Военная агрессия Молдовы против Приднестровской Молдавской Республики

Прибывший батальон, во взаимодействии с Рыбницкими и Каменскими гвардейцами, наглухо перекрыл возможные пути выдвижения противника в район с. Роги. Кроме того, особо опасные участки заминировали, и после одной-двух атак противник, понесший потери, свои попытки прорваться на этом участке прекратил.

Севернее с. Роги, вплоть до населенного пункта Михайловка, включая села Гоян, Цыбулевка, Гармацкое, оборона осуществлялась путем организации сторожевых постов (опорных пунктов), секретов, располагавшихся на таких тактически выгодных участках местности (высоты, теснины, мосты), как «медведь» (северо-восточнее дач у с. Роги), «беркут» (высота - 1 км южнее Гоян), с которых контролировались пути выдвижения противника. Кроме того, были организованы пешие дозоры и маневренные группы на автомобилях, самодельных броневиках или ПТС. В случае необходимости по команде с КП могли быть выделены дополнительные силы.

Южнее с. Роги, после оценки обстановки на местности, проведенной разведки и рекогносцировки района, рыбницкие и каменские гвардейцы и ополчены Рыбницкого батальона начали поэтапное выдвижение в сторону Кочиер, закрепившись на позициях в районе тракторной бригады севернее Дубоссар, склада химикатов и полевого стана южнее Кочиер. Одновременно с ними, во взаимодействии с их левым флангом, своим правым флангом начали выдвижение в направлении Коржево и Кочиер подразделения 4-го батальона Республиканской гвардии и ополчение Дубоссар.

Активизации боевых действий войск ПМР в районе Дубоссар, переходу их от позиционной к активной комбинированной, сочетающей элементы позиционной и маневренной, обороне, повышению инициативности полевых командиров способствовала реорганизация системы управления. В начальный период боевых действий при малом количестве подразделений управление ими осуществлялось централизованно - с КП, при этом, по мере развертывания подразделений по всему фронту, каждое из них замыкалось по линиям связи на КП. Но когда количество подразделений увеличилось, управлять боевыми действиями стало затруднительно, поэтому было решено вместо одной радиосети управления сформировать три. Кроме того, Дубоссарский участок обороны разделили на три района обороны, разграничительные линии между которыми прошли по южной окраине с. Дзержинское и по северной окраине Дубоссар, между Коржево и Кочиерами. Определили также состав подразделений, обороняющих эти районы, назначили командиров, осуществлявших общее командование, организовали штабы и командные пункты.

Южным районом обороны, где вели боевые действия ополченцы и гвардейцы Григориополя, казаки и гвардейцы из Тирасполя, командовал командир 1-го батальона Республиканской гвардии подполковник А. Устюжанин. Позднее сюда же был направлен батальон народного ополчения Тирасполя под командованием майора И. Чебослаева.

Подразделениями, оборонявшими центральный район (Дубоссары), командовал майор А. Лукьяненко. Здесь сражались гвардейцы 4-го батальона, бойцы ТСО, казаки и ополченцы Дубоссар и Дубоссарского района, добровольцы из России, Украины, других мест бывшего СССР.

Северный район обороняли гвардейцы Каменки, Рыбницы и рыбницкие ополченцы, руководил ими подполковник П. Запорожец.

На начальном этапе обороны у защитников ПМР не было современной артиллерии, поэтому подразделениям, оборонявшим южный и северный районы, придавались противоградовые установки «Алазань», смонтированные в кузовах автомобилей. Это оружие было скорее психологическим, специалисты сумели придать ему большую эффективность. На южном направлении использовалась авиационная кассета НУРС, установленная на БТР. Применялись и отдельные направляющие от «Алазани» и кассет НУРС, которые приспосабливались для пуска ракет. Изготовили также мини-миномет, стреляющий 40-миллиметровыми гранатами.

В конце марта появились первые «отечественные» минометы, которые в помощь фронту начали изготавливать рабочие в мастерских и на заводах. Вскоре была сформирована первая минометная батарея, а еще позднее из зенитных орудий, применявшихся в мирное время как противоградовые, был сформирован и артиллерийский дивизион. Получив поддержку и приобретя боевой опыт, бойцы стали чувствовать себя более уверенно, кое-где начали контратаковать противника, однако не всегда успешно по причине недостаточной подготовленности полевых командиров, которые иногда допускали несанкционированные действия, не всегда могли грамотно спланировать бой, организовать взаимодействие.

23 апреля приднестровцев потрясло известие о подлом расстреле террористами Н.И. Остапенко, одного из активных организаторов республики. Хотелось бы подчеркнуть, что разведгруппы гвардейцев также неоднократно пробирались в расположение противника, но им ставились только разведывательные цели и категорически запрещалось применять оружие, кроме как для самозащиты. Однако после этой жестокой акции, разведгруппе, находящейся в тылу противника, была поставлена задача - захватить одного из высокопоставленных офицеров, чтобы показать, что гвардейцы в любой момент готовы провести подобную акцию, но не делают этого из гуманных соображений, а воюют честно, соблюдая Женевские конвенции по ведению войны. Разведгруппа захватила начальника отделения Оргеевского РОП майора И.Т. Савина. С пленным обошлись гуманно, были обеспечены его права, допрос велся корректно, достоинство его не унижалось. 25 апреля майора передали в УВД г. Тирасполя, откуда к празднику Пасхи его, в числе других, обменяли на наших военнопленных. Этот пример описан подробно, с тем чтобы показать различие в отношении к способам ведения боевых действий и к пленным в ПМР и у противника, где гвардейцев зачастую истязали и убивали.

К концу апреля - началу мая было установлено несколько линий связи между полевыми командирами сторон, после чего неоднократно проходили встречи их представителей на нейтральной полосе. Чувствовалось, что многие бойцы, особенно полицейские из ГОП, РОП, воюют с неохотой, так как они начали понимать несправедливость этой войны со стороны Молдовы и легко шли на договоренности о прекращении огня. Так, достигли, например, согласия не вести огонь в районе с. Роги, которое оказалось между воющими сторонами. Но уже чувствовалось, что полицейские ситуацией не владеют - все большее влияние на фронте стало приобретать руководство Вооруженных Сил и Министерства национальной безопасности Молдовы.

