Анализ отказа признания и исполнения иностранных судебных решений

Размещено на http://www.allbest.ru/

Содержание

Введение

Глава 1. Юридическое значение отказа в признании и приведении в исполнение иностранных судебных решений

1.1 Отказ в признании и исполнении иностранных судебных решений как односторонний акт государства международного характера и порядок его принятия

1.2 Договорная регламентация отказа в признании и исполнении иностранных судебных решений

1.3 Правовые последствия отказа в признании и исполнении иностранных судебных решений для граждан и юридических лиц

Глава 2. Виды оснований отказа в признании и приведении в исполнение иностранных судебных решений, практические аспекты их применения

2.1 Обязательные основания отказа

2.2 Факультативные основания отказа

Заключение

Библиографический список

Введение

Актуальность темы исследования. Несмотря на то, что государства избирают для себя какую-либо идеологему в области выдачи экзекватуры на решения иностранных судов, будь то самое либеральное следование идеям международной вежливости либо же более строгая обусловленность наличием действующего международного договора, все же представляется, что эти посылы лежат в большей степени в области внешней политики, нежели права. А все протекционистские, защитные цели, которые этим преследуются, могут быть перенесены сугубо в юридическую плоскость и решены более прикладными механизмами, которые именуются основаниями для отказа в признании и приведении в исполнение иностранных судебных решений. Этих оснований несколько, и каждое из них решает как локальную задачу по обеспечению субъективных прав частных лиц на справедливое судебное разбирательство, так и более глобальную - по защите публичного порядка.

Проблема признания и приведения в исполнение решений российских судов иностранными судами и иностранных судебных решений российскими судами в отечественной цивилистической доктрине относится к числу наиболее дискуссионных. К ней обращались такие известные ученые, как Т.К. Андреева, Р.В. Зайцев, Б.Р. Карабельников, С.В. Крохалев, Е.Н. Кузнецов, Д.В. Литвинский, А.И. Муранов, Т.Н. Нешатаева, С.С. Сорокина, В.В. Ярков, В.В. Старженецкий и др.Нешатаева Т.Н. Международное частное право и международный гражданский процесс: Учеб.курс: В 3 ч. М., 2014. С. 543.

По мнению Председателя Конституционного Суда РФ В.Д. Зорькина, в области международно-правовых отношений одной из первоочередных мер, способных повысить привлекательность российской судебной системы для бизнеса, является расширение возможностей для исполнения иностранных судебных решений в российской правовой системе и решений российских судов - за рубежомЗорькин В.Д. Право в условиях глобальных перемен: Монография. М.: Норма, 2013. С. 67..

Эта тема неоднократно поднималась на многих международных юридических форумах, проходивших в России. Выступая на V Петербургском международном юридическом форуме, премьер-министр России Д.А. Медведев обратил внимание на необходимость уточнения механизма исполнения решений международных судов в связи с угрозой политизации судебных решений.

Объектом исследования являются общественные отношения, возникающие при отказе приведения в исполнение иностранных решений.

Предметом исследования являются нормы действующего российского и международного законодательства, регулирующие вопросы отказа признания и исполнения иностранных судебных решений.

Целью настоящей работы является анализ отказа признания и исполнения иностранных судебных решений.

При исследовании темы настоящей работы перед нами поставлены следующие задачи:

- рассмотреть отказ в признании и исполнении иностранных судебных решений как односторонний акт государства международного характера и порядок его принятия;

- проанализировать договорную регламентацию отказа в признании и исполнении иностранных судебных решений;

- исследовать правовые последствия отказа в признании и исполнении иностранных судебных решений для граждан и юридических лиц;

- рассмотреть обязательные основания отказа в признании и приведении в исполнение иностранных судебных решений;

- проанализировать факультативные основания отказа в признании и приведении в исполнение иностранных судебных решений.

Методологической основой исследования послужили положения материалистической диалектики, философские знания, определяющие основные требования к научным теориям.

Нормативной базой исследования являются: Конституция РФ, действующее арбитражное процессуальное законодательство, материалы судебной практики.

Теоретической основой работы послужили учебники, учебные пособия, монографии, материалы периодической печати и электронные ресурсы по теме исследования.

Работа состоит из введения, двух глав, объединяющих пять параграфов, заключения и библиографического списка.

Глава 1. Юридическое значение отказа в признании и приведении в исполнение иностранных судебных решений

1.1 Отказ в признании и исполнении иностранных судебных решений как односторонний акт государства международного характера и порядок его принятия

В теории международного процесса отмечается, что власть государства ограничена определенной территорией, вследствие чего акты органов государственной власти (включая судебные акты) обладают обязательной силой лишь в пределах территории соответствующего государства. Для обретения обязательной силы в других государствах иностранный судебный акт должен пройти особую процедуру признания иностранного судебного акта, которая заключается в придании данному акту обязательной силы после его ограниченного исследования судом страны признания. Последний должен установить наличие обязательства соответствующей страны по признанию иностранного судебного акта, которое может быть закреплено в международном договоре, законе страны признания или существовать в форме принципа международной вежливости Зайцев Р.В. Признание и приведение в исполнение в России иностранных судебных актов / Под ред. В.В. Яркова. М., 2007.. При этом суд должен также установить отсутствие оснований для отказа в признании иностранного судебного акта.

Закрепление в законодательстве большинства стран возможности отказа в признании иностранного судебного акта преследует две цели: 1) предоставить стороне, против которой был вынесен иностранный судебный акт, возможность заявить свои возражения против его признания, связанные с нарушением фундаментальных процессуальных прав при разрешении спора в иностранном суде (ненадлежащее уведомление стороны об иностранном процессе); 2) гарантировать стабильность судебной системы государства признания (при нарушении иностранным судом исключительной компетенции судов страны признания), а также стабильность данного государства в целом (при несоответствии иностранного судебного акта публичному порядку государства признания).

