Художественные особенности романов Ги де Мопассана "Жизнь" и "Милый друг": переводческий аспект

Творческий путь Ги де Мопассана: первые учителя, натуралистический этап и критический реализм. Основные проблемы и реализм рубежа веков в романе "Жизнь". Появление романа-памфлета "Милый друг", переводческий аспект пейзажа и роль портрета в сочинении.

Рубрика Литература
Вид магистерская работа
Язык русский
Дата добавления 04.01.2011
Размер файла 100,0 K

Отправить свою хорошую работу в базу знаний просто. Используйте форму, расположенную ниже

Студенты, аспиранты, молодые ученые, использующие базу знаний в своей учебе и работе, будут вам очень благодарны.

Жанна -- девушка романтической эпохи, наделенная множеством всякого рода иллюзий. И вот ее иллюзии о великой любви, о счастливом браке, о верном муже исчезли. Исчезла и ее иллюзия о супружеской верности родителей: среди вещей покойной матери она нашла письма ее любовника. Весь ход романа -- только в утрате Жанной ее иллюзий, но на их место приходили новые. Если Жанне не удалось личное счастье, то она верит, что будет счастлива успехами своего сына, который -- о, несомненно! -- станет великим человеком. Но и эти иллюзии гибнут: ни барону, ни ей не удается воспитать Поля: он плохо учится, а затем становится лодырем, кутилой и запутывается в долгах, которые приходится оплачивать барону. Далее Поль пытается поправить свои дела и участвует в неких торговых спекуляциях, но терпит крах и приводит свою семью к окончательному разорению. Барон умирает с горя, и к концу романа у Жанны от всех ее былых фамильных владений остается маленький кирпичный домик и скудная рента. Никому больше не нужна Жанна в мире стяжателей и лицемеров, и жалеет ее только бывшая ее служанка Розали: возвратившись к Жанне и тронутая ее отчаянным положением, она берет в свои руки ее имущественные дела. И в эту нищенскую жизнь явится Поль со своим ребенком от умершей любовницы -- и с этой внучкой будут связаны последние иллюзии Жанны...

Льву Толстому очень нравился образ Жанны. "Чувствуется, -- писал Толстой, -- что автор любит эту женщину и любит (...) за ее душу, за то, что в ней есть хорошего, сострадает ей и мучится за нее и чувство это невольно передается читателю. И вопросы: зачем, за что погублено это прекрасное существо? неужели так и должно быть? -- сами собой возникают в душе читателя и заставляют вдуматься в значение и смысл человеческой жизни" [7,7-8].

Так как жизнь Жанны проходит в постоянной утрате иллюзий, сменяющихся новыми иллюзиями, которым тоже суждено погибать, -- то не в этом ли и состоит весь процесс человеческого существования? Ведь так участливо рассказывает писатель о горестях своей милой героини, в образ которой он вложил заветные свои мысли о печальном земном жребии хрупкого, впечатлительного, тонко чувствующего человека!

Но основная мысль романа гораздо глубже, и, чтобы понять ее, от читателя требуется активно-вдумчивое отношение к той объективной безоценочной манере, в которой написан роман. Читателям нередко кажется, что Мопассан полностью на стороне Жанны. Но это не совсем так. В первой части романа любовь и участие Мопассана к его героине господствуют, но во второй части более дает себя знать критическое отношение к ней. Какой скрытой иронии полон, например, эпизод поисков Жанной сына в Париже! И другой пример: когда Жанна жалуется, что у нее никогда не было счастья, Розали резонно отвечает, что нельзя же выходить замуж, не зная своего жениха.

В ответ на другие жалобы Жанны Розали замечает: "Вот пришлось бы вам работать за кусок хлеба, вставать каждый день в шесть утра да идти на поденщину -- что бы вы тогда сказали? Мало разве кто так бьется, а на старости лет умирает с голоду?"

Беда Жанны была в ее романтически-пассивном отношении к жизни. Жанна словно ждала, что жизнь поднесет ей на золотом блюде драгоценнейшие свои дары, жизнь же только отнимала у нее одну иллюзию за другой.

Как приговор самого Мопассана над праздной и бездеятельной жизнью дворянства и даже над лучшими его представителями звучат заключительные слова романа, произнесенные тою же Розалии: "Жизнь, что ни говорите, не так хороша, но и не так плоха, как думают".

2.1.2 Основные проблемы романа "Жизнь"

- Мопассан изображает печальную историческую судьбу старой дворянской интеллигенции, его классовые симпатии на их стороне, (барон де Во, его жена, частично Жанна), которая уходит из жизни не в силах бороться с новой эпохой - в 3-х поколениях последовательно нарисован распад и разложение семьи.

- поиск причины трагедии Жанны сначала приводит к самой героине, но образ добродетельной Жанны, нарисованной вдали от общественных конфликтов, приводит к мысли, что "так было и так будет всегда" (мать Жанны, тетя Лизон), и надо искать другие причины - насквозь фальшивое, жестокое, лживое общество с его нравами и моралью. "Мы живем в буржуазном обществе. Оно ужасающе посредственно и трусливо, - писал Мопассан в 1884 году. - Никогда, может быть, взгляды не были более ограниченны и менее гуманны". Воспитанная на идеалах Руссо, Жанна не смогла стойко пережить столкновение с истинной стороной жизни, она сломилась.

- Мопассана душила атмосфера подлого политического торгашества и бесстыдной погони за наживой. Он прекрасно видел всю порочность системы государственного управления и правопорядка во Франции. Социальная несправедливость его возмущала, лицемерие буржуазной морали он презирал. Роман получил социальную направленность (история Розали, отношение Жульена к крестьянам). Частная жизнь одного человека, взятого из узкого социального круга, приобрела под пером Мопассана общественное звучание. Писатель нашёл собственные, непроторенные пути обличения, с огромной силой показал, что изуродованная жизнь даже одного человека достойна внимания и сочувствия, так как перенесенные им страдания близки сознанию многих, тех, кто как и Жанна испытывает на себе гнет несправедливого общества.

2.1.3 Реализм рубежа веков в романе Ги де Мопассана "Жизнь"

Роман "Жизнь" был написан в 1883 году. Эпоха 70-х - 80-х гг. (события войны, поражение французской армии, осада Парижа, энтузиазм народного сопротивления, равнодушие "высших" классов к национальной трагедии) обострила патриотические чувства Мопассана и сформировала резко отрицательное отношение к буржуазной культуре нового времени: корыстный, собственнический характер буржуазной культуры, лживая, лицемерная мораль, чванливый антидемократизм буржуазии.

Вслед за Флобером Мопассан был сторонником "аристократической республики", когда во главе государства стоит интеллектуальная аристократическая верхушка образованных и умных людей. В то же время, Мопассан сознавал утопичность своего идеала, безнадежность, безрезультатность борьбы, невозможность что-то изменить.

