Сделки с потестативными условиями

Прежде чем приступить к более детальному исследованию отдельных видов обязательств с потестативным условием на стороне кредитора, необходимо сделать ряд оговорок. Сложность в правовом регулировании потестативных обязательств заключается в соблюдении баланса между принципом свободы договора и обеспечением интересов уязвимого контрагента. С одной стороны необходимо исходить из общей посылки, что стороны договорного обязательства свободны в определении условий соглашения. С другой, следует учитывать, что лицо, в чьей власти находится потестативное условие (в зарубежном праве его принято именовать потентором ) может вести себя недобросовестно: препятствовать наступлению условия (или же наоборот способствовать его наступлению), уклоняться от предоставления встречного исполнения и так далее. Поэтому в рамках настоящего параграфа автор предполагает выработать модель правового регулирования потестативных обязательств с точки зрения оптимального соотношения принципа свободы договора и правозащитной функции законодательства.

Потестативные отлагательные обстоятельства на стороне кредитора.

В первую очередь, вспомним, что в предыдущих разделах работы мы предлагали дифференцированно подходить к регулированию секундарных (потестативных) прав, зависящих только от волеизъявления стороны и потестативных условий, подразумевающих наличие неких привходящих обстоятельств.

Потестативное право. Рассматривая данный вид юридической связи сторон, мы неизбежно будем вынуждены квалифицировать такого рода правоотношение как обязательства «до востребования». Сущность такого рода взаимоотношений заключается в том, что кредитор, как управомоченная сторона, имеет возможность требовать от должника встречного исполнения в течение некоторого периода времени, в то время как должник обязан претерпевать неопределенность, держать наготове ресурсы и в любой момент исполнить свои обязанности по договору. Иными словами, кредитор скорее платит за возможность реализовать свое право, нежели за сам результат как таковой.

Такие правовые конструкции известны отечественному гражданскому законодательству. В качестве примера, в частности, можно привести договорные конструкции, закрепленные в ГК РФ в результате реформы последних лет: опцион на заключение договора и опционный договор. Следует сказать, что опционные правоотношения допускались судебной практикой и до реформы гражданского законодательства . Суть опциона сводится к тому, что кредитор за определенную плату получает секундарное право заключить один или несколько договоров (опцион на заключение договора) либо право совершить распорядительную сделку - передать имущество, денежные средства и т.д. (опционный договор) в течение определенного периода времени.

В этой связи хотелось бы обратить внимание на некоторые обстоятельства. Во-первых, абз.2 п.1 ст.429.1 ГК РФ, прямо предусматривает, что акцепт в опционе на заключение договора может быть совершен при наступлении определенного условия, в том числе и зависящего от воли одной из сторон. То есть, законодателем прямо предусмотрена возможность включения потестативного условия в структуру сделки. При этом, в данной связи следует отличать опционные отношения от заключения предварительного договора - эта конструкция предусматривает не право, а обязанность сторон заключить основной договор на согласованных заранее условиях. В качестве иллюстрации хотелось бы привести следующие толкования, разработанные судебной практикой: в одном из коммерческих споров фигурировал договор, по условиям которого одной из сторон предоставлялось право на заключение договора аренды в будущем. Первая и апелляционная инстанция квалифицировали данное соглашение как предварительный договор. Суд кассационной инстанции направил дело на новое рассмотрение, указав, что в отличие от предварительного договора, спорное соглашение предоставляло другой стороне на возмездной основе безотзывную оферту. Следовательно, к данным правоотношениям подлежат применению нормы об опционах .

Во-вторых, пунктом 2 ст.429.2 ГК РФ, предусмотрен диспозитивный пресекательный годичный срок для заявления акцепта по опциону на заключения договора. Отметим важность данной правовой нормы, в дальнейшем нам потребуется вновь к ней вернуться.

Помимо этого секундарное (потестативное) право кредитора предусматривается и договором с исполнением по требованию (абонентский договор) - ст.429.4 ГК РФ. В отношении данного вида договорного обязательства следует выделить правило, предусмотренное п.2 ст.429.4 ГК РФ, согласно которому, абонент обязан оплачивать услуги исполнителя, не зависимо от того, было ли им реализовано свое секундарное право затребовать встречное исполнение или нет. На сегодняшний день абонентские правоотношения получили довольно широкое распространение. В частности, одним из видов договора с исполнением по требованию является абонентское юридическое обслуживание лица. Так, например, в одном из дел судом была взыскана задолженность с абонента по такому договору, при этом указано, что в абонентском соглашении не был предусмотрен объем оказываемых услуг - оплата была закреплена в виде фиксированной суммы. На этом основании, судом были удовлетворены требования о взыскании долга за указанный истцом период .

