Теория и практика казахстанской государственности

Проект Конституции КАССР был принят за основу ещё IV съездом Советов Казахстана 1924 г. на основе Конституции РСФСР 1918 г. с учетом национальных, бытовых особенностей населения республики. С образованием Союза ССР с принятием конституции РСФСР 1925 г. Казахский ЦИК 18 февраля 1926 г. постановил принять окончательную редакцию проекта Конституции КАССР, который должен был утверждаться ВЦИК РСФСР, однако, впрочем. Как и принятые, во второй половине 20-х гг. конституции большинства других автономных республик, им не рассматривался. «Тем не менее, - пишет в этой связи М. Т. Баймаханов, - Конституцией КАССР руководствовались все республиканские и местные органы, она влияла на поведение граждан, лежала в основе установленного в республике правопорядка» [30, с.77].

По своим масштабам после национально-государственного размежевания республик Средней Азии КАССР являлась громадной автономией, объединившей по национально-территориальному признаку площадь почти в 2,9 миллиона кв. км с населением 6,5 миллиона человек, среди которых по переписи 1926 г. казахи составляли и относительное, и абсолютное большинство - 57,1%, русские- 19,7%, украинцы - 13,2%, белорусы - 0,4%. Из среднеазиатских народов наиболее многочисленными были узбеки - 3,3%, каракалпаки составляли 1,8%, уйгуры - 1% населения КАССР.

Особенностью правового положения автономной государственности казахского народа, видимо, следует признать ограниченность пределов властвования республики и значительную зависимость её органов от суверенитета РСФСР и компетенции её институтов. Декреты, постановления и распоряжения органов власти и управление федерацией были обязательны к исполнению на всей территории КАССР. Лишь предписания необъединенных наркоматов РСФСР считались обязательными для автономных наркоматов КАССР только в определённых случаях. Правда, не исключалось признание необходимости по местным бытовым условиям изменений и дополнений актов РСФСР или даже неприемлемости их в условиях жизни КАССР. Тогда Киргизскому ЦИКу предоставлялось право по конституции РСФСР 1925 г. входить с необходимыми представлениями в ЦИК РСФСР, что нашло также отражение в ст. 60 Конституции КАССР 1926 г. [30, с.78].

В ряде случаев высшие органы власти КАССР вносили с последующим утверждением ВЦИКом РСФСР изменения и дополнения в федеративное законодательство. Например, на сессии Казахского ЦИКа в июле 1922 г. был дополнен Уголовный кодекс РСФСР главой о преступлениях, являющихся пережитками патриархально-феодальных отношений и родового быта. Постановлением ВЦИК РСФСР от 16 октября 1924г. эти дополнения были утверждены.

Киргизский ЦИК и СНК КАССР имели право издавать декреты и постановления по вопросам, входящим в компетенцию объединенных наркоматов, при строгом их соответствии основным началам политики РСФСР. В исключительных случаях право приостанавливать распоряжения народных комиссариатов РСФСР предоставлялось Киргизскому ЦИКу и его Президиуму с последующим сообщением Президиуму ВЦИКЕ и СНК РСФСР, а также соответствующему наркомату РСФСР [30, с.79].

Интересы автономной республики в центре проводились через Кирпредство, учрежденное в апреле 1924 г. при президиуме ВЦИК РСФСР, после ликвидации Народного Комиссариата по делам национальностей. Утверждалось представительство КАССР решением Киргизского ЦИКа. Кирпредство, что примечательно, представляло интересы Республики не только в органах РСФСР, но и в дальнейшем в органах Союза ССР, а также выходило на прямые связи по вопросам хозяйственного и культурного строительства с представительствами союзных и других автономных республик.

Составной частью дальнейшего национально-государственного строительства в Казахстане была политика коренизации советского аппарата республики. Коренизация как социально-политическая проблема решалась в двустороннем процессе: с одной стороны это было приближение государственного аппарата к массам посредством перевода делопроизводства на их родной язык; с другой - вовлечение самих трудящихся коренной национальности в деятельность советского государственного аппарата.

Организовывалось обучение языку коренной национальности и других лиц некоренной национальности, чтобы они могли не только общаться с казахским населением, но также работать в советском государственном аппарате в центре и на местах. Декрет Киргизского ЦИКа от 2 февраля 1921г. «О порядке употребления казахского и русского языков в государственных учреждениях КАССР» устанавливал, что они употребляются на всей территории республики на равных началах. Декретом Киргизского ЦИКа от 22 ноября 1923 г. «О введении делопроизводства на киргизском языке» органам на местах предлагалось ввести с 1 января 1924 г. казахский язык в делопроизводство учреждений уездов и волостей, населённых преимущественно казахами. В смешанных по национальному составу уездах и губерниях ведение делопроизводства предусматривалось на русском и казахском языках [30, с.82].

В 1926 г. метод процентной коренизации был заменен функциональной, цель которого состояла в замещении работниками, владеющими казахским языком, решающих должностей в госаппарате, что позволяло бы «реальнее осуществлять советскую власть казахскими трудящимися». Руководящий состав республиканских органов к 1930г. был коренизирован на 35,5%, на местах этот показатель был выше. Кроме того, решались задачи формирования Казахской советской интеллигенции и национального рабочего класса.

Для приближения органов государственной власти и управления к аулам, селам и кишлакам в конце 20-х гг. коренизация стала проводиться одновременно с переходом на новую систему административно-территориального устройства Казахской ССР. В апреле 1928 г. Казахский ЦИК принял решение «О коренизации госаппарата в Казахстане в связи с проведением районирования», по которому в республике упразднялись губернии, уезды, волости и создавались округа и районы. Вместо существовавших 6 губерний, 2 округов, 31 уезда и 411 волостей в 1928 г. в Казахской АССР были созданы 13 округов и 193 района. В составе республики сохранялась Каракалпакская автономная область, которая делилась на 10 районов. В сентябре 1928 г. Президиум ВЦИК РСФСР утвердил районирование Казахской АССР. Район становился основным звеном административно-территориального устройства Казахстана, которое связывало вышестоящие государственные органы с местными. В 1933 г. новое административно-территориальное деление КазССР образовывали 6 областей, 123 района и один округ с центром в Гурьеве [30, с.83].