Если суд страны признания установит наличие обязательства по признанию иностранного судебного акта и отсутствие оснований для отказа в его признании, то он выносит определение, в силу которого иностранный судебный акт приобретает обязательную силу на территории страны признания.

Обязательная сила проявляется в том, что государственные органы страны признания обязаны совершить определенные действия на основании иностранного судебного акта, прошедшего процедуру признания. К проявлениям обязательной силы иностранного судебного акта в РФ можно отнести: а) возможность обращения взыскания на имущество должника или принуждения должника к исполнению обязанности, возложенной иностранным судебным актом (принудительное исполнение иностранного судебного акта); б) возможность включения задолженности, установленной признанным иностранным судебным актом, в реестр требований кредиторов неплатежеспособного должника (п. 3 информационного письма Президиума ВАС РФ № 96); в) иные проявления.

Поскольку в большинстве случаев признание иностранного судебного акта преследует цель обращения взыскания на имущество должника, то процедура придания обязательной силы иностранному судебному акту в законодательстве РФ и зарубежных стран именуется «признание и приведение в исполнение иностранных судебных актов» Регламент Совета Европейского союза № 44/2001 «О юрисдикции, признании и исполнении судебных решений по гражданским и коммерческим делам» (принят в Брюсселе 22.12.2000 // СПС «КонсультантПлюс».. Так как признание иностранного судебного акта по общему правилу представляет собой предпосылку для его последующего принудительного исполнения, то использование в законодательстве термина «признание и приведение в исполнение» вполне обоснованно Зайцев Р.В. Указ. соч. С. 27..

Однако подход, в соответствии с которым признание иностранного судебного акта выступает основанием для принудительного его исполнения, встречает определенные возражения в теории международного гражданского процесса. В частности, А. Муранов и Д. Давыденко отмечают, что в этом случае суд сначала рассматривал бы вопрос о признании иностранного акта, а затем вопрос о его приведении в исполнение Давыденко Д., Муранов А. Вопросы признания и (или) приведения в исполнение иностранных решений в России // Корпоративный юрист. 2007. № 3. С. 11.. В соответствии со ст. ст. 241 - 246 АПК РФ данные вопросы разрешаются судом одновременно, из чего авторы делают вывод, что признание иностранного судебного акта не является необходимой предпосылкой для придания данному акту обязательной силы в стране признания.

Необходимо отметить, что приведенная точка зрения справедлива лишь для ограниченного числа иностранных судебных актов, которые в силу особой правовой природы не требуют признания в судебном порядке. В РФ согласно ст. 415 ГПК РФ к таким актам относятся: а) иностранные судебные акты в отношении личного статуса лица; б) иностранные судебные акты о расторжении брака между российскими и иностранными гражданами; в) судебные акты о расторжении брака между российскими гражданами, проживавшими за рубежом на момент расторжения брака. Данные иностранные судебные акты не требуют признания в судебном порядке, поскольку отсутствует должник, права которого могли быть нарушены соответствующим судебным актом.

Для остальных категорий иностранных судебных актов, где присутствует должник (сторона, против которой вынесен иностранный судебный акт), признание представляет необходимую предпосылку для придания им обязательной силы, поскольку процедура признания призвана гарантировать соблюдение фундаментальных процессуальных прав стороны, против которой выносится иностранный судебный акт.

Далее остановимся на проблеме, которая длительное время носила скорее теоретический характер, а в последние годы приобретает все большее практическое значение. Это вопрос о том, возможно ли признание иностранного судебного решения, не требующего принудительного исполнения, и если да, то в рамках какой процедуры оно должно осуществляться.

В судебно-арбитражной практике этот вопрос возник при рассмотрении искового заявления акционерного общества «БТА Банк» (Республика Казахстан) к ООО «Пектопа» о применении последствий недействительности соглашения о расторжении договора об ипотеке, погашении (аннулировании) в ЕГРП записи о погашении ипотеки в пользу общества «БТА Банк» в отношении двух нежилых помещений, расположенных в Москве, восстановлении в ЕГРП записи о государственной регистрации ипотеки в пользу общества «БТА Банк» в отношении указанных нежилых помещений Дело № А40-55913/12-47-518 АС г. Москвы..

Не вдаваясь в подробное описание фабулы настоящего дела, отметим лишь, что общество «БТА Банк» основывало свои исковые требования на решении Специализированного межрайонного экономического суда г. Алматы (Республика Казахстан) по иску прокурора Медеуского района г. Алматы, заявленному в интересах акционерного общества «Фонд национального благосостояния «Самрук-Казына» о признании соглашения о расторжении договора ипотеки недействительным в полном объеме ввиду отсутствия у представителя общества «БТА Банк» полномочий на его подписание.

К сожалению, Президиум ВАС РФ, констатировав лишь неправомерность ссылки суда кассационной инстанции на ст. 16 АПК РФ в отсутствие указания на международный договор РФ или федеральный закон, которыми предусмотрено обязательное применение в РФ решения суда Республики Казахстан, оставил без подробного анализа вопрос о юридической силе судебного акта иностранного суда, предоставленного в российский суд для подтверждения тех или иных фактов Постановление Президиума ВАС РФ от 15.10.2013 № 8094/13..