Наконец в качестве практического примера следовало бы привести т.н. договор об открытии кредитной линии. Данный вид договорного обязательства прямо не поименован нормами гражданского законодательства, однако имеет довольно широкое распространение на практике. Этот тип договора предусматривает следующее: банк вместо разового единовременного предоставления заемщику некой суммы денег, резервирует определенный лимит средств. В свою очередь заемщик по необходимости может в любой момент направить банку поручение, по которому ему будет перечислена определенная сумма в пределах лимита .

Названный вид правоотношений также имеет определенную специфику, которая заключается в следующем: по условиям договора банк вынужден всегда держать наготове определенную сторонами сумму денежных средств. Более того, банковскими правилами предусмотрено, что в целях обеспечения интересов кредиторов, кредитная организация обязана формировать резервы в Банке России на возможные потери. Следовательно, дабы покрыть указанные издержки, банк взимает комиссию за пользование кредитной линией. При этом, судебная практика исходит из того, что уплата комиссии не зависит от того, воспользовался ли заемщик своим секундарным правом требования к кредитной организации, либо воздержался .

Отметим также, что перечисленные выше договорные конструкции в массе своей применяются в коммерческой деятельности. В то же время, потестативность можно наблюдать и во взаимоотношениях с участием физических лиц. Так, например, ст.25 Закона РФ о защите прав потребителей устанавливает имплицитное секундарное право гражданина обменять товар надлежащего качества в течение четырнадцати дней с момента приобретения. Однако в данном случае, закрепление потестативного условия вполне оправдано на наш взгляд политико-правовыми мотивами защиты априори слабого участника гражданского оборота. В этой связи, более важное для оборота значение имеет установление четких правил реализации потестативных отлагательных условий на стороне кредитора именно в коммерческих правоотношениях, где стороны действуют на паритетных началах.

Таким образом, анализ практики договорных отношений показал, что каких-либо серьезных препятствий для включения в конструкцию договора потестативного права на стороне кредитора не наблюдается - такого рода правоотношения уже активно используются на рынке и следовало бы прояснить их правовой статус.

Единственный риск, который может быть связан с данной конструкцией, обусловлен с тем, что должник может находиться в «режиме ожидания» бесконечно долго и тем самым претерпевать значительные убытки. В данном случае, в качестве законодательного решения проблемы автор предлагает экстраполировать идею пресекательного срока из аб.2 п.1 ст.429.2 ГК РФ на все сделки данного вида. Автор считает нужным внести поправки в законодательство, в соответствии с которыми, для всех сделок с потестативным отлагательным условием на стороне кредитора вводился бы предельный срок, в течение которого кредитор должен заявить о своем праве. Полагаем, что длительность такого «периода ожидания» должна составлять шесть месяцев с момента совершения сделки, однако она может быть изменена соглашением сторон. Если в течение этого срока управомоченная сторона не изъявила желания реализовать свое секундарное право, слабый контрагент может применить средства защиты своих нарушенных прав, отказаться от договора и потребовать возмещения убытков.

Следует отметить, что в литературе предлагаются несколько иные варианты решения данной правовой проблемы. В частности А.В.Агеев предлагает применять в данном случае категорию «разумный срок», после которого обязательственные правоотношения автоматически расторгаются Мы же в свою очередь, полагаем, что установление срока указанием на конкретный промежуток времени (шесть месяцев), а не на некую абстрактную категорию гораздо больше подходит для потребностей нашего оборота - судебная практика в российских реалиях крайне скептически относится к разного рода оценочным категориям (в качестве аналогии можно привести замену разумного срока на семидневный в ст.314 ГК РФ).

Рассмотрев сделки с секундарным (потестативным) правом кредитора перейдем к более детальному изучению сделок с потестативным условием, в том понимании, в котором оно было предложено в предыдущем параграфе. В данном случае, речь идет о ситуациях, когда наступление условия лишь в той или иной степени зависит от воли кредитора. Таким образом, при квалификации данных правоотношений необходимо исследовать поведение кредитора-потентора на предмет соблюдения им принципа добросовестности.

