Есть случаи употребления выражения «Прощай!» при расставании соседей не на долгий срок. Например, Ильинична, прощаясь с Аксиньей, приглашает её приходить в гости: «Ну, прощай! - И, уже взявшись за дверную скобу, не глядя назад, сказала: - Обживёшься - зайди к нам, проведай» (4, VIII, I). Аналогичная речевая ситуация возникает при прощании Аксиньи с Дуняшкой: «Ну, прощай, девонька, пойду в курене прибрать» (4, VIII, I). Сосед Прохор прощается с Григорием и Михаилом, с которыми они пили самогон: «Ну, пойду, прощайте! <…> - До дома дотянешь? - смеясь, осведомился Григорий. - Раком, а доползу! Али я не казак, Пантелевич?» (4, VIII, VI).

Формула «Прощайте» используется не только в случае коллективного адресата, но и в обращении к старшему по званию. Например, Григорий обращается к командиру полка: «Стало быть, я поеду. Прощайте» (4, VII, XV).

Вольноопределяющийся Бунчук говорит сотнику Листницкому: «Прощайте, сотник. Мне налево» (1, III, XV). Отметим, что в данной ситуации герои не расстаются надолго, использование данной формулы подчёркивает нежелание продолжать общение.

Неожиданная встреча Мишки Кошевого со Степаном Астаховым, возвращающимся из немецкого плена, завершается обменом формулами прощания: «На развилке Мишка свернул направо, привстал на стременах: - Прощайте покеда, Степан Андреич! - Тот примял запылённое поле шляпы тяжёлой связкой пальцев, ответил холодно, чётко, как нерусский, выговаривая каждый слог: - Будьте здоровы!» (3, VI, VI).

Обращение на «Вы» связано в данном случае с возникшим после пребывания Степана в Германии отчуждением между героями: «Мишка зацвёл улыбкой, заёрзал, засуетился в седле, но внешность Степана, чистый глухой выговор его смутили; он изменил обращение и после в разговоре всё время называл его на «вы», смутно ощущая какую-то невидимую грань, разделявшую их» (3, VI, VI). Слово «покеда» снижает категоричность высказывания, обозначает надежду на скорую встречу.

Вариант «Прощевай(те)!», который в словаре русского речевого этикета А.Г. Балакая квалифицируется как просторечный и областной Балакай, А.Г. Словарь русского речевого этикета./ А.Г. Балакай. - М.: АСТ-ПРЕСС, 2001. - С. 432., встречается в речи казаков. Как и более употребительная форма

«Прощай(те)!», выражение часто употребляется в ситуациях прощания перед долгой или опасной дорогой. Так, формула используется в эпизоде, когда Мишка Кошевой предлагает другим казакам бежать из станицы, но не находит поддержки: « - Ну так как же? - Кошевой тяжело, по-стариковски встал. - Не пойдём зараз, - за всех ответил Григорий. - Кошевой ещё раз шевельнул бровью, отвёл со лба тяжёлый, вытканный из курчавых завитков золотистый чуб. - Прощевайте… Расходются, видно, наши тропки!» (2, V, XXII).

Рассмотрим ещё один пример: «Здоровенный казак, взобравшись на брусья, убеждающе и значительно трясёт ногтястым чёрным пальцем: - Вы, стрелки, слухайте сюда! Вот мы зараз уходим, а вы, по своей бабьей глупости, остаётесь. Ну так вот, чтоб без дуростев! Ежели в спину зачнёте нам стрелять - вернёмся и перерубим всех на мелкое крошево.

Толково гутарю? Ну, то-то. Прощевайте покуда» (2, IV, XIX). Формула прощания указывает на расставание надолго или навсегда, но слово «покуда» в данном контексте обозначает намёк на возможность возвращения, являющегося для адресатов нежелательным.

Отметим также случаи, когда формула «Прощевай(те)!» не имеет значения расставания на долгий срок. Так, сосед Прохор, по пути из станицы доставивший Ильиничне письмо от Григория, говорит: «Эк тебя развезло, бабушка! Сколько много у вашего брата, у баб, этой мокрости… Радоваться надо, а не кричать. Ну, пошёл я, прощевай! Приятности мне мало на тебя глядеть» (4, VIII, III).

Форма «Прощевайте» может использоваться как уважительное обращение к одному лицу. Мишка Кошевой так прощается с Ильиничной, своей будущей тёщей: «Поклон от меня низкий передайте Евдокии Пантелевне, ежели вы вперёд меня её увидите, а затем прощевайте и, пожалуйста, тётенька, не забудьте моих слов» (3, VI, LXV).

Красноармеец Мишка хочет жениться на Дуняшке, но считает её брата Григория Мелехова лютым врагом Советской власти. Ильинична видит в нём врага, виновного в гибели её сына Петра. Этикетная формула в данном контексте подчёркивает дистанцию между собеседниками, намерение говорящего быть любезным несмотря на враждебное отношение к нему собеседницы.

Формула «Прощувай!» как вариант распространённой в речи казаков формулы «Прощевай!» встречается в речи украинца Андрия Гаранжи, который говорит Григорию на прощание: «Як шо доведэться буваты у Черниговщини, в слободе Гороховки, - спрашивай коваля Андрия Гаранжу, рад буду тэбэ бачиты. Прощувай, хлопче!» (1, III, XXIII).

В данной фразе смешаны русские и украинские слова, потому что Гаранжа, очевидно, пытается говорить по-русски, но сбивается на родную речь. Речь украинца передана фонетически, как она слышится со стороны. Возможно, поэтому Шолохов использует искажённую форму «Прощувай!», контаминацию украинского слова «Прощавай!» и распространённого среди казачества «Прощевай!».

Близки по значению к формуле «Прощай(те)!» выражения «Не поминайте лихом» (2 примера), «Не поминай лихом!» (1 пример), «Ты нас тоже недобрым словом не поминай» (1 пример). Эти формулы имеют древнее ритуальное происхождение.

Расставаясь, люди стремились оставить после себя добрую память. Они верили, что добрые мысли близких и родных будут оберегать их от бед. С этим убеждением, как уже упоминалось, связана и просьба о прощении, представляющая внутреннюю форму этикетной формулы «Прощай(те)!».

В словаре А.Г. Балакая формула «Не поминай лихом!» толкуется как «просьба при прощании (обычно надолго или навсегда): не обижайтесь, не сердитесь, не судите слишком строго, если что не так» Балакай, А.Г. Словарь русского речевого этикета / А.Г. Балакай. - М.: АСТ-ПРЕСС, 2001. - С. 376.. Подчёркивается происхождение выражение от просьбы умирающего: «из широко распространённого поверья, что покойнику на том свете будет плохо, если вспоминать о нём недобрым словом» Там же..

