Экономика и внешняя политика в период расцвета Урарту

Размещено на http://www.allbest.ru/

Введение

Не так давно история Урарту изучалась в курсе истории отечества, так как некоторые области этого государства древнего Востока располагались на территории Армянской ССР и частично Грузинской ССР. Но распад СССР, отделение от него союзных республик привёл к тому, что история Урарту стала частью истории Армении и Грузии, но не России. Иными словами изучение Урарту (Биайнли) перестало быть приоритетной задачей российских историков, перестала быть актуальной. В то же время, не следует забывать, в каком экономическом положении находится отечественная наука в целом и история в частности, когда нет средств на элементарные научные изыскания.

Если говорить об изучении Урарту, то это, прежде всего, участие уже в заграничных археологических экспедициях. Этого нет, следовательно, нет и пополнения источниковой базы, а это сдерживает изучение истории Урарту в нашей стране.

Падение интереса к истории Биайнли в российской исторической науке (а об этом говорит хотя бы тот факт, что за время с 1990 по 2003 годы в российской научной периодической печати мною не было обнаружено ни одной статьи, посвящённой изучению Урарту) с одной стороны, и проявление своего собственного интереса к истории данного царства - с другой, являются двумя основными причинами выбора мною тематики курсовой работы.

Тема моей курсовой работы: «Экономика и внешняя политика Урарту в период расцвета», следовательно, и целью работы будет рассмотрение мною этих аспектов истории Урартского царства: экономики и внешней политики.

Исходя из тематики и целей курсовой работы, представляется возможным и необходимым выявить её проблематику. Уже в названии курсовой работы обозначена не только её тема, но и одна из основных проблем - определение периода расцвета Урарту. По данному вопросу имеются противоречивые точки зрения, поэтому есть необходимость внести в него большую ясность.

Для дальнейшего выявления проблематики работы представляется необходимым условное деление темы на два блока, а именно: экономику и внешнюю политику. Это позволит, на мой взгляд, выявить ряд существенных вопросов по каждому блоку.

Итак, в рамках блока «Экономика Урарту периода расцвета» я выделяю следующие проблемные вопросы:

§ вопрос о типах хозяйств, то есть, были ли в Урарту в этот период царские, храмовые, частные хозяйства, хозяйства свободных общинников, в какой степени они соотносились друг с другом, каков был их удельный вес;

§ вопрос об экономическом способе материального производства: о форме эксплуатации, типе производителя и типе эксплуататора. Выявление господствующего и ведущего экономического способа материального производства. Что касается проблемы о типах эксплуататоров в экономике Урарту, то, по-моему, необходимо систематизировать данные по данному вопросу;

§ рассматривая отраслевое устройство экономики, нужно выяснить какова была степень развитости сельского хозяйства, ремесла и торговли, какая отрасль сельского хозяйства земледелие или скотоводство играли ведущую роль, было ли скотоводство домашним или отгонным. В земледелии - что выращивали, и какими орудиями обрабатывали землю. Выделить этап в развитии ремесла, обособившиеся ремёсла. Выяснить характер внутренней и внешней торговли и основных партнёров в торговых операциях;

§ в вопросах территориального устройства видится необходимым выделить экономические центры Ванского царства, выяснить территории по преобладанию типов хозяйств и отраслей экономики.

В рамках блока «Внешняя политика Урарту в период расцвета» будет следующая проблематика:

§ выяснить задачи, которые стояли перед урартскими правителями во внешней политике;

§ определить основные направления их военных действий, соперников и союзников;

§ выяснить территориальные приобретения и потери в ходе внешнеполитических действий (изменение границ государства), и то, как это повлияло на расстановку сил в регионе.

Такова основная проблематика моей курсовой работы. Но ответить на все поставленные вопросы нет возможности. Это связано, прежде всего, с недостатком источников как по теме в целом, так и по отдельным вопросам курсовой работы, с невозможностью ознакомиться с достижениями зарубежных специалистов (урартоведов). Существует также проблема перевода и интерпретации древних текстов, когда разные учёные предлагают разные переводы одних и тех же отрывков, что также препятствует поиску истины.

Не смотря на нехватку письменных источников, тщательное их изучение может дать многое для понимания экономики и внешней политики Урарту. Кроме того, результаты археологических раскопок, принявших в советский период широкий размах на территории тех районов Закавказья, которые в древности входили в состав царства Урарту, бросают свет на многие, ранее не известные факты и неясные свидетельства письменных источников. Таким образом, в своей курсовой работе я буду опираться на данные как письменных источников (урартских и ассирийских), так и на археологические данные.

Все известные до 1954 года урартские надписи приводятся в книге Г. А. Меликишвили «Урартские клинообразные надписи» (М., 1960), а открытые в 1954-1970 г.г. опубликованы тем же автором в журнале «Вестник древней истории» (1971, №3, 4). Особый интерес вызывают источники, опубликованные И. М. Дьяконовым в книге «Урартские письма и документы» (М.-Л., 1963). Им же в «Вестнике древней истории «опубликованы ассиро-вавилонские источники по истории Урарту (1951, № 2, 3; 1961, № 2, 3). Некоторые важные урартские надписи вошли в книгу Н. В. Арутюняна «Некоторые новые урартские надписи Кармир-блура» (Ереван, 1966).

В своей курсовой работе для рассмотрения экономики и внешней политики Урарту периода расцвета я буду использовать следующие письменные источники:

отрывки из летописи царя Менуа;

отрывки из летописи царя Аргишти I (Хорхорская летопись);

отрывки из летописи Сардури II;

надписи Менуа о проведении канала и посадке виноградника;

надписи Аргишти I о постройке Еребуни и Аргиштихинили;

надпись Русы I о покорении 23 стран;

донесения разведчиков ассирийскому царю о положении в Урарту;

письмо-донесение Саргона II богу Ашшуру

надпись о поставке городу Тейшибы тканей и кож;

назначение на должность урартского наместника.

Видится необходимым дать характеристику вышеприведённым источникам.

Летопись царя Менуа

1. Тип - письменный, класс - учётный, род - перепись, вид - летопись.

2. Время создания - конец IX - начало VIII в. в. до н. э.

3. Надпись выполнена на камне в развалинах Цолакерта, на спускающемся к Араксу северном склоне горы Арарат.

