Сущность правосознания

Размещено на http://www.allbest.ru

Размещено на http://www.allbest.ru

Содержание

Введение

1. Идеи правосознания в античности

2. Сущность правосознания с позиции правоведения и правовой философии

3. Особенности правосознания современного гражданского общества в России

Заключение

Глоссарий

Список использованных источников

Введение

Правовое сознание населения представляет собой не просто отражение правовой системы социума, которая реализуется в системе правового регулирования (отражение включает в себя знания, представления, оценки и пр.). Правосознание связано с отражением всей сферы правозначимых явлений. Оно включает в себя правовые ориентации, отношение к охраняемым правом общественным ценностям, отношение к праву, законности, правосудию и практике его осуществления, представления людей о правомерном и неправомерном поведении, правопорядке в данном обществе. Правовое сознание отражает и интериоризует все коммуникативные взаимодействия в их правовой и неправовой ипостаси. Следственно в основе изучения правосознания обязаны лежать исследования правового поведения, которое может реализовываться как в правовом, так и во внеправовом направлении. Только анализ реального поведения людей дает представление о степени и глубине осознания ими права как регулятора отношений. В поведении мы отслеживаем как следование нормам объективного права, так и реализацию личностью как субъектом права разных юридических возможностей.

Ослабление государства как основного регулятора и организатора российского типа социальной действительности, ее сознательного начала, и одновременное усиление официально-бюрократических, коррупционных, антисоциальных сторон функционирования государственного аппарата обернулось тяжелейшими экономическими, политическими, социальными последствиями для России. Следственно становление и становление гражданского социума в России во многом зависит от оздоровления и укрепления российской государственности, восстановления ее правового и просоциального характера. Необходимо создание объективных предпосылок к происхождению большинства, состоящего из граждан среднего класса, то есть политически и экономически свободных членов социума, из тех, кто способен стать свободными психологически, кто способен в конечном результате воссоздать гражданское общество, целостность национально-культурной традиции, образовать духовную общность, воспринять, развить и реализовать идею российского правового государства. И, безусловно же, это множество должно обладать развитым позитивным правосознанием.

Каковы же факторы и механизмы образования и становления позитивного правосознания на групповом и индивидуальном уровнях?

Можно говорить, по крайней мере, о трех группах таких факторов. Первая группа включает в себя наиболее непредвзятые факторы, порождаемые реальным состоянием, реальными процессами и итогами функционирования присутствующей в России правовой системы. Вторая группа факторов порождается отражением в групповом и массовом сознании факторов первой группы в виде устойчивых правовых представлений, суждений, отношений, убеждений и т.п., распространенных в разных стратах русского социума. Эти факторы субъективны с точки зрения самой правовой действительности (порождены сознанием и подсознанием групповых метасубъектов), но объективны по отношению к отдельным личностям - членам социума, гражданам государства. Наконец, третья группа факторов включает в себя психологические особенности (качества, свойства) определенного человека индивидного и личностного уровней, персональную историю прожитой им жизни, пройденного биосоциального становления. Все три группы факторов трудно и разнопланово взаимодействуют между собой, и без понимания механизмов этого взаимодействия нереально полноценное осознавание и самого процесса образования и становления позитивного правосознания.

Истолкование сущности правосознания присутствует еще со времен Аристотеля и Платона. Исследованию правосознания, в том числе на современном этапе, посвящено много работ таких ученых как А.И. Долгова, И.И. Карпец, В.Н. Кудрявцев, А.Р. Ратинов, Н.И. Матузов, А.Г. Спиркин, В.В. Лазарев, В.С. Афанасьев и др.

Целью курсовой работы является рассмотрение сущности правосознания, истоков его исследования, а также особенностей правосознания современного российского общества.

1. Идеи правосознания в античности

Античные философы уделяли большую роль законам как средствам регулирования жизни в обществе, более того, приписывая законам роль стержня, определяющего оптимальное устройство государства. Так, Платон в «Законах» сказал: «людям необходимо установить законы и жить по законам; иначе они ни чем не будут отличаться от самых диких зверей»[1].

Конечно, нельзя говорить о том, что античные философы когда-нибудь использовали понятие правосознание в том смысле, который мы сейчас вкладываем в него, более того, данное понятие как таковое не было отражено в их рудах. Однако ряд идей, связывающих сознание человека и право, не мог быть не раскрыт в рамках философско-правовой мысли античных философов. Именно в тот период люди задумывались о таких категориях как нравственность, справедливость, их влияние на разум и на законы в целом. Рассматривались вопросы первичности и вторичности правовых явлений и феноменов.

