Специфика внешней политики Пергамского царства в III-II вв. до н.э. (в рамках международных отношений)

Размещено на http://www.allbest.ru/

Специфика внешней политики Пергамского царства в III-II вв. до н.э. (в рамках международных отношений)

Оглавление

Введение

1. Система международных отношений в эллинистический период (III-II вв. до н.э.)

1.1 Основные принципы и инструменты международного права эллинистического мира

1.2 Влияние римского права на эллинистическую правовую систему, роль Римской республики на мировой арене, эволюция отношений между Римом и эллинистическими державами

1.3 Проблема существования системы «баланса сил» в регулировании межгосударственных отношений эпохи эллинизма

2. Внешняя политика Пергамского царства: основные инструменты, специфика

2.1 Становление Пергамского царства: особенности возникновения, геополитическое положение, варианты дальнейшего развития. Деятельность Филетера, Эвмена I и Аттала I

2.2 Внешняя политика Пергама и ее специфика в период наивысшего расцвета (правление Эвмена II и Аттала II)

2.3 Аннексия Пергамского царства Римской республикой. Проблема завещания Аттала III и восстания Аристоника

Заключение

Список использованных источников и литературы

Приложение

Введение

Актуальность исследования. Проблема «выживания» небольших государств с ограниченными ресурсами на мировой арене, которая является центральной темой настоящего исследования, была актуальной на протяжении всей истории межгосударственных отношений. В современном мире большая часть стран обладает сравнительно небольшой территорией, в последние годы усилились сепаратистские настроения. Поэтому проблема наличия действительного суверенитета малых государств, возможность проведения ими независимой внешней и внутренней политики стоит особенно остро. В данном исследовании заявленная проблема рассматривается на примере функционирования Пергамского царства, вынужденного постоянно бороться за право на существование с окружающими его огромными державами. Государство Атталидов выбрано в качестве объекта исследования потому что на примере его истории особенно наглядно просматриваются основные варианты проведения внешней политики малыми государствами.

Научная новизна настоящего исследования заключается в том, что еще никто не рассматривал политическую деятельность Пергамского царства с позиций оценки его изначальных шансов на успешное функционирование на мировой арене. Малое внимание исследователи уделяли и геополитическому положению и его динамике, отраженному в настоящей работе.

Практическая значимость данной работы состоит в возможности применения материалов настоящего исследования для преподавания истории и политологии в школах и ВУЗах.

Объект исследования - Пергамское царство в системе международных отношений.

Предмет исследования - специфика внешней политики Пергамского царства и причины его гибели.

Цель настоящей работы - составить целостную картину форм и методов взаимодействия между государствами в рассматриваемый период, и через анализ внешней политики Пергамского царства выявить возможные пути поведения малых государств на мировой арене и оценить их эффективность в краткосрочной и долгосрочной перспективе.

Данная цель подразумевает постановку следующих задач:

· проанализировать систему международных отношений эллинистической эпохи, ее основные институты и механизмы;

· оценить влияние римского права на эту систему;

· рассмотреть и проанализировать положение Пергамского царства на начальных этапах его существования, оценить его политические перспективы и возможные пути развития;

· оценить внешнюю политику пергамских царей, ее специфику, эффективность в краткосрочной и долгосрочной перспективе;

· выявить причины аннексии государства Атталидов Римом, дать оценку завещанию Аттала III и восстанию Аристоника.

Хронологические рамки данной работы (III-II вв. до н.э.) в первую очередь обусловлены объектом исследования и охватывают весь период существования Пергамского царства как полноценного игрока на международной арене. Данные хронологические границы были выбраны также потому, что именно в этот период проходило становление и развитие основных институтов межгосударственных отношений эллинистической эпохи.

Географические рамки ограничены восточной частью бассейна Средиземного моря и азиатской территорией, некогда входившей в состав державы Александра Македонского.

Источниковедческая база квалификационной работы представлена, в первую очередь, нарративными источниками, наибольшую значимость среди которых имеют труды Полибия и Тита Ливия. «Всемирная история» Полибия ценна для исследователей уже потому, что ее автор, живший в середине II века до н.э., не только был последователем Фукидида - критично рассматривал происходящее и пытался вывести глубокие связи между исследуемым материалом - но и являлся очевидцем и непосредственным участником многих из описываемых в его работе событий. Это наложило определенный отпечаток на оценку Полибием некоторых эпизодов - особенно ярко это прослеживается при рассмотрении отношений между ахейским союзом и этолийцами. Тем не менее, для данного исследования труды Полибия являются ценнейшим источником, поскольку содержат материалы как по устройству системы межгосударственных отношений эпохи эллинизма, так и иллюстрирующие различные стороны деятельности Пергамского царства, его соперников и союзников.

Не менее важным для исследования трудом является «История Рима от основания города» за авторством Тита Ливия1. Это один из самых информативных источников по рассматриваемой эпохе. События Тит Ливий излагает очень подробно, со множеством деталей. Однако в трудах Тита Ливия излагается чисто римский взгляд на происходящие события, что, с одной стороны, помогает лучше понять римскую ментальность и их модель отношения с другими народами, а с другой - события не всегда отражены объективно. Помимо этого, проримская позиция автора не всегда позволяла ему критически относиться к источникам. Поэтому некоторые спорные для характеристики моменты, желательно сопоставлять с материалами других авторов. То, что может бросить тень на Рим, в трудах Ливия иногда сглаживается или же замалчивается. С долей скептицизма следует относиться и к данным о потерях во время сражений.