Примечательно, что при новом рассмотрении данного дела Девятый арбитражный апелляционный суд в Постановлении от 31.03.2015 пришел к выводу о том, что указанное решение казахстанского суда подлежит признанию на территории Российской Федерации без специального производства. Основанием для подобного вывода послужила ст. 7 Киевского соглашения о порядке разрешения споров, связанных с осуществлением хозяйственной деятельности, 1992 г., которая предусматривает, что государства - участники СНГ взаимно признают и исполняют вступившие в законную силу решения компетентных судов, а также ст. 8 Соглашения, которая была интерпретирована таким образом, что в судебном порядке производится только приведение в исполнение решения иностранного суда, тогда как для признания иностранного суда такой порядок не предусмотрен.

Кроме того, суд сослался на п. 1 ст. 52 Минской конвенции, которая содержит норму о том, что вынесенные и вступившие в законную силу судебные решения, не требующие по своему характеру исполнения, признаются на территориях других договаривающихся сторон без специального производства.

Видится, что подобный подход является достаточно неоднозначным.

По общему правилу юридическая сила судебного решения ограничена территорией вынесшего его государства и процедура признания направлена на придание такому решению юридической силы в пределах иностранной юрисдикции.

Все чаще в рамках судебных разбирательств возникает потребность подтвердить обстоятельства, имеющие юридическое значение, судебными актами зарубежных судов, и в этом случае остро стоит вопрос, какие юридические последствия они могут иметь применительно к российскому исковому процессу.

Очевидно, что в такой ситуации не может действовать ни ст. 16 АПК РФ ввиду отсутствия обязательного судебного акта российского суда о признании и приведении в исполнение иностранного судебного решения, ни ст. 69 Кодекса, регулирующая вопросы преюдиции, так как она не распространяется на решения иностранных судов.

Для решения поставленной проблемы видятся возможными несколько подходов.

1. При наличии соответствующего международного договора автоматически признавать судебные решения без задействования специальной процедуры. Очевидным недостатком данного подхода представляется то, что иностранное решение не проходит проверку на соблюдение хотя бы минимальных стандартов надлежащей судебной процедуры (due process) и на соответствие публичному порядку того государства, где это решение будет признаваться и иметь соответствующее юридическое значение.

Более того, видится не вполне обоснованным и достаточно дискуссионным рассматривать судебные акты, содержащие определенные юридические квалификации и вследствие этого претендующие на признание этих квалификаций в иностранном судебном разбирательстве в качестве не требующих принудительного исполнения.

Тот факт, что иностранное судебное решение не требует выдачи исполнительного листа, не может означать его приравнивание к национальным судебным актам, особенно в тех случаях, когда такое решение претендует на порождение определенных юридических последствий на территории иностранного государства. Это не согласуется с концепцией территориальности судебных разбирательств.

2. Противоположный подход в виде отказа в признании за решением, не исследованным в рамках процедуры признания и приведения в исполнение, какой бы то ни было юридической силы. Этому подходу также свойственны недостатки, обусловленные преимущественно тем, что он не соответствует глобальным целям эффективной защиты нарушенных прав частных лиц в ходе судебного процесса и нарушает общую тенденцию в стремлении государств к обеспечению трансграничного (экстерриториального) характера процесса.

3. Третий подход основан на применении теории весомого (или существенного) доказательства, суть которой заключается в том, что решение иностранного суда рассматривается не как решение суда, но как доказательство определенных юридических фактов, которые могут быть подтверждены или опровергнуты иными доказательствами по делу.

Такой подход также не идеален и порождает целый ряд вопросов о том, нужно ли оценивать решение с позиции наличия или отсутствия оснований для отказа в признании и приведении в исполнение иностранного судебного решения (например, непротиворечие публичному порядку) с учетом того, что заявление о выдаче экзекватуры не подавалось (а в определенных случаях и не могло быть подано в связи с отсутствием надлежащей подсудности).

Помимо этого, при рассмотрении иностранного судебного акта в качестве весомого доказательства и необходимости подтверждения фактов, установленных иностранным судебным решением, иными доказательствами допускается ситуация пересмотра решения иностранного суда по существу, что противоречит ч. 4 ст. 243 АПК РФ. В качестве контраргумента можно отметить, что запрет пересмотра по существу направлен только на рассмотрение вопроса о выдаче экзекватуры, а не на рассмотрение вопроса об оценке иностранного судебного акта в рамках иного судебного процесса.

Во всяком случае, применение такого подхода делает необходимым рассмотрение вопроса о юридической силе иностранного судебного акта как в аспекте вступления его в законную силу по праву государства места вынесения, так и в аспекте отсутствия препятствий для получения экзекватуры на такой судебный акт в государстве места признания.

4. Может применяться также компромиссный подход, согласно которому разрешение вопроса о признании иностранного судебного решения (не требующего выдачи исполнительного листа) может осуществляться в ходе рассмотрения дела, в котором такое решение представлено для подтверждения тех или иных фактов (экзекватура внутри другого процесса). По сути это будет означать, что в рамках одного судебного процесса судом оценивается вопрос о потенциальной возможности получения экзекватуры на иностранное судебное решение по другому судебному процессу, коим подтверждаются факты, имеющие юридическое значение для первого судебного процесса Постановление ФАС Московского округа от 17.02.2009 по делу № А40-2905/08-62-3, где в ходе рассмотрения заявления об обязании ответчика внести в реестр акционеров запись о переходе права собственности на акции был решен вопрос о признании решения иностранного суда о несостоятельности (банкротстве), которым, по мнению истца, подтверждался переход прав на акции.. При следовании данному подходу суд также будет обязан оценивать иностранное судебное решение на предмет наличия или отсутствия оснований для отказа в его признании и принудительном исполнении.

С учетом изложенного наиболее адекватным (за рядом исключений) для решения вопроса о юридической силе не прошедшего процедуру признания иностранного судебного решения видится третий подход (теория весомого (существенного) доказательства), в соответствии с которым юридические факты, подтверждаемые таким решением, должны быть также подтверждены и иными доказательствами.