Платон в своем труде «Государство» размышляет о справедливости относительно воли государства как правоустанавливающей организации. Он отражает двойственность мнения о том, что справедливо выполнять волю, выраженную в законе, поскольку сам закон может быть неверен, и создан во вред, в первую очередь государства. Поднимается вопрос о том, что подчинение закону, то есть, в некотором роде, высокий уровень правосознания относительно подчиненности закону, может быть вреден для самой власти. Здесь наблюдается интересная многогранность ситуации, когда оцениваются правильность или не правильность закона с одной стороны и выполнение или невыполнение закона - с другой. Более того, есть еще и третья, нераскрытая грань, которая может только предполагаться как предустановленная - добросовестность власти в ее действиях по установлению законов, поскольку в данном случае Платон не поднимает этот вопрос. Вопрос же злоупотребления властью Платон раскрывает в «Законах», где он говорит о том, что человек по своей природе не может править идеально, поскольку он является равным над равными и, следовательно, не может быть идеальным правителем. Однако стремление к идеалу необходимо.

Такой взгляд Платона исходит из его воззрений на связь справедливости и закона. Справедливость устанавливается законом как баланс между творением и претерпеванием несправедливости, когда люди, подчиняясь закону, не творят несправедливость, а, следовательно, ее не творят в отношении них. То есть тогда, когда правосознание общество достаточно высоко, чтобы следовать закону неукоснительно, закон создаст наиболее благоприятные условия для жизни людей в обществе. Само же понятие справедливости Платон связывает с понятием добра, а через него - с прекрасным.

Как же, по мнению Платона, действуют нарушения закона? В долгосрочной перспективе, систематические нарушение закона «…проникает в нравы и навыки, а оттуда, уже в более крупных размерах, распространяется на деловые взаимоотношения граждан и посягает даже на сами законы и государственное устройство…»[2]. То есть, нарушение закона поражает правосознание нарушителя, в некотором роде «проедая» барьеры правопорядочности. А измененное правосознание влияет на законы, которые все равно создаются людьми, которые не оторваны от общества, а, напротив являются его частью.

В связи с этим Платон считает, что воспитание будущего поколения может благоприятно сказаться на его отношении к закону. Те социальные навыки, которые ребенок получит в раннем детстве, отразятся на его правосознании в будущем. Одновременно с этим Платон поднимает вопрос о том, что дети должны обучаться также и правилам нравственности, которые, не будучи подкреплены законами (Платон заметил, что во многих областях жизни закон не нужен, а, порой и бесполезен), все же желательно выполнять всегда.

В «Законах» Платон уделяет большое внимание соотношению разума и закона. По его мнению, закон - это разум, принятый государством. Этот разум решает, что для человека лучше, а что хуже: должно человеку бояться или тянуться к чему-то. Но, поскольку только свободный разум может быть истинным «правителем», я такого разума нет, то ему на замену приходит закон и порядок.

Помимо этого Платон говорит об инерционности человеческих обычаев и нравов. Когда общность людей имеет свои сформировавшиеся взгляды и традиции, принятие новых законов воспринимается негативно, в то время, как если общество не имеет единого духовного «ядра», новый закон скорее будет принят им. Можно сказать, что общество со сформировавшимся единым правосознанием будет выстраивать правовую систему в соответствии с ним, в то время как отсутствия единого правосознания в обществе даст возможность подстроить его впоследствии под принятые законы.

Платон говорит о противопоставлении частных интересов правителя общественным. Государство будет процветать тогда, когда общественные интересы будут на первом месте, а за ними будут следовать частные. А для контроля необходимы законы, поскольку человеческая природа не будет руководствоваться, чисты разумом, не побуждающим к нарушению интересов общества во благо себе. Если ввести в эту систему понятия правосознания, то получается интересная картина. Закон должен ограничивать правителя, если у правителя высокая степень правосознание, то он подчиняется закону неукоснительно. Но в то же время, ни закон, ни правосознания не нужны в том единственном случае, когда правитель в своих действиях руководствуется чистым разумом.

Не стоит забывать и о религиозной стороне законов и воззрений античности. Смута в осознании существования богов и их связи с законом выливается в то, что народ перестает воспринимать законы как нечто неотъемлемое, данное свыше, перестает верить в справедливость, утверждая, что справедливость - это исполнение воли тех, кто стоит выше. Такого рода события и становятся причиной появления дефектов в правосознании. В целом же, соотношение справедливости и подчинения законам, вне зависимости от того, насколько они правильны, часто является вопросом, рассматриваемым как Платоном, так и Аристотелем.

Учение Аристотеля часто противоречит тому, что утверждал Платон. В то время, как учитель говорил о том, что человек вне закона может быть как выше, так и ниже человека в обычном понимании этого слова, ученик, в своем труде «Политика» категорически утверждает, что «человек, живущий вне закона и права,-- наихудший из всех»[3]. То есть правосознание - отличительная черта человека, которая делает его лучше.

Аристотель отмечает, что сознание человека противоречиво, и противоречиво его отношение к закону, к справедливости. «Некоторые, опираясь, как они думают, на некий принцип справедливости (ведь закон есть нечто справедливое), полагают, что рабство в результате войны справедливо, по в то же время и отрицают это»[2]. В правовом сознании есть противоречия, их не может не быть. Однако Аристотель подчеркивает некоторую ошибочность этих взглядов, порождающих противоречия в их корне, по крайней мере, на примере военного рабства.

