Преступления в сфере экономической деятельности в современных условиях

Сущность освобождения от уголовной ответственности в российском законодательстве имеет мало общего с основаниями, породившими «сделки», которые сводятся к экономии средств и времени, подстраховке обвинения, а также страха самого преступника перед судом. Именно поэтому российская практика не имеет ничего общего с практикой применения «сделок с правосудием» в США.

За рубежом также известны различные формы прекращения уголовного дела в досудебной стадии уголовного процесса, при этом наблюдается устойчивая тенденция расширения вариантов освобождения от уголовной ответственности. Некоторые страны в свое национальное законодательство вводят для этого достаточно большое количество оснований освобождения (Польша, Латвия, Литва), другие ограничиваются небольшим перечнем (в Дании всего одно основание - истечение сроков давности уголовного преследования). УК Польши предусматривает «условное прекращение уголовного преследования судом в случае возмещения вреда и за примирением сторон» (ст. 66). Таковыми условиями могут стать: заглаживание причиненного вреда, внесение определенной денежной суммы в казну, либо выполнение общественно полезной работы, либо предоставление потерпевшему денежного содержания. Отметим, что Федеральный закон от 27.07.2010 № 193-ФЗ «Об альтернативной процедуре урегулирования споров с участием посредника (процедуре медиации)» продолжил движение по пути увеличения удельного веса примирительных процедур в общественных отношениях, однако оставил открытым перечень общественных отношений, в рамках которых может использоваться данная процедура.

При принятии постановления Пленума об освобождении от уголовной ответственности разработчиками активно обсуждался вопрос о введении института государственной медиации в уголовном процессе. Более того, некоторые судьи указывали на необходимость того, чтобы органы на досудебной стадии не просто формально разъясняли право на примирение, а активно этому способствовали. Вряд ли подобные меры являются уголовно правовой медиацией, скорее, это пути повышения эффективности работы органов досудебного производства и процессуальной экономии, снижения нагрузки на судебные органы и т. д. Согласимся с С.В. Пропастиным, указывающим, что использование медиации в уголовном процессе не вписывается в ткань российского уголовного права и не соответствует мировоззренческой позиции российского общества.

Освобождение от уголовной ответственности являет собой акт, применяемый государством в лице компетентных органов при условии, что лицо нарушило уголовно-правовой запрет, однако не нуждается в применении наказания. Социальное значение данного института, пишет А.И. Рарог, состоит в том, что государство прощает лицо, совершившее преступление, тем самым оказывая ему доверие и рассчитывая на его законопослушное поведение в будущем.

Господствующей позицией относительно природы освобождения от уголовной ответственности является теория компромисса, предложенная Х.Д. Аликперовым. Суть концепции состоит в том, что уголовный закон содержит нормы, которые гарантируют лицу, совершившему преступление, избежать меры уголовной репрессии в обмен на совершение таким лицом поступков, указанных в законе, обеспечивающих реализацию основных задач уголовно-правовой борьбы с преступностью. Рассмотренная теория компромисса, на наш взгляд, не лишена изъянов. Безусловно, разумный компромисс способен повысить качество применения мер уголовной репрессии, однако он не всегда выступает в качестве обязательного признака. Не следует забывать и принципы справедливости, гуманизма, рационального применения мер уголовной репрессии.

Представляется, что можно выделить две основные формы освобождения от уголовной ответственности: норму-стимул (побуждение лица к совершению позитивного посткриминального поведения, предоставление льготы при выполнении совокупности предъявленных законом условий, см., например, ст. 75, 178, 228, 291 и др.) и норму-компромисс (отказ государства от уголовного преследования лица независимо от характера поведения после совершения преступления ввиду высокой степени общественной опасности деяния.

В уголовно-правовой литературе данный институт признается весьма эффективным, поскольку доля рецидива среди лиц, освобождавшихся ранее от уголовной ответственности на досудебных стадиях, значительно ниже общего рецидива. Большинство опрошенных нами респондентов - научных (79%) и практических (82%) работников - отмечают, что данный уголовно-правовой институт в настоящее время в целом позволяет предупреждать рецидивную преступность. Такие показатели случайными не являются. Дело в том, что окончание производства уголовного дела на досудебной стадии процесса не порождает стигматизации («клеймения») - тяжелого социального и морального последствия, связанного с производством предварительного расследования, судебных стадий процесса, последующим осуждением и отбытием наказания. Многими правоведами данный институт оценивается позитивно в качестве реального проявления принципов гуманизма и справедливости, экономии мер принуждения, целесообразности и индивидуализации юридической ответственности в целом. Положительные оценки института освобождения от уголовной ответственности встречаются и в западной литературе. При характеристике института освобождения от уголовной ответственности следует указать, что имеется формальное основание для привлечения субъекта к уголовной ответственности - факт нарушения лицом уголовно-правового запрета.

Еще до принятия постановления Пленума № 19 Верховный суд РФ по данному вопросу занимал неоднозначную позицию. В Обзоре судебной практики прекращения военными судами уголовных дел в связи с примирением с потерпевшим и деятельным раскаянием от 01.06.2005 (далее - Обзор судебной практики от 01.06.2005)347 указано, что в подобных случаях не только невозможно достичь примирения с основным объектом, но примирение с потерпевшим не устраняет вред, нанесенный этому основному объекту преступного посягательства, а значит, преступление в целом не теряет своей общественной опасности и уголовное дело в отношении лица, его совершившего, не может быть прекращено.

