Исламская традиционная культура и ее трансформация в период колониализма. До присоединения к России Средняя Азия культурно относилась к региону Ближнего и Среднего Востока, представлявшим собой, во-первых, вполне единую историко-географическую территорию с древними культурными традициями. Во-вторых, эти страны были ядром мусульманского мира, расширенным за счет соседних исламизированных народов, в первую очередь иранцев и тюрок. В-третьих, для подавляющего большинства стран этой группы была характерна в период колониализма лишь небольшая зависимость от держав - при сохранении формальной политической независимости и внутреннего самоуправления.

Попытаемся выяснить, что представляла собой традиционная исламская культура и какое воздействие на нее, на ее способности и возможности трансформации оказали мусульманские религиозно-цивилизационные основы.

В основе духовно-мусульманской культуры лежали священная книга мусульман Коран, хадисы устного предания Сунны и заповеди мусульманского права шариата. Именно Коран, Сунна и шариат веками формировали сознание, поведение, образ жизни, систему ценностей, генеральные установки среднего мусульманина, полноправного члена великой исламской общности - уммы. Ощущая себя членом наиболее организованного социума, подданным исламского государства, во главе которого стоит сакрализованный правитель, мусульманин был не только надежным слугой Аллаха и ревностным правоверным, но и той силой, на которую Аллах и правитель всегда могут положиться. Отсюда - неслыханная внутренняя прочность и сила ислама и мусульманских государств. В исламском мире массовые движения обычно никогда не были прямо направлены против власти, власть имущих; они, как правило, принимали характер сектантских движений. Это и понятно: восставшие выступали не против ислама и исламского правителя, но за то понимание ислама, которое представлялось им наиболее верным и за которое они готовы были сражаться со всем присущим воинам ислама фанатизмом. Авторитет же сакрализованной власти как принцип оставался при этом незыблемым, что, помимо прочего, было гарантом внутренней силы исламских государств, залогом их внутренней прочности См.: Суфии: Восхождение к истине. М., 2003. С. 24 - 25..

Известный исследователь Л.С. Васильев обоснованно приводит две основных модели развития и приспособления исламских обществ в период колониализма См.: Васильев Л.С. История религий Востока. М., 1988. С. 57 - 59..

Первая из них - модель длительного взаимодействия колониального капитала и исламской традиции. Суть ее в том, что традиционная исламская структура в процессе интенсивного воздействия на нее извне вынуждена приспосабливаться, преодолевая естественный и столь свойственный ей мощный импульс сопротивления, отторжения всего чуждого. Для этой модели характерен длительный период внутренней, нередко насильственной либо вынужденной трансформации в направлении европеизации политических институтов и элементов культуры, модернизации экономики, к тому же при заметном участии в этом процессе этнически и цивилизационно чуждых компонентов.

Модель вторая - иная. Суть ее в том, что традиционная исламская структура, как правило, в ее наиболее примитивной форме, легко преодолевая все импульсы извне и как бы вообще не замечая, игнорируя их, воспроизводится в почти неизменном виде, независимо не только от силы того или иного государства, но даже и от уровня жизни.

Если исходить из преложенных Л.С. Васильевым этих двух моделей, то взаимоотношения между Россией и Средней Азией были более близки к первой модели развития.

Культурное и идеологическое влияние России на Среднюю Азию. Воздействие Российской империи в области идеологии и культуры на Бухарский эмират было значительно слабее, чем влияние торгово-экономическое и политическое. Шагов по распространению православия на вновь присоединенных территориях администрацией Туркестанского края не предпринималось, никакого давления на мусульманское духовенство с целью поколебать его господствующее положение в области культуры и идеологии русские власти не пытались оказывать. Политика религиозного невмешательства была разработана и проводилась в жизнь первым генерал-губернатором Туркестанского края К.П. Кауфманом, получившим в этой сфере полное одобрение императора, который также считал, что целесообразнее не обращать на мусульманскую идеологию внимания, чем открыто противостоять исламу.

