Виды уголовной ответственности. Формы реализации

Размещено на http://www.allbest.ru/

Курсовая работа

Уголовное право

"Виды уголовной ответственности. Формы реализации"

Оглавление

Введение

Глава 1. Социальное и общеправовое значение уголовной ответственности как юридической категории. Виды уголовной ответственности

1.1 Ответственность: понятие, значение, виды

1.2 Правовое значение уголовной ответственности как юридической категории

Глава 2. Дискуссионные вопросы применения норм об уголовной ответственности

2.1 Формы реализации уголовно-правовых норм об уголовной ответственности

2.2 Проблемы механизма реализации правовых норм об уголовной

Заключение

Список литературы

Введение

Проблема уголовной ответственности является одной из фундаментальных проблем уголовно-правовой науки. Исследование любого института уголовного права затрагивает в конечном итоге тот или иной аспект уголовной ответственности, являющейся наряду с категориями преступление и наказание центральным понятием уголовного права.

Вся история развития человечества свидетельствует, что в любой социальной общности всегда и везде имели место деяния, которые признавались людьми недозволенными и требовали применения мер общественного воздействия либо государственного принуждения. Любое общество во все времена вынуждено защищать себя от тех посягательств, корни которых лежат внутри самого общества.

Проблема уголовной ответственности заслуживает очевидного внимания. Ведь оттого, каким образом разрешается эта неоднозначная со многих сторон проблема, зависит уровень законности и эффективность работы правоохранительных органов, правовое положение и уровень юридической защищенности человека и гражданина от преступных посягательств со стороны других членов общества и от произвола со стороны государства. В целом ее реализация определяет характер уголовно-правовой политики.

Дискуссионность и неоднозначность понимания категории уголовной ответственности связана прежде всего с тем, что Уголовный кодекс РФ не содержит определения уголовной ответственности, хотя данное понятие красной нитью пронизывает весь уголовный закон.

Объект исследования - комплекс общественных отношений, регулирующих механизм применения норм об уголовной ответственности в рамках отечественного законодательства. Предмет курсовой работы - конкретные нормы уголовного права, определяющие ту или иную форму реализации уголовной ответственности на практики.

Целью работы является комплексное, уголовно-правовое изучение уголовной ответственности как юридической категории; форм ее реализации. Для достижения поставленной цели решались следующие исследовательские задачи:

- изучить понятие, виды ответственности как социальной категории;

- определить искомое понятие и дать общую характеристику основных видов уголовной ответственности;

- определить основные проблемы в применении форм реализации норм об уголовной ответственности.

Методологической основой исследования являются положения диалектики, взятые в единстве с общенаучными и частными методами, в качестве которых использовались: метод формально-юридического анализа, социологические методы, исторический, сравнительно-правовой, метод системного анализа, логико-юридический и другие.

Работа состоит из введения, двух глав, объединяющих четыре параграфа, заключения и списка литературы.

уголовный ответственность криминальный юридический

Глава 1. Социальное и общеправовое значение уголовной ответственности как юридической категории. Виды уголовной ответственности

1.1 Ответственность: понятие, значение, виды

Отвемтственность - субъективная обязанность отвечать за поступки и действия, а также их последствия. Это - определенный уровень негативных последствий для субъекта в случае нарушения им установленных требований. По характеру санкций за совершаемые действия выделяют следующие виды ответственности: юридическую, материальную, моральную, политическую и др.

Термины - "уголовная ответственность", "административная ответственность" записанные в УК РФ и КоАП РФ, использованы в значении - вина и наказание. Однако, по сути "ответственность" не может быть ни виной, ни наказанием, и не является ни уголовной, ни административной. В юридической практике ответственность понимается как некий дуализм наказания и вины. Пишется: "за такое-то преступление предусмотрена уголовная ответственность в виде лишения свободы сроком на пять лет". А должно быть: "за такое-то преступление предусмотрено уголовное наказание в виде лишения свободы сроком на пять лет". Юридическое применение слова "ответственность" не оправдано. Где люди принимают на себя ответственность за свои действия, там нет преступлений.

С философской точки зрения ответственность - это определенность, надежность, честность; это осознание и готовность признать себя причиной своих поступков; это готовность действовать рационально для блага людей. Ответственность -- это не вина, это уверенность. Ответственность, скорее, включает в себя личную подотчетность, и способность действовать в рамках этических норм на благо себя и окружающих.

По субъекту ответственность делят на индивидуальную и коллективную, граждан и юридических лиц и т. д. Ответственность в научной литературе в большинстве случаев трактуется лишь как подотчетность (accountability) и вменяемость (immutability). В юридической науке феномен ответственности изучается, главным образом, в плане наказуемости (punishability). Такое одностороннее понимание ответственности и ее реализации на практике приводит к существенным деформациям в сфере регуляции социальных взаимодействий. В зарубежной теории и практике, наряду с отмеченными смыслами, феномен ответственности (responsibility) включает в себя значительно больше значений - положенность к ответу (liability), отвечаемость (answerability), разумность (reasonability) точность, определенность (precision), зависимость (dependability) и другие. Термин "ответственность" впервые ввел в научный оборот Альфред Бэн, трактовавший ее в плане "наказуемости". Долгое время проблема ответственности была преимущественно предметом внимания правоведов именно в этом аспекте. В современной теории права ответственность подразделяется на два вида - позитивную и негативную. Позитивная ответственность возникает из обязанности совершать положительные, полезные для общества функции и реализуется в регулятивных правоотношениях, в которых обязанная сторона находится в положении подотчетности и подконтрольности, а негативная ответственность - в связи с совершением правонарушения правонарушителем, который подвергается за содеянное соответствующим правовым санкциям, неблагоприятным для него. Это позволило выделить в правовой ответственности две ее стороны: перспективную - за исполнение обязанностей и ретроспективную - за их нарушение. Заслуживает внимания высказанная правоведами мысль о том, что оба аспекта ответственности требуют комплексного изучения.