Однако в дальнейшем Верховный суд РФ допускает исключение, указывая, что если посягательство на основной, приоритетный объект в силу малозначительности может быть признано формальным, а с потерпевшим достигнуто примирение, то уголовное дело может быть прекращено за примирением с потерпевшим. Данная позиция встречается и в практике нижестоящих судов.

Изначально предлагалось в п. 9 проекта постановления Пленума об освобождении от уголовной ответственности дать разъяснение, смысл которого сводился к тому, что не исключается применение положений статьи 76 Уголовного кодекса РФ по многообъектным преступлениям. Но в окончательном варианте Пленум указал в п. 9, что при разрешении вопроса об освобождении от уголовной ответственности судам следует учитывать конкретные обстоятельства уголовного дела, включая особенности и число объектов преступного посягательства, их приоритет. Отметим, что такое разъяснение соответствует позиции Пленума, ранее сформулированной в п. 16 постановления от 09.12.2008 № 25 «О судебной практике по делам о преступлениях, связанных с нарушением правил дорожного движения и эксплуатации транспортных средств, а также с их неправомерным завладением без цели хищения», в котором допускается возможность прекращения уголовного дела по ст. 264 УК РФ в связи с примирением с потерпевшим. Полагаем, что позиция высшей судебной инстанции по данному вопросу является обоснованной, поскольку ст. 76 УК РФ является нормой общей и законом ограничений на ее применение не установлено.

Поэтому следует признать ошибочной изложенную выше позицию авторов, которые делают вывод о невозможности применения ст. 76 УК к двухобъектным преступлениям. Укажем, что в теории уголовного права встречаются предложения de lege ferenda уточнить редакцию ст. 76 УК. Так, Л.Н. Лянго предлагает прописать в тексте статьи условие о том, что вред (угроза причинения вреда) причиняется исключительно интересам потерпевшего. Полагаем, что оснований для столь узкого толкования рассматриваемой статьи не имеется. То обстоятельство, что потерпевший выступает «частью» не основного, а дополнительного или факультативного объекта, не является решающим аргументом в признании невозможности применения ст. 76 УК по двухобъектным преступлениям.

Кроме того, диспозитивность нормы ст. 76 УК позволяет правоприменителю избирать гибкий подход к каждому конкретному делу и индивидуально устанавливать наличие основания и условий освобождения лица от уголовной ответственности: должны приниматься во внимание все объективные и субъективные обстоятельства содеянного, данные, характеризующие личность виновного, его посткриминальное поведение, мотивы примирения и другие обстоятельства. Правоприменитель, в частности, должен определить, насколько сильно пострадал основной объект посягательства, прежде чем принять соответствующее процессуальное решение. В этой связи необходимо обратиться к анализу оснований и условий освобождения от уголовной ответственности. В действующем УК РФ понятие «основание освобождения от уголовной ответственности» не упоминается. Этот термин присутствовал в первоначальной редакции ст. 28 УПК РФ - «Прекращение уголовного преследования в связи с деятельным раскаянием», однако Федеральный закон от 29.05.2002 № 58-ФЗ изменил редакцию ст. 28 УПК на «случаи, предусмотренные статьей 75 УК РФ». Отсутствовал и единый подход к регламентации ч. 2 ст. 75 УК. Так, в действующей редакции УК содержится указание на обязательное освобождение «только в случаях, специально предусмотренных соответствующими статьями Особенной части»; в первоначальной же редакции - «при наличии условий, предусмотренных ч. 1 ст. 75 УК РФ лицо может быть освобождено».

Последнее законодательное предписание справедливо было устранено Федеральным законом от 27.07.2006 № 153-ФЗ, поскольку требования, перечисленные в ч. 1 ст. 75 УК, не соответствовали специальным видам освобождения от уголовной ответственности, закрепленным в Особенной части УК.

Анализ уголовно-правовой литературы и судебной практики показывает, что нет никакого единства в определении оснований, а также условий освобождения. В связи с разнобоем законодательных формулировок в уголовно-правовой литературе встречаются ссылки на основания, условия, предпосылки освобождения, объективные критерии, фактические составы и т. п. На наш взгляд, оправданным является только одно понятие - основание освобождения от уголовной ответственности.

В этой связи согласимся с позицией П.В. Коробова, который пишет, что именно термин «основание» придает обязательность правовым нормам. Уголовный кодекс в ст. 8 указывает не на условия, предпосылки, объективные критерии и т. п., а именно на основание уголовной ответственности. В данном случае освобождение от уголовной ответственности требует основания, закрепленного в материальном законе, т. е. в УК РФ.

Однако и основание освобождения толкуется в литературе по-разному: под ним понимается тяжесть преступления и факт совершения преступления впервые, непосредственно само примирение с потерпевшим, деятельное раскаяние и истечение сроков давности, утрата лицом общественной опасности, позитивное посткриминальное поведение, условия освобождения, перечисленные в статьях гл. 11 УК РФ, и др. Иногда в литературе выделяется множественность оснований:

1. категория преступления;

2. отсутствие или небольшая степень общественной опасности лица, совершившего преступление;

3. нецелесообразность привлечения к ответственности.

Встречается указание на криминологическое (фактическое) и уголовно-правовое (формально-юридическое) основания освобождения от уголовной ответственности. Так, по мнению А.Г. Антонова, криминологическим основанием следует считать «наличие определенного контингента лиц, в отношении которых можно достичь целей уголовного наказания без применения к ним уголовной ответственности». На наш взгляд, криминологическим основанием освобождения является утрата лицом, совершившим преступление, своей общественной опасности или значительное ее снижение.