Аристотель развивает идею инерционного влияния закона на сознание, традиции и привычки, в разрезе идеи о вреде нестабильных законов. Любое изменение закона оказывает влияние на людей, и, если закон будет изменяться часто там, где это можно было бы и не делать, люди перестанут верить в законы и перестанут их изменять. То есть правосознание напрямую зависит не только от содержания закона, но и от его стабильности, нестабильное законодательство приведет к правовому нигилизму и другим дефектам правосознания. Кроме того, закон не меняет правовое поведение людей сразу, а только заставляет их постепенно привыкать к новым нормам поведения.

Одной из важных, можно сказать ключевых функций государства является поддержания высокого уровня правосознания, выражаясь современным языком. Без этого государство и закон потеряют тот облик и ту сущность, которой они обладают, или должны обладать. Закон должен делать граждан «добрыми и справедливыми». Сделать человека лучше - это одна из задач законодателя. Изменение правосознания граждан государственным деятелем часто упоминается Аристотелем, в том числе и в его «Никомаховой этике»: Настоящий государственный муж тоже, кажется, больше всего старается о добродетели, ибо он хочет делать граждан добродетельными и законопослушными»[3].

Закон должен стоять во главе государства, а не человека, который может обладать пороками. Но при этом закон, определенный дефектным правосознанием будет не лучше, чем беззаконная воля тирана.

Аристотель говорит, что закон, будучи не в силах предусмотреть все случаи, воспитывает в должностных лицах понимание духа закона так, что они могут по аналогии с формальными правилами решать необычные дела. Закон формирует грань правосознания, которая отвечает за принятие правильных и справедливых решений.

В своих этических произведениях Аристотель разбирает соотношение таких понятий, как справедливость, законопослушность, правосудность, говоря, что последнее включает в себя первые два (надо сказать, что справедливость Аристотель понимает как соответствие закону, так и равенство, но второе - по отношению к другому человеку). Правосудный человек поступает законно и справедливо, а значит - обладает высокой степенью правосознания. Правосудность Аристотель называет «величайшей из добродетелей», а в некотором смысле и «добродетелью в целом». Судя по всему, правосудность - это понятие, предшествующее правосознанию, поскольку еще не является сознанием в полном смысле этого слова, однако имеет ряд схожих элементов и может быть рассмотрено под этим углом.

Разделяя правосудность на природную и установленную, Аристотель говорит о том, что первая не зависят от воззрений человека, а существуют как некая природная или божественная данность. Следовательно, правосознание не может отразиться на их содержании законов, согласованных с естественной правосудностью.

Аристотель различает, также как и современные учения о правосознании, тех людей, которые подчиняются законам потому что хотят этого, осознают необходимость и т. д. и тех, кто подчиняется под страхом наказания, против воли. Последние не имеют ничего общего с добродетелью. Поэтому, законы должны предполагать наказания за нарушения наряду с увещеваниями: те, кто уже добродетелен укрепятся в своих взглядах, а те, кто нет - будут поступать добродетельно под страхом санкции. Помимо того, государство, где законы есть, но народ их не применяет, то есть третий вид отношения человека к праву, Аристотель сравнивает с невоздержанным человеком.

Как и его учитель, Аристотель говорить от образовании, даваемом молодежи в области закона. Образование должно воспитывать добродетель и правильное отношение к закону. Однако Аристотель понимал, что это вызывает противодействие со стороны молодежи и предлагал устанавливать такое воспитание законом. Подобно взглядам Платона, взгляды Аристотеля можно переложить на тему правосознания как идею о том, что и правосознание действует на закон, и закон действует на правосознание.

Понятие сознательности и порядочности, используемые Аристотелем, также могут быть составной частью, или, в некотором роде, характеристикой правосознания. Порядочность - это свойство человека, говорящее о том, что он не пользуется теми благами, которые, в силу пробелов в законе, доступны для него, однако являются чрезмерными и, в некотором роде. Несправедливыми. Сознательность связана с порядочностью, но означает, что человек может иметь суждение о справедливости того или иного явления, хотя в законе о нем и не было сказано. Эти свойства признаны сглаживать недостатки законодательной системы и, как бы, дают человеку почувствовать дух закона и жить в соответствии с ним.

Описанные выше характерные черты античных учений можно толковать двояко. С одной стороны, многие вопросы, толкуются в той манере, которая характерна исключительно для сознания античных жителей. Здесь мы видим их сложную систему теологических воззрений, часто очень не похожую на христианскую. Так, Платон в своем «Послезаконии» [1] часто обращается к божественной тематике в контексте законов. Однако в этом вопросе философы придерживались нейтралитета и не сводили свою работу к трактовке мифологии и религии.

