История научного изучения Казахстана в XVIII-XIX веках

В.В. Вельяминов-Зернов был крупным русским востоковедом, внесшим значительный вклад в разработку истории казахского народа и, особенно, проблемы его этногенеза. Можно смело утверждать, что после него ни один исследователь не изучал в таком широком объеме восточные источники по истории этого народа. Даже труд Кадыргали Хошум Жалаира «Джами'ат-таварих», являющийся ценнейшим источником для исследования не только истории, но и языка и литературы казахов, оставался до сих пор в забвении. Только издание рукописей Ч.Ч. Валиханова в первом томе его Собрания сочинений вновь возбудило интерес ученых к этому оригинальному памятнику казахской историографии.

В.В. Вельяминов-Зернов выступал сторонником дальнейшего развития русского востоковедения и выдвигал перед ним актуальные задачи. Но сам он, вследствие перенесенной им болезни, после 1871 г. не написал ни одной работы по востоковедению, хотя и прожил еще свыше тридцати лет.

Крупный русский тюрколог и арабист Н.И. Ильминский (1822-1891), известный своей миссионерской деятельностью, также внес определенный вклад в изучение истории Казахской степи. Преподаватель Казанской духовной академии (1846-1858) и первый издатель восточного сочинения «Бабур-наме» (1857), уже известный в научных кругах, он в 1858 г. переехал в Оренбург и занял скромную должность младшего переводчика Оренбургской пограничной комиссии. Здесь, воспользовавшись поддержкой В.В. Григорьева, он прежде всего поставил задачу в совершенстве овладеть казахским языком. По его просьбе, Григорьев прикомандировал к нему трех способных юношей-казахов, окончивших школу для казахских детей при Пограничной комиссии. Вместе с ними Н.И. Ильминский переводил на казахский язык деловую переписку которая до этого велась исключительно на татарском языке.

В 1859 г. Ильминский познакомился и подружился с И. Алтынсариным. И хотя последний был моложе его почти на двадцать лет и не воспринял его миссионерские идеи, их дружба была прочной. После смерти Алтынсарина Ильминский опубликовал его письма, деловые документы и свои воспоминания о нем, имеющие исключительно важное значение для науки.

Н.И. Ильминский был знаком и с другими видными представителями казахской интеллигенции, например с Ч.Ч. Валихановым, и высоко ценил их. Посещая казахские аулы он старался встретиться и побеседовать с известными знатоками быта, фольклора и языка казахского народа. Так, у сказочника Марабая он записал народную сказку «Ер-Таргын», которую и опубликовал в 1861 г. исторические материалы были собраны им также во время поездки в 1859 г. на Мангышлак и в 1860 г. в Букеевскую орду.

В 1858 г. Ильминский опубликовал статью «Замечание о тамгах и ункунах (онгонах)», использовав для нее материалы сочинения Рашид-ад-дина [42, с. 197].

С образованием в 1851 г. единого Оренбургского и Самарского генерал-губернаторства научные статьи о казахском народе стали появляться и в «Самарских» и «Саратовских губернских ведомостях». Часто в них печатался чиновник А. Леопольдов (1800-1875), преимущественно интересовавшийся исследованием русско-казахских взаимоотношений и историей казахских набегов в районы среднего Поволжья в XVII-XVIII вв.. Как член-сотрудник Русского географического общества А. Леопольдов занимался также сбором географических и исторических терминов, распространенных в Поволжье и в западной части Казахской степи [5, с.247].

В Западной Сибири крупным культурным центром в середине XIX в. стал Омск, в котором после 1822 г. постепенно сосредоточилось административное управление казахами Сибирского ведомства. Здесь в составе колониального аппарата и местного кадетского корпуса было немало высокообразованных чиновников, офицеров, преподавателей, изучавших Казахскую степь. Частые командировки в казахские аулы доставляли им широкие возможности для научных наблюдений. Богатые фонды Омского архива также были им недоступны. Правда, документы в этом архиве длительное время находились в хаотическом состоянии и только в 1857-1858 гг. Г.Н. Потанин навел в нем должный порядок.

В 50-х годах в Омске жил востоковед Н.Ф. Костылецкий (1818-1869), глубоко интересовавшийся изучением быта и фольклора казахского народа. После окончания в 1840 г. восточного факультета Казанского университета он, из-за казачьего происхождения, был вынужден отказаться от мысли заняться востоковедением и поступить учителем русской словесности в Омский кадетский корпус.

Н.Ф. Костылецкий был человек высокообразованный с передовыми, прогрессивными взглядами и относился к так называемым «сибирским инородцам» без всякого предубеждения и высокомерия, столь присущего царским чиновникам, служившим в многонациональных окраинах России. Репрессиям со стороны властей он не подвергался. Н.Ф. Костылецкий относился с большим уважением к казахам, которые были его земляками.

В бумагах Костылецкого И.Н. Березин обнаружил три варианта только одной казахской поэмы «Козы-Корпеш и Баян-Сулу». Как видно, он ставил задачу глубоко исследовать эту поэму, установить ее ранний вариант и позднейшие наслоения. Над переводом поэмы Костылецкий работал, по-видимому, в начале 50-х годов, когда он в нескольких письмах к своему другу передал содержание поэмы. Березин опубликовал в 1877 г. отрывки из этого перевода, а также из поэмы «Эдиге», чтобы «дать читателю верное понятие об умении Костылецкого переводить верно и изящно восточную поэзию кочевников, столь мало доступную переводу на европейские языки». Один из вариантов поэмы в подлиннике Березин опубликовал в 1876 г. К сожалению, другие работы ученого неизвестны.

Н.Ф. Костылецкий считал, что произведения казахского народного творчества отражают «полную картину быта народа» и заслуживают тщательного и серьезного исследования. И он сам немало потрудился на этом поприще, увлекая своим примером немногих представителей казахской интеллигенции того времени Общеизвестно, что в определении научных интересов Ч.Ч. Валиханова Костылецкий сыграл положительную роль.