Важнейшим источником по истории эллинизма в целом и Пергамского царства в частности являются работы Аппиана, по происхождению - грека из Александрии. Его изложение событий отличается, в противоположность Титу Ливию, альтернативной оценкой событий, неодобрительно относящейся к римским действиям на Востоке. Новой является и построение работы: Аппиан описывает событии по странам и регионам. Именно работы Аппиана представляют противоположный римскому взгляд на события III-II вв. до н.э. и позволяют составить объективную картину происходящего. Хотя нельзя не отметить также то, что в ряде случаев в его работах встречаются неточности в датировках.

Большое значение для данного исследования имеют также данные, отраженные в «Географии» Страбона. Зачастую, они дополняют сведении авторов. упомянутых выше. так как Страбон самолично объездил большую часть территорий, о которых писал в своей «Географии», данные, которые он приводит, обычно являются достоверными. Несомненным плюсом данного источника является также тот факт, что его труд дошел до нас в полном варианте.

Много сведений, необходимых для изучения системы межгосударственных отношений эпохи эллинизма, предоставляют нам «Сравнительные жизнеописания» Плутарха. Помимо основных событий. этот автор немало внимания уделяет мелким деталям, личностным характеристикам исторических персоналий, что помогает составить более многогранную картину эпохи. Немало сведений у Плутарха отражают и особенности религиозного восприятия эллинов и римлян живших в III-II вв. до н.э.. Однако работа с этим источником требует осторожности, потому как зачастую в своей работе Плутарх приводит не только исторические факты, но также досужие домыслы, анекдоты и откровенно мифологизированные сведения. поэтому к текстам Плутарха исследователь должен подходить с известной долей скептицизма и все сомнительные места проверять по работам других авторов.

Еще одним важным источником по основным институтам эллинской внешней политики является «Описание Эллады» Павсания. Встречаются у него также отельные факты по истории пергамского царства. Основной ценностью этой работы является также то, что Павсаний широко использовал работы современников описываемых событий, которые до нас, к сожалению, не дошли.

Немало сведений, относящихся к последнего этапу существования Пергамского Царства имеется в работах Диодора Сицилийского и Юстина. В совокупности со сведениями других авторов их работы помогают воссоздать более менее полную картину гибели Пергамского царства.

Помимо рассмотренных выше нарративных источников, отдельные сведения, ценные для настоящего исследования, содержатся в работах Плиния Старшего, Гая Саллюстия Криспа, Луция Аннея Флора.

Важнейшим источником, позволяющим охарактеризовать военную систему Пергамского царства, является Договор Эвмена I с наемными воинами. Отдельные факты, относящиеся к религиозному аспекту международных отношений эллинистической эпохи можно вычленить из библейской книги Маккавеев.

Проблема межгосударственных отношений эпохи эллинизма получила подробное освещение в историографии как отечественной, так и зарубежной, чего нельзя сказать касательно истории Пергамского царства. Зачастую, исследования затрагивают только отдельные эпизоды из истории государства Атталидов. Комплексному исследованию Пергамского царства посвящено не так много работ, большая часть которых написана зарубежными авторами. В целом, историографию, посвященную затрагиваемому в настоящей работе вопросу, можно поделить на две большие группы: зарубежную и отечественную.

Среди классиков зарубежной историографии рассматриваемого нами периода, мы не можем не отметить работы немецких историков Т. Моммзена и И.Г. Дройзена. Несмотря на то, что оба этих автора зачастую переносили повседневную реальность Германии на описание событий многовековой давности, их работы содержат немало сведений как по эволюции международных отношений того времени, так и по отдельным эпизодам внешней политики Пергамского царства. Т. Моммзен первый выдвинул теорию о ведущей роли римской республики в возвышении царства Атталидов, которая долгие годы господствовала в историографии.

Наиболее крупное исследование политической истории Пергамского царство в зарубежной историографии принадлежит перу Э. Хансен. Ее работа «Атталиды Пергама» является самой крупной обобщающей работой XX века по истории государства Атталидов. Э. Хансен затронула в своем исследовании все основные институты политической, экономической и религиозной жизни Пергамского царства, значительное место в ее работе выделено анализу межгосударственных отношений и характеристике эллинистической эпохи в целом. «Атталиды Пергама» базируются на внушительной источниковедческой базе, Э. Хансен хорошо ориентируется в историографии вопроса, что придает ее исследованию дополнительный вес. Однако многие вопросы в ее работе исследованы поверхностно и имеют исключительно описательный характер. Недостаточно внимания было уделено месту полисов в государственной системе Пергама, почти нет сведений о структуре и организации армии и флота.

Большой вклад в изучении истории Пергамского царства на начальном этапе его существования внес Р. Аллен, автор работы «Царство Атталидов. Конституционная история». Исследование Р. Аллена носит проблемный характер, главный акцент сделан на характеристике эволюции основных политических институтов и становлению Пергамского царства на мировой арене. Автор данной работы первый выдвинул предположение, что власть Селевкидов над Пергамом уже при Филетере была исключительно формальной, никаких рычагов управления Сирия над небольшим соседом не имела. Уже более поздняя история Пергамского царства у Р. Аллена рассмотрена достаточно схематично. С одной стороны, в своем исследовании Р. Аллен отмечает большую роль военных побед в становлении Пергамского царства уже с правления Аттала I.

Одновременно по вопросу быстрого территориального роста государства Атталидов, ученый придерживается распространенного в историографии мнения, что это явилось исключительно следствием римского благодеяния. Отдельное внимание Р. Аллен уделяет также рассмотрению религиозной политики Пергама, в том числе объектом его внимания становится коллегия Атталистов. Именно в этой работе доказывается тот факт, что в религиозной политике Атталидов имело место прижизненное обожествление царей. В целом, работа основана на большом количестве эпиграфического материала и отличается информативностью.