У противника управление осуществлялось с трех командных пунктов, которые размещались:

- в Кочиерах в штабе полка гражданской обороны (КП северной группировки, командующий - начальник управления боевой подготовки полковник Н.М. Петрикэ); Кошнице, на консервном заводе (КП ЮЖНОЙ группировки, командующий - начальник штаба НА РМ генерал-майор Ф. Дабижа-Казаров). Общую координацию боевыми действиями армейских подразделений осуществлял начальник полевого управления, заместитель министра обороны Молдовы генерал-майор П.С. Крянгэ;

- в Голерканах в Доме отдыха (командующий - заместитель Министра внутренних дел Молдовы полковник Б.П. Муравский).

Осуществив перегруппировку подразделений центрального района обороны на правом фланге во взаимодействии с левым флангом северного района, войска ПМР заняли наиболее выгодные позиции северо-восточнее Кочиер по окраине сада таким образом, что «нависли» над противником и оказались хозяевами положения на этом участке.

Примерно с 10 мая противник начал активизировать боевые действия: усилился обстрел позиций гвардейцев, особенно на южном направлении, из всех видов оружия, в том числе зенитных установок, орудий, минометов, гранатометов, СПГ. Тяжелые бои шли 15, 16, 17, 18 мая. Тревожные сводки, поступающие из района боев вынудили женщин Тирасполя пикетировать парки 14-й армии с требованием помочь истекающим кровью защитникам республики. Многие российские военнослужащие готовы были в любой момент выйти на позиции и только ждали приказа или удобного момента.

Утром 19 мая противник решительно атаковал позиции бойцов, оборонявшихся на высоте 125,7 у с. Погребя. Вначале была проведена двухпериодная артиллерийская подготовка, затем группа молдовских добровольцев, все в прошлом «афганцы», с двумя единицами бронетехники, при поддержке артиллерии и стрелково-пулеметного огня пошла в атаку. Встреченная дружным огнем гвардейцев группа в количестве 22 человек была уничтожена практически полностью, бронемашины подбиты и захвачены гвардейцами. Приднестровцы, покинув поле боя с минимальными потерями, проявили образец стойкости, мужества и героизма, высокое боевое мастерство.

Известия о тяжелых боях и потерях переполнили чашу терпения многих военнослужащих 14-й армии, и несколько офицеров, прапорщиков вывели из парков и совместно с гвардейцами и ополченцами пригнали на позиции небольшое количеств" танков, бронетранспортеров, три противотанковых орудия. 18 мая под юрисдикции ПМР перешел инженерно-саперный батальон 14-й армии под командованием подполковника И.В. Дудкевича. На собраниях личного состава в других частях РА все настойчивее ставился вопрос о переходе под юрисдикцию ПМР.

20 мая около 7 часов утра к одному из БТР вышел разведчик из группы, которая ходила в разведку и попала в засаду. Приняв самостоятельно решение оказать помощь разведчикам, экипаж БТР в неизвестной для него обстановке выдвинулся на самом опасном направлении в районе плотины в сторону противника и был уничтожен. Погибли офицеры - старший лейтенант А.Н. Зиманов, лейтенант Ф.Ф. Чернавский, рядовые С.Л. Дигоран и Д.С. Паирели.

Узнав об этом, гвардейцы бросились на помощь экипажу. Завязался тяжелый бой, в результате которого погибло еще семь человек: два гвардейца - Ю.А. Бойцов и Л.Е. Волошенко, два казака - А.А. Погребниченко и В.О. Русин, ополченцы - С.Н. Агатьев, А.А. Митител, Г. Богатырчук, четыре человека были ранены, в том числе капитан А.С. Кицак, назначенный к тому времени заместителем командира 4-го батальона. Двое раненных бойцов оказались в плену, где над ними стали издеваться молдовские фашисты.

Изуверы-националисты долго не соглашались выдать тела погибших, затем разрешили это сделать только медсестре Наташе Пастуховой. И эта хрупкая девушка на своих плечах под прицелами автоматов улюлюкающих националистов вынесла тела с поля боя.

Несколько позже список досадных и неоправданных потерь пополнило уничтожение одного из танков, который по необдуманному решению полевого командира был назначен в светлое время суток для эвакуации с поля боя подбитой инженерной машины, кстати, представляющей собой ценность в десятки раз меньшую, чем танк. В результате попадания снаряда ПТУРС танк загорелся, но вовремя сработала система пожаротушения «Роса», и возгорание было погашено. Эвакуировать теперь уже подбитый танк танкисты не решились, а чтобы он не попал в руки противника, расстреляли его из другого танка.

Защитники республики, используя подкрепление техникой, сформировали экипажи из добровольцев-запасников, и уже 23 мая на Кошницком направлении, отражая наступление противника, сумели нанести такой мощный удар по его позициям, что он понес большие потери, был подавлен и морально сломлен. Более 300 полицейских вместе с боевой техникой покинули боевые позиции и ушли в Кишинев, где устроили акцию протеста против руководства Молдовы.

Правда, к этому времени полиция уже отошла на второй план. К 15 мая непосредственно на боевых позициях находились подразделения Национальной армии Молдовы:

- на Кочиерском плацдарме - два мотопехотных батальона и до 400 полицейских, 14 единиц бронетехники (восемь БТР, два МТ-ЛБ, четыре БМП), одна ЗСУ-23-4 «Шилка», минометная батарея, самоходные орудия. В районе Устье (напротив плотины) располагалось два БТР, по одному БМП и ЗСУ-23-4 «Шилка»;

- на Кошницком плацдарме - два мотопехотных батальона из Флорешт, до 300 полицейских, 11 БТР, один БМП, два МТ-ЛБ с пулеметами ДШК, одна «Шилка», несколько ЗУ-23-2 и безоткатных орудий. Кроме того, на правом берегу развертывались и испытывали орудия артиллерийские батареи (152 мм и 122 мм) в районах сел Жаврены, Машкауцы, Голерканы, Ракулешты.

Директивой Министра обороны Молдовы от 5 мая 1992 г. была создана северная группа войск, командовал которой подполковник Л.С. Карасев. В ее составе развертывались три мотопехотные бригады в районах населенных пунктов Пересечено, Флорешты, Вадуллуй-Водэ. Правда, формирование этой группировки застопорилось - патриотического настроения у людей не наблюдалось, а те, кого набирали силой, разбегались. Поэтому впоследствии вместо северной группы Карасеву удалось сформировать только одну бригаду семибатальонного состава, которая впоследствии бесславно прекратила свое существование под Бендерами.

