Речевые стратегии и тактики, используемые коммуникантами на разных стадиях протекания конфликта

Размещено на http://www.allbest.ru/

Размещено на http://www.allbest.ru/

Оглавление

Введение

1. Конфликт как тип речевого акта в современной прагматической теории

1.1 Прагматика и ее становление как науки

1.2 Теория речевых актов и ее место в современной лингвистике

1.3 Типы речевых актов

1.4 Общая теория конфликта

1.5 Стратегии и тактики конфликта

Выводы по первой главе

2. Стратегии и тактики конфликтного речевого акта

2.1 Кооперирующие стратегии

2.1.1 Тактика извинения

2.1.2 Тактика обещания

2.1.3 Тактика призыва к примирению

2.2 Некооперирующие стратегии

2.2.1 Инвективные стратегии

2.2.1.1 Тактика оскорбления и унижения

2.2.1.2 Тактика осмеяния

2.2.2 Стратегии дискредитации

2.2.2.1 Тактики отрицательной оценки действий и качеств

2.2.3 Стратегии вербального насилия

2.2.3.1 Тактика приказа и запрета

2.2.3.2 Тактика угрозы

Выводы по второй главе

Заключение

Список литературы

Введение

Курсовая работа практического характера посвящена изучению прагмалингвистических особенностей речевого конфликта, описанию механизмов представления их в речи.

Актуальность темы обусловлена присутствием конфликта в различных сферах жизнедеятельности, а так же наличием устойчивого интереса к проблемам конфликта как такового. Проблема разрешения конфликтных ситуаций имеет огромное значение в жизни практически каждого человека.

Объектом исследования является конфликтный тип речевого взаимодействия во всем многообразии лингвистических и экстралингвистических составляющих.

Предметом исследования являются речевые стратегии и тактики, используемые коммуникантами на разных стадиях протекания конфликта.

Цель настоящего исследования заключается в выявлении и рассмотрении специфики речевого конфликта.

Задачи: уточнение понятия «речевой конфликт» с позиций актуальных направлений лингвистики; описание и систематизация стратегий и тактик конфликта; анализ причин возникновения ситуаций конфликтного общения.

В работе использовались методы семантической и прагматической интерпретации, что позволяет определить функции регулятивов в процессе речевой деятельности оппонентов и изучить влияние лексико-синтаксической организации реплик на иллокутивное значение; социально-контекстуального анализа - для исследования коммуникативных ролей в процессе общения и межличностных отношений оппонентов; функционального анализа не/вербальных единиц речевого конфликтного поведения. Поскольку речевой акт - это вид действия, то при его анализе используются, по существу, те же категории, которые необходимы для характеристики и оценки любого действия: субъект, цель, способ, инструмент, средство, результат, условия, успешность и т.п.

Научная новизна работы заключается в попытке уточнения существующей классификации стратегий и тактик. Материалом исследования послужили фрагменты текстов произведений английской и американской литературы.

Теоретическая значимость данного исследования заключается в том, что оно суммарно развивает теорию речевой деятельности в частном лингвистическом плане и представляет собой вклад в общую теорию прагматики общения. Изучение функционально-семантических характеристик конфликтного дискурса позволяет осмыслить процесс управления речевым конфликтом и расширяет представление о соотношении коммуникативной и ситуативной семантики.

Глава 1. Конфликт как тип речевого акта в современной прагматической теории

1.1 Прагматика и ее становление как науки

Прагматика (древнегр. pragmatos - действие) - раздел семиотики, изучающий соотношение знаков и их пользователей в конкретной речевой ситуации. Впервые о прагматике писал Чарлз Сандерс Пирс в ХIХ в., а ее основные параметры применительно к философии прагматизма сформулировал в 1920-е гг. Чарлз Моррис. Однако современная лингвистически ориентированная прагматика развивается скорее под влиянием идей позднего Витгенштейна (см. аналитическая философия, языковая игра) и теории речевых актов.

Термин «прагматика» был введен в конце 30-х гг. ХХ века одним из основателей семантики Ч. Моррисом. Прагматика является составным компонентом семантики, которую Ч. Моррис разделил на семантику, синтактику и прагматику [Руднев, 1988]. Прагматика - это учение о функционировании языковых знаков в речи, а так же об отношении знаков к их интерпретаторам, то есть к тем, кто пользуется знаковыми системами. Объективный мир предстает, прежде всего, как фактор, создающий коммуникативную ситуацию и определяющий цели и задачи говорящего. Таким образом, прагматика изучает поведение знаков в реальных процессах коммуникации [ЛЭС: 391-392]. Моррис также отметил, что основной предшественницей прагматики является риторика.

Коммуникативная активность кроме языковых средств выражения, включает целый спектр экстралингвистических факторов: языковую компетенцию участников речевого акта, их взаимодействие в процессе коммуникации, обстановку, в которой эта коммуникация осуществляется, целевые установки адресанта и адресата речи, речевой этикет, индивидуальные особенности употребления языковых средств и т.д. Поэтому в настоящее время не существует четких границ, определяющих предмет собственно прагматических исследований. К прагматике относится весь комплекс вопросов, связанных с личностями отправителя и получателя речи в процессе производства речи и при ее декларировании, с отношениями между участниками коммуникации, с ситуацией, в которой осуществляется общение, с использованием стилистических и эмоциональных средств языка. Таким образом, в широком смысле понятие прагматики включает в себя и социолингвистику, и психолингвистику, и другие области языкознания, связанные с функционированием языка в обществе [там же].

Прагматическая характеристика вербальной коммуникации является предметом изучения ряда отечественных и зарубежных ученых: Арутюнова, 1999; Алефириенко, 2005; Апресян, 2003; Кусов, 1999; Леонтьев, 1969; Падучева, 1986, 1996; Романов, 1979, 1985, 1988, 2002, 2005; Сусов, 1986, 1990; Спивак, 1977; Austin, 1961, 1963; Downes, 1977; Fraser, 1975; Gale, 1976; Searle, 1962, 1975, 1977; Strawson, 1964 и др.