Нами будет рассмотрен наиболее удобный вариант классификации оснований освобождения от уголовной ответственности - деление на общие и специальные основания. Общим основанием освобождения должно выступать общее начало, то есть то, что объединяет все существующие общие виды; в свою очередь, условия представляют особый и индивидуальный набор юридических фактов. Основанием специальных видов освобождения выступают соответствующие примечания к статьям Особенной части УК РФ.

Субъективное основание выражается в том, что степень общественной опасности лица, совершившего преступление, становится минимальной или отпадает ввиду позитивного посткриминального поведения. К объективным основаниям освобождения относят обстоятельства, не зависящие от воли лица: совершение впервые (75, 76, 761 УК) преступления определенной категории, а также истечение сроков давности (ст. 78 УК).

Встречается также позиция, согласно которой субъективным основанием является утрата лицом общественной опасности, а объективным - утрата деянием общественной опасности. Полагаем, что автором допущено необоснованное смешение двух различных оснований.

Иногда в уголовно-правовой литературе и судебной практике в качестве основания указывают нецелесообразность привлечения виновного к ответственности и применения к нему принудительных мер уголовно-правового характера. Такую формулировку следует признать неверной, поскольку подобное суждение является мнением субъективным, категорией оценочной, а не объективно существующей.

Если нецелесообразность предположить основанием освобождения, то открывается неограниченная возможность принимать произвольные решения, что само по себе недопустимо. Определенный компромисс пытаются найти О.Ю. Аввакумова, А.В. Бриллиантов, Л.В. Лобанова, когда указывают, что нецелесообразность привлечения лица к ответственности является общим основанием, которое может иметь место лишь при наличии определенных условий. Однако и такая позиция также неприемлема.

В то же время наличия одного лишь основания недостаточно для решения вопроса об освобождении лица от уголовной ответственности. В этой связи целесообразно определить условия освобождения от уголовной ответственности.

При буквальном толковании условий освобождения по перечисленным составам преступлений выходит, что при наличии «иного состава в содеянном» лицо уже не может быть освобождено от ответственности за преступление, содержащее специальную поощрительную норму в виде освобождения от уголовной ответственности. Следовательно по логике закона, лицо, даже в случае позитивного посткриминального поведения, которое является необходимым условием для освобождения, не может быть освобождено от ответственности ввиду наличия в его деянии иного состава преступления.

Правоприменительная практика заняла несколько иную позицию. Так, суды правильно указывают, что лицо освобождается от ответственности «по данной статье, если его действия не содержат состава иного преступления»; «лицо освобождается от уголовной ответственности …, независимо от привлечения его к ответственности за совершение иных преступлений». Отрадно, что Верховный суд РФ в постановлении Пленума № 19 в п. 8 разъяснил, что в случаях, когда условием освобождения от уголовной ответственности в соответствии с примечанием к статье Особенной части УК РФ является отсутствие в действиях лица иного состава преступления, следует иметь в виду, что применение примечания допускается и в случае совершения лицом совокупности преступлений.

Именно поэтому нам представляется, что законодателю следует конкретизировать текст специальных видов освобождения от уголовной ответственности уточнением о том, что лицо освобождается от уголовной ответственности именно по данным статьям, как это имеет место, например, в примечании к статье 228 УК РФ377. Федеральным законом от 30.12.2012 № 306-ФЗ соответствующие поправки были приняты, и вместо условия «если в действиях не содержится иного состава преступления» законодатель указал на освобождение «по данной статье». Положительно оценивая законодательные поправки, отметим необходимость дальнейшей унификации указанного условия.

В качестве базовой конструкции специальной нормы об освобождении от уголовной ответственности диссертант предлагает совершившее преступление, предусмотренное настоящей статьей, освобождается от уголовной ответственности за данное преступление, если (перечисляются условия освобождения). При этом указание на «отсутствие в действиях иного состава преступления» не требуется.

Исключение из предлагаемой модели составляют специальные виды освобождения, предусмотренные в ст. 199 и 275 УК РФ, сконструированные с использованием ссылочного приема. Для унификации условий освобождения от уголовной ответственности, а также, исходя из требований экономии нормативного материала, редакции данных статей, на наш взгляд, предлагается оставить без изменений.

В ряде статей Особенной части УК РФ в качестве условия освобождения от уголовной ответственности законодатель устанавливает различные требования к посткриминальному поведению виновного лица. Например, в отдельных случаях - это способствование раскрытию совершенного преступления (ст. 1271, 178, 212, 3222, 3223), в других - активное способствование раскрытию и (или) расследованию преступления (ст. 204, 291), в некоторых - активное способствование раскрытию или пресечению преступлений (ст. 2911), способствование предотвращению либо пресечению преступления (ст. 2823), а также изобличению лиц, совершивших преступление, обнаружению имущества, добытого преступным путем (ст. 228).

Обратим внимание на некоторую противоречивость норм уголовного закона. Законодатель в п. «и» ч. 1 ст. 61 УК РФ в качестве обстоятельства, смягчающего наказание, указал на активное способствование раскрытию и расследованию преступления, в то время как при освобождении от уголовной ответственности требуется способствование раскрытию преступления без какой-либо энергичной деятельности со стороны виновного.

Примечание к ст. 178 УК РФ предусматривает полную «палитру» условий, необходимых для освобождения: лицо способствовало раскрытию преступления, возместило ущерб или иным образом загладило вред, что по редакции очень близко к ст. 75 УК РФ. Кроме того, ряд норм Особенной части указывают на добровольность посткриминального поведения - прим. к ст. 122126, 1271, 184, 204, 206, 208, 210, 222, 223, 228, 275, 2821, 2822, 291, 307 УК РФ.