Доминирующей в мировой юриспруденции является концепция негативной, или ретроспективной ответственности. Сторонники этой концепции в большинстве случаев рассматривают ответственность как реакцию государства на правонарушение, как государственное принуждение к соблюдению закона. Проявляется это в осуждении правонарушения и в определении для правонарушителя соответствующих отрицательных последствий. Р.О. Халфина считала, что в юридической науке понятие ответственности "применяется для обозначения отрицательных последствий для лица или организации, допустивших противоправный поступок". Поэтому ответственность может быть только ретроспективной.

В последние десятилетия растущее внимание стало уделяться ответственности, которую именуют позитивной, активной, перспективной. Пионером разработки концепции позитивной ответственности был П.Е. Недбайло. Этот вид ответственности он считал главным. Юридическая ответственность - это прежде всего обязанность действовать правомерно. Содержанием позитивной ответственности является самостоятельная и инициативная деятельность "в рамках правовых норм и тех идеалов, для достижения которых нормы изданы". Из этого следует, что позитивная ответственность представляет собой не моральную, как порой утверждают, а правовую категорию.

Б.Л. Назаров рассматривал позитивную ответственность как "обязанность осуществления предусмотренной нормами права полезной для общества деятельности". Такой подход представляется несколько ограниченным, так как сводит позитивную ответственность к обязанности добросовестного выполнения предписаний права. Это минимальное требование включает и обязанность осуществлять свои права таким образом, чтобы не нарушались права других субъектов.

В результате возникает вопрос о соотношении двух видов ответственности. Специалисты придерживаются различных точек зрения. Одни полагают, что ответственность представляет собой единое целое. М.А. Краснов выступает против вычленения некоей "позитивной" ответственности из категории ответственности вообще. "Не подкрепляемая реальным механизмом воздействия на человеческое поведение, такая "ответственность" попадает в разряд лозунгов, смысл которых не воспринимается теми, кому они адресованы.

Сторонники второй точки зрения считают, что речь идет о двух различных видах ответственности. По мнению О.Э. Лейста, попытка объединить их единым понятием ведет к тому, что "качества позитивной ответственности переносятся на юридическую ответственность за правонарушения (и наоборот)...".

Появление концепции позитивной ответственности обусловлено потребностями современного общества в высоком уровне правового регулирования. Ее реализация требует соответствующего уровня правосознания. Правосознания, требующего уважения норм права под угрозой внешнего воздействия, для этого недостаточно. Более того, оно способно породить отрицательные последствия. Человек или государство, вынужденные соблюдать предписания права, неизбежно накапливают энергию отрицательной реакции, поскольку право воспринимается как нечто, навязываемое внешней силой. Развитое правосознание воспринимает общепринятые нормы как необходимые, отвечающие общим и индивидуальным интересам. Иными словами, речь идет об интернализации норм субъектами права.

В этом плане можно говорить об ответственности внутренней и внешней. Как та, так и другая обусловлены уровнем социального развития. Определяя свое поведение, человек и государство руководствуются присущей им системой ценностей, имеющей исторические и национальные различия. Внутренняя и внешняя ответственность взаимодействуют. Внутренняя обеспечивает должный уровень выполнения обязательств, за нарушение которых установлена внешняя ответственность. Внешняя ответственность содействует утверждению и развитию внутренней ответственности.

Различают также ответственность компенсационную и карательную. Первая понимается как мера восстановления нарушенного права, например, возмещение убытков за причиненный правонарушением ущерб. Мерами карательной ответственности являются штрафная неустойка, уголовное наказание, административное взыскание. При этом некоторые авторы считают, что восстановительная и карательная ответственность могут быть объединены единым понятием ответственности, поскольку и восстановительной ответственности присущи все три признака - государственное осуждение, принуждение, неблагоприятные последствия для правонарушителя. Основная цель всех видов ответственности - специальное и общее предупреждение, охрана правопорядка.

Существенное значение для понимания ответственности имеет ее соотношение с санкциями. Весьма распространенным является мнение, сторонники которого отождествляют ответственность и санкции. Е.А. Флейшиц писала, что "применение санкций за нарушение вытекающей из правовой нормы обязанности есть юридическая ответственность нарушителя". О.А. Красавчиков считал меры ответственности разновидностью санкций.

Отождествление санкций и ответственности, понимание последней как меры государственного принуждения лишает возможности выяснить природу каждого из этих явлений, занимающих особое место в механизме действия права. Достаточно сказать, что ответственность может реализоваться без санкций и государственного принуждения.

Юридическая ответственность связана с таким качеством права, как нормативность. Иные социальные нормы, прежде всего моральные и политические, связаны с присущими им видами ответственности. При этом, как отмечают многие авторы, нередко моральная ответственность и меры, ее обеспечивающие, оказываются даже более эффективными, чем это имеет место в праве. Вместе с тем, нарушение нормы права может влечь за собой не только юридическую, но также моральную и политическую ответственность. Нарушение иных социальных норм юридическую ответственность не порождает.

Общим выводом является то, что юридическая ответственность "есть обязанность индивида претерпеть меры государственного принуждения в виде наказания...".

1.2 Правовое значение уголовной ответственности как юридической категории

Уголовная ответственность - один из видов юридической ответственности, основным содержанием которого выступают меры, применяемые государственными органами к лицу в связи с совершением им преступления. Уголовная ответственность является формой негативной реакции общества на противоправное поведение и заключается в применении к лицу, совершившему преступление, физических, имущественных и моральных лишений, призванных предотвратить совершение новых преступлений.