Без всякого посягательства оставлять религиозные убеждения местного населения считалось важным при устройстве системы народного образования в Туркестанском крае. Особенно осторожной политика русской администрации в конфессиональных вопросах должна была быть по отношению к Бухарскому эмирату, издавна считавшегося оплотом исламского образования и святости.

При заключении мирного договора с Бухарой в 1873 году особой статьей отмечалось право мусульман на полную свободу религиозных обрядов и убеждений. Несколько парадоксальным образом присоединение Средней Азии к Российской империи способствовало большому оживлению мусульманской религиозной жизни в этом регионе - так, строительство Закаспийской железной дороги значительно упростило совершение хаджа в Мекку, что привело к большому увеличению количества паломников, двигавшихся по железной дороге в Красноводск, затем они через Баку и Батум, морем достигали Стамбула, где собирались хаджи со всей России.

Своеобразной была политика русской администрации по вопросам строительства православных храмов в Туркестанском крае. Соборы и церкви строились во всех городах, где присутствовало более или менее значительное русское население, и располагались обычно в центре русской части города - не стали исключением также мусульманские центры, как Ташкент и Самарканд, где также были возведены большие православные храмы. Для Бухарского эмирата было характерно строительство православных храмов в местах базирования подразделений русской армии. В месте расквартирования русского полка располагалась открытая в Сарае в 1907 году «самая отдаленная церковь в Средней Азии» См.: Очерки русской культуры XIX века. М., 1998. Т. 1. С. 231.. На территории русских армейских казарм была введена в Чарджоу православная Никольская церковь Там же. С. 232.. В императорском политическом агентстве была построена православная церковь в Новой Бухаре, в самой же столице эмирата христианские храмы никогда не воздвигались, возможно потому, что русского населения на территории Бухары почти не было, к тому же этот город издревле почитался в Средней Азии как исламская святыня и центр религиозной жизни для мусульман всего региона.

На просторах Центральной Азии с приходом русских строились не только православные церкви, но и храмы других конфессий, что говорит об углублении религиозной терпимости, которой способствовало оживленное торгово-экономическое и культурное сообщение с различными новыми для Средней Азии этническими и религиозными группами, проникавшими в Туркестан вслед за русскими. Еврейский молитвенный дом и армяно-григорианская церковь открыты были в Чарджоу См.: Бартольд В.В. История культурной жизни Туркестана. Л., 1927. С. 126.. До установления русского протектората бухарская политика по отношению к издавна жившим в некоторых кварталах Бухары азиатским евреям заключалась в дискриминации и социальном принижении.

Кроме русских переселенцев в конце XIX века на территорию Бухарского эмирата прибывали представители других этнических групп из западных областей Российской империи, среди которых количественно преобладали евреи, селившиеся в основном в районе Чарджоу, и поляки-католики. Армяне владели почти всеми пристанционными буфетами на железной дороге, а также занимались содержанием гостиниц и винокурением, которое по указу русского императора осуществлялось в Средней Азии только христианами. Алкогольные напитки продавались лишь на территориях, где расселились русские и в буфетах пассажирских поездов, двигавшихся по землям Бухарского эмирата. По специальному соглашению с эмиром бухарским, местному населению спиртные напитки продавать запрещалось, но этот запрет не очень препятствовал постепенному приобщению к ним бухарцев.

Первые попытки в области книгопечатания на мусульманском Востоке предприняты были в Османской империи в 1728 году, в Иране первый опыт был осуществлен в 1818 году, в сравнительно отсталом Афганистане типографическое дело зародилось в 60-х - начале 70-х годов XIX века. В Бухарском же эмирате не существовало книгопечатания, несмотря на всю его славу как культурного и образовательного центра на мусульманском Востоке, до самого его присоединения к Российской империи в качестве протектората.