Краткая историко-правовая ретроспектива позволяет сделать вывод, что данный период оказался во всей советской истории республики если не наиболее, то весьма благотворным для политического самоопределения Казахской нации в пространстве этногенетической родины своих предков, как необходимой основы её консолидации в государственно-территориальную общность для дальнейшего становления государственного суверенитета. Юридические признаки последнего уже складывались и проявлялись в виде собственной Конституции Казахской автономии, в деятельности высших органов государственной власти и управления, в определённой возможности законодательствования на территории Казахстана. Наконец, республика осуществляла прямые внешние межгосударственные контакты внутри Союза ССР. Осуществление автономии, однако, не могло исчерпать весь процесс этнополитогенеза в столь территориально обширном, многообразном по населению и богатейшем ресурсами регионе, которым являлся Казахстан. Автономия отражала лишь переходный этап политического самоопределеления Казахской нации, а именно, на наш взгляд, оптимальную форму и степень самоуправления казахского народа, определённую его зависимость от федеральной власти, оказывающей Казахстану необходимую поддержку в его государственном развитии. Автономия казахского народа не имела целью национальную ограниченность и тем более, как показывает исторический опыт, не имела она своей задачей и политическое замыкание в рамках РСФСР. На советской основе казахская автономия, на наш взгляд, тяготела, с одной стороны, к большей государственной самостоятельности, а с другой - к сплочению на принципах равноправия и взаимопомощи со всеми другими народами [31, с.50].

Формой, способной обеспечить единство Казахской и других наций в многообразии их интересов, могла стать советская федерация как новый государственный союз, образованный непосредственно входящими в него равноправными национальными республиками Европы и Азии. Однако поиск модели и политических решений о создании такой федерации проходил в противоборстве толкований её содержания и целей различными силами в правящей партии. Дальнейшую конституционную эволюцию Казахстана можно назвать периодом Казахской советской республиканской государственности в составе Союза ССР 1937-1991 гг., когда республика приобрела повышенный статус непосредственного субъекта советской федерации и по Конституции Казахской ССР 1937 г. и 1978г. развивалась формально юридически как суверенное государство [31, с.51].

Так, в июне 1936г. Президиум Казахского ЦИК образовал конституционную комиссию под председательством первого секретаря Казахского крайкома ВКП (б) Л. И. Мирзояна. Проект Конституции Казахской ССР 9 февраля 1937г. был опубликован в республиканской печати. X Чрезвычайный Всеказахстанский съезд Советов 26 марта 1937г. Утвердил конституцию Казахской Советской Социалистической Республики, которая, как было записано, «есть социалистическое государство рабочих и крестьян».

Волеизъявлением казахского народа о самоопределении в суверенной государственности исторически, по-видимому, следует считать народное обсуждение в феврале-марте 1937г. проекта Конституции Казахской ССР и известное письмо в её поддержку трудящихся Казахстана в Москву, хотя вопрос по существу был предрешён ещё в ходе подготовки проекта Конституции СССР 1936 г. [31, с.52]. Думается, что вопреки категорической установке И. В. Сталин на VIII Чрезвычайном всесоюзном съезде Советов о непринятии дополнения к проекту Основного Закона СССР о том, что «автономные советские социалистические республики при достижении соответствующего уровня хозяйственного и культурного развития могут быть преобразованы в союзные социалистические республики», главным критерием изменения качественного состояния Казахской советской государственности было именно это положение.

С большой долей вероятности можно предположить и такую причину повышения статуса национальной государственности Казахстана, как необходимость хоть какого-то восполнения зияющих деформаций в социально-демографической ситуации. Она сложилась после спровоцированного Ф.И. Голощёкиным в 30-х гг. массового голода, в результате которого погибло свыше двух миллионов человек. Убыль коренного населения вызвана была также вынужденной его откочёвкой за пределы Казахстана. И объективно с этим не считаться было нельзя даже «вождю и учителю всех времён и народов» [31, с.53].

Стремление к консервации сложившейся структуры советской федерации оформилось в тенденцию, как нам кажется, именно тогда. Как же иначе можно оценить высказывание И.В. Сталина, рассуждавшего следующим образом: «Татарская республика, например, остаётся автономной, а казахская республика становится союзной, но это ещё не значит, что Казахская республика с точки зрения культурного и хозяйственного развития стоит выше, чем татарская республика. Дело состоит как раз наоборот».

Сталин канонизирует, не обременяя народы СССР аргументацией, три признака, наличие которых даёт основание для перевода автономных республик в разряд союзных:

· «Чтобы республика была окраинной, не окружённой со всех сторон территорией СССР» для того, «чтобы эта республика, ставшая Союзной, имела возможность поставить вопрос о её выходе из СССР»;

· «Чтобы национальность, давшая советской союзной республике своё им, представляла в республике более или менее компактное большинство»;

· «Чтобы республика не очень маленькой в смысле количества её населения, не меньше, а больше хотя бы миллиона для защиты государственной независимости» [31, с.54].

По классовой логике получалось, что союзная республика, чтобы выйти из состава СССР, должна быть окраинной, а окраинной она может быт, лишь гранича с империалистическими державами, иначе, раз они есть все социалистические. Но перед лицом «агрессивной природы» империалистических держав целесообразность государственной независимости политически самоопределяющейся нации становилось под сомнение.