Для иллюстрации влияния экстралингвистических условий на значение высказывания В.П. Руднев [Руднев, 1988] приводит следующий пример: «Предположим, что "М. вошел в комнату" произносится в контексте детективной истории. Тогда эта фраза может означать, например: "Приготовиться!" - если этого М. ждут в его комнате наемные убийцы. А в контексте бытового дискурса, например праздничного застолья, эта фраза может означать, что этого человека долго ждали к столу, он опаздывал и наконец-то пришел. В ситуации бытовой мелодрамы это может означать, что пришел любимый человек, или наоборот, ненавистный муж - прагматическое значение всегда будет меняться».

По Н.Д. Голеву [Голев, 2010] прагматика отвечает на вопрос «зачем?» и раскрывает коммуникативный замысел текста. Прагматика определяет семантику, и они вместе определяют синтагматику и другие проявления внешней структуры.

Выделение и формирование прагматики в качестве области лингвистических исследований началось в 60-х - начале 70-х гг. под влиянием логико-философской теории речевых актов Дж. Остина, Дж. Р. Сёрля и других. По мнению этих ученых, главная цель естественного языка - установление общения между людьми. Таким образом, в центр лингвистических исследований выдвинулся человек со своими целями, которые он преследует в коммуникации, а также условия коммуникативной ситуации, способствующие успешному достижению целей общения. В связи с этим нужно подробнее остановиться на теории речевых актов, возникшей в русле аналитической философии.

1.2 Теория речевых актов и ее место в современной лингвистике

Теория речевых актов выделяет три уровня, или аспекта, анализа речевого акта. Во-первых, речевой акт можно рассматривать как собственно говорение чего-либо. Рассматриваемый в этом аспекте речевой акт выступает как локутивный акт (от латинского locution - «говорение»). Локутивный акт, в свою очередь, представляет собой сложную структуру, поскольку включает в себя и произнесение звуков (акт фонации), и употребление слов, и связывание их по правилам грамматики, и обозначение с помощью слов тех или иных объектов (акт референции), и приписывание этим объектам тех или иных свойств и отношений (акт предикации). В процессе говорения (по-латински - in locutio) человек одновременно совершает еще и некоторое действие, имеющее какую-то внеязыковую цель: он спрашивает или отвечает, информирует, уверяет или предупреждает, назначает кого-то кем-то, критикует кого-то за что-то и т.д. Речевой акт, рассматриваемый с точки зрения его внеязыковой цели, выступает как иллокутивный акт. Наконец, посредством говорения (по-латински - per locutio) человек достигает определенных результатов, производя те или иные изменения в окружающей его действительности, в частности и прежде всего - в сознании своего собеседника, причем полученный результат речевого действия может соответствовать или не соответствовать той внеречевой цели, для достижения которой он был предназначен говорящим. Речевой акт, рассматриваемый в аспекте его реальных последствий, выступает как перлокутивный акт [ССРЛЯ: 3].

Заслуга Дж. Остина, основателя теории речевых актов, и его последователей - в том, что процесс говорения был рассмотрен не как сочетание общепринятых символов, построенное по определенным фонетическим, семантическим и синтаксическим правилам и отражающее положение дел в окружающей действительности, а как продукт индивидуального словотворчества, обусловленный личностными качествами говорящего и стоящими перед ним целями и задачами, т.е. поставлен в прямую зависимость от его производителя - субъекта речи.

Для Дж. Серля [Серль, 1998] теория речевых актов была, прежде всего, теорией значения. Он сосредоточил свое внимание на «иллокутивном акте» (это действие, которое мы совершаем посредством произнесения некоторой фразы). Сёрль так же ввел новое понятие - иллокутивная цель - это установка на определенную ответную реакцию адресанта, которая сообщается ему в высказывании. Для того чтобы понять, с какой целью используется высказывание, может быть использована пунктуация, ударение, интонация и контекст.

1.3 Типы речевых актов

Речевой акт - это минимальная единица речевой деятельности, выделяемая и изучаемая в теории речевых актов - учении, являющемся, как было отмечено ранее, важнейшей составной частью лингвистической прагматики [ССРЛЯ: 3].

Дж. Остин и Дж. Сёрль в своих работах по изучению речевых актов выделяют следующие классы высказываний на основе понятия «иллокуция» [Серль, 1998: 181-192; Дж. Остин, 1986: 119]:

1. Репрезентативы - высказывания, направленные на то, чтобы зафиксировать ответственность говорящего за истинность выражаемого суждения; имеют целью отразить положение дел в мире, предполагают наличие у говорящего соответствующего мнения, и их пропозициональное содержание ничем не ограничено. Примерами репрезентативов являются обещание, осуждение, прогнозирование, квалификация, признание.

I'm afraid you've thought me a bigger fool than I am [Maugham, 1981: 65].

You're not going to do much by crying, you know [Maugham, 1981: 65].

2. Директивы, чья иллокутивная направленность состоит в стремлении говорящего добиться того, чтобы слушающий нечто совершил. К этому классу относятся просьбы, запреты, советы, инструкции, призывы и другие виды побудительных речевых актов.

Annie, tell Willie he better lay low tonight [Angelou: 19].

Well, that may be, but the name's too long. I'd never bother myself. I'd call her Mary if I was you [Angrelou: 92].

3. Комиссивы - иллокутивные акты, направленные на то, чтобы возложить не на слушающего, а уже на говорящего обязанность совершить некоторое будущее действие или следовать определенной линии поведения. К данному классу относятся различного рода обещания, клятвы.

Annie, my policy is I'd rather stick my hand in a dog's mouth than in a nigger's [Angelou: 158].

If you don't find a house soon I shall have to reconsider my position. Why, if you go on like this we shan't be married for years [Maugham, 1988: 194].

4. Экспрессивы - выражение психологического состояния, задаваемого условием искренности относительно положения вещей. Направление соответствия между высказыванием и действительностью для них не существенно, поскольку положение дел, служащее поводом для экспрессива, составляет не основное содержание, а предпосылку такого речевого акта - его пресуппозицию.

