Преступления в сфере экономической деятельности в современных условиях

Размещено на http://www.allbest.ru/

ВВЕДЕНИЕ

Актуальность темы исследования. Актуальность исследования методики расследования преступлений в сфере экономической деятельности обусловлена рядом обстоятельств теоретического, практического и методического характера.

В настоящее время в Российской Федерации весьма значительным является количество преступлений в сфере экономической деятельности. Так, в 2000 г. было зарегистрировано 160 419 преступлений в сфере экономической деятельности, за совершение которых было осуждено 125 091 человек. В 2005 г. соответственно зарегистрировано 86 322 таких преступлений и осуждено 19855 человек. В 2011 г. выявлено 120 512 преступлений экономической направленности, удельный вес этих преступлений в общем числе зарегистрированных составил 3,1%. Материальный ущерб от указанных преступлений (по оконченным уголовным делам) составил в 2011 г. 101,4 млрд. руб. По сравнению с январем - июлем 2011 г. на 12,7% возросло число преступлений данной категории, выявленных правоохранительными органами за этот же период в 2012 г.

Особенно бурно растут преступления, представляющие повышенную опасность: фальшивомонетничество, контрабанда, незаконный оборот драгоценных металлов и камней, налоговые преступления. Наиболее криминогенной является сфера кредитно-финансовых отношений. Помимо хищений денежных средств с использованием подложных платежных документов широко распространены незаконное получение и нецелевое использование кредитов, перелив капиталов в неконтролируемую (теневую) экономику и зарубежные банки, "отмывание" криминальных денег. Все более изощренный характер приобретают незаконное предпринимательство, торговля фальсифицированными товарами. При этом в структуре экономической преступности происходят не только количественные, но и качественные изменения. Для сегодняшнего дня характерно возрастание криминального профессионализма, увеличение доли дерзких по замыслу и квалифицированных по исполнению преступлений. На неблагоприятное состояние экономической преступности указывает и тот факт, что более трети (36,1%) в общем числе выявленных преступлений в 2011 г. составили тяжкие и особо тяжкие преступления.

Экономические преступления направлены на экономические интересы государства, организаций и граждан. Посягая на права и свободы субъектов экономических отношений, они не только причиняют материальный ущерб участникам экономической деятельности, но и вносят дисбаланс в нормальное функционирование хозяйственного механизма. Экономическая преступность сегодня достигла такого уровня, что стала представлять собой угрозу безопасности государства и общества.

Актуальность исследования данной темы объясняется также тем, что изучение практики раскрытия, расследования и предотвращения данного вида преступлений способствует выработке эффективных рекомендаций по расследованию таких преступлений в дальнейшем. Научные знания и полученный опыт позволяют наиболее эффективно решать проблемы борьбы с преступностью в сфере экономической деятельности.

Изучение выбранной темы предполагает достижение следующей цели работы - исследовать особенности расследования преступлений в сфере экономической деятельности с точки зрения современного российского законодательства.

Для достижения названной цели необходимо решить следующие задачи:

1. изучить виды преступлений в сфере экономической деятельности;

2. исследовать криминалистическую характеристику преступлений в сфере экономической деятельности;

3. рассмотреть особенности расследования таких преступлений;

4. сформулировать выводы по проведенным исследованиям.

Объектом исследования данной работы являются преступления в сфере экономической деятельности в современных условиях.

Предметом исследования представленной работы являются особенности расследования преступлений в сфере экономической деятельности.

В научной криминалистической и уголовно-правовой литературе эта тема имеет достаточно широкое освещение. Так, теоретической основой представленной работы выступили научные труды таких авторов как Гавло С.К., Гармаев Ю.П., Диканова Т.А., Меретуков Г.М., Михайлов Н.Г., Облаков А.Ф., Салтевский М.В., Уткин М.С., Филиппов А.Г., Целищев А.Я. и др., затрагивающие вопросы изучения особенности расследования преступлений в сфере экономической деятельности.

Законодательной основой данной работы выступают Конституция Российской Федерации, Уголовный кодекс Российской Федерации, Гражданский кодекс Российской Федерации и другие нормативные правовые акты, регулирующие отношения по расследованию преступлений в сфере экономической деятельности.

Методология исследования. В работе использовались такие общенаучные методы познания, как методы диалектической логики, абстракции и аналогии, обобщения и классификации, системный и деятельностный подходы, частнонаучные методы.



1. ЗАКОНОДАТЕЛЬНАЯ ТЕХНИКА И ДИФФЕРЕНЦИАЦИЯ ОТВЕТСТВЕННОСТИ В ТЕОРИИ УГОЛОВНОГО ПРАВА

1.1 Законодательная техника как инструмент конструирования норм об освобождении от уголовной ответственности в сфере экономических преступлений

Понятие юридической техники. Создание эффективно действующих уголовно-правовых норм невозможно без исследования вопросов юридической техники в теории уголовного права. Как отмечает Е.В. Румянцева, на сегодняшний день и в теории права, и в отраслевых юридических науках не наблюдается единообразного подхода к указанному понятию, его составляющим, соотношению с родственными категориями и к иным общим вопросам. Взгляды на проблему юридической техники носят диаметрально противоположный характер - от полного отрицания, игнорирования и неприятия категории «юридическая техника» до детальной и всесторонней разработки этой правовой категории, постановки ее в качестве одной из исходных, существенных в юриспруденции.

Этимологически понятие «техника» - это совокупная характеристика навыков и приемов, используемых в каком-либо деле или искусстве, знание, умение, приемы работы и приложение их к делу. Динамичность развития законодательства, низкая эффективность правовых актов и повышение активности представителей юридической науки в разработке проблем правотворчества предопределяют вопрос о юридической технике.