В теории уголовного права многими авторами предлагается рассматривать уголовную ответственность в двух аспектах: в позитивном и в негативном.

Позитивная уголовная ответственность сводится к отсутствию нарушений запретов, установленных уголовным законом. Позитивная уголовная ответственность понимается как "обязанность соблюдать требования уголовного закона", "правовые требования", "выполнение должного", "социальный правовой долг". Правовым последствием данного вида ответственности является положительная уголовно-правовая оценка поведения лица со стороны государства, в том числе поощрение его действий. По мнению сторонников теории позитивной ответственности, она проявляется, например, в том, что исключается уголовная ответственность за преступление, которое лицо не совершало; в освобождении от ответственности лица, добровольно отказавшегося от совершения преступления и т. д.

Негативная (или ретроспективная) уголовная ответственность связана с совершением лицом преступления (нарушением уголовного закона) и заключается в применяемых государством репрессивных мерах.

Деление уголовной ответственности на негативную и позитивную не является общепринятым в науке уголовного права. Отмечается, что позитивная уголовная ответственность не имеет большого правового значения, поскольку перенесение понятия ответственности в область должного, толкуемого не как объективная реальность, а как определенный психологический процесс, лишает ее правового содержания. Поэтому именно негативная уголовная ответственность имеет наибольшее теоретическое и практическое значение; в большинстве работ в рамках рассмотрения института уголовной ответственности (в том числе далее в настоящей статье) освещается исключительно этот ее аспект.

Законодательство Российской Федерации и многих других государств мира не дает определения понятия "уголовная ответственность". Вопрос о том, что представляет собой уголовная ответственность, является одним из наиболее спорных в уголовно-правовой теории. Были предложены следующие концепции уголовной ответственности:

1) Уголовная ответственность является тождественной уголовному наказанию или иным мерам государственно-принудительного воздействия;

2) Уголовная ответственность - это обязанность лица подлежать действию уголовного закона;

3) Уголовная ответственность - это обязанность лица понести лишения (связанные с наказанием и иными юридическими мерами, наложенными на него) как следствие совершения им преступления;

4) Уголовная ответственность - это состояние лица, связанное с претерпеванием лишений (наказания и иных мер принуждения), наложенных на него вследствие совершения преступления;

5) Уголовная ответственность выражается в порицании лица от имени государства в обвинительном приговоре суда;

6) Уголовная ответственность отождествляется с уголовным правонарушителем, сторонами которого являются государство и совершившее преступление лицо.

На основании обобщения данных концепций предлагается считать уголовную ответственность комплексным образованием, включающим несколько компонентов или элементов: обязанность лица предстать перед судом за совершение преступного деяния и дать отчет в содеянном, порицание его самого и совершенного им деяния от имени государства в судебном приговоре, назначенное наказание или иные меры уголовно-правового характера, примененные к лицу, а также судимость.

Прежде чем найти материальное выражение в конкретных мерах, примененных к лицу, совершившему преступление, уголовная ответственность должна пройти несколько этапов своего существования. Уголовная ответственность устанавливается государством в форме уголовно-правового запрета, носящего абстрактный характер, нарушение которого влечет за собой определенные негативные последствия. Основанием для установления такого запрета является опасность для общества деяний определенного рода, наличие фактов совершения таких деяний (или реальной возможности их совершения), относительная распространенность и неэффективность других средств борьбы.

Реализация уголовной ответственности, воплощение абстрактных уголовно-правовых норм в конкретные формы начинается с момента совершения лицом запрещенного уголовным законом общественно-опасного деяния; этот процесс осуществляется в несколько этапов (возбуждение уголовного дела, привлечение лица в качестве обвиняемого, вынесение обвинительного приговора, исполнение приказа), причем в силу внешних обстоятельств он может оборваться на любом из них.

Количество и состав таких этапов в различных источниках варьируется. По одному из мнений (О.Э. Лейст), уголовная ответственность проходит 5 стадий: обвинение конкретного лица в совершении преступления или проступка; исследование обстоятельств дела; принятие решения о применении санкции и выборе конкретной санкции из вариантов, предложенных законом; исполнение взыскания или наказания; "состояние наказанности", наличия взыскания.

Прекращается уголовная ответственность в тот момент, когда с лица снимаются все связанные с ней правовые ограничения (например, как результат снятия или погашения судимости). Конечным итогом процесса реализации уголовной ответственности является применение к лицу определенных имеющих негативный для него характер мер. К их числу относится наказание, осуждение без назначения наказания (в этом случае имеет место публичное порицание действий лица), применение иных мер уголовно-правового воздействия, судимость.

Спорным является отнесение к числу форм реализации уголовной ответственности принудительных мер медицинского характера, применяемых к лицу, совершившему преступление в состоянии невменяемости. Данные меры имеют исключительно лечебный характер, они не являются карательными, не несут в себе элемента порицания (подробно этот вопрос будет рассмотрен во второй главе данной работы).

Основание уголовной ответственности

С точки зрения социальной философии, основанием уголовной ответственности (как и вообще юридической ответственности) является свобода воли лица, его способность самостоятельно выбирать способ поведения: ответственность наступает потому, что лицо, хотя и могло выбрать путь, одобряемый обществом и государством, дозволенный законами, все же выбрало путь правонарушения, приносящий вред правам и законным интересов других индивидов и общества в целом. Там, где нет свободы выбора поведения, не может быть и уголовной ответственности.

