Источники конституционного права зарубежных государств

Размещено на http://www.allbest.ru/

Содержание

Введение

Глава 1. Общая характеристика источников конституционного права зарубежных стран

1.1 Понятие источника права

1.2 Система источников конституционного права зарубежных стран

Глава 2. Виды источников конституционного права зарубежных стран

2.1 Нормативные правовые акты

2.2 Обычное право

2.3 Судебный прецедент

2.4 Общие принципы права и правовая доктрина

Заключение

Библиографический список



Введение

Происходящие в современном мире всеохватывающие глобализационные процессы ставят новые актуальные задачи перед правовой наукой и практикой. Одной из доминирующих объективных закономерностей развития права в нынешних условиях является постоянное сближение содержания правового регулирования и внешних форм его выражения в отдельных государствах мира. При этом особенно нуждается в унификации, обновлении и пополнении понятийно-терминологический аппарат юриспруденции с учетом постоянно меняющихся условий социально-политической действительности.

Ключевая категория правоведения, источник права, традиционно является одной из самых дискуссионных. В литературе подчеркивается значимость исследования вопросов, касающихся источников права, так как представления о них являются своего рода отправной точкой в процессе познания права. Однако до сих пор нет не только единого определения этого понятия, но и сама правомерность его употребления ставится под сомнение.

Конституционное право является одной из динамично развивающихся отраслей права, которая играет определяющую роль в демократических преобразованиях, происходящих в жизни общества и государства. В настоящее время продолжается процесс совершенствования конституционно-правовых отношений, как на национальном, так и на межгосударственном уровнях. В этих условиях особое значение приобретает обращение к проблематике источников конституционного права зарубежных стран, принадлежащих к различным правовым системам, сопоставление их между собой и исследование вопроса применения опыта данных государств к российской доктрине и практике.

Объект данного исследования - отрасль конституционного права, а также правоотношения, возникающие в процессе создания и применения конституционных норм.

Предмет исследования - источники конституционного права.

Цель данного исследования - проанализировать источники конституционного права зарубежных государств различных правовых систем в их единстве и взаимосвязи.

Для реализации данной цели необходимы постановка и решение следующих задач:

Проанализировать проблематику определения источника права.

Рассмотреть систему источников конституционного права зарубежных стран.

Изучить виды источников конституционного права зарубежных стран (нормативные правовые акты, обычаи, судебные прецеденты, общие принципы права, правовую доктрину).

Методология исследования. В качестве основных методов исследования применялись следующие: гносеологический, исторический (ретроспективный), формально-логический, системно-структурный, сравнительно-правовой.

Структура исследования. Курсовая работа включает введение, две главы, объединяющие шесть параграфов, заключение, библиографический список.



Глава 1. Общая характеристика источников конституционного права зарубежных стран

1.1 Понятие источников права

В теории государства и права до сих пор нет единого понимания источника права, а также существует проблема соотношения понятий «источник права» и «форма права». Известный советский юрист С.Ф. Кечекьян писал, что понятие «источник права» «принадлежит к числу наиболее неясных в теории права. Нет не только общепринятого определения этого понятия, но даже спорным является самый смысл, в котором определяются слова «источник права». Считается, что термин «источник права» первым в научный оборот ввел римский историк Тит Ливий, который назвал Законы XII таблиц источником всего публичного и частного права. По мнению В.М. Баранова, слово «источник» в этой фразе употреблено в смысле корня, из которого выросло могучее дерево римского права.

Русский юрист Г.Ф. Шершеневич, подчеркивая неоднозначность термина «источник права», писал, что «под этим именем» понимаются также: силы, творящие право (волю Бога, волю народную, правосознание, идею справедливости, государственную власть и т.п.); материалы, положенные в основу того или иного законодательства (римское право как источник для Германского гражданского кодекса, труды ученого Потье - для Французского кодекса Наполеона, Литовский статут - для Уложения Алексея Михайловича и т.п.); исторические памятники, которые когда-то имели значение действующего права (Corpus iuris civilis, Русская Правда и т.п.); средства познания права. Этот смысл источника права используется, когда говорят, что право можно познать из закона.

Современный ученый Р.А. Ромашов пишет, что в теории государства и права источники права рассматриваются в трех смысловых значениях.

1. В качестве источников права выступают общественные отношения, требующие регулятивно-охранительного воздействия со стороны государства и в силу этого обусловливающие появление соответствующих правовых институтов. Такие источники называются материальными. К материальным источникам следует отнести нуждающиеся в правовом регулировании общественные отношения в сфере экономики, политики, социального обеспечения и т.д.

2. Под источниками права понимаются идеи, взгляды, теории, в которых отражается сущность социально-правового регулирования и которые оказывают серьезное влияние на правотворческую и правоприменительную деятельность. Такие источники называются идеальными. К идеальным источникам права следует отнести правосознание, правовую доктрину, правовую культуру и т.п.

3. Источниками права являются сформулированные и принятые в официальном порядке предписания властного порядка, в которых закрепляются общезначимые правила поведения и которые обеспечиваются системой государственных гарантий и санкций. Такие источники называются формально-юридическими источниками права или формами права.