Иначе говоря, такое судебное решение, как не обладающее признаками преюдициальности и обязательности, не может быть единственным доказательством обстоятельств, которые в нем установлены (например, вопросы действительности/недействительности сделок, вопросы правопреемства и т.д.).

Подводя итог, хотелось бы отметить, что в современных условиях основной вопрос, который стоит и перед российским законодателем, и перед российской судебной системой, заключается в поиске адекватного и эффективного механизма признания и приведения в исполнение иностранных судебных решений, который бы, с одной стороны, позволил обеспечить экстерриториальность вынесенных судебных актов, а значит, и однократность судебного процесса для стороны, предотвращение параллельных процессов по аналогичному спору, но с другой - позволил бы обеспечить в необходимых случаях национальный суверенитет и защиту публичных интересов государства.

В таких условиях вопрос о выдаче российскими арбитражными судами экзекватуры на решения иностранных судов не может решаться однозначно, и требуется создание современного и эффективного международно-правового режима, в рамках которого найдены были бы гармонизированные подходы в отношении определения международной подсудности во избежание обхода закона и недобросовестного forum shopping, в особенности в отношении вопросов исключительной международной подсудности; оснований для отказа в выдаче экзекватуры; порядка оказания международной правовой помощи как гарантии вынесения обоснованного судебного акта, соответствующего мировым стандартам осуществления правосудия.

судебный отказ иностранный акт

1.2 Договорная регламентация отказа в признании и исполнении иностранных судебных решений

В юридической литературе справедливо отмечается несовершенство закрепляемого отечественным правом режима признания и исполнения решений судов других государств, потребность в его смягчении, что, на наш взгляд, и предопределяет мнение некоторых исследователей о возможности признания и исполнения иностранного судебного решения не только при отсутствии международного договора, но и без учета принципа взаимности. Право на признание иностранного судебного решения в этом случае рассматривается как субъективное право гражданина, реализация которого не может зависеть от названных обстоятельств Крохалев С.В. Категория публичного порядка в международном гражданском процессе. СПб., 2006..

В условиях сближения и унификации судопроизводства цивилизованных государств Россия как суверен в законодательной и международной сфере может отказаться от принципа необходимости наличия международного договора, законодательно закрепив согласие на признание и приведение в исполнение иностранного решения иным образом, в частности на основе принципа взаимности либо ограничившись проверкой иностранного решения на соответствие требованиям публичного порядка. Очевидно, что изменение подходов к сущности института приведения в исполнение решения иностранного суда неизбежно, однако поспешность в этом вопросе недопустима, учитывая сложившиеся реалии в сфере международного права и международного гражданского процесса. Требуются дополнительные исследования, мониторинг новейшей зарубежной практики в сфере признания и взвешенный подход к решению проблемы с учетом возможных правовых последствий.

Межотраслевой характер института признания и приведения в исполнение иностранного судебного решения и новые вызовы в условиях глобальной экономики требуют унификации норм ГПК РФ и АПК РФ в рамках работы над Концепцией гармонизации гражданского процессуального законодательства, с тем чтобы повысить конкурентоспособность и востребованность российской судебной системы.

Концепция единого Гражданского процессуального кодекса РФ отражает новую тенденцию отечественной доктрины относительно признания и исполнения решений иностранных судов. Ее разработчики предлагают предусмотреть оговорку о возможности признания и обращения к исполнению в России иностранных судебных и арбитражных решений на основе не только международного договора и федерального закона, но и принципа взаимности Концепция единого Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации / Вступ. слово П.В. Крашенинникова. М., 2015. С. 198..

Таким образом, в едином ГПК России должна получить нормативное закрепление сформулированная ранее правовая позиция Судебной коллегии Верховного Суда РФ от 07.06.2002 № 5-Г02-64 о возможности признания иностранного судебного решения на основе принципа взаимности. По мнению Коллегии, «ходатайство о признании и исполнении иностранного решения может быть удовлетворено компетентным российским судом и при отсутствии соответствующего международного договора, если на основе взаимности судами иностранного государства признаются решения российских судов» (речь в данном деле идет об английском судебном решении).

Либеральный подход к признанию иностранных судебных решений при отсутствии международного договора получил развитие в разделе V проекта Исполнительного кодекса РФ (далее - проект ИК РФ), закрепляющем правила исполнения решений иностранных судов и иностранных третейских судов (арбитражей) в Российской Федерации и российских судов за рубежом. Согласно ч. 1 ст. 263 проекта ИК РФ «порядок исполнения в Российской Федерации решений иностранных судов и иностранных арбитражей определяется соответствующими международными договорами Российской Федерации. В случае отсутствия международного договора исполнение... осуществляется на основе взаимности. Наличие взаимности предполагается в каждом случае, если заинтересованными лицами не будет доказано иное».

Таким образом, выдача экзекватуры возможна, во-первых, при наличии международного договора, во-вторых, при отсутствии международного договора в целях реализации общепризнанных правовых принципов (ст. 15 Конституции РФ), к которым проект ИК РФ относит принцип взаимности.

Такой подход можно было бы считать соответствующим ч. 4 ст. 15 Конституции РФ. Однако возникает вопрос: есть ли достаточные доказательства того, что взаимность является общепризнанным правовым принципом? Сложность, на наш взгляд, может заключаться и в подтверждении факта взаимности. В частности, какие доказательства в этом случае стороны должны дополнительно представить в суд для выдачи экзекватуры?