Спор о наличии или отсутствии у человека свободы выбирать линию поведения (о детерминизме или индетерминизме его поступков) имеет многовековую историю. В индетерминизме основанием уголовной ответственности признавалась "злая воля" преступника, а оправданием применения мер принуждения служила необходимость покарать это зло, либо перевоспитать преступника, сделав его менее "злым".

Философы детерминистской школы предлагали различные основания для применения мер юридической ответственности к лицу, совершившему преступление. Представители французского материализма 18 в. рассматривали преступление как аналог негативных природных процессов, стихийных бедствий, от которых следует оградить общество путем изоляции от него преступника; вульгарные материалисты искали причины преступного поведения в изначальной предрасположенности к нему конкретного человека, придя таким образом к теории "прирожденного преступника", а позже "опасного состояния" личности, которое также обуславливает необходимость применения мер "социальной защиты", в том числе превентивных. В диалектическом материализме доминировала теория о том, что свобода воли есть "познанная необходимость", т. е. что поведение людей является волевым и ответственным постольку, поскольку они осознают общественные закономерности, оказывающие на него влияние и соразмеряют с ними свои поступки.

Ввиду такого разнообразия мнения относительно социальных основ уголовной ответственности, спорным является и вопрос о том, что является формально-юридическим основанием уголовной ответственности. Б.С. Утевский, например, считал основанием ответственности вину лица в широком смысле, понимаемую как совокупность обстоятельств, отрицательно оцениваемых судом и требующих привлечения лица к уголовной ответственности. Другие авторы считали основанием ответственности само по себе совершение преступления как юридический факт. В числе других оснований называются общественная опасность деяния, общественная опасность совершившего его лица (преступление -- "только повод для принятия мер воздействия против лица, совершившего преступное деяние", состав преступления, совершение деяния, содержащего признаки установленного в законе состав преступления.

С.С. Алексеев выделял два звена, являющихся основанием ответственности: состав правонарушения и правоприменительный акт; А. Б. Сахаров называл в качестве основания уголовной ответственности состав преступления и личность; по другому мнению, основанием уголовной ответственности выступают состав преступления и само совершенное лицом преступление (М.П. Карпушин, В.И. Курляндский и др.); Т. В. Церетели называет три равнозначных элемента, выступающих в роли основания уголовной ответственности (общественная опасность деяния, соответствие деяния признакам состава, описанного в законе, и вина).

В рамках нормативистской теории уголовного права получило развитие мнение о разделении фактического (реального, социального) и юридического (формального) оснований уголовной ответственности. Наиболее распространенным в теории является мнение о том, что основанием уголовной ответственности признается установление в деянии виновного всех признаков, соответствующих определенному составу преступления.

В действующем российском уголовном законодательстве этот вопрос также разрешен в пользу последнего варианта (ст. 8 УК РФ), похожие положения содержатся и в законодательстве многих зарубежных стран. Возможны и другие варианты законодательного разрешения проблемы.

Глава 2. Дискуссионные вопросы применения норм об уголовной ответственности

2.1 Формы реализации уголовно-правовых норм об уголовной ответственности

Анализ современного отечественного и зарубежного уголовного законодательства позволяет сделать вывод о том, что монопольное положение наказания как единственного средства уголовно-правового принуждения осталось в прошлом. Можно выделить, по крайней мере, две формы реализации уголовно-правового принуждения: уголовную ответственность и уголовную безопасность. К мерам уголовной безопасности (защиты) относятся принудительные меры медицинского характера и воспитательного воздействия. Эти меры в основе своей сохранили те черты, которые советский законодатель определил для мер социальной защиты медицинского и медико-педагогического характера, впервые включенных в Основные начала уголовного законодательства СССР и союзных республик 1924 г., а затем и в УК РСФСР редакции 1926 г. Коррективы, внесенные в названия данных мер УК РСФСР 1960 г. и УК РФ 1996 г., конечно же, не могли изменить их содержание.

Более чем столетняя эволюция идеи условности наказания свидетельствует о ее жизнеспособности, и, казалось бы, этот процесс уже должен был завершиться закреплением в уголовном законодательстве, наряду с наказанием, второй полноценной формы реализации уголовной ответственности - испытания (по действующему УК РФ, к его разновидностям относятся условное осуждение, условно-досрочное освобождение от отбывания наказания и отсрочка отбывания наказания беременным женщинам и женщинам, имеющим малолетних детей). Этого, однако, не происходит в силу того, что испытание, несмотря на широчайшую практику применения, до сих пор воспринимается не как самостоятельное, а как производное от наказания правовое образование, собственного уголовно-правового содержания не имеющее. Срабатывает стереотип восприятия уголовной ответственности через призму карательных правоограничений, присущих наказанию и заключающихся в определенных тяготах и лишениях, возлагаемых на лицо, осужденное за совершение преступления. Попробуем разобраться в данной проблеме применительно к условному осуждению.

Действительно, карательных правоограничений условное осуждение не содержит, но это не означает, что иные правоограничения, которые суд вправе устанавливать испытуемому, не носят уголовно-правового характера. Применительно к России к уголовно-исполнительным правоограничениям при условном осуждении относятся только те, которые предусмотрены в УИК РФ и объем которых вправе устанавливать уголовно-исполнительные инспекции в рамках осуществления контроля за условно осужденными (отчитываться перед уголовно-исполнительными инспекциями о своем поведении, являться в уголовно-исполнительную инспекцию по вызову, подвергаться приводу в случае неявки без уважительных причин). Правоограничения же, которые указаны в ст. 73 УК РФ, и даже те, которые не указаны, но могут быть установлены осужденному только судом, относятся к уголовно-правовым.