Из школы своих учителей Флобера и Тютчева, Мопассан вынес главным образом общие принципы критического реализма, боролся против романтизма, против пошлой мещанской "идеалистической литературы". Борьба Мопассана с натурализмом за утверждение принципов критического реализма проявилась в способе разрешения Мопассаном проблемы биографического романа. Он использовал метод Флобера:

- создание типов

- выбор главного и характерного, а вовсе не регистрация всех мелких событий жизни героя. Мопассан говорил, что задачей романа он ставил "развивать свой сюжет, показывая однообразное и непрерывное течение жизни"

- задачей Мопассана и Флобера было точно воспроизвести в искусстве "иллюзию", которую они создали о мире. Задачей автора считалось "честно наблюдать правду жизни" и "видеть её правильно", писатель должен иметь остро развитую наблюдательность. Искусство должно быть безличным, не выражающим авторских оценок (отсутствие комментариев, авторских наблюдений, сведение авторской роли на "нет", "ибо дело писателя не учить, а созерцать").

- и в композиции романа Мопассан следовал художественным принципам Флобера "расположить всё на своём месте": от обобщённого повествования переходить к людям, показанным в действиях и поступках. И главное - этот переход - это искусство освещать полным светом, с помощью умелой композиции основные события. (Повествование о Жанне начинается с её выхода из монастыря, показывается ее переезд в "Тополя", а потом эпизод - сцена, когда Жанна стоит у окна и любуется восходящим солнцем - символом надежд на новую счастливую жизнь)

- современники называли роман "Жизнь" расширенной новеллой, из-за его несложной композиции, но это психологический роман, в который вложена целая жизнь и драма честной женщины (Тургенев), где главным средством характеристики персонажей является диалог, а психология героев раскрывается через их поступки (реакция барона де Во на рассказ Жанны об измене мужа показывает, что барон - глава патриархальной буржуазной семьи, в которой замаскировано рабство женщины, где нравственная грязь и фальшь - норма).

2.2 Роман-памфлет "Милый друг"

2.2.1 Краткое содержание романа Милый друг"

Жорж Дюруа, - герой романа "Милый друг" Мопассана. "Милый друг" - так называют этого пожирателя женских сердец. Но лишь единицы знают, что Дюруа, или барон Дю Руа де Кантель, мультимиллионер, обязан своими успехами холодному расчету и что добился он их, потеряв не только элементарное сочувствие к людям, но и всякий стыд и совесть. С характером этого типа, которого мы с полным правом можем определить как законченного подлеца, мы знакомимся уже в самом начале романа, когда Дюруа вспоминает о своей солдатской жизни в Африке.

Дюруа невольно пришли на память два года, которые он провел Африке, в захолустных крепостях на юге Алжира, где ему часто удавалось обирать до нитки арабов. Веселая и жестокая улыбка мелькнула на его губах при воспоминании об одной проделке: трем арабам из племени Улед-Алан она стоила жизни, зато он и его товарищи раздобыли двадцать кур, двух баранов, золото, им было над чем смеяться.

Читатель в самом начале может предположить, как в дальнейшем будут складываться отношения Дюруа с женщинами, так как Мопассан и здесь слегка приоткрывает занавес прошлого. Гарнизонная служба благоприятствовала его сердечным делам; помимо мелких побед у него были связи с женщинами более высокого полета, - ему удалось соблазнить дочь податного инспектора, которая готова была бросить все и идти за ним, и жену поверенного, которая пыталась утопиться с горя, когда он ее покинул.

Пока Дюруа удается снова "развернуться" в Париже, проходит некоторое время, поскольку вначале ему приходится бороться с денежными и профессиональными (овладение профессией журналиста) трудностями. Первый порок Дюруа, с которым мы знакомимся по ходу развития фабулы, - это отсутствие стыда. Он не только не отказывается от денег, которые его возлюбленная тайком сует ему в карман, но даже расплачивается этими самыми деньгами с какой-то проституткой. Однако его бессердечие в этом периоде еще не проявляется. Более того, он так ласково обращается с маленькой Лориной, дочерью своей возлюбленной, что все считают его добрым, чувствительным человеком. Но и эти забавы с малышкой построены на голом расчете. Во всяком случае, она, та самая девочка, которая придумала ему прозвище "Милый друг", впоследствии упорно уклоняется от игр с ним; ее отталкивает от Дюруа здоровый инстинкт. По мере развития действия мы все чаще убеждаемся в том, что герой полностью лишен сочувствия к тем людям, которым он наносит моральный или материальный ущерб. Нет у Дюруа даже элементарной порядочности. Он глубоко потряс возлюбленную сообщением о своей предстоящей женитьбе, сначала он делал вид, что сожалеет об этом, но на самом деле замечает:

"Он чувствовал себя так, точно сбросил с себя невероятную тяжесть, да, он был свободен, спасен, мог начинать новую жизнь"

Дюруа из расчета женится сначала на госпоже Форестье, вдове своего друга. Некоторые детали наводят его на мысль, что Мадлена, состоя в первом браке, обманывала своего мужа. Он заявляет жене, которую это оскорбительное выражение всегда коробит.

"Так ведь это правда, дорогая! А кому вредит правда теперь, когда этот рогоносец Форестье уже отошел к праотцам?"

Дюруа считает, что ему выгодно будет вступить в интимную связь с госпожой Вальтер, женой своего шефа. Несколько раз, беседуя с ней, он вворачивает в разговор лестные замечания о ее глазах, а затем почти силой вынуждает ее к сожительству с ним.

"Заперев за собой дверь, он бросился на нее, как хищный зверь на добычу. Она отбивалась, боролась, шептала: "Боже мой!... Боже мой!..."

Вскоре после этого он отталкивает от себя полюбившую его мадам Вальтер самым грубым образом, так как нащупал более реальные возможности обеспечить свои деловые интересы.

На этот раз он начинает ухаживать за молоденькой дочерью того же шефа. Этот союз обещает куда больше, чем сомнительная выгода связи с мамашей, ведь Вальтер назначил за дочерью колоссальное приданое. Правда, чтобы загрести эти капиталы, необходимо освободиться от жены, брак с которой в свое время тоже принес ему и деньги, и почет, - но все же куда скромным капиталам Мадлены до миллионов дочери Вальтера!? Дюруа добивается оснований для развода бессовестным и наглым образом. Плевать ему на то, что он сам, женатый мужчина, постоянно имеет любовницу, а то и двух; он устанавливает слежку за женой. В сопровождении полицейского инспектора он проникает в комнату, в которой находится Мадлена со своим любовником. Мотив для развода, так нужный Дюруа, он держит теперь в руках! После этого он окончательно покоряет дочь шефа и увозит ее. Отчаяние матери, которая теряет не только дочь, но и любовника (а она все еще безумно его любит), оставляет Дюруа совершенно холодным. Он и на этот раз демонстрирует полное бездушие.

