Главная
База знаний "Allbest"
Международные отношения и мировая экономика
Сотрудничество Республики Франции и Федеративной Республики Германии в рамках Европейского Союза
Сотрудничество Республики Франции и Федеративной Республики Германии в рамках Европейского Союза
Особенности экономического развития ФРГ и Республики Франции в рамках ЕС: экономический потенциал и основные черты политического развития. Внешнеполитические приоритеты. Культурный вопрос в отношении между двумя странами: этапы культурного сотрудничества.
| Рубрика | Международные отношения и мировая экономика |
| Вид | дипломная работа |
| Язык | русский |
| Дата добавления | 28.05.2009 |
| Размер файла | 102,2 K |
Отправить свою хорошую работу в базу знаний просто. Используйте форму, расположенную ниже
Студенты, аспиранты, молодые ученые, использующие базу знаний в своей учебе и работе, будут вам очень благодарны.
Объединение двух Германий продемонстрировало на практике насколько дорого обходится государству и его гражданам реализация политических интересов. На сегодняшний день восточные земли потребляют около 90 млрд. евро бюджетных средств ФРГ ежегодно. Превышению объемов конечного потребления над национальным производством товаров и услуг нет аналогов в мировой экономической истории, поскольку процесс конвергенции экономик двух Германий, с точки зрения выравнивания конкурентоспособности восточных и западных земель, не завершен. На данном этапе можно говорить о дивергенции в их экономическом развитии.
Объединение ФРГ и ГДР оказало существенное влияние на современное экономическое положение государства, особенно с точки зрения фискальной политики, что является одной из основных причин его слабого роста. Очевидно, что со временем проблема не утратит свою остроту и не исчезнет, поскольку финансовые вливания в экономику восточных земель отрицательным образом сказываются на экономическом состоянии страны в целом. Положение усугубляется тем, что в западных землях тоже есть структурно слабые регионы, усиливающие отрицательное влияние на экономический рост ФРГ.
Если верны выводы исследования, проведенного Кельнским экономическим институтом, то в 2035 году Франция станет крупнейшей экономикой в Европе, а еще через 10 лет - самой многонаселенной страной на континенте, охваченном этим объединением. Смену лидерства, по мнению исследователей, обеспечат французские женщины, которые рожают сейчас в среднем двоих детей, тогда как среди немок сохраняется один из самых низких показателей фертильности среди 27 стран
Сейчас население Франции насчитывает около 63 миллионов человек, а в Германии проживают 82 миллиона.
Однако демографическая политика властей двух стран отличается сильно, причем не в пользу ФРГ. Во Франции рождаемость стимулируют, прежде всего, с помощью вполне доступных детских учреждений, позволяющих матерям работать даже после рождения двоих детей, а вот в Германии большинству женщин приходится нелегкий выбор: ребенок или продолжение работы. Поэтому примерно 30% немок детородного возраста предпочитают вообще не обзаводиться потомством
Такое положение не может не тревожить германское правительство. Министр по делам семьи Урсула фон дер Лейен - между прочим, мать семерых детей! предложила серию мер, направленных на улучшение демографической ситуации с стране. Среди этих стимулов - сокращение налогов для семей, имеющих детей, расширение сети дошкольных учреждений и снижение платы за них. Понятно, что ситуацию немцам удастся улучшить не сразу, поскольку придется наверстывать упущенное время: ежегодно в Германии пока рождаются в среднем 675 тысяч новых граждан, тогда как во Франции - около 831 тысячи.
Тем временем, мощные демографические сдвиги ожидают в ближайшие полвека все страны Европы. Начавшийся выход на пенсию представителей послевоенного поколения "бэби-бум" (период небывало высокого уровня рождаемости практически во всех европейских странах длился до начала 1970 годов, стал самым продолжительным в истории континента), значительно повлияет на рынок рабочей силы, сократив безработицу, но одновременно усилит нагрузку на пенсионные фонды и сферу услуг, предназначенную для пожилых людей.
Впрочем, как считают специалисты из французского Национального института демографических исследований, в разных странах это влияние окажется неодинаковым. В частности, в трех странах ЕС - во Франции, Великобритании и Испании - в 2005 году численность молодежи, пополнявшей ряды работающих граждан, все еще превышала количество выходящих на пенсию людей. Выравниванию положения в разных странах может послужить фактическое отсутствие в Союзе границ для перемещения как рабочей силы, так и пенсионеров. i4звестно, например, что в домах для престарелых в Нидерландах, Люксембурге, Ирландии, Бельгии и Франции живут более 75% граждан старше 75 лет, тогда как в Испании - 4, а в Польше - всего 2%. Так что резервы в этой области пока немалые. Кроме того, многие состоятельные пенсионеры переселяются в южные страны, прежде всего, в Испанию, Португалию, Францию и Италию, чтобы провести там последний период жизни.
Если говорить о перспективах развития Европейского Союз в целом, то здесь имеет смысл использовать в качестве референтной модели сравнение с США. Хотя вопрос о том, в какой степени в США действуют уже новые экономические законы, спорный, один только взгляд на движущие силы тамошней экономики позволяет понять важные вещи. Обнаруживается, что по многим аспектам Европа развивается хуже, чем США, но разрыв между ними сокращается. Бесспорно, оба региона извлекают выгоду из углубляющегося международного разделения труда и обостряющейся в ходе глобализации международной конкурентной борьбы. Здесь Европа по некоторым позициям даже опережает США. Внутренний рынок, Экономический и валютный союз и предстоящее расширение Европейского Союза на Восток еще больше усиливают эти импульсы и повышают эффективность использования ресурсов. Наряду с этим важной фундаментальной основой экономического успеха являются стабильные макроэкономические условия. Сокращение большого дефицита бюджета в Соединенных Штатах Америки и связанное с ним уменьшение заимствований на внутреннем рынке капитала, равно как и искусная кредитно-денежная политика эмиссионного банка, который при появлении опасности инфляции принимает последовательные меры противодействия, укрепляя тем самым доверие, но не притормаживая одновременно без нужды развитие экономики, способствовали экономическому успеху девяностых годов. Европейский экономический и валютный союз помог Старому Свету взять аналогичный курс в экономической политике. Чтобы выполнить вступительные критерии, потребовалось проводить ограничительную денежную и экономную налоговую политику. для некоторых стран это означало отход от временами не очень строгой практики государственных расходов и поддержания внутренней и внешней стабильности валюты. Ссылки на обязательства, вытекающие из заключенных на уровне Европейского Союза договоров, облегчили протаскивание этих изменений во внутренней политике если в семидесятые годы уровень инфляции в ЕС был еще намного выше 10%, то в восьмидесятые годы он опустился до примерно 7%. В минувшее десятилетие инфляция, которая явно превышала 5% (1990), сократилась предположительно до 2% (2000).
