47

содержание

• Введение 3
• Глава 1. Формы и способы защиты гражданских прав и интересов 5
• 1. 1. Понятие форм и способов защиты гражданских прав и интересов 5
• 1. 2. Самозащита как одна из форм защиты гражданских прав и интересов 13
• Глава 2. Самозащита гражданских прав и интересов как институт гражданского права 16
• 2.1. История становления и развития института самозащиты в гражданском праве России 16
• 2.2. Самозащита гражданских прав. 31
• 2.3. Необходимая оборона как способ самозащиты гражданских прав 32
• 2.4. Действия в условиях крайней необходимости как способ самозащиты гражданских прав 35
• Глава 3. Проблема определения места самозащиты в системе средств защиты гражданских прав 38
• Заключение 43
• Список использованных источников и литературы 45

Введение

Вопрос о субъективных правах, в том числе и о субъективных гражданских правах, находится в центре внимания отечественной правовой науки. Правовая наука в процессе построения правового государства должна выражать интересы единственного носителя власти -- народа, и потому не может не обращать своего главного внимания на права и свободы человека, на обеспечение реальных гарантий их осуществления.

Отношения государства и личности регулируются Конституцией РФ.

Однако в современном обществе нужно очень четко уметь определять ту границу, за которой кончается свое право и начинается ущемление прав другого.

Каким бы высоким не было развитие современного общества, в нем все еще встречаются, и, к сожалению слишком часто, правонарушения. И вопрос о том, каким образом защищать свои нарушенные гражданские права остается актуальным в настоящее время. Ибо вся ценность объявленного и реализованного права может быть в один момент сведена к нулю. И от того, каким образом сможет государство или сам гражданин свое право защитить и восстановить, во многом зависит как процветание всего общества в целом, так и благополучие каждого отдельного гражданина в частности.

Проблемами реализации и осуществления гражданских прав широко исследовалась в работах виднейших правоведов. Александрова Н. Г, Алексеева С. С., Братуся С. Н., Венедиктова А. В., Генкина Д. М., Иоффе О. С., Кечекьяна С. Ф. и многих других.

Целью данной работы является полный системный анализ института самозащиты гражданских прав.

При написании данной работы ставились следующие задачи:

- обобщить самые важные и ценные научные сведения касающиеся самозащиты гражданских прав,

- уделить внимание вопросам пределов реализации и защиты гражданских прав,

- предложить некоторые варианты совершенствования современного гражданского законодательства, особенно в сфере защиты личных неимущественных прав граждан.

Задачи данного исследования определяют и его структуру. Работа состоит из трех глав. Первая глава дает определение формам и способам защиты гражданских прав и интересов. Вторая глава дает характеристику самозащиты гражданских прав и интересов. Третья глава посвящена проблемам определения места самозащиты в системе средств защиты гражданских прав.

Глава 1. Формы и способы защиты гражданских прав и интересов

1.1. Понятие форм и способов защиты гражданских прав и интересов

В литературе высказано множество суждений в отношении понятия и квалификации форм защиты гражданских прав и интересов. Довольно широкий разброс мнений по этому вопросу обусловлен прежде всего тем, что в основе разграничения и классификации форм защиты исследователи применяют неодинаковые критерии. Так, О.А. Красавчиков считает, что формы защиты следует разграничивать с учетом специфики объекта и характера защищаемого права. При этом он выделяет такие формы защиты, как признание права; восстановление положения, существовавшего до нарушения права, и пресечение действий, его нарушающих; присуждение к исполнению в натуре; прекращение или изменение правоотношения; взыскание с лица, нарушившего право, причиненных убытков, а в случаях, предусмотренных законом или договором, неустойки (штрафа, пени) Советское гражданское право: Учебник: В 2 т. Т.1 / Под ред. О.А. Красавчикова. 3-е изд., исп. и доп. М.: Высшая школа, 1985. С.95-97..

Добровольский А.А. и Иванова С.А. отстаивают идею об исковой и неисковой формах защиты гражданских прав и интересов. По их мнению, «все спорные правовые требования, подлежащие рассмотрению с соблюдением процессуальной формы защиты права, называются исковыми, а правовые требования, подлежащие рассмотрению без соблюдения установленной законом процессуальной формы защиты права (например, при защите права в административном порядке), в законодательстве и в теории вполне справедливо не называются исковыми» Добровольский А.А., Иванова С.А. Основные проблемы исковой формы защиты права. М.: Изд-во МГУ, 1979. С.25. .

Сергеев А.П., понимая под формой защиты комплекс внутренне согласованных организационных мероприятий по защите субъективных прав и охраняемых законом интересов, отмечает две основные ее формы: юрисдикционную и неюрисдикционную. Рамками юрисдикционной формы защиты охватывается защита в судебном (общий порядок) и в административном порядке (специальный порядок). Самостоятельная деятельность гражданина или организации по защите гражданских прав без обращения к государственным или иным компетентным органам квалифицируется в качестве неюрисдикционной Гражданское право: Учебник. Ч.1. Изд. 2-е, перераб. и доп. / Под ред. А.П. Сергеева, Ю.К. Толстого. М.: Теис, 1996. С.268-270.. Вместе с тем он высказывается против квалификации самозащиты как одного из способов защиты гражданских прав. По его мнению, самозащита гражданских прав - это форма, а не способ защиты Там же. С.270..