В 1868 году в Ташкенте начала работать принадлежавшая штабу Туркестанского военного округа первая в Средней Азии типография, обеспечивавшая нужды администрации генерал-губернаторства и части русской армии в печатной продукции. В дальнейшем количество типографий на территории Средней Азии росло быстрыми темпами. В Бухаре торговало книгами 26 магазинов, отчасти рукописными, отчасти отпечатанными в основном в Османской империи, Британской Индии, Иране изданиями юридическими и богословскими, классической мусульманской литературой, на фарси, реже - на тюркских языках См.: Терентьев М.А. История завоевания Средней Азии. СПб., 1906. Т. 1. С. 235 - 236..

Русскими политическими агентами в Бухаре выделялись правительством казенные суммы для покупки наиболее ценных и редких афганских, турецких, иранских и бухарских рукописей, которые и сейчас хранятся в библиотеках России, в книгохранилищах Санкт-Петербурга.

Культурно-идеологическое воздействие Российской империи на население Средней Азии осуществлялось не с помощью всеохватного административно-государственного контроля над идеологией и культурой, а путем медленного органичного внедрения быта, укладов и традиций России с помощью русских переселенцев, оказывавших постоянное и, с увеличением количества этих прибывающих переселенцев, нарастающее влияние на обычаи, стиль жизни и мировоззрение местного населения. Замедленному характеру русского культурного воздействия на Центральную Азию способствовала политика русской администрации, не делавшей ни попыток ввести преподавание русского языка в школах присоединенных территорий, ни усилий изменить традиционные программы мактабов и медресе в выгодном для Российской империи плане. Не подлежало призыву в русскую армию мужское население средней Азии, что так же способствовало не прямому, а более косвенному и постепенному втягиванию местных жителей в цивилизованную сферу империи.

В конце XIX века на территории Бухарского эмирата появились первые так называемые русско-туземные школы, в них в старших классах вводилось обучение русскому языку. В начале XX века открылись первые школы, называвшиеся новометодными, где преподавание традиционных религиозных предметов считалось с отдельными элементами некоторых светских дисциплин См.: Лагофет Д.Н. Бухарское ханство под русским протекторатом. СПб., 1911. С. 167 - 168..

Летом 1892 года населения Джизака, Ташкента и некоторых других мест Туркестанского края страдало от холеры, которая была занесена и в бухарский эмират. Где по этому случаю по настоянию российского политического агента эмирским правительством были приняты против холеры предупредительные мероприятия - учреждена так называемая санитарная полиция, очищены арыки и водоемы, в специально для этого отведенных местах были построены бараки для содержания там людей, заболевших холерой. Эти мероприятия, проведенные бухарским правительством под надзором политического агента, спасли жизнь многим бухарцам. Но тем немее холера по данным архивов, только в городе Бухаре уносила 20 человеческих жизней. А ведь холера в эмирате свирепствовала с середины июля до середины сентября, которая в сильной форме протекала в районе Китаба, где жители некоторых кишлаков из-за отсутствия медицинской помощи вымерли поголовно. Об этом один русский врач писал так: «и действительно, на своих объездах приходилось часто проезжать через большие кишлаки, представляющие собой груду развалившихся саклей с запущенными садами и полями, кишлаки, совершенно вымершие. Эти кишлаки, отмеченные на карте, вымерли от холеры в 1892 году и более не обитаемы» Халфин Н.А. Присоединение Средней Азии к России. М., 1965. С. 128..