Иногда источники этого типа называют формальными источниками права или вторичными источниками права. Отметим, что именно в последнем смысле источники права понимаются как в теории государства и права, так и в отраслевых юридических науках. При этом, как правило, подчеркивается, что источник права - это внешняя форма его выражения. Так, в теории государства и права источник права в этом смысле определяется как внешнее юридическое выражение норм, институтов, подотраслей и отраслей права, как форма юридического закрепления и внешнего выражения правового предписания, как действующие в государстве официальные документы, устанавливающие или санкционирующие нормы права, внешние формы выражения правотворческой деятельности государства, с помощью которой воля законодателя становится обязательной для исполнения и т.п. В науке земельного права, например, источником земельного права признается внешняя форма выражения земельно-правовых норм, т.е. что использует правоприменитель при разрешении конкретных дел.

Другой теоретической проблемой является соотношение понятий «источник права» и «форма права». Чаще всего эти понятия отождествляются. Иногда эти понятия рассматриваются как полностью несовпадающие. Так, например, В.О. Лучин и А.В. Мазуров считают, что если понятие «форма права» показывает, «как организовано и выражено вовне содержание права, то понятие «источник права» охватывает истоки формирования права, систему факторов, предопределяющих его содержание и формы выражения».

Некоторые авторы считают источники права составными частями формы права. Так, по мнению А.Б. Венгерова, под формой права понимается объективированное закрепление и проявление содержания права в определенных актах государственных органов, решениях судов, договорах, обычаях и иных источниках. М.Н. Марченко и другие авторы считают, что понятия «форма права» и «источник права» могут как совпадать, так и не совпадать. Они совпадают, когда речь идет о вторичных, формально-юридических или просто формальных источниках права, что уже само по себе подчеркивает идентичность формы и источника права. Когда же речь идет о первичных источниках права (материальных, социальных и иных факторах, оказывающих влияние на процессы правообразования, правотворчества и законотворчества и предопределяющих их), отождествления источников права с формами права не может быть.

Ряд ученых, особенно представители отраслевых наук, выступают против различного смыслового толкования понятия «источник права». Так, М.В. Баглай и Б.Н. Габричидзе пишут: «Когда об источниках права говорят как о форме правовых актов, то обычно используют термин «источник права в юридическом смысле». Таким путем это понятие отграничивается от понятия «источник права в материальном смысле», под которым понимаются материальные источники формирования права, т.е. условия жизни людей и общества. Эта категория была введена в юридическую науку марксистским историческим материализмом для того, чтобы подчеркнуть «неидеалистическую» природу права, материалистический детерминизм его развития. Никакого полезного, прикладного значения для понимания конституционного права она не представляет».

Таким образом, то, что обычно называют источниками права, можно одновременно назвать формами права. Источники права как в теории государства и права, так и в отраслевых юридических науках чаще всего понимаются в формально-юридическом смысле, как внешнее выражение норм права.

1.2 Система источников конституционного права зарубежных стран

Традиционно вычленяют три группы юридических источников. Это, во-первых, нормативные правовые акты, во-вторых, обычаи и, в-третьих, судебные прецеденты. Эта схема вполне приложима и к конституционному праву зарубежных стран. Однако последнему присущи некоторые специфические особенности, которые становятся особенно заметны в последнее десятилетие. В частности, речь идет, во-первых, о таких явлениях, как признание в качестве источника права общих принципов права, и, во-вторых, о все возрастающем значении норм, создаваемых вне пределов национального государства, и даже не всегда с его решающим участием, но тем не менее обязательных для того или иного конкретного государства.

Речь в последнем случае идет не только о международно-правовых актах, а о формировании новых правовых систем, таких как европейское право (право Европейских Сообществ) или право Совета Европы. Право ЕС, имея наднациональный характер, инкорпорируется в национальные правовые системы государств - участников соответствующих интеграционных объединений. Нормы этого права имеют прямое действие и обладают верховенством по отношению к нормам права, создаваемым самим национальным государством. В результате начинает выстраиваться довольно своеобразная и несколько непривычная картина системы источников национального конституционного права в зарубежных странах, или, во всяком случае в определенной части суверенных государств, которые являются участниками межнациональных интеграционных объединений, обладающих определенными чертами наднационального характера.

Своеобразие складывающегося положения заключается в том, что, казалось бы, незыблемый постулат о верховенстве основного закона государства, о том, что конституция - это высший по своей юридической силе нормативно-правовой акт, коему соответствуют или должны соответствовать все иные нормативно-правовые акты, отныне должен восприниматься с некоторыми оговорками, а зачастую и вообще ставиться под сомнение.

Эта ситуация требует некоторых пояснений. Дело в том, что создание в Западной Европе интеграционных объединений, известных под наименованием Европейских Сообществ, и их объединение затем в рамках Европейского Союза, учрежденного в 1992 году, привело к тому, что в рамках Сообществ сложилась особая автономная правовая система. Она не может быть идентифицирована ни с национальным, ни с международным правопорядком. Нормативно-правовые акты, которые служат непосредственным источником этой правовой системы, создаются по большей части путем осуществления нормотворческой деятельности институтов Сообществ. Даже учредительные акты Сообществ, которые в значительной мере напоминают международные договоры, имеют весьма существенное юридическое отличие от последних. Это отличие заключается в том, что если обычный международный договор и, соответственно, нормы международного права адресованы суверенному государству, то нормы учредительных актов Сообществ наделяют правами и обязанностями не только, а порой и не столько государство, сколько непосредственно физические и юридические лица, находящиеся под юрисдикцией государств - участников этих соглашений. Что же касается категорий нормативно-правовых источников европейского права, создающихся институтами Сообществ, то специфика их правового режима заключается в том, что их нормы являются нормами прямого действия и обладают верховенством по отношению к нормам национального права, даже если речь идет о конституционно-правовых нормах.