К этой позиции близка точка зрения Свердлыка Г.А. и Страунинга Э.Л., доказывающих существование в действующем законодательстве трех форм защиты: судебной, административной и самозащиты Свердлык Г.А., Страунинг Э.Л. Защита и самозащита гражданских прав: Учебное пособие. М.: Лекс-книга, 2002. С.37.. В связи с чем они предложили п.2 ст.11 ГК РФ изложить в следующей редакции: «Защита гражданских прав в административной форме или в форме самозащиты осуществляется в случаях, предусмотренных законом. Действия по самозащите гражданских прав, а также решения, принятые в административном порядке, могут быть обжалованы в суд». Указанные авторы также предложили исключить из текста ст.12 ГК РФ «Способы защиты гражданских прав» слова «самозащиты права», поскольку, по их мнению, «самозащита является формой, а не способом защиты нарушенных гражданских прав» Свердлык Г.А., Страунинг Э.Л. Защита и самозащита гражданских прав: Учебное пособие. М.: Лекс-книга, 2002. С.37..

Свердлыку Г.А. и Страунингу Э.Л. удалось доказать, что самозащита действительно должна быть признана в качестве формы защиты гражданских прав и интересов: «Учитывая, что ст.14 ГК РФ допускает защиту нарушенных гражданских прав самостоятельно управомоченным лицом, которое, защищая принадлежащее ему право, устанавливает фактические обстоятельства, применяет нормы материального права, определяет способ защиты от посягательства и принимает конкретное решение, которое само и воплощает, вполне логично представить самозащиту как форму защиты гражданских прав». Свердлык Г.А., Страунинг Э.Л. Защита и самозащита гражданских прав: Учебное пособие. М.: Лекс-книга, 2002. С.37..

Таким образом, защита гражданских прав и интересов может осуществляться в трех формах: судебной, административной и самозащиты. Однако с остальными выводами Свердлыка Г.А. и Страунинга Э.Л. в части внесения изменений в действующее законодательство согласиться нельзя. Полагая, что в п.2 ст.11 ГК РФ следует указать на административный порядок защиты и на самозащиту, они фактически уравняли обе эти формы, поскольку предложили такую защиту осуществлять в случаях, предусмотренных законом. Вместе с тем административная форма защиты основывается на авторитете государства, власти, на государственном принуждении. Для самозащиты это, естественно, несвойственно. Кроме того, если административная защита возможна в случаях, предусмотренных законом, то самозащита согласно ст.14 ГК РФ предполагается общим правилом. Никаких ограничений в данной статье на этот счет нет. Если законодатель воспримет предложенные поправки, то возможности самозащиты будут существенно ограничены. Самозащита будет допускаться в случаях, предусмотренных законом.

Г.А. Свердлык и Э.Л. Страунинг предлагают также исключить из ст.12 ГК РФ указание на самозащиту как способ защиты гражданских прав. С нашей точки зрения, следует изменить лишь формулировку, поскольку, видимо, имеет место неудачная редакция нормы права. Кроме того, феномен самозащиты нельзя сводить только к форме защиты. Дело в том, что содержание ст.14 ГК РФ более объемно (и более сложно), чем его представляют некоторые исследователи: «Допускается самозащита гражданских прав. Способы самозащиты должны быть соразмерны нарушению и не выходить за пределы действий, необходимых для его пресечения». Есть необходимость еще раз отметить словосочетание «способы самозащиты». Отсюда вытекает, что самозащите присущи свои, особые способы защиты гражданских прав и интересов. Например, необходимая оборона, крайняя необходимость и т. д. Кстати, Г.А Свердлык и Э.Л. Страунинг то и другое относят к способам самозащиты прав Свердлык Г. .А., Страунинг Э. Л. Указ. Соч. С.179.. Следовательно, даже по их мнению, самозащита - это не только форма, но и способ. С той лишь разницей, что в ст.12 ГК РФ есть примерный перечень способов защиты, однако перечня способов самозащиты в законе нет. И этот пробел следовало бы устранить. Конечно, это будут разные способы. Поэтому примерный их перечень необходимо привести не в ст.12 ГК РФ, а в ст.14, соответствующим образом изменив редакцию указанной нормы. Что же касается предложения об изъятии из ст.12 ГК РФ слов «самозащиты права», то, следовало бы их заменить более точным словосочетанием - «способов самозащиты права».

Есть также необходимость обсудить вопрос о том, возможно ли определение способов защиты (ст.12 ГК) и способов самозащиты (ст.14 ГК) в договорном порядке. Статья 12 ГК РФ заканчивается указанием, что защита гражданских прав может осуществляться иными способами, предусмотренными законом. Такое решение представляется спорным. Следует предоставить участникам гражданского оборота возможность устанавливать в договорном порядке иные способы защиты. Согласно п.4 ст.421 ГК РФ условия договора определяются по усмотрению сторон, кроме случаев, когда содержание соответствующего условия предписано законом или иными правовыми актами (ст.422). В связи с этим весьма уместно предположить, что стороны вправе указать в договоре и такие способы защиты права, которые законом не предусмотрены, но и не запрещены. Поэтому представляется необходимым последнее предложение ст.12 ГК РФ изложить в следующей редакции: «Иными способами, предусмотренными законом или договором».

Что касается предполагаемого перечня способов самозащиты, которые должны быть перечислены в ст.14 ГК РФ, то было бы целесообразно указать, что участники гражданских правоотношений вправе самостоятельно в договорном порядке устанавливать способы самозащиты, кроме запрещенных законом.

Перечень способов защиты гражданских прав и интересов содержится в ст.12 ГК РФ. Он не является исчерпывающим, поскольку в самой норме права говорится о возможности защиты прав и интересов также иными способами, предусмотренными законом. Согласно указанной норме гражданские права и интересы защищаются путем: признания права; восстановления положения, существовавшего до нарушения права, и пресечения действий, нарушающих право или создающих угрозу его нарушения; признания оспоримой сделки недействительной и применения последствий ее недействительности, применения последствий недействительности ничтожной сделки; признания недействительным акта государственного органа или органа местного самоуправления; самозащиты права; присуждения к исполнению обязанности в натуре; возмещения убытков; взыскания неустойки; компенсации морального вреда; прекращения или изменения правоотношения; неприменения судом акта государственного органа или органа местного самоуправления, противоречащего закону.