Определенной спецификой в этой связи обладает ст. 206, в примечании к которой законодатель указал на два возможных варианта поведения: добровольное освобождение заложника или по требованию властей. В последнем случае добровольность исключается в силу требований со стороны государства. Особые условия предусмотрены ст. 184, 204, 291 УК РФ. Законодатель предусмотрел две альтернативные группы условий: а) если в отношении лица имело место вымогательство или б) если это лицо добровольно сообщило о подкупе органу, имеющему право возбудить уголовное дело (ст. 184 УК РФ). В прим. к ст. 204 к этим альтернативным условиям в обязательном порядке указано на активное способствование раскрытию и (или) расследованию преступления.

Аналогичные положения предусмотрены в ст. 291 УК РФ, однако непонятно, по каким причинам законодатель решил избежать единства терминологии, указав не на добровольность сообщения о подкупе органу, имеющему право возбудить уголовное дело (ст. 184, 204 УК РФ), а на «добровольность сообщения после совершения преступления». На наш взгляд, единство терминологии по родственным составам преступления должно быть выдержано.

В литературе высказано мнение закрепить в законе delege ferenda обязательным условием возмещение виновным причиненноговреда379. Представляется, что подобные предложения необоснованно ограничивают сферу применения освобождения от уголовной ответственности только материальными составами, что не соответствует закону. Отметим, что эту позицию часто занимают суды.

Законодатель попытался воспользоваться данным подходом, разместив в гл. 11 УК новый вид освобождения от уголовной ответственности, распространяющийся на одну из «экономических» глав Особенной части УК, сделав единственным (обязательным) условием освобождения возмещение причиненного ущерба (извлеченного дохода) в шестикратном размере. Анализ и оценка новой нормы, а также решение проблем, связанных с возможной конкуренцией норм об освобождении от уголовной ответственности, будут рассмотрены ниже.

Таким образом, следует отметить, что законодатель, регламентируя в уголовном законе нормы об освобождении от уголовной ответственности как в Общей, так и в Особенной частях УК РФ, на наш взгляд, крайне небрежно относится к изложению нормативного материала, что выражается в бессистемности и отсутствии единых подходов к формулированию оснований и условий освобождения. Такие законодательные сбои должны быть устранены.

На наш взгляд, освобождение от уголовной ответственности как исключительный, экстраординарный вариант прекращения отдельной норме Общей части УК специальные виды освобождения от уголовной ответственности. В то же время введение в Общую часть нормы, посвященной специальным случаям освобождения от уголовной ответственности, некоторыми авторами признается недопустимым, поскольку это устранит индивидуализацию примечаний к статьям Особенной части УК РФ.

Отметим, что освобождение от уголовной ответственности - явление экстраординарное, оно не должно применяться чрезмерно широко, в противном случае карательное начало уголовного права будет подвергаться сомнению а также способствовать формированию чувства безответственности и безнаказанности в обществе. Данный тезис соответствовал до недавней редакции нормам гл. 11 УК РФ в части категории преступления (небольшой и средней тяжести), по которым закон допускает освобождение от уголовной ответственности.

Однако с введением в конце 2011 г. ч. 6 ст. 15 УК РФ суды получили право в определенных случаях изменять категорию преступлений, вторгаясь в сферу дифференциации уголовной ответственности. Возникает вопрос: вправе ли суд без назначения наказания по уголовному делу изменить категорию преступления на менее тяжкую и при наличии на то оснований, предусмотренных нормами гл. 11 УК РФ, освободить лицо от уголовной ответственности?

Подведем итог. Освобождение от уголовной ответственности является прогрессивным институтом уголовного права, соответствующим презумпции невиновности и позволяющим экономить меры уголовной репрессии. Освобождение лица от уголовной ответственности предполагает наличие основания и условий, предусмотренных в УК, и реализуется посредством применения: а) норм-стимулов (см., например, ст. 75, прим. к ст. 226) и б) норм-компромиссов (ст. 78, прим. к ст. 206). В данном случае проявляется регулятивная функция уголовного права.

3.2 Виды освобождения от уголовной ответственности по УК РФ (на примере экономических и иных преступлений)

Анализ действующего уголовного законодательства позволяет сделать вывод о том, что в гл. 11 перечислены далеко не все возможные варианты освобождения лица от уголовной ответственности. Так, в иных УК РФ содержатся нормы об освобождении от уголовной ответственности несовершеннолетних (ст. 90), ввиду акта амнистии (ст. 84). Кроме того, до сих пор не закреплена в уголовном законе норма ч. 4 ст. 18 Федерального Закона «Об оперативно-розыскной деятельности» (далее - ФЗ «Об ОРД»), которая прямо указывает на возможность освобождения от уголовной ответственности лица из числа членов преступной группы, привлеченного к сотрудничеству с органом, осуществляющим оперативно-розыскную деятельность, активно способствовавшего раскрытию преступлений, возместившего нанесенный ущерб или иным образом загладившего причиненный вред. Подобная норма уже имплементирована в уголовное законодательство стран СНГ например, Украины, республики Беларусь. Спорным является отнесение к числу видов освобождения от уголовной ответственности помилования (ст. 85 УК)390.

Вопросы возникают и при анализе ст. 78 УК, регламентирующей освобождение от ответственности в связи с истечением сроков давности, поскольку в ч. 2 законодатель указал, что сроки давности исчисляются со дня совершения преступления и до момента вступления приговора суда в законную силу. Если с определением начального момента исчисления срока особых. С одной стороны, текст ч. 2 ст. 85 УК РФ буквально ограничивает сферу применения помилования только в отношении осужденных лиц.

