Анализ творческой деятельности А. Блока

В статье И.С. Приходько «Мотивы драмы «Роза и Крест» в творчестве А. Блока» И.С. Приходько «Мотивы драмы «Роза и Крест» в творчестве А. Блока» // Блок Александр. Исследования и материалы. СПб.: РАН. Институт русской литературы (Пушкинский дом), 1999. автор раскрывает тему, максимально приближенную к предмету настоящего исследования. Известно, что творчество Блока наполнено устойчивыми мотивами, которые идут сквозь тексты многих его произведений (будь то лирика, драматургия или проза). По мнению исследователя, в драме «Роза и Крест» соединяются вместе многие центральные образы и мотивы, наработанные поэтом до написания данного текста. Здесь присутствуют как ведущие темы творчества Блока, так и менее узнаваемые, но все же собственно авторские, не заимствованные частные слова-образы. Кроме того, автор статьи предлагает некоторую классификацию этих идей и образов. Подобную задачу мы видим перед собой в дальнейшей работе, следовательно, этот аспект будет важен для построения нашей собственной классификации. Однако принципиальное отличие будет в характере этого разделения образов. Если И.С. Приходько распределяет идеи-мотивы главным образом по их семантике (философские, рыцарские, о служении Прекрасной Даме и др.), то мы разделим их на заимствованные из французского Средневековья и собственно наработанные.

Таким образом, знакомство с работами предшественников помогает нам составить картину интересов А.Блока. Понимание того, от чего отталкивался автор, каковы были его причины и цели обращения к Средневековой Франции необходимо для анализа драмы «Роза и крест» как в контексте творчества самого поэта, так и общелитературного контекста.

2. Рецепция средневековой французской литературы в драматургии А. Блока

В предыдущей главе мы представили обзор работ, посвященных теме идейных исканий А. Блока в течение жизни и взаимосвязи его творчества со средневековой французской литературой, чтобы выявить степень изученности вопроса и выявить те пункты, которые требуют дополнения или уточнения. Теперь же нашей основной задачей является исследовать драму «Роза и Крест» и перевод миракля «Действо о Теофиле», как произведения, наиболее ярко связанные с эпохой французского Средневековья.

2.1 Драма «Роза и Крест»: ещё о литературных источниках

Несмотря на кажущуюся исчерпанной тему литературных источников главной драмы А. Блока «Роза и Крест», в ней, на наш взгляд, еще остаются некоторые лакуны, которые следует заполнить.

В труде В.М. Жирмунского «Драма А. Блока «Роза и Крест»: Литературные источники», а именно в главе «Французско-провансальская тема» автор утверждает, что провансальский роман XII века «Фламенка» - основной текст, на который опирался поэт, и именно его сюжет был использован для работы. Это утверждение, безусловно, справедливо. Доказательством этому могут служить записные книги Блока и его личная библиотека, которые показывают нам, что он действительно тщательно изучал не только сам роман, но и книгу Поля Мейера «Роман «Фламенка», блоковский личный экземпляр которой хранится в библиотеке А. Блока в «Пушкинском Доме».

В рамках нашего исследования мы обратились к этому фонду для того, чтобы проследить работу поэта над драмой «Роза и Крест». Как отмечал В.М. Жирмунский, А. Блок делал в книгах пометы, которым мы сейчас уделим внимание.

В книге Поля Мейера о романе «Фламенка» Meyer Paul, «Le Roman de Flamenca», Paris, 1865. мы находим многочисленные подчеркивания, говорящие о тщательной работе поэта над текстом. Рассмотрим, что именно отмечал А. Блок в этой книге.

В первую очередь следует сказать о страницах, освещающих сюжет романа. Поэт подчеркнул описание ключевого момента ревности мужа главной героини Арчимбаута - заточение своей жены в башню, чтобы никто не мог её видеть:

«Dйsormais, un seul moyen peut assurer sa sйcuritй, c'est de tenir sa femme renfermйe dans une tour. L'infortunйe vйcut ainsi deux ans, ne sortant que pour aller а l'йglise, les dimanches et jours de fкtes, ayant constamment а supporter la mauvaise humeur de son mari».

Итак, ревнивого мужа Арчимбаута могли успокоить только такие жестокие меры, как заточение жены в башню. В общей сложности дама провела в ней два года. Она могла только выходить в церковь по воскресеньям и праздникам.

Меж тем, это не единственные отметки поэта, подчеркивающие безумную ревность мужа Фламенки. Приведем их ниже:

«A la vue de Flamenca il se sentit le Coeur enflammй, inondй d'un feu amoureux, d'une flamme intйrieure dont aucune trace n'apparaissait au dehors: au dedans il brыle, au dehors il tremble» Meyer Paul, «Le Roman de Flamenca», Paris, 1865, p.8. Перевод отрывка: При виде Фламенки он чувствовал, как воспламеняется его Сердце, наполненное пламенем любви,

и внутренний огонь, который никак не вырывался наружу: внутри он пылал, снаружи дрожал..

Этот отрывок демонстрирует нам, что сердце Арчимбаута воспламенялось, когда он глядел на свою жену, наполнялось внутренним огнем: он пылал снаружи, а внутри весь дрожал.

«Огнем любовным под замком

Нег столь пленительных, что пылу

Из плена тела не под силу

Уйти, и нет следа вовне,

Тогда как тело все в огне.

Он изнутри горел, но в дрожи

Снаружи стыл - с горячкой схоже

Вела себя его беда.

Он мог бы умереть тогда» […]

Примечательна также следующая цитата в книге П. Мейера, подчеркнутая А. Блоком:

«Le jaloux allait et venait, ayat toujours les clйs а la main». В ней говорится о том, что ревнивец всегда ходил с ключами в руке. В тексте романа этот отрывок выглядит так:

«И в благородной к ней любви

Позабывали о тоске

Своей. Зажав ключи в руке,

Ревнивец часто появлялся.

Надолго он не оставался,

Но, не затеяны ли шашни,

Следил, и целы ль стены башни»

Так же о таком сюжетном элементе, как ключи в руке, говорит нам следующий отрывок:

«Он ванну запирал ключом,

Который был всегда при нем,

И в комнате сидел наружной»

Этот эпизод упоминается и В.М. Жирмунским, так как данную линию поведения мужа героини А. Блок перенял очень точно, в этом он следовал за провансальским романом, что проиллюстрирует нам следующая цитата:

«Он, говорят, так и спит ? с ключом от башни. С тех пор никому у нас нельзя громко слова сказать».