It's absurd. If you think you ought to go it's your own lookout. Bur really you can't expect me to [Maugham, 1981: 64].

“I told him to join us tonight.”

“Leon! You didn't!” [Mc. Ewan: 52].

5. Декларации - это речевые акты, результатом которых является осуществление представленных в их пропозициональном содержании положения дел. Примерами деклараций являются назначение на пост, объявление войны или перемирия, отлучение от церкви, посвящение в рыцари, прием в партию, присвоение звания человеку или имени учреждению и т.п.

I suppose that because you're the one who wrote it, you'll be Arabella... [Mc. Ewan: 13].

Stand up when you see a lady, you contemptuous scoundrel [Angelou: 159].

Данная классификация, как и большинство других классификаций языковых явлений, не дает деления множества на пересекающиеся классы. Существуют речевые акты, обладающие признаками, характерными для разных иллокутивных классов, и образующие, так сказать, «смешанные» типы. Например, приглашение является одновременно и директивом, поскольку говорящий побуждает адресата прийти в определенное место, и комиссивом, поскольку тем самым говорящий связывает себя обязательством либо лично, либо через посредство других лиц обеспечить приглашаемому должный прием. Жалоба является одновременно и репрезентативом, поскольку отражает некоторое положение дел в действительности, и экспрессивом, поскольку выражает недовольство говорящего этим положением, и директивом, так как цель жалобы - не просто проинформировать адресата, а побудить его к принятию соответствующих мер.

В зависимости от способа выражения Дж. Серль [Серль, 1998: 174-180] выделил прямые и косвенные речевые акты.

Прямые речевые акты передаются средствами, языковая семантика которых соответствует иллокутивной силе речевого акта.

“How can I possibly do that?”

“I don't care how you do it. Make an excuse.” [Mc. Ewan: 52].

В ответной реплике глагол в повелительном наклонении четко показывает требование говорящего.

Косвенные речевые акты выражаются формами, иллокутивная сила которых не является частью их семантики, а выводится логико-индеференциальным путем из буквального значения формы с учетом ситуации произнесения.

“Bailey, you've let your children come between us.”

“Kid, you're too sensitive. The children, er, my children, can't come between us, unless you let them.” [Angelou: 205].

Фраза you're too sensitive может быть интерпретирована, как намек на неверное восприятие слушающим объективной реальности. Возможно, это завуалированное утверждение you are wrong.

Таким образом, косвенные речевые акты несут в себе дополнительную информацию. Их употребление оправдано, когда надо проявить сдержанность, повышенную вежливость, скрыть неблаговидность речевого действия, дать намек, показать иронию, использовать речевые манипуляции.

1.4 Общая теория конфликта

В переводе с греческого слово «конфликт» (conflictus) означает столкновение. Однако при всей кажущейся ясности и прозрачности этого концепта, его единой универсальной трактовки не существует. В психологии конфликт определяется как ситуация, в которой наличествует несовместимость действий, целей или желаний у двух лиц. Среди сущностных черт конфликта психологи выделяют наличие противоречия между субъектами, их противодействие, негативные эмоции по отношению друг к другу, наличие довербальной фазы развития [Шубина, 2008].

Обычно речевой конфликт понимается как явление прямо противоположное гармоничному типу речевого взаимодействия, «в ходе которого коммуниканты сознательно отклоняются от линии кооперативного поведения, целенаправленно выходят за рамки закрепившихся норм общения, эксплицируя свои действия вербальными и прагматическими средствами» [Мулькеева, 2006: 7].

Конфликт может возникнуть только на базе коммуникативного контакта. Противоположность позиций или мысленное действие, никак не выраженное вовне, не являются элементом начавшегося конфликта, и нет конфликта, если действует только один участник [Третьякова, 2000]. Как отмечает Н.Г. Комлев, конфликт отсутствует в двух случаях: при идеально слаженной интеракции на основании полного взаимного соответствия стратегических и тактических интересов общающихся и при отсутствии всякого контакта между ними [цит. по: Комлев, 1978]. Таким образом, конфликт - это двустороннее поведение, базирующееся на коммуникативном контакте.

Н.А. Белоус [Белоус, 2008] отмечает, что главным объектом изучения лингвистики является согласованное речевое поведение. Однако, при исследовании успешной вербальной коммуникации, в поле внимания лингвистов попадают коммуникативная неудача, коммуникативная помеха, коммуникативный сбой, коммуникативный провал, языковой конфликт - «неизбежное зло при успешной коммуникации». Белоус использует термины конфликтный текст (языковой материал, фиксированный на материальном носителе, статичный объект) и конфликтный дискурс (актуализация текста в определенных ментальных и прагматически условиях конфликта, взятого в событийном аспекте). Конфликтный дискурс характеризуется отношениями между конфликтующими языковыми личностями и их отношением к своим целям - прагматичностью, интерактивностью и дискретностью, а так же может обладать явным и скрытым характером.

А.Я. Анцупов вводит понятие конфликтной ситуации. «Это наименьшая целостная неделимая часть конфликта, обладающая всеми его основными свойствами. Использование ее в качестве единицы анализа дает возможность в известной степени стандартизировать, хранить и накапливать информацию о реальных конфликтах» [Анцупов, 2009: 55]. Важным компонентом ситуации являются социальная среда и объективная обстановка, в условиях и под воздействием которых развивается конфликт. Объект конфликта, функциональные взаимосвязи между его структурными элементами так же входят в конфликтную ситуацию. Раскрывая данное понятие, исследователь отмечает, что «конфликтная ситуация - это противодействие в виде общения, поведения или деятельности, направленных на защиту своих интересов путем нанесения ущерба оппоненту, при негативном отношении к нему. Преобладает мотивация «на себя». Эмоции доминируют в определении поведения и манеры общения. Ресурсы мобилизуются для победы над оппонентом» [Анцупов, 2009: 83].