Немалое значение имеет также монография Г. Бенгтсона «Правители эпохи эллинизма», в которой помимо биографии самого яркого пергамского царя - Эвмена II, - приводится много фактологического материала по функционированию эллинистической системе международных отношений, также дана характеристика основным деятелям эпохи. Большое внимание автор уделяет не только событиям политической истории, но также личностной и психологической оценке исторических персоналий. Однако, несмотря на богатство материала, Г. Бенгтсон в некоторых случаях, слишком однозначно трактует спорные эпизоды истории эллинизма. Несколько однобоко прорисованы у него и портреты остальных (за исключением Эвмена II) представителей династии Атталидов, базирующаяся в основном на сведениях Полибия.

Крупной работой по интересующей нас эпохе является также «Эллинистический мир» П. Левека, в которой также затрагиваются основные вопросы настоящего исследования. Однако часть, посвященная Пергамскому царству, у автора получилась откровенно слабой, никаких новых идей П. Левек не высказал, характеристика царства Атталидов дана в его исследовании схематично.

Несомненный интерес представляет монография Э. Бикермана «Государство Селевкидов». В этой работе отражено немало сведений по функционированию институтов внешней политики эллинистических государств, и в первую очередь - армии и флота, на примере Сирии. Устройство военных сил державы Селевкидов, подробно описанное и обоснованное источниками, позволяет по аналогии реконструировать некоторые аспекты устройства пергамской армии.

В отечественной историографии рассмотрение интересующих нас вопросов также имеет давнюю традицию, однако ни одной работы, комплексно рассматривающей историю Пергамского царства, за этот период написано не было. Одновременно, большое внимание исследователи уделили вопросам международных отношений в период эллинизма.

Среди представителей дореволюционной историографии, исследованием Пергамского царства занимался Ф.Ф. Соколов, который заострил свое внимание на характеристике отношений между правителями государства Атталидов и наемными воинами. Исследованием договора Эвмена I с наемными воинами, ученый внес немалый вклад не только в изучение истории царства Атталидов, но и в целом осветил вопрос взаимоотношений между эллинистическими царями и наемниками, а также прояснил положение наемников в эллинистических армиях.

В советский период ведущим был классовый подход к изучению исторических процессов, что проявилось и в работах историков-антиковедов.

С марксистской точки зрения рассматривал феномен эллинизма А.Б. Ранович в своей работе «Эллинизм и его историческая роль». Несмотря на преувеличенную роль борьбы классов, монография представляет интерес, так как в ней затронуты многие проблемы социо-культурного и экономического фундамента формирования эллинистического мира. Немалое внимание уделено вопросам межгосударственных отношений. В данной работе дается анализ и восстанию Аристоника, последовавшего после смерти последнего Атталида. Однако восстание рассматривается исключительно как пример борьбы рабов и рабовладельцев, остальные аспекты этого события А.Б. Ранович не затрагивает, что является несомненным минусом.

С этих же позиций рассматривал международные отношения эллинистических государств В.Д. Жигунин в своей работе «Международные отношения эллинистических государств в 280-220 гг. до н.э.». Работа отличается большой информативностью, автор достаточно полно и беспристрастно характеризует основные тенденции политической жизни эллинистического мира. Это позволяет составить стройную систему взаимоотношений эллинистических государств друг с другом и варварским миром. Отражает исследование и роль Пергамского царства в этой системе, хоть мы и склонны считать, что у В.Д. Жигунина она несколько преуменьшена.

В монографии Г.А. Кошеленко «Греческий полис на эллинистическом Востоке» отражена специфика взаимоотношений между монархической властью эллинистических правителей и полисной системой.

Отдельные аспекты системы межгосударственных отношений эллинистической эпохи затронуты также в работах Н.А. Зенкиной, С.И. Ковалева, И.С. Свенцицкой, Э.Д. Фролова.

Классовый подход господствует в диссертации И.П. Вейнберга «Образование провинции Азия», где он поэтапно рассматривает подчинение Пергама Римской республике и превращение его в провинцию, а также связанные с этим ассимиляционные процессы и административные реформы1. Несмотря на то, что И.П. Вейнберг в целом характеризует политику Пергама достаточно взвешенно, некоторые его тезисы кажутся нам недостаточно обоснованными, как, к примеру, приписывание Атталу II исключительно проримских позиций.

Большое внимание советские ученые уделяли вопросам, связанным с завещанием Аттала III и восстанием Аристоника. Так, наиболее полно вопрос происхождения и содержания завещания последнего пергамского царя был рассмотрен К.М. Колобовой. Несмотря на то, что некоторые выводы автора не подкрепляются источниками, они логичны и имеют право на существование. С другой стороны эту же проблему исследовала О.Н. Юлкина3, заострившая внимание на деятельности городов, входивших в состав пергамского царства, или находившихся от него в зависимости, после обнародования завещания Аттала III.

Исследованием отдельных эпизодов политической истории Пергамского царства занималась также Л.П. Маринович4. В частности, она прояснила некоторые вопросы устройства пергамской армии, выделила несколько ее особенностей, в частности - больший процент граждан столицы царства в армии.

В современной историографии видна тенденция к увеличению интереса к изучению как эллинистической эпохи в целом, так и ее отдельных составляющих. В последние десятилетия отечественные исследователи стали уделять больше внимания второстепенным государствам эллинистического мира, таким как Пергам, Вифиния, Парфия и т.д. Возрос интерес и к правовым основам эпохи эллинизма, ее взаимодействию с римским правом.

Первостепенное значение в рамках настоящего исследования имеют работы О.Ю. Климова, посвященные Пергамскому царству. Помимо множества статей,

затрагивающие отдельные стороны жизни государства Атталидов, О.Ю. Климов является также автором обобщающих работ по экономической, политической и социальной истории Пергамского царства. На настоящий момент это наиболее полные работы, посвященные данной теме, в которых автор опирается на внушительную базу источников, как нарративных, так и эпиграфических и археологических. Помимо внешней политики и ее эволюции, О.Ю. Климов рассматривает также административную систему, культурно-религиозную жизнь государства, немало внимания уделяет проблеме взаимоотношений Пергама и Римской республики. В целом, по большинству спорных вопросов, автор придерживается нейтральных позиций - О.Ю. Климов не склонен как преувеличивать роль Пергамского царства, так и сводить ее к полному послушанию Риму.