Следует отметить, что судебная практика дореформенного периода знает множество примеров, когда потестативные отлагательные условия признавались не соответствующими закону. Так, например, признавалось недопустимым связывать выплату вознаграждения комиссионеру с поступлением комитенту денежных средств на расчетный счет от третьих лиц . В другом деле суд признал невозможным включение в договор поставки условия, согласно которому продавец получает оплату за переданный товар по истечении определенного срока с момента реализации товара стороннему покупателю (уже упоминавшаяся выше продажа товара «на реализацию») . Помимо этого, имелись случаи, когда судебные инстанции считали невозможным «привязывать» срок начала выполнения работ по договору подряда к моменту получения подрядчиком банковской гарантии .

В перечисленных ситуациях, а также в иных подобных им, автор считает необходимым исследовать вопрос о том, является ли добросовестным поведение кредитора-потентора. Так в частности, в представленном выше примере с банковской гарантией исход дела будет зависеть от того, обратился ли подрядчик за необходимым обеспечением в банк, представив все необходимые бумаги? Если подрядчик действовал добросовестно, но банк по каким-то причинам в выдаче гарантии отказал, то применение фикции наступления условия (п.3 ст.157 ГК РФ) было бы весьма нежелательно для заказчика - иначе пришлось бы иметь дело с повышенными рисками (обязательства подрядчика не обеспечены). Было бы разумным предусмотреть право на односторонний отказ по истечении определенного срока.

Если же контрагент саботировал наступление потестативного условия, то можно говорить о возможности применения фикции, предусмотренной п.3 ст.157 ГК РФ, но на усмотрение пострадавшей стороны (например, в указанных выше случаях с нарушением порядка оплаты по договору поставки это было бы более чем оправданно, однако в примере с договором подряда наступление условия вновь будет невыгодно пострадавшей стороне - правильнее было бы отказаться от договора, заявив требование о взыскании убытков, либо договорной неустойки).

Таким образом, автор данной работы вновь приходит к выводу о том, что категория «выгодности» наступления условия в потестативном обязательстве является довольно размытой и относительной. В качестве решения проблемы, автор предлагает использовать заявительный порядок применения фикции наступления/ненаступления условия. Также следовало бы предусмотреть иные средства защиты (право на односторонний отказ; кондикционный иск; взыскание убытков или договорной неустойки). Иными словами требуется дифференцированный подход в правовом регулировании. В остальном же, с нашей точки зрения легализация потестативных отлагательных условий не находит каких-либо препятствий.

Отменительное потестативное условие на стороне кредитора.

Данный вид условий сделки подразумевает, что уполномоченная сторона (кредитор-потентор) получает возможность прекратить правоотношения при наступлении определенного обстоятельства, которое в той или иной степени зависит от его воли и волеизъявления. Эта ситуация является диаметрально противоположной отлагательному потестативному условию - должник вынужден исполнять свои обязательства, находясь в состоянии неопределенности, т.к. кредитор в любой момент может прекратить их взаимоотношения.

Не вдаваясь в глубокие догматические рассуждения, можно с уверенностью констатировать, что такого рода конструкция по своей правовой природе является ни чем иным как односторонним отказом от договора (ст.450.1 ГК РФ). Следует сказать, что односторонний отказ от исполнения договорных обязательств является довольно распространенной ситуацией в деловой практике. Общие положения об одностороннем отказе даны в ст.310 ГК РФ, которая конкретизирует, в каких именно случаях допустимо отступление от принципа надлежащего исполнения обязательства. Напомним, что односторонний отказ от исполнения обязательства по общему правилу не допустим, исключения могут быть установлены специальной нормой закона. В свою очередь договором право на односторонний отказ может быть предоставлено: лицу, не осуществляющему предпринимательскую деятельность в договорах типа B2C; любому участнику договорного отношения в договорах модели B2B . Между тем, ст.450.1 ГК РФ развивает положения об одностороннем отказе от исполнения обязательства применительно к договорным правоотношениям. Здесь сделаем акцент на п.п.4,5 рассматриваемой статьи, в которой законодатель вновь отводит существенную роль добросовестности «отказывающегося» контрагента.