4. Автор неизвестен, но его мировоззрение - религиозно. Он описывает победы царя Менуа во имя бога Халди, показывая величие Урартского царства.

5. Первоначальный текст.

6. Подлинник, источник неаутентичен, тенденцеозен, репрезентативен

7. данные источника помогают установить основные направления внешней политики царя Менуа, покорённые им страны, размер и вещественный состав дани, сведения о строительстве приграничных крепостей.

Летопись Аргишти I

1. Тип - письменный, класс - учётный, род - перепись, вид - летопись.

2. Время создания - вторая половина VIII в. до н. э. (786-760г.г.)

3. Высечена на Ванской скале и на большой стеле около неё.

4. Автор неизвестен, его мировоззрение религиозно. Он описывает победы Аргишти I во имя бога Халди, показывая величие Урарту.

5. Первоначальный текст.

6. Подлинник, источник неаутентичен, тенденцеозен, репрезентативен

7. Данные источника позволяют рассмотреть внешнюю политику Аргишти I, выяснить отраслевое устройство экономики, источник содержит данные о типах хозяйств и классе производителей в урартской экономике.

Летопись Сардури II

1. Тип - письменный, класс - учётный, род - перепись, вид - летопись.

2. Время создания - 750-730 г.г. до н. э.

3. Надпись высечена на стеле, вделанной в нишу на северной стороне Ванской скалы.

4. Автор неизвестен, его мировоззрение религиозно, сообщение летописи носит проурартский характер.

5. Первоначальный текст.

6. Подлинник, источник неаутентичен, тенденцеозен, репрезентативен

7. Данные источника позволяют установить направление походов Сардури II, отношение Урарту с завоеванными странами, характер противостояния Урарту и Ассирии. В летописи содержатся сведения о классе эксплуататоров, отраслевом устройстве урартской экономике.

Надпись Менуа о проведении канала

1. Тип - письменный, класс - учётный, род - перечень.

2. Время создания - первая половина VIII в. до н. э.

3. Надпись высечена на скале в 70 км от современного Вана.

4. Автор неизвестен.

5. Первоначальный текст.

6. Подлинник, источник аутентичен, достоверен, нерепрезентативен.

7. Данные источника позволяют установить характер урартского земледелия, уровень ремесла.

Надпись Аргишти I о постройке Еребуни

1. Тип - письменный, класс - учётный, род - перечень.

2. Время создания - первая полвина VIII в. до н. э.

3. Надпись высечена на холме Арин-берд на окраине Еревана.

4. Автор неизвестен, его мировоззрение религиозно.

5. Первоначальный текст.

6. Подлинник, источник аутентичен, достоверен, нерепрезентативен.

7. Данные источника дают сведения о взаимоотношении Урарту с соседними странами.

Надпись Царя Русы I о покорении 23 стран

1. Тип - письменный, класс - учётный, род - перепись.

2. Время создания - последняя треть VIII в. до н. э.

3. Надпись высечена над озером Севан у села Цовинар.

4. Автор неизвестен, его мировоззрение религиозно. Он описывает победу царя во имя бога Халди, показывая величие Урарту.

5. Первоначальный текст.

6. Подлинник, источник неаутентичен, достоверен, нерепрезентативен

7. Данные источника позволяют установить завоевание урартов в присеванском районе, северо-восточные границы государства.

Донесения разведчиков ассирийскому царю Саргону II.

1. Тип - письменный, класс - эпистолярный, род - отчётные, вид- донесения.

2. Время создания - конец VIII в. до н. э.

3. Надписи прочерчены на каменных пластинках, создавались на территории Урарту.

4. Авторы Ашшур-рисуа, Бэл-иддин, Урзана, Упахир-бэл.

5. Первоначальный текст.

6. Подлинник, источник аутентичен, достоверен, нерепрезентативен.

7. Данные источника позволяют установить степень подготовленности обеих сторон (Урарту и Ассирии) к предстоящей войне, взаимоотношения урартского царя Русы I со своими военачальниками, поражение урартов от киммерийцев, внутреннюю обстановку в Ванском царстве накануне 714 г. до н. э.

Письмо-донесение Саргона II богу Ашшуру

1. Тип - письменный, класс - учётный, род - перепись.

2. Время создания - 714-713 г.г. до н. э.

3. Территория создания - периферийные и центральные области Урарту.

4. Автор Набушаллимшун показывает величие ассирийского оружия, могущество бога Ашшура и царя Саргона.

5. Первоначальный текст.

6. Подлинник, источник аутентичен, достоверен, репрезентативен.

7. Данные источника позволяют установить территории, завоёванные Саргоном II, размеры опустошения данного похода для Урарту, отраслевое устройство урартской экономики, позволяет выявить классы эксплуататоров и производителей в экономике Ванского царства.

Надпись о поставке городу тканей и кож

1. Тип - письменный, класс - учётный, род - перечень.

2. Время создания - конец VIII в. до н. э.

3. Территория создания - центральная часть Урарту.

4. Автор неизвестен.

5. Первоначальный текст.

6. Подлинник, источник аутентичен, тенденциозен, нерепрезентативен.

7. Данные источника позволяют установить размер натурального налога ремесленными изделиями.

Назначение на должность урартского наместника

1. Тип - письменный, класс - эпистолярный, род - отчётный, вид - письмо.

2. Время создания - конец VIII в. до н. э.

3. Территория создания - юго-восток Урарту.

4. Автор неизвестен.

5. Первоначальный текст.

6. Подлинник, источник аутентичен, достоверен, нерепрезентативен.

7. Данные источника позволяют внести ясность в структуру урартской знати как класса эксплуататоров в экономике.

Советской исторической науке принадлежат большие заслуги в деле разработки социально-экономиеской истории стран древнего Востока. Но степень разработанности социально-экономической истории всех стран древнего Востока далеко не одинакова. Вопросы социально-экономической истории Урарту относятся к кругу наиболее слабо изученных. Причиной этого является, конечно, в первую очередь недостаточность наших источников. Нет частноправовых документов деловой корреспонденции, документов же хозяйственной отчётности очень мало. Их малочисленность не позволяет сделать какие-либо однозначные обобщения. Поэтому из письменных источников в нашем распоряжении оказываются лишь победные надписи урартских царей, содержащие материал главным образом по политической истории. Ассирийские источники - царские победные надписи, царская корреспонденция и некоторые религиозные тексты позднеассирийской эпохи также отражают в основном вопросы политической истории Урарту, но есть сведения и по его экономике. Несмотря на это, история Ванского царства была предметом специального изучения, ей посвящены монографии:

Арутюнян Н. В. Земледелие и скотоводство Урарту. Ереван, 1964 г.

