Стоит отметить, что после завершения военных действий, против Саддама начали активно выступать шииты на юге и курды на севере, однако их восстания были подавлены, что привело к следующим последствиям:

Во-первых, данное событие позволило Саддаму утвердить собственные позиции среди суннитов, которые составляли меньшинство страны.

Во-вторых, формирование новых свободных регионов для беженцев говорило о том, что США активно принимало участие в делах Ирака.

В-третьих, никто не мог с уверенностью сказать, что Саддам со своим режимом не представляет теперь какой-либо угрозы в регионе.

Американцы, были вынуждены развернуть свои гарнизоны на территории Кувейта и Саудовской Аравии.

По результатам успешной войны против Ирака, Буш предпринимал попытки урегулировать арабо-израильский конфликт. Начиная с 1987 г. на территории Палестины шла интифада, которая позволила израильтянам уяснить, что длительный период сдерживать арабов они попросту не смогут. Также, на территории Палестины нередко возникали конфликты, инициаторами которых служили еврейские переселенцы, своим поведением они демонстрировали, что любой акт насилия с их стороны есть ни что иное, как акт самообороны. В это время госсекретарем США Дж. Бейкером выдвигались требования успокоить движение еврейских переселенцев, а премьер-министра Израиля И. Шамир, был вынужден задействовать лобби в Вашингтоне. Своей позицией он поставил конгресс перед выбором: либо поддержать президента США, либо союзное государство Израиль. Конгресс принял позицию президента, что в дальнейшем отразилось на политической ситуации в самом Израиле. Вскоре на выборах в парламент победу одержали лейбористы, во главе которых стоял И. Рабин, а он свою очередь был нацелен на договоренность с Вашингтоном.

Резюмируя, можно отметить, что далеко не все принятые решения американских политиков являлись ошибочными, хотя могли быть восприняты в негативном свете. В данном случае выбор политического курса имел немаловажное значение, именно от него зависело то, как Соединенные Штаты могли достигнуть собственных интересов и какую позицию они занимали на мировой арене. Основываясь на опыте прошлых лет, Вашингтону нужно было принять во внимание непредсказуемость Ближнего Востока. Ну и самим странам Ближнего Востока, нужно было учитывать «некоторую непредсказуемость» Вашингтона. При этом, политический цикл Соединенных Штатов весьма непродолжительный. Часто сменяемые президенты в США постоянно предпринимают попытки внести свой вклад в политику предшественника, тем самым войти в историю. Внимание к Конгрессу, в части внешнеполитических событий и мирового общества еще короче, нежели президентский цикл. Это говорит лишь о том, что взвешено рассмотреть вопросы удается крайне редко, но оправдания неудачных действий всегда обладают тенденцией к срочности рассмотрения. Как показывает исторический опыт США, американская политика не всегда обращает внимание на тонкости того или иного вопроса, предпочитая следовать принципу «выбивая дверь ногой», что зачастую приводит к непредвиденным проблемам, которых при должном планировании можно было бы избежать. Использование силы оправдывается целью победы над «злом», а не исправлением баланса противостоящих сил, что не мешает ведению диалогов с теми, кого они считают «недостойными», а более того, это может служить оправданием тех, кто выступает с США заодно.

2.2 Военные методы США

Начало 1980-х годов сопряженно с ухудшением американо-ливийских отношений. Это связанно в первую очередь с тем, что американская администрация, во главе с президентом, обвинила ливийского правителя Муамара Каддафи в поддержке международного терроризма. В марте 1986 года, противостояние между двумя странами, достигает своего апогея, отражением этого обстоятельства служит тот факт, что президент Рейган, «выразил готовность идти военным курсом» и отдает приказ о бомбардировках Ливии.

Это было не что иное, как массированная демонстрация силы. Для того чтобы 18 бомбардировщиков Р-111 смогли долететь из Англии вокруг Европы до Ливии, были задействованы 40 самолетов-заправщиков. Кроме того, в операции участвовало около 100 самолетов, базирующихся на двух авианосцах.

Премьер-министр Англии Маргарет Тэтчер дала разрешение на перелет американских реактивных истребителей F-111 из Англии, но Франция отказалась пропустить их через свое воздушное пространство. В результате им пришлось пролететь 5150 км вместо 1950 км «по прямой».

По данным английских и ливийских источников, а также разведслужб Италии, сведения Вашингтона о количестве самолетов, принимавших участие в налете, и о числе «целей, которые планировалось уничтожить», в корне расходятся с реальностью. Вопреки тайной договоренности с Лондоном, устанавливавшей, что количество таких целей должно быть не больше 5, американские бомбардировщики атаковали 7 объектов, включая жилые районы ливийских городов. Кроме того, с военных баз США в Англии было поднято больше боевых машин, чем сообщалось американскими военными.

В районе Бенгази американские самолеты были встречены мощным ракетным огнем, достаточно интенсивный ракетный и орудийный огонь наблюдался и в районе Триполи.

По словам представителя Пентагона, из 18 самолетов F-111, участвовавших в нападении, 5 не смогли произвести бомбометание. Поставленные задачи не выполнили также 2 из 15 штурмовиков А 6 ВМС США53.

В результате налета появились многочисленные жертвы среди мирного населения, а также разрушения гражданской инфраструктуры страны. Например, в одном из разрушенных домов находилась резиденция японского посла. В заявлении Пентагона, было озвучено, что американские ВВС наносили удар по военным объектам, однако из-за просчетов в разведданных, были задеты гражданские объекты.

Под эти налеты, попали также двое детей Каддафи, погибла его приемная дочь.

Главной целью американских бомбардировщиков были казармы «Баб Аль-Азизия» - штаб-квартира Каддафи. Основываясь на данных ЦРУ, Пентагон определил местоположение Каддафи, именно в этих казармах. Данный факт, послужил причиной участия, в этой операции, половины бомбардировщиков ВВС США.