Исследованию Вифинии - ближайшего соседа и вечного соперника Пергамского царства, посвящены работы О.Л. Габелко. В них затронуты также проблемы взаимоотношений Вифинии и Пергама, Вифинии и Рима, Пергама и Рима. Оценка деятельности государства Атталидов в этих работах по большей части негативная, зависимость от Рима под сомнение не ставится.

Нельзя не отметить также работы В.И. Кащеева, который комплексно рассмотрел основные инструменты внешней политики эллинистических государств и Рима, а также проследил их эволюцию. Его несомненной заслугой является также сопоставление римских и эллинистических элементов права, анализ их взаимодействия. Большое внимание В.И. Кащеев уделяет также идеологической стороне противостояния римлян и эллинов, делает акцент на мировоззренческом аспекте противоборствующих сторон. Оценка деятельности Пергама на международной арене у В.И. Кащеева по большей части нейтральная.

Той же тематике посвящены работы С.И. Митиной, которая большее внимание уделяет правовой стороне международных отношений рассматриваемой эпохи. Автор уже открыто противопоставляет эллинистические государства и Римскую республику, прослеживает основные этапы захвата греческого мира римлянами. Интерес представляет не только блестяще выполненная характеристика правовых основ межгосударственного взаимодействия, но и анализ идеологической пропаганды. Внешнеполитической деятельности Пергамского царства С.И. Митина дает неоднозначную оценку, так как отчасти возлагает вину за то, что Римская республика к середине II в. до н.э. стала гегемоном в регионе Восточного Средиземноморья, именно на него.

Завершая историографический обзор, нельзя также не упомянуть научную деятельность А.П. Беликова, который в своей диссертации поэтапно рассмотрев экспансионистскую политику Рима. Значительное место в исследование посвящено аннексии Пергамского царства, которую А.П. Беликов рассматривает как начало открытой экспансии эллинистических государств Римской республикой.

Структура квалификационной работы выглядит следующим образом: исследование состоит из введения, двух глав, заключения, списка использованных источников и литературы и приложения.

1. Система международных отношений в эллинистический период (III-II вв. до н.э.)

Эллинистическая модель, окончательно оформившаяся к III в. до н.э. стала чем-то качественно и принципиально новым не только потому, что государства, образованные из осколков державы Александра Македонского, стали своеобразным синтезом культурных, политических и экономических традиций диаметрально противоположных моделей - восточной деспотии и греческой полисной системы, но и из-за существования на относительно небольшом пространстве как держав, занимающих огромные территории (Египет, Македония, Государство Селевкидов), так и «государств-карликов» (Пергамское царство, Родос, Вифиния, Пафлагония и т.д.). Внутри отдельных государств противоречия между греко-македонским слоем и коренным населением способствовали появлению напряженности, которая в некоторых случаях оборачивалась прямыми выступлениями против власти. Помимо этого, многие из противоречий, послуживших причинами диадоховых войн, так и не были разрешены, что превращало эллинистический мир в своеобразную «бочку с порохом» античности, что подтверждают постоянно вспыхивающие конфликты в данном регионе. Принимая это во внимание, нет ничего удивительного в том, что межгосударственные отношения в эпоху эллинизма отличались многообразием форм и методов3. Вторжение на территорию эллинистического мира варварских племен привнесло новые элементы и направления в международные отношения. А вхождение в эту сложную многоэлементную систему Римской республики (первоначально - в роли третейского судьи, а позже - как одного из основных игроков) еще больше усложнило систему международного права этой эпохи.

Чтобы лучше понимать особенности межгосударственных отношений в рассматриваемый период и, соответственно - иметь возможность выявить специфические черты внешней политики отдельно взятых государств, в данной главе будут рассмотрены и проанализированы как эллинистические институты международного права во всем их многообразии, так и привнесенные в эту систему элементы римского права и их взаимодействие.

1.1 Основные принципы и инструменты международного права эллинистического мира

К III веку до н.э. в эллинистическом мире сложился комплекс институтов, межгосударственных отношений, часть которых являлась наследием греческой полисной системы (тем не менее претерпевшая некоторые изменения), а часть - восточной модели.

Личностный аспект в международных отношениях. Персонификация власти. Династические браки, личные отношения между правителями.

Фигура монарха эллинистического государства занимала центральное место в системе межгосударственных отношений рассматриваемой эпохи. Источники наглядно показывают, что все международные договоры заключались не между государствами, а между правителями этих государств - политика персонифицируется. Монарх выступал воплощением своей страны, отождествлялся с нею, что нашло отражения как в системе престолонаследия, так и в оформлении документов. То, что правители эпохи эллинизма как нельзя лучше воплощали собой тезис, выдвинутый много позже французским королем Людовиком XIV: «Государство - это я», отмечали В.Д. Жигунин, В.И. Кащеев, С.И.Митина, О.Л. Габелко. Монархи и их ближайшие родственники обязательно участвовали в военных действиях, личные отношения между правителями и услуги, которые они оказывали друг другу, порой выступали в качестве если не определяющего, то весьма существенного фактора в принятии решений в области межгосударственных отношений.