Однако митинги полицейских в Кишиневе, усиливающееся недовольство народных масс вынудили руководство Молдовы пойти на переговоры с Приднестровьем или хотя бы создать их видимость. Как уже отмечалось ранее, попытки переговоров предпринимались с самого начала боевых действий. Первое соглашение о прекращении огня было достигнуто еще 17 марта, но оно вскоре было нарушено Молдовой и не выполнялось. Инициатором нарушения договоренностей стал сам Президент Молдовы М. Снегур, выступивший 28 марта с ультиматумом в отношении ПМР. Также по вине молдовской стороны срывались и другие договоренности 23 апреля, а с 18-19 мая переговоры велись практически постоянно в течение второй половины мая и начала июня. Со стороны Молдовы формировались различные комиссии, делегации, состав которых постоянно менялся. Руководили ими то Северин, то Оборок, то Олару, то другие представители Молдовы, которые в принципе никакими полномочиями не обладали и, когда дело доходило до конкретных действий, уходили от прямых ответов и решений. В конечном итоге, по настоянию руководства ПМР, Кишиневом была назначена парламентская комиссия во главе с В. Пушкашем. Руководство Приднестровской Молдавской Республики приняло решение направить в парламент Молдовы депутатов от Приднестровья, которые ранее прекратили свои депутатские полномочия и не участвовали в его работе.

В парламенте Молдовы начались дискуссии по вопросу прекращения боевых действий. Однако такие депутаты, как Мошану, Хадырка, Гимпу, Арсений, Матей, Дабижа, Истрати, Пыслару, да и сам Пушкаш эти дебаты неизменно заводили в тупик. Усугубляли ситуацию Косташ, Плугару, Анточ, постоянно выступавшие на заседаниях парламента с откровенной дезинформацией. В хоре этих истеричных голосов терялись трезвые голоса П. Шорникова, А. Лисецкого, А. Симака, В. Солонаря, которые обвиняли руководство Молдовы в развязывании агрессии против собственного народа.

В результате дебатов было решено направить в места боев парламентскую комиссию, чтобы выяснить обстановку на месте. Однако уже тогда было ясно, что, руководством Молдовы готовится новое наступление. К 11 июня была сформирована крупная группировка войск (во исполнение директивы министра обороны Молдовы, упоминавшейся выше) из семи мотопехотных батальонов, в том числе:

- первый мотопехотный батальон (МПБ): 540 человек, дислоцировавшихся в пионерлагере с. Бульбоака. На вооружении батальона 34 МТ-ЛБ, 9 единиц минометов (120 мм), 6 установок ЗУ-23-2, 28 РПГ. Командир - В. Беженарь;

- второй МПБ: 470 человек, призванных из резервистов. Батальон участвовал в боевых действиях в Кочиерах;

- третий МПБ: 417 человек резервистов в возрасте от 17 до 50 лет. Дислоцировался в с. Кошница, штаб - в с. Пырыта. На вооружении 12 единиц минометов (82 мм), 6 установок ЗУ-23-2, 13 единиц БТР (в том числе 6 единиц БТР-80). Командир - М. Волонтир;

- четвертый МПБ смешанного состава: 420 человек (призывники-срочники и резервисты), дислоцировавшихся в районе с. Шерпены.

- пятый, шестой и седьмой МПБ спешно укомплектовывались из призывников-срочников и резервистов, вооружались боевой техникой, в том числе автоматами румынского производства, американскими радиостанциями «Моторола», «Ю-77».

В районе полигона Бульбоака сосредоточивалась артиллерия, в том числе 18 установок ПТУР «Конкурс» (9 единиц находились во Флорештах), 4 установки РСЗО «Ураган», 12 единиц гаубиц (122 мм) Д-30, 7 противотанковых пушек (100 мм) «Рапира», 11 единиц зенитных орудий (57 мм) С-60. Здесь же были сосредоточены около 60 понтонов, на которых даже не были закрашены нанесенные белой краской румынские опознавательные знаки. Неизвестно с какой целью на полигон был выведен даже зенитный ракетный комплекс С-125, который не применяется против наземных целей, а средств воздушного нападения у защитников ПМР, как известно, не было.

Еще 21 апреля из Румынии прибыла первая группа специалистов из числа обучавшихся там молдовских граждан. В основном это были снайперы, которых снабдили в Румынии винтовками с оптическим прицелом. Одна такая винтовка, вместе со снайперской сумкой, была захвачена во время боя в районе с. Погребя. В сумке находился формуляр, в котором с военной скрупулезностью были отмечены и номер румынской воинской части, которой она принадлежала, и росписи командиров с печатями воинской части, и другие данные, позволившие судить о причастности Румынии к агрессии Молдовы.

К началу июня на Дубоссарском участке фронта тактический перевес находился уже на стороне защитников ПМР, занимавших наиболее выгодные позиции. Все артиллерийские средства были организационно сведены в артиллерийскую группу под единым командованием и могли действовать как рассредоточенно на трех направлениях, так и сосредоточенно на одном из них. Командиры танков, орудий, наводчики вместе с разведчиками выходили на передний край и уточняли координаты целей, производили их пристрелку, однако пока активных действий не предпринимали из соображений соблюдения договоренностей о прекращении огня.

Управление боевыми действиями стало более организованным. Еще 1 апреля командующий Республиканской гвардией С.Ф. Кицак был назначен начальником управления обороны республики, а 22 мая он издал приказ о назначении должностных лиц, отвечающих за боевые действия на Дубоссарском направлении фронта, благодаря которому управление стало более централизованным, единому командованию были подчинены все воинские формирования.

В Дубоссарах 22 апреля была создана военная комендатура во главе с А.В. Гамовым, обеспечивавшая строгий порядок в тылу. Во взаимодействии с ней активно работала дубоссарская милиция, которой руководил А. Паскаль.

Для того, чтобы подготовить резерв и не допустить провокаций в районе Тирасполя, начальник управления обороны С.Ф. Кицак в период с 21 по 26 мая объявил призыв приписного состава военнообязанных для развертывания отдельных частей и подразделений, а с 1 июня подчинил себе Народное ополчение во главе с его штабом.

