Размещено на http://www.allbest.ru/

Содержание

• Введение
• 1. Уголовно-правовая характеристика состава отказа свидетеля или потерпевшего от дачи показаний
• 1.1 Объективные признаки отказа свидетеля или потерпевшего от дачи показаний
• 1.2 Субъективные признаки отказа свидетеля или потерпевшего от дачи показаний
• 2. Проблемы квалификации отказа свидетеля или потерпевшего от дачи показаний
• 2.1 Отказ свидетеля или потерпевшего от дачи показаний и свидетельский иммунитет
• 2.2 Отказ от дачи показаний и физическое или психическое принуждение
• 2.3 Отграничение отказа свидетеля или потерпевшего от дачи показаний от иных преступлений против правосудия
• Заключение
• Список использованной литературы

Введение

Актуальность темы исследования. Проводимые в нашей стране социально-экономические и политические реформы самым серьезным образом отразились на состояние защищенности интересов порядка отправления правосудия в Казахстане.

В настоящее время особую тревогу вызывает не только моральный дух носителей судебной власти в Республике Казахстан, но и также правовой статус лиц, участвующих в уголовном процессе.

Это относится в полной мере к вопросу о юридической защите интересов осуществления правосудия (и предварительного следствия), связанных с получением доказательств по уголовному делу, в том числе в виде показаний свидетелей и потерпевших.

Ни для кого не является секретом тот факт, что потерпевшие и свидетели являются одними из важнейших фигур, участвующих в судебном разбирательстве. От их показаний во многом зависит принятие обоснованного и законного судебного решения.

В то же время практика сталкивается с тем, что многие свидетели и потерпевшие отказываются от дачи показаний, мотивируя это различными причинами, начиная от боязни за себя и своих близких и заканчивая опасением оказаться в дальнейшем самим на скамье подсудимых.

Политика последних лет по-новому подходит к решению задачи полноценного участия свидетелей и потерпевших в уголовном судопроизводстве. Для преодоления вполне обоснованного страха возможных негативных последствий выработаны специальные программы защиты свидетелей и потерпевших (к сожалению, далеко не всегда полностью реализуемые на практике).

Однако, остается не в полной мере решенным вопрос об уголовно-правовых гарантиях участия свидетелей и потерпевших в процессе. Норма об ответственности за отказ от дачи показаний свидетелем или потерпевшим давно известна отечественному уголовному законодательству. А проводимая правовая реформа заставляет нас по-новому посмотреть на состав данного преступления.

В Концепции правовой политики Республики Казахстан на период с 2010 до 2020 года указывается, что приоритетом развития уголовно-процессуального права остается дальнейшая последовательная реализация основополагающих принципов уголовного судопроизводства, направленных на защиту прав и свобод человека [1].

Надо сказать, что в теории уголовного права до сих пор неоднозначно решается вопрос об объектах данного преступления. По-разному понимается отказ от дачи показаний как уголовно значимое деяние.

Кроме того, много спорных моментов имеется по поводу определения перечня лиц, пользующихся свидетельским иммунитетом; не решено по существу юридическое понимание "показаний против" себя и указанных в законе лиц.

Все вышесказанное обуславливает актуальность избранной темы и необходимость проведения дальнейших научных исследований оснований и пределов уголовной ответственности за отказ свидетеля или потерпевшего от дачи показаний.

Степень научной разработанности темы исследования. Значительный вклад в исследование рассматриваемой в работе проблемы внесли следующие ученые: Е.О. Алауханов, У.С. Джекебаев, Е.К. Каиржанов, Г.С. Мауленов, А.Х. Миндагулов, Р.Т. Нуртаев, Е.А. Онгарбаев, А.И. Оралбаев, С.М. Рахметов, М.И. Тяжков и др.

Исследуемые в дипломной работе проблемы имеют сложный, многоплановый характер и неизбежно предопределили комплексный подход, включающий в себя юридические, криминологические, психологические (особенно патопсихологические и психоаналитические), психиатрические, медицинские, биологические, социальные и иные аспекты, определяющие личность преступника и связанную с ней индивидуальную профилактику преступлений.

Целью настоящего исследования является юридический и системный анализ положений статьи 353 УК Республики Казахстан.

Достижение указанных цели возможно путем решения следующих задач:

- изучение вопроса об элементах состава данного преступления по Уголовному кодексу Республики Казахстан;

- изучение степени разработанности проблемы юридической характеристики отказа свидетеля или потерпевшего от дачи показаний;

- теоретическое обоснование категории "свидетельский иммунитет" в уголовном праве;

- разработка предложений по совершенствованию норм уголовного законодательства, связанных с изучаемыми вопросами.

Объектом дипломной работы являются общественные отношения и интересы, возникающие в связи с реализацией уголовно-правовой нормы об отказе свидетеля или потерпевшего от дачи показаний, а также с реализацией положения о свидетельском иммунитет в уголовном праве.

Методологическая основа. Положения и выводы исследования анализировались с позиций диалектического материализма, законов и категорий диалектики как общенаучного метода. В ходе исследования мы руководствовались теоретическими разработками в области философии, антропологии, науковедения, логики и методики науки, общей теории права, использовал фундаментальные труды специалистов по криминологии, психологии, психиатрии, биологии, педагогике, социологии, медицине.

При написании дипломной работы автором применялись наряду с традиционными диалектико-философскими и формально-логическими методами познания частнонаучные методы: сравнительного правоведения, логико-юридического и психологического анализа, исторический, системный.

Нормативную основу исследования составили Конституция Республики Казахстан, Уголовный кодекс Республики Казахстан, Уголовно-процессуальный кодекс Республики Казахстан.

Изучены соответствующие подзаконные нормативные источники, а также уголовное законодательство ряда зарубежных стран (Великобритании, Германии, Испании, Польши, США, Франции и других).

