Гражданский Кодекс РФ закрепляет понятие предпринимательства, в нем зафиксировано, что «предпринимательской является самостоятельная, осуществляемая на свой страх и риск деятельность, направленная на систематическое получение прибыли от пользования имуществом, продажи товаров, выполнения работ или оказания услуг лицами, зарегистрированными в этом качестве в установленном законом порядке». Отталкиваясь от этой статьи, становится возможным выделение перечня критериев предпринимательства, позволяющих отделить его от хозяйственной деятельности. Среди них: ориентация на получение прибыли, как цель всей деятельности; самостоятельность; стабильность доходов; наличие риска» требование государственного оформления (регистрации) данного вида деятельности.

Множество субъектов предпринимательской деятельности удобно сгруппировать по схеме, что изображена на следующем рисунке.

Рис. Совокупность субъектов предпринимательской деятельности

Рассмотрим особенности категории предпринимателя с точки зрения его правового статуса. В Конституции РФ указано, что «каждый имеет право на свободное использование своих способностей и имущества для предпринимательской и иной не запрещённой законом экономической деятельности». Эта норма, закреплённая Основным законом основополагающая для определения правового положения предпринимателя.

Перед началом осуществления предпринимательской деятельности, как вид правовых отношений должна быть пройдена обязательная регистрация субъекта предпринимательства. Правила образования и юридической фиксации предприятий не зависимо от форм собственности было закреплено в Законе РСФСР «О предприятиях и предпринимательской деятельности». Во соответствии с ост. 33 данного Закона предполагалось создание предприятий по инициативе владельца имущества, или органа, что был им наделён соответствующими полномочиями, а также по решению государственного или муниципального учреждения, трудового коллектива, что не противоречило законодательству того времени.

И если плановая экономика предполагала наличие правосубъектности у предприятий, признаваемых субъектами хозяйственного права, хотя и не непосредственно предпринимательскими, то наличие индивидуальное предпринимателей в качестве субъектов права - детище рыночной экономике, о котором раньше не шла речь. Статус индивидуального предпринимателя был отраден в Законе «О предприятиях и предпринимательской деятельности», кторых оговаривал не только права и обязанности предприятий, но и частных предпринимателей, как на горизонтальном, так и на вертикальном уровне. После принятия первой части ГК РФ в 1994 г. это Закон утри свою силу. В ГК были включены нормы относительно индивидуального предпринимательства. Но они ограничены лишь небольшим числом прав и обязанностей по горизонтали. Поэтому обнаружилась нехватка норм, регулирующих статус индивидуального предпринимателя, отсутствие гарантий, что были ранее установлены по вертикали для предпринимателей. В числе прочих немногочисленных нормативно-правовых актов, касающихся данного волоса, следует выделить Закон о государственной поддержке малого предпринимательства от 14 июня 1995 г. В нем указано, что представителями малого бизнеса могут быть не только мелкие предприятия, но и индивидуальные предприниматели. Его главная ценность заключается в одновременном формировании норм частного и публичного права в сфере регулирования малого бизнеса, развитие которого является перспективным для нашей страны. Но и этот документ утратил свою силу после того, как был принят Федеральный закон от 24 июля 2007 г. N 209-ФЗ «О развитии малого и среднего предпринимательства в Российской Федерации». Из-за наметившейся нехватки норм регулирования правовых отношений, касающихся непосредственно индивидуального предпринимательства, п. 3 ст. 23 ГК предполагает, что к этому виду деятельности могут применяться нормы, регулирующие деятельность юридических лиц - коммерческих организаций. Этот пункт позволяет решать вопросы в условиях дефицита норм частого права относительного индивидуальных предпринимателей. В случае проявления недостаточности и норм публичного права могут быть использованы нормы права Советского Союза, в части не противоречащей современному законодательству, что было разрешено Постановлением Верховного Совета РСФСР 12 декабря 1991 г.

Но нельзя не согласиться со взглядами В.В. Лаптева, кторых полагает, что определение статуса частого предпринимателя посредством возвращения к праву СССР или приравнивания его к юридическому лицу неэффективно и примитивно. Очень важно, чтобы современное законодательство чётко, в полной мере определило статус такой важной категории как индивидуальное предпринимательство. С этой целью представляется возможной разработка отельного закона.

Согласно Конституции РФ, закрепляющей принципы свободы экономической деятельности и единства экономического пространства любой предприниматель вправе продавать товары и предоставлять услуги по все территории РФ, во всех регионах. Он не может быть ущемлён в правах доступа на рынки по сравнению с другими субъектами предпринимательской деятельности. Согласно с принципом равенства, характерно для всей системы права, все предприниматели должны обладать одинаковыми возможностями для осуществления своей деятельности и занимать одинаковое правовое положение независимо от региона их нахождения и места регистрации. Также они обладают одинаковым набором обязанностей, как по отношению к разным категориям лиц, так и к социуму в целом (например, обязанность беречь окружающую среду). Обязанности перед другими лицами делятся на обязательства перед партнёрами (исполнение договоров), перед потребителями (гарантия качества и безопасности товаров и услуг), перед наёмным персоналом. Для сотрудников своих предприятий их владельцы должны создать хорошие условий труда, в полной мере выплачивать зарплату согласно договорам, невзирая на финансовое состояние, осуществляться различные виды страхования наёмных работников (медицинское, социальное и др. виды страхования).

