Сроки пребывания на заработках колебались от нескольких недель до нескольких месяцев; годичные рабочие считались батраками и жили в хозяйствах нанимателей. Были и коллективы, которые переходили из имения в имение, из уезда в уезд в поисках более оплачиваемых работ. А «артели с зимы», т. е. законтрактованные задолго до рабочего сезона, обычно возвращались в родные места после выполненияи условий договоров.

Остановимся на географии отходничества. Регионами, в большей мере привлекавшими сельских рабочих, являлись большая часть Херсонской губернии и районы крупного помещичьего землевладения в подольском Приднестровье. Таким было региональное очертание рынка рабочей силы местного значения. Но названная территория являлась частью более широкого рынка, включавшего в себя всю Новороссию и Правобережную Украину.

Судя по материалам личного фонда А.А. Скальковского, помещики новороссийских губерний могли в середине XIX в. силами своих наличных крестьян обработать лишь половину «барской запашки». Им требовалось в общей сложности до 200 тыс. пришлых сезонных работников. В рабочей силе нуждались и колонисты, купцы-землевладельцы, арендаторы угодий из разбогатевших крестьян и мещан. И в пореформенные десятилетия, несмотря на очевидные сдвиги в механизации земледелия, в эти губернии являлось на сезонные работы по нескольких сотен тысяч человек только отходников четырех губерний Черноземья.

Из сел Хотинского уезда (Макаровки, Белоусовки и др.) на протяжении всего XIX в. крестьяне систематически уходили «конно и пеше» в Ольгопольский уезд По-долии, в Херсонскую и даже Екатеринославскую губернию. Наблюдалось также передвижение отходников с юга Бессарабии за Днестр «для спешных работ» - на косовицу (заготовки трав), жатву, молотьбу хлебов. Привлекали их главным образом более высокие заработки, а для некоторой части - и возможность переселения в многоземельные районы.

Инспекция сельского хозяйства Южной России в обзоре своей деятельности за 1855 г. сообщала в Министерство государственных имуществ, что «в Новороссии чувствуется недостаток в рабочих руках» и «в периоды сенокоса и жатвы в степные места приходят от 100 до 150 тыс. работников, смотря по урожаю».

Несколько позже, в 60-е годы, побывавший в тех местах известный статистик Ю. Янсон отмечал, что там наблюдается «постоянное передвижение земледельческого населения»: «на полях Херсонской губернии Вы встретите рабочих из Бессарабии, Подольской, Киевской и Полтавской губерний. На заводах - две трети рабочих - пришлые из других губерний».

В страдную пору сбора урожая плодов и винограда происходил отток населения из северных сел и городов на различие плантации и виноградники.

На отходничестве отразилась промышленная революция в России пореформенного периода. В Новороссийском крае, куда входила Херсонская губерния, быстрее, чем в других регионах страны, осуществлялись механизация, интенсификация и специализация сельского хозяйства на протяжении второй половины XIX в. Машины вытесняли «земледельческих отходников», что привело к избытку невостребованной рабочей силы в деревне. Несколько иным, более «прусским» путем шло развитие сельскохозяйственной экономики на Подолии. Там, при явном господстве помещичьих латифундий, углублялись и обострялись процессы малоземелья, аграрного перенаселения и обеднения деревни. Одновременно росла масса избыточной рабочей силы, крестьянам трудно было найти работу на месте. С углублением социального и имущественного расслоения в городе и на селе росли полярные слои «слишком богатых и слишком бедных»; часть последних скатывалась до уровня люмпенов, готовых работать за любое вознаграждение.

Приток сезонных рабочих значительно расширился и возрос со строительством железных дорог, налаживанием судоходства на Днестре и у побережья Черного моря, с достижениями в освоении новых средств связи. Эти факторы ускорили и облегчили «промысловое странствие». Вследствие динамичности перемещения населения в пределах огромной страны и ее регионов рынки рабочей силы оказывались взаимосвязанными, и спрос на рабочую силу удовлетворялся в короткие сроки. Сглаживалась посезонная концентрация отходников в определенных пунктах ожидания работодателей. Становились более легкими и непродолжительными поиски работы и перемещения на другие объекты, базирующиеся на наемной силе. Отходникам стало легче объединяться во временные трудовые коллективы и получать необходимую информацию о рынках рабочей силы.

Социальная политика правительства в отношении распределения трудовых ресурсов, в том числе отходников, не была оформлена документально, что нередко приводило к обострению социальных проблем и в дореформенный и в пореформенный периоды; впоследствии эти конфликты проявлялись в стачках и забастовках сельскохозяйственных рабочих.

Как в целом в России, миграция населения в различных ее формах, включая и отходничество на территории Приднестровья, способствовала развитию производительных сил, в частности введению в хозяйственный оборот новых обширных площадей земли.

Литература

Бушуев С.В. История государства Российского: Историко-библиографические очерки. Книга вторая. ХV11 - ХV111 вв. М., 1994.

Зуев М.Н.История России с древнейших времен до начала ХХ1 века: Учеб. Пособие. М., 2002. - Гл. 11-12.

История России. Курс лекций по истории России с древнейших времен до наших дней / Под ред. Б.В. Личмана. Екатеринбург. -Любое издание. - Лекции 8-9.

История России с древнейших времен до конца XVll века / А.П.Новосельцев, А.Н.Сахаров, В.И.Буганов, В.Д.Назаров; отв. Ред. А.Н.Сахаров, А.П.Новосельцев. М.,1999. - Гл. 18-21.