Работая с книгой П. Мейера, А. Блок тоже сделал пометы в тех местах, где автор описывал интересующий нас эпизод с ключами. Это еще раз подчеркивает его особую значимость для поэта. Ниже - отрывок, который подчеркнул для себя поэт:

«Il fermait la porte avec une forte clй, et restait dehors. Quand Flamenca voulait s'en aller, elle faisait sonner par ses filles une clochette; aussitфt Archambaut courait ouvrir l'huis, et ne pouvait s'empкcher de dire avec un air bourru».

В.М. Жирмунский (вслед за П. Мейером) считает эту черту Арчимбаута гротеском, полагая, что здесь авторы «Фламенки» и «Розы и Креста» преувеличивают силу его ревности. Того же мнения придерживается А.Г. Найман. Однако, мы полагаем, что гротеск (франц. grotesque - причудливый, комичный) заключается в изображении людей в уродливо-комическом виде, и ключевое понятие здесь, соответственно, заключено в комичности. Провансальский роман «Фламенка» же, равно как и драму А. Блока «Роза и Крест» едва ли можно считать произведением, обладающим чертами комизма. На наш взгляд, рассуждения В.М. Жирмунского не абсолютно справедливы. Здесь требуется некоторая оговорка. Данный провансальский роман - признанный образец текста о временах рыцарства и куртуазии. Сам А. Блок в своей рабочей тетради пишет об этом тексте следующее:

«Провансальских романов только два: «Фламенка», в которой изображены провансальские нравы и «Girart de Roussillon», - тем самым подчеркивая исключительную важность рассматриваемого нами текста.

В следующих цитатах, где поэт неоднократно отмечает пассажи Поля Мейера относительно литературной значимости «Фламенки» и её места в литературе Франции, а именно Прованса, мы можем увидеть отношение французского филолога к этому тексту:

«Ce roman occupe dans la littйrature provenзale une place а part. Il n'a rien de commun avec les vieilles traditions carlovindiennes ou bretonnes; le sujet n'en est pas empruntй aux lйgends que l'antiquitй a transmises au Moyen-вge [...]. Flamenca est la crйation d'un homme d'esprit qui a voulu faire une oeuvre agrйeable oщ fut rйprйsentйe dans ce qu'elle avait de plus brillant la vie des cours au XII-e siиcle. C'etait un roman de moeurs contemporaines» Meyer Paul, «Le Roman de Flamenca», Paris, 1865, p.5. Перевод отрывка: Этот роман занимает особое место в провансальской литературе. У него нет ничего общего со старинными карловингскими или бретонскими традициями, сюжет не заимствован из легенд, которые античность направила в Средневековье. […] Фламенка - творение ученого мужа, который хотел создать прекрасное произведение, где была бы блестяще представлена жизнь двора XII века. Это был роман современных обычаев. .

Главная мысль выделенного Блоком отрывка заключена в том, что роман «Фламенка» занимает особое место в провансальской литературе. В нем нет ничего общего со старинными бретонскими традициями. Это произведение некого ученого мужа, желавшего создать прекрасное произведение, где будут представлена жизнь двора XII века, и это роман современных ему обычаев, нравов.

Далее видим следующие отметки А. Блока:

«Il y a beaucoup а prendre dans Flamenca pour l'histoire de la sociйtй polie au moyen-вge, le bon ton de cette йpoque; [...] de la traduction que j'ai jointe au texte, afin que prйcisйment de le rendre accessible а ceux qui voudraient nйanmoins profiter des renseignements que fournit notre poиme sur l'йtat moral du XII-e siиcle».

Как отмечает здесь П. Мейер, в тексте романа «Фламенка» мы можем найти много полезной информации об истории высшего общества Средневековья, он передает благородный тон той эпохи, её нравы, обычаи, состояние нравственности в то время. Примечательно, что эта информация была особо выделена Блоком для работы над своей драмой. Посмотрим его работу далее:

«Nous avons jusqu'ici йtudiй le roman de Flamenca comme oeuvre littйraire, comme document ulile а l'histoire des moeurs; nous essaierons prйsentement, en nous plaзant а un point de vue moins gйnйral, de lui assigner son rang dans la sйrie des monuments de la littйrature provenзale» Meyer Paul, «Le Roman de Flamenca», Paris, 1865, p. 11. Перевод отрывка: Мы изучали до сих пор роман «Фламенка» как литературное произведение, как полезный исторический документ о нравах эпохи, теперь мы попытаемся, придерживаясь наименее обобщенной точки зрения, добавить его в ряд памятников провансальской литературы. .

Как говорится П. Мейером в этом фрагменте, роман «Фламенка» - это литературное произведение, но в то же время и важный исторический документ, полезный для изучения истории обычаев, и его стоит поставить в ряд выдающихся памятников провансальской литературы.

Рассмотрим ниже ещё один отрывок:

«Il appartient а une pйriode а laquelle tфt ou tard viennent aboutir toutes les littйratures: celle oщ le rйcit d'aventures, si variйes, si inouпes qu'on les suppose, ne suffit plus а exciter l'intйrкt, oщ l'imagination n'ayant plus pour les faits extйrieurs la curiositй du premier вge se complaоt dans la description des sentiments intimes» Там же. Перевод отрывка: Он (роман «Фламенка») принадлежит периоду, к которому рано или поздно приходят все литературы, когда рассказа о разнообразных неслыханных приключениях становится недостаточно, чтобы побуждать в читателе интерес, а воображение, не имеющее более в ряде внешних причин первичное любопытство, находит удовольствие в описании личных чувств. .

Роман «Фламенка», как говорится в этом пассаже, принадлежит периоду, к которому рано или поздно приходят все литературы: рассказа о приключениях становится недостаточно, чтобы поддержать читательский интерес, а воображение читателя наслаждается теперь описаниями интимных чувств.

«Ainsi, notre poиte se rйpend en plaints amиres contre l'avarice du siиcle, il oppose l'esprit йtroit et йgoпsme de ses contemporaines а la gйnйrositй que dйploient les personnages de son roman» Meyer Paul, «Le Roman de Flamenca», Paris, 1865, p. 13. Перевод отрывка: Таким образом, наш поэт стоит против скупости века, он противопоставляет узкий разум и эгоизм его современниц великодушию, которое демонстрируют персонажи его романа..

При этом автор «Фламенки», как считает П. Мейер, противопоставляет ограниченность ума и эгоизм его современников тому великодушию, которое широко демонстрируют герои его романа.

Вот что писал по этому поводу исследователь А.Г. Найман:

«Уже в начале XIII в., в ходе войн, которые более отсталый в культурном отношении Север вел против Юга, Провансу с его аристократической куртуазной культурой было нанесено поражение, и оправиться от него он уже не смог. В такую тяжелую для Прованса пору и был создан роман «Фламенка», явившийся своего рода литературной ретроспективой провансальской куртуазной жизни» Фламенка. Под общ. ред. Найман А.Г. М., 1983, с. 12..