Отметим, что отсутствуют какие-либо теоретические или практические препятствия для признания определений иностранных судов о применении обеспечительных мер. Признание определений вполне соответствовало бы принципу международной вежливости, нашедшему поддержку в судебно-арбитражной практике и гласящему, что государство должно «вежливо и обходительно» относиться к иностранным правопорядкам и актам, выносимым иностранными судами Определение ВАС РФ от 26.07.2012 № ВАС-6580/12 по делу № А40-119397/11-63-950; Постановление ФАС Дальневосточного округа от 11.01.2012 № ф03-3393/2011 по делу № А73-10214/2008 // СПС «Консультант Плюс»..

В юридической литературе предлагается рассматривать взаимность как процессуальную презумпцию, бремя опровержения которой возлагается на должника. В принципе, такой подход представляется допустимым, однако он должен быть единым как в арбитражном, так и в гражданском процессе. Могут возникнуть и иные сложности, например когда в той или иной стране отдельные решения будут признаны и исполнены, а в исполнении других отказано. Как определить, имеет ли место взаимность в названном случае? Должна ли идти речь о полной или относительно полной взаимности при исполнении иностранных судебных актов? Понятие «относительно полная взаимность» столь неопределенно, что вызовет на практике разнообразное толкование и подходы к исполнению и признанию иностранных судебных решений.

По мнению В.В. Яркова, необходимо различать полную и частичную взаимность, причем частичная взаимность им понимается как исполнимость не всех, а большей, значительной группы судебных решений иностранного государства Комментарий к Арбитражному процессуальному кодексу Российской Федерации (постатейный) / Под ред. проф. В.В. Яркова. М., 2014. С. 531.. Неопределенность понятия «большая, значительная группа судебных решений» также может вызвать проблемы у правоприменителя. В то же время, несомненно, отдельные отказы в признании российских судебных решений иностранными судами (как, собственно, и иностранных российскими судами) по соображениям публичного порядка не должны влиять на понимание начал взаимности. Доказывание факта полной, относительно полной и частичной взаимности должно возлагаться на должника (его представителя), однако сможет ли он представить суду такие доказательства, будут ли они ему доступны? Ведь единого (доступного) банка данных о признанных и непризнанных иностранных судебных решениях нет. Вряд ли заинтересованные лица смогут представить в суд доказательства признания решений российских судов судами соответствующего иностранного государства, поскольку в их распоряжении еще меньше способов для истребования указанной информации, чем у органов судебной власти, затраты на получение такой информации могут оказаться довольно высокими. Очевидно, что при невозможности подтвердить факт взаимности суд должен по ходатайству заинтересованного лица оказать содействие в истребовании у соответствующих органов иностранного государства такой информации.

В этой связи представляет интерес опыт Англии и Уэльса, где признание и исполнение решений иностранных государственных судов требует прохождения особой процедуры регистрации этих решений в Высоком суде (HighCourt) в Лондоне. При этом каждое решение должно быть переведено на английский язык и приложено к судебному ходатайству или к исковому заявлению (в зависимости от ситуации) вместе с разъяснительным заявлением в форме письменных свидетельских показаний (affidavit). Регистрация решения иностранного государственного суда происходит следующим образом.

1. Если речь идет о решении судебного органа государства - члена ЕС или государства - участника Луганской конвенции о юрисдикции и приведении в исполнение судебных решений по гражданским и коммерческим делам 1988 года (а это члены Европейской ассоциации свободной торговли, такие как Норвегия, Исландия и другие) Конвенция о юрисдикции и приведении в исполнение судебных решений по гражданским и коммерческим делам (Вместе с «Протоколом № 1 о некоторых вопросах юрисдикции, процедуры и исполнения», «Протоколом № 2 о единообразном толковании Конвенции», «Протоколом № 3 о применении статьи 57» и «Совместными заявлениями представителей правительств...») [рус., англ.] (Заключена в г. Лугано 16.09.1988) Международные конвенции о взаимодействии судов и судебно-правовом сотрудничестве по гражданским и коммерческим делам. Библиотечка журнала «Вестник ВАС РФ». Специальное приложение к № 10, октябрь 2000 года.М.: ЮРИТ-Вестник, 2000. С. 29 - 64., то действует упрощенная процедура регистрации. Решение судебного органа другого государства, по сути, регистрируется автоматически (в отсутствие какого-либо из обстоятельств, перечисленных в Брюссельской конвенции по вопросам юрисдикции и принудительного исполнения судебных решений в отношении гражданских и коммерческих споров 1968 года, перечень которых ограничен: противоречие публичному порядку, наличие ранее вынесенного судебного решения в каком-либо ином государстве по тому же делу с участием тех же сторон и т.д.) Брюссельская конвенция по вопросам юрисдикции и принудительного исполнения судебных решений в отношении гражданских и коммерческих споров (Извлечение) (Заключена в г. Брюсселе 27.09.1968) «О признании и исполнении иностранных судебных решений по экономическим спорам (Документы и комментарии)». Библиотечка Вестника ВАС РФ.- М.: ЮРИТ-Вестник, 1999. С. 196 - 208. (Извлечение)..

2. Если регистрируется решение судебного органа государства - члена Британского содружества (Commmonwealth) или государства, с которым у Великобритании есть международное соглашение о взаимном признании и приведении в исполнение судебных решений, будет также действовать упрощенная процедура, по сути, аналогичная описанной выше.

3. Если решение вынесено судебным органом государства, не являющегося участником Брюссельской или Луганской конвенций, членом Британского содружества, а также не имеющего с Великобританией соглашения о взаимном признании и приведении в исполнение судебных решений (в числе таких государств Российская Федерация, США и др.), для признания и исполнения судебных решений имеет место особая процедура, отличная от описанной выше.

