Речевой портрет Леонида Парфенова (по его интервью и публичным выступлениям)

Аплодисменты - и выходят авторы коллекции, ни на кого не глядя и совсем не глядя друг на друга.

Еще одно художественно-выразительное средство - олицетворение - троп, когда неодушевленным предметам приписываются свойства и признаки одушевленных, например:

Во-вторых, национальной идеей 2000-х оказалось потребление, и никаких идей, кроме гламурных, страна, в общем, почти что и не родила.

И упущенные возможности 2000-2008 годов, и кризис, который подкрался незаметно к «островку стабильности», и местоблюстительство.

Экономика с углеводородной иглы не слезла, и, в общем, никакого кардинального изменения образа жизни и образа мыслей не произошло…

Дистантный повтор используется Л. Парфеновым для усиления выразительности собственного высказывания:

Поскольку цена на баррель более-менее отыграла назад, то кризис, почти не начавшись, почти кончился.

Аплодисменты - и выходят авторы коллекции, ни на кого не глядя и совсем не глядя друг на друга.

Понятно, что войдет жара, понятно, что войдет Кашин и второе дело Ходорковского.

В интервью Л. Парфенов использует гиперболу - стилистическую фигуру явного и намеренного преувеличения - с целью усиления выразительности и подчёркивания сказанной мысли:

В Интернете миллион таких сообщений.

По своему выразительному значению чрезвычайно близка гиперболе литота - троп, имеющий значение преуменьшения или нарочитого смягчения, например:

На Красную площадь на своем маленьком самолетике сел Руст.

В интервью Л. Парфенова имеет место такой прием синтаксической организации речи как инверсия - стилистический прием, при котором изменяется нормального порядка слов или словосочетаний.

Куча должна накопиться изменений.

В анализируемых интервью можно встретить парцелляцию (от франц. «parcelle» - частица) - стилистический прием, состоящий в таком расчленении единой синтаксической структуры предложения, при котором она воплощается не в одной, а в нескольких интонационно-смысловых речевых единицах, или фразах [Иванчикова 1977].

Он учился в Англии, затем в Германии, сейчас в Италии. Школа, колледж, университет. На каникулах - практика. Будет управлять бизнесом.

А. П. Сковородников называет четыре функции парцелляции в художественных текстах: изобразительную, характерологическую, эмоционально-выделительную и экспрессивно-грамматическую [Сковородников 1981]. В данном случае мы видим пример изобразительной функции, направленной на то, чтобы художественно конкретизировать изображаемое.

В интервью Л. Парфенов использует многосоюзие - стилистическую фигуру, в которой намеренный повтор союзов используется для интонационного и логического подчеркивания, выделения соединяемых союзами членов предложения, оборотов или частей сложного предложения:

И упущенные возможности 2000-2008 годов, и кризис, который подкрался незаметно к «островку стабильности», и местоблюстительство.

Л. Парфенов для усиления выразительности в интервью часто использует такую стилистическую фигуру как параллелизм - одинаковое синтаксическое построение соседних предложений или отрезков речи:

Для человека естественна ностальгия по любому прошедшему времени - тогда был моложе, солнце светило ярче, девушки крепче целовали.

По-прежнему невкусные рестораны с ценами выше, чем в Москве. По-прежнему отели, которые дороже, чем в Париже, по-прежнему контраст между каким-то количеством «лексусов» и каким-то количеством «восьмерок», и т.д.

Л. Парфенов широко использует разнообразные выразительные средства языка: окказионализмы, художественные тропы, фигуры стилистического синтаксиса, обыгрывание прецедентных текстов.

Речь журналиста можно охарактеризовать как яркую, красивую и образную. Уже в интервью Л. Парфенова выявляется яркая особенность его речевого портрета - остро политические метафоры, сравнения, доводимые порой до абсурда. Чего стоят сравнения власти с глянцевыми героями, Путина и Медведева - с парой известной своей нестандартной ориентацией модельеров и т.д.

Яркие выразительные средства, которые специфичны для Л. Парфенова, - это создание окказионализмов и обыгрывание и деформация прецедентных текстов.



ГЛАВА 3. Речевой портрет Л. Парфенова в его публичных выступлениях

3.1 Лексикон публичных выступлений Л. Парфенова в стилистическом аспекте

интервью парфенов речевой лексикон

Проанализировав лексические особенности интервью Л. Парфенова, выявив черты, характерные для его речевого портрета в интервью, перейдем к характеристике лексики, выступающей основой его публичных речей - выступления во время трансляции Первой телевизионной премии имени Влада Листьева и выступления на Болотной площади.

Во всем объеме лексики (1041 словоупотребление), используемой Л. Парфеновым в публичных выступлениях, первое место, как и в лексиконе интервью, принадлежит книжной (217 словоупотреблений) лексике. Стоит отметить, что при примерно равном количестве словоупотреблений в каждом выступлении (506 употреблений во время выступления на премии VS 535 употреблений во время выступления на митинге), при подсчете книжной лексики оказалось больше в первом случае (144 VS 73 слова соответственно). Это может объясняться тем, что к вручению премии Л. Парфенов готовился заранее и был более внимательным к выбору лексики.

Основную часть лексикона публичных выступлений, как и основу интервью Л. Парфенова, составляет общекнижная лексика (позволять, почувствовать, самоуверенность, настроение, неосведомленность, отнюдь, обличены доверием, покушение, впечатление) (86 словоупотреблений), например:

В федеральном телеэфире о них не слышно критических, скептических или иронических суждений.

