Проблемные вопросы квалификации убийств

Наконец, ряд специалистов предложили подобные случаи рассматривать как покушение на убийство женщины, заведомо для виновного находящейся в состоянии беременности (ч. 3 ст. 30, п. «г», ч. 2 ст. 105) Корнеева А.В. Теоретические основы квалификации преступлений. М., 2006. С. 81; Попов А.Н. Убийства при отягчающих обстоятельствах. СПб., 2003. С. 344 - 345; Дядюн К. Квалификация убийства женщины, заведомо для виновного находящейся в состоянии беременности // Уголовное право. 2011. № 3. С. 21 - 25., поскольку согласно принципу вины, квалификация деяния должна осуществляться в соответствии с направленностью умысла. По мнению М.Ж. Шевченко, «покушение на квалифицирующий состав преступления убийства опаснее, чем простое убийство. Также в пользу данной точки зрения свидетельствует тот факт, что, если умысел виновного направлен на совершение убийства, а фактически причиняется вред здоровью, действия виновного рассматриваются как покушение на убийство» Шевченко М.Ж. Фактическая ошибка при совершении убийства женщины, заведомо для виновного находящейся в состоянии беременности // Общество и право. 2011. № 3. С. 205 - 207.. Хотя в данном случае возникает вопрос об учете фактически причиненной смерти потерпевшей, все же считаем, что данная точка зрения наиболее обоснована и соответствует правилам квалификации преступлений.

Таким образом, можно сделать вывод, что убийство женщины, заведомо для виновного находящейся в состоянии беременности, при наличии в нем фактической ошибки (когда виновное лицо убивает женщину, которая, по его представлению, является беременной, а фактически таковой не оказывается) согласно ч. 3 ст. 30 УК РФ должно рассматриваться как покушение на преступление, которое в свою очередь, в силу ч. 2 ст. 29 УК РФ относится к неоконченным преступлениям, следовательно, необходимо применять общее правило квалификации для неоконченных преступлений, которое указывает на применение ч. 3 ст. 30 и п. «г» ч. 2 ст. 105, т.е. покушения на убийство женщины, заведомо для виновного находящейся в состоянии беременности.

В уголовном праве существует такая категория как «оценочные признаки». При этом необходимо отметить, что по удельному весу ко всем квалификационным ошибкам ошибка оценочных признаков составов преступлений занимает одно из первых мест. Исследователи называют цифры от 30 до 60% и более171 Кузнецова Н.Ф. Проблемы квалификации преступлений: Лекции по спецкурсу «Основы квалификации преступлений» / Науч. ред. и предисл. академика В.Н. Кудрявцева. -- М.: Издательский Дом «Городец», 2007. - С. 133..

В составе квалифицированного убийства (ч. 2 ст. 105 УК РФ) есть несколько оценочных понятий, которые вызывают трудности квалификации. К ним, в частности, относится состав убийства, совершенный с особой жестокостью. Например, как отмечает Т.А. Стельмах, понятие «особая жестокость» относится к числу таких категорий, которые в уголовно-правовом понимании их смысловой составляющей получили название оценочных См.: Стельмах Т.А. Проблемы теории и судебной практики квалификации убийства по признаку особой жестокости // Российский судья. 2010. № 10. С. 17 - 19..

Как отмечается авторами, особая жестокость может выражаться в применении пыток, глумлении над потерпевшей, истязании ее или других лиц. Причинение особенной боли и страдания потерпевшему или другим людям должно осознаваться виновным. При этом он может желать причинения мучений и страданий жертве или сознательно допускать, что потерпевшая или другие лица испытывают физические или моральные страдания и потрясения Омигов В.И. Изнасилование: квалифицирующие и особо квалифицирующие признаки // Российский следователь. 2011. № 8. С. 11 - 15..

Так, в судебном заседании было установлено, что смерть ФИО5 наступила в результате сочетанной комбинированной травмы острыми, тупыми предметами головы, шеи, туловища, конечностей. Таким образом, комплекс сочетанной комбинированной травмы острыми, тупыми предметами головы, шеи, туловища, конечностей состоит в прямой причинно-следственной связи со смертью и относится к категории тяжкого вреда, причиненного здоровью человека, по признаку опасности для жизни, образовался в пределах непродолжительного промежутка времени, исчисляемого несколькими минутами, до смерти от воздействия тупого предмета (предметов), а так же от воздействия острого предмета (предметов), обладающего рубящей способностью, а так же от воздействия острого предмета (предметов), обладающего колюще-режущей и режущей способностью. Данные телесные повреждения соответствуют 34 (тридцати четырем) зонам приложения травмирующей силы. Таким образом, характер и локализация телесных повреждений, а именно большое количество ран именно на шее, верхней части туловища и голове, а также количество вмененных орудий преступления - два ножа, топор - свидетельствуют об особой жестокости Постановление Шиловского районного суда Рязанской области № 1-117/2012 1-5/2013 1-5/2013(1-117/2012;) от 6 сентября 2013 г. http://sudact.ru/ (Дата обращения: 24.01.2015)..

Во всяком убийстве проявляется жестокость преступника, однако, для квалификации убийства, предусмотренного пунктом «д» части 2 статьи 105 Уголовного кодекса РФ, требуется не всякая, а особая, исключительная жестокость.

Так, Владимирский апелляционный суд не поддержал жалобу потерпевшей Т.Е.С., которая выразила несогласие с приговором суда по мотивам неверной квалификации действий Черного А.П. и чрезмерной мягкости назначенного наказания. В обоснование своих доводов Т.Е.С. указывает, что преступление совершено утром, в людном месте, возле детского сада, что по ее мнению, говорит о хладнокровности и жестокости совершенного убийства. В этой связи, считает действия Черного А.П. следует квалифицировать по п. «д» ч.2 ст.105 УК РФ, как убийство с особой жестокостью. Кроме этого, поддерживая доводы своей жалобы о квалификации действий Черного А.П. как убийство с особой жестокостью, в обоснование дополнительно указала, что особая жестокость проявилась еще и в том, что по ее мнению Черный А.П. насильно влил водку Ч.О.С. перед убийством, что осужденный игнорировал то, что Ч.О.С. приходилась матерью их общему ребенку, что Ч.О.С. после развода стала для Черного А.П. чужим человеком, хотя они венчались, а также то, что после нанесения Черным ударов ножом тот вышел из машины, но после криков Ч.О.С. о помощи вернулся и нанес еще удар ножом. Однако суд посчитал доводы потерпевшей о необходимости переквалификации действий Черного А.П. с ч. 1 ст. 105 УК РФ на п. «д» ч. 2 ст. 105 УК РФ - как убийство с особой жестокостью - несостоятельными и надуманными, так как доказательств проявления особой жестокости в понимании уголовного закона по делу нет Апелляционное определение Владимирского областного суда № 22-3888/2013 от 20 ноября 2013 г. http://sudact.ru/ (Дата обращения: 24.01.2015)..