Огромное значение придавалось династическим бракам, как инструменту внешней политики. На протяжении существования эллинистической эпохи, брачные отношения правителей не раз выступали в качестве провокационного, или же наоборот, смягчающего фактора в конфликтных ситуациях. Династические браки были одним из самых распространенных способов установить дружественных или нейтральных отношений. Наблюдая изменения в брачной политике эллинистических царей, достаточно четко прослеживаются основные тенденции на международной арене: обострение отношений между государствами и зарождение союзов. Показательным был отказ Эвмена II от заключения брака с представительницей династии Селевкидов, которым пергамский царь ясно обозначил свою позицию по отношению к Сирии. Также, неудачная брачная политика иногда имела фатальные для монарха последствия. Когда Лисимах женился второй раз на дочери Птолемея I - Арсиное II, в конечном итоге это привело к тому, что из-за ее интриг была спровоцирована война с Селевком I, от Лисимаха отвернулись многие его союзники.

Отдельное значение в международных отношениях имели корреспонденция правителей и их персональное отношение друг к другу. Это еще раз подчеркивает роль личностного аспекта во внешней политике в эллинистическую эпоху. Личностные отношения между монархами проецировались на отношения между их государствами: нередки были случаи, когда услуги личного характера, предоставленные одним правителем другому, оказывали серьезное влияние на взаимоотношения их государств3. Так, ахейский стратег Арат, зная слабость египетского царя Птолемея IV к искусству, посылал тому художественные вещи и картины. Старания Арата увенчались серьезным дипломатическим успехом: Птолемей IV в качестве ответной услуги отправил в подарок полтораста талантов, что помогло стабилизировать политическую ситуацию, сложившуюся в городе Сикионе. Подобная практика открывала широкие возможности для дальновидных правителей в деле завоевания международного авторитета и укрепления собственных позиций как внутри государства, так и вне его. Особенное значение данный институт имел для небольших государств, которые не имели человеческих и военных ресурсов для того, чтобы полноценно отстаивать собственные интересы силовым путем.

Еще одним вариантом стабилизации отношений между государствами, была смена власти. Несговорчивый монарх устранялся, а на смену ему приходил более лояльно настроенный. Подобный инструмент внешней политики широко применял пергамский царь Аттал II, подобным образом наладивший отношения с Каппадокией, Сирией и Вифинией, о чем подробнее будет сказано во второй главе.

Еще одним немаловажным элементом личностного аспекта в межгосударственных отношениях, стал сложившийся образ «идеального» монарха и степень приближенности правителей эллинистических государств этому идеалу. Царь должен был быть щедрым, справедливым, просвещенным. Осуждалось получение доходов неприглядным путем. Посягательства на храмы и святилища как эллинские, так и восточные, широко осуждалось. Надо оговориться, что восприятие подобных поступков изменялось на протяжении рассматриваемого периода от вопиющего святотатства до пусть и неприглядного, но допустимого поступка и обратно. Так, источники предоставляют нам сведения как о нейтральном отношении к разграблению храмов, так и радикальной реакции. Показательна судьба Антиоха IV, возжелавшего присвоить себе богатства персидского храма Нанайи. Сирийский царь придумал хитроумную аферу, в результате которой храмовое имущество должно было перейти в его владение в качестве приданого. Однако успехом данная авантюра не увенчалась, а для Антиоха закончилась трагично - «неудачливый жених» был забит камнями местным населением.

В большинстве случаев, цари старались этому «идеалу» если не соответствовать, то, как минимум, создавать видимость соответствия. Слишком явные и демонстративные отступления от сложившегося образа осуждались и могли изрядно усложнить деятельность «отступника» на международной арене и снизить ее эффективность. Ярким примером такого феномена может служить жить и политическая деятельность Птолемея Керавна и упомянутого выше Антиоха IV.

Дипломатический корпус. Послы, посольства, глашатаи.

Эллинистические государства во многом были преемниками греческой дипломатической традиции, где не было отдельных посольских должностей. Внешнеполитические миссии государства возлагались обычно либо на самого монарха и его семью, либо в качестве послов выступали видные сановники или представители от полисов. Существовала дифференциация посольских должностей, зависящих от рода дипломатической миссии. Так, послы делились на собственно послов, глашатаев, вестников, гонцов. Основная часть внешнеполитических действий входило в список обязанностей послов - они участвовали в обсуждениях по спорным вопросам, занимались переговорами с возможными союзниками, озвучивали позицию государства на международной арене. Гонцы обычно занимались доставкой письменных сообщений. Вопросы правильного объявления войны, а также прямые контакты между воюющими странами находились в ведении глашатаев.

Как уже отмечалось выше, профессиональных дипломатов в эллинистических государствах не было, обычно их назначали для выполнения какой-то одной конкретной задачи. На время выполнения этой миссии послы пользовались правом неприкосновенности.

Посольства обычно обладали весьма ограниченными полномочиями (за исключением тех случаев, когда их возглавлял сам царь или его ближайшие родственники), поэтому зачастую переговоры имели затяжной характер, так как послы не были уполномочены идти на какие-то уступки, не обсудив это предварительно с главой представляемого ими государства.

Проксения и асилия в эллинистическую эпоху.

Проксения - право политического убежища, которое могли обеспечить отдельным личностям государства или отдельные полисы. В эллинистический период, помимо предоставления права убежища, проксения стала также почетным титулом. Близким термином стала исополития - предоставление потенциального гражданства в благодарность за оказанное благодеяние.

Следствием все более широкого распространения этих явлений, привело к тому, что полисы становились все менее замкнутыми институтами, получение гражданства становилось все менее трудоемкой задачей. Это немало способствовало активному перемещению масс населения в рамках эллинистического мира, обеспечивало его разнообразие.

Асилия - также являла собой право убежища, уже религиозного. Асилия гарантирует личную и имущественную неприкосновенность. Правом асилии обладали все греческие храмы и святилища, а нарушение неприкосновенности жестоко карали боги, либо государство. В период эллинизма правом предоставлять асилию стали пользоваться не только святилища, но и города, на территории которых они находились. Чаще всего право предоставлять асилию города испрашивали у монархов, от которых они зависели.