Большую группу образует книжная лексика публицистического характера, что обусловлено самим жанром публичного выступления (широкий резонанс, профессиональная среда, федеральный канал, радикальная оппозиция, общественная ситуация, программно-оппозиционный, воспевать, маргинальная среда, протестные движения, спектр общественного мнения):

Это снова пример из «Коммерсанта» - порой возникает впечатление, что ведущая общественно-политическая газета страны (вестник отнюдь не программно-оппозиционный) и федеральные телеканалы рассказывают о разных Россиях.

Присутствие в публичной речи Л. Парфенова таких подразделов книжной лексики, как лексика высокого стиля (обличен, воспевать), а также устаревшая лексика (уста, пяди), добавляет высказываниям художественную выразительность.

В лексиконе публичных выступлений Л. Парфенова представлена лексика официально-делового стиля речи (глава государства, первое лицо, следующий логике, достижения, паритетные основания, выводить журналистику из разряда пропаганды) (18 словоупотреблений).

12 лет общество пятилось назад, теперь по шагу придется возвращать свои пяди и крохи.

В публичных выступлениях Л. Парфенова можно встретить заимствованную лексику (тренд, ньюсмейкеры, рейтинг):

Рейтинг действующих президента и премьера оценивают примерно в 75 процентов.

Как и в лексиконе интервью, в лексиконе публичных выступлений Л. Парфенова имеют место такие типы сниженной лексики, как разговорная лексика (растащить на куски, загнать в угол, грош цена, смехотворно, вожак, земляк, порой, тогдашний, вовсе, вроде), просторечная лексика (гнусь, втюхивать, ящик, сыр-бор, дай бог, хоть, чего, кои-то, уж, вот, вон, всякий), а также жаргонизмы (зомбоящик, похабель).

Палитра стилистических средств лексики, как видим, разнообразна. Однако основная особенность речи Л. Парфенова - смешение разных стилистических средств, например, высокая книжная лексика (уста - устаревшая; представим ли - краткая форма страдательного причастия) сочетается с разговорным фразеологизмом (загнать в угол):

Но представим ли в устах отечественного тележурналиста, а затем в отечественном телеэфире вопрос, заданный Колесниковым Путину: зачем вы загнали в угол Михаила Ходорковского?

Тут же - два ироничных повтора с явной издевкой: прилагательного (отечественный) и первой части сложных слов (теле-).

В следующем примере - целый «букет» различных стилистических групп лексики:

За кого они держат своих сограждан, втюхивая им вот эти северокорейские огромные отчеты со съездов «Единой России»?

Деловая лексика (сограждане, съезды, «Единая Россия») стоит в одном предложении с жаргонным сочетанием (за кого держат) и просторечным глаголом (втюхивать). Метафорично и иронично словосочетание «северокорейские отчеты»: под ними Л. Парфенов подразумевает отчеты традиционно коммунистические, свойственные коммунистическому режиму, такому, какой сложился и существует в Северной Корее и какой был ранее в Советском Союзе.

Эти примеры указывают на то, что смешение разных стилей с целью усиления выразительности и эмоциональности высказывания характерно как для интервью, так и для публичных выступлений Л. Парфенова.

3.2 Выразительные средства языка в публичных выступлениях Л. Парфенова

Как уже говорилось выше, одно из главных качеств публичного выступления и публицистики в целом - это выразительность. Основной задачей оратора является не только пробуждение интереса к своему выступлению, но и удержание этого интереса. Ведь именно выразительное выступление расценивается как удачное, эффективное.

Выразительность состоит из многих «слагаемых», главными из которых являются экспрессивность, оценочность и образность. Экспрессивность - это выражение субъективного отношения автора текста к предмету речи и к адресату за счёт использования необычных и неожиданных в данной ситуации языковых и речевых средств. Оценочность подразумевает выражение положительной или отрицательной оценки предмета речи. И в целом, для публицистического стиля характерно открытое, незавуалированное выражение точки зрения автора, его оценки фактов, процессов [Каламова 1960].

Образность как художественное отражение действительности, разумеется, характерна для художественно-публицистических жанров, в том числе и публичных выступлений [Бабенко 2000].

В публичных выступлениях речь Л. Парфенова приобретает выразительность не только благодаря специфическому отбору лексики, но и с помощью выразительных средств.

Можно проследить, как со временем позиция Л. Парфенова становится более радикальной. На это указывают все художественные тропы, применяемые им, в том числе антитеза - стилистическая фигура, основанная на резком противопоставлении, противоположности образов и понятий, которые в речи выступления на премии имени Владислава Листьева идут подряд (не информация, а властный пиар; не ньюсмейкеры, а начальники начальника; корреспондент не журналист, а чиновник).

Примечательно, что в речи Л. Парфенова во время трансляции Первой телевизионной премии имени Владислава Листьева затрагивается преимущественно тема влияния власти на эфирное вещание. В выступлении во время митинга на Болотной площади Л. Парфенова акценты меняются - он говорит уже о власти, которая диктует нормы телеэфира. Причем телеведущий позволяет себе использовать очень острые сравнения:

Высшая власть предстает дорогим покойником: о ней только хорошо или ничего.

Телевидение 12 лет воспевает одного героя, ну, полтора.

В данном примере речь идет о В. В. Путине и Д. А. Медведеве. Хотя Л. Парфенов не называет имен, это становится очевидным из контекста предыдущего предложения («… и все равно продолжать всю эту похабель с комбайнами, бадминтоном и амфорами»).

Становится видно, как усиливается критический настрой Л. Парфенова. Отчетливо прослеживается в этих предложениях критика высшего руководства страны.

Пафос выступлений Л. Парфенова направлен на существующую государственную телевизионную политику. Главная антитеза его выступлений - противопоставление реальных политических событий в стране и их отображение на ТВ. Об этом говорит его метонимический оборот («разные России»):

Это снова пример из «Коммерсанта» - порой возникает впечатление, что ведущая общественно-политическая газета страны (вестник отнюдь не программно-оппозиционный) и федеральные телеканалы рассказывают о разных Россиях.