Настоящую работу мы попытались построить исходя из особенностей выбранной тематики, с учетом положений действующего законодательства и опираясь на опыт отечественных и зарубежных криминологов. Структура дипломной работы отвечает основной цели и предмету исследования. Работа состоит из введения, двух глав и заключения.

1. Уголовно-правовая характеристика состава отказа свидетеля или потерпевшего от дачи показаний

1.1 Объективные признаки отказа свидетеля или потерпевшего от дачи показаний

Традиционно в отечественной науке считается, что основной характеристикой любого преступления является его общественная опасность, то есть способность причинить вред охраняемым уголовным законом объектам.

Не вдаваясь в теоретический спор о юридической природе категории "общественная опасность преступления" (ибо этот вопрос находится за рамками исследования), отметим, что мы солидарны с позицией, согласно которой криминализация деяния происходит как раз в зависимости от ценности объекта правовой охраны [2, с.10-12].

Подавляющее большинство авторов под объектом уголовно-правовой охраны понимает общественные отношения, которым преступлением причиняется вред или которые ставятся преступлением под угрозу причинения вреда.

Такое общее определение объекта преступлений являлось исходной позицией для выявления признаков и сущности самих общественных отношений в социалистическом обществе и определения объекта преступления на уровне конкретного посягательства.

При этом подчеркивалось, что содержание общественных отношений составляет "социально значимое поведение, включающее в себя все виды социального поведения; а общественные отношения - специфическая форма всей жизнедеятельности людей, сама их жизнедеятельность" [3, с.14-15].

В литературе существует немалое количество точек зрения относительно понимания интересов правосудия как родового объекта уголовно-правовой охраны.

Рассмотрим вначале филологическое понимание самого термина "правосудие".

По определению В.И. Даля, "правосудие" - "правый суд, решение по закону, по совести... правда" [4, с.380].

Более чем через сто лет С.И. Ожегов определил правосудие более ограничительно как "деятельность правовых, судебных органов" [5, с.511].

Обратимся к законодательным актам. Конституция Республики Казахстан в ст. 75 указывает, что правосудие в Республике Казахстан осуществляется только судом [6, с.31]. При этом определения того, что такое "правосудие", основной Закон не содержит. УПК РК, дублирует приведенное конституционное положение [7, с.5].

Таким образом, действующее законодательство не дает четкого определения, что же такое "правосудие", что породило полемику в отечественной уголовно-правовой науке относительно понимания правосудия как объекта уголовно-правовой охраны.

Обобщая высказанные в теории уголовного права точки зрения, можно говорить о существовании двух основных концепций относительно понимания интересов правосудия как объекта.

Суть первой сводится к тому, что интересы правосудия как родовой объект уголовно-правовой охраны состоит в правильном отправлении правосудия только судом, исключая деятельность органов дознания и предварительного следствия.

Второй подход находил большее количество сторонников в советский период.

В.А. Владимиров полагал, что в качестве объекта преступлений протии правосудия выступает нормальная деятельность органов правосудия: "при этом под органами, осуществляющими правосудие, закон имеет ввиду не только суд, ... но и органы, обеспечивающие суду возможность объективного и всестороннего разрешения дел, способствующие осуществлению правосудия" [8, с.399].

В настоящее время "нормальная", "законная", "правильная" деятельность суда, органов предварительного следствия и дознания, а также уголовно-исполнительной системы называется родовым объектом преступлений против правосудия практически всеми авторами.

Законодатель в главе Уголовного кодекса о преступлениях против правосудия постоянно упоминает наряду с судом органы предварительного следствия либо дознания (точнее, должностных лиц этих органов), а также органы, исполняющие решения суда (в частности, органы уголовно-исполнительной системы) [9, с.128-136].

Нельзя не согласиться с Р.Т. Нуртаевым в том, что своей работой органы предварительного следствия (дознания) и уголовно-исполнительной системы обеспечивают правосудие, поэтому правосудие как объект уголовно-правовой охраны - понятие более широкое, нежели правосудие в качестве специфического вида государственной деятельности, осуществляемой судом при рассмотрении уголовных, гражданских и арбитражных дел [10, с.45].

"Классический" в отечественной теории подход к определению непосредственного объекта отказа от дачи показаний был заложен Е.И. Каиржановым, отнесшей данный состав к преступлениям, противодействующим расследованию преступлений, разбирательству и разрешению судом уголовных дел, "совершаемым иными лицами" [11, с.41].

Непосредственный объект преступлений против правосудия как общественные отношения, обеспечивающие нормальное функционирование отдельных звеньев органов, составляющих в целом систему правосудия - т.е. органов, деятельность которых урегулирована процессуальным законодательством, которые от имени государства в рамках уголовного или гражданского судопроизводства могут вступать в правовые отношения с гражданами и юридическим лицами, осуществляя задачи и цели правосудия.

Объектом преступления, предусмотренного ст.353 УК РК является нормальная деятельность органов суда, следствия или дознания. В процессуальном праве закреплена обязанность свидетеля и потерпевшего давать показания, сообщать все известное им по делу и ответить на поставленные вопросы. Уклонение от исполнения этой обязанности существенно затрудняет деятельность органов суда, предварительного следствия и дознания, может привести к неполному исследованию обстоятельств дела и вынесению неправосудного приговора, решения или иного судебного акта.

Каждый может воспользоваться субъективным правом - это гарантируемые законом вид и мера возможного или дозволенного поведения, реализация которой зависит от воли и сознания субъекта. Например, обвиняемый вправе: защищать свои права и законные интересы средствами и способами, не противоречащими закону, и иметь достаточное время и возможность для подготовки к защите; знать, в чем он обвиняется, и получить копию постановления о привлечении его в качестве обвиняемого; получить от органа уголовного преследования немедленное разъяснение принадлежащих ему прав; уведомляться органом, ведущим уголовный процесс, о принятии процессуальных решений, затрагивающих его права и интересы, получить копию постановления о применении меры пресечения; давать объяснения и показания по предъявленному ему обвинению; отказаться от дачи показаний; представлять доказательства (ст.69 УПК РК).