Врачебно-наблюдательные пункты, следившие за эпидемией чумы, были организованны на Памире, Китабе, Чарджоу, Бухаре и в других местах. Причем русские врачи не только следили за появлением чумы, но принимали меры по улучшению санитарного состояния городов и кишлаков, лечили больных, распространяли среди населения лекарства. Например, начальник врачебно-наблюдательного пункта в Китабе врач Грюнинг, внимательно познакомившись с санитарным состоянием этого города, написал специальные письма эмиру и каштическому агенту, в которых отметил ужасное антисанитарное состояние и предложил срочно отчистить его улицы, водоемы и арыки. Этот русский врач совершил поездку к Китабекану, убеждал местное население в пользе научной медицины и оказывал больным всевозможную бесплатную медицинскую помощь. Сообщая в Ташкент о своей деятельности по оказанию помощи населению, Грюнинг писал: «Далее я объявил беку, что деятельность моя будет состоять в том, что я безвозмездно буду подавать медицинскую помощь у себя на дому и бесплатно отпускать лекарства" См.: Халфин Н.А. Присоединение Средней Азии к России. М., 1965. С. 132.. Точно также действовали другие русские врачи, находящиеся в Средней Азии во время эпидемии чумы.

Для России существенно было то, что она, мыслящая себя преемницей Византийской империи, должна была стать в идеале великим Православным царством. Однако странным кажется, что в Центральной Азии она почти совсем отказывается от проповеди. «У русских миссионеров нет; они к этому не прибегают. Они хотят приобрести доверие покоренных народов, не противоречить им ни в их верованиях, ни в их обычаях» См.: Терентьев М.А. История завоевания Средней Азии. СПб., 1906. Т. 3. С. 217.. Более того, в конце XIX века русские не только «не допускали проповеди Слова мусульманского, но даже отвергали все просьбы туземцев о принятии их в Православие» Там же. С. 218.. В русско-туземных школах насаждалась система Ильминского с ее русифицированным просветительством, занявшем место Православия. Высказывалась точка зрения, что с честным мусульманином дело иметь легче, чем с нечестным христианином. «Честный мусульманин, не переступающий ни одной йоты наших гражданских законов, на наш взгляд, лучше плута христианина, хотя бы тот и соблюдал все точки и запятые религиозных установлении» Там же. С. 220.. И только не посвященному в тонкости этой новой туземной политики русскому путешественнику кажется особенно странно, что «в этих новых «забранных» местах совсем нет русского монаха, нет русского священника. Когда вспомнишь плодотворное воспитательное значение древних православных обителей, проникавших в глухие дебри разных инородческих стран раньше пахаря и горожанина, впереди государственной силы, вспомнишь, что миллионы инородцев приводились в единение с державой русской, народного тела гораздо больше вдохновенной проповедью самоотверженных отшельников, чем силой меча или искусством управления, то делается обидно и больно за апатию нынешнего многочисленного и зажиточного монашества» См.: Галузо П.Г. Туркестан-колония (Очерки по истории Туркестана от завоевания русскими до революции 1917 г.). М., 1929. С. 69 - 70..

В Средней Азии религиозная составляющая имперского культурного комплекса все меньше влияет на практическую политику. В этом свете характерно мнение К.П. Кауфмана о ничтожности мусульманства как догмата, не представляющего ничего опасного для русских государственных интересов. Сделать как православных, так и мусульман одинаково полезными гражданами Российский империи К.П. Кауфман считал основной целью государственной политики в Туркестане. Последователь К.П. Кауфмана генерал-губернатор Туркестана Розенбах издает в 1886 году циркуляр, в котором признавалось необходимым преподавание ислама в русских государственных школах параллельно с православным законом божьим См.: Леонтович В.В. История либерализма в России: 1762 - 1914. М., 1995. С. 175.. Ожидалось, что такой подход приведет к очень быстрой ассимиляции. Сам генерал Розенбах верил, что в населении Средней Азии уже распространилось осознание того, что русская государственная власть - родная для них власть.