Сергеев А.П. отмечает сомнительность научной обоснованности указанного перечня, поскольку некоторые из способов защиты взаимно перекрывают друг друга. Одновременно он признает, что перечень наиболее распространенных способов защиты является полезной мерой, так как потерпевшие ориентируются на возможный инструментарий средств защиты своих нарушенных прав, что облегчает их выбор Сергеев А.П. Указ. Соч. С.271..

Однако слабость научной обоснованности перечня должна лишь стимулировать исследователей к выяснению природы способов защиты и их классификации. Прежде следует определиться с содержанием самого термина «способ», поскольку в юридической литературе он применяется несколько в ином смысле, чем его действительное (филологическое) содержание. Если следовать Ожегову С.И., то под способом понимаются «действия или система действий, применяемые при исполнении какой-нибудь работы, при осуществлении чего-нибудь» Ожегов С.И. Словарь русского языка / Под ред. Н.Ю. Шведовой. 14-е изд., стереотипное. М., 1983. С.674.. То есть под способом должна пониматься определенного рода деятельность субъекта права: последовательная, целенаправленная и т. д. Вот как Сергеев А.П. объясняет это понятие применительно к вопросу о способе как объекте изобретения: «Способ - это совокупность приемов, выполняемых в определенной последовательности или с соблюдением определенных правил. Как объект изобретения способ характеризуется технологическими средствами - наличием определенного действия или совокупности действий, порядком выполнения таких действий (последовательно, одновременно, в различных сочетаниях и т. п.), условиями осуществления действий, режимом использования веществ (исходного сырья, реагентов, катализаторов и т. д.), устройств (приспособлений, инструментов, оборудования и т. д.), штаммов микроорганизмов и т. д.»Сергеев А.П. Право интеллектуальной собственности в Российской Федерации. М.: Теис, 1996. С.359. .

Однако тот же самый термин «способ» применительно к защите права Сергеев А.П. интерпретирует уже по-другому. В частности, он утверждает, что «под способами защиты субъективных гражданских прав понимаются закрепленные законом материально-правовые меры принудительного характера, посредством которых производится восстановление (признание) нарушенных (оспариваемых) прав и воздействие на правонарушителя» Сергеев А.П. Защита гражданских прав. С.270.. Но в такой интерпретации это будет уже не способ защиты, а мера защиты, что не одно и то же. Более того, формулировка способов защиты в такой интерпретации в действительности является санкцией гражданско-правовой ответственности. Потому что для защиты необязателен во всех случаях принудительный характер соответствующих мер защиты, да и для обладателя субъективного права не всегда возможно воздействовать на правонарушителя. У него другая цель - защитить право.

Отметим, что подмена термина «способ защиты» понятием «мера защиты» допускается многими исследователями. Так, Хохлов В.А. также называет способы защиты мерами защиты Хохлов В.А. Ответственность за нарушение договора по гражданскому праву. Тольятти, 1997. С.93-98.. В то же время в отношении ответственности он говорит о ее способах, понимая при этом под способами ответственности методы, приемы ее реализации Там же. С.99.. Однако понятие ответственности менее объемно, чем понятие защиты. Защита полностью поглощает ответственность Свердлык Г.А., Страунинг Э.Л. Указ. соч. С.10.. Но в таком случае весьма спорно утверждать, что сам термин «способ» должен интерпретироваться по-иному для защиты и для ответственности. Вопрос же о том, меры или способы перечислены в ст.12 ГК РФ, можно разрешить при анализе содержания указанной нормы. Например, защита гражданских прав путем восстановления положения, существовавшего до нарушения права, и пресечения действий, нарушающих право или создающих угрозу его нарушения. Здесь указывается именно на приемы (методы) защиты. В данном случае обладатель нарушенного субъективного права будет выполнять ряд действий в определенной последовательности и в установленном законом порядке. В этом случае содержание такой деятельности охватывается понятием «способ». И остальные элементы ст.12 ГК РФ представляют собой способы, но не меры. Например, возмещение убытков - это определенная деятельность, комплекс специальных действий. Точно так же, как и компенсация морального вреда.

Особый интерес для дальнейшего исследования представляет самозащита гражданских прав. Под самозащитой следует понимать осуществление самостоятельно управомоченным лицом действий фактического и/или юридического характера, направленных на устранение нарушений права. В статье 14 ГК РФ говорится, что способы самозащиты должны быть соразмерны нарушению и не выходить за пределы действий, необходимых для его пресечения. Буквальное толкование данной нормы позволяет сделать вывод, что условием самозащиты является факт нарушения права. Нет нарушения - невозможна и самозащита. Необходимая оборона и крайняя необходимость - это два самостоятельных способа самозащиты, предусмотренных специальными нормами (ст.1066, 1067 ГК РФ). Особенность их в том, что они могут быть применимы еще до нарушения. Во всяком случае, ст.14 ГК РФ увязывает самозащиту с уже нарушенным правом, а не с правом, которое еще только может быть нарушено в будущем. Об этом же свидетельствует и терминология, используемая законодателем. В статьях 12 и 14 ГК РФ говорится именно о защите, а не об охране. Следовательно, речь идет о самозащите, а не о самоохране, когда возможно использование определенных приемов и мер, направленных на обеспечение каких-либо прав в будущем.

1.2. Самозащита как одна из форм защиты гражданских прав и интересов

Самозащита - это особый (частный) случай защиты, специфика которого проявляется в том, что управомоченное лицо непосредственно своими действиями может защитить нарушенное право. Даже если третье лицо будет оборонять потерпевшего от нападения, то о самозащите можно говорить в отношении прав и интересов обороняющегося. Что касается потерпевшего, то это не реализация им своего права на самозащиту, а его защита. В этом случае осуществляется защита другого субъекта. Поэтому представляется спорным утверждение Свердлыка Г.А. и Страунинга Э.Л., что деятельность в форме патронажа следует также относить к самозащите прав подопечного Свердлык Г.А., Страунинг Э.Л. Указ. соч. С.146..