Предприниматели вольны единолично распоряжаться свободами и правами, что даны им Конституцией, это касается и права на защиту. Государственная защита прав и интересов предпринимателей может быть предоставлена только по факту их нарушения. А правовая фиксация разнообразных интересов и прав субъектов предпринимательства проводится для гарантирования их наилучшей общественной и хозяйственной деятельности. Если права и интересы предпринимателей, что охраняются законодательно, попраны, то нарушитель этих прав ощутит на себе неблагоприятные последствия в виде юридического наказания со стороны государства за правонарушение. Совокупная структура правовых механизмов защиты прав и свобод предпринимателей делится на внешние и внутренние инструменты поддержания правовой безопасности.

Работы служб контр ля и анализа, бухгалтерского и юридического отделов, охраны предприятия формирует внутренние инструменты обеспечения безопасности.

Среди внешних мер можно встретить обращение в органы охраны правопорядка: полицию, в т.ч. налоговую, прокуратору, суды, в т.ч. арбитражные, таможню и др. органы. В условиях рыночной экономики сформировались новые механизмы защиты прав предпринимателей, а также были возрождены старые, дореволюционные методы. К ним можно отнести услуги аудиторских, адвокатских страховых и даже детективных компаний, деятельность вновь созданных российских профсоюзов и пр.

2.3 Особенности ответственности предпринимателя

После реформы ГК РФ неизменным оказался такой важный институт права как гражданско-правовая ответственность за неисполнение или ненадлежащее исполнение обязанностей по договорам. Как и раньше в 1 ст. 401 ГК РФ «Основания ответственности за нарушение обязательства» в ред. Федерального закона от 23.07.2013 № 245-ФЗ записано, что «лицо, не исполнившее обязательства либо исполнившее его ненадлежащим образом, несёт ответственность при наличии вины (умысла или неосторожности), кроме случаев, когда законом или договором предусмотрены иные основания ответственности». А п. 3 этой статьи предполагает, что, «если иное не предусмотрено законом или договором, лицо, не исполнившее или ненадлежащим образом исполнившее обязательство при осуществлении предпринимательской деятельности, несет ответственность, если не докажет, что надлежащее исполнение оказалось невозможным вследствие непреодолимой силы, то есть чрезвычайных и непредотвратимых при данных условиях обстоятельств».

Из этого следует, что к определению условий ответственности за нарушение гражданских обязательств отечественный законодатель подходит все также дифференцированно. Субъекты предпринимательской деятельности, в отличие от прочих субъектов гражданского оборота несут ответственность не только за виновное деяние, но и за случайное неисполнение, невиновное, ненадлежащее исполнение своих обязанностей. Этот поход к основополагающим принципам установления ответственности для разных лиц за аналогичные нарушения, по мнению экспертов, выглядит оригинальным, при сопоставлении не только с дореволюционной практикой России, но и с современным опытом сран Западной Европы. И это подход требует подобного изучения и дискуссии, поскольку касается прав и интересов большого числа субъектов. По данным Росстата на 1 января 2015 года, в России зарегистрировано 5,6 млн субъектов малого и среднего предпринимательства. На них работают 25% от общей численности занятых в экономике и приходится около 25% от общего объема оборота продукции и услуг, производимых предприятиями по стране.

62,8% субъектов малого и среднего предпринимательства - индивидуальные предприниматели, 37,2% - юридические лица (из них 32,7% - микропредприятия,4,2% - малые предприятия и 0,3% - средние предприятия).

В 2014 году общее количество субъектов малого и среднего предпринимательства сократилось на 7,5% (индивидуальных предпринимателей - на 12,7%, малых предприятий - юридических лиц - на 3,5%). Количество микро- и средних предприятий - юридических лиц в 2013 году, напротив, выросло на 3,9% и 15,4% соответственно.

Основными видами деятельности малых и средних предприятий являются торговля (более 39,6%) и предоставление услуг (35,4%).

Известный факт, впервые ответственность безвиновная получила официальное закрепление в законодательстве РФ, которое ранее было основано на принципе ответственности за вину, в форме ответственности за вред, причиняемый источником повышенной опасности, изначально в качестве которого рассматривались организации железнодорожного транспорта: «Риск, который связан с повышенными опасностями организации, должен ложиться на хозяина, который, взявшись за работу, сопряженную со случайными факторами, должен нести и последствия их на себе...».

На самом деле, если речь идет о работе, которая создает повышенную опасность для всех, с этим утверждением можно согласиться, но использование такой аргументации к обязательствам предпринимателей по договорам в современном гражданском праве вызывает определенные сомнения. Имущественная ответственность этой группы субъектов носит не только повышенный, а суровый характер, именно поэтому многие авторы при ее описании используют примерно одинаковые выражения. Как отмечал Е.А. Суханов, «профессиональный предприниматель сам отвечает за риск, в том числе и за случайно наступившую возможность неисполнения. Отсюда следует, закон предъявляет очень жесткие требования к такому лицу, как и требует обычная рыночная ситуация».

Известные правоведы М.И. Брагинский и В.В. Витрянский, указывают, что лицам, которые осуществляют предпринимательскую деятельность, при заключении договоров необходимо каждый раз предусматривать в них условия, которые будут определять основания освобождения от ответственности, кроме того, отмечают, что «в противном случае они могут столкнуться с такой ситуацией, когда необходимо нести очень серьезную ответственность, несмотря на всю очевидность того факта, что вина фактически отсутствует в неисполнении или ненадлежащем исполнении условий договора».

Возложение на предпринимателей такой ответственности повышенного характера объясняется риском, который присущ осуществляемой ими деятельности, именно этот факт обусловливает их отличие от «обычных субъектов» гражданского оборота: «...они в любом случае должны быть профессионалами в сфере денежно-товарных отношений и осуществлять свою деятельность, учитывая фактор высокого риска. В соответствии с этим гражданско-правовая ответственность при осуществлении предпринимательской деятельности строится на принципах риска».