Л.В. Балахонская [Балахонская, 2008] не дает четкого определения языковому конфликту, однако так же подчеркивает, что «языковой конфликт выступает в качестве неизбежного имплицитного сопровождения всякой языковой действительности». Она использует термин Е. А. Земской и О. П. Ермаковой «коммуникативная неудача» (соотносим с термином теории речевых актов «перлокутивная неудача») - полное или частичное непонимание партнером по коммуникации, т.е. неосуществление или неполное осуществление коммуникативного намерения говорящего. К коммуникативным неудачам отнесены и непредусмотренные говорящим нежелательные эффекты: обида, раздражение и др. Балахонская разделяет конфликты на собственно речевые и речеповеденческие. Оба типа заранее прогнозируемы.

Речевые конфликты выделяются на базе соотношения язык-речь. Они могут быть обусловлены системно-языковой недостаточностью, т.е. отсутствием в языке необходимых номинаций для целесообразного обмена репликами. Л. В. Балахонская указывает на то, что вербальный раздражитель может вытеснить тему диалога. Главной целью коммуникантов становится выражение отрицательных эмоций, вымещение раздражения друг на друге. В случае нейтрализации очага раздражения обмен репликами возвращается в логическое русло.

“Oh, the sweet little boy!” cooed Miss Erma, trailing her De Vere robes to the centre of stage.

“Aw, shut up,” said Bobby, with a scowl. “Who's a kid? You ain't, you bet.”

“Fresh brat!” breathened Miss Erma, beneath her enamelled smile [O'Henry: 106].

Первая реплика-стимул «the sweet little boy» содержит неуместное и, возможно, оскорбительное обращение. Поэтому Бобби намеренно использует в диалоге языковое средство «shut up», выступающее в функции конфликтогенного. Мисс Эрма так же стремится уязвить его в ответ (Fresh brat).

Речеповеденческие конфликты возникают так же в процессе диалогического взаимодействия. Они могут быть обусловлены намеренным или случайным выбором мимических, жестовых, движенческих формул-раздражителей со стороны участника коммуникации [Балахонская, 2008].

“Why didn't he tell me they were hurting?” asked the aunt with some asperity.

“He told you twice, but you weren't listening. You often don't listen when we tell you important things.” [Munro: 77].

Данный конфликт вызван сбоями в речевом и невербальном поведении, обманутыми ожиданиями. Жалоба на невнимательное отношение тети к своему подопечному сопровождается упреком на отсутствие ответной реакции He told you twice, but you weren't listening.

Н.Д. Голев относит к конфликтам различные типы языко-речевого правонарушения: речевое хулиганство (сквернословие), речевое убийство (словесное оскорбление, унижение чести и достоинства), речевое воровство (плагиат) и речевое мошенничество (манипулятивное использование языка). При этом особое внимание уделяется потенциальной способности языкового средства нанести вред, ущерб [Голев, 2010].

С позиций институциональных характеристик Н.А. Белоус делит конфликтный дискурс участников общения на личностно-ориентированный и статусно-ориентированный. Личностно-ориентированный конфликтный дискурс регламентируется правилами речевого этикета, в случае статусно-ориентированного дискурса оппоненты выступают в качестве представителей той или иной общественной группы и выполняют роль, предписываемую коммуникативной ситуацией. Институциональная специфика конфликтного дискурса может проявляться как нарушение оппонентами правил речевого общения, предписанных социальными правилами поведения, которые закреплены за каждой коммуникативной социальной ролью/статусом оппонентов [Белоус, 2008].

К важнейшим признакам конфликта относятся эксплицитная антипатия, несоблюдение принципов кооперативности, «кодекса доверия», наличие противодействующих стратегий [Белоус, 2008], наличие типовой структуры, двусторонность, временная протяженность, расхождение партнеров в понимании и оценке ситуации [Мулькеева, 2006], коммуникативный дискомфорт, открытое столкновение мнений [Балахонская, 2008]. Квалифицируя конфликт как коммуникативное событие, В.О. Мулькеева выделяет следующие его признаки: троякая реализация в человеческой сфере, времени и пространстве, то есть наличие лингвистических и экстралингвистических составляющих; маркированность; динамичность, процессуальность и кульминативность; невозможность полного контроля и прогноза ходов, результатов и последствий; вершинная позиция в ходе регулирования дальнейшего межличностного взаимодействия; социальная и культурная обусловленностью [Мулькеева, 2006: 8].

Структура конфликта может быть представлена в виде фрейма, отраженного в сознании индивида. Фрейм «конфликт» включает в себя обязательные инвариантные слоты, а также вариативные, дополнительные составляющие, зависящие от конкретной ситуации общения [Мулькеева, 2008: 3].

А.Я. Анцупов выделяет в структуре конфликта следующие компоненты:

Участники конфликта - лица, чья степень участия в конфликте различна: от непосредственного противодействия до опосредованного влияния на ход конфликта. Он рассматривает несколько групп участников:

1. Основные участники конфликта, или противоборствующие силы. Это те субъекты конфликта, которые непосредственно совершают активные (наступательные или защитные) действия друг против друга.

2. Группы поддержки. Почти всегда за оппонентами стоят силы, которые могут быть представлены отдельными индивидами, группами и т.д.

3. Другие участники. В данную группу входят субъекты, которые оказывают эпизодическое влияние на ход и результаты конфликта (подстрекатель, организатор и др.)

Информационные модели конфликтной ситуации у основных и второстепенных участников конфликта.

Предмет конфликта - это объективно существующая или воображаемая проблема, лежащая в основе конфликта. Это то противоречие, из-за которого и ради разрешения которого стороны вступают в противоборство.

Объект конфликта - причина, повод к конфликту. Объектом может быть материальная (ресурс), социальная (власть) или духовная (идея, норма, принцип) ценность, к обладанию которой стремятся оба оппонента.

Макро- и микросреда - условия, в которых находятся и действуют участники конфликта. Сюда входит не только ближайшее окружение личности, но и социальные группы, представителем которых является данный индивид.