Эта антитеза реализуется и в контекстной антонимии (репортаж - протокольная съемка). Например:

Когда репортажи подменяет протокольная съемка «встреча в Кремле», текст содержит «интонационную поддержку», когда существуют каноны показа: первое лицо принимает министра или главу региона, идет в народ, проводит саммит с зарубежным коллегой.

Даже простые цветовые определения в речи Л. Парфенова становятся многозначными, принимающими глубокий двойной смысл:

Разговор Андрея Колесникова с Владимиром Путиным в желтой «Ладе-Калине» позволяет почувствовать самоуверенность премьера, его настроение на 2012 год и неосведомленность в неприятных темах.

В данном примере Л. Парфенов как бы невзначай использует слово «желтый», напоминая цвет автомобиля, на котором В. Путин путешествовал по стране. Однако известно, что эпитет «желтый» уже давно связывает оценочная отрицательная коннотация (например, «желтая» пресса). Ясно, что Парфенов специально не опускает этот элемент в своем публичном выступлении на премии.

Чтобы привлечь внимание публики, а также акцентировать его именно на своем выступлении во время митинга на Болотной площади, Л. Парфенов пользуется риторическими вопросами, идущими чередой.

Кто этих чинов выбирал? Чьим доверием они обличены? Почему они нас за наши деньги учат родину любить?

Лозунговая интонация и лексика, характерная для этого жанра высказывания, прослеживается и в других примерах:

Но изменить телевизор можете только вы! Только вы!

И если вам дороги ваши голоса и вас действительно не устраивает телевидение - вы требуйте от своих депутатов, пусть они добиваются ровно такого же - 50 на 50 - присутствия в эфире мнений власти и мнения оппозиции!

В публичных выступлениях Л. Парфенов не отказывается от использования прецедентных текстов, делающих его речь узнаваемой и непохожей на другие выступления. В их основе - русские пословицы:

Был один Андрей Лошак, да и тот весь вышел - в интернет;

фразы из детских мультфильмов:

Есть надежда, что там меня, по крайней мере, посчитают;

переделенная фраза из кинофильма «Офицеры» (1971, режиссер Владимир Роговой):

Да, можно посылать друг другу ролики «Вы - сурковская пропаганда!» и портреты телеведущей трафаретные с надписью: «Есть такая профессия - лгать каждый вечер!», но это внутрисетевые радости;

название советского художественного телевизионного фильма по одноимённому роману Виля Липатова (1977 год):

Эти выпуски как бы новостей под девизом: «Это все о нем»;

строчки из песен В. Высоцкого («Мы вращаем Землю; «Бермудский треугольник»):

12 лет общество пятилось назад - теперь по шагу придется возвращать свои пяди и крохи;

…вот если мы опять услышим эту гнусь о том, что все придумал Черчилль в 18ом году…

Употребление прецедентных текстов является чертой фирменного стиля Л. Парфенова, помогая приблизить к себе аудиторию и завоевать ее доверие.

Для усиления выразительности Л. Парфенов, так же, как и в интервью, использует прием гиперболы в выступлении на вручении премии:

Куда страшнее, что большая часть населения уже и не нуждается в журналистике - миллионы людей не понимают, что на профессиональный риск журналист идет ради своей аудитории.

Здесь троп в речи (миллионы людей) перекликается и идет следом за откровенно пропагандистским приемом - обобщением (большая часть населения), что свидетельствует о манипулятивной способности Л. Парфенова.

Следуя авторскому стилю, Л. Парфенов включает в свою публичную речь на премии окказионализм:

Это не новости, а старости - повторения того, как принято в таких случаях вещать.

Слово «старости» Л. Парфенов создает по аналогии со словом «новости», добавляя суффикс -ст. В примере автор дает расшифровку своего понятия. Из контекста видно, что слово это несет в себе отрицательную коннотацию.

В публичных выступлениях Л. Парфенова, как и его интервью, присутствуют метафоры (прореженная эфирная грядка) и метонимии (изменить телевизор, вечнозеленые приемы).

Анализ выразительных средств языка в публичных выступлениях Л. Парфенова показывает, что в целом они совпадают с теми, которые использовались им в интервью. Однако сам жанр - публичное выступление - накладывает определенный отпечаток. Усиливаются экспрессивность и оценочность речи, что проявляется в ярко оценочных сравнениях, резких антитезах, контекстной антонимии, в смысловой многозначности.

Если в интервью Л. Парфенов только затрагивает тему государственной власти и оппозиции, то в публичных выступлениях он делает ее основной. Парфенов проявляет свою позицию, называя президента и премьера даже не двумя героями, не тандемом, как сейчас принято в современной публицистике, а одним с половиной героем.

Иной становится и синтаксическая организация речи - она приобретает лозунговую интонацию, становится призывной, содержит обращение к людям.



ГЛАВА 4. Семантические и синтаксические черты речевого портрета Л. Парфенова

4.1Семантические черты речевого портрета Л. Парфенова

Чтобы подтвердить нашу гипотезу о том, что исследуемый нами журналист и телеведущий Л. Парфенов является представителем типа полнофункциональной речевой культуры, нам необходимо обратиться к анализу его лексикона с точки зрения когнитивного аспекта.

В интервью, а также в публичных выступлениях Л. Парфенова можно выделить несколько групп слов.