Исходя из новых (и вполне оправданных) тенденций в понимании объекта преступления и анализа высказанных точек зрения, попытаемся сформулировать непосредственный объект отказа свидетеля или потерпевшего от дачи показаний на основе следующих аксиоматичных посылок:

1. Законное и обоснованное разрешение юридического конфликта от имени государства является собственно правосудием по уголовным и гражданским делам.

2. Правосудие осуществляется только судом, однако в силу конституционного принципа разделения властей, обеспечение правосудия возложено на иные государственные институты (органы, ведущие досудебные стадии уголовного дела; органы, исполняющие судебные решения по уголовным и гражданским делам).

3. Получение допустимых и относимых доказательств является основным средством обеспечения законного разрешения юридического конфликта уголовно-правового и гражданско-правового характера.

Показания свидетеля и потерпевшего являются доказательствами по уголовному и гражданскому делу.

Отказ свидетеля или потерпевшего от дачи показаний сужает доказательственную базу, необходимую для принятия законного решения по уголовному или гражданскому делу.

На основе изложенного непосредственный объект рассматриваемого преступления можно определить как правоохраняемый интерес законного получения доказательств по уголовному и гражданскому делу, существующий для принятия законного и обоснованного решения по уголовному или гражданскому делу от имени государства.

В статье 3 УК РК сказано, что единственным основанием уголовной ответственности является совершение деяния, содержащего все признаки состава преступления, предусмотренного уголовным законом [9, с.3].

Описывая то или иное преступление, законодатель характеризует главным образом его объективную сторону, которая служит важным показателем наличия степени общественной опасности и противоправности совершенного преступления. Объективная сторона преступления заключается в предусмотренном уголовным законом общественно опасном деянии, причиняющим вред объекту, охраняемому уголовным законом, а так же в условиях причинения этого вреда. К признакам объективной стороны преступного деяния в "материальных" составах преступлений относят общественно опасные последствия, причинно-следственную связь между деянием и последствиями.

Кроме того к объективной стороне состава относятся такие факультативные признаки, как место, время, обстановка, способы и средства совершения преступления.

Конструктивно в ст. 353 УК РК речь идет только об акте поведения субъекта - а именно об отказе от дачи показаний. Ни о каком последствии здесь речи не идет, в связи с чем можно "утверждать очевидное": состав отказа свидетеля или потерпевшего по своей конструкции является формальным - для наступления уголовной ответственности достаточно установить факт совершения субъектом указанного деяния.

Впрочем, никто из сегодняшних авторов такое утверждение под сомнение и не ставит.

Обратим внимание на то, что деяние традиционно в отечественной доктрине уголовного права подразделяется на две формы: действие и бездействие. Охарактеризуем их для начала.

Под действием традиционно понимается активная форма внешнего поведения. С точки зрения психологии, действие - это "целенаправленный процесс, побуждаемый в целом, которую данное действие реализует" [12, с.247].

Общеизвестно, что большинство преступлений может быть совершено только путем активных действий.

Термин "деяние" не является научным в строгом смысле этого слова, поскольку употребляется лишь в уголовном законодательстве как термин сугубо криминальный, который охватывает все виды человеческой деятельности, могущей стать общественно опасной.

Под действием в обычном бытовом смысле понимают телодвижение или поступок человека. В уголовно-правовом смысле понятие "действие" включает в себя не только отдельные телодвижения, но и совокупность телодвижений и поступков или деятельность в зависимости от описания объективной стороны в уголовном законе.

Преступное действие - наиболее распространенный элемент объективной стороны преступления. Его можно определить как акт общественно опасного и противоправного поведения, состоящего в совершении запрещенного законом поступка. Преступное действие внешне выражается либо в форме жеста, либо в виде произнесения слов, либо (что встречается в подавляющем большинстве случаев), в виде физического воздействия на других людей или различные предметы внешнего мира[13, C.177-180].

Действие в уголовно-правовом отношении предполагает осознанное поведение человека, являющегося проявлением его воли.

Так, B.C. Волков пишет: "Действовать - значит не просто вносить изменения в существующий (объективный) ход событий, но вносить эти изменения целенаправленно, преднамеренно" [14, с.39-40]. Эту же мысль подчеркивает Е.И. Каиржанов: "Наука уголовного права исходит из понятия преступного действия как волевого поступка. Это означает, что преступным и уголовно наказуемым может быть признано лишь такое деяние, которое имеет волевой характер" [15, с.56].

Преступное действие описывается в диспозициях статей особенной части уголовных кодексов с различной степенью конкретности. В большинстве случаев в диспозиции указываются точные признаки совершения преступником действия. Различная степень конкретности при описании в законе признаков преступного действия не случайна и не произвольна, а имеет под собой научную основу. Если только один способ из многих представляет общественную опасность, то он и указывается в законе; если же различные способы совершения данного преступления "равноценны" или не могут быть заранее перечислены, то целесообразнее сформулировать диспозицию более общем виде.

Гораздо более сложен вопрос о понимании второй формы деяния - бездействии. В соответствии с традиционной точкой зрения, в отличие от преступного действия, состоящего в активных поступках, телодвижениях, направленных на причинение вреда, бездействие состоит в пассивном поведении, в невыполнении действий, которые лицо должно было совершить.