Однако есть и иные рассуждения исследователя. А.Г. Найман также утверждает, что чувство ревности, которое поселила в куртуазном до того момента Арчимбауте королева, сделало его, вполне молодого ещё мужчину, стариком, даже практически «не-человеком», просто существом Найман А.Г. О «Фламенке» - старопровансальском романе // Фламенка, 1984.. Исследователь не отрицает некоторую комичность в изображении мужа Фламенки, при этом она имеет в тексте определенную функцию, заключающуюся в нейтрализации традиционной куртуазной морали смехом Фламенка. Под общ. ред. Найман А.Г. М., 19834, с. 17..

Все это связано с тем фактом, что любовь трубадура к его Даме была в высшей степени идеализирована, это чувство для него - настоящий источник духовности и совершенствования себя. Следовательно, муж Дамы обязан иметь терпимость (особенно в мире любви куртуазной, которая должна была гарантировать ему спокойствие по поводу соблюдения его супружеских прав). Соответственно, ревность мужа распознавалась как тяга к эгоистическому по своей природе обладанию и в куртуазном мире была грехом Фламенка. Под общ. ред. Найман А.Г. М., 1983.. Именно поэтому можно отчасти согласиться с тем, что во «Фламенке» присутствуют черты комического: поведение Арчимбаута не совсем соответствует нормам куртуазии, его чрезмерная ревность не оправдана. Однако, как мы отметили выше, сам по себе роман «Фламенка» - важнейший образец куртуазного романа, изображающего нравы своей эпохи. Поэтому не вписывающаяся в эти рамки безумная ревность Арчимбаута может быть истолкована амбивалентно. С одной стороны, она действительно смешна своим гротесковым преувеличением. Но, с другой, - в этом несоответствии заключена боль ухода эпохи возвышенной куртуазной любви, где трубадур возвеличивает свою прекрасную Даму, а муж относится к этому терпимо, ибо таковы правила. Идея рыцарства в начале XIII века, как известно, уже была не далека от упадка.

Подводя небольшой итог изложенным мыслям по этому вопросу, мы можем отчасти согласиться с мнением Поля Мейера, В.М. Жирмунского и А.Г. Наймана о том, что прекрасный образец куртуазности - роман «Фламенка» - в силу начинающегося упадка эпохи рыцарства мог содержать в себе комичные черты в образе персонажа Арчимбаута, однако с той оговоркой, что в этом же явлении может быть заключен, напротив, и некий трагизм. Несмотря на использование автором стилистической фигуры гротеска, текст этого провансальского романа, как мы полагаем, остается ярким образцом выражения возвышенной куртуазной любви.

Кроме того, нам хотелось бы привести здесь еще одно утверждение В.М. Жирмунского, в котором он следует за П. Мейером. Исследователь говорит нам о том, что любовный треугольник романа (Фламенка-Арчимбаут-Гильём) - не что иное, как обычный адюльтер, а любовь героини к Гильому не так уж возвышена, как это кажется на первый взгляд. Истиной причиной её любовного к нему отношения В.М. Жирмунский видит лишь желание отомстить своему ревнивому мужу Арчимбауту за злостное заключение в Башне Неутешной Вдовы. Однако такая интерпретация идет в разрез со всеми приведенными выше цитатами исследователей относительно художественной ценности романа «Фламенка» и тех важных смыслов, которые она в себе содержит. В признанном образце куртуазного романа просто невозможно обвинить героиню в столь низменных и корыстных целях. Взглянем на следующую цитату, как доказательство нежных чувств героини:

«Ведь это, уступив напору,

Я ради вас сдаюсь Амору.

Свою вам верность доказать я

Хочу, вас заключив в объятья

И поцелуй вам, друг мой, дав.

В вас виден благородный нрав,

Вы - куртуазности пример:

Должна почтить на свой манер

Любая дама вас бесспорно

И вашу власть признать покорно».

Его ласкает и целует

Она и радости дарует

Словами, жестом, взором, всем»

Меж тем, возвышенность чувств Гильёма Неверского также не оставляет сомнений:

Молил он: «Сжальтесь, поимейте

Чуть состраданья, пожалейте!

[...]

Ум, красота и благородство,

Манеры ваши, куртуазность,

Слов и приемов сообразность,

И хор похвал вам - привели

Меня сюда; благоволи

Вы согласиться - ваш я буду,

Сему свершиться дайте чуду.

Позвольте вашим быть слугой -

И мне не нужен дар другой:

Быть здесь по вашему приказу -

И всё […]»

Однако стоит также упомянуть значимую деталь: в тексте романа «Фламенка», как полагает А.Г. Найман, тем не менее, происходит обуздание ревности, что и является «куртуазной» фабулой текста. Исследователь называет это «восстановлением куртуазного равновесия» Фламенка. Под общ. ред. Найман А.Г. М., 1983..

На наш взгляд, А. Блок, обращаясь к эпохе Средневековья, а именно к куртуазным временам расцвета идеи рыцарства, сохранил их в своем тексте. Его целью было передать нравы той эпохи и выразить красоту служения рыцаря Прекрасной Даме. В отличие от точки зрения В.М. Жирмунского, упомянутой выше, мы полагаем, что в его драме «Роза и Крест» доля комизма в образе Арчимбаута снижена до минимума. Интересуясь на протяжении своего творческого пути переломными эпохами и временами важных перемен в обществе, поэт обратился здесь к 1208 году, началу XIII века, когда намечался упадок идейных основ куртуазии (как это отмечают некоторые исследователи, в частности, В.М. Жирмунский), однако, А. Блок, тем не менее, передает здесь возвышенные идеалы и дух того времени.

Арчимбаут А. Блока хоть и ревнив, но это чувство не выглядит у него комичным и гротескным. Он сохранил некоторые черты своего прототипа из романа «Фламенка», однако они не представлены нам преувеличенно или смешно. Его ревность скорее болезненна и печальна, у неё иной эмоциональный фон, нежели в провансальском романе:

«Вы поняли, что спорить со мной бесполезно! Сейчас, не медля, - в Башню Неутешной Вдовы! И да поможет вам исправиться святой Иаков Кампостельский! Ступайте!» Блок А.А. Стихотворения. Поэмы. Роза и Крест. Вступ. статья и сост. А. Тархова, примеч. Е. Огневой и А. Тархова. Москва: Худож. лит., 1974..

Сравним сцены ревности, где Арчимбаут желает отрезать волосы супруге. Отрывок из «Фламенки»:

«И, на себя в безумной злобе,

В жару дрожит он и в ознобе,

Рвет волосы, кусает губы,

Бьет по щекам, сжимает зубы,

Взгляд, жалящий Фламенку, дик.