Но главное, если исходить из вышеприведённых канонов, почему Казахская автономная республика, обладая и окраинным положением, и компактным большинством населения коренной национальности, и более чем соответствующей численностью населения для формирования армии и защиты государственной независимости не стала союзной республикой ранее, в 20-е гг.

Полагаем, что состояние социально-экономического развития, уровень национального самосознания, сложившаяся политическая культура и возможности волеизъявления нации в совокупности и образуют именно те основания, которые не могли не учитываться при создании суверенной Казахской государственности [31, с.55].

Казахская ССР, говорилось в ст. 13 Конституции республики 1937 г., добровольно объединилась с другими равноправными Советскими Социалистическими Республиками в целях осуществления взаимопомощи по линии экономической, политической и оборонной. В ней также закреплялись подходы к разграничению компетенции между Союзом ССР и Казахской ССР, которая обеспечивала за Союзом ССР права, определённые ст. 14 Конституции СССР. Вне пределов этой статьи Казахская ССР осуществляла государственную власть самостоятельно, сохраняя свои суверенные права.

Возникновение суверенной Казахской советской государственности между тем было не столь прямолинейным и гладким, как это может показаться из ряда официальных и научных источников, особенно 70-хи первой половины 80-х гг. Подспудно внешне беспрепятственному самоопределению казахского народа, «знаменующемуся» демократической и справедливой по форме Конституцией Казахской ССР 1937 г., сопутствовали, казалось бы, несовместимые с признанием его национального и затем государственного суверенитета, но тем не менее реальные тоталитарно-деспотические явления в середине 20-х гг. Они связаны с именами Ф. Голощёкина, И. Курамысова, и др. большевиков, организовавших в Казахстане ускоренную «оседлизацию» и сплошную коллективизацию, борьбу с национальным уклонизмом и иные массовые мероприятия, которые вызывали волнения. Вплоть до вооружённых восстаний во многих аулах, и обернулись трагедией голода и репрессий для коренной нации, для всех казахстанцев [32, с.19].

Чудовищные деформации практики национально-государственного строительства в республике не могли в дальнейшем не сказаться на реальном состоянии её суверенитета, всё более испытывавшего давление набирающей силу тенденции к фактическому унитаризму и в политическом, и в экономическом отношениях, в стремлении Центра удержать Казахстан в качестве сырьевого придатка более развитых регионов страны.

Весьма созвучна сегодняшним проблемам укрепления суверенитета и экономической самостоятельности Республики Казахстан точка зрения С. Садвакасова, высказанная им в 1928 г. По существу одним из первых политических деятелей Казахстана он выдвинул проблему равномерного развития промышленного производства в национальной республике. В статье «О национальностях и националах» он критиковал центральные планирующие и хозяйственные органы, партийных руководителей республики за непринятие всех мер по ликвидации наследия царизма и русской буржуазии, стремившихся превратить окраины в исключительно сырьевые районы, эксплуатируемые промышленно развитыми центральными районами. Он предлагал усиленно строить фабрики и заводы, чтобы сырьё и природные богатства можно было бы перерабатывать в Казахстане, а также производить продукты широкого потребления [32, с.20].

Понятно, что для индустриализации окраин требовались ресурсы и время, которых у советской власти всегда доставало. Поэтому последствия длительного небрежения развитием промышленности перерабатывающих отраслей и социальной инфраструктуры в Казахстане ощущается и, по сей день. Остаётся предполагать, что если бы позитивные взгляды, не отвергались, что называется, с порога, а на их носителей не навешивалась бы ярлыки «верноподданных алашордынцев в партии» как на С.Садвакасова, вероятно, диспропорции в народном хозяйстве Казахской ССР были бы не менее значительны. К концу 80-х гг. в республике добывалось 40% всей союзной добычи цинка, до 60% - свинца, 90% - жёлтого фосфора, 95% - хромовой руды, треть всей меди, значительное количество золота, серебра, нефти. В основном всё это вывозилось из республики для переработки и на экспорт. При этом 44% необходимых товаров народного потребления республика вынуждена была ввозить со стороны [32, с.21].

Политико-правовая база развития Казахской ССР как суверенного субъекта советской федерации формально имелась и, на первый взгляд, нормативно-юридически совершенствовалась и укреплялась. Принятая на основе Конституции СССР 1977 г. Конституция Казахской ССР 1978 г. действительно пошла заметно дальше в закреплении государственной самостоятельности республики. В отличие от подхода конституции Казахской ССР 1937 г. к регулированию этой проблемы идея ограниченного суверенитета союзной республики, ст. 68 Основного Закона Республики 1978 г. недвусмысленно гласила: «Казахская Советская Социалистическая Республика - суверенное советское социалистическое государство» [32, с.23].

Конституционно закреплялись также основные политико-правовые признаки суверенитета Казахстана, такие как добровольное вхождение в состав СССР и право свободного выхода из него ст. 72 Конституции СССР и ст. 69 Конституции Казахской ССР, самостоятельное утверждение и изменение Конституции Казахской ССР ст. 97 Конституции Казахской ССР; наличие собственной территории, не подлежащей изменению без согласия республики, на которой она самостоятельно осуществляет государственную власть вне пределов компетенции Союза ССР ст. 68 и 72 Конституции Казахской ССР, образование ею высших органов государственной власти и управления ст. 97 и 115 Конституции Казахской ССР и некоторые другие, включая права Казахской ССР как члена Союза ССР.

