Шарль Морис Де Талейран

Размещено на http://www.allbest.ru/

План:

Введение

Глава I. «Талейран - выдающийся дипломат»

Глава II. «Заслуга Талейрана в истории Франции»

Глава III. «Последняя миссия Талейрана»

Заключение

Список использованной литературы

Введение

Талейран - министр иностранных дел в империи Наполеона, а также при Людовике XVIII. Один из самых выдающихся дипломатов, мастер тонкой дипломатической интриги, хитрый и беспринципный политик. Шарль Морис Талейран своей личностью и своей исторической ролью всегда повелительно приковывал к себе внимание исследователей. Особенно оживился интерес к нему в исторической литературе именно после мировой войны и Версальского мира. Этот интерес не случаен. Он имеет совершенно определенные основания. Талейрана считали и называли всегда величайшим мастером дипломатического искусства, «королем дипломатов», а главное -- первым по времени пионером и основоположником новейшего дипломатического творчества, новых методов и приемов дипломатии. Раньше, чем перейти к рассказу о жизни и о характерных свойствах этого человека, остановимся на вопросе: каково было отличие новой, талейрановской дипломатии от традиционной деятельности его предшественников, старых виртуозов этого искусства. В немногих словах это отличие может быть охарактеризовано так: Талейран был дипломатом начинавшейся эпохи буржуазного владычества, эпохи победоносного наступления капитала и крушения феодально-дворянского строя, и именно Талейран первый уловил, в каком направлении следует видоизменить старые дипломатические навыки.

Что такое убеждения -- князь Талейран знал только понаслышке, что такое совесть -- ему тоже приходилось изредка слышать из рассказов окружающих. Он считал, что эти курьезные странности (убеждения и совесть) могут быть даже очень полезны, но не для того, у кого они есть, а для того, кому приходится иметь дело с их обладателем. «Бойтесь первого движения души, потому что оно, обыкновенно, самое благородное», учил он молодых дипломатов, которым напоминал также, что «язык дан человеку для того, чтобы скрывать свои мысли».

Он действовал непосредственными словесными заявлениями, нотами, меморандумами, посылкой официально аккредитованных дипломатических представителей и старался влиять при этом либо демонстрацией готовности к военным действиям (когда это было уместно), либо ловким, своевременно проведенным маневром сближения с той или иной великой державой. И в этом он оказался замечательным мастером. Слуга буржуазного государства, Талейран резко отличался от Меттерниха, дипломата старой школы, абсолютно не понимавшего, что первая половина XIX столетия ничуть не похожа ни на середину, ни даже на конец XVIII века; он нисколько не походил и на русского канцлера Карла Васильевича Нессельроде, который гордость свою полагал в том, что был всю жизнь верным камердинером Николая I. Талейран не похож и на Бисмарка, который, правда, никогда не был ни вором, ни взяточником, -- каковым был и остался до конца дней Талейран.

Талейран оказался человеком новой, буржуазной эпохи не только потому, что всю жизнь, изменяя всем правительствам, неуклонно служил и способствовал упрочению всего того, чего достигла крупная буржуазия при революции и что она старалась обеспечить за собой при Наполеоне и после Наполеона. Даже в самых приемах своих, в методах действия Талейран был дипломатом этой новой, буржуазной эпохи. Не аристократический «двор» с его групповыми интересами, не дворянство с его феодальными привилегиями, а новое, созданное революцией буржуазное государство с его основными внешнеполитическими потребностями и задачами -- вот что обозначал Талейран термином «Франция».

Глава I

Шарль Морис родился в знатной семье. Родители были поглощены службой при дворе, младенца отправили к кормилице. Однажды она оставила малыша на комоде, ребенок упал, и на всю жизнь Талейран остался хромым Ю.В.Борисов - Талейран, стр. 10. Образование мальчик получил в парижском коллеже Аркур. Окружающие отмечали его сдержанность, умение скрывать свои мысли. «Осторожность, то есть искусство показывать только часть своей жизни, своей мысли, своих чувств, -- вот первое из всех качеств», -- говорил он впоследствии 100 великих дипломатов http://www.maugus-hotels.com/97.php. В 1770 году молодой Пери-гор по настоянию родителей поступил в семинарию Сен-Сюльпис. Четыре года Талейран провел в семинарии, а закончил свое образование в Сорбонне (1778). На исходе жизни Талейран писал: «Вся моя молодость была посвящена профессии, для которой я не был рожден». Еще не получив епископский сан, Талейран стал «министром финансов» церкви, заняв в 1780 году пост генерального агента духовенства Франции при королевском правительстве, что позволило ему разбогатеть на финансовых спекуляциях. Его расходы -- на женщин, на карты, на дорогую одежду, на встречи с друзьями, на дом и книги -- росли очень быстро. Талейран энергично защищал «неотчуждаемые права священнослужителей». В 1785 году ассамблея французского духовенства заслушала доклад своего генерального агента. Архиепископ Бордо Шампион де Сисе высоко оценил труд Талейрана. За ревностную службу интересам церкви Талейран получил от ассамблеи вознаграждение в 31 тысячу ливров. Знатное происхождение, воспитание, образованность, ироничный, тонкий ум привлекали к Шарлю Морису многих представительниц прекрасного пола. Он следил за своей внешностью и научился скрывать хромоту. В 29 лет Талейран встретился с графиней Аделаидой де Флао. Аделаида жила отдельно от мужа и не была с ним разведена. Ее салон пользовался популярностью в Париже. В результате этой почти семейной связи у Талейрана родился сын - Шарль Жозеф (1785). Он стал генералом, адъютантом Наполеона, а затем, при Луи Филиппе, послом. Интерес Талейрана к политике постоянно усиливался. Важным источником информации служили для него парижские салоны. Он вращался в придворных кругах, был знаком с Вальтером, Э. Шуазелем, будущей писательницей баронессой де Сталь; дружил с Мирабо, посещал масонскую ложу, познакомился с отдыхавшим во Франции будущим английским премьером Уильямом Питтом. К 34 годам, Папа Римский утвердил Талейрана епископом Отенским, а после его избрали депутатом Генеральных штатов от Духовенства Отена. Парламентская карьера Талейрана была стремительной и блестяща. Он занимал почетные посты члена первого и второго конституцией комитетов, председателя Учредительного собрания и члена его Дипломатического комитета. Талейран выступил в собрании с рядом важнейщих предложений, участвовал в подготовке документов, явившихся этапным истории Французской революции.

