На данный момент, по Тейлору Тейлор Специфика мировых городов/Географический анализ. 2001. № 33, -С.183-194., в мире существуют только три «альфа»-города, которые конкурируют друг с другом, - Нью-Йорк, Лондон и Токио. Зона ответственности Нью-Йорка - Северная и Южная Америка. Область доминирования Лондона включает Европу, Африку, Ближний Восток, Южную Азию и страны бывшего СССР. Москва при этом - типичный «бета»-город. Восточная Азия, Австралия и Океания находятся в зоне ответственности Токио. Хотя отрыв Токио минимален, ему на пятки наступают Гонконг, Сингапур и Сидней.

Глобализация экономической деятельности разворачивается одновременно в двух плоскостях: не только на макроуровне, что как раз и проявляется в усилении взаимозависимости национальных экономик, интенсификации международных экономических отношений между странами во всех их формах, но и на микроуровне. На микроуровне глобализация означает в первую очередь изменение стратегии поведения и деятельности компаний - субъектов рынка, прежде всего транснациональных корпораций. Главной особенностью глобализации на микроуровне является общая стратегическая ориентация компаний на хозяйственную активность на интегрирующемся глобальном рынке в масштабах всего мира, на размещение производства в различных странах и регионах планеты. Всемирная по своему характеру деятельность ТНК стала одной из основ процессов глобализации.

Каковы главные признаки глобализации? К ним можно отнести качественные изменения в характере международного разделения труда, рост масштабов деятельности и сфер влияния таких субъектов мировой экономики, как ТНК, изменения в системах регулирования экономики на национальном и международном уровнях с целью адаптации к глобальным экономическим процессам, становление и изменение функций системы международных экономических организаций, как межправительственных, так и неправительственных. Международные экономические связи превращаются в важнейшую форму самого существования всех составных частей мирового хозяйства; ни одно, даже самое мощное государство, не может теперь развиваться в режиме абсолютной самодостаточности, без тесного взаимодействия с внешней средой.

1.3 Регулирование проблем и последствий процессов глобализации

Постановка вопроса о последствиях процессов глобализации для отдельных стран и групп стран мирового сообществ является оправданной. С одной стороны, теория международной экономики однозначно свидетельствует о том, что открытие рынков для иностранной конкуренции, интенсификация международной торговли, межстранового перемещения финансовых ресурсов и инвестиций создают возможности для более эффективного использования мировых производственных факторов, увеличения мирового производства. Следовательно, глобализация связана с потенциальным выигрышем стран, участвующих в данном процессе. В то же время интенсификация конкуренции на интегрирующихся глобальных товарных и финансовых рынках, особенно в условиях сочетания глобализации с широкомасштабной либерализацией хозяйственной жизни, что стало основным содержанием неолиберальной модели глобализации, означает неизбежные риски как для отдельных компаний, уступающих в конкурентной борьбе более сильным, так и для отдельных стран. Причем для развитых стран потенциальные выгоды глобализации достаточно весомы (именно здесь расположены штаб-квартиры сильнейших компаний - игроков на мировых рынках, а также главный научно-технический и технологический потенциал планеты, основные финансовые ресурсы), а риски в виде сокращения отдельных производств, перераспределения доходов и возможного возрастания социального неравенства могут быть частично компенсированы социальной политикой государства. Для развивающихся же стран и стран с переходной экономикой дело обстоит по-иному. Выгоды глобализации вследствие более слабых конкурентных позиций этих стран на мировых рынках не всегда очевидны, в то время как потенциал нейтрализации рисков вследствие недостаточного уровня развитии существенно более ограниченный, чем у развитых государств.

