Размещено на http://www.allbest.ru/

Внешняя политика Соединенных Штатов Америки на Ближнем Востоке в 80-х гг. ХХ века

Содержание

Введение

1. Роль и значение Ближнего Востока во внешней политике США

2. Методы участия США в конфликтах на Ближнем Востоке

2.1 Концептуальные подходы к региональным конфликтам на примере ирано-иракской войны

2.2 Военные методы США

3. Политика США в условиях стагнации мирного процесса

3.1 Взаимодействие с союзниками

3.2 Посредническая деятельность

Заключение

Список источников и литературы

Введение

америка внешний политика война

Начиная со второй половины XX века, ближневосточный регион занимает одно из центральных мест в поле зрения американских политиков. Столь повышенный интерес руководства США к странам данного региона, обусловлен как экономическими, так и геополитическими факторами. Ближний Восток, в силу своего уникального географического местоположения (обширная территория на стыке Азии, Африки и Европы), расположенный на перекрестке торговых путей сообщения международного уровня, а в ХХ веке и в непосредственной близости к границам СССР, обладающий уникальными запасами природных углеводородов, несомненно, призван был сыграть важную роль в ходе Холодной войны. После исторического распада Советского Союза, первоочередной задачей американской политики становится возможность осуществления тотального контроля над данным регионом, да и по настоящее время, данное противоборство ничуть не утратило своей стратегической важности.

Противостояние двух сверхдержав времен холодной войны, плавно переросло в конфронтацию национальных региональных государств Ближнего Востока, вездесущей тоталитарной американской политике. Невзирая на ряд новых явлений и событий, как то, кардинальное изменение положения, в частности, в Ираке и Ливии, феномена «арабской весны», жесткой исламизации, как и ранее, в качестве основной проблемы ближневосточного региона, выступает глобальная арабо-израильская конфронтация.

Еще со времен первой арабо-израильской войны, с провозглашения государства Израиль, возникает та неоднозначность, которая получила свое отражение в 1980-е годы, в мировом урегулировании арабо-израильского конфликта.

Отношения между США и Ближним Востоком трансформировались в течение времени, имея прямую зависимость от смены американской администрации. Так, начало 80-х гг. ХХ века характеризуется ужесточением внешнеполитического курса США в связи с приходом к власти неоконсерваторов. Администрация Р. Рейгана особенно в первый период своего правления взяла курс на жесткую конфронтацию с Советским Союзом, используя при этом лозунги восстановления «потерянных» позиций США на мировой арене. Позднее, начиная с середины 1980-х гг., вследствие изменений, происходящих в мире, в частности, приходу к власти в СССР либерально настроенного М.С. Горбачева, Вашингтон тактически смягчает свой курс по отношению к СССР, сохраняя, однако, незыблемость своей стратегии. Данные изменения нашли свое отражение и в американском внешнеполитическом курсе на Ближнем Востоке. Многие конфликты конца 80-х гг. трансформируются из «международных в локальные», во многом из- за прекращения финансирования радикальных режимов из Москвы и Белого Дома, на фоне ослабления влияния Москвы, и фактически исключения ее из политического процесса в этом регионе.

Объектом исследования является внешнеполитический курс США на Ближнем Востоке в 80-х годах ХХ века.

В качестве предмета исследования рассматриваются процессы и явления, которые происходили на Ближнем Востоке под влиянием американской политики.

Хронологические рамки исследования - 1979 г.-1990-е гг. Нижняя граница обуславливалась достижением Кэмп-Дэвидских договоренностей между Израилем и Египтом, верхняя - мирным решением в Осло в 1990-х годах. Однако, необходимость изучения предыстории внешнеполитического курса США на Ближнем Востоке, вынуждает автора обращаться к более ранним временам.

Методология исследования базируется на диалектическом методе научного познания, основными принципами которого являются объективность и историзм.

Принцип историзма требует постижения сути изучаемых событий и явлений для понимания их преемственности, взаимосвязей, определенной повторяемости, логики и направленности развития. При исследовании внешней политики США на Ближнем Востоке, факты и явления рассматривались во взаимосвязи с общемировыми политическими процессами.

Объективность достигается путем сопоставления, перепроверки данных различных источников с целью максимального приближения к исследуемой объективной материальной и духовной реальности.

Инструментарий исследования представлен традиционными общенаучными методами для комплексного исследования: причинно- следственного анализа, системного анализа и структурно-функционального анализа. Общенаучные методы направлены на выявление сущности изучаемых объектов.

Причинно-следственный анализ направлен на выявление предпосылок и следствий тех или иных явлений, их взаимосвязи и взаимообусловленности, определения внутренней логики и вектора развития объекта изучения.

Системный комплексный подход позволяет анализировать изучаемую реальность в целостности, в совокупности и единстве составляющих ее элементов.

Специфика предмета и объекта исследования, а также источниковой базы определила основные методы исторического исследования: описательно-повествовательный, историко-сравнительный.

Научная новизна заключается в том, что впервые в качестве источниковой базы были использованы аутентичные документы, как то: стенограммы заседаний конгресса США, опросы общественного мнения, документы из национального архива и другие. Данная работа представляет комплексный анализ политики США на Ближнем Востоке в 80-е годы.

Цель работы - изучение и анализ внешней политики США на Ближнем Востоке в 1980-е гг.

Исходя из актуальности и поставленной цели в работе необходимо решить следующие задачи:

1. Рассмотреть стратегическое и политическое значение Ближнего Востока;

2. Проанализировать политико-доктринарный курс США на Ближнем Востоке к 1980 гг.;

3. Показать концептуальные подходы США к региональным конфликтам в 1980 гг.;

4. Рассмотреть военные методы США в 1980 гг.;

5. Изучить политику США в условиях стагнации мирного процесса.