Популярность Талейрана особенно возросла после того, как 7 ив 1790 года с трибуны Учредительного собрания он предложил отныне отмечать национальный праздник федерации в день взятия Бастилии. Епископ Отенский во время праздника отслужил торжественную мессу, собравшиеся посреди Марсового поля. Талейран выступал в Собрании с докладами по вопросам финансового просвещения и т. д. Перейдя на сторону буржуазии, он тем не менее! порывал со двором, сохранял контакт с герцогом Орлеанским и его окружением. В начале 1791 года король удовлетворил прошение Талейрана об отставке с поста епископа Отенского. Талейрана избрали на административно-финансовый пост в департаменте Сена. Но уже тогда он склонялся к дипломатической деятельности. После смерти главы Дипломатического комитета Мирабо, в апреле 1791 года его место занял Талейран - бывший Епископ Отенский Свободная информационная энциклопедия - http://www.wikipedia.ru. Вскоре он провел через Учредительное собрание решение о вооружении 27 кораблей для испанского флота. Утверждали, что за продление франко-испанского договора 1761 года Талейран получил от испанского посла 100 тысяч долларов Евгений Викторович Тарле - Талейран, Высшая школа, 1992., стр. 12. Полномочия Учредительного собрания истекли. Перестав быть депутатом Учредительного собрания и видя приближение нового этапа революции, которой Талейран опасался, поскольку она представляла угрозу аристократии, он окончательно решил посвятить себя дипломатии. Предложили Талейрану выехать на переговоры в Лондон. Талейран, имевший опыт работы в Дипломатическом комитете Учредительного собрания, был готов своей новой миссии. Свой первый опыт он проанализировал и обобщил в «Записке о нынешних отношениях Франции с другими государствами Европы». В «Записке» Талейран подчеркивал, что свободный народ не может строить свои отношения с другими народами на «идеях и чувствах»; он должен основывать «политические действия принципах разума, справедливости и всеобщей пользы».

Талейран вернулся в Париж. Первая дипломатическая миссия завершилась успешно.

Все способствовало успеху Талейрана на дипломатическом поприще -- благородные манеры, блестящее образование, умение прекрасно говорить, непревзойденное мастерство интриги, умение расположить к себе людей Charles-Maurice de Talleyrand-Prigord - из информационного портала http://www.worldhistory.ru. Заняв пост министра иностранных дел при Директории, Талейран быстро создал эффективно работающий аппарат ведомства. Он брал миллионные взятки с королей и правительств, причем не за кардинальное изменение позиции, а всего лишь за редакционную правку какой-нибудь незначительной статьи в договоре. Влияние Талейрана на деятельность французской дипломатии был значительным. Министр являлся своего рода посредником между Директорией и генералами, которые лично вели переговоры и подписывали договоры о мире или перемирии. Однако наиболее важными внешнеполитическими вопросами занимались сами члены Директории. Талейран установил тесные отношения с генералом Бонапартом и после своего назначения министром поспешил предложить генералу услуги и сотрудничество. Еще больше они сблизились в период подготовки и проведения государственного переворота 18 фрюктидора (4 сентября 1797 года). Это была схватка с правыми силами, стремившимися к реставрации монархии. Талейран без колебаний встал на сторону республиканского большинства Директории, выступавшего против возврата Бурбонов, но ненавидевшего принципы 1793 года. Наполеон не находил общего языка с Директорией и нуждался в посредничестве «своего человека», в его помощи, в своевременной и правдивой информации. Талейран охотно взялся за выполнение этой трудной миссии. В ночь с 17 на 18 октября 1797 года был подписан договор между Францией и Австрией, вошедший в историю под названием Кампоформийского договора. Для Австрии условия были грабительскими. Но для Бонапарта и Талейрана переговоры, несомненно, завершились успехом. В глазах широкой публики молодой полководец был героем, проявившим не только военные, но и недюжинные дипломатические способности. Но подлинным организатором победы в Кампоформио, оставшимся неизвестным публике, являлся министр внешних сношений Директории, сумевший предотвратить разрыв отношений с Австрией. Начало деловому сотрудничеству Бонапарта и Талейрана было положено. Будучи министром Директории, Талейран сделал ставку на генерала Бонапарта и стал одним из организаторов переворота 9 ноября 1799. Он был министром Наполеона в период его восхождения и наивысших успехов и сыграл немаловажную роль в становлении наполеоновской державы. Но постепенно здравый смысл стал подсказывать Талейрану, что борьба Франции за европейское господство не принесет ему дивидендов. В момент отречения Наполеона Талейран возглавляет временное правительство, и на Венском конгрессе европейских держав (1814-15) он представляет Францию уже как министр Людовика XVIII Талейран (Биографии знаменитых современников). «Отечественные записки», т. 38. с. 67. Выдвинув принцип легитимизма (законности), Талейран сумел отстоять не только довоенные границы Франции, несмотря на ее разгром, но и создать тайный союз Франции, Австрии и Англии против России и Пруссии. Франция была выведена из международной изоляции. Конгресс стал вершиной дипломатической карьеры Талейрана.