Исследователь понимает структуру конфликта как «совокупность устойчивых связей конфликта, обеспечивающих его целостность, тождественность самому себе, отличие от других явлений социальной жизни, без которых он не может существовать как динамически взаимосвязанная целостная система и процесс» [Анцупов, 2009: 101]. Таким образом, конфликт возможен только при наличии всех вышеперечисленных компонентов.

В.С. Третьякова определяет конфликт как «протекающее во времени коммуникативное событие, имеющее свое развитие» и выделяет в нем, следуя психологической традиции, следующие стадии: назревание, созревание, пик, спад, разрешение, которые формируют докоммуникативную и коммуникативную фазы [Третьякова 2002: 47]. По мнению исследователя, в докоммуникативной фазе осознаются мотивы, потребности, интересы коммуникантов, оба участника взаимодействия начинают ощущать конфликтность ситуации и готовы предпринять друг против друга речевые действия. Но это лишь готовность к конфликту, а не его языковая реальность.

1.5 Стратегии и тактики конфликта

На основании наличия или отсутствия у коммуникантов установки на сотрудничество и сохранение гармонии отношений, В. О. Мулькеева разделяет стратегии и тактики конфликта на кооперативные (гармоничные) и некооперативные (дисгармонизирующие или конфронтационные [Мулькеева, 2008: 4]. Речевые стратегий могут быть разделены на две групп, в зависимости от типа ущерба, наносимого адресату. Инвективные стратегии направлены на оказание психического деструктивного воздействия на личность адресата. Ядром являются тактики оскорбления, осмеяния, унижения. Стратегии дискредитации заключаются в снижении положительного образа адресата, его авторитета, подрыве доверия к нему, изменения мнения о нем путем отрицательной оценки его действий, поступков, качеств. Характерными чертами данной стратегии являются рассчитанность на публичность речевых действий, и, как следствие двуадресатность - направленность на дискредитируемое лицо, и на стороннего наблюдателя, чье представление об этом лице корректируется; ретроспективная направленность. Разновидностью деструктивного воздействия при помощи совершения вербальных действий является стратегия вербального насилия. Она относится к типу стратегий несущих ущерб негативному лицу собеседника, его стремлению к независимости, неприкосновенности территории. В рамках этой стратегии используются: тактика угрозы, направленная на изменение контекста, в котором предполагаемый адресат принимает решение; тактики приказа и запрета, с целью принуждения адресата совершить определенное действие, либо лишения права совершать что-либо [Мулькеева, 2008: 5-15].

Под стратегией В.О. Мулькеева понимает «сверхзадачу речи, представляющую единство прагматического и когнитивного планов общения, которая продиктована «практической целью продуцента», и посредством которой планируется речевое взаимодействие и контролируется оптимальное решение коммуникативных задач говорящего» [Мулькеева, 2008: 9]. Стратегии определяют выбор приемов реализации плана общения, при помощи которых адресат мог бы расшифровать интенцию говорящего и соответственно строить свою линию поведения. Эти средства получили названия тактик.

Л.В. Балахонская использует термин «коммуникативная стратегия». Это макроинтенция, соответствующая общему замыслу говорящего и реализуемая на протяжении всего коммуникативного события. В самом общем смысле речевая стратегия включает в себя планирование процесса речевой коммуникации в зависимости от конкретных условий и типа личности коммуникантов, а также реализацию этого плана [Балахонская, 2008: 40]. Тактика - одна из последовательно решаемых задач в границах определенной стратегической линии, интенция речевого поступка в рамках выбранной стратегии поведения в конкретной ситуации. В то же время это коммуникативное средство коррекции речевого поведения, гибкого оперативного реагирования на изменение внешних и внутренних параметров коммуникативной ситуации; это динамическое использование коммуникативных речевых умений для построения диалога в рамках той или иной стратегии. Стратегический замысел определяет выбор и последовательность тактик, а также языковых средств и приемов их реализации. Помимо стратегий, определенных В.О. Мулькеевой, Л.В. Балахонская выделяет стратегию контроля над коммуникативной инициативой - захват роли коммуникативного лидера, который осуществляет контроль над темой и регулирует объем речевого вклада респонсора [там же].

А.Я. Анцупов рассматривает манипулятивную стратегию как реализацию стремления к достижению «поставленных целей путем косвенного воздействия на оппонента, в результате которого он вынужден уступить или действовать в нужном для манипулятора направлении» [Анцупов, 2009: 91].

Опираясь на признаки, проявляющиеся в определенном стиле поведения и существенно влияющие на вербальное поведение человека, В. С. Третьякова выделяет три типа личностей на основе их коммуникативных установок: деструктивный, конформный, конструктивный. Первый тип субъекта склонен к развертыванию конфликта, к усилению его, к установлению своего господства, к подчинению другого человека, его интересов своим, к унижению другой стороны (установка на конфликт, конфронтацию). Субъект второго типа пассивен, склонен уступать, подчиняться (установка на устранение, невмешательство). Такая модель поведения опасна, потому что люди такого типа объективно способствуют и содействуют чужим агрессивным проявлением, хотя в других случаях она может сыграть и положительную роль. Субъекты конструктивного типа стремятся погасить конфликт, найдя решение, приемлемое для обеих сторон (установка на сотрудничество, кооперацию) [Третьякова, 2000].

Таким образом, определение природы конфликта и характеристик основных его участников позволяет выявить те пусковые механизмы, которые приводят к назреванию, развязыванию и развитию конфликта.

Выводы по первой главе

Проведенное исследование, посвященное изучению когнитивно-прагматического и стратегического потенциала речевых конфликтов, позволило сделать следующие выводы:

1. Конфликт следует понимать как явление прямо противоположное гармоническому типу общения. Классификации конфликтов базируются на различных основаниях. Так, например, в зависимости от источника вербальных конфликтов различают речевые и речеповеденческие конфликты. С позиций институциональных характеристик участников общения выделяются личностно-ориентированный и статусно-ориентированный конфликтный дискурс.