Следует отметить, что проблемы качества законов и точного воплощения воли законодателя изучались с давних пор. О качестве законов рассуждали выдающиеся мыслители(Платон,Цицерони др.)и философы (И Бентам, Ф. Бэкон, Ш. Монтескье и др.). Что касается научных взглядов отечественных ученых дореволюционного периода (А.Н. Башмакова, М.М. Гродзинского, П.И. Люблинского, Н.С. Таганцева, М.А. Унковского), то можно заметить, что понятие юридической техники фактически отождествлялось с законодательной техникой. В советской юридической литературе проблемами юридической техники занимались, но не столь активно.

В первые годы советской власти в условиях становления новой правовой идеологии и создания революционного законодательства главный упор делался на необходимости упрощения законов, обеспечении их максимальной понятности. По мере упрочения административно-командной системы интерес к юридической технике падал.

Однако с принятием в 60-х гг. XX в. ряда кодифицированных законодательных актов учение о юридической технике вновь стало объектом научных исследований. Именно во второй половине XX в. стало обосновываться необходимое, на наш взгляд, различие юридической и законодательной техники. В современной науке интерес к проблемам юридической техники по-прежнему сохраняется. Более того, в связи с бурной законотворческой практикой, начавшейся в 90-е гг. XX в., активность научного сообщества только возрастает, однако какое-либо единообразное понимание сущностных аспектов юридической техники (понятие, признаки, содержание, виды и т. п.) до сих пор отсутствует.

По мнению С.А. Канаева, юридическая техника представляет собой искусство употребления правовых категорий как при составлении правовых документов, так и в правоприменительной практике в целом. Предложенное определение имеет ряд недостатков. Во-первых, абстрактность и размытость определения не позволяет выявить существенные признаки рассматриваемого явления. Во-вторых, неточным представляется характеризовать юридическую технику как искусство, которое в любом случае является оценочным и субъективным, а его предмет сводится к художественным образам.

С.В. Поленина также широко подходит к определению юридической техники как разработанной юридической наукой совокупности способов и приемов, при помощи которых обеспечивается связь между гражданами, социальными слоями населения, гражданским обществом в целом, с одной стороны, и государством в лице его правотворческих и правоприменительных органов с другой.

Предложенное определение не отражает всей специфики юридической техники как особого юридического инструментария и является, скорее, социологическим (философским), нежели формально-юридическим.

В настоящей работе по вопросам законодательной (юридической) техники реализуются основные идеи ярославской школы уголовного права, в соответствии с которыми под юридической техникой следует понимать систему выработанных теорией и практикой правовой деятельности правил, приемов (способов, методов) и средств, используемых в процессе реализации юридической воли полномочных органов и лиц

Виды юридической техники. В научных кругах активно обсуждается вопрос о видах юридической техники, при этом среди всего многообразия мнений можно выделить два основных направления - узкое и широкое.

Сторонники узкого направления фактически отождествляют юридическую технику с законодательной, нормотворческой, правотворческой или относят ее к одной из разновидностей - правотворческой, а последнюю - к законодательной технике. Следует отметить, что в литературе справедливо обращается внимание на недопустимость ограничительного толкования юридической техники, которая применяется и при толковании права, и в процессе правоприменительной деятельности. Кроме того, юридическая техника не ограничивается процессом «изготовления» собственно законов, включая в свой предмет и иные нормативные акты. Таким образом, из-за неучёта многообразия видов юридической деятельности эта позиция представляется нам непригодной.

Стержневая правовая деятельность может делиться на вспомогательные виды: в сфере правотворчества это может быть техника систематизации и кодификации, в правоприменении - техника исполнения судебных актов и т. д. Так, например, техника систематизации и техника учета правовых актов, определяемые А.Ф. Черданцевым как виды юридической техники, не имеют, по нашему мнению, самостоятельного значения.

Очевидно, что учет правовых актов и их систематизация как вторичные инструменты предназначены для обеспечения нормального функционирования правотворческой, правореализационной и правоприменительной практики, повышения ее результативности.

Следовательно, техника учета нормативных актов всего лишь «обслуживает» правотворческий процесс и правоприменительную деятельность, что является скорее вспомогательной функцией. Кроме того, учет актов весьма условно может быть отнесен к юридической деятельности, поскольку состоит из технических в собственном смысле слова, нежели правовых, операций.

Иначе обстоит дело с такими видами систематизации, традиционно выделяемыми в теории права, как консолидация и кодификация законодательства, которые однозначно включены в сферу правотворчества и являются особыми видами (точнее, подвидами) законотворческого процесса. Учитывая их вспомогательный характер, техника кодификации и техника консолидации права, на наш взгляд, также не являются самостоятельными видами юридической техники, а представляют собой подвиды правотворческой техники. В литературе дискуссионным является вопрос относительно содержания второго элемента юридической деятельности - действия права.

1. В юридической литературе сферу действия права либо соотносят с процессом реализации права, а одной из форм реализации считают практику правоприменения, либо дифференцируют на две самостоятельные формы правоприменительную и правореализационную деятельность. В соответствии с последней (менее распространенной) позицией реализация права предусматривает самостоятельное участие субъектов в правоотношениях. Применение же права - деятельность уполномоченных государственных органов по разрешению юридических дел - имеет место в случае нарушения нормального хода основных видов юридической техники: правотворческой, правореализационной и правоприменительной. Не вдаваясь в полемику по данному вопросу, отметим, что грань между реализацией права и его применением достаточно зыбка. В доктрине уголовного права есть позиция, предусматривающая широкую трактовку правоприменения, образующего всю сферу функционирования права

На наш взгляд, техника применения уголовного права относится не только к выработке правоприменительного решения, но и в целом к деятельности по квалификации преступления, оценке малозначительного деяния, назначению наказания или освобождению от него и т. д., следовательно, применение уголовного права целесообразнее «привязывать» не к содержанию (нормам), а к его форме, т. е. структуре уголовного закона. Таким образом, следует различать применение Общей и Особенной частей УК (такой подход использован в ст. 382 УПК РФ).