Дюруа совершает еще не одну гнусность. Выходки Дюруа сопровождаются его "злорадным смехом": он хохочет всегда, когда добивается своего. Госпожа Вальтер очень долго не может поверить в его низость. Она долго думала о том, замешан или не замешан в интригу этот человек.

"Нет, Милый друг, наверное, ничего не знает о выходке Сюзанны... Но если он подбил ее на это, то какой же он негодяй!"

Госпожа Марель, его возлюбленная, находит правильные слова для оценки его поведения.

" Значит, ты, как только разошелся с женой, тут же начал закидывать удочки, а меня преспокойно держал в качестве временной заместительницы? - глядя ему в лицо проговорила она злобным шепотом. - Какой же ты негодяй! ...Как же это я не раскусила тебя с самого начала? Да нет, я никогда не думала, что ты такая дрянь."

Когда же Дюруа просит ее быть поосторожнее в выражениях, она окончательно взрывается.

" Как? ты хочешь, чтобы я разговаривала с тобой в белых перчатках? Все время ты поступаешь со мной по-свински, а я не смей слова сказать? Ты всех обманываешь, всех эксплуатируешь, всюду срываешь цветы наслаждения и солидные куши и после этого хочешь, чтоб я обращалась с тобой, как с порядочным человеком?"

В финале этой сцены грубость Дюруа достигает апогея. Когда госпожа Марель бросает в его адрес, наряду со справедливым, также несколько ложных обвинений, он жестоко избивает ее.

"Он бросился на нее, подмял ее под себя и принялся избивать ее так, точно это был мужчина."

Эта сцена подтверждает, что Дюруа обрушивает на тех, кто стоит ему поперек дороги, яростную ненависть. В начале романа это свойство было не столь заметно, но постепенно оно обрисовывается все ярче, а к корыстным устремлениям теперь присоединяется еще и агрессивная тактика. Дюруа восклицает: "Горе тем, кто помешает моим планам! Я никогда ничего не прощаю". Даже его шеф Вальтер понимает это: "Черт возьми! С этим молодчиком надо быть в ладах... Да, этот негодяй далеко пойдет". В этот момент Вальтер еще не знает, что Дюруа замышляет сразить его самого.

И снова мы видим, что три слагаемых психики определяют Дюруа как носителя злого начала: недостаток сочувствия, в первую очередь жалости к людям, отсутствие стыда и тенденция устранять препятствия, встающие на его пути, прибегая к человеконенавистническим выпадам. Если мы находим в художественной литературе много персонажей, которым присущи все три качества, это объясняется отчасти профессиональными соображениями: изображение гнусного персонажа открывает писателю возможность показать трагическую судьбу положительного героя, столкнув того и другого. Людям добрым, наивным, сердечным злые наносят ущерб, а нередко служат причиной их гибели; тем самым художник достигает эффекта трагической коллизии. Впрочем, как правило, погибают не только добрые, но и злые... Герой Мопассана в этом случае составляет исключение: Милый друг обманом и коварством обеспечил себе превосходное будущее. Правда, Дюруа никого не уничтожал физически, лишь госпожа Вальтер была близка к самоубийству.

Цель, к которой стремится Дюруа, - добиться денег и положения. Но нет оснований, утверждать, что эти эгоистические устремления носят патологический характер: просто их осуществлению ничто не препятствует. Любому человеку хотелось бы добиться почета и материальных благ, но у большинства людей достаточно развито этическое начало, чтобы не позволить себе идти к цели "по трупам". Но существуют лица, у которых тщеславие и жадность выходят за пределы нормы.

2.2.2 Характеристика романа "Милый друг"

В романе "Милый друг" Мопассан пишет уже о своей современности -- о времени буржуазно-демократической Третьей республики и не о провинциальной, а о столичной жизни. Действие романа протекает в основном в Париже 1880-х гг.

Резко и непримиримо прозвучал в романе протест Мопассана против характера деятельности и растущих империалистических вожделений правительства Третьей республики. Роман был напечатан в "Жиль Блас" с 8 апреля по 30 мая 1885 г. и вышел отдельным изданием в том же году. Задуман он был, по-видимому, в 1883 г. после появления в печати очерка "Мужчина-проститутка", и в том же году некоторые из эпизодов романа, оформленные в виде новелл ("Могила", "Мститель", "Награжден!"), уже появились в печати.

На этот раз главным героем романа в отличие от "Жизни" является персонаж отрицательный, Жорж Дюруа, сын провинциального кабатчика и бывший унтер-офицер колониальных войск в Алжире, привыкший грабить и угнетать арабов. Обладая такими навыками, он не медлит сделать себе карьеру и в Париже, но тут его жертвами являются женщины, у которых он пользуется большим успехом и которых на все лады эксплуатирует и обирает. Типичный "мужчина-проститутка", невежественный, продажный, лживый, беспринципный, он пытается сделаться журналистом. Дело, однако, не идет: он совершенно бездарен. Но ему удается заставить писать за себя свою жену. Постепенно он и сам овладевает навыками газетной стряпни, а далее специализируется на писании в бульварной газетке трескучих статеек об "анемии национальной гордости". При помощи всякого рода грязных и подлых интриг, любых бесчестных поступков он, в конце концов, становится сильным, опасным и богатым человеком. Все знают, что это проходимец и негодяй, но он добился жизненного успеха -- и буржуазное общество не может не склониться перед таким победителем...

По блеску скрытой иронии великолепны финальные страницы романа, посвященные описанию торжественной свадьбы барона Жоржа дю Руа (к этому времени он успел уже превратить себя в дворянина) с соблазненной им дочерью миллионера Вальтера, газетного магната. Бракосочетание, на котором присутствуют все "сливки" великосветского общества, происходит в модной парижской церкви при участии самого епископа, торжественно призывающего благословение небес на голову известного и столь уважаемого парижского публициста...

Нельзя не процитировать слова одного из биографов Мопассана, Жерара де Лаказ-Дютье, удостоверяющего типичность Жоржа Дюруа для всей истории Третьей республики: "Милый друг станет министром или президентом республики. Автор не говорит нам этого, но заставляет нас это предвидеть. У Милого друга хватит размаха, чтобы "воплощать душу народа" и управлять колесницей государства. В политике он будет на стороне сильных. Друзьями у него будут люди богатые, могущественные, почитаемые и благомыслящие. Милый друг -- это предок многих поколений карьеристов, наследовавших друг другу после 1885 г., видеть, как маневрирует Милый друг -- значит, видеть, как маневрируют его сыновья и внуки. Милый друг -- это символ, символ гнилости современного общества"[14,36-37].