Он с наслажденьем бы остриг

Ее волос тугие пряди.

«Н'Изменница, чего я ради

Не колочу вас, не душу,

Прически вашей не крушу?»

Налицо действительно гротесковая ревность, о которой мы уже упоминали выше. Арчимбаут буквально теряет свое лицо под давлением этого разрушительного чувства. Взглянем на аналогичную сцену у А. Блока:

«Святой Иаков!

Какие волосы! - Супруг примерный

Давно бы их остриг! - Ну, ну, не плачьте...»

Я пошутил...»

Блоковский герой Арчимбаут вызывает скорее чувство острой жалости, сочувствия к человеку, терзаемому чрезмерной любовью к жене, переросшей в ревность не по его воле, а по причине сильных чувств и внутренних переживаний.

После того, как Изора лишилась чувств в Башне Неутешной Вдовы, супруг искренне испугался за неё и требовал немедленного освобождения:

«Воды! Приведите ее в чувство! - Еще! Она приходит в себя! Она свободна, -скажите ей! Завтра - май! Бертран привез жонглера! Мы развеселим ее! Только приведите ее в чувство!»

Арчимбаут из романа «Фламенка» уступает жене и дарит ей свободу только из собственной выгоды, когда узнает, что супруга остыла к нему именно из-за своего заключения:

«- Клянусь святыми всеми - впредь

Так строго за собой смотреть,

Как делать то доныне вам»

-Пришлось. Согласны - по рукам!»

Как мы видим из приведенных выше цитат и рассуждений, между текстами романа «Фламенка» и драмой А. Блока «Роза и Крест» есть действительно важные различия, касающиеся, главным образом, эмоциональной составляющей произведений. Муж главной героини, Арчимбаут, схож с блоковским аналогичным персонажем лишь с точки зрения сюжетной линии поведения. Важным дополнением и оговоркой к мнению В.М. Жирмунского является мысль об истиной куртуазности романа «Фламенка» и его главной героине. Любовь её - не «двусмысленный адюльтер», наполненный желанием отомстить ревнивому мужу, а возвышенное чувство юной владелицы замка к куртуазному возлюбленному. А. Блок еще более приближает своих героев к вершинам куртуазных идеалов и ценностей, к особому духу той эпохи, снизив гротесковость и комизм персонажа Арчимбаута, изменив эмоциональный дух произведения. Если быть точнее, то он не просто изменил его, а задал свой собственный тон в тексте драмы. Поэт перенял у романа «Фламенка» помимо некоторых сюжетных мотивов отдельные бытовые описания, воспользовавшись этим текстом, как идеальным источником информации подобного рода. Взглянем на одну из его помет в книге П. Мейера:

«Au matin, quand le soleil, quasi vergogneux, se montra rougissant, aprиs qu'on eut matines, vous eussiez entendu retenir trompes et clairons, trompettes et cors , cymbales, tambours et flыtes, non point de pasteurs, mais de ceux qui sonnaient et flыtes, non point de pasteures, mais de ceux qui sonnaient l'appel au tournoi et mettaient en mouvement chevaliиres et chevaux».

Поэтом отмечена идиллическая картина утреннего пробуждения природы и подготовка рыцарей к турниру, где все наполнено звуком горнов, флейт и рожков, где трубят сбор в турнире, и появляется оживление среди рыцарей. Это лишь один из примеров, коих в тексте провансальского романа можно найти достаточно. В.М. Жирмунский говорил об этом в своем труде, утверждая, что «Фламенка» служила важным источником быта замка и его обитателей.

Поэт, возможно, хотел обратить внимание и на мельчайшие портретные подробности образа Арчимбаута, подчеркнув для себя следующий абзац:

«Au temps qu'Archambaut йtait jaloux, sauvage, farouche, vivait en Bourgogne en chevalier […]. Il avait les cheveux blonds frisйs et ondoyants, le front blanc, haut, une et large, les sourcils noirs et arquйs, larges et bien fournis; ses yeux йtaient grands, le nez long et droit [...]».

Однако поэт в итоге не последовал этому намерению, и здесь он расходится с исходным текстом, оставляя идею портретного описания мужа Изоры неосуществленной.

Таким образом, эти рассуждения, освещающие внимательное изучение А. Блоком романа «Фламенка», частично подтверждают слова В.М. Жирмунского по поводу источника сюжета «Розы и Креста» и некоторых его бытовых реалий. Однако же, на наш взгляд, есть еще один очень важный автор эпохи Средних веков, чьи произведения повлияли на рассматриваемую нами драму.

Речь идет о Марии Французской, автору сборника из двенадцати лэ, с сюжетом которых А. Блок, несомненно, был знаком. Это подтверждается его рабочими тетрадями, посвященными драме «Роза и Крест», хранящимися в рукописном фонде «Пушкинского Дома» ИРЛИ РАН.

Дело в том, что еще В.М. Жирмунский отметил связь драмы А. Блока с «Лэ» Марии, однако он, тем не менее, добавил, что связь эта - лишь эмоциональная. Отмечая схожесть общего эмоционального фона произведений, исследователь отрицает сходство сюжетов. Именно на этом моменте нам необходимо заострить внимание.

Что касается эмоционального фона «Розы и Креста» и «Лэ», то здесь исследователь абсолютно справедлив. Эта точка зрения очень точно продолжает нашу мысль по поводу отличия «Розы и Креста» от «Фламенки» духом и эмоциональной составляющей произведений. По нашему предположению, А. Блок, изучив текст провансальского романа и комментарий П. Мейера в книге «Le Roman de Flamenca», проработав некоторые его мотивы и сделав нужные отметки в своем экземпляре книги, действительно кое-что из него почерпнул. Однако в «Лэ» Марии Французской, с которыми был знаком поэт, присутствуют те же самые сюжетные мотивы. Здесь мы имеем в виду важную деталь сюжета «Фламенки», «Розы и Креста» и лэ Марии, а именно заточение главной героини в башне ревнивым мужем.

Прежде чем подробнее осветить этот вопрос, приведем определение жанра лэ, данное самим Гастоном Парисом в его труде «La littйrature franзaise au Moyen Age (XI-e - XIV-e siиcle)», с которой, что важно, был хорошо знаком и А. Блок, изучая французскую литературу при работе над драмой:

«Ce sont des contes d'aventures et d'amour, oщ figurent souvent des fйes, des merveilles, des transformations; on y parle plus d'une fois du pays de l'immortalitй, de cette оle d'Avalon oщ les fйes conduisent et retiennent les hйros; on y mentionne Arthur, dont la cour est parfois le thйвtre du rйcit, et aussi Tristan…Ce sont en grande partie dйbris d'une ancienne mythologie, d'ordinaire incomprise et presque mйconnaissable; les personnages des contes celtique sont naturellement transformйs en chevaliers; il y rиgne en general un ton tendre et mйlancolique…».