В качестве основной источниковой базы исследования выступила официальная документация по внешней политике Соединенных Штатов в период, когда у власти находится Р. Рейган. Множество слушаний в сенате и конгрессе США, по разного рода вопросам ближневосточной политики, а также отчеты, представленные подразделениями комитетов, позволяют сформировать четкие представления об интересах Соединенных Штатов на Ближнем Востоке1.

Достаточно обширный интерес представляют собой заявления американских официальных лиц, тексты документов, которые содержатся в специализированных журналах «Конгрэшнл рекорд» и «Департмент оф стейт бюллетин». Нельзя обойти вниманием, в качестве источника точных сведений - статистические сборники, в которых отражены вопросы экономического развития, а также развития военных связей между США и Израилем в 1980-х годах. Статистические данные, содержащиеся в этих источниках, дают возможность проследить направление помощи Тель-Авиву со стороны Америки с момента прихода к власти Р. Рейгана. Во вторую группу источников входят мемуары американских политических деятелей. Используются воспоминания не только самих Р. Рейгана3 - президента США (1981-1989), Дж. Шульца4 - государственного секретаря (1982 - 1989), А. Хейга5 государственного секретаря США (1981-1982), Л. Спикса6 пресс- секретаря президента (1983-1987), но и других достаточно известных американских политиков из администрации прошлых лет. Труды Зб. Бжезинского7, который в 1977-1981 гг. являлся помощником президента по национальной безопасности в администрации Дж. Картера, а также воспоминания Дж. Болла8, Г. Киссинджера9, представляющие ценность не только тем, что в них изложены их личные суждения по поводу внешней политики США, но и потому, что в них имеются сведения о роли всевозможных ведомств в процессе формирования приоритетов во внешнеполитическом курсе.

Стоит отметить, что крайне информативен и интересен материал, представленный в прессе10 того периода: он позволяет наблюдать за динамикой отношения населения США к конфликту на Ближнем Востоке и непосредственно к американо-израильскому альянсу. Ряд американских изданий11 по личной инициативе сами проводили опросы, а порой заказывали их проведение у соответствующих служб, результаты которых позже опубликовали. Необходимо подчеркнуть, что в прессе в отличие от изданий специализированных институтов имеется анализ общественного мнения, что достаточно важно для исследования. Помимо этого, в прессе США пристально отслеживалось развитие взаимоотношений Соединенных Штатов и Израилем во времена правления Р. Рейгана.

Научно-исследовательская литература.

В отечественной литературе проблематике политики США на Ближнем Востоке всегда уделялось особое внимание. Исследовался целый ряд тем, в том числе, арабо-израильский конфликт, вмешательство США во внутренние дела стран Ближнего Востока, посредством идеологических и экономических экспансий, а также путем прямого военного вмешательства, как это произошло в Ливии в 1986г. При этом политика США на Ближнем Востоке становится особенно актуальной темой у советских исследователей в 1960-х гг., когда Дж. Кеннеди объявил так называемые «особые отношения», что стало отправной точкой развития взаимоотношений между Вашингтоном и Тель-Авивом. К 1980-м, в советской историографии было сформировано конкретное представление о характере политики США по отношению к Ближнему Востоку, а также о природе американо-израильских взаимоотношений. В своих трудах А.А. Агарышев, Л.И. Медведко, Р.В. Борисов, Е.М. Примаков и иные исследователи определили заинтересованность со стороны США на Ближнем Востоке не только в части экономики, но и в геополитике. Авторы многократно подчеркивали, что американо-израильский союз был создан в русле глобальной американской политики.

Так, среди исследований, рассматривающих американо-израильские отношения в 1980-е годы, особо хочу выделить работы Е.М. Примакова, Л.И. Медведко, О.А. Колобова, И.Д. Звягельской, которые, по моему мнению, наиболее полно изучили суть данной проблемы12.

В 1980-х гг. проблемы развития «стратегического сотрудничества» между двумя государствами вызывали наиболее широкий интерес среди исследователей. Так, данная проблематика достаточно глубоко была изучена в работах С.М. Рогова и А. Осипова13, которые смогли выявить общий интерес, лежащий в основе взаимных отношений Израиля и США. Разного рода аспекты данного сотрудничества также явились предметом исследований авторов - Е. Усовой, В. Бузовым, М. Косовой, Г. Мусаеляном и иными авторами14. Можно смело подытожить, что все вышеперечисленные исследователи сходились в едином мнении о том, что ведущая роль ближневосточной политики США принадлежит Израилю.

Вопросам влияния сионистского лобби на внешнюю политику Соединенных Штатов были посвящены труды С.М. Рогова, Н.В. Осиповой, О.А. Колобова, Р.В. Борисова и др.15. В их исследованиях отмечается, что Израиль имеет достаточно сильные рычаги давления на американский конгресс. С.М. Рогов и Н.В. Осипова склоняются к мнению, что сионисты смогли сохранить свое влияние только посредством лоббистских организаций и средств массой информации, которые находятся в руках собственного капитала Израиля.

Особый интерес представляет собой монография О.А. Колобова «Дипломатия лжи», в которой освещаются вопросы влияния сионистского «стратегического сотрудничества» между Израилем и США и лобби на внешнюю политику Соединенных Штатов. В ней раскрывается структура механизма, осуществляющего давление на принятие важных внешнеполитических решений со стороны сионистов.

Несмотря на тот факт, что в советской историографии рассматривался вопрос влияния мнения общественности на формирование политики США, тем не менее, проблема, посвященная американо-израильскому альянсу, в 1980-х осталась так и не исследованной до конца16.