Дефицит госбюджета в некоторых государствах-членах Европейского Союза зашкаливал в семидесятые и восьмидесятые годы за отметку 10% от валового внутреннего продукта. Еще в середине девяностых годов он был в среднем по ЕС выше 5%, однако в 2000 году не дотянет, видимо, и до 0,5%. Европейская интеграция в процессе создания совместного внутреннего рынка вызвала ощутимые улучшения и в других областях экономической политики. Многие товарные рынки и, в первую очередь, рынки услуг в Европе были традиционно сильно зарегулированы. Однако после того, как англосаксонские страны, прежде всего, США и Великобритания, уже двадцать лет тому назад стали предпринимать решительные меры по либерализации, к ним в девяностые годы подтянулась и континентальная Европа. Это самый яркий пример того, как действует международная институционная конкуренция. Позитивные эффекты, вызываемые приватизацией и дебюрократизацией бывших монопольных рынков, можно наблюдать сегодня в таких отраслях как телекоммуникация и энергетика. Так, цена минуты междугородных и международных телефонных переговоров снизилась с начала либерализации почти на 90%. И все же во многих странах континентальной Европы необходимо предпринимать дальнейшие шаги в этом направлении, поскольку рынки сбыта по-прежнему регулируются там значительно более жестко, чем в большинстве англосаксонских стран. Определенный прогресс наблюдается в финансовом и предпринимательском секторах континентальной Европы. Так, глобализация и дебюрократизация экономики дважды вынуждали в прошедшие годы предприятия, прежде всего, крупные компании, стремящиеся к глобальному присутствию, проводить реформы. С одной стороны, возросла интенсивность конкуренции на рынках сбыта. С другой стороны, европейские акционерные общества также столкнулись в девяностые годы с требованиями акционеров о повышении доходности. В Германии к этому добавилась необходимость финансировать объединение страны, что привело, прежде всего, к увеличению налогового бремени. Крупные предприятия, которых коснулись эти требования, реагировали на них, повышая самыми разными способами, производительность труда и принимая меры по снижению издержек, что ярко иллюстрируют такие ключевые понятия как рационализация структур управления, концентрация усилий на основной деятельности и образование самостоятельных фирм из частей компании. То, насколько масштабной была эта реорганизация, показывает колоссальный рост индекса ПАХ-30 с начала девяностых годов. После окончания бума, вызванного объединением страны, индекс повышался темпами, сравнимыми, пожалуй, с теми, которые наблюдались во второй половине пятидесятых годов. Он увеличился с 1545 пунктов в 1992 году до 6958 в конце 1999, т.е. почти в четыре с половиной раза. Что же касается уменьшения роли государства в экономике, которая в Европе традиционно сильна, то здесь отмечен лишь незначительный прогресс. Правда, некоторые страны, особенно в Скандинавии, значительно снизили долю государственных расходов в валовом внутреннем продукте. Однако в континентальной Европе государственные расходы, составляющие почти 50% от ВВП, по-прежнему заметно выше, чем в США (примерно 31%) и Великобритании (порядка 40%). Этот факт имеет особое значение, поскольку эмпирические исследования показывают, что чрезмерная активность государства не оказывает уже продуктивного воздействия и может затормозить экономический рост. Для финансирования масштабных государственных программ необходимы высокие налоги и сборы, что особенно негативно сказывается на факторе труда в некоторых странах Европы. Вследствие этого у работников ослабевают стимулы к высокопроизводительному труду и падает спрос предприятий на рабочую силу. доля налогов, исчисляемая как разница между стоимостью рабочей силы для работодателя (включая его взнос в фонд социального страхования) и нетто зарплатой наемного работника (после вычета подоходного налога и взноса самого работника в фонд социального страхования) составляет на примере холостого рабочего в Бельгии, получающего среднюю зарплату, 57% от стоимости труда, в Германии, Франции и Италии - около 50%, в Дании и Нидерландах - 44%, в США, напротив, только 31%. Ввиду обострения международной конкуренции предприятиям становится заметно труднее, чем раньше, перекладывать социальные расходы на цены.
Таким образом, стало совершенно очевидным негативное воздействие этих больших издержек на производство и занятость. В этой связи налоговая реформа и намеченная перестройка пенсионной системы в Германии являются шагами в правильном направлении, хотя они могли бы быть и более радикальными. другие инструменты социальной политики щедрого государства всеобщего благоденствия также внесли во многих странах континентальной Европы вклад в усиление безработицы. Так, высокий уровень и форма государственных трансфертов ведут к тому, что прежде всего, работникам с низкой квалификацией, оказавшимся без работы, зачастую нет особого смысла искать новое рабочее место. К этому добавляется то, что система государственных социальных гарантий подчас предоставляет преимущества работающим за счет безработных. Вот чему способствует, например, установление минимального размера оплаты труда и защита от увольнения. Если увольнение работника обходится себе дороже или вообще практически невозможно, предприятия не спешат набирать новую рабочую силу. Хотя в Германии, например, не существует установленной в законодательном порядке минимальной зарплаты, во многих отраслях она определена в тарифных соглашениях. Эта мера гарантирует интересы и защищает их, в конечном счете, от конкуренции от согласных работать за более низкую зарплату.
К аналогичным выводам подводит и сравнение долгосрочных тенденций формирования реальной стоимости рабочей силы, включающей саму зарплату и накладные расходы по заработной плате. Так, стоимость оплаты труда в частном секторе европейской экономики подскочила с 1970 года на более чем 65%, в то время как занятость возросла всего лишь примерно на десять процентов. В США наблюдается противоположная картина: там реальная стоимость труда в частном секторе экономики возросла приблизительно на четверть, в то время как количество рабочих мест увеличилось на более чем 65%. Очевидно, что в Европе делали большую ставку на доходы занятых в народном хозяйстве, а также на расширение социальных гарантий и при этом сознательно шли на то, чтобы при рационализации производства оберегать, прежде всего, дорогой фактор труда. В отличие от этого в США упор делался на создание дополнительных рабочих мест. Эта тенденция особенно сильно выражена в Германии с ее высоким уровнем заработной платы. Если сравнить с другими странами мира, то стоимость рабочей силы в промышленности Германии окажется одной из самых высоких в мире. Эти затраты лишь частично компенсируются высокой производительностью труда, так что германская промышленность занимает одно из ведущих мест в мире по такому показателю, как доля заработной платы в стоимости единицы продукции. Однако последние события - долгосрочные тарифные соглашения, предусматривающие умеренное повышение заработной платы, а также девальвация евро - слегка разрядили обстановку. Что касается реформ, направленных на увеличение занятости, которые начинаются с устранения вышеупомянутых причин безработицы, то в Европе обнаруживается гетерогенная картина.