История России с древнейших времен. /В.Ю.Халтурин, С.П.Боброва и др.: Под ред. В.Ю.Халтурина: Учеб. пособие / Иван. гос. энерг. ун-т. Иваново, 2003. - С. 90-128.

Орлов А.С., Георгиев В.А., Георгиева Н.Г., Сивохина Т.А. История России с древнейших времен до наших дней. Любое издание. - Гл. 11,12.

Пушкарев С.Г.Обзор русской истории. Любое издание. Гл. 7-9.

Хрестоматия по истории России: В 4-х т.-Т. 1. С древнейших времен до XVII века. М., 1994. - Раздел 8.

Хрестоматия по истории России: В 4-х т.-Т. 2. В 2 кн. Кн. 1. XVII - начало ХVlll века. М., 1995. - Раздел

Анисимов Е.В. Государственные преобразования и самодержавие Петра Великого в первой четверти 18 в. - СПб., 1997.

Анисимов Е.В. Петр I - рождение империи // История Отечества: люди, идеи, решения. Очерки истории России 9 - начала 20 века. - М., 1991.

Баггер Х. Реформы Петра Великого. - М., 1985.

Иловайский Д.И. Царствование Петра Великого или эпоха государственных реформ // Иловайский Д.И. Очерки отечественной истории. М., 1995. - С. 328-360.

Каминский А. Российская империя в 18 веке: трагедии и модернизация / Под ред. А. Каменского. М., 1999.

Облонский А. Почему Россия не стала «Западом». Петровская псевдореформация // Дружба народов - 1992.- No 10.- С. 79-84.

Павленко Н.И. Петр Великий. - М., 1990.

Петр Великий. СПб., 2001.

Платонов С.Ф. Время Петра Великого. // Платонов С.Ф. Лекции по русской истории. М., 2000. С. 473-548.

Платонов С.Ф. Петр Великий. Личность и деятельность. // Платонов С.Ф. Сочинения по русской истории. В 2-х т. - СПб., 1993 - Т. 2. - С. 241-313.

Пушкарев С. Эпоха Петра Великого // С. Пушкарев. Обзор русской истории. СПб., 2002. С. 256-286.

Россию поднял на дыбы. Век 17 -18 / Сост. Н.И. Павленко: В 2 кн. - М.,

Анисимов Е.В. Время петровских реформ. - М., 1989.

Буганов В.И. Петр Великий и его время. - М., 1989.

Валишевский К. Петр I.- М., 1990.

Воловой Д.В. Реформы Петром I системы управления и его табель о рангах // Социальный менеджмент: учебник под ред. Д.В. Волового. М., 2000.

Гумилев Л.Н. От Руси к России. М., 2002. С. 281-285.

Князьков С. Очерки из истории Петра Великого и его времени. - М., 1990.

Моренов В.И., Каменский А.В. От Петра I до Павла I реформы в России 18 века. Опыт целостного анализа. // Вопросы истории. 2002. No 2.

Шикман А.П. Деятели отечественной истории. Биографический справочник. Москва, 1997 г. 6. Сухарева О.В. Кто был кто в России от Петра I до Павла I, Москва, 2005

Анисимов Е.В. Россия в середине 18 века. - М., 1986.

Анисимов Е.В., Каменский А.Б. Россия в 18 - первой половине 19 века. - М., 1994.- гл. 8-11.

Борзановский П.К. императрица Екатерина Вторая Великая. М., 1991.

Гоголевский А.В. Екатерина II. Наказ, данный комиссии о составлении проекта нового Уложения (1767 г.) // Конституционализм: исторический путь России к либеральной демократии: Сборник документов / Сост. А.В. Гоголевский, Б.Н. Ковалев. М., 2000. С. 37-109.

ЗаичкинИ.А., Почкаев И.Н. Русская история от Екатерины Великой до Александра 11 - М., 1996.- Ч. 2,3.

История России. Курс лекций по истории России с древнейших времен до наших дней / Под. Ред. Б.В. Личмана. - Екатеринбург. Любое издание. - Лекция 11 (3,4); Лекция 12.

Каменский А. Екатерина II. // Вопросы истории. - 1989.- No 3.

Каменский А.Б. Российская империя в конце 18 века. Традиции и модернизация. М., 1999.

Камкнский А.Б. Сословная политика Екатерины II // Вопросы истории. - 1995.- No3. С. 29 - 46.

Любавский М.К. История царствования Екатерины II. СПб. 2002.

Мавродин В.В. Под знаменем крестьянской войны. - М., 1974.

Моренов В.И., Каменский А.Б. От Петра I до Павла I реформы в России 18 века. Опыт целостного анализа. // Вопросы истории. 2002. - No 2.

Моряков В.И. Поиск пути. Русская общественная мысль второй половины 18 века о государстве и обществе // История Отечества: люди, идеи, решения. Очерки истории России 9- начала 20 веков. - М., 1991.

Мыльников А.С. Петр III. Исторический портрет // Вопросы истории. - 1991. - No4,5.

Платонов С.Ф. Время Екатерины. / С.Ф. Платонов. Лекции по русской истории. М., 2000. С. 622-653.

Преображенский А.А. Россия «Век Екатерины» / Краткий исторический очерк. М., 2002.

Сорокин Н.А. Российский абсолютизм в последней трети 18 века. Омск, 1999.

Юхт А.И. Екатерина II и ее окружение. М., 1996.

Размещено на Allbest.ru