На первом месте стоит группа, которую условно можно назвать «журналистские термины и выражения» («телевидение», «синхронно», «звук», «доозвучить», «склеивать по косой», «рекламные точки», «субтитры», «барабан конечных титров», «урезать», «телеверсия», «телезритель», «выход», «фильм», «продукт», «информационный повод», «контекст российских СМИ» и др.), например:

Знаете, я все-таки не телезритель. Просто я же буду смотреть и думать: здесь они синхронно звук записали или доозвучили потом, а здесь вот по косой склеивались. Понятно, что это телеверсия предыдущих работ Германики…

Именно эта семантическая группа стоит на первом месте по количеству слов и ярче всего маркирует речь. Леонид Парфенов считает работу важнейшей частью своей жизни, о ней он говорит больше всего. Телевидению Парфенов посвятил всю свою жизнь, стал руководителем многих телевизионных проектов. В его копилке множество ТВ-наград. Работа - дело всей его жизни. Он всегда тщательно и долго работает над своими программами, знаком со всеми техническими тонкостями, поэтому в его речи - множество телевизионных профессионализмов.

Второй по величине выступает семантическая группа «политика» («независимость», «индикатор», «политическая конкуренция», «новые лидеры», «обновление политической элиты», «объединение избирателей», «оппоненты партии власти», «консервативный регион», «Госдума», «парламент» и др.).

Если даже по данным ЦИКа 50 процентов голосов подано за оппонентов партии власти, это шанс, на самом деле! Да, это было, в том числе вынужденное голосование, да, принципиальность нашей системной оппозиции всем известна, и что они до сих пор делали в этой Госдуме и какая эта Госдума и парламент - это все понятно.

Политическая аналитика Л. Парфенова - особая тема. Он занимает определенную четкую позицию. С течением времени он все более критично относится к высшему руководству страны, не стесняется в оценках его деятельности, что становится особенно хорошо видно, проследив за набором лексики в его публичных выступлениях. Не раз повторяющееся во всех текстах упоминание семы «власть» с явно негативной окраской отражает позицию самого Парфенова и ясно показывает нам, чью сторону в этом противостоянии займет он лично.

Еще одна семантическая группа, которую можно выделить в лексиконе Л. Парфенова - это «религиозные мотивы» («монастырь», «наместник», «отец», «местоблюстительство», «прощение церкви», «государственный атеизм»).

А напротив -- Сретенский монастырь, а там наместником отец Тихон Шевкунов -- считается, что он духовный отец этого чекистского крюка, сделавший фильм про идеал Византии.

История России немыслима без религии, она во все времена являлась важным институтом власти и подчинения людей, в первую очередь. Тем не менее, церковная система, которая существует в России, сейчас подвержена коррупции не меньше, чем чиновничий аппарат, Л. Парфенов это понимает. На это в примере указывает выражение «чекистский крюк». Оно впервые упоминается в статье главы Федеральной службы Российской Федерации по контролю за оборотом наркотиков Виктора Черкесова, опубликованной в «Коммерсанте» 9 октября 2007 года. Будучи чрезвычайно образным и отражающим множество скрытых политических и исторических процессов в нашей стране, это выражение находит отражение в лексиконе Л. Парфенова.

Являясь человеком, который следить за историей не только с позиции обывателя, но и, в первую очередь, в профессиональном плане, Л. Парфенов пользуется словами из группы с условным названием «исторические реминисценции» («потомки», «эпохи», «мнимые грехи 90-х», «общепит лучше советского», «советская матрица», «застойные годы», «комплекс “советсткости”», «советская цивилизация», «десятилетие», «ренессанс советской античности» и т.д.).

Им предложен такой мир, они вошли в этот мир, который заставлен слепками советской античности.

Семантическая организация проанализированных интервью и публичных речей Л. Парфенова показывает, что актуальными для его лексикона являются следующие тематические группы лексики: профессиональная журналистская лексика, политическая лексика, религиозная и историческая. Такие группы определяют, что Л. Парфенов - профессионал своего дела, который в настоящее время занимает активную политическую позицию - оппозиционера по отношению к действующей власти.

Интересно отметить, что ни в одном из анализируемых нами текстов нам не встретились группы слов с семантикой «любовь», «дружба», «семья», «творчество». Это может говорить о том, что Л. Парфенов просто считает неприличным говорить об интимной стороне жизни с журналистами.



4.2Синтаксические особенности речевого портрета Л. Парфенова

Задачей данного раздела является характеристика синтаксических особенностей речевого портрета Л. Парфенова. Анализ синтаксической организации речи журналиста стал необходимым, так как в качестве материала исследования используются принципиально разные жанры: интервью (письменно оформленная речь Л. Парфенова) и публичные выступления (устная публичная речь). Уже это предполагает определенные различия в речи. Рассмотрим, как это проявляется на уровне синтаксической организации речи.

Во всех анализируемых нами материалах было выявлено 400 предложений, из которых чуть больше половины составляют простые предложения - 206 (51,5%), и оставшиеся 194 (48,5%) - сложные предложения. Такое практически равное деление может означать, что Леониду Парфенову в равной степени легко как строить сложные, и порой, замысловатые конструкции, так и говорить коротко и очень емко, используя прием парцелляции - конструкции экспрессивного синтаксиса, представляющей собой намеренное расчленение связанного предложения на несколько интонационно и на письме пунктуационно самостоятельных отрезков. Показателем синтаксического разрыва является точка (или другой знак конца предложения). Использование данного приема приводит к увеличению частотности употребления точки, а при зрительном восприятии текста -- к его интонированию [Марышова 2011]. На это, прежде всего, и рассчитывает Парфенов, стремясь при любом удобном случае подчеркнуть свой неповторимый авторский стиль, оттачиваемый годами.