В исследованиях сотрудников Гуверовского института, Л. Ганна и П. Дуигнэна, написанных в процессе осуществления исследовательского проекта под названием «США в 1980-е годы», имеют свое отражение консервативные теории политики США в отношении Ближнего Востока17. Курс внешней политики администрации Р. Рейгана, которая пришла к власти в 1981 году, основывался на рекомендациях идеологов «неоконсерватизма» и теоретиков консервативного толка, что практически и было воплощено в политике США по отношению к Ближнему Востоку18. В основе ее находились американские амбиции, выступающие в виде обеспечения «государственных интересов». Американские авторы поддерживали интервенционистскую политику, склоняясь к тому, что обеспечение интересов США реально только посредством применения силы, ну или как минимум экономической экспансии. Ряд политологов и историков ( С. Браун, Дж. Хоровиц, Г. Лензовски и т.д.19) высказывались против конфронтации двух мировых держав - США и СССР, при этом они поддерживали процесс разрядки, однако интерес их был в усилении США на мировой арене. Причем, во всех подобных рассуждениях четко прослеживалось цель - использование американо-израильского альянса в 1980-е гг., в качестве военно-политической базы для «совершенствования» американской политики на Ближнем Востоке.

В числе историков и политологов США были и критики «неконсервативного» внешнеполитического курса. Среди них можно выделить директора ближневосточного центра стратегических исследования - Р. Ньюмена20.

Известные эксперты-ближневосточники Д. Нефф и У. Ивланд сходились во мнении, что активность США, в попытках создания на Ближнем Востоке антисоветского военно-политического блока, при этом опираясь на Израиль, привела лишь к поляризации в регионе, и как результат - подрыву интересов США21.

В политике США на Ближнем Востоке решение вопроса об урегулировании арабо-израильского конфликта был ключевым, что было отражено в результате в научно-исследовательской литературе США. Следует заметить, что зачастую авторами (Л.Ганн, П. Дуигнэн, П. Нитце, Зб. Бжезинский) не исключалось проведение политики временного «заигрывания» с арабскими режимами в сфере урегулирования политического конфликта в антисоветском направлении, и, в тоже время, в интересах США22. Отметим, что Г. Киссенджер, неоднократно предлагал концепцию «поэтапного урегулирования» ближневосточного конфликта23.

Практическая значимость обусловлена тем, что содержащийся в работе материал по исследованной теме, дополняет и структурирует сложившийся подход к изучению влияния политики США на Ближневосточный регион. Помимо этого, результаты исследования могут быть использованы в качестве учебно-методической литературы по Новейшей истории стран Запада и Востока.

Структура работы включает в себя введение, три главы, заключение, список литературы.

1. Роль и значение ближнего востока во внешней политике США

Региональная политика США в послевоенный период претерпела значительные изменения. Она «неизменно рассматривалась правительством США как неотъемлемая часть глобальной стратегии, реализуемая в непосредственном соприкосновении с конкретными объектами внешнеполитического курса»23.

Значение Ближнего Востока как важного стратегического центра в послевоенное время представляется в виде трех компонентов.

1. Ближний Восток расположен на пересечении трех континентов и имеет непосредственную близость к важнейшим административным и промышленным центрам Советского Союза.

2. Расположение на его территории Суэцкого канала и системы наиболее коротких транспортных наземных и воздушных путей, является связующим звеном между Европой, Азией и Африкой, а также Атлантическим и Индийским океанами.

3. Благодаря своим богатейшим нефтяным ресурсам ближневосточный регион позиционируется как главный нефтяной центр капиталистического мира в рассматриваемый период.

С начала ХХ века американским правительством традиционно уделялось много внимания вопросам внешней политики, продолжилась эта тенденция и по окончании Второй мировой войны. Именно после нее, когда Вашингтон стал доминировать в Западном мире, взяв на себя роль мирового лидера, у Соединенных Штатов появилась возможность участвовать не только в судьбах стран Западного полушария, но и других регионов, в частности, Ближнего Востока. Каждой послевоенной администрацией США в обязательном порядке вносились изменения государственного внешнеполитического курса с помощью новых доктрин, провозглашаемых правительством. Данные изменения были обусловлены формированием новой роли США в качестве одного из мировых центров силы.

Вашингтонская администрация стремилась к воплощению своего лидерства среди стран капиталистического мира. Одной из важнейших задач американской политики на Ближнем Востоке, явилось усиление авторитета, как на глобальном, так и на локальном уровне в соотношении сил между американцами и их партнерами в Западной Европе. Основы этой политики базировались на возросших нефтяных интересах США на ближневосточном направлении.

Важным стабилизирующим фактором экономики США стали доходы от добычи арабской нефти, которая осуществлялась американскими компаниями. Да и с точки зрения укрепления военного авторитета в конце 40-х гг. нефтяные запасы Ближнего Востока сыграли не последнюю роль. Для организации и функционирования военных блоков, которые окружали Советский Союз, Соединенным Штатам необходимо было иметь крупные энергетические источники по всему миру. От количества и цены импортируемой нефти арабских государств испытывали зависимость и ближайшие союзники США (например, Англия)25. Стремясь привлечь ведущие капиталистические державы к осуществлению своих планов, администрация Вашингтона, была вынуждена искать компромиссные решения и маневрировать между интересами своих союзников и собственной глобальной политики.

Ближневосточный регион для Соединённых Штатов и его союзников представлялся флангом мировой борьбы против стран социалистического лагеря. Вплоть до середины 50-х гг. США считали поводом для вмешательства в дела ближневосточного региона только «прямые действия со стороны СССР». Что в полной мере соответствовало концептуальным положениям «холодной войны».

В поле зрения реальной внешней политики Вашингтона, Ближний Восток оказался лишь в январе 1957 года, после того, как была выдвинута «доктрина Эйзенхауэра», где провозглашалось, что они «готовы выступить на защиту стран того или иного региона, при условии возникновении «угрозы» со стороны государств, находящихся под влиянием международного коммунизма».