Полевые командиры молдовской и приднестровской сторон на встречах, проводимых в рамках мероприятий по прекращению и предупреждению огня, все чаще убеждались в том, что парламент Молдовы не желает принимать конкретные меры по прекращению войны. Поэтому было принято обоюдное решение направить в парламент по нескольку человек от каждой из сторон, чтобы заявить протест против продолжающегося кровопролития и потребовать от депутатов принятия определенных мер. Однако ожидаемого результата не получили, так как поездка закончилась не выступлениями в парламенте, а встречей с Мошану, который провел ее со своих националистических позиций и выдвинул лозунг: защитники Приднестровья должны сложить оружие, а организаторы сопротивления - понести наказание.

3.3 Бендерская трагедия

Хотя парламент Молдовы и принял довольно расплывчатое решение о начале поэтапного прекращения боевых действий, стало очевидным, что выигрывается время для подготовки очередной кровавой провокации. Поэтому командование Республиканской гвардии, зная обстановку и настроения солдат противника, находящихся в окопах, решило обратиться к ним с листовкой, подготовленной редактором гвардейской газеты и 18 июня отпечатанной вечерней сменой Бендерской типографии. Тираж в количестве 4 тыс. экземпляров планировалось на следующий день забрать из типографии и отвезти на Дубоссарский участок фронта.

Утром 19 июня от руководства Молдовы поступила настойчивая просьба: прибыть в Кишинев первым лицам из командования Республиканской гвардии, казачества, ТСО. Однако по различным причинам поехали не они, а начальник штаба Управления обороны полковник В.Н. Чернев, начальник оперативного отдела гвардии полковник В.И. Атаманюк, старший офицер оперативного отдела подполковник И.И. Зилотов, а также депутат Г.Ф. Пологов. Прибывших собрали в приемной Пушкаша для обсуждения технических деталей работы комиссий по разведению войск. Здесь же почему-то находились члены правительства во главе с Обороком, постоянно приходили и уходили какие-то люди, в том числе Берлински_? Матей, Хадырка, Пласичук и др. Конкретного разговора, обсуждения предложенного вопроса не получилось. Периодически появлялся В. Катанэ и нагнетал обстановку различными сообщениями о якобы обостряющейся обстановке.

Примерно около 15 часов после очередного истеричного сообщения В. Катанэ о том, что в Бендерах якобы стреляют (впоследствии выяснилось, что он часа на два опередил события), приднестровская делегация решила вернуться в Тирасполь. Возвращаясь окружной дорогой, депутаты заметили посты вооруженных полицейских, которых ранее не было. На последнем посту машину задержали, и только благодаря мандату, отпечатанному на латинице, за подписью В. Пушкаша с гербовой печатью парламента Молдовы удалось прибыть в Бендеры.

Подъехав к зданию горисполкома, депутаты услышали выстрелы, затем перестрелку. В приемной председателя горисполкома в это время стали собираться руководители четырехсторонней комиссии наблюдателей, депутаты, вскоре прибыл командир гвардии.

События этого дня описываются здесь с такой подробностью потому, что именно 19 июня началась самая кровавая акция Молдовы против Приднестровской Молдавской Республики, своей бессмысленной жестокостью потрясшая весь мир. Военные преступники, организовавшие ее и обагрившие себя кровью тысяч убитых и раненых не понесли никакого наказания. Более того, они распространяют различные версии начала боевых действий 19 июня и пытаются доказать, что имела место вынужденная защита и что необходимо было оборонять город от какого-то вымышленного нападения или захвата, наводить «конституционный порядок». На самом деле имела место заранее спланированная и подготовленная карательная операция против мирного, находящегося под контролем международных наблюдателей, г. Бендеры и широкомасштабное наступление на Приднестровскую Молдавскую Республику.

События в городе в этот день развивались следующим образом. Незадолго до возвращения делегации Приднестровья из Кишинева к Бендерской типографии на автомобиле подъехали за отпечатанными листовками, о которых упоминалось выше, редактор гвардейской газеты вместе с водителем и двумя сопровождающими гвардейцами, которые должны были грузить пакеты с листовками. Старший машины И. Ермаков и водитель остались в машине, а остальные ушли в типографию за листовками.

Следует заметить, что все гвардейцы, за исключением редактора, были из Тирасполя и на них не распространялся запрет на ношение оружия. Вооружение гвардейцев явилось вовсе не излишней предосторожностью, так как в этот период участились провокации против гвардейцев, кроме того была получена информация о негативном отношении руководства Молдовы к появлению листовок. Теперь уже со всей уверенностью можно утверждать, что группе полицейских была поставлена задача не допустить распространения листовок. Поэтому, когда двое гвардейцев и редактор удалились в сторону типографии, на оставшихся в машине напала группа полицейских. Завязалась борьба, раздались выстрелы.

На звук выстрелов к типографии подъехала патрульная милицейская машина, по которой сразу же был открыт огонь. Милицейский патруль доложил о нападении на гвардейцев командиру батальона Республиканской гвардии, а также информировал четырехсторонних наблюдателей и руководство города. Командир гвардии вызвал группу гвардейцев и направил ее к зданию полиции. Туда же поехал оператор телевидения Бендер В. Воздвиженский, чтобы документально зафиксировать происходящее, так как к этому времени было достаточно много дезинформации со стороны Молдовы о якобы имевших место нарушениях с приднестровской стороны.

К этому времени полицейские уже оцепили типографию, перекрыв все входы и выходы, и стали требовать выдачи укрывавшихся там гвардейцев. Проявив находчивость, гвардейцы спрятали оружие, переоделись в гражданскую одежду, затем один из них ушел вместе с рабочими, а другой был опознан и задержан полицией. Когда группа гвардейцев прибыла к типографии, она не только была обстреляна, но и попала в засаду и вынуждена была, заняв круговую оборону, отбиваться от превосходящих сил противника.

Получив по радио доклад об инциденте, командир батальона проинформировал руководителей Бендер и представителей четырехсторонней комиссии и с их ведома с группой гвардейцев отправился в полицию, чтобы договориться о прекращении огня. Однако группа ввиду обстрела интенсивным огнем из стрелкового оружия вынуждена была отойти.