Наконец, ряд статей особенной части ГК РФ устанавливают правила отказа от исполнения применительно к отдельным видам договоров. Так, например, ст.523 ГК РФ предусматривает основания для одностороннего отказа от договора поставки, которые зависят от поведения сторон (нарушение сроков поставки, сроков оплаты товара, неоднократная невыборка товара, поставка товара ненадлежащего качества).

Статья 610 ГК РФ предусматривает возможность немотивированного отказа от договора аренды, заключенного на неопределенный срок; в свою очередь в ст.ст.619, 620 ГК РФ прямо указано, что стороны договора аренды могут расширить перечень для прекращения договорных отношений за счет иных условий. Более того, разъяснения высшей судебной инстанции указывают, что данная норма является императивной и ограничения права сторон на отказ от договора (в т.ч. в виде платы за отказ от договора п.3 ст.310 ГК РФ) будут являться ничтожными .

Также ст.ст. 977,1002, 1010 ГК РФ закрепляют возможность отказа от исполнения договора поручения, комиссии и агентирования. Наконец, ст.782 ГК РФ устанавливает возможность одностороннего отказа от договора возмездного оказания услуг обеими сторонами. Помимо этого, по аналогии можно вспомнить институты отзыва доверенности (ст.188 ГК РФ), отзыва независимой гарантии, если ее условиями это предусмотрено (ст.371 ГК РФ), отмены или изменения завещания (ст.1130 ГК РФ) и т.д. Иными словами, похожие правоотношения уже имеют место в российском гражданском обороте и наделены нормативным регулированием.

Проблемы с применением отменительного потестативного обязательства возникают в случае, если уполномоченной стороной выступает должник, однако речь об этом пойдет в рамках следующего параграфа. Здесь же оговоримся о применении фикции наступления/ненаступления условия (п.3 ст.157 ГК РФ). Наверное, будет трудно не согласиться с тем, что представить себе ситуацию, в которой кредитор (управомоченная сторона) будет злоупотреблять своими правами и способствовать расторжению договора крайне затруднительно. Ни судебная практика, ни доктрина также не дает нам каких-либо внятных примеров подобного развития событий. Вместе с тем, если такая ситуация все же наступит, полагаем, что правоприменителю следует проанализировать поведение потентора на предмет соответствия принципу добросовестности и применять правила п.5 ст.450.1 ГК РФ о невозможности одностороннего отказа от договора, в случае, если сторона подтвердила свое намерение его сохранить.

Выводы. Подводя итог сказанному выше, отметим следующее: потестативные условия на стороне кредитора получили довольно широкое распространение в договорной практике. Это касается как отлагательных, так и отменительных потестативных обстоятельств. Вместе с тем, следует заметить, что кредитор, получив власть над процессом реализации обязательства, может злоупотребить своим правом и использовать его во вред должнику в целях неосновательного обогащения.

В этой связи автор предлагает следующие концептуальные законодательные решения выявленных проблем. В случае с потестативными отлагательными условиями следует, по аналогии с опционными сделками установить предельный срок, в течение которого кредитор может реализовать свое правомочие. Автор полагает, что целесообразным было бы установить шестимесячный срок ожидания, после которого пострадавшая сторона может использовать средства защиты. В случае злоупотребления правом со стороны кредитора в аспекте способствования/саботирования наступления условия автор предлагает использовать фикцию п.3 ст.157 ГК РФ только по заявлению стороны, чьи права были нарушены (так как категория выгодности является довольно расплывчатой в контексте потестативных сделок). Если же применение фикции не является выгодным для пострадавшей стороны, то следует предусмотреть возможность одностороннего отказа от договора со взысканием неосновательного обогащения или убытков. Между тем, если факт злоупотребления правом не доказан, то достаточно будет дать возможность пострадавшей стороне отказаться от договора. Данные правила и механизмы защиты сформулированы автором в проекте ст.157.1-1 ГК РФ в пунктах 4-7 в приложении к данному диссертационному исследованию.

В свою очередь, рассматривая сделки с потестативными отлагательными условиями, автор пришел к выводу, что по своей правовой сущности они являются не чем иным, как реализацией права на односторонний отказ от договора. Следовательно, более целесообразным было бы применять к данным правоотношениям по аналогии положения ст.ст.310, 450, 450.1 ГК РФ.