Арутюнян Н. В. Биайнли (Урарту). Ереван, 1970 г.

Пиотровский Б. Б. История и культура Урарту. Ереван, 1944 г.

Пиотровский Б. Б. Ванское царство (Урарту). М., 1959 г.

Но единой точки зрения по отдельным аспектам истории Урарту не существует. Основными спорными вопросами являются:

удельный вес и территориальное расположение царских хозяйств;

экономическое значение храмовых хозяйств и их отраслевое устройство;

взаимоотношение хозяйств свободных общинников и государства;

соотношение рабов и пленных в государстве, удельный вес рабского труда в экономике Урарту;

идентификация районов проникновения урартского войска, а, следовательно, и вопрос о границах государства, его размерах.

К наиболее же изученным вопросам относятся:

классы эксплуататоров в урартском государстве;

некоторые вопросы внешней политики, например, противостояние Урарту и Ассирии.

Отсутствие монографий в наших библиотеках не позволяет представить обзор используемой литературы в сравнении с какой-либо отдельной работой по данной теме. Поэтому я разделю использованную литературу по следующим группам:

§ Исследования отдельных разделов темы.

§ Труды, освещающие в числе прочих вопросов и мою тему.

§ Учебные пособия.

В первой группе необходимо выделить работу Г. А. Меликишвили «Некоторые вопросы социально-экономической истории Наири-Урарту», как наиболее полно освещающую первую часть темы курсовой работы. В ней проанализированы типы хозяйств, среди которых автор выделяет царские, храмовые, частные, хозяйства свободных общинников. В статье проанализированы отраслевое устройство урартской экономики и экономический способ материального производства, есть сведения и о внешней политики ванских царей, но они фрагментарны, так как их изучение не является целью этого исследования Г. А. Меликишвили. Автор при написании работы использовал как источники «Письмо донесение богу Ашшуру» (при этом данный источник используется наиболее часто), хорхорскую летопись Аргишти и некоторые строительные надписи урартских царей. Заслуга Г. А. Меликишвили состоит в том, что он впервые попытался дать картину социально-экономического устройства Урарту, выделил и систематизировал все типы хозяйств этого государства по их субъектной принадлежности. Он достаточно полно описал на основании разных источников отраслевое устройство экономики и обозначил проблему соотношения рабов и пленных в урартском государстве.

В. С. Сорокин в своей работе «Археологические данные для характеристики социально-экономического строя Урарту» поднимает к рассмотрению лишь один вопрос - можно ли урартские крепости, расположенные на периферии государства, считать центрами царских хозяйств, основанных на рабском труде. В своей статье В. С. Сорокин не использует ни одного письменного источника, но привлекает данные археологических исследований, что является заслугой автора и слабой стороной этого исследования, его односторонностью. Но именно археологические данные опровергли догадки Г. А. Меликишвили по данному вопросу и подтвердили выводы И. М. Дьяконова.

И. М. Дьяконов в статье «К вопросу о судьбе пленных в Ассирии и Урарту» рассматривает проблему соотношения рабов и пленных в Урартском государстве и роль царских хозяйств в экономике страны. Как и Г. А. Меликишвили И. М. Дьяконов использует в своей работе «Письмо донесение…» и хорхорскую летопись. Но он в отличие от Г. А. Меликишвили подошёл к их истолкованию критически, поставил под сомнение некоторые данные этих источников. И отрывки, вызывающие сомнение, И. М. Дьяконов анализировал в сравнении с данными других источников, например, с надписью Аргишти I о переселении бойцов из Софены и Малой Азии в крепость Ирбу. Помимо всего прочего И. М. Дьяконов использовал данные исторической метрологии, что позволило ему поставить под сомнение величину царских хозяйств в Урарту. Таким образом, ценность данной работы в её критическом подходе к рассмотрению обозначенных статье проблем и письменным источникам.

Д. Г. Редер в статье «Роль Муцацирского храма в экономке Урарту и Ассирии в VIII в. до н. э.» рассматривает отраслевое устройство храмового хозяйства в Урарту и удельный вес храмовых хозяйств для экономике страны, их специфику. Автор в своем исследовании использует достижение мировой исторической науки, выводы К. Леман-Хаупта, П. Ботта, Х. Картера, Д. Дюрхейма, В. Йонга. Одновременно Д. Г. Редер опирается на сообщения и письменных источников, характеризующих величину и специфику хозяйства Муцацира, это Анналы Саргона и «Письмо донесение…». Данные этих источников сравниваются, критикуются сведения Анналов Саргона, но эта критика ничем не аргументируется. Выводы Д. Г. Редера относительно отраслевого устройства храмовых хозяйств подтверждают выводы Г. А. Меликишвили, но противоречат выводам последнего относительно роли храмовых хозяйств в экономике Урарту. Заслуга Д. Г. Редера в том, что он обратил внимание на отсутствие железных предметов в Муцацирском храме и связал их отсутствие с особенностями религии урартов.

Таким образом, видно, что нарисованная Г. А. Меликишвили картина социально-экономического устройства Урарту корректировалась и уточнялась, путём привлечения новых письменных источников, археологических данных, с помощью критической оценки старых письменных источников.

Что касается вопросов внешней политики, то наиболее исчерпывающей по фактическому материалу и аргументированным выводам является статья С. М. Бациевой «Борьба между Ассирией и Урарту за Сирию». Автор исследования использует не только достижения мировой исторической науки, выводы Б. Ландсберга, А. Дюпоинт-Саммера, Г. Контени, В. Альбрехта, Дж. Гарстенга, Е. Форрера, но и привлекает обширную источниковую базу. С. М. Бациева проанализировала урартские, ассирийские, сирийские, дамасские, израильские источники, касающиеся истории Урарту. Среди них нужно выделить надпись Сардури II из Изоглу, летопись Сардури II, надпись Менуа из Язылыташа, победные надписи Аргишти I, победные надписи и летопись ассирийского царя Тиглатпаласара III, договор Израиля и Дамаска. Всё это позволило С. М. Бациевой впервые выделить причины борьбы Урарту и Ассирии, так называемые «железные причины», выделить этапы противостояния этих царств.