Освобождение от уголовной ответственности вследствие истечения срока давности возможно до момента вынесения обвинительного приговора. С этой точки зрения логичнее было бы указать в ч. 2 ст. 78 УК об исчислении сроков давности не до момента вступления приговора суда в законную силу, а до момента его вынесения392. Ведь постановление судом обвинительного приговора уже исключает его право на освобождение от уголовной ответственности. Выходит, что, несмотря на наличие вынесенного обвинительного приговора суда, продолжают течь сроки давности привлечения к уголовной ответственности.

Так, суд первой инстанции признал К. виновным по ст. 207, ст. 17 и ч. 1 ст. 171 УК РСФСР и назначил ему наказание, но в связи с истечением сроков давности привлечения к уголовной ответственности он освобождён от отбывания наказания. Отменяя данное решение, Верховный Суд РФ указал, что назначение наказания и последующее освобождение от отбывания наказания не обосновано, поскольку осужденный подлежал освобождению от уголовной ответственности с прекращением производства по делу за истечением сроков давности привлечения к уголовной ответственности. Факт вынесения обвинительного приговора суда порождает иной юридический эффект, поэтому сроки давности привлечения к уголовной ответственности не подлежат дальнейшему исчислению.

Так, в ч. 8 ст. 302 УПК РФ сказано, что если истечение срока давности (п. 3 ч. 1 ст. 24) обнаруживается в ходе судебного разбирательства, то суд продолжает рассмотрение уголовного дела в обычном порядке до его разрешения, по существу. Таким образом, фактически УПК исключает возможность освобождения лица от уголовной ответственности судом не только после вынесения приговора (до вступления его в законную силу), но и в ходе судебного разбирательства до вынесения приговора. Указанная норма дублирует п. 3 ч. 1 и ч. 3 ст. 5 УПК РСФСР 1960 г., который рассматривал истечение сроков давности как основание к постановлению обвинительного приговора, т. е. имело место освобождение от наказания. Напротив, действующий УК РФ прямо отнес указанное основание к освобождению от уголовной ответственности, но принятый в 2001 г. УПК РФ проигнорировал эти изменения. Отрадно, что судебная практика исправила эту неточность законодателя и сегодня РСФСР (ч. 8 ст. 302 УПК РФ) в данном случае не подлежат применению ввиду «приоритета материального закона (ст. 78 УК РФ) над процессуальным».

Однако закрепление в Общей части УК РФ единой нормы освобождения от уголовной ответственности за совершение ряда (но не всех) экономических преступлений является грубым нарушением правил законодательной техники, поскольку новая норма является специальной, поэтому должна быть расположена в Особенной, но не в Общей части уголовного закона. Некоторые ученые, анализируя место ст. 761 УК РФ, отмечают, что правильнее было бы осуществить закрепление данной нормы в ст. 75, поскольку именно в ней речь идет об одной из форм деятельного раскаяния - добровольном возмещении ущерба В целом же вид освобождения, указанный в ст. 761 УК, предлагается именовать специфическим при сохранении традиционного деления видов на общие и специальные. Данная терминология не выдерживает критики, поскольку неясным представляется критерий разграничения специальных и специфических видов освобождения.

Часть 2 ст. 75 УК РФ указывает на наличие специальных видов освобождения от уголовной ответственности, т. е. поощрительных норм, предусмотренных в Особенной части уголовного закона. В то же время анализ последних показывает, что специальные виды освобождения от уголовной ответственности не всегда являются формами деятельного раскаяния, как этого требует ст. 75 УК РФ. В ч. 2 ст. 75 говорится, что положения о деятельном раскаянии (ч. 1 ст. 75) применимы к основаниям освобождения от уголовной ответственности, предусмотренным в Особенной части. Из этой посылки многие авторы делают вывод о том, что примечания к нормам Особенной части УК РФ (в которых сформулировано освобождение от уголовной ответственности за совершение конкретных преступлений) являются специальными нормами относительно ч. 1 ст. 75 УК РФ.

Эта позиция встречается в правоприменительной практике. Однако анализ ч. 1 ст. 75 и соответствующих норм Особенной части позволяет прийти к выводу, что эти нормы не могут соотноситься как общая и специальная, т. к. в них сформулированы различающиеся (а нередко взаимоисключающие) основания и условия освобождения от уголовной ответственности. Так, норма, сформулированная в прим. к ст. 206 об освобождении заложника, позволяет избежать уголовной ответственности не только в случае добровольного освобождения заложника, но и по требованию властей, что исключает добровольность как основание деятельного раскаяния.

В то же время все примечания к статьям Особенной части (за исключением ст. 337, 338) предусматривают императивное освобождение лица от ответственности, причем условия такого освобождения также сильно варьируются и в большинстве случаев не имеют ничего общего с условиями, определенными в ч. 1 ст. 75 УК РФ410. Поддерживаемая нами позиция нашла абсолютно адекватное отражение в постановлении Пленума №19 (п. 7). Так, Пленум указал, что освобождение от уголовной ответственности по специальным нормам не требует выполнения общих условий, предусмотренных общей нормой (ч. 1 ст. 75 УК РФ). Указанное разъяснение, на наш взгляд, полностью соответствует действующей редакции ч. 2 ст. 75, которая, в отличие от первоначальной редакции, не предъявляет такого требования, как «при наличии условий, предусмотренных ч. 1 ст. 75». Вместе с тем высшая судебная инстанция расширительно подходит к соотношению специальных видов освобождения от уголовной ответственности и ст. 75 УК, когда указывает, что невозможность применения примечания не исключает освобождение от уголовной ответственности по ч. 1 ст. 75 УК РФ, если лицом выполнены условия, установленные данной нормой, и вследствие этого оно перестало быть общественно опасным.