2.3 Особенности и проблемы совершения и исполнения сделки с потестативностью на стороне должника

Когда речь заходит о правовом регулировании сделок с потестативными условиями самые бурные дискуссии обычно вызывают обязательства с потестативностью на стороне должника. Действительно, как уже неоднократно было упомянуто выше, некоторые правопорядки (в частности законодательство Франции) устанавливают прямой запрет на совершение сделок, юридическая сила которых находится в прямой зависимости от воли и волеизъявления обязанной стороны. Обычно принято приводить несколько доводов «за» такую модель регулирования. Во-первых, обязательство, юридическая сила которого зависит от должника, по своей сути мнимо, «иллюзорно». Обязанная сторона может как злоупотребить своим потестативным правом, так и не обеспечить наступления условия, согласованного сторонами. Следовательно, сделка не направлена на достижение тех целей, которые она декларирует.

Во-вторых, положение кредитора нельзя назвать в этой ситуации безупречным. Он будет обязан нести материальные затраты, расходовать свои ресурсы, за счет которых должник может неосновательно обогатиться, но так ничего не получить взамен .

Однако на современном этапе ряд зарубежных правовых систем (в частности представители англо-саксонской правовой семьи), а вслед за ними отечественная практика и доктрина исходят из того, что в первую очередь нужно установить: имело ли место злоупотребление правом со стороны потентора и, как следствие, неосновательное обогащение, после чего принимать решение о дальнейшей правовой судьбе сделки.

Отлагательное потестативное условие на стороне должника

Рассматривая данную категорию потестативных обязательств, целесообразно вновь провести некоторую классификацию. Но в данном случае, автор предлагает рассматривать обязательства не с точки зрения их полной (секундарное право) или частичной (потестативное условие) зависимости от воли одной из сторон, а исходя из того, предоставлено или нет встречное исполнение со стороны кредитора потестативного должника (речь, разумеется, идет о синаллагматических договорах).

Итак, сначала попытаемся дать характеристику модели, когда кредитор со своей стороны обязательство еще не исполнил. В данной ситуации должник пока ничего не потерял, а кредитор - ничего не приобрел. При этом, само обязательство как бы отложено на неопределенный срок, до волеизъявления должника.

Исходя из классического учения о сделках, такого рода конструкция однозначно должна быть признана мнимой, так как договор по своей сути не опосредует оборот экономическими благами . Более того, положение сторон, в данном случае находятся в перманентном состоянии неопределенности. Именно из предпосылки неопределенного правового положения сторон сделки исходил французский законодатель, установивший жесткое императивное правило: «всякое обязательство является ничтожным, когда оно заключено под потестативным условием на стороне обязанного лица» (ст.1174 ГКФ) . Вслед за этим, некоторые ученые-юристы придерживаются точки зрения, согласно которой потестативность на стороне должника подрывает стабильность гражданского оборота (например, К.П.Победоносцев ). Наконец, нечто похожее мы встречали, анализируя англо-саксонскую систему права, в которой под запрет подпадают с мнимым («иллюзорным») встречным предоставлением.

Вместе с тем, автор полагает, что при регулировании гражданского оборота следует исходить из принципа общедозволительной направленности и идеи свободы договорных правоотношений. Не случайно, еще в Постановлении Президиума ВАС РФ от 17.04.2002 года №10575/01 была закреплена правовая позиция, в соответствии с которой, при рассмотрении гражданско-правового спора, судам следует исходить из презумпции заключенности и действительности договора. И только при наличии достаточных и веских оснований - признавать сделку недействительной и применять предусмотренные законом последствия. Данный посыл в дальнейшем получил довольно широкое распространение в судебной практике .

Следуя данной логике, сторонам надлежит дать возможность реализовать общую согласованную волю и выполнить условия договорного обязательства. Вместе с тем, дабы избежать состояния «вечной неопределенности» полагаем необходимым использовать механизмы, предложенные нами в предыдущем параграфе. Иными словами, в отношении данной разновидности потестативных условий также следует ввести диспозитивный пресекательный срок в шесть месяцев (который может быть изменен сторонами договора).