Данные формулы используются при расстоянии надолго или навсегда. Они усиливают значение формулы «Прощай(те)!» и часто используются вместе. Так происходит в эпизоде прощания Григория с подводчицей, встреча с которой была случайной и мимолётной. Григорий даже не узнал имени девушки: «Он разбудил подводчицу: - Я пойду пешком. Не боишься одна в степи оставаться? - Нет, я не из пужливых, да и тут хутор близко. А тебе, что ж, не терпится? - Угадала. Ну, прощай, зовутка, не поминай лихом!» (4, VIII, VI).

Когда была расформирована повстанческая дивизия, которой руководил Григорий, в ситуации расставании с казаками дважды появилась данная формула: «Григорий перед вечером собрал казаков, объявил о расформировании дивизии, прощаясь, сказал: - Не поминайте лихом, станишники! Послужили вместе, неволя заставила, а с нынешнего дня будем трепать кручину наврозь. <…> - Казаки подходили взводами, прощались с Григорием за руку, говорили: - Прощай, Пантелевич! Ты нас тоже недобрым словом не поминай» (4, VII, XV).

Аксинья, возвращаясь к Степану от Евгения Листницкого, «прощаясь с Евгением, всплакнула: - Не поминайте лихом, Евгений Николаевич» (3, VI, VII). Отметим, что женщины обычно сопровождают прощание надолго или навсегда слезами. Слёзы сопровождают свадебный и погребальный обряд, проводы в дальнюю дорогу.

К этой же семантической группе примыкают выражения ритуального происхождения, содержащие просьбу переживать расставание без грусти, сохранять хорошее настроение: «Не горюй!» (4 примера), «Не скучай!» (1 пример), «Не гневайся» (1 пример). Они часто используются вместе с формулами прощания и имеют общую форму императивной конструкции со значением просьбы.

Так, Пантелей Прокофьевич Мелехов во время случайной встречи говорит вернувшейся в родительский дом снохе Наталье: «Прощай, милушка!.. Ты не горюй по нём, по сукиному сыну, он ногтя твоего не стоит» (1, II, XV). Прощание сопровождается рекомендациями и подбадриваниями «не горюй» и свидетельствует о заботе, которая проявляется к снохе.

Бунчук, прощаясь с матерью перед отъездом в Ростов, также пытается её подбодрить: «Куда едешь-то, Илюша? - В Ростов, мама, в Ростов. Скоро приеду… Ты… ты, мама, не горюй! - бодрил он старуху» (2, V, IV).

Григорий прощается с Аксиньей, когда возникла угроза его ареста: «- Прощай! Скоро подам вестку, Прохор скажет. Береги детей. Дверь запри. Спросят - скажи, ушел в Вешки. Ну, прощай, не горюй, Ксюша!» (4, VIII, IX).

Пантелей Прокофьич, уходя из ограбленного им дома казака, подавшегося к красным, к этикетной формуле добавляет просьбу не гневаться: «Опухшей от слёз хозяйке, затворившей за ними ворота, сказал добродушно: - Прощай, бабочка! Не гневайся. Вы себе ишо наживёте» (3, VI, IX).

Такое речевое поведение обусловлено представлением о том, что человек при расставании не должен оставлять о себе плохие воспоминания, обиды, сожаления.

б) пожелания

На втором месте по частотности находятся формулы, которые содержат разного рода пожелания. В этой группе можно выделить пожелания Божьей помощи, лёгкого пути, удачи. По форме это либо словосочетания в винительном падеже («Путь добрый!»), либо словосочетания в родительном падеже с опущенным компонентом «желаю…» («Всего доброго!»), либо предложные конструкции с существительным в творительном падеже («С Богом!).

Чаще всего встречается пожелание Божьей помощи. Формула «С Богом!» присутствует в 8 контекстах. Она используется как самостоятельная формула прощания (4 примера), а также употребляется в комбинации с повелительной формой глаголов движения («Ступай(те) с Богом», «Идите с Богом», «Езжай с Богом»). В словаре русского речевого этикета выражение «С Богом!» определяется как «форма благословения, напутственного прощального пожелания» Балакай, А.Г. Словарь русского речевого этикета / А.Г. Балакай. - М.: АСТ-ПРЕСС, 2001. - С. 57..

Пример самостоятельного употребления формулы находим, например, в словах Платона Рябчикова, который прощается с Григорием, вынужденным срочно уехать, и берёт на себя вместо него командование полком и дивизией: «Ну, с Богом. Покеда вернёшься, мы уже в Астаховом будем!» (3, VI, LI). Пантелей Прокофьевич прощается с родным хутором, когда вместе с женой и внуками решает уезжать куда глаза глядят, спасаясь от красных: «Ну теперь - с Богом! - выехал со двора, передал вожжи старухе, закрыл ворота и до самого бугра сморкался и вытирал рукавом чекменя слёзы, шагая рядом с арбочкой» (4, VII, XXII).

Вместе с глаголами движения формула «С Богом» не всегда выражает пожелание Божьей помощи. Она может использоваться просто для смягчения категоричности приказа или просьбы уйти.

Например: «- Лихоманка вас забери! - ругалась Ильинична, уже полночью выпроваживая гостей. - Вон на баз ступайте, там и дымите, трубокуры! Идите, идите! Служивый наш ишо не отдыхал с дороги. Ступайте с Богом» (2, V, XIII).

Дед Гришака завершает этой формулой разговор с Пантелеем Прокофьевичем, уговаривавшим его снять царские кресты и кокарду: «Ступай с Богом! Молод меня учить-то! Ступай себе» (3, VI, XIX). Пантелей Прокофьевич использует эту формулу, когда прогоняет со двора Митьку Коршунова, узнав о его жестокой расправе с семьёй Кошевых: «- Не хочу, чтобы ты поганил мой дом! - решительно повторил старик. - И больше чтоб и нога твоя ко мне не ступала. Нам, Мелеховым, палачи не сродни, так-то! <…> Не ругайся, Митрий, ты мне в сыны гож. И делить нам с тобой нечего, езжай с Богом!» (4, VII, XII).