Бездействие имеет уголовно-правовое значение только в том случае, если является антиподом конкретного общественно полезного действия и когда имеется определённый адресат, обязанный его совершить. Именно сочетание этих двух факторов - необходимость конкретного действия, и наличие для лица обязанности совершить эти действия, является основанием уголовной ответственности за бездействие [16, с.50].

Действительно, в трудах многих авторов бездействие определяется как акт общественно опасного и противоправного поведения, состоящий в не совершении лицом того, что оно по определённым основаниям обязано было и могло совершить.

Так же, как и преступное действие, преступное бездействие есть форма воздействия человека на окружающую действительность. Однако, в отличие от действия, это воздействие не активно, а пассивно в том смысле, что субъект не выполняет лежащих на нём обязанностей, не совершает требуемых действий.

Для уголовного же права феномен юридического бездействия состоит в том, что оно, как и действие, представляет собой сплав реальности и юридической модели, а существо вопроса состоит в том, что уголовная ответственность наступает за юридическое бездействие, т.е. за не совершение определённых действий. В этом смысле с юридической точки зрения бездействие не отличается от преступного действия и носит волевой характер. Оно так же представляет собой деяние, но в виде неисполнения юридической обязанности [17, с.161-162].

У преступлений, совершаемых бездействием, имеется только одна особенность - они могут быть совершены специальным субъектом, не выполнившим обязанность действовать. Поэтому первейшей задачей правоприменителя является правильное решение вопроса о субъекте таких преступлений.

Сама по себе обязанность действовать возлагается на субъекта в силу указания самого Уголовного закона, иных нормативных актов, но в ряде случаев может возникнуть в силу ранее совершенного акта поведения, служебных обязанностей, договора или иных принятых субъектом обязательств [18, с.112].

Итак, уголовная ответственность за совершение бездействия может быть возложена на субъекта, если:

а) он должен был выполнить конкретные обязанности или контролировать их выполнение другими личностями;

б) данная обязанность была выполнима в конкретных условиях, т.е. существовала реальная возможность её исполнить.

Все вышеприведенные рассуждения о сущности бездействия в уголовном праве актуальны по вполне естественной причине - отказ свидетеля или потерпевшего от дачи показаний как деяние совершается в форме бездействия.

Обратимся вначале к филологическому пониманию термина "отказ". По определению В.И. Даля, "отказ" - это "отвержение просьбы, несогласие, неохота или невозможность исполнить чье-либо желание" [19, с.726].

С.И. Ожегов под "отказом" понимает "отрицательный ответ на просьбу, требование" [5, с.415].

Таким образом, на протяжении более чем сотни лет в русском языке сохраняется устойчивое понимание того, что "отказ" в чем-либо - это неисполнение какого-нибудь требования третьего лица. Соответственно, по своим фактическим характеристикам, любой отказ - это всегда невыполнение чего-нибудь, т.е. пассивное поведение субъекта.

Действующее законодательство обязывает свидетеля потерпевшего давать показания по уголовному или гражданскому делу.

Так, в соответствии с УПК РК, свидетель "не вправе" - т.е. обязан дать показания по уголовному делу. То же самое относится и к потерпевшему от преступления (ч. 8 ст. 75 УПК РК) [7, с.28].

В нормах гражданско-процессуального законодательства закреплена обязанность свидетеля давать правдивые показания по гражданскому делу [20, с.36-37].

Из норм уголовно-процессуального и гражданско-процессуального законодательства, вытекает обязанность свидетеля и потерпевшего давать показания по уголовному или гражданскому делу является прямо указанной их юридической обязанностью, видом их должного правового поведения, предписанного государством посредством установления закона. Выполнение этой обязанности - долг каждого человека, призванный содействовать предварительному расследованию (дознанию), либо отправлению правосудия по уголовным и гражданским делам.

Отметим сразу, что и в уголовном, и в процессуальном законодательстве устанавливается круг лиц, которые не могут быть допрошены в качестве свидетелей либо вправе отказаться от дачи показаний, и, соответственно, не подлежат ответственности. Правовой статус лиц, обладающих "свидетельским иммунитетом" и правовая природа последнего будут специально рассмотрены во второй главе работы.

Итак, отказ от дачи показаний - бездействие субъекта (свидетеля или потерпевшего).

В советский период отказ от дачи показаний традиционно понимался как заявление свидетеля или потерпевшего о том, что он не будет давать показания по гражданскому или уголовному делу. Данная позиция не вызывала и не вызывает каких-либо сомнений практически у всех авторов и в настоящее время.

Так как в ст. 182 УК КазССР устанавливалась также ответственность эксперта за отказ от дачи заключения и переводчика от составления перевода, то альтернативным бездействием также признавалось заявление эксперта о том, что он не будет давать заключение либо переводчика - о том, что он не будет переводить. В настоящее время отказ эксперта от дачи заключения и отказ переводчика от составления перевода декриминализованы.

Вполне справедливо отмечалось, что отказ от дачи показаний возможен в ходе судебного заседания либо при производстве досудебных стадий уголовного процесса. А сам факт отказа образует оконченный состав преступления, вне зависимости от наступления каких-либо последствий.

В ряде работ указывалось на то, что ответственность за отказ от дачи показаний может наступить только в том случае, когда потерпевшему и свидетелю в процессуальном порядке разъяснены их обязанность давать показания, а также возможность привлечения к уголовной ответственности за отказ от дачи показаний.

Кроме того, было определено, что отсутствует состав преступления в действиях свидетеля или потерпевшего, отказывающегося отвечать на вопросы, не относящиеся к рассматриваемому делу.