Под прикрытием нанесенных по Ливии воздушных ударов, спецслужбы США приступили к проведению серии тайных операций с целью свержения Каддафи, одна из которых должна была спровоцировать восстание против полковника. Через 15 минут после начала налета радиостанция «Голос Америки» уже передавала на арабском языке сообщение о нападении на Ливию.

Данная операция нанесла ущерб советско-американским отношениям. Советский Союз отменил намечавшуюся встречу министра иностранных дел СССР Э. А. Шеварднадзе и государственного секретаря США Дж. Шульца. Большинство правительств мира осудили американский налет. Пожалуй, только Англия, Израиль и Канада выступили в поддержку Соединенных Штатов.

Одной из причин участия Англии в организации налета было то, что Тэтчер считала себя в долгу перед Вашингтоном: во время войны с Аргентиной из-за Фолклендских островов в 1982 году, президент оказал военную помощь Англии.

В Европе произошла вспышка антиамериканских настроений. Даже прозападные правительства на Ближнем Востоке присоединились к радикальным государствам с осуждением нападения Соединенных Штатов на Ливию. Тот факт, что такие союзники США в регионе, как Египет и Саудовская Аравия, выступили против американской акции, ознаменовало собой крупный шаг в процессе отдаления умеренных арабских государств от рейгановской администрации.

Официальный Вашингтон попытался представить бомбардировки ливийских городов как «акт самообороны», ссылаясь на статью 51 Устава ООН. Эта статья признает «неотъемлемое право на индивидуальную или коллективную самооборону, если произойдет вооруженное нападение на Члена Организации». Фактически администрация США поставила все «с ног на голову»: нападение действительно произошло, но не на США, а на Ливию. Именно на ее территорию были совершены налеты, и это она вправе была просить защиты у международного сообщества.

В результате Вашингтону не удалось ни подорвать военный потенциал Ливии, ни дестабилизировать политическую обстановку в стране. Провалились и попытки изолировать Ливию на международной арене.

В конце 1970-х в ближневосточной политике США, Ирак играл не первостепенную роль. Обеспечение безопасности и стабильности в Персидском заливе поручалась двум достаточно мощным странам - Саудовской Аравии и Ирану, которые, в свою очередь являлись гарантами американских экономических и стратегических интересов на Среднем и Ближнем Востоке. В то же время, перед Вашингтоном, стояла задача, о восстановлении разорванных в 1967 году, после арабо-израильской войны, дипломатических отношений между двумя странами. Для Соединенных Штатов Ирак все же оставался достаточно важен по ряду причин: например как, один из самых выгодных торговых партнеров или как достаточно крупный экспортер и даже как часть «баланса военных сил» в регионе.

Во второй половине 1970-х гг. Ираком была сформирована весьма хорошо оснащенная армия, поскольку закупка вооружения осуществлялась у Франции, Югославии, Италии и даже в СССР, при этом она постоянно проходила модернизацию.

Американская система безопасности, существовавшая в районе Персидского залива, была нарушена в 1979 году, причиной этому послужил как ввод советских войск в Афганистан, так и революция в Иране.

США опасались экспорта идей исламского революционного движения в страны региона, которые могли в результате привести к утрате влияния Вашингтона. Затрагивая тему ввода советских военных сил в Афганистан, президент Картер считал, что это в результате создало для американцев еще большую угрозу на Среднем и Ближнем Востоке54. В данном случае возникла необходимость для США делать ставку на применение американских военных сил в целях регулирования возникшей ситуации, с естественно выгодными для себя направлениями ключе. Начиная с января 1980 г. президентом была сформулирована Доктрина Картера т.е. «Попытка любой ценой, а именно с применением внешней силы добиться контроля над Персидским заливом, будет расценена в качестве угрозы жизненно важным

интересам Соединенных Штатов, а следовательно подобное нападение будет отражаться посредством необходимых средств, где военные силы не будут исключением»55.

Кардинальные перемены радикального характера, произошедшие в 1970-х гг. на Среднем и Ближнем Востоке, лишь помогали определить место Ирака во внешней политике США. В результате расчетов, было решено, что Ирак выступает в качестве единственной страны способной дать отпор «новому» Ирану и его нацеленности против стран Персидского залива, а следовательно заслуживал поддержки со стороны США. При этом, стоит отметить, что интересы Вашингтона оказались связаны с сохранением режима Саддама, считающегося оплотом стабильности в регионе. Однако США не были заинтересованы в высоком уровне влияния Ирака в политической и экономической сферах. Вашингтон старался оказывать поддержку и Израилю, у которого на счет Ирака уже на тот момент были

«плохие предчувствия». «То, что Ирак принимал участие практически во всех военных столкновениях с Израилем» - было отмечено в американском периодическом издании «U.S. NewsandWorldReport». А к концу 1980-х гг. были добавлены факты проявления у Саддама Хусейна в его военных амбициях «мании величия», его поддержки террористической деятельности, направленной против Израиля»56.

Очевидно, что Вашингтону было достаточно сложно осуществлять контроль над территориями, где Ирак и Иран проводили собственную независимую политику. Возникший между Багдадом и Тегераном конфликт давал возможность США восстановить свои ранее утраченные позиции, а также укрепить своё положение во внешней политике. Соединенные Штаты ставили перед собой цель - ослабить противоборствующие стороны, и не допустить экономического и политического преобладания в регионе Персидского залива, какой-либо одной из сторон.

Резюмируя вышесказанное, можно отметить, что США лишь способствовали разжиганию конфликта между странами Персидского залива. Одновременно администрация Дж. Картера предпринимала все возможные попытки, столкнуть лбами два арабских государства, активно действуя против Ирана.

Стоит отметить, что первоначально, Вашингтон проявлял особый интерес к налаживанию отношений с Ираком, поскольку в качестве основной цели американской политики, на то время выступало недопущение быстрого поражения Багдада. Американская сторона предпринимала попытки восстановления отношений, так, в октябре 1980 г. американский советник по национальной безопасности Зб. Бжезинский в одной из телепрограмм, заявлял о реальной возможности, восстановления взаимных отношений с государством, возглавляемым Саддамом Хусейном. Он заявлял: «Мы склоняемся к тому, что американские интересы и интересы Ирака несовместимы как таковы. Мы прекрасно понимаем стремление Ирака к независимости, а также его желание видеть Персидский залив с обеспеченной безопасностью, и не считаем, что отношения между Америкой и Ираком должны постоянно развиваться в духе антагонизма»57.