Помимо Великобритании многоплановые коррективы в свою политику внесли, зачастую под воздействием тяжелого экономического кризиса, прежде всего, малые европейские страны. Они стали, например, сдерживать рост окладов и ставок, изменили структуру заработной платы, предусмотрев возможность опускать ее в отдельных случаях ниже уровня, установленного в тарифных соглашениях, создали систему трансфертов, стимулирующую поиски рабочего места, ужесточили санкции в политике на рынке трудовых ресурсов, реформировали системы социального обеспечения, а также расширили возможности работать неполный рабочий день, в течение ограниченного времени, разрешили предприятиям нанимать временную рабочую силу, предоставляемую рекрутинговыми фирмами. дефицит реформ в крупных государствах континентальной Европы подтверждает исследование, проведенное специалистами Организации экономического сотрудничества и развития. Германия получила при этом самую плохую оценку за создание рамочных условий для увеличения занятости. Однако Федеративная Республика может еще обратить в свою пользу конкуренцию за создание наилучших условий для размещения производства и капиталовложений и связанный с этим творческий конкурс идей. В процессе сравнения с другими государствами выявляются действенные меры по борьбе с безработицей, которые, адаптировав их к отечественным условиям, можно, вероятно, перенять. Опыт других стран учит, что, в первую очередь, необходимо провести реформы политики в области предложения, которые, помимо всего прочего, ограничивали бы привилегии занятой части населения. Далее речь идет о комплексной корректировке, так как бессистемная череда отдельных мер, которые сами по себе обладают большой потенциальной действенностью, как правило, не приводит к особым успехам.
Вывод таков: в девяностые годы европейская экономика устремилась в том же направлении, в каком движутся англосаксонские, - взять хотя бы дебюрократизацию, понятие ЬагеЬоЫег-Уа1це, рост финансовых рынков, определенное снижение некогда перехлестывавшей через край государственной активности и более или менее решительное реформирование рынка трудовых ресурсов. Однако полного сближения не произойдет. Это невозможно уже потому, что фундаментальные общественные ценности слишком сильно отличаются друг от друга. Но копировка англосаксонской системы, кажется, и не нужна, так как страны континентальной Европы, осуществившие успешные реформы, - в первую очередь Нидерланды - демонстрируют, что реформированное государство всеобщего благоденствия вполне в состоянии обеспечить мощный экономический рост и высокий уровень занятости. Следовательно, "бархатный капитализм" европейской континентальной чеканки рано еще отправлять в утиль. Тот факт, что многочисленные реформы в экономической политике осуществляются с недавних пор, и их воздействие, таким образом, лишь только начинает сказываться, свидетельствует, что в Европе предстоит долговременный экономический подъем в условиях подавленной инфляции. Однако без фундаментальной корректировки окостеневших структур в крупных странах Европы надежда на предполагаемую может, пожалуй, оказаться напрасной.
Раздел 2 Роль ФРГ и Республики Франции в политике современной Европы
2.1 Основные черты политического развития
На каждом новом этап европейского строительства Франция и Германия играли главенствующие роли. Генерал де Голль и канцлер Аденауэр поняли, что без примирения между Францией и Германией строительство европейского здания будет невозможным. В 1958 г. бывший руководитель Свободной Франции принимает у себя западногерманского канцлера, основателя Федеративной Республики, и затем наносит ответный визит в Германию. Эти совместные усилия приводят к франко-германскому сближению, и. .23 января 1963 г. был подписан Елисейский договор. Программой совместных мероприятий предусматриваются ежегодное проведение франко-германских встреч на высшем уровне, ежеквартальные встречи министров иностранных дел и регулярные консультации ответственных должностных лиц по вопросам обороны, образования и молодежной политики. Вскоре было учреждено Франко-германское бюро по вопросам молодежи. Это позволило десяткам тысяч юношей и девушек из обеих стран проводить совместные встречи, вместе учиться и работать.
В итоге тесных связей между сменявшими друг друга высшими руководителями обеих стран тридцатилетний период привилегированных отношений принес еще более ощутимые результаты. Сегодня стали привычными франко германские встречи на высшем уровне, а также контакты для выработки единой позиции и совместной подготовки предложений в области европейского строительства, что привело к расширению связей меж всеми эшелонами власти обеих стран, поднимал двусторонние отношения на уникальный в мировой практике уровень взаимодействия.
В ведении двусторонних комиссий находятся практически все области государственной деятельности, Так, в состав Валютного комитета входят председатель Бундесбанка, управляющий “Банк де Франс” и оба министра финансов. двусторонняя комиссия по вопросам обороны обрела конкретные очертания с созданием в 1987 г. франко-германской бригады прообраза европейских вооруженных сил - Европейского корпуса, сформированного в 1993 г. и дополненного силами Бельгии, Люксембурга и Испании. В Страсбурге с 1992 г. действует канал франко телевещания “Арте” транслирующий совместные программы в области культуры для телезрителей Франции и Германии, а также Бельгии, Австрии и других европейских стран.
После скандала в Ницце где между Францией и Германией произошел разлад из-за распределения голосов в Совете ЕС, в 2001 году были учреждены так называемые "Блесхаймские консультации", в рамках которых Франция и Германия регулярно на высшем уровне обмениваются мнениями о целях европейской политики. Это была своего рода мера по укреплению взаимного доверия, поскольку шок от спора в Ницце оставил глубокий след с обеих сторон. Саммит, призванный подготовить институциональную систему к расширению ЕС на Восток, закончился тогда полным провалом.