В силу названной специфики формирования некарательные правоограничения условного осуждения с содержательной стороны представляют собой адресованные испытуемому требования не совершать определенных действий (запреты) и требования действовать указанным образом (предписания). Деление обязанностей на запреты и предписания принимает и законодатель, предусматривая в ч. 5 ст. 190 УИК РФ, что систематическим неисполнением обязанностей является совершение запрещенных или невыполнение предписанных условно осужденному действий.

В то же время следует помнить, что условно осужденному назначается срок испытания, а не исправления. В период уголовного испытания, как и любого другого испытания, должна производиться проверка соответствия качеств и свойств какого-либо объекта предъявляемым требованиям, а не улучшение (исправление) этих качеств и свойств.

Неразработанность многих теоретических проблем, касающихся уголовного испытания, вынуждает законодателя создавать механизмы их разрешения судом. К чему приводит постановка сверхзадачи, можно убедиться на примере того, как регламентирован в УК РФ такой важный вопрос, как дифференциация условного осуждения. Очевидно, что в целях восстановления социальной справедливости и предупреждения преступлений содержание условного осуждения должно быть определенным образом соотнесено с содержанием назначенного наказания. Казалось бы, для того чтобы суды могли осуществлять такой дифференцированный подход, законодатель предусмотрел открытый перечень правоограничений в ч. 5 ст. 73 УК РФ. Однако исследование данной проблемы показывает, что судьи возлагают достаточно ограниченный объем обязанностей на все категории условно осужденных независимо от вида назначенного наказания.

Представляется, что в условиях высокой загруженности и отсутствия более или менее четких законодательных ориентиров судьи по своему усмотрению просто не в состоянии ни расширять этот перечень, ни дифференцировать его в зависимости от назначенного наказания. В этой связи считаем возможным до урегулирования данного вопроса на законодательном уровне предложить судейскому сообществу свое видение решения проблемы дифференциации условного осуждения в зависимости от вида назначенного наказания. Рассмотрим данный вопрос применительно к условному осуждению при назначении трех наказаний: лишение свободы, ограничение свободы и исправительные работы. По существу, речь идет о трех видах условного осуждения, каждому из которых должен соответствовать свой формализованный объем обязанностей, соразмерный тяжести назначенного наказания. Следует еще раз оговориться, что обязанности, возлагаемые на условно осужденного, прежде всего направлены на предупреждение преступлений, а не на его исправление. Об исправлении же в данном случае уместно вести речь не как о внешнем воздействии, а лишь в смысле самоисправления, т.е. как о дополнительных усилиях, которые прилагает испытуемый, чтобы скорректировать свои мировоззренческие позиции в желательном для общества направлении. В верности такой позиции убеждает тот факт, что на уголовно-исполнительные инспекции ни УИК РФ, ни Инструкцией о порядке исполнения наказаний и мер уголовно-правового характера без изоляции от общества не возлагаются обязанности по проведению воспитательной работы с условно осужденными. В отношении условно осужденных этим подразделениям предписываются лишь контрольные функции. В то же время им вменяется воспитательная работа с осужденными к любым видам наказания, не связанным с изоляцией от общества. Поэтому если суд приходит к выводу, что осужденный нуждается во внешнем исправительном воздействии, то предпочтение следует отдавать реальному отбыванию наказания.

Крайне осторожно следует применять условное осуждение к лицам, страдающим наркотической, токсической или алкогольной зависимостью, которая существенно сужает их интеллектуальные возможности в плане регуляции своего поведения.

Наибольшим по объему следует устанавливать перечень запретов и предписаний при испытании условно осужденных к лишению свободы, для того чтобы создавать максимальные условия для осуществления постоянного контроля над ними. В соответствии с этим ориентиром изменения постоянного места жительства должны носить не уведомительный, а разрешительный характер, так же как и выезды за пределы населенного пункта. Следует пресекать и такую скрытую форму уклонения от контроля, как устройство на работу, связанную с выездом за пределы населенного пункта (вахтовый метод работы, проводники поездов, водители дальних рейсов и т.п.). Кроме того, уголовно-исполнительная инспекция должна обладать достаточно полной информацией и о местонахождении данной категории условно осужденных в то или иное время суток. В этой связи необходимо установить их возможно более частую регистрацию, обязать сообщать о месте работы или учебы, а также находиться дома в определенное время суток, свободное от работы и учебы. В то же время малоэффективными считаем такие обязанности, ограничивающие социальную активность условно осужденного и требующие неоправданных усилий со стороны суда и контролирующего органа, как запреты не посещать определенные места, не общаться с конкретными лицами или категориями лиц. Не случайно в судебной практике возложение таких обязанностей встречается крайне редко.

Вышеизложенное позволяет предложить следующий примерный перечень обязанностей для условно осужденных к лишению свободы. Не менять места жительства без разрешения уголовно-исполнительной инспекции. Не выезжать за пределы населенного пункта без разрешения уголовно-исполнительной инспекции. Не избирать работу, связанную с выездом за пределы населенного пункта. Уведомлять уголовно-исполнительную инспекцию о месте работы или учебы. Являться на регистрацию в уголовно-исполнительную инспекцию один раз в неделю. Находиться по месту жительства в определенное время суток.

Для условно осужденных к ограничению свободы объем правоограничений должен быть сокращен за счет более редкой явки на регистрацию (2 раза в месяц) и нахождения по месту жительства в определенное время суток. Испытуемый из числа условно осужденных к исправительным работам претерпевал бы еще меньшие правоограничения, чем условно осужденный к ограничению свободы: смена места жительства в уведомительном, а не в разрешительном порядке, снятие запретов на выезды за пределы населенного пункта и разъездной характер работы.