«Я сказал генералу Бонапарту, что портфель министра иностранных дел секретный по своему характеру, не может быть открытым на совещаниях, что ему следовало бы одному взять на себя работу над иностранными, руководить которыми должен лишь глава правительства... -- писал Талейран в «Мемуарах». -- Было условлено с первого же дня, что я буду считать только с первым консулом». Талейран стал как бы главным внешнеполитическим советником первого консула и выполнял его дипломатические поручения. Бонапарт считал, что у Талейрана «имелось многое из того, что необходимо для переговоров: светскость, знание дворов Европы, тонкость, не сказать больше, неподвижность в чертах, которую ничто не может испортить, наконец, известное имя... Я знаю, что он принадлежал к революции только благодаря своему беспутству; он якобинец и дезертир из своего сословия в Учредительном собрании, и его интересы нам поручаются за ним Министр никогда не работал за своих подчиненных. Свою личную дикционную правку он сводил к минимуму. Доверенные лица полу указания главы ведомства, которые затем им предстояло сформулировав изложить на бумаге, добавив к ним подходящие аргументы. Талейран был мастером переговоров и дипломатической беседы. | отличали умение выбрать тему и доводы, способность выражать свою' ку зрения немногими словами. При этом существо проблемы, если требовали обстоятельства или его личные цели, как бы оставались. Он умел внимательно слушать собеседника, хорошо запоминая данные. «Вы король беседы в Европе. Каким же секретом вы владеете! спросил однажды Наполеон у Талейрана. Тот ответил: «Когда вы на войне, вы всегда выбираете ваши поля сражений?.. И я выбираю почву беседы. Я соглашусь только с тем, о чем я могу что-либо сказать. Я т не отвечаю... В общем, я не позволю задавать себе вопросы никому, исключением вас. Если же от меня требуют ответов, то это именно я и отвечу».

Вся его жизнь была нескончаемым рядом измен и предательств, и эти деяния были связаны с такими грандиозными историческими событиями, происходили на такой открытой мировой арене, объяснялись всегда (без исключения) до такой степени явно своекорыстными мотивами и сопровождались так непосредственно материальными выгодами для него лично, что при своем большом уме Талейран никогда и не рассчитывал, что простым, обыденным и общепринятым, так сказать, лицемерием он может кого-нибудь в самом деле надолго обмануть уже после совершения того или иного своего акта. Важно было обмануть заинтересованных лишь во время самой подготовки и затем во время прохождения дела, без чего немыслим был бы успех предприятия. А уж самый этот успех должен быть настолько решительным, чтобы гарантировать князя от мести обманутых, когда они узнают о его ходах и проделках. Что же касается так называемого «общественного мнения», а еще того больше «суда потомства» и прочих подобных чувствительностей, то князь Талейран был к ним совершенно равнодушен, и притом вполне искренно, в этом не может быть никакого сомнения.

Князя Талейрана называли не просто лжецом, но «отцом лжи». И действительно, никто и никогда не обнаруживал такого искусства в сознательном извращении истины, такого уменья при этом сохранять величаво-небрежный, незаинтересованный вид, безмятежное спокойствие, свойственное лишь самой непорочной, голубиной чистоте души, никто не достигал такого совершенства в употреблении фигуры умолчания, как этот, в самом деле необыкновенный, человек. Даже те наблюдатели и критики его действий, которые считали его ходячей коллекцией всех пороков, почти никогда не называли его лицемером. И действительно, этот эпитет к нему как-то не подходит: он слишком слаб и невыразителен Евгений Викторович Тарле - Талейран, Высшая школа, 1992., стр. 17.

Вот эта-то черта непосредственно приводит нас к рассмотрению вопроса о той позиции, которую занял князь Талейран-Перигор, герцог Беневентский и кавалер всех французских и почти всех европейских орденов, в эпоху тех повторных штурмов, которым в продолжение его жизни подвергался родной ему общественный класс -- дворянство -- со стороны революционной в те времена буржуазии.