Действительно, согласно п.1 ст.41 ГК РФ по просьбе совершеннолетнего дееспособного гражданина, который по состоянию здоровья не может самостоятельно осуществлять и защищать свои права и исполнять обязанности, над ним может быть установлено попечительство в форме патронажа. Деятельность попечителя в данном случае нельзя относить к самозащите даже в широком смысле этого слова. Это не что иное, как защита попечителем интересов подопечного. Здесь нельзя говорить о самозащите также и потому, что гражданин обращается в компетентный орган - орган опеки и попечительства. Дифференциация самозащиты на самозащиту в узком и в широком смысле лишь затрудняет исследование сути данного феномена.

Самозащита может осуществляться лишь управомоченным лицом. Данная управомоченность простирается до момента, с которого можно утверждать о произвольном вмешательстве в частные дела. Согласно п.1 ст.1 ГК РФ в качестве одного из основных начал гражданского законодательства установлено правило о недопустимости произвольного вмешательства кого-либо в частные дела. Произвольное вмешательство является пределом самозащиты.

Для исполнения решения суда существуют специальные органы. Порядок их исполнения жестко регламентирован законодательством. Исполнение решения суда кредитором вопреки установленному порядку следует квалифицировать как произвольное вмешательство в частные дела.

В юридической литературе высказывались различные суждения о сфере реализации права на самозащиту. Так, Грибанов В.П., Рясенцев В.А. утверждали, что самозащита допускается во внедоговорных отношениях Грибанов В.П. Пределы осуществления и защиты гражданских прав. М.: Статут, 2000. С.168; Рясенцев В.А. Осуществление и защита гражданских прав // Советское гражданское право: Учебник: В 2 ч. Ч.1 / Под ред. В.А. Рясенцева. М.: Юридическая литература, 1986. С.265-266.. М.И. Брагинский, Н. И. Клейн полагают, что она возможна во внедоговорных отношениях и в некотором объеме - в договорных отношениях Брагинский М.И. Возникновение гражданских прав и обязанностей, осуществление и защита гражданских прав // Комментарий части первой Гражданского кодекса Российской Федерации для предпринимателей. М.: Фонд "Правовая культура", 1995. С.56; Клейн Н.И. Возникновение гражданских прав и обязанностей, осуществление и защита гражданских прав // Комментарий к Гражданскому кодексу Российской Федерации, части первой / Под ред. О.Н. Садикова. М.: Юринформцентр, 1995. С.35.. Позиция Г.Я. Стоякина такова, что самозащита допустима только в договорных отношениях Стоякин Г.Я. Меры защиты в советском гражданском праве: Дисс.: канд. юрид. наук. Свердловск, 1973. С.82.. Басин Ю.Г. обосновал мнение о возможности самозащиты как во внедоговорных, так и в договорных отношениях Басин Ю.Г. Основы гражданского законодательства о защите субъективных гражданских прав // Проблемы применения Основ гражданского законодательства и Основ гражданского судопроизводства Союза ССР и союзных республик. Саратов, 1971. С.36-37..

Содержание ст.12 и 14 ГК РФ не дает повода для сомнения в возможности самозащиты как во внедоговорных, так и в договорных отношениях. Другое дело, что возникает вопрос о специфике самозащиты в тех и других отношениях. Очевидно, что во внедоговорных отношениях самозащита может осуществляться преимущественно фактическими действиями (например, необходимая оборона). В договорных отношениях на первый план выступают юридические действия управомоченного лица. Например, отказ от исполнения договора (ст.463, 484, 523 и др.); отказ от товара (ст.464, 466, 468 и др.). Однако в договорных отношениях не исключается самозащита и посредством фактических действий управомоченной стороны. Например, устранение недостатков товара (ст.475); производство капитального ремонта (ст.616) и др.

Отличие самозащиты в названных отношениях состоит также в том, что во внедоговорных отношениях способы самозащиты и условия ее реализации определяются законом, в то время как в договорных способы и условия реализации могут быть установлены договором. При этом необходимо учитывать определенные законом изъятия из принципа свободы договора. Так, в соответствии с п.4 ст.401 ГК РФ соглашение об устранении или ограничении ответственности (следовательно, и самозащиты) за умышленное нарушение обязательства ничтожно.

Отсутствие в законе перечня способов самозащиты, а также указания на возможность установления их в договоре следует признать недостатком действующего законодательства. В связи с этим было бы целесообразно дополнить ст.14 ГК РФ правилом следующего содержания:

«Самозащита, в частности, может осуществляться посредством отказа одной из сторон договора от его исполнения; отказа от передачи или приемки товара; устранения недостатков товара управомоченной стороной или привлеченными лицами за счет должника; выполнения ремонта и др.

Лица в договоре вправе установить иные способы самозащиты, не противоречащие закону» Богданова Е.Е. Журнал российского права, № 6, июнь 2003 г..