На самом деле, важной отличительной особенностью предпринимательской деятельности является осуществление ее «на свой риск». Такое понятие вызывает активный интерес в современной литературе. Попытки сформулировать и определить его сущность и значение предпринимались в большом количестве монографий, исследований, но целостной концепции, которая бы определяла понятие риска в предпринимательских отношениях и, самое главное, его соотношение с особенностями ответственности предпринимателей, к настоящему периоду не сложилось. Так, очень противоречива и не вполне обоснована позиция О.Г. Кораблева, который отмечает, что «гражданско-правовую ответственность предпринимателей не всегда следует смешивать с виной. Она должна строиться на двух началах: риска и вины».

Научная дискуссия по этому вопросу очень интересна, однако положение о том, что риски, с которыми изо дня в день сталкиваются российские предприниматели, многочисленны и многообразны, представляется бесспорным и не нуждающимся в доказывании. Предприниматели рискуют не только не получить запланированную прибыль, но, более того, утратить вложенные в предпринимательство собственные денежные средства; рискуют быть вынужденными сократить или остановить производство в связи с изменением легальной регламентации того или иного вида деятельности; наконец, рискуют оказаться в ситуации, когда налаженный бизнес является убыточным в связи с увеличением налогообложения. Известным свидетельством последнего положения явилось значительное сокращение количества граждан, которые осуществляют индивидуальную предпринимательскую деятельность, в текущем году: по данным ФНС, в связи с повышением более чем вдвое социальных взносов с начала 2015 г. о прекращении бизнеса заявили уже 700 тыс. человек.

Вышеназванными факторами риск предпринимателей не ограничивается: по данным Центра правовых и экономических исследований (ЦПиЭИ), в РФ предприниматели подвергаются судебному преследованию в десять раз чаще, чем представители всех остальных профессий, и за последнее десятилетие каждый пятый предприниматель подвергался уголовному преследованию. В данный момент свыше 100 тысяч предпринимателей отбывает наказание; ежегодно возбуждается до 130 тысяч дел экономической направленности и происходит около 75000 арестов предпринимателей. Следовательно, деятельность российских предпринимателей вместо одобрения и признания нередко влечет жесткие санкции со стороны государства и правоохранительных органов, а ее осуществление, кроме прочих рисков и опасностей, связано и с риском безвиновной ответственности за допущенные нарушения.

Насколько этот подход соответствует одному их важнейших принципов гражданского права - принципу равенства всех участников гражданско-правовых отношений, закрепленному не только в п. 1 ст. 1 ГК РФ, но и в Конституции РФ, которая определила, что «все равны перед законом и судом» (ч. 1 ст. 19)? Как верно замечал В.Ф. Яковлев, «равенство в том смысле, который придается законодателем ст. 1 ГК РФ, представляет собой прежде всего равенство социальных возможностей, которые признает гражданское право. По своей сути это равенство исходного правового положения субъектов гражданского права». Но равенство «социальных возможностей и исходного правового положения» невозможно при настолько явном различии в режиме ответственности, так как юридическое равенство предполагает равенство не только прав, но и обязанностей, а также ответственности за неисполнение или ненадлежащее исполнение данных обязанностей.

Однако, как принято считать, изъятия и исключения из принципа равенства (в первую очередь с целью защиты слабой стороны обязательства) предусматривались как в советском, так и в действующем гражданском праве. В советское время в сфере ответственности за нарушения обязательств необоснованными льготами и преимуществами наделялись государственные организации и предприятия: «...в восьмидесятые и в начале девяностых годов союзным и республиканскими правительствами часто практиковалось освобождение от выплаты неустойки за срыв договорных обязательств предприятий, которые относятся к разным отраслям народного хозяйства».

В ГК РФ указанное неравенство было полностью устранено, и в ст. 124 было установлено, что в отношениях, которые регулируются гражданским законодательством, Российская Федерация, ее субъекты и другие публичные образования выступают на одинаковых началах с другими участниками этих отношений - гражданами и юридическими лицами. Однако вместо устраненного неравенства появилось другое - в отношении ответственности лиц, которые осуществляют предпринимательскую деятельность, освободить их от которой может только непреодолимая сила, то есть чрезвычайные и непредотвратимые при этих условиях обстоятельства, причем законодатель отмечает, что к таким обстоятельствам не относятся, в частности, нарушение обязанностей со стороны контрагентов должника, отсутствие на рынке нужных для исполнения товаров, отсутствие у должника необходимых денежных средств (п. 3 ст. 401 ГК РФ).

Делаем вывод, в этой сфере действует не общеправовой принцип ответственности только при условии наличии вины, а прямо противоположный ему «принцип причинения», который, по нашему мнению, не в полной мере соответствует общеправовому принципу справедливости, на необходимость соблюдения которого обращал внимание Конституционный Суд РФ: «...исходя из общеправового принципа справедливости защита... прав и обязанностей сторон в договоре должна быть осуществлена на основе соразмерности и пропорциональности, с тем чтобы обеспечить баланс прав и законных интересов всех участников гражданского оборота - собственников, сторон в договоре, третьих лиц». Однако действующую в настоящее время легальную регламентацию ответственности лиц, осуществляющих предпринимательскую деятельность, являющихся сторонами заключенных ими договоров, сложно назвать направленной на обеспечение «баланса прав и законных интересов всех участников гражданского оборота», т.к. применительно к предпринимателям установлен принципиально другой, по сравнению со всеми другими субъектами, правовой режим, важной особенностью которого является привлечение их к ответственности за допущенные нарушения независимо от вины.