Глубоко циничный человек, Талейран не связывал себя никакими моральными запретами. Блестящий, обаятельный, остроумный, он умел привлекать к себе женщин. Талейран был женат (по воле Наполеона) на Катрин Гран, с которой вскоре разошелся. Последние 25 лет рядом с Талейраном была жена его племянника, молодая герцогиня Доротея Дино. Талейран окружал себя изысканной роскошью, владел богатейшим двором в Валансе. Чуждый сентиментальности, прагматичный, он с удовольствием сознавал себя крупным собственником и действовал в интересах себе подобных.

Глава II

Талейран родился, когда только что умер Монтескье и только успели выступить первые физиократы, когда уже гремело имя Вольтера и начинал Жан-Жак Руссо, когда вокруг Дидро и Даламбера уже постепенно сформировался главный штаб Энциклопедии. А умер в 1838 году, в эпоху полной и безраздельной победы и установившегося владычества буржуазии. Вся его жизнь протекала на фоне упорной борьбы буржуазии за власть и -- то слабой, то свирепой -- обороны последнего феодального строя, на фоне колебаний и метаний римско-католической церкви между представителями погибающего феодального строя и побеждающими буржуазными завоевателями, действовавшими сначала во Франции гильотиною, потом вне Франции -- наполеоновской великой армией. Он начинал жизнь и с первых же шагов обнаружил те основные свойства, с которыми сошел в могилу. В двадцать один год он был точь-в-точь таким, как в восемьдесят четыре года. Та же сухость души, черствость сердца, решительное равнодушие ко всему, что не имеет отношения к его личным интересам, тот же абсолютный, законченный аморализм, то же отношение к окружающим: дураков подчиняй и эксплоатируй, умных и сильных старайся сделать своими союзниками, но помни, что те и другие должны быть твоими орудиями, если ты в самом деле умнее их, -- будь всегда с хищниками, а не с их жертвами.

Накануне взрыва революции, 2 ноября 1788 года, король Людовик XVI подписал приказ о назначении генерального викария города Реймса Шарля-Мориса Талейрана-Перигора епископом Отенской епархии. Взрыв революции застал Талейрана делающим блестящую карьеру Ю.В.Борисов - Талейран, стр. 22. Предвидел ли Талейран революцию? Ее наступление предвидели и не такие проницательные умы, но мало кто предсказал бы в общих чертах ее дальнейшее развитие и особенно ее формы; Талейран твердо знал, что старый режим нужно немедленно пустить на слом и провести все требуемые буржуазией реформы. Но сделать это нужно было, по его мнению, «самим»: правительство должно было делать дело буржуазии, не выпуская руля из рук. Для Талейрана революционный процесс был с самого начала и остался до конца дней его по существу в полной мере неприемлемым, враждебным, губительным. Но проницательный и отчетливый ум ясно указывал ему, что перемежающаяся политика слабости и насилия, уступчивости и упрямства есть наихудшая из возможных позиций. Через два дня после взятия Бастилии, когда Париж был уже вполне во власти революционной Национальной гвардии, а король готовился съездить из Версаля в столицу, чтобы заявить свое одобрение случившемуся и украсить свою шляпу трехцветной кокардой, -- в ночь с 16 на 17 июля в Марли, во дворец, явился епископ отенский, князь Талейран, и просил свидания с братом короля, графом д'Артуа. Карл д'Артуа уже успел прослыть именно тем из королевской семьи, кто решительнее всех стоит за энергичное военное сопротивление наступившей революции. Более двух часов сряду продолжалась эта беседа.

Талейран настаивал, что нужно немедленно начать действовать открытой силой, подтянуть наиболее надежные войска и сражаться, что это -- единственный возможный еще шанс спасения. Карл говорил, что король не согласится. Талейран настаивал, что нужно немедленно разбудить короля и убедить его начать сопротивление. Граф д'Артуа пошел будить Людовика XVI. Но, когда граф вернулся к Талей рану, он сообщил ему, что король решил уступить революционному (потоку и ни в каком случае не допустить пролития хотя бы одной капли народной крови. С того момента, как граф д'Артуа сообщил ему после ночного разговора с своим братом, что королевская власть отказывается от вооруженной борьбы, Талейран без колебаний от Бурбонов отвернулся и перешел в стан победителей.

Очень скоро услуги Талейрана понадобились революции на том поприще, на котором ему и суждено было снискать себе историческую славу, -- на поприще дипломатии. Французское правительство уже с конца 1791 года должно было думать о предстоящей войне против монархической Европы. В январе 1792 года Талейран был командирован в Лондон с целью убедить Вильяма Питта остаться нейтральным в предстоящей схватке. «Сближение с Англией -- не химера, -- заявил тогда же Талейран: -- две соседние нации, из которых одна основывает свое процветание, главным образом, на торговле, а другая -- на земледелии, призваны неизменной природой вещей к согласию, ко взаимному обогащению» Талейран. Мемуары. Старый режим. Великая революция. Империя. Реставрация. (Сокращенный перев. с франц.) М., Academia, 1934. . Приняли его в Лондоне крайне враждебно. Миссия ему почти удалась, во всяком случае выступление Англии было отсрочено больше чем на год. Англичан поразила, между прочим, самая личность французского представителя. Они единодушно нашли, что он вовсе не похож на француза. Он был холоден, сдержан, говорил свысока, скупо и намеренно не очень ясно по существу, очень умел слушать и извлекать пользу из малейшей необдуманности противника. В первых числах июля 1792 года Талейран, закончив свою миссию в Лондоне, уже вернулся в Париж, а через месяц после его возвращения, 10 августа, пала французская монархия, после полуторатысячелетнего своего существования.