Вера в русско-туземные школы росла, хотя рост сами школ продвигался медленно. На 1 января 1903 года на весь Туркестан их было менее сотни, и учились в них менее трех тысяч учеников. В мусульманских школах в этот же период училось почти 80 тысяч человек. В оправдание ссылались на неподготовленность местного населения к обучению в русских государственных школах. Но «неподготовленность должна бы уменьшиться с годами, а на практике наблюдалось иная тенденция. Тогда возникает странная идея, что за знание русского языка надо платить туземцам деньги - установить соответствующую премию" См.: Марков Е. Россия в Средней Азии. СПб., 1901. С. 180.. Прежде крещеные инородцы переходили в ислам обратно, и более того, некоторые коренные русские люди принимают ислам, чему были примеры в Туркестанском крае. Ряд восстаний, начавшихся в Туркестане с 90-х годов XIX века показал, что все надежды на привитие русской гражданственности местному населению не оправдались. «Мы живем здесь на кипящем вулкане», - писал жене С.М. Духовской, назначенный генерал-губернатором в Туркестан в 1897 году См.: Аршаруни А., Габидуллин Х. Очерки панисламизма и пантюркизма в России. М., 1931. С. 100.. И только развитие панисламизма среди населения Средней Азии, которое прежде считалось религиозно индифферентньм, приводит к мысли о том, что проповедь была необходима изначально.

В русской литературе о завоевании Средней Азии доминирует тема рока. «Вместе с умиротворением Кассия началось роковым образом безостановочным движение русских внутрь Туркестана, вверх по реке Сыру, а потом и Амударье, началась эпоха завоеваний в Центральной Азии, остановившихся пока на Мерве, Серахсе и Пяндже и перевалившихся уже на Памир - эту «крышу мира» См.: Бартольд В.В. История культурной жизни Туркестана. Л., 1927. С. 123.. Указывая на стихийность нашего движения в Центральную Азию, генерал А.Е. Снесарев утверждает, что, хотя оно и имело организованный характер и закреплялось регулярной силой, «по существу он оставалось прежним, разницы между Ермаком и Черняевым нет ни какой... Инициатива дела, понимание обстановки и подготовка средств, словом все, что порождало какой-либо военный план, приводило его в жизнь, - все это находилось в руках среднеазиатских атаманов, какими были Черняевы, Крыжановские, Романовские, Абрамовы, Скобелевы, Ионовы и многие другие. Петербург всегда расписывался задним числом, смотрел глазами и слушал ушами тех же среднеазиатских атаманов» См.: Дубовицкий В. Усмотрения корпусных командиров (или о мотивах и характере присоединения Средней Азии к России) // Центральная Азия и Кавказ. 1984. № 3. С. 33.. Несомненно, генерал А.Е. Снесарев очевидным образом не может объяснить себе внутреннего смысла русского напора на Среднюю Азию.

На первый план в этом процессе отчетливо выступают экономические и военно-стратегические выгоды, идея же культурной экспансии сужается и примитивизируется. От среднеазиатских подданных ожидалась политическая лояльность, а не принятие религиозного принципа империи.

Заключение

Таким образом, рассмотрев вопрос присоединения Средней Азии к Российской империи, мы можем сделать следующие выводы.

Можно выделить следующие причины присоединения Средней Азии к Российской империи:

1. Англия, завершив завоевание Индии, готовилась к проникновению в Среднюю Азию. В условиях глобального противостояния России и Англии это представляло угрозу для России и требовало принятия превентивных мер.

2. Экономические связи России и Средней Азии расширялись и Россия нуждалась в Средней Азии как в гарантированном источнике сырья, так и рынке сбыта для растущей русской промышленности.

3. Гражданская война в США 1861 - 1869 гг. прервала поставки американского хлопка в Европу и в Россию. Это подтолкнуло к завоеванию региона, где существовали природные условия для выращивания хлопка.

Процесс присоединения Средней Азии к Российской империи проходил в три этапа.

1-й этап (1864 - 1868 гг.). Весной 1864 г. началось наступление русских войск на Кокандское ханство, завершившееся взятием городов Чимкента и Туркестана. В июне 1865 г. генерал М.Г. Черняев без приказа из Петербурга, воспользовавшись борьбой Коканда с Бухарским эмиратом, овладел крупнейшим городом Средней Азии - Ташкентом. В 1867 г. он стал центром Туркестанского генерал-губернаторства, образованного на занятой русскими войсками части территории Кокандского и Бухарского государств. В 1868 г. после подавления ряда восстаний Россия заключила мирный договор, по которому Бухара и Коканд сохранили статус самостоятельных государств, но оказались зависимыми от России, перепоручив Петербургу внешнеполитические функции.