ТНК развитых стран, разворачивающие свою активность в периферийных и полупериферийных экономиках, зачастую пренебрегают национальными интересами стран-реципиентов. Транснациональные корпорации используют как внутренние ресурсы этих стран, так и международные (информацию, менеджмент, кредитные средства, транспорт и др.) факторы производства. ТНК создают мощную конкуренцию местным компаниям и теснят их на внутреннем рынке. Часто в принимающих странах они добиваются преференциального по сравнению с национальными предприятиями режима хозяйственной деятельности в виде снижения налогов, платы за использование местной инфраструктуры и прочих льгот. В погоне за прибылью они могут деформировать внутренние производственные связи и структуру национального хозяйства, провоцировать социально-экономические конфликты и обострять политическую ситуацию в стране.

Больше всего от глобализации теряют средние и малые национальные предприятия, находящиеся в одном рыночном сегменте с крупными зарубежными по отношению к данной стране ТНК. Им трудно выдержать конкуренцию с гигантами, и в то же время у них, как правило, нет лоббистских возможностей для получения более льготного налогового режима.

Крайне уязвимы менее развитые страны и в отношении бесконтрольного притока и оттока с их финансовых рынков иностранного финансового капитала, прежде всего спекулятивного. Мировой опыт последних десятилетий (кризисы 1994-1995 гг. в Мексике, международный (азиатский) финансовый кризис 1997 г., последующие кризисные потрясения в России, Бразилии, Аргентине, кризис 2007-2008гг., который начался с проблем на американском рынке ипотечных кредитов, убедительно продемонстрировал, что межстрановые движения глобального финансового капитала способны не только «обрушить» финансовые и фондовые рынки развивающихся стран и стран с переходной экономикой, подорвать стабильность национальных валют этих государств, но и чрезвычайно негативно отразиться на реальном секторе хозяйства данных стран. В передовых экономиках возможностей противостоять кризисному развитию ситуации на финансовых рынках гораздо больше.

Следовательно, процессы глобализации во многих случаях ведут к повышению уровня развития передовых экономик и к ослаблению позиций в мировой экономике менее развитых стран. Многие развивающиеся страны и страны с переходной экономикой попадают в технологическую зависимость от развитых: усложнение современных технологий делает их разработку в менее развитых государствах чрезвычайно затратным мероприятием, а заимствованные технологии часто не могут быть эффективно использованы из-за отсутствия комплиментарных факторов, в первую очередь высококвалифицированных и образованных специалистов. Углубляется технологический разрыв между этими группами стран.

Глобализация не отменяет общей закономерности мирового развития - его неравномерности, из которой для группы развитых стран вытекает неизбежность своеобразной борьбы за лидерство в мировой экономике. По мнению проф. Д. Маршалла «с полным основанием можно утверждать, что такие сущностные характеристики системы, как ожесточенная конкуренция между странами, соперничество ведущих развитых государств за завоевание лидирующих позиций в мире, разделение всех стран на центральные и периферийные, остаются неизменными несмотря на то, что современная капиталистическая система становится все более интегрированной... Мировой капитализм никогда не предоставлял и теперь не предоставляет всем странам равных возможностей для успешного развития. Конкуренция за сверхприбыль остается... а мировая экономика, как и прежде, развивается неравномерно». Три главных полюса экономической силы в мире - США, Западная Европа (или, при более узком подходе, Европейский Союз) и Япония, причем соперничество между ними не в последнюю очередь развертывается в области технологического развития, в сфере высоких технологий - микроэлектронике, биотехнологии, создании новых материалов и др.

Таким образом, очевиден вывод о нарастании конфликтного потенциала в мировой экономической системе, накапливании на стороне развивающихся стран огромного потенциала недовольства. Усиление взаимосвязей и взаимозависимости между странами в мировой экономической системе сочетается с ростом мирового социально-экономического неравенства, увеличением разрыва в доходах и уровне жизни между самыми богатыми и самыми бедными квинтилями и децилями населения планеты. По данным Доклада о мировом развитии, подготовленного Всемирным банком, средние доходы населения в 20 наиболее богатых странах мира в 37 раз превышают средние доходы в 20 беднейших странах, при этом за последние 40 лет этот разрыв удвоился. А разрыв в доходах между пятью богатейшими и пятью беднейшими странами мира составлял 60 : 1 - в 1990 г. и 74 : 1 - в 1997 г. Можно присоединиться к мнению финского эксперта К. Кильюнена, который считает, что «экономическая система не может считаться здоровой, когда совокупное богатство 225 богатейших людей мира превышает 1 трлн. долл., что равняется ежегодному доходу 2,5 млрд. бедняков, составляющих 47% человечества... общее состояние трех богатейших людей планеты превышает совокупный ВВП 48 наименее развитых стран». Не становится менее острым противостояние между высокоразвитыми и менее развитыми странами, некоторые страны, раньше выступавшие в качестве важных составных частей мирового сообщества, сейчас переместились в число наименее развитых (по классификации ООН). США стремятся сохранить и приумножить свое лидерство в мировом хозяйстве, использовать глобализацию в ее неолиберальном варианте для решения своих национальных задач.