Статья И. Н. Медведской «К уточнению маршрута похода Саргона в 714 году до н. э.» дополняет выводы С. М. Бациевой относительно последнего этапа борьбы между Ассирией и Урарту. Используя данные письменных источников разных эпох и государств, прежде всего победные надписи урартских и ассирийских царей, а также последние данные археологических исследований на конец 80 г.г. XX века, И. Н. Медведская высказывает свою точку зрения относительно маршрута Саргона II против Урарту и одновременно уточняет локализацию стран и областей, завоеванных царями Биайнли в разное время.

Работа А. И. Иванчика «Киммерийцы и Урарту накануне Восьмого похода Саргона II» подвергает глубокому изучению проблему, которая в статье С. М. Бациевой была только обозначена, но не проанализирована: борьба урартских войск с киммерийцами. Опираясь в своей работе на данные шести табличек Куюнджинского архива, сообщающих о киммерийцах и урартах, А. И. Иванчик приходит к выводу, что поражение от киммерийцев есть причина разгрома Урарту ассирийцами в 714 г. до н. э. Он также уточняет временные рамки восьмого похода Саргона II.

Книга Эрнеста Дюпюи «Всемирная история войн» освещает в числе прочих войны Ассирии и Урарту, выводы и обобщения, сделанные в этой книге не противоречат взглядам С. М. Бациевой по этому же вопросу.

Статья В. В. Шлеева «К истории Ванского царства (Урарту) второй половины VIII - первой половины VII веков до н. э.» освещает Закавказские и присеванские направления внешней политики ванских царей, что не связано с ассирийским противостоянием, то есть эти вопросы в статье С. М. Бациевой не поднимались и не рассматривались. Используя надпись царя Русы I у села Цовинар, а также победные надписи этого царя и его предшественников, привлекая данные археологических раскопок, В. В. Шлееву удаётся локализовать некоторые страны цовинарской надписи Русы I, а, следовательно, уточнить северо-восточную границу государства Урарту к концу периода расцвета.

В учебных пособиях собраны достижения исторической науки, её выводы и обобщения. Но с изменениями в науке происходит обновление и учебной литературы. Наиболее полный, систематизированный по разделам материал представлен во «Всемирной истории» под редакцией Е. М. Жукова (М., 1955). Спустя более сорока лет в 1998 году в Минске также была выпущена «Всемирная история» под редакцией А. М. Бадака. Но раздел, посвящённый истории Урарту, слово в слово копирует главу из издания 1955 года. Иными словами авторский коллектив просто переписал её, не привлекая современные достижения урартологии. Несмотря на это, содержание глав обоих изданий до сих пор остаётся наиболее полным.

Принципиально иной процесс отражает содержание ВУЗовских учебников, в которых главы по истории Урарту постоянно обновлялись фактическим, терминологическим, теоретическим материалом, что отражает естественный процесс развития науки.

Наиболее скромный и достаточно общий материал опубликован в учебнике по истории древнего мира для педагогических институтов под редакцией В. Н. Дьяконова и С. И. Ковалёва (Учпедгиз, М., 1962).

Более полный материал можно найти в первой части учебника по истории древнего мира для педагогических институтов под редакцией Ю. С. Крушкол (М., Просвещение, 1979), в котором уже системно представлены классы производителей урартской экономики.

В учебнике по истории древнего мира под редакцией В. И. Кузищина (М., «Высшая школа», 1979) материал по истории Урарту изложен наиболее системно Выделены этапы развития урартского государства от его возникновения до гибели. Широко освещены вопросы экономики, внутренней и внешней политики урартских царей, культуры.

В учебном пособии «История древнего мира: расцвет древних обществ» под редакцией И. М. Дьяконова (М., 1989) истории Урарту посвящена отдельная лекция, в которой акцент сделан на особенности развития урартского общества и государства. С этой точки зрения данное пособие является в какой-то мере своеобразной.

Таким образом, действительно видно, что содержание учебных пособий по истории постоянно обновляется, и это связано с изменениями в исторической науке, с её развитием.

1. Проблема понимания периода расцвета Урарту

Одной из первых проблем, которая встала передо мной при написании курсовой работы, стало определение временных рамок периода расцвета Урартского царства. В отечественной урартологии господствует мнение, что период расцвета Ванского царства совпадает со временем правления трёх царей: Менуа, Аргишти I, Сардури II. Эту точку зрения высказал академик Б. Б. Пиотровский. Хрестоматия по истории Древнего Востока./ Под ред. В. В. Струве, Д. Г. Редера. - М., 1963. - С. 333.Он и его последователи считают, что после поражения Сардури II от ассирийского царя Тиглатпаласара III в 735 г. до н. э. Наступает упадок Урарту, необратимый кризис.

На мой взгляд, это неверно. Урарты потерпели военное поражение. Но значение этого похода не следует и преувеличивать. Несмотря на осаду урартской столицы Тушпы, ассирийцы так и не смогли овладеть ею. Нетронутой осталась важная в военно-стратегическом отношении область Муцацира и закавказские области. Всё это способствовало тому, что в очень короткий срок Урарту достигло прежнего уровня в экономике, культуре и военной мощи. А произошло это при очередном царе Русе I.

Вступив на престол после Сардури II, Руса I застал отцовскую державу поколебленной, но с большой энергией взялся за ликвидацию смут и вскоре полностью овладел положением. Правителем Муцацира был поставлен человек про-урартской ориентации, здесь сохранялась должность областеначальника, назначаемого Тушпой. Восставшие военачальники были разгромлены. Руса I провёл административную и военную реформы. Он продолжал расширять свои владения в Закавказье к северо-востоку от озера Севан. На границах страны возводились города-крепости. Большие работы по созданию мощного хозяйственного комплекса осуществлялись Русой I к северу от озера Урмия: были проведены многочисленные каналы, построены города-крепости, принадлежавшие членам царской семьи.

Видя, с какой энергией и успехами Руса I укрепляет могущество Урарту, Ассирия поспешила подорвать это могущество. После поражения Урарту от ассирийского царя Саргона II в 714 г. до н.э., страна уже никогда не сможет восстановить былую мощь.