Лев Толстой, говоря об этом романе, с одобрением отметил "негодование автора перед благоденствием и успехом грубого, чувственного животного, этой самой чувственностью делающего карьеру и достигающего высокого положения в свете, негодование и перед развращенностью всей той среды, в которой его герой достигает успеха". Мопассан, продолжает Толстой, как бы желает сказать: "погибло и погибает все чистое и доброе в нашем обществе, потому что общество это развратно, безумно и ужасно".

2.2.3 Идейно-художественная ценность романа

Идейно-художественная ценность романа не только в разоблачении Жоржа Дюруа. Роман обрисовывает и ряд типичных сторон Третьей республики. Прежде всего -- присущую ей атмосферу всеобщей и всесторонней продажности.

Жизнь французского буржуазного общества, французской прессы и политических сфер предстает в романе в виде некоей универсальной проституции. Все решительно продается и торгует собою. Читатель видит и обычную уличную проституцию (Рашель), и проституцию "дамы из общества" (г-жа Марель), и психологию мужчины-проститутки, воплощенную в альковных и журналистских авантюрах Жоржа Дюруа, и такого же мужчину-проститутку в политической жизни (министр Ларош-Матье), и весь пестрый мир газетной проституции (Вальтер, Форестье, Сен-Потен), и проституцию дворянской аристократии (женихи Розы и Сюзанны), и проституцию закона (полицейский комиссар), и, наконец, проституцию церкви (епископ). И тут ясно, что название продажной газеты Вальтера "Французская жизнь" является символичным.

Немалое место в романе занимает описание "танжерской" экспедиции -- колониальной войны за захват Францией Марокко. Такой войны в ту пору не происходило, хотя "интерес" Франции к Марокко пробудился уже в середине XIX века. Оккупация Марокко Францией (совместно с Испанией) произошла лишь после первой мировой войны. Описывая свою современность в "Милом друге", Мопассан как бы немного ее опережает, создавая некое предвидение грядущих действий французской империалистической политики. Поступая так, он следовал примеру Тургенева, который, как он пишет, сумел "заметить пробивающиеся ростки русской революции еще задолго до того, как это явление вышло на поверхность. Это новое состояние умов он запечатлел в знаменитой книге "Отцы и дети". Другие эпизоды романа тоже обладали в 1885 г. не менее острой политической злободневностью. В образе министра Ларош-Матье проявились черты деятельности трех министров иностранных дел начала 1880-х гг. -- Бартелеми Сент-Илэра, Гамбетты и Шальмель-Лакура. Особенно Гамбетты, произносившего в Палате красноречивые речи, писавшиеся для него его любовницей, что не может не напомнить об отношениях Ларош-Матье с Мадленой Форестье, писавшей для него такие речи. Мопассан отметил, что Ларош-Матье, а главное Вальтер, это гнусное олицетворение космополитического финансового капитала, осуществив танжерскую экспедицию ценою не только мавританских, но и французских жизней, нажили десятки миллионов. "Говорили, -- пишет Мопассан, -- что два министра заработали на этом по двадцать миллионов и почти открыто называли имя Ларош-Матье. Что касается Вальтера, то весь Париж знал, что он убил двух зайцев: миллионов тридцать -- сорок нажил на займе и от восьми до десяти миллионов на медных и железных рудниках, а также на огромных участках земли, купленных за бесценок еще до завоевания и перепроданных колониальным компаниям на другой день после французской оккупации. В каких-нибудь несколько дней он стал одним из властелинов мира, более могущественных, чем короли, одним из финансистов, перед которыми склоняются головы, немеют уста и которые выпускают на свет божий гнездящиеся в глубине человеческого сердца низость, пошлость и зависть". "Милый друг" -- первая во французской литературе попытка создать антиимпериалистический роман. Но так как главною задачей писателя было обрисовать победоносный путь карьериста Дюруа с преимущественным использованием его альковных авантюр, такое построение романа несколько оттеснило на задний план тему танжерской экспедиции. Но и та и другая тема были разработаны с такою памфлетной непримиримостью, что "Милый друг" -- одно из самых замечательных выступлений французского критического реализма конца XIX века.

Роман, естественно, обострил ненависть к Мопассану со стороны всякого рода реакционных кругов. Журналисты в особенности подняли негодующий шум, тщетно пытаясь обвинить писателя в том, что он якобы оклеветал прессу и что нравы ее вовсе не такие, как в продажной газете Вальтера. Иною была позиция социалистической критики: Поль Лафарг считал большой заслугой Мопассана то, что он, "единственный из современных писателей, в романе "Милый друг" осмелился приподнять уголок завесы, скрывающей бесчестье и позор буржуазной прессы". А в 1887 г. геддистская газета "Путь народа" принялась было перепечатывать весь роман Мопассана как "одного из мэтров современной литературы", но не успела довести дело до конца, так как уже вскоре прекратила свое существование. Рассмотренный роман позволяет видеть, с каким искусством и разнообразием пользовался Мопассан формой объективного повествования. "Милый друг" написан в форме объективного повествования, что и "Жизнь", но до чего по-иному! Здесь уже нет подробной прежней описательности, здесь доминирует не "рассказ" о персонажах, а "показ" их. Действие здесь отнюдь не так однообразно и неторопливо, как в "Жизни". Композиция "Милого друга" динамична, эпизоды-сцены быстро сменяют друг друга, место действия мгновенно меняется, все полно движения, бурных, неожиданных событий, будь то "альковные" или другие, чаще всего грязные происшествия. Нет здесь и элегической тональности: ее сменяет кипучая, напористая обличительность. И персонажи здесь -- обычно люди жизненного успеха, так не похожие на родителей Дюруа, простых крестьян, инстинктивно чувствующих враждебность к столичной жизни, -- если не к своему сыну, изловчившемуся стать барином, то к его расфранченной жене.

В романе-памфлете, страстно и непримиримо бичующем свою современность, эта авторская "оценочность" дает себя знать гораздо сильнее, и формы ее проявления многообразней. В "Милом друге" действуют обычно отрицательные персонажи, поступки и речи которых внушают читателю омерзение. Явная или скрытая, описательная или композиционная ирония присутствуют в романе на каждом шагу, помогая читательскому восприятию. Иной раз свою "оценочность" Мопассан влагает в уста персонажей, -- например, в сцене, где Дюруа уничтожающе комментирует выезд великосветского общества в Булонский лес. Могучий критический реализм Мопассана позволил ему создать в своих романах правдивый образ горячо любимой им Франции со всеми ее социальными противоречиями. Они мучили писателя, но найти выход из них он не мог.

2.3 Выводы по Разделу 2

Оба рассмотренных романа позволяют видеть, с каким искусством и разнообразием пользовался Мопассан формой объективного повествования.