Существует ли категория стран, традиционно относимых к странам мировой периферии и полупериферии и добившихся однозначного экономического успеха в условиях глобализации и дерегулирования внешнеэкономических связей? Часто в качестве примера таких стран/территорий приводят Южную Корею, Тайвань (с 1998 г. вместе с Сингапуром и Гонконгом по терминологии МВФ - передовые экономики), а также другие новые индустриальные страны Восточной и Юго-Восточной Азии. Однако эти страны добились высоких экономических результатов при активной роли государства в экономике и проведении политики разумного протекционизма. Отказ этих стран от протекционизма и либерализации внешнеэкономических связей происходили в условиях уже завоеванных крепких позиций на мировых рынках. К тому же либерализация капитальных операций платежного баланса этих стран оказалась, по оценкам экспертов, поспешной, недостаточно подготовленной, внутренние финансовые рынки были еще слабыми, на них отсутствовала необходимая инфраструктура, и в результате это обстоятельство стало одной из причин международного финансового кризиса, охватившего данные страны в 1997 г.

Очевидные выгоды от глобализации, прежде всего финансовой, получили отдельные периферийные страны, учреждающие на своей территории (еще с 1960-1970-х гг.) оффшорные зоны, свободные от налогообложения, с целью привлечения иностранного капитала. Возникла целая плеяда оффшорных зон, объединяющая четыре их основные региональные группы. Оффшорные зоны Карибского бассейна обслуживают страны Северной и Южной Америки, находящиеся в одном временном поясе с Нью-Йорком. Оффшорные зоны в Европе включают отдельные страны, прибрежные анклавы и «независимые» острова под покровительством британской короны. Они обслуживают прежде всего финансовый капитал стран, находящихся в европейском временном поясе. Оффшорные зоны в странах Персидского залива обслуживают нефтедобывающие страны Ближнего Востока. Сингапур, Гонконг, а также Вануату, Науру и другие островные территории Тихого океана используются финансовым капиталом стран Азиатско-Тихоокеанского региона, находящихся в одном временном поясе с Токио.

В условиях глобализации претерпевает существенные изменения сложившаяся к настоящему времени система регулирования (управления) мирового хозяйства и социума. Вплоть до последнего времени данная система существовала в виде иерархической структуры управляющих институтов, наделенных полномочиями в соответствии с пределами своей компетенции. Вопросы экономического и социального развития местного и регионального значения находились в сфере компетенции региональных и местных органов власти и самоуправления. Поскольку наиболее важная для жизнедеятельности общества экономическая, политическая и социальная активность индивидов и компаний осуществлялась на национальном уровне уровне государств, - именно в сфере их компетенции находились основные проблемы общественного развития, национальные государственные органы были наделены всей полнотой полномочий по регулированию экономической и общественной жизни. В сфере компетенции международных экономических и политических организаций находились вопросы, имеющие межгосударственное значение.

