Лингвоаргументативные характеристики жанров политической коммуникации (на материале речей Уинстона Черчилля)

· «Churchill's five-volume history The World Crisis is arguably one of his most important works. A detailed study of the First World War, it has considerable resonance in today's world. John Maynard Keynes called one of its volumes «a tractate against war,» and in the substantial array of books published in the decade after the Armistice, it is certainly one of the strongest criticisms of the war of attrition: the pitting of equally matched armies against each other along a 430-mile line of fortified and impenetrable trenches… The last word I will leave with Churchill. «How strange it is,» he wrote to a friend when the fifth and final volume was published, «that the past is so little understood and so quickly forgotten. We live in the most thoughtless of ages. Every day headlines and short views. I have tried to drag history up a little nearer to our own times in case it should be helpful in the present difficulties» (Martin Gilbert. Introduction to W. Churchill «The World Crisis 1911-1918» 2005:xiii-xv).

· «Пятитомная история «Мирового кризиса» У. Черчилля возможно является главным произведением его жизни. Детальное изучение уроков Первой мировой войны имеет непреходящее значение до сегодняшних дней. Джон Мэйнард Кейн назвал его «антивоенным трактатом», который является лучшим в множестве книг, последовавших в десятилетие после Великого перемирия, мощно критиковавшем войну на истощение, когда равные по силам армии противостояли друг другу в намертво укрепленных окопах на протяжении 430 миль … Однако, последнее слово я оставлю за Черчиллем, который писал своему другу после выхода из печати последнего, пятого тома, что «мы очень плохо понимаем собственную историю и слишком быстро ее забываем. Наш век, наверное, можно назвать самым бездумным. К сожалению мы очень мало учимся на собственных ошибках. Я пытался дела давно минувших дней приблизить к дням сегодняшним в надежде использовать этот опыт для решения проблем насущных».

Масштабность и правильность выводов и предостережений У. Черчилля подтвердила Вторая мировая война и глобальные кризисы последующих исторических периодов.

Безусловно, особым жанром в исполнении У. Черчилля представляются мемуары, которые наряду с единственным чисто автобиографическим произведением «Мои ранние годы. 1874-1904», пронизывают в том или ином виде практически все произведения автора, описывающего исторические события (а их было предостаточно), происходящие в период его бурной политической жизни.

Мемуары - жанр весьма многообразный, смыкающийся с другими, пересекающийся с ними. По мнению В.В. Кабанова, мемуары - специфический жанр литературы, особенностью которого является документальность; при этом документальность их основывается на свидетельских показаниях мемуаристов, очевиднее описываемых событий. Воспоминания способны восстановить множество фактов, которые не отразились в других видах источников. Мемуарные частности могут иметь решающее значение для реконструкции того или иного события. При этом воспоминания - это не только бесстрастная фиксация событий прошлого, это и исповедь, и оправдание, и обвинение, и раздумья личности. Поэтому мемуары, как никакой другой документ, субъективны. Это не недостаток, а свойство мемуаров, ибо они несут на себе отпечаток личности автора. Все достоинства и недостатки мемуариста невольно переходят и на воспоминания. В противном случае мемуары безлики. (Кабанов 1997:133).

Интересным фактом является то, что У. Черчилль обращался к мемуарам, как правило, после очередной политической неудачи (а таковые тоже случались в его карьере) в периоды относительно спокойной и размеренной жизни, способствовавшие, по-видимому, его философским реминисценциям.

Безусловным шедевром жанра являются мемуары У. Черчилля (W. Сhurchill. My Early Life. 1874-1904. London, 1930), в которых он, «как и все предусмотрительные люди, избавил своих будущих биографов от необходимости ломать голову над занятными подробностями детства, юности и возмужания героя, когда он осваивал езду на ослике, учился отыскивать компромисс в отношениях с няней - словом, еще не был известен широкой публике, но Черчиллем уже был» (Черчилль 2003:4). Вот пример полных лиризма и юмора детских воспоминаний, стиль которых заметно отличается от обычно безукоризненно точного, политически выверенного и, порой, сухо научного стиля У. Черчилля, о самых первых годах жизни, проведенных в Ирландии, где его отец работал в качестве секретаря у его деда - герцога Мальборо, вице-короля Ирландии:

· «…I was four or four and a half. The central point in my memory is a tall white stone tower which we reached after a considerable drive. I was told it had been blown up by Oliver Cromwell. I understood definitely that he had blown up all sorts of things and was therefore a very great man. My nurse, Mrs. Everest, was nervous about the Fenians. I gathered these were wicked people and there was no end to what they would do if they had their way. On one occasion when I was out riding on my donkey, we thought we saw a long dark procession of Fenians approaching. I am sure now it must have been the Rifle Brigade out for a route march. But we were all very much alarmed, particularly the donkey, who expressed his anxiety by kicking. I was thrown off and had concussion of the brain. This was my first introduction to Irish politics» (Churchill 1930:2-3).