В последние годы в решениях национальных судов, особенно в высших инстанциях судов общей юрисдикции и в решениях наднациональных судебных органов, все чаще встречается ссылка в мотивировочной части решений на общие принципы права, коим следует суд при вынесении конкретного решения по конкретному делу. Уже сегодня становится очевидным, что общие принципы - это такая юридическая категория, которая выступает в роли ведущего источника права вообще и конституционного права в особенности.



Глава 2. Виды источников конституционного права зарубежных стран

2.1 Нормативные правовые акты

В подавляющем большинстве государств (за исключением стран общего права) основной массив источников конституционного права составляют нормативные правовые акты. Среди нормативно-правовых актов - источников конституционного права безусловно доминирующие позиции принадлежат законодательным актам.

Законом в формальном смысле слова является нормативный акт, принятый в соответствии со специальной процедурой соответствующим законодательным органом, формируемым на основе всеобщего избирательного права. Наряду с законом в формальным смысле слова используется и понятие закона в материальном смысле. Речь в данном случае идет о нормативном правовом акте, независимо от процедуры его принятия, который по своей значимости и кругу регулируемых отношений имеет столь же важное значение, как и закон в формальном смысле слова. Кроме того, в целом ряде стран существует практика делегированного законодательства, при которой парламент передает исполнительной власти свои полномочия по изданию закона, устанавливая обычно специальные условия применения таких актов. Наконец, в некоторых странах право издания актов, имеющих силу закона, может принадлежать главе государства или иному органу, не являющемуся номинально органом законодательной власти, но осуществляющему соответствующее полномочие по ограниченному кругу вопросов в рамках специальной процедуры.

Законодательные акты различаются по своему статусу и юридическому режиму. Они образуют своего рода иерархическую структуру, местом в которой определяется юридическая сила данного закона. Ведущая роль в национальном законодательстве всех стран принадлежит конституции, за ней следуют конституционные и органические законы, и затем - текущее или обычное законодательство.

Конституция как основной источник конституционного права. В подавляющем большинстве государств конституция представляет собой главный законодательный акт государства. Она разрабатывается и принимается на основе специальной особо усложненной процедуры. Один из главных юридических признаков конституции - ее верховенство. В случае коллизии нормы конституции и нормы любого иного законодательного акта преимущественную силу всегда имеет норма конституции.

Конституция - это основной закон государства. Обусловлено это не только верховенством данного нормативно-правового акта в общей системе правовых источников, это связано также с тем, что именно в конституции фиксируются основные права и свободы, принципы общественного и государственного устройства. Структура конституции, как правило, предопределяет и общую структуру конституционного права как отрасли национального права. В конституции находят свое отражение и закрепление те ценности и ценностные ориентиры, которые определяют (или должны определять) общественное и государственное развитие. В конституции фиксируются, таким образом, те начала и принципы, коим обязаны следовать в своей повседневной практической деятельности все субъекты конституционного права, начиная от индивида и заканчивая государством (или наоборот - начиная с государства и заканчивая индивидом). Конституционные принципы лежат в основе построения всей национальной системы права и во многом предопределяют характер образующих ее отраслей.

В ряде новейших конституций наблюдается еще одна интересная тенденция, весьма важная для характеристики конституции как источника права - установление внутренней иерархии норм самой конституции. В рамках законодательного текста вычленяются постановления, которые пользуются особой конституционной защитой, не подлежат пересмотру или для пересмотра которых устанавливается более усложненная процедура, чем для других статей или разделов конституции.

Обычно такой повышенной защитой пользуются конституционные положения, в которых находят свое закрепление основные принципы построения общества, государства и государственной власти, а также постановления, которые формулируют основные права и свободы человека. В некоторых конституциях такой повышенной защитой пользуются отдельные главы или разделы, в других - отдельные статьи. Например, французская Конституция устанавливает, что республиканская форма правления не подлежит пересмотру. В конституциях большинства государств говорится о том, что любое территориальное изменение может иметь место только на основе волеизъявления граждан или с согласия населения данной территории и т. п.

Порядок изменения и пересмотра конституции устанавливается самой конституцией. Как правило, в писаной конституции регулируется и вопрос о соотношении национального и международного права. Практика различных государств в этой области неодинакова. В ряде государств прокламируется, что общепризнанные принципы и нормы международного права образуют составную часть национального права. При этом, конечно, важно иметь в виду то, что международный договор в случае его инкорпорации в национальную правовую систему все равно занимает в этой системе особое место, он не подлежит пересмотру в одностороннем порядке и последующие нормативные акты не могут отменять или приостанавливать действие международного договора только в силу того, что они хронологически являются актами более позднего периода. Исходная презумпция состоит в том, что все последующее законодательство не должно находиться в противоречии с подписанным и вступившим в силу международным договором.