В свою очередь, в качестве мер правовой защиты пострадавшего кредитора возможно применение следующих инструментов: использование фикции наступления условия, в случае, если из существа правоотношения следует, что должник должен был стремиться к его наступлению. При этом, как и в случае с потестативностью на стороне кредитора следовало бы применять данную фикцию в заявительном порядке, когда это выгодно пострадавшей стороне.

Либо, в качестве альтернативы, возможно взыскание убытков с недобросовестной стороны (так как заявить кондикционный иск не имеется возможности, в связи с тем, что по сделке ничего не передавалось). Важно отметить, что в данном случае речь может идти о взыскании как конкретных убытков, составляющих разницу между ценой прекращенного договора и ценой замещающего, так и абстрактных, представляющих собой разницу между ценой расторгнутой сделки и средними рыночными показателями в аналогичных ситуациях (ст.393.1 ГК РФ) .

Однако если в названном выше случае, когда стороны не приступали к исполнению своих обязательств, следовательно между ними сохраняется status quo, то следующая ситуация представляет с нашей точки зрения больший интерес. Речь идет о ситуации, когда кредитор в двусторонне обязывающем договоре выполнил свою часть соглашения, тогда как исполнение должника зависит целиком от его воли.

В иностранной литературе такого рода модель взаимоотношений принято обозначать формулой «заплачу, если захочу» или «заплачу, если смогу» . Справедливости ради, необходимо отметить, что взаимоотношения, построенные по такой примитивной формуле, встречаются в обороте (особенно коммерческом) довольно редко. Выше мы уже приводили пример с приобретением товара на пробу в германском законодательстве.

Однако нельзя не отметить тот факт, что отношения такого порядка, когда исполнение должника отложено по времени и зависят от него самого, все же встречаются в жизни, пусть даже в несколько ином свете.

В частности, можно привести пример коммерческих правоотношений по поставке товара. Исходя из взаимосвязанного толкования положений ст.ст. 454, 506 ГК РФ при поставке товара, продавец обязуется передать товар покупателю для использования в коммерческих целях, тогда как покупатель обязуется принять и оплатить данный товар. В свою очередь, отчуждаемые вещи должны соответствовать согласованным сторонами условиям о наименовании и количестве товара, ассортименте, комплектности, качестве и т.д. При этом, ст.513 ГК РФ, устанавливает, что покупатель должен в срок, установленный законном, договором, иными нормативными актами или обычаями делового оборота, осмотреть, товар, а в случае выявления недостатков - письменно уведомить об этом поставщика. Важно отметить, что довольно часто в договорной практике момент окончательной оплаты товара по договору поставки связан с фактом принятия товара покупателем. Иными словами, возникает ситуация, когда поставщик, исполнив свою часть встречного взаимообусловленного обязательства, вынужден ожидать, пока товар будет принят контрагентом, т.е. встречное исполнение по обязательству по оплате принятого товара находится в волевой сфере должника.

В данном случае, нередко стороны прибегают к формулированию порядка приемки товара по качеству, количеству, комплектности и объему в соответствии с Инструкциями Госарбитража от 15.06.1965 №П-6 и от 25.04.1966 №П-7 . Не вдаваясь в подробности, относительно того, являются ли данные документы обязательными к применению в любом случае, даже если ссылка на них не указана в договоре и эти правила являются обычаями делового оборота , либо их применение зависит толь лишь от воли сторон , обратим внимание на другой аспект. Данные инструкции определяют четкий порядок приемки товара с указанием предельных сроков осмотра товара, выявления недостатков, в том числе и скрытых, эксплуатационных, а также порядок привлечение поставщика для составления приемочного акта.

Важная деталь заключается в том, что судебная практика складывается таким образом, что если покупатель нарушит прядок приемки, в том числе пропустит срок выявления недостатков, то в дальнейшем товар будет считаться надлежащим образом принятым, вследствие чего возникнет обязанность по оплате.

Так, в частности, согласно ст.464 ГК РФ, если с товаром не была передана сопутствующая документация, покупатель будет должен сначала назначить продавцу разумный срок для передачи сопутствующих документов (в том числе и со ссылкой на Инструкции Госрабитража) и только затем, в случае неисполнения контрагентом данного требования, заявить отказ в оплате товара и применить иные средства защиты, предусмотренные законом или договором. В случае если такое требование в установленный срок не заявлялось, ссылки на отсутствие сопутствующей документации при споре об оплате поставленного товара судом будут однозначно отвергнуты .