На их воззрения оказывал влияния политический строй и особенности общественного устройства. К этому можно отнести и города-государства, и систему рабства, и многовековую историю смены политического режима от царства до чистой демократии. На труды Платона и Аристотеля также влияло их собственное положение в обществе, и это не только их признание современниками как мудрецов, но и, к примеру, аристократическое происхождения Платона.

Особые взгляды на воспитание людей хорошо просматривается во взглядах Платона, который говорит о необходимости устроения военных игрищ среди граждан и, более того, создания условий для активных тренировок боевых навыков в той форме, которая кажется в современном обществе не просто нецелесообразной, но, скорее, антигуманной. Вообще, воспитанию уделяется большое значение в государственно-правовых работах философов, ведь часто они ставят цель построить модель лучшего государства, где люди будут подчиняться закону, и, в идеале, настанет царство разума. При этом, подчинение закону должно касаться и правителя, и народа. Однако философы отдают себе отчет в том, что к этому нужно стремиться, но эта цель едва ли достижима, и приводят в пример миф о правлении гениев человеком в те времена, когда не было царей - в идеале человеком должен править тот, кто намного разумнее его, как человек управляет скотом. Нужно сказать, что в этом проявляется та религиозность, которая присуща античным философам.

Часто античные философы обладают достаточно идеалистическими воззрениями на природу вещей и, в первую очередь, человека. Так, Платон в «Тимее» говорит о том, что «никто не порочен по доброй воле, но лишь дурные свойства тела или неудавшееся воспитание e делают порочного человека порочным, притом всегда к его же несчастью и против его воли»[1]. Соответственно, в лучших условиях человек будет обладать лучшими качествами. В обществе, где все подчиняются закону, ни один человек по доброй воле его не нарушит. Таких же воззрений придерживается и Аристотель: «Ни один человек, по его словам, па вопрос, хотел ли бы он быть справедливым или несправедливым, не выберет несправедливости»[3].

Но, тем не менее, многие мыли философов не просто имеют рациональное зерно - их воззрения сейчас можно считать истиной, поскольку они описывают те аксиомы, от которых часто отталкивается современная социальная наука. Взгляд на формирование правосознания, его влияние на право, влияние законов на сознание, необходимость формирования верного правосознания молодежи и деформации правосознания - все эти вопросы существуют и сейчас.

С другой стороны, можно увидеть иную систему построения этой информации. Платон и Аристотель не оперируют понятием правосознания - они не выделяют прямой связи между сознанием человека и законом. В их работах присутствует скорее ряд идей, которые сейчас объединяются в обширную область исследования правосознания.

Это объясняется несколько иной структурой восприятия мироустройства, которая может где-то показаться нерациональной на современный взгляд. Античным философам привычнее оперировать такими понятиями как разум, воля, добродетель, которые, так или иначе, касаются рассматриваемого в данной работе вопроса. Более того, некоторые понятия охватывают даже целые грани правосознания.

Учения о законе у философов часто связаны не только с государством и обществом, но и с этикой, с внутренним миром человека, нравственностью. Вопросы соотношения, в частности, нравственности и закона рассматриваются как Аристотелем, так и Платоном. Нравственность чаще всего выступает в роли конкурента или помощника закона, но нельзя отрицать и влияния одного на другое. И, конечно, нравственность влияет на правосознание, изменяя его в соответствии с настроениями людей.

2. Сущность правосознания с позиции правоведения и правовой философии

правосознание правоведение порядочность

Термин «правовое сознание» имеет различное содержательное наполнение, как в правоведении, так и философии, и потому его использование всегда предполагает акцент на определённых предикатах.

Правосознание оказывает влияние на всю правовую систему только тем, что содержит в себе эмоционально-чувственное отношение человека к правовым вопросам. Многие правовые нормы не могли быть полноценно реализованы ввиду того, что в правосознании содержалась установка на их неприемлемость по той или иной причине. Примером могут служить несколько прецедентов в период существования «сухого закона». (О том же эмоциональном восприятии права могут свидетельствовать акты совершения преступлений, в том случае, когда преступник сознательно игнорировал закон). Нельзя говорить о том, что правосознание «выше» или «важнее» права, закона - право возникает вместе с правосознанием, как отношение людей к нему, одновременно.

Н.И. Матузов обращает внимание на то, что «в отечественной литературе правосознание определяется как совокупность взглядов, идей, представлений, а также чувств, эмоций, переживаний, выражающих отношение людей к действующему или желаемому (допустимому) праву и другим правовым явлениям[5]». В «Популярном юридическом энциклопедическом словаре»[4] к этому определению добавляется разные уровни субъектов правосознания, а также на перечисления объектов правосознания, которые в иных определениях объединяются в более крупные группы: «совокупность взглядов, идей, выражающих отношение людей, социальных групп, классов к праву, законности, правосудию, их представление о том, что является правомерным или неправомерным».