Началась новая эпоха его жизни, а одновременно начинался и новый период мировой истории. «Революция кончилась во Франции и пошла на Европу», говорили одни. «Революция вышла из своих берегов», говорили другие. Предстояли великие перемены и во Франции и в Европе. Буржуазная революция, победившая во Франции, готовилась померяться силами с абсолютистской Европой, с полуфеодальным строем, решившим дорого продать свою жизнь. На авансцену истории выступали армии; ораторы готовились уступить место генералам. Буржуазная революция, отбросив врагов от границ Франции, преследовала их на их собственной территории. Талейран не сомневался ни минуты (и никогда) относительно того, на чьей стороне в этой борьбе буржуазии против пережитков феодализма будет победа. Дни 18 и 19 брюмера 1799 года отдали Францию в руки Бонапарта. Республика кончилась военной диктатурой. А спустя одиннадцать дней после переворота первый консул Бонапарт назначил Талейрана своим министром иностранных дел.

Талейран и при империи, и после империи, до конца дней своих, утверждал то, о чем говорит и в мемуарах: «Я любил Наполеона; я даже чувствовал привязанность к его личности, несмотря на его недостатки; при его выступлении я чувствовал себя привлеченным к нему той непреодолимой обаятельностью, которую великий гений заключает в себе; его благодеяния вызывали во мне искреннюю признательность… Я пользовался его славою и ее отблесками, падавшими на тех, кто ему помогал в его благородном деле» Лакур-Гайе в своей новейшей четырехтомной работе о Талейране.. Прошли торжества коронации Наполеона, на которых Талейран играл блестящую и пышную роль, и замелькали феерические события всей императорской эпопеи: непрерывные роскошные балы в Париже и окрестных дворцах, изредка поездки Талейрана в новый его собственный замок Валансэ, колоссальный и роскошно убранный, поездки в свите императора то в Булонь, откуда готовилось нападение на Англию, то в поход против Австрии, в Вену и к Аустерлицу, то в поход против Пруссии, в Берлин, в Варшаву, в Тильзит, то опять в Париж, где жизнь для осыпаемого милостями и наградами императорского министра протекала в роскоши, в почете, в новых любовных приключениях, в наслаждениях всякого рода, в аудиенциях и доверительных беседах с императором, когда он первый узнавал о предстоящих переменах в судьбах Европы и получал инструкции. По-прежнему он не отваживался противоречить Наполеону, напротив, поддакивал ему во всем, даже не заикнулся, например, о том, что считает губительной мерой континентальную блокаду, провозглашенную Наполеоном 21 ноября 1806 года в Берлине. А Талейран считал ее таковою. Разгром Пруссии окончательно сделал Наполеона полным хозяином всей Германии. Все пресмыкались в прахе перед императором, и все чаяли себе спасения только в милостивом заступничестве со стороны Талейрана.

Но в войне, 1806 и 1807 годов, Талейран стал (впервые серьезно ставить перед собой один жуткий вопрос: чем все это кончится? Правда, счастье продолжало сопутствовать Наполеону. Пруссия была раздавлена и ампутирована Тильзитским трактатом так, что от нее остался лишь какой-то небольшой обрубок; русская армия потерпела поражение под Фридландом; в Тильзите Александр принужден был вступить с Наполеоном в союз. Но Талейран хорошо помнил недавнее страшное побоище при Эйлау, где легло много десятков тысяч с каждой стороны и где, в сущности, русские вовсе не были разбиты, вопреки наполеоновскому бюллетеню. Талейран с беспокойством провел эти четыре месяца между Эйлау и Фридландом. Все, в конце концов, обошлось и на этот раз благополучно: Наполеон вернулся в Париж с новой силой, с новым блеском, с новым колоссальным приращением могущества.

Талейран видел ясно, что на этом пути остановиться трудно и что Наполеон; хочет итти и уже идет прямой дорогой к созданию мировой империи, которая для своей консолидации потребует опрокинуть два оставшихся препятствия -- Англию и Россию. Князь убежден был, что дело затеяно фантастическое, несбыточное и что Наполеон не может не погибнуть, если будет упорствовать. Всемирная монархия, если и осуществилась бы, то на мгновение, и неизбежная гибель ненасытного завоевателя повлечет за собою катастрофу для Франции. Именно этим соображениям Талейран и приписывает внезапную свою отставку, последовавшую сейчас же после Тильзитского мира, 10 августа 1807 года. Именно ненасытная завоевательная жадность и жестокость Наполеона в Тильзите и заставила Талейрана решиться на этот шаг. «Я не хочу более быть палачом Европы».