С историей Русского географического общества и русского востоковедения тесно связана деятельность выдающегося казахского ученого, этнографа и просветителя-демократа Чокана (Мухаммед-Ханафия) Чингисовича Валиханова (1835-1865). Он занимает видное место в истории культуры и науки нашей страны. Его общественно-политическая деятельность сыграла большую роль в укреплении дружбы казахского и русского народов, а научные исследования явились ценным вкладом в науку.

Научная деятельность Валиханова протекала на поприще русского востоковедения в тот период, когда эта наука существовала как комплексная, от которой впоследствии отпочковались отдельные отрасли. Он усвоил лучшие традиции русской школы востоковедения. Г.Н. Потанин справедливо указывал, что Валиханов является «первым по времени казахом, вставившим свое имя в список русских писателей» [5, с.253]. А редактор его трудов Н.И. Веселовский писал о нем, как о «блестящем метеоре, промелькнувшем над нивой востоковедения», и что «русские ориенталисты единогласно признали в лице его феноменальное явление...» [5, с.253].

Ч.Ч. Валиханов внес весьма существенный вклад в разработку этнографии и фольклористики казахского народа. Он изучал разнообразные этнографические проблемы и оставил множество ценнейших оконченных и неоконченных этнографических исследований. Результаты его наблюдений историко-этнографического характера по своей глубине и важности стоят несравненно выше работ многих современных ему авторов. В его трудах мы находим исключительное богатство оригинальных и разносторонних глубоких мыслей и идей, выводов, интереснейших гипотез, фактических сведений, не утративших своего значения для науки и по настоящее время. Широта познаний ученого, его эрудиция, умение исследовать актуальные и чрезвычайно сложные и трудные проблемы, тонкое понимание самобытности жизни и культуры народов Востока, роли и значения передовой русской культуры для их судеб поражают читателя.

Особенно значительны заслуги Валиханова в истории изучения казахов Старшего жуза. До середины XIX в. в науке господствовало ошибочное мнение, высказанное еще в XVIII в., что этническая группа Старшего жуза и киргизы составляют один особый народ, отличный от казахов. Правда, в первой половине XIX в. высказывались и другие мнения, но в этнографическом отношении казахи Старшего жуза и киргизский народ оставались неизученными и наука не располагала достоверными данными для авторитетного опровержения этой точки зрения.

В 1855-1859 гг. Валиханов в результате тщательных полевых исследований собрал значительные материалы и восполнил указанный пробел в науке.

Не менее важное значение имеют высказывания и исследования Валиханова по вопросам происхождения казахской народности. Посильное разрешение этой проблемы он считал, пожалуй, основной задачей своих занятий по истории и этнографии родного народа.

Ч.Ч. Валиханов прекрасно понимал, что для решения этногенетических проблем ученый должен прежде всего располагать достоверными и разносторонними источниками, а также опираться на научные выводы смежных дисциплин. Но если его предшественники исключительное внимание обращали на письменные источники, то он, наряду с этим, одним из первых в историографии казахского народа высоко оценил данные этнографии и фольклора, казахские предания, легенды, поговорки, пословицы, как незаменимые источники при изучении становления казахской народности, ее этнической территории, известной общности хозяйства, языка, культуры. Мысли ученого о значении этнографических и фольклорных источников для исследования древней истории достаточно четко изложены в его «Очерках Джунгарии», «Заметках по истории южносибирских племен», «Киргизском родословии».

Валиханов постоянно уделял серьезное внимание разысканию, накоплению, исследованию этнографических и фольклорных источников, их критике и подготовке к изданию с авторскими комментариями и результатами научного источниковедческого анализа. Эта его работа нашла отражение в статьях и заметках: «Записка о судебной реформе», «Предания и легенды Большой киргиз-кайсацкой орды», «Киргизское родословие», «Следы шаманства у киргизов», «Исторические предания о батырах XVIII в.», «Шуна-батыр». Кроме того, он подготовил к изданию фольклорные произведения: «Песни Урака», «Песни Аблая», «Образец причитаний» [34, с.401-402]. Большинство из них полностью написано на основе историко-этнографического осмысления и толкования разнородных этнографических и фольклорных источников, вводят читателя в творческую лабораторию ученого, характеризуют его методы научной работы и важны в теоретическом отношении.

Ч.Ч. Валиханов также нашел и изучил многие до него неизвестные науке письменные источники по истории и этнографии казахского народа, в частности русские (литературные и архивные), и широко использовал их в своих трудах. Восточные же источники в то время еще не пользовались большим вниманием со стороны ученых. В.В. Вельяминов-Зернов, который одним из первых стал искать в восточных рукописях сведения о казахском народе, опубликовал результаты своих изысканий лишь в 1864 г. во второй части «Исследований о касимовских царях и царевичах» когда казахский ученый практически уже не мог ими воспользоваться.

К исследованию источников и рукописей на восточных языках Валиханов обратился, по-видимому, в 1853-1856 гг. В эти годы он написал «Письмо проф. И.Н. Березину» и «Заметки при чтении книги проф. И.Н. Березина «Ханские ярлыки», посвященные исследованию тарханных ярлыков золотоордынских и крымских ханов.

Тарханные ярлыки в середине XIX в. изучали многие русские ученые. Особенно плодотворно поработал над ними известный востоковед И.Н. Березин. Валиханов, заинтересовавшись текстом ярлыков, написал письмо И.Н. Березину и рецензию на его труды. Однако эти работы не увидели света, а тарханные ярлыки в дальнейшем не являлись предметом специального исследования. Только А.Н. Самойлович внес несколько поправок в работы И.Н. Березина.

Труды Валиханова о тарханных ярлыках, опубликованные ныне впервые в первом томе его сочинений, могут вновь привлечь внимание ученых к этим важнейшим историческим документам и сыграть значительную роль в изучении социально-экономической истории Золотой орды. Казахский ученый изучал тарханные ярлыки в свете проблемы этногенеза казахского народа. Он подверг текст ярлыков историко-этнографическому и лингвистическому анализу.