2. Необходимо уяснить, является ли интерпретационная техника видом юридической техники или только разновидностью техники правоприменительной. Придерживаясь первой точки зрения, укажем следующее. Представляется, что ограничивать интерпретационную деятельность рамками исключительно правоприменения не совсем верно. Толкование имеет особое значение среди различных видов юридической деятельности, поскольку обслуживает все элементы механизма правового регулирования на всех его стадиях. Официальное толкование призвано обеспечить единство понимания законов и единообразное их применение на всей территории государства. Следует признать, что официальное юридическое толкование вносит определенные изменения (уточнения, конкретизацию и т. п.) в правовое регулирование. В ряде случаев положения интерпретационной практики (в отличие от правоприменительной) направлены не на конкретное и персонифицированное юридическое разрешение в системе тех или иных правоотношений, а на абстрактную, неопределенную по кругу юридических фактов и лиц ситуацию.

Законодательная техника - важнейший и самостоятельный вид юридической техники. Большинство ученых рассматривают законодательную технику как систему правил и приемов подготовки совершенных и целесообразных по форме нормативных актов, обеспечивающих максимально полное и точное соответствие формы нормативных предписаний их содержанию, доступность, простоту и легкую обозримость нормативного материала, исчерпывающий охват регулируемых вопросов. Процесс правотворчества включает в себя два этапа: формирование воли законодателя и выражение этой воли в нормативно-правовом акте. Как отмечает К.К. Панько, процесс создания права представляет собой сложную технологию, связанную с обработкой предмета правотворчества - общественных отношений - с помощью средств и приемов законодательной техники.

Воле государства, выраженной в определенной сформировавшейся идее, надлежит придать официальную форму, изложить в виде упорядоченного текста и таким образом практически реализовать ее. Однако государственная воля не должна быть искажена, иным образом неправильно понята адресатом и правоприменителем.

Именно адекватное изложение, воплощение властной воли в нормативно-правовом акте посредством использования технических средств и приемов представляют собой особый вид юридической техники законодательную технику. Однако неверно сводить исследуемое явление исключительно к применению технических средств: законодательная техника имеет прямое отношение и к содержанию права, которое не тождественно его сущности.

Сущностные же аспекты правотворчества, как указывает А.В. Иванчин, к которым законодательная техника не имеет никакого отношения, присущи процессу формирования законодательной воли (например, решения о криминализации и декриминализации, пенализации и депенализации).

Относительно природы законодательной техники в литературе традиционно не наблюдается единства. В связи с этим мы предлагаем выделить практический, научный и научно-практический подходы.

Некоторые авторы трактуют законодательную технику и наряду с различными техническими компонентами создания права пытаются включить в нее установленные организационно-процедурные правила подготовки и принятия нормативных актов: составление и редактирование законопроектов, согласование их с заинтересованными ведомствами, получение необходимых виз заключений, предварительное обсуждение проектов, в том числе, организацию проведения референдумов.

В содержание законодательной техники включают в этом случае также нормы, закрепляющие основную правотворческую процедуру (законодательную инициативу, порядок внесения и рассмотрения проектов и др.), правила и приемы опубликования законов, организационно-методические правила перевода актов с одного языка на другой, указание на дату и место их принятия, а также подпись должностного лица. Согласимся с тем, что в последнем случае законодательная техника смыкается с понятием правотворчества, нормообразования, с технологией подготовки, обсуждения, принятия и опубликования правовых актов48. На наш взгляд, недопустимо столь широкое толкование законодательной техники, которое делает ее практически безграничной.

Необходимо также определиться с соотношением законодательной, правотворческой, нормотворческой техники. Некоторые авторы отождествляют законодательную и правотворческую технику. Данный вывод, на наш взгляд, ошибочен. Правотворческая техника не исчерпывается только лишь законодательной техникой, поскольку в нее входит также техника подзаконных нормативно-правовых и индивидуальных правовых актов. По мнению А.В. Иванчина, правотворческая техника включает в себя и элементы формирования законодательной воли, и процедурные вопросы, например, апробацию и экспертизу подготовленного законопроекта, разработку нормативных предписаний, по существу. Как полагает данный автор, нормотворческая техника имеет смысл более узкий, чем термин «законодательная техника», поскольку многие нормативные предписания имеют с правовыми нормами мало общего (например, нетипичные нормативные предписания).

Существует и иной взгляд - законодательная и нормотворческая техника никак не пересекаются, поскольку находятся на разных уровнях деятельности. Представляется, что нетипичные предписания в праве хотя и необычны по форме, но все равно остаются нормативными. Поэтому не случайно, что нормотворческую технику многие рассматривают в качестве родового понятия по отношению к законодательной технике, которая, в свою очередь, признается видом правотворческой техники.

Поскольку основой юридической деятельности выступает право, а не норма (как одна из форм его выражения), а нормотворческая техника, в отличие от законодательной, используется для создания различных разновидностей нормативных актов, в том числе подзаконных нормативных правовых актов, а не только законов, мы приходим к выводу, что именно законодательная техника выступает разновидностью нормотворческой техники, которая, в свою очередь, включена в технику правотворческую.