К этой же семантической группе относятся формулы: «Христос с тобой» (2 примера), «Спаси Христос» (1 пример; данная формула обычно выражает благодарность, но в одном из контекстов употребляется как формула прощания), «Храни Вас Господь!» (1 пример), «Оборони Вас Господь!» (1 пример), «Храни тебя царица небесная!» (1 пример). Стремление заручиться поддержкой высших сил характерно для ситуаций, которые осознаются как опасные, значительные, жизненно важные.

Так, когда старуха казачка спасает пленного красноармейца, она даёт ему в проводники своего двенадцатилетнего внука и говорит им на прощание: «- Идите с Богом! Да, глядите, нашим служивым не попадайтеся!... <…> Ну, ну, ступайте, оборони вас Господь!» (4, VII, III). В одном высказывании использованы две близкие по смыслу этикетные формулы прощания.

Когда Григорий с женой уезжали пахать, Ильинична ласково прощается с Натальей, желая ей Божьей помощи: «- Может, Дуняшку бы взяла погонять быков? - Управимся и двое. - Ну гляди, ягодка. Христос с тобой» (1, II, V).

Формулы этого вида часто сочетаются с формулой «Прощай(те)!». Так, это сочетание мы встречаем в сцене проводов Григория на фронт: «- Храни тебя царица небесная! - исступлённо зашептала Ильинична, целуя сына. - Ты ить у нас один остался… - Ну, дальние проводы - лишние слёзы. Прощайте! - дрогнувшим голосом сказал Григорий и подошёл к коню» (4, VII, VIII). В данном примере формула «Прощайте!» является ответной репликой.

Пантелей Прокофьевич, отправляясь на фронт, прощается с родными обстоятельно. В его реплике сочетаются формула «Прощайте!» и формула «Храни вас Господь!»: «- Прощайте, милые мои! Похоже, что не доведётся нам свидеться, должно, пришёл последний час. <…> Ну, храни вас Господь!» (4, VII, XXI). Как видим, формула с пожеланием Божьей помощи может произноситься как отъезжающими в путь, так и остающимися дома.

Как и формула «С Богом!», формула «Христос с тобой!» может использоваться для смягчения выпроваживания. Эту функцию она выполняет, в частности, в рассказе казака Чикамасова о том, как якобы Ленин, попав к немцам в плен, стал бунтовать рабочих и был изгнан в Россию: «Иди, - говорят, - лобастый, восвоясы. Христос с тобой, а то ты нам таких делов напутляешь, что и в жизнь не расхлебать!» (2, IV, XVII). Такое использование формулы служит заверением в хорошем отношении к тому, кого приходится прогонять. Её ритуальная функция - обезопасить себя от дурных мыслей других людей.

Следующую по частотности группу образуют пожелания здоровья: «Бывай здоров!» (2 примера), «Бывай здорова!» (1 пример), «Бывайте здоровы!» (2 примера), «Будьте здоровы!» (2 примера), «Будь здорова!» (1 пример). Они могут быть самостоятельными или употребляться в сочетании с формулой «Прощай(те)!».

Так, обе формулы прощания появляются в эпизоде встречи братьев Мелеховых, происшедшей на фронте: «Ну, прощай, брат. Бывай здоров. Ты не вылётывай вперёд других, а то горячих смерть метит! Берегись там! - кричал Петро» (1, III, X). Отметим, что пожелание здоровья часто дополняется призывом беречь себя.

Степан, вернувшийся из плена, просит Аксинью вернуться к нему и, уходя, говорит: «Ну, бывай здорова» (3, VI, VII).

Григорий, выезжая из дома, прощается с близкими: «Ну, бывайте здоровы! Наташка, не скучай!» (3, VI, XXI). Пожелание здоровья дополняется подбадриванием жены.

Григорий прощается с соседом Прохором: «Спасибо за угощение. Пошёл я. Бывай здоров. К вечеру, ежели вернусь, зайду» (4, VIII, VII).

Богатырёв, собираясь в эвакуацию, прощается с другими казаками: «Бывайте здоровы! Приведёт Бог - ишо свидимся!» (4, VII, XXVIII).

Во всех приведённых примерах данная формула прощания выражает доброжелательное отношение к адресату, заботу о нём.

Отметим, что правильный с точки зрения литературного языка вариант «Будь(те) здоров (здорова, здоровы)!» не встречается в речи казаков. Так говорят Бунчук, Листницкий, белые офицеры. Например, Бунчук, прощаясь с Анной, желает ей здоровья и выражает надежду на встречу в будущем: «Надеюсь, увидимся в Ростове! Будь здорова, Аня!» (2, V, XVII). Атаман в белой армии завершает разговор с Петром: «Будьте здоровы, всего доброго!» (2, V, XXIV). Единственное исключение - появление данного варианта формулы в речи Степана после возвращения из немецкого плена. Как уже отмечалось, его речь воспринимается Мишкой Кошевым как чужая, непривычная. Неслучайно Мишка в процессе разговора переходит в общении с ним на «вы».

Реже, чем пожелания Божьей помощи и здоровья, используются пожелания добра в широком смысле слова. К ним относятся такие формулы, как «Всего доброго!» (3 примера), «Всего хорошего!» (1 пример), «Всего наилучшего!» (1 пример). Употребление этих формул в языке романа Шолохова подразумевает наличие большей дистанции между коммуникантами, чем при родственных, дружеских или соседских отношениях.

Например, фраза «Всего доброго» (3, VI, XVI) появляется в прощальной реплике красного командира, переночевавшего в доме Мелеховых.

Чаще всего так прощаются в армии старшие по званию с младшими по званию. Так, командир полка завершает неприятный разговор с Листницким вежливой формулой: «Сейчас же прикажу Игнатьичу обыскать своих казаков. Всего доброго» (2, IV, II). В данном случае этикетная формула только обозначает завершение коммуникации и не служит для передачи добрых пожеланий.

Офицер прощается с казаками-пограничниками: «Ну, трогай, ребята! Всего хорошего, казачки!» (1, III, VIII).

Аналогичную функцию имеет формула в эпизоде, когда атаман отправляет Петра агитировать хуторских казаков вступать в белую армию: «Поезжайте-ка обратно да ждите приказа. Казаков хорошенько качните! Такой большой хутор - и дал сорок бойцов?! Вы им, мерзавцам, накрутите холки! Ведь вопрос-то об их шкурах! Будьте здоровы, всего доброго!» (2, V, XXIV).

Начальник штаба, отправляя Григория на фронт, завершает разговор разрешением идти и этикетной формулой прощания: «Можете идти. Всего наилучшего!» (4, VII, XV). Вежливые этикетные формулы используются в приведённых выше примерах в стёртом значении, выполняют функцию сигнала к прекращению общения и не исключают холодности взаимоотношений собеседников.