Эффект от нового "блейсхамского" доверия оказался, правда, скорее обратным: германо-французское сближение стало в последние годы вызывать растущее недовольство в других странах Евросоюза - и небезосновательно. Начиная с 2001 года участились германо-французские договоренности, которые отвечали интересам и Германии и Франции, но отнюдь не всегда - интересам всего Союза. В качестве примера можно было бы привести германо-французский компромисс по аграрным вопросам, достигнутый в Брюсселе в октябре 2002 года и согласованный обеими странами закулисно, без консультаций с европейскими партнерами. Так мотор превратился в "локомотив без вагонов", другие страны ЕС - особенно малые - почувствовали, что ими пренебрегают.
В то же время именно Германия и Франция систематически нарушали правила Пакта стабильности, упрекая при этом другие (восточноевропейские страны) страны ЕС, например, в том, что их налоговая политика некорректна. Претензия на европейское лидерство и при этом нарушение правил многие европейские партнеры стали выражать в этой связи недоумение. Их чаша терпения переполнилась, когда Франция и Германия выступили против линии США в иракском кризисе, ожидая при этом, что другие последуют за ними, и, претендуя на то, чтобы выражать мнение всей Европы. Ценой этой эскапады стал самый, наверное, глубокий раскол в истории Евросоюза. И здесь не стоит утверждать, что германо-французская позиция в отношении войны в Ираке по сути своей была неправильной. Германия и Франция противопоставили себя Соединенным Штатам и большинству партнеров по ЕС - так Европейский Союз работать не мог / 45/.
Тот факт, что в столь запутанной ситуации уже не было возможности направить германо-французскую энергию на успешное завершение проекта Европейской Конституции, стало, наверное, одним из самых ее трагичных последствий, дело не только в том, что сам текст Конституции в некоторых аспектах не оправдал ожиданий; когда в 2004 году главы государств и правительств торжественно принимали его в Риме, значимость и символика этого текста уже померкли под грозовыми тучами европейского раскола по вопросу войны в Ираке, он стал казаться пресным и бледным, пока, наконец, в 2005 году не был отвергнут французами - именно французами.
Существует также ряд германо-французских трений. Отношения между Францией и Германией, как бы хороши они ни были на техническом и практическом уровне сотрудничества, осложнены, тем, что классический билатерализм в ЕС уже изжил себя.
Намного более крупная проблема состоит в том, что Германия и Франция в последние годы не предпринимали заметных усилий по формированию большой, современной политической Европы. Одной из уже почти мифических упущенных возможностей была знаменитая декларация Шойбле - Ламерса 1994 года, на которую Франция не дала ответа. В ней Германия предлагала Франции совершить интеграционный скачок еще до расширения ЕС на север, которое тогда предстояло. Но и последующие возможности: Амстердамский договор 1997 года, а также тандемное председательство Германии (1999) и Франции (2000) в Совете ЕС - два года, в течение которых можно было бы смело закладывать институциональные и финансовые предпосылки для расширения ЕС на Восток - остались в основном неиспользованными. На речь Иошки Фишера, произнесенную в мае 2000 года в Берлинском университете им. Гумбольдта, французская сторона также не ответила Франция снова была занята президентской предвыборной кампанией. В Конституционном Конвенте немцы и французы не проявляли должной активности, а когда они в конце 2002 года спохватились, было уже поздно: Европа уже раскололась по вопросу войны в Ираке, и доверие к германо-французскому тандему сильно подорвалось. У этой неудачи две причины - немецкая и французская. Немецкая состоит в постепенном отходе Германии от традиционных линий европейской политики, который наблюдается в последние годы. Речь идет, в основном, о трех элементах: декомиссионизация германской политики в рамках ЕС, ее национализация и снижение евроатлантической динамики (которую теперь пытается вновь оживить Федеральный канцлер Меркель). Германия редко была столь враждебно настроенной по отношению к Комиссии как при канцлере Герхарде Шрёдере. В то же время Берлин отошел от прежних опор своей европейской политики, прежде всего от Европарламента, усилив ориентацию на Совет ЕС. Это можно было бы также охарактеризовать как "офранцузивание" германской политики в отношении Европы, поскольку Германия впервые стала столь явно подчеркивать свои национальные интересы в Европе - например, завязав острую дискуссию о своем чистом вкладе в финансирование ЕС, или выступив за предоставление Германии места в Совете Безопасности ООН, убеждал при этом европейских партнеров том, что оно станет, собственно говоря, европейским местом. На деле же Германия своими действиями побила немало посуды в европейской лавке политики. декомиссионизация привела к отчуждению в отношениях с малыми государствами - членами, которые традиционно делали ставку на наднациональные структуры ЕС. А германские эскапады, направленные против США, затронули жизненный нерв Евросоюза - Германия ведь всегда была гарантом того, что европейская интеграция и трансатлантическое сотрудничество являются двумя сторонами одной медали.
Французские причины разлада в работе германо-французского тандема связаны с позицией Франции в двух принципиальных европейских политических дискуссиях: о Конституции и о расширении ЕС на Восток. В обоих случаях маргинализация Франции была в основном обусловлена политикой самого Парижа. Во-первых, французы в течение многих лет сопротивлялись расширению на Восток. Во-вторых, именно Франция заблокировала Конституцию. Может быть, причины французского "нет" были многогранны и мало связаны с Конституционным договором как таковым, и все же провал референдума и последующая позиция Франции по этому вопросу были восприняты другими европейцами уже как упрямое нежелание считаться с реалиями нынешнего, расширенного, большого Евросоюза. Нынешний ЕС - это уже не продолжение французских амбиций, каким он, несомненно, был в первые десятилетия существования сообщества. Ни в одной другой стране сокращение удельного веса и влияния всех стран ЕС после его расширения на Восток не были бы столь болезненно, как во Франции: Франция, обидевшись, удалилась в угол. В ближайшие месяцы мы увидим, сможет ли Германия, используя динамику своего председательства в Совете ЕС, выманить Францию из этого "политического угла", и удастся ли вообще Евросоюзу совершить переход у современной, большой Европе ХХI века в период между германским и французским председательством в Совете ЕС. Председательство Германии в ЕС дало импульс к изменению и оживлению германо-французского партнерства, открыло новую общую перспективу по двум центральным темам германского председательства: на весеннем саммите 2007 года это было решено, во-первых европейская энергетическая политика, которую следует рассматривать на фоне нового определения отношений между ЕС и Россией; второй ключевой темой будет Европейская Конституция. И в том, и в другом случае остальные страны ЕС будут внимательно наблюдать за поведением обоих "великанов" будут ли они снова тайно сговариваться между собой или встанут на общеевропейские позиции.