Процессы глобализации мировой экономики вызвали определенные подвижки в данной структуре управляющих институтов, которые более всего коснулись двух ее уровней - национальных государств и международных организаций. Усиление взаимозависимости национальных экономик, интенсификация различных форм международных экономических отношений, обострение глобальных проблем человеческой цивилизации, касающихся всех стран мира, привели к необходимости возложить на международные организации многие функции общественного контроля за экономикой и социальной сферой жизни общества, которые традиционно принадлежали национальным государствам. Действительно, нейтрализация провалов рынков, являющихся преимущественно национальными, функционирующими в рамках отдельной страны, возможна и необходима на национальном уровне. Если же рынки становятся глобальными, то и исправление ставших глобальными провалов рынков оптимально осуществлять на межнациональном/наднациональном уровне. То же самое относится и к организации оптимального использования глобальных общественных ресурсов, обеспечению населения планеты глобальными общественными благами и т.д.

До эпохи глобализации ведущую роль играли национальные экономические отношения. Наиболее развитые в тот или иной период национальные хозяйства во многом определяли характер, формы и механизмы международных отношений. Внутриэкономические отношения были первичными, международные - вторичными. Однако по мере формирования глобальных финансовых и товарных рынков и глобальных производственно-сбытовых структур (ведущие ТНК) всемирные экономические отношения все более обретают роль ведущих, тогда как внутристрановые отношения даже очень крупных и экономически наиболее развитых стран, не говоря уже об остальных, вынуждены приспосабливаться к реалиям глобальной экономики. По мнению Ю.В. Шишкова Шишков Ю. Глобализация и антиглобалисты // Наука и жизнь. - 2002. - N 9. - С.2-7., «мировая финансовая система стала практически независимой от государственного контроля и регулирования... национальные государства со своими регуляторами оказались как бы островами в глобальном финансовом океане». Становится все более расплывчатым понятие «национальное экономическое пространство», и возможности каждого отдельно взятого государства оказываются ограниченными. В результате и межнациональное/наднациональное регулирование всемирной экономики объективно начинает превращаться из вторичного по отношению к регулированию на национальном уровне в первичное.

Таким образом, часть функций, прежде возлагаемых на национальный уровень, неизбежно будет смещаться на уровень глобальный. Кроме того, расширение политических, экономических и социальных прав населения, усиление институтов гражданского общества, децентрализация принятия решений в соответствии с принципом субсидиарности неизбежно приводят к перераспределению части национально-государственной компетенции на региональный и локальный уровни. По мнению отечественного эксперта В. Кузнецова, «даже на своей собственной территории государство перестает быть единственным субъектом, которому дозволено осуществлять законное принуждение ради сохранения общественного порядка. Из его рук уходят регулирование прав человека, экологическая политика, финансовая регламентация» и ряд других функций.

В то же время сказанное не означает, вопреки мнению «ликвидаторов» государства - многих сторонников неолиберальной модели глобализации, что государство исчерпало свой мандат и в ближайшем будущем обречено раствориться в среде других общественных институтов. Нельзя признать правомерной точку зрения тех, кто говорит о происходящем в современных условиях «размывании» роли национального государства, как, например, К. Омэ (США), считающий, что «экономический национализм» отдельных государств, понимаемый как политика, проводимая в интересах данной страны, ее населения, субъектов хозяйствования, расположенных на ее территории, стал бессмысленным. Такой же позиции придерживается Б. Бади, который качестве наиболее характерного признака глобализации выделяет подрыв, разрушение национального государственного суверенитета под напором действий глобальных фирм и транснациональных управленческих структур (сетей).

Здесь правомерно задать вопрос: происходит ли разрушение государственного суверенитета в результате действий транснациональных экономических структур? Можно ли утверждать, что ТНК и ТНБ лишаются национальной почвы и начинают оперировать в условиях самодостаточности? Вряд ли. Многие транснациональные компании становятся фактически глобальными по характеру своей производственной деятельности и колоссальным масштабам управляемой ими, разбросанной по всему миру собственности, но при этом даже самые мощные из них остаются национальными по форме управления этой собственностью и имеют, за исключением отдельных случаев, определенный национальный центр притяжения. Штаб-квартиры этих корпораций не перемещаются в некое виртуальное пространство и продолжают располагаться на территории конкретного государства, что означает, помимо прочего, еще и притяжение огромных материальных, финансовых, организационных, информационных и других ресурсов именно на территорию соответствующих стран. Таким образом, в выигрыше по отношению ко всем своим партнерам оказываются те государства, на территории которых сконцентрирована большая часть «глобальной корпоративной мощи» (в первую очередь США, а также Япония, Германия, Великобритания, отчасти - Франция). Эти же государства регулируют на практике деятельность всех субъектов хозяйствования, включая ТНК и ТНБ, штаб-квартиры которых расположены на их национальной территории.