Основные положения этой доктрины предполагали собой регулирование внешнеполитического курса США в соответствии с последними тенденциями мировой политики. Однако, Венгерские события 1956 года, наглядно продемонстрировали слабости доктрины «отбрасывания». К этому факту, добавляется и то, что Вашингтон не оказывает поддержки Тройственной агрессии со стороны Франции, Англии и Израиля, направленной против Египта, чтобы себя не дискредитировать прямой агрессией выступая на стороне старых колониальных держав. В рамках сложившихся реалий, для Вашингтона становится более явным отсутствие концепции взаимодействия со странами третьего мира, а также недостаточность надежных средств для ее эффективной реализации. Образовавшийся вакуум, в полной мере должна была заполнить «доктрина Эйзенхауэра»27.

С целью демонстрации в действии своей «новой» политики Вашингтоном был, выбрал Ближний Восток. Соединенные Штаты предприняли интервенцию в Ливан в 1958 г., под предлогом угрозы захвата власти коммунистами в этой стране. Этими действиями Вашингтон решил показать свою способность проведения силовых операций. Успешной реализацией этой силовой акции, предполагалось устранить ряд недоразумений, сложившихся во взаимоотношениях с англичанами, французами и израильтянами в связи с тем, что ранее Соединенными Штатами не было оказано поддержки их агрессии против Египта.

Представлялось необходимым также предотвращение начинающегося развала Багдадского пакта. Кроме того для США это была блестящая возможность показать всему западному миру, свою лидирующую роль.

Операция в Ливане была провалена, невзирая на все расчеты американских политиков. В октябре 1958 года, в соответствии с требованием ООН, войска Соединенных Штатов были выведены из страны28. Очевидными стали промахи не только глобального уровня, но и региональной политики США. Для Вашингтона назрела необходимость смены внешнеполитического курса. Осуществить задуманное удалось новой администрации Кеннеди, вставшей у руля в 1961 году.

Дж. Кеннеди предстояло решить немало серьезных внешнеполитических проблем. На начало 60-х годов Соединенными Штатами было утрачено превосходство обладания ядерным оружием. В области производства и разработки средств доставки ядерных боеприпасов, СССР сумел уйти вперед. Плюс к этой проблеме, добавилось еще и то, что американские доктрины «сдерживания» и «отбрасывания» не оправдали себя. США и их союзникам пришлось признать череду поражений в различных точках мира, особенно в азиатском регионе. Налицо была необходимость проведения ревизии международного курса США.

Дж. Кеннеди и его правительством была предложена политика «новых рубежей». Ее сущность заключалась в переходе американского государства от политики жесткого противостояния с Советским Союзом, к соревнованию со всей социалистической системой. Границы противостояния проходили теперь не по отдельным регионам, а в масштабах всего мира. Данная политика подкреплялась доктриной «гибкого реагирования», провозглашающей возможность использования США в отдельных регионах, с целью защиты своих «жизненных интересов» силовых, идеологических и экономических методов.

Проведение данной политики не могло снять актуальности в противоборстве социалистической и капиталистической системы, но в некоторой степени снижала остроту проблемы, возможного конфликта с применением ядерного оружия. Важность региональной политики в русле глобального курса США значительно повышалась. В 60-е годы вашингтонские стратеги всерьёз обратили внимание на страны ближневосточного региона и государство Израиль.

Стратегическое значение района Ближнего Востока для Соединенных Штатов возросло с переходом Пентагона в начале 60-х годов к доктрине «гибкого реагирования». Сама суть её предопределяла, по мнению американских политиков, активизацию зависимых от США режимов с целью ведения «ограниченных войн» в попытке отбросить национально- освободительные силы29.

Если в 1956 году Соединенные Штаты вели политику, направленную на вытеснение своих союзников с Ближнего Востока, то в 1967 году ситуация изменилась. В первом случае США сыграли определенную роль в выводе оккупационных войск Израиля с Синайского полуострова - им была нужна достаточно эффективная политическая акция, способная помочь заполнению образовавшегося «вакуума» на Ближнем Востоке в результате резкого ослабления позиций Англии и Франции. Тогда как в 1967 году вовлеченность Соединенных Штатов в конфликт, переросший в международный кризис, шла по нарастающей линии, но не привела к активному военному участию американских войск. При этом Вашингтон сыграл определяющую роль, в вооружении израильской армии. Причем поставки оружия не ограничились одним годом, теперь они шли постоянно. Объем военно-экономической помощи Израилю со стороны США в 1968-1973 годах составил в среднем 500 млн. долларов в год30.

Кроме экономических причин, на ближневосточную политику Вашингтона оказывали влияние и внешнеполитические факторы. Роль ближневосточного конфликта в стратегической схеме США не в последнюю очередь объяснялась и тем, что в рамках доктрины «реалистического сдерживания» все больше внимания уделялось вопросу скоординированности и взаимозависимости от своих внешнеполитических действий, осуществляемых в различных районах мира. «Доктрины США подавались как долгосрочный рецепт и для Южного Вьетнама, и для Ближ- него Востока», - писала газета «Вашингтон пост» в 1969 году 31. Широкий фронт активных действий приобретал особое значение для Вашингтона, так как излишняя концентрация «усилий» США на каком-либо отдельном участке снижала, по мнению американских стратегов, маневренность их политики. Один из известных американских военных исследователей, Дж. Горовитц, писал, что «для США было бы не очень разумным сдавать свои позиции на Ближнем Востоке и тем самым снимать фактор, досаждающий Советскому Союзу, без получения чего-нибудь конкретного взамен»32.

В отечественной историографии ставился вопрос о том, почему администрация Вашингтона в 1967 году ориентировалась на поддержку Израиля, а не арабских стран, если нефть являлась для США, определяющим фактором. Достаточно полное обоснование содержится в работе Р.В Борисова «США: ближневосточная политика в 1970-е годы». По мнению данного исследователя, основной движущей силой и мотивом ближневосточной политики США являлось стремление к закреплению политических, экономических и военных позиций в регионе, борьба против национально-освободительного движения, сохранение доступа к ближневосточной нефти33. При этом отдельные части данной политики не соответствуют друг другу. Довольно сложно соединить доступ к нефти с борьбой против контролирующих эту нефть правительств. Автор делает вывод, что при стабильности базового направления американской политики её составляющие компоненты входят зачастую в противоречия с потребностями и задачами общей ближневосточной стратегии США, что тесным образом связано с борьбой различных групп правящего класса Вашингтона за влияние и формирование внешней политики в целом и внешнеполитического курса в отношении Израиля, в частности.