Глава 2. Самозащита гражданских прав и интересов как институт гражданского права

2.1. История становления и развития института самозащиты в гражданском праве России

Доктринальные построения отечественных правоведов того времени основывались, главным образом, на правоположениях иностранного законодательства (Саксонское гражданское уложение 1863 г., швейцарский Закон об обязательствах 1881 г., Германское гражданское уложение 1896 г.), где институт самозащиты был к тому времени уже достаточно развит, а также римского гражданского права. Действовавшее же гражданское законодательство Российской империи не знало понятия самозащиты и содержало лишь некоторые единичные нормы, допускающие ситуации, которые можно характеризовать как случаи правомерной самозащиты гражданских прав (эти случаи будут рассмотрены ниже). Показательным в этом смысле является положение ст.690 т.X, ч.1 Свода законов Российской империи, помещенной в главу седьмую «О праве судебной защиты по имуществам»: «Всякое самоуправство по имуществам, хотя бы они состояли и в незаконном владении, строго воспрещается». В примечании к ст.690 вместе с тем указывалось (со ссылкой на ст.107-109 Законов уголовных изд. 1845 года), что «законная оборона от насилия не считается самоуправством, когда она не выходит из пределов, законом определенных» Законы гражданские (Свод Зак. т.X, ч.1, изд. 1914 г.): С разъяснениями Правительствующего Сената и комментариями русских юристов, извлеченными из научных трудов по гражданскому праву и судопроизводству (по 1 февраля 1915 года). В 2 т.Т.1 / Сост. И.М. Тютрюмов. 5-е изд., испр. и доп. Пг.: Изд. юрид. кн. магазина И.И. Зубкова под фирмою "Законоведение", 1915. С.773..

Пробелы в позитивном правовом регулировании в некоторой степени пыталась восполнить судебная практика. В этом смысле для нас представляют большой интерес решения Правительствующего сената, являвшегося высшей судебной инстанцией Российской империи. При всей архаичности российского гражданского закона в этой сфере Сенат, рассматривая конкретные дела, на скудной основе процитированного выше примечания к ст.690 т.X, ч.1 Свода законов формировал довольно прогрессивные правовые позиции относительно возможности управомоченного лица самостоятельно защищать свои нарушенные права. В качестве примера можно привести такую правовую позицию, сформированную Сенатом: «Конечно, нормальный способ удовлетворения по неисполненному договору - обращение к суду. Но нельзя отрицать у стороны, терпящей от неисполнения ее контрагентом лежащей на нем обязанности, права произвести, в предотвращение дальнейших для себя невыгод, необходимые действия за счет контрагента и без обращения к суду. Нет необходимости, чтобы такое право было особо выговорено в договорах: оно вытекает из самого существа договорных отношений и может представляться не «самоуправством», а следствием крайней необходимости». Однако при этом Сенат зачастую не укладывался в тесные рамки действовавших тогда положений закона, что было справедливо подмечено Анненковым К. Н. Анненков К. Система русского гражданского права. Т.1. Введение и Общая часть. СПб.: Тип. М. М. Стасюлевича, 1894. С.566)..

Упоминания о самозащите можно встретить уже в первом в истории российской цивилистики фундаментальном курсе русского гражданского права, изданном на основе лекций профессора Мейера Д.И..

Мейер Д.И. говорил о самозащите как о такой разновидности защиты прав, при которой она осуществляется самим его обладателем, в отличие от судебной защиты, осуществляемой «органами власти государственной» Мейер Д.И. Русское гражданское право: В 2 ч. По исправленному и дополненному 8-му изд. 1902. Изд. 2-е, испр. М.: Статут, 2000. С.301-302.. По Мейеру, самозащита (защита права самим его обладателем) допускается «только по исключению, когда помощь со стороны государства может явиться слишком поздно». Согласно его классификации, самозащита может выразиться «или в виде самообороны, т.е. самоличного отражения посягательств на право, или в виде самоуправства, т.е. самоличного восстановления уже нарушенного права». По мнению ученого, вопросы об условиях наказуемости самообороны и ненаказуемости самоуправства составляют предмет изучения уголовного права, с той лишь разницей, что некоторые из форм ненаказуемого самоуправства являются выражением особых гражданских прав: права удержания и права самовольного установления, а также осуществления уже установленного права залога.

Под правом удержания (jus retentionis) Мейер Д.И. подразумевал «право владельца чужой вещи не выдавать ее собственнику до исполнения лежащего на нем перед владельцем обязательства, причем лицо, удерживающее вещь, не имеет права само удовлетворить свое требование путем продажи или присвоения вещи» Мейер Д.И. Указ. соч. С.302..

Под самовольным установлением права залога ученый понимал право лица «захватить вещь и держать ее до тех пор, пока требование его к собственнику вещи не будет удовлетворено, а в случае неудовлетворения - требовать продажи вещи и из вырученной суммы получить удовлетворение».

Самоличное осуществление права залога заключается, по Мейеру, в «праве закладодержателя, в случае неисполнения обеспеченного закладом обязательства, оставить у себя заложенную вещь или самому ее продать и из вырученной суммы получить удовлетворение».

В «Системе русского гражданского права» Анненкова К.Н. прослеживается иной подход к самоуправству и самообороне. Самоуправство рассматривается этим ученым как средство внесудебного осуществления гражданских прав, а самооборона - как средство их внесудебной защиты.

Проанализировав действовавшее в то время законодательство Российской империи, а также положения римского права и зарубежного гражданского законодательства, Анненков К.Н. определил самоуправство как «самовольное нападение на личность или имущество другого с целью осуществления своих прав, первое - в случае принуждения кого-либо к исполнению обязательства посредством насилия над личностью, или же посредством отобрания у него имущества, а второе - посредством изъятия имущества из чужого владения, или же нарушения владения им, или же постановления каких-либо препятствий осуществлению каких-либо прав на него, когда самоуправец полагает, что имущество должно состоять или перейти в его владение» Анненков К. Указ. соч. С.564.. Причем К.Н. Анненков указывал на то, что в современном ему российском законе (а именно в ст.690 т.X, ч.1 Свода законов), «как и в праве римском и уложении саксонском, имеется общее воспрещение самоуправства как средства внесудебного осуществления прав по имуществам».

Анненков К.Н. выделил следующие главные, по его мнению, признаки воспрещенного гражданским законом самоуправства:

- «самовольное изъятие имущества из чужого владения, все равно - законного или незаконного, или же нарушение владения имуществом также законного или незаконного»;

- «изъятие имущества из чужого владения или же нарушение владения тогда только может быть принимаемо за самоуправство, когда оно предпринимается в видах осуществления какого-либо действительного или предполагаемого права на это имущество, в силу которого самоуправец полагает, что имущество должно находиться или перейти в его владение».