Прежде всего следует отметить, что требуется подача не ходатайства, а отдельного иска, в основании которого - решение иностранного суда. В процессе принятия решения об удовлетворении (или неудовлетворении) заявленных исковых требований английский суд будет руководствоваться нормами общего права (commonlaw). Прежде всего речь идет о нормах английского международного частного права, регулирующих вопрос юрисдикции/компетенции иностранного суда рассматривать спор по существу. Это нормы довольно сложные, и применение их к обстоятельствам конкретного дела не всегда проходит гладко. Среди них следует отметить установление судом резидентства (места жительства) ответчика или места осуществления им своей деятельности (в случае если ответчик - юридическое лицо) или факта признания (тем или иным способом) самим ответчиком компетенции суда, вынесшего решение, а также факта полноты рассмотрения спора и окончательного характера судебного решения и др.

Следует отметить, что во всех рассмотренных выше случаях существует возможность обжаловать решение суда о признании и исполнении иностранного судебного решения.

Также примечательно, что английский суд не считает себя компетентным рассматривать дела о признании решений иностранных судов, связанных с применением иностранного налогового (фискального) законодательства. Это очень давний исторически сложившийся принцип, который фактически означает, что потакого рода делам признание и исполнение решения иностранного суда в Англии не допускается.

Судебная практика в области признания и исполнения решений иностранных судов в Англии и Уэльсе весьма разнообразна. Тем не менее английские суды постоянно демонстрируют приверженность установившимся принципам, последовательно претворяя их в жизнь. В качестве интересного примера можно привести дело DesarrolloImmobiliario Y NegociosIndustrialesDeAlta v. KaderHoldingsCompanyLimited [2014] EWHC 1460 (QB), по которому английским судом рассматривался вопрос о признании решения американского суда и, соответственно, о компетенции суда штата Аризона рассматривать спор в случае, когда ответчиком является компания, зарегистрированная на Бермудских островах, предметом спора - гарантия в отношении аренды объекта недвижимости, находящегося в Мексике, притом что финансирование проекта осуществлялось банком из Аризоны. Тщательно проанализировав и применив ряд соответствующих норм общего права, суд пришел к выводу, что иск о признании решения суда штата Аризона следует удовлетворить.

Еще одним примером может служить дело JointStockCo «Aeroflot-RussianAirlines» v. Berezovsky&Another [2014] EWCA Civ 20, где рассматривался вопрос о признании решения российского суда, присудившего уплату денежной компенсации компании «Аэрофлот» в ситуации, когда российский суд индексировал с учетом инфляции размер убытков, ранее присужденных истцу по данному делу другим российским судом (размер присужденных компании убытков был увеличен).

В английском суде Аэрофлоту было отказано в признании решения на уровне первой инстанции со ссылкой на то, что последующее решение российского суда об индексации нарушило принцип окончательности и обязательности судебного решения. Примечательно, что отказ был дан после рассмотрения дела по упрощенной процедуре (summaryjudgment), без детального рассмотрения дела с представлением свидетельских/экспертных показаний и т.д. Компания «Аэрофлот» обжаловала отказ в Апелляционный суд, который вынес иное решение, сославшись на то, что упрощенная процедура являлась неподходящей для данного дела, в котором требовались показания экспертов по российскому праву относительно того, можно ли считать решение российского суда (до индексации) окончательным. По сути, дело можно было вернуть на рассмотрение в нижестоящую инстанцию для прохождения его по обычной, неупрощенной процедуре.

В деле «Альфа-Банк против Трефилова» (OJSC «AlfaBank» v.Trefilov [2014] EWHC 1806 (Comm), [2014] All ER (D) 117) английский суд рассматривал исковое заявление о признании и исполнении в Англии решения Мещанского районного суда г. Москвы о выплате ответчиком г-ном Трефиловым суммы в размере 371408563,97 руб. по гарантии, выданной им в апреле 2008 года. Истец заявил о соблюдении всех требований английского права, в частности о том, что решение российского суда в данном деле являлось окончательным и что суд обладал компетенцией рассматривать данное дело. Ответчик же выдвинул целый ряд возражений, ссылаясь среди прочего на то, что он не принимал участия в судебном процессе в России и не имел возможности защищаться против иска; что российскому суду не были представлены все сведения о фактах и документы для установления ответственности гаранта по иску. Ответчик заявил, в частности, что он подписывал совсем другую гарантию. Следовательно, ответчик ходатайствовал об инициировании полного судебного процесса с раскрытием информации, сбором и представлением доказательств и т.д.

Суд отклонил требования ответчика, сочтя их безосновательными, и удовлетворил иск Альфа-Банка.

В деле «ОАО ВТБ Банк против САХО и г-на С.» английский суд признал неубедительными доводы защиты г-на С. об отсутствии оснований в признании 16 решений российских судов, указав следующее. Причина, почему обвинения г-на С. в неправомерном поведении ВТБ не поднимались в российском процессе и не были рассмотрены российскими судами, не была связана с какими-либо действиями ВТБ или с убеждением г-на С. в том, что он был не в состоянии воспользоваться имеющимися средствами защиты. САХО и г-н С. не имели средств защиты против исков, которые рассматривались российскими судами, помимо тех, которые они выдвинули, и они знают об этом. Г-н С. не приблизился к демонстрации обоснованной защиты в исполнительном производстве на основании якобы сознательной, намеренной нечестности ВТБ в процессе российских разбирательств, а также к демонстрации обоснованной защиты на основании принципов государственной политики или естественной справедливости. Предлагаемые г-ном С. средства защиты в английском суде были созданы в целях воспрепятствования исполнительному производству и были абсолютно необоснованными. Г-н С. не имеет перспективы успешной защиты от принудительного исполнения выплаты основных сумм и договорных процентов в пользу ВТБ, заявленных в исполнительном производстве. Ввиду отсутствия другой причины для судебных слушаний должно быть вынесено судебное решение в отношении этих сумм EnglandandWalesHighCourt.JSC VTB Bank v. Skurikhin and others.Judgmentof 13 February 2014 [2014] EWHC 271 (Comm)..