Однако в государственной жизни суверенитет республики далеко не всегда получал должную реализацию, что определялось общими процессами тенденциями советской федерации на конкретно-исторических этапах союзной государственности. Приоритетное развитие единого народнохозяйственного комплекса СССР и милитаризация экономики нуждались в административно-командной системе с единообразными централизованными структурами и законодательством. Игнорируя потребности национального развития, эта система почти на все социальные отношения распространяла ведомственный, усреднённый подход и «отраслевое мышление» - от размещения производительных сил до развития культуры, образования и языка [32, с.25]. Значительно ограничивало суверенитет Казахской ССР и то обстоятельство, что 8% её территории находится под юрисдикцией Министерства Обороны СССР. Ограничение пространственного предела суверенитета Казахской ССР по площади превышало размеры территории любого из таких самостоятельных европейских государств как Австрия, Венгрия, Греция, Дания, Бельгия, Нидерланды, Португалия или было эквивалентно почти всей территории Великобритании. Формальное государственное самоуправление и самоопределение наций в условиях тоталитарного бюрократического централизма привело к великодержавному огосударствлению национальных отношений, фактически сузив возможности самоопределений наций как многомерного процесса развития своей самобытности, культуры и языка до свершившегося политического акта. Если обратиться к формулировке ст. 70 Конституции СССР 1977 г., то можно увидеть, что национальный принцип советской федерации конкретно не находил в ней закрепления. Формула «единое союзное многонациональное государство» внутренне была эклектична, поскольку единое в государтвенно-правовом смысле не столько степень общности субъектов союза, сколько унитарное, т.е. простое целое, не имеющее в составе национальных государств, что противоречит идее федерализма. Так, по существу, произошёл переход от концепции «ограниченного суверенитета союзных республик», закреплённой Конституцией СССР 1936 г., к доктрине «единства суверенитета Союза ССР и суверенитета союзной республики», растворяющей самостоятельность последней в неограниченной централизации и нарастающем, как следствие, государственном унитаризме, коммунистической единодержавности.

Следует отметить, что расширение или сужение прав союзных республик происходило в зависимости от изменений политического режима в стране, устанавливаемого правящей партией, и от внешнеполитических расчётов руководства Советского Союза. Фактически права Казахской ССР в составе Союза ССР не образовывали даже допустимого для федерации целостного единства суверенных прав, которое бы давало Казахстану новое государственное качество - реальный суверенитет. Права союзных республик расширялись из Центра, и потому их суверенитет не был первичным, а как бы производственным «даруемым» Центром. Так, несмотря на положения Конституций СССР 1936 г. и Казахской ССР 1937 г., о том, что территория Казахской СССР не может быть изменена без её согласия, республика вплоть до февраля 1957 г., была неправомочна на деле, разрешать, вопросы собственного областного административно-территориального устройства [32, с.30].

При весьма относительном верховенстве государственной власти в Казахской ССР, которая фактически была персонифицирована в лице первых секретарей ЦК Компартии Казахстан, значительной однотипности всего советского законодательства и общественных структур, практически полностью отсутствовала международная правосубъектность республики.

Конечно, отличительные элементы в государственной самостоятельности Казахстана. В рамках рассматриваемого эволюционного периода были. Формально-юридический суверенитет республики после принятия Конституции СССР 1936 г. и Казахской ССР 1937 г. и после принятия Конституций ССр 1977 г. и Казахской ССР 1978 г. имел разное фактическое наполнение. Например, внесённые февральскими законами 1944 г. дополнения в конституцию СССР 1936 г. о правах союзных республик иметь воинские формирования и вступать в непосредственные сношения с иностранными государствами практического воплощения не нашли, т.к. преследовали единовременную, хотя и важную цель расширения влияния СССР в процессе учреждения странами антигитлеровской коалиции и в последующей деятельности - Организации Объединенных Наций в послевоенное время. Удалось войти в число стран - учредителей ООН наряду с СССР только Украинской и Белоруской союзным республикам.

В Конституциях СССР 1977 г. и Казахской ССР 1978 г. нормы о праве союзной республики иметь республиканские воинские формирования не вошли, хотя косвенное участие Казахстана в деятельности Министерства обороны СССР в 50-60-х гг. значительно возросло, благодаря созданию и функционированию на его территории ядерных и космического полигонов, дислокации Среднеазиатского военного округа (САВО). И это, на наш взгляд, могло бы найти отражение в конституционных правах республики в области военного строительства, а не только в её обязанности «оснащения Вооружённых сил СССР всем необходимым» [33, с.18].

Что касается права Казахской ССР «вступать в сношения с иностранными государствами, заключать с ними договоры и обмениваться дипломатическими и консульскими представительствами, участвовать в деятельности международных организаций», то оно было рецепцировано ч. 5 ст. 71 Конституции Казахской ССР 1978 г. из ст. 18-а Конституции СССР 1936 г. и ст. 16-б прежней Конституции Казахской ССР 1937 г. с небольшими дополнениями, касающимися участия в деятельности международных организаций, не без влияния хельсинского процесса по СБСЕ.

Однако практическая внешнеполитическая деятельность Казахской ССР, хотя и стала заметна по сравнению с этапом государственного развития после принятия Конституции Казахской ССР 1937 г., когда претендовать на неё было не только абсурдно, но и опасно, вместе с тем ограничивалась традиционными международными связями республики в области культуры и искусства, в меньшей степени - контактами в области науки и техники преимущественно на неправительственном уровне. На уровень межгосударственных отношений на постоянной основе Казахская ССР практически после Конституций СССР 1977г. и Казахской ССР 1978 г. так и не вышла [33, с.19].

И даже тогда, когда в сентябре 1989 г. соответствующими поправками к Конституции Казахской ССР 1978 г. в республике были ведены институт высшего должностного лица в государстве - Председателя Верховного Совета Казахской ССР с правом представлять её в международных отношениях - и затем, 24 апреля 1990 г., - институт главы государства - Президента Казахской ССР - прежняя ситуация в основном сохранялась. На этом этапе, вероятнее всего, такое положение с суверенными правами Казахстана объясняется искренними стремлениями политического руководства республики сохранить Союз ССР как обновлённую федерацию равноправных, свободных республик. В пользу этого говорит множество фактов и один из них тот, что в конституционное законодательство Казахской ССР вплоть до октября 1990 г. не включались положения, подобные законодательству Прибалтийских и некоторых республик о возможности приостановления или ограничения действия высшим органом власти Казахской ССР нормативных актов Союза ССР. Любопытно вспомнить, что по Конституции СССР 1924 г. распоряжения общесоюзных и объединенных наркоматов в случаях их противоречия законодательству субъектов федерации могли приостанавливаться высшими органами власти союзных республик. Последние советские конституции это право в области законодательной деятельности суверенных социалистических государств не предусматривали.