Таким образом, период расцвета Урарту в своей курсовой работе я буду связывать со временем правления не трёх, а четырёх царей: Менуа, Аргишти I, Сардури II, Руса I. А переломным моментом следует считать 714 г. до н. э. - год разгрома Ассирией Ванского царства.

2. Экономика в период расцвета Урарту

2.1 Типы хозяйств

2.1.1 Царские хозяйства Урарту

Большинство урартоведов соглашаются с тем, что большую роль в возвышении и расцвете страны сыграла развитая экономика. Учёные, опираясь на письменные источники, пришли к выводу о наличие в Урарту царских или государственных, храмовых, общинных и частных хозяйств. Но о месте или значимости для развития экономики страны того или иного вида хозяйств учёными ведутся споры. Многие спорные вопросы не разрешены до настоящего времени. Особенно острой является полемика, связанная с царскими хозяйствами.

Г. А. Меликишвили склонен был считать укреплённые города центральной части государства и его периферии - центрами многочисленных царских хозяйств. В подтверждении этой мысли учёный приводит цитаты из ассирийских и урартских источников. Так во время восьмого похода против Урарту 714 г. до н. э. ассирийский царь Саргон II на территории Ванского царства, как в центре, так и на периферии, в большом количестве встречает укреплённые города. Эти урартские крепости, по сообщения Саргона, оказываются окружёнными обширными садами, виноградниками, засеянными полями, пастбищами, в крепостях имелись большие зернохранилища и кладовые для вина. Так, например, в районе Урмийского озера, на периферии Урарту Саргон захватил крепость Аниаштанию вместе с 17-тью городами: «Аниаштанию… вместе с 17-тью окрестными её посёлками я разрушил и сравнял с землёй, длинные балки их перекрытий я сжёг огнём. Их урожаё, их солому я спалил, их полные закрома я открыл и зерно без счёта скормил своему войску. Точно прилетевшую саранчу, я согнал скот моего стана на его луга, ион подвергал траву, его надежду, опустошив его поля». Письмо-донесение Саргона II богу Ашшуру. Опубликовано в хрестоматии по истории Древнего Востока. / Под ред. В. В. Струве, Д. Г. Редера. - М., 1963. - С. 347.

В других городах Саргон II захватывает амбары пшеницы и ячменя. Почти всё войско ассирийского царя занялось перевозкой этих огромных запасов; перевозили на лошадях, мулах, верблюдах и ослах; по середины ассирийского лагеря нагромоздили их в виде холмов, накормили войска, и много осталось ещё для обеспечения питания воинов на обратном пути. Одновременно Саргон II вырубил сады и виноградники у этих городов

Типичная картина в этом отношении раскрывается перед нами в городе Улху, находящимся в районе современного Маранда (севернее озера Урмии). В самом городе - огромные зернохранилища, кладовые для вина; вокруг города - сады, виноградники, поля. «Все эти обстоятельства для нас представляют особый интерес, так как… всё здесь было создано по приказу урартского царя Русы I, который провёл здесь каналы и превратил пустующие, необработанные места в цветущие сельскохозяйственные районы. В самом городе Руса I построил царский дворец». Меликишвили Г. А. Некоторые вопросы социально-экономической истории Наири-Урарту // Вестник древней истории. 1951. №1, стр. 23-24.

Руководствуясь этим, Г. А. Меликишвили допускает, что созданные здесь сады, виноградники, поля составляли в подавляющем большинстве собственность самого урартского царя. Находящиеся вокруг других урартских крепостей хозяйства, очевидно, в большинстве случаев также являлись царскими хозяйствами.

Своё предположение Г. А. Меликишвили подкрепляет материалом урартских надписей. Многие урартские царские надписи, сообщая о строительстве в разных районах государства крепостей, отмечают, что здесь же были проведены каналы, посажены сады, виноградники: «… эту надпись Менуа… воздвиг. Когда он ворота бога Халди построил, он также построил величественную крепость… «Город бога Халди». Разбил он также этот виноградник, разбил он сад. «Виноградник Менуа» - имя его». Летопись царя Менуа. Опубликовано в хрестоматии по истории Древнего Востока./ Под ред. М. А. Коростовцева, И. С. Кацнельсона, В. И. Кузищина. - М., ч 1. - 1980, стр. 301.

Приемник этого царя, Аргишти I, на левом берегу Аракса построил город Аргиштихинили. Вместе со строительством крепости царь здесь же развернул широкую строительную деятельность - провёл каналы, устроил сады и виноградники: «Аргишти… мощную крепость построил, установил имя - Аргиштихинили. Земля была пустынной, ничего там не было построено, от реки 4 канала отвёл, виноградники и фруктовый сад разбил…». Надпись о постройке Аргиштихинили. Опубликовано в хрестоматии по истории Древнего Востока./ Под ред. В. В. Струве, Д. Г. Редера. - М., 1963, стр. 337. Позже Сардури II в надписи на скале Караташ сообщит об устройстве виноградника, который носил название «Виноградник Сардури». Его приемник Руса I восточнее Вана создал искусственное озеро, провёл каналы и, очевидно, на вновь орошаемых землях разбил виноградники.

Анализируя названия «Долина Менуа», «Виноградник Менуа», «Виноградник Сардури» и другие, г. А. Меликишвили приходит к выводу, что такое название данная территория получила потому, что всё это представляло личную собственность царя. И с уверенностью профессор переводит урартские тексты как «Долина, принадлежащая Менуа», «Виноградник, принадлежащий Сардури».

Итак, на основании выше изложенного можно обобщить позицию профессора Г. А. Меликишвили по поводу царских хозяйств Урарту. На территории государства, как в центре, так и на периферии, в большом количестве встречаются крепости, являющиеся местопребыванием гарнизонов урартского царя и его наместников. Вокруг крепостей находились сады, виноградники, поля с посевами. Именно для обслуживания последних были предназначены имевшиеся в этих крепостях крупные зернохранилища, кладовые для вина. По подсчётам профессора Б. Б. Пиотровского винный погреб царя Менуа вмещал 216-225 тысяч литров вина, то есть перед нами хозяйственное сооружение крупного размера, что подразумевает существование и хозяйства крупного масштаба, которое оно и обслуживало. В то же время выясняется, что во многих урартских источниках фигурируют хозяйства, созданные по приказу того или иного царя и принадлежащие, очевидно, ему лично. Таким образом, многие из крепостей, военно-административных центров Урарту, по всей вероятности, одновременно были центрами обширных царских (государственных) хозяйств.