Таким образом, Ближний Восток примерно со второй половины 60-х годов приобретает особое значение в глобальной политике США.

Энергетическая ситуация в Америке в 1975 - 1980 годах подтвердила, что нефть стала одним из узких мест американской экономики, ее потребление возросло до 900 - 960 млн. тонн в год, а положение с поставками на рынок вплоть до начала 80-х гг. было нестабильным34. Новая вспышка энергетических трудностей произошла в 1979 году. Это было вызвано, во- первых, снижением поставок нефти на мировой рынок; во-вторых, продолжающимся ростом потребления нефти и доли жидкого топлива в энергобалансе страны; в-третьих, неспособностью американской администрации осуществить программу преодоления энергетических трудностей. И, наконец, этому способствовала позиция ОПЕК (Организация стран экспортеров нефти), которая требовала систематического повышения цен на нефть и сдерживания роста темпа нефтедобычи35. В результате потребление нефти в США к началу 80-х годов все же снизилось на 7,7 %36.

Энергетический кризис нанес удар по позициям американских транснациональных компаний, занимавшихся добычей нефти на Ближнем Востоке. Если их прибыли в первой половине 70-х годов были получены от реальных инвестиций монополий США в нефть региона, то во второй половине 70-х прибыли были получены лишь за технико-сбытовые услуги монополий национализированным компаниям.

В новых «кризисных» условиях 70-х годов претерпевает изменения доктрина «гарантированного доступа» к ближневосточной нефти. Во-первых, она была по-новому сформулирована в ряде документов американской администрации. Так, в докладе Госдепартамента США, относительно проблем зоны Персидского залива и Аравийского полуострова, опубликованного в 1975 году, заявлялось, что «целью США - является продолжение доступа к нефти Ближнего и Среднего Востока по разумным ценам и в количестве, достаточном для удовлетворения американских потребностей и нужд союзников США»37. Аналогичная установка была изложена в ежегодном сообщении министра обороны Соединенных Штатов38. В докладе «Геополитика в сфере энергии», подготовленном в 1977 году американским исследователем М. Конантом, говорилось, что «доступ к сырью в целом и к энергоносителям в частности, несомненно, будет одной из главных сфер деятельности в системе международных отношений. Эта проблема отражает произошедшие изменения в международной сфере, когда доступ к основным сырьевым товарам более не гарантируется традиционными колониальными методами и не поддается решению военными способами»39.

Эволюция доктрины «гарантированного доступа» произошла под воздействием усиления антиимпериалистической борьбы и ослабления позиций американских нефтяных компаний на Ближнем и Среднем Востоке. США были вынуждены наполнить новым содержанием старое понятие «доступа». Еще в начале 70-х годов Вашингтон понимал под этой доктриной собственность монополий на добытую нефть с их правом на установление цен, объемов добычи и переработки, географии направления нефтеэкспорта. Позднее, после эмбарго 1973 -74 годов и антиимпериалистических шагов ОПЕК под «доступом» стала пониматься способность США обеспечивать устойчивые закупки нефти в ближневосточных государствах на льготных условиях, в достаточном количестве, на долгосрочной основе и по подходящим ценам. При этом, наряду с фактором получения сверхприбыли, преобладающую роль стала играть «надежность» нефтяных поставок в США и в страны НАТО40.

Таким образом, в 70-е годы подход США в обеспечении доступа к нефти стал более гибким, что привело к изменению ближневосточной политики Вашингтона. Несоответствие ее методов в конкретной политической обстановке, складывающейся в тот период на Ближнем Востоке, да и вообще в мире, явилось той объективной причиной, которая вынудила Вашингтон вновь заняться ее модификацией. Еще более настоятельным сделала этот пересмотр четвертая арабо-израильская война в октябре 1973 года, внесшая кардинальные коррективы в политическую ситуацию на Ближнем Востоке.

В начале 1970-х годов была провозглашена «доктрина Никсона», которая, в частности, предусматривала использование местных режимов для достижения целей американской политики в том или ином регионе мира. На Ближнем Востоке, помимо Израиля, ставка была сделана, прежде всего, на такие проамериканские режимы, как шахский Иран и Саудовская Аравия, которые выступали в качестве привилегированных клиентов США, а позднее к ним присоединился и на садатовский Египет41.

В сущности, такой подход предусматривал некоторое смещение ракурса от однобокой ориентации на Израиль, как единственную проамериканскую ударную силу в регионе. Хотя американо-израильский альянс и оставался по-прежнему одним из важнейших факторов в ближневосточной политике США, такой подход, по мнению Вашингтона, должен предоставить Соединенным Штатам дополнительные возможности для политического маневрирования.

С 1973 года политика урегулирования кризиса на Ближнем Востоке со стороны Соединенных Штатов была направлена на заключение сепаратных сделок. Этот курс был противопоставлен «всеобщему урегулированию», которое предлагал СССР.

В отношении локальных конфликтов произошли следующие изменения. Во-первых, в сфере влияния на развитие конфликтных ситуаций произошел еще больший отрыв «управления» ими от их «урегулирования». США стремились использовать ситуацию в своих целях, а не решать проблемы конфликтующих сторон. Во-вторых, был взят курс на расширение собственного военного присутствия, увязанный с задачей одностороннего урегулирования в интересах политики Соединенных Штатов. В связи с этим были сделаны попытки создания специальных сил, способных проводить операции в других регионах мира, с целью «контролировать» а если понадобится и «управлять» развитием конфликтных ситуаций. В отношении Ближнего Востока США не только монополизировали процесс «урегулирования», но и объявили себя «защитником» интересов Запада в данном регионе43.