В случае если бы подобная практика доказала свою эффективность, это послужило бы весомым аргументом в пользу законодательной регламентации видов испытания, соотнесенных с тяжестью назначенного наказания. В конечном итоге процедура назначения и прохождения испытания стала бы более прозрачной и предсказуемой, что способствовало бы защите прав и законных интересов осужденных.

2.2 Проблемы механизма реализации правовых норм об уголовной

Принудительные меры медицинского характера, как известно, являются уголовно-правовыми мерами государственного принуждения, поскольку они предусмотрены уголовно-правовыми нормами материального, процессуального и уголовно-исполнительного законодательства. "Указание на юридическую принадлежность таких мер является явно недостаточным, так как для правоприменителя в лице судебных правоохранительных органов и медицинских учреждений важна их отраслевая принадлежность, знание которой позволяет обратиться к соответствующим нормам УК РФ, УПК РФ, УИП РФ и других федеральных законов".

Принудительные меры медицинского характера можно определить как особую уголовно-правовую форму государственного принуждения, содержание которой заключается в принудительном лечении невменяемых, а также вменяемых лиц, совершивших преступления и нуждающихся по своему психическому состоянию в принудительном лечении. "Данное определение содержит указание на существенные признаки принудительных мер медицинского характера, не касаясь оснований, целей их применения и других характеристик принудительных мер, которые требуют самостоятельного и подробного рассмотрения".

Вопрос о правовой природе принудительных мер медицинского характера есть вопрос об их сущности, содержательной стороне и, в конечном итоге, о правовой значимости принудительных мер медицинского характера. Но в учебной литературе по уголовному праву эта проблема рассматривается в плане сравнения принудительных мер медицинского характера с мерами наказания. При этом отмечается некоторое сходство таких мер с наказанием, но главное - подчеркиваются различия. "Сходство с наказанием усматривается в том, что принудительные меры медицинского характера назначаются судом и представляют собой государственное принуждение".

А.А. Беляев, М.Д. Шаргородский отмечают: по своей юридической природе меры медицинского характера не являются наказанием, иногда без достаточных оснований утверждается, что "по своей юридической природе эти меры являются мерами государственного принуждения", то есть не проводится различие между наказанием и принудительными мерами медицинского характера. Вместе с тем С.Я. Улицкий, С.Е. Вицин в своих работах подчеркивают, что принудительные меры медицинского характера отличаются от наказания по основаниям применения (наличие психического заболевания и необходимость лечения), содержанию (отсутствие отрицательной уголовно-правовой оценки содеянного), целям (лечение, а не исправление), юридическим последствиям (принудительные меры не влекут судимости).

В монографической литературе высказывается ошибочное утверждение, что принудительные меры медицинского характера являются одной из форм реализации уголовной ответственности. Это аргументируется тем, что принудительные меры медицинского характера и другие меры уголовно-правового воздействия (наказание и меры постпенитенциарного воздействия) имеют ряд общих признаков: применяются за совершение общественно опасных деяний, предусмотренных уголовным законом; носят принудительный характер; сопряжены с разного рода лишениями и ограничениями; выступают в качестве правового последствия нарушения уголовно-правовых запретов (В.И. Горобцов). Однако подобный произвольный подход к уголовной ответственности и включение в нее принудительных мер медицинского характера имеют ряд серьезных недостатков. По своему характеру уголовная ответственность является репрессивной мерой, тогда как принудительное лечение имеет медицинский характер, что находит свое отражение в названии соответствующей уголовно-правовой категории.

Расширительная трактовка уголовной ответственности, смешение ответственности с принудительными государственно-правовыми мерами, имеющими не карательный характер, совершенно недопустимы, так как ведут к объективному вменению, предполагающему ответственность невменяемых лиц и малолетних. Данную точку зрения отстаивают сторонники расширительной трактовки уголовно-правовых институтов (Р.К. Русинов и В.И. Горобцов), понимающие "юридическую ответственность как ответную реакцию государства на совершенное противоправное деяние" независимо от возраста и вменяемости субъекта, совершившего общественно опасное деяние, и тем самым отстаивающие принцип объективного вменения, отвергнутый уголовным правом.

Меры социальной защиты судебно-исправительного характера применялись в отношении лиц, совершивших преступление, меры медицинского характера - в отношении невменяемых либо вменяемых, заболевших психической болезнью после совершения преступления, а меры медико-педагогического характера - к малолетним правонарушителям.

Исследование принудительных мер медицинского характера, проводившееся в 70-х годах, привело некоторых авторов (Б.А. Протченко, А.П. Овсянникова) к поверхностному выводу о том, что указанные меры по своей правовой природе являются мерами социальной защиты от общественно опасных действий невменяемых и психически больных, совершивших преступления. Указанные авторы упустили из виду, что понятие "меры социальной защиты", которое ранее использовалось в уголовном законодательстве под влиянием социологической школы, служило для обозначения системы мер уголовно-правового принуждения, включавшей в себя наказание, принудительное лечение без изоляции и связанное с изоляцией, принудительные меры медико-воспитательного характера, удаление из определенной местности и другие меры, заменявшие наказание или следовавшие за ним.

По своей юридической природе так называемые меры социальной защиты, будучи мерами социального принуждения, значительно отличаются друг от друга, а само появление в уголовном законодательстве понятия "меры социальной защиты", по справедливому утверждению А.А. Пионтковского, было продиктовано стремлением социалистического государства доказать, что ему чужда практика карательной деятельности буржуазного государства, основанная на идее возмездия преступнику и искупления им своей вины путем отбытия наказания. Таким образом, термин "меры социальной защиты", употребляемый современными авторами для характеристики правовой природы принудительных мер медицинского характера, не раскрывает их сущности, поскольку имеет сугубо идеологическую направленность и включает в себя разнородные по своему содержанию меры уголовно-правового воздействия.