В той же проекции, но с акцентом на регулятивную роль права, рассматривают этот термин В.В. Лазарев и В.С. Афанасьев: «это относительно самостоятельная сфера или область общественного, группового или индивидуального со­знания (наряду с политическим, нравственным, эстетическим и т.д.), отражающая правовую действительность в форме юридических знаний и объективированных оценок действующего права, а также в виде социально-правовых установок и ориентации, выполняющих роль внутреннего регулятора юридически значимого поведения[8]». В данном определении очевиден позитивистский взгляд на право, рассматривающий его в первую очередь как совокупность установленных государством норм. Такое характерное отличие в широком и узком взгляде на право, когда ряд авторов включают в это понятие не только законодательство (и некоторые иные официально закрепленные нормы), но и другие нормы поведения, не санкционированные официально, можно найти и в зарубежной правоведческой литературе.

Марк Хертоу в своей работе[13] рассмотрел отличие термина «правосознание» в США и Европейских странах. Относительно этой страны, он приводит пример передачи полномочий муниципальных органов частным лицам и то, как эти полномочия были реализованы. В рамках своей работы они руководствовались неправовыми регуляторами, самостоятельно возводя их в ранг закона - частично именно на этом базируется разграничение европейского и американского подходов к правосознанию. Согласно автору, в США ученые часто придерживаются понятия правового сознания, содержащего ответ на вопрос «Что люди думают о (официальном) праве?», и в этом случае закон выступает как относительно «независимая переменная» правосознания. В Европе ученые оценивают правосознание как ответ на вопрос «Что люди понимают под словом «право»?». Такое различие можно объяснить историей формирования права, в частности развития системы прецедентов в Англии, а позднее в США. Играет роль даже тот факт, что слова «закон» и «право» имеют единый перевод на английский язык: «Law» - и чаще всего «закон» обозначается, по крайней мере в труде Хертоу, как «official law».

Ограниченность правосознания рамками законодательства в США можно увидеть в работе Л.Нильсен, посвященной рассмотрению правосознания через отношение людей к оскорбительным действиям на улице[9]. Она рассматривает правовое сознание как отношение людей к официальной правовой системе, но в рамках проводимого опроса не ставит цели узнать, что люди понимают под словом «право». Интересно, что Эвик и Силби, проводившие исследования отношения людей к праву в Америке в конце XX века, выделили три типа правосознания в зависимости от того, как люди относятся к закону: «Перед законом» (то есть человек руководствуется законом и принимает его верховенство), «С законом» (то есть чисто инструменталистский подход, использование права как способа достижения определенной цели), «Против закона» (соответственно, отрицательное отношение к закону, его несоблюдение). Именно этим исследованием и руководствуются последующие авторы.

При изучении правосознания в европейской терминологии Марк Хертоу отталкивается от исследования Э.Эрлиха «Die Erforschung des lebenden Rechts». Он приводит концепцию Э.Эрлиха относительно правосознания и рассматривает полученные эмпирическим путем, а также из сторонних исследований данные и то, как они соотносятся, и делает вывод о том, что европейские и американские ученые рассматривают правосознание с разных сторон, и при этом считает, что их взгляды могли бы гармонично дополнять друг друга. Марк Хертоу высказывается за интеграцию европейского и американского подходов. Автор утверждает, что обе концепции - это «две стороны одной монеты». Восприятие людьми официального права он неразрывно связывает с пониманием людьми самого права, в то время как понимание сущности права не может рассматриваться отдельно от официального права.

Таким образом, можно сказать, что вопрос о том, что представляет собой право, не всегда согласуется с определениями термина «правовое сознание». Если придавать определению правового сознания всеобщность, можно воспользоваться интегративной теорией, которая была описана в частности В. Г. Графским[4]. В своем исследовании «Интегральная (синтезированная) юриспруденция: Актуальный и все еще незавершенный проект» автор говорит о попытках «упорядочения и гармонизации юридических знаний в рамках единой теоретико-познавательной и практической дисциплины». Автор говорит о попытках создания универсального теоретико-практического подхода к правовым понятиям. Соответственно, в рамках такого подхода было бы уместно ожидать формулирования общезначимого термина «правосознание».

Следующий важный аспект, относящийся к понятию правового сознания, выражен так: «Право как система законов и правосознание как важнейший элемент правовой культуры общества исторически изменчивы и зависят от социальной структуры общества, отношений собственности, морали, общественной психологии, религии, традиций и т.д.»[7]. Возникает вопрос: может ли термин «правовое сознание» рассматриваться как внеисторический и независим от этих влияний?

Для ответа на вопрос обратимся к лингвистической конструкции термина «правосознание» или «правовое сознание». Определяющим фактором будет то, что это в первую очередь сознание. Это сознание направлено на определенную сферу - права. Им обладают определенные субъекты, погружённые в сферу права. Таким образом, определение необходимо разбить на 3 части:

сознание;

объект;

субъект.

