Размещено на http://www.allbest.ru/

Министерство образования и науки Российской Федерации

Новосибирский юридический институт (филиал)

национального исследовательского

Томского государственного университета

Кафедра уголовного права, процесса и криминалистики

Тема: «Вина в уголовном праве»

Курсовая работа по уголовному праву

студентки второго курса очной формы обучения 36-ОП группы Скрипченко Дарьи Вадимовны Научный руководитель: Минстер Марина Владиславовна

Новосибирск 2015

Оглавление

Введение

Глава 1. Понятие вины.

Глава 2. Формы вины.

2.1 Общие аспекты форм вины в уголовном праве.

2.2 Умысел как форма вины в уголовном праве.

2.3 Неосторожность как форма вины в уголовном праве.

2.4 Анализ практики.

Заключение

Список использованных источников и литературы:

Введение

Представленная курсовая работа описывает, прежде всего, вину как уголовно-правовую категорию, её понятие, содержание, признаки, основные характеристики, формы, их виды, значение определения формы вины для наказания лица, совершившего противоправное деяние.

Выбор данной темы обусловлен её бесспорной, несомненной актуальностью, поскольку вопрос об основании уголовной ответственности является стержневым в науке уголовного права. Правильное решение этой проблемы имеет важнейшее практическое значение, поскольку она тесно связана с задачами обоснованного привлечения к уголовной ответственности и укрепления принципа законности. Наряду с этим вопрос об основании уголовной ответственности в науке уголовного права понимается неоднозначно, что обусловлено историческими, политическими и социально-экономическими условиями развития государства и права. Теория вины может быть заслуженно отнесена к числу вопросов, всегда вызывавших научный интерес. Во многом это обусловлено спецификой самого явления вины, связанного со сферой психики, которая недоступна для непосредственно познания.

Итак, как уже было отмечено, вина занимает одно из центральных мест в науке уголовного права. Значимость вины определяется тем, что виновность является одним из признаков преступления, основным элементом субъективной стороны состава преступления, субъективным основанием уголовной ответственности, а также имеет определяющее значение для квалификации преступлений, ответственность за которые дифференцируется в зависимости от формы вины. Без установления формы, содержания и степени вины невозможно правильное назначение наказания, в частности, назначение вида исправительного учреждения при отбывании наказания в виде лишения свободы.

Объектом исследования данной курсовой будет являться вина как многоаспектное уголовно-правовое явление, рассматриваемое с точки зрения особенностей его теоретического понимания и нормативного регулирования.

Предметом исследования выступают положения теории уголовного права, а также положения уголовного закона, которые относятся к вине и определяют, в частности, ее понятие, виды и значение.

Цель написания представленной курсовой работы заключается в комплексной характеристике вины как уголовно-правовой категории, её форм.

Указанная цель потребовала постановки и решения следующих задач:

- анализ и систематизация высказанных в литературе взглядов по вопросам вины, умысла и неосторожности;

- определение ключевых особенностей развития научных представлений и законодательства об умысле и неосторожности в истории отечественного уголовного права;

- исследование общих и специфических свойств умысла, неосторожности, их основных теоретических характеристик в их соотношении с характеристиками вины;

- доктринальное определение понятия умысла и неосторожности;

- анализ нормативных положений об умысле и неосторожности, установление их уголовно - правового значения;

- анализ практики, статистических данных, относящихся к исследуемой категории.

При написании данной курсовой работы были использованы теоритические работы таких специалистов в отрасли уголовного права и уголовного процесса, как: Верина Г.В, Гребешок А. В., Дубовиченко С.В, Козлов А. В., Мурзаков С. И., Кораблева С.Ю, Лившиц В., Нерсесян В. А., Паньков И. В., Векленко С.В., Рарог А.И., Ситковская О.Д., Комиссаров В. С., Чанышев, Д. А., Якушин В.А.

Глава 1. Понятие вины

Прежде, чем выявить наиболее точное и верное понятие вины как уголовно - правовой категории, необходимо рассмотреть совершенно различные точки зрения.