Проблемы, которые связаны с реализацией принципа равенства и справедливости, активно обсуждаются в современной доктрине. Так, например, признавая, что субъекты общественных отношений могут обладать качествами, которые требуют отступления от равного правового статуса, Ю.В. Романец считает, что «неравенство юридического статуса должно быть нравственно обоснованным или, другими словами, служить этически верным целям», и с этим утверждением нельзя не согласиться. Однако, следуя такому выводу, очень сложно признать «нравственно обоснованным» неравенство юридического статуса предпринимателей, что выражается в их значительно повышенной имущественной ответственности.

Между тем роль предпринимателей в становлении и развитии рыночных отношений в РФ невозможно переоценить: их активная деятельность во многих сферах народного хозяйства в считанные месяцы преодолела и полностью уничтожила дефицит на рынке товаров, работ и услуг, остававшийся неизбежным компонентом командно-административного руководства экономикой; преобразила внешний вид российских городов; изменила жизненные стереотипы, уровень и качество жизни, психологию многих граждан и этим самым способствовала необратимости осуществляемых в РФ правовых и экономических реформ, но при этом предприниматели не заслужили даже установления одинакового с другими субъектами гражданского оборота режима ответственности за нарушение принятых на себя обязательств.

При обсуждении данной коллизии нельзя не коснуться и социально-экономических аспектов. Насколько правило о повышенной (безвиновной) ответственности лиц, которые осуществляют предпринимательскую деятельность (в первую очередь 4 миллиона людей, которые зарегистрированы в качестве ИП), соответствует потребностям социально-экономического развития РФ? Что важнее для государства и общества: установление режима ответственности, при котором риск осуществления предпринимательской деятельности, и без того достаточно высокий, еще более возрастает за счет реальной возможности ответа перед контрагентом за нарушения, которые допущены вследствие не зависящих от предпринимателя причин, что повлечет сокращение количества лиц, решающих заняться одним или другим видом предпринимательской деятельности, следовательно, сокращение налоговой базы и рабочих мест, рост безработицы и т.д., или создание предпринимателям более благоприятных условий, что приведет к обратному результату?

Возможно, определенные сомнения в справедливости рассматриваемой конструкции ответственности имеются и у законодателя, так как норма, которая закреплена в п. 3 ст. 401 ГК РФ, имеет не императивный, а диспозитивный характер и подлежит применению, если другое не установлено договором. Кроме того, из общего правила о безвиновной ответственности предпринимателей установлено много исключений, предусматривающих, что в целом ряде договоров ответственность должников наступает на общих условиях, т.е. исключительно при наличии вины (ст. 538, п. 2 ст. 547, п. 1 ст. 693, п. 4 ст. 723, п. 1 ст. 795, п. 1 ст. 796, ст. 901, п. 1 ст. 993, абз. 1 п. 1 ст. 1022 ГК РФ).

Это означает, что жесткий легальный подход, который устанавливал в качестве единственного условия освобождения предпринимателей от ответственности за нарушение обязательств лишь непреодолимую силу, т.е. полную невозможность исполнения, значительно нивелируется отступлениями от данного правила, установленными для большинства предпринимательских договоров, что, в свою очередь, позволило утверждать, что общеизвестное высказывание о том, что жесткость российских законов компенсируется необязательностью исполнения, не потеряло свою актуальность и в настоящее время.

Глава 3. Правовое регулирование института представительства

3.1 Правовая природа представительства в гражданском праве

Представительство является самостоятельным институтом гражданского права, выполняющее функцию обеспечения защиты гражданских прав и охраняемых законом интересов сторон, заявителей и являющееся эффективным средством в механизме решения проблемы защиты прав и интересов граждан и юридических лиц. Понятие представительства в гражданском праве закреплено в п.1 ст.182 ГК РФ. Так, сделка, совершенная одним лицом (представителем) от имени другого лица (представляемого) в силу полномочия, основанного на доверенности, указании закона либо акте уполномоченного на то государственного органа или органа местного самоуправления, непосредственно создает, изменяет и прекращает гражданские права и обязанности представляемого. Полномочие может также явствовать из обстановки, в которой действует представитель (продавец в розничной торговле, кассир и т.п.). Таким образом, производство указанных сделок называется представительством.

Отметим, что в отечественном гражданском праве представительство понимается только в узком смысле, согласно которому представителем может называться только лицо, выступающее от имени представляемого.

В этой связи подчеркнем, что в науке гражданского права выделяют понятие представительства в «широком смысле» и «узком смысле».

При этом в понятие представительства в «широком смысле» входит как прямое представительство (представитель действует от имени в интересах представляемого), так и косвенное представительство (представитель действует от своего имени в интересах другого лица).

Так, по мнению Л.В. Санниковой, «под представительством, в широком значении, следует понимать правоотношение, в силу которого одно лицо (представитель) совершает действия в интересах другого лица (представляемого) от своего имени или от имени представляемого с целью создания для последнего желаемых им правовых последствий».

При понимании представительства в широком смысле, договор поручения, в котором поверенный действует от имени доверителя, порождает прямое представительство, а косвенное представительство порождается договором комиссии, в котором комитент совершает сделки от собственного имени, но в интересах комитента.