Не менее тонкой и важной является тема германо-французских подходов к Конституции. Известны предложения Н. Саркози о "малом договоре", с помощью которого можно было бы без нового референдума "спасти" основные разделы Конституционного договора (например, отказ от ротации Совета, введение поста Европейского министра иностранных дел, правосубъектность ЕС). Необходимо принимать во внимание то обстоятельство, что ситуация вокруг Европейской Конституции очень сложна и запутана, и что кроме Франции есть и другие проблемные государства - например, Великобритания и Польша. Тем не менее, решение, найденное во Франции, может стать первым шагом к тому, чтобы разрубить этот гордиев узел. При этом речь не может идти ни о каком германо-французском "аккорде" без участия остальных или об эксклюзивной германо-французской договоренности, состоящей в том - как того опасаются, например, итальянцы или испанцы, уже ратифицировавшие документ, что Германия и Франция для формы согласуют несколько минимальных пунктов по углублению интеграции, чтобы сохранить немного конституционной символики, и в то же время фактически оставят институциональную систему ЕС в подвешенном состоянии, так что активное раскрытие Европы - например, в направлении Балкан - будет по-прежнему невозможным. другие боятся остаться в проигрыше в ситуации, когда без Германии и Франции или против них в ЕС - как и прежде - ничего сделать не возможно. Но другие уже не хотят безропотно следовать за лидерами.
Шести месяцев германского председательства не хватит для того, чтобы завершить возможные конструктивные германо-французские стратегии - ни в плане принятия Европейской Конституции, ни в плане реализации геостратегических концепций в "бермудском треугольнике", состоящем из энергетической политики, политики расширения ЕС и политики соседства. В то же время германское председательство вполне может послужить трамплином для Франции - особенно в вопросе принятия Конституции. Германия может лишь наметить здесь пути к решению проблем. У Франции же появится возможность, переступив через собственное "нет", внести свежую струю в конституционную дискуссию. Решающее значение здесь имеет то, с каким настроем Франция подойдет к своему председательству в ЕС во второй половине 2008 года: робко или сдержанно? Или же с тем же воодушевлением, с каким Франсуа Миттеран в 1984 году на саммите ЕС в
Фонтенбло вывел Европу из кризиса? 1982 год был решающим для европейской политики Франции и ее позиций в Европе. Вопрос стоял так: либо модернизация экономики с помощью политики "сильного франка" и сохранение позиций в Европейской валютной системе и в Европе, либо выход из ЕЭС и политика, которую некоторые эксперты пикантно называли "социализмом в отдельно взятой стране". Франция тогда выбрала Европу, открытость и модернизацию, обеспечив тем самым Европе десятилетие бурного развития. 2008 год, когда наряду с вопросом институциональной реформы, будут решаться важнейшие финансовые вопросы ЕС, снова может стать таким решающим годом, чтобы ЕС затем, после 2009 года, вступил в новое, динамичное европейское десятилетие с новой, более компактной Комиссией, новым Парламентом, новыми правилами и новыми финансами.
2.2 Внешнеполитические приоритеты
Первые приготовления к председательству Германии в Совете ЕС произвел бывший федеральный канцлер Герхард Шредер уже в 2001 году во время очередного саммита ЕС. Бросив взгляд на политический календарь, Шредер увидел, что председательские полномочия должны были перейти к Германии во второй половине 2006 года и вслед за ней к Финляндии впервой половине 2007 года. "Так не пойдет", решил Шредер, держа в уме выборы в Бундестаг, запланированные на осень 2006 года Ему и его коалиции социал-демократов и "зеленых" пришлось бы уделять много времени работе, связанной с председательством в Совете ЕС, что осложнило бы проведение предвыборной компании. Поэтому Берлин и Хельсинки пришли к соглашению поменяться местами, а все остальное - уже история. Сегодня федеральный канцлер - Ангела Меркель, которая стала первой женщиной, на этом посту. В нынешнем году на нее возложены обязанности председательствовать в Совете ЕС и в "большой восьмерке".
С 1998 года Шредер прошел сложный политический путь. Он сумел найти общий язык с крупными концернами, не рассориться с профсоюзами, ловко использовать в нужный момент экс-коммунистов, держать в узде своих партнеров - "Зеленых", избавиться от потенциальных конкурентов в и руководстве партии - О. Лафонтена и Р. Шарпинга и установить в партии свое личное и непререкаемое лидерство. Более того, Шредер за годы канцлерства полностью превратился в политика американского типа. Он все больше делал ставку на свою харизму и личную популярность, проявлял непоколебимую самоуверенность, невзирая на катастрофические рейтинги, что рано или поздно начинает истолковываться как доказательство лидерских способностей. Но и Ангела Меркель совершила за свою пятнадцатилетнюю политическую карьеру глубокую эволюцию, превратившись из застенчивой "девочки Гельмута Колю" в уверенного в себе лидера, своего рода немецкий аналог Маргарет Тэтчер. Меркель пришлось бороться со стереотипом "женщины-политика с востока", политической провинциалки и неудачницы. После ухода Коля она медленно, но упорно устанавливала и в конце концов установила свой контроль в партии и парламентской фракции.
На первый взгляд, кажется, что Меркель сможет легко сделать 2007 год годом благоприятных возможностей. Без сомнения, ее деятельность в структурах ЕС и "большой восьмерки" окажется в центре внимания международной общественности. К тому же в отличие от своих предшественников, которые, став канцлером, старались не заниматься внешнеполитическими проблемами по крайне мере в первой половине ее первого пребывания в должности канцлера, Меркель уже сейчас проявляет большой энтузиазм в сфере внешней политики. Ангела Меркель с момента прихода к власти 22 ноября совершила визиты во Францию, штаб-квартиры Европейского союза и НАТО, а также Великобританию. Германское правительство во главе с А. Меркель как и - прежнее руководство поддерживает роль “двигателя Германии и Франции в ЕС. Однако оно стремится к роли сбалансированного двигателя, приемлемого разными сторонами. А. Меркель выбрала Францию в качестве объекта своей первой официальной зарубежной поездки после прихода на пост федерального канцлера с тем, чтобы подчеркнуть значение особых германо-французских отношений в Европе. Одновременно она пытается устранить опасения других стран, в частности стран Центральной и Восточной Европы, по поводу `оси Германия-Франция с помощью своего визита в Польшу. В Париже А. Меркель подчеркнула, что Германия и Франция играют ведущую роль в Европе, одновременно страны Центральной и Восточной Европы будут занимать важное место в европейской политике Германии, на плечах Германии и Франции лежит общая ответственность за помощь этим странам. Насчет озабоченности некоторых стран-членов ЕС по поводу "оси Германия - Франция", Ф.В. Штайнмайер заявил, что германо-французские отношения не направлены против других стран. Германская газета “Вельт на своих страницах обнародовала статью под заголовком “Прощание с осью, в которой отмечается, что А. Меркель как будто хочет освободиться от нетерпимости, которой отличались германо-французские отношения при власти Герхарда Шредера, готова поддерживать тесные связи с Парижем и одновременно не отдаляться от других европейских стран, выводить двигатель Германии и Франции и при этом не задевать США. В статье указывается, что трансатлантические отношения и размолвка внутри Европы показывают, что страны - члены ЕС проявляют недоверие к “грубому командованию Парижа-Берлина” и стремятся к ограничению пространства деятельности Германии на международной арене. Сохранение надлежащего расстояния с Францией будет содействовать наращиванию роли Германии в Европе.