Исходя из ч. 2 ст. 75 УК, законодатель указывает на категории преступлений, по которым возможно специальное освобождение, - тяжкие и особо тяжкие преступления. В то же время анализ норм Особенной части показывает, что специальные виды освобождения предусмотрены законом не только по делам о тяжких и особо тяжких преступлениях (см., например, ст. 122, ч. 1 ст. 126, ч. 1 и 2 ст. 184, ст. 198 УК РФ и др.). На данное обстоятельство было обращено внимание в п. 14 проекта постановления Пленума Верховного Суда РФ, посвященного освобождению от уголовной ответственности, однако в итоговой редакции данное разъяснение отсутствует.

Условные - с возможностью отмены (временные) и безусловные (окончательные) виды. Указанная классификация является традиционной в литературе, однако не имеет единого критерия классификации.

Большинство видов освобождения от уголовной ответственности в действующем УК РФ являются безусловными. К условному виду освобождения относится только освобождение несовершеннолетних (ч. 4 ст. 90 УК).

Критически оценивая условный характер нормы об освобождении от уголовной ответственности несовершеннолетних, отметим, что данная норма, несмотря на то что является общим и в то же время дифференцированным ее видом, не является специальной и в случае конкуренции должны применяться общие нормы, т. е. положения гл. 11 УК РФ. Следует отметить, что диаметрально противоположное предложение, т. е. установление в законе исключительно условных видов, также встречается в литературе.

Некоторые исследователи предлагают дополнить гл. 11 УК РФ отдельной статьей, посвященной «условному освобождению от уголовной ответственности». Однако последнее предложение представляется необоснованным, поскольку сближает различные по природе институты освобождения от уголовной ответственности и условного осуждения (ст. 73):

Заметим, что В.В. Сверчков, рассуждая о необходимости введения в УК испытательных сроков, которые назначались бы лицу, освобождаемому от уголовной ответственности, касается длительно обсуждаемой в теории уголовного права проблемы уголовно-правового обременения лиц, освобождавшихся ранее от уголовной ответственности, но подходит к этой проблеме с другой стороны, предлагая установить промежуточные контрольные сроки, но этим сущность явления не меняется. Интересно, что и сам автор в итоге приходит к данному выводу.

Обязательные (императивные) и факультативные (диспозитивные) виды. Традиционно к диспозитивным видам освобождения от уголовной ответственности относят четыре общих основания, связанные:

1. с деятельным раскаянием (ч. 1 ст. 75),

2. с примирением с потерпевшим (ст. 76),

3. с применением к несовершеннолетним принудительных мер воспитательного воздействия (ст. 90),

4. с истечением сроков давности в случаях, когда этот срок может не приниматься в расчет по усмотрению суда (ч. 4 ст. 78), а также два специальных основания, предусмотренных особенной частью (ст. 337, 338 УК).

В иных случаях законодатель обязывает правоприменителя освободить лицо от уголовной ответственности. Здесь речь идет об императивных видах освобождения.

Императивность характерна для освобождения от уголовной ответственности по делам о преступлениях в сфере экономической деятельности (ст. 761), в связи с истечением срока давности (ч. 1-3 ст. 78), в связи с актом амнистии (ст. 84 УК). Обязательный характер присущ также примечаниям к статьям Особенной части, устанавливающим основания и условия освобождения за совершение определенных преступлений. Отметим, что в Модельном УК единства в изложении специальных видов освобождения не было: встречались как императивные (прим. к ст. 177, 178, 185, 194, 195, 294, 322, 329), так и диспозитивные виды (прим. к ст. 293).

Как указал Конституционный суд РФ, право уполномоченного органа или должностного лица, которое рассматривает заявление о прекращении уголовного дела, не означает произвольного разрешения данного вопроса, поскольку они не просто констатируют наличие или отсутствие указанных в законе оснований для этого, а принимают соответствующее решение с учетом всей совокупности обстоятельств, в том числе изменения степени общественной опасности деяния после заглаживания вреда446. В свою очередь, опрошенные нами практические работники придерживаются кардинально иной позиции (53%): несмотря на наличие обязывающих норм в уголовном законе, освобождение от уголовной ответственности всегда является диспозитивным. В этом видится перекос практики, но уже в другую сторону.

Если в качестве основания освобождения от уголовной ответственности рассматривать утрату общественнойопасности лица, совершившего преступление (или значительное ее уменьшение), то целесообразно резюмировать ее в случае выполнения всех требований закона в части условий освобождения от уголовной ответственности, как это иногда предлагается в литературе. В других случаях суды указывают, что достаточно выполнения лицом условий, предусмотренных ч. 1 ст. 75 УК, причем иные обстоятельства судом во внимание не принимаются. При такой совокупности обстоятельств судьи признавали, что лицо перестало быть общественно опасным.



ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Реализация законодательных, политических, социально-экономических и иных мер борьбы с преступностью должна поддерживаться если не опережающим, то, как минимум, синхронным развитием криминалистики. Наиболее ощутимым и наглядным свидетельством развития данной науки является внедрение эффективных методик расследования преступлений.

Успешное расследование преступлений в сфере экономической деятельности возможно лишь с помощью средств и приемов криминалистической техники и тактики, а также с помощью применения научно разработанных систем методов ведения следствия и предупреждения преступлений в сфере экономической деятельности.

Методика расследования преступлений в сфере экономической деятельности - это система научных положений, технических приемов, методических правил и рекомендаций, применяемых при раскрытии и расследовании данных преступлений.