2. Речевой конфликт может быть квалифицирован как коммуникативное событие, отраженное в сознании индивида в виде фрейма, типовой структуры, включающей в себя обязательные инвариативные слоты и вариативные дополнительные компоненты.

3. В зависимости от наличия или отсутствия у коммуникантов установки на сотрудничество конфликты могут быть поделены на кооперирующие (гармоничные) и некооперирующие (дисгармоничные, конфгонтационные). Каждый тип характеризуется определенным набором стратегий и тактик.

4. Стратегия - это макроинтенция, соответствующая общему замыслу говорящего и реализуемая на протяжении всего коммуникативного события. Тактика - одна из последовательно решаемых задач в границах определенной стратегической линии. Стратегический замысел определяет выбор и последовательность тактик, а также языковых средств и приемов их реализации.

5. На выбор стратегий и тактик в речевом конфликтном поведении влияет так же и тип личности коммуниканта. Так, выделяют три типа личностей на основе их коммуникативных установок: деструктивный, конформный, конструктивный

Глава 2. Стратегии и тактики конфликтного речевого акта

Вслед за В.О. Мулькеевой мы выделяем следующие стратегии и тактики:

1) на основании наличия или отсутствия у коммуникантов установки на сотрудничество и сохранение гармонии отношений все стратегии и тактики могут быть разделены на кооперирующие и некооперирующие;

2) в зависимости от типа ущерба наносимому адресату - инвективные стратегии, стратегии дискредитации и стратегии вербального насилия. Остановимся подробнее на каждом типе и поясним вышесказанное примерами.

2.1 Кооперирующие стратегии

Основным речевым поступком, запускающим процесс гармонизации, можно считать отказ конфликтанта от претензий. Функцию уступки наиболее эффективно выполняют тактики признания вины, извинения, обещания, призыва к примирению. Функцию сдерживания - тактики демонстрации уверенности и спокойствия, рационального реагирования и последовательного избегания негативных и оценочных реакций на адресата и ситуацию [Балахонская, 2008]. Могут использоваться тактики амбивалентные, которые можно интерпретировать и как кооперативные, и как конфронтационные (например, тактики иронии, вынужденного согласия, молчания и т. п.)

А.Я. Анцупов вводит понятие «конфликтоустойчивость личности». Она рассматривается как специфическое проявление психологической устойчивости и проявляется в способности человека оптимально организовать свое поведение в трудных ситуациях социального взаимодействия, бесконфликтно решать возникшие проблемы в отношениях с другими людьми. Включает в себя эмоциональный, волевой, познавательный, мотивационный, психомоторный компоненты. Высокий уровень конфликтоустойчивости предполагает грамотные действия и поведение в конфликтной ситуации, оптимизацию взаимодействия в конфликте, недопущение втягивания себя в его эскалацию, сосредоточение усилий на конструктивных действиях [Анцупов, 2009: 89].

В данной главе мы рассмотрим кооперирующие стратегии и тактики как способ коммуникативного разрешения конфликтных ситуаций.

2.1.1 Тактика извинения

Данная тактика имеет две иллокутивные цели: функцию признания вины и контактоустанавливающую функцию. Кто извиняется, тот просит обратить вспять негативную оценку своей личности и возможный ущерб на уровне отношений, так что извинения высказываются с социальной целью поддержания гармонии между коммуникантами. Событие, обусловливающее принесение извинения, адресант оценивает как отрицательное для адресата и, желая сгладить свою вину, приносит извинение. Данная тактика имеет следующее толкование: «знаю, что я сделал нечто, что было для тебя плохо, думаю, что ты можешь чувствовать ко мне нечто плохое по этой причине, говорю: я испытываю чувство вины за то, что я сделал, говорю это, потому что хочу, чтобы ты не чувствовал ко мне ничего плохого и простил меня» [Артамонова, 2007].

Поясним вышесказанное на примере:

Pierrot was whispering something in Jackson's ear.

`No secrets at the dining table, boys. We'd all like to hear, if you don't mind.'

Jackson, the delegated voice, swallowed hard. His brother stared at his lap.

`We'd like to be excused, Aunt Emily. Please can we go to the lavatory?' [McEwan: 139]

В функции конфликтогенного языкового средства выступает сделанное при всех замечание по поводу неуместного поведения мальчиков за столом (no secrets at the dining table). Речеповеденческий конфликт обнаруживает себя в концентрации внимания участников на определенном действии оппонента. Создается очаг напряжения - мальчики чувствуют неловкость за нарушение правил этикета (Jackson, the delegated voice, swallowed hard. His brother stared at his lap.). Кооперирующая линия поведения проявляется в признании вины (we'd like to be excused) и готовности скорректировать свои действия согласно установленным нормам.

В дальнейшем развитии событий мы наблюдаем усложнение конфликтной ситуации:

The boys halted and turned, and looked in shame from their ankles to their aunt. Briony was half standing. …

`You went in my room and took them from my drawer.'

Cecilia spoke for only the second time during the meal. She too was venting deeper feelings.

`Shut up, for goodness' sake! You really are a tiresome little prima donna. The boys had no clean socks so I took some of yours.'

Briony stared at her, amazed. Attacked, betrayed, by the one she only longed to protect. Jackson and Pierrot were still looking towards their aunt who dismissed them now with a quizzical tilt of her head and a faint nod. They closed the door behind them with exaggerated, perhaps even satirical, care, and the moment they released the handle Emily picked up her spoon and the company followed her.

She said mildly, `You could be a little less expressive towards your sister.'…

`I'm sorry, Emily. But she has been quite over the top all day long.' [McEwan: 140]

Конфликт спровоцировала догадка Брайони о том, что близнецы без позволения взяли ее носки (You went in my room and took them from my drawer). Она выдвигает свое предположение в утвердительной форме, и оно звучит как обвинение. Заступаясь за мальчиков, старшая сестра Сесилия грубо заставляет ее замолчать (Shut up, for goodness' sake. You really are a tiresome little prima donna.) и признается, что именно она позволила близнецам взять вещи Брайони. Теперь конфликт разворачивается между другими участниками - Брайони и Сесилией. Брайони уязвлена, считает себя преданной. Вмешательство третьего лица - Эмили, направляет конфликт в гармонизирующее русло. Она не является непосредственным участником и выступает как модератор конфликта (You could be a little less expressive towards your sister). Интересно отметить тот факт, что прощения Сесилия просит у нее, а не у обиженной Брайони (I'm sorry, Emily). Таким образом, сохраняются противоречия между сестрами. Сесилия не заботится о том, чтобы наладить отношения с младшей сестрой, но она стремится оправдать свое поведение в глазах присутствующих.