Влияние полисов на международные отношения в эллинистическом мире.

Неоднозначное место в системе межгосударственных отношений в эпоху эллинизма занимали полисы, как свободные (Византий, Родос), так и находящиеся в той или иной зависимости от монархов. Как мы уже отмечали выше, монархи стремились к завоеванию международного авторитета, укреплявшего их позиции как внутри страны, так и вне ее. Немалую роль в достижении подобного признания играла демонстрация полисов и их союзов благожелательного отношения к тем или иным правителям. Взамен монархи зачастую брали на себя роль покровителя тех или иных городов, оказывая им экономическую и в случае необходимости - военную, помощь, что демонстрировалось публично. В эллинистическую эпоху полисная система переживала период упадка, поэтому у большинства городов не хватало собственных сил, чтобы сохранить самостоятельность. Все же основные решения принимались именно при дворах монархов. Тем не менее, учитывая общую нестабильность региона, цари предпочитали если не действовать с оглядкой на города, то хотя бы сохранять видимость того. Нередки были случаи, когда представители городов включались в состав дипломатических миссий, однако зачастую они присутствовали там чисто номинально. Сохранять видимость уважительного отношения было проще, чем постоянно увеличивать военные гарнизоны в полисах.

Покровительство городам позволяло монархам также демонстрировать уровень своей просвещенности. Полисы играли немалую роль в создании царских культов, на что тратились немалые средства. Чаще всего, вопросами культуры занимались не непосредственно сами монархи, а их супруги. Так, сохранились сведения о почестях, оказанных жителями города Милета царице Апаме, которая принимала деятельное участие в благоустройстве города и выделила немалые средства на строительство Дидимского храма. Все это способствовало укреплению престижа как самой царицы, так и правящей династии в целом, поэтому подобный случай не был единичным.

Помимо деятельности, направленной на культурное развитие городов, цари немалое внимание уделяли и экономическому процветанию полисов.

В целом, полис и его благожелательно отношение, стали не только еще одним инструментов внешнеполитической деятельности эллинистических государств, но также во многом и экономической базой, обеспечивающей государству устойчивость. Если же говорить о полисах, сумевших сохранить свою независимость, то они зачастую выступали в качестве третейских судий при решении острых вопросов.

Посредничество и институт третейских судий.

В эллинистическом мире существовала также практика улаживания конфликтов ненасильственным путем. Посредством института третейских судей, прибывших из другого полиса или государства (не обязательно эллинистического), сначала решались внутриполитические дела, а после эта практика стала переноситься и на внешнюю политику и межгосударственные отношения.

Наибольшее распространение арбитражных разбирательств приходится на III в. до н.э., когда повсеместно решались территориальные споры между эллинистическими государствами. Самыми популярными были разбирательства касающиеся границ или же принадлежности того или иного острова или полиса.

В первой половине II в. до н.э. практика арбитражных разбирательств была отрегулирована практически до совершенства, однако после началась деградация этого института, связанная с все большим влиянием Римской республики.

Культурный и религиозный фактор, как инструмент внешней политики.

Религиозные культы Востока оказали огромное влияние на культуру и политику в эпоху эллинизма. Одним из ярких примеров синтеза этих культурных и религиозных традиций стало распространение идеи обожествления живого правителя, которая играла важную роль, как во внутренней, так и во внешней политике эллинистических царей. Возникавшие культы поднимали личность царя в сферу божественного, что придавало их действиям качественно иной вес. Внешним проявлением данного феномена стало возведение храмов здравствующим или же почившим царям, воздаяние им божественных почестей, составление гимнов. При этом И.С. Свенцицкая отмечает, что особенностью почитания царя в полисах было то, что становясь богом, царь продолжал оставаться человеком из плоти и крови. В ряде случаев почести, воздаваемые царю, имели статус «равнобожеских», то есть правитель приравнивался к богу, но безоговорочно им не являлся. Впрочем, в разных династиях данная традиция обретала специфические черты. Первыми после Александра Македонского этим инструментом воспользовались представители египетской династии Птолемеев. Они объявили традиционную египетскую религию, где подобная практика существовала еще с периода Древнего царства, государственной на равном положении с греческой. Правителем, широко использующим данный фактор в своей политике, был также македонский царь Деметрий I Полиоркет, что отдельно отмечают источники и исследователи. Династия Селевкидов возводила свою родословную к греческим богам, однако у них обожествление правителей не носило ярко-выраженный характер. И хотя для некоторых малоазийских городов жертвоприношения царям стали обыденной практикой уже при Селевке I, только Антиох II Теос решился назвать себя богом при жизни. Пергамские Атталиды обожествляли умерших представителей своей династии, подробнее царские культы Пергама будут рассмотрены во второй главе.

Большое значение имело меценатство по отношению к крупнейшим и общепочитаемым религиозным культовым центрам, а также участие в деле создания и развития образования, науки и культуры. Подобная деятельность позитивно отражалась на авторитете правителя, добавляла ему дополнительный политический вес. В некоторых случаях культурное соперничество оказывало влияние на все сферы жизни общества, как это случилось с противостоянием Египта и Пергама. Недовольный конкуренцией, которую Пергамская библиотека составила Александрийской, правитель Египта запретил вывоз папируса, который был основным материалом для письма, за пределы своей страны. Это вынудило пергамцев искать альтернативу, что в конечном итоге привело к изобретению техники создания пергамента.

Война. Правила ведения войн. Структура армии и флота.