Напутствия, непосредственно содержащие пожелание удачи в пути, представлены всего тремя примерами: «Путь добрый!» (1 пример), «Счастливого путя вам!» (1 пример), «Скатертью тебе дорога!» (1 пример). Григорий, прощаясь с братом Петром, приезжавшим навестить его к Листницкому, отвечает на его реплику «Ну, прощай!» напутствием: «Путь добрый!» (1, II, XX).

Представляет интерес пример метафорического использования формулы прощального напутствия. Остановившись в небольшой деревушке на ночёвку, Григорий беседует с поручиком Щегловым.

В их разговоре постоянно используется метафора пути. Поручик утверждает: «…при таком методе обслуживания бойцов далеко не уедешь… <…> Григорий внимательно посмотрел на поручика, спросил: - А вы далеко собираетесь ехать? - Нам же по пути, о чём вы спрашиваете? <…> - Дорога-то у нас одна, да едут все по-разному… - снова заговорил Григорий, морщась и тщетно стараясь поймать вилкой скользивший по тарелке абрикос. - Один ближе слезет, другой едет дальше, вроде как на поезде… - Вы разве не до конечной станции собираетесь ехать? - Григорий чувствовал, что пьянеет, но хмель ещё не осилил его; смеясь, он ответил: - До конца у меня капиталу на билет не хватит… А вы? - Ну, у меня другое положение: если даже высадят, тогда пешком по шпалам пойду до конца! - Тогда счастливого путя вам!» (4, VII, XIX).

Ироничное звучание имеет формула «Скатертью дорога!» в рассказе Прохора о перепалке с женой: «А жена? - нерешительно спросил Григорий. - Черти с квасом её съели! Ни свет ни заря сгреблась и поехала в Кружалинский за тёрном. Пришёл от вас, и взялась она за меня! Читала- читала разные акафисты, потом как вскочит: «Поеду за тёрном! Нынче Максаевы снохи едут, и я поеду!» - «Езжай, думаю, хоть за грушами, скатертью тебе дорога!» (4, VIII, VII).

Также можно включить в эту группу формулы «Час добрый!» (2 примера), «В час добрый!» (1 пример), выражающие надежду на то, что момент времени, выбранный для начала пути, окажется благоприятным.

Так, когда Пантелей Прокофьевич провожает сына Петра в летний военный лагерь, он произносит две напутственные формулы: «Ну, с Богом. Час добрый» (1, I, III). Офицер на фронте, минуя казачий пост, прощается:

«Ну, трогай, ребята! Всего хорошего, казачки!» и получает ответ «Час добрый» (1, III, VIII). Формула упоминается как традиционное напутствие в реплике хуторского атамана, адресованной Пантелею Прокофьевичу: «После завтрака Пантелей Прокофьевич собрался ехать, но тут пришёл хуторской атаман. - Сказал бы - в час добрый, да погоди, Пантелей Прокофьевич, не выезжай» (4, VII, XII).



2.3 Эпистолярные формулы прощания

В тексте романа М.А. Шолохова «Тихий Дон» приведены письма персонажей, в которых можно проследить своеобразие эпистолярного стиля представителей разных социальных и возрастных групп.

В письме важную роль играют зачин и концовка, обычно представленные этикетными формулами.

И.И. Дорфман выделила следующие категории формул прощания, которые используются при окончании письма:

1) этикетные формулы (пока, до свидания, до скорой встречи);

2) перформативы, то есть слова, которые обозначают действия при прощании (кланяюсь, целую, жму руку);

3) высказывания с интенцией пожелания (будьте здоровы) Дорфман, И.И. Речевой жанр приветствия/прощания в эпистолярном наследии А.П. Чехова // Известия РГПУ им. А.И. Герцена. - 2011. - № 132. - С.89-90..

В романе Шолохова используются все эти эпистолярные формулы прощания, а именно перформативы, пожелания, формулы, выражающие надежду на скорую встречу, и формулы, выражающие передачу привета. Мы предлагаем использовать данные обозначения вместо более общего понятия этикетной формулы у И.И. Дорфман, так как они более точно характеризуют содержание формул.

Письма родственников обычно заканчиваются просьбами о прощении и доброй памяти, пожеланиями здоровья и Божьей помощи.

Так, Наталья после того, как Григорий ушёл от неё к Аксинье, пишет мужу отчаянное письмо с просьбой ответить определённо, навсегда ли он ушёл и как ей теперь жить дальше. Завершается письмо просьбой не сердиться, не думать о ней плохо: «Ты, Гриша, не серчай на меня, ради Христа» (1, II, XVIII).

Как было показано выше, такие призывы, как «Не серчай!», «Не горюй!», «Не поминай лихом!», часто встречаются в речи казаков в ситуации прощания. В них проявляется ритуальное стремление оставить после себя добрую память, чтобы добиться поддержки высших сил, удачи в пути. Уместными такие выражения считались и для завершения письма.

Интересный пример традиционного для казаков старшего поколения эпистолярного стиля представляет письмо Пантелея Прокофьевича сыну Григорию на фронт (1, III, I). В нём строго соблюдены правила речевого этикета. Отметим, что в культурных традициях разных стран «особенностью эпистолярного жанра является подчёркнутая вежливость» Ресенчук, А.А., Рябова, М.Ю. Формулы речевого этикета в эпистолярном романе / А.А. Ресенчук, М.Ю. Рябова // Вестник Кемеровского гос. ун-та. - 2013. - № 2 (54). - Том 2. - С. 147.. Обращается к сыну Пантелей Прокофьевич по имени и отчеству, называя его «дорогой сын наш Григорий Пантелеевич».

В начале письма отец шлёт сыну «нижайший поклон» и «родительское благословение», передаёт поклоны от всех близких, именуя их столь же официально. Обращает на себя внимание сочетание в письме отдельных выражений, относящихся к книжной лексике («в здравии и благополучии», «нижайший поклон») с просторечием («ишо», «теперича»).

Одно и то же понятие может быть выражено как книжным, так и просторечным словом («коли нету склизости или, сказать, гололедицы»). В завершении письма появляется этикетная формула: «Ну, бывай здоров и Богом хранимый», содержащая пожелание здоровья и Божьей помощи. Формула «бывай здоров» является просторечной формулой прощания (см: в словаре А.Г. Балакая: «Бывай/те здоров/ы (жив/ы-здоров/ы). 1. Прост. Формула прощания) Балакай, А.Г. Словарь русского речевого этикета./ А.Г. Балакай. - М.: АСТ-ПРЕСС, 2001. - С. 182., а выражение «Богом хранимый» относится к высокому стилю и в разговорной речи не встречается.