По правовой природе принудительные меры медицинского характера являются уголовно-правовыми мерами безопасности, сущность которых заключается в принудительном лечении лиц, совершивших уголовно-противоправные деяния и представляющих по своему психическому состоянию опасность для общества.

Далее следует сказать о такой новелле , которая и ранее имело большое уголовно-правовое значение, ныне же она выступает несколько в ином качестве - конфискации имущества.

Федеральный закон от 27 июля 2006 г. № 153 "О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации в связи с принятием Федерального закона "О ратификации Конвенции Совета Европы о предупреждении терроризма" и Федерального закона "О противодействии терроризму" внес существенные изменения и дополнения в уголовное законодательство, имеющие конечной целью создание эффективного механизма противодействия терроризму. Наиболее ожидаемой новеллой стала реанимация конфискации имущества в отечественной правовой системе.

В связи с восстановлением в Уголовном кодексе РФ конфискации имущества изменилось название раздела VI "Иные меры уголовно-правового характера" и его структурное содержание. Теперь в данный раздел включены две главы: гл. 15 "Принудительные меры медицинского характера" (ст. 97-103 УК РФ) и гл. 15.1 "Конфискация имущества" (ст. 104.1-104.3 УК РФ). Полагаем, что изучение и оценка нового места конфискации имущества в системе мер уголовно-правового характера позволит сформировать современное представление о конфискации имущества, обозначить плюсы и минусы нововведения.

Во-первых, законодатель изменил правовую природу конфискации имущества. Ранее конфискация имущества рассматривалась как вид наказания, заключающийся в принудительном безвозмездном изъятии в собственность государства всего или части имущества являющегося собственностью осужденного (ст. 52 УК РФ). Теперь согласно ч. 1 ст. 104.1 УК РФ конфискация имущества определяется как безвозмездное обращение по решению суда в собственность государства имущества, определенного уголовным законом. При этом конфискация имущества рассматривается не как уголовное наказание, а как иная мера уголовно-правового характера.

К сожалению, законодатель умолчал о целях конфискации имущества, как это сделано применительно к принудительным мерам медицинского характера (ст. 98 УК РФ). С учетом того, что формулировка понятия конфискации имущества не претерпела существенного изменения, можно прогнозировать, что споры относительно правовой природы конфискации будут оставаться предметом последующих дискуссий.

Во-вторых, законодатель обозначил новые основания применения данной меры уголовно-правового воздействия. Ранее согласно ч. 2 ст. 52 УК РФ конфискация имущества применялась только за тяжкие и особо тяжкие преступления, совершенные из корыстных побуждений, и могла назначаться судом только в случаях, когда санкция статьи Особенной части УК РФ предусматривала данный вид наказания. При этом большинство преступлений, по которым могла применяться конфискация имущества, относились к преступлениям против собственности, сферы экономической деятельности и общественной безопасности. Всего конфискация имущества предусматривалась в 31 статье Уголовного кодекса РФ.

Новая редакция конфискации имущества определяет четыре основания применения данной меры уголовно-правового характера. Согласно ст. 104.1 УК РФ предусмотрено безвозмездное обращение в собственность государства следующего имущества:

денег, ценностей и иного имущества, полученных в результате совершения преступлений, предусмотренных соответствующими статьями УК РФ (всего 45 статей), и любых доходов от этого имущества, за исключением имущества и доходов от него, подлежащих возвращению законному владельцу;

денег, ценностей и иного имущества, в которые имущество, полученное в результате совершения преступления, и доходы от этого имущества были частично или полностью превращены или преобразованы;

денег, ценностей и иного имущества, используемых или предназначенных для финансирования терроризма, организованной группы, незаконного вооруженного формирования, преступного сообщества (преступной организации);

орудий, оборудования или иных средств совершения преступления, принадлежащих обвиняемому.

Вместе с тем, анализ степени и характера общественной опасности уголовно-правовых норм, закрепленных в п. "а" ч. 1 ст. 104.1 УК РФ свидетельствует, что теперь конфискацию имущества можно применить к 19 посягательствам средней тяжести и 9 преступлениям небольшой тяжести. Представляется, что расширение рамок применения конфискации имущества до указанных пределов неоправданно, а на фоне неоднократных попыток либерализации уголовного законодательства, по крайней мере, непоследовательно.

Следующая проблема: в отдельных случаях за преступления, к которым может применяться конфискация имущества, указаны не статьи, а части статей УК РФ. Если для отдельных составов преступлений это вполне оправдано (ч. 2 ст. 105, ч. 3 и 4 ст. 204 УК РФ), то для других преступлений реализация данного института весьма затруднительна. В частности, конфискация имущества за причинение тяжкого вреда здоровью применяется только за квалифицированный состав преступления, предусмотренного ч. 2 ст. 111 УК РФ. При этом непонятно, как применять конфискацию имущества, если в действиях виновного помимо признаков ч. 2 ст. 111 УК РФ будут усмотрены особо отягчающие признаки состава преступления, предусмотренные ч. 3 и 4 ст. 111 УК РФ. По правилам квалификации и назначения наказания в подобных случаях мы должны руководствоваться санкцией одной, а не нескольких частей уголовно-правовой нормы. Поэтому когда лицо умышленно причинит тяжкий вред здоровью из хулиганских побуждений (п. "д" ч. 2 ст. 111 УК РФ) двум и более лицам (п. "б" ч. 3 ст. 111 УК РФ), формально применить конфискацию имущества невозможно, так как действия виновного будут квалифицированы по п. "б" ч. 3 ст. 111 УК РФ. Очевидно, что преступления, предусмотренные ч. 3 и 4 ст. 111 УК РФ, имеют большую степень общественной опасности деяния.