Противоположное мнение высказывают В. С. Сорокин (участник нескольких археологических экспедиций на территории Урарту) и профессор И. М. Дьяконов.

Так В. С. Сорокин на основании археологических данных, добытых во время раскопок древних урартских крепостей, утверждает, что, по крайней мере, на периферии Урарту, в Закавказье, крепости не были центрами царских хозяйств. Не согласен В. С. Сорокин и с предположением Г. А. Меликишвили, что «Долина Менуа», «Виноградник Сардури» - личная собственность того или иного царя. Он предлагает другое классическое объяснение: восточный деспот, каковым является урартский царь, имел основание всю землю в своём государстве или любую её часть считать своей личной собственностью. Сорокин В. С. Археологические данные для характеристики социально-экономического строя Урарту // Вестник древней истории. 1952. №2, стр. 131.

Более осторожно к критике данного вопроса подошёл И. М. Дьяконов. Он поднял проблему об удельном весе царских хозяйств и пришёл к выводу, что их удельный вес в Урарту, по видимому, не был большим, хотя вовсе не отрицает самого существования таких хозяйств.

И. М. Дьяконов в основном опирается на ассирийские источники, а именно на «Письмо донесение…», к которому он применяет лингвистический метод изучения. Из всех известных документов только в этом встречается упоминание царского полевого хозяйств. « Следует описание города Улху… Город охранялся особой крепостью Сардурихурда. В Улху имелся царский дворец… В неясном контексте упоминаются здесь 300 имеров посева… - это не более 200-250 га, - для царского хозяйства величина небольшая». Дьяконов И. М. К вопросу о судьбе пленных в Ассирии и Урарту // Вестник древней истории. 1952. №1, стр. 97.

Что же касается зернохранилищ и винных погребов, то И. М. Дьяконов предполагает, что это склады, предназначенные для хранения натурального налога. Скорее всего, царские хозяйства охватывали, то есть были распространены в садоводстве и виноградарстве и существенно в меньшей степени в полеводстве.

Таким образом, единой точки зрения относительно царских хозяйств в Урарту не существует. Но, на мой взгляд, позиция И. М. Дьяконова в этом вопросе выглядит наиболее убедительно. В силу привлечения и прочтения им новых источников многие спорные стороны этой проблемы перестали быть загадками.

2.1.2 Храмовые хозяйства Урарту

В ассирийских и урартских источниках мы находим некоторые материалы также и по вопросу о существовании в Ванском царстве храмовых хозяйств. Каждое божество урартского пантеона имело свой центр культа, в котором находился главный храм божества, ворота или дом бога. Ассирийские источники не однократно сообщают о находившемся в Муцацире храме бога Халди, в котором стояла статую этого бога, и где совершалась церемония коронования урартских царей. Город Муцацир был основным центром культа этого бога. Во всяком случае, урартские цари проявляли исключительное внимание к находившемуся там храму. К сожалению ни один храмовый комплекс урартов археологически не обнаружен и не изучен, поэтому изучение данного вопроса ведётся исключительно по письменным источникам, которые наиболее подробно освещают хозяйство именно Муцацирского храма.

Г. А. Меликишвили на основании свидетельств «Письма донесения…» приходит к выводу, что, судя по огромной добыче, захваченной ассирийцами в храме Халди в Муцацире, урартские храмы, во всяком случае, некоторые из них обладали большим богатством. В Храме войны захватили «… много золота, 4918 кг серебра, 109 080 кг меди. Среди драгоценных вещей, захваченных здесь, можно назвать 6 золотых щитов, вес которых равнялся 157,5 кг и 12 серебряных щитов, 33 серебряные колесницы…». Г. А. Меликишвили. Указ. работа, стр. 33.

Значительную часть богатства, которым владели урартские храмы, они, несомненно, получали от царей. В текстах мы не раз можем встретить упоминание о таких пожертвованиях. Так, например, Муцацирскому храму царь Менуа преподнёс оружие, медные сосуды и 22 712 голов разного скота. На основании этого Г. А. Меликишвили делает вывод, что такое большое количества скота, посвящённое храму во время одного только посещения Муцацира царём, не было предназначено для культового жертвоприношения, а передавалось в хозяйство храма, который вообще, очевидно, владел крупными стадами скота. Помимо этого Г. А. Меликишвили утверждал, что урартские храмы владели и земледельческим хозяйством: виноградниками и садами.

Иное мнение о роли Муцацирского храма в экономике Урарту высказал Д. Г. Редер. Он утверждает, что экономическое значение этого храма было незначительным и опирается при доказательстве также на письменные источники. Д. Г. Редер, как и Г. А. Меликишвили перечисляет многочисленные изделия из золота, серебра, меди и бронзы. Особенно удивляет количество бронзового оружия: «25 212 бронзовых щитов, больших и малых, 1 514 из бронзы и, наконец, 305 412 мечей и кинжалов, не говоря уже о других предметах вооружения». Редер Д. Г. Роль Муцацирского храма в экономике Урарту и Ассирии в VIII веке до н. э. // Вестник древней истории. 1987. №1, стр. 150.

На первый взгляд кажется, что Муцацирский храм имел арсенал на случай войны. Однако это не так. Не надо забывать, что бронзовое оружие в VIII в. до н. э. являлось уже устаревшим. На это обратил внимание И. М. Дьяконов: « к концу VIII в. до н. э., например, в царстве Урарту скопились огромные склады уже более не используемых бронзовых мечей, кинжалов, секир». История древнего мира./ Под ред. И. М. Дьяконова, В. Д. Нероновой, И. С. Свенцицкой. - М., 1989, Т. II, стр. 50. Д. Г. Редер по этому поводу заметил, что ни одного грамма железа, не в слитках, ни в обработанном виде в подробной описи добычи, захваченной Саргоном II в Муцацирском храме, не значится. А между тем известно, как ассирийцы дорожили железом. Отсутствие железа в храме д. Г. Редер объясняет религиозным табу. В одних религиозных культах древнего мира этот металл считался священным, в других - запретным. К числу последних он относил и догматы урартской религии. Но если в храме Халди железо отсутствовало в виду религиозного запрета, то на дворец Муцацирских правителей это ограничение не распространялось. Хотя и здесь железных предметов было очень мало, в то время как в других областях Урарту оно было широко распространено. Мне кажется, это обстоятельство указывает на то, что район Муцацира был одним из наиболее отсталых в Ванском царстве.