Композиционная особенность "Жизни" -- в господстве описательности. При сравнительно малом развитии действия, происходящих в романе событий, Мопассан размеренными, протяженными фразами описывает все окружающее -- обстановку и условия жизни героев романа, их характер и поведение и особенно природу. Неторопливый ритм романа, где, особенно поначалу, так редка прямая речь или диалоги персонажей, как бы призвана передать монотонность жизни французской провинции, ее веками складывавшегося поместного и крестьянского бытового уклада, ту родину писателя, в которую уже вторгаются и разрушают старое новые капиталистические отношения. И нотка элегической грусти по поводу гибели многих дорогих Мопассану патриархальных отношений провинциального мира и горестного жизненного удела Жанны звучит в романе к концу его все сильнее. Роман "Милый друг" содержит широкую панораму социально-политической жизни Франции времен III Республики. Это история молодого человека, стремящегося покорить Париж. Тема, традиционная для французской реалистической литературы, у Мопассана приобретает новое звучание. Единственным капиталом главного героя является привлекательная внешность "соблазнителя из бульварного романа". Постепенно крестьянский сын Дюруа превращается в аристократа Дю Руа, перед которым открывается блестящее будущее. Своим успехом он обязан женщинам, связи с которыми помогают ему подняться по ступеням социальной лестницы. В отличие от деятельных и талантливых карьеристов, Дюруа органически не способен на волевой поступок, не обладает умом и энергией. Его преимущество заключается в умении "всех обманывать, всех эксплуатировать". Социальная проблематика, доминирующая в романе, не исключает в то же время философских раздумий писателя над смыслом человеческой жизни, в которых чувствуется нарастающий пессимизм Мопассана.

Раздел 3. Художественные особенности романов "Жизнь" и "Милый друг": переводческий аспект

3.1 Пейзаж как одна из художественных особенностей романа "Жизнь"

3.1.1 Определение понятия пейзаж

ПЕЙЗАЖ - (от фр. paysage, от pays - страна, местность) - описание природы как части реальной обстановки, в которой разворачивается действие, картина природы. Пейзаж может подчеркивать или передавать душевное состояние персонажей, при этом внутреннее состояние человека уподобляется или противопоставляется жизни природы. В зависимости от предмета изображения, стиля и художественного метода пейзаж выполняет в произведении различные функции, например: сентименталистская литература неукоснительно изображает героев на лоне прекрасной, умиротворенной природы, в романтическом произведении пейзаж, как правило, становится отражением бурных страстей героев, отсюда - традиционные для романтизма составляющие изображаемого природного мира: море, горы, небо, степь и т. п. Пейзаж бывает сельский, городской, индустриальный, морской, исторический (картины прошлого), фантастический (облик будущего) и т. д. Пейзаж может выполнять и социальную функцию (например, пейзаж 3 гл. романа И.С. Тургенева "Отцы и дети", городской пейзаж в романе Ф.М. Достоевского "Преступление и наказание"). В лирике пейзаж обычно имеет самостоятельное значение и отражает восприятие природы лирическим героем или лирическим субъектом [17].

ПЕЙЗАЖ (фр. paysage - пейзаж, ландшафт) в литературе - изображение природного окружения человека и образ любого незамкнутого пространства, в т.ч. "городской пейзаж" Пейзаж как таковой выражает эстетическое отношение к воспроизводимому предмету и возникает сравнительно поздно. Наиболее раннее свидетельство эстетического восприятия природы - письмо Ф.Петрарки от 26 апреля 1335, где он восхищается видом с горы близ Авиньона. На ранних стадиях существования словесности упоминания и даже описания окружающей местности не имеют самостоятельного значения. Пейзаж в литературе сформировался в английской описательной поэзии, когда описание природы и ее красоты стало самоцелью. Романтическое восприятие природы предвосхитил Ж.Ж. Руссо (альпийские пейзажи в "Новой Элоизе", 1761). Мастерами пейзажа были Ф.Р. де Шатобриан, Дж. Байрон, поэты "озерной школы", Дж.Ф. Купер, Г.Д. Торо, Г. Мелвилл.

В литературе Древней Руси природные реалии выступают первоначально только как символы или тропы, и лишь со второй половины 14 в. за Божьим творением перестают видеть непременно его тайный, сокровенный смысл. При этом природные реалии, как правило, перечисляются, но не складываются в цельный, зрительно представимый образ. В ранней русской беллетристике 17 в. пейзаж был связан с сюжетом повести и поступками персонажей, не имея самостоятельной художественной ценности. Древнерусский литературный пейзаж - это описание местности, времени года, а также батальный и морской пейзаж. В русской поэзии 18 в. природа России - "Севера" - изображается именно как северная (ветры, льды), т.е. воспроизводится словно с точки зрения западноевропейского читателя. Даже в пейзажах раннего А.С. Пушкина точных специфически национальных черт мало; у А.А.Фета место действия часто подчеркнуто абстрагировано (сад вообще). Пейзажные зарисовки И.С. Тургенева проникнуты философскими размышлениями. В целом литература 19-20 вв. достигла высокого искусства пейзажа, иногда имеющего важное значение даже в драматургии, где природа изображается непосредственно и фактически лишь обозначается театральными декорациями. "Городской пейзаж" играет по преимуществу роль психологическую и социально-характеристическую (Ч. Диккенс, Г. Флобер). Особенно часто русские поэты и прозаики обращались к образу Петербурга ("Медный всадник", 1833, Пушкина, романы Ф.М.Достоевского, лирика и поэма "Двенадцать", 1918, А.Блока, стихи А.Ахматовой, О.Мандельштама)[18].

3.1.2 Роль пейзажа в романе: переводческий аспект

Роль пейзажа в первом романе Ги де Мопассана поистине огромна. "Жизнь" - это размеренное повествование о судьбе женщины. Жанна - главная героиня данного романа. В ходе повествования писатель тесно переплетает настроение своей героини с окружающей ее природой. Когда Жанна только уезжает из монастыря и возвращается домой, мы видим прекрасные картины природы, которая так и ликует, так же, как и сама Жанна. Но когда с ней случаются несчастья, мы уже наблюдаем совсем другую природу - унылую, серую и безжизненную. При помощи пейзажей Мопассан старался как можно лучше передать настроение главной героини, ее эмоциональное, душевное состояние.

Далее были рассмотрены конкретные примеры пейзажей, использованных в романе.

Отъезд Жанны из монастыря:

L'averse, toute la nuit, avait sonne contre les carreaux et les toits. Le ciel bas et charge d'eau semblait creve, se vidant sur la terre, la delayant en bouillie, la fondant comme du sucre. Des rafales passaient pleines d'une chaleur lourde. Le ronflement des ruisseaux debordes emplissait les rues desertes ou les maisons, comme des eponges, buvaient l'humidite qui penetrait au-dedans et faisait suer les murs de la cave au grenier.