Надо особо отметить, что действовавшая редакция ст. 182 УК КазССР наряду с отказом свидетеля или потерпевшего от дачи показаний предусматривала альтернативную ответственность за их уклонение от дачи показании - то есть за их неявку без уважительной причины в орган следствия, дознания или в судебной заседание. Для привлечения к уголовной ответственности за уклонение требовалось установить, что был сделан вызов на допрос, вызванное лицо было своевременно извещено о месте и времени явки, и что отсутствовали уважительные причины неявки. При этом подчеркивалось, что вопрос об уважительности или неуважительности неявки - это вопрос факта, подлежащий рассмотрению в каждом конкретном случае.

Уклонение свидетеля или потерпевшего от дачи показаний является, по сути дела, завуалированным отказом от дачи показаний, то есть его специальной разновидностью.

Можно ли расценивать уклонение от дачи показаний как разновидность отказа?

Как выше говорилось, под уклонением от дачи показаний, применительно к положениям ст. 182 УК КазССР, понималась неявка без уважительных причин свидетеля или потерпевшего в судебное заседание либо к лицу, ведущему предварительное следствие (дознание). При этом свидетель (потерпевший) должны были быть субъективно извещены о месте и времени допроса.

Таким образом, характерной чертой уклонения является то обстоятельство, что свидетель или потерпевший физически отсутствуют во время проведения допроса. В то время как отказ от дачи показаний подразумевает их физическое присутствие в зале судебного заседания или месте проведения допроса на предварительном следствии (дознании).

Таким образом, уже по этой причине уклонение от дачи показаний вряд ли можно расценивать как частный случай отказа.

Объективная сторона преступления состоит в прямом отказе потерпевшего или свидетеля дать показания, который может быть заявлен в устной или письменной форме на предварительном следствии, дознании или в суде. Этот отказ совершается путем действия.

Отказ проявляется в бездействии, когда свидетель или потерпевший молчит, не отвечает на поставленные вопросы. Такое молчание дает основание для привлечения лица к уголовной ответственности за отказ от дачи показаний по ст. 353 УК РК. Если свидетель или потерпевший отвечает на задаваемые вопросы, но при ответах не освещает некоторые обстоятельства, то такие действия охватываются составом заведомо ложного показания. Таким образом, состав отказа дать показание от состава дачи ложного показания отличается тем, что если лицо вообще не отвечает на вопрос, то в содеянном имеются признаки состава отказа дать показание. Когда же свидетель либо потерпевший отвечает на вопросы, но при этом намеренно не сообщает какие-то важные сведения, совершается преступление в виде дачи заведомо ложного показания.

Кроме того, за уклонение от дачи показаний до введения в действие нового Кодекса об административных правонарушениях, была предусмотрена административная ответственность (ст. 165-1 КоАП КазССР). Исходя из данного обстоятельства, можно сделать вывод о том, что уклонение свидетеля или потерпевшего от дачи показаний не влечет уголовной ответственности.

Данное положение представляется обоснованным по нескольким соображениям.

Во-первых, если признать уклонение от дачи показаний специальной разновидностью отказа, то специальный вид уголовно-значимого деяния не может влечь уголовной ответственности. Если прямо не указан в Уголовном законе.

Во-вторых, исходя из конституционного правила о толковании сомнений, любое сомнение должно толковаться в пользу лица: то есть, если за деяние установлена административная ответственность и возможна (только возможна, даже прямо в УК не указана) ответственность уголовная, то речь может идти только об административном правонарушении.

Исходя из приведенных соображений, можно утверждать, что уклонение от дачи показаний не является разновидностью отказа свидетеля или потерпевшего от дачи показаний и не может влечь уголовной ответственности по ст. 353 УК РК.

Еще один немаловажный момент. В ряде работ говорится о том, что отказом от дачи показаний является умолчание свидетеля или потерпевшего, выражающееся в отказе отвечать на одни вопросы дознавателя, следователя или суда, и в ответе на другие вопросы.

С другой стороны, ряд авторов утверждает, что умолчание свидетеля или потерпевшего о достоверно известных фактах "не считается отказом от дачи показаний" и "при соответствующих условиях это обстоятельство может квалифицироваться как дача заведомо ложных показаний" [21, с.123].

Критерии квалификации умолчания как лжесвидетельства является то, как влияет поведение виновного на установление истины - если оно препятствует ее выяснению, то налицо дача заведомо ложных показаний; если лишь не содействует - речь идет об отказе от дачи показаний.

Представляется очевидным, что любое умолчание об истине препятствует задачам правосудия (и предварительного следствия). Но, с другой стороны, умолчание не означает предоставление ложной информации, способен ной повлиять на исход гражданского или уголовного дела.

В конце концов, осуществление правосудия - это функциональная задача государства, и нельзя ее даже в части перекладывать на частных лиц. Принятие решения по делу должно быть законным и обоснованным, все доказательства оцениваются в их совокупности - и если в доказательственной базе отсутствуют умолчанные свидетелем либо потерпевшим сведения, это нельзя расценивать как предоставление ложной информации, ведь ее попросту нет.

Уточним, речь идет не о предоставлении ложной информации об обстоятельствах самого гражданского или уголовного дела, а только лишь о непредоставлении истинных сведений - и, соответственно, такое умолчание (полное или частичное) является отказом от дачи показаний. Ссылки свидетеля или потерпевшего на то что он "не видел", "не слышал", "не знал" чего-либо не являются предоставлением ложной информации об обстоятельствах гражданского или уголовно дела - это умолчание об истине и, следовательно, отказ предоставить истинные сведения в ходе допроса.

Представляется, что любое умолчание свидетеля или потерпевшего (полное либо частичное), не сопровождающееся предоставлением заведомо ложной информации об обстоятельствах дела, необходимо расценивать как отказ от дачи показаний.

Это утверждение поддержали более половины (55%) опрошенных в ходе анкетирования.