Вопрос о соотношении норм международного договора и конституции представляется гораздо более сложным, чем соотношение последней с обычным законом. Для того чтобы исключить возможные правовые коллизии в этой весьма тонкой и чувствительной сфере политических взаимоотношений между государствами, применяется порядок, при котором конституция устанавливает особую процедуру ратификации международных договоров. Особо важные из них ратифицируются, как правило, на основе закона, причем такого рода закон о ратификации может и должен быть принят только в том случае, если подписанный международный договор не противоречит действующей конституции страны. В случае, если парламент или орган конституционного контроля констатируют наличие такого противоречия, то сама по себе ратификация может состояться только в случае пересмотра конституции. Так, ратификации Маастрихтского договора о создании Европейского Союза, подписанного в 1992 г., предшествовали пересмотры конституций во Франции, ФРГ, Ирландии и целом ряде других государств - членов ЕС. В ходе процесса ратификации Амстердамского договора о Европейском Союзе, подписанного в 1997 г., во многих странах органы конституционного контроля также указали на противоречие договорных постановлений конституционным нормам, в соответствии с чем была начата процедура пересмотра конституций. Такого рода пересмотр может привести к определенному изменению некоторых статей конституции, а иногда, как это было, например, во Франции в 1992 г., к появлению даже новой XIV главы, посвященной Европейским Сообществам и Европейскому Союзу.

Конституционные и органические законы. Вторую группу законодательных актов образуют конституционные и органические законы. Следует отметить, что эти термины употребляются неодинаково в различных странах. В некоторых странах конституционными законами именуют те акты, посредством которых вносятся изменения в конституцию. Органическими, как правило, называют такие законы, издание которых предусмотрено непосредственно в конституции и которые как бы представляют собой продолжение и развитие конституционных постановлений. Например, в тексте основного закона может говориться о том, что статус правительства будет урегулирован органическим законом. Иногда наименование «конституционный» и «органический» закон - синонимы.

Конституционный закон, вносящий изменения в конституцию, принимается в соответствии с процедурой, предусмотренной для принятия поправок к конституции. Обычно это особо усложненный процесс, поскольку подавляющее большинство писаных конституций является жесткими конституциями. Несколько отличается порядок принятия органических законов. Он неодинаков в различных странах, но, тем не менее, для применяемой при его принятии процедуры характерно либо ограничение круга субъектов права законодательной инициативы, либо требование вотирования законопроекта только абсолютным большинством голосов, а в некоторых странах органические законы подлежат обязательному направлению до подписания главой государства на проверку в орган конституционного контроля. В иерархии законодательных текстов органический закон идет непосредственно за конституцией и стоит выше обычного текущего закона. Это означает, что в случае коллизии между нормой обычного и органического закона преимущественную силу имеет норма органического закона.

Обычные или текущие законы. Эти законы образуют основную массу законодательных актов, принимаются на основе процедуры, непосредственно предусмотренной в основном законе государства, и могут охватывать чрезвычайно широкий круг вопросов. В этой связи следует отметить, что в значительной части государств сфера применения закона не знает ограничений. Иначе говоря, принимающий законы орган законодательной власти обладает неограниченной компетенцией и может принимать законы по любому вопросу, если сочтет это необходимым. Таково, например, положение в Великобритании, в которой, как утверждают англичане, парламент может все. Он не может только превратить мужчину в женщину, впрочем, это уже относится к сфере компетенции медицины.

Вместе с тем в целом ряде стран сфера применения закона имеет в настоящее время и весьма существенные ограничения. Так, во Франции в соответствии со ст. 34 Конституции перечислены те сферы общественных отношений, которые регулируются законом или применительно к которым закон устанавливает общие начала или принципы регулирования. Акты, принятые за пределами законодательных полномочий, даже если при этом была соблюдена вся формальная процедура, могут быть признаны органом конституционного контроля антиконституционными и, следовательно, они не будут введены в действие (во Франции применяется система предварительного контроля законопроектов, принимаемых парламентом). В тех случаях, когда речь идет о законодательных актах, принятых до 1958 г. и выходящих за законодательные пределы, очерченные действующей конституцией, они могут быть изменены или заменены актами исполнительной власти.

В некоторых странах (например, в Великобритании) писаные конституции отсутствуют. Юридическая значимость того или иного законодательного текста определяется в этом случае не формально правовыми моментами, а его содержанием.

Важным направлением активизации законотворческой деятельности в последнее десятилетие становится создание регионального законодательства. Этому способствуют два основных фактора: во-первых, расширение сферы ведения субъектов федерации в государствах с федеративным устройством и, во-вторых, развитие начал децентрализации в организации местного самоуправления.

Объем законодательных полномочий субъектов федерации в различных федеративных государствах неодинаков, неидентичны и принципы, положенные в основу построения федерации. Так, в договорных федерациях остаточная компетенция, остаточные полномочия принадлежат субъектам федерации, и это вполне естественно расширяет сферу ведения субъектов и, соответственно, применения регионального законодательства. В странах, где остаточные полномочия, т. е. полномочия, которые непосредственно не предусмотрены в основном законе, принадлежат центру, объем полномочий членов федерации будет значительно уже. Тем не менее, нужно отметить, что преобладающей тенденцией в развитых государствах является, как правило, расширение сферы ведения субъектов федерации. Это можно проследить и в старых федерациях (США, ФРГ, Швейцарии) и в недавно возникших федерациях, к числу которых относится, в частности, Бельгия.