Из большого числа восточных рукописей, известных Валиханову, его внимание привлекли рукописи Рашид-ад-дина «Джами'ат-тава-рих», Мухаммад Хайдара «Тарих-и-Рашиди» и Кадыргали Хошум Жалаира «Джами'ат-тава-рих» («Сборник летописей»)

Сочинение Рашид-ад-дина было известно Валиханову по трудам французского ориенталиста С. д'Оссона, профессора Казанского университета Ф.И. Эрдмана, Кадыргали Хошум Жалаира, а возможно и М. Катрмера. Но настоящее его знакомство с этим сочинением относится к 1860 г., когда по приезде в Петербург он приобрел издание Рашид-ад-дина в переводе на русский язык И.Н. Березина. Изучая это издание, он своей первой задачей поставил дать оценку перевода и комментариев И.Н. Березина, сделать конспект текста сочинения, а затем уже использовать его данные для исследования этногенеза казахов.

Наукой установлено, что Валиханов действительно конспектировал березинское издание Рашид-ад-дина и сделал ряд критических замечаний в адрес издателя, собираясь, по-видимому, изложить их в особой статье [34, с.138-139]. Следует отметить, что он высоко ценил сочинение Рашид-ад-дина, считая, что оно содержит более точные историко-этнографические сведения, нежели китайские источники.

Рукописи сочинения Мухаммад-Хайдара Валиханов изучал также в Петербурге в 1860 г., в библиотеке Азиатского музея. Сохранились частично его заметки, содержащие вольный перевод и извлечения из кашгарского текста «Тарих-и-Рашиди».

Гораздо лучше известна работа Валиханова по изучению рукописи Кадыргали Хошум Жалаира. Из нее он сделал выборочный вольный перевод той части, которая имеет отношение к казахам, снабдил перевод примечаниями и словарем этнографических терминов, проанализировал содержание текста и использовал его данные в своих статьях, рецензиях и письмах. Эту рукопись он считал замечательным источником по исторической этнографии казахов XIV-XVI вв.

Весьма важным источником для изучения древней истории казахского народа Валиханов считал археологические и архитектурные памятники. По его мнению, кочевники не могли оставить значительные следы материальной культуры вроде развалин городов, остатков поселений. Но в Казахской степи, говорил он, много различных надгробных сооружений, курганов, мавзолеев, отдельных могил, культовых памятников, которые должны привлечь внимание исследователей, так как открытые в них при раскопках находки характеризуют обычаи, обряды, верования, занятия, уровень материальной культуры древних народов.

Ч.Ч. Валиханов категорически опровергал гипотезу образования казахской народности в домонгольскую эпоху, которую поддерживали А.И. Левшин и А. Вамбери, и связывал это событие с возникновением казахской государственности и распадом татаро-монгольских орд во второй половине XIV в. Но государственность вовсе не является обязательным признаком народности, складывание которой в Казахской степи было связано со становлением феодального строя. Правильнее рассматривать образование Казахского ханства, как благоприятное условие, обеспечившее относительно безболезненное завершение формирования казахской народности в течение XV - начале XVI в.

Ч.Ч. Валиханов понимал, что и после образования казахской народности в ее состав вливались отдельные родоплеменные образования. Исследуя родоплеменную структуру казахской народности, происхождение отдельных племен и родов, их расселение, он пришел к выводу, что основой этой народности были племена, составившие Младший жуз [34, с.207-208]. Во второй половине XIV и в XV в. к казахам присоединились племена Старшего и Среднего жузов. В последующую эпоху наблюдалось присоединение других племен, например ногайских. Но были и отпадения.

В работах Валиханова приведены многочисленные сведения по истории различных родоплеменных групп, составивших казахскую народность, но он ошибался, считая некоторых из них, например, найманов, усуней и других, по происхождению монгольскими племенами. Не остались вне внимания Валиханова и такие вопросы, как складывание антропологического типа казахов, их этнической территории, языка, хозяйства, культуры. Он утверждал, что по устройству черепа и типу лица среднеазиатские тюрки отличаются от своих соседей персов и монголов. Казахи же образовались в результате смешения тюрков и монголов, но со значительным перевесом «монгольского корня». В то же время строение черепа и черты лица казахов отличают их от других тюркских народностей.

Привольные и обширные степи, обильные пастбищами с водопоями, указывал Валиханов, были издавна населены кочевниками и как нельзя лучше соответствовали условиям кочевого скотоводческого хозяйства. Это обстоятельство способствовало образованию здесь особой народности со специфическим психологическим складом, с одинаковым уровнем развития хозяйства и материальной и духовной культуры на всем пространстве Казахской степи.

В произведениях Валиханова дана характеристика материальной и духовной культуры казахского народа. Большой научный интерес представляют его статьи: «Вооружение киргиз в древние времена и их военные доспехи», «О кочевках киргиз», «О формах казахской народной поэзии»; в статьях «О мусульманстве в степи», «Тенкри (бог)», «Следы шаманства у киргизов» рассматриваются первобытные анимистические верования у казахов и их трансформация в последние столетия, а также разоблачается реакционность ислама [34].

На основе собранных сведений Ч.Ч. Валиханов досконально исследовал с исторической точки зрения шаманство как религию казахов, как часть их мировоззрения, духовной культуры и быта и материалистически объяснял сущность и причины его возникновения.

В «Записке о судебной реформе у киргиз Сибирского ведомства» Валиханов с демократических позиций высказал свои соображения о судебной реформе, которую готовило царское правительство для Казахской степи, и охарактеризовал обычное право, роль и значение суда биев у казахов.

Таким образом, вклад Валиханова в научное изучение казахского народа весьма значителен. Научные материалы, собранные им, и многие его выводы не потеряли своего значения. Его труды оказали огромное влияние на всю последующую историю изучения культуры и быта казахского народа. Он явился основоположником демократического направления в истории казахской общественной мысли и содействовал приобщению казахского народа к передовой русской культуре.

3.4 Роль научных обществ второй половины XIX в. в научном изучении Казахстана

С середины XIX в. наука в России развивалась под прямым воздействием идей русских революционных демократов, изложенных в работах Н.Г. Чернышевского, Н.А. Добролюбова и в статьях и рецензиях журнала «Современник».