Мы разделяем позицию В.Д. Зорькина о необходимости расширения соответствующего инструментария для взаимного признания и приведения в исполнение решений российских и иностранных судов, включая решения судов Англии и Уэльса, что будет соответствовать интересам и России, и Англии, а также способствовать развитию бизнеса, однако очевидно, что без сближения научных доктрин и уважительного отношения к судебным юрисдикциям друг друга сделать это будет очень трудно.

1.3 Правовые последствия отказа в признании и исполнении иностранных судебных решений для граждан и юридических лиц

Несмотря на то что государства избирают для себя какую-либо идеологему в области выдачи экзекватуры на решения иностранных судов, будь то самое либеральное следование идеям международной вежливости либо же более строгая обусловленность наличием действующего международного договора, все же представляется, что эти посылы лежат в большей степени в области внешней политики, нежели права. А все протекционистские, защитные цели, которые этим преследуются, могут быть перенесены сугубо в юридическую плоскость и решены более прикладными механизмами, которые именуются основаниями для отказа в признании и приведении в исполнение иностранных судебных решений. Этих оснований несколько, и каждое из них решает как локальную задачу по обеспечению субъективных прав частных лиц на справедливое судебное разбирательство, так и более глобальную - по защите публичного порядка.

Совершенно очевидно, что надлежащее извещение всех участников судебного процесса о дате и месте проведения судебных заседаний является необходимой предпосылкой обеспечения справедливого и публичного разбирательства дела. В делах с участием иностранных лиц в качестве ответчика и третьих лиц без самостоятельных требований в зависимости от того, насколько тщательно и правильно исполнит суд свои обязательства по их извещению, в последующем в рамках принудительного исполнения вынесенного решения в зарубежной юрисдикции будет решаться вопрос о возможности выдачи на него исполнительного листа.

В последние годы арбитражными судами РФ был сформирован целый ряд правовых позиций по указанному аспекту. В частности, решался вопрос о том, кто несет бремя невозможности извещения иностранного участника процесса по его юридическому адресу: само лицо, которое не обеспечило такую возможность, либо истец, который не имеет возможности получить судебную защиту своих прав в связи с невозможностью извещения ответчика в иностранной юрисдикции.

В отличие от сугубо национальных судебных разбирательств процесс с участием иностранных лиц, ведущийся с задействованием инструментов международной правовой помощи, обладает существенной спецификой, обусловленной, в частности, более активной ролью суда, который обязан предпринять все необходимые меры для установления адреса ответчика и вручения ему судебных документов.

С одной стороны, имеет право на существование подход, что если в имеющихся в распоряжении суда документах содержатся сведения о том, что местонахождение ответчика не совпадает с юридическим адресом, то суд должен известить лицо по этим адресам. В случае отсутствия такой информации бремя отсутствия извещения несет именно то лицо, которое не позаботилось о получении корреспонденции по юридическому адресу как единственному указанному в договорах и известному контрагентам.

Это в целом согласуется с позицией Европейского суда по правам человека, который считает извещение надлежащим, если государственным органом были приняты все необходимые меры по извещению иностранного лица и извещение не было получено этим лицом по причине несовершения самим заявителем действий, необходимых для получения им своей почтовой корреспонденции.

Однако, с другой стороны, необходимо учитывать специфику извещения лица, находящегося в одном государстве, о судебном процессе, ведущемся в другом государстве. В этом контексте с обязанностью частного лица обеспечивать получение корреспонденции по юридическому адресу коррелирует публичная обязанность суда, осуществляющего рассмотрение спора, предпринять все возможные и необходимые меры для извещения ответчика и удостовериться в таком извещении с целью обеспечения его фундаментального права на судебную защиту.

Для того чтобы запрашивающее государство могло считаться выполнившим обязательство по извещению ответчика, находящегося в иностранном государстве, оно должно не только направить соответствующее судебное поручение о вручении, но и дождаться получения от суда запрашиваемого государства доказательств такого вручения либо, если правовая помощь не могла быть оказана, сведений об обстоятельствах, которые препятствуют исполнению поручения (п. 5 ст. 8 Минской конвенции Конвенция о правовой помощи и правовых отношениях по гражданским, семейным и уголовным делам (Минск, 22.01.1993).). Эта норма накладывает на суд обязательство дать правовую оценку факту неизвещения лица и либо предпринять необходимые действия с целью извещения (затребование у истца информации о дополнительных известных адресах, по которым ответчик может быть извещен), либо принять и разъяснить истцу риски последующего возможного отказа в признании и приведении в исполнение решения по мотиву ненадлежащего извещения.

Кроме того, важной гарантией, закрепленной, в частности, в ст. 15 Гаагской конвенции о вручении за границей судебных и внесудебных документов по гражданским и торговым делам 1965 г. (далее - Гаагская конвенция), является наделение суда правом выносить решения без подтверждения о вручении или доставке документов лишь в случае, когда документ был передан установленным способом уполномоченному органу запрашиваемого государства для вручения; с даты отправления документа истек период времени, определенный судьей как достаточный, но который составляет не менее шести месяцев.

Соответственно, в тех случаях, когда иностранным судом устанавливается срок для вручения повестки, объективно недостаточный для возможности осуществления всех необходимых мер для извещения лица (судами как запрашиваемого, так и запрашивающего государства), это также рассматривается в качестве нарушения в части обеспечения процессуальных гарантий в области надлежащего извещения о ведущемся судебном разбирательстве. По общему правилу суд, начиная процесс без явки иностранного ответчика, должен описать предпринятые меры по извещению, обосновать соблюдение международно-правовых процессуальных стандартов в названной сфере.