Законодательство субъектов федерации не следует рассматривать как систему нормативных актов, подчиненных общенациональному законодательству. Здесь соотношение полномочий оказывается гораздо более сложным и соответственно гораздо более сложными оказываются взаимоотношения между национальным законодательством и законами субъектов федерации. В тех случаях, когда речь идет об исключительном ведении федерации, закон субъектов вторгаться в эту сферу не может. В тех случаях, когда речь идет о совместной компетенции, о совместном ведении, возможно конкурирующее законодательство федерации и субъекта федерации. В этом случае преобладающая роль принадлежит федеральному законодательству, и в случае коллизии должна действовать норма, источником которой является федеральный закон. В то же время во многих странах установлена исключительная сфера ведения субъекта федерации. Применительно к данной сфере общественных отношений роль самостоятельного источника конституционного права выполняет именно региональный закон, закон субъекта федерации.

Важную составную часть нормативных правовых источников конституционного права образуют акты исполнительной власти. К ним относят акты, издаваемые главой государства или от имени главы государства, а равно акты, принимаемые правительством. Иногда в их число включают также некоторые категории ведомственных актов (министерские постановления, инструкции и др.), а равно акты муниципальных органов. Однако практика различных государств в этой области не одинакова.

В недавнем прошлом акты исполнительной власти рассматривались, во всяком случае на доктринальном уровне, как акты подзаконные, т. е. акты, принимаемые на основе и во исполнение закона. В настоящее время такой подход не вполне отражает существующие реалии. Поскольку сфера применения закона ограничена, то за ее пределами регулирование начинает осуществляться именно актами исполнительной власти. Эти последние как бы замещают закон за пределами зарезервированной за ним сферы общественных отношений. В определенной мере ситуация делегированного законодательства похожа на рассмотренную выше. Правда, акты, издаваемые в этом случае исполнительной властью на основе специального уполномочия, как правило, должны быть в последующем подтверждены самим законодательным органом, но это не меняет юридической природы данного акта.

Число нормативно-правовых актов, издаваемых исполнительной властью, многократно превосходит число законодательных актов. Однако далеко не все акты исполнительной власти представляют собой источник конституционного права. Подавляющее большинство таких актов относится к сфере административного регулирования самых разнообразных отношений. Поэтому для решения вопроса о том, является ли данный нормативно-правовой акт источником конституционного права, необходимо, прежде всего, выявить его содержание. Что касается иерархии правовых норм, содержащихся в такого рода актах, то она в решающей степени определяется иерархией самих исполнительных органов. Вполне естественно, что акты правительства будут стоять на более высокой ступени, нежели акты, издаваемые министром. Акты, издаваемые министром, стоят выше, нежели акты, издаваемые представителями администрации на местах, и т. д. Формально наивысшую ступеньку в иерархии таких актов занимают те, которые издаются главой государства. Однако их правовой режим будет неодинаков в зависимости от различий в форме правления. В президентских республиках они действительно являются актами главы государства -- носителя исполнительной власти. Таковы, например, приказы Президента США. В странах с парламентарной формой правления акты, издаваемые от имени главы государства, в действительности являются актами правительства. Так, в Великобритании приказы Королевы в Совете в действительности являются актами непосредственно правительства страны. В республиках со смешанными формами правления акты главы государства различаются по своему статусу в зависимости от того, какая именно сфера общественных отношений регулируется данным актом и какова применяемая процедура. Так, во Франции акты главы государства могут принимать форму ордонансов, которые практически конкурируют с законодательными актами, или чаще облекаются в форму декрета. Небезынтересно отметить, что в переходный период создания Пятой республики во Франции правовой статус всех государственных институтов страны был урегулирован с помощью президентских ордонансов, содержащих органические законы.

конституционный право прецедент акт

2.2 Обычное право

Обычай - один из древнейших социальных регуляторов. Правовой обычай являлся неизменным спутником развития права на протяжении всей истории человечества. Древнеримские Законы 12 таблиц базировались именно на правовых обычаях. Право средневековой Европы также дает нам достаточно много примеров функционирования обычно-правовых норм (французские Кутюмы, Варварские Правды, Саксонское Зерцало средневековой Англии и т.п.).

Правовой обычай выступает в роли общенародного и обеспечительного способа формирования правовой системы. В своем действии он опирается на «осознаваемую и неосознаваемую традицию социальной группы, а не на волевой акт какой-либо социальной группы».

Правовые обычаи существовали до появления закона. Правовые обычаи обязывали людей «во всей истории человечества». До законодательства Хаммураби существовали правовые обычаи; они управляли жизнью людей: все должны были вести себя согласно нормам, которые привыкли соблюдать. Эти нормы называются «общие правовые обычаи» - custom.

Представители теории права определяют правовой обычай как устойчивое, сложившееся в результате многократного применения правило общественного поведения людей, санкционированное государством, соблюдение которого гарантируется государственным принуждением. Правовой обычай есть результат наблюдения поведения людей. Это нормативный акт, который создается «людьми» или «народом».

Одной из важных проблем, с которой сталкивается признание обычая источником права, является определение компетентного органа, который вправе признать обычай источником права. В Израиле только суд уполномочен признать обычай. Для признания обычая нужно доказать суду, что такой обычай действительно существует. Иногда само правительство «усыновляет» обычай и дает ему силу закона. Приведу пример обязанности работодателя предупредить рабочего перед его увольнением, которая была признана как обычай, и в дальнейшем израильский Кнессет дал этому обычаю силу закона.

Специфика правового обычая состоит в том, что закон (иной нормативный правовой акт) придает какому-либо обычаю общеобязательное значение.