Представительство отличается от сходных с ним отношений. В соответствии с пунктом 2 ст. 182 Гражданского кодекса РФ, «не являются представителями лица, действующие хотя и в чужих интересах, но от собственного имени, лица, лишь передающие выраженную в надлежащей форме волю другого лица, а также лица, уполномоченные на вступление в переговоры относительно возможных в будущем сделок».

Отсюда можно вывести ряд признаков представительства:

институт представительства регулирует отношения, в рамках которых одно лицо (представитель) оказывает юридическое содействие другому (представляемому) в приобретении и реализации субъективных прав и обязанностей последнего в его отношениях с третьими лицами;

такое содействие осуществляется в интересах представляемого;

сама возможность, содержание и пределы указанного содействия определяются полномочием - субъективным правом представителя;

в процессе осуществления полномочия представитель действует по отношению к третьим лицам;

в результате осуществления полномочия для представителя не возникает правовых последствий по отношению к третьим лицам.

Будучи неимущественным гражданским правоотношением, представительство характеризуется тем, что в результате его реализации происходит организация (возникновение, изменение, прекращение) других правоотношений между представляемым и третьим лицом, что позволяет отнести его к числу организационных правоотношений.

Указанные признаки позволяют определить представительство как неимущественное организационное правоотношение, в силу которого юридические действия, совершаемые одним лицом (представителем) от имени другого лица (представляемого) по отношению к третьим лицам, осведомленным о представительном характере этих действий, влекут за собой возникновение, изменение или прекращение прав и обязанностей непосредственно для представляемого в его отношениях с третьими лицами.

Действующая редакция п. 3 ст. 182 ГК РФ предусматривает, что представитель не вправе заключать от имени представляемого сделки в отношении себя лично, а также в отношении другого лица, представителем которого он одновременно является, за исключением случаев, предусмотренных законом.

В судебной практике такие сделки в большинстве случаев оцениваются как ничтожные.

Однако встречается также подход, согласно которому сделки, совершенные с нарушением нормы п. 3 ст. 182 ГК РФ, являются оспоримыми.

Представительство связывает трех самостоятельных субъектов гражданского права, а именно: самого представляемого, права и обязанности которого реализуются представителем; представителя, который эти права и обязанности устанавливает или осуществляет; и третье лицо, непосредственно по отношению к которому они устанавливаются или осуществляются. В этом плане представительство выступает, по справедливому замечанию О.А. Красавчикова, как средство «юридической трансмиссии прав и обязанностей между представляемым и третьим лицом», т.е. как средство организации, упорядочения (возникновения, изменения или прекращения) определенного правоотношения между представляемым и третьим лицом. Указанный признак является отправным для определения места представительства в общей системе гражданских правоотношений.

Вопрос правового регулирования представительства неоднозначен. Так, В.К. Андреев в очерках «Предпринимательское законодательство России» справедливо указывает на то, что управленческо-предпринимательские и корпоративные обязательства требуют самостоятельного исследования и правового регулирования.

За самостоятельность изучения материального содержания при формировании юридического института выступали О.А. Красавчиков, В.С. Толстой и другие исследователи.

Таким образом, подводя итог, мы можем резюмировать, что выступление от имени представляемого представляет собой законное действие представителя, которое совершается в интересах представляемого лица по отношению к третьим лицам, которые, в свою очередь, осведомлены о представительном характере действий, направленных на приобретение или осуществление прав и обязанностей представляемого с непосредственным правовым результатом для последнего. Иными словами, представительство в гражданском праве можно охарактеризовать как полное замещение представляемого лица представителем в процессе совершения определенных юридических действий.

Основным и специфическим признаком гражданского правоотношения представительства является то, что в его рамках происходит реализация выступления одного лица от имени другого, т.е. юридическое действие по отношению к третьим лицам совершается одним лицом, а последствия, которые они повлекут за собой, лягут непосредственно на другое лицо.

3.2 Гражданско-правовая характеристика видов представительских отношений

Немаловажный вопрос при исследовании представительства в гражданском праве представляет вопрос о его видах. Цель такой классификации заключается в том, чтобы наиболее полно и детально изучить исследуемый институт.

Большинство исследователей выделяют только два вида представительства: добровольное и обязательное (законное).

Другая группа ученых говорит о необходимости выделить три вида представительства: добровольное, законное, а также по назначению, т.е. на основании административного акта. Мы не придерживаемся подобной классификации и ниже покажем, что при таком делении представительства на указанные виды отсутствует единый критерий, который должен лежать в основе любой классификации.

Заметим, что даже В. Рясенцев, который являлся приверженцем такой классификации, указал, что представительство по закону и представительство по назначению выступают как две разновидности в составе законного представительства в широком смысле.

Все юридические факты есть факты существующей реальности, с которыми положения гражданского законодательства связывают конкретные последствия, имеющие юридические свойства, подразделяющиеся в зависимости от их отношения к воле субъекта на совершение юридических действий. Если при этом мы возьмем в качестве основы классификации критерий связи юридического факта с волей человека вообще, то сможем выделить представительство, которое возникает на основании юридических действий (уполномочия и акта уполномоченного на то государственного органа или органа местного самоуправления), и представительство, которое возникает на основе юридического события, закрепленного в ГК РФ. Если в качестве такого критерия рассматривать зависимость возникновения представительства и полномочия от воли представляемого лица, то следует выделять в одну группу добровольное представительство, а в другую - представительство, которое возникнет на основании акта уполномоченного государственного органа или органа местного самоуправления. Таким образом, в зависимости от воли лица, которого представляют, можно выделить представительство добровольное и обязательное.