Ливень целую ночь стучал по стеклам и крышам. Низкое, набухшее дождем небо как будто прорвало и оно изливалось на землю, превращая ее в месиво, распуская, точно сахар. Порывы ветра обдавали душным зноем. Журчание воды в затопленных канавах наполняло безлюдные улицы, а дома, точно губки, впитывали сырость, которая проникала внутрь и проступала на стенах, от погреба до чердака.

Mais peu a peu, la violence de l'averse diminuait ; puis ce ne fut plus qu'une sorte de brume, une tres fine poussiere de pluie voltigeant. La voute des nuages semblait s'elever, blanchir ; et soudain, par un trou qu'on ne voyait point, un long rayon de soleil oblique descendit sur les prairies. Et, les nuages s'etant fendus, le fond bleu du firmament parut ; puis la dechirure s'agrandit comme un voile qui se dechire ; et un beau ciel pur d'un azur net et profond se developpa sur le monde. Un souffle frais et doux passa, comme un soupir heureux de la terre ; et, quand on longeait des jardins ou des bois, on entendait parfois le chant alerte d'un oiseau qui sachait ses plumes.

Мало-помалу ярость непогоды стихала; вскоре в воздухе осталась только влажная дымка, мельчайшая дождевая пыль. Низко нависшие тучи поднимались все выше, светлели, и вдруг сквозь невидимую щель косой солнечный луч скользнул по лугам. Тучи расступились, открывая синюю глубь небосвода; понемногу щель расширилась, словно в разорванной завесе, и чудесное ясное небо чистой и густой лазури раскинулось над миром.

Пронесся свежий и легкий ветерок, будто радостный вздох земли; а когда карета проезжала вдоль садов и лесов, оттуда доносилась порой резвая песенка птицы, сушившей свои перышки.

В данном отрывке перевода наблюдается несколько переводческих трансформаций. Например, замена глагола с существительным на прилагательное (on ne voyait - невидимую), уточнение (on longeait - карета проезжала), замена глагольной конструкции на причастный оборот (qui sachait ses plumes - сушившей свои перышки).

Жанна мечтает о любви приехав домой:

La nuit etait si claire qu'on y voyait comme en plein jour; et la jeune fille reconnaissait tout ce pays aime jadis dans sa premiere enfance. C'etait d'abord, en face d'elle, un large gazon jaune comme du beurre sous la lumiere nocturne. Deux arbres geants se dressaient aux pointes devant le chateau, un platane au nord, un tilleul au sud. Tout au bout de la grande etendue d'herbe, un petit bois en bosquet terminait ce domaine garanti des ouragans du large par cinq rangs d'ormes antiques, tordus, rases, ronges, tailles en pente comme un toit par le vent de mer toujours dechaоne. Cette espece de parc etait borne a droite et a gauche par deux longues avenues de peupliers demesures, qui separaient la residence des maitres des deux fermes y attenantes, occupees. Ces peupliers avaient donne leur nom au chateau. Au-delа de cet enclos, s'etendait une vaste plaine inculte, semee d'ajoncs, ou la brise sifflait et galopait jour et nuit. Puis soudain la cote s'abattait en une falaise de cent metres, droite et blanche, baignant son pied dans les vagues.

Ночь выдалась такая светлая, что видно было, как днем; девушка узнавала всю местность, любимую ею когда-то в раннем детстве. Прежде всего, прямо перед ней расстилался широкий газон, желтый, как масло, при ночном свете. Два дерева-гиганта возвышались по обоим его краям перед домом, с севера - платан, с юга - липа. В самом конце обширной лужайки небольшая роща замыкала усадьбу, защищенную от морских бурь пятью рядами древних вязов, согнутых, изломанных, источенных, точно крыша срезанных вкось вечно бушующим ветром с океана. Это подобие парка было ограничено справа и слева двумя длинными аллеями громадных тополей, которые отделяли хозяйский дом от двух примыкающих к нему ферм. Эти тополя дали имя поместью. За их стеной простиралась невозделанная, поросшая дроком равнина, где ветер свистал и резвился ночью и днем. Дальше берег сразу обрывался стометровым утесом, крутым и белым, подножье которого омывало волнами.

При рассмотрении перевода данного абзаца были выявлены следующие переводческие трансформации: употребление синонимов (etait - выдалась, le chateau - дом, le domaine - усадьба), изменение порядка слов (tailles en pente comme un toit par le vent de mer toujours dechaоne - точно крыша срезанных вкось вечно бушующим ветром с океана), замена придаточного предложения пассивным залогом (baignant son pied dans les vagues - подножье которого омывало волнами).

Un petit cri d'oiseau s'eveilla quelque part. Des gazouillements, timides d'abord, sortirent des feuilles ; puis ils s'enhardirent, devinrent vibrants, joyeux, gagnant de branche en branche, d'arbre en arbre. Jeanne soudain se sentit dans une clarte ; et, levant la tete qu'elle avait cachee en ses mains, elle ferma les yeux, eblouie par le resplendissement de l'aurore. Une montagne de nuages empourpres, caches en partie derriere une grande allee de peuples, jetait des lueurs de sang sur la terre reveillee. Et lentement, crevant les nuees eclatantes, criblant de feu les arbres, les plaines, l'ocean, tout l'horizon, l'immense globe flamboyant parut.

Где-то вдали чирикнула птичка. В листве раздалось щебетанье; сперва робкое, оно мало-помалу окрепло стало звонким, переливчатым, понеслось с ветки на ветку, с дерева на дерево. Жанна вдруг почувствовала, что ее заливает яркий свет; она подняла опущенную на руки голову и зажмурилась, ослепленная сиянием зари. Гряда багряных облаков, полускрытая тополевой аллеей, бросала кровавые блики на просыпающуюся землю. И, прорывая лучистую пелену, зажигая искрами деревья, долины, океан, весь горизонт, неторопливо выплыл гигантский огненный шар.

В ходе анализа данного отрывка было найдено несколько переводческих трансформаций. Таких как, замена существительного придаточным предложением (dans une claret - что ее заливает яркий свет), замена причастия глаголом (gagnant de branche en branche - понеслось с ветки на ветку; levant - подняла), изменение порядка слов в предложении (l'immense globe flamboyant parut - неторопливо выплыл гигантский огненный шар).

Веселая жизнь Жанны, по возвращении из монастыря:

Le soleil montait comme pour considerer de plus haut la vaste mer etendue sous lui ; mais elle eut comme une coquetterie et s'enveloppa d'une brume legere qui la voilait a ses rayons. C'etait un brouillard transparent, tres bas, dore, qui ne cachait rien, mais rendait les lointains plus doux. L'astre dardait ses flammes, faisait fondre cette nuee brillante ; et lorsqu'il fut dans toute sa force, la buee s'evapora, disparut ; et la mer, lisse comme une glace, se mit a miroiter dans la lumiere.