После подписания Кэмп-дэвидского мирного договора между Египтом и Израилем в марте 1979 года, был заключен очередной меморандум между Вашингтоном и Тель-Авивом. Согласно этому документу, правительство США обязывалось оказывать поддержку выполнению мирного договора. В случае нарушения последнего конкретизировались действия Соединенных Штатов: как то, расширение американского военного присутствия и обеспечение Израилю необходимых военных поставок на чрезвычайной основе.

Ближневосточная стратегия США, в обстановке мирового экономического кризиса, кроме энергетического фактора, была подвержена еще двум серьезным пропагандистским компаниям: антисоветский (связанной с событиями в Афганистане) и антииранской (из-за захвата заложников в Иране).

Подобные настроения использовались и в республиканской партии, которая активно готовилась к выборам президента. В программе съезда республиканцев, прошедшего в Детройте 15 июля 1980 года, утверждалось: «Суверенитет, безопасность и целостность государства Израиль являются моральным императивом и служат стратегическим целям США. Республиканцы подтверждают свою постоянную приверженность этому принципу. Мы будем продолжать реализовывать наши национальные обязательства посредством политической, экономической, финансовой и военной помощи»44.

В настоящее время, анализируя вектор развития американской геополитики, стоит отметить наличие в ней двух разнонаправленных тенденций. С одной стороны, продолжают набирать темпы глобализационные процессы, с другой - очевиден рост проблем, связанных с нестабильной ситуацией в отдельных частях мира. Таким образом, геополитика все больше приобретает «региональное» измерение.

Одним из регионов со сложной обстановкой, оказывающий существенное влияние на соотношение сил в мире, традиционно является Ближний Восток. Причем, стоит отметить, что статус «проблемного» за указанным регионом закрепляется все активнее, что во многом объясняется объективными причинами, а именно:

- Ближний Восток является важнейшим регионом с точки зрения своего географического положения - успешная реализация в нем интересов той или иной страны позволяет получить одновременно существенные преимущества как военно-политического, так и экономического характера;

- Данный регион исторически являлся важной составляющей неоколониальной системы, причем отдельные его государства обрели независимость сравнительно недавно. Это обстоятельство порождает, с одной стороны, периодическую активизацию в регионе традиционных империалистических противоречий между «великими державами», а во- вторых, обуславливает экономическую и политическую нестабильность государств, из-за несовершенства их политической системы;

- Ближний Восток - регион, в котором сосредоточено до 80 % мировых запасов главного современного энергоресурса - нефти. Данное обстоятельство, в условиях стремительно возрастающей экспортной зависимости ведущих стран мира, порождает, возникновение противоречий между ними, а также - жесткую экономическую конкуренцию ведущих нефтяных концернов стран ОПЭК, которая все больше приобретает политический характер;

- Наконец, не стоит забывать и о том, что в некоторых странах Ближнего Востока, с окончания Второй мировой войны, развивается этно- конфессиональный конфликт между арабским и еврейским населением, который по своим сущностным характеристикам является, пожалуй, самым сложным противоречием современности.

Решение ближневосточных проблем - настоятельная необходимость современности, однако, мировое сообщество, чрезвычайно далеко от их позитивного урегулирования. Связано это с неэффективностью механизмов глобального сотрудничества в рамках ООН, а также со стремлением решать их в одностороннем порядке без учета интересов конфликтующих сторон. Именно такой подход демонстрируют сегодня США, которые действуют в соответствии со своей внешнеполитической доктриной, главным рациональным звеном которой является необходимость обеспечения защиты собственных геополитических интересов с помощью использования разнообразного политического инструментария.

В то же время следует указать, на то, что в целом вся внешнеполитическая доктрина США со времени окончания Второй мировой войны, базируется на постулате об исключельности Соединённых Шатов как единственного государства обладающего действительно глобальной силой и влиянием во всех сферах - политической, экономической и военной. В этом смысле не существует замены лидерству Вашингтона, которое прослеживается на протяжении большей части XX столетия45. Следование указанному принципу фактически означает, что верховенство национальных интересов Вашингтона должно быть поставлено над всеми остальными принципами, контролирующими законное политическое поведение46.

Практическим средством установления контроля над ближневосточным регионом со стороны США является социально- экономический проект «Общий рынок Ближнего Востока», который реализуется Вашингтоном длительный период времени. Суть данного проекта состоит в создании рациональной системы разделения функций в рамках Ближнего Востока, как экономического района. Так, по мысли Вашингтона, США и ведущие страны Персидского залива вкладывают капитал, другие арабские страны обеспечивают дешевую рабочую силу, а Израиль устанавливает технологический контроль и оставляет за собой функции привилегированного посредника. Результатом такого разделения экономических функций между государствами должно стать появление нового «американского экономического чуда».

Логика следования вышеуказанным принципам диктует необходимость использования разнообразного набора методов для сохранения необходимого США статус-кво в регионе. В связи с этим, стоит согласиться с мнением А. И. Шумилина, что задача обеспечения выживаемости этой системы (прежде всего проекта «Общий рынок Ближнего Востока») диктует необходимость жесткого противодействия угрожающим ей факторам дестабилизации (исламистский терроризм, экстремизм, распространение оружия массового уничтожения), а также необходимость в достаточно высокой затратности как в финансовом, так и в военном отношениях 47.

Резюмируя вышесказанное, стоит отметить, что первой из таких инициатив стала «доктрина Эйзенхауэра» (1957 г.), призванная «заполнить вакуум» на «Ближнем Востоке». По мнению администрации президента Эйзенхауэра (1953-1957), ослабление британского и французского влияния в регионе после Тройственной агрессии против Египта в 1956 г. Создало «вакуум силы», который Соединенным Штатам следовало заполнить прежде, чем это сделает Советский Союз. С этой целью предусматривалось оказание экономической и военной помощи странам Ближнего Востока. Второй ближневосточной инициативой США стала так называемая «гуамская доктрина», или «доктрина Никсона», содержание которой сводилось к тому, чтобы возложить определенные военные функции на отдельные дружественные государства региона. А Вашингтон в свою очередь, обязуется предоставлять таким государствам технологическую и материальную помощь для обеспечения оптимальных результатов. С практической точки зрения, эта выражалось в наделении иранского шаха функциями «регионального жандарма».