Роль и значение обычая в конституционном праве относительно невелики по сравнению с частным правом и в то же время заметно отличаются в странах, принадлежащих к различным правовым системам. Наиболее значительное место обычай занимает в странах англосаксонского права. Так, в Великобритании многие ведущие государственные институты формируются и функционируют на основе не писаных текстов, а сложившихся, иногда в течение столетий, обычаев. Таков, например, установленный обычаем порядок формирования правительства, роль и полномочия кабинета, прерогативы премьер-министра. В странах континентальной Европы обычай в конституционно-правовой сфере применяется сравнительно редко.

Наряду с обычаем в традиционном смысле этого слова в целом ряде стран, особенно стран «третьего» мира, при регулировании конституционно-правовых отношений в качестве источника права могут использоваться обычаи и традиции, свойственные корпоративному праву. В мусульманских странах чрезвычайно важны роль адата и шариата. В странах тропической Африки, а также бассейна Тихого океана довольно широко распространено использование так называемого традиционного права, т.е. неписаных обычаев, восходящих еще к условиям племенной жизни. В некоторых странах тропической Африки была даже предпринята попытка кодификации племенных обычаев и традиций, представляющая интерес не столько с правовой точки зрения, сколько с точки зрения изучения этнических особенностей формирования национальных общностей и государств. Соответственно, в данной группе государств нередко наряду с судами общей юрисдикции функционируют религиозные судебные учреждения вроде судов шариата или так называемых традиционных трибуналов, разрешающих споры на основе родоплеменных обычаев и традиций.

2.3 Судебный прецедент

В настоящее время понятие «судебный прецедент» раскрывается во многих трудах как зарубежных, так и российских правоведов. Так, юридический прецедент характеризуется «как судебное или административное решение по конкретному юридическому делу, которому придается сила нормы права и которым руководствуются при разрешении схожих дел». С.С. Алексеев под судебным прецедентом понимает «судебное решение по конкретному юридическому делу, которому придается общеобязательное юридическое значение». С.В. Маркин утверждает, что «судебный прецедент - это решение высших судебных органов по конкретному делу, результатом которого является создание либо толкование существующей нормы права, являющееся обязательным для них самих и всех нижестоящих судов и подлежащее официальному толкованию, которое делает его общеизвестным».

Точка зрения зарубежных ученых также не однозначна. По мнению Мак Кормика и Саммерса, «прецеденты - это наиболее ранние решения, которым следуют суды при принятии решений». Р. Давид раскрывает понятие судебного прецедента в своей книге «Основные правовые системы современности» как «решение по конкретному делу, являющееся обязательным для судов той же или низшей инстанции при решении аналогичных дел либо служащее примерным образцом толкования закона, не имеющим обязательной силы».

М.Н. Марченко справедливо замечает: «Понятие прецедента... весьма сложно и многогранно, в значительной степени зависящее от того и в то же время отражающее исторические, социальные, политические и иные традиции и специфические условия существования той правовой среды, в пределах которой прецедент функционирует».

Как известно, понятие судебного прецедента получило наиболее полное развитие и воплощение в системе англосаксонского (общего) права. Решения суда Англии, именно этого государства, где исторически судебному прецеденту уделяется главенствующее значение и роль, разделяются на две части: ratio decidendi (сущность решения - правовые принципы, на основе которых судья выносит решения) и obiter dictum (попутно сказанное - обстоятельства дела). В английской правовой доктрине именно ratio decidendi является важным критерием, раскрывающим понятие судебного прецедента. Р. Уолкер определяет ratio decidendi как «правоположение, применяемое к правовым вопросам, возникающим в связи с установленными судом фактами, на которых основано решение». С.К. Загайнова, раскрывая типичную структуру мотивированного судебного решения, указывает, что каждое решение суда состоит из: 1) установления существенных фактов, прямых и производных; 2) изложения правовых принципов, возникающих из конкретных обстоятельств дела; 3) вывода, основанного на соединении двух первых действий. При этом наиболее существенное значение отдается второй позиции - изложению правовых принципов, которое в конечном итоге позволит определить сущность решения, т.е. ratio decidendi. Учитывая определение Р. Уолкера в отношении термина ratio decidendi, можно сделать вывод, что это не что иное, как судебный прецедент. Не все, что утверждает судья при вынесении решения, будет прецедентом, не то решение, которое содержит описательную, мотивировочную и регулятивную часть, а только те правоположения, которые судья считает наиболее важными для своего решения. Они и образуют ratio decidendi (сущность решения), а остальное, таким образом, будет obiter dictum (попутно сказанное).

«Суть судебного прецедента сводится к тому, что нижестоящие суды обязаны при рассмотрении дел использовать судебные решения высших судебных инстанций, вынесенные по аналогии с рассматриваемым делом. При этом они применяют не все решение, а только часть, которая именуется racio decidendi. Именно эта часть решения и является правовой нормой - судебным прецедентом».

«Фундаментальные исследования «прецедентного права», проводившиеся западными авторами под «покровительством» Международной ассоциации правовой науки в 60 - 70-е годы, показали, что в одних национальных правовых системах и правовых семьях прецедент как источник права нашел себе полную поддержку и признание». Это национальные правовые системы Великобритании, США, Канады, Австралии.