В приемной председателя исполкома собрались все руководители четырехсторонней комиссии, некоторые ее члены, председатель и сотрудники исполкома, командир Республиканской гвардии Лосьев, вернувшаяся из Кишинева делегация, депутаты парламента Молдовы В. Шова, О.П. Запольский, Г.Ф. Пологов, А.М. Сафонов и др.

Ответственные должностные лица приднестровской стороны принимали все меры для предотвращения кровопролития. Председатель исполкома Бендер В. Когут, его заместитель В. Харченко неоднократно связывались с начальником полиции Гусляковым с требованием прекратить огонь, на что последний сначала пообещал это сделать, но потом заявил, что огонь ведут гвардейцы. Командир гвардии приказал прекратить огонь, однако группа, попавшая в засаду, не могла этого сделать, так как по ней велся интенсивный огонь на уничтожение. В группе, насчитывавшей немногим более десяти человек, уже было шестеро раненых и один убитый - оператор телевидения Воздвиженский. На выручку была послана группа на БРДМ, ей удалось помочь ребятам вырваться из окружения и вывезти убитого и раненых. Командир батальона прибыл в исполком и доложил о прекращении огня. Однако к этому времени уже началась стрельба по всему городу. Огонь велся молдовскими снайперами по людям в форме и мирным жителям из засад, с крыш домов. Особенно интенсивному обстрелу подверглись здания милиции, казарма гвардейцев.

Все попытки дозвониться до руководства Молдовы, которые предпринимали должностные лица Бендер и Тирасполя, в том числе и депутаты Молдовы, оказались тщетными - никто не отвечал. Позднее выяснилось, что в этот вечер все руководство РМ было занято организацией решающего, по их мнению, наступления. Монтану, Ходырка, Матей, Берлински, Пласичук, Анточ, Косташ собрались у Президента Снегура и настояли на том, чтобы он отдал распоряжение Косташу бросить на Бен-деры все силы, в том числе и сформированные за два дня до наступления.

В 19 часов, т. е. через полтора часа после того, как произошло нападение на гвардейцев у типографии, к Бендерам с двух направлений по Кишиневской и Каушанской трассам входили в город колонны противника, оснащенные бронетехникой и артиллерией.

Началась операция «Троянский конь», замысел которой и аналогия с древней мифологией заключались в том, что под прикрытием и при содействии румынских и молдовских представителей четырехсторонней комиссии наблюдателей в городе постепенно накапливались полицейские, переодетые в гражданскую одежду, военнослужащие МНБ и Национальной армии Молдовы, члены диверсионно-террористических групп. Прибывшие из Румынии еще 21 апреля снайперы размещались под видом родственников на квартирах у активистов НФМ

и вместе с ними оборудовали себе места и позиции для будущих боев, пути отхода, связь и т. д. Кроме того, в районе Варницы, где в большей степени ощущалось влияние фронтистов, размещались и формировались подразделения волонтеров, готовился прием подразделений с техникой, которые должны были прибыть по железной дороге под видом гражданского транспорта. Все эти силы старались изнутри взорвать обстановку в городе и «открыть ворота города», обеспечив ввод главных сил противника.

Руководство Молдовы до настоящего времени еще пытается создать видимость того, что ввод основных сил Молдовы был стихийным, явился «ответной мерой» и т. д. Если говорить об «ответной мере» или «вынужденной», как они еще иногда называют эту операцию, то вполне понятно, что мелкая стычка у типографии, которая так подробно описана здесь, ни в коей мере не требовала такой неадекватной «вынужденной ответной меры», поскольку ситуация в городе на тот момент четко контролировалась как командованием вооруженных формирований с обеих сторон, так и международной четырехсторонней комиссией наблюдателей, и стрельба могла быть прекращена. Однако руководство Молдовы не желало идти на компромисс, так как мощная силовая группировка по заранее подготовленному плану уже пришла в движение.

Этот период эскалации напряженности был усугублен тем, что командир второго батальона Республиканской гвардии Костенко допустил серьезную ошибку, последствия которой серьезно сказались на дальнейшем ходе боевых действий. Несмотря на полученные еще в мае - начале июня указания относительно удержания высоты «Суворова могила», он не выполнил поставленную задачу: расчет личного состава произведен не был. Более того, когда уже стали абсолютно ясны агрессивные действия Молдовы, вместо того, чтобы закрыть город, т. е. вывести подразделения на позиции возможного входа войск, он всех имевшихся у него бойцов начал бросать в бессмысленные атаки на хорошо укрепленный пункт дислокации полиции, где многие из них были ранены или погибли под шквальным огнем противника.

Нужно отдать должное бойцам батальона: застигнутые войной в разных концах города, многие из них сумели добраться до казармы под огнем снайперов и обстрелами полицейских и диверсионно-террористических групп. Часть бойцов, вооружившись, успела выйти на Кишиневское направление и вступила в бой с противником, однако под ударами имеющего явный перевес сил врага была вынуждена отступить и укрыться в крепости. Другая часть, не успевшая покинуть казарму, заняла оборону в ней и успешно отражала атаки. Более того, контратакуя с помощью инженерной машины разграждения (ИМР), эти отважные ребята сумели захватить два БТР противника и на следующий день пойти с ними в бой. Почти все бойцы батальона в тот момент сражались героически, несмотря на скудный запас боеприпасов.

Комбат Костенко, вместо того чтобы организовать управление боевыми действиями, обосновался в рабочем комитете Бендер, требовал дать ему танки, бронетранспортеры. При этом, он все бросал и бросал людей в атаки на здание полиции. Оценив обстановку и понимая, что Костенко не способен управлять боевыми действиями, командование Республиканской гвардии приняло решение развернуть командный пункт в подвале здания горисполкома. Был организован штаб обороны города, начался сбор данных и анализ складывающейся обстановки. Поступила информация с различных точек города и из Тирасполя, где спешно начали формироваться подразделения для оказания помощи обороняющимся, истекающим кровью Бендерам.

Следует отметить, что информация в эти часы, да и во все последующие дни, на КП Бендерского участка фронта поступала не только от командиров и бойцов, но и от десятков и сотен гражданских людей, патриотов Приднестровской Молдавской Республики и своего города по всем телефонам исполкома, которые были переключены на командный пункт.