Сказанное позволяет сформулировать понимание объективной стороны рассматриваемого преступления следующим образом: отказ свидетеля или потерпевшего от дачи показаний - бездействие, выраженное в любом (полном или частичном) непредоставлении известной информации по уголовному либо гражданскому делу суду или органу, ведущему досудебную стадию уголовного дела.

Видами отказа от дачи показаний могут являться:

· "прямой отказ" - совершаемый в виде заявления свидетеля или потерпевшего о нежелании давать показания по уголовному или гражданскому делу;

· "завуалированный отказ" - то есть полное или частичное умолчание об истинных сведениях,

· известных свидетелю или потерпевшему по уголовному либо гражданскому делу, не сопровождающееся предоставлением заведомо ложных сведениях об обстоятельствах самого дела.

Преступление, предусмотренное ст. 353 УК РК, имеет формальный состав - следовательно, оно окончено в момент совершения любого вида отказа свидетеля или потерпевшего от дачи показаний по гражданскому или уголовному делу, вне зависимости от наступивших последствий.

Предложенное понимание отказа от дачи показаний и его видов в целом одобрили 65% респондентов.

Таким образом, по рассмотренным в параграфе вопросам можно сделать следующие выводы.

Объектом преступления, предусмотренного ст.353 УК РК является нормальная деятельность органов суда, следствия или дознания. В процессуальном праве закреплена обязанность свидетеля и потерпевшего давать показания, сообщать все известное им по делу и ответить на поставленные вопросы. Уклонение от исполнения этой обязанности существенно затрудняет деятельность органов суда, предварительного следствия и дознания, может привести к неполному исследованию обстоятельств дела и вынесению неправосудного приговора, решения или иного судебного акта.

Объективная сторона преступления состоит в прямом отказе потерпевшего или свидетеля дать показания, который может быть заявлен в устной или письменной форме на предварительном следствии, дознании или в суде. Этот отказ совершается путем действия.

Отказ проявляется в бездействии, когда свидетель или потерпевший молчит, не отвечает на поставленные вопросы. Такое молчание дает основание для привлечения лица к уголовной ответственности за отказ от дачи показаний по ст. 353 УК РК. Если свидетель или потерпевший отвечает на задаваемые вопросы, но при ответах не освещает некоторые обстоятельства, то такие действия охватываются составом заведомо ложного показания. Таким образом, состав отказа дать показание от состава дачи ложного показания отличается тем, что если лицо вообще не отвечает на вопрос, то в содеянном имеются признаки состава отказа дать показание. Когда же свидетель либо потерпевший отвечает на вопросы, но при этом намеренно не сообщает какие-то важные сведения, совершается преступление в виде дачи заведомо ложного показания.

Преступление имеет формальный состав и оконченным будет с момента заявления об отказе давать показания.

Неявка свидетеля или потерпевшего к следователю либо в суд не может рассматриваться как отказ от дачи показаний.

1.2 Субъективные признаки отказа свидетеля или потерпевшего от дачи показаний

Субъекту преступления как элементу состава преступления в отечественном уголовном праве уделяется значительное внимание. Правильное и всестороннее рассмотрение этой проблемы теснейшим образом связано с привлечением лица к уголовной ответственности, в частности, с осуществлением уголовно-правовой квалификации общественно опасного деяния.

Понятие субъекта преступления предполагает выяснение широкого круга вопросов, включающих, с одной стороны, установление правовых признаков, характеризующих субъекта преступления в уголовном праве, и, с другой стороны, раскрытие социально-политического, морального облика преступника.

Оба эти аспекта имеют важное теоретическое значение. Соответственно признаки и свойства субъекта преступления условно можно подразделить на две группы: криминологические свойства и признаки уголовно-правового характера. С уголовно-правовой точки зрения субъект преступления - это лицо, совершившее преступления и обладающее указанными в уголовном законе признаками (свойствами).

Для того чтобы признать лицо субъектом преступления, необходимо установить, что именно это лицо совершило преступление. Лицо считается совершившим преступление, если оно лично, собственными силами (в том числе с использованием сил природы, домашних и диких животных, технических механизмов и т.п.) осуществило общественно опасные действия (бездействие), образующие состав определенного вида преступления.

Для того чтобы лицо было признано субъектом преступления, оно должно обладать определенными свойствами. Эти свойства отражены в уголовном законодательстве в качестве признаков состава, характеризующих субъекта преступления. Для осуществления уголовно-правовой квалификации общественно опасного деяния установление этих признаков является обязательным.

Признаки субъекта преступления сравнительно немногочисленны.

В этом, в частности, проявляется принцип равенства всех граждан перед законом. Отечественное законодательство не дифференцирует уголовную ответственность лиц в зависимости от их расовой, национальной принадлежности, сословия, профессии. Индивидуальные особенности личности преступника оказывают довольно ограниченное влияние на уголовно-правовую квалификацию совершенного им общественно опасного деяния.

Субъектом преступления в отечественном уголовном праве может быть только физическое лицо - человек. Совершенное от имени юридического лица то или иное преступление не делает его субъектом преступления. Юридическое лицо не может нести уголовную ответственность за совершенное деяние. Субъектом преступления и здесь остаются те физические лица, которые его фактически совершили.

Таким образом, уголовное право Республики Казахстан продолжает исходить из классического принципа личной ответственности виновного в совершении преступления.

Уголовный закон называет только два признака общего субъекта преступления как физического лица - его возраст и вменяемость.

Каждое лицо, достигшее возраста уголовной ответственности, считается осознающим фактический характер своих действий и руководящим ими, пока не доказано обратное. Таким образом, в уголовном праве действует презумпция вменяемости, в силу которой лицо, достигшее возраста уголовной ответственности, считается вменяемым, пока не доказано обратное. Несмотря на отсутствие законодательного закрепления данной презумпции, из нее исходят суды в своей практике.