Будучи министром Директории, Талейран сделал ставку на генерала Бонапарта и стал одним из организаторов переворота 9 ноября 1799. Он был министром Наполеона в период его восхождения и наивысших успехов (1799-1807) и сыграл немаловажную роль в становлении наполеоновской державы. Но постепенно здравый смысл стал подсказывать Талейрану, что борьба Франции за европейское господство не принесет ему дивидендов. И тогда наполеоновский вельможа, сенатор, князь Бенавентский (1806) за спиной своего императора вступает в контакты с Англией, становится тайным русским агентом «Анной Ивановной». В момент отречения Наполеона (1813) Талейран возглавляет временное правительство, и на Венском конгрессе европейских держав (1814-15) он представляет Францию уже как министр Людовика XVIII. Выдвинув принцип легитимизма (законности), Талейран сумел отстоять не только довоенные границы Франции, несмотря на ее разгром, но и создать тайный союз Франции, Австрии и Англии против России и Пруссии. Франция была выведена из международной изоляции. Этот колоссальный дипломатический успех повлек за собой и другой успех, не меньший. Пруссия претендовала на получение всех владений саксонского короля, которого соединенная против Наполеона Евpoпa собиралась наказать за его союз с Наполеоном Такое усиление Пруссии Талейран ни за что не хотел допустить и не допустил. Пруссия получила лишь небольшой прирезок. Спасти Польшу от поглощения Россией он не мог, несмотря на все усилия. За Францией не только осталось все, что она удержала по Парижскому миру, но Талейран не допустил даже и постановки вопроса о пунктах, которые в этой области некоторым державам очень хотелось бы пересмотреть. Талейран выдвинул «принцип легитимизма» как такой, на основе которого отныне должно быть построено все международное право. Этот «принцип легитимизма» должен был прочно обеспечить Францию в тех границах, которые она имела до начала революционных и наполеоновских войн, и, конечно, этот принцип был в данной обстановке очень для французов выгоден, так как силы для победоносного сопротивления в случае немедленных новых войн они в тот момент не имели. Отстояв -- и с блистательным успехом -- интересы буржуазной новой Франции против феодальной Европы, Талейран со свойственным, ему умом и талантом пустил в ход для этого дела как раз архифеодальную, архимонархическую аргументацию «принцип легитимизма» Дипломатические сношения России с Францией в эпоху Наполеона. Под ред. проф. Ал. Трачевского. . Конгресс стал вершиной дипломатической карьеры Талейрана.

После Июльской революции Франция оказывалась в опаснейшей для себя степени изолированною. Чтобы покончить с этою изоляцией, новый король и новое правительство обратились именно к Талейрану. С изумлением Европа прочла через месяц с небольшим после Июльской революции, что князь Талейран назначается французским послом в Лондон. Что касается вигов, либералов, представителей английской либеральной буржуазии, которой суждено было спустя всего полтора года, в 1832 году, добиться «мирной революции», то-есть парламентской реформы, то эти люди приветствовали с восторгом Талейрана, официального посла этой самой победившей уже во Франции либеральной буржуазии и ее короля Луи-Филиппа. Толпы народа бежали за каретою Талейрана с криками «ура» по лондонским улицам, едва лишь его замечали и узнавали. Талейран заметил, что вообще после Июльской революции очень усиливается так называемая «наполеоновская легенда» и в Европе, и во Франции, и сейчас же этим воспользовался. В течение нескольких месяцев Талейрану удалось установить тесный контакт между Францией и Англией.

Талейран окончательно укрепился на том, что лишь в союзе с Англией можно разрешить бельгийский вопрос так, чтобы Бельгия была освобождена от Голландии, а союз с Англией в этом деле возможен лишь при условии, чтобы Франция не покушалась на самостоятельность бельгийцев. Одного Талейран ни за что не хотел допускать: это возвращения Бельгии под голландское владычество. Наконец, ему удалось, несмотря на упорное сопротивление России, Австрии и Пруссии, достигнуть признания самостоятельности Бельгии. Этот блистательный успех талейрановской дипломатии настолько возвысил его, что шла речь о назначении его первым министром Сборники Русского исторического общества..

Шарль Морис Талейран, бывший Епископ Отенский, выдающийся дипломат своего времени начинает физически слабеть.

В конце ноября 1834 года он упросил Луи-Филиппа дать ему отставку. Князь Талейран, по его собственному выражению, за время пребывания на посту посла в Лондоне успел «дать Июльской революции право гражданства в Европе», укрепил престол Луи-Филиппа, создал самостоятельное Бельгийское королевство.

Глава III

Получил ли отставной премьер-министр Людовика XVIII выходное пособие? Да, и немалое. Он остался пэром Франции и был назначен камергером короля. Эта должность приносила 100 тысяч франков в год, обязывая к участию в официальных церемониях. Они напоминали Талейрану о былом величии и иногда даже выводили его из состояния привычной невозмутимости. Такое случалось нечасто, но случалось. Это стало причиной многих скандалов, которые получали широкую огласку. Затем активного участия в политической жизни бывший глава французской дипломатии уже не принимал. Несколько выступлений в палате пэров, одно из которых, явно преследуя рекламные цели, было посвящено свободе печати как необходимому условию существования представительного правительства - вот и весь его вклад в государственные дела. Зато свои личные интересы дельца от политики он энергично отстаивал, став героем нескольких скандальных историй, тайных и явных.

Известно, что бывали случаи, когда Талейран использовал служебное положение в корыстных целях, ярким примером может послужить - организация Талейраном кражу секретных документов из дипломатического архива, и продажа их иностранному государству. Операция называлась «Документы», и эта операция более ста лет хранилась в тайне. Даже в стране, которая покупала документы, не было о ней информировано Ю.В. Борисов - Шарль Морис Талейран, стр. 288.