Начало периоду утверждения суверенитету республики де-юре 1990-1993 гг. положила Декларация «О государственном суверенитете Казахской ССР, принятая Верховным Советом Казахской ССР 25 октября 1990 г. В ней, наряду с подтверждением намерений республики войти на равноправной договорной основе в союз суверенных республик ст.1, были впервые установлены три принципиальные для состояния суверенных прав Казахской ССР государственно-правовые нормы: О верховенстве Конституции и законов республики на территории Казахской СССР, «за исключением вопросов, добровольно делегированных ею Союзу» и о праве республики «приостанавливать на своей территории действие законов и других актов высших органов Союза, нарушающих суверенные права и конституцию республики»; об исключительной собственности Казахской ССР, составляющей основу её суверенитета, на землю и недра, воды, воздушное пространство, растительный и животный мир, др. природные ресурсы, культурные и исторические ценности народа, на весь экономический и научно-технический потенциал-«все национальное богатство, имеющееся на её территории» и также закреплялось «право Казахской ССР на свою долю в общесоюзном имуществе соответственно вкладу Республики, в том числе алмазном, валютном фондах и золотом запасе»; о праве Казахской ССР «выступать самостоятельным субъектом международных отношений, определять внешнюю политику в своих интересах». С Декларации, вобравшей основные идеи казахстанского общества о демократических, правовых, социально-экономических и культурных преобразованиях в Казахстане, началась разработка проекта новой Конституции республики [34, с.15].

Разумные центростремительные тенденции государственного развития Казахстана, наиболее последовательно сохраняемые им в сравнении с политикой в других союзных республик, после провалившегося государственного переворота с антиконституционным отстранением от власти Президента СССР в августе 1991 г. стали меняться республикой на умеренно центробежные тенденции. Всё более вызревавшее стремление Казахстана к полной государственной независимости отражало теперь не только бурный рост национального самосознания, но и необходимость оградить начатые в республике преобразования от реанимации тоталитарного Центра.

Естественной государственной реакцией на события 18-20 августа в Москве стала внеочередная сессия Верховного Совета Казахской ССР, открывавшаяся в Алма-Ате 24 августа 1991 г. На ней устами Президента республики заявлено, что «обновлённый Союз уже не может быть федерацией» и предложено заключить конфедеративный договор о «Свободном Союзе Суверенных Республик». Постановление Верховного Совета Казахской ССР на этой сессии «Об оценке текущего момента и мерах по укреплению суверенитета республики» положило начало практическому переходу предприятий и организаций союзного подчинения под юрисдикцию республики и осуществлению Казахстаном самостоятельной внешнеэкономической деятельности. Принятый 25 августа 1991г. Закон «о внесении изменений и дополнений в Конституцию Основной Закон Казахской ССР» предусмотрел Конституционный порядок отставки Президента республики в случае невозможности осуществления им своих обязанностей, что должно быть установлено решением Верховного Совета Казахской ССР [34, с.16].

Под руководством Президента Республики учреждался новый конституционный орган - Совет безопасности, на который была возложена выработка рекомендаций по охране суверенитета Казахской ССР, её территориальной целостности, по реализации политики в области обороны формированию правовой политики и координации правоохранительной деятельности. В подчинение президенту республики передавались все внутренние войска, расположенные на территории Казахстана. Этим же законом был конституирован запрет на создание и деятельность первичных организаций общественных объединений, преследующих политические цели, в органах государственной власти и управления, прокуратуры, государственной безопасности, внутренних дел, арбитража, судах и таможне Казахской ССР, который несколько раннее был установлен специальным указом Президента Республики от 22 августа 1991г. Казахстан вынужден был инициативу брать на себя, а его политическое руководство проникалось ответственность. За одновременное национальное возрождение и социальные реформы на основе утверждения государственного суверенитета без потрясений и в условиях, хотя бы относительной стабильности и межнационального согласия [34, с.20].

Полагаем, конституционную эволюцию Казахстана к суверенитету в этот период нельзя рассматривать вне общего заключительного контекста исторической судьбы Союза ССР. Максимально возможное в новых условиях - прагматичная формула союза государств на преимущественно конфедеративных началах - была поддержана V съездом народных депутатов СССР. В принятом 5 сентября 1991г. постановлении «О мерах, вытекающих из совместного заявления Президента СССР и высших руководителей союзных республик и решений внеочередной сессии Верховного Совета СССР», съезд по существу признал новые государственно-правовые реалии, выраженные республиканскими декларациями о суверенитете и актами, о независимости.

Принципами возможного союза государств были признаны независимость и территориальная целостность, соблюдение прав человека и народов, социальная справедливость и демократия. Съезд решил поддержать стремление республик к признанию их субъектами международного права и к рассмотрению вопроса об их членстве в ООН. Намечено было также заключить договор об экономическом союзе. Обеспечить правопреемственность власти и управления, гарантируя мирный упорядоченный переход к конфедерации, был вызван принятый съездом закон СССР «Об органах государственной власти и управления Союза ССР в переходный период». На межреспубликанской основе образовывался Государственный Совет СССР, предусматривалось формирование высшими органами государственной власти союзных республик Верховного Совета нового созыва, подтверждался приоритет их конституций [34, с.25].