Кроме того, о презюмированной вменяемости говорит Международный стандарт ООН в области защиты прав человека, имеющий юридическую силу для Казахстана [22]. Исходя из конституционного предписания о приоритете норм международного права над национальным правом [6, с.9], можно утверждать, что положение о презумпции вменяемости действует в Республике Казахстан, несмотря на отсутствие этой нормы в самом Уголовном законе.

В соответствии с доктриной отечественного уголовного права, в случае, когда в статье Особенной части оговорены иные признаки субъекта, он является специальным. Говоря иными словами, специальным субъектом преступления выступает лицо, которое, кроме необходимых признаков субъекта (вменяемость и достижение определенного возраста), должно обладать еще особыми дополнительными признаками, ограничивающими возможность привлечения других лиц к уголовной ответственности за совершение конкретного преступления.

За ряд преступлений ответственность несут лишь лица, которые наряду с признаками общего субъекта наделены и другими юридическими признаками, указанными в диспозиции конкретных статей Особенной части УК. Эти признаки и характеризуют специальных субъектов преступления. Вменяемость и возраст уголовной ответственности - обязательные признаки общего и специального субъектов преступления, они в равной мере им присущи, характеризуют их.

Отсутствие одного из этих признаков исключает наличие субъекта преступления вообще как общего, так и специального.

Специфика квалификации преступлений со специальным субъектом состоит в том, что она, как правило, начинается с установления признаков специального субъекта преступления, а затем уже исходя из особенностей этого субъекта, отыскивается уголовно-правовая норма, по которой он должен нести ответственность.

При установлении специального субъекта важное значение имеют положения, содержащиеся в ведомственных нормативных актах: уставах, инструкциях и приказах, которые определяют служебные полномочия тех или иных работников учреждений, организаций, предприятий.

Таким образом, специальный субъект преступления:

а) кроме вменяемости и возраста уголовной ответственности, обладает и иными дополнительными юридическими признаками;

б) наделен одним или более такими признаками;

в) эти признаки указаны в диспозициях статей Особенной части УК или прямо вытекают из них;

г) их наличие ограничивает круг лиц, которые могут нести ответственность по данному закону.

Названные признаки должны быть установлены при квалификации преступления, что обеспечивает правильное применение закона по субъекту преступления.

В судебной практике неоднократно подчеркивается на обязательность установления тех или иных юридических признаков, указанных в диспозиции статьи Особенной части для привлечения лица к уголовной ответственности.

Согласно ст. 353 УК РК субъектом отказа от дачи показаний является свидетель либо потерпевший.

Уголовный закон не дает понятия ни свидетеля, ни потерпевшего - поэтому можно утверждать, что при определении субъектного круга данный состав имеет бланкетный характер, т.е. отсылает к действующему процессуальному законодательству.

Так как ранее было определено, что непосредственным объектом данного преступления являются интересы законного осуществления правосудия по уголовным и гражданским делам, а также интересы законного производства предварительного расследования (дознания), то логично обратиться к соответствующим положениям уголовно-процессуального и гражданско-процессуального законодательства Казахстана.

В теории уголовного права под потерпевшим от преступления (либо общественно опасного деяния) предлагалось понимать физическое лицо, которому преступлением причинен моральный, физический или материальный вред, либо нарушены его законные права, а также юридическое лицо (организацию, предприятие либо учреждение), которым преступлением (общественно опасным деянием) причинен материальный вред, либо нарушены его законные права [23, с,12]. При этом потерпевший как уголовно-правовая категория традиционно рассматривался как составная часть объекта уголовно-правовой охраны.

Но данные определения справедливы в случаях уголовно-правовой характеристики лица, которому самим преступлением причинен какой-либо вред. В нашем же случае потерпевший от преступления - сам причинитель уголовно-значимого вреда, субъект преступления [24, с.78].

В гражданском процессе, как известно, фигура потерпевшего изначально исключена в силу функционального определения и задач самого гражданского процесса и осуществления правосудия по гражданским делам.

Следовательно, определение потерпевшего как субъекта ст. 353 УК РК необходимо заимствовать из положений уголовно-процессуального законодательства.

Потерпевший, с точки зрения уголовного процесса, является участником уголовного судопроизводства со стороны обвинения - соответственно, в его лице осуществляется (наряду с прокурором, следователем, органом дознания, дознавателем, частным обвинителем и гражданским истцом) процессуальная функция обвинения по уголовному делу.

В соответствии сост. 75 УПК РК, потерпевшим в уголовном процессе признается лицо, в отношении которого есть основание полагать, что ему непосредственно преступлением причинен моральный, физический или имущественный вред [7, с.40].

Процессуально решение о признании физического лица потерпевшим оформляется постановлением дознавателя, следователя, прокурора или суда. В ч. 12 ст. 75 УПК РК повторено ставшее традиционным для отечественного процессуального права положение о том, что по уголовным по делам о преступлениях, последствием которых явилась смерть лица, права потерпевшего, предусмотренные статьей, осуществляют близкие родственники умершего. Если на предоставление прав потерпевшего претендуют несколько лиц, которым преступлением причинен моральный вред в связи с гибелью их родственников, все они могут быть признаны потерпевшими либо по соглашению между ними один из них

Соответственно, потерпевшим по такому уголовному делу могут быть признаны: супруг, супруга; дедушка, бабушка, а также один из родителей, детей, усыновителей, усыновленных, родных братьев или сестер,

В то же время в ст. 80 УПК РК указано, что представители и законные представители потерпевшего имеют те же процессуальные права, что и непосредственно сам потерпевший. Однако, в законе отсутствует указание на то, что на представителя или законного представителя потерпевшего переходят обязанности последнего. А дача показаний по уголовному делу является правовой обязанностью. Следовательно, в силу буквального толкования УПК РК, представитель или законный представитель потерпевшего не обязаны давать показания по уголовному делу, в котором участвует представляемый, а соответственно не могут расцениваться как субъекты преступления, предусмотренного ст. 353 УК РК.