Специфика предпринимательской деятельности такова, что нередко достижение конечной цели требует участие третьих лиц или их поддержки. Возникают разнообразные связи с не менее разнообразными правовыми формами их отражения: от простого соглашения (например, договор оказания услуг, купли-продажи) до объединения капитала и формирования нового предприятия с партнёрами. Практическое построение взаимных отношений при совместной деятельности в последнее время связанно с тенденцией выделения фигуры организатора производства на фоне нескольких предприятий.

Правовой статус организатора не идентичен с положением гестора, т.к. совместная деятельность не предполагает заключения специального договора для простых товариществ, что указано в 1044 ГК. РФ. Ст. 53 ГК РФ дает нам понять, что не образовывается и орган юридического лица, потому что нет обособленной организации. Согласно гл. 10 ГК РФ роль организатора легче всего охарактеризовать с правовой точки зрения, прибегая к квалификации его деятельности как представителя. Однако и это положение каждый раз нуждается в проверке.

Например, при реализации проектов жилищного строительства, включая договора о взведении многоквартирных домов на условиях долевого участия, строительная компания по установленному для всех правилу не покупает построенные здания. Дольщики, как физические, так и юридические лица становятся владельцами квартир в этих постройках. Но, только начиняя осваивать площадку под строительство, компания вынуждена произвести множество действий, что нельзя отнести к мерам, предусмотренным обычным договором о долевом строительстве. Однако без этих действий строительство невозможно. Например, в обязанности строительной организации входит присоединение к коммуникационным сетям. Поэтому такие отношения организовываются в форме представительства на базе агентирования, так как сама рганизация не намерена потреблять услуги коммуникационных сетей. Строительная компания выступает промежуточным звеном, что закладывает основания для будущих отношений владельцев квартир и предприятий электро- газо, водоснабжения и пр.

Организаторами производственного процесса можно считать и агентов торговой сферы, обязанности кторых за последние года все чащи перекладываются на сети розничной торговки и крупных дистрибьюторов. Это объясняется тем, что сетевые магазины более привлекательны для своих клиентов ввиду предложения цен низких, по сравнению с другими магазинами. Находясь в цепи доставки товаров от производителей потребителям, торговые сети разрабатывает собственные правила взаимодействия с поставщиками. Например, они заключат специальные договора приёма товаров, взымая дополнительную плату с поставщиков. Правовое определение такого рода отношение носит дискуссионный характер. По мнению Министерства финансов РФ сетевые магазины потрудились над созданием собственной технологии продаж, в т.ч. логистической цепи, впуская в которую поставщиков, они получают права взымать с них деньги за пользование этой цепью. Этого договор не выступает в качестве поименованного, но рассматривается именно как таковой, то есть не противоречащий ГК.

Нечто похожее наблюдается в сфере предоставления услуг связи. Чаще всего, взаимная деятельность компаний (например, при взаимных расчета, передаче данных, организации роуминга) укладывается в рамки всем известных поименованных договоров: поручение или комиссия, оказание услуг, смешанные договора. Но компании, специализирующие на предоставлении услуг связи испытывают потребности в сотрудничестве с теми фирмами, что не потребляют их услуги, но без участиях кторых невозможно предоставление услуг клиентам. Так не урегулированы в полной мере правовые отношения организаций связи владельцев зданий, сооружений, домов, в кторых проживают их абоненты. Последние могут владеть жилищем на правах собственности, коммерческого или социального найма. В них также могут располагаться офисы, арендуемые абонентами. Компания святи, как оператор испытывает потребности в доступе в это помещение, а владельцы помещений должны определить лицо, ответственное за хранение оборудования компании святи. Особенно важно определить имущественную ответственность и правовой режим охраны объекта. Иногда между владельцем помещений и компанией святи, что заранее установила оборудование, подписывается партнёрский договор, согласно которому собственник дома обязуется сберегать оборудование, а оператор связи оказывает предпочтение абонентам, арендующим помещение в этом доме. Подобного рода соглашения крайне необходимы на практике, хотя является нарушением законодательства, в частности о лицензировании деятельности по предоставлению услуг связи. Ведь владелец недвижимости получает часть прав оператора, не имея соответствующего разрешения. Категорически отнести такие договора к правонарушениям нельзя, потому что обе стороны получают ярко выраженные положительный экономический эффект. Этот экономический эффект полезен не только для самих сторон договора, но и для всей экономики нашей страны, которая развивается за счет успешной деятельности предприятий различных сфер.

Судебная практика рассматривает такие соглашения порой как смешанные (объединение договора аренды и поручения), порой как посреднические или агентские. Но в каждом случае обоснованность такого решения остается спорной.

Законодательные документы, регулирующее правила предоставления услуг связи, например, п. 49 Правил оказания услуг местной, внутризоновой, междугородной и международной телефонной связи, утв. Постановлением Правительства РФ от 18 мая 2005 г., предусматривает поручение другим лицам заключение договоров от имени компании связи, а также за ее счет. Третье лицо может получить право на осуществление расчетов с абонентами от имени оператора. Именно у оператора возникают права и обязанности. Но непонятно, каким образом связанны оператор и это третье лицо. Это не договор комиссии, ведь при этом комиссионер осуществляет деятельность от своего имени. Так как например, собственник здания обязуется не только участвовать в соглашении, но и принимает иным фактические меры, например, проведение расчетов с абонентами оператора, то подобное соглашение можно классифицировать как агентский договор. Но при этом владелец здания также оказывает услуги связи, что противоречит договору, кторых не предполагает делегирование лицензионных прав. Но если собственник после вступления в силу соглашения будет лишь вести расчета с абонентами, то такая деятельность не может считаться лицензируемой (похоже, что к такому мнению приходит и упомянутое Постановление Правительства). Но прочие процедуры, например, обеспечение сохранности оборудования оператора связи, его функциональности, проверка технических характеристик требуют наличия специальных знаний, а значит и разрешения со стороны государственных органов, то есть тех органов, что уполномочены выдавать лицензию на подобный вид деятельности.