Одной из тенденций в современном русском синтаксисе, достаточно четко определившейся, является расширение круга расчлененных и сегментированных синтаксических построений. Основная причина данного явления - усиление влияния разговорного синтаксиса на письменную речь, главным результатом которого оказался отход от «классических», выверенных синтаксических конструкций, с открыто выраженными подчинительными связями и относительной законченностью грамматической структуры. В таком синтаксисе соблюдаются границы предложения и синтаксические связи внутри предложения [Валгина 2001]. Существуя параллельно и отчасти приходя на смену такому синтаксису, все более активизируется и «захватывает позиции» в литературе синтаксис актуализированный - с расчлененным грамматическим составом предложения, с выдвижением семантически значимых компонентов предложения в актуальные позиции, с нарушением синтагматических цепочек, с тяготением к аналитическому типу выражения грамматических значений. Все эти качества синтаксического строя в избытке представлены в синтаксисе разговорном, обращение к которому со стороны книжного синтаксиса опирается на внутренние возможности языка и поддерживается социальными факторами времени [Валгина 2001: 219].

В ходе анализа нами было выявлена еще одна закономерность: казалось бы, в подготовленных текстах нам должно встретиться больше сложных предложений, однако все с точностью до наоборот - они преимущественно содержатся в текстах интервью - 137 единиц, в то время как на долю речи на Болотной площади и выступления на премии Владислава Листьева приходится всего 57 сложных предложений.

Необходимо отметить довольно частое использование вопросительных (28) и восклицательных (14) предложений. Это полностью отвечает задачам публицистического стиля речи, в котором привык работать Леонид Парфенов. Риторический вопрос, являясь проксемической риторической фигурой (от лат. - проксемика - сближение), способствует установлению контакта говорящего с аудиторией. Вообще для данного стиля речи характерно наличие общественно-политической лексики, логичность, эмоциональность, оценочность, призывность. В нём широко используется, помимо нейтральной, высокая, торжественная лексика и фразеология, эмоционально окрашенные слова, употребление коротких предложений, рубленая проза, безглагольные фразы, восклицания и повторы [Голуб 2002].

Таким образом, можно сказать, что на семантико-синтаксическом уровне Л. Г. Парфенов иногда отступает от использования только книжного стиля. Это проявляется в высокой частотности употребления простых предложений, большом количестве вопросительных и восклицательных предложений. Однако в качестве подтверждения использования книжных функциональных стилей можно выделить:

Предпочтение именам существительным перед глагольными формами;

Частое употребление причастий и деепричастий;

Избирательное отношение к местоимениям (отказ от личных и большинства неопределенных местоимений и употребление относительных, указательных).



ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Анализ лексикона интервью и публичных выступлений Л. Парфенова в стилистическом, семантическом и синтаксическом аспектах позволил охарактеризовать речевой портрет известного журналиста и телевизионного ведущего.

Стилистический анализ интервью показал, что Л. Парфенов очень хорошо владеет всем многообразием стилистически маркированной лексики русского языка. Основой его лексикона является книжная лексика, среди которой особое место принадлежит публицистической. Активна в речи Л. Парфенова и терминологическая, и устаревшая высокая лексика.

Имеются в лексиконе журналиста и элементы разговорной, просторечной и жаргонной лексики. Однако их употребление не выходит за рамки норм литературного языка. Такие единицы используются Л. Парфеновым как средство оживления речи создания дополнительного экспрессивного эффекта.

Можно сказать, что в стилистическом аспекте лексикон речи Л. Парфенова - лексикон носителя полнофункционального типа речевой культуры.

Семантическая классификация лексикона Л. Парфенова показывает, что основными тематическими группами в его речи выступают профессиональная журналистская лексика, а также политическая, религиозная и историческая лексика. Из этого можно сделать вывод, что Л. Парфенов - профессионал и политически активная личность.

Синтаксические особенности речевого портрета Л. Парфенова связаны с тем, что он в одинаковом соотношении использует сложные и простые предложения, как в интервью, так и в публичных выступлениях. Синтаксическое построение речи Л. Парфенова скорее связано с отступлениями от норм книжно-письменной организации речи: об этом говорит высокая частотность употребления простых предложений, большое количество вопросительных и восклицательных предложений.

Сопоставление лексиконов разных жанров речи Л. Парфенова - интервью и публичных выступлений - показало, что они сохраняют свою жанровую специфику, несмотря на то, что являются речью одного человека. Их сходство заключается в выборе стилистической лексики, в богатом арсенале выразительных средств языка. Различия связаны с тем, что в публичных выступлениях Л. Парфенов выступает уже не как известный журналист, но как политик, находящийся в оппозиционном лагере по отношению к власти.

Значительные различия характеризуют интервью и выступления Л. Парфенова. Даже публичные выступления - речь Л. Парфенова во время прямой трансляции Первой телевизионной премии имени Владислава Листьева и выступление на Болотной площади - между собой различаются. В публичной речи во время премии используется тот же набор выразительных средств: окказионализмы, измененные прецедентные тексты, художественные тропы, фигуры стилистического синтаксиса. Однако экспрессивность в митинговой речи сильнее. Это выражается в центральном объекте критики государственной власти России. Если в благодарственной речи на вручении премии центром выступления была государственная политика на телевидении, то на митинге объект критики - высшая государственная власть. Это проявляется в характере сравнений, метафор, прецедентных текстов. Проявляются и другие черты митинговой речи - лозунговая интонация, призывы, обращение к слушающей аудитории.

Таким образом, проведенный анализ позволил установить характерные черты речевого портрета Л. Парфенова показать то, что объединяет и различает его речь в ее разных жанрах.



БИБЛИОГРАФИЧЕСКИЙ СПИСОК

Словари

Большой толковый словарь русского языка / Под ред. В. А. Кузнецова. СПб., 2002.

Елистратов В.С. Словарь русского арго. М., 2000

Словарь русского языка / С. И. Ожегов; под ред. проф. Л. И. Скворцова. М., 2010.

Стилистический энциклопедический словарь русского языка. М., 2003.