Именно глобализация, имеющая неоднозначные последствия для различных стран и регионов мира, обществ с различным уровнем социально - экономического развития, возлагает новые функции на государственный уровень в структуре управляющих институтов человеческого социума. Глобализация уподобила мировую экономику гонкам «Формулы-1» с их жесткими законами выживания, становясь для национальных государств суровой и беспощадной проверкой их способности адаптироваться к лавинообразным переменам. История показывает, что рынок, конкуренция сами по себе оттесняют слабых участников на периферийные позиции, ставят их в подчиненное положение. В не меньшей степени это относится и к конкуренции на глобальном рынке. Рыночные силы сами по себе вряд ли способны серьезно изменить положение страны в мировом хозяйстве; и особенно, если это положение неблагоприятно, если данная страна не является страной-лидером, то не обойтись без государственного регулирования и формирования структуры и направлений мирохозяйственных связей данной экономики.

Перед национальным уровнем организации общественной жизни встают задачи определения стратегии и управления вовлечением экономики и общества той или иной страны в процессы глобализации, адаптации хозяйства страны к мировым тенденциям, нейтрализации негативных последствий и хеджирования рисков, связанных с воздействием глобализации на страны, организации успешного представительства предпринимательских сил своей страны на мировых рынках. Это - задачи не менее сложные, чем те, которые государство было призвано решать на предшествующих этапах исторического развития, для их решения необходимы существенная перестройка и модернизация государственного аппарата. Потребуется сочетание различных направлений, форм, методов и средств регулирования, обеспечивающих также стратегическое взаимодействие национального хозяйства с мирохозяйственной сферой.

Поэтому можно утверждать, что в обозримой исторической перспективе потребность в регулирующей функции государства вряд ли отпадет. Скорее, можно говорить о трансформации, порой весьма болезненной, национально-государственной формы организации жизни человечества.

Мировой опыт показывает, что современное государство, в том числе в развитых западных странах, регулярно осуществляет вмешательство в хозяйственную жизнь, во-первых, в интересах обеспечения максимальной конкурентоспособности национальной экономики по сравнению с другими, и во-вторых, с целью решения социальных вопросов, сглаживания чрезмерной социальной дифференциации населения. В эпоху глобализации обе эти задачи становятся не менее, а более актуальными, чем прежде, их достижение становится не менее, а более трудным делом. Поэтому в этом отношении можно согласиться с отечественным исследователем О. Черковцом Черковец О.В. Глобализация: экономические реалии и политические мифы//Мировая экономика. М.: -2006г., с.67.

, который пишет о необходимости усиления данных функций национального государства в условиях глобализации.

Немалое число и зарубежных экономистов считают, что компетентная, взвешенная политика государственного интервенционизма в условиях повышенной нестабильности в мире и усиления конкуренции на глобальных по существу рынках, а не самоустранение государства как такового, т.е. активный прорыночный государственный интервенционизм, - важнейший критерий успеха для многих экономик.

Поэтому нисколько не теряют актуальности положения, приведенные в Докладе Всемирного банка «Государство в меняющемся мире», согласно которым хорошее правительство - это не роскошь, а жизненная необходимость; без эффективного государства устойчивое развитие - и экологическое, и социальное - невозможно. Особенности доклада состояли в том, что он не просто акцентировал внимание на активной роли государства, особенно в процессах развития и трансформации, которые переживают многие менее развитые страны, включая постсоциалистические. На передний план были выдвинуты проблемы улучшения деятельности самого государственного аппарата управления, совершенствования механизмов его вмешательства в экономику, более тесной и рациональной координации действий с частным сектором и организациями гражданского общества. При этом специально подчеркивается необходимость обновления задач и функций национального государства под воздействием процессов, происходящих в глобализирующемся мировом хозяйстве: «Даже там, где в прошлом государство хорошо справлялось со своими задачами, многих беспокоит, что оно не сможет адаптироваться к требованиям мировой экономики, находящейся в процессе глобализации».