Есть много примеров, корда фигура оператора подчёркивается новым законодательством в сфере электроэнергетики, где кроме производителей и потребителей электроэнергии выделяются также администратора торговой системы оптового рынка. К ним относятся организации, занятые поддержанием функционировани технологической инфраструктуры этого рынка. На них также возлагаются обязанности по управлению общероссийской электрической сетями, то есть это т.н. системный оператор.

Все меры, принимаемые в рамках оптового рынка направлены на поставки электроэнергии в пределах энергетической системы РФ, а производство, передача и потребление предусматривают отношения в рамках общей технологический системы (перетока электроэнергии), объединяющей всех участников. Подобные факты склоняют некоторых исследователей к мысли, что эти отношения регулируются одним договором, заключёнными между всеми субъектами этого оптового рынка, а отдельные договора представляют собой лишь звенья с технологической цепочке передачи электроэнергии. Субъектами рынка признаются системный оператор, администратора, организации, осуществляющие управлению сетью, поставщики и потребител электроэнергии. При этом ярко проявляются глобальнее процессы в народном хозяйстве и их влияние на отдельные блоки отношений, кторых подчинены им. Но и при таком понимании сложно сделать заключении о наличии единого договора, охватывающего все звенья большой технологической цепочки и связанных с нею отношений. Не взирая, на общую цель каждый участник характеризуется наличием у него собственных, более узких, по сравнению с ней, интересов. А ведь все интересы должны быть учтены при выстраивании гармоничных правоотношений.

Юридический статус администратора регламентируется кроме Закона об электроэнергетике отдельными постановлениями Правительства РФ. Среди главных его обязанностей - оказание услуг по обеспечению оптовой торговли (не просто предоставление услуг, а именно по гарантированию оптовой торговли!). А также к обязанностям относятся услуги сверки и зачёта взаимных встречных обязательств участников оптового рынка, формирование системы расчетов и гарантий в условиях этого рынка и др. Однако, это субъект в основном связан с надзорно-контрольными функциями и организовывает реализацию электроэнергии на рынке. По итогам реформирования данной отрасли согласно Основным направлениям реформирования электроэнергетики РФ (одобренным Постановлением Правительства РФ от 11 июля 2001 г. № 526) администратор действует на правах некоммерческого партнёра. Первую часть своих функции он реализует посредством членства участников рынка в партнёрстве (поставщики и потребители электроэнергии представляются в равной мере). В координационном совете Администратора состоят и представители государства и участники оптового рынка. Вторая часть функции заключается в организации своеобразной биржи при продаже электроэнергии. Отчасти действия Администратора схожи с действиями государственных органов, потому что Администратор наделён широкими полномочиями, например, в сфере допуска на рынок и определения статуса его участников.

Другое положение занимает системный оператор, кторых призван заключать договора с коммерческими организациями, а также организациями, занятыми управлением единой национальной системой электроэнергетики. А также призван поддерживать показатели, необходимые для стабильного функционирования системы. По сути, его главная цель - обеспечить технологическое управление системой электропередачи, поддерживать ее надёжность, включая режимы работы различных объектов сети. Системный оператор уполномочен выдавать диспетчерские команды и распоряжения прочим субъектам электроэнергетики, включая потребителей, управляя нагрузкой в сети.

Юридическая литература однозначно трактует такое взаимодействие как договор, но вполне очевидно, что этот договор нельзя с уверенностью отнести к традиционным гражданско-правовым соглашениям. Основные условия договора и сопутствующих актов устанавливается законодательными органами (сравните: ст. 421 ГК РФ), а доля личного волеизъявления сторон является очень ничтожной. Не принимается во внимание даже тот факт, что наиболее важным выступает не указание государства, а технологические требования к рынку, необходимость поддерживать выбранные параметры, обеспечивать устойчивость рынка, стабильность отношений в нем. Поэтому такие договора, являясь гражданско-правовыми по форме, оказываются административными по способам определения их условий.

Можно согласиться с мнением Е.О. Корсакова, который считает, что договора оперативно-диспетчерского управления, предоставление услуг передачи электроэнергии, в конце концов, сводится к исполнению обязательств в пользу третьего лица, и потому целесообразно использовать положения ст. 430 ГК РФ. Можно было бы полностью принять данное предположение на веру и не проводить дальнейший поиск основных принципов оценки этих соглашений, но помехой тому выступает ряд причин.

Во-первых, договор в пользу третьих лиц используется только по усмотрения законодателя, корда федеральный закон чётко говорит о необходимости его применения. Или же если этого договор применяется на основании традиционных гражданско-правовых отношений в пользу третьего лица, то есть при добровольном соглашении сторон. Но в данном случае ничего такого не наблюдается.

Во-вторых, усилия администратора оптового рынка и оператора создают ситуацию, корда абоненты - потребител электроэнергии обретают не только права, но и обязанности. А договора в пользу третьего лица, что исторически сложился в гражданском праве, выступает лишь как средство появления у лица, не заключавшего договор, лишь субъективных гражданских прав, а не обязательств. Следовательно, данный вид договора не может считаться договором в пользу третьего лица.