«В других правовых системах прецедент никогда не воспринимался и не воспринимается до сих пор как источник права ни в своем классическом, ни в видоизмененном по истечении времени, «модернизированном» виде». Это правовые системы Болгарии, Венгрии, Румынии, Латвии, Литвы, Эстонии.

«В третьей группе правовых систем прецедент как источник права занимает весьма неопределенное, довольно противоречивое положение. К числу подобных правовых систем относятся в первую очередь правовые системы стран романо-германского права». Представителями данной группы являются страны континентальной Европы (Франция, Германия, Дания и др.).

В английской правовой доктрине существует метод доктора Гудхарта, смысл которого сводится к установлению (определению) в решении по конкретному делу основного принципа, такой идеи, которая превращала бы данное решение в судебный прецедент. При обсуждении данного вопроса Гудхард указывает, что «задача при анализе прецедента состоит не в том, чтобы изложить факты и выводы, а в том, чтобы установить, какие факты судья считал существенными и к какому значению он пришел на основании этих фактов. Именно отбором существенных фактов, по мнению Гудхарта, судья создает право».

Рассматривая вопрос о таком источнике романо-германского права, как судебный прецедент, необходимо обратить внимание на его практическую значимость. Практические реалии правовой жизни стран континентальной Европы являются ярким примером того, что «формальное непризнание прецедента не означает его фактическое отрицание. Скорее, наоборот. В большинстве стран романо-германского права прецедент как источник права не признается официально, теоретически, но независимо от этого он всегда является им практически». «Кроме практического значения, прецеденту отводится важная роль в правотворческом процессе, поскольку судебный прецедент не только регулирует конфликтное общественное отношение, но и намечает предпосылки для создания новой нормы права или изменения действующей».

В России в настоящее время за судами закреплены очень широкие полномочия не только по отмене действующих нормативных правовых актов, но и по вопросам толкования права. Нет только, пожалуй, пока еще официально закрепленного права судов на нормотворчество. Несмотря на то что отдельные суды фактически осуществляют эту функцию. Подтверждением этого является в том числе деятельность Конституционного Суда Российской Федерации, который при осуществлении им конституционного нормоконтроля выступает как бы «негативным законодателем», не создавая новой правовой нормы, а отменяя ее. Фактически он создает норму права, отменяющую неконституционную норму права, и такое его решение займет в системе законодательства место утратившего силу нормативно-правового акта. В своем Постановлении от 16 июня 1998 г. N 19-П «По делу о толковании отдельных положений ст. 125, 126 и 127 Конституции РФ» Конституционный Суд подтвердил это положение: «...решения Конституционного Суда Российской Федерации, в результате которых неконституционные нормативные акты утрачивают юридическую силу, имеют такую же сферу действия во времени, в пространстве и по кругу лиц, как решения нормотворческого органа, и, следовательно, такое же, как нормативные акты, общее значение».

Тем более что концепция разделения властей этому совсем не препятствует. Как уже описывалось выше, в современных условиях каждая ветвь власти вправе рассчитывать на наличие у нее нормотворческих полномочий. Сегодня уже никто не отрицает наличия нормотворческих полномочий у исполнительной власти (хотя это и несколько противоречит классической теории разделения властей).

Что касается судов, то законодатель, создавая правовые нормы, устанавливает всего лишь общие рамки, в которых должен действовать судья, применяя право, конкретизируя и уточняя его.

Действующее законодательство и сложившаяся правоприменительная практика уже сейчас позволяют выделить некоторые категории судебных решений, которые de facto признаются источниками российского права. К ним относятся решения Конституционного Суда Российской Федерации (в том числе его правовые позиции), постановления Пленумов Верховного Суда РФ и Высшего Арбитражного Суда РФ, которые принимаются по вопросам разъяснения законодательства и обобщения судебной практики. В отдельную группу таких судебных решений следует также выделить решения судов общей юрисдикции и арбитражных судов по делам о признании нормативных правовых актов не соответствующими закону. Ратификация Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод сделала обязательными для России решения Европейского суда по правам человека.

«Отмечая возрастающую тенденцию, направленную на признание судебной практики в форме прецедента как источника российского права, многие авторы, не без оснований, указывают на то, что такое признание, несомненно, будет способствовать обогащению как теории источников, так и самого российского права. Кроме того, оно будет содействовать восполнению пробелов в праве, в нормативно-правовом регулировании.

Как отмечает М.В. Кучин, «сегодня, остро встает проблема включения прецедентного права Совета Европы в правовую систему Российской Федерации по аналогии с общепризнанными нормами и принципами международного права. К этому нас обязывают и международные обязательства, зафиксированные в статье 1 Закона «О ратификации Конвенции о защите прав человека и основных свобод и Протоколов к ней» от 30.03.98, согласно которой «Российская Федерация в соответствии со статьей 46 Конвенции признает ipso fakto и без специального соглашения юрисдикцию Европейского суда по правам человека обязательной по вопросам толкования и применения Конвенции и Протоколов к ней».

Однако ни наука, ни практика, связанные распространенной в отечественном праве догмой о невозможности признания прецедента в качестве источника международного права, фактически не готовы к разработке такого механизма. Представляется, что данный подход к прецеденту является устаревшим и не отвечающим реальному положению вещей.