Одним из основных условий эффективности государственного регулирования экономики является способность правительства в максимальной степени избавить бизнес от чрезмерного бремени государственного управления, от рисков и неопределенности, вызванных слабостью и неустойчивостью государственной власти. Должны быть приложены максимальные усилия для искоренения коррупции и преступности, повышения транспарентности (открытости) в действиях правительств. Возрастает участие государства в обеспечении долговременных условий конкурентоспособности национальной экономики - усиливается роль государственного стимулирования научно-технического прогресса, деятельности по созданию и поддержанию хозяйственной и социальной инфраструктуры, обеспечению благоприятных налоговых условий для отечественных предпринимателей. Огромную роль, особенно в странах развивающихся и с трансформирующейся экономикой, призвано играть государство в поощрении малого и среднего предпринимательства.

Остановимся на роли международных экономических организаций в процессах глобализации. Сегодня в мире существует порядка 3 тыс. межправительственных организаций и более 20 тыс. неправительственных международных организаций. Международные межправительственные экономические организации - это институты многосторонних межгосударственных отношений, имеющие согласованные их участниками цели, компетенцию и свои постоянные органы, а также специфические политико-организационные нормы, включающие устав, процедуру, членство, порядок принятия решений и пр. Они призваны способствовать решению разнообразных экономических и политических проблем. Основные на сегодняшний момент международные экономические организации возникли в конце и сразу после окончания Второй мировой войны, в дальнейшем их число быстро росло. Среди основных причин создания международных экономических организаций можно выделить усиление интернационализации хозяйственной жизни, например, образование региональных объединений интеграционного характера (Европейского Сообщества на Европейском континенте), региональных банков развития (Межамериканский банк развития, Африканский банк развития, Азиатский банк развития, Европейский банк реконструкции и развития) и других организаций. Немаловажной причиной является развитие межгосударственного регулирования мирохозяйственных связей. Это направление играет существенную роль в деятельности Международного валютного фонда (МВФ), Международного банка реконструкции и развития (МБРР) и других институтов группы Всемирного банка, Всемирной торговой организации (ВТО), экономических организаций, созданных и функционирующих в рамках системы учреждений Организации Объединенных Наций (ООН): Программы развития (ПРООН), Организации по промышленному развитию (ЮНИДО), Конференции по торговле и развитию (ЮНКТАД), Международной организации труда (МОТ) и др.

Еще одна важная причина возникновения и функционирования международных организаций - проблемы глобального масштаба, возникающие в различных областях политической, экономической и социальной жизни и требующие совместных действий всех стран мира: соблюдение прав человека, демографическая, экологическая (изменение климата, обеспечение водоснабжения) проблемы, освоение космоса, нестабильность мировой экономики и др. Многие организации создаются в период кризисного обострения тех или иных проблем, ряд из них связан с выходом на мировую арену новых групп стран со своими отдельными интересами - развивающихся, появившихся в результате распада колониальной системы, или стран с переходной экономикой.

В зависимости от целей и задач международные экономические организации подразделяются на несколько групп. В первую группу входят организации, осуществляющие общее регулирование международных отношений, это, например, МВФ, Всемирный банк, ВТО. Во вторую - занимающиеся выработкой решений и рекомендаций по определенным проблемам (например, комитеты, комиссии, фонды и программы ООН). В третью - обеспечивающие сбор информации, готовящие статистические и научно-исследовательские издания по актуальным проблемам экономики. Некоторые организации выполняют одновременно все перечисленные функции.