Исходя из этого, Анненков К.Н. не считал самоуправством случаи реализации права удержания (которое Д.И. Мейер, напротив, рассматривал как одну из форм «ненаказуемого самоуправства») в силу отсутствия признака самовольного изъятия имущества из чужого владения. При этом он указывал, что «право римское, а также уложение саксонское, не только не считают удержание вещи, подлежащей передаче другому лицу по какому-либо основанию, за самоуправство, но создают в пользу держателя вещи даже особое право на ее удержание - jus retentionis, когда он имеет, в свою очередь, какие-либо встречные требования к лицу, имеющему право на вещь, в виде понесенных на нее издержек или же в виде следуемого за нее какого-либо вознаграждения».

Указывая на общее воспрещение самоуправства как средства внесудебного осуществления гражданских прав, Анненков К.Н. все же не отрицал возможности, что в порядке исключения самоуправство будет являться допускаемым законом средством внесудебного осуществления гражданских прав. В качестве единственного такого примера в действовавшем тогда российском гражданском законодательстве К.Н. Анненков приводит норму, содержащуюся в приложении к т.IX Свода законов, согласно которой «дозволяется как собственнику имения, так равно и временному его владельцу, задерживать вошедшие в находящееся у них во владении имение чужие скот или птицу, причиняющие или могущие причинить потраву или другие повреждения».

Мейер Д.И. приводил данный случай в качестве примера так называемого самовольного установления права залога как одного из проявлений «ненаказуемого самоуправства».

Самоуправству как внесудебному средству осуществления гражданских прав Анненков К.Н. противопоставляет самооборону как средство, напротив, защиты или охраны этих прав со стороны лица управомоченного или и других лиц, ему содействующих. «Ввиду этого обстоятельства, - пишет ученый, - нет ничего удивительного в том, что самооборона, в противоположность самоуправству, как только средство защиты прав, а не как нападение, в видах их самовольного осуществления, вообще допускается гораздо более в широких пределах, чем самоуправство».

Под самообороной, по Анненкову, следует понимать «вообще акт защиты или отражения даже силой каких бы то ни было посягательств на личность, жилище, или на спокойное обладание и пользование имуществом, производимое все равно - насильно или без насилия, как лично, со стороны лица управомоченного, так и с помощью других людей, или же и самостоятельно этими последними, при наличности того лишь условия, чтобы посягательство было противозаконно».

В качестве примеров самообороны Анненков К.Н. приводит следующие случаи защиты прав от противозаконных посягательств:

- удаление хозяином из его жилища вошедших туда посторонних лиц и не удаляющихся оттуда вопреки требованию хозяина;

- самозащита от чужих животных;

- уничтожение или повреждение внесенных произвольно в имение хозяина чужих вещей, угрожающих какой-либо опасностью, или наносящих вред, или же препятствующих спокойному владению и пользованию им;

- уничтожение поставленных кем-либо препятствий спокойному пользованию имуществом (как, например, уничтожение выкопанных кем-либо канав с целью воспрепятствования свободному проезду или проходу в имение, или же каких-либо иных преград пользования имуществом и проч.).

Что касается собственно самозащиты, то, читая К.Н. Анненкова, можно сказать, что он использует термин «самозащита» как синонимичный термину «самооборона».

Итак, в отличие от Мейера Д.И., который понимал под самозащитой разновидность защиты прав, проявлениями которой являются самоуправство и самооборона, Анненков К.Н. отождествлял самозащиту с самообороной, которую он рассматривал как средство внесудебной защиты прав. Самоуправство же Анненков К.Н. вообще рассматривал отдельно - как средство внесудебного осуществления (а не защиты) прав по имуществам, применение которого, по общему правилу, воспрещается. Следует обратить внимание и на то, что Анненков К.Н. относил к самозащите (самообороне) не только действия непосредственно управомоченного лица, направленные на защиту своих прав, но и действия других лиц, оказывающих ему помощь в этом, или даже самостоятельно осуществляющих действия по защите чужого права.

Гамбаров Ю.С. в своем «Курсе гражданского права» не уделил значительного внимания институту самозащиты, указав, что защита отправления гражданских прав, «как и защита права вообще, представлена в настоящее время более всего судебной защитой, осуществляемой в формах гражданского процесса. «Но, - пишет далее ученый, - независимо от судебной защиты мы встречаемся и в современном праве со многими формами самоуправства, как "самозащитой" отправления прав» Гамбаров Ю.С. Курс гражданского права. Т. I. Часть Общая. СПб., 1911. С.400.

. Таким образом, Гамбаров Ю.С. продолжает линию профессора Мейера, рассматривая различные проявления дозволенного самоуправства в качестве самозащиты гражданских прав.

Развернутую классификацию основных проявлений внесудебной защиты гражданских прав с обстоятельным их описанием дал профессор Синайский В.И. в своем замечательном учебнике русского гражданского права. Как и другие его современники, ученый прежде всего отмечает, что «внесудебная защита, как защита силами частного лица, есть исключение из правила о защите государственной властью» Синайский В.И. Русское гражданское право. Вып.I. Общая часть. Вещное право. Авторское право. Издание второе, испр. и доп. Киев: Типо-Литография "Прогресс", 1917. С.131.. Отметим, что помимо описания и анализа правовых институтов, в которых выражается внесудебная защита прав, Синайский В.И.затрагивает вопрос о целесообразности допущения российским гражданским законодательством возможности внесудебной защиты гражданских прав, высказывая некоторые опасения по этому поводу. Касаясь включения в проект российского Гражданского уложения норм о самозащите и самопомощи, вслед за Германским гражданским уложением (раздел 6 Книги 1), Синайский В.И. пишет: «Не следует, однако, упускать из внимания культурности общества, высоты его правосознания, глубины правового чувства, ибо внесудебная защита в недостаточно благоприятных условиях грозит нарушением высшего блага - социального мира». В другом издании своего учебника ученый высказывается следующим образом: «Принципиально широкое применение внесудебной защиты желательно, при том, однако, непременном условии, чтобы такой самозащитой не нарушался социальный мир, в охрану которого создана судебная защита. Чем культурнее среда, тем шире должна быть внесудебная защита» Синайский В.И. Русское гражданское право. М.: Статут, 2002. С.184..