Нет единства мнений в литературе относительно содержания законодательной техники. В.В. Лазарев пишет о правилах, А.Б. Венгеров добавляет приемы, С.С. Алексеев, Н.А. Власенко, О.А. Иванюк, М.В. Залоило, Н.А. Егорова, Л.Л. Кругликов - средства, Д.Н. Лызлов, А.Ф. Черданцев - средства и способы, Д.В. Чухвичев - методы и принципы. Некоторые объединяют все вышеперечисленное; в свою очередь, Ю.А. Тихомиров уходит от решения данного вопроса, именуя любую составляющую законодательной техники термином «элемент». Отсутствие единства мнений не случайно в силу сложности, неоднородности и многогранности рассматриваемого правового явления. Некоторые авторы включают в содержание юридической техники правила, не вдаваясь в подробное исследование средств и приемов законодательной техники, кратко их охарактеризуем и спроецируем на исследуемый в работе институт освобождения от уголовной ответственности по делам о преступлениях в сфере экономической деятельности, поскольку в уголовно-правовой литературе исследование данного уголовно-правового института сквозь призму законодательной техники в доктрине ранее не проводилось.

Средства законодательной техники:

1. язык нормативного акта; юридические конструкции;

2. презумпции и аксиомы;

3. фикции;

4. символы.

Основным и необходимым средством выступает язык нормативного акта, который имеет особенности, предопределенные его стилем и особой терминологией. Стиль правовых актов называют официально-деловым, и он предопределяет набор используемых в тексте закон синтаксических, терминологических, лексических средств. Но эти особенности не отменяют главное правило: правовые акты должны быть написаны литературным языком при соблюдении всех общепринятых грамматических правил.

Язык нормативного правового акта должен быть точным, экспрессивно-нейтральным, ясным, четким, логически последовательным. Однозначность и максимальная точность информации в правовых документах достигается за счет логической последовательности изложения мысли законодателя, ее смысловой завершенности, единообразия способов формулирования предписаний, использования терминов с четким и строго очерченным смыслом, употребления слов и выражений в прямом и непосредственном их значении.

Из требований точности и простоты изложения правовых предписаний вытекает необходимость экономичности использования в тексте языковых средств, значит, нормативно- правовой акт должен быть лаконичным и компактным. Чем лаконичнее изложен текст, тем лучше и легче он воспринимается исполнителями. Однако экономия нормативного материала приводит к издержкам в виде закрепления в законе дополнительных норм, изложенных в форме примечаний, дефиниций и т. п.

К сожалению, требования, предъявляемые к языку изложения нормативных предписаний, далеко не всегда соблюдаются законодателем при регламентации института освобождения от уголовной ответственности. Множество вопросов возникало у правоприменителем при толковании, например, ст. 75 УК, а именно требуется ли для освобождения лица от уголовной ответственности соблюдение всех условий освобождения или достаточно выполнения только части предъявляемых требований. Далее, относительно освобождения от ответственности в связи с примирением с потерпевшим (ст. 76 УК) у судов возникали вопросы, связанные, к примеру, с неопределенностью такого условия, как заглаживание причиненного вреда: какие возможные варианты существуют.

Использование данного средства позволяет облегчить формулирование юридических норм, придает определенность. По мнению А.В. Иванчина, уголовно-правовая конструкция - это структурная модель группы однородных правовых явлений, определенную комбинацию элементов которой законодатель наполняет юридически значимой информацией. Однако, несмотря на то, что конструкция выступает в качестве модели, обязательное наличие в ней таких элементов, как права, обязанности и ответственность соответствующих лиц не является необходимым, поскольку в последнем случае происходит подмена юридической конструкции правоотношением.

Фикция есть применяемый технико-юридический прием, которым заведомо несуществующее положение объявляется существующим и приобретает обязательный характер в силу закрепления его в правовой норме. При этом, как отмечала В.И. Каминская, юридическая фикция представляет собой «по своему содержанию норму права, ... регулирующую отношения объективной действительности». Следует отметить, что далеко не все ученые относят фикции к средствам юридической техники. В действующем уголовном законодательстве фикции имеют место (см. ч. 2, 3, 5 ст. 86 УК), однако не столь широко, как в иных отраслях права (например, гражданское право).

Не лишен фикций и институт освобождения от уголовной ответственности. Законодатель, конструируя нормы об освобождении от уголовной ответственности, небрежно отнесся к изложению такого условия, как «совершение преступления впервые»; однако в Особенной части УК единообразия в формулировании данного условия для некоторых преступлений не встречается.

В данном случае усматривается не только непоследовательность законодателя, но и правоприменительная ловушка, суть которой состоит в том, что если лицо ранее освобождалось от уголовной ответственности и повторно нарушило уголовно-правовой запрет, то ни законом, ни практикой до сих пор не выработано критериев, ограничивающих свободу выбора для управомоченного субъекта. Подобные же ограничения, как мы считаем, необходимо закрепить непосредственно в УК РФ, о чем укажем ниже.

Символы. История использования символов как особых регуляторов общественных отношений уходит в далекое прошлое. Изначально сложились символические действия, имеющие юридическое значение, которые позднее обособились в качестве самостоятельных элементов правовой системы общества.

На сегодняшний день правовые символы активно используются в правовом регулировании общественных отношений. Понятие правовых символов изначально сформулировано в общей теории права. Под правовыми символами понимаются закрепленные законодательством условные образы, используемые для выражения, определенного содержания. В действующем уголовном законодательстве символы используются для отражения особой природы предмета преступного посягательства (см., напр., ст. 222 УК) либо особых свойств средства совершения преступления (например, национальное холодное оружие как средство совершения убийства при квалификации по п. е1 ч. 2 ст. 105 УК114), выступая таким образом одновременно и средством дифференциации ответственности. К признакам правового символа относят:

1. законодательное закрепление,

2. общеобязательность,

3. обеспеченность государственно-правовыми мерами,

4. общепонятность,

5. избирательность.