Большой современный толковый словарь русского языка / Под ред. Т. Ф. Ефремовой. М., 2006.

Лингвистический энциклопедический словарь. М., 1990.

Литература

Аксиологическая лингвистика: лингвокультурные типажи. Волгоград, 2005

Бабенко Л. Г. Лингвистический анализ художественного произведения. Екатеринбург, 2000.

Баранникова Л. И. Просторечие и русская разговорная речь // Язык и общество. Саратов, 1977. Вып. 7

Беликов В. И., Крысин Л. П. Социолингвистика. М., 2001.

Бельчиков Ю. А. Стилистика и культура речи. М., 2000.

Беспамятова Г. Н. Языковая личность телевизионного ведущего: Автореф. дис. …. канд. филол. наук. Воронеж, 1994.

Богин Г. И. Модель языковой личности в ее отношении к разновидностям текстов. М., 1984.

Виноградов В. В. О языке художественной прозы. М., 1980.

Голанова Е.И. Изменения в жанре интервью. М., 2001.

Гольдин В. Е., Сиротинина О. Б., Ягубова М. А. Русский язык и культура речи. М., 2002.

Гольдин В. С., Сиротинина О. Б. Внутринациональные речевые культуры и их взаимодействие // Вопросы стилистики. Проблемы культуры речи. Саратов, 1993. Вып. 25

Грязнова В. М. Социально-речевой портрет регионального государственного служащего // Коммуникация: концептуальные и прикладные аспекты: Материалы 2-й Междунар. конф. Ростов н/Д, 2004

Гудков Д. Б. Прецедентное имя и проблемы прецедентности. М., 1999

Дмитриева О. А. Лингвокультурные типажи России и Франции XIX века. Волгоград, 2007.

Дмитриева О. А. Лингвокультурный типаж «французский буржуа» // Аксиологическая лингвистика: лингвокультурные типажи. Волгоград, 2005

Ейгер Г.В., Раппорт И.А. Языковые способности. Харьков, 1992.

Еремеева О. А. О понятии «Языковая личность» // Лингвистика: Взаимодействие концепций и парадигм. Харьков, 1991. Вып. 1

Ерофеева Т. И. Современная городская речь. Пермь, 2004.

Земская Е. А., Китайгородская М. В., Ширяев Е. Н. Русская разговорная речь. Общие вопросы. Словообразование. Синтаксис. М., 1981.

Иванчук И. А. Риторический компонент в публичном дискурсе носителей элитарной речевой культуры. Саратов, 2005.

Инфантова Г.Г. Реализация категории связности в устном тексте. М., 2001.

Каламова Н. А. К вопросу об экспрессивной функции языка и некоторых эмоционально-экспрессивных средствах языка // Вопросы русского языкознания. Львов, 1960.

Карасик В. И. Речевое поведение и типы языковые личностей // Массовая культура на рубеже XX-XXI веков: человек и его дискурс. М., 2003.

Карасик В. И. Язык социального статуса. М., 1992.

Карасик В. И. Языковой круг: личность, концепты, дискурс. Волгоград, 2002.

Карасик В. И., Дмитриева О. А. Лингвокультурный типаж: к определению понятия // Аксиологическая лингвистика: лингвокультурные типажи. Волгоград, 2005.

Караулов Ю. Н. Русский язык и языковая личность. М., 1987.

Китайгородская М. В., Розанова Н. Н. Речь москвичей: Коммуникативно-культурологический аспект. М., 1999.

Китайгородская М. В., Розанова Н. Н. Русский речевой портрет. Фонохрестоматия. М., 1985.

Колтунова М. В. Деловое общение: Нормы, риторика, этикет. М., 2005.

Кочеткова Т. В. Проблема изучения языковой личности носителя элитарной речевой культуры (обзор). Саратов, 1996.

Кочеткова Т. В. Языковая личность в лекционном тексте. Саратов, 1998.

Красных В. В. Виртуальная реальность или реальная виртуальность? (Человек, сознание, коммуникация). М., 1998.

Крысин Л. П. Социально-речевые портреты носителей современного русского языка // Современные русский язык: Социальная и функциональная дифференциация. М., 2003.

Крысин Л. П. Социолингвистика // Русское слово, свое и чужое. М., 2004.

Крысин Л. П. Социолингвистические аспекты изучения современного русского языка. М., 1989.

Купина Н.А. Тоталитарный язык: Словарь и речевые реакции. Пермь, 1995.

Лаптева О. А. Синтаксис разговорной речи. М., 1976.

Лаптева О. А. Теория современного русского литературного языка. М., 2003.

Леорда С.В. Речевой портрет современного студента // Вестник Саратовского государственного аграрного университета. Саратов, 2006.

Марышова М. А. Стилистическая функция парцелляции в текстах разных жанров. М., 2011.

Маслова В. А. Лингвокультурология: Учебное пособие для студентов высших учебных заведений. М., 2001.

Матвеева Г.Г. Скрытые грамматические значения и идентификация социального лица («портрета») говорящего: дисс. … д. филол. наук. СПб., 1993.

Мельников В. С. Языковая личность телевизионного ведущего // Языковая личность и семантика. Волгоград, 1994.

Милехина Т. А. Речевой портрет бизнесмена // Современный русский язык: Социальная дифференциация. М., 2003.

Милехина Т. А. Речевой портрет одного из предпринимателей г. Саратова // Проблемы речевой коммуникации. Саратов, 2006. Вып. 6

Милехина Т. А. Устная коммуникация предпринимателей в аспекте типов речевой культуры // Социокультурные проблемы языка и коммуникации. Саратов, 2005д. Вып. 2

Михайлова А. Г. Лингвокультурный типаж «английский бизнесмен» // Аксиологическая лингвистика: лингвокультурные типажи. Волгоград, 2005

Мясникова М. А. Фольклорно-мифологические основы телевидения. Екатеринбург, 2007.