2.1.2 Тактика обещания

Обещание - высказывание, в котором человек сообщает о том, что берёт на себя обязательство сделать что-либо или не делать чего-либо, а также само такое обязательство. Обещание реализуется в четырех подтипах интенциональных значений: обещание-намерение, обещание-желание, обещание-стремление и обещание-клятва. Тактика обещания на речевом уровне чаще всего манифестируется формами будущего времени глаголов совершенного вида [Лухина, 2011]. Наиболее эффективны те обещания, которые способствуют текущим потребностям или ожиданиям человека. Данное утверждение подтверждает следующий пример:

“Do you want to marry me or do you not?” she asked him.

There was an unaccustomed hardness in her voice, but it did not affect the gentleness of his reply.

“Of course I do. We'll be married the very moment we find a house. By the way I've just heard of something that may suit us.”

“I don't feel well enough to look at any more houses just yet.”

“Poor dear, I was afraid you were looking rather tired.” [Maugham, 1988: 194]

Респонсор имеет четкую стратегию - избежать потенциального конфликта (hardness in her voice не влияет на тон его ответов). Затянувшиеся поиски дома наводят девушку на мысль о нежелании молодого человека жениться на ней. На вопрос девушки о его дальнейших планах молодой человек отвечает обещанием (We'll be married the very moment we find a house) и предлагает еще раз осмотреть дома - единственное препятствие на пути к их свадьбе. Однако, девушка настроена решительно и не собирается более откладывать свадьбу. В ее реплике I don't feel well enough - «Я не намерена больше» молодой человек намеренно не замечает скрытого подтекста и выражает сочувствие по поводу ее усталости. Помимо тактики обещания в данном примере присутствует так называемая тактика избегания конфликта, целью которой является сохранение гармоничных отношений.

В большинстве случаев обещаемые действия содержат в себе массу неудобств для говорящего. Приходится жертвовать личными интересами в пользу интересов оппонента ради сохранения гармонии взаимоотношений, либо для достижения поставленных целей. Так, в следующем диалоге, мы наблюдаем столкновение двух совершенно противоположных интенций: один из участников хочет заслужить прощение другого, который, в свою очередь, отказывается прощать, не принимает попыток оправдания и не идет на уступки.

`And if I can't go to court, that won't stop me telling everyone what I did.'

As her sister gave a wild little laugh, Briony realized how frightened she was of Cecilia. Her derision was even harder to confront than her anger. This narrow room with its stripes like bars contained a history of feeling that no one could imagine. Briony pressed on. She was, after all, in part of the conversation she had rehearsed.

`I'll go to Surrey and speak to Emily and the Old Man. I'll tell them everything.'

`Yes, you said that in your letter. What's stopping you? You've had five years. Why haven't you been?'

`I wanted to see you first.'…

Cecilia said, `I know why you haven't been. Because your guess is the same as mine. They don't want to hear anything more about it. That unpleasantness is all past, thank you very much. What's done is done. Why stir things up now? And you know very well they believed Hardman's story.' [McEvan: 337]

Как мы видим, один из оппонентов стремится загладить свою вину с помощью публичного признания своих действий (that won't stop me telling everyone what I did; I'll go to Surrey and speak to Emily and the Old Man; I'll tell them everything). Однако его намерения не встречают должного отклика. Сесилия высмеивает запоздалое раскаяние (You've had five years; They don't want to hear anything more about it) и подчеркивает, что совершенное невозможно исправить (What's done is done).

2.1.3 Тактика призыва к примирению

Как правило, разрешение конфликта с сохранением гармоничных отношений достигается путем примирения сторон. Следует учесть тот факт, что оба участника должны быть готовы пойти на уступки, в противном случае примирение не может быть достигнуто, либо достигается, если одна из сторон последовательно придерживается стратегии примирения, игнорируя провокативный характер речевого поведения оппонента. В некоторых случаях необходимо вмешательство третьего лица.

В данном параграфе мы рассмотрим примеры использования тактики призыва к примирению между двумя участниками.

"You're a flirt, you are? You don't care who you jolly, do you?" this as they were dancing together after one o'clock to the music of a youth named Wilkens, at the none too toneful piano. She was attempting to show him a new step in a genial and yet coquettish way, and with an amused, sensuous look.

"What do you mean, flirt? I don't get you."

"Oh, don't you?" replied Clyde, a little crossly and still attempting to conceal his real mood by a deceptive smile. "I've heard about you. You jolly 'em all".

"Oh, do I?" she replied quite irritably. "Well, I haven't tried to jolly you very much, have I?"

"Well, now, don't get mad," he half pleaded and half scolded, fearing, perhaps, that he had ventured too far … [Dreiser: 98]

Инициатором конфликтной ситуации в данном случае является Клайд. Его цель - выразить неудовольствие по поводу неприемлемого для него поведения возлюбленной и, однако он четко придерживается тактики избегания конфликта. Он начинает разговор шутливо-обиженным тоном, но как только девушка отказывается признать свою вину (I don't get you), молодой человек начинает злиться и указывает на обоснованность своих претензий, хотя и пытается скрыть это by a deceptive smile. Его раздражение вызывает у девушки ответную реакцию и она идет на конфликт. Вместо ожидаемого извинения и обещания устранить причину его обиды, Клайд сталкивается с открытым противостоянием и ответными упреками. Он стремится избежать вербально выраженного конфликта, хотя бы внешне сохранить равновесие в отношениях друг с другом, поэтому он вынужден подавлять свои чувства. Фраза «don't get mad» является косвенным актом извинения, а тон (half pleaded) показывает готовность конфликтанта уступить и желание не выдать свой испуг (half scolded).