Главная мысль здесь заключается в следующем: лэ повествуют о приключениях и любви, в их текстах часто фигурируют феи, волшебство, различные трансформации. Большое воздействие на них оказывает античная мифология, а персонажи из кельтских рассказов трансформировались в рыцарей. И, на наш взгляд, завершается этот пассаж очень важной мыслью: в лэ царит в целом нежный и меланхоличный тон изложения.

Вместе с тем, здесь важно и то, что в своей рабочей тетради при работе с драмой «Роза и Крест» А. Блок внимательно изучал труд Гастона Париса и делал из него необходимые выписки. В частности, им переведено данное определение лэ, приведенное выше, из которого он выписал все важные детали, в частности, о меланхоличном тоне лэ. Выписано поэтом и имя Марии Французской.

Далее А. Блок дает перечисление наиболее важных лэ (продолжая переводить Г. Париса). Среди них - «Lanval» («Ланваль»), «Yonec»(«Йонек»), «Titorel» («Титорель»), «Guingamor» («Гингамор») и «Tiolet» («Тиоле»). Заметим, что сегодня лэ «Titorel», «Guingamor» и «Tiolet» исследователи относят к анонимным лэ и не приписывают авторство Марии Французской.

А. Блок, выписывая названия наиболее известных лэ, кратко пересказывал в скобках их содержание.

Все это говорит о том, что поэт был хорошо знаком с лэ Марии Французской и их содержанием как минимум через книгу Г. Париса «La littйrature franзaise au Moyen Age (XI-e-XIV-e siиcle)», находившейся в его личной библиотеке.

Как отметил В.М. Жирмунский, эта книга должна храниться на данный момент в библиотеке А. Блока в «Пушкинском доме» ИРЛИ РАН в Санкт-Петербурге. Однако исследователь делает пометку на полях о том, что данный экземпляр книги был утерян и сейчас, вероятно, хранится в личной библиотеке профессора Г.А. Гуковского.

Меж тем, нами была обнаружена статья сотрудницы «Пушкинского дома» О.В. Миллер «Литературное наследие XX века: библиотека Александра Блока», где дается очень важное уточнение. После выхода «Описания» ? трех книг, содержащих описание личной библиотеки А. Блока (как русских, так и иностранных) ? работа по выявлению и поиску потерянных экземпляров активно продолжалась. Некоторые из них «отрывались» от основных собраний и находились в частной собственности или иных книгохранилищах. Недавно двум книгам удалось вернуться в основной фонд А. Блока, среди них ? «Божественная комедия» Данте и Paris G. «La littйrature franзaise au moyen вge». Вторая из них вернулась в ИРЛИ в 80-е годы XX века в составе собрания В.М. Жирмунского. Исследователь уточняет, что остается загадкой, как эта книга оказалась у него. Вероятно, он использовал этот экземпляр для работы над своим главным трудом ? «Драма А. Блока «Роза и Крест»: Литературные источники», а затем он остался в его книжном собрании.

Для нашего исследования было важно найти экземпляр книги Г. Париса, принадлежавший А. Блоку, так как, согласно В.М. Жирмунскому, в ней было множество помет о французской литературе, особенно ? что важно ? в главе о лэ Марии Французской. Обратившись в «Пушкинский дом», мы действительно обнаружили книгу Paris Gaston «La littйrature franзaise au Moyen Age (XI-e-XIV-e siиcle)» в составе фонда В.М. Жирмунского. Однако эта книга очень маловероятно когда-то принадлежала именно А. Блоку, так как на её форзаце нет фирменной росписи поэта, а в самой книге практически нет упомянутых В.М. Жирмунским «множественных помет» при работе с текстом. Тем не менее, обратим внимание на то, что в данном экземпляре некоторые пометы все-таки присутствуют и сделаны они красным карандашом исключительно в главе о «Лэ» Марии Французской, а именно в тексте подчеркнуты наиболее известные по мнению Г. Париса лэ Марии, которые мы упоминали выше и названия которых именно из этой главы выписал в рабочую тетрадь поэт:

«Les plus cйlиbres ou les plus beaux des lais de Marie sont ceux de Lanval (un chevalier est aimй d'une fйe, qui finit par l'emmener avec elle, d'Yonec (c'est а peu prиs le conte de l'Oiseau bleu), de Frкne (apparente а l'histoire de Griselidis), de Bisclavret (histoire de loup-garou), d'Eliduc (double amour d'un chevalier, rйsurrection d'une de ses deux amies et rйsignation de l'autre)».

Однако всё это оставляет открытым вопрос о местонахождении подлинного экземпляра А. Блока книги Г. Париса, и при дальнейшем исследовании нашей темы было бы не только интересным, но и необходимым попытаться найти данную книгу.

Тем не менее, рабочая тетрадь А. Блока безоговорочно доказывает его знакомство с «Лэ» Марии Французской. Упоминание о её лэ меж тем было и в романе «Фламенка», и в комментарии П. Мейера. Речь идет о следующей цитате, действие которой относится уже к весеннему празднику:

«Ensuite se levиrent les jongleurs, tous voulant se faire йcouter. Alors vous eussiez entendu retenir des instruments montйs а tous les tons. Quiconque savait un nouvel air de viole, une chanson, un descort, un lai, faisant de son mieux pour se pousser en avant. [...] l'un chante les fidиles amants, l'autre le lai que fut Ivan».

Касательно этой цитаты Поль Мейер делает такое уточнение по поводу лэ: «les fidиles amants - la touchante histoire des Deux Amants - est le sujet d'un lai de Marie de France; toutefois ce n'est point а ce joli rйcit que se rapporte l'allusion de Flamenca». Речь идет о том, что «верные влюбленные», о которых поют на празднике, ? трогательная история двух любовников, являющаяся сюжетом одного из лэ Марии Французской («Deux Amants»). Это уточнение А. Блок также подчеркнул в книге П. Мейера, делая акцент на упоминании о лэ Марии.

Вернемся к нашей мысли о том, что в драме «Роза и Крест» А. Блок мог сюжетно опираться не только на роман «Фламенка», но и на лэ Марии Французской. Кроме того, мы осмелимся предположить, что её лэ ближе драме поэта, чем провансальский текст эмоциональным фоном произведения, его духом и общим настроением. В анализе этой составляющей нам поможет, в частности, определение лэ, данное Г. Парисом, которое мы привели выше.