Накануне председательства Германии в 08 и Европейском союзе канцлер Германии Ангела Меркель дала интервью ББС в котором она рассказала о направлениях внешней политики государства на ближайший год. В частности, Меркель обрисовала роль и место в Европе и на Ближнем Востоке, которых она хочет добиться для Германии. По словам Меркель, посетив на прошлой неделе Вашингтон, президент США Джордж Буш согласился с тем, что на Ближнем Востоке необходимо новое направление движения, выбрать которое должен так называемый квартет - США, ЕС, Организация объединенных наций и Россия.
Что касается Ирана, то Германия так и не заняла достаточно жесткую, с точки зрения США и Великобритании, позицию даже несмотря на то, что совсем недавно она проводила переговоры с премьер-министром Израиля Эхудом Ольмер То же самое касается Турции: хотя США (как и Великобритания) хотели бы видеть ее в числе членов Европейского союза, Меркель готова предложить Турции лишь привилегированные условия партнерства.
Приоритетной задачей председательства Германии в ЕС Меркель назвала проект многострадальной Европейской конституции. При этом канцлер признала, что "то, что Германия будет страной-председателем, совершенно не означает, что мы решим эту проблему к концу нашего срока".
По словам Меркель, одной из важнейших задач Германии станет разработка "дорожной карты", которая будет представлена избирателям в 2009 году, когда в ЕС будут проводиться парламентские выборы.
Правда, как справиться с французским и голландским "нет" Конституции в ее нынешнем виде, а также недоверием Великобритании к этому документу, Германия пока не решила. Однако Меркель особо отметила, что без Великобритании надежды Европы на новую Конституцию обречены: "Я не могу представить принятие каких-либо важных вопросов без участия Великобритании и других членов ЕС" /
На протяжении ряда последних десятилетий основными направлениями французской внешней политики оставались общеевропейское, атлантическое направления, а также проблематика стран-участниц франкофонии, т.е. того географически разбросанного ареала стран, где Франция прежде являлась метрополией. Будучи мировой державой и стремясь к сохранению этого статуса, Франция постоянно играла и играет по сей день активную роль в международных организациях. Посудите сами, Франция - постоянный член Совета Безопасности ООН, ее граждане сегодня возглавляют ВТО, ЕБРР, Европейский центральный банк и ряд других международных организаций и форумов. Наконец, в 2003 году при поддержке Казахстана французский представитель возглавил исполнительные структуры ОБСЕ.
Столь же серьезно французы вовлечены и в решение наиболее острых и актуальных проблем современного мира, в частности, в кризисных зонах. Так, Париж активно заинтересован в процессе мирового урегулирования на Ближнем Востоке. французские военнослужащие состоят в силах по поддержанию мира в африканских странах, участвуют с первых дней в международных силах в Афганистане. Не будем забывать, что еще во времена биполярного мира генерал Шарль де Голль проводил самостоятельную внешнюю политику, основанную на ядерном сдерживании и самостоятельной от НАТО доктрине обороны, а в отношении Советского Союза вел курс, ставший, к слову предтечей "восточной политики" Брандта-Шееля. Будучи "правоверным" голлистом, президент Ширак продолжает эту традицию. В частности, он последовательно выступает за многополярный мир, и именно он последовательно развивает тезис "не отторгать" Россию от европейских дел.
В этом контексте французская политика по отношению к странам Центральной Азии с первых тел их независимости отличается активностью и реализмом. Поначалу Казахстан не выглядел столь явным фаворитом, как сегодня. По ряду причин геополитического и прогнозного свойства ставка скорее была на Ташкент /
В недавно вышедшей небольшой книге под названием "Продолжать историю" Юбер Ведрин, министр иностранных дел Франции в правительстве Ширака/Жоспена (1997-2002), намечает три перспективы французской внешней политики. Первая: политика опирается на так называемый "компромисс де Голля-Миттерана-Ширака"; автор защищает этот компромисс не только потому, что он в течение долгого времени был внешнеполитическим советником Франсуа Миттерана в Елисейском дворце. Вторая: по его словам, существует множестве возможных вариантов внешней политики - как в правом, так и в левом крыле политического спектра. И, наконец, третья перспектива: знаменитый консенсус, на основе которого французская дипломатия работает уже полвека, сейчас ставится под сомнение французами, которых Ведрин пренебрежительно называет "партизанами прав человека", то есть чем-то вроде французских неоконсерваторов, которые отвергают реальную политику во имя высокой морали. Ведрин считает, что их особенно много в интеллигентских кругах и средствах массовой информации.
На это хочется возразить, что именно эти люди не очень опасны, хотя иногда они и оказывают влияние на политиков. Николя Саркози, например, увлекся их тезисами. Осенью 2006 года он дал журналу, который представляет неоконсервативное направление, свое первое большое интервью, посвященное вопросам внешней политики. Интервью состоялось вскоре после его визита в Соединенные Штаты, который вызвал во Франции немалый ажиотаж: Н. Саркози и Джордж У. Буш обменялись в Белом доме сердечным рукопожатием, что было негативно воспринято значительной частью французской общественности, критически настроенной по отношению к войне в Ираке / В добавок ко всему в одном из своих выступлений в Нью-Йорке он раскритиковал "высокомерие" французского правительства, в состав которого он входил в момент развязывания войны.