После Алма-Атинской встречи глав государств в начале октября 1991 г., на который был парафирован Договор об экономическом сообществе, удалось выйти на его подписание в Москве 18 октября того же года восемью суверенными республиками. Однако фактическое тяготение прежнего союзного руководства к новому централизованному надгосударственному образованию привело к окончательному выходу из интеграционного процесса Украины. Первоначально она воздерживалась от участия в Договоре об экономическом сообществе, а после декабрьского референдума у себя и вовсе отказалась его подписывать. И это стало, по мнению многих республиканских лидеров, второй главной причиной несостоявшегося заключения договора о Союзе Суверенных Государств, проект которого был уже опубликован в печати. Президент Казахской ССР высказался об этом в своей статье так: «Уход Украины означал бы в тот период почти полный паралич экономических связей республик бывшей советской федерации, чего нельзя было допустить ни в коем случае. Именно этим я и могу объяснить поспешность, с которой принимались решения в Минске» [35, с.29].

Но, как нам представляется, отмеченные причины не полностью объясняют провал последней попытки политиков реконструировать Союз ССР. По меньшей мере, была ещё и третья, не менее важная, хоть и в большей степени субъективная, причина. Ею мы склоны считать непростительно затянувшуюся «ошибку» нерешительного М. С. Горбачева и неудержимого Б. Н. Ельцина, имевших первоначально, помимо личных амбиций, принципиально различные подходы к «перестройке вообще и обновлению федерации, в частности» [35, с.30].

Нерешительность первого вполне удовлетворяла консервативный центр и хорошо иллюстрируется опрометчивым невниманием к предложениям в 1988 г. Прибалтийских республик подписать на равноправной основе новый союзный договор. А также практическое игнорирование М.С. Горбачёвым, который являлся в то же время председателем конституционной комиссии, инициативного проекта Конституции Европейско-азиатского Союза суверенных Республик, разработанного А. Д. Сахаровым. Кроме того, недоумение вызывает и благодушное отбытие первого лица в распадающемся государстве на отдых после официального открытия Союзного договора к подписанию 20 августа 1991 г.

Неудержимость второго обостряла противостояние России кремлю, нередко настораживала другие республики, вспомним официальные заявления того периода по территориальному вопросу, о приоритетном правопреемстве. Таким образом, случившийся распад СССР - итог сложного переплетения ряда причин и воздействия множества факторов, причем не, только объективных. История Советского союза, просуществовавшего 69 лет, завершилась в столице Казахстана 21 декабря 1991 г. образованием содружества Независимых Государств. СССР как геополитическое пространство и субъект международного права действительно прекратил своё существование. Равноправными учредителями минской «инициативы» трёх стали ещё восемь суверенных республик. Содружество допускает создание координирующих институтов, формируемых на паритетных началах, ни надгосударственным образованием. Сохранялись объединенное командование военно-стратегическими силами и единый контроль над ядерным оружием [35, с.32].

Весьма самостоятельное в своем развитии устройство СНГ с «прозрачными границами», смешанными денежными системами и советскими паспортами граждан разных членов Содружества, но главное - наличие в нем институтов «выборочного участия» в деятельности его органов и права «частичной денонсации» участниками статей учредительных документов сделало Содружество аморфным, малоэффективным образованием. Оно действительно обеспечивало более или менее «цивилизованный развод» бывших республик СССР, нежели способствовало посттоталитарным социальным преобразованиям на обширном Евразийском пространстве. Складывавшиеся в Содружестве реалии одновременно подталкивали новые независимые государства к конституционному закреплению своей независимости и к интенсивному национально-государственному строительству [36, с.44].

Казахстан для продвижения к реальному государственному суверенитету и социальной модернизации нуждался в легитимной государственной власти, а не в партократическом благословении. 1 декабря 1991 г. были проведены непосредственные выборы Президента республики, в которых приняло участие 88, 23 % избирателей от общего списка. Голосами 98, 78% избирателей от числа принявших участие в голосовании Президентом был избран Назарбаев Нурсултан. 10 декабря того же года Верховный Совет Республики принимает весьма симптоматичный для нового курса Закон «Об изменении наименования Казахской ССР», которым она была переименована в республику Казахстан.

Особым этапом этого процесса стал конституционный закон «о государственной независимости республики Казахстан» от 16 декабря 1991 г. развивая ключевые идеи декларации о государственном суверенитете, Конституционный Закон однозначно закрепил, что республика Казахстан отныне строит свои взаимоотношения со всеми государствами на принципах международного права, как и подобает независимому государству.

Впервые было установлено единое казахстанское гражданство. Узаконивалось провозглашённое Декларацией многообразие форм собственности, закреплялся курс государства на самостоятельную экономическую систему со своей финансово-кредитной, налоговой и таможенной политикой [36, с.45].

Для защиты независимости и территориальной целостности Республики Казахстан Конституционный Закон также впервые предусматривал создание собственных вооружённых сил. Новым, по сравнению с нормами Декларации о государственном суверенитете 1990 г., и свидетельствовавшим о демократическом созревании казахстанского общества явилось и то, что высшим органом судебной защиты Конституции признавался Конституционный суд Республики Казахстан. Конституционный Закон «О государственной независимости Республики Казахстан», подтверждая право Казахской нации на самоопределение, единственным источником государственной власти в республике признал «единый народ Казахстана». Его вместе с Казахской нацией составляют граждане республики всех национальностей, объединенные с нею общностью исторической судьбы. По существу этот закон стал временной конституцией независимого Казахстана на законодательном этапе становления его суверенитета де-юре, т.к. нормы Конституции Казахской ССР 1978 г. и иных законодательных актов признавались действующими на территории республики, поскольку они не противоречили Конституционному 3акону от 16 декабря 1991 г. Само же его содержание было непосредственно положено в основу Конституции Республики Казахстан 1993 г. Обретение независимости Казахстаном и национальный характер происхождения республики выразили новые государственные символы ее суверенитета. 4 июня 1992 г. Верховный Совет утвердил их законами о государственных Гербе, Флаге и музыкальной редакции Гимна Республики Казахстан, В их главных элементах - издревне известном предкам казахов небесно-голубом цвете знамен; шаныраке, выражающем идею родного очага и согласия; в возвышенной гармонии Гимна - память, сила духа и миролюбия казахов, 3начение новых символов республики, предстающих внешними сине-золотыми формами, не только в неоспоримом подтверждении ее суверенитета, но и в официальном самообязывающем сви-детельстве государства Казахстан мировому сообществу государств и народов своей приверженности идеям национальной солидарности и прогресса на казахской земле [36, с.50].