· «…мне исполнилось четыре-четыре с половиной года. Центральное место в моих воспоминаниях высокая башня из белого камня, к которой мы подъехали, проделав довольно значительный путь. Мне рассказали, что ее в свое время взорвал Оливер Кромвель. Я совершенно определенно понял так, что он на своем веку взорвал немало различных вещей, и посему был очень великим человеком. Моя няня, миссис Эверест, очень беспокоилась по поводу фениев. Я пришел к выводу, что это плохие люди и что, если бы им позволили, они бы могли натворить все, что угодно. Однажды, когда я катался на своем ослике, нам показалось, что приближается длинная процессия фениев в темных одеждах. Сейчас я думаю, что это, скорее всего, был отряд стрелков, направлявшихся на учения. Но тогда все мы здорово переполошились, особенно ослик, который так встревожился, что начал брыкаться. Я вылетел из седла и получил сотрясение мозга. Так я впервые познакомился с политической жизнью в Ирландии!» (Черчилль 2003:24).

Другим часто воспроизводимым преподавателями грамматики классических языков ярким описанием является воспроизводимый в мемуарах диалог юного Черчилля с учителем латыни:

· «This is a Latin grammar.' He opened it at a well-thumbed page. 'You must learn this, ' he said, pointing to a number of words in a frame of lines. 'I will come back in half an hour and see what you know.' Behold me then on a gloomy evening, with an aching heart, seated in front of the First Declension. Mensa. Mensa - a table; Mensa - O table; Mensam - a table; Mensae - of a table; Mensae - to or for a table; Mensa - by, with or from a table. What on earth did it mean? Where was the sense of it? It seemed absolute rigmarole to me. However, there was one thing I could always do: I could learn by heart. And I thereupon proceeded, as far as my private sorrows would allow, to memorise the acrostic-looking task which had been set me. In due course the Master returned. 'Have you learnt it?' he asked. 'I think I can say it, sir, ' I replied; and I gabbled it off. He seemed so satisfied with this that I was emboldened to ask a question. 'What does it mean, sir?' 'It means what it says. Mensa, a table. Mensa is a noun of the First Declension. There are five declensions. You have learnt the singular of the First Declension.' 'But, ' I repeated, 'what does it mean?' 'Mensa means a table, ' he answered. 'Then why does mensa also mean O table, ' I enquired, 'and what does O table mean?' 'Mensa, O table, is the vocative case, ' he replied. 'But why O table?' I persisted in genuine curiosity. 'O table, - you would use that in addressing a table, in invoking a table.' And then seeing he was not carrying me with him, 'You would use it in speaking to a table.' 'But I never do, ' I blurted out in honest amazement. 'If you are impertinent, you will be punished, and punished, let me tell you, very severely, ' was his conclusive rejoinder. Such was my first introduction to the classics from which, I have been told, many of our cleverest men have derived so much solace and profit» (Churchill 1930:10-13).

· «Это латинская грамматика. - Он раскрыл потрепанную страницу. - Ты должен выучить вот это, - сказал он, показывая на слова, заключенные в рамку. - Я приду через полчаса и проверю, что ты знаешь. Представьте, как я сижу там мрачным вечером, с шемя-щим сердцем, и смотрю на первое склонение: Mensa - стол; mensa - о стол; mensam - cтол; mensae - стола; mensae - к столу или для стола; mensa - со столом или из стола.

Боже мой, что бы это могло значить? Где тут хоть какой-то смысл? Все это показалось мне полнейшей белибердой. Оставалось только одно - выучить все это наизусть. Посему я и приступил, скрепя сердце, зазубривать выданный мне урок, больше смахивавший на какую-то шараду.

В назначенный срок учитель вернулся. - Ты все выучил? - спросил он.