Никольская С.Г. Техника публичной речи. М., 1980.

Рахманова Л.И., Суздальцева В.Н. Современный русский язык. Лексика. Фразеология. Морфология. М., 1997.

Санников В. З. Русский язык в зеркале языковой игры. М., 1999.

Современный русский литературный язык / Под ред. Леканта П. А. М., 2009.

Стернин И. А. Семантико-когнитивный анализ языка. Воронеж, 2010.

Тарасенко Т. П. Языковая личность старшеклассника в аспекте ее речевых реализаций: дисс. ... канд.филол.наук. Краснодар, 2007.

Кузнецов Г. В., Цвик В. Л., Юровский А. Я. Телевизионная журналистика. М., 1998.

Толстой Н. И. Язык и культура (некоторые проблемы славянской этнолингвистики) // Русский язык и современность: проблемы и перспективы развития русистики. М., 1991.

Уздинская Е. В. Нарушение принципов хорошей речи работниками центральных изданий СМИ// Язык и власть. Саратов, 2003



ПРИЛОЖЕНИЕ

Расшифровка речи Л. Парфенова во время прямой трансляции Первой телевизионной премии им. Владислава Листьева (25 ноября 2010 года)

Сегодня утром я был в больнице у Олега Кашина. Ему сделали очередную операцию, хирургически восстановили в прямом и переносном смысле этого понятия лицо российской журналистики. Зверское избиение корреспондента газеты «Коммерсант» вызвало гораздо более широкий резонанс в обществе и профессиональной среде, чем все другие покушения на жизнь и здоровье российских журналистов. В реакции федеральных телеканалов, правда, могла подозреваться заданность - ведь и тон немедленного отклика главы государства на случившееся отличался от сказанного первым лицом после убийства Анны Политковской. И еще.

До нападения на него Олег Кашин для федерального эфира не существовал и не мог существовать. Он в последнее время писал про радикальную оппозицию, протестные движения и уличных молодежных вожаков, а эти темы и герои немыслимы на ТВ. Маргинальная вроде среда начинает что-то менять в общественной ситуации, формирует новый тренд, но среди тележурналистов у Кашина просто нет коллег. Был один Андрей Лошак, да и тот весь вышел - в интернет.

После подлинных и мнимых грехов 90-х в 2000-е годы в два приема - сначала ради искоренения медийных олигархов, а потом ради единства рядов в контртеррористической войне - произошло огосударствление «федеральной» телеинформации. Журналистские темы, а с ними вся жизнь, окончательно поделились на проходимые по ТВ и непроходимые по ТВ. За всяким политически значимым эфиром угадываются цели и задачи власти, ее настроения, отношение, ее друзья и недруги. Институционально это и не информация вовсе, а властный пиар или антипиар - чего стоит эфирная артподготовка снятия Лужкова. И, конечно, самопиар власти.

Для корреспондента федерального телеканала высшие должностные лица - не ньюсмейкеры, а начальники его начальника. Институционально корреспондент тогда и не журналист вовсе, а чиновник, следующий логике служения и подчинения. С начальником начальника невозможно, к примеру, интервью в его подлинном понимании - попытка раскрыть того, кто не хотел бы раскрываться. Разговор Андрея Колесникова с Владимиром Путиным в желтой «Ладе-Калине» позволяет почувствовать самоуверенность премьера, его настроение на 2012 год и неосведомленность в неприятных темах. Но представим ли в устах отечественного тележурналиста, а затем в отечественном телеэфире вопрос, заданный Колесниковым Путину: зачем вы загнали в угол Михаила Ходорковского?

Это снова пример из «Коммерсанта» - порой возникает впечатление, что ведущая общественно-политическая газета страны (вестник отнюдь не программно-оппозиционный) и федеральные телеканалы рассказывают

о разных Россиях. А ведущую деловую газету «Ведомости» спикер Грызлов фактически приравнял к пособникам террористов - в том числе по своей привычке к контексту российских СМИ, телевидения, прежде всего. Рейтинг действующих президента и премьера оценивают примерно в 75%. В федеральном телеэфире о них не слышно критических, скептических или иронических суждений. Замалчивается до четверти спектра общественного мнения. Высшая власть предстает дорогим покойником: о ней только хорошо или ничего. Притом, что у аудитории явно востребованы и другие мнения: какой фурор вызвало почти единственное исключение - показ по телевидению диалога Юрия Шевчука с Владимиром Путиным.

Вечнозеленые приемы, знакомые каждому, кто застал Центральное телевидение СССР. Когда репортажи подменяет протокольная съемка «встреча в Кремле», текст содержит «интонационную поддержку», когда существуют каноны показа: первое лицо принимает министра или главу региона, идет в народ, проводит саммит с зарубежным коллегой. Это не новости, а старости - повторения того, как принято в таких случаях вещать. Возможны показы и вовсе без инфоповодов - на прореженной эфирной грядке любой овощ будет выглядеть фигурой просто в силу регулярного появления на экране.

Проработав только в Останкине или для Останкина 24 года, я говорю об этом с горечью. Я не вправе винить никого из коллег, сам никакой не борец и от других подвигов не жду. Но надо хоть назвать вещи своими именами. За тележурналистику вдвойне обидно при очевидных достижениях масштабных телешоу и отечественной школы сериалов. Наше телевидение все изощреннее будоражит, увлекает, развлекает и смешит, но вряд ли назовешь его гражданским общественно-политическим институтом. Убежден, это одна из главных причин драматичного спада телесмотрения у самой активной части населения, когда люди нашего с вами круга говорят: чего ящик включать, его не для меня делают!