Во второй половине XIX в., в связи с возникновением в 1868 г. Оренбургского и в 1877 г. Западно-Сибирского отделов Русского географического общества, а также научных обществ в Туркестанском крае (в 70-х годах), инициатива изучения Казахстана постепенно перешла к этим учреждениям. Известны по своим исключительным результатам организованные Обществом экспедиции Г.Н. Потанина. Имели значение и поездки Н.Н. Балкашина к казахам Среднего жуза, А.Н. Краснова в Семиречье, С.Г. Рыбакова в Тургайскую область. Кроме того, РГО всегда предоставляло страницы своих изданий для опубликования научных трудов, посвященных изучению казахского народа и Казахстана. В изданиях РГО увидели свет труды Н.А. Абрамова, Г.Н. Потанина, А.И. Макшеева, Н.А. Аристова, М.А. Миропиева.

Для трудов большинства этих авторов характерно отсутствие обобщений. Но субъективные взгляды авторов нашли в них полное выражение. Одни из авторов, а они преобладали в историографии, например Г.Н. Потанин, А. А. Ивановский, писали о казахах с симпатией, видели в их характере положительные черты и прочили им светлое будущее в составе России и с помощью русского народа.

Важные материалы о Казахстане в 1865-1866 гг. собрал А.К. Гейне (1834-1892), бывший членом специальной ко миссии по изучению казахского обычного права и хозяйственных особенностей отдельных районов Казахской степи, а также по подготовке проекта нового «Положения об управлении степных областей» [12, с. 139].

Юридические обычаи казахского народа изучали офицеры генерального штаба Л. Мейер и Н.И. Красовский, чиновники Ш.М. Ибрагимов и ЕС. Загряжский. Получившая высокую оценку со стороны ученых статья Ибрагимова «Заметки о киргизском суде» была включена в первый том «Сборника народных юридических обычаев», изданного Русским географическим обществом в 1878 г. Меньший интерес представляет работа Загряжского, так как в ней не указаны различия между обычаями казахов и киргизов и не локализован научный материал [5, с. 271].

В 1876 г. Д.Я. Самоквасов (1843-1911) издал «Сборник обычного права Сибирских инородцев». В него вошли материалы, собранные еще в начале 20-х годов по распоряжению М.М. Сперанского.

В другой части казахской степи, в Области оренбургских киргизов, «обычаи, имевшие силу закона», собирали чиновники казахи. Среди них особенно большую работу проделал Т.А. Сейдалин.

От всех названных работ, описательных по существу, отличается небольшая статья И.А. Козлова «Обычное право киргизов» [5, с. 273]. В ней сделана попытка критически разработать казахское обычное право на материалах всех районов Казахской степи и установить влияние на адат русского законодательства и шариата. В том же плане была написана под редакцией П.Е. Маковецкого книга «Материалы для изучения юридических обычаев киргизов» (1886), получившая высокую оценку в дореволюционной историографии. Как недостаток ее отмечалось изложение законов адата в пересказе авторов, а не в точных записях решений биев и случаев юридического характера из повседневной жизни.

Наиболее капитальное изучение казахских юридических обычаев было предпринято в 80-х годах русскими чиновниками и офицерами Туркестанского края по инициативе военного губернатора Сыр-Дарьинской области Н.И. Гродекова.

В 1887 г. Гродеков опубликовал собранные материалы в книге «Киргизы и каракиргизы Сыр-Дарьинской области». В нее вошли, кроме материалов, имеющих чисто юридический характер, географические сведения, исторические сказания по копиям древних рукописей, сохранившихся в руках грамотных казахов, героические поэмы, поверья, басни, загадки, заклинания, пословицы и поговорки.

Таким образом, несмотря на значительную работу, проделанную русскими учеными в 60-90-х годах XIX в., так и не был тогда создан обобщающий свод казахских юридических обычаев. В связи с этим в русской печати вновь и вновь поднимался этот вопрос. В статье «Киргизские суды» (1897) выдвигалось предложение поручить Западно-Сибирскому отделу Русского географического общества разработать такой свод совместно с колониальной администрацией Казахской степи [5, с. 273]. Подчеркивалось, что к этой работе Должны быть привлечены лица, основательно знакомые с бытом и языком казахского народа. Важным стимулом для развертывания исследований в России послужила организованная в 1867 г. Обществом любителей естествознания, антропологии и этнографии при Московском университете Русская выставка.

В заслугу Общества необходимо поставить организацию поездки в Туркестан и Казахскую степь части ее членов с научными целями. В 1868-1870 гг. в Туркестане работала экспедиция Общества под руководством А.П. Федченко, в 1887-1888 гг. в Букеевской орде путешествовал А.Н. Харузин, в 1887-1889 гг. в Семипалатинскую область ездил А.А. Ивановский, а в начале 1890 г. в Эмбенском уезде побывал М.А. Леваневский.

Во второй половине XIX в. заметно повысился интерес русских ученых к проблеме этногенеза казахского народа. И хотя они не могли разрешить ее, отдельные вопросы проблемы получили в их исследованиях некоторую разработку и источниковедческую базу. После Ч.Ч. Валиханова и В.В. Вельяминова-Зернова изучением этой проблемы занимались И. Алтынсарин, Г.Н. Потанин, Н.Н. Балкашин, А.Н. Харузин, Н.А. Аристов.

Автором одной из первых специальных работ о происхождении казахского народа был историк А.Н. Харузин известный своими исследованиями Букеевской орды.

Важное место в русской научной литературе занимают труды известного востоковеда, члена Географического общества Н.А. Аристова. С 1868 по 1889 г. он служил в Семиречье.

Уже в те годы Аристов был известен как знаток культуры и быта казахского народа. Колониальная администрация неоднократно привлекала его для составления законодательных и административных документов по управлению Туркестанским краем и назначала членом разных комиссий.

Н.А. Аристов много путешествовал по Туркестанскому краю. Он посетил почти все уголки Семиреченской области и неоднократно ездил в Ташкент. Особенно часто он бывал в казахских и киргизских аулах, где ему приходилось решать судебные дела и проводить в жизнь законодательные и административные распоряжения правительства. Он завел обширные знакомства среди местного населения и поддерживал со своими друзьями тесные дружественные связи. При этом, не упуская каждый благоприятный случай, он записывал казахские родословные сказания и предания и собирал сведения о расселении родов, о родовых тамгах.