Приемы законодательной техники. В качестве основных приемов законодательной техники, используемых при конструировании норм об освобождении от уголовной ответственности, мы рассмотрим следующие:

1. дефиницию;

2. примечание;

3. непосредственно-определенный, ссылочный и бланкетный (по способу изложения);

4. абстрактный и казуистический (по степени обобщения конкретных показателей нормы) приемы.

С этимологической точки зрения прием - это способ в осуществлении чего. С позиции законодательной техники приемами являются способы построения нормативных предписаний, соединенные с использованием определенных средств, которые необходимо эффективно применить. Приемы законодательной техники, по мнению С.С. Алексеева, выражают особенности юридико-словесного построения законодательного акта. Они в определенной степени касаются и внешней документальной формы закона, но в первую очередь способствуют полному, точному, экономному изложению нормативных предписаний.

Важнейшим приемом законодательной техники является

Дефиниция - определение какого-либо понятия. Предметом настоящего исследования выступает институт освобождения от уголовной ответственности, в связи с чем определение данного понятия представляет особый интерес. Бланкетный и ссылочный приемы традиционно рассматриваются как способ экономии нормативного материала. Абстрактный и казуистический приемы различаются тем, что абстрактный прием подразумевает обобщающую формулировку (с помощью родовых признаков), а казуистический связан с изложением норм при помощи индивидуальных (конкретных) признаков. И тот, и другой имеют как преимущества, так и недостатки.

Так, абстрактный прием позволяет кратко и сжато изложить соответствующие правовые нормы, уменьшить объем нормативного акта, что обеспечивает гибкость и подвижность закона; в то же время он связан с опасностью субъективного истолкования предписаний, искажения смысла закона. Казуистические предписания не всегда позволяют охватить все возможные ситуации, на которые рассчитаны соответствующие предписания.

Если дефиниция понятия освобождения от уголовной ответственности в уголовном законе не содержится, то другой прием - примечание - является способом изложения стимулирующих норм, регламентирующих освобождение от ответственности в Особенной части УК.

Исходя из структуры УК РФ, все примечания можно разделить на общие и специальные. Общая часть УК до недавнего времени не содержала в себе каких-либо примечаний. Однако Федеральным законом от 29.02.2012 № 14-ФЗ в ст. 73 введено примечание, раскрывающее понятие «преступление против половой неприкосновенности несовершеннолетних». Все же остальные примечания в УК находятся в Особенной части и их классификация возможна по различным основаниям. В качестве базовой примем классификацию, предложенную Л.Л.

Кругликовым и О.Г. Соловьевым. Указанные авторы выделяли следующие виды примечаний, содержащихся в Особенной части УК РФ:

1. примечания-дефиниции, в которых закреплены и «расшифрованы» те или иные понятия, используемые уголовным законом (прим. к ст. 117, 139, прим. 1 к ст. 158 УК и т. д.);

2. примечания, дополнительно регламентирующие и определяющие признаки - порядок расчета размера суммы незаконно перемещенных наличных денежных средств и (или) денежных инструментов (прим. 3 к ст. 2001), момент наступления уголовной ответственности за уклонение от отбывания ограничения свободы, лишения свободы, а также от применения принудительных мер медицинского характера (ст. 314) и др.;

3. стимулирующие(поощряющие примечания, предусматривающие специальные виды освобождения от уголовной ответственности (прим. к ст. 126, 178 и др.);

4. примечания, регламентирующие исключения из оснований уголовной ответственности: относящиеся к разным лицам (прим. к ст. 316), связанные с принципом диспозитивности и публичности уголовного преследования (прим. 2 и 3 к ст. 201) и т. д.; 5) примечания, в которых установлены стоимостные критерии преступности деяний. В теории права и в теории юридической техники предлагаются различные определения рассматриваемого понятия. Так, В.М. Баранов, И.Н. Бокова,

Д.С. Кондаков определяют примечание как относительно самостоятельный прием юридической техники, представляющий собой властное, нормативное, нетипичное установление должного, запрещаемого, возможного, носящее сопроводительный характер, выступающее формой конкретизации, дополнения, изменения объема правовой регуляции, расположенное вне юридической нормы, обладающее определенной юридической силой и влекущее правовые последствия.

Отметим сразу, что, несмотря на громоздкость данного определения, оно, тем не менее, отражает в себе все сущностные характеристики такого нетипичного предписания, как примечание. Некоторые авторы отмечают, что примечания загромождают, запутывают правовые акты, ухудшают их структуру, рассеивают внимание и т.п. По мнению Д.В. Чухвичева, примечания деструктурируют акт, создавая впечатление неравноценности, второстепенности изложенных в них положений. Н.И. Коржанский, Е.В. Ильюк, М.С. Поройко предлагают полностью отказаться от таких законодательных приемов.

Правила законодательной техники. На наш взгляд, правила не являются самостоятельным компонентом, поскольку характеризуют использование технических средств и приемов156. Правило традиционно определяется как положение, предписание, устанавливающее порядок чего-нибудь157, оно носит зависимый от средств и приемов характер, как бы привязано к ним, поэтому вряд ли верно ставить данные компоненты в один ряд.

На наш взгляд, под законодательной техникой следует понимать совокупность научно обоснованных средств и приемов адекватного и объективного выражения нормативных предписаний в законодательных актах.