2-й этап (1873 - 1876 гг.) В 1873 г. Россия перешла в наступление на Хивинское ханство, которое, в итоге, признало свою вассальную зависимость от России. После подавления войсками генерала М.Д. Скобелева - будущего героя русско-турецкой войны, очередного восстания в Коканде, в 1876 г. он был преобразован в Ферганскую область Туркестанского генерал-губернаторства.

3-й этап. В 1870-е гг. началось проникновение русских войск в туркменские степи. После упорной борьбы с текинцами в 1879 - 1881 гг. земли всех туркменских племен вошли в состав России. После взятия ряда городов и "добровольного" вхождения в 1884 г. племен Мерва в состав России завершился процесс присоединения Средней Азии. Россия вышла к границам Афганистана, входившего в сферу влияния Англии, что вызвало обострение отношений Британской и Российской империй. При поддержке Австрии и Германии кризис был преодолен. По договору 1885 г. с Англией Россия закрепляла за собой территориальные приобретения в Средней Азии. После занятия русским отрядом Горного Бадахшана в 1895 г. и подписания нового договора с Англией устанавливалась окончательная южная граница России, к которой отходил Памир.

Значение присоединения Средней Азии к Российской империи можно сформулировать в следующих выводах:

1. На вновь приобретенных Россией землях были ликвидированы сохранявшиеся там элементы рабства.

2. Благодаря вхождению в империю, в Средней Азии была уничтожена политическая раздробленность и порождаемые ей междоусобные конфликты.

3. Экономика Средней Азии постепенно врастала во всероссийский рынок, строились железные дороги, фабрики; насаждался хлопчатник, началось освоение природных богатств.

4. Активизировались культурные связи с народами России, разрушался патриархальный быт.

5. В то же время были установлены колониальные порядки и проводились репрессии против активных сторонников независимости. Но Россия, в отличие от других колониальных стран, больше вкладывала в присоединенные районы, чем выкачивала из них.

Россия не была колониальной державой в европейском смысле слова, как, например, Англия, и не так отрицательно относилась к традициям среднеазиатского общества. Русские вполне терпимо относились к национальным обычаям и традициям, уважали их. Русское господство, привнося с собой элементы просвещения, сыграло вполне определенную роль в разрушении средневекового застоя и замкнутости. Много было сделано для преодоления невежества и фанатизма, открывались национальные школы, гимназии, создавались библиотеки, молодежь из знатных семей направлялась для обучения в Петербург, принимались меры к развитию лесоводства, шелководства, рисоводства и, конечно, хлопководства, издавались законы, не противоречащие шариату, в частности, мусульманскому земельному праву. Россия внесла большой вклад в развитие ирригации в крае. В 1881 г. началось строительство Закаспийской железной дороги. В 1887 г. на Аму-Дарье было учреждено пароходство.

В Средней Азии Россия столкнулась с активно функционирующим религиозно-цивилизационным фундаментом. Среднеазиатские ханства Бухара и Хива считались протекторатами России, где, однако, не вся власть принадлежала ей. Не слишком форсируя перемены, Россия, тем не менее, способствовала развитию региона. Следует иметь в виду, что царская Россия не располагала столь длительным сроком, как Британия в своих колониях, для трансформации средневекового общества. Достойно удивления, как много за какие-то 50 лет Россия сумела сделать для развития огромной территории края и приобщения его к достижениям европейской цивилизации.