И уже в 1981 г. состоялась выставка в Багдаде, куда впервые пригласили США. С этого момента, между двумя странами, отмечается расширение торговых связей. «Так, начиная с 1981 г. на 25% увеличивается американский экспорт в Ирак, в сравнении с предыдущим годом, в то время как в 1980 г. он был на 65% выше нежели в 1979г.»58 Отношения между США и Ираком продолжили развиваться в лучшую сторону, даже несмотря на то, что Израиль в 1981 г. произвел бомбардировку ядерного реактора, недалеко от Багдада.

Начиная со второй половины 1982 г., военная инициатива перешла к Тегерану, иракские войска оставили основную часть занятых территорий Ирана. Победы Тегерана в военном конфликте, заставили Соединенные Штаты «понервничать», поскольку они не были заинтересованы в победе одной из противоборствующих сторон. Как отмечал журнал «Time», «США, которые на протяжении длительного периода расценивали Ирак в качестве союзника СССР, на данный момент предпринимают все возможные попытки к восстановлению взаимных дружеских отношений»59.

Стоит отметить, что в этот период режим Хусейна нес довольно большие потери в военном конфликте и при этом сильно нуждался в займах и поддержке США в сфере технологий и экономики. Как позже признал директор контртеррористического отдела при Минобороны США Х. Коуч, -

«Никто из администрации Р. Рейгана не сомневался, что лидер Иракского государства связан с террористами, действующими на территории Ближнего Востока. В качестве основной причины данного решения, по его мнению, выступали исключительно политические мотивы - т.е. необходимость оказания данной поддержки Ираку в военном конфликте с Ираном»60.

После специального визита в 1983 году в Багдад посланника президента США Д. Рамсфелда, самими американцами было отмечено явное потепление в американо-иракских отношениях. Исходя из рассекреченных в 2003 г. материалов, разговор сторон зашел о недопустимости такого исхода войны, в результате которого позиции Ирака оказались бы ослаблены, а уровень амбиций Ирана наоборот возрос бы61. «Встреча, длившаяся практически полтора часа, которая началась с дружеского рукопожатия, проходила в русле политики Р. Рейгана, который обхаживал иракского лидера в 1980-е годы, как своего союзника», - отмечала в своих изданиях газета «TheTimes»62.

Таким образом, уже к 1984 г. дипломатические отношения между США и Ираком были восстановлены. Администрация Р. Рейгана с радостью заявляла об этом, словно это событие было «одним из самых позитивных моментов для политики США в регионе Персидского залива»63.

При этом важно подчеркнуть, что помощь режиму Саддама Хусейна от США поступала одновременно по нескольким направлениям.

Во-первых, серьезная экономическая помощь была оказана Ираку посредством кредита в 1983 г. на сумму 300 миллионов долларов. В качестве кредитора выступило Министерство сельского хозяйства Соединенных Штатов. В 1984 г. в Ирак были поставлены кредиты со стороны США на сумму в 345 миллионов долларов, годом позже сумма кредита составила - 675 миллионов долларов.

Во-вторых, достаточно активно развивалось сотрудничество Ирака и США в военной сфере. Так, отмечалась регулярная поставка вооружений большими партиями в Иорданию, Кувейт и Египет, после чего оно направлялось в Ирак. В Багдад отправлялись товары из США «двойного назначения». То есть вещи необходимые для гражданских нужд, но которые также можно было использовать и в военных целях. Примером этому может служить тот факт, что Ирак в 1982 г. приобретает у США 60 вертолетов, марки «Hughes». Данная модель летательного аппарата считалась гражданской версией, но при этом находились на вооружении армии США во время войны во Вьетнаме. Половина поставленных летательных

аппаратов использовались для осуществления тренировок военных пилотов64.

Вашингтон был осведомлён, что Ирак в войне с Ираном применяет химическое оружие, однако позиция президента была достаточно вялой. Так периодическое издание «Time» прокомментировало позицию Соединенных Штатов следующим образом: «Дипломаты США в приватной беседе с официальными представителями Иракского государства, выразили озабоченность по поводу применения Ираком химических отравляющих веществ в военном конфликте с Ираном. При этом официально, данные действия, не вызвали осуждения, поскольку по мнению американских дипломатов такая реакция ослабила бы и без того слабое влияние Вашингтона в Ираке». Ближе к весне 1984 г. Соединенные Штаты проанализировали собственную политику в сфере «продажи оборудования и техники «двойного назначения» в целях развития ядерной программы Ирака» и сошлись во мнении о необходимости ее расширения65.

В итоге, на последнем этапе военного конфликта, на политику Вашингтона в отношении Ирака начали оказывать влияние следующие факторы.

Во-первых, после прихода к власти М. Горбачева СССР перестал рассматривать США в качестве «угрозы для стран Персидского залива», что в свою очередь, послужило, уменьшением для Запада важности Ирана, выступающего в качестве «буферной зоны» от СССР и дало возможность Вашингтону свободу действий для противостояния с ним в Персидском заливе.

Во-вторых, дополнительным фактором явилась реальная угроза падения Ирака в военном конфликте. В данной ситуации Вашингтон проявлял откровенную вражду по отношению к Ирану, хотя и демонстрировал незаинтересованность в победе одной из стран-участниц военного конфликта. Одним израильским историком было высказано мнение, что отношения между США и Ираком, словно «американо-иракский медовый месяц»66.