Отметим, что в последнее время российский законодатель стал больше внимания уделять форме принимаемых актов, точности и компактности изложения материала. Однако по-прежнему сохраняется практика принятия излишне объемных, искусственно раздутых нормативных актов, зачастую регулирующих отношения иной отраслевой принадлежности.

В силу изложенного актуальным остается предложение закрепить на федеральном уровне общие правила законодательной техники, подготовки и принятия нормативных правовых актов, требования к их содержанию путем принятия своеобразного «закона о законах». Эта идея была реализована в 1996 г. внесением в Государственную Думу РФ законопроекта «О нормативных правовых актах Российской Федерации», однако депутатами она так и не была поддержана. В то же время в ряде субъектов РФ (Иркутская область, Тверская область) приняты соответствующие законы, в которых предприняты попытки унифицировать основные правила, средства и приемы законодательной техники.

Подобные решения регионального законодателя следует оценивать позитивно, однако эти вопросы необходимо решать на федеральном уровне. В литературе встречаются предложения принять общие начала законодательной техники на уровне Постановления Правительства РФ.

Полагаем подобную унификацию неприемлемой, поскольку может сложиться ситуация, когда правила для законодателя будут устанавливаться органом исполнительной власти, что недопустимо.

Приведем отдельные положения из Письма Минюста России - единственного на сегодняшний день правового акта федерального уровня, в котором предприняты попытки по закреплению основных положений законотворческой деятельности.

Интересными представляются следующие предписания: при оценке необходимости издания соответствующего закона необходимо проанализировать предложения ученых, результаты опроса общественного мнения и соответствующие статистические данные (п. 1.5.7); текст закона должен способствовать наиболее полному и правильному его пониманию теми лицами, которым адресован закон, и соответствовать выработанным теорией и практикой правотворчества правилам законодательной техники (п. 1.8); к подготовке проектов федеральных законов целесообразно привлекать представителей соответствующих организаций, экспертов (п. 2.6); при разработке концепции законопроекта необходимо учитывать обзор предложений ученых-юристов, иных лиц по совершенствованию, изменению нормативно-правового регулирования в сфере предмета проектируемого закона (п. 2.8.4).

Все перечисленные положения, безусловно, являются обоснованными и необходимыми для качественной законотворческой деятельности, но на практике редко реализуются. Кроме того, указанное Письмо Минюста России так и не было опубликовано.

Ввиду изложенного, встречающиеся в последние годы предложения полностью отказаться от термина юридическая (законодательная) техника не обоснованы. Очевидно, что сделать это проблематично, поскольку термин широко внедрен в научный оборот и профессиональную лексику юристов.

1.2 Дифференциация уголовной ответственности: понятие, значение, средства

В теории уголовного права общепризнано, что дифференциация уголовной ответственности является одним из важнейших, генеральных направлений уголовно-правовой политики, концептуальной идеей, заложенной в основании реформы уголовного законодательства, принципом, целью, задачей, тенденцией уголовно-правовой политики. В ходе разработки и принятия УК РФ 1996 г. многими учеными предлагалось закрепить в Общей части УК принцип дифференциации уголовной ответственности.

В общем виде дифференциация представляет собой разделение, расчленение чего-либо на части, различение отдельного, частного при рассмотрении, изучении чего-либо. По мнению С.Г. Келиной, суть дифференциации заключается в разработке в законе такого разнообразия мер уголовно-правового характера, которое в наибольшей мере соответствовало бы разнообразию типов преступлений и лиц, их совершающих.

Ю.Б. Мельникова под дифференциацией уголовной ответственности понимает установление в уголовном законе ее форм, объема и меры в зависимости от характера и степени общественной опасности преступления, личности виновного и обстоятельств дела, смягчающих и отягчающих ответственность. Вряд ли можно говорить, что в процессе дифференциации устанавливаются различные нормативные модели, виды уголовной ответственности в силу единого характера уголовной ответственности.

Оригинальной выглядит трактовка, предложенная С.Е. Кротовым, который отмечает, что дифференциация состоит в разграничении ответственности по всем значимым уголовно-правовым институтам и предполагает выделение преступлений различной тяжести, использование юридически и социально обоснованных квалифицирующих признаков и исчерпывающего перечня отягчающих обстоятельств. Наиболее точным представляется определение, предложенное Т.А. Костаревой, Л.Л. Кругликовым, которые рассматривают дифференциацию уголовной ответственности как разделение, расслоение последней в уголовном законе, результатом чего становятся различные уголовно-правовые последствия.

В настоящее время узким является подход к рассмотрению уголовной ответственности и через обязанность подвергнуться исключительно наказанию, поскольку действующий уголовный закон предусматривает и иные правоограничения, ущемляющие положение лица. На наш взгляд, следует согласиться с тем, что, помимо обязанности претерпеть наказание, законом предусмотрена также и другая форма уголовной ответственности - обязанность претерпеть меры, возлагаемые при условном осуждении (ч. 5 ст. 73 УК), поскольку условное осуждение действительно обладает рядом признаков, характерных для уголовного наказания: представляет меру государственного принуждения, которая применяется к лицу, совершившему преступление по приговору суда, и нередко сопровождается существенными правоограничениями.

Анализ уголовно-правовой литературы позволяет сделать вывод о том, что единых подходов к разработке средств дифференциации на сегодняшний день не выработано. Часто обращается внимание на необходимость более подробного подхода к изложению всех средств дифференциации уголовной ответственности, предлагается выделять средства предметной и функциональной дифференциации. Спектр подобных средств в УК РФ весьма разнообразен: это общие и специальные, квалифицированные и привилегированные составы преступлений, категории преступлений, отягчающие и смягчающие обстоятельства, нормы о безусловном освобождении от уголовной ответственности и о сложении наказаний при совокупности преступлений (приговоров), а также иные положения, предусмотренные УК РФ.