- Мне кажется, сэр, что я могу это повторить, - ответил я и промямлил указанный текст. Он, похоже, был весьма удовлетворен моим ответом, причем настолько, что я даже осмелился задать вопрос. - Сэр, а что все это означает? - То, что написано, то и означает. Мensa, то есть стол. mensa - это существительное первого склонения. Всего существует пять склонений. Ты выучил единственное число первого склонения. - Но что это значит? - настаивал я. - mensa означает «стол», - ответил он. - Тогда почему mensa означает еще и «о стол», - поинтересовался я, - и что означает «о стол»?

- mensa, «о, стол», - это звательный падеж, - ответил он. - Но почему «о, стол»? - с искренним любопытством переспросил я. - «О, стол» ты будешь использовать при обращении к столу, призывая стол. - Тут, видя, что до меня не дошло, он пояснил: - Ты используешь эту форму, когда говоришь со столом. - Но я никогда такого не делаю! - выпалил я в искренним удивлении. - Если ты будешь дерзить, то тебя накажут, причем, уж поверь мне, накажут самым суровым образом, - пообещал он, закрыв прения этим веским аргументом. Таково было мое первое знакомство с классическими языками, из которых, как мне говорили, многие из наших умнейших мужей извлекают утешение и выгоду» (Черчилль 2003:32-33).

Каково место мемуаров в ряду других литературных жанров? Нередко им отводят второстепенную роль, а то и вовсе низводят до иллюстративного материала. Значение мемуаров зависит от темы, к разработке которой они привлечены. Скажем, для написания биографии писателя, для воссоздания политической истории страны, для реконструкции какого-либо исторического факта мемуары - важнейший источник. «Что же касается широких социально-экономических полотен прошлого, массовых общественных движений, истории народного хозяйства, - считает Кабанов, - здесь мемуары играют второстепенную (или даже третьестепенную) роль, уступая место статистике, отчетам и пр.» (Кабанов 1997:138). Эта точка зрения не представляется нам справедливой в случае с мемуарами У. Черчилля, как к четырехтомным исследованием о своем знаменитом роде Мальборо («Marlborough: His Life and Times», 1933…1938), которое скорее можно отнести с жанру жизнеописания событий, в которых автор участия, естественно, принимать не мог, так и шеститомной истории Второй мировой войны («The Second World War. 1948-1954») - масштабного и в то же время основанного на личном опыте произведения историко-мемуарного жанра, и которое лучше любого отчета и статистики дает представление о самой масштабной и беспощадной трагедии человечества. Несмотря на то, что не всегда, на взгляд многих советских и российских исследователей творчества У. Черчилля, его оценки были справедливы по отношению к нашей страны, он все же стремился с разных сторон оценивать ее роль в победе над фашизмом:

«Война - это по преимуществу список ошибок, но история вряд ли знает ошибку, равную той, которую допустили Сталин и коммунистические вожди, когда они отбросили все возможности на Балканах и лениво выжидали надвигавшегося на Россию нападения или были неспособны понять что их ждет. До тех пор мы считали их расчётливыми эгоистами. В этот период они оказались к тому же простаками. Сила, масса, мужество и выносливость матушки России ещё должны были быть брошены на весы. Но если брать за критерий стратегию, политику, прозорливость и компетентность, то Сталин и его комиссары показали себя в тот момент Второй мировой войны совершенно недальновидными» (Черчилль. Вторая мировая война. - Т. 3, гл. 20).

Таким образом, с понятием речевого жанра тесно связано также представление о речевой роли, которое соответствует статусу языковой личности (Карасик 2002). Притом, что жанр предписывает ей определённые нормы коммуникативного взаимодействия, каждое жанровое действо уникально по своим свойствам. Члены дискурсивного сообщества используют жанры для коммуникативного достижения целей своего сообщества. При этом общие для них цели использования жанра не в одинаковой мере осознаются полноценными членами (более или менее сознательно), новичками (частично) и посторонними (осознаются или не осознаются). Понимание цели использования жанра дает представление о некоторой его логической сути, которая в свою очередь, налагает ограничивающие конвенции на деятельность конкретной языковой личности. Конвенции имеют свойство постоянно развиваться, против них можно восставать, однако они имеют всеобщее влияние (Swales 1990:53).