Однако, несмотря, на столь явные успехи колонизации, между русскими переселенцами и туземным населением вставал невидимый барьер; провозглашавшиеся принципы ассимиляции оставались пустым звуком. На государственном уровне произошла важная по своим последствиям подмена принципа - место Православия занял мелочный прагматизм и гуманизм, учения, на основании которых строился национализм европейских народов. На этой же основе медленно и постепенно зарождался и русский национализм, который выражался не прямо, не через сознание своего превосходства, а встраивался в рамки исконно русских общинных принципов, лишая их религиозного содержания. На рубеже веков русские уже почти не доносили до присоединенных народов тех православно-византийских имперских принципов, на которых столетиями выстраивалась Российская империя. Эти принципы стали забываться и самими русскими государственными деятелями, чему яркий пример дает широко практиковавшаяся в разных уголках империи система образования по Ильминскому, в которой предполагалось «интернациональное воспитание» русских. Государство перестало полагаться на колонизаторский инстинкт русских, считая нужным их чему-то специально учить.

В Туркестанскую администрацию проникла идея подчеркнутого уважения чужих национальных и религиозных проявлений, понятая как залог стабильности империи, идея того, что русское присутствие в регионе не должно понапрасну мозолить глаза местному населению, но в случае недоразумений позволительно принимать любые самые крутые карательные меры; другими словами, несмотря на привычные декларации, формальные права гражданства, население новоприобретенных земель не рассматривалось как вполне «свое», в сознании администрации Туркестанского края оно приближалось по своему статусу к населению колоний - с жителями Средней Азии отношения упрощались и становились более одномерными.

Однако успех имперского строительства зависит от религиозно-ценностных принципов, предполагающих и соответствующие формы государственного управления. В Средней Азии произошло значительное нарушение для традиционной России имперской практики. Перестали быть носителями имперской идеи народные массы, поэтому активная колонизация в конце XIX - начале XX века не вела к интеграции Средней Азии в общеимперское здание. Имперское строительство осталось административно-политическим процессом и не становилось элементом народной жизни. Отвергающая менталитет русского народа модель колонизации не получала идеологического обоснования, тем самым народ лишался возможности быть активным проводником основополагающих религиозных ценностей империи.

Список использованных источников и литературы

1. Бенуа-Машэн. Путешествие через Туркестан. - СПб., 1885.

2. Брук С.И., Кабузан В.М. Динамика численности и расселения русского этноса (1678 - 1917 гг.) // Советская этнография. - 1982. - № 4. - С. 9 - 25.

3. Брук С.И., Кабузан В.М. Этнический состав населения России (1719 - 1917 гг.) // Советская этнография. - 1980. - № 6. - С. 18 - 34.

4. Вамбери А. Путешествие по Средней Азии из Тегерана через Туркменскую пустыню по восточному берегу Каспийского моря в Хиву, Бухару, Самарканд, предпринятое с научной целью, по поручению Венгерской Академии в Пеште, членом ее А. Вамбери. - М., 1874.

5. Военный сборник. - М., 1907. - № 4.

6. Вопросы колонизации. - СПб., 1908. - № 4.

7. Галузо П.Г. Туркестан-колония (Очерки по истории Туркестана от завоевания русскими до революции 1917 г.). - М., 1929.

8. Губаревич-Родобыльский Л. Экономический очерк Бухары и Туниса. - СПб., 1905.

9. Демидов А.П. Экономические очерки хлопководства, хлопковой торговли и промышленности Туркестана. - М.,1926.

10. Духовская В. Туркестанские воспоминания. - СПб., 1913.

11. Кабузан В.М. Народы России в XVIII в. Численность и этнический состав. - М., 1990.

12. Коран / Пер. И.Ю. Крачковского. - Ростов-на-Дону, 2001.

13. Лыкошин Н.С. Полжизни в Туркестане. - СПб., 1917.

14. Минаев И.П. Дневники путешествий в Индию и Бирму. - М.,1955.

15. Олсуфьев А.А., Панаев В.П. По закаспийской железной дороге. - СПб., 1899.

16. Очерки русской культуры XIX века. - М., 1998. - Т. 1 - 3.