Письмо Петра родным с фронта также, очевидно, было написано с соблюдением правил речевого этикета. В романе говорится, что оно завершалось поклонами: «затем следовали бесчисленные поклоны, и сквозь мятые, подмоченные дождём строки письма ощутимо дышала горькая грусть» (1, III, XVII).

Пожелание здоровья в конце письма характерно не только для писем рядовых казаков. Это универсальная этикетная формула прощания. Она содержится, например, в письме Евгения Листницкого отцу. Евгений пишет письмо из Атаманского полка с просьбой благословить его перевод в действующую армию.

Письмо завершается этикетной формулой и обещанием написать вскоре более подробное письмо: «Будьте здоровы, папа. Из армии пришлю подробное письмо. Ваш Евгений» (1, III, XIV). Формула «Будьте здоровы», как уже отмечалось, не встречается в речи простых казаков. Она характерна для представителей дворянства, офицеров, образованных людей (например, она используется в переписке отца и сына Листницких).

Старший Листницкий, отвечая на письмо сына о его скором приезде домой после ранения, использует разные этикетные формулы. Это и пожелание здоровья («Будь здоров, Женя, выздоравливай»), и передача поклона («тётя кланяется тебе»), и выражение, обозначающее надежду на скорую встречу и её ожидание («с великим нетерпением жду тебя домой!») (1, III, XXII).

Пожелания здоровья и поклоны характерны не только для переписки родственников. Они воспринимаются как требования эпистолярного речевого этикета и встречаются даже в служебных записках. Так, «один из членов штаба в частной записке витиевато просил Григория» отменить приказ пленных не брать и не учинять расправу над пленными красноармейцами. Свою записку он завершает этикетными формулами прощания: «А за сим будь здоров. Шлём тебе низкий поклон и ждём успехов» (3, VI, XXXVI).

В письме Абрамсона Бунчуку используется этикетная формула прощания «С тов. приветом». Это новая формула, возникшая в эпистолярном стиле коммунистов. Товарищеский привет указывает на принадлежность адресата и адресанта к одному лагерю. Они оба являются красноармейцами и коммунистами.

Письмо лаконично, написано торопливо, его основное содержание - рекомендация, данная члену партии Анны Погудко, отправляемой в распоряжение Бунчука. Следует отметить, что присутствие в официальном письме формулы вежливости свидетельствует о формировании нового коммунистического речевого этикета и осознании важности соблюдения определённых ритуальных форм: «Ускорьте обучение. Есть сведения, будто бы Каледин собирается в поход на нас. С тов. приветом С. Абрамсон» (2, V, V).

Таким образом, использование формул прощания в эпистолярном стиле имеет свои особенности.

Наиболее часто в концовке писем передаются поклоны, приводятся пожелания здоровья и Божьей помощи.

В письмах казаков наряду с формулами, встречающимися и в устной речи («Будьте здоровы!», «Будь здоров!»), используются книжные выражения, характерные только для письменной речи («Богом хранимый»,

«С великим нетерпением»). Такие выражения не характерны для устной речи казаков, но считаются уместными и даже необходимыми в письмах.

В письме красноармейца появляется формула, характеризующая его партийную принадлежность, подчёркивающая общность убеждений адресанта и адресата: «С тов. приветом».

2.4 Анализ формул речевого этикета в контексте школьного изучения романа М.А. Шолохова «Тихий Дон»

Как отмечает А.Д. Воробьёва, «произведения М.А. Шолохова давно изучались в школе и сейчас включены во все действующие и экспериментальные программы, так как на протяжении нескольких десятилетий служили целям не только литературного образования, но и идейного воспитания учащихся» Воробьёва, А.Д. Художественное время и пространство в творчестве М.А. Шолохова на уроках литературы в 11 классе: дисс… канд. пед. наук / А.Д. Воробьёва. - М., 2004. - С. 3..

Возрождение культурных традиций казачества в наши дни усиливает интерес к обычаям, ритуалам, формам поведения казаков.

Актуальность обращения к традициям казачества связана с «пересмотром исторических событий и явлений в ходе кризисных изменений, в том числе - с переосмыслением роли и сущности казачества, а также литературного претворения данного феномена» Гаджиева, Л.И. Мир казачества в изображении Н.В. Гоголя, Л.Н. Толстого, М.А. Шолохова: автореферат дисс… канд. филол. наук / Л.И. Гаджиева. - М., 2007. - С. 3.. Изучение романа М.А. Шолохова «Тихий Дон» в школе может способствовать более глубокому пониманию истории, быта, образа жизни, мировоззрения казачества.

На изучение романа «Тихий Дон» в 11 классе в настоящее время, в зависимости от конкретной программы, отводится от 4 до 9 часов.

В программе Т.Ф. Курдюмовой Курдюмова, Т.Н., Колокольцев, Е.Н., Леонов, С.А. и др. Программа по литературе для общеобразовательных учреждений (5-11 классы). - М.: Дрофа, 2009. - 95 с.; Литература: Учебник. - 11 класс / под ред. Т.Ф. Курдюмовой. - В 2-х частях. - М.: Дрофа, 2011. (9 часов) в центре внимания оказываются история создания романа, картины жизни донских казаков, образы героев.

В программе В.Я Коровиной Программы общеобразовательных учреждений. Литература (базовый уровень). 5-11 классы / под ред. В.Я. Коровиной. - 6-е изд. - М.: Просвещение, 2012. (8 часов) обозначены также такие темы, как функция пейзажа в романе, традиции Льва Толстого в прозе Шолохова, художественное время и пространство. А. Кутузов отводит в своей программе Кутузов, А.С., Романичева, Е.С. и др. Программа по литературе для образовательных учреждений. - 5-11 классы. - М.: Дрофа, 2010. - 80 с.; В мире литературы: Учебник. - 11 класс / под ред. А.Г. Кутузова. - М.: Дрофа, 2010. - 464 с. на изучение «Тихого Дона» всего 4 часа, выделяя такие аспекты, как тема разрушения семейного уклада, тема войны и мира.