Куда страшнее, что большая часть населения уже и не нуждается в журналистике. Когда недоумевают: ну, побили, подумаешь! Мало ли кого у нас бьют, а чего из-за репортера-то такой сыр-бор? - миллионы людей не понимают, что на профессиональный риск журналист идет ради своей аудитории. Журналиста бьют не за то, что он написал, сказал или снял. А за то, что это прочитали, услышали или увидели.

Расшифровка выступления Л. Парфенова на Болотной площади (10 декабря 2011 года)

Во-первых, хочу сказать про итоги выборов. Я ровно половину жизни прожил в Вологодской области, ровно половину живу в Москве, и, как мне кажется, вполне представляю настроение жителей этих регионов. В вологодской области ЕР получила 33% голосов, при том, что это стабильно консервативный спокойный регион (вологодский ковбой шутить не любит) и так далее. Меня эта цифра не удивила, я так и представлял себе настроения своих земляков. И вчера после встречи с Сурковым вологодский губернатор Позгалёв простодушно сказал: «А что делать?! У нас были честные выборы!» На фоне этого, конечно, 50% в Москве выглядят неправдоподобно. В кои-то веки вологодская область оказалась либеральнее Москвы?! Это неправдоподобно, это смехотворно просто. Я на следующие президентские выборы, пожалуй, возьму открепительный и поеду голосовать к маме. Есть надежда, что там меня, по крайней мере, посчитают.

Во-вторых, хотел обратиться к тем, кто называет телевизор зомбоящиком. Таких здесь большинство?

-Да!

Но изменить телевизор можете только вы! Только вы! Да, можно посылать друг другу ролики «Вы сурковская пропаганда!» и портреты телеведущей трафаретные с надписью: «Есть такая профессия - лгать каждый вечер!», но это - внутрисетевые радости. Если даже по данным ЦИКа 50% голосов подано за оппонентов партии власти, это шанс, на самом деле! Да, это было в том числе вынужденное голосование, да, принципиальность нашей системной оппозиции всем известна, и что они до сих пор делали в этой Госдуме и какая эта Госдума и парламент - это все понятно. Но будем исходить из данности: 50% голосов - у оппонентов нынешней власти. И если вам дороги ваши голоса и вас действительно не устраивает телевидение - вы требуйте от своих депутатов, пусть они добиваются ровно такого же - 50 на 50 - присутствия в эфире мнений власти и мнения оппозиции. Пусть создают думскую комиссию ровно на тех же паритетных основаниях - 50% власть, 50% - оппозиция, и пусть они выводят, наконец, журналистику из разряда пропаганды и агитации.

На каком основании, не особо это даже скрывая, информационной политикой телевизионных каналов руководит администрация президента Российской Федерации. Кто этих чинов выбирал?! Чьим доверием они обличены? Почему они нас за наши деньги учат родину любить? За кого они держат своих сограждан, втюхивая им вот эти северокорейские огромные отчеты со съездов «Единой России»? Эти выпуски как бы новостей под девизом: «Это все о нем»… До какой степени нужно не чувствовать настроение людей, не понимать, что это их уже давно раздражает, и все равно продолжать всю это похабель с комбайнами, бадминтоном и амфорами?

Телевидение 12 лет воспевает одного героя, ну полтора. По принципу Жванецкого: «Если у меня в комнате одно окно, то какой у него рейтинг?» Вот из этих телерейтингов и складывается политический рейтинг, не из чего другого! Но если выборы показали запрос на перемены, на изменение, на движение вперед, значит должен быть, наконец, общественный диалог, которого не было все эти 12 лет, одного монолога одного человека. И должны быть разговоры и споры о том, а чего мы хотим?! Это не проартикулировано. И какие наши национальные идеалы, и куда мы хотим двигаться, и где мы хотим видеть Россию? Тогда и появится и политическая конкуренция, и новые лидеры, и новые идеи. И наконец, стихнет, может быть, спустя какое-то время, вот этот убогий детский плач: «Путину нет альтернативы!»

Когда в 89 году Горбачёв постановил транслировать первый съезд народных депутатов, тогда появились и новые лидеры, и новые идеи. И в том числе Анатолий Собчак. Где б была вся сегодняшняя власть, если б не тогдашний момент политической конкуренции и тогдашнее обновление политической элиты?! Да до сих пор бы не было альтернативы Николаю Лужкову, Рыжкову и Егору Лигачеву, дай им бог здоровья!

И последнее. Лозунг: «Не забудем, не простим!» очень хороший, конечно. Но если покричать его от 5 декабря до 10 декабря - грош цена: потом все забудется, настроение улетучится, потом будет новый год с длинными каникулами. Он обнулит все результаты. 10 января проснемся, не вспомним, чего месяц назад было. Это не подвиг - проголосовать 4 декабря так, как хотели проголосовать. Нужно каждый день требовать от себя и от своих депутатов - уж если так серьезно отнеслись к этим думским выборам - отстаивать свои интересы, двигаться вперед. 12 лет общество пятилось назад - теперь по шагу придется возвращать свои пяди и крохи. И ничего другого нет! И нужно создавать объединение избирателей, а их не было до сих пор. И нужно знать, как требовать со своих депутатов работы каждодневной - этих политтехнологий в стране тоже нет. И если сегодня вечером вон там - вся набережная в телевизионных автобусах! - и если сегодня вечером в выпусках новостей нам опять расскажут, что мы здесь собрались, потому что нам Хилари Клинтон смс-голосование разнесла, вот если мы опять услышим эту гнусь о том, что все придумал Черчилль в 18-м году, чтоб растащить Россию на куски, вот тогда и стоит лишний раз повторить: «Не забудем, не простим!» Не забудем, не простим!

Размещено на www.allbest.ru