Заключение

Язык политики выступает как система коммуникативных средств кодирования политической информации, провоцирования политических действий и управления ими. Язык политики становится политическим дискурсом, когда он сопровождает политический акт в политической обстановке, где субъект, адресат, речевые образования и их содержание относятся к сфере политики. Таким образом, мы рассматриваем политику как специфическую сферу человеческой деятельности, по своей природе являющейся совокупностью речевых действий, а ключевым, организующим механизмом дискурса У. Черчилля признаем интенцию «борьбы за власть», основанную на важнейшей культурной константе «свой - чужой».

Язык не только репрезентирует политику, он сам и есть политика. Значение языковых политических символов не выводимо при этом из лексического содержания слов и предложений, оно задается конкретной политической ситуацией. Политический дискурс составляет значительную часть коммуникации и обладает высокой степенью аргументации как для отстаивания точки зрения, так и для оправдания, для опровержения мнения или для получения одобрения от аудитории. Целью же любой политической коммуникации и используемых при этом различных речевых жанров, стратегий и тактик является проведение определенных интересов и намерений.

На основе соизмерения типологических черт жанра, предложенных Е.И. Шейгал (2000), В.И. Карасиком (2000), О.Н. Паршиной (2005), М.Л. Макаровым (2003) и другими исследователями, и особенностей лингвоаргументативных характеристик языковой личности У. Черчилля нами выделен следующий спектр используемых им в разные периоды жанров: эпистолярный жанр, статья (очерк) в газете, публичная (в т. ч. парламентская) речь, выступление (обращение) по радио и в других средствах массовой информации, политический документ (доклад, отчет, указ, закон, коммюнике), историческое исследование, автобиографические и биографические жизнеописания, роман. Своеобразие использования каждого из жанров проиллюстрированы в работе примерами из речей и произведений У. Черчилля.

Анализ речей У. Черчилля показал, что они сочетают в себе как аргументативные тактики, так и элементы логической аргументации. Текст насыщен аргументами, логическими доводами, перечислениями, рассуждениями с опорой на фактически-статистическую информацию. Мы пришли к выводу, что для эффективного воздействия на аудиторию политический деятель прибегал к различным средствам аргументации. Среди таковых можно выделить: лексические (местоимения, ключевые слова, метафоры, сравнения, образные высказывания), стилистические (стратегии и тактики аргументации и убеждения), композиционные (речи имеют введение, основную часть и заключение). В целом анализ аргументативной коммуникации позволяет определить позиции политического деятеля, установить способы воздействия на аудиторию и проследить структуру построения аргументов, чтобы определенным образом воздействовать на сознание слушателей.

Практический материал, приведенный в исследовании, подтверждает правомерность разграничения аргументативного (убеждающего) речевого воздействия от манипулятивного, а также тот факт, что успешность речевого воздействия определяется тем, насколько широк и гибок арсенал используемых коммуникативных стратегий и тактик. При этом как аргументативное, так и манипулятивное речевое воздействие осуществляются при помощи определённых языковых средств, выступающих как четко структурированная система коммуникации, обладающая необходимым инструментарием на всех ее уровнях, и арсеналом которых блестяще пользовался яркий политик, оратор и литератор У. Черчилль.

Библиографический список

1. Алексеев, А.П. Аргументация. Познание. Общение. [Текст] / А.П. Алексеев. - М., 1991.

2. Анисимова, Т.В. Типология жанров деловой речи: Риторический аспект [Текст]: автореф. дисс. … докт. филол. наук / Т.В. Анисимова. - Краснодар, 2000.

3. Баранов, А.Н. Введение в прикладную лингвистику [Текст] / А.Н. Баранов. - М., 2001.

4. Баранов, А.Н. Лингвистическая теория аргументации (когнитивный подход) [Текст]: автореф. дис. … д-ра филол. наук / А.Н. Баранов. - М., 1990.

5. Бахтин, М.М. Проблема речевых жанров [Текст] / М.М. Бахтин // Собр. соч.: в 7 т. - М., 1996. - С. 159-206.

6. Бахтин, М.М. Тетралогия [Текст] / М.М. Бахтин. - М., 1998. - С. 110-296.

7. Брутян, Г.А. Очерк теории аргументации [Текст] / Г.А. Брутян. - Ереван, 1992.

8. Василик, М.А. Наука о коммуникации или теория коммуникации? К проблеме теоретической идентификации [Текст] / М.А. Василик // Сб. научных трудов: Актуальные проблемы теории коммуникации. - СПб., 2004.

9. Виноградов, В.В. К теории литературных стилей [Текст] / В.В. Виноградов // Избранные труды. О языке художественной прозы. - М., 1980. - С. 240-249.