Так, согласно первой точке зрения, которую предлагается рассмотреть, автор констатирует многоплановость вопросов вины, что обусловливает необходимость их изучения в различных аспектах, в частности теоретическом и нормативном. Наука и закон составляют две неразрывно связанные области уголовного права, которые постоянно взаимодействуют, но их относительно самостоятельное рассмотрение в отношении вины позволяет полнее раскрыть ее ключевые особенности. Важной составляющей общетеоретического исследования вины выступает анализ ее основных концепций (концептуальный анализ). Обращаясь к их существенным чертам, можно установить, что только психологическая и оценочная концепции рассматривают вину как необходимое условие ответственности. Специфика концепции опасного состояния заключается в отказе от вины, которая исключается из сферы уголовного права и заменяется опасным состоянием личности преступника. В российском уголовном праве доминирует психологическая концепция, при которой, в отличие от оценочной, вина понимается как первичный факт действительности (психическое отношение), существующий до и независимо от его установления. Логический анализ вины основан на характеристике ее особенностей в трех аспектах: явления (денотат), понятия (концепт), термина (имя). Ключевая черта вины как явления, рассматриваемого в рамках психологической концепции, заключается в том, что она относится к сфере психики человека. Могут быть выделены несколько подходов к вопросу о том, исчерпывает ли вина всю юридически значимую сферу психического при совершении преступления (его субъективную сторону). Автор отстаивает подход, согласно которому вина не исчерпывает субъективную сторону преступления, поскольку не включает в себя другие компоненты последней (мотив и цель). При рассмотрении вины в аспекте понятия диссертант ставит вопросы о том, отражают ли понятия, обозначающие вину и умысел, определенное явление или класс явлений, одно и то же или разные явления (классы явлений)? Устанавливается, что отдельные явления (психические отношения) объединяются по своим общим чертам в определенные классы, которые находятся в родовидовых отношениях и обозначаются общими понятиями; о каждом из таких явлений может быть сформировано и единичное понятие. Логическая характеристика понятий вины и ее видов показывает, что они являются абстрактными и несобирательными, а также могут выступать в качестве общих (если обозначают класс явлений) либо единичных (если обозначают конкретное явление). Анализ логических отношений между этими понятиями позволяет определить их совместимость, описать явление или класс явлений с различной степенью конкретизации их свойств (при отношениях субординации: вина - умысел - прямой умысел и т. д.), а также показать их качественное своеобразие по сравнению с другими однородными явлениями и их классами (при отношениях координации: умысел - неосторожность и т. п.). Завершается логический анализ вины рассмотрением двух связанных с ее терминологическим аспектом проблем, которые затрудняют понимание статуса умысла и неосторожности в теории и на практике. Первая из них относится к традиции употребления термина «форма» в отношении видов вины, которая существовала уже в XIX в. Автор демонстрирует некорректность такого подхода с философской и логической точек зрения и приходит к выводу, что под двумя «формами вины» (умыслом и неосторожностью) следует не только понимать два вида вины (а не две формы одной и той же вины как отдельного явления или класса явлений), но и обозначать их соответствующим такому пониманию термином «вид». Сам же термин «форма вины» может употребляться в трех смыслах: 1) как теоретическая характеристика явления вины, отражающая одну из его сторон (форму), соотносимую с другой стороной (содержанием); 2) как постоянная часть законодательной конструкции вины (ст. 25, ст. 26 УК РФ); 3) как синоним вида вины (умысла или неосторожности). При употреблении такого термина могут смешиваться совершенно разные аспекты: отдельное явление, понятие о явлении и класс явлений. Решение проблемы видится в его использовании именно в рамках научного анализа вины как явления, а также в замене по тексту УК РФ научного термина «форма вины» термином «вид вины» (в названиях ст. 24 и ст. 27 УК РФ). Паньков Илья Владимирович. Умышленная вина по российскому уголовному праву: теоретический и нормативный аспекты. Специальность 12.00.08 - уголовное право и криминология; уголовно-исполнительное право. Автореферат диссертации на соискание ученой степени кандидата юридических наук.

В соответствии со второй рассматриваемой точкой зрения подчеркивается, что субъективное отношение лица к объекту преступного посягательства приобретает уголовно-правовое значение лишь в связи с фактически совершенным этим лицом деянием, предусмотренным уголовным законом, причем не в плане ретроспективного анализа собственного поведения, а актуального его восприятия субъектом в момент совершения. Иными словами, «предметное содержание» вины определяется в первую очередь объективной стороной совершаемого деяния, а точнее, фактически совершенными субъектом действиями (бездействием). Поэтому субъективная сторона преступления это не просто психическое отношение лица к совершаемому им общественно опасному деянию и его последствиям, но и «последний» признак, установление которого необходимо и достаточно для признания конкретного совершенного лицом деяния преступлением. Если объект, субъект, объективная сторона как элементы состава преступления при анализе отдельного деяния могут быть в наличии и при отсутствии вины, то существование вины без наличия иных обязательных признаков состава преступления немыслимо, ибо она есть выраженное в общественно опасных действиях психическое отношение субъекта к объекту преступного посягательства. Следовательно, вполне возможно вести речь о вине не только как о психическом отношении субъекта к совершаемому деянию в форме умысла или неосторожности, но и как об основании уголовной ответственности.См. положение, выносимое на защиту; № 1 (с. 7-8). Закрепившая принцип вины ст. 5 не имеет принципиальных различий с определяющей основание уголовной ответственности ст. 8 УК РФ, поскольку лишь особо подчеркивает, что для установления основания уголовной ответственности необходимо наличие и объективной, и субъективной сторон преступления. В свете изложенного соискатель анализирует существующую в зарубежном уголовном праве и российской правоприменительной практике концепцию строгой ответственности и приходит к выводу, что установление такой ответственности за отдельные нарушения призвано не закрепить в законодательстве и правоприменительной практике принцип объективного вменения, а создать систему мер по предупреждению более тяжких правонарушений, и в первую очередь неосторожных преступлений. В данном аспекте строгая ответственность является допустимым средством правового регулирования в демократическом обществе и находит поддержку в национальных и межгосударственных органах. В основу деления вины на формы законодатель кладет осознание субъектом общественной опасности совершаемого деяния. При этом первостепенную роль в осознании лицом общественной опасности совершаемых им действий играет понимание их фактического характера, поскольку необходимой предпосылкой уяснения субъектом социальной значимости собственного поведения является отражение объективных характеристик данного поведения. В то же время для восприятия лицом совершаемых им действий как общественно опасных помимо осознания их фактического характера необходимо, чтобы субъект в конкретной ситуации осознавал социальную значимость своих действий, выражающуюся в негативной оценке государством данной разновидности поведения. Это осознание может быть выражено как в форме достоверного знания лицом, что его поведение запрещено уголовным законом под угрозой наказания, так и осознания того, что его действия являются противоправными, либо что они влекут причинение или угрозу причинения вреда другим членам общества, либо попросту См. положение, выносимое на защиту; № 7 (с, 10). являются аморальными. Соискателем отмечается, что наряду с приведенными примерами имеют место случаи, когда осознание лицом общественной опасности своих действий возможно исключительно посредством предварительного осознания противоправности совершаемого. При этом вполне достаточно, чтобы лицо осознавало только противоправность, а не непосредственно запрещенность совершаемого деяния уголовным законом под угрозой наказания, ибо любое правовое предписание обязательно для исполнения безотносительно к тому, осведомлен его адресат о последствиях его невыполнения или нет. Единственное условие, которое должно соблюдаться: уголовно-правовой запрет должен быть четко сформулирован и доступен его адресату (ч. 3 ст. 15 Конституции Российской Федерации, п. 1 ст. 7 Конвенции о защите прав человека и основных свобод). В связи с изложенным автор приходит к следующим выводам. Если осознание общественной опасности совершаемого возможно исключительно посредством осознания лицом противоправности своего поведения, неосведомленность субъекта о запрещенности своих действий исключает наступление уголовной ответственности за соответствующее умышленное преступление. Вместе с тем при наличии у субъекта сомнений относительно правомерности своего поведения ответственность наступает за соответствующее умышленное преступление, поскольку лицо не исключает, что в результате его действий будет совершено преступление. Чанышев, Д. А. Вопросы дифференциации вины в российском уголовном праве :Автореферат диссертации на соискание ученой степени