Уголовно-процессуальное законодательство указывает, что в случае признания потерпевшим юридического лица, его права осуществляет представитель. Возвращаясь к положениям ст. 80 УПК РК, можно утверждать, что и в этом случае представитель юридического лица не может быть субъектом рассматриваемого преступления [25, с.92].

Тот факт, что дача показаний по уголовному делу - обязанность потерпевшего - следует из положений УПК РК о том, что "потерпевший не вправе... отказываться от дачи показаний".

В соответствии с ч. 8 ст. 75 УПК РК, потерпевший обязан: явиться по вызову органа, ведущего уголовный процесс, правдиво сообщить все известные по делу обстоятельства и ответить на поставленные вопросы; не разглашать сведения об обстоятельствах, известных ему по делу; соблюдать установленный порядок при производстве следственных действий и во время судебного заседания. При согласии потерпевшего дать показания он должен быть предупрежден о том, что его показания могут быть использованы в качестве доказательств по уголовному делу, в том числе и в случае его последующего отказа от этих показаний.

Когда потерпевший может совершить преступление, предусмотренное ст. 353 УК РК? Процессуально он появляется с момента признания его таковым следователем, дознавателем, прокурором или судьей. Соответственно, в этом качестве лицо может пребывать в течение срока предварительного расследования (дознания) и судебного рассмотрения уголовного дела.

Прекращает ли факт вынесения приговора судом первой инстанции процессуального положения лица как потерпевшего по уголовному делу? Думается, что нет: ведь существует возможность возобновления судопроизводства по делу в суде второй инстанции (апелляционное, кассационное, надзорное).

Поэтому наиболее правильной представляется позиция о том, что обязанность давать показания (а соответственно, возможность совершить рассматриваемое преступление) имеется у потерпевшего вплоть до вступления приговора по делу в законную силу.

В соответствии УПК РК, приговор суда первой инстанции вступает в законную силу по истечении срока его обжалования в апелляционном или кассационном порядке, если он не был обжалован сторонами.

Приговор суда апелляционной инстанции вступает в законную силу по истечении срока его обжалования в кассационном порядке, если он не был обжалован сторонами.

Наконец, в случае подачи жалобы или представления в кассационном порядке, приговор, если он не отменяется судом кассационной инстанции, вступает в законную силу в день вынесения кассационного определения.

Однако, суд может вынести по уголовному делу не только приговор, но и иное решение - определение либо постановление. Порядок вступления в законную силу последних определен в ст. 447 УПК РК.

Более того, уголовное дело может быть прекращено производством на досудебных стадиях - то есть в период предварительного расследования.

В соответствии с главой 35 "Прекращение дела в ходе предварительного следствия" (ст. 269 - 272 УПК РК), основаниями прекращения уголовного дела являются: отсутствие события преступления; отсутствие в деянии состава преступления; истечение сроков давности уголовного преследования; смерть обвиняемого или подозреваемого (кроме дел о реабилитации); отсутствие согласия суда на возбуждение уголовного дела в специально оговоренных случаях; примирение сторон; изменение обстановки; деятельное раскаяние.

В УПК РК впервые законодательно разведены понятия "прекращение уголовного дела" и "прекращение уголовного преследования". Исходя из положений УПК РК, можно предположить, что прекращение уголовного преследования снимает с потерпевшего правовую обязанность давать показания только в том случае, если сопровождается прекращением уголовного дела.

Не вдаваясь в процессуальные вопросы принятия всех этих решений, отметим: для материального уголовно права важен тот факт, что обязанность давать показания лежит на потерпевшем с момента признания его таковым специальным постановлением до момента вступления в законную силу судебного решения либо прекращения уголовного дела на досудебных стадиях. Естественно, вступление в силу судебного решения или прекращение уголовного дела должны сами по себе быть законными и обоснованными, иначе они подлежат отмене, а к лицу вновь "возвращается" его процессуальный статус потерпевшего.

Итак, потерпевшего как субъекта преступления, предусмотренного ст. 353 УК РК, можно определить как физическое лицо,- в отношении которого официальным органом вынесено постановление о признании потерпевшим, и этот статус сохраняется за лицом до вступления в законную силу судебного решения либо прекращения уголовного дела на досудебных стадиях.

Второй специальный субъект рассматриваемого преступления - свидетель.

С точки зрения УПК РК, свидетель - это любое лицо, которому могут быть известны какие-либо обстоятельства, имеющие значение для расследования и разрешения уголовного дела, и которое вызвано для дачи показаний (ст. 82).

В уголовном процессе свидетель является "иным участником уголовного судопроизводства" - то есть в его фигуре не воплощается ни функция обвинения, ни функция защиты по уголовному делу - он (свидетель) является носителем информации, которая призвана способствовать принятию законного и обоснованного решения по уголовному делу.

Процессуально информация, которой обладает свидетель, сообщается им в ходе допроса в период предварительного следствия, дознания либо судебного заседания (что в равной степени относится и к потерпевшему).

В теории уголовного процесса сущность допроса определяется во многом его ролью в процессуальном доказывании, под которым принято понимать осуществляемую в процессуальных формах деятельность следователя, дознавателя, прокурора, и суда с участием других субъектов уголовного процесса, по собиранию, закреплению, проверке и оценке фактических данных, необходимых для установления истины по уголовному делу и решения задач уголовного судопроизводства. Содержанием процессуального, доказывания является познание обстоятельств преступления, осуществляемое в особой процессуальной форме и состоящее в собирании, проверке, оценке, а также использовании доказательств для решения задач уголовного судопроизводства по расследуемому уголовному делу.