Еще одним способом совершения убийства с оценочными признаками является убийство общеопасным способом (п. «е» ч. 2 ст. 105 УК РФ). Ранее действовавший УК РСФСР предусматривал ответственность за умышленное убийство, совершенное способом, опасным для жизни многих людей (п. «д» ст. 102 УК РСФСР). Пункт «е» ч. 2 ст. 105 УК РФ изложен в иной редакции: убийство, совершенное общеопасным способом. В результате изменения формулировки квалифицирующего признака возникли расхождения относительно тождества указанных признаков убийства. Так, по мнению А. Н. Красикова, понятие «общеопасный способ» шире, чем «способ, опасный для жизни многих людей»Красиков А. Н. Ответственность за убийство по российскому уголовному праву. Саратов, 1999. С. 71. . Аналогичной позиции придерживается и ряд других исследователейГеворгян Г. С. Убийство, совершенное обще-опасным способом (п. «е» ч. 2 статьи 105 УК РФ) // Вектор науки ТГУ. 2011. № 1(4). С. 42--45. . Существует и иная точка зрения: изменения формулировки данного признака носят стилистический характер и не влияют на существо вопроса Федышина П.В. Объективные признаки общеопасного способа убийства // КриминалистЪ. 2012. №1(10).. Большинство авторов пришли к выводу, что разница между данными понятиями несущественна и не меняет содержания изучаемого способа.

В действующем уголовном законодательстве определения термина «общеопасный способ» не имеется, как, впрочем, и определения понятия собственно способа совершения преступления, что создает определенные сложности при толковании и применении уголовного закона.

В этом смысле интересен опыт Республики Беларусь, в ст. 4 Уголовного кодекса которой имеется разъяснение отдельных терминов, в том числе общеопасного способа (п. 13). Под ним понимается способ совершения преступления, характеризующийся большой разрушительной силой или иным образом создающий опасность гибели людей, причинения телесных повреждений, иных тяжких последствий (взрыв, поджог, затопление и др.)Уголовный кодекс Республики Беларусь от 9 июля 1999 г. № 275-З // Национальный правовой интернет-портал Республики Беларусь. URL: http://www.pravo.by/main.aspx?guid=3871&p0=hk9900275&p2={NRPA} (дата обращения: 21.01.2015). .

Следующий квалифицированный признак, относящийся к оценочным понятиям - это убийство, совершенное в отношении лица, заведомо для виновного находящегося в беспомощном состоянии. Беспомощное состояние может быть связано с возрастом потерпевшего (малолетний или престарелый), состоянием здоровья и другими обстоятельствами, не дающими жертве возможности оказать сопротивление преступнику. Следует отметить, что данный признак вызывает как оживленные дискуссии в науке уголовного права, так и особые трудности для квалификации в правоприменительной практике.

С.И. Дементьев пишет: «Устанавливая повышенную ответственность за убийство лица, заведомо для виновного находящегося в беспомощном состоянии, законодатель имел в виду, что в таком случае потерпевшему причиняются дополнительные, особые страдания. Он сознает, что его сейчас или вскоре убьют, но в силу своего физического состояния не может ни оказать сопротивления, ни позвать на помощь. Это состояние заведомо понимает убийца, значит, действует более цинично и нагло, нежели тот, который, как говорится, убивает "из-за угла"» Дементьев С. Понятие беспомощного и бессознательного состояния // Российская юстиция. 1999. N 1. С. 43.. Критика подобной точки зрения нашла отражение в работах А.Н. Попова. Полемизируя с С.И. Дементьевым, автор спрашивает: «Зачем усиливать ответственность за причинение потерпевшему дополнительных, особых страданий еще в одном пункте ст. 105 УК, когда для этого имеется соответствующий пункт? Смысл повышенной ответственности, предусмотренной п. "в" ч. 2 ст. 105 УК, - делает вывод ученый, - заключается не в том, что потерпевший осознает характер происходящего и в силу этого испытывает особые страдания, а в том, что виновный, понимая, что причиняет смерть лицу, не способному в силу определенного физического или психического состояния защитить себя, тем не менее, использует эту беспомощность для совершения убийства» Попов А. Беспомощное состояние потерпевшего должен осознавать убийца, а не потерпевший // Российская юстиция. 2002. № 11. С. 58.. Представляется, что именно эта позиция становится преобладающей в научной и учебной литературе.

Действительно, иногда убийство признается совершенным с особой жестокостью в тех случаях, когда виновный привел потерпевшего в беспомощное состояние. Так, Читинский областной суд не усмотрел указанного квалифицирующего признака в действиях Клешаева, который во время разбойного нападения на Лаврененко и Левашова связал потерпевшим руки и ноги, уложил их на землю и убил выстрелами из обреза. Судебная коллегия Верховного Суда РФ посчитала такое решение правильным, исключив из приговора п. «в» ч. 2 ст. 105 УК РФ. Однако она отметила, что при определенных условиях виновный, перед убийством лишивший насильственным путем потерпевшего возможности защитить себя, оказать сопротивление, может быть осужден за убийство с особой жестокостью Бюллетень Верховного Суда РФ. 2003. № 6..

Вызывают обоснованные вопросы, подпадает ли под квалификацию по указанному признаки случаи, когда жертва была убита во время сна или когда до беспомощного состояния потерпевший был доведен самими виновными? Так, беспомощность как результат бессознательного состояния может быть в случаях гипнотического сна, а равно алкогольного или наркотического и токсического опьянения (около 45 - 50% потерпевших находятся в момент совершения исследуемых преступлений в состоянии алкогольного опьянения) Коновалов Н.Н. Беспомощное состояние потерпевшего лица при насильственных действиях сексуального характера и изнасиловании // Российский следователь. 2013. № 14. С. 19 - 22.. Например, 9 октября 2009 г. Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда РФ признала правильным квалификацию действий Ж., который совершил убийство, нанеся не менее 15 ударов молотком по голове потерпевшему, в то время как тот спал, будучи в состоянии опьянения Бюллетень Верховного Суда. 2010. № 2. С. 3..