Первые научные работы Н.А. Аристова были опубликованы в «Туркестанских ведомостях». В своих трудах Н.А. Аристов собрал доступные ему письменные, географические, фольклорные и антропологические сведения о численности и этнической структуре казахского народа, удачно проследил историю некоторых родоплеменных групп, начиная с глубокой древности, и высказал отдельные верные догадки о их происхождении. В этом и заключается ценность его трудов, хотя в них и не разрешена поставленная проблема.

Во второй половине XIX в. Оренбург, как крупный политический и культурный центр на Востоке России, продолжал играть значительную роль в истории изучения казахского народа. До 1867 г., т.е. до образования Туркестанского генерал-губернаторства, через этот город осуществлялось управление громадным краем, в который входила почти половина современной территории Казахстана, и поддерживались дипломатические связи со среднеазиатскими ханствами. В дальнейшем политическое значение города несколько упало, но в культурном и научном отношениях роль Оренбурга благодаря деятельности отдела Географического общества заметно возросла. Следует, однако, отметить, что Оренбургский отдел Русского географического общества возник не на пустом месте. Инициаторы создания отдела, представители местной интеллигенции, имели за своими плечами многие годы научной деятельности по изучению природы и населения Оренбургского края. Это были, в основном, чиновники и офицеры, воспитанники кадетского корпуса и школы для казахских детей при пограничной комиссии, служившие в колониальных учреждениях. Среди них назовем И. Алтынсарина, В.Н. Игнатьева, П.Н. Оводова, А.О. Пальчевского, Л.Н. и В.Н. Плотниковых, А.А. и А.А. Тилло.

Местные деятели издавали «Оренбургские губернские ведомости», в которых печатали статьи и заметки, пополняли архив новыми и ценными материалами, полевые исследования, писали научные работы.

В 1850-1860 гг. в Оренбургском крае жил и работал казахский ученый С.К. Бабаджанов, уроженец Внутренней орды. Он окончил Азиатское отделение Оренбургского кадетского корпуса в 1851 г., около одиннадцати лет служил в Пограничной комиссии и вышел в отставку в 1862 г.

С.К. Бабаджанов в конце 50-х годов по своей инициативе вступил в тесные сношения с Русским географическим обществом и стал регулярно направлять в адрес Общества свои статьи, заметки и археологические предметы. В 1861 г. Совет Общества по представлению Отделения этнографии избрал его своим членом-сотрудником [17,с.313]. Бабаджанов был первым казахом, получившим официальную награду за научные труды. Все его статьи и заметки в свое время были обсуждены на заседаниях Отделения и получили высокую оценку.

Первые научные работы Бабаджанова были написаны в виде писем к известному русскому ученому-историку П.И. Небольсину, который опубликовал их с разрешения автора в столичных газетах. В работах Бабаджанова освещались самые разнообразные вопросы из жизни казахов, как-то: состояние и история просвещения казахского народа, благотворное влияние на него русской культуры, взаимоотношения казахов с русскими и уральским казачеством; подвергались резкой критике невежество и отсталость казахского общества. В одной из своих работ Бабаджанов охарактеризовал примитивные религиозные представления казахов, подчеркнув, что они являются следствием заблуждения их и необразованности [5, с. 284]. В небольших статьях описаны им археологические находки и мелкие события во Внутренней орде, а также результаты изучения казахских пословиц и поговорок [5, с. 284-285].

Бабаджанов был прогрессивным ученым и горячим сторонником русского просвещения и культуры, сближения казахского и русского народов.

Решение об основании Оренбургского отдела Русского географического общества было принято в мае 1867 г., но учредительное заседание состоялось лишь в январе 1868 г. На этом первом заседании члены отдела заслушали Устав Общества, Положение об отделе и речь генерал-губернатора Н.А. Крыжановского. В речи Крыжановского были указаны главные задачи отдела: изучение производительных сил края с целью интенсивного использования его природных богатств в интересах русского капитализма и русификация местного населения. Но политика русификации, говорил Крыжановский, может быть успешной лишь при условии «тщательного изучения характера, истории, качеств, недостатков религии и предрассудков всех разнородных племен, населяющих Оренбургский край. Без этих познаний трудно действовать, или, вернее, можно действовать только наобум» [25, с.345]. Таким образом, изучение края подчинялось властями интересам колониальной политики.

Оренбургский отдел Общества был образован в составе четырех отделений. Среди первых членов отдела были такие видные ученые и исследователи как, В.Н. Плотников, Т. Сейдалин, Н.М. Бекчурин, Р.Г Игнатьев, И.А. Киреевский А.И. Оводов, А.О. Пальчевский, Л. Н. Плотников, А.А. Тилло. Несколько позднее в отдел вошли И. Алтынсарин, Б. Даулбаев, СА. Джантюрин.

В 1870 г. отдел основал свой печатный орган «Записки» который после выхода в свет четвертого выпуска прекратил свое существование (1870, 1872, 1875, 1881). В них были опубликованы труды И. Алтынсарина Б. Даулбаева, С.А. Джантюрина, В.Н. Плотникова, Т. Сейдалина. Оренбургский отдел проделал значительную работу по изучению Казахстана. По заданию отдела его члены, в основном русские чиновники и грамотные и образованные казахи, собирали и записывали казахские обычаи, произведения устного народного творчества, сведения о хозяйстве и способах добычи соли, занимались переписью населения и картографированием зимних и летних пастбищ, путей перекочевок, источников воды, родорасселения, археологическими раскопками, разведыванием полезных ископаемых. Изучались также медицинские познания казахов, народные средства врачевания и ветеринарии, движение песков, местонахождение археологических памятников.

Член отдела И.А. Киреевский написал небольшую заметку о названии Устюрта. В ней впервые указывалось, что правописание географических названий Казахской степи должно соответствовать казахскому произношению и, в частности, название плато между Каспийским и Аральским морями следует писать одним словом Устюрт, а не Устъ-урт и Устъ-юрт, как это было принято [25, с. 355].

В 1872 г. отдел объявил конкурс на лучшие труды по географии, истории, статистике, естествознанию Оренбургского края.