Правда, в Организацию Объединенных Наций Республика Казахстан 2 марта 1992 г. была принята с не отвечающими ее статусу по Конституционному 3акону о государственной независимости символами. Что объясняется, по-видимому, опережающим развертыванием внешнеполитических событий на том этапе по сравнению с наступлением необходимых внутригосударственных изменений. Не Казахстан разрушал целое и покинул Союз ССР, а целое распалось, и республика осталась со многими нерешенными проблемами, которые нарастали быстрее, чем снимались в условиях прежней государственности.И, тем не менее, исторически движение республики к самостоятельности было закономерным в ее государственном развитии.

Становлением Республики Казахстан завершилась целая эпоха конституционной эволюции Казахской советской государственности к суверенитету. Этнополитогенез во всем его многообразии в этой части 3емли вынашивал в себе самом определенность целого в виде независимого государства, являющегося формой суверенитета, способом его существования в обществе и для общества.

Новую, IV эпоху - суверенного государственного развития в мировом сообществе государств и солидарных наций - открыла перед Казахстаном принятая парламентом страны после всенародного обсуждения Конституция Республики Казахстан 1993 г.

Сегодня мы находимся лишь в начале первого периода этой эпохи - периода становления суверенитета Республики Казахстан де-факто, который мыслится прежде всего как экономический прорыв Казахстана к новому индустриальному качеству и построение основ правового национального государства и гражданского общества. Ориентация страны - многополюсная, Казахстан открыт как мудрости Востока, так и рационализму 3апада. Россия бьгла и остается стратегическим партнером республики в деле мира и социальных преобразований. Масштабность и новизна экономических и политических задач, решаемых Республикой Казахстан самостоятельно, за свой страх и риск, сделают, надо полагать, первый период ее новой эпохи достаточно сложным и продолжительным.

1.3 Правопреемственность Республики Казахстан

Вопрос правопреемства Республики Казахстан встает сообразно двум основным видам ее отношений в пространстве, которые обнаруживают себя в международно-правовых и государственно-правовых сторонах. Ситуация правопреемства возникает как следствие изменений внешнего состояния суверенитета государств над определенной территорией и относительно других государств, международных организаций и в целом мирового сообщества в лице ООН.

Проблемы правопреемства государств, как показывает международная практика, не имеют одинаковых решений, хотя действуют Венские конвенции о правопреемстве государств в отношении договоров 1978 г. и в отношении государственной собственности, архивов и долгов 1983 г. Подход к применению их норм всегда необходим в зависимости от фактической ситуации, приведшей к возникновению проблемы правопреемства. Во многом касается решения этих проблем и Венская конвенция о праве международных договоров 1969 г., к которой в марте 1993 г. присоединился Казахстан [37, с.80].

Внешнеполитическая правопреемственность Республики Казахстан подразумевает преемство обязательств и прав по международным договорам, действовавшим на перешедшей под ее полную юрисдикцию территории Казахской ССР, и решение вопроса о присоединении к обязательствам бывшего СССР по международно-правовым договорам и соглашениям, заключенным союзными органами также и от имени Казахской ССР.

Во внутригосударственных отношениях правопреемственность Республики Казахстан предстает как проблема непрерывности ответственности по обязательствам государства-предшественника, которым являлась Казахская ССР, перед гражданами, в частности, обязанность обеспечить их права и свободы, общественный порядок и собственную территориальную неприкосновенность, предусмотренные Конституцией Казахской ССР 1978 г. и действовавшими в то время законами республики. То есть внутреннее правопреемство государства Республики Казахстан вытекает из сложившегося многими десятилетиями на территории Казахстана и конституционно закрепляемого на каждом этапе национально-государственного развития, государственно-правового отношения между Казахской ССР как государством-предшественником и гражданами Казахской ССР, которые продолжают совместно жить и работать на прежней территории [37, с.81].

Правопреемство Республики Казахстан имело место тогда, когда международные договоры и Конституция прежнего государства сохраняли свое действие, пусть и частично, в.изменившихся геополитических условиях и в новых государственно-правовых реалиях, Поэтому существование государственности на Казахской земле не прерывалось. Путь конституционной эволюции Казахстана свидетельствует об универсальном правопреемстве от государства-предшественника - Казахской ССР.

Конституция Казахской ССР 1978 г. действовала вплоть до 28 января 1993 г., при этом в нее довольно интенсивно вносились Верховным Советом разных созывов поправки «перестроечного» и «постперестроечного» периодов. Это было сделано более чем десятью законами об изменениях и дополнениях к Конституции Казахской ССР в 1989-1992 гг. С декабря 1991 г. параллелыю с ней действовал Конституционный 3акон «О государственной независимости Республики Казахстан», который, в соответствии со ст. 18, наряду с Декларацией о государственном суверенитете Казахской ССР 1990 г., послужил основой для разработки новой Конституции республики, При этом нормы Конституции и законодательства Казахской ССР признавались этим законом действующими, но постольку, поскольку они не противоречили ему [37, с.82].