17. Путеводитель по Туркестану и Среднеазиатской железной дороге. - СПб., 1903.

18. Путешествие русского посольства по Афганистану и Бухарскому ханству в 1878 - 1879 гг. - СПб., 1882. - Т. 1, 2.

19. Россия. Полное географическое описание нашего отечества. - СПб., 1913. - Т. 19.

20. Соболев Л.Н. Англо-афганская распря (очерк войны 1879-1880 гг.). - СПб., 1885.

21. Суфии: Восхождение к истине. - М., 2003.

2. Исследования.

22. Аминов А.М., Бабаходжаев А.X. Экономические и политические последствия присоединения Средней Азии к России. - Ташкент, 1966.

23. Аршаруни А., Габидуллин Х. Очерки панисламизма и пантюркизма в России. - М., 1931.

24. Бартольд В.В. История культурной жизни Туркестана. - Л., 1927.

25. Бартольд В.В. К истории орошения Туркестана. - СПб., 1914.

26. Бекмаханова Н.Е. Многонациональное население Казахстана и Киргизии в эпоху капитализма. - М., 1986.

27. Бекмаханова Н.Е. Формирование многонационального населения Казахстана и Северной Киргизии: Последняя четверть XVIII - 60-е гг. XIX в. - М., 1980.

28. Бобыкин В.И. Формирование финансового капитала в России. - М., 1970.

29. Брежнева С. Присоединение Средней Азии к России. - М., 1981.

30. Васильев Л.С. История Востока: В 2 т. - М., 1998. - Т. 1, 2.

31. Васильев Л.С. История религий Востока. - М., 1988.

32. Верховский В.М. Исторический очерк развития железных дорог в России. - СПб., 1898.

33. Всемирная история / Под ред. Н. А. Смирнова. - М., 1959. - Т. 6.

34. Грулев М. Соперничество России и Англии в Средней Азии. - СПб., 1909.

35. Губер А.А., Ким Г.Ф., Хейфец А.Н. Новая история стран Азии и Африки. - М., 1975.

36. Дубовицкий В. Усмотрения корпусных командиров (или о мотивах и характере присоединения Средней Азии к России) // Центральная Азия и Кавказ. - 1984. - № 3. - С. 17 - 40.

37. Иванов П.П. Очерки по истории Средней Азии (XVI - середина XIX в.). - М., 1958.

38. Искандеров Б.И. О некоторых изменениях в экономике Восточной Бухары на рубеже XIX и XX вв. - Сталинабад, 1958.

39. История дипломатии. - М., 1959, 1965 - Т. 1. - Гл. 13 - 18, Т. 2.

40. История Казахской ССР. - Алма-Ата, 1975 - 1979. - Т. 1, 2.

41. История Киргизии. - Фрунзе, 1963. - Т. 1.

42. История народов Узбекистана. - Ташкент, 1948. - Т. 2.

43. История Отечества в портретах политических и государственных деятелей. - Вып. 2. - Брянск, 1993.

44. История Туркменской ССР. - Ашхабад, 1957. - Т. 2.

45. История Узбекской ССР. - Ташкент, 1968. - Т. 2.

46. Каппелер А. Россия - многонациональная империя: Возникновение. История. Распад / Пер. с нем. С.М. Червонная. - М., 2000.

47. Карамзин Н.М. Предания веков. - М., 1988.

48. Ключевский В.О. Исторические портреты. - М., 1990.

49. Корнилов А.А. Курс истории России XIX века. - М., 1993.

50. Костенко Л. Средняя Азия и водворение в ней русской государственности. - СПб., 1870.

51. Лагофет Д.Н. Бухарское ханство под русским протекторатом. - СПб., 1911.

52. Лагофет Д.Н. Страна бесправия. Бухарское ханство и его современное состояние. - СПб., 1909.

53. Ленин В.И. Развитие капитализма в России // Ленин В.И. Полн. собр. соч. - Т. 3.