Т.А. Плаксина предлагает соответствующий квалифицирующий признак изложить в законе так: «...совершение убийства в отношении лица, заведомо для виновного не способного оказать сопротивление во время совершения преступления» Плаксина Т.А. Социальные основания квалифицирующих убийство обстоятельств и их юридическое выражение в признаках состава преступления: Автореф. дис. ... канд. юрид. наук. Томск, 2006. С. 51.. Критикуя мнение В.Б. Хатуева См.: Хатуев В.Б. Уголовно-правовая охрана беременных женщин, малолетних, беззащитных или беспомощных лиц и лиц, находящихся в зависимости от виновного: Автореф. дис. ... канд. юрид. наук. М., 2004. С. 3., данный автор утверждает: «Уголовное право - не право социального обеспечения и поддержка незащищенных слоев общества - не его функция. Оно не располагает и подходящими для этого средствами: выделение категории социально незащищенных лиц предполагает их неравенство в сравнении с остальными; такое неравенство в регулятивных отраслях права (в том же праве социального обеспечения) преодолевается с помощью компенсаторного механизма воздействия, вследствие чего оно превращается в свою противоположность - относительное равенство; для охранительной же отрасли, какой является уголовное право, данное неравенство индифферентно и не должно преодолеваться путем установления повышенной ответственности, поскольку тем самым нарушается равенство охраны одинаковых благ, в частности жизни человека» Плаксина Т.А. Основания повышения ответственности за убийство лица, заведомо для виновного находящегося в беспомощном состоянии // Правоведение. 2005. N 1. С. 155..

Считаем такую точку зрения абсолютно необоснованной. Уголовному праву, хотя оно и не является правом социального обеспечения, не чужда забота об особо слабых членах общества, ибо оно призвано обеспечить безопасность человека (ч. 1 ст. 7 УК РФ). Оно не может не расходовать присущие ему средства на защиту тех, кто в силу особых качеств наиболее уязвим для общественно опасных посягательств.

Следует отметить, что данный признак получает свое значение и в п. 3 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 15 июня 2004 г. Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 15 июня 2004 г. № 11 "О судебной практике по делам о преступлениях, предусмотренных статьями 131 и 132 Уголовного кодекса Российской Федерации" // Российская газета от 29 июня 2004 г. № 136., в котором указывается, что изнасилование (ст. 131 УК РФ) и насильственные действия сексуального характера (ст. 132 УК РФ) следует признавать совершенными с использованием беспомощного состояния потерпевшего лица в тех случаях, когда оно в силу своего физического или психического состояния (слабоумие или другое психическое расстройство, физические недостатки, иное болезненное либо бессознательное состояние, малолетний или престарелый возраст и т.п.) не могло понимать характер и значение совершаемых с ним действий либо оказать сопротивление виновному лицу. При этом лицо, совершая изнасилование либо насильственные действия сексуального характера, должно сознавать, что потерпевшее лицо находится в беспомощном состоянии.

В юридической печати со ссылками на конкретные примеры уже отмечалось, что «в судебной практике сложилась парадоксальная ситуация, при которой один и тот же признак - беспомощное состояние лица - имеет различное толкование применительно к различным преступлениям, в частности убийству и изнасилованию, в связи с чем состояние сна и сильного алкогольного опьянения при изнасиловании признается беспомощным состоянием, а при убийстве - нет» Салева Н.Н. Проблема учета беспомощного состояния потерпевшего при квалификации сопряженного убийства, предусмотренного п. "к" ч. 2 ст. 105 УК РФ // Уголовное право. 2006. № 9. С. 41..

Поддержим в данном случае авторов, считающих, что если реформировать отечественное уголовное законодательство в целях достижения единообразного понимания термина «беспомощное состояние» путем отказа от его применения в каких-то статьях Кодекса, то делать это надо применительно к ст. ст. 131 и 132, использующим соответствующее словосочетание для описания не адекватных ему по значению признаков основных составов преступления Давтян Д.В., Лобанова Л.В. Еще раз о беспомощном состоянии потерпевшего при убийстве и в преступлениях против половой свободы и половой неприкосновенности // Российский следователь. 2008. № 20..

Многие проблемы квалификации вызывают убийства, спряженные с иными преступлениями. Так, составы преступлений, предусмотренные в п. п. «в», «з» и «к» ч. 2 ст. 105 УК РФ, являются по своей законодательной конструкции неоднородными. Для их описания законодателем применяются такие термины, как «сопровождающееся», «сопряженное», «связанное» Гукасян А.А. К вопросу о квалификации убийства, связанного (сопряженного) с разбоем, вымогательством или бандитизмом // Российский следователь. 2012. № 15. С. 25 - 28.. Исследование вопросов уголовной ответственности за данные составы убийства, привело к выводу, что некоторые из них неоднозначно трактуются в теории уголовного права, а правоприменительная практика не располагает четкими ориентирами при решении вопросов квалификации этих преступлений.

По мнению Ю. Пудовочкина, «формально преступления, сопряженные с иными преступлениями, если это предусмотрено в квалифицированном составе, не образуют совокупности, хотя, по существу, такая позиция законодателя неверна» Пудовочкин Ю. Признаки совокупности преступлений в современной судебной практике // Уголовное право. 2009. № 4..

При конструировании составов преступлений с альтернативными квалифицирующими признаками, где они предусмотрены в одном пункте, обозначенном одной буквой, возникает вопрос о том, сколько составов преступлений в этом пункте описано, что крайне важно для квалификации конкретных общественно опасных деяний. Очевидно, что если в нем описан один состав преступления, то вопрос о совокупности преступлений, предусмотренных в этом пункте, отпадает. Если же вместо законодательного технического приема буквенного обозначения имела бы место градация по частям статей, квалификация была бы очевидной - по совокупности.