А.Г. Спиркин дает такое определение: «Сознание -- это высшая, свойственная только людям и связанная с речью функция мозга, заключающаяся в обобщенном и целенаправленном отражении действительности, в предварительном мысленном построении действий и предвидении их результатов, в разумном регулировании и самоконтролировании поведения человека»[10]. В. А. Лекторский определяет сознание как «состояние психической жизни индивида, выражающееся в субъективной переживаемости событий внешнего мира и жизни самого индивида, в отчете об этих событиях»[9]. В нашем случая, необходимо, скорее, дать описание конечного продукта сознательной деятельности, то есть выделить результат сознания как совокупность идей, убеждений, теорий, взглядов, чувств и иных результатов умственной деятельности. С подобной точки зрения, например, сознательное в правосознании характеризует А. В. Мелехин, давая следующее определение «Правосознание -- это совокупность идей, представлений, чувств, переживаний, выражающих отношение людей к правовым явлениям общественной жизни (законам, законности, правомерному и неправомерному поведению, правам, обязанностям, правосудию)»[6].

Объектом является правовая реальность, право. Субъектом - правосознание группы и правосознание всего общества. Субъекты могут делится по степени их правового образования и рода деятельности на непрофессионалов, профессионалов; ученых и практиков, что часто отражено в научных трудах в виде классификации правосознания на обыденное и теоретическое (научное). Определение в таком случае может иметь следующий вид: «правосознание - совокупность идей, убеждений, теорий, взглядов, чувств и иных результатов умственной деятельности людей, отражающих отношение к праву и правовой реальности».

В таком виде определение является наиболее общим, но в то же время не отражает ряда конкретных черт, которые должны быть неразрывно связаны с ним:

Правосознание отражает как официальное право, так и право естественное (вне зависимости от его интерпретации), а также отношение человека к этому праву. Какой бы концепции права человек не придерживаться, она должна отражаться в общественном сознании, а также сам тот факт, что субъект понимает право именно так. Так если человек считает, что, к примеру, традиции являются частью права - то это есть часть

Правосознание соотносится как с естественным так и с позитивным правом, причем оно будет непосредственно зависеть от того, является ли человек сторонником естественно-правовой концепции или придерживается иных воззрений. То есть правосознание будет выступать как гибкая конструкция, хотя и в незначительной мере, поскольку чаще всего сторонники юспозитивизма и юснатурализма в их современном представлении имеют схожие воззрения при обличении их в различную форму. Так, юспозитивизм не отрицает соотношения должного и сущего в праве, в то время как юснатурализм в раде случаев отошел от концепции первозданно-присущего человеку права и теперь воспринимает естественное право как наиболее подходящие для общества нормы.

Правосознание отражает проблему должного и сущего в праве. Это во многом связано в предыдущим пунктом. Интересно, что сущее в праве и сущее в представлениях о нем может не совпадать ввиду того, что люди могут не знать правовые нормы, ошибочно предполагая обратное.

Правосознание включает систему «я - право», то есть отражает то, как человек соотносит себя с правом и то, как человек видит себя и свое поведение в правовой реальности. Как было упомянуто выше, некоторые американские ученые придерживаются взглядов относительно трех парадигм («Перед законом», «С законом», «Против закона»). Это во многом верно, так как такая концепция отражает наиболее общие представления о роли человека относительно права, но часто эти парадигмы не дают представления о частных случаях деформации правосознания, концепция которых принята в современном правоведении.

Правосознание может быть присуще одному человеку как части группы людей, а также обществу в целом. При этом, как упоминалось выше, необходимо уточнять о каком уровне правосознания будет идти речь.

Конечно, нельзя говорить о том, что этот список необходимых предикатов исчерпывающий, поскольку при рассмотрении правосознания под разными углами, с разных точек зрения, мы будем получать новые черты, которые в иных случаях могут находить отражение в самом определении.

С точки зрения диалектики правосознание могло бы выступать в качестве объекта, содержащего большое количество противоречий, которые могут находиться как в явной форме, так и в скрытой, либо в подавленной самим сознанием форме и которые приводят к развитию и эволюции правосознания, в особенности в том, что касается именно его общественного уровня.

С точки зрения релятивизма, правосознание должно как целостная конструкция зависеть не только от человека или общности людей, но и от ряда иных внешних факторов, таких как конкретная общественно-политическая обстановка в стране или мире в целом, особенно когда это касается вопросов глобализованного общества.

Кроме того конкретные исследования, посвященные рассмотрению правового объекта с отдельно взятой позиции также может видоизменять общее понятие правосознания для конкретных целей. Скажем, рассматривая уголовное право, исследователь будет иметь дело только с той частью правового сознания, которая имеет отношение к уголовно-правовой реальности и которая может кардинально отличаться, скажем, от гражданско-правовой (особенно это может быть заметно у специалистов, тех, кто знает конкретные отличия между отраслями права).