10. Грачев, М.Н. Политическая коммуникация: теоретико-методологический анализ [Текст]: автореф. дис…. д-ра филол. наук / М.Н. Грачев. - М., 2005.

11. Губаева, Т.В. Словесность в юриспруденции: Учебник [Текст] / Т.В. Губаева. - Казань, 1995.

12. Зеленский, В.В. Послесловие к книге: В. Одайник [Текст] / В.В. Зеленский // Психология политики. Психологические и социальные идеи Карла Густава Юнга. - СПб., 1996. - С. 368-380.

13. Ипполитова, Н.Б. Русский язык и культура речи: Учебное пособие [Текст] / Н.Б. Ипполитова. - Саранск, 2004.

14. Иссерс, О.С. Речевое воздействие в аспекте когнитивных категорий [Текст] / О.С. Иссерс // Вестник Омского Университета. - Омск, 1999. - Вып. 1. - С. 74-79.

15. Кабанов, В.В. Источниковедение советского общества. Курс лекций [Текст] / В.В. Кабанов. - М., 1997.

16. Калашникова, С.В. Лингвистические аспекты стилей мышления в аргументативном дискурсе [Текст]: автореф. дис…. канд. филол. наук / С.В. Калашникова. - Тверь, 2007.

17. Карасик, В.И. Язык социального статуса [Текст] / В.И. Карасик. - М., 2002.

18. Караулов, Ю.Н. Русский язык и языковая личность [Текст] / Ю.Н. Караулов. - М., 1987.

19. Клюев, Е.В. Речевая коммуникация [Текст] / Е.В. Клюев. - М., 1998.

20. Клюев, Е.В. Риторика (Инвенция. Диспозиция. Элокуция) [Текст]: Учеб. пособие / Е.В. Клюев. - М., 1999.

21. Конецкая, В.П. Социология коммуникации: Учебник [Текст] / В.П. Конецкая. - М., 1997.

22. Луман, Н. Что такое коммуникация? [Текст] / Социологический журнал - М., 1995 - Вып. №3.

23. Макаров, М.Л. Основы теории дискурса [Текст] / М.Л. Макаров. - М., 2003.

24. Маркович, А.А. Аргументативная коммуникация [Текст] / Методология исследования политического дискурса: Актуальные проблемы содержательного анализа общественно-политических текстов: сб. науч. трудов / А.А. Маркович // под ред. И.Ф. Ухвановой-Шмыговой. - Вып. 1. - Минск, 1998.

25. Матурана, У. Биология познания [Текст] / У. Матурана // Язык и интеллект. - М., 1995.

26. Паршина, О.Н. Российская политическая речь: Теория и практика [Текст] / О.Н. Паршина / под ред. О.Б. Сиротининой. Изд. 2-е, испр. и доп. - М., 2007.

27. Паршина, О.Н. Стратегии и тактики речевого поведения современной политической элиты России [Текст]: дис. … канд. филол. наук / О.Н. Паршина. - Саратов, 2005.

28. Плотникова, Н.С. Неискренний дискурс (в когнитивном и структурно - функциональном аспектах) [Текст] / Н.С. Плотникова. - Иркутск, 2000.

29. Прохоров, Е.И. Издание эпистолярного наследия [Текст] / Е.И. Прохоров // Принципы издания эпистолярных текстов: Сборник. - М., 1964. - С. 6-72.

30. Рождественский, Ю.В. Теория риторики [Текст] / Ю.В. Рождественский. - М., 1999.

31. Роуз, Н. Черчилль: Бурная жизнь [Текст] / Н. Роуз / пер. с англ. Е.Ф. Левиновой. - М., 2008.

32. Седов, К.Ф. Становление дискурсивного мышления языковой личности: психо- и социолингвистические аспекты [Текст] / К.Ф. Седов. - Саратов, 1999.

33. Сиротинина, О.Б. Некоторые размышления по поводу терминов «речевой жанр» и «риторический жанр» [Текст] / О.Б. Сиротинина // Жанры речи: Межвуз. сб. науч. тр. - Саратов, 1999. - С. 20-31.

34. Соколов, А.В. Общая теория социальной коммуникации [Текст] / А.В. Соколов. - СПб., 2002.

35. Степин В.С. Философия науки и техники / В.С. Степин, В.Г. Горохов, М.А. Розов. - М., 1996.