Следовательно, свойственные новому законодательству в сфере электроэнергетики взгляды на соотношение прав и обязанностей, а также их распределение нужно оценивать как административно-правовые по своей сути. Этот взвод подкрепляется и тем фактом, что альтернативной системы взаимоотношений не существует. Даже после обретения частью участников оптового рынка электроэнергии статуса негосударственных структур в систем сохраняется прямое влияния государства, то есть административное управление рынком электроэнергетики.

Для нас также важно, что в результате такого взаимодействия непосредственно действия отдельных участников оптового рынка вызывают права и обязанности других субъектов этого сегмента рынка (в частности, организаций коммерческой инфраструктуры, абонентов). Задуманная реорганизация рынка электроэнергетики только складывается, практика заключения названных соглашений не накоплена, и в целом тема правового регулирования отношений на оптовом рынке электроэнергии еще ждет своих исследователей.

Фигура оператора выделена и в гражданско-правовых отношениях недропользования, где до настоящего времени основным остается ФЗ «О соглашениях о разделе продукции». Так, при разработке и реализации соглашения о разделе продукции п. 4 ст. 7 указанного ФЗ по поручению инвестора на оператора возлагаются обязанности по организации выполнения работ, в том числе ведение учета и отчетности.

Приведенными примерами случаи перераспределения прав и обязанностей, наделения партнеров частью своей компетенции не ограничиваются, охватывая не только уже сложившиеся и юридически оформленные взаимоотношения, но и сферу преддоговорных связей. Так, при составлении бизнес-проектов блок вопросов о делегировании полномочий в настоящее время рассматривается обязательным компонентом проектных соглашений, охватывая вопросы распределения обязанностей по монтажу и наладке, техническому обслуживанию и ремонту, продвижению товара и т.п.

В процессе разработки и реализации практически любых крупных инвестиционных проектов также возникает необходимость выделения лиц, осуществляющих координационно-организационные функции.

В соответствии с Методическими рекомендациями по разработке условий договоров подряда по разделу «Производство работ» для оперативного решения вопросов, связанных с выполнением работ по договору подряда, заказчику следует назначить на строительной площадке своего представителя (дирекцию), который от имени заказчика будет осуществлять технический надзор и контроль за выполнением работ, а также производить проверку соответствия используемых материалов и оборудования условиям договора подряда, строительным нормам и правилам, техническим условиям и другим нормам РФ. В том числе на него целесообразно возложить оформление совместно с подрядчиком актов на выполненные объемы работ, промежуточную приемку конструкций, скрытых работ и т.п. Подрядчик также назначает своего представителя на строительной площадке, которому следует вменить в обязанности осуществление технического и производственного контроля работ, контроля рабочей документации, поступающих конструкций и оборудования и пр.

Подытоживая обзор случаев, когда в современных производственных отношениях обнаруживается особая роль организаторов и координаторов определенной экономической среды, принципиально важно отметить, что само по себе появление такого рода задач является следствием общей необходимости добиться устойчивости взаимоотношений (соответствующих систем), общего успеха дела в условиях множественности действующих лиц, единства технологии. При этом передача части полномочий может осуществляться в порядке как организационного делегирования (в результате создания общих структур), так и гражданско-правового прямого представительства.

3.3 Анализ судебной практики в сфере применения института представительства и института предпринимательства

Институт представительства всегда привлекал внимание различных исследователей, но тем не менее и по сей день на практике порождает ряд трудностей. Представитель в гражданском процессе выступает от имени представляемого в случаях, когда совершает юридические действия, порождающие для представляемого определенные юридические последствия (предъявление или признание иска, заключение мирового соглашения и др.). Во всех остальных случаях представители действуют от собственного имени в интересах представляемых, оказывая последним обусловленную договором (доверенностью) помощь.

При заключении договора представитель с представляемым обговаривает условия предоставления услуг. В том числе необходимо согласовать условия оплаты за предоставленные услуги. Так, 1 сентября 2013 года между ЗАО ПСК "ТАЛАН" (по договору - принципал) и ООО "СЕКВОЙЯ" (по договору - агент) заключен агентский договор, по условиям которого агент обязался за вознаграждение совершать по поручению, от имени и за счет принципала действия по ведению переговоров с юридическими и физическими лицами (дольщиками) в интересах заключения ими с принципалом договоров долевого участия в строительстве жилья по строительству объекта - 128-квартирный жилой дом в XX микрорайоне г. Югорска.

Размер агентского вознаграждения и порядок уплаты определены разделом 3 договора.

Согласно пункту 3.1 договора за выполнение обязанностей по договору принципал выплачивает агенту агентское вознаграждение в следующем размере:

- по заключенным договорам долевого участия в строительстве жилья по строительству объекта "128 - квартирный жилой дом в XX микрорайоне г. Югорска" за нежилые помещения 3 000 руб. за 1 кв. м общей площади нежилого помещения, включая балкон, что составляет 1 944 840 руб.;

- по заключенным договорам долевого участия в строительстве жилья по строительству объекта "128 - квартирный жилой дом в XX микрорайоне г. Югорска" за жилые помещения 2 000 руб. за 1 кв. м общей площади жилого помещения - 11 448 080 руб.

Не позднее 10 числа каждого месяца, следующего за отчетным, на основании подписанного сторонами акта выполненных работ принципал производит перечисление на расчетный счет агента суммы агентского вознаграждения (пункт 3.2 договора).

Срок действия договора - со дня подписания и до 31.12.2014. Если за 30 дней до окончания срока действия договора ни одна из сторон не направила другой стороне письменного уведомления о его прекращении, то договор считается автоматически продленным на следующий период на тех же условиях (пункты 4.1, 4.2 договора).