В программе В.Г. Маранцмана Маранцман В.Г., Маранцман Е.К., Ядровская Е.Р. и др. Программы общеобразовательных учреждений. Программа литературного образования. 10-11 классы. - 3-е издание. - М.: Просвещение. - 2007; Маранцман, В.Г., Маранцман, Е.К., Полонская, О.Д. Литература. 11 класс: Учебник. Базовый и профильный уровни. - В 2-х ч. - М.: Просвещение, 2011. всё творчество М. Шолохова предлагается рассмотреть за 8 часов. Кроме «Тихого Дона», в программу входят «Донские рассказы», «Поднятая целина», «Они сражались за Родину».

Как отмечает Н.М. Муравьёва, «произведения такого масштаба, как «Тихий Дон», изменяют критерии ценностей, воздействуют на сознание людей, заставляют пересмотреть сложившиеся границы познания, точку отсчёта в оценках и представлениях о мире и человеке. Великое произведение становится событием национальной истории» Муравьёва, Н.М. Проза М.А. Шолохова: онтология, эпическая стратегия характеров, поэтика: дисс… доктора филол. наук / Н.М. Муравьёва. - Тамбов, 2007. - С. 4. . Именно поэтому В.В. Гура в методическом сборнике «Шолохов в школе» особенно детально рассматривает тему историзма шолоховского романа, подчёркивая, что «Шолохов, в сущности, шёл по горячим следам событий и обратился к описанию многих из них раньше историков» Шолохов в школе: книга для учителя / под ред. В.В. Гуры, Т.Ф. Курдюмовой. - М.: Просвещение, 1986. - С. 34..

В книге М.А. Нянковского «Шолохов в школе» Нянковский, М.А. Шолохов в школе. Книга для учителя / М.А. Нянковский. - М.: Дрофа, 2001. - 320 с. даётся детальный план проведения уроков по изучения творчества Шолохова, приведены конспекты уроков, различные типы проверочных заданий, темы и образцы творческих работ, сценарии литературных игр, рекомендации по проведению внеклассной работы.

Важно и то, что М.А. Нянковский поместил в книгу биографический очерк о Шолохове и материалы литературной критики. Полезная информация содержится также в таких разделах книги, как «Краткий словарь диалектных, устаревших и малоупотребительных слов и оборотов речи» и «Историческая справка о донском казачестве».

Главную цель преподавания литературы в школе М.А. Нянковский видит в воспитании внимательного, грамотного читателя. Нельзя не согласиться с тем, что внимательное отношение к художественной форме помогает глубже понять позицию автора и полнее интерпретировать произведение. Особое внимание М.А. Нянковский уделяет общим закономерностям литературного процесса и месту в нём изучаемого произведения.

Примерный план-конспект урока по роману «Тихий Дон» предлагает М.Ю. Гончарова, советуя при изучении романа в школе обращать внимание на предметный мир, детали, свидетельствующие о быте донских казаков, портретные зарисовки Гончарова, М.Ю. Стилистические особенности М.А. Шолохова (по роману-эпопее «Тихий Дон») // Первое сентября. Фестиваль «Открытый урок» [Электронный ресурс]. - Режим доступа: http://festival.1september.ru/articles/625365.

Действительно, историческая панорама событий, а также бытовые и портретные детали могут многое рассказать о жизни казаков в начале XX века. Но не менее важно изучение языка и стиля писателя.

Целесообразно объединить литературоведческий подход к анализу романа со лингвистическим, ведь сочный, образный народный язык является важной чертой идиостиля Шолохова. Идиостиль, понимаемый как «совокупность языковых и стилистико-текстовых особенностей, свойственных речи писателя, учёного, публициста, а также отдельных носителей данного языка» Стилистический энциклопедический словарь русского языка / под ред. М.Н. Кожиной. - М., 2006. - С. 95., может стать предметом изучения как на уроках литературы, так на уроках русского языка.

Комментированное чтение романа на уроках позволит познакомить школьников с такими понятиями, как диалектизмы, просторечие. Изучение речи персонажей позволяет получить представление о системе ценностей, взглядах на мир, традициях казаков, поскольку оно «обогащает наши представления не только о специфике жизни казаков, но и об их восприятии мира; позволяет нам установить и понять элементы народного самопознания» Лопушанская, С.П. Речевая культура в этнолингвистическом освещении / С.П. Лопушанская // Слово и текст в диалоге культур. - М.: МАПРЯЛ, 2000. - С. 185..

Особый интерес для анализа представляют стереотипные, исторически и социально обусловленные формулы речевого этикета. В романе наглядно показаны различные коммуникативные ситуации, на примере которых можно рассмотреть функционирование этикетных речевых формул. Изучение этикетных формул поможет школьникам лучше понять миропонимание героев Шолохова, традиции, существовавшие в казачьей и армейской среде.

А.А. Перкова и Ю.С. Блажевич подчёркивают, что «стратегии вежливого поведения универсальны», т.е. существуют некие общие для разных народов представления о вежливости, однако этикетные «нормы и их вербальная реализация обнаруживают этнокультурную специфичность, под которой понимаются национальные особенности, отражаемые в вежливых формах речевой коммуникации, которые детерминированы всем культурно- историческим фоном» Перкова, А.А., Блажевич, Ю.С. Фигуры речевого этикета на примере приветствия (на материале немецкого и русского языков) / А.А. Перкова, Ю.С. Блажевич // Научные ведомости БелГУ. Серия «Гуманитарные науки». - 2012. - № 24 (143). - Выпуск 16. - С. 98..

В следовании определённым формам речевого этикета проявляются особенности менталитета этноса донского казачества. Использование диалектных и областных формул служит большей реалистичности художественного изображения действительности.

Диалогичность текста романа, индивидуализация речевых характеристик персонажей позволяет продемонстрировать различные способы выражения приветствия, прощания, просьбы и других интенций, регулируемых формами речевого этикета. Этикетные формулы в романе

«Тихий Дон» отражают нормы речевого этикета, существовавшие в начале XX века в среде донского казачества, в царской армии. Знакомство с исторически и социально обусловленными этикетными нормами важно не только само по себе, но и для лучшего понимания исторических событий и процессов. Поэтому выводы, полученные в нашей работе, могут быть использованы и на уроках истории.