кандидата юридических наук. Специальность 12.00.08 -

Уголовное право и криминология ; Уголовно-исполнительное

право /Д. А. Чанышев ; Науч. рук. Т. Б. Басова. -

Владивосток,2009.

Заслуживает одобрения позиция В. И. Ткаченко, считающего, что «определить вину можно было бы как психическое отношение лица к объективным признакам совершаемого им преступления». Ткаченко В. Вина: понятие, виды // Те15е=Право. Вильнюс,1989. Т. 22. С. 20. Установление вины лица позволяет выяснить причины выбора субъектом преступного варианта поведения, способа совершения действий и использования внешних условий их совершения, т. е. определить степень субъективного контроля преступного поведения. При этом необходимо избегать крайностей. По данному вопросу О. Д. Ситковская пишет, что «избыточность попыток обогатить определение законодателем умысла или неосторожности использованием психической терминологии наглядно иллюстрирует неудача авторов проекта УК 1993 г., которые первоначально предложили следующее определение: «вина -- это сознательно-волевое психическое состояние лица, совершившего преступление, выраженное в форме умысла или неосторожности»». Не говоря о том, что непонятно, к чему относятся последние слова -- к состоянию субъекта или к преступлению, это определение было подвергнуто единодушной критике на всех обсуждениях проекта как не имеющее преимуществ в правоприменении по сравнению с традиционным. Поэтому в процессе работы над проектом был восстановлен первоначальный текст, достаточный для целей уголовно-правового регулирования. Ситковская О. Д. Психологический комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации. М., 1999. С. 38-39.

Также стоит отметить и ещё одну точку зрения, согласно которой вина представляет собой субъективно-объективную категорию, содержание которой составляют два взаимосвязанных, но все же самостоятельных отношения. Первое -- это отношение лица, совершившего какой-либо проступок или правонарушение, к тому, что он совершил. Установление данного отношения обязательно в тех случаях, когда речь идет о совершении преступления умышленно либо по легкомыслию. Однако в случаях совершения преступного деяния по небрежности, в состоянии сильного алкогольного опьянения или в состоянии ограниченной вменяемости, а также в случае совершения большинства административных, дисциплинарных и гражданско-правовых деликтов подобного отношения либо не существует вообще, либо его установление в силу объективных обстоятельств признается невозможным, либо его установления просто не требуется. В этих ситуациях вполне достаточно, чтобы общество в лице его властных структур определило данное деяние виновным, а лицо, его совершившее, подлежащим ответственности. Поэтому второй составляющей понятия вины выступает отношение общества к данному проступку либо правонарушению и к лицу, его совершившему. В этом отношении содержится оценка неблаговидного поведения сознательного индивида с точки зрения реально существующих в конкретный исторический период и одобряемых большинством членов общества правил поведения. В основу данного отношения общества к нарушителю закладывается должное поведение, т. е. ожидаемая и прогнозируемая реакция лица на ту или иную ситуацию, на те или иные воздействия факторов окружающей среды. Только подобный двусторонний подход к определению понятия вины позволит правильно понять ее сущность, содержание и формы проявления. Векленко С.В. Понятие, сущность, содержание и формы вины в уголовном праве: Монография. -- Омск: Омская академия МВД России, 2002.

Итак, проанализировав несколько точек зрения относительно понятия вины как уголовно-правовой категории, можно прийти к следующим выводам. Вина, являясь основным компонентом субъективной стороны, представляет собой психическое отношение лица к совершаемому им общественно опасному действию или бездействию и их последствиям, выраженное в форме умысла или неосторожности. Вина, представляющая собой психическое отношение лица к совершаемому им общественно опасному действию (бездействию) и его последствиям, включает в себя интеллектуальные и волевые признаки. Интеллектуальные и волевые признаки учитываются законодателем при определении умысла и неосторожности как форм вины. Интеллектуальные признаки отражают познавательные процессы, происходящие в психике лица. Это основанная на мышлении способность человека понимать как фактические признаки ситуации, в которой он оказался, и последствия своего поведения в этой ситуации, так и их социальный смысл. Поэтому интеллектуальный момент означает осознание общественной опасности своего поведения и предвидение тех опасных последствий, которые возможны в результате такого поведения. Волевые признаки представляют собой сознательное направление умственных и физических усилий на принятие решения, достижение поставленных целей, удержание от действий, выбор и осуществление определенного варианта поведения и пр. "Элементами вины как психического отношения являются сознание и воля, которые в своей совокупности образуют ее содержание. Таким образом, вина характеризуется двумя слагаемыми элементами: интеллектуальным и волевым". Уголовное право России: Общая часть / Под ред. А.И. Рарога. М., 2009. С. 124. Поведение любого вменяемого человека носит сознательный и волевой характер. Свобода воли - это способность человека выбирать варианты поведения, предвидеть и оценивать последствия своих действий (бездействия) на основе познания объективной действительности с учетом требований морали и права. Поэтому ответственность человека за свое поведение определяется не только тем, что он причинил своим деянием общественно опасный вред правоохраняемым интересам, но и тем, что эти действия (бездействие) предварительно прошли через его сознание и волю, сопоставлены им с различными аспектами окружающей действительности и явились выражением его субъективных намерений, желаний и интересов.