Дискуссионной в доктрине уголовного права является проблема соотношения дифференциации и индивидуализации ответственности и наказания.

Поскольку данные категории прямо не отнесены законом к числу принципов уголовного права, в учебниках по уголовному праву указанные положения не находят должной оценки, однако, их значение сложно переоценить. Понятия дифференциации и индивидуализации в праве близки, но отнюдь не тождественны.

В то же время многие ученые не всегда проводят границу между этими понятиями либо отождествляют или связывают их. Так, Н.С. Малеин полагает, что между понятиями дифференциации и индивидуализации ответственности нет принципиального различия. Смешение понятий допускает А.И. Коробеев, когда пишет о том, что не должно быть усредненного подхода к различным категориям преступлений и преступников, что достигается, по мнению автора, благодаря осуществлению принципа дифференциации, который реализуется на законодательном и правоприменительном уровнях. По мнению В.М. Лебедева, необходима более глубокая дифференциация в процессе назначения наказания.

Отграничение дифференциации уголовной ответственности от индивидуализации возможно по нескольким основаниям. Так, дифференциация является результатом работы законодателя в виде закрепления в уголовном законе возможности или необходимости изменения уголовной ответственности при определенных условиях в отношении неопределенного круга лиц в период действия данного закона. Отсюда вытекает и исключительно законотворческий порядок осуществления дифференциации, ее закрепление исключительно в законе.

В свою очередь, индивидуализация относится к сфере правоприменения по отношению к конкретным лицам в соответствии с действующим законом. Как указывает Е.А. Вакарина, индивидуализация наказания есть обусловленная его дифференциацией конкретизация судом вида и размера меры государственного принуждения, назначаемой лицу, совершившему преступление. Отсюда выходит, что непосредственно индивидуализацией законодатель заниматься не может, в то же время общепризнана взаимосвязь дифференциации и индивидуализации уголовной ответственности, которая обусловлена закреплением в законе формализованного влияния определенных обстоятельств для изменения меры ответственности в том или ином направлении. Конституционный суд РФ в ряде решений указывал, что дифференциация ответственности обусловливает индивидуализацию.

Действительно, уголовно-правовая дифференциация не может быть реализована без такого продолжения, как индивидуализация наказания. Данное обстоятельство позволило ряду авторов прийти к выводу о единстве принципа дифференциации и индивидуализации наказания.

Дифференциация выступает в качестве начальной фазы предпосылки, необходимого условия индивидуализации, лишь при котором можно всесторонне и эффективно применить те или иные меры уголовно-правового воздействия.

Это и дает нам основание рассматривать дифференциацию и индивидуализацию наказания как логически единый (двуединый) процесс. По мнению Т.А. Лесниевски-Костаревой, искусство уголовно-правовой политики заключается как раз в том, чтобы гармонизировать сочетание сфер индивидуализации и дифференциации. В то же время не существует непроходимой грани между дифференциацией и индивидуализацией наказания: первая из них выступает в качестве необходимой предпосылки для возникновения второй, в конкретном уголовном деле дифференциация опосредуется судом через индивидуализацию наказания, через приговор.

Таким образом, вторым существенным различием между понятиями дифференциации и индивидуализации является правовой акт, опосредующий соответствующую деятельность: дифференциация воплощается в законодательном акте, индивидуализация - в правоприменительном; дифференциация касается возможных преступных посягательств, индивидуализация производится применительно к конкретному лицу за совершение конкретного преступления.

Кроме того, дифференциация ответственности отличается от индивидуализации тем, что последняя выражается в определении меры ответственности конкретного лица за совершение конкретного преступления в соответствии с тяжестью содеянного и его индивидуальными личностными характеристиками, тогда как при дифференциации учитываются типичные характер и степень общественной опасности деяния и личности. При этом следует учитывать, что чрезмерная дифференциация таит в себе опасность мелочной опеки судьи; явный крен в иную сторону - индивидуализации ответственности - ведет к чрезвычайному расширению свободы судьи, например, посредством широко и абстрактно сформулированных оснований освобождения от уголовной ответственности.

В свою очередь, понятие принципа индивидуализации всегда связывалось с деятельностью суда по определению конкретной меры наказания лицу, виновному в совершении преступления. Однако подобный подход к определению индивидуализации наказания кажется нам несколько узким, поскольку индивидуализация наказания в таком случае ограничивается только его назначением судом. Она осуществляется и на стадии исполнения наказания.

Как указывал И.И. Карпец, индивидуализация наказания заключается в учете характера и степени общественной опасности совершенного преступления, личности виновного, отягчающих и смягчающих обстоятельств. Данная позиция требует уточнения. Характер общественной опасности отражает «качественную» сторону преступления, которая является единой, включает в себя объект, форму вины и категорию преступления.

В теории уголовного права некоторые авторы выделяют два вида индивидуализации наказания - индивидуализация наказания в законе и индивидуализация наказания в суде. Так, И.И. Карпец под индивидуализацией наказания в законе понимал «общие положения, выраженные в абстрактной форме в нормах советского уголовного права, которые суд обязан учитывать при назначении наказания». Индивидуализация наказания в суде, по его мнению, это «применение положений общей и особенной частей при назначении наказания лицу с учетом особенностей личности виновного и обстоятельств дела». В этой связи следует признать, что принцип индивидуализации наказания реализуется на практическом уровне. На законодательном уровне он находит частичное отражение в нормах, посвященных общим (ст. 60 УК) и частным началам назначения наказания (например, ч. 4 ст. 65 УК), а также принципу справедливости.