Преступления в сфере экономической деятельности нарушают порядок осуществления предпринимательской или иной экономической деятельности, установленный различными отраслями права в соответствующих законах, регулирующих экономическую деятельность. УК РФ принципиально по-новому, исходя из положений Конституции РФ, ГК РФ и регулятивных законов, определивших гарантии и порядок осуществления предпринимательской и иных видов экономической деятельности в современной России, очертил круг уголовно наказуемых деяний в сфере экономической деятельности. Системообразующим признаком является общность объекта данных преступлений, каковым можно считать установленный порядок осуществления предпринимательской и иной экономической деятельности по поводу производства, распределения, обмена и потребления материальных благ и услуг.

Учет всей совокупности вышеуказанных признаков позволяет отграничивать данные преступления от сходных с ними по отдельным признакам, но не входящих в рассматриваемую группу деяний. Важное значение для выявления и раскрытия экономических преступлений имеет учет того, что все они сходны в основных принципиальных чертах и с точки зрения механизма следообразования, круга и характера носителей и источников информации, необходимой для установления истины по уголовным делам. Это сходство обусловлено в первую очередь таким фактором, как закономерная связь преступлений с профессиональной деятельностью, а также теми закономерностями, которые лежат в ее основе: она возникает, осуществляется, изменяется и прекращается на нормативной основе. Данное обстоятельство выступает в качестве важнейшей из детерминант этой деятельности, предопределяющих ее стабильность, устойчивость, необходимость, повторяемость всех основных ее сторон. Функционирование в процессе профессиональной деятельности орудий труда, средств производства, контрольной аппаратуры, сырья, полуфабрикатов, готовой продукции, других предметов, отражение этой деятельности в специальных финансовых, технологических, бухгалтерских и иных документах также оказывают существенное влияние на механизм отражения преступлений и формирование информации как о самой деятельности, так и о преступлениях, связанных с ней.

Типичными носителями и источниками информации, собираемой при выявлении и расследовании преступлений, совершаемых в сфере экономической деятельности, являются:

1) финансовая, оперативная, техническая, технологическая и иная документация предприятий организаций, учреждений, а также предприятий, состоящих с ними в договорных отношениях, документы их вышестоящих организаций, государственных и общественных органов, выполняющих контрольно-надзорные функции на предприятиях, в организациях, учреждениях;

2) субъекты всех видов указанной деятельности;

3) различные материальные объекты, функционирующие в ходе подготовки и осуществления соответствующего вида профессиональной деятельности (орудия труда, технические средства, продукты деятельности и т.д.), реализации ее результатов, контроля качества, проверки ее правильности и эффективности.

Содержанием методики расследования являются рекомендации по осуществлению двух типов деятельности: мыслительной и практической. И если основным содержанием рекомендуемой практической деятельности являются конкретные мероприятия, связанные с проверкой версий и формированием доброкачественных доказательств, то основным содержанием рекомендуемой мыслительной деятельности в наиболее обобщенном виде является криминалистический анализ информации.

Методика расследования преступлений в сфере экономической деятельности имеет своей основной и главной задачей вооружить следователей и других работников правоохранительных органов научно-методическим комплексом теоретических и практических знаний, необходимых для выработки основных навыков раскрытия, расследования и предупреждения данного вида преступлений при наступлении разных следственных ситуаций.

Следственная практика показывает, что традиционные криминалистические средства, приемы и методы, применяемые при расследовании преступлений в сфере экономической деятельности, не всегда эффективны. В этой связи актуальной проблемой науки криминалистики является разработка новых, более конструктивных криминалистических методов, приемов и средств, предназначенных обеспечивать эффективное решение задач выявления, расследования и предупреждения указанных преступлений.

Сегодня нужна универсальная методика, приемлемая к сфере экономической деятельности, позволяющая построить своеобразный алгоритм по изобличению лица, совершившего экономическое преступление. Данный вопрос нуждается в дополнительных исследованиях.

Правоохранительная система в рамках действующего российского законодательства, вооруженная существующими методологиями расследования преступлений в сфере экономической деятельности, не в состоянии, да и не должна самостоятельно заниматься пресечением злоупотреблений в области предпринимательской деятельности. Разрешение подобных вопросов - дело не только правоохранителей, но и самих участников рынка. Защита корпоративных интересов, сбор доказательств с целью использования их в арбитражных судах, защита интересов и законных прав инвесторов, в том числе от случаев корпоративного мошенничества, в первую очередь являются задачами самого бизнес-сообщества.

Криминалистический анализ экономической преступности, отдельных групп и видов экономических преступлений позволил определить их особенности, понятие, характеристику, дать классификацию. В ходе исследования процесса развития криминалистической методики обнаружилась тенденция к интегрированию знаний в сфере борьбы с экономической преступностью и формированию учения о методике расследования экономических преступлений -- экономической криминалистики. В этом можно усмотреть одно из важнейших проявлений прогностической функции криминалистики. Нормативно-правовым стимулом такого развития должна послужить разработка законодательства, посвященного экономической безопасности и мерам борьбы с экономической преступностью как на уровне национальном, европейском, так и всего международного сообщества.

СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННОЙ ЛИТЕРАТУРЫ

1. Международная конвенция по борьбе с подделкой денежных знаков от 20 апреля 1929 г. // Собрание дипломатических документов СССР. - Вып. VII. - М., 1928. - С. 40--51.

2. Конституция Российской Федерации. Принята на всенародном голосовании 12 декабря 1993 г. (с поправками от 30 декабря 2008 г.) Российская газета. - 21.01.2009.