Глава 2. Формы вины

2.1 Общие аспекты форм вины в уголовном праве

Форма вины - это установленное законом определенное сочетание интеллектуальных и волевых признаков, свидетельствующих об отношении виновного к совершаемому им действию (бездействию) и его последствиям. Для признания того или иного сочетания психических признаков определенной формой вины необходимо, чтобы: 1) это сочетание давало основания рассматривать поведение лица как виновное, т.е. в нем должно отразиться отрицательное отношение личности к правоохраняемым интересам; 2) различные формы вины характеризовались различным сочетанием интеллектуальных и волевых признаков, определяющих отношение лица к общественно опасному действию (бездействию) и его последствиям; 3) это сочетание, характеризуя различную степень общественной опасности как самого деяния, так и личности виновного, имело практическое значение Некоторые ученые предлагают называть этот признак эмоционально-волевым (Комментарий к Уголовному кодексу РФ. М., 1998. С. 51 - 54).. Не может быть привлечен к ответственности человек, если он действовал без умысла либо в его поведении отсутствовала неосторожность. Невиновное причинение вреда не влечет уголовной ответственности. Принцип вины связан с субъективным вменением, т.е. вменением лицу деяния только при наличии его вины. Иной подход необоснованно расширял бы пределы уголовной ответственности и наказания. Формы вины раскрываются в гл. 5 УК. Форма вины влияет на ответственность и наказание. Принято считать, что неосторожность менее опасная форма вины, нежели умысел. Однако с социальной точки зрения некоторые неосторожные преступления причиняют значительно более тяжкие последствия, чем умышленные За год в России регистрируется около 22 тыс. умышленных убийств. За этот же период около 33 - 35 тыс. человек погибает в результате дорожно-транспортных происшествий, большинство которых составляют неосторожные преступления в форме нарушения правил дорожного движения.. В последнее время российский законодатель идет по пути ужесточения уголовной ответственности за неосторожные преступления (об этом красноречиво свидетельствует ст. 264 УК в редакции Федерального закона от 13 февраля 2009 г. N 20-ФЗ). Подобная трансформация ожидает и статьи, предусматривающие ответственность за неосторожные деяния с использованием техники, несоблюдение ряда правил, в частности пожарной безопасности. Верховный Суд РФ в своих постановлениях неоднократно обращал внимание судов на необходимость тщательно учитывать формы вины, поскольку они обладают специфическими признаками, влияющими не только на характер, но и на степень общественной опасности. Это требование Верховного Суда РФ нашло отражение в санкциях статей Особенной части Кодекса, предусматривающих значительно более мягкое наказание за неосторожные преступления, аналогичные по своим последствиям умышленным (напр., ст. ст. 105 и 109, ч. ч. 1 и 2 ст. 261 и др.). В соответствии с категоризацией преступлений (ст. 15) неосторожные преступления не могут быть отнесены к группам тяжких и особо тяжких деяний. Выделение двух форм вины обусловлено тем, что они, являясь разновидностями одного понятия - вины, в то же время имеют специфические черты, определяющие как квалификацию преступлений, так и индивидуализацию наказаний. Разграничение умышленной и неосторожной вины определяется, прежде всего, психологическими особенностями совершения преступления, а именно интеллектуальными и волевыми признаками. Если при умысле виновный предвидит возможность (прямой и косвенный умысел) или неизбежность (прямой умысел) наступления общественно опасных последствий, то при небрежности он этих последствий не предвидит, а при легкомыслии хотя и предвидит эту возможность, но не считает ее реальной (интеллектуальный признак). Еще более существенные различия характерны для волевого признака. Если при прямом умысле субъект желает наступления общественно опасных последствий, а при косвенном сознательно их допускает или относится к ним безразлично, то при легкомыслии он самонадеянно рассчитывает на их предотвращение, а при небрежности, не проявив должной внимательности и предусмотрительности, последствий не предвидит. Определенные различия умышленной и неосторожной вины обусловлены, кроме того, и нравственно-психологическими чертами личности виновного. Умышленного преступника по общему правилу можно охарактеризовать как антисоциальную или асоциальную личность, сознательно идущую на совершение преступления. Для неосторожного преступника характерны такие черты, как невнимательность, легкомысленное отношение к соблюдению правил предосторожности, завышенная самооценка, неосмотрительность, пренебрежительное отношение к интересам других лиц и пр. Деление вины на формы имеет практическое значение. Форма вины определяет характер общественной опасности деяния и позволяет отграничить преступное деяние от непреступного. Так, доведение до самоубийства (ст. 110) предполагает наличие умышленной вины. Доведение до самоубийства по неосторожности уголовной ответственности не влечет. Форма вины определяет квалификацию в случаях, когда законодатель дифференцирует уголовную ответственность за совершение общественно опасного деяния. Например, умышленное уничтожение или повреждение имущества (ст. 167 УК) либо неосторожное уничтожение или повреждение имущества (ст. 168 УК). Определяя квалификацию, форма вины в то же время позволяет провести четкое разграничение общественно опасных деяний, сходных по их объективным признакам. Форма вины учитывается законодателем при классификации преступлений. Так, неосторожные преступления ни при каких условиях не могут быть отнесены к группам тяжких и особо тяжких преступлений (ст. 15 УК). Форма вины всегда учитывается судом при индивидуализации наказания и определении условий его отбывания. Так, лица, осужденные за неосторожные преступления, отбывают такое наказание, как лишение свободы, в колониях-поселениях.

Рассмотрев общие аспекты форм вины в уголовном праве, необходимо остановиться на каждой в отдельности для точного и наиболее полного всестороннего анализа данного феномена.

2.2 Умысел как форма вины в уголовном праве

В уголовное законодательство России впервые введены и нормативно определены понятия прямого и косвенного умысла.