Обозначим круг текстов, которые мы будем рассматривать с этой точки зрения. К ним относятся такие лэ Марии Французской, как «Йонек», «Соловей» и «Гижмар». Обратим внимание на то, что выбранные тексты мы соотносим именно с драмой «Роза и Крест».

Выбор текстов обусловлен одной важной их составляющей: в них присутствует сюжетообразующий элемент, которым драма «Роза и Крест» с ними связана и который присутствует и в романе «Фламенка». Это мотив заточения в башню жены её ревнивым мужем, популярный в средневековых песнях на тему несчастливого замужества (chansons de mal-mariйe).

Приведем отрывок из лэ Марии «Соловей»:

«E eus le poient bien fere,

Kar pres esteient lur repere

Preceines furent lur maisuns

E lur sales e lur dunguns;

N'I aveit bare ne devise

Fors un haut mur de piere bise».

По сюжету этого лэ жена одного из доблестных рыцарей любит другого, не менее благородного, являвшегося её соседом. В отличие от романа «Фламенка», здесь влюбленные ведут себя осторожно и видятся только через окно, любуясь друг другом издалека. Их любовь, таким образом, более возвышена. Однако, когда мужа не было рядом, её «охраняла» высокая стена, о чем и повествуется в приведенном отрывке. Автор лэ описывает героев куртуазными:

«En Seint Mallo en la cuntree

Ot une vile renumee.

Deus chevalers ilec maneёnt

E deuz forz maisuns [i] aveient».

И также:

«Li uns aveit femme espusee,

Sage, curteise e acemee;

A merveille se teneit chiere

Sulunc l'usage e la manere».

В этом фрагменте говорится о том, что супруга одного из благородных рыцарей была очень мудра, куртуазна, прекрасно держала себя и знала хорошие манеры.

Так, в лэ Марии «Соловей» мы наблюдаем мотив ограждения ревнивым мужем жены от общения с внешним миром, что сближает этот сюжет с драмой «Роза и Крест», где эта ситуация развернута на примере персонажей Изоры и Арчимбаута.

Далее взглянем на отрывки лэ «Yonec»:

«En Bretain(e) maneit jadis

Un riches hum viel e antis;

De Carwent fu avouez

E del paоs sire clamez;

[...] Femme prist pur enfanz aveir,

Quк aprйs lui fuissent si heir.

De haute gent fu la pucele,

Sage, curteise e forment bele,

Quк al riche hume fu donee.

Pur sa beautй l'ad mut amee.

De ceo kк ele ert bele e gentre,

En li garder mist mut s'entente:

Dedenz sa tur l'ad enserree

En une grant chambre pavee».

Лэ «Йонек» повествует о богатом старике, жившем в Бретани, который взял себе в жены прекрасную девушку, принадлежавшую высшему обществу и обладавшую прекрасными манерами, умевшую держать себя и бывшую очень куртуазной. Старик любил её, потому что она была очень красива и грациозна. Оттого он начал стеречь её, а затем закрыл в башне, желая, чтобы никто, кроме него, не мог увидеть её. Кроме того, он приставил наблюдать за ней свою сестру, чтобы стеречь супругу еще строже:

«Il ot une sue serur,

Veillй e vedve, sanz seignur;

Ensemble od la dame l'ad mise

Pur li tenir meuz en justise».

Бедняжка томилась в башне и тосковала, она начала терять красоту из-за частых слёз и вздохов:

«Mut ert la dame en grant tristur;

Od lermes, od suspir e plur

Sa beutй pert en teu mesure»

Сходные чувства испытывает и Изора в драме «Роза и Крест», томясь в Башне Неутешной Вдовы, что проиллюстрирует следующая цитата:

«Боже Милосердный! Легче быть рабыней у армянина, лучше таскать камни и бревна! Алиса! Подойди сюда! […] Я умираю с тоски, Алиса»

Дама в лэ «Йонек» пожелала иметь возлюбленного, как дамы в прежние времена, и он прилетел к ней птицей. Изора же в этот момент начинает от тоски играть с Алисой, разыгрывается диалог, словно дама говорит со своим воображаемым возлюбленным, реплики которого озвучивает служанка. «Рыцарь» обещает Изоре, что придет к ней потайным ходом.

И, наконец, приведем отрывок из лэ «Гижмар», сюжет которого также связан, по нашему мнению, с «Розой и Крестом» мотивом заточения жены в башню:

«Ki esteit chief de cel regnй.

Li sires ki la mainteneit

Mult fu velz humme e femme aveit,

Une dame de haut parage,

Franche, curteise, bele e sage;

Gelus esteit a desmesure;

Kar ceo purportoit sa nature»

Доблестный, умный и красивый Гижмар оказывается в городе, где властвует старик, женатый на прекрасной юной девушке дворянских кровей, куртуазной и красивой. Но старый супруг невероятно ревнив, и от своей безумной ревности запер свою жену в башне. Дама меж тем излечила Гижмара от ран, и они полюбили друг друга. В этом лэ, пройдя множество испытаний, влюбленные остаются вместе.

Мария Французская в лэ «Гижмар» так же подробно описывает силу ревности мужа, делает акцент на строгости его поведения:

«Tels [est] de eage le trespas.

Il ne la guardat mie a gas.

En un vergier suz le dongun,

La out un clos tut envirun;

De vert marbre fu li muralz,

Mult par esteit espйs e halz;

N'i out fors une sule entree,

Cele fu noit e jur guardee»

У подножия донжона находилась ограда, которая окружала всё зеленой мраморной стеной, невероятно высокой и толстой. Там был только один выход, и он охранялся день и ночь. Внутри стены сеньором была оборудована комнатка, чтобы держать там его жену для полной уверенности в ней. В этой комнате и была молодая женщина заключенной.

Примечательно, что в прислужницы ей была дана благородная и воспитанная молодая девушка:

«La fu la dame enclose e mise.

Une pucele a sun servise»

Здесь необходимо вспомнить для сравнения, что у Изоры в «Розе и Кресте» также есть служанка Алиса.

По сюжету лэ «Гижмар» никто не мог проникнуть внутрь этих стен, только старый евнух, бывший священником дамы. Он накрывал ей на стол, служил службы. Он давно потерял всю свою мужскую силу, иначе ревнивый муж героини не смог бы ему доверять:

«Uns vielz prestres blancs e floriz

Guardout la clef de cel postiz;

Les plus bas membres out perduz:

Autrement ne fust pas creйz;

Le servise Deu li diseit

E a sun mangier la serveit»

Приведем здесь для сравнения примечательный факт того, что и в драме «Роза и Крест» был капеллан, дававший советы Арчимбауту и наблюдавший за Изорой. Однако у Блока он представляет явно отрицательного персонажа.