Скандальных историй у Талейрана было много. Но за этим приходят новые беды, из жизни ушли женщины, которые сыграли большую роль в личной и политической жизни Шарля-Мориса: мадам Ремюза, мадам Сталь, а в 1821 г. скончалась герцогиня Курляндская. «Я не верю, чтобы когда-либо на земле была женщина, более достойная обожания» Цит. по Lacour-Gayet G. Talleyrand, Op. cit., t.4, p. 169 , - писал о ней Талейран. Тяжело переживал Талейран смерть друзей. Личных тревог и несчастий было много. А государственные обязанности оставались внешними. Великий камергер присутствовал на официальных церемониях. В сентябре 1824 года он провожал в последний путь Людовика XVIII, через год участвовал в Реймском соборе в коронации Карла X (графа д'Артура).

В сентябре 1830 года Талейран был назначен послом Франции в Лондоне. Великий дипломат пользовался доверием Луи Филиппа, так как своей закулисной деятельностью способствовал его приходу к власти во время Июльской революции. Талейран приветствовал воцарение во Франции «четвертой королевской династии».

Талейран начинал свою карьеру дипломата в британской столице и закончил ее в этом же городе. Две поездки Талейрана в Лондон разделяют 38 лет - время средней человеческой жизни той эпохи. Но общность идей несомненна. В 1792 году он пытался здесь примирить Мир и Питта и создать между либеральной Англией и революционной Франции союз, по мнению Талейрана, который явился бы основой баланса в мире. И вот фортуна приберегла для него в качестве последнего дела приезд в Лондон с той же миссией защиту в этом городе тех же принципов, которые Талейран здесь защищал тогда Информационный интернет-сайт «100 великих дипломатов» . В период революции бывший епископ Отенский выступал против системы внешнеполитических союзов. Талейран писал: «Франция не должна думать о заключении так называемых союзов; она должна иметь хорошие отношения со всеми, и лучше - только с несколькими державами, то есть поддерживать с ними отношения дружбы, которые находят свое выражение, когда возникают политические события». Французам следует прежде всего сближаться с правительством стран, обладающих наиболее «наиболее передовой цивилизацией». А в Европе Франция и Англия являются «самыми сильными и самыми цивилизованными». У них, подчеркивал Талейран, «общие принципы».

На Венском конгрессе министр Людовика XVIII выступил в роли решительного сторонника идей легитимизма. Они отвечали задачам дипломатии побежденной страны. Пот этим флагом князь Беневентский отстаивал границы дореволюционной Франции, спасал саксонского и неаполитанского королей. В основе позиции князя Беневентского лежали актуальные потребности французской дипломатии. Ее руководителей пугала агрессивная программа «Священного союза». Близких взглядов придерживались и официальные круги Англии, опасавшиеся усиления Австрии и особенно России на континенте. Однако ни в Лондоне, ни в Париже не исключали применения силы для решения европейских конфликтов. «Мы не хотим войны, но мы готовы к ней и мы ее не боимся» Ibid., p.406 . Так определил Талейран политику своей страны. Талейран призывал вести «строгое наблюдение» за ее коммуникациями с Францией и прекратить злоупотребление - не пропускать через Кале и Булонь англичан, не получивших въездных виз во французском посольстве в Лондоне. Также он искал и находил пути для компромиссов, отвечавших интересам внешней политики июльской монархии. Подтверждением этого явилась его тактика на конференции представителей пяти держав - Англии, Франции, Австрии, Пруссии и России, продолжавшейся в Лондоне в течение 15 месяцев. Разумеется, князь Беневентский не являлся обычным дипломатическим представителем. Он имел контакты непосредственно с главой государства Луи-Филиппом, переписывался с его сестрой Аделаидой. Посол в Лондоне настойчиво ставил вопрос о том, чтобы донесения из Гааги шли прямо к нему, а не через посредство министерства иностранных дел в Париже. Глава министерства иностранных дел Франции настаивал на том, чтобы Талейран работал строго под его руководством, а не направлял в особняк Галифе второстепенную информацию, общаясь непосредственно с Луи-Филиппом. Министр грозил отставкой. Король ее не принимал. Тогда Талейран взял на себя инициативу «умиротворения» и направил министру иностранных дел написанное в дружественных тонах письмо, разрядившее обстановку Ю.В. Борисов - Шарль Морис Талейран, стр. 294.

Главная проблема его последней дипломатической миссии была - проблема судеб Голландии и Бельгии. Идея в том, чтобы максимально ослабить потенциального противника на севере Франции, упразднив единое голландское государство. Его любимой идеей была - отделение Бельгии. Через полтора месяца после начала своей работы, 20 декабря 1830 года Лондонская конференция признала бельгийскую независимость. Талейран считал, что это был огромный успех французской политики. А через месяц Национальный конгресс принял решение о вечном нейтралитете Бельгии, целостности и неприкосновенности ее территории, гарантируемых пятью державами -- участницами переговоров.