Важной заслугой отдела явилось переиздание основных трудов П.И. Рычкова «Топографии Оренбургской» (1887), «Истории Оренбургской» (1896) и рукописи «Ландкарты и чертежи географические, на которых представляется Оренбургская губерния с смежными с ней местами» (1880).

Русская общественность и научные общества России высоко оценили деятельность и печатные издания Оренбургского отдела РГО и особенно первый выпуск «Записок» отдела, в котором были опубликованы труды И. Алтынсарина. Но, к сожалению, в связи с упразднением Оренбургского генерал-губернаторства в 1881 г. деятельность отдела заглохла и возобновилась лишь в 1893 г., хотя и не в прежних масштабах.

Одним из самых выдающихся деятелей Оренбургского отдела Русского географического общества был известный казахский просветитель, педагог, писатель и этнограф Ибрай (Ибрагим) Алтынсарин. Историю казахского народа Алтынсарин стал изучать еще в раннем возрасте и на всю жизнь сохранил к ней интерес ученого. Он систематически собирал научные материалы, хорошо знал русскую географическую и историко-этнографическую литературу о казахах и видел ее положительные и отрицательные стороны. Как ученый, он ставил перед наукой актуальные задачи и стремился внести свой посильный вклад в их разрешение. В 1876-1879 гг. на основе собранных материалов Алтынсарин составил «Киргизскую хрестоматию» для казахских школ. В учебник вошли стихотворения и рассказы ученого и собранные им казахские сказки и легенды, пословицы и поговорки. В стихотворениях и рассказах, как правило, изложены подлинные события, которые наблюдал сам автор, или же пересказаны фольклорные произведения, в них затронуты самые разнообразные темы: нравы и обычаи казахов, верования и обряды, их образ жизни и занятия.

Современником и сослуживцем Алтынсарина был талантливый русский художник-этнограф В.Н. Плотников, член-сотрудник Оренбургского отдела Географического общества. Образование он получил в Оренбургском уездном училище и служил в колониальных учреждениях в Казахской степи.

Активным членом Оренбургского отдела Русского географического общества был султан Т.А. Сейдалин, воспитанник Оренбургского кадетского корпуса и чиновник колониальных учреждений. Он принадлежал к тем представителям казахской интеллигенции, которые ратовали за русское образование и культуру. В зрелые годы ТА. Сейдалин написал «Личные воспоминания о Неплюевском кадетском корпусе», в них он подверг резкой критике косность казахов, предвзятое отношение к русскому образованию.

Очень большую работу проделал Сейдалин по изучению казахских юридических обычаев. При этом он не ограничился чисто юридической стороной вопроса и собрал важные исторические материалы, что было специально отмечено Оренбургским отделом. Много внимания уделял он и изучению казахского фольклора.

С.А. Джантюрин - воспитанник Азиатского отделения Оренбургского кадетского корпуса и действительный член Оренбургского отдела также был известным ученым. В 1876 г., объездив многие аулы Тургайской области, он собрал большое количество исторических предметов.

Весьма способным ученым был член-сотрудник Оренбургского отдела Б. Даулбаев. В 1881 г. Даулбаев опубликовал статью «Рассказ о жизни киргиз Николаевского уезда Тургайской области с 1830 по 1880 год» и получил за нее серебряную медаль Русского географического общества. Он был вторым, после М.С. Бабаджанова, и последним казахом, удостоенным такой награды. Эта его статья занимает особое место в истории изучения казахского народа. В ней основательно были прослежены наиболее существенные культурно-бытовые изменения в жизни казахов за пятьдесят лет. Такого рода исследования, посвященные казахам, были единичны в дореволюционной литературе. Б. Даулбаев является также автором сборника казахских пословиц, опубликованного в 1894 г. [5, с. 298].

В Западной Сибири во второй половине XIX в. крупнейшими культурными центрами были города Омск, Семипалатинск, Тобольск и Томск. В них существовали научные учреждения, статистические комитеты, музеи, учебные заведения, библиотеки, типографии. В Тобольске и Томске с 1857 г. издавались губернские ведомости, а в Омске и Семипалатинске с 1871 г. - областные ведомости. Вокруг этих газет первоначально группировались научные силы края, на основании которых затем был создан самостоятельный отдел Русского географического общества.

Города Тобольск и Томск продолжительное время превосходили по своему экономическому, политическому и культурному значению Омск. Только с 1839 г., с превращением в резиденцию западносибирских генерал-губернаторов, Омск стал постепенно занимать ведущее положение в крае. Но в 70-х годах это был еще небольшой город.

Представители западносибирской интеллигенции, увлекавшиеся изучением родного края, уделяли внимание и исследованию природы и населения Казахской степи. Известны имена Г.Н. Потанина, Н.М. Ядринцева, П.А. Словцова, СИ. Гуляева, А.Н. Абрамова, П.А. Золотова, И. Русанова, Н.Н. Балкашина.

Н.А. Абрамов (1812-1870) окончил Тобольскую семинарию, двадцать лет работал учителем, а затем с 1852 г. служил в Омске и Семипалатинске в колониальных учреждениях. Он изучал историю и географию народов Западной Сибири и Казахской степи. В его многочисленных мелких статьях и заметках точно описаны ценные исторические материалы, но отсутствуют обобщения. Работы Абрамова, описательные по своему характеру, отражают состояние сибирской историографии в середине XIX в.

Много писал о казахском народе И.И. Завалишин является автором трехтомного «Описания Западной Сибири» (1862-1867), написанного на основе архивных литературных и полевых материалов. Он правильно указывал, что казахи стояли в то время на более высокой ступени культурного развития, чем другие нерусские народы Западной Сибири. Но он заблуждался, считая, что культурному развитию казахов способствовало ислам.

В середине XIX в. царское правительство предприняло широкое географо-статистическое обследование страны силами офицеров Генерального штаба. В связи с этим мероприятием в Области сибирских киргизов работал офицер Н.И. Красовский. В 1868 г. он опубликовал свой труд «Область сибирских киргизов», состоящий из трех частей.

Н.И. Красовский сделал попытку обобщить наряду с географо-статистическими и экономическими материалами и историко-этнографические, полевые, архивные, литературные. Ему удалось собрать богатые материалы и дать подробное описание материальной культуры казахского народа его занятий и хозяйства, домашних промыслов и ремесел быта, нравов, обычаев, верований.