36. Тулмин, С. Человеческое понимание [Текст] / С. Тулмин / пер. с англ. - М., 1984.

37. Тхорик, В.И. Языковая личность в аспекте лингвокультурологических характеристик [Текст] / В.И. Тхорик. - Краснодар, 2000.

38. Тынянов, Ю.Н. Ода как ораторский жанр [Текст] / Ю.Н. Тынянов // Поэтика. История литературы. Кино. - М., 1997.

39. Фанян, Н.Ю. Многомерность аргументации: проекция на лингвистическую область [Текст] / Н.Ю. Фанян. - Краснодар, 2000.

40. Черчилль, У. Мировой кризис. Автобиография. Речи. [Текст] / У. Черчилль. - М., 2003.

41. Черчилль, У. Мускулы мира [Текст] / У. Черчилль. - М., 2007.

42. Шадаева, Л.И. Когнитивные и дискурсивные особенности метафоры в аргументативе современного английского языка (На материале речей А. Линкольна) [Текст]: дис. … доктора филол. наук / Л.И. Шадаева. - Иркутск, 2004.

43. Шаховский, В.И. Лингвистическая теория эмоций [Текст] / В.И. Шаховский. - М., 2008.

44. Шейгал, Е.И. Семиотика политического дискурса [Текст]: Дис…. д-ра филол. наук / Е.И. Шейгал. - Волгоград, 2000.

45. Шейгал, Е.И. Семиотика политического дискурса [Текст] / Е.И. Шейгал. - М., 2004.

46. Яковлев, И.П. О коммуникологии как науке о коммуникационных процессах [Текст] / И.П. Яковлев // Вестн. Моск. Ун-та. Сер. 18. Социология и политология. - 1999 - Вып. №3.

47. Сhurchill, W. A History of the English-Speaking Peoples. 1956-1958. 4 volumes [Текст] / W. Churchill. - London, 1958.

48. Сhurchill, W. His Complete Speeches 1897-1963 [Текст] / W. Churchill. - NY, 1974.

49. Сhurchill, W. Marlborough: His Life and Times. 1933-1938. 4 volumes [Текст] / W. Churchill. - London, 1938.

50. Сhurchill, W. My Early Life. 1874-1904 [Текст] / W. Churchill. - London, 1930.

51. Сhurchill, W. Savrola, a Tale of the Revolution in Laurania [Текст] / W. Churchill. - London, 1900.

52. Сhurchill, W. The Collected Essays. 4 volumes [Текст] / W. Churchill. - London, 1976.

53. Сhurchill, W. The Complete Speeches 1897-1963. 8 volumes [Текст] / W. Churchill. - London, 1974.

54. Сhurchill, W. The Second World War. 1948-1954. 6 volumes [Текст] / W. Churchill. - London, 1954.

55. Deutsch, K.W. From the industrial society to the information society - crisis of transition in society, politics, and culture [Текст] / K.W. Deutsch. - Berlin, 1981.

56. Engelfreit, J., Treur, Ja. Specification of Nonmonotonic Reasoning [Текст] / J. Engelfreit, Ja. Treur // Practical Reasoning. International Conference on Formal and Applied Practical Reasoning. - Bonn, 1996.

57. Gilbert, M. Goals in Argumentation [Текст] / M. Gilbert // Practical Reasoning. Bonn, 1996.

58. Holmes, R. In the Footsteps of Churchill. The Bubble Reputation 1895-1901 [Текст] / R. Holmes. - NY, 2005.

59. Honey, P. Improve Your People Skills [Текст] / P. Honey. - London, 1997.

60. Morik, K. Uberzeugungssysteme der Kunstlichen Intelligenz: Validierung vor dem Hintergrund linguistischer Theorien uber implizite Ausserungen [Текст] / K. Morik. - Tubingen, 1982.

61. Oostdam, R.J. Empirical researsh on the Identification of Singular, Multiple and Subordinate [Текст] / R.J. Oostdam // Argumentation. - 1990. - №4.

62. Swales, J.M. Genre Analysis: English in Academic and Research Settings [Текст] / J.M. Swales. - Glasgow, 1990.

63. Toffler, A. War and anti-war. Survival at the dawn of the 21st century [Текст] / A. Toffler. - London, 1993.

64. Willard, Charles Arthur. Argument Fields // Advances in Argumentation. Theory and Research [Текст] / C.A. Willard. - USA, 1982.

Размещено на Allbest.ru