Прямая агрессия всегда являлась последним, но при этом определяющим аргументом. Надо оговориться, что у эллинистического общества было вполне сложившееся представление о том, согласно каким принципам и правилам должны были вестись военные действия. На основе накапливающейся нормативно-правовой базы, постепенно развивалось и общепризнанное в эллинистическом мире «военное право».

Одним из определяющих рамках данной традиции стало понятие справедливой войны. Любая из конфликтующих сторон, стремилась, как писал В.И. Кащеев, «чтобы война, которую они намеревались начать, считалась справедливой; справедливыми должны быть также ведение войны и ее последствия». В справедливое начало войны обязательно входил ритуал объявления о начале боевых действий. Эту функцию обычно брали на себя глашатаи, о которых было сказано выше. Но мы должны отметить, что правило это нарушалось не единожды, как в эллинистический период, так и раньше. Среди нарушителей самой яркой, несомненно, была фигура царя Пирра, который начал военные действия против спартанцев не уведомив последних должным образом. Зачастую начинал боевые действия без предупреждения Этолийский союз. Однако, если рассматривать в целом эллинистический период истории, то в большинстве случаев правило объявления войны все же соблюдалось. Одновременно с этим существовал такой тип объявления войны, как «объявление права на добычу», который мало сочетается с понятием справедливой войны, но иногда включался в нее.

Отдельное внимание историки уделили правилам ведения справедливой войны. Так, Полибий приводит следующие правила ведения войн: не использовать тайных и дальнобойных снарядов, сражаться в рукопашном бою, заранее уведомлять друг друга о начале войны, указывать место и время, не использовать засад. Однако историк сразу же оговаривается, что соблюдали все эти правила только «предки», в эллинистическую эпоху свод данных правил уже не был актуальным, но тем не менее, даже в это время бесконечных войн за господство в эллинистическом мире, «соблюдение общечеловеческих законов было обязательным даже по отношению к врагам». Чрезмерная жестокость порицалась повсеместно, что нашло отражение в трудах Полибия, Диодора.

В ходе войны побежденные могли быть проданы победителями в рабство, однако в таких случаях предпочтение отдавалось инородцам8. Также у противника можно было захватывать всевозможное имущество, города, крепости, но всеобщее возмущение вызывало осквернение храмов, разрушение произведений искусства, о чем более подробно было сказано выше. В. Тарн считал, что одним из проявлений эллинизма в политике была гуманизация войны, однако на основе вышеизложенного мы не может согласиться с этим тезисом - хоть в эпоху эллинизма и существовали общепризнанные правила ведения войны, однако это были те нормы, которые постоянно нарушались.

Несправедливой считалась агрессивная война без должного повода, в ходе ведения которой повсеместно прибегали к насилию и грабежу местного населения, разрушали святыни. Так, в своем письме к этолянам в разгар Союзнической войны, Филипп V Македонский упоминает о несправедливой войне, упоминая о повальном грабеже и насилии без веской причины. Несправедливая война порицалась в эллинистическом мире, однако редко это общественное мнение приводило к активному противодействию агрессору. Поэтому нельзя говорить о том, что уже в III в до н.э. сложилась система коллективной безопасности - остальные государства могли не одобрять действия захватчика, однако решать свои проблемы, связанные с несправедливой войной пострадавшим от агрессии странам предлагалось самостоятельно. Также к несправедливой войне не относились действия стран, выступавшие на стороне одного из участника конфликта в качестве союзника.

Армия. Эллинистические государства отличались многообразием форм, однако все имели сходные черты, так как все они были преемниками державы Александра Македонского. Это отразилось и на их армиях, которые имеют схожую структуру. Среди источников военных ресурсов можно выделить четыре основных: наемники, военные поселенцы, полисное ополчение и отряды, набранные из малоазийского населения. В армиях разных государств эти четыре категории имели разное значение. Так, к примеру, Египет широко практиковал набор местного населения в армию, их доля там была велика. Птолемеи предпочитали египтян наемникам, исходя из предположения, что те хотя бы будут защищать свою родину, а не перейдут на сторону противника при первой же опасности5. Наемников же широко использовали цари Сирии, Македонии, Пергама. С конца III в. до н.э. этот институт приобретает большее значение, причем все большее их число нанимали среди варварских народов. В пергамской армии большое значение имело полисное ополчение, подробнее о котором будет сказано во второй главе настоящего исследования.

Основной ударной силой эллинистических армий была пехота, большая часть которой была представлена македонской фалангой. Главным недостатком этого рода войск являлось то, что она была предназначена для столкновений на ровной местности. Помимо этого, фалангиты не могли эффективно действовать малыми отрядами. Кроме всего вышеперечисленного, перед тем, как использовать фалангу на поле боя, приходилось тратить много времени и средств на обучение воинов. Однако, при умелом и своевременном использовании, фаланга превращалась в практически неуязвимое орудие, против которого «любое варварское племя и любое легковооруженное войско» оказывалось бессильным.

Помимо фалангитов, в пехоту входили отряды гипаспистов и пелтастов - воинов-щитоносцев. Они использовались либо как вспомогательная часть фаланги, либо для засады и специальных экспедиций. Были также отряды легковооруженной пехоты, которые обычно набирались царями из местного населения.

Второй составляющей эллинистических армий была конница. Соотношение конницы и пехоты менялось с течением времени. Рассмотрим это на примере македонского войска: при Александре Македонском это соотношение было равно примерно 1:6, в конце III в до н.э. оно составляло уже 1:17, в начале II в. до н.э. - 1:12. Определенное своеобразие присутствовало и в этом роде войск. К примеру,

Селевкиды, помимо регулярного конного войска, использовали местных конных стрелков, фракийских всадников и даже верблюдов.

Все большее значение приобретает флот, что напрямую повлияло на его развитие. Правители начали соревноваться в постройке больших военных кораблей - гентер и пентер, старались увеличить их двигательную мощь. Все большее значение приобретали таранные возможности кораблей, а также показатели маневренности и степень подготовки команды.