Приемы законодательной техники не должны предрешать вопросы квалификации преступлений на практике. Напротив, должно быть единство в конструировании всех составов преступлений, предусмотренных в УК РФ, в том числе и альтернативно предусмотренных в качестве квалифицирующих признаков. Мотив законодателя, использующего буквенное обозначение альтернативных квалифицирующих признаков составов преступлений, понятен: слишком много таких признаков. Значит, буквенное обозначение избирается в целях экономии законодательного текста, обеспечения его компактности. Однако одной буквой части статьи могут быть охвачены альтернативно разнохарактерные признаки составов. Например, в п. «з» рассматриваемой статьи, где убийство из корыстных побуждений или по найму может быть («а равно») сопряжено с разбоем, вымогательством или бандитизмом, обозначающим альтернативность квалифицирующих признаков составов, в действительности тождества или однородности нет Гукасян А.А. К вопросу о квалификации убийства, связанного (сопряженного) с разбоем, вымогательством или бандитизмом // Российский следователь. 2012. № 15. С. 25 - 28.. В названных пунктах ч. 2 ст. 105 УК РФ помещаются два состава: один - с альтернативными квалифицирующими признаками до слова «а равно», а после него - с другими альтернативными квалифицирующими признаками, каждый из которых является самостоятельным преступлением. При этом оба состава здесь вовсе не альтернативны, друг друга не заменяют и могут быть квалифицированы по совокупности. Так из-за неудачной конструкции составов преступлений в законе на практике возникают трудности при квалификации реальных общественно опасных деяний.

Так, братья Н. осуждены по ч. 2 ст. 162, п. "з" ч. 2 ст. 105 УК (убийство, сопряженное с разбоем). Приговор в части квалификации действий осужденных по ст. 162 УК был изменен судебной коллегией Верховного Суда РФ в связи с тем, что такой квалифицирующий признак разбоя, как причинение тяжкого вреда здоровью потерпевшего, осужденным вменен излишне, поскольку они имели умысел на убийство, а не на причинение потерпевшему тяжкого вреда здоровью. Умысел на убийство потерпевшего при этом у них возник не во время разбоя, а до нападения на потерпевшего в целях хищения его имущества Кассационное определение Верховного Суда РФ от 20 июля 2011 г. N 75-О11-7 // СПС КонсультантПлюс..

По другому делу, суд первой инстанции, установив, что Д. совершил убийство потерпевших К. и У., сопряженное с бандитизмом, излишне вменил ему квалифицирующий признак "из корыстных побуждений", поскольку банда была создана для завладения имуществом граждан, в связи с чем дополнительной квалификации по указанному признаку не требуется. Президиум Верховного Суда Российской Федерации изменил приговор и кассационное определение в отношении Д.: исключил в части убийства К. и У. квалифицирующий признак "из корыстных побуждений" Постановление Президиума Верховного Суда РФ N 335-П12 / Обзор судебной практики Верховного Суда РФ за 2 квартал 2013 г. (утв. Президиумом Верховного Суда РФ 20 ноября 2013 г.). URL: http:// www. consultant. Ru (Дата обращения: 11.12.2014)..

Таким образом, краткий анализ отдельных положений регламентации уголовной ответственности за убийства, сопряженные с другими преступлениями, предусмотренными в качестве квалифицирующих признаков убийства (п. п. "в", "з", "к" ч. 2 ст. 105 УК РФ), и выводы из него могут быть учтены в законотворческой практике, с тем, чтобы нормы об уголовной ответственности формулировались четко и были ясны всем, кому они адресованы.

Таким образом, законодательную практику увеличения перечня статей, предусматривающих уголовную ответственность за тяжкие преступления, сопряженные с совершением иных преступлений, в том числе и, в особенности с умышленным причинением смерти, нельзя назвать оправданной Гукасян А.А. Некоторые вопросы уголовной ответственности за квалифицированные виды убийств, связанных с совершением других преступлений, предусмотренных в качестве квалифицирующих признаков ч. 2 ст. 105 УК РФ в свете постановлений Пленума Верховного Суда Российской Федерации // Российский следователь. 2012. № 13. С. 12 - 15..

Выход видится только в принятии предложения Б. Волженкина См.: Волженкин Б. Принцип справедливости и проблемы множественности преступлений по УК РФ // Законность. 1998. № 12. С. 5., получившего поддержку в ученой среде, изменить конструкцию статей Особенной части УК, с тем, чтобы квалифицирующие обстоятельства, например, убийства, характеризовали признаки основного состава именно данного преступления, а не являлись самостоятельными преступлениями со своими специфическими объектами и отягчающими признаками См.: Бавсун М., Вишнякова Н. Проблемы квалификации убийства, сопряженного с иными преступлениями // Уголовное право. 2004. N 4. С. 9; Кругликов Л.Л., Васильевский А.В. Дифференциация ответственности в уголовном праве. СПб.: Изд-во "Юридический центр "Пресс", 2002. 300 с. С. 100; Побегайло Э. Кризис современной уголовной политики // Уголовное право. 2004. N 4. С. 113..

Это означает, в частности, исключение из ч. 2 ст. 105 УК признаков составов похищения человека (п. «в»), разбоя, вымогательства, бандитизма (п. «з»), изнасилования, насильственных действий сексуального характера (п. «к»). При этом квалификация убийства, совершаемого в совокупности с данными преступлениями, должна осуществляться по соответствующим частям ст. 105 УК и статьи, устанавливающей ответственность за сопутствующее убийству преступление. Например, ч. 1 ст. 105 и ч. 1 ст. 131 УК.

Вопросы, связанные с квалификацией субъективной стороны, до сих пор на практике являются наиболее сложными и проблематичными. Во многом это связано с тем, что мотив и цель преступления, которые принято относить к факультативным признакам субъективной стороны, в составе убийства приобретают обязательную роль, поскольку от их содержания зависит квалификация убийства См.: Кадников Н.Г. Квалификация преступлений и вопросы судебного толкования: Учебное пособие. М., 2003. С. 21.. Пленум Верховного Суда РФ требует от судов выяснения мотивов и целей убийства по каждому делу (п. 1 постановления от 27 января 1999 г. № 1).

Рассмотрим содержание некоторых, наиболее трудно квалифицируемых мотивов и целей убийств в уголовном законодательстве Российской Федерации.