Солнце поднималось, словно затем, чтобы сверху полюбоваться простором моря, раскинувшегося под ним; но море, словно из кокетства, оделось вдруг легкой дымкой и закрылось от солнечных лучей. Это был прозрачный туман, очень низкий, золотистый, он ничего не скрывал, а только смягчал очертания далей. Светило пронизывало своими огнями и растворяло этот сияющий покров; а когда оно обрело всю свою мощь, дымка испарилась, исчезла, и море, гладкое, как зеркало, засверкало на солнце.

Прогулка:

Le soleil, plus bas, semblait saigner ; et une large traоnee lumineuse, une route eblouissante courait sur l'eau depuis la limite de l'ocean jusqu'au sillage de la barque. Les derniers souffles de vent tomberent ; toute ride s'aplanit ; et la voile immobile etait rouge. Une accalmie illimitee semblait engourdir l'espace, faire le silence autour de cette rencontre d'elements ; tandis que, cambrant sous le ciel son ventre luisant et liquide, la mer, fiancee monstrueuse, attendait l'amant de feu qui descendait vers elle. Il precipitait sa chute, empourpre comme par le desir de leur embrasement. Il la joignit ; et, peu а peu, elle le devora. Alors de l'horizon une fraоcheur accourut ; un frisson plissa le sein mouvant de l'eau comme si l'astre englouti eut jete sur le monde un soupir d'apaisement.

Солнце спускалось все ниже и, казалось, кровоточило; широкий огненный след, словно сверкающая дорожка, тянулся по глади океана от горизонта до струи за кормою лодки. Последние дуновения ветра стихли, исчезла малейшая рябь, а неподвижный парус заалелся. Беспредельная тишь словно убаюкала просторы, все смолкло перед этой встречей двух стихий, и, нежась и выгибая под сводом неба свое сверкающее переливчатое лоно, водная стихия, невеста-великанша, ожидала огненного жениха, нисходившего к ней. Он спешил опуститься, пылая как бы от жажды объятий. Он коснулся ее, и мало-помалу она его поглотила. Тогда с горизонта потянуло прохладой: волной тронуло зыбкое лоно моря, словно солнце, утопая, бросило в мир вздох успокоения.

В данном отрывке переводчик прибегнул к переводческим трансформациям, таким, как: уточнение (rencontre d'element - встреча двух стихий), употребление синонимов (la mer - водная стихия), замена прилагательного причастием (l'astre englouti - солнце, утопая…)

La route suivait d'abord le golfe pour s'enfoncer dans une vallee peu profonde allant vers les grands monts. Souvent on traversait des torrents presque secs ; une apparence de ruisseau remuait encore sous les pierres, comme une bate cachee, faisait un glouglou timide. Le pays inculte semblait tout nu. Les flancs des cotes etaient couverts de hautes herbes, jaunes en cette saison brulante. Parfois on rencontrait un montagnard soit a pied, soit sur son petit cheval, soit a califourchon sur son ane gros comme un chien. Et tous avaient sur le dos le fusil charge, vieilles armes rouillees, redoutables en leurs mains. Le mordant parfum des plantes aromatiques dont l'ile est couverte semblait epaissir l'air ; et la route allait s'elevant lentement au milieu des longs replis des monts. Les sommets de granit rose ou bleu donnaient au vaste paysage des tons de feerie ; et, sur les pentes plus basses, des forets de chataigniers immenses avaient l'air de buissons verts tant les vagues de la terre soulevee sont geantes en ce pays.

Сперва дорога шла вдоль бухты, а потом поворачивала в неглубокую долину, ведущую к главным высотам. То и дело приходилось переезжать почти высохшие потоки; чуть заметный ручеек с робким шорохом еще копошился под камнями, как притаившийся зверек. Невозделанный край казался совсем пустынным, склоны поросли высокой травой, пожелтевшей в эту знойную пору. Изредка встречался им горец, то пешком, то на коренастой лошаденке, то верхом на осле, ростом не больше собаки. У каждого корсиканца за плечом висело заряженное ружье, старое, ржавое, но грозное в его руках. От терпкого запаха ароматических растений, которыми покрыт весь остров, воздух казался гуще; дорога вилась вверх между длинными грядами гор. Вершины из розового или голубоватого гранита придавали широкому ландшафту сказочный вид, а леса гигантских каштанов на нижних склонах казались зеленым кустарником по сравнению с громадами вздыбленных на этом острове складок земли.

В ходе сопоставления данного отрывка и его перевода были обнаружены следующие переводческие трансформации: уточнение (tous - каждый корсиканец), употребление синонимов п (s'elevant lentement - вилась вверх), замена глагольной конструкции прилагательным (semblait epaissir l'air - воздух казался гуще).

Жанна плачет от счастья в путешествии с мужем:

Hauts jusqu'a trois cents metres, minces, ronds, tortus, crochus, difformes, imprevus, fantastiques, ces surprenants rochers semblaient des arbres, des plantes, des bates, des monuments, des hommes, des moines en robe, des diables cornus, des oiseaux demesures, tout un peuple monstrueux, une menagerie de cauchemar petrifiee par le vouloir de quelque Dieu extravagant.

Эти фантастические скалы высотой до трехсот метров, тонкие, круглые, узловатые, крючковатые, бесформенные или самой неожиданной причудливой формы, напоминали деревья, растения, статуи, животных, людей, монахов в рясе, рогатых дьяволов, гигантских птиц, целое племя чудовищ, страшный зверинец, превращенный в камень прихотью какого-то сумасбродного бога.

В данном переводе найдена такая переводческая трансформация, как замена глагола прилагательным с существительным (petrifiee - превращенный в камень).

Жанна готова разрыдаться узнав про связь мужа и Розалии:

Les avenues detrempees par les continuelles averses d'automne s'allongeaient, couvertes d'un epais tapis de feuilles mortes, sous la maigreur grelottante des peupliers presque nus. Les branches groles tremblaient au vent, agitaient encore quelque feuillage pret a s'egrener dans l'espace. Et sans cesse, tout le long du jour, comme une pluie incessante et triste a faire pleurer, ces dernieres feuilles, toutes jaunes maintenant, pareilles a de larges sous d'or, se detachaient, tournoyaient, voltigeaient et tombaient. Elle alla jusqu'au bosquet. Il etait lamentable comme la chambre d'un mourant. La muraille verte, qui separait et faisait secretes les gentilles allees sinueuses, s'etait eparpillee. Les arbustes emmeles, comme une dentelle de bois fin, heurtaient les unes aux autres leurs maigres branches ; et le murmure des feuilles tombees et seches que la brise poussait, remuait, amoncelait en tas par endroits, semblait un douloureux soupir d'agonie. De tout petits oiseaux sautaient de place en place avec un leger cri frileux, cherchant un abri. Garantis cependant par l'epais rideau des ormes jetes en avant-garde contre le vent de mer, le tilleul et le platane encore couverts de leur parure d'ete semblaient vetus l'un de velours rouge, l'autre de soie orange, teints aussi par les premiers froids selon la nature de leurs seves.