Выше уже упоминалось об армейской бригаде, сформированной Карасевым 11 июня в соответствии с директивой министра обороны Молдовы. К 18 июня эта бригада почти в полном составе сосредоточилась на Бульбоакском полигоне для наступления на Бендеры с северного и северо-западного направлений. Кроме этой бригады в районы сосредоточения вышли еще две бригады полицейских и волонтеров: под командованием полковника Мамалиги (они сосредоточились в районе Каушан с задачей наступать на город с южного и юго-западного направлений), и вторая армейская бригада (командир - полковник А. Когут) смешанного состава (призывники, резервисты и волонтеры), сосредоточившаяся юго-восточнее Новых Анен в районе с. Гырбовец, которой предстояло напасть на Бендеры с запада и северо-запада.

К ночи с 19 на 20 июня первая мощная группировка противника, выдвинувшаяся с Кишиневского направления и Варницы, вышла к автомобильному и железнодорожному мостам у крепости в районе развязки дорог. Противотанковая артиллерийская батарея заняла огневую позицию в сквере, зенитные установки ЗУ-23-2, БТР, МТ-ЛБ открыли огонь по мосту и его защитникам. Тем не менее, группа бойцов ТСО сумела обстрелять развертывающуюся батарею с фланга и внесла панику в ряды наступавших, которые, побросав оружие, разбежались. Но приднестровских бойцов было мало, а противник все прибывал и прибывал на автобусах, автомобилях, пешком из Варницы. Кроме того, подвозилось оружие в ящиках, взятое с бывших складов Советской Армии. В это же время за мощными стенами и валами крепости, затаившись, бездействовала мощная группа 14-й армии под руководством заместителя командующего генерала Гаридова; в двухстах метрах расстреливали городок химбатальона той же армии, горела техника, горели боксы, под шквал огня попал и склад ГСМ 14-й армии, «гарнизон» которого состоял из одного прапорщика и семи бойцов. Прапорщик был вынужден просить помощи у Республиканской гвардии, которая сама истекала кровью. Пришлось долго дозваниваться в штаб 14-й армии, пока там на вторые сутки решили направить один или два БРДМ ему на помощь.

Вторая группировка противника с Каушанского направления вышла к зданию полиции, горисполкому и пробивалась на соединение с первой.

Третья группировка через села Фырладяны, Гыска начала выходить к центру города и далее на соединение с первыми двумя группировками. Однако противник на всем протяжении своего наступления встречал яростный отпор, которого он не ожидал. И хотя в бой с ним вступали мелкие разрозненные группы защитников или даже одиночки, противник, не зная истинных сил обороняющихся, вынужден был топтаться на месте.

Наряду с гвардейцами в бой под руководством капитана Белякова вступили милиционеры Бендер, занявшие оборону в здании ДОСААФ. Свои действия они скоординировали с Бендерским РОСМ, бойцы которого во главе со своим командиром В. Витом воевали в районе частных домов по ул. Первомайской. Под натиском многократно превосходящих сил противника они вынуждены были отступить в район речного вокзала и далее к крепости, где уже находился противник. В ночь на 20 июня бойцам пришлось переправиться через Днестр в районе лодочной станции. Однако уже вечером этого дня все они, вместе с группой прорыва, вернулись в родной город, где продолжили сражаться против агрессора.

В здании узла связи заняла оборону группа казаков из Тирасполя во главе с полковником С.М . Дригловым. Противник, натолкнувшийся на яростное сопротивление и вынужденный остановиться, начал подтягивать артиллерию, бронетранспортеры, другую технику и вести огонь по очагам сопротивления и по городу.

Особенно сильному огневому воздействию подверглись здания горисполкома, узла связи, рабочего комитета, комендатуры, казармы гвардии. По горисполкому, например, в течение суток более пяти раз открывался шквальный огонь из всех видов оружия и несколько раз - с применением артиллерийских орудий прямой наводкой с позиций в районе горы Суворова могила, с которой весь город был виден как на ладони.

Всю ночь бой не затихал ни на минуту. В городе начались пожары: загорелась бензозаправочная станция, потом - промкомбинат, узел связи, огонь перекинулся и на жилые дома. Батарея зенитных установок ЗУ-23-2 противника, выдвинувшаяся у здания узла связи, была встречена дружным огнем его защитников. Одна из машин загорелась от точного попадания, сдетонировали снаряды боекомплекта и вся батарея была уничтожена.

Председателю исполкома г. Бендер В. Когуту все-таки удалось связаться с министром внутренних дел Молдовы Анточем. На просьбу вмешаться и остановить кровопролитие и бессмысленное уничтожение города Анточ ответил, что он не может этого сделать, так как его «не поймет гражданское население». Трудно понять, что он имел в виду, но это его подлинные слова.

В Тирасполе почти все руководители республики были собраны в здании Верховного Совета и в кабинете у Президента. По всем линиям связи И. Смирнов, Г. Маракуца, С. Кицак и другие пытались связаться с руководством Молдовы с предложением немедленно прекратить кровопролитие. Удалось связаться только с Берлинским, который ответил что-то невразумительное, и с тем же Анточем, ответившим С. Кицаку, что, дескать, «видит бог, он был против». Понять такое высказывание трудно.

Депутаты парламента Молдовы, в том числе и с правого берега, находившиеся в Бендерах, Тирасполе и других населенных пунктах, также безуспешно пытались дозвониться до руководства Молдовы. Кто-то из них, дозвонившись до своих коллег-парламентариев, узнал о том, что в Кишиневе распространен слух о предполагаемом захвате власти в республике Молдова военными и отстранении ими от власти Президента и других руководителей республики. Оценив ситуацию как критическую и видя, что попытки договориться с руководством Молдовы ни к чему не приведут, руководство Приднестровской Молдавской Республики приняло решение объявить частичную мобилизацию. 20 июня в 1 час 30 минут по радио был объявлен сигнал сбора Народному ополчению, и вскоре люди начали прибывать в места сбора и формирования подразделений, а также на свои предприятия. Еще ночью с 19 по 20 июня у парков 14-й армии начали собираться жители Тирасполя, представители районов и городов республики. Старики, женщины, дети просили выступить на их защиту россиян, однако командарм Неткачев проявил нерешительность. Он имел полное право ввести в бой части армии, так как по его же объектам велся огонь вооруженными силами другого государства, гибли военнослужащие армии, их семьи. Но командарм медлил, и тогда многие офицеры не выдержали и, желая хоть как-то помочь, позволили ополченцам вывести из парков несколько танков, БТР, пушек и другое вооружение.