Приведенный ниже пример говорит о готовности коммуникантов к отказу от вербализации личных эмоций. Конфликтная ситуация возникает спонтанно на основе недопонимания, которое «возникает в результате резонанса эгоцентричного внутреннего состояния и слова-стимула, случайно подключающего ассоциативно-вербальную связь» [Шубина, 2008: 86].

“The Old Man says you're going to be a doctor.”

“I'm thinking about it.”

“You must love the student life.”

He looked away again, but this time for only a second or less, and when he turned to her she thought she saw a touch of irritation. Had she sounded condescending? She saw his eyes again, green and orange flecks, like a boy's marble. When he spoke he was perfectly pleasant.

“I know you never liked that sort of thing, Cee. But how else do you become a doctor?”

“That's my point. Another six years. Why do it?”

He wasn't offended. She was the one who was over interpreting, and jittery in his presence, and she was annoyed with herself.

He was taking her question seriously. “No one's really going to give me work as a landscape gardener. I don't want to teach, or go in for the civil service. And medicine interests me . . .” He broke off as a thought occurred to him. “Look, I've agreed to pay your father back. That's the arrangement.”

“That's not what I meant at all.” [McEwan: 26]

Итак, коммуниканты обсуждают интересующую их тему, но каждый актуализирует касающуюся непосредственно его сферу предмета. Так, Сесилию интересуют планы Робби относительно учебы и дальнейшей карьеры (the Old Man says you're going to be a doctor; you must love the student life), а для Робби приоритетным является тот факт, что его учебу оплачивает отец девушки (look, I've agreed to pay your father back). Исходя из этого, они строят линию развития диалога.

Робби отводит взгляд, в его поведении проявляются следы раздражения, однако он придерживается вежливой формы общения (looked away again; a touch of irritation; he was perfectly pleasant). Сесилия замечает эти нюансы в его поведении и так же испытывает эмоциональный дискомфорт (she was annoyed with herself). Кульминацией становится реплика Робби, показывающая его отношение к подобным разговорам. “Look, I've agreed to pay your father back. That's the arrangement.” - говорит он, словно отвечая на еще не заданный вопрос. Таким образом, он представляет вопросы Сесилии как направленные на материальную сторону обсуждаемого предмета. Девушка стремится нейтрализовать очаг напряжения и отрицает высказанное Робби предположение (that's not what I meant at all). Тактика призыва к примирению выражена в косвенной форме и заключается в попытке устранить возможный повод для конфликта.

2.2 Некооперирующие стратегии

Типичные дисгармонизирующие стратегии провоцируют у респонсора конфликтную коммуникативную установку и ответную отрицательную реакцию. Такие стратегии реализуются различными деструктивными тактиками. Это предъявление претензий, соперничество, игнорирование, демонстрация отрицательных эмоций, принуждение, захват инициативы и контроля над ситуацией, инвектива.

2.2.1 Инвективные стратегии

2.2.1.1 Тактики оскорбления и унижения

Тактики оскорбления и унижения являются ядром инвективной стратегии. Для более подробного их раскрытия рассмотрим следующие примеры:

Olwen: Then real truth is something so deep you can't get at it this way, and all this half truth does is to blow everything up. It isn't civilized.

Stanton: I agree.

Robert (after another drink, cynically): You agree!

Stanton: You'll get no sympathy from me, Caplan.

Robert: Sympathy from you! I never want to set eyes on you again, Stanton. You're a thief, a cheat, a liar, and a dirty cheap seducer.

Stanton: And you're a fool, Caplan. You look solid, but you're not. You've a good deal in common with that cracked brother of yours. You won't face up to real things. You've been living in a fool's paradise, and now, having got yourself out of it by to-night's efforts - all your doing - you're busy building yourself a fool's hell to live in [Priestly: 56].

Участники обсуждают роль правды в жизни человека. Инициатором конфликта является Роберт. Поводом для начала конфликтных действий послужила реплика Стэнтона, в которой он согласился с мнением Олуэн и, таким образом, выразил свое несогласие с мнением Роберта. Явно поднабравшийся (after another drink) Роберт начинает передразнивать Стэнтона, который, распознав причину его недовольства, отвечает You'll get no sympathy from me, показывая тем самым осознанность своего выбора. В ответ разгорячившийся Роберт начинает доказывать, что ему не нужно сопереживание Стэнтона (Sympathy from you! I never want to set eyes on you again) и переходит к оскорблениям (You're a thief, a cheat, a liar, and a dirty cheap seducer). Стэнтон в свою очередь отвечает тем же (And you're a fool).

Как утверждает В. О. Мулькеева, «сила отрицательной эмоциональной заряженности и степень инвективности как правило возрастает, если высказывание направлено не на одно качество личности, а на комбинацию … качеств оппонента» [Мулькеева, 2006: 13]. Поэтому Стэнтон не ограничивается только критикой качеств You've been living in a fool's paradise и действий Роберта (all your doing), он упоминает о сходстве Роберта с братом (cracked brother of yours).

Рассмотрим другой пример:

Then one evening Miss Glory told me to serve the ladies on the porch. After I set the tray down and turned toward the kitchen, one of the women asked, “What's your name, girl?” it was the speckled-faced one. Mrs. Cullinan said, “She doesn't talk much. Her name's Margaret.”

“Is she dumb?”

“No. As I understand it, she can talk when she wants to but she's usually quiet as a little mouse. Aren't you, Margaret?”

I smiled at her. Poor thing. No organs and couldn't even pronounce my name correctly.

“She's a sweet little thing, though.”

“Well, that may be, but the name's too long. I'd never bother myself. I'd call her Mary I was you.”

I fumed into the kitchen. That horrible woman would never have the chance to call me Mary because if I was starving I'd never work for her [Angelou: 195].