Одним из мотивационных убийств является убийство по мотиву кровной мести (п. «е1» ч. 2 ст. 105 УК РФ). Уголовный кодекс не раскрывает понятие и сущность данного преступления. Ю.И. Скуратов и В.М. Лебедев трактуют убийство, совершенное по мотиву кровной мести, как стремление отомстить обидчику или членам его семьи за подлинную или мнимую обиду, нанесенную убийце либо членам его семьи Комментарий к УК РФ / Под ред. Ю.И. Скуратова и В.М. Лебедева. М., 2008. С. 236.. А.А. Даурбеков и А.С. Ужахов резонно замечают, что «стремление отомстить обидчику» - это не то действие, которым должно определяться убийство по мотиву кровной мести, поэтому стремление отомстить является целью преступника. Убийство по мотиву кровной мести как действие преступника и конечный результат преступления есть противоправное лишение жизни обидчика Даурбеков А.А., Ужахов А.С. Дискуссионные вопросы понятия и квалификации убийств по мотиву кровной мести // Российский следователь. 2013. № 15. С. 20 - 23..

Важно отметить, что высшая судебная инстанция РФ Постановление Президиума Верховного Суда Российской Федерации от 26 сентября 2007 г. N 299-П07. URL: http:// www. consultant. Ru (Дата обращения: 09.12.2014). в Постановлении Президиума Верховного Суда Российской Федерации дала следующую характеристику убийства по мотиву кровной мести: «По смыслу закона убийство по мотиву кровной мести имеет место в том случае, когда виновное лицо, разделяющее и признающее этот обычай, лишает жизни потерпевшего, стремясь соблюсти его». Следовательно, под понятие «мотив кровной мести» подпадает не только собственно месть, т.е. чувство возмездия, но и следование обычаю.

Это очень важный момент, потому что для правильной квалификации убийства по данному мотиву судья должен быть осведомлен о сущности обычая кровной мести. Так, М., дагестанец по национальности, совершил убийство Х. за то, что тот пытался изнасиловать жену его друга, той же национальности. Следствие квалифицировало действия М. по п. «е.1» ч. 2 ст. 105 УК РФ, т.е. как убийство, совершенное по мотиву кровной мести. Суд согласился с такой квалификацией. Между тем, несмотря на то, что деяние М. формально подпадает под обычай кровной мести, М. по правилам адата не наделен правом исполнять этот обычай. В результате того, что суд и следственные органы неправильно определили, какие признаки позволяют отнести убийство к совершенному по мотиву кровной мести, была допущена ошибка в квалификации содеянного Судебная практика по уголовным делам. М., 2007. С. 523-524..

Анализ следственной и судебной практики выявляет неоднозначное понимание правоприменителем признака хулиганского мотива в преступлении, предусмотренном п. «и» ч. 2 ст. 105 УК РФ, - убийство из хулиганских побуждений. Признаки хулиганских побуждений при убийстве принято делить на внешние, объективные, которые характеризуют осознаваемую убийцей обстановку в момент его совершения (публичность), и внутренние, относящиеся к субъективной оценке виновным повода для убийства (незначительный повод) либо состоящие в отсутствии видимого повода Яни П.С. Хулиганский мотив убийства // Законность. 2011. № 7. С. 50..

Верховный Суд РФ неоднократно четко и недвусмысленно обозначал позицию, в соответствии с которой публичность деяния не является обязательным обстоятельством, необходимым для установления хулиганского мотива посягателя. Так, в приведенных ниже следственных ситуациях смерть причинялась без видимого повода в малопосещаемых местах и в отсутствие окружающих, т.е. лиц, не являющихся ни соучастниками убийства, ни потерпевшими, что тем не менее явилось достаточным основанием для характеристики судами таких убийств как совершенных из хулиганских побуждений.

Так, Г., войдя в заброшенный дом, посветил фонариком и, увидев, как кто-то справа зашевелился, выстрелил в этого человека, затем произвел выстрелы влево, где лежал матрац. Из показаний свидетеля К. следует, что Г., объясняя ему убийство одного из бомжей, пояснил, что он напился и решил повеселиться Определение Верховного Суда РФ от 22.06.2010 N 44-О10-45. URL: http:// www. consultant. Ru (Дата обращения: 01.12.2014).. По другому делу следствием и судом установлено, что 15, 18 и 28 августа 2011 г. в ночное время, при отсутствии окружающих лиц, П. беспричинно совершал убийства ранее незнакомых мужчин. Нападая на своих жертв, он избивал их руками, ногами, палками, камнями, наносил удары ножом и топором Определение Верховного Суда РФ от 19.03.2013 N 44-О13-15с. URL: http:// www. consultant. Ru (Дата обращения: 03.12.2014)..

И в другом случае при сходных обстоятельствах Верховный Суд РФ прямо указал, что «отсутствие на месте совершения преступления посторонних лиц, на что ссылается адвокат в своей жалобе, не исключает совершение убийства из хулиганских побуждений» Определение Верховного Суда РФ от 20.06.2006 N 4-о06-68 URL: http:// www. consultant. Ru (Дата обращения: 23.12.2014). URL: http:// www. consultant. Ru (Дата обращения: 03.12.2014)..

Напротив, в случаях, когда убийство происходило публично, например в обстановке открытости, в присутствии окружающих, однако смерть причинялась по «значительному» поводу, например из ненависти, такие преступления не признавались совершенными из хулиганских побуждений. В одном из определений по уголовному делу судебная коллегия Верховного Суда РФ прямо указала, что «отсутствие на месте совершения преступления посторонних лиц... не исключает совершение убийства из хулиганских побуждений» Определение Судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда РФ от 20 июня 2006 г. N 4-006-68. URL: http:// www. consultant. Ru (Дата обращения: 03.12.2014)..

Убийство из хулиганских побуждений иногда называют «безмотивным», объясняя такую позицию отсутствием причин для убийства. Данное утверждение следует считать неверным, ошибочным, даже вредным для процесса квалификации преступлений. Любое умышленное преступление совершается по какому-либо мотиву или с какой-либо целью. Можно говорить об отсутствии повода либо о незначительности, ничтожности повода «хулиганского» убийства, с точки зрения нормального человека Иванов А.Л. Практические вопросы квалификации убийства из хулиганских побуждений (п. "и" ч. 2 ст. 105 УК РФ) // Российский судья. 2014. № 8. С. 25 - 27.. Неустановление в ходе предварительного расследования или судебного заседания причин для убийства не является основанием для вменения хулиганского признака Сидоров Б., Бабичев А. Хулиганские побуждения как признак квалифицированного убийства // Уголовное право. 2014. № 4. С. 54 - 61..