Следующей инициативой Вашингтона становится «Доктрина Картера» (декабрь 1980 г.) как непосредственная реакция США на советское военное вмешательство в Афганистане. Заявив о своей сильной обеспокоенности в связи с угрозами, возникающими для Соединённых Штатов и их союзников в зоне Персидского залива, Вашингтон подтвердил свою решимость сопротивляться этим угрозам с использованием всех имеющихся средств, включая военную силу. В рамках «доктрины Картера» были сформированы «силы быстрого развертывания», или «быстрого реагирования», в зоне Персидского залива48.

Позднее «ближневосточная» стратегия США базировалась на так называемой «доктрине Рейгана», в рамках которой допускалось активное участие (в том числе и военное) Вашингтона в разнообразных военно- политических блоках, искусственно созданных в регионе, с целью противодействия СССР.

Таким образом, налицо парадоксальная закономерность. Государство - оплот демократии и цивилизованности (именно так позиционирует себя США, как минимум, с начала XX в.), которое явилось главным инициаторам создания Организация Объединенных Наций, призванной поддерживать мировой порядок и совместно разрешать конфликтные ситуации, использует и сегодня внешнеполитическую стратегию, направленную на разжигание и поддержание региональных конфликтов на территории различных государств. Ключевой целью подобных действий Вашингтона, является желание предотвратить наращивание потенциала противоборствующих сил, способных бросить вызов гегемонии США.

2. Методы участия США в конфликтах на ближнем Востоке

2.1 Концептуальные подходы к региональным конфликтам на примере ирано-иракской войны

Начало иранской революции, с участием исламистов, в 1978 году, сопровождается «второй радикальной волной». Во главе «Первой радикальной волны» стояли арабские националисты, для которых в качестве первого героя выступал Г.А. Насер. В это время Соединенными Штатами неоднократно предпринимались попытки определения точек соприкосновения с двумя радикальными движениями, однако данные попытки не увенчались успехом.

Стоит отметить, что США после окончания Второй мировой войны, начали демонстрировать, активную поддержку антиколониальным движениям. Последовательность такой политики нарушал ранее заключенный союз между Штатами и Францией с Британией. В качестве иных источников сложностей выступал Израиль, который считал себя «униженным» в глазах арабского населения.

Сокрушительный удар по внешней политике США был нанесен известием о падении шахского режима в Иране в 1978 г. Поскольку взаимные отношения с вновь пришедшими к политической власти в Тегеране лицами, были редкими, американские политики были недостаточно информированы о событиях, происходящих в Иране. Учитывая, что к тому времени Вашингтон обладал большим опытом в вопросах осуществления военных переворотов, попытками захвата власти левыми, в Иране американские власти столкнулись с чем-то для них новым. Основываясь на традиционных преставлениях, американские аналитики предположили, что духовенство не стремится к власти, а значит им на смену, вскоре придут новые политические силы. Однако дальнейшее развитие событий, показало ошибочность их суждений. Важно отметить, что президентство Картера потерпело крах, попав в водоворот иранской революции. Ведь изначально его администрация не смогла по достоинству оценить масштаб потрясений происходящих в государстве, которое для Соединенных Штатов было весьма важным для внешнеполитического курса. Позднее были предприняты попытки стабилизировать сложившееся положение, но в итоге, все свелось к потере инициативы в Афганистане. После захвата посольства США в 1979 г, иранские боевики практически сразу же занялись подрывом позиций оставшихся в Тегеране умеренных и в тоже время прагматичных политиков, в результате чего, Соединенные Штаты полностью теряют контроль над ситуацией. Провальная военная операция, по освобождению заложников только ухудшила положение Картера.

Данное событие отрицательным образом повлияло на отношения между странами, последствия которых ощутимы и по сей день.

После того, как Картер занял пост президента, его внешняя политика была нацелена на завершение Холодной войны, но интервенция СССР в Афганистане и революция в Иране, привели к смене стратегических ориентиров США. В результате он изменил направление своей политики с примирительного на дискуссионное, что привело к возникновению новой мировой угрозы со времен Карибского кризиса. Соединенные Штаты опасались, что Советский Союз может начать снижение собственной нефтедобычи, что не исключало возможности захвата нефтяных скважин Ирана, а возможно и всей Саудовской Аравии. Важно отметить, революция в Афганистане 1978 года, привела к исламистской реакции, в то время как в Иране в революции принимали участие два радикальных движения, а именно исламисты и левые, которые объединили свои силы в борьбе против шаха. Интересным фактом явилось и то, что политическая элита США, в Афганистане оказывала поддержку исламистам совместно с Саудовской Аравией и Пакистаном, а на территории Ирана противостояла им.

После свержения афганского правителя Мухаммеда Захир-шаха, З. Бжезинский ввел в речевой оборот понятие «арка кризиса», которое подразумевало под собой ряд государств с довольно хрупкой политической и социальной структурой, а также зоны, в которых находились войска СССР, и его союзников.

Некоторые авторы отмечали, в Иране после исламской революции, радикально настроенные группы, вдохновляют моджахедов на активные действия, что доставляет Соединённым Штатам немалые хлопоты. В тоже время ряд стран, осуществляющих сотрудничество с США, имел основания, остерегаться А. Хомейни, верховного духовного лидера Ирана, подтверждая это невозможностью формирования религиозного рвения в политическом действии без направленности его против сил США49.