Между Багдадом и Вашингтоном установилось прочное политическое, военное, технологическое и экономическое сотрудничество. Согласно показаниям бывшего чиновника Совета национальной безопасности Г. Тейчера, «Вашингтон активными действиями поддерживал усилия Ирака в войне, предоставляя последнему многомиллиардные кредиты и разведывательные данные, при этом осуществлял контроль над Ираком в части продажи оружия третьим странам, чтобы Ирак был обеспечен всем самым необходимым»67. Также отмечался резкий рост американского импорта нефти из Ирака - варьируясь от 80 тыс. барр. в день в период с 1985 по 1987 и до 675 тыс. барр. ежедневно в 1989 г.68 По данным Экспортно- импортного банка Соединенных Штатов, практически половина средств от проданной нефти направлялись Ираком на закупку вооружений и военное строительство69. Даже после того, как в 1986 г. экспертами ООН подтвердилось, что в Багдаде в нарушение Женевской конвенции, применялось химическое оружие в военном конфликте с Ираном, Соединенные Штаты не прекратили поддерживать Ирак.

Все эти изменения, в военной и политической ситуации, в регионе Персидского залива в конце 1970-х и начале 1980-х положительно отражалась на налаживании отношений между Ираком и США. В результате, на протяжении всего военного конфликта между Ираном и Ираком, со стороны США поддержка оказывалась только Ираку. Однако важно иметь в виду, что она не преследовала цели сделать Ирак своим союзником и тем более американцы не хотели, чтобы Ирак одержал победу в войне с Ираном. Вашингтон лишь преследовал цель закончить эту войну без победителей и побежденных. Так, Ираку не удалось занять место в американской стратегии, которое до этого занимал «шахский» Иран. Соединенные Штаты не доверяли режиму Саддама Хусейна и даже не воспринимали Багдад в качестве своего стратегического партнера, поскольку неудачный опыт уже был у них с Ираном. Вашингтон в принципе не выстраивал четких представлений о том, в каком статусе может остаться Ирак после окончания войны.

Администрация Р. Рейгана, а после и Дж. Буша старшего считала, что применяя экономические, политические и дипломатические контакты, можно будет из Хусейна сделать «квазитоталитарного лидера в пределах собственной страны», который в результате сможет действовать предсказуемо и разумно в делах внешней политики70. На удивление, средства массовой информации и конгрессмены, тоже склонялись к данной позиции, предлагая серьезнее отнестись к тем проблемам, которые замалчивались в процессе военного конфликта как то: «нарушение прав человека в Ираке, поддержание террористических движений, а также увеличение аппетита в отношении применения химического оружия и оружия массового поражения71». Они считали, что Ирак выступает в качестве агрессора в регионе Персидского залива. Периодическое издание «TheNewRepublic» опубликовало, следующее: «хорошая новость заключается в том, что войну проиграл Иран, а плохая - в войне победил Ирак. На сегодняшний день Ирак выступает в качестве самого воинственно настроенного арабского государства. Хвала, воздаваемая западными странами и лицами, занимающими высокие посты, только усиливает одухотворенное стремление Ирака к обнаружению новых возможностей укрепления собственного престижа»72. На протяжении всего времени с момента окончания военного конфликта между Ираном и Ираком и до самого августа 1990 г. развивалась борьба между приверженцами двух подходов Вашингтона в отношениях к Хусейну. Главными разногласиями между Конгрессом и президентом Ирака, являлись вопросы применения химического оружия со стороны Багдада, против курдов, вопросы разработки в Ираке биологического, химического и атомного оружия, вопросы предоставления Соединенными Штатами многомиллиардных кредитов Ираку, а также взаимоотношения отношения Израиля и Ирака.

После газовой атаки Хусейна против курдов в 1988 г. общественное мнение и Конгресс выступили за применение жестких санкций в отношении Ирака. Инициатором законопроекта, ставшим известным под названием «Закон предотвращения геноцида» выступил сенатор К. Пелл, он предлагал осуществлять политику торгового эмбарго до того момента, пока не будут предоставлены доказательства, что в Багдаде «геноцид не практикуется». Однако, данный законопроект принят не был. Средства массовой информации пестрили публикациями, в которых указывались факты, подтверждающие финансовое сотрудничество США и Ирака. В результате чего, стало известно, что ряд сотрудников филиала одного из крупных банков Италии в Атланте в период 1988-1989 гг. без законных оснований выдали Ираку кредитов на 3 млрд. долларов, а также обещали выделить еще порядка 920 млн. долларов. Позже выяснилось, что данные средства в Ираке расходовались на осуществление закупки оружия, производство товаров «двойного назначения» и запрещенные технологии. Достаточно активно в прессе обсуждалась тема военного потенциала Ирака в сфере разработки ядерного оружия. Так, в публикации одного из периодических изданий «Newsweek» авторами, были опубликованы выводы, указывающие на создании Хуссейном, в регионе Среднего и Ближнего Востоке, «новой военной супер державы». Несмотря на то, что «военная машина Израиля на сегодняшний день остается пока самой устрашающей в регионе, армия иракского государства может занять ее место. При этом со стороны Вашингтона не предпринималось даже попыток, чтобы приструнить Хусейна, а ограничивались только слабо слышными нотами возмущений против разработок химического и биологического оружия»73.

Вопреки подобным разоблачениям, Государственный департамент и президент продолжали придерживаться своих позиций. Так, 2 октября 1989 г. президентом была подписана секретная Директива о национальной безопасности NSD26, рассекречена она была, лишь в 1999 г; в ней была изложена позиция по отношений к Ираку. Директива гласила: «Хорошие отношения между США и Ираком отвечают нашим долгосрочным интересам и гарантируют стабильность в регионе Персидского залива и Ближнего Востока. Соединенным Штатам необходимо дать Ираку экономические и политические стимулы для следования умеренному курсу и для усиления нашего влияния на это государство. В то же время иракский лидер должен понимать, что любое незаконное использование химического или биологического оружия спровоцирует применение с нашей стороны экономических и политических санкций»74.