В этой связи еще одна проблема связана с отсутствием в числе перечня преступлений, предусмотренных п. "а" ч. 1 ст. 104.1 УК РФ, ряда специальных составов преступлений. Согласно ч. 3 ст. 17 УК РФ, "если преступление предусмотрено общей и специальной нормами, совокупность преступлений отсутствует, и уголовная ответственность наступает по специальной норме". Таким образом, в отличие от посягательства на жизнь лица в связи с осуществлением данным лицом служебной деятельности (п. "б" ч. 2 ст. 105 УК РФ), применить конфискацию имущества за посягательство на жизнь сотрудника правоохранительных органов нельзя, что, безусловно, свидетельствует о нарушении принципа справедливости.

В-третьих, применение конфискации имущества является правом суда, а не его обязанностью. Не затрагивая вопроса о судейском усмотрении при выборе данной меры уголовно-правового характера, остановимся на следующей проблеме. По новой редакции конфискацию имущества можно применять при наличии двух критериев: а) отнесение определенного имущества к перечню указанного в статье 104.1 УК РФ; б) если лицо, принявшее имущество, знало или должно было знать, что оно получено в результате преступных действий. Таким образом, суды, решая вопрос о применении конфискации имущества, должны исходить не только из оценки объективной возможности применения данной меры уголовно-правового характера, но и субъективного критерия, т.е. оценки психического состояния лица при совершении преступного деяния. Последний критерий - "знало или должно было знать" - требует отдельного уточнения. Поскольку допущение возможности в осведомленности вопроса о принадлежности имущества к добытому преступным путем указывает на косвенный умысел в субъективной оценке виновного, что порождает трудности правоприменения. Дело в том, что подавляющая часть преступлений, указанных в п. "а" ч. 1 ст. 104.1 УК РФ, совершаются с прямым умыслом. Кроме того, даже отдельные нормы, предусматривающие уголовную ответственность за прикосновенность к преступлению, не имеет столь широких границ криминализации и пенализации. Так, уголовная ответственность за приобретение или сбыт имущества, заведомо добытого преступным путем (ст. 175 УК РФ), возможна только при наличии у виновного заранее осведомленности в преступном происхождении имущества.

И, в-четвертых, ранее УК РФ исходил из того, что не подлежало конфискации имущество, необходимое осужденному или лицам, находящимся на его иждивении, согласно перечню, предусмотренному УИК РФ. Таким образом, на законодательном уровне были определены пределы конфискации имущества. С учетом соразмерности наказания суд не подвергал осужденного имущественным лишениям, явно несоизмеримым цели восстановления социальной справедливости. Сегодня подобные пределы отсутствуют. Ответ на этот и другие вопросы, связанные с применением конфискации имущества, как и прежде, предстоит решать Верховному Суду РФ.

Проведенный анализ главы 15.1 УК РФ показывает, что предложенная в уголовном законе нормативно-правовая модель конфискации имущества как иной меры уголовно-правового характера недостаточно теоретически разработана и по целому ряду позиций не полностью соответствует практическим потребностям. Несмотря на это, следует приветствовать сам факт восстановления конфискации имущества в системе форм реализации уголовной ответственности.

Заключение

Понятие уголовной ответственности определяется в юридической литературе, преимущественно в теории уголовного права, и имеет разное толкование. Сущность любой ответственности, в том числе и уголовной, обусловливается взаимным влиянием и зависимостью друг от друга трех фундаментальных категорий социального бытия - личности, общества и государства. Человек в своих действиях и поступках вынужден руководствоваться не только своим сознанием и волей, он также испытывает общественное воздействие и влияние государственных установлений. Ведь реальную самостоятельность, влияющую на степень свободы, человек приобретает лишь в обществе.

Основой всей человеческой деятельности выступает его свободная воля, только при наличии которой можно требовать от человека отчета в его деяниях. Ответственность, таким образом, зарождается в точке пересечения личных потребностей и интересов человека, общественного мнения (осуждающего или одобряющего поступок) и велений государственной власти. И чем выше степень единства целей и интересов личности, общества и государства, тем меньше вероятность становления конкретной личности на путь преступления либо иного правонарушения.

Объективная сторона уголовной ответственности заключается в том, что закрепленное в уголовно-правовой норме общеобязательное требование к определенному поведению личности обусловлено объективными законами общественной жизни людей. Этим самым уголовное право своего рода поощряет ответственное поведение участников общественных отношений. Субъективная сторона уголовной ответственности находит свое выражение в том, что обусловленные социальными отношениями общеобязательные уголовно-правовые требования преломляются в сознании и психологии человека, в усвоении им норм уголовного права, выработке у него социально-позитивной или негативной мотивации, а соответственно этому и в поведении субъекта. То есть уголовная ответственность, будучи по своей социально-правовой функции объективной категорией, содержательно заключает в себе и субъективные моменты. Специфика уголовной ответственности заключается в том, что, возникнув, она существует объективно, независимо от того, желательна она для лица, совершившего преступление или нет. При этом объективные и субъективные элементы уголовной ответственности не конкурируют между собой, а образуют единое основание уголовной ответственности. В решении этого вопроса недопустима как недооценка, так и переоценка объективного и субъективного моментов, на основе которых в каждом конкретном случае определяется не только объем уголовной ответственности, но и вид, и размер назначаемого наказания, а также других моментов, влияющих на правовой статус лица, совершившего преступление.