Изучение вопроса об участии казахов в русских выставках имеет важное значение для истории, так как на них экспонировались многие предметы казахского быта и изделия народных мастеров, неизвестные или малоизвестные науке.

Во второй половине XIX в. казахские экспонаты демонстрировались на всех русских выставках, а также на всемирной 1867 г. В 1876 г. казахские экспонаты, предназначенные для демонстрации на Третьем Международном съезде ориенталистов в Петербурге, предварительно были выставлены в Омске и подробно описаны в печати.

В Западной Сибири уже в середине XIX в. ощущалась необходимость организации научного общества. Однако открытие в 1851 г. Сибирского отдела Русского географического общества затормозило появление научных обществ в Западной Сибири. Первоначально предполагалось, что Сибирский отдел будет заниматься изучением природы и населения всей Сибири. Но последний сосредоточил свое внимание на Восточной Сибири. В 1868 г., когда превращение Сибирского отдела Русского географического общества в Восточно-Сибирский стало бесспорным фактом, в Омске было организовано «Общество исследователей Западной Сибири». Оно просуществовало около десяти лет и исчезло почти бесследно, не оставив никаких печатных трудов.

Западно-Сибирский отдел был открыт в 1877 г. при поддержке местных властей, заинтересованных в изучении края и организации более систематической эксплуатации его природных богатств и населения. Это обстоятельство четко изложено в ходатайстве генерал-губернатора Н.Г. Казнакова в Совет Географического общества об учреждении отдела в Омске. Он писал: «Раскинутая на огромном пространстве Западная Сибирь, вследствие ее географического положения и разноплеменности обитателей, представляет во всех отношениях много различных, совершенно своеобразных явлений, изучение которых, кроме общего интереса, важно для местной администрации при решении разных, возникающих иногда, весьма существенных практических вопросов, по управлению краем. Имеющиеся в настоящее время скудные и недостаточные сведения о нем не составляют между собою ничего общего или представляют выводы и заключения, в основе которых лежат данные, иногда происхождения весьма сомнительного. Подобного рода сведения, конечно, не могут дать верного и всестороннего понятия ни о природе страны и ее естественных богатствах, ни о быте ее жителей, их хозяйстве, промыслах и торговле, тогда как подробное, научное исследование всего этого чрезвычайно важно, ибо оно может служить опорою во всех начинаниях, имеющих целью какие-либо улучшения в крае» [29, с. 490].

В «Положении о Западно-Сибирском отделе РГО» задачи отдела были изложены следующим образом: «Западно-Сибирский отдел РГО, под ближайшим руководством генерал-губернатора Западной Сибири, занимается изучением как этого края, так равно и сопредельных с ним стран Средней Азии и Западного Китая, в отношениях собственно-географическом, геологическом, естественно-историческом, этнографическом, Графическом, статистическом, археологическом и археографическом» [38, с. 329-330].

Таким образом, территория Казахстана была включена в область деятельности Западно-Сибирского отдела с самого начала существования этого учреждения. Фактически же отдел изучал лишь восточную часть Казахской степи, которую составляли три области: Акмолинская, Семипалатинская, Семиреченская, образовавшие в 1882 г. Степной край.

Среди первых членов отдела были известные сибиреведы Г.Е. Катанаев, М.В. Певцов, И.Я. Словцов, А.И. Сулоцкий. Затем к ним примкнули Н.Н. Балкашин, СИ. Гуляев, И.А. Козлов, Г.Н. Потанин, Н.Ф. Усов, Н.М. Ядринцев.

С 1877 по 1890 г. отдел не смог организовать ни одной экспедиции. Г.Н. Потанин уже в первый год существования отдела сделал сообщение, посвященное казахским легендам, и высказал пожелание, чтобы отдел собирал эти легенды и содействовал экономическим и этнографическим исследованиям в Казахской степи. В дальнейшем Потанин неоднократно напоминал об этом, но, по-прежнему, почти безрезультатно. Не дало заметных практических результатов и распространение составленной в 1880 г. Н.М. Ядринцевым «Программы для исследования инородцев Западной Сибири» и эпрограммы Потанина (1889 г.). Отсутствие необходимых средств и условий тормозило работу отдела.

Отдел не всегда шел навстречу пожеланиям русских ученых и даже тогда, когда для этого представлялась возможность. Так, например, он необоснованно отклонил просьбу Потанина об опубликовании в «Записках» отдела двух небольших, но чрезвычайно важных научных работ Валиханова о древнем казахском вооружении и шаманстве; ответил отказом и на другую просьбу Потанина о выделении пятисот рублей на издание собрания сочинений Валиханова под редакцией Н.И. Веселовского.

Отделу часто предлагались для опубликования исторические труды о казахском народе. В 1878 г. Н.А. Золотов (1823-1879), собиравший архивные материалы по истории заселения Казахской степи, передал в отдел четыре старинные рукописные тетради, в частности «Дело о древнем родопроисхождении киргиз-кайсаков», в котором, между прочим, находилась подлинная записка по этому предмету капитана Андреева (1790 г.) и «Записка сведениям, требуемым Сибирским господином генерал-губернатором Сперанским в 1819 г.» [3, с. 417].

Особенно интересные этнографические материалы собрал И.Я. Словцов изучавший в 1878 г. флору и фауну Кокчетавского уезда. Он описал виды трав, деревьев и животный мир уезда в своем труде, который к сожалению не был опубликован.

Великим ученым по призванию был М.А. Шестаков. На заседаниях Западно-Сибирского отдела он выступил с несколькими докладами из жизни казахского народа. Ему принадлежит неосуществленная отделом идея организации научной экспедиции в Казахскую степь.

Весомый вклад в научное изучение Казахстана внес Е.Е. Катанаев. Он поднял архивные источники по истории Казахской степи XVII-XVIII вв. и ставил вопрос об этнических границах и этнической территории казахского народа. При этом вопреки историческим фактам он утверждал, что якобы до середины XVIII в. территория Тургайской, Акмолинской и Семипалатинской областей почти пустовала и казахи «еще не ступали на нее даже ногой» [5, с. 429].