В классификации, предложенной западным исследователем Х.А. Шреплером, также выделяются три основные категории международных организаций:

1) административные учреждения, занимающиеся специальными техническими задачами, такими, как регулирование международных средств коммуникаций;

2) институты разбирательства и вынесения решений по международным спорам либо примирения участвующих в них сторон;

3) международные организации общего характера, призванные обеспечивать коллективную безопасность и содействовать сотрудничеству по широкому кругу вопросов.

Существует также деление на всемирные и региональные международные организации. К первым относятся все организации, деятельность которых охватывает разные континенты (например, институты системы учреждений ООН). Ко вторым можно причислить, например, региональные банки развития. В одном регионе может функционировать ряд международных организаций, их набор и направления деятельности связаны со спецификой социально - экономических проблем и потребностями стран данного региона.

Основная цель организаций в сфере экономического сотрудничества между странами - изучение и принятие мер по наиболее важным проблемам международных экономических отношений, обеспечению стабильности национальных валют, устранению торговых барьеров и т.д. Среди международных организаций особое место занимают международные финансовые институты. Основная цель их создания - решение на международном/наднациональном уровне проблем развития государств и регионов, сотрудничества между ними, обеспечение целостности и стабильности сложного и противоречивого всемирного хозяйства. При детальном рассмотрении можно выделить следующие конкретные цели деятельности международных финансовых организаций:

- объединение финансовых, политических, интеллектуальных усилий для стабилизации мировой экономики;

- содействие экономическому развитию отдельных стран и регионов мира;

- совместная разработка и координация стратегии и тактики развития мирового хозяйства, решения его глобальных проблем.

По значимости для развития мировой экономики принято выделять три основные международные экономические организации - МВФ, Всемирный банк и ВТО. При этом первые два института - МВФ и Всемирный банк - были созданы еще в 1944 г. на известной Бреттон-Вудской конференции (соответственно их часто называют Бреттон-Вудскими институтами). Эксперты неоднократно высказывают мнение, что тот мандат, который был дан этим организациям в 1944 г., вполне соответствовал условиям и тенденциям развития мировой экономики в послевоенное десятилетие. В то же время МВФ и Всемирный банк оказались не полностью готовыми к решению задач содействия развитию большого числа появившихся на карте мира в 1960-е гг. развивающихся стран, а также валютно-финансовых проблем в последние десятилетия XX в., характеризующихся огромными трансграничными перетоками частного капитала. Положение принципиально не изменили ни корректировки Устава МВФ в 1970-е гг. и в последующее время, ни некоторая эволюция политики данных организаций в 1990-е гг. Набор рекомендаций, инструментов и возможностей регулирования остается пока у Бреттон-Вудских институтов весьма ограниченным. Их функционирование не вполне отвечает сегодняшним потребностям в регулировании мирового хозяйства на международном уровне, нейтрализации глобальных провалов рынка в эпоху глобализации, свидетельством чего можно считать учащение в последние годы финансовых кризисов в различных регионах мира, быстро перекидывающихся от одной страны к другой. Многие придерживаются той точки зрения, что международные финансовые организации в середине и второй половине 1990-х гг. не смогли правильно оценить природу этих кризисов и оперативно предоставить помощь затронутым ими экономикам, предотвратив расползание кризисных явлений на рынки других стран.

Можно отметить и еще одно обстоятельство. В послевоенный период происходило постепенное относительное сокращение финансовых ресурсов МВФ по сравнению с возможными потребностями в экстренном кредитовании, связанными с фактически перманентным мировым долговым кризисом, обострившимся в последние 20-30 лет. По расчетам С. Фишера, если бы финансовые возможности Фонда увеличивались после 1945 г. в соответствии с динамикой доходов наиболее развитых стран мира, они должны были быть втрое больше, чем сегодня. А если бы они соответствовали темпам роста мировой торговли, то ресурсы МВФ следовало бы увеличить в 9 раз - до 2,5 трлн. долл.