Таким образом, можно сказать, что в вопросах определения правового сознания необходимо четко представлять акценты, на которые впоследствии при использовании этого термина будет сделан упор.

3. Особенности правосознания современного гражданского общества в России

Развернутая характеристика реального состояния правопорядка в сегодняшней России не входит в задачу настоящей работы. Однако нам важно показать, как оно отражается в массовом правосознании россиян.

Правосознание граждан современной России характеризуется рядом признаков, которые, по сути, свидетельствуют о катастрофическом состоянии нашего общества.

Во-первых, это утрата веры в стабильность, незыблемость закона. Непрерывное изменение практически всего законодательства, внесение бесконечных поправок и коррекций в уже принятые законодательные акты приводит к укоренению представлений о полной произвольности законов, что определяет и отношение к праву в целом. К тому же, за происходящими в законодательстве изменениями трудно следить даже специалисту, не говоря уже о среднестатистическом гражданине.

Во-вторых, непризнание социальной справедливости существующих законов. Это способно снизить действенность самых лучших социальных принципов, от которых наше законодательство к тому же еще весьма далеко. Здесь надо отметить два момента. Прежде всего, подчеркнем, что социальная справедливость определяется как соотношение между социальными достижениями (возможностями для самореализации личности в данных общественных условиях) и социальными задачами, требующими своего решения, для достижения социальной гармонии. В условиях, когда социальные достижения уменьшаются, а число социальных проблем растет, у граждан возникают сомнения в разумности социально-правового устройства общества.

Кроме того, представления о справедливости законов связаны с тем, насколько те направлены на удовлетворение ожиданий широких масс в сфере правового регулирования социальных отношений. В итоговой резолюции пятой Всероссийской конференции «Мониторинг правового пространства и правоприменительной практики: пятилетние итоги и перспективы конституционного партнерства» отмечалось, что «институты гражданского общества максимально заинтересованы в том, чтобы принимаемые законы отвечали потребностям различных групп населения» [11]. Между тем проведенные мониторинги правового пространства и правоприменительной практики в современной России свидетельствуют о том, что как широкое население, так и эксперты убеждены в узкогрупповой адресности принимаемых российских законов. Так, экспертиза 18 российских законов показала, что большинство населения либо существенно теряли, либо ничего не приобретали в результате принятия этих законопроектов.

И, наконец, в-третьих, повальное неверие в реальную действенность принятых законов, беспристрастность и эффективность органов правоприменения.

Все эти факторы в конечном счете приводят к изменению индивидуального и группового правосознания, проявляясь в негативном отношении к охраняемым правом социальным ценностям, правовым институтам и отношении к праву, законности, правосудию в целом. В научной литературе говорят о деформациях правосознания.

Деформация (от лат. deformatio - искажение) правового сознания предполагает некоторый изначальный запас правовых по своей природе взглядов, знаний, установок, которые в силу различных причин превратились в какие-то иные, неправовые конструкции или остались правовыми лишь номинально или частично.

В правовой литературе деформации правосознания рассматриваются как социальное явление, имеющее свой генезис, содержание, формы и способы проявления. Надо отметить, что хотя деформации правосознания рассматриваются в научной литературе как явление социальное, однако их специфика анализируется преимущественно на уровне индивидуального правосознания.

Традиционно в научной литературе выделяются несколько распространенных форм деформации индивидуального правосознания.

Правовой инфантилизм рассматривается как наиболее мягкая форма искажения правового сознания. Он заключается в несформированности, недостаточности правовых знаний, установок, определенных пробелах правосознания населения и широко распространен. При этом имеется в виду не столько неполнота правовых познаний граждан, сколько пробелы в главном, когда из целостной системы выпадают существенные ее элементы и прежде всего позитивное отношение к закону и другим правовым ценностям [12].

Правовой нигилизм, по мнению многих авторов, является наиболее распространенной и укоренившейся формой деформации правосознания населения. Явление правового нигилизма рассматривается как осознанное игнорирование требований закона, исключающее, однако, преступный умысел. Указание на преступный умысел здесь необходимо для того, чтобы отграничить правовой нигилизм от других форм деформации, находящихся уже за пределами сферы права как такового. По нашему мнению, игнорирование закона с преступной целью, а также преступное законодательствование и т.п. - явления, которые представляют собой самостоятельные формы деформации правосознания.

Одни ученые определяют правовой нигилизм как активную противоправную тенденцию личности (И.И. Карпец, А.Р. Ратинов). Другие говорят о таком уровне дефектности правового сознания, который характеризуется нигилистическим отношением к праву в целом, убеждением, что руководствоваться надо не правом, а своими желаниями и интересами (А.И. Долгова). Третьи указывают, что правовой нигилизм проявляется в полном неверии в потенциальные возможности права (В.А. Туманов).