К середине III в. до н.э. использовались две основные тактики ведения морского боя:

· афинско-финикийская (акцент на быстроходность, маневренность и таранные способности кораблей), широко применяющаяся Родосом,

· коринфско-сиракузская (более тяжелые корабли и упор на абордажные бои), которую заимствовала Македония.

Ко II в. до н.э. крупные суда постепенно выходят из употребления4. Скорее всего, это объясняется их дороговизной и необходимостью затрачивать на них большие человеческие ресурсы. Тогда же ведущей морской державой становится Родос, во многом благодаря использованию «греческого огня» в морских сражениях.

Помимо собственных боевых функций, флот использовался также для транспортировки сухопутных частей армии. Соответственно, чем больший флот имело государство, тем большей мобильностью отличались все подразделения ее армии. Однако, несмотря на все свои плюсы и возросшее значение, флот, тем не менее, все равно оставался второстепенной военной силой, так как не мог в случае нападения соседей препятствовать продвижению их сухопутных войск.

1.2 Влияние римского права на эллинистическую правовую систему, роль Римской республики на мировой арене, эволюция отношений между Римом и эллинистическими державами

Начало сближения эллинистической и римской цивилизаций началось ближе к концу III в. до н.э.. До этого Рим никоим образом не участвовал в эллинских делах - греческий и римский мир существовали отдельно друг от друга.

Взаимодействие Римской республики и эллинистических государств можно разделить на несколько этапов:

1. 229-201 гг. до н.э. - этот этап характеризуется началом контактов между Римом и эллинами, однако в этот период политика на Востоке не была самостоятельным направление римской политики, а являлась скорее следствием Пунических войн,

2. 201-188 гг. до н.э. - активное налаживание контактов между греками и римлянами, завоевание Римом авторитета, влияние римского права на эллинистическую систему международных отношений.

3. с 188 г. до н.э. - прямая или скрытая экспансия.

Данная периодизация кажется нам наиболее правильной, ниже мы постараемся ее обосновать.

Первое прямое столкновение между Римом и представителями эллинистического мира произошло в 229 г. до н.э., когда Римская республика начала вести борьбу против Иллирии. Указанные античными авторами причины начала активных действий не кажутся убедительными: пиратство и раньше было предметом многочисленных жалоб торговцев, однако прежде сенат оставлял подобные проблемы без должного внимания. Мы склонны согласиться с мнением А.П. Беликова, который связывает начало Первой Иллирийской войны с обострившимися отношениями с Карфагеном. Римлянам требовалось спокойное морское пространство для эффективной переброски армий, поэтому логичным кажутся превентивные действия Рима против оплота средиземноморских пиратов.

Следующее взаимодействие римлян и эллинов было уже напрямую связано со Второй Пунической войной - Филипп V Македонский поддержал в этом конфликте Карфаген, что стало определяющей причиной последующего его конфликта с Римской республикой. И хотя никакой существенной помощи Македония Ганнибалу не оказала, оставить этот инцидент без внимания римляне не могли. Начатая вскоре после победы в Африке Первая Македонская война являлась логическим продолжением Пунических войн. С ее окончанием завершается и первый этап греко-римских отношений.

Дальнейшие действия Рима по отношению к эллинистическим государствам носило уже иной характер. Если большая часть предыдущих контактов являлась карательными акциями за помощь врагам Рима, то теперь Римская республика стала позиционировать себя как гаранта международного права, защитника эллинских интересов от посягающих на них тиранов.

В этот период началось активное проникновение элементов римского права в эллинистическую систему межгосударственных отношений. Все чаще именно Рим стал выступать в качестве третейского судьи в спорных вопросах. Спецификой этого проникновения Рима в систему межгосударственных отношений эллинистических государств стал тот факт, что до Пунических войн у римлян не было опыта дипломатических связей с высокоразвитыми государствами. Поэтому, в качестве регулирующих норм, римляне воспринимали исключительно собственное право2. Чаще всего, отношения между Римом и независимыми греческими государствами рассматривались с позиций клиентелы, которые постепенно стали навязываться эллинистическому миру. Помимо структурных изменений в международных отношений, связных с приходом Римской республики в этот регион, их затронули и изменения внешние. Рим зачастую навязывал собственную терминологию. Ярчайшим примером подобной практики было введение статуса «союзника и друга римского народа», который широко использовался для обозначения союзных отношений Рима с тем или иным монархом (как мы отмечали выше, власть в эллинистическом мире в большинстве случаев была персонифицирована). В период упадка эллинистических царств, Рим начал широко внедрять практику сепаратных переговоров.

Римляне достаточно пренебрежительно относились к праву политического убежища. Показателен следующий случай: Рим потребовал выдачи родоссца Полиарта, который склонял своих сограждан к союзу с Македонией и разрыву отношений с Римской республикой. Так как на момент начала этой процедуры Полиарт находился у египтян, то требование было передано через находящегося там легата. Птолемеи, находящиеся в союзе с Римом, отправили его к римлянам через Родос, однако по пути Полиарт высадился в Феселиде и попросил там политического убежища. Не желая вступать в конфликт с Римской республикой, местные жители настоятельно попросили Родос забрать своего соотечественника. За Полиратом было отправлено беспалубное судно, капитану которого было запрещено брать беглеца «на палубу». Так как палубы не было, противоречие было разрешено, и на этом судне Полиарт благополучно добрался до портового города Кавне, но так как он был зависим от Родоса, надолго там не задержался. Следующим пунктом его путешествия в поисках политического убежища стал город Кибира, где Полиарта сначала приняли. Однако вскоре и этот полис отказался от взятых на себя обязательств и все-таки выдал Полиарта римлянам.