Герои лэ «Гижмар», как и в предыдущих рассмотренных нами лэ, куртуазны и доблестны. Во всём королевстве не было юноши прекраснее Гижмара:

«Guigeimar noment le dancel,

El rёaulme nen out plus bel»

Юноша был храбрым и мудрым, и все его очень любили:

«Li vadlet fu sages e pruz,

Mult se faseit amer de tuz»

Жена ревнивого старика, будущая возлюбленная Гижмара, не уступала герою в положительных качествах:

«Une dame de haut parage,

Franche, curteise, bele e sage»

Таким образом, рассмотрев три лэ Марии Французской - «Соловей», «Йонек» и «Гижмар», мы можем сделать некоторые выводы. Очевидно, что эти тексты имеют сюжетные сходства с драмой А. Блока «Роза и Крест». Они, как мы полагаем, могли привлекать А. Блока не только сюжетно-идейным содержанием, где в лице главных героев мы наблюдаем настоящих представителей эпохи рыцарства и куртуазности, но и эмоциональной составляющей: нежным, меланхоличным тоном, свойственным лэ.

Кроме того, благодаря рабочим тетрадям поэта и упоминаниям В.М. Жирмунского о различных подчеркиваниях в блоковском экземпляре труда Г. Париса «La littйrature franзaise au Moyen Age (XI-e-XIV-e siиcle)» в главах о Марии и её лэ мы можем не сомневаться, что Блок знал тексты «Лэ» и работал с ними.

Если сюжетно «Роза и Крест» достаточно близка не только лэ Марии, но и провансальскому роману «Фламенка», то в эмоциональном плане она ближе только к лэ Марии Французской. Здесь мы имеем в виду общее настроение, «дух» произведения. Вспомним, что в определении жанра лэ, данного Г. Парисом, одним из ключевых моментов является именно описание их настроения: «il y rиgne en general un ton tendre et mйlancolique» Paris Gaston. La littйrature franзaise au Moyen Age (XI-e - XIV-e siиcle). Librairie Hachette et C-ie, 1888, с.95. - там правит в целом тон нежный и меланхоличный. Герои лэ проходят много испытаний, влюбленные томятся и страдают, добиваются или трагически лишаются своей любви. В них нет гротесковых черт, комичности, невозможно представить, чтобы их ситуации вызвали смех или улыбку читателя, в то время как не один исследователь, как мы отмечали, указал на черты комического в романе «Фламенка».

2.2 «Действо о Теофиле»: сопоставительный анализ старо-французского оригинала Рютбёфа и перевода А. Блока

Для того, чтобы приступить к рассмотрению перевода А. Блоком миракля о Теофиле, обратимся к самому понятию перевода с научной точки зрения.

По мысли Поля Рикёра, «понимать ? значит переводить» Ricoeur P. Sur la traduction. Grandes difficulties et petits bonheurs de la traduction. P.: Bayard, 2004. P. 50-51., то есть изучать и осваивать чужое, избавляясь от «чуждости» в процессе такого взаимодействия. Основным движущим средством и механизмом диалога культур, в таком случае, является перевод.

Традиционный смысл перевода в лингвистическом понимании заключается в передаче одного текста средствами другого языка. В действительности же это более широкое понятие ? «герменевтический акт», как об этом пишет А.И. Жеребин в своей статье «Проблема перевода в герменевтическом освещении» Жеребин А.И. Проблема перевода в герменевтическом освещении. «Вопросы литературы» 2014. №3.. И от этого акта зависит вся история общества.

Автор статьи также рассматривает перевод, как фундаментальную проблему науки культурологии Жеребин А.И. Проблема перевода в герменевтическом освещении. «Вопросы литературы» 2014. №3.. По мнению исследователя, в России на данный момент широкий взгляд на эту проблему основан на достаточно хорошо развитой традиции рассмотрения литератур и культур разных наций со сравнительно-исторической точки зрения. Однако он добавляет, что пока это не осознается, как отдельное направление, обладающее своими особенностями. Тем не менее, уже началось освоение в этом аспекте опыта зарубежной науки. На данный момент наблюдается зарождение новой области знаний гуманитарных наук ? «translation studies». Так, взаимодействие и связь разных литературных традиций становится частным случаем языковой практики переводов, и это явление регулирует социальные коммуникации.

Известны три основных типа, на которые подразделяются переводы: дословный, эквивалентный и вольный. Названия их говорят сами за себя: в дословном автор старается максимально точно перевести каждую лексему, что может идти в ущерб художественности и стилю (а в стихах ?и рифме), в вольном переводчик, напротив, уделяет больше внимания форме, а содержание может сильно отличаться от исходного текста; и, наконец, в эквивалентном автор старается соблюсти некий баланс ? не дать тексту потерять основного смысла, но в то же время не буквально и дословно переводить каждое слово, а подбирать эквиваленты, более подходящие культуре народа, на чей язык переводится произведение.

Цели переводчиков в обращении к тем или иным текстам для работы могут быть совершенно разными. В частности, перевод можно рассматривать, как средство субъективного выражения изображаемой эпохи, на чем мы и сделаем уклон в наших рассуждениях ниже.

В 1907 году А. Блок впервые серьезно занялся материалом, связанным с эпохой Средних веков во Франции. Поэт перевел миракль «Действо о Теофиле» французского поэта Рютбёфа для Старинного театра Н.Н. Евреинова и Н.В. фон дер Остен-Дризена.

А. Блок подошел к работе со всей тщательностью. Кроме самого текста, он представил и «Предисловие», в нём передана история самого Теофиля. Этот персонаж являлся реальным историческим лицом, он был «экономом» в некой церкви в Киликии примерно в 538 году. Его история была не раз обработана в Средневековье. Е.Г. Эткинд в своей статье «Французское средневековье в творчестве Александра Блока» Эткинд Е.Г. Французское средневековье в творчестве Александра Блока. Revue des йtudes slaves, 1982. задается вопросом, почему поэт выбрал именно этот текст для перевода, полагая, что главной причиной был далеко не заказ этой работы Н.В. Дризеном Там же.. Дело в том, что многие издатели предлагали поэту выгодные заказы, но чаще всего их попытки не завершались успехом. Е.Г. Экинд полагает, что А. Блок брался лишь за ту работу, которая соответствовала его внутреннему миру и потребностям. Исследователь приводит несколько предположений, почему миракль заинтересовал поэта.