Отрицание того, что требует закон, может происходить как в скрытой, так и открытой форме, и мотивироваться в каждом отдельном случае самыми различными соображениями.

Самой тяжелой формой деформации правосознания граждан считается феномен его «перерождения». Природа этого опасного явления принадлежит одновременно к числу и самых сложных с исследовательской точки зрения.

«Перерожденческое» сознание следует рассматривать как крайнюю степень искаженного, дефектного правосознания или же как явление, хотя и находящееся за пределами последнего, но где-то совсем рядом с ним. Перерождение во многих своих чертах сходно с правовым нигилизмом. И в том, и в другом случае правовое начало сознательно отрицается, игнорируется. Однако, как показывает практика, отрицание отрицанию рознь. От правового нигилизма в чистом виде перерожденческое правосознание отличается не только степенью общественной опасности, но и мотивацией. Перерожденческое правосознание основано на сознательном отрицании закона по мотивам корысти, жестокости, алчности и т.п. Основной формой «перерождения» правосознания индивидов считается совершение ими различных преступлений.

Надо заметить, что в данном контексте вызывает сомнение сам термин «перерождение». В русском языке это понятие означает утрату прежних ценных свойств, ухудшение [14]. То есть предполагается, что исходно субъект имел развитое позитивное правосознание, ориентированное на правовые нормы, ценности и идеалы, которое затем по каким-то причинам видоизменилось до противоположного. Вероятно, бывает и так. Однако чаще мы сталкиваемся с дефектами самого формирования правосознания как составной части социализации субъекта.

Заключение

В заключение подчеркнем, что масштаб и многранность рассматриваемой в настоящей работе проблемы определяют необходимость мультидисциплинарного подхода к ее исследованию и решению. В текущее время сформировались все предпосылки для инициативного включения социологов и психологов в проработку на профессиональном уровне ключевых социально-правовых и государственно-политических задач, и, в частности, задачи образования позитивного социального правосознания и гражданского общества. Пренебрежение научных знаний и моделей в этой области, продолжение практики принятия решений на основе так называемого «здравого смысла» и «вкусовщины», ситуативности и преследования узкогрупповых интересов лишь загоняет такие проблемы вглубь, усугубляя их следствия и все больше осложняя решение в будущем.

Только правосознание как предмет познания о едином праве должно лежать в основе позитивного права, любого правового и судебного решения, в основе деятельности политических институтов. Отсюда абсолютно очевидно, что чем развитее и глубже будет естественное правосознание, тем совершеннее окажется позитивное право и руководимая им внешняя жизнь людей. И, наоборот, неприглядное, сбивчивое, смутное и слабое естественное правосознание, вне всякого сомнения, породит неверное, несправедливое право. В этом случае единое и правильное по своей идее право неминуемо вступит в противоречие с самим собой, потому как естественное правосознание «говорит» вовсе не то, что требует познание позитивного права. Указанная коллизия приведет к происхождению параллельно с правосознанием обычным правосознания позитивного, не совпадающего с ним по содержанию.

Отсутствие развитой правовой культуры общества и, как следствие, стабильного правопорядка не дают возможности результативно решать сложные общественно-экономические проблемы роста благосостояния населения, обеспечение достойных условий жизни человека, ее неотчуждаемых и незыблемых прав и свобод.

Вопросы правосознания отдельных категорий граждан должны решаться на безусловно правовой основе. Правовые нормы обязаны быть внятными, доступными и позволяли идти к достижению основной политической и общественно-правовой цели - обеспечению достойной жизни граждан.

Таким образом, проведенный анализ показывает, что сегодня следует ставить и решать не столько задачу совершенствования и укрепления гражданского правосознания в России, сколько задачу его реанимации.

Глоссарий

Список использованных источников

Платон Сочинения в четырех томах. Т. 3. Ч. 1 / Под общ. ред. А.Ф.Лосева и В. Ф. Асмуса; Пер. с древнегреч. -- СПб.: Изд-во С.-Петерб. ун-та; «Изд-во Олега Абышко», 2007.--752 с

Платон. Сочинения в четырех томах. Т. 3. Ч. 2 / Под общ. ред. А.Ф.Лосева и В. Ф. Асмуса; Пер. с древнегреч. -- СПб.: Изд-во С.-Петерб. ун-та; «Изд-во Олега Абышко», 2007.--731 с

Графский В. Г. Интегральная (синтезированная) юриспруденция: Актуальный и все еще незавершенный проект / В. Г. Графский. // Правоведение. - 2000. - № 3. - С. 49 - 64

Матузов Н.И., Малько А.В. Теория государства и права: Учебник. -- М.: Юристъ, 2004. - 512 с.

Новая философская энциклопедия: в 4-х т. / Предс. научно-ред. совета В.С. Степин; Институт философии РАН, Национальный общественно-научный фонд. - М.: Мысль, 2010 - Т. 3 : Н-С. - 696 с

Размещено на Allbest.ru