Размытые постоянными осенними ливнями, устланные плотным ковром опавших листьев, аллеи тянулись под продрогшими, почти оголенными тополями. Тощие ветки встряхивали на ветру последние остатки листвы, еще не развеянной в пространстве. И весь день, без перерыва, точно неуемный, до слез тоскливый дождь, срывались, кружили, летали и падали эти последние, совсем уже желтые, похожие на крупные золотые монеты листья. Жанна дошла до рощи. В ней было уныло, как в комнате больного. Зеленые заросли, разделявшие уютные извилистые дорожки, осыпались. Сплетенные между собой кусты, точно кружево из ажурного дерева, терлись друг о друга голыми ветками, и как тяжкий вздох умирающего был шелест палой листвы, которую ветер шевелил, подгонял, наметал в кучи. Крошечные пичужки с зябким писком прыгали тут и там в поисках приюта. Однако плотная стена вязов, выставленных заслоном против морских ветров, сохранила липе и платану их летний убор, и они стояли - одна словно в алом бархате, другой в оранжевом атласе, окрашенные первыми заморозками согласно свойству растительных соков каждого.

Проанализировав данный отрывок и его перевод, мы выявили такие трансформации, примененные переводчиком: сокращение (tremblait au vent, agitaient - встряхивали на ветру), употребление синонимов (soie - шелк), замена глагольной конструкции причастным оборотом (pret a s'egrainer - еще не развеянной; qui separait - разделявшие), генерализация (qui separait уе faisair secretes - разделявшие), замена причастного оборота существительным с предлогом (cherchant - в поисках).

Унылая жизнь

Le printemps etait venu tout doucement. Les arbres nus fremissaient sous la brise encore fraоche, mais dans l'herbe humide des fosses, ou pourrissaient les feuilles de l'automne, les primeveres jaunes commencaient a se montrer. De toute la plaine, des cours de ferme, des champs detrempes, s'elevait une senteur d'humidite, comme un gout de fermentation. Et une foule de petites pointes vertes sortaient de la terre brune et luisaient aux rayons du soleil.

Незаметно подошла весна. Оголенные деревья раскачивались под порывами все еще холодного ветра, но во рвах, где догнивали осенние листья, из влажной травы пробивались первые желтые баранчики. От всей равнины, от дворов ферм, от размытых полей тянуло сыростью, пахло бродящими соками. И множество зелененьких трубочек выглядывало из бурой земли и блестело в лучах солнца.

Рассмотрев данный перевод, была обнаружена такая переводческая трансформация: употребление синонимов (s'elevait une senteur d'humidite - тянуло сыростью).

Союз двух семей:

Le printemps fut singulierement precoce et chaud. Depuis les douces matinees jusqu'aux calmes et tiedes soirees, le soleil faisait germer toute la surface de la terre. C'etait une brusque et puissante eclosion de tous les germes en meme temps, une de ces irresistibles poussees de seve, une de ces ardeurs a renaitre que la nature montre quelquefois en des annees privilegiees qui feraient croire a des rajeunissements du monde.


Подобные документы

  • Біографічні відомості про французьского письменника Гі де Мопассана, дитячі роки і творча діяльність. Літературне виховання, світоглядні та літературні позиції письменника. Основа твору "Любий друг", роль жінки як такої в житті головного героя роману.

    реферат [22,8 K], добавлен 14.11.2011

  • Реализм как творческий метод и литературное направление в русской и мировой литературе XIX и XX веков (критический реализм, социалистический реализм). Философские идеи Ницше и Шопенгауэра. Учение В.С. Соловьева о Душе мира. Яркие представители футуризма.

    презентация [2,9 M], добавлен 09.03.2015

  • Тип маргінальної особистості в контексті літератури кін. ХІХ – поч. ХХ ст. Еволюція Жоржа Дюруа – героя роману Гі де Мопассана "Любий друг". Еволюція поглядів головного героя в умовах зростання його значимості в суспільстві та під впливом соціальних умов.

    курсовая работа [46,3 K], добавлен 03.06.2012

  • Изучение трагедии творческой личности в романе Дж. Лондона "Мартин Иден". Рассмотрение особенностей литературного стиля Ги де Мопассана в создании психологического портрета при помощи художественной детализации. Критический анализ новеллы "Папа Симона".

    контрольная работа [29,6 K], добавлен 07.04.2010

  • Определение понятия "реализм". Магический реализм как литературное направление XX века. Элементы магического реализма. Жизненный и творческий путь Г.Г. Маркеса. Характеристика романа "Сто лет одиночества", его специфика как величайшего мифа современности.

    курсовая работа [47,3 K], добавлен 27.05.2012

  • Общее значение термина "новелла". Краткий литературный анализ нескольких произведений Ги де Мопассана: "Ожерелье", "Правдивая история", "Бесполезная красота", "Вендетта", "Драгоценности", "Пышка". Особенности сюжетных линий новелл Ги де Мопассана.

    доклад [18,2 K], добавлен 07.10.2010

  • Основные литературные течения XVIII и XIX вв.: романтизм, критический реализм. Судьбы и творчество английских писательниц-романисток Джейн Остен и Шарлоты Бронте. Сравнительный анализ романов "Гордость и предубеждения" и "Джейн Эйр", роль описания природы

    дипломная работа [104,5 K], добавлен 03.06.2009

  • Диахронический аспект использования В. Пелевиным современных мифологических структур. Взаимодействие мифологических структур друг с другом и с текстами романов писателя. Степень влияния современных мифологем, метарассказов на структуру романов Пелевина.

    дипломная работа [223,3 K], добавлен 28.08.2010

  • Понятие о критическом реализме. У. М. Теккерей. Значимость вклада Теккерея в развитие романной формы представится еще более убедительной, если сопоставить его открытия в науке о человеке с аналогичными поисками Троллопа и Элиот.

    реферат [31,7 K], добавлен 09.06.2006

  • Критический реализм в английской литературе XIX в. и характеристика творчества Чарльза Диккенса. Биография Диккенса как источник образов положительных героев в его творчестве. Отображение позитивных персонажей в романах "Оливер Твист" и "Домби и сын".

    курсовая работа [43,6 K], добавлен 21.08.2011

Работы в архивах красиво оформлены согласно требованиям ВУЗов и содержат рисунки, диаграммы, формулы и т.д.
PPT, PPTX и PDF-файлы представлены только в архивах.
Рекомендуем скачать работу.