Обстановка в Европе осложнилась. Сразу же выявились острые противоречия между ведущими державами. Ликвидация голландско-бельгийского конфликта, отвечавшая, несомненно, интересам Июльской монархии, явилась главным результатом мисси Талейрана в Лондоне. Он завершил свое пребывание в этом городе подписанием 22 апреля 1834 года четырехстороннего союзного договора -- с Англией, Испанией и Португалией. На этом документе лежала тень Священного союза: его главная цель состояла в защите законных королев - испанской и португальской - от незаконных претендентов на оба пиренейских престола. Вмешательство во внутренние дела других народов опять выдвинулось на первый план. Режим правителя Франции набрал силу, укрепил свои международные позиции. Теперь он мог говорить в Европе иным языком. Четырехсторонний договор был последним в жизни Талейрана дипломатическим документом, под которым он поставил свою подпись. После вернулся из Лондона в Париж 22 августа 1834 года, считая свою миссию успешно выполненной. Он писал сестре короля Аделаиде: «В течение четырех лет мы извлекли из Англии все, что она могла нам дать полезного». 13 ноября 1834 года Талейран направил королю прошение об отставке. Он писал Луи Филиппу, что теперь может спокойно уйти с политической сцены, поскольку «добился для Июльской монархии права гражданства в Европе». Отставка была принята. Вершинами в биографии Талейрана-дипломата явились Венский конгресс и Лондонская конференция пяти держав. В обоих случаях французский представитель самостоятельно принимал решения и претворял их в жизнь, считая, что «терпение должно быть одним из первых принципов в искусстве переговоров». Умение опереться на малые страны в борьбе против «крупных хищников», правильный выбор союзников, готовность пойти на частичные уступки во имя достижения основных целей Информационный интернет-сайт «100 великих дипломатов».

Заключение

Умение опереться на малые страны в борьбе против «крупных хищников», правильный выбор союзников, готовность пойти на частичные уступки во имя достижения основных целей -- вот некоторые собственные элементы его дипломатической тактики. Талейран говорил, что министру иностранных дел «необходимо именно своеобразный инстинкт, как вести себя, и не умеющий подвергнуться компрометации до начала каких бы то ни было переговоров. Ему нужна способность выглядеть чистосердечным, оставаясь непроницаемым; быть сдержанным с видом небрежности и осторожное даже в выборе своих развлечений; но задавая неожиданные для собеседников вопросы, ему следует быть естественным и иногда казаться наивным одним словом, в течение двадцати четырех часов он не должен, ни на мгновение переставать быть министром иностранных дел». За два года до смерти Талейран писал: «Дожив до 82 лет, обозревая мысленно столь многочисленные деяния моей долгой политической жизни и Обдумывая их перед вступлением в смертный чертог, я прихожу к следующему выводу. Среди всех правительств, которым я служил, нет ни одного, от которого я получил бы больше, чем я дал. Я не отрекся ни от одного правительства, прежде чем оно не отрекалось само от себя. Я не ставил ни интересы какой-либо партии, ни собственные интересы на одну чашу весов с подлинными интересами Франции, которые, впрочем, по моему разумению, никогда не противоречат истинным интересам Европы». В последние часы своей жизни Талейран примирился с церковью. Вскоре к умирающему приехали Луи Филипп и его сестра Аделаида. Теперь все земные дела князя Беневентского -- и духовные, и мирские -- были приведены в полный порядок. Через несколько часов после Королевского визита 17 мая 1838 года Шарль Морис Талейран-Перигор скончался. Он прожил 84 года 3 месяца и 15 дней Ю.В.Борисов - Шарль Морис Талейран, стр. 305. Редкое, особенно по тем временам, долголетие.

Да, действительно, не возможно не согласится с тем, что выдающийся дипломат всех времен - Шарль Морис Талейран - епископ Отена, депутат Учредительного собрания, министр внешних сношений Директории и Империи, великий камергер и великий вице-электор императора французов Наполеона I, обладатель высших степеней ордена Почетного легиона, член Французской академии наук, председатель временного правительства и первого правительства Людовика XVIII, сенатор и пэр, посол Луи-Филиппа в Лондоне.

Список использованной литературы:

талейран дипломат франция

1. Ю.В. Борисов - Шарль Морис Талейран, - М.: «Международные отношения», 1986. - 320 с. - (Б-ка «Внешняя политика. Дипломатия»)

2. Информационный интернет-сайт «100 великих дипломатов»

http://www.maugus-hotels.com/97.php

3. Е.В.Тарле - Талейран, Серия: Историческое наследие, «Высшая школа», 1992. - 286 стр.

4. Талейран (1754-1838). Мемуары. Старый режим. Великая революция. Империя. Реставрация. (Сокращенный перев. с франц.)

М., Academia, 1934. - 749с.

5. Отрывки из мемуаров Талейрана сочетаются с отдельными оценками его деятельности.

6. Зотов, В. Р. Записки Талейрана. «Исторический вестник», 1891

7. Свободная информационная энциклопедия - http://www.wikipedia.ru

8. Charles-Maurice de Talleyrand-Prigord - из информационного портала http://www.worldhistory.ru

9. Талейран (Биографии знаменитых современников). «Отечественные записки», т. 38.

10. Дипломатические сношения России с Францией в эпоху Наполеона. Под ред. проф. Ал. Трачевского.

11. Цит. по Lacour-Gayet G. Talleyrand, Op. cit., t.4

12. Лакур-Гайе в своей новейшей четырехтомной работе о Талейране.

13. Сборники Русского исторического общества.

Размещено на Allbest.ru