При привлечении к ответственности за совершение умышленного преступления, исходя из принципа субъективного вменения, необходимо установить, что все обстоятельства, имеющие юридическое значение, т.е. являющиеся признаками состава преступления (основного или квалифицированного), относящиеся к характеристике объекта и предмета, объективной и субъективной стороны преступления, осознавались виновным. Исключение представляют преступления, совершенные с двумя формами вины. см. коммент. к ст. 27 УКРФ под ред. Лебедева

Обязательным элементом умысла является осознание лицом не только фактических обстоятельств совершаемого им деяния (действия или бездействия), но и его общественной опасности, т.е. его способности причинить вред охраняемым законом объектам уголовно-правовой охраны. В число признаков умышленной вины не включено осознание уголовной противоправности совершаемого деяния. Однако общественная опасность целого ряда деяний, предусмотренных УК в качестве преступлений, связана в первую очередь с тем, что лицо нарушает какое-либо правило, запрет, т.е. действует вопреки закону (например, ст. ст. 127, 128, 139, 223, 256, 258, 260 УК и др.). Поэтому в подобных случаях осознание лицом общественной опасности действия (бездействия) включает и понимание запрещенности совершаемого им деяния. Разграничение между прямым и косвенным видами умысла проводится как по интеллектуальному элементу (характеру предвидения общественно опасных последствий), так и по волевому элементу (отношению к предвидимым общественно опасным последствиям).

Лицо, действующее с косвенным умыслом, предвидит лишь реальную возможность наступления общественно опасных последствий как результат своего действия или бездействия, понимая, однако, что эти последствия могут и не наступить. В случае совершения преступления с прямым умыслом виновный предвидит не только реальную возможность наступления общественно опасных последствий, но и, как подчеркивается в ч. 2 статьи 25 УКРФ, неизбежность наступления таких последствий. Следовательно, предвидение неизбежности наступления последствий, т.е. однозначной причинной связи между деянием и последствием (в материальных составах), возможно только в преступлении с прямым умыслом, в том числе в покушениях на преступление. Косвенный умысел не может иметь места в преступлениях с формальным составом, моментом окончания которых является факт совершения действия (бездействия). Так, из содержания ст. 291 УК во взаимосвязи со ст. 5, ч. 2 ст. 24 и ст. 290 УК вытекает, что уголовный закон предполагает возможность квалификации деяния как дачи взятки лишь при установлении в действиях лица прямого умысла и личной заинтересованности в совершении взяткополучателем определенных действий (бездействия). См.: Определение КС РФ от 10.10.2002 N 328-О "Об отказе в принятии к рассмотрению жалобы гражданина Хаймина Валерия Сергеевича на нарушение его конституционных прав частью первой статьи 291 Уголовного кодекса Российской Федерации".

Практическое значение разграничения прямого и косвенного умысла проявляется, прежде всего, при решении вопросов об ответственности за неоконченное преступление. Готовиться к совершению преступления (ч. 1 ст. 30 УК) и покушаться на преступление (ч. 3 ст. 30 УК) можно лишь с прямым умыслом. Так, если убийство (ст. ст. 105 - 107 УК) может быть совершено как с прямым, так и с косвенным умыслом, то покушение на убийство возможно лишь с прямым умыслом, т.е. когда содеянное свидетельствовало о том, что виновный осознавал общественную опасность своих действий (бездействия), предвидел возможность или неизбежность наступления смерти другого человека и желал ее наступления, но смертельный исход не наступил по не зависящим от него обстоятельствам. см. п. 2 Постановления Пленума ВС РФ от 27.01.1999 N 1 Если виновный действовал с косвенным умыслом, но общественно опасное последствие, возможность которого он предвидел, не желая его наступления, а лишь сознательно допуская либо относясь безразлично, не наступило, то он подлежит ответственности только за фактически содеянное (в частности, по ст. 111 УК), а не за покушение за наступившее, но не желаемое им последствие. Например, по делу о незаконном приобретении и ношении взрывного устройства - гранаты, а также о покушении на убийство действия осужденного были переквалифицированы с ч. 3 ст. 30 и подп. "а", "е" ч. 2 ст. 105 УК на ч. 1 ст. 118 УК, так как судом на основе исследованных доказательств достоверно не установлены прямой умысел и мотив покушения на убийство двух лиц общеопасным способом; действия осужденного переквалифицированы с учетом фактически причиненного А. тяжкого вреда здоровью, а П. - легкого вреда здоровью - по неосторожности. УК не предусматривает ответственности за неосторожное причинение легкого вреда здоровью, в связи с чем, содеянное в этой части осужденным, не являющимся специальным субъектом, квалифицировано по ч. 1 ст. 118 УК как причинение тяжкого вреда здоровью А. по неосторожности в виде небрежности, поскольку Ф. не предвидел возможность наступления указанных общественно опасных последствий своих действий, хотя при необходимой внимательности и предусмотрительности должен был и мог предвидеть эти последствия, как это определено в ст. 26 УК. Определение Судебной коллегии по уголовным делам ВС РФ от 14.11.2007 по делу N 47-О07-56. При решении вопроса о виде умысла следует исходить из совокупности всех обстоятельств содеянного. В частности, при установлении содержания и направленности умысла в целях разграничения преступлений против жизни и преступлений против здоровья, необходимо обращать внимание на способ и орудие преступления, количество, характер и локализацию телесных повреждений (например, ранения жизненно важных органов человека), а также предшествующее преступлению и последующее поведение виновного и потерпевшего, их взаимоотношения. см. п. 3 Постановления Пленума ВС РФ от 27.01.1999 N 1 В этих же целях следует учитывать и другие выделяемые в теории уголовного права разновидности умысла: заранее обдуманный и внезапно возникший, конкретизированный (определенный) и неконкретизированный (неопределенный). Так, внезапно возникший умысел характерен для преступлений, совершаемых в состоянии аффекта (ст. ст. 107 и 113 УК). Практическое значение для квалификации преступлений имеет установление прямого конкретизированного либо неконкретизированного умысла. В первом случае виновное лицо предвидит и желает наступления определенного последствия (например, смерти человека, похищения чужого имущества в крупном размере и т.п.). Если это предвиденное и желаемое последствие не наступило по не зависящим от лица причинам, то оно, исходя из субъективной направленности его деяния, подлежит ответственности за покушение на преступление. И наоборот, лицо, действующее с прямым конкретизированным умыслом, предвидит и желает причинить вред, но представляет последствия лишь в общих чертах, вариативно, желая наступления любого из них. При таком субъективном отношении лицо несет ответственность за фактически наступившее последствие. Данное положение соответствует объективно-субъективному содержанию основания ответственности, в соответствии с которым лицо отвечает за деяние, охватываемое сознанием субъекта в форме умысла или неосторожности, а не просто за некие идеальные умысел или неосторожность. Подробнее см., например: Толкаченко А.А. Проблемы субъективной стороны преступления. М., 2005. Сознанием лица и, следовательно, его умыслом и виновностью (как конкретизированным объемом обвинения) при совершении определенного преступления должны охватываться такие объективные факторы, как характеристики потерпевшего (ст. ст. 105, 131, 277, 295, 317 УК), особенности предмета преступления (ст. ст. 158, 164, 193 УК), способ действия (ст. ст. 160, 159, 163 УК и др.), место действия (ст. ст. 158, 161, 162 УК и др.), орудия преступления (ст. ст. 162, 205, 206, 207 УК и др.), незаконность, заведомость действий лица (ст. ст. 139, 158, 260 УК). Кроме того, сознанием субъекта виновного должны охватываться объективные и субъективные обстоятельства, смягчающие (ст. 61 УК) и отягчающие (ст. 63 УК) наказание, См.: Ткаченко В.И. Преступления с двойной формой вины // Законодательство. 1998. N 5. повторный учет которых также не допустим.