В этом контексте следует признать устоявшейся практику арбитражных судов РФ Определение АС г. Москвы от 09.09.2011 и Постановление ФАС Московского округа от 16.01.2012), вынесенные по делу № А40-62226/11-50-520. по отказу в выдаче исполнительных листов на решения иностранных судов, вынесенные без исследования вопросов о надлежащем извещении ответчика о судебном заседании и без соответствующего отложения при необходимости судебного заседания, как нарушающие фундаментальное право на судебную защиту.

В указанных обстоятельствах более справедливым и сбалансированным с точки зрения правовой регламентации порядка извещения российских лиц о процессах в иностранных государствах представляется подход, учитывающий не только соблюдение самим лицом обязанности получения корреспонденции по юридическому адресу, но и выполнение судами запрашивающего и запрашиваемого государств коррелирующей обязанности по принятию всех необходимых мер для надлежащего извещения.

Однако наибольший интерес представляет правовая позиция, получившая закрепление в упоминавшемся выше Постановлении Президиума ВАС РФ от 28.01.2014 № 3366/13, где перед судом стоял вопрос выбора, какое извещение - эффективное (т.е. в отношении которого у суда отсутствуют сомнения в получении адресатом соответствующих сведений) или официальное (осуществляемое в соответствии с Гаагской конвенцией, т.е. через Минюст России как уполномоченный центральный орган), считать необходимой предпосылкой для выдачи экзекватуры на решение иностранного суда в силу п. 2 ч. 1 ст. 244 АПК РФ.

В ходе рассмотрения дела в арбитражных судах первой и кассационной инстанций был установлен факт надлежащего извещения ответчика о предъявлении к нему иска в Высокий суд Англии и Уэльса.

В пользу принятия концепции эффективного извещения очевидно говорили следующие аргументы.

Во-первых, арбитражными судами установлено, что ответчик был действительно извещен о поданном против него иске в английский суд и такое извещение соответствовало российскому процессуальному законодательству.

Во-вторых, между истцом и ответчиком было заключено пророгационное соглашение о наделении английских судов компетенцией рассматривать возникающие между сторонами споры. Указанное обстоятельство по общему правилу свидетельствует о том, что стороны принимают на себя возможные риски применения компетентным судом своих процессуальных норм, многие из которых могут быть неизвестны процессуальному законодательству других государств (к числу таких норм могут быть отнесены, как в данном деле, правила о вынесении так называемого default judgment (решение против надлежащим образом извещенного, но не явившегося в суд ответчика), правила об уплате судебных залогов).

В-третьих, Гаагская конвенция (ч. 2 ст. 5) исходит из того, что, за исключением случаев, когда требуется вручение документа в особом порядке, документ может быть всегда непосредственно доставлен адресату, если тот согласен его добровольно принять. В рамках данного дела уведомления были ответчиком получены, возражений против их принятия не последовало.

Важно отметить, что Гаагская конвенция содержит важные механизмы защиты прав ответчика как до, так и после вынесения заочного решения.

Прежде всего это касается обязанности суда, рассматривающего дело, отложить вынесение решения до установления факта вручения документа в соответствии с официально предусмотренными требованиями запрашиваемого государства или факта действительного вручения ответчику лично. Такие гарантии английским судом были соблюдены: рассмотрение дела было отложено более чем на 7 месяцев, при этом суд оценил факт действительного вручения документов ответчику и счел его состоявшимся.

Альтернативная эффективному (действительному) извещению концепция официального извещения, которая в итоге была избрана Высшим Арбитражным Судом РФ, всей совокупности упомянутых факторов и обстоятельств не учитывает и исходит из сугубо формальной логики применения международных договоров, основанной на положениях Венской конвенции о праве международных договоров 1969 г.

Речь идет о том, что в заявлении, сделанном Российской Федерацией при ратификации Гаагской конвенции, содержится оговорка, что извещение способами, предусмотренными ст. 10 (в частности, посредством пересылки судебных документов по почтовым каналам непосредственно лицам, находящимся за границей), не допускается. Это заявление должно расцениваться как препятствующее тому, чтобы считать надлежащим такое извещение о судебном процессе, которое направлено с нарушением норм международного договора РФ, несмотря на заключение сторонами пророгационного соглашения.

При этом ВАС РФ сделал важную оговорку, что по общему правилу подобные извещения сами по себе не должны порождать у получивших их лиц какие-либо неблагоприятные правовые последствия, связанные с неучастием в судебном процессе, за исключением тех случаев, когда указанные лица, получив извещения, все-таки приняли участие в иностранном разбирательстве, в том числе посредством представления объяснений суду иностранного государства. Тогда в силу действия принципа процессуального эстоппеля такие лица впоследствии не вправе ссылаться на ненадлежащее уведомление о судебном разбирательстве как на основание для отказа в признании и приведении в исполнение иностранного судебного решения.

Важным элементом построения эффективного режима принудительного исполнения иностранных судебных решений является оценка судом, принимающим решение о выдаче экзекватуры, компетенции суда, вынесшего решение. Во многих странах действуют правила о косвенной международной подсудности, наделяющие суд в рамках дела о выдаче экзекватуры осуществлять оценку компетенции суда, вынесшего решение, на предмет ее соответствия нормам о прямой международной подсудности, установленным как в национальном законодательстве, так и в нормах международного права Гафаров С.Э. Основные модели международной подсудности гражданских дел в национальном праве: Дис. ... канд. юрид. наук. Саратов, 2012..