2.4 Общие принципы права и правовая доктрина

Общие принципы права представляют собой концентрированное выражение наиболее важных сущностных черт и ценностей общей системы права. В них находят свое правовое выражение наиболее важные демократические ценности, свойственные современному развитому государству. Главный недостаток понятия общих принципов права в том, что оно не вполне конкретно и, следовательно, создает трудности для его применения судом.

В последние годы была предпринята попытка более четко определить понятие общих принципов права. Так, Маастрихтский договор 1992 г. о создании Европейского Союза содержит статью, которая прокламирует в качестве основных принципов европейского права права и свободы человека, закрепленные в Европейской Конвенции о защите прав человека и основных свобод 1950 г., а равно относит к ним те, которые вытекают из конституционных традиций общих для конституционного строя всех государств -- членов ЕС. Конечно, речь в данном случае идет о правовом акте, сфера действия которого ограничена территорией государств -- участников Европейских Сообществ. Следует, однако, принять во внимание то, что если первоначально членами Европейских Сообществ было только шесть государств, то в настоящее время их число достигло 15, а в ближайшее время предстоит дальнейшее значительное расширение сферы применения европейского права за счет включения в это интеграционное объединение новых государств, в том числе ряда стран Центральной и Восточной Европы.

Несоответствие нормы материального или процессуального характера общим принципам права порождает ее ничтожность и недействительность вынесенного на ее основе решения. Все это позволяет сделать вывод о том, что общие принципы права представляют собой в настоящее время важный юридический инструмент. Они служат источником права вообще и конституционного права в особенности.

В соответствии с п. 4 ст. 15 Конституции РФ общепризнанные принципы и нормы международного права и международные договоры Российской Федерации являются составной частью ее правовой системы. Если международным договором Российской Федерации установлены иные правила, чем предусмотренные законом, то применяются правила международного договора.

Иногда к числу источников права относят также доктринальные построения и труды выдающихся специалистов в области конституционного права. В отдельных странах судебные учреждения в мотивировочной части своих решений порой ссылаются на мнения авторитетных ученых или юридическую доктрину, превалирующую в данной стране. Воздействие юридической науки действительно может быть весьма значительным, однако это вряд ли дает основание рассматривать юридическую науку и доминирующие в стране правовые доктрины и концепции в качестве непосредственного юридического источника права. Это воздействие носит, как правило, опосредованный характер и проявляется главным образом за счет своего влияния на формирование правосознания судей и иных должностных лиц, призванных применять право на практике.



Заключение

В данной работе были рассмотрены основные вопросы теории и практики формирования и совершенствования источников конституционного права зарубежных стран.

На основании изложенного, необходимо сделать следующие основные выводы.

1. Источники права как в теории государства и права, так и в отраслевых юридических науках чаще всего понимаются в формально-юридическом смысле, как внешнее выражение норм права.

2. Выстраивая систему источников конституционного права зарубежных стран, можно выделить следующие основные группы источников: во-первых, национальные нормативно-правовые акты; во-вторых, обычай; в-третьих, судебный прецедент; в-четвертых, нормативно-правовые акты наднационального характера и международные договоры; в-пятых, общие принципы права. Рассмотрим каждую из названных категорий в отдельности.

3. Основным источником конституционного права в большинстве стран является нормативный правовой акт. В каждой конкретной стране структура и порядок принятия, а равно правовой режим нормативно-правовых могут отличаться весьма существенными нюансами.

Тем не менее, общая иерархия таких актов, а, следовательно, и соподчиненность содержащихся в них правовых норм зависит, прежде всего, от статуса органа, который эти акты принимает, а также от того, какое место в общей иерархии государственных институтов занимает данный орган.

4. Роль и значение обычая в конституционном праве относительно невелики по сравнению с частным правом и в то же время заметно отличаются в странах, принадлежащих к различным правовым системам. Наиболее значительное место обычай занимает в странах англосаксонского права.

5. В настоящее время интерес к проблеме судебного прецедента как источника права значительно возрос.

За последние 10 лет в научной литературе появилось большое количество работ, посвященных как историческим вопросам формирования судебного прецедента, так и его теоретическим основам.

Однако при проведении исследований сущности судебного прецедента ученые сталкиваются с проблемами, обусловленными наличием множества суждений, в том числе диаметрально противоположных. При объяснении понятия «судебный прецедент» ученые вступают в полемику, высказывают различные определения данного термина.

На основе проведенного в работе анализа точек зрения в отношении определения судебного прецедента, можно сделать вывод, что данный термин определяется следующими основными критериями (признаками): судебным прецедентом признается, прежде всего, то судебное решение, которое (1) устанавливает правовую норму, имеющую (2) обязательное юридическое значение, а также которое (3) является «образцом» для всех судов той же или низшей инстанции.

Судебный прецедент становится источником права при существовании судебного правотворчества - возможности судьи самостоятельно определять и устанавливать в решении основополагающие принципы - правоположения.

Признание правотворческой функции за судами (даже в очень ограниченном объеме) во многом отвечает потребностям современного Российского государства и общества.

Суды имеют возможность наиболее полно и в короткий срок принимать меры к устранению пробелов и коллизий в действующем законодательстве.

Признание данной функции за судами может способствовать эффективному развитию российского права и быстрому приспособлению системы законодательства к изменяющимся условиям жизни государства и общества в условиях непрерывной правовой реформы в современной России.

В целом необходимо сделать вывод о том, что в настоящее время как в России, так и в большинстве зарубежных государств система источников права сформировалась и продолжает совершенствоваться.