С выходом в свет трудов Н.М. Ядринцева «Сибирские инородцы» (1891) и «Сибирь как колония» (1892) прогрессивные тенденции в деятельности отдела стали проявляться заметнее. В «Записках» были опубликованы ценные труды П.Е. Маковецкого, В.П. Михайлова, В. Остафьева, Ю.А. Шмидта, В. Шнэ. Как правило, эти автору не скрывали своих симпатий к казахскому народу.

В начале 1897 г. председателем отдела был избран начальник Омского военно-топографического отдела Ю.А. Шмидт и работа возобновилась, но количество членов сократилось в несколько раз. Власти же уже не доверяли тем лицам, которые создали славу отделу и продолжали руководить им. Новое грубое вмешательство генерал-губернатора привело в 1900 г. к отставке Шмидта и к выходу из отдела видных ученых.

Таким образом, Западно-Сибирский отдел проделал определенную работу в области научного изучения казахов Акмолинской, Семипалатинской и Семиреченской областей. Он собрал ценные материалы, важные для исследования истории последней четверти XIX в. Многие видные деятели отдела были связаны с прогрессивными элементами русского общества. Они объективно, не приукрашивая действительности и не предвзято, описывали свои этнографические наблюдения.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

При написании дипломной работы нами были сделаны следующие выводы:

- Политические и экономические интересы Российской империи, а также интерес к соседним народам настоятельно требовали более глубокого изучения жизни этих народов, в частности народов Казахской степи и среднеазиатского Междуречья. В планах внешней политики России Казахская степь занимала особое место в силу своего выгодного стратегического положения «ключа и врат всем азиатским странам и землям».

Первые попытки комплексного изучения Казахстана, предпринятые Россией в XVIII в., связаны с именем М. В. Ломоносова. Он был инициатором организации экспедиционных исследований территории края и создания его географических карт, способствовал проведению научных поисков по истории, лингвистике, экономике и географии казахов.

В XVIII в. наука в Российской империи добилась выдающихся достижений, которым в значительной степени содействовали успехи в области географического изучения и картографирования страны. Уже в первой четверти XVIII в. после работ С.У. Ремезова, было создано несколько карт Казахской степи и Средней Азии, например, появились карты Бухгольца (1715-1716 гг.), Лихарева (1717-1720 гг.), Бековича-Черкасского, Урусова и Соймонова (1714-1726 гг.), Унковского (1722-1723 гг.) и других.

- Во второй четверти XVIII в., в условиях продолжавшегося укрепления казахско-русских связей, изучение Казахстана учеными достигло больших успехов. Было сделано немало интереснейших открытий. Эти достижения были обусловлены всей многовековой историей русской науки, накоплением ценнейших и обильных материалов, разработкой ряда теоретических проблем, достоверностью научных сообщений и фактов. В эту эпоху государство уделяло значительное внимание развитию образования и просвещения. Была открыта Академия наук, готовились кадры геодезистов, востоковедов, переводчиков-знатоков восточных языков, всемерно оказывалась поддержка научным экспедициям. Академия Наук была учреждена в 1725 г. Одним из первых крупных ее мероприятий была организация в 1733 г. Академической экспедиции для обследования страны. Это важное мероприятие совпало с принятием Младшим казахским жузом российского подданства.

В 1734 г. Россия приступила к реализации плана И.К. Кирилова, как нельзя лучше учитывавшего колониальные интересы царизма. По этому плану предполагалось, принимая во внимание пожелания хана Абулхаира и его окружения, построить два новых русских города, один на русско-казахской границе, а другой - в устье реки Сыр-Дарьи, и превратить их в мощные опорные пункты царизма для дальнейшего распространения его политического и экономического господства на Востоке.

Реализация этого плана была поручена вновь организованной «Известной экспедиции», называвшейся также Оренбургской экспедицией, а затем Оренбургской комиссией. В 1744 г. территория, подчиненная комиссии, была выделена в Оренбургскую губернию. Во главе экспедиции был поставлен сам Кирилов.

Успехи научного изучения казахского народа в России в XVIII в. связаны в значительной степени с развитием русского востоковедения, задачи которого впервые изложили в своих трудах Кирилов, Татищев и Миллер.

- После принятия российского подданства Младшим и Средним жузами и основания Оренбурга, по замыслу Татищева при Оренбургской пограничной комиссии была открыта школа «татарских учеников» для русских детей, в которой стали готовить переводчиков и других мелких чиновников колониальных учреждений. Эта школа функционировала с 1740 г. по 1820 г. и подготовила большое количество чиновников, которые были использованы правительством для выполнения различных дипломатических поручений в казахских аулах. Среди них наиболее известны К. Миллер, Д.В. Гладышев, И. Муравин, И. Ураков, Р. Уразин, М. Арапов, Я. Гуляев, А. Яковлев, которые при посещении казахских аулов вели съемку местности, «разведывали тамошние обстоятельства», собирали географические и историко-этнографические сведения, нашедшие отражение в их рапортах, донесениях, письмах начальству и колониальной администрации.

В XVIII в. первым и, пожалуй, последним исследователем, серьезно и систематически изучавшим архивные документы о Казахстане, был П.И. Рычков. Однако его преимущественно интересовали вопросы историко-экономического характера. Кроме того, он работал лишь в одном Оренбургском архиве.

- Третья четверть XVIII в. в истории научного изучения казахского народа в России является знаменательной вехой, она отмечена не только обилием накопленных материалов, но и некоторыми теоретическими обобщениями и решением ряда запутанных научных проблем.

Прежде всего были приняты меры к тщательному изучению внутреннего положения казахских жузов и политики ханов и султанов. В 1755-1759 гг. к казахам было направлено несколько дипломатических миссий, которые возглавляли М. Арапов, Я. Гуляев, И. Ураков.

Самым крупным событием в истории научного изучения казахского народа в России во второй половине XVIII в. была работа Второй академической экспедиции, организованной в 1768 г. для научного обследования почти всей страны. Эта экспедиция пользовалась поддержкой правительства, так как она отвечала насущным потребностям экономического, политического и культурного развития страны и интересам колониальной политики царизма.