Необходимо подчеркнуть, что в данном случае разговор шел о санкциях, а не о применении интервенции и т.д. Администрация президента не сомневалась в необходимости предоставления Ираку очередного кредита, наоборот, практически сразу было принято решение о выделении Багдаду очередного займа в размере 1 млрд. долларов в короткие сроки и еще дополнительно 500 млн. долларов в начале 1990 г.75

25 июля 1990 состоялась встреча Хусейна с послом США в Ираке - Э. Гласпи. Саддам, неприкрыто высказал свое недовольство по поводу антииракской компании в средствах массовой информации США, которые в настаивали на применении к Ираку санкций, на что посол, согласно вашингтонской инструкции, заявил, что Буш стремится лишь к стабильности в регионе Персидского залива и нацелен на дальнейшее развитие дружеских отношений между США и Ираком.

Однако, существует и иная точка зрения на мотивы позиции со стороны США, которая основывается на одной из версий разговора Хусейна с Э. Гласпи, где при обсуждении вопросов взаимодействий между Кувейтом и Ираком, посол дала понять, что «Мы не принимаем ничью сторону в территориальных спорах». Аналогичным образом данные слова подтверждал и советник Дж. Буша Б. Скоукрофт. Позднее эти же изречения трактовались иначе, как если бы Соединенные Штаты «проявили свое безразличие в данном вопросе» и предоставили Хусейну «одобрение» на захват соседних территорий. Буквально за сутки до вторжения в Кувейт иракских войск, помощником госсекретаря Дж. Келли было сказано в Конгрессе практически то же самое, а именно: «С давних исторических времен, США никогда не занимали ту или иную сторону или позицию, в пограничных спорах между странами -- членами ОПЕК»76.

В условиях, сложившихся в процессе крушения режимов в Восточной Европе и утраты СССР авторитета на международной арене, Соединенные Штаты поставили перед собой задачу: заполучить освобождающиеся сферы влияния и установить там «новый порядок» мирового масштаба, нейтрализующий советский след, в этом стратегически важном регионе Среднего и Ближнего Востока. Наличие агрессии в отношении независимого государства предоставляло США применять механизм санкций ООН в отношении Ирака с последующим одобрением на использование силы77.

С этого времени, Соединенные Штаты вполне на законных основаниях прикрываясь лозунгом «восстановление независимости Кувейта», могут убрать режим Саддама Хусейна и обеспечить себе достаточно выгодные позиции в «буферной» зоне Персидского залива.

Таким образом, становится очевидным вывод, что основной целью внешней политики США в отношении Ирака на протяжении длительного периода времени начиная с 1980-х гг., было сохранение благоприятного положения, в первую очередь для самих себя в регионе Персидского залива. Изменению поддавались лишь средства достижения поставленной цели: если раньше в 1980-х гг. США для осуществления собственных планов на международной арене использовали лидеров, подобных Хусейну, то в новых реалиях в Вашингтоне могут обойтись и без Хусейна, выступающего до этого в качестве посредника. Результатом, развязки данной игры стала оккупация Ирака, которая до этого момента была попросту немыслимой для внешней политики Соединенных Штатов.

Раздражающим элементом и ярым противником Вашингтона и Тель-Авива на территории Северной Африки, являлась Ливийская Арабская Джамахирия. Предлогом для начала агрессии против суверенного государства, послужили террористические атаки, направленные на офисы израильских компаний. Соединенные Штаты быстро обвинили в этом ливийские власти. 15 апреля 1986 г. американские ВВС в ходе операции

«Каньон Эльдорадо», нанесли удар по территории Ливии, в ходе которого пострадало мирное население. Не вызывает сомнений тот факт, что американцы, преследовали цель - ликвидировать полковника, хотя официальный Вашингтон и отрицает это. Позднее неоднократно предпринимались попытки «убрать» Каддафи. По итогам «арабской весны», обильно орошенная бомбовыми ударами коалиции, Ливия практически перестала существовать как государство. После гибели М. Каддафи, между различными группировками, началась борьба за власть, как на государственном, так и на региональных уровнях. Ведь, уничтожение центральной власти - объединяющего оплота государственного единства, привело к тотальному дезинтегрированию страны в массу борющихся друг с другом кланов, сект и партий, что, в конечном счете, завершилось гражданской войной, где каждый хотел «урвать кусок пирога».

3. Политика США в условиях процесса мирного урегулирования арабо-израильского конфликта

3.1 Взаимодействие с союзниками

Начало 1980-х годов было ознаменовано резким похолоданием и нагнетанием напряженности в международной политической обстановке. С 1981 г. по 1984 г. - это период глубокой военно-политической конфронтации двух сверхдержав. Снова на первый план, вышла возрастающая угроза возникновения ядерного конфликта между Советским Союзом и Соединенными Штатами. Принятое Вашингтоном решение, предполагавшее размещение ракет средней дальности на территории Европы, проведение военных операций на территории Ливана и Гренады, а также ввод советских войск в Афганистан, совершенно не способствовали спаду мировой напряженности.

Министр обороны США К. Уайнбергер, в своем докладе конгрессу о бюджете военного ведомства на 1985 год, отмечал, что противоборство между СССР и США, а также их союзниками во всем мире сохраняется и приобретает новые формы. Уайнбергер заявил, что «стратегические цели США, ставят перед собой задачу, создать «эффективную и широкую коалицию», способную соединить все возможности, находящиеся в распоряжении американских союзников и друзей, с собственными силами США»78.

Глава Пентагона также отмечал, что «США в своей внешней политике придерживаются трех «вспомогательных направлений»: во-первых, это политика «коллективной обороны», которая предполагает распространение блоковой стратегии на возможно большее число государств; во-вторых, концепция «передового базирования», в соответствии с которой американские военизированные части и подразделения находятся в других странах, и эти части могут быть укреплены за счет «сил быстрого развертывания»; в-третьих, это «гибкое строительство вооруженных сил», которое предполагает совместные действия американских сил передового базирования с союзниками»79.

Такая позиция являлась свидетельством того, что США находились в состоянии конфронтации с СССР и в военно-политической коалиции с другими странами.