Рассмотрим в качестве примера анализ на уроке литературы речевой ситуации прощания с родными мобилизованного на фронт Пантелея Прокофьевича Мелехова: «Пантелей Прокофьевич, получив от хуторского атамана приказ о явке на сборный пункт, наскоро попрощался со старухой, с внуками и Дуняшкой, кряхтя, опустился на колени, положил два земных поклона, крестясь на иконы, сказал: - Прощайте, милые мои! Похоже, что не доведётся нам свидеться, должно, пришёл последний час. Наказ вам от меня такой: молотите хлеб и день и ночь, до дождей постарайтесь кончить. Нужно будет - наймите человека, чтобы пособил вам. Ежли не вернусь к осени - управляйтесь без меня; зяби вспашите сколько осилите, жита посейте хучь с десятину. Смотри, старуха, веди дело с толком, рук не роняй! Вернёмся мы с Григорием, нет ли, а вам хлеб дюжее всего будет нужен. Война войной, но без хлеба жить тоже скушно. Ну, храни вас Господь!» (4, VII, XXI).

Старый казак Пантелей Прокофьевич соблюдает старинный ритуал прощания. В его обращении к семье есть и формулы прощания («Прощайте!», «Храни Вас Господь!»), и наказ заботиться о хозяйстве, и указание на то, что новой встречи может не произойти, и земные поклоны, и упование на Бога.

Следует обратить внимание на невербальную реализацию ситуации прощания. Так, нужно объяснить школьникам, что земной поклон представляет собой старинный ритуал, восходящий к традиции поклонения земле. В нём проявляется синтез древних языческих и христианских представлений.

Как известно, «в мифологических повествованиях земледельческих народов земля - божественная прародительница всего живого и почитание земли - один из наиболее распространенных культов.

Земля как производящее начало персонифицируется в образе богини- матери» Байбурин А.К., Топорков, А.Л. У истоков этикета. Этнографические очерки / А.К. Байбурин., Топорков, А.Л. - Л.: Наука, 1990. - С. 80..

Следует также обратить внимание на то, что речевые ситуации в художественном тексте представлены не всегда в полном виде. Это связано с художественными задачами писателя, его стремлением выделить главное. В реальности речевая ситуация прощения реализуется, как правило, в диалоге, а в художественном тексте это показано не всегда в связи с сознательным языковым отбором. При анализе речевых ситуаций на уроке целесообразно попытаться реконструировать ситуацию прощания в полном виде (инициирующая и ответная реплики, жесты).

В качестве домашнего задания можно предложить учащимся найти и проанализировать несколько речевых ситуаций прощания в романе, выделить речевые формулы, подумать, как выбор речевой формулы характеризует говорящего, как этикетные формулы участвуют в создании речевого портрета персонажа.

Знакомство с речевым этикетом необходимо для школьников, так как оно является обязательным условием коммуникативной компетентности. Знание национальных инокультурных особенностей речевого этикета также полезно, ведь «знание традиционной культуры поведения не только дает нам возможность нормально общаться с представителями других национальностей, но и учит уважать чужие обычаи, какими бы странными и нелепыми они ни казались на первый взгляд» Байбурин, А.К., Топорков, А.Л. У истоков этикета. Этнографические очерки / А.К. Байбурин, А.Л. Топорков. - Л.: Наука, 1990. - С. 3..

Изучение «Тихого Дона» открывает перед школьниками мир донского казачества с их непростой историей, традиционной картиной мира, самобытными нравами и жизненным укладом, ярким, образным языком. Лингвокультурологический аспект изучения романа подразумевает знакомство с особенностями культуры через языковые явления. И в этом отношении анализ речевого этикета и конкретно этикетных формул представляет несомненную ценность.

Выводы ко 2 главе

В романе М.А. Шолохова «Тихий Дон» отражена живая речь донского казачества в первые десятилетия XX века. В тексте романа часто возникают речевые ситуации прощания, сопровождаемые этикетными формулами.

Среди устноречевых формул прощания можно выделить формулы, передающие значение просьбы о прощении, и формулы, выражающие разного рода пожелания (Божьей помощи, здоровья, всего хорошего, удачи в пути и др.).

Эпистолярные формулы включают пожелания, передачу поклонов и приветов. В письмах часто выражается надежда на встречу в будущем.

Школьное изучение романа должно, на наш взгляд, включать и анализ этикетных речевых формул в речи персонажей. Такой анализ поможет больше узнать о культуре и обычаях казачества, составить речевую характеристику персонажей.



ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Речевая ситуация прощания представляет собой завершение речевого коммуникативного контакта. Для данной ситуации типично использование устоявшихся в речевой культуре этикетных формул, сигнализирующих о выходе из речевой коммуникации, обозначающих конец разговора. Помимо непосредственной функции завершения речевого контакта формулы прощания выполняют задачи напутствия, пожелания и просьбы о прощении.

В работе были проанализированы все речевые ситуации прощания в романе М.А. Шолохова «Тихий Дон», в которых были использованы этикетные формулы (около 90 контекстов). Большинство этикетных формул прощания отмечены в устной речи персонажей.

Наиболее значимую семантическую группу среди формул прощания составляют выражения, передающие значение просьбы о прощении, о сохранении доброй памяти о человеке. Такое речевое поведение обусловлено представлением о том, что человек при расставании не должен оставлять о себе плохие воспоминания, обиды, сожаления.

Среди формул этой группы чаще всего используется формула «Прощай(те)!», которая представлена также просторечными вариантами «Прощевай(те)!» и «Прощувай!» (искажённый вариант в речи украинца).

Во всём тексте романа формула «Прощай» встречается 25 раз, «Прощайте!» - 8 раз. Реже используются диалектные варианты данной формулы: «Прощевайте!» - 3 раза, «Прощевай!» - 2 раза, «Прощувай!» - 1 раз. Данная формула используется не только при расставании надолго или навсегда, но и для обозначения завершения разговора в повседневном общении.

К этой группе относятся также формулы «Не поминайте лихом» (2 примера), «Не поминай лихом!» (1 пример), «Ты нас тоже недобрым словом не поминай» (1 пример).

Вместе с формулами прощания данной группы часто используются выражения ритуального происхождения, содержащие просьбу переживать расставание без грусти, сохранять хорошее настроение: «Не горюй!» (4 примера), «Не скучай!» (1 пример), «Не гневайся» (1 пример). Они имеют общую форму императивной конструкции со значением просьбы.

На втором месте по частотности находятся формулы, которые содержат разного рода пожелания. В этой группе можно выделить:

а) пожелания Божьей помощи, лёгкого пути, удачи: «С Богом!» (8 примеров), «Христос с тобой» (2 примера), «Спаси Христос» (1 пример), «Храни Вас Господь!» (1 пример), «Оборони Вас Господь!» (1 пример), «Храни тебя царица небесная!» (1 пример). Стремление заручиться поддержкой высших сил характерно для ситуаций, которые осознаются как опасные, значительные, жизненно важные;

б) пожелания здоровья: «Бывай здоров!» (2 примера), «Бывай здорова!» (1 пример), «Бывайте здоровы!» (2 примера), «Будьте здоровы!» (2 примера), «Будь здорова!» (1 пример);

в) пожелания добра в широком смысле слова: «Всего доброго!» (3 примера), «Всего хорошего!» (1 пример), «Всего наилучшего!» (1 пример). Употребление этих формул в языке романа Шолохова подразумевает наличие большей дистанции между коммуникантами, чем при родственных, дружеских или соседских отношениях.