Началось формирование из ополченцев экипажей, боевых расчетов, и уже около четырех часов утра первые четыре экипажа танков, а затем еще пять были сформированы. Именно на них легла основная тяжесть операции по прорыву в Бендеры с Тираспольского направления, взятию моста и разгрому мощной группировки противника, усиленного противотанковыми средствами. Приднестровские бойцы, зная о противотанковых «рапирах» противника, грудью шли на них, отдавали свои жизни, но задачу выполнили и город спасли, обеспечив ему связь с республикой по двум мостам. Общее руководство подготовкой и действиями танкистов осуществляли полковники В.А. Астахов, Н.И. Лепихов, Н.П. Мячев.

Сегодня можно говорить о тактических ошибках и промахах, допущенных в начале войны, но наши бойцы видели, как на их глазах горит город, как к мосту подтягиваются все новые и новые силы противника, как они спешно укрепляются на позициях и занимают новые. Так, когда одна из противотанковых батарей противника уже была развернута, подтягивалась вторая и можно было ожидать развертывания до дивизиона противотанковых орудий, другой боевой техники, личного состава, когда о прорыве имеющимися у приднестровцев силами нельзя было и мечтать, танкисты, правильно оценив обстановку, приняли единственно верное решение - непрерывно, даже без артиллерийской поддержки, атаковать противника, чтобы не дать ему закрепиться.

Первая атака, осуществленная всего тремя танками, оказалась неудачной - грозные боевые машины, которые должны были содержаться в парках 14-й армии в постоянной боевой готовности, отказывали в основном из-за неисправности системы управления орудием и других механизмов. Пулеметов на танках не было, орудия были не пристреляны, Здесь же, на окраине с. Парканы, возле железнодорожного моста «Арка» специалисты-механики приводили машины в порядок, и они снова шли в бой. Наспех заняв огневой рубеж, гвардейцы обстреляли позиции противника. Следующими двумя атаками ему был нанесен еще более серьезный урон - уничтожено несколько боевых машин и пушек. Приднестровские танки, не имея прикрытия, становились хорошей мишенью дня противотанковых пушек и гранатометчиков противника. Был подбит и остался на правом берегу один из танков, в котором находились бойцы Гришин, Заруба и Антонец. Загорелся, но вернулся на исходный рубеж другой, а третий пылающий танк, вернувшийся из атаки, спасти не удалось - он взорвался, но экипаж успел спастись.

К этому времени была подтянута артиллерия, подошла зенитная самоходная установка ЗСУ 23-4 «Шилка», БТР, на автобусах прибыл батальон ополченцев под командованием подполковника Авчарова. Была предпринята четвертая атака и, несмотря на некоторую несогласованность в действиях различных подразделений, она оказалась наиболее успешной. Танки вырвались на правый берег, разметали противника, а подошедшая пехота закрепила успех. Несколько человек погибли, многие были ранены, в основном снайперами, которые находились в тылу. Противник, в панике бросая боевую технику и оружие, начал разбегаться, увлекая за собой вторые эшелоны, в сторону Варницы по Кишиневской трассе и на Каушаны. Кстати, есть свидетельства очевидцев того, как полицейские ОПОН расстреляли расчеты молдовских противотанковых орудий, разбежавшихся под огнем приднестровских танкистов.

Около 20 часов 30 минут первый танк, а за ним и БТР подошли к зданию Бендерского горисполкома, где их с радостью и восторгом встретили защитники. Одновременно в стане противника началась паника -многие решили, что в боевые действия вступили части российской армии. «Доблестные бойцы за конституционный порядок» стали убегать из Бендер в сторону Каушан, Фырладян, Гырбовца, теряя по пути часть того, что они успели награбить, - ковры, телевизоры, домашнюю утварь. Наступил подходящий момент для освобождения всего города. Для этого необходимо было перекрыть Бендеры со стороны Варницы и в Кишиневском направлении, а также со стороны Фырладян и Хаджимуса и, что было наиболее трудным, - со стороны Каушан, в районе горы Суворова могила. Для выполнения этой задачи требовалось как минимум до четырех батальонов и надежная система управления, а к тому времени, к сожалению, силы защитников были ослаблены и немногочисленны, система управления находилась в процессе организации.

Первым в Бендеры из Тирасполя прибыл батальон Народного ополчения под командованием С.А. Шпорта, которому было поручено оборонять здание и территорию исполкома и некоторые объекты вблизи него. Утром наступило затишье, и к зданию исполкома и рабочего комитета стали собираться жители города. Так как мужчины требовали оружия для организации отпора врагу, по радио было объявлено о формировании батальонов Народного ополчения. Началась запись добровольцев, которых организовывали в команды и отправляли в Тирасполь. Затем их распределяли по взводам, ротам, батальонам, выдавали обмундирование и оружие.

Однако противник постепенно начал приходить в себя. Примерно к 13 часам со стороны Кишинева, Каушан, Новых Анен стали подтягиваться свежие силы противника и часть панически бежавших подразделений. С крыш домов возобновили стрельбу снайперы.

Пораженческие настроения в стане противника стали подавляться самым жестоким образом. Так, например, к руководству Республиканской гвардии по телефону обратилась группа полицейских с просьбой предоставить им коридор для того, чтобы они имели возможность выйти из боя и сдаться. Однако, узнав об этом, руководители полиции Гусляков и Мамалчга арестовали некоторых полицейских, а двух из них расстреляли прямо во дворе полиции.

Как уже отмечалось выше, к середине июня, т. е. к началу бендерского этапа войны, на Дубоссарском участке фронта оборона стала настолько устойчивой и надежной, что при желании гвардейцы могли бы нанести противнику серьезное поражение, особенно на Кочиерском направлении, но не делали этого, стараясь соблюдать достигнутые договоренности о прекращении огня. Однако в связи с наглым и жестоким нападением на Бендеры командование гвардии приняло решение перейти на Дубоссарском участке фронта к активным боевым действиям. Была избрана тактика сосредоточенных огневых налетов на позиции и заранее разведанные цели противника, и уже 21-22 июня такие удары были нанесены батальонной артиллерией и другими огневыми средствами, а начиная с 25 июня сосредоточенные огневые налеты наносились и с привлечением артиллерии.