Исследователь-американист, В. А. Кременюк отмечал, что «Ближний Восток в целом и отношения США с Израилем в частности по-прежнему оставались в центре внимания, как общественности США, так и администрации Рейгана. В опросах начала 1984 года 70% американцев главной проблемой для США в мире посчитали положение в Ливане, 63% выделили проблему поддержки Ираном действий террористов в других странах, 51% - главной темой назвали отношения между Израилем и арабскими государствами»80. Другой исследователь, О.А. Колобов, в своей работе приводит ряд данных, раскрывающих отношение правящих кругов США к различным регионам мира, разделив их по уровню важности для безопасности Соединенных Штатов81. Согласно этим исследователям, ближневосточный регион обозначен как один из самых важных. Американская администрация под руководством президента Р. Рейгана, продолжала вести политику, обеспечения американских интересов на Ближнем Востоке.

1984-1986 гг. можно охарактеризовать как период особенно активного формирования союзнических отношений между США и Израилем. Оформление «стратегического сотрудничества» между этими государствами, способствовало отлаживанию механизмов американской финансовой поддержки Израилю, а также развитию экономического и военного взаимодействия. Следуя подписанному меморандуму 1983 г. эту политику начали согласовывать в рамках работы совместного межгосударственного комитета, причем подобное согласование проводились Соединенными Штатами с единственным государством - Израиль.

По мнению политолога Р.В. Борисова «начиная с 1985 финансового года, вся военная помощь США Израилю оказывалась безвозмездно а, экономическая помощь безвозмездно с 1981 года. Позднее, с 1985 года экономическая помощь Израилю предоставляется в течение первого месяца финансового года, в отличие от помощи другим странам, которая распределяется по кварталам. Этот механизм позволяет Израилю инвестировать ту часть суммы, которая не расходуется немедленно, а позволяет получать с нее доход. Кроме этого, в 1985-1986 гг. Израиль получил дополнительно 1,5 млрд. долл. «чрезвычайной» помощи, ассигнованной на два года. Таким образом, вплоть до 1986 года наблюдалось постоянное и постепенное увеличение размеров помощи и улучшение условий ее предоставления. Вся американская помощь Израилю как экономическая, так и военная, в отличие от аналогичной помощи другим странам, не была связана с какими-либо специально оговоренными программами и предоставлялась на поддержание платежного баланса» 82.

А на практике, это «стратегическое сотрудничество» выразилось в абсолютно бесконтрольное использование Израилем американской помощи. Более того, часть западных обозревателей высказывали предположение, что «не исключена возможность использования Израилем экономической помощи на погашение задолженности по военным кредитам, т. е. фактически на военные нужды» 83.

Российский исследователь А.В. Федорченко считает, что «с середины 1980 -х годов военный импорт из США в Израиль можно было бы вычитать при составлении торгового баланса, так как стоимость этого импорта компенсировалась односторонними американскими переводами. Из-за льготного характера американской помощи ее увеличение не вело к обострению проблемы внешней задолженности Израиля. Займы были долгосрочными, а для их выплаты создавались очень благоприятные для заемщика условия»84.

Область двустороннего экономического сотрудничества Израиля и США вследствие реализации совместного экономического комитета, получила статус «стратегического характера». Развивающийся характер данной сферы, стал рассматриваться Израилем через призму стратегического партнерства с США в экономике. В 1985 г. эти процессы выразились в ратификацию договора, который имел беспрецедентный характер в практике международной торговли, и предполагал создание между Израилем и США зоны свободной торговли.

«Еще до 1985 года Тель-Авив пользовался льготным доступом на американский рынок в рамках Генеральной системы преференций (ГСП), в соответствии с которой США, Канада, Япония, Австралия, страны-члены Европейской ассоциации свободной торговли предоставили бестарифный режим для развивающихся стран на ввоз товаров. О значении ГСП для эконо- мики Израиля говорит тот факт, что с 1976 по 1985 г. освобожденный от таможенных пошлин экспорт в США увеличился в 6 раз (со 110 млн. до 660 млн. долл.), в то время как вывоз товаров, не подпадающих под данную

систему преференций, вырос только в 3 раза»85.

Израиль долгое время оставался в составе Генеральной системы преференций и в 1985 году вместе с другими государствами, имеющими достаточно высокое экономическое развитие, такими как Южная Корея, Тайвань, Гонконг и Сингапур, должен был частично остаться без льгот, предоставляемых ГСП. В сложившейся ситуации Соединенные Штаты в 1985 г. были вынуждены пойти на беспрецедентные шаги, в частности, на подписание соглашения, устанавливающего поэтапно зону свободной торговли между двумя странами к 1995 г.

Руководство США согласилось с подписанием этого соглашения в связи с тем, что оно предполагало собой дополнение к военно- политическому и экономическому сотрудничеству между двумя государствами в других сферах. При выполнении этих условий, правительство США приносило «в жертву» интересы части американских фирм, тем самым выделяя Израилю особое место в своей внешней политике.

Несмотря на первоначальную обусловленность соглашения политическими факторами, оно находилось в соответствии с общими направлениями экономической интеграции двух стран. Продукция электронной и химической промышленности, представляющая огромную важность для специализации израильской экономики, была освобождена от таможенных пошлин.

Рассматривая американскую экономическую и финансовую помощь Израилю, нельзя забывать о разностороннем характере данного вопроса.

«Облегчая Тель-Авиву бремя военных расходов, американские финансовые поступления, напрямую не являлись средством создания в Израиле новых рабочих мест. Дело в том, что почти вся сумма помощи Израилю в денежной форме остается в США, в качестве оплаты поставок в Израиль военной техники. Тем самым Тель-Авив выступал в роли одного из звеньев механизма косвенной поддержки правительством США американских военно-промышленных корпораций» 86.

В 1980-е гг. Израиль получил право требовать от поставщиков импортировать определенное количество израильских военных товаров при заключении контрактов на приобретение оружия. Американские эко- номические субсидии почти полностью использовались для «обслуживания» долга, связанного с военными закупками прошлых лет.