Д. Г. Редер обращает внимание на полное отсутствие сведений о продуктах земледелия в описи добычи Саргона II, а количество скота весьма скромно: «12 мулов, 380 ослов, 525 волов, 1285 овец». «Письмо-донесение Саргона II богу Ашшуру». Опубликовано там же, стр. 343. Другой ассирийский источник, а именно «Анналы Саргона», даёт иные, по мнению Д. Г. Редера явно завышенные цифры, особенно для мелкого скота (100 225 голов).

Но, на мой взгляд, эти цифры вполне реальны. И я попробую это доказать, опираясь на два источника: Келяшинскую надпись царя Менуа о посвящении богу Халди 1 112 голов крупного рогатого скота и 21 600 голов мелкого рогатого скота; а также надпись Мхер-капуси царя Менуа о порядке жертвоприношения богу Халди, где речь идёт о периодических ежемесячных жертвоприношениях храму 6 коров, 6 козлят, 96 быков, 305 овец. То есть ежегодно для жертвоприношения понадобится

(6 коров + 96 быков)* 12= 1 224 голов крупного рогатого скота

(6 козлят + 305 овец)* 12 = 3 732 головы мелкого рогатого скота.

Сопоставив результаты подсчёта с цифрами первого документа, можно сделать вывод, что передаваемый царями весь крупный рогатый скот и часть мелкого рогатого скота шли на жертвоприношения, а оставшийся мелкий рогатый скот, по видимому, передавался в хозяйство храма. А это ни много, ни мало

21 600 - 3 732 = 17 868 голов.

Скорее всего, это был не единичный случай, когда цари преподносили скот в хозяйство храма. Следовательно, за годы правления Менуа, Аргишти I, Сардури II, Русы I могло образоваться достаточно крупное стадо. К тому же не следует забывать о преподношении скота храмам представителями урартской знати и о естественном приросте поголовья скота. Поэтому «Анналы Саргона» дают, на мой взгляд, достоверные сведения о количестве мелкого рогатого скота (100 225 голов), захваченного в Муцацире. А это обстоятельство даёт право заключить, что в районе Муцацира занимались разведением мелкого рогатого скота, что для горной области было бы вполне возможным.

Таким образом, в отечественной урартологии нет единого мнения и по поводу храмовых хозяйств. Д. Г. Редер утверждает, что экономическое значение храмовых хозяйств Урарту в целом и Муцацирского храма в частности, было незначительным. Иной точки зрения придерживался профессор Г. А. Меликишвили. Его идея о том, что царские пожертвования составляли значительную часть богатства урартских храмов, не противоречит взглядам Д. Г. Редера, но в то же время Г. А. Меликишвили утверждал, что храмовые хозяйства Ванского царства владели многочисленными стадами, виноградниками и садами, с чем Д. Г. Редер не согласен.

На мой взгляд, храмовые хозяйства Урарту (по крайней мере, Муцацирский храм) занимались разведением мелкого рогатого скота, и точка зрения Г. А. Меликишвили по этому поводу выглядит наиболее правдоподобной.

2.1.3 Хозяйства свободных общинников

Учёными признаётся существование в Урарту хозяйств свободных общинников, которые занимались полеводством, скотоводством и в меньшей степени садоводством и виноградарством. Но историки отмечают, что взаимоотношения между царём и общинами в вопросе собственности на землю не вполне ясны. С одной стороны исследователи отмечают, что ни в одном месте прямо не указывается на царя, как на верховного собственника земли в государстве. С другой стороны, фактическое положение вещей делало царя именно верховным собственником земли. Основную массу земельного фонда державы составляла земля на завоеванных территориях, а здесь царь, конечно, был полновластным хозяином, разрушая существовавшие ранее отношения собственности, выводя и перемещая население и раздавая землю и людей по своему усмотрению. Соответственно этому, сельская община, состоящая из хозяйств свободных общинников, была в системе государства низведена до роли низшего звена в деспотической системе Урарту, до роли податной единицы. Но тот факт, что царские хозяйства устраивались на пустующих, необрабатываемых землях свидетельствует о силе общинников, от которых царская власть не хотела отнимать земли и на них устраивать государственные хозяйства.

Остаётся открытым и вопрос, связанный с размерами хозяйства отдельного общинника, была ли эта величина нормированной и если да, то каким способом распределялась земля.

2.1.4. Частные хозяйства.

Наряду с царскими, храмовыми и общинными хозяйствами в Урарту существовали крупные частные хозяйства представителей урартской знати, которые владели находящимися в их собственности поместьями. В одной урартской эпохи царя Менуа сказано: «Дочери Менуа, Таририи этот виноградник. Таририа-хинили - имя его». Надпись о посадке виноградника. Опубликовано там же, стр. 336.

Подтверждение существования частных хозяйств в Урарту можно найти и в ассирийских источниках. Саргон II во время своего похода сообщает о взятии города Риар, а также находящихся вокруг него 7-ми городов, в которых жили братья Русы I. Таким образом, оказывается, что братья урартского царя имели каждый свой город - резиденцию; сосредоточение этих городов в одном месте говорит о том, что братья царя находились здесь не в качестве царских наместников - правителей областей, скорее здесь речь идёт об их личной собственности. Каждый из них, очевидно, владел целым городом и находящимся вокруг него хозяйством. В урартских источниках можно встретить, во всяком случае, упоминание о садах, принадлежавших частным лицам.

На основании этих данных историками признаётся существование в Урарту частных хозяйств.

2.2 Экономический способ материального производства

2.2.1 Класс эксплуататоров

Наиболее разработанным вопросом в отечественной урартологии является вопрос о классах эксплуататоров.

Первоначально основным классом эксплуататоров была знать. Ассирийские источники различают два основных слоя урартской знати: людей, принадлежащих к царскому роду, с одной стороны, и военную, служилую знать - с другой. Представителями царского рода, по всей вероятности, составляли высший слой знати. В окружении Русы I Саргон II особо выделяет от остальной части урартской знати представителей царского рода. Саргон отмечает, что он захватил: «… советников и приближенных… 260 царских родичей, наместников, областеначальников, всадников…». «Письмо-донесение Саргона II богу Ашшуру». Опубликовано там же, стр. 348. Как видно из этих данных, в Урарту представители царского рода часто занимали высокие государственные должности (военачальники, правители областей). Они же укомплектовывали и конные отряды урартской армии.