Можно также отметить и то, что в доктрине уголовного права также различают заранее обдуманный и внезапно возникший умысел. Для заранее обдуманного умысла характерно, что намерение совершить преступление осуществляется через какой-то промежуток времени, в течение которого лицо обдумывает детали преступления, выбирает соучастников, составляет план, намечает способ совершения преступления и т.п. При внезапно возникшем умысле намерение совершить преступление возникает внезапно и через незначительный промежуток времени приводится в исполнение. Лицо, совершающее преступление с внезапно возникшим умыслом, как правило, не обладает стойкими преступными намерениями.

Разновидностью внезапно возникшего умысла является аффектированный умысел. Состояние сильного душевного волнения, характерное для аффектированного умысла, ослабляет, а порой даже полностью парализует тормозящие процессы, затрудняет осознание субъектом совершаемого деяния, исключает обдуманность действий.

В зависимости от направленности и степени определенности и представлений субъекта о важнейших фактических и социальных свойствах своего деяния и его последствий умысел может быть конкретизированным и неконкретизированным. В уголовно-правовой литературе эти подвиды умысла называют также "определенным и неопределенным" (см., напр.: Комментарий к Уголовному кодексу РФ / Отв. ред. В.И. Радченко; науч. ред. А.С. Михлин, В.И. Шмаров. С. 37).

Конкретизированный умысел имеет место в случаях, когда виновный точно определяет желаемый результат и предвидит наступление конкретных общественно опасных последствий.

Разновидностью конкретизированного умысла является умысел альтернативный, когда субъект допускает одинаковую возможность наступления в результате своего деяния двух или более определенных общественно опасных последствий.

При неконкретизированном умысле у субъекта имеется общее представление о причиняющих свойствах деяния и его последствиях, которые, хотя и охватывались в общей форме предвидением виновного, однако величина ущерба не конкретизирована. В этих случаях ответственность определяется фактически наступившими последствиями. По данным одного выборочного исследования, около 40% убийств совершается с неопределенным умыслом. См.: Комментарий к Уголовному кодексу РФ / Под ред. Н.Ф. Кузнецовой. М., 1998. С. 52. Таким образом, виды умыслов можно представить в виде представленной схемы:

вина уголовный неосторожность умысел

Итак, проанализировав все вышесказанное, можно представить основные отличия прямого и косвенного умысла и подвести итог по умыслу как форме вины в виде следующей таблицы:

2.3 Неосторожность как форма вины в уголовном праве

УК, как и УК РСФСР, предусматривает два вида неосторожной вины: легкомыслие (ранее этот вид неосторожной вины в теории уголовного права назывался самонадеянностью) и небрежность. Неосторожная вина в виде легкомыслия характеризуется предвидением возможности наступления общественно опасных последствий своих действий (бездействия). Однако в отличие от косвенного умысла, когда виновное лицо предвидит реальную возможность причинения вреда, т.е. возможность причинения общественно опасных последствий именно его соответствующим действием (бездействием) в данной конкретной обстановке, при преступном легкомыслии виновный предвидит лишь абстрактную опасность своего деяния. Иначе говоря, он понимает, что действие (бездействие), подобное тому, что он совершает (нарушение правил дорожного движения, правил безопасности производства различных работ и т.п.), способно повлечь наступление общественно опасных последствий, но не сейчас, не его деяние, поскольку в данном конкретном случае он рассчитывает избежать таких последствий. Важно подчеркнуть, что подобный расчет должен быть основан не на везении, надежде на удачу, а на достаточно реальных факторах, связанных с профессиональными качествами, опытом и умением самого виновного лица, особенностях используемых им технических средств, орудий, приспособлений, конкретных особенностях обстановки, в которой он действовал, и т.д. В итоге этот расчет оказался самонадеянным, неудачным, когда виновный какие-то обстоятельства недооценил или переоценил, но такое представление у виновного лица было, что и позволяет характеризовать его вину не как умысел, а как легкомыслие.