3. Гражданский кодекс Российской Федерации. Часть 1 от 30.11.1994 № 51-ФЗ (ред. от 27.12.2009) Собрание законодательства РФ. - 1994. - № 32. - Ст. 3301; 2009. - № 52 (1 ч.). - Ст. 6428; Часть 2 от 26.01.1996 № 14-ФЗ (ред. от 17.07.2009) Собрание законодательства РФ. - 1996. - № 5. - Ст. 410; 2009. - № 29. - Ст. 3582.

4. Налоговый кодекс Российской Федерации. Часть первая от 31.07.1998 №146-ФЗ (ред. от 29.12.2009) // Российская газета. - 06.08.1998; 22.12.2009. Часть вторая от 05.08.2000 №117-ФЗ (ред. от 27.12.2009) // Парламентская газета. - 10.08.2000; Российская газета. - 22.07.2009.

5. Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации" от 18.12.2001 №174-ФЗ (ред. от 29.12.2009) // Собрание законодательства РФ. - 2001. - №52 (ч. I). - Ст. 4921; 2010. - №1. - Ст. 4.

6. Уголовный кодекс Российской Федерации от 13.06.1996 №63-ФЗ (ред. от 29.12.2009) // Собрание законодательства РФ. - 1996. - №25. - Ст. 2954; 2010. - №1. - Ст. 4.

7. Федеральный закон от 10.07.2002 №86-ФЗ "О Центральном банке Российской Федерации (Банке России)" (ред. от 25.11.2009) // Российская газета. - 13.07.2002; 30.11.2009.

8. Указ Президента Российской Федерации от 12.05.2009 №537 "О Стратегии национальной безопасности Российской Федерации до 2020 года" Российская газета. - 19.05.2009.

9. Аснис, А.Я. Об уголовной ответственности за нецелевое расходование и использование бюджетных средств: [Текст] / А.Я. Аснис // Адвокат. - 2009. - №4. - С. 45 - 51.

10. Бабаев, Б., Куприянов, А. Уклонение от уплаты налогов: [Текст] / Б. Бабаев и др. // Российская юстиция. - 1996. - №12. - С. 31 - 34.

11. Белинский, В.В., Чирков, Д.К. Некоторые вопросы использования экономических знаний на стадии решения вопроса о возбуждении уголовного дела: [Текст] / В.В. Белинский и др. // Безопасность бизнеса. - 2006. - №3. - С. 12 - 19.

12. Бертовский, Л.В., Образцов, В.А. Выявление и расследование экономических преступлений: [Текст] / Л.В. Бертовский, В.А. Образцов. Учеб.-практ. изд. - М.: Экзамен, 2003. - 256 с.

13. Борисов, А.Н., Зернов, С.И. Пределы специальных познаний судебного эксперта - экономиста: [Текст] / А.Н. Борисов // Журнал российского права. - 2003. - №2. - С. 33 - 37.

14. Васендин, С. Доход в незаконном предпринимательстве: [Текст] / С. Васендин // Российская юстиция. - 2001. - №1. - С. 32 - 37.

15. Волженкин, Б.В. Преступления в сфере экономической деятельности (Экономические преступления): [Текст] / Б.В. Волженкин. - СПб.: Питер, 2002. - Разд. II. Гл. 1.

16. Воронцова, С.В. Уголовно-правовая ответственность за незаконное изготовление или сбыт поддельных банковских карт: [Текст] / С.В. Воронцова // Банковское право. - 2008. - №6. - С. 41 - 45.

17. Гаджиев, Н. Документальный контроль по выявлению правонарушений в сфере экономики: [Текст] / Н. Гаджиев // Законность. - 1995. - №7. - С. 30 - 33.

18. Гаевой, А.И. Расследование фальшивомонетничества: Учебно-методическое пособие / 2-е изд., испр. и доп.: [Текст] / А.И. Гаевой. - Краснодар: Краснодарский университет МВД РФ, 2007. - 98 с.

19. Галагуза, Н.Ф., Ларичев, В.Д. Преступления в страховании: предотвращение, выявление, расследование (отечественный и зарубежный опыт): [Текст] / Н.Ф. Галагуза и др. - М.: БЕК, 2000. - 223 с.

20. Гармаев, Ю. «Черный» вывоз капитала как способ невозвращения из-за границы средств в иностранной валюте: [Текст] / Ю. Гармаев // Законность. - 2001. - №8. - С. 41 - 44.

21. Горелов, А. Незаконное предпринимательство и мошенничество: [Текст] А. Горелов Законность. - 2004. - №3. - С. 32 - 35.

22. Гусев, А.В., Гаевой, А.И., Вишневецкий, К.В., Михайлошин, В.Н. Криминалистическое обеспечение первоначального этапа расследования преступных вызовов: [Текст] / учебное пособие / Под ред. к.ю.н., доцента А.И. Натуры. - Краснодар: Изд-во КГУ, 2007. - 146 с.

23. Дьячков, А. Назначение ревизии и бухгалтерской экспертизы при восстановлении бухгалтерского учета: [Текст] / А. Дьячков // Законность. - 2000. - №12. - С. 32 - 37.

24. Ефимичев, П.С., Ефимичев, С.П. Расследование преступлений. Теория, практика, обеспечение прав личности: [Текст] / П.С. Ефимычев и др. - М.: Юстицинформ, 2009. - 504 с.

25. Жалинский, А. Уголовная ответственность за уклонение от уплаты таможенных платежей: [Текст] / А. Жалинский // Законность. - 2001. - №1. - С. 11 - 18.

Размещено на Allbest.ru