Новая Конституция Республики Казахстан была принята после всенародного о6суждения и одобрения проекта казахстанцами, Верховным Советом, избранным ими еще в 1990 г. и сохранявшим свои полномочия до декабря 1993 г. Таким образом, замещение государства-предшественника - Казахокой ССР государством-преемником - Республикой Казахстан происходило постепенно, на одной и той же по размерам торритории, в ходе правопреемства при сохранении континуитета и упрочении Казахстаном политичсской самотождественности.

Преемственность можно отметить и в официальных символах государственного суверенитета Казахстана. Так, в принципиально новом его Гербе сохранен такой элемент прежного, как пятиконечная звезда, символизи-рующая единство пяти континентов и самовосприятие Казахстаном себя неотъемлемой частью мирового сообщества. Полностью сохранена Республикой Казахстан величественно-торжественная музыка государственного Гимна, написанного Н.Брусиловским, М.Тулебаевым и Л.Хамиди. Гимн был утвержден Указом Президиума Верховного Совета Казахской ССР 16 ноября 1945 г. Вот уже полвека он звучит над республикой, вдохновляя и сплачивая казахстанцев.

Непосредственпымы причинами пранопреемственности Республики Казахстап явились, изменение состояния суверенитета и окончательный переход территории Казахстана со всей сложившеся на ней социальной, экономической инфраструктурой под полную юрисдикцию республики в результате выхода эгой территории из федерации после распада п ликвидации Союза ССР. Конституции ССР 1936 и 1977 гг. и Конституции Казахской ССР 1937 и 1978 гг. устанавливали пределы суверенитета союзной республики и допускали возможность изменения ее территории по инициативе Центра по согласованию со ст. 73 Конституции СССР 1978 г. [37, с.65].

Какими это были согласования и отношения Центра,к территориальной целостности и границам союзных республик, описывает Д.А.Кунаев, когда Казахстану под нажимом Н.С.Хрущева и его окружения пришлось передать три хлопкосеющих района Южного Казахстана под юрисдикцию Узбекистана, что составляло 40,7 тыс кв. км., делались попытки перевести Казахстан на краевое управление из Центра, передать полуостров Мангышлак Туркмении; в целом проводилась «идея о будущем стирании границ между республиками». Кстати, эта идея, ко всей видимости, витала и в период подготовки и принятия Конституции СССР 1977 г., о чем свидетельствует объяснение Л.И.Брежнева в докладе о проекте Конституции СССР и итогах его всенародного обсуждения непринятия предложений ликвидировать союзные и автономные республики.

К настоящему времени усилиями казахстанских деятелей почти все земли Казахстану возвращены, и республикой официально заявлено в ситуации правопреемства об отсутствии каких-либо территориальных претензий к сопредельным государствам. В ходе государственного визита в КНР Президента Казахстана Н.А.Назарбаева в ноябре 1993 г. китайской стороной было официально заявлено об отсутствии каких-либо территорріальных претензий КНР к Республике Казахстан протяженность сопредельной границы составляет 1700 км. Россия заявляла об этом ранее, в нормах межгосударственных договоров о дружбе и сотрудничестве с Казахстаном 1990 и 1992 гг. Переход территории Казахстана под новую юрисдикцию как фактическое условие возникновения правопреемства Республики Казахстан другими словами - преодоление отчуждения республики от своей территории, возвращение Казахстана самому себе - есть отношение не смены субъекта этой территории, а эволюция становления его нового качества как субъекта верховного и единственного. И одновременно есть обретение самой этой территорией настоящего и рачительного хозяина всех природных богатств и экономического потенциала, а народом, постоянно проживаюшим на ней, - дееспособного представителя и защитника своих интересов во внутренних, межгосударственных и международных делах [37, с.66].

«Государство является официальным представителем народа, - говорилось в ст. 59 Конституции Республики Казахстан, - и через свои органы и институты выражает и реализует его волю». Республика Казахстан, другие республики бывшего Союза ССР, ставшие суверенными, не случайно называются в развитых странах «новыми независимыми государст-вами». Новое независимое государство есть государство, обладавшее формально-юридическим суверенитетом, но территория которого перед ситуацией правопреемственности была зависимой территорией, за отношения которой с другими такими же республиками и за его интересы на международной арене отвечало государство-предшественник в лице СССР [37, с.68].

Итак, Республика Казахстаи является новым государством на территории бывшей Казахской ССР. Понятно, возникает вопрос: какой-либо предмет или явление становятся новыми, когда происходит изменение сущности или тех признаков, которые омределяли этот предмет, само его бытие, Мы же в отношении Республики Казахстан и Казахской ССР утверждаем, что внутренний континуитет ее сохранился и непрерывен. По нашему мнению, благодаря утвердившимся в постсоветский период государственному суверенитету и полноценной международно-правовой правосубъектности, Совершенно новое качество государственности Казахстану добавило то, чего у него пе было, но становилось на тех же самых по сути субстанциях этого государства - на целостной территории, единой коренной нации и одном казахстанском народе, которые не исчезают, а существуют непрерывно, претерпевая социальные и политические изменения. Преодолены монопартийный характер государственной власти и идеологизация экономики Казахстана.

Соответственно новым государством можно назвать Казахстан и потому, что наше государство есть результат развития государственности прошлой и одновременно начало государства будущего - социально эффективного, правового националыюго государства. Произошло своего рода отрицание отрицания» на государственном уровне, главное в котором - момент преемственности этнико-политического и социально-демографического оснований - сохранялся. «Приобретение суверенитета государством, обладавшим ограниченным международным правом и дееспособностью, означает такое существенное его качественное изменение, которое делает его, с точки зрения международного права, другим, новым, делает его полноправным субъектом этого права. Нынешняя правосубъектность Республики Казахстан имеет три результирующих вектора [37, с.69].