После избрания на президентских выборах Р. Рейгана в 1980 г. победу в сенате одерживают республиканцы, в результате чего курс Вашингтона ужесточается, чего не было с периода президента Эйзенхауэра. Таким образом, для Вашингтона становится понятно, какие из стран будут выступать в качестве врагов, а какие - в качестве друзей. По мнению Рейгана СССР, находился в довольно уязвимом положении, и этим необходимо было воспользоваться, выражая поддержку его региональным противникам.

«Это убеждение привело Соединенные Штаты к созданию союзов с группами и режимами, в которых права человека и демократия были глубоко замаскированы»50. Стоит отметить, что поддержка данному направлению оказывалась неоконсерваторами, которые аргументировали свои действия в научной статье 1979 г. «Диктатура и двойные стандарты» печатного издания под названием «Commentary». В данной статье Джин Киркпатрик указала на имеющиеся отличия между тоталитарным и авторитарными режимами, которые свойственны демократии. Так, по мнению Кирпатрик идеология давала режимам трансцендентную законность и таким образом превращала их в теократию51.

Первоначально администрация Р. Рейгана, в Афганистане продолжила по инерции действовать в рамках политической концепции предшественника, в частности материально поддерживать Пакистан, а именно моджахедов. Одновременно Саудовская Аравия поддерживала организации, которые выступали против Ирана.

После падения власти шаха в Иране, Израиль начал позиционировать себя в качестве региональной державы, посредством которой Соединенные Штаты получили бы возможность защищать собственные интересы на Ближнем Востоке. Но вице-президент в лице Дж. Буша старшего и К. Уайнбергера, который выступал на тот момент в качестве министра обороны, считали, что в вопросах, которые касаются нефти, торговли и антикоммунизма, лучшими союзниками являются монархии, располагавшиеся вблизи Персидского залива.

К началу 1980 года, Соединенные Штаты были вынуждены определиться в своей позиции по отношению к ирано-иракской войне. Формирование двух антагонистических лагерей на стыке Ближнего и Среднего востока: Тегеран с одной стороны, Багдад и консервативные арабские режимы с другой, полностью соответствовали запросам США на господство в регионе. Перед Вашингтоном стояла задача дестабилизировать отношения между двумя странами или попросту им, если действия войдут в «активную фазу». На протяжении ирано-иракской войны политика США в отношении Ирака велась по принципу «враг моего врага -- мой друг». Вашингтон был заинтересован в сотрудничестве с режимом С. Хусейна в первую очередь в связи с военно-стратегическими интересами, которые строились вокруг необходимости противостояния «взаимному врагу» -- Ирану. С самого начала боевых действий, торгово-экономическое взаимодействие Вашингтона и Багдада обещало принести серьезные финансовые дивиденды. Стоит отметить, что в 1982 г. Ирак вычеркнули из ряда стран активно содействующих терроризму, в результате чего Багдадом были получены кредиты на сумму свыше 210 миллионов долларов, которые позже были потрачены на закупку пшеницы, кормовых культур и риса у США.

В 1983 г. Соединенными Штатами было объявлено о прекращении поставок оружия в страны, принимающих участие в военных конфликтах, что фактически явилось санкционной мерой со стороны Вашингтона, поскольку оружие, как правило, у них покупал Иран. Политика двойных стандартов США, также выразилась, в предоставлении Ираку фронтовых фотографий со спутника.

Основным элементом сотрудничества между Тегераном и Вашингтоном, были поставки вооружения в 1985-1986 годах и передача засекреченных сведений американской разведки. Из-за объявленного ранее нейтралитета, канал поставки американского оружия был осуществлен через союзников, в частности через Израиль напрямую в Иран. Заслуживает внимания, тот факт, что в 1984 году, Вашингтон запустил программу

«Верное действие», ключевой целью которой было заблокировать каналы поставки оружия Тегерану, это было вызвано обеспокоенностью американской администрации иранскими успехами на фронте. Когда стало известно о поставках оружия в Иран, Рейган заявил, что оно направлялось в Никарагуа, что послужило причиной разгорающегося скандала «Иран- контрас» в ноябре 1986 года.

В 1985 г. после окончания войны с Ираном, Ирак очень нуждался в дополнительном финансировании. В качестве решения возникшей проблемы были разработаны планы по вторжению в Кувейт, которые были реализованы уже к августу 1990 года. «В то же время США считали себя обманутыми. Несмотря на то, что Буш достаточно много приложил усилий для налаживания отношений с Ближневосточными странами, даже посредством Израиля, и одновременно поддерживая отношения с Ираком, не обращал внимания на негативное поведения Саддама. Вашингтон посчитал, что захват Кувейта был выходом за рамки, и такая ситуация уже просто не могла быть проигнорирована. Ни один из президентов не смог бы закрыть глаза на последствия данного вторжения, поскольку Ирак превратился в «сверхдержаву» по добыче нефти, запас которой составлял 10% от мирового, а экспорт был свыше 4 миллионов баррелей в сутки. Американцы остерегались, что если Саддам не остановится, то следующей страной на его пути будет Саудовская Аравия и тогда его влияние на нефтяном рынке стало бы просто огромным»52.

Основным элементом в процессе формирования США антииракского союза являлась слабость СССР. Несмотря на пропаганду Ирака, который утверждал, что Соединенные Штаты по результатам вьетнамской войны превратились в «бумажного тигра», война в Заливе продемонстрировала совершенно иную картину. Можно сказать, что, Саддам Хуссейн помог «подняться солдатам США с уровня призывников Вьетнама до уровня профессионалов» в конце XX в. В феврале 1991 г. Кувейт был освобожден американцами, которые не стали двигать далее свои танки на территорию Ирака, поскольку свержение Саддама не гарантировало бы в последствии обвинений США в неоколониализме. А в сложившийся ситуации, американцы отвечали бы только за управление государством «из-за спины». Более всего иракские соседи опасались разделения страны, которое на тот момент было вполне вероятным.