В частности, это случилось потому, что «Действо о Теофиле» - вполне типичный текст эпохи Средних веков и искусства того времени, так как в нём показан вечный конфликт между силами добра и зла через образ Богородицы (а этот аспект еще более усиливал интерес А. Блока, в то время находившегося под большим влиянием соловьевской философии, идей о Вечной Женственности и Прекрасной Даме) и Дьявола, противостоящих друг другу в борьбе за душу человека Эткинд Е.Г. Французское средневековье в творчестве Александра Блока. Revue des йtudes slaves, 1982.. Напомним, что спасение кающегося грешника - монаха Теофиля - было одним из наиболее известных чудес Богородицы.

Следующей возможной причиной пристального внимания поэта к работе над мираклем Е.Г. Эткинд считает интерес А. Блока к наивному, простейшему аллегоризму текста, его достаточной абстрактности, а значит, добавим мы, нахождением его словно вне времени и универсальности - чертами, которыми так старательно хотел наградить поэт драму «Роза и Крест».

Наконец, еще одной чертой, которая, по мнению Е.Г. Эткинда, возможно привлекла А. Блока в этом средневековом тексте, было интересовавшее его в искусстве той эпохи соединение противоположностей, в частности, соединение набожности и скоморошества. В тексте «Действа о Теофиле» соединены религиозность, спиритуализм с достоверной действительностью, происходящей вокруг, её деталями.

В рамках нашего исследования нам необходимо понять, как А. Блок подошел к работе над этим материалом, как выполнен его перевод: насколько близок он к тексту оригинала; с чем связаны случаи вольного перевода или отступление от подлинника, то с чем это связано и какова их функция.

Для анализа перевода А. Блока нам помогут статья Е.Г. Эткинда, указанная выше, статья И.А. Ревякиной «Перевод «Действа о Теофиле»: история текста и его цензурное искажение».

Е.Г. Эткинд в своей работе уделил внимание стилистическому аспекту перевода миракля, работая с французским текстом и каноническим переводом А. Блока. И.А. Ревякина же главным образом обращает внимание на искажения оригинального текста, которые пришлось сделать под влиянием цензуры, работает она с двумя вариантами перевода: изначальным, т.е. черновым, и цензурным. Также ею обращается внимание на попытку А. Блока, спустя немного времени, вернуть произведению исходные черты, заданные Рютбёфом.

А. Блок переводил миракль, пользуясь редкой книгой Michel et Monmerquй. Thйаtre franзais au Moyen вge (XI-XIVs.). Paris, 1839. Chez Delloye йditeur et Firmin Didot Блок Александр. Владимир Соловьев и наши дни (к двадцатилетию со дня смерти). //Собрание сочинений в 8 томах. Т.6. // Под общ. ред. В. Н. Орлова, А. А. Суркова, К. Чуковского. М.; Л.: Государственное издательство художественной литературы, 1962. . Книга была билингвальной, так как в ней содержался как старофранцузский, так и современный французский тексты. Поэт работал с прозаическим переводом на современный язык Ревякина И.А. Перевод Действа о Теофиле: история текста и его цензурное искажение // Литературное наследство. М., 1993..

Некоторые современные А. Блоку рецензенты отмечали удачность проделанной им работы, однако наравне с положительными отзывами сразу после выхода спектакля обсуждалось и вмешательство цензуры, наложившее на текст большой отпечаток. В частности, Л.Я. Гуревич выразила мысль о том, что перевод «Действа о Теофиле» обесцветил текст оригинал. Подобные отзывы влияли на то, как поэт оценивал проделанную им работу.

Обозначим основные изменения в тексте оригинала А. Блоком до попытки вернуть мираклю исходный смысл:

· «вырезаются» из текста все связанные с религией и Богом понятия, понятие «Бог» отсутствует, он заменен на некого абстрактного «хозяина»;

· средневековая Мадонна трансформируется в такого же абстрактного «Светлого Духа»;

· «выброшена» практически вся молитва Теофиля к Мадонне;

· епископа заменен на «кардинала»;

Таким образом, мы видим, что работа над текстом под влиянием цензуры отняла у оригинала основной смысл, его «сердце», так как А. Блок был вынужден смягчить богоборческие реплики главного героя. Французский средневековый поэт Рютбёф желал передать в своем тексте истинное покаяние человека, совершившего один из самых страшных грехов (отречение от Бога), но пришедшего просить защиты у самой Богородицы, а также показать истинное чудо прощения Мадонной этого грешника. Замена же Бога на «кардинала» и вырезание большей части молитвы Теофиля сводит сюжет к раскаянию корыстного «эконома» церкви в нечестивых мыслях и поступках и возвращение его на службу, так как в новом варианте изменились масштабы проступка и прощения главного героя миракля. Помня о важности для А. Блока мифа о Прекрасной Даме, можно представить, как тяжело, возможно, далась поэту эта вынужденная цензурная замена Богородицы на Светлого Духа. В отмеченном выше отзыве Л.Я. Гуревич содержалась и её мысль о том, что пьеса была освещена вовсе однобоко, чему способствовали потеря религиозной окраски в переводе, выступление на первое место «наивной угловатости», юмористических черт, потеря глубоких внутренних мотивов оригинала.

Именно поэтому поэт пытался переписать перевод «Действа о Теофиле» в дальнейшем, как на это указывает исследователь И.А. Ревякина Ревякина И.А. Перевод Действа о Теофиле: история текста и его цензурное искажение // Литературное наследство. М., 1993.. А. Блок действительно хотел вернуть тексту изначальный смысл. Это подчеркивает важность для него отстаивания и сохранения темы Вечной Женственности, а также средневековой амбивалентности изображаемого: смешения высшего, религиозно-спиритуалистического и низкого, бытового, земного планов.

По мысли И.А. Ревякиной, текст перевода, исходя из числа стихов, изначально был полным, без сокращений. Все особенности, присущие стихотворному тексту (рифма, ритм строфика), были сформированы еще в черновике. Цензурные изменения были введены также еще в черновые наброски, они были надписаны над текстом карандашом Ревякина И.А. Перевод Действа о Теофиле: история текста и его цензурное искажение // Литературное наследство. М., 1993.. Важно, что изначально в черновике А. Блок ввел фигуру Всевышнего, на которого негодует Теофиль, что сохраняло тему богоборчества, присутствующую в средневековом тексте. Однако цензура вынудила его изменить этот текст.

В ноябре 1909г. поэт написал в редакцию журнала «Новое слово» с предложением напечатать «Действо о Теофиле», вскоре миракль появился в газете «Слово» Ревякина И.А. Перевод Действа о Теофиле: история текста и его цензурное искажение // Литературное наследство. М., 1993.. Основные изменения в тексте тогда касались обозначения Мадонны вместо прошлого варианта «Светлый Дух» и полный текст покаянной молитвы героя к ней. Следующая попытка вновь послать миракль на печать в 1911 году не увенчалась успехом: сборник «Стожары», для которого А. Блок выслал редактору текст, не состоялся.