Федеральным законом от 24.07.2007 № 211-ФЗ «О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации в связи с совершенствованием государственного управления в области противодействия экстремизму» в ряде статей УК РФ закреплен новый признак: «по мотивам политической, идеологической, расовой, национальной или религиозной ненависти или вражды либо по мотивам ненависти или вражды в отношении какой-либо социальной группы» См.: Долголенко Т.В. Убийства по экстремистским мотивам (п. "л" ч. 2 ст. 105 УК РФ) и их соотношение с другими составами преступлений // Современное право. - 2010. - № 2. - С. 120 - 123.. Оценка преступлений по данным мотивам связана с определенными трудностями.

Первая проблема связана с использованием в законодательном определении преступлений экстремистской направленности двух терминов «ненависть» и «вражда», призванных обозначать мотивы данных уголовно наказуемых деяний. В Словаре русского языка ненависть означает «чувство сильной вражды и отвращения», а вражда - «отношения и действия, проникнутые неприязнью, ненавистью» Ожегов С.И. Словарь русского языка: Ок. 57000 слов / Под ред. Н.Ю. Шведовой. М.: Рус. яз., 1984. - С. 478.. Ситуацию усложняет и использование в тексте уголовного закона разделительных союзов «или» и «либо» между терминами «ненависть» и «вражда», что обусловливает необходимость разграничения последних между собой. П.А. Кабанов утверждает, что политическая ненависть - это внутреннее состояние человека, а политическая вражда - внешнее проявление или следствие этой ненависти, искусственно провоцирующее ответную политическую ненависть других лиц к ее носителям и распространителям Кабанов П.А. Политическая ненависть или вражда как мотив преступления // Российская юстиция. - 2008. - № 3. - С. 44.. Трудно согласиться с автором, так как, исходя из вышеприведенного утверждения, политическая ненависть как внутреннее состояние человека не может быть наказуема и являться уголовно наказуемым деянием.

Подобные противоречия приводят и к ошибочным судебным решениям. Так, Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда РФ отменила приговор Московского городского суда от 27 марта 2006 г., по которому был осужден К., как не соответствующий фактическим обстоятельствам дела. В определении Судебной коллегии, в частности, отмечается, что в описательно-мотивировочной части отмененного приговора суд признал установленным, что К., испытывая чувство крайней неприязни, ненависти к лицам еврейской национальности, пришел к выводу о необходимости лишения их жизни. С этой целью он 11 января 2006 г., имея при себе охотничий нож, приехал в синагогу, где нанес ножевые ранения девяти потерпевшим. Вместе с тем суд исключил из обвинения К. квалифицирующий признак в виде совершения покушения на убийство по мотиву вражды, истолковав понятие "вражда" как явление объективно существующее, которое говорит о наличии в обществе крайне неприязненных отношений между теми или иными лицами либо социальными группами. Анализируя данное понятие в приговоре, суд пришел к выводу, что признание действий К. совершенными по мотиву национальной, религиозной вражды, явилось бы констатацией факта наличия данного явления в российском обществе как объективно существующего, что не соответствует действительности. Судебная коллегия согласилась с доводами кассационной жалобы потерпевших и их представителя, в которой обосновывалось, что наличие в обществе таких социальных явлений, их масштаб не являлись предметом исследования в судебном заседании по настоящему делу. Исходя из данных обстоятельств, Судебная коллегия посчитала, что подмена анализа мотива действий К. рассуждением о наличии или отсутствии в обществе национальной вражды противоречит требованиям закона См.: Кассационное определение Судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда РФ от 20 июня 2006 г. N 5-о06-57 // СПС КонсультантПлюс..

Кроме этого, по своей сущности весьма трудно различимы идеологическая и политическая вражда, при этом перечень деяний, относимых законодателем к преступлениям экстремистской направленности, основанных на данных мотивах, весьма не определен, а следовательно, чрезмерно широк, что, в свою очередь, создает очевидные трудности при квалификации деяния Сысоев А.М. О сущности «экстремистских» мотивов в отечественном уголовном законодательстве // История государства и права. - 2009. - № 1. - С. 33..

Другой важной проблемой, по нашему мнению, является дополнение соответствующих норм УК РФ мотивами политической и идеологической ненависти или вражды либо вражды или ненависти в отношении какой-либо социальной группе. Следуя буквальному толкованию уголовного закона, получается, что уголовной репрессии должно подвергнуться лицо, совершившее преступление в отношении любого представителя другой социальной группы. Данные положения закона приводят к крайне противоречивым судебным решениям.

Например, Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда РФ оставила в силе приговор Кировского областного суда от 10 февраля 2009 г., по которому Л. и Г. осуждены за убийство, совершенное по мотиву ненависти в отношении лиц, "неадаптированных к жизни в гражданском обществе". При этом под такими лицами суд подразумевал тех, кто не имеет определенного места жительства, в совокупности составляя определенную социальную группу. По уголовному делу установлено, что осужденные, совершая убийство Ш., предварительно оскорбили последнего и его знакомую словом "бомж" во взаимосвязи с нецензурными высказываниями. Кроме того, осужденный Л. в своих показаниях отметил, что для него "бомжи" - это "просто существа, которых он за людей не считает", ссоры с потерпевшим у него и Г. не было, они "просто договорились" его избить См.: Кассационное определение Судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда РФ от 1 апреля 2009 г. N 10-о09-6 // СПС КонсультантПлюс..

Представляется, что в приведенном судебном решении социальная группа выделена искусственно, более того, указание на принадлежность к лицам, «неадаптированным к жизни в гражданском обществе», создает судебный прецедент произвольного признания такими группами совокупности людей, характеризующихся различными видами асоциального поведения.