В результате необходимость реформирования стратегии и деятельности МВФ и Всемирного банка, адаптации их к обновленным условиям мировой экономики признается большинством исследователей, вне зависимости от их политической ориентации. Например, российский исследователь А. Эльянов вполне оправданно отмечает по данному вопросу, что «требуется иная модель» регулирования на глобальном уровне, «которая призвана оптимизировать сочетание рыночного и регулирующего начал в развитии мирохозяйственных отношений и блокировать удушающую хватку безудержной стихии, выбивающей почву из-под ног значительной части развивающихся и переходных экономик». Дж. Сорос, опираясь на разработанную им теорию рефлексивности, пишет об имманентно присущей финансовым рынкам, в том числе глобальным, неопределенности, нестабильности и делает в связи с этим вывод, что «вопреки утверждению, что мы можем целиком положиться на механизм саморегулирования, стабильность финансовых рынков должна обеспечиваться с помощью государственных институтов». А сами эксперты МВФ пишут о необходимости формирования «новой международной финансовой архитектуры».

Свидетельством невысокой эффективности действий Бреттон-Вудских институтов в конце XX в. могут служить данные, приводимые экспертами американского Фонда наследия. По их мнению, МВФ и Всемирный банк не смогли никому оказать серьезной поддержки в предотвращении кризисов. В 54 странах, получавших помощь от МВФ в 1986-1997 гг., рост ВНД надушу населения составил в среднем за эти 12 лет лишь 4%. В то же время государства, не обращавшиеся за содействием к МВФ, обеспечили за этот период увеличение значения показателя ВНД на душу населения на 24%. Всемирный банк за последние 30 лет оказывал содействие 68 странам, и большинство из них не добились сколь-нибудь серьезного улучшения своих экономических показателей, а в 20 странах, получивших в среднем по 1,4 млрд. долл., величина ВНД на душу населения упала на 21,7%. Подобные деструктивные результаты объясняются тем, что у получателей помощи исчезали стимулы к проведению необходимых преобразований, правительства, уверенные в возможности опереться на поддержку международных финансовых организаций как кредитора в последней инстанции, могли проводить безответственную и рискованную экономическую политику. Рекомендации экспертов МВФ, закрывавших глаза на расхищение средств Фонда, сводились к навязыванию реформ, которые далеко не всегда отвечали условиям экономического развития и текущему положению стран - реципиентов помощи и часто усугубляли существующие в них проблемы.

Если средства, выделявшиеся международными финансовыми организациями, использовались исключительно на покрытие текущего бюджетного дефицита, единственным итогом получения помощи становилось лишь временное улучшение экономического положения в данных странах, которое достигалось за счет увеличения внешних долговых обязательств. С их ростом необходимость оплаты процентов по долгам и их последующего погашения подрывала возможности развития национальных экономик. Государства, решавшие свои текущие проблемы самостоятельно, не обременяя свою экономику долгами, зачастую сохраняли лучшие возможности ее развития.

В последние годы произошел своеобразный взрыв в создании региональных межгосударственных организаций. Можно упомянуть Шанхайскую организацию сотрудничества, Восточноазиатский форум (Китай, Япония, Южная Корея), Евразийское экономическое сообщество (Россия, Белоруссия, Казахстан, Киргизия, Таджикистан), создающиеся зоны свободной торговли между Китаем и странами АСЕАН, между Японией и Сингапуром и др. Например, на создание зоны свободной торговли между Китаем и АСЕАН отводится 10 лет.

Другой новый признак современного развития - тенденция перехода к многоцелевому, многоплановому характеру как вновь создаваемых, так и уже существующих организаций. В частности, на саммите 2001 г. Форума Азиатско-Тихоокеанского экономического сотрудничества (АТЭС) в отличие от прошлых лет, когда предметом дискуссий были исключительно экономические вопросы, впервые был рассмотрен масштабный политический вопрос о противодействии международному терроризму. Представляется важным проследить, приобретет ли это нововведение устойчивый характер или явится данью текущим событиям.

1.4 Глобализация в политическом аспекте