Тем не менее, отношения «стратегического сотрудничества» между Израилем и Соединенными Штатами протекали далеко не идеально. Так, в ходе реализации проекта «Лави», начавшегося в конце 1970-х гг., предусматривалась организация создания истребителя высокого технологического класса на базе израильской военной промышленности при активной финансовой и технической помощи США. Однако, реализация данного проекта сопровождалась наметившимся конфликтом интересов, вызванного, в первую очередь, финансовой составляющей - конечная стоимость проекта оказалась значительно выше первоначально предусмотренной, а также опасениями Вашингтона о возникновении серьезной конкуренции, в лице Израиля, для экспорта американской военной техники.

Действительно, для возникновения данной ситуации были довольно веские причины. Израильтяне, обладая передовыми технологиями, начали производство, с использованием американских компонентов, той военной техники, поставки которой производились на международный рынок из США. Основным элементом являлась авиаракетная техника. Крупнейшим американским производителем, выпускавшим военную электронику, являлась корпорация «Е-Системз». Ее безуспешные попытки аннулирования контракта поставок для вооружения США с израильской компанией «Тадиран» окончились неудачей87.

Политика американских властей, вновь выразилась в отсутствии реакции на противозаконные действия израильского военного ведомства в США. Можно отметить, что своими «действиями» американцы лишь способствовали усилению военного потенциала стратегического союзника. Однако, в 1985 г. Вашингтон все же решил поставить на место своего младшего партнера, явно вышедшего за рамки «правил игры»88.

Тому подтверждение оказалось, так называемое «дело Полларда», осужденного за шпионаж сотрудника американской разведки. Который в период с мая 1984 г. по ноябрь 1985 г. передал израильтянам около 1800 секретных документов. В них были секретные данные, о постройке в Сирии завода по производству нервно-паралитического газа и данные о комплексе зданий Организации Освобождения Палестины в Тунисе. Во многом благодаря этим сведениям, израильские военно-воздушные силы в октябре 1985 г. нанесли удар по базам и штаб-квартире ООП в Тунисе. Судебные органы, во время процесса, подвергались сильному давлению со стороны федеральных властей. СМИ писали, что «Поллард передал Израилю информацию, которая имела отношение непосредственно к национальной

безопасности США. К тому-же содержимое этих документов, стало известно советской разведке»89.

В данном контексте, заслуживает внимания еще одно «резонансное дело». Начиная с 1979 года, Тель-Авив регулярно закупал у частных американских фирм компоненты системы «Крайтон», которые служили частью детонатора в ядерном оружии90.

«Атомная бомба для Тель-Авива это не только средство устрашения противников, но и эффективный рычаг для оказания давления на США. Так, израильская правящая верхушка требовала, чтобы Вашингтон снабжал Израиль самым современным оружием обычных видов, не то «в критических условиях» Тель-Авив будет вынужден применить атомную бомбу»91.

Несмотря на эти инциденты, во второй половине 1980-х годов отношения «стратегического сотрудничества» между Израилем и США не только не пришли в упадок, но и упрочились, например в военно-космической сфере. Развитие связей между военными корпорациями обеих стран, заключение долгосрочных контрактов и разработка совместных проектов превратились в повседневный рутинный процесс. Главной движущей силой «стратегического сотрудничества» стали военно-промышленные комплексы обеих стран.

Во второй половине 1980-х годов активно развивалось американо-израильское сотрудничество в области использования космического пространства в военных целях. Если раньше это сотрудничество сводилось к использованию Тель-Авивом данных американской космической разведки, то к концу 1984 года появились сведения о том, что США намерены, передать в распоряжение Израиля отдельный космический спутник для слежения за странами региона. По сведениям из прессы, летом 1984 года, частные фирмы США и Израиля заключили секретное соглашение о создании и запуске такого спутника92. Началось строительство израильского космодрома в пустыне Негев93.

В мае 1986 года Израиль стал третьей страной после Великобритании и ФРГ, подписавшей с Вашингтоном официальное соглашение о сотрудничестве в области научно-исследовательских и опытно- конструкторских работ (НИОКР) по программе Стратегической Оборонной Инициативы94. Данное соглашение, «с одной стороны, позволяло Соединенным Штатам использовать в своих целях интеллектуальный потенциал Израиля. Так, например, целый ряд проектов, представленных Израилем по проблемам связанным с СОИ, особенно в области пучкового оружия большой поражающей мощности, вызвал заметный интерес в США. С другой стороны, американо-израильское сотрудничество в рамках СОИ, создавало широкие возможности дальнейшего усиления военного потенциала Израиля и обеспечивало Тель-Авиву доступ к новейшим американским технологиям. Высказывалось даже опасение, что возможности американского правительства контролировать эти связи - крайне затруднены, так как преимущественно, речь идет о сотрудничестве между частными предприятиями и исследовательскими центрами»95. Первое, на что Тель- Авив употребил полученные преимущества, стала разработка системы противоракетной обороны для уничтожения ракет класса «земля - земля», направленной главным образом против Сирии.

Таким образом, американское руководство не подвергало сомнению позицию Израиля как наиболее ценного союзника на Ближнем Востоке. Более того, «стратегическое сотрудничество» США и Израиля выводило последнего с регионального на мировой уровень. Следует согласиться с выводом советского историка, специалиста в области международного права Л.А. Дадиани, что «такое сотрудничество свидетельствовало, что Израиль стал участником глобальных замыслов американской администрации»96.

Сложившуюся ситуацию в американо-израильских отношениях во время расцвета «стратегического сотрудничества» в 1986 году можно охарактеризовать словами одного из лидеров израильского лобби - Р. Штрауса. Он заметил, что американская политика «столь резко сдвинулась в сторону поддержки Израиля, что это может быть воспринято только как революция. Арабисты из государственного департамента признают, что сегодня арабским интересам едва ли уделяется внимание в Вашингтоне»97.