Более пристального внимания заслуживают предложения о том, чтобы вместо мотива ненависти или вражды в нормах Особенной части УК РФ использовать слова «совершение преступления в отношении лица по признаку национальности, расы и т.д.» Оленников С.М. Уголовно-правовая охрана национального и расового равноправия граждан: Автореф. дис. ... канд. юрид. наук. СПб., 2010 // URL: http://www.dissercat.com/content/ugolovno-pravovaya-okhrana-natsionalnogo-i-rasovogo-ravnopraviya-grazhdan> (Дата обращения - 08.01.2015)..

Одним из квалифицирующих признаков умышленного причинения смерти другому человеку, предусмотренных п. «к» ч. 2 ст. 105 УК РФ, является его совершение с целью скрыть другое преступление или облегчить его совершение. квалифицировать действия виновного, когда он, убивая, думает, что скрывает или облегчает другое преступление, а оно таковым не является, т.е. скрывает или облегчает мнимое преступление.

Так, Камчатским областным судом по уголовному делу N 2-15/2012 установлено, что Б. с целью тайного хищения чужого имущества проник в помещение школы и похитил аудиомагнитофон стоимостью 50 руб., чем совершил не являющееся уголовно наказуемым правонарушение, предусмотренное ст. 7.27 КоАП РФ. Завладев аудиомагнитофоном, Б. обнаружил, что на него смотрит сторож. Узнав, что сторож намерен сообщить о совершенном правонарушении, Б. решил убить его. Б. был оправдан судом по п. "в" ч. 2 ст. 158 УК РФ за отсутствием в деянии состава указанного преступления, его действия по факту кражи аудиомагнитофона являются административным правонарушением, предусмотренным ст. 7.27 КоАП РФ. В связи с принятием такого решения суд "аннулировал" правовые основания, позволяющие инкриминировать Б. квалифицирующий признак, предусмотренный п. "к" ч. 2 ст. 105 УК РФ - цель сокрытия другого преступления при совершении убийства, поскольку в данной правовой норме предусмотрено намерение скрыть не всякое правонарушение, а именно преступление. Б. признан виновным в совершении преступления, предусмотренного п. "б" ч. 2 ст. 105 УК РФ Решение Камчатского областного суда по уголовному делу N 2-15/2012 // Архив Камчатского областного суда. 2012..

В указанной ситуации суд справедливо исключил из обвинения п. «к» ч. 2 ст. 105 УК РФ, поскольку Б. совершил убийство с целью сокрытия административного правонарушения, а не преступления. Другое дело, если лицо убивает с целью скрыть или облегчить, как оно думает, не преступление, а, например, административное правонарушение, а на самом деле содеянное с уголовно-правовой точки зрения оказалось преступлением.

Очень сложным для квалификации является убийство в целях использования органов и тканей потерпевшего (п. «м» ч. 2 ст. 105 УК). Как верно отмечает Е.О. Маляева, цель использования органов и тканей потерпевшего - абсолютно новое, неизвестное российскому уголовному законодательству обстоятельство, повышающее ответственность за убийство. Включение в часть 2 ст. 105 УК РФ этого признака обусловлено возможностью использования в преступных целях прогрессивных достижений медицины. Повышенная общественная опасность убийств такого рода обусловлена изощренным, трудно раскрываемым способом, подрывающим доверие к лечебным учреждениям и трансплантологической деятельности Маляева Е.О. Проблемы квалификации убийства с целью использования органов и тканей потерпевшего // Российский следователь. 2003. № 9. С. 16-18..

Для квалификации по пункту «м» ч. 2 ст. 105 УК РФ не имеет значения, удалось ли в дальнейшем виновному использовать органы или ткани потерпевшего. Важно, чтобы смерть была причинена именно с этой целью. Под использованием следует понимать, в первую очередь, трансплантацию органов и тканей, т.е. их пересадку. Хотя в большинстве случае это делается именно для трансплантации органов, однако, возможно их использование для иных целей (каннибализма, ритуальных действий, глумления над трупом, кормления животных и т.д.).

Следует отметить, что аналогичная цель торговли людьми, указанная в п. «ж» ч. 2 ст. 127.1 УК РФ - сформулирована несколько по-иному: «в целях изъятия у потерпевшего органов или тканей», т.е. речь идет не об использовании, а об изъятии органов и тканей потерпевшего. Однако, по нашему мнению, различия в целях этих преступлений нет, так как не имеет значения, удалось ли в дальнейшем виновному использовать органы или ткани потерпевшего.

Г.Н. Красновский и А.И. Стрельников считают целесообразным включение соответствующей цели в число обстоятельств, отягчающих наказание (ст. 63 УК РФ) Красновский Г.Н. Биоэтические и уголовно-правовые проблемы в Законе РФ "О трансплантации органов и (или) тканей человека" // Государство и право. 1993. № 12. С. 72.. Однако считаем, что цель изъятия (или использования) органов и тканей человека отражает сущность и направленность сравнительно небольшого круга преступных посягательств, что нашло отражение в квалифицированных признаках некоторых составов преступлений.

Таким образом, в настоящее время существуют значительные противоречия научных взглядов на исследуемую проблему. Следует констатировать также отсутствие единообразной правоприменительной практики по делам о преступлениях рассматриваемого вида. Полагаем также, что можно утверждать о наличии пробелов в рекомендациях Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 27 января 1999 г. «О судебной практике по делам об убийстве (ст. 105 УК)». С учетом изложенного представляется, что назрела насущная необходимость в получении разъяснения высшей судебной инстанции по поводу квалификации посягательств на жизнь женщины при наличии ошибки относительно ее беременности.

2.2 Проблемы квалификации привилегированных составов убийств (ст. ст. 106. 107, 108 УК РФ)

Традиционно одним из привилегированных видов убийства рассматривается убийство матерью новорожденного ребенка. Смягчающим обстоятельством здесь выступает особое психическое и физическое состояние женщины в период родов или сразу же после них, снижающее ее способность в полной мере осознавать фактический характер и общественную опасность своих действий (бездействия) либо руководить ими. Смягчение законодателем ответственности может быть объяснено тем, что в этот период женщина не всегда в состоянии воспринимать рождающегося человека как самостоятельное живое существо, продолжает видеть в нем свой плод, ощущать его как источник боли и страданий Волкова Т. Правовая защита права на жизнь новорожденного // Законность. 2004. N 4. С. 9 - 10..