Создалось впечатление, что Н. Саркози сблизился с теми неоконсерваторами, которые критикуют французскую внешнюю политику за ее систематический антиамериканизм, делают упор на поддержку демократии и прав человека и не согласны с тем, что французское руководство демонстративно дружит с правительствами, плохо соблюдающими принципы правового государства.
В чем же состоит этот самый "компромисс де Голля-Миттерана-Ширака"? Во-первых, он основан на весьма сомнительной идее, согласно которой координаты французской внешней политики не изменились с момента ее возникновения, то есть с момента возвращения генерала де Голля к власти в 1958 году. Эти координаты таковы: основанная на обладании ядерным оружием независимость от Соединенных Штатов; европейское сотрудничество, предполагающее экономическую интеграцию, но в политической сфере ориентированное на межправительственную кооперацию; франко-германское примирение, но с подстраховкой в виде хороших отношений с Москвой; защита "третьего мира" - прежде всего старых колоний, сохраняющих франкофонию, то есть Средиземноморья и Африки.
Эти элементы деголлевского катехизиса с течением времени, разумеется корректировались, когда менялся политический курс. Миттерану, например очень хотелось оставить свой след в истории, поскольку он был одним из самых непримиримых противников голлизма и даже считался "атлантистом". В 1983 году он поддержал довооружение Европы, отвергнутое его предшественником Жискар д'Эстеном; он высказался в пользу нового сближения с Израилем; несмотря на критику со стороны закоренелых голлистов, углубил европейскую интеграцию. Жак Ширак тоже начал в 1995 году свой первый президентский срок с того, что оказался от преимущественно просербской политики Миперана. Затем он - безуспешно пытался вновь сблизиться с интегрированными военными структурами НАТО, из которых де Голль вышел в 1966 году. Именно Ширак, который в 70-е годы еще видел в строительстве Европы "руку заграницы", продолжил в этой сфере политику своего предшественника-социалиста - хотя и с переменной убежденностью; наконец, его позиция привела к тому, что европейская конституция была отклонена на референдуме.
В течение обоих президентских сроков Ширака франко-германское сотрудничество знало взлеты и падения; но у тех, кто испытывает ностальгию по добрым временам согласия между де Голлем и Аденауэром, Жискар К Эстеном и Шмидтом, Миттераном и Колем, просто короткая память. На самом деле в те времена не было никакой идиллии в отношениях между двумя странами: то и дело возникали моменты напряженности, недоразумения, даже сколки. Н все же следует признать, что в последние годы существенного прогресса во франко-германских отношениях действительно не наблюдалось - за исключением введения евро, но его долго и тщательно готовили.
Если не считать референдума по европейской конституции, то крупные внешнеполитические решения Жака Ширака не вызывали никаких серьезных споров. Новое сближение с НАТО стало яблоком раздора между правыми и левыми при правительстве Т, но решение этой проблемы оказалось, в конечном счете, абсурдным: президент Франции предложил американцам условия, которые были для них неприемлемы. Его отказ от участия в иракской войне французы поддержали практически единодушно - за исключением тех неконсервативных кругов, которые приветствовали свержение Саддама Хусейна и напоминали о тесных отношениях, которые когда-то были между Шираком и багдадским режимом.
По расходам на вооруженные силы среди 10 стран мира Франция находится на 3-м месте, после США и Великобритании - это довольно не плохой показатель, а Германия на 6-м (приложение 4).
Очередным президентом Франции, как и ожидалось, избран кандидат правых сил Николя Саркози. Победа достаточно убедительна - 53% голосов, никаких сомнений она не вызвала. Предвыборная кампания, которая обеспечила его успех, велась практически полностью вокруг социально-экономических вопросов, первый обещанные им шаги также касаются этой сферы. Но теперь от главы французского государства будут требоваться решения в основном по вопросам внешней политики и безопасности - такова функция хозяина Елисейского дворца. Правда, надо дать ему немного времени, чтобы войти в курс дела, разобраться, что само по себе непросто уже в июне его ждут коллеги по "труппе восьми", которые собираются на ежегодную встречу.
По внешнеполитическим направлениям от Н. Саркози ожидают двух главных инициатив. Одна, как можно предполагать, будет направлена на возврат к более теплым отношениям с США, которые при его предшественнике Жаке Шираке в последние годы были откровенно прохладными / В конце прошлого года, когда предвыборная кампания только набирала обороты, будущий президент совершил даже "паломничество" в Вашингтон, где был очень хорошо встречен. Потом, когда это стало негативно сказываться на его рейтинге, была внесена поправка: дружба с США, но при уважении особенностей каждого. Именно эта тональность была сохранена, вплоть до первой речи избранного президента.
Вторая (и здесь дело сложнее) связана с европейским строительством. "Нынешним вечером Франция вернулась в Европу" - воскликнул он в уже упомяну том первом выступлении после победы / Это означает стремление нового главы государства активно подключиться к решению проблем ЕС.
Вместе с тем, известны некоторые особенности его подхода к этому строительству. Во-первых, он категорически против приема в ЕС Турции, тяжелые переговоры с которой начаты в 2005 году. Во-вторых, он против попыток реанимировать европейскую конституцию, зато выступает за ее замену легким, простым документом. Эти две позиции обещают новые баталии между Брюсселем и Парижем. Так, председательствующая в первом полугодии 2007 года в ЕС Германия делает как раз особый упор на возвращение в том, или ином виде к идее европейской конституции. Поэтому первые поздравления с избранием, обрушившиеся на Н. Саркози в первые часы после объявления о его победе, содержали наряду с положенным политесом прозрачные намеки. Председатель Европейской Комиссии Жозе Мануэл Баррозу ввернул в свой текст надежду, что Франция не станет блокировать переговоры с Турцией, это же отметил и турецкий премьер-министр Реджеп Эрдоган. А канцлер Германии Ангела Меркель выразила пожелание, чтобы франко тандем послужил делу дальнейшего развития ЕС. Поэтому от выбора Елисейского дворца в большой степени будет зависеть дальнейшее развитие ЕС, причем в ряде принципиально важных областей.
В остальном, внешнеполитический курс Н. Саркози остается открытой книгой. Конечно, смена президента не означает, что меняются внешнеполитические интересы Франции, следовательно, крупных перемен ожидать пока не следует. Слово "пока" в предыдущем предложении означает, что все же личность лидера способна со временем повлиять на его политический курс. Произошла смена поколений, на первые роли в Париже выдвинулись деятели, родившиеся после Второй мировой войны, чья молодость пришлась как раз на войну "холодную". Вопрос в том, будут ли преодолены в новой обстановке стереотипы того времени, или же они окажутся сильнее?