в) пожелания доброго пути, напутствия: ««Путь добрый!» (1 пример), «Счастливого путя вам!» (1 пример), «Скатертью тебе дорога!» (1 пример). К этой группе примыкают формулы «Час добрый!» (2 примера), «В час добрый!» (1 пример), выражающие надежду на то, что момент времени, выбранный для начала пути, окажется благоприятным.

Во многих ситуациях в романе прощание происходит без этикетных формул. Говорящий может сообщить о своём намерении завершить общение («Ну, я пойду»), разрешить собеседнику уйти («Можешь быть свободен», «Можете идти») или требовать его ухода «Шагом марш!», «Езжай!», «Ступай!», «Расходитесь!). Интенция говорящего проясняется контекстом, так как такие выражения, как «Езжай!», «Ступай!», могут означать и разрешение и приказ.

Ситуация прощания сопровождается определёнными ритуальными формами поведения и жестами (рукопожатие, земные поклоны, поцелуи, объятия, слёзы). Военные при прощании отдают честь (козыряют). При прощании выражается надежда на скорую встречу («Приведёт Бог - ещё свидимся!») либо, наоборот, неверие в её возможность («Прощай. Должно, не свидимся!»).

В эпистолярных речевых ситуациях прощания встречаются перформативы («Шлём тебе низкий поклон и ждём успехов»), пожелания («Бывай здоров и Богом хранимый»), фразы, выражающие надежду на скорую встречу («С великим нетерпением жду тебя домой!»), и формулы, выражающие передачу привета («С тов. приветом!»).

В письмах казаков наряду с формулами, встречающимися и в устной речи («Будьте здоровы!», «Будь здоров!»), используются книжные выражения, характерные только для письменной речи («Богом хранимый»,

«С великим нетерпением»). Такие выражения не характерны для устной речи казаков, но считаются уместными и даже необходимыми в письмах.

В письме красноармейца появляется формула, характеризующая его партийную принадлежность, подчёркивающая общность убеждений адресанта и адресата: «С тов. приветом».

Лингвокультурологический аспект изучения романа «Тихий Дон» подразумевает знакомство с особенностями культуры казачества через языковые явления. В школьной практике изучение этикетных формул поможет школьникам лучше понять миропонимание героев Шолохова, познакомиться с традициями, существовавшими в казачьей среде начала XX века.



СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННОЙ ЛИТЕРАТУРЫ

Источники

1. Шолохов М.А. Тихий Дон / М.А. Шолохов. - М.: Изд-во «Э», 2015.Книги I-II. - 864 с.

2. Шолохов М.А. Тихий Дон / М.А. Шолохов. - М.: Изд-во «Э», 2015.Книги III-IV. - 992 с.

Учебная и научная литература

3. Акишина, А.А., Формановская, Н.И. Русский речевой этикет. Практикум вежливого речевого общения / А.А. Акишина, Н.И. Формановская. - М.: Либроком, 2009. - 184 с.

4. Акишина, А.А., Формановская, Н.И. Этикет русского письма / А.А. Акишина, Н.И. Формановская. - М.: Ленанд, 2015. - 208 с.

5. Алейникова, Т.В., Бутырина, Л.Н. Социальные регулятивы как отражение общественных явлений (на материале романа М. Шолохова) / Т.В. Алейникова, Л.Н. Бутырина // Вестник Таганрогского ин-та им. А.П. Чехова. - 2006. - № 2. - С. 46-50.

6. Байбурин, А.К., Топорков, А.Л. У истоков этикета. Этнографические очерки / А.К. Байбурин, А.Л. Топорков. - Л.: Наука, 1990. - 168 с.

7. Блохина, О.А. Григорий Мелехов: Персонажные зоны в языке романа М.А. Шолохова «Тихий Дон»: автореферат дисс… канд. филол. наук. - М., 2006. - 19 с.

8. Введенская, Л.А. Культура речи / Л.А. Введенская. - Ростов-на- Дону: Феникс, 2001. - 448 с.

9. В мире литературы: Учебник. - 11 класс / под ред. А.Г. Кутузова. - М.: Дрофа, 2010. - 464 с.

10. Воробьёва, А.Д. Художественное время и пространство в творчестве М.А. Шолохова на уроках литературы в 11 классе: дисс… канд. пед. наук / А.Д. Воробьёва. - М., 2004. - 190 с.

11. Гаджиева, Л.И. Мир казачества в изображении Н.В. Гоголя, Л.Н. Толстого, М.А. Шолохова: автореферат дисс… канд. филол. наук / Л.И. Гаджиева. - М., 2007. - 23 с.

12. Гладров, В. Речевые жанры «Приветствие» и «Прощание» в современном немецком и русском языках / В. Гладров // Вестник Череповецкого гос. ун-та. - 2014. - № 3 (56). - С. 69-74.

13. Гольдин В.Е. Речь и этикет / В.Е. Гольдин. - М., Просвещение, 1983. - 109 с.

14. Гончарова, М.Ю. Стилистические особенности М.А. Шолохова (по роману-эпопее «Тихий Дон») // Первое сентября. Фестиваль «Открытый урок» [Эл. рес.]. - Режим доступа: http://festival.1september.ru/articles/625365

15. Гумбольдт, В. фон. О различии строения человеческих языков и его влиянии на духовное развитие человечества / В. фон Гумбольдт // Гумбольдт, В. фон. Избранные труды по языкознанию. - М.: Прогресс, 1984. - 400 с.

16. Давыдова, О.А. Лексика казачьей службы в «Тихом Доне» / О.А. Давыдова // Русская речь. - 2005. - № 6. - С. 21-26.

17. Давыдова, О.А. Русские и казачьи формулы приветствия (в языке произведений М.А. Шолохова) / О.А. Давыдова // Русский язык и литература в пространстве мировой культуры. Материалы XIII Конгресса МАПРЯЛ. - Гранада, 2015. - Т. 6. - Направление 5. - Язык. Сознание. Культура. - СПб., 2015. - С. 189-194.