Проблемы квалификации данного состава преступления связаны с многими обстоятельствами. Первым из них является вопрос о том, кто является потерпевшим по данному преступлению. Диспозиция ст. 106 УК РФ сформулирована как убийство матерью новорожденного ребенка во время или сразу же после родов, а равно убийство матерью новорожденного ребенка в условиях психотравмирующей ситуации или в состоянии психического расстройства, не исключающего вменяемости. Следовательно, речь идет о новорожденном ребенке. Эти сроки совершенно различны: так, в педиатрии новорожденным признается младенец с момента констатации живорожденности до месячного срока, в акушерстве длительность периода новорожденности составляет одну неделю, в судебной медицине этот период равен одним суткам, а в соответствии с критериями Всемирной Организации Здравоохранения этот период равен 10 дням Судебная медицина. Учебник для юридических вузов / Под общ. ред. проф. В.Н. Крокова. М.: Норма, 2010. С. 356.. Как правило, при квалификации правоприменители руководствуются месячным критерием новорожденности, определяемым в педиатрииПомнина С.Н. Объективные признаки убийства матерью новорожденного ребенка: дискуссионные вопросы // Российское право в Интернете. 2009. № 5 (Спецвыпуск)..

В уголовно-правовой литературе по этому вопросу высказываются различные суждения. Так, В.Ф. Караулов считает, что период новорожденности зависит не от сроков и не от обстоятельств убийства, а от развития самого ребенка Уголовное право Российской Федерации. Особенная часть: Учебник / Под ред. Л.В. Иногамовой-Хегай, А.И. Рарога, А.И. Чучаева. М.: ИНФРА-М; Контракт, 2014. С. 40 - 41.. С.В. Бородин полагает, что установление какого-то заранее определенного срока (например, один месяц), когда ребенок считается новорожденным, вряд ли приемлемо Бородин С.В. Преступления против жизни. М.: Юрист, 1999. С. 174.. С точки зрения Н.К. Семерневой, известное в педиатрии понятие «новорожденного», т.е. ребенка до одного месяца жизни, судя по конструкции статьи, неприменимо Уголовное право. Особенная часть: Учебник для вузов / Под ред. И.Я. Козаченко, З.А. Незнамовой, Г.П. Новоселовой. М.: Инфра-М-Норма, 1997. С. 42.. Т.Н. Волкова, напротив, считает, что ни в уголовном праве, ни в педиатрии не существует четкого определения возраста «новорожденности» ребенка и это, по ее мнению, дает возможность весьма вольного применения УК РФ Волкова Т. Правовая защита права на жизнь новорожденного // Законность. 2004. N 4. С. 9.. Действительно, анализ медицинской литературы дает нам основания для вывода, что и в самой педиатрии отсутствуют какие-либо четкие временные рамки, определяющие этот период. Так, указываются различные сроки: три-четыре недели Большая медицинская энциклопедия / Под ред. А.Н. Бакулева. Т. 21. М.: Издательство "Советская энциклопедия", 1961. С. 9; Педиатрия. Кн. 2. М., 1991. С. 298; Самищенко С.С. Судебная медицина: Учебник для юридических вузов. М.: Право и Закон, 1996. С. 238., 28 дней Сергеева К.М. Педиатрия: Учебник. СПб.: Питер, 2007. С. 24; Педиатрия: Учебник для медицинских вузов. 3-е изд., испр. и доп. / Под ред. Н.П. Шабалова. СПб.: СпецЛит, 2005. С. 32., 29 дней Волкова Т. Указ.соч. С. 9., месяц Судебная медицина. Учебник для юридических вузов / Под общ.ред. проф. В.Н. Крюкова. М.: Норма, 2006. С. 356; Сафуанов Ф. Экспертиза психического состояния матери, обвиняемой в убийстве новорожденного ребенка // Российская юстиция. 1998. N 3; Федотов И.С. Расследование детоубийств: Учебное пособие. М.: Издательство "Юстицинформ", 2003. С. 22..

Вышесказанное позволяет нам констатировать, что отсутствие единой позиции, как в уголовном праве, так и в медицине, в определении временного периода «новорожденности» ребенка не может не дезориентировать правоприменителя. И в этой связи вполне обоснованно, на наш взгляд, поставить вопрос о целесообразности использования этого оценочного понятия в диспозиции ст. 106 УК РФ. Например, проблема установления критерия новорожденности была разрешена Верховным Судом Республики Казахстан, прямо указавшим, что новорожденность ребенка определяется в соответствии с педиатрическими критериями (месяц) См.: Нормативное Постановление № 1 Верховного Суда Республики Казахстан от 11 мая 2007 г. "О квалификации некоторых преступлений против жизни и здоровья человека // ..

В науке уголовного права дискуссионным вопросом является также вопрос о квалификации убийства двух и более новорожденных детей, так как в диспозиции ст. 106 УК РФ отсутствует такой квалифицирующий признак. Е.И. Грубова указывает, что квалификация таких действий по п. «а» ч. 2 ст. 105 УК РФ будет неправильной хотя бы потому, что санкция ч. 2 ст. 105 УК РФ - от 8 до 20 лет лишения свободы, либо пожизненное лишение свободы, либо смертная казнь - значительно отличается от санкции ст. 106 - до пяти лет лишения свободы Грубова Е.И. Нормы об убийстве матерью новорожденного ребенка // Российский следователь. 2008. № 12..

В связи с чем нам также кажется справедливым, что ст. 106 УК следовало бы дополнить частью второй и предусмотреть в ней квалифицированный состав преступления за убийство двух и более детей. И хотя на практике это достаточно редкие ситуации, однако они могут встречаться и требуют адекватной квалификации.

Объективная сторона рассматриваемого преступления может характеризоваться как активными действиями, так и бездействием матери, причинившими смерть ее новорожденному ребенку. Так, примером противоправного бездействия является дело в отношении К. Так, по приговору Котельнического районного суда Кировской области по ст. 106 УК РФ осуждена К., которая, оставив своего ребенка в пустой квартире, где проживала, уехала в гости к матери. Восьмидневный младенец находился в квартире несколько недель, из них - 3 дня соседи по лестничной площадке слышали его плач. Через 2 недели, почувствовав специфичный запах, доносящийся из квартиры, они были вынуждены обратиться в правоохранительные органы Уголовное дело 1-112. Архив Котельнического районного суда Кировской области за 2012 год..