Профессор Синайский выделил три основных гражданско-правовых института, в которых выражается внесудебная защита гражданских прав: необходимая оборона, состояние крайней необходимости и дозволенное самоуправство, или самопомощь.

Необходимая оборона определяется Синайским В.И. как «право самозащиты, в целях охраны существующего юридического положения, на время лишь неправомерного нападения вменяемого лица» Синайский В.И. Русское гражданское право. Вып.I. Изд. второе, испр. и доп. Киев, 1917. С.132.. Он характеризует необходимую оборону как пассивную самозащиту (лицо охраняет свое право против насилия со стороны лица вменяемого) и выделяет следующие ее условия: 1) нападение, неправомерное (в смысле объективном, то есть независимо от представлений о правомерности как лица нападающего, так и обороняющегося) и наличное (нападение должно начаться или, по крайней мере, должно быть налицо угрожающее положение, за которым обыкновенно следует акт нападения), и 2) защита, пока длится нападение.

Состояние крайней необходимости, по определению Синайского В.И., «есть также самозащита, но от лиц невменяемых и вещей (в том числе и животных)». Таким образом, по его мнению, отличие состояния крайней необходимости от права необходимой обороны сводится к тому, что в первом случае нет противозаконности нападения, нет проступка. Здесь же Синайский В.И. критикует сенатское решение (выдержка из которого была приведена в самом начале настоящей статьи), где Сенат подводит под понятие крайней необходимости право контрагента, не обращаясь к суду, произвести необходимые действия и зачесть произведенные для того расходы взамен следующей по договору платы, вследствие неисполнения другим контрагентом вытекающих из договора обязанностей. По мнению Синайского В.И., здесь нет нападения, опасности, а значит, нет и состояния крайней необходимости.

Дозволенное самоуправство Синайский В.И. определил как 2право самопомощи, в целях восстановления юридического положения».

«Здесь, - указывает ученый, - в отличие от необходимой обороны, дело идет не об охране юридического положения, а именно о восстановлении его». Поэтому «самопомощь активна, агрессивна, и, как таковая, в особенности строго ограничивается правопорядком». Самопомощь, как указывает Синайский В.И., допустима: 1) при невозможности своевременно прибегнуть к власти и 2) при наличности опасения, что без немедленного вмешательства осуществление притязания станет невозможным или будет значительно затруднено.

Отмечая, что современные ему российские законы не знают вообще дозволенного самоуправства, или самопомощи, Синайский В.И. указывал, что «в отдельных случаях признана самопомощь и у нас». Здесь он приводит следующие примеры: по Уставу лесному (ст.690) «дозволяется лесному сторожу задерживать на месте самовольной порубки и вообще иного истребления леса скот, орудия и вещи лица, как и самое лицо». Здесь же. Синайский В.И приводит норму, разрешающую задерживать скот и птиц, причинивших или могущих причинить потраву либо иные повреждения земельным угодьям, которую, как указывалось выше, также рассматривали в качестве примера дозволенного (ненаказуемого) самоуправства Мейер Д.И. и Анненков К.Н..

Право удержания Синайский В.И., вслед за Анненковым К.Н., строго отличал от дозволенного самоуправства. Право удержания, по его определению, есть «признанная правопорядком возможность обязанного лица удерживать предмет исполнения, пока не будет удовлетворено его встречное требование, вытекающее из того же правоотношения», тогда как самоуправство есть «вторжение в чужую сферу».

Рассматривались проблемы самозащиты гражданских прав и в работах других российских ученых-юристов дореволюционного периода» Катков М. Право удержания в римском праве. Киев, 1910; Курдиновский В.О владении по началам Российского законодательства // Юридические Известия. 1914. N 3; Покровский И. Основные вопросы владения в германском гражданском уложении // Вестник Права. 1899. N 1; Фельдштейн Г.О необходимой обороне // Журнал Министерства Юстиции. 1899. N 5.

.

Подводя настоящий обзор к завершению, нельзя не упомянуть о проекте Гражданского уложения Российской империи, подготовленном к концу XIX - началу прошлого века специальной Редакционной комиссией, учрежденной императором Александром III в 1882 году. В этом замечательном памятнике российской цивилистической мысли, которому, к сожалению, так и не суждено было стать законом, воплотились научные разработки дореволюционных российских цивилистов, в том числе и в области исследования института самозащиты гражданских прав.

Институту самозащиты в проекте Гражданского уложения образца 1910 г. были посвящены нормы статей 99-101, находящихся в главе о способах охранения прав. В целом они соответствуют статьям 227-231 Германского гражданского уложения.

Статья 99 касалась необходимой обороны и была сформулирована следующим образом: «Каждому дозволяется необходимая оборона как для собственной своей защиты, так и для защиты других лиц от противозаконного посягательства на личность и имущество». С общим правилом ст.99 согласовывалась ст.2605 проекта, постановляющая, что «вред, причиненный кем-либо в пределах необходимой обороны против незаконного посягательства на личность или имущество его самого или других лиц, не подлежит возмещению» Гражданское Уложение. Проект высочайше утвержденной Редакционной Комиссии по составлению Гражданского Уложения / Под ред. И.М. Тютрюмова. Сост. А.Л. Саатчиан. СПб.: Изд. кн. магазина "Законоведение", 1910..