Л.А. Дадиани писал: «в середине 1980-х годов высшее руководство администрации Рейгана, в частности госсекретарь Дж. Шульц, объединив свои усилия с произраильскими политическими организациями (АИПАК и др.), поставило своей целью создать в американо-израильских отношениях такую институционную структуру, которую было бы невозможно преодолеть «даже через восемь лет», если к власти придет администрация, не разделяющая концепцию «стратегического сотрудничества». В рамках этого плана администрация Рейгана подписала с Израилем в последний год своего пребывания у власти два долгосрочных соглашения».

Поставки оружия Ирану явили еще один пример координации американских и израильских действий на Ближнем Востоке. Однако, хотелось бы отметить, несовпадение целей партнеров в данной ситуации. В отличие от Вашингтона, Тель-Авив не возлагал особых надежд на усиление через военные поставки «либерального» крыла в иранском политическом классе и на создание в будущем в Иране правительства, не столь враждебно относящегося к Израилю. Более реальные и ощутимые дивиденды ему приносило продолжение войны, которое он связывал с сохранением существующих в Иране и Ираке режимов. Примирение между ними считалось в израильских правящих кругах совершенно невозможным. Как писал израильский журналист З. Шифф, «мы заинтересованы в сохранении

Саддама Хусейна и Хомейни. Пока они остаются у власти, можно быть уверенным, что война в Заливе не кончится»99.

К специфическим израильским целям можно отнести расчеты на то, что Иран будет как можно дольше «сковывать» иракскую армию. В случае окончания войны, полагали израильские стратеги, иракские вооруженные си- лы, «обкатанные в боевых условиях», будут представлять для Израиля серьезную угрозу.

В целом можно констатировать, что в 1984-1988 годах Израиль подтвердил свою роль в американской политике как особо ценного союзника США на Ближнем Востоке.

Политика «стратегического сотрудничества» между США и Израилем во время президентства Р. Рейгана, возвела взаимоотношения этих государств на качественно более высокий уровень. Израильское правительство с 1981 года получало безвозмездную экономическую помощь от США, а с 1985 г. и военную. В качестве экономической поддержки правительство Вашингтона предоставляло Тель-Авиву льготные кредиты. Помощь США в военной и экономической сфере, которая предоставлялась Израилю, представляла собой материальную основу американо-израильского сотрудничества. Государства подписали меморандум, главным итогом которого было установление зоны свободной торговли, что, наделяло Израиль дополнительными преимуществами по сравнению с другими союзными США государствами

3.2 Посредническая деятельность

На протяжении длительного времени, обстановка на Ближнем Востоке оставалась напряженной. В 1984 году, в Ливане продолжалась гражданская война, разгоревшаяся еще в далеком 1975 году. На территории этого государства с 1982 года, с целью «поддержания мира», был введен ограниченный контингент корпуса морской пехоты США, под эгидой миротворческой миссии ООН. Однако из-за существенных потерь, было принято решение о выводе сил международной коалиции из Ливана. Израиль, в свою очередь, продолжал оккупировать юг этого государства, где в то же время, формировалась «Армия южного Ливана». Данные вооруженные силы, Израиль намерен был использовать для охраны оккупированных территорий. Создание подобной армии позволило избежать обвинений в том, что страна вмешивается во внутренние дела Ливана. В раскол арабских государств также внесла свои коррективы и ирано-иракская война, она крайне затруднила возможность скорейшего урегулирования конфликтов на Ближнем Востоке. ООП в результате раскола также испытывала внутренние трудности, а после событий в Ливане и вовсе минимизировала свою политическую активность.

1984 год в Израиле был тяжелым и запомнился как год политического кризиса. Прошедшие в стране выборы не принесли должного результата, так как ни одна из партий, победы так и не получила. Партия труда и Ликуд обещали построить Великий Израиль, но что касалось арабо-израильского конфликта, то тут были серьезные разногласия.

Перес, лидер Партии труда, предлагал территориальный компромисс. По его мнению, часть оккупированных Израилем территорий было необходимо передать Иордании, но при этом сохранить присутствие израильских войск на прочих территориях. Кроме того, в планах возглавляемого им политического блока Маараха были и переговоры с арабами, но лишь при условии, что не будет предварительных договоренностей. Лидеры Маараха соглашались на переговоры с участием палестинцев с оккупированных территорий, но лишь с теми представителями, которые выступали за мирные отношения с Израилем и имели непосредственное отношение к ООП. Именно такая политика в скором времени позволила бы Израилю выйти из сложившегося положения: урегулировать ближневосточный конфликт на максимально выгодных для себя условиях, но при этом, не решая палестинскую проблему. Поддерживая позицию Маараха, США приветствовали желание Израиля, вести переговоры с арабами.

Несколько иное мнение на решение проблемы было у лидера блока Ликуд - И. Шамира. Он выступал категорически против уступок и переговоров с палестинцами и предлагал вести политику экспансии. При этом Шамир надеялся на поддержку США. Он высказывался за проведение сепаратных переговоров со странами арабского мира в рамках Кэмп- дэвидского процесса100.

Долгие переговоры и политический торг дали свои плоды лишь в сентябре 1984 года. Именно тогда удалось сформировать коалиционное правительство Израиля. Межпартийное соглашение гласило, что 2 года на посту премьер-министра будет находиться Ш. Перес, а затем еще два года -- И. Шамир. Израильской прессой данное коалиционное правительство было названо «правительством национального единства»101. Соглашение было компромиссным для двух партий. Оба правительства признали, что переговоры с Иорданией нужны, однако нельзя ни в каком случае демонтировать поселения, расположенные на оккупированных Израилем территориях.

Осенью 1984 года Перес отправился в США за очередной финансовой помощью, где и была достигнута договоренность о выделении безвозвратной ссуды размером в 1,2 миллиарда долларов. Так, начиная с 1975 по 1982 годы, сумма американской помощи ежегодно составляла в среднем 2,4 миллиарда долларов, она складывалась из займа и безвозвратной ссуды. С 1984/1985 финансового года, вся помощь, оказывалась только на безвозвратной основе.