Таким образом, мы установили, что, несмотря на тесную связь между дифференциацией и индивидуализацией ответственности (наказания) в уголовном праве, их смешение недопустимо. Дифференциация является деятельностью законодателя по установлению различных уголовно-правовых последствий в зависимости от типовой степени общественной опасности преступления. В свою очередь, индивидуализация осуществляется правоприменителем и заключается в избрании конкретной меры воздействия к лицу, совершившему преступление, в максимальном приспособлении уголовно-правовых мер воздействия к целям наказания. Требования дифференциации и индивидуализации уголовной ответственности и наказания имеют прямое отношение ко всем институтам уголовного права и находят свое практическое применение на практике.

Подведем итог. Фундаментальной категорией уголовного права является дифференциация уголовной ответственности, определяющая в уголовном законе правовые последствия совершения лицом преступления. Средствами дифференциации следует рассматривать обстоятельства, сила влияния которых на уголовную ответственность определена в уголовном законе



2. ОБЩИЕ ПОЛОЖЕНИЯ РАССЛЕДОВАНИЯ ПРЕСТУПЛЕНИЙ В СФЕРЕ ЭКОНОМИЧЕСКОЙ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ

расследование преступление экономический ответственность

2.1 Основные положения методики расследования преступлений в сфере экономической деятельности

Конституция Российской Федерации 1993 г. (далее - Конституция РФ) закрепила основные принципы складывающейся в настоящее время в России экономической системы. Согласно Конституции РФ в России признаются и защищаются равным образом все формы собственности, гарантируется единство экономического пространства, свободное перемещение товаров, услуг и финансовых средств, поддержка конкуренции, свободы экономической деятельности и предпринимательства. В то же время не допускается экономическая деятельность, направленная на монополизацию и недобросовестную конкуренцию (ст.ст. 8 и 34). Эти положения получили развитие в Гражданском кодексе Российской Федерации (далее - ГК РФ) и определили основные подходы к регламентации правонарушений в сфере экономической деятельности в условиях современной России.

Эти подходы представляются следующим образом:

- государство ограничивает свое вмешательство в хозяйственную деятельность субъектов. Однако этот тезис не означает абсолютную безучастность и безразличие государства к тому, что делается в данной сфере. Идеализированные представления о саморегулирующей и самодостаточной роли рынка, которыми грешили многие экономисты и криминалисты на ранних этапах экономической реформы, оказались явно неоправданными. Задача государства - установить правила экономической деятельности и обеспечить их выполнение. В связи с этим в Концепции национальной безопасности Российской Федерации поставлена задача усиления государственного регулирования в экономике;

- государство должно обеспечить реализацию провозглашенных Конституцией РФ гарантий предпринимательской деятельности, в том числе защитить частного предпринимателя от "бюрократического рэкета", незаконного вмешательства в его деятельность, а также от проявлений монополизма и недобросовестной конкуренции;

- государство должно бороться с криминальным предпринимательством, причиняющим вред интересам граждан (потребителей), законным интересам других предпринимателей и самого государства.

Конституционные положения о свободе и границах допустимой экономической деятельности, а также содержание самих законов, регулирующих эту деятельность, позволили в Уголовном кодексе Российской Федерации (далее - УК РФ) достаточно четко определить круг общественно опасных деяний в сфере экономики, заслуживающих в настоящее время считаться преступлениями, влекущими применение мер уголовно-правового воздействия. В настоящее время в уголовно-правовом законодательстве преступления в сфере экономической деятельности выделены в самостоятельный вид преступлений и регламентируются главой 22 УК РФ - «Преступления в сфере экономической деятельности».

Экономическая деятельность - это деятельность в экономике, которая может носить различный характер: быть деятельностью по созданию материальных благ или оказанию услуг, координации различных отраслей экономики, обеспечению нормального функционирования экономических субъектов и т.д. Понятие экономики трактуется очень широко: «Это само хозяйство в широком смысле этого слова, то есть совокупность всех средств, предметов, вещей, субстанций материального и духовного мира, используемых людьми в целях обеспечения условий жизни, удовлетворения потребностей.

Экономику надо воспринимать как созданную и используемую человеком систему жизнеобеспечения, воспроизведения жизни людей, поддержания и улучшения условий существования». Даже в сознательно упрощенном, словарном понимании экономика (с древнегреческого - «искусство управления хозяйством») представляет собой народное хозяйство страны, т.е. систему отраслей производства, "продукт которых обеспечивает потребности общества". Не менее широкое определение экономики дается и криминалистами: «Самым общим образом экономика может быть определена как система общественного производства, осуществляющая собственно производство, распределение, обмен и потребление необходимых обществу материальных благ, включая продукты и услуги». Соответственно этому содержание отношений внутри экономики разнообразно, многие из них охраняются от нарушений уголовным законом.

Под «экономической деятельностью» чаще всего понимается «отрасль». Поэтому, говоря об «экономической деятельности», как правило, имеют в виду определенную сферу приложения сил: горнодобывающая, сельскохозяйственная, промышленная, торговая, деятельность в области импорта, экспорта и т.д.

Однако любая экономическая деятельность немыслима без экономической свободы - наличия санкционированного и гарантированного государством правового режима, - которая гарантируется ст. 8 Конституции РФ. Это единство экономического пространства, свободное перемещение товаров, услуг и финансовых средств, поддержка конкуренции, свобода экономической деятельности. В то же время не допускается экономическая деятельность, направленная на монополизацию и недобросовестную конкуренцию (ст. 34 Конституции РФ).