Особенностью небрежности как вида вины является то, что в этом случае лицо, причинившее или не предотвратившее наступление общественно опасных последствий, совершая то или иное деяние, не предвидело эти последствия, не представляло, что такое может случиться. Однако, если лицо должно было их предвидеть (объективный критерий небрежности) и к тому же могло предвидеть и, соответственно, не допустить наступления данных последствий (субъективный критерий небрежности), но не сделало этого и общественно опасные последствия наступили, имеются все основания утверждать о совершении преступления по небрежности. Обязанность предвидения последствий своего поведения для того или иного лица устанавливается исходя из требований к поведению, предъявляемых к лицам определенной профессии, занимающимся соответствующей деятельностью, или же на основе правил предусмотрительности, которые должны соблюдаться любым вменяемым человеком. Наличие возможности предвидения и предотвращения общественно опасных последствий устанавливается применительно к конкретному лицу, обвиняемому в совершении преступления по небрежности, с учетом его индивидуальных психологических особенностей, жизненного и профессионального опыта, уровня образования, состояния здоровья в момент деяния и т.п., а также конкретной объективной ситуации, в которой оказалось данное лицо. Только тогда, когда человек, не предвидевший, но обязанный предвидеть и предотвратить общественно опасные последствия, мог, но не сделал этого, есть основания утверждать о наличии уголовной вины в виде небрежности. За редкими исключениями (ст. 215, 217) УК предусматривает ответственность за неосторожное поведение в случаях, когда следствием его явились соответствующие общественно опасные последствия. Одно лишь создание опасности наступления таких последствий в результате проявленного лицом легкомыслия или небрежности при отсутствии реальных последствий уголовной ответственности не влечет даже в тех случаях, когда лицу просто повезло или когда кто-либо другой эти последствия предотвратил. Комментарий к статье 26 УК РФ под руководством С.А.Разумова Если более подробно остановиться на легкомыслии как форме вины, то стоит сказать следующее. На сегодняшний день в теории уголовного права нет единой трактовки легкомыслия. Например, А. И. Рарог отмечает, что при легкомыслии лицо всегда осознает отрицательное значение возможных последствий для общества, поэтому оно и стремится к их предотвращению, а следовательно, сознает потенциальную общественную опасность своего деяния (действия или бездействия). Возможность наступления общественно опасных последствий предвидится как абстрактная: субъект предвидит, что подобные действия могут повлечь за собой общественно опасные последствия, но полагает, что в конкретной ситуации они не наступят. Лицо легкомысленно, несерьезно подходит к оценке обстоятельств, которые, по его мнению, должны были предотвратить наступление общественно опасных последствий, в действительности же данные обстоятельства оказались неспособными противодействовать его наступлению. Уголовное право Российской Федерации. Общая часть: Учебник / Под ред. Б. В. Здравомыслова. М., 1996. С. 180. Сходную позицию занимает И. М. Тяжкова. Она, в частности, отмечает, что лицо, действующее легкомысленно, всегда осознает отрицательное значение возможных последствий и именно поэтому возлагает на определенные обстоятельства надежду на их предотвращение. Отсюда автор приходит к выводу о том, что при легкомыслии виновный осознает потенциальную общественную опасность своего действия или бездействия. Курс уголовного права. Общая часть. Т. 1: Учение о преступлении/Под ред. Н. Ф. Кузнецовой и И. М. Тяжковой. М., 1999. С. 324. По своей сути, такое понимание легкомыслия совпадает с самонадеянностью -- видом неосторожности, выделяемым теоретиками уголовного права до принятия УК РФ.