Забегая вперед, необходимо отметить, что артиллерийская группа, действовавшая на Дубоссарском участке фронта, состояла из дивизиона орудий (100 мм) КС-19, двух минометных батарей (120 мм), противотанковой батареи МТ-12, нескольких других орудий и минометов и действовала достаточно эффективно. Так, например, в течение 25-минутного огневого налета 25 июня было подавлено 19 целей, в результате чего противник двое суток активных действий не предпринимал.

30 июня огневым налетом такой же продолжительности было подавлено 29 целей, а после кровавой акции, в результате которой погибли и были ранены 10 руководителей Дубоссарского района, в течение 6-8 июля по противнику наносились такие мощные сосредоточенные огневые удары, что он потерял около 300 человек убитыми и более 500 человек раненными. Кроме того, было уничтожено большое количество автомобилей и другой техники на переправе, а также механизированная колонна с боеприпасами. Урон, нанесенный противнику, оказался настолько огромным, что командовавший в то время Кочиерской группировкой полковник Н.М. Петрикэ под огнем пришел на наши позиции и попросил командование прекратить огонь, пообещав никаких боевых действий больше не предпринимать. Необходимо отметить, что такая активизация боевых действий была вызвана не столько желанием отомстить, сколько оперативно-тактическими соображениями: во-первых, не допустить наступления противника на Дубоссарском участке фронта; во-вторых, не позволить ему снять с Дубоссарского направления подготовленные воинские подразделения и перебросить их на Бендеры. Эти задачи были выполнены.

На Бендерском участке фронта тем временем развертывался один из наиболее трагических и ответственных моментов.

По оперативной сводке от 23 июня 1992 г., зафиксировавшей сухие факты, всего не понять, а вокруг событий этой ночи до сих пор ходят различные слухи, выдвигаются необоснованные обвинения. В действительности же во всей трагедии той ночи виновато не только руководство Молдовы, развязавшее войну, но и комбат Костенко, который по указанию Ф. Доброва решил оставить город и дал команду нескольким подразделениям сняться со своих позиций. И это в условиях, когда мост, взятый ценой многих жизней, уже надежно связывал Бендеры с Тирасполем, где спешно шло формирование нескольких батальонов для боевых действий, когда центр Бендер заняли приднестровцы и уже была восстановлена система управления боевыми действиями, уяснена и оценена обстановка, определены основные направления сосредоточения усилий. Ждали только подкрепления, которое должно было прибыть в ближайшие несколько часов.

Отдав этот преступный приказ, Костенко поставил одну роту под удар своих войск. Когда по маршруту возможного выдвижения противника ночью двигалась рота, об отходе которой Костенко не предупредил готовых к бою ополченцев (хотя такая возможность была - между крепостью и исполкомом существовала надежная телефонная связь), она попала под огонь, при этом погибли 4 человека и 48 были ранены, в том числе 18 человек - тяжело.

Кроме того, из города вышла часть 2-го батальона гвардии, батальона Народного ополчения из горисполкома, бойцов ТСО г. Бендеры и тираспольские казаки, которые были введены в заблуждение Костенко.

Около 5 часов утра в район «бендерского круга» прибыл начальник оперативного отдела Республиканской гвардии, возвратившийся из Украины, куда он выезжал 22 июня для встречи с представителями военного командования соседней республики по их просьбе. Обстановка в этот период складывалась удручающая: город во многих местах горел; стояла абсолютно безветренная, теплая погода, и дым от пожаров не рассеивался, а постепенно затягивал город; из Бендер непрерывным потоком тянулись беженцы - в полной тишине, лишь изредка слышался детский плач.

И в это время, с балкона ближайшей многоэтажки выстрелил снайпер, упала раненная им женщина с ребенком. К счастью, подъехали «Жигули» и увезли пострадавшую в Тирасполь. Для ликвидации снайпера, ведущего огонь с девятого этажа, была направлена группа из шести бойцов. Пока они взламывали бронированную дверь, снайперу удалось уйти по пожарной лестнице через балконы. В квартире была хорошо оборудованная позиция снайпера, обнаружены стреляные гильзы от винтовки. Все свидетельствовало о том, что вооруженная акция готовилась заранее и довольно тщательно. Кстати, ранее из окон этой же квартиры телеоператор молдавской передачи «Месаджер» снимал атаку приднестровских танков.

В этой обстановке было решено людской поток беженцев направить по железнодорожному мосту, где они смогли бы укрыться за его металлическими фермами от огня снайперов. Одновременно из потока беженцев стали отсеивать вооруженных бойцов, которые шли поодиночке или группами, без командиров, не зная обстановки. Этих бойцов начали формировать в команды - сначала в отделения по 10 человек, затем во взводы. Видя, что на пятачке у моста идет организация команд, стали стекаться со всех сторон бойцы, подходить техника.

Из Тирасполя прибыли разведчики во главе с капитаном Николенко, которым была поставлена задача произвести разведку. Возвратившиеся бойцы доложили обстановку: в центре в районе вокзала противника нет; на Кишиневском направлении путь свободен до самого выхода из города. Спешно сформированная группа, вооруженная трофейной противотанковой пушкой «рапира», была направлена на окраину города с целью занять позицию и обеспечить развертывание подразделений, подход которых ожидался из Тирасполя. Около девяти часов утра на КПП крепости по телефону из Тирасполя позвонил Президент ПМР и потребовал к телефону старшего командира приднестровских воинских формирований. И.Н. Смирнову доложили, что в сложившейся ситуации командование подразделениями и организацию обороны города взял на себя полковник В. Атаманюк. Президенту доложили также о том, что мост и плацдарм на правом берегу находятся в руках приднестровцев и организована их надежная защита и что принимаются меры к восстановлению обороны города.

Вскоре на плацдарм прибыл с несколькими взводами майор Суслов, российский офицер, находившийся в Тирасполе в отпуске и добровольно прибывший в гвардию. К его взводам присоединили еще несколько подразделений из сформированных здесь же, на пятачке. Батальон под командованием майора Суслова был отправлен оборонять Бендеры на Кишиневском направлении.