Ещё более многочисленным был в Урарту слой военной и служилой знати, которая со временем стала занимать те же должности, что и родственники царя. Не раз упоминаются правители урартских областей и урартские военачальники, в частности туртан (главный полководец), в письмах, адресованных ассирийскому царю от его информаторов.

В урартских надписях упоминаются правители областей из местной не урартской знати, вошедшей тем не менее в состав основного ядра державы: «Шага, сын старший царя ишкугульского, пришёл в Ману на Акаи место». Назначение на должность урартского наместника. Опубликовано в книге Дьяконова И. М. «Урартские письма и документы». - М-Л., 1963, стр. 39.В этой надписи Акаи - Имя собственное наместника Маны, которого и смещает Шага.

Постепенно из служилой знати стала выделяться бюрократия, то есть чиновники хозяйственной администрации. Со временем система управления разрасталась и усложнялась. Так, управляющие царскими хозяйствами именовались «держателями печати». Наряду с ними известны финансовые деятели «человек денег» и «человек счёта», организаторы сельскохозяйственного производства «человек посева», «старший пастух».

И. М. Дьяконов в своей книги «Урартские письма и документы», анализируя первоисточники, приходит к выводу, что если в урартских документах человека одновременно называют по имени и профессии, то речь идёт о чиновнике или по-другому «царском человеке».

2.2.2 Класс производителей

Вопрос, связанный с классом производителей в урартском обществе, долге время оставался спорным. Часть учёных (И. М. Дьяконов, Д. Г. Редер) считали, что основной массой производителей в сельском хозяйстве были свободные общинники. История древнего мира. /Под ред. Ю. С. Крушкол. - М., 1979, стр. 222.Г. А. Меликишвили, не отрицая существования последних, утверждал, что большинством производителей в Урарту были рабы-военнопленные. Меликишвили Г. А. К вопросу о царских хозяйствах и рабах-пленниках в Урарту // Вестник древнего мира. 1953. №1, стр. 22.Критике подверглась именно позиция Г. А. Меликишвили.

В начале 50 годов XX века он утверждал, что на обширных царских хозяйствах, в частности крепости Ирпуни, основанной Аргишти I, трудились рабы-военнопленные. В подтверждение своих слов учёный привёл цитату из летописи Аргишти I: «По велению бога Халди Аргишти, сын Менуа, говорит: город Еребуни (Ирпуни) я построил для могущества страны Биай(н)ли и для устрашения вражеской страны. Земля была пустынной, и ничего не было там построено. Могучие дела я там совершил, 6600 воинов страны Хате и Цупани я там поселил…». Летопись Аргишти I. Опубликовано в хрестоматии по истории Древнего Востока. /Под ред. М. А. Коростовцева, И. С. Кацнельсона, В. И. Кузищина. - М., ч 1. - 1980, стр. 303.

Главным источником добывания рабов в Урарту была, бесспорно, война. Одной из целей военных экспедиций урартских царей был захват пленников. Когда речь идёт о завоевании той или иной области или населённого пункта, почти всегда отмечается, сколько царь угнал мужчин и женщин в страну Биайнли, (то есть в центральную часть страны). При этом часто перед нами довольно внушительные цифры: «Выступил я в поход на страну Хати… Мужчин и женщин я от туда увёл, крепости разрушил, города сжёг, 2 539 отроков, 8 698 мужчин живыми увёл, 18 047 женщин, всего 29 284 человека, за год - одних я умертвил, других живыми увёл…». Летопись Аргишти I. Опубликовано там же, стр. 303. Опираясь на эти данные, Г. А. Меликишвили сделал вывод, что количество рабов в Урарту было очень велико.

Часть рабов-военнопленных сажали на государственные земли, другую часть - на земли частных хозяйств. Доля захваченной на войне добычи и пленных шла также воинам, а не только царю: «8 135 отроков я увёл, 25 тысяч женщин и 6 тысяч воинов. 2 500 коней я угнал, 21 300 голов крупного рогатого скота. Это досталось царю, то что воины забрали, задрали они отдельно…». Летопись Сардури II. Опубликовано в хрестоматии по истории Древнего Востока. /Под ред. В. В. Струве, Д. Г. Редера. - М., 1963, стр. 338.

По мнению Г. А. Меликишвили рабы-пленные занимались строительством городов-крепостей, а после их постройки, рабов размещали в царских хозяйствах при этих же крепостях. В подтверждении своих слов он анализирует отрывок из летописи Аргишти I относительно «6 600 воинов стран Хате и Цупани». В самой надписи урартского царя поселение этих воинов упоминается вслед за сообщением о том, что «земля была пустынной, и ничего не было здесь построено». По мнению Г. А. Меликишвили, именно руками этих «6 600 воинов» был построен город Ирпуни и его крепость.

После окончания работ по строительству крепости и по устройству обширного хозяйства поселённые здесь рабы-пленники, возможно, превратились в рабочую силу в устроенном здесь же государственном хозяйстве.

Итак, по мнению Г. А. Меликишвили, в результате не прекращавшихся войн в руки урартских царей попадали тысячами и десятками тысяч пленные, которых они часто с семьями уводили свою страну. Значительную часть этих пленных цари сажали именно на государственные земли, используя их здесь в качестве рабов. Рабским трудом широко пользовались и на других работах, например, в строительстве. Большинство пленных доставалось царю, в некоторых случаях в текстах отмечается, что часть пленных царь пожаловал своим воинам.

Оппонентом Г. А. Меликишвили выступал И. М. Дьяконов. Он утверждал, что рабовладельческий характер войн урартских царей не подлежит сомнению, но не все покоренные жители обращались в рабство. Часть из их использовалась в качестве рабов в царском ремесленном и садовом хозяйстве, а также в небольших царских полевых хозяйствах и в храмовых хозяйствах. Но большая часть попадала в частные руки путём дарения и распродажи или сажалась на землю в качестве самостоятельно хозяйствующих государственных рабов. Но при этих разнообразных формах рабовладельческого использования рабочей силы пленных довольно значительная часть захваченных на войне людей должна была включаться в войско и размещаться в качестве гарнизонов в различных заново воздвигнутых урартскими царями крепостей.