Оригинально, но с отступлениями от положений уголовного закона, дано определение легкомыслия авторами учебника, изданного в 1998 г. под редакцией А. Н. Игнатова и Ю. А. Красикова. По мнению авторов названного издания, «легкомыслие имеет место, если лицо, совершившее уголовно противоправное деяние, сознавало признаки совершаемого им действия или бездействия, имело возможность и было обязано сознавать их, предвидело возможность наступления вредных последствий, но без достойных оснований самонадеянно рассчитывало на предотвращение этих последствий, однако расчет этот был легкомысленным, в силу чего и наступили вредные последствия». Уголовное право России: Учебник для вузов: В 2 т. Т. 1. Общая часть / Под ред. А. Н. Игнатова и Ю. А. Красикова. М., 1998. С. 190. Такое определение легкомыслия вызывает, по меньшей мере, два возражения. Во-первых, включение в понятие легкомыслия, хотя и в его интеллектуальный, а не в волевой момент, как при небрежности, субъективного критерия (наличия возможности осознавать признаки совершаемого действия или бездействия) и объективного (обязанности сознавать их) вряд ли способствует уяснению особенностей данного вида вины, а также затрудняет его разграничение с небрежностью. Законодатель, определяя легкомыслие, не пользуется ни объективным, ни субъективным критериями. Во-вторых, замена законодательного понятия «достаточные» (основания) на «достойные» придает совершенно новый оттенок легкомыслию, поскольку эти понятия не являются синонимами. Отождествление их ведет к сужению понятия легкомыслия и соответственно к расширению косвенного умысла, что в конечном счете может привести к неверной квалификации преступления, назначению несправедливого уголовного наказания и вытекающим отсюда негативным уголовно-правовым последствиям. Кроме того, в ч. 2 ст. 26 УК РФ, в отличие от определения авторов, речь идет об общественно опасных, а не о вредных последствиях. В ч. 1 ст. 14 УК в качестве одного из обязательных признаков преступления также названа общественная опасность, а не вредоносность. Поэтому и теоретическое определение легкомыслия должно базироваться на законодательных положениях. Но вместе с тем не всегда законодательная терминология правильно отражает сущность того или иного понятия. Такая ситуация, думаю, наблюдается и в законодательном определении легкомыслия. В частности, нельзя определять легкомыслие через самонадеянность и наоборот, поскольку это два самостоятельных понятия, имеющих свою специфику. По определению В. Даля, легкомыслие -- это необдуманность, опрометчивость, неосновательность в речах и поступках, ветреность. В отличие от легкомыслия самонадеянность -- лишнее доверие к силам и способностям своим, к личным качествам; небреженье к чужой опытности, советам и помощи. Даль В. Толковый словарь живого великорусского языка. Т.П. М., 1979. С.243; XIV. М., 1980. С. 134. Из законодательного определения легкомыслия термин «самонадеянно» следует исключить. В 1947 г. В. Лившиц определял легкомыслие как такое отношение человека к преступным последствиям своего деяния, при котором он «предвидел возможность их наступления, но рассчитывал их предотвратить, исходя при этом из конкретных обстоятельств, которые в действительности не были достаточным основанием для такого расчета, но субъект считал их таким основанием, так как не проявил достаточной осмотрительности при их оценке». В. Лившиц, К вопросу о понятии эвентуального умысла, «Советское государство и право» 1947 г. № 71947. № 7. С. 42. -- Цит. по: Утевский Б. С. Вина в советском уголовном праве. М., 1950. С. 266. Это определение хорошо отражает сущность легкомыслия, однако не отличается лаконичностью, которая должна быть свойственна законодательному определению. Его целесообразно изложить в следующей редакции: «Преступление признается совершенным по легкомыслию, если лицо предвидело абстрактную возможность наступления общественно опасных последствий своих действий (бездействия), но без достаточных к тому оснований рассчитывало на их предотвращение». В уголовно-правовой литературе неоднозначно решен вопрос относительно интеллектуального момента легкомыслия. В частности, А. В. Наумов интеллектуальный момент легкомыслия видит в предвидении возможности наступления общественно опасных последствий своего действия или бездействия. Наумов А. В. Указ. соч. С. 219. Аналогично интеллектуальный момент легкомыслия определяет Р. Р. Галиакбаров. Галиакбаров Р. Р. Уголовное право. Общая часть: Учебник. Краснодар, 1999. С. 158. Н. К. Семернева высказала точку зрения, согласно которой интеллектуальный критерий легкомыслия не исчерпывается предвидением абстрактной возможности наступления общественно опасных последствий, а включает и осознание виновным общественной опасности совершаемого действия (бездействия). Уголовное право. Общая часть: Учебник для вузов / Под ред. И. Я. Козаченко и З. А. Незнамовой. М., 1998. С. 192. Отличную от приведенных позицию предложил В. А. Якушин, признав самонадеянный расчет интеллектуальным признаком легкомыслия. Якушин В. А. Субъективное вменение и его значение в уголовном праве. Тольятти, 1998. С. 140. Данный вывод автор обосновывает двумя моментами. Во-первых, по его мнению, рассчитывать, сопоставлять, определять достаточность или недостаточность оснований по избежанию последствий -- это функция интеллекта. Во-вторых, этимология понятия «самонадеянно» означает «понимать, сознавать фактическую и социальную сторону того, что может наступить и с помощью чего можно пресечь наступление чего-то». Там же. С. 140-141. Наиболее правильной представляется позиция тех авторов, которые интеллектуальный момент легкомыслия определяют как осознание лицом общественно опасного характера деяния и предвидение абстрактной возможности наступления общественно опасных последствий. Более подробно позиция автора статьи изложена в учебнике, опубликованном в 1997 г. (см.: Уголовное право Российской Федерации. Общая часть: Учебник / Под ред. Р. Р. Галиакбарова. Саратов, 1997. С. 196-197). Лицо, действующее по легкомыслию, сознает потенциальную общественную опасность своего действия или бездействия. Уголовное право Российской Федерации. Общая часть: Учебник / Под ред. Б. В. Здравомыслова. М., 1996. С. 180; Курс уголовного права. Общая часть. Т. 1: Учение о преступ­лении / Под ред. Н. Ф. Кузнецовой и И. М. Тяжковой. С. 324. Психологический механизм поведенческого акта при неосторожных деяниях не отличается от механизма умышленных преступлений. Различия носят лишь нормативный характер. В неосторожных преступлениях также есть то или иное отношение лица к своим действиям (бездействию) и наступившим последствиям. Комментарий к Уголовному кодексу РФ / Под ред. А. В. Наумова. М., 1996. С. 92. Законодатель полностью не игнорирует психическое отношение лица к общественно опасному деянию в неосторожных преступлениях. Попытаемся аргументировать это положение, используя метод от противного. В соответствии с ч. 1 ст. 28 УК деяние признается совершенным невиновно, если лицо, его совершившее, не осознавало и по обстоятельствам дела не могло осознавать общественной опасности своих действий (бездействия). Невиновное причинение вреда этого вида, с позиции законодательного определения, граничит с пониманием небрежности для формальных составов преступлений, хотя реальное существование такой конструкции теоретики уголовного права зачастую отрицают. Вместе с тем на основе этого же законодательного определения можно заключить, что если лицо, совершая деяние, не осознавало, но по обстоятельствам дела могло осознавать общественную опасность своих действий (бездействия), такое психическое отношение к содеянному нельзя признать невиновным причинением вреда. Эта характеристика не может свидетельствовать ни о прямом и косвенном умыслах, ни о легкомыслии. В данном определении использован субъективный критерий небрежности -- наличие у лица возможности осознавать общественную опасность действий (бездействия). Это позволяет высказать суждение о том, что законодатель признает совершенным преступление по небрежности, если лицо, его совершившее, не осознавало общественной опасности своих действий (бездействия), но по обстоятельствам дела могло и должно ее осознавать. Это, в свою очередь, подтверждает то, что законодатель полностью не игнорирует психическое отношение лица к общественно опасному деянию в неосторожных преступлениях.