В связи с 50-летием Римских договоров многие сторонники единой Европы ностальгически вспоминают о "золотом веке" Жана Моне и Роберта Шумана. Тогда прогресс стал возможен благодаря идеям и инициативам крупных (французских) политиков. Однако сейчас проект Европейского Союза находится в кризисе, и элиты Европы более не в состоянии вдохновить граждан видением общего будущего действительно, можно наблюдать, что сегодня в большинстве европейских стран идея Единой Европы более не находится в центре внимания. Все больше отдается приоритет национальным интересам перед общеевропейскими. Вместо того чтобы сначала подумать о том, как можно продвинуть вперед европейский проект и что может быть полезно для дальнейшего развития общего дома под названием "Европа", а уже потом, на втором этапе, оценить последствия для той или иной страны и принять меры для амортизации возможных временных трудностей, дух времени рекомендует отдать приоритет национальным интересам перед знаменитым: как можно с максимальным успехом, "продавить" национальные интересы в Брюсселе? Хорошим примером тому служит ситуация с концерном ЕЛОЗ: Франции и Германии трудно даже представить себе, как это можно отказаться от двойного руководства в ЕАО когда компанией управляют два генеральных директора, представляющих, соответственно, интересы Франции и Германии.
Утверждать, что Европа находится в кризисе, потому что политика больше не верит в проект единой Европы, было бы, тем не менее, сильным преувеличением. Однако европейская интеграция достигла такого пункта, где следующий шаг означает качественное изменение, и это изменение внушает страх. У стран ЕС есть общая аграрная политика, общая торговая политика, общая структурная политика когерентного европейского пространства и даже общая валюта. Но некоторым европейским политикам сложно защитить уже достигнутое и взять на себя ответственность за дальнейшую европейскую интеграцию. Хотя ни одному европейскому политику нельзя увязать в ностальгии, но Европа может стать удачным проектом только благодаря общим усилиям - если признавать единую Европу в качестве ценности.
Прошедшая недавно предвыборная борьба во Франции является в этом плане очень показательной. Наблюдения по эту сторону Рейна не должны были вести ни к спекуляциям о лучшем кандидате, ни к поучениям о наилучшей из возможных - с точки зрения Германии - европейской политике, скорее, их цель - продолжение позитивного и конструктивного диалога между германскими и французскими партнерами.
Прежде всего бросается в газа, что тема "Европа" обсуждалась в нынешней предвыборной борьбе во Франции как второстепенная. Это и в принципе можно понять: внутриполитические темы, которые, как считается, непосредственно затрагивают интересы граждан, стоят в центре предвыборной борьбы, будь то, например, покупательная способность населения или роль полиции в пригородах. Однако следует различать две параллельно шедших кампаний: с одной стороны, по выборам президента, с другой - по выборам членов Национальной ассамблеи. Президент Французской Республики, как член Европейского Совета, является значительной институциональной единицей на европейском уровне и должен себя позиционировать в сфере европейской политики. Однако во впечатление, что Европа - прежде всего после 29 мая 2005 года и сказанного французским народом "нет" Европейскому конституционному договору - с очень щекотливой темой для политиков.
Подобные документы
Инициативы Франции, ориентированные на культурную интеграцию молодежи. Французско-немецкое бюро как основа культурного сотрудничества Германии и Франции в области молодежной политики. "Au Pair" как одна из программ обмена в рамках европейской интеграции.
курсовая работа [76,0 K], добавлен 19.05.2015Анализ внешнеэкономической политики Республики Казахстан. Формирование Единого экономического пространства в рамках стран-участников таможенного союза. Оценка выгод и издержек от Таможенного союза. Экспорт и импорт Республики Казахстан со странами СНГ.
курсовая работа [1,2 M], добавлен 21.04.2012- Состояние и перспективы развития внешнеэкономических связей Республики Беларусь и Европейского Союза
Динамика развития внешней торговли Республики Беларусь со странами мировой экономики. Инвестиции Европейского Союза в белорусскую экономику. Перспективные направления развития внешнеэкономических связей Республики Беларусь с Европейским Союзом.
курсовая работа [738,7 K], добавлен 08.04.2012 Краткая история развития Европейского союза (ЕС). Воздействие ЕС на экономику политическую ситуацию Франции. Позиции государств-членов Европейского Союза в отношении расширения ЕС на Восток. Отношение Франции к расширению ЕС в Юго-восточном направлении.
курсовая работа [63,4 K], добавлен 04.07.2010Обоснование эффективных направлений и форм международного культурного сотрудничества Республики Беларусь и Республики Грузия. Определение сущности, задач, принципов и правовых основ международного сотрудничества государств в сфере культуры и искусства.
дипломная работа [98,3 K], добавлен 10.07.2020Высокая степень интегрированности в мировое хозяйство тунисской экономики. История развития экономического сотрудничества Европейского Союза с Тунисом. Направленность внешнеэкономических связей и торгово-экономического сотрудничества со странами ЕС.
реферат [28,7 K], добавлен 03.04.2011История вступления Великобритании в ЕС. Роль и место страны во внешней политике Германии. Развитие политико-дипломатических отношений обоих государств. Направления их торгово-экономического сотрудничества, позиции по вопросам европейской безопасности.
дипломная работа [103,2 K], добавлен 06.01.2014Внешнеполитические приоритеты Казахстана и становление казахстанско-китайских отношений. Инвестиционное и энергетическое сотрудничество. Роль Шанхайской организации сотрудничества в урегулировании проблемы трансграничных рек между Казахстаном и Китаем.
дипломная работа [109,5 K], добавлен 06.06.2015Интересы и геополитические задачи Франции в странах Южного Средиземноморья. Роль Франции в Евро-Средиземноморском партнерстве в рамках Барселонского процесса. Этапы создания Союза для Средиземноморья. Миграционная политика Франции в отношении иммигрантов.
дипломная работа [111,7 K], добавлен 17.11.2015Формирование договорно-правовой базы двустороннего сотрудничества Республики Таджикистан и Китайской Народной Республики. Проблемы привлечения китайских инвестиций в экономику Таджикистана. Рассмотрение основных проектов сотрудничества двух стран.
реферат [50,3 K], добавлен 14.11.2017