Статья 100 проекта была посвящена крайней необходимости и гласила: «Не вменяется в вину нанесение вреда чужому животному или вообще чужой вещи, если оно было необходимо для отражения грозившей от них кому-либо опасности». Как указывалось в комментарии к проекту, разница между необходимой обороной и дозволенной защитой в состоянии крайней необходимости заключается в следующем. В первом случае причинивший вред освобождается от ответственности, поскольку действие нападавшего является противозаконным посягательством. Во втором же случае лицо, причиняя вред чужому имуществу с целью предотвратить вредные для себя последствия, несмотря на дозволенность такой самозащиты, действует для своей выгоды, поэтому обязано вознаградить ни в чем не повинного собственника имущества Гражданское Уложение. Проект / Под ред. И.М. Тютрюмова. Т.1. СПб., 1910. С.105-106..

Статья 101 проекта устанавливала право самопомощи: «Лицу, которому грозит опасность лишиться возможности осуществить принадлежащее ему право, и которое притом не имеет возможности получить своевременно помощь от местной власти, дозволяется задержание вещей лица обязанного для понуждения его к исполнению обязательства, а равно и задержание самого обязанного лица, если это необходимо для установления его самоличности. В случае задержания вещей лица обязанного, об этом должно быть заявлено немедленно местному суду одновременно с предъявлением иска и просьбою наложить арест на это имущество; в случае задержания лица обязанного, об этом должно быть немедленно заявлено ближайшему органу полиции».

В комментарии к статье подчеркивалось, что упоминаемое здесь право задержания вещей обязанного лица не имеет ничего общего с самоуправством - насильственным вторжением в чужую имущественную сферу. «Этот момент, делающий самоуправство с точки зрения общественного порядка недопустимым даже для ограждения законных прав, а потому и наказуемым... совершенно отсутствует при самопомощи, под которой понимается не захват, а задержание чужого имущества, т.е. удержание таких вещей должника, которые уже попали каким-либо образом во власть верителя или, по крайней мере, находятся в пределах его квартиры или его недвижимого имущества. Такое именно значение и выражено в тексте ст.101, устанавливающей не право самовольного захвата, а право задержания имущества должника».

Что касается права задержания самого должника, предусмотренного ст.101 проекта, то оно, как указывают авторы комментария, «не может иметь своей целью понуждения его к исполнению обязательств, а допускается лишь тогда, когда личность должника неизвестна и можно опасаться, что он скроется до установления его самоличности надлежащей властью». «Право задержания должника, - указывается далее, - отпадает во всех случаях, когда личность нарушителя права известна и, следовательно, лицо управомоченное может прибегнуть к другим способам защиты».

В качестве условия правомерности самопомощи проект устанавливал невозможность получения своевременной помощи от властных органов. «Текст ст.101 не оставляет сомнения в том отношении, что в ряду способов охранения гражданских прав самопомощь имеет лишь второстепенное и субсидиарное значение», - отмечали комментаторы».

Проект Гражданского уложения содержал и нормы, специально регулирующие удержание. Праву удержания в проекте была посвящена отдельная глава (ст.1642-1645). Статья 1642 содержала общую норму об удержании: «Лицо, обязанное передать особливо определенное движимое имущество, вправе удержать его у себя в виде обеспечения до тех пор, пока ему не будут возмещены произведенные им издержки на имущество либо причиненные имуществом убытки или же не будет представлено соответствующее обеспечение. Означенного права не имеет лицо, получившее вещь посредством недозволенного деяния».

В комментарии к ст.1642 разграничиваются право удержания, «составляющее своеобразный способ обеспечения требований», и случаи так называемой наступательной самозащиты. В качестве примера последней приводится самовольное задержание и затем удержание чужого имущества с целью понудить должника к исполнению, допускаемое не иначе как «по особому на каждый случай постановлению закона, определяющему вместе с тем условия его осуществления».

Авторами комментария подчеркивается, что осуществление права удержания может иметь место не иначе как в отрицательной форме - неисполнения обязательства, состоящего в передаче имущества. По мнению авторов, ни о каком положительном действии по осуществлению права удержания не может быть речи, следовательно, при допущении его для законодательства не возникает вопроса о каком-либо отступлении от общего законного порядка Гражданское Уложение. Проект / Под ред. И.М. Тютрюмова. Т.2. СПб., 1910. С.236.

При разработке проекта Гражданского уложения некоторыми членами Редакционной комиссии высказывались опасения в чрезмерном расширении пределов допустимой самозащиты. Так, при обсуждении ст.101 проекта член Комиссии Лыкошин А.И. полагал, что «насколько полезно позволить в самом законе защиту своих или чужих прав от противозаконных посягательств, в тесных притом пределах необходимой обороны, настолько было бы, напротив, опасно простирать это дозволение слишком далеко, распространив его и на такие случаи, когда речь идет не о защите собственной личности или имущества, а о задержании чужого имущества с целью понуждения должника к исполнению обязательства. Подобное правило предполагает, как необходимое условие, культурность населения, развитие в нем правосознания и известной дисциплины».

Вместе с тем большинство членов Комиссии полагали, что при надлежащей формулировке в законе права самопомощи осуществление его едва ли может быть сопряжено с теми опасностями, на которые указал А.И. Лыкошин. Как указывается в комментарии к проекту, «по убеждению большинства членов Редакционной комиссии, положительное признание в законе права совершения действий, необходимых для охраны другого, основанного на законе, права, может только содействовать укреплению в населении чувства законности и уважения к законно возникшему праву».

Таким образом, практически все российские цивилисты дореволюционного периода отмечали исключительный характер самозащиты гражданских прав, допускаемой лишь в тех случаях, «когда помощь со стороны государства может явиться слишком поздно».