Размещено на http://www.allbest.ru/

52

Размещено на http://www.allbest.ru/

«ЕВГЕНИЙ ОНЕГИН» А.С. ПУШКИНА В ТВОРЧЕСКОЙ СУДЬБЕ М.Ю. ЛЕРМОНТОВА

СОДЕРЖАНИЕ

ВВЕДЕНИЕ

Глава 1. ПУШКИН И ЛЕРМОНТОВ: ПРОБЛЕМА ТВОРЧЕСКОЙ ВЗАИМОСВЯЗИ

1.1 Лермонтов о Пушкине: комментарии к высказываниям одного поэта о другом

1.2 Творческое развитие Лермонтова-поэта в контексте влияния Пушкина: заимствования, реминисценции, аллюзии, параллели и антитезы

Глава 2. «ЕВГЕНИЙ ОНЕГИН» ПУШКИНА: ХАРАКТЕР ВОЗДЕЙСТВИЯ РОМАНА НА ХУДОЖЕСТВЕННОЕ СОЗНАНИЕ ЛЕРМОНТОВА

2.1 «Онегинская строфа» и её воздействие на стихотворные произведения Лермонтова

2.2 «Герой нашего времени» как опыт осмысления «Евгения Онегина»

2.2.1 Цитаты и отсылки к «Евгению Онегину» в «Герое нашего времени»

2.2.2 Композиция «Евгения Онегина» и композиция романа Лермонтова

2.2.3 Центральные персонажи: сходство и различие

2.2.4 «Евгений Онегин» и «Герой нашего времени»: жанровые свойства

Глава 3. МЕТОДИЧЕСКИЕ РЕКОМЕНДАЦИИ ПО УРОКАМ ИЗУЧЕНИЯ ЛИРИКИ И РОМАНА ЛЕРМОНТОВА В СТАРШИХ КЛАССАХ С УЧЕТОМ СРАВНИТЕЛЬНОГО АНАЛИЗА

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННЫХ ИСТОЧНИКОВ

ПРИЛОЖЕНИЯ

ВВЕДЕНИЕ

Проблема историко-литературных отношений А.С. Пушкина и М.Ю. Лермонтова - одна из наиболее существенных в лермонтоведении. Она может рассматриваться в контексте литературной преемственности, а также с точки зрения сходства и различия поэтических индивидуальностей, или, в более широком смысле, как проблема соотношения двух эпох русской литературы.

Об историко-литературных отношениях М.Ю. Лермонтова и А.С. Пушкина (далее по тексту работы - Лермонтов и Пушкин без инициалов) размышляли такие критики и литературоведы, как В.Г. Белинский, П.А. Висковатов, В.А. Гроссман, Д.Д. Благой, В.А. Архипов, В.А. Мануйлов и другие. В этой области самыми состоятельными и на сегодняшний день признаны исследования Е.Н. Михайловой «Проза Лермонтова» [33], В.А. Архипова «М.Ю. Лермонтов» [1], И.Л. Андроникова «Лермонтов. Исследования и находки» [3], П.А. Висковатова «Михаил Юрьевич Лермонтов: жизнь и творчество» [9], Г.П. Макогоненко «Лермонтов и Пушкин. Проблемы преемственного развития литературы» [29].

Одним из первых, кто выдвинул проблему «Лермонтов и Пушкин» и рассматривал ее с позиций преемственного развития литературы, был В.Г. Белинский. Критик в 1840 году убедительно доказывал особый характер связи творчества Лермонтова с пушкинским. О молодом поэте он писал как о преемнике Пушкина, высказывал мысль о том, что после Пушкина ни у кого из русских поэтов не было такого сильного и яркого стиха, как у Лермонтова, и этой силой и яркостью последний обязан предшественнику. Сохранилось свидетельство, что, критик, прочтя стихотворение Лермонтова «Смерть поэта», сказал: «Этот, чего доброго, заменит России Пушкина». [6, Т.2;108]

Но все-таки Белинский считал, что у Лермонтова свое содержание поэзии. Кроме того, если в первый, ученический, период творчества Лермонтову были особенно близки южные поэмы Пушкина, -- то в период полной зрелости на первое место выдвигается для него «Евгений Онегин». Именно к этому времени относится и замечательное свидетельство критика об отношении Лермонтова к Пушкину, высказанное Белинским после посещения автора «Смерти поэта» в арестном доме в феврале 1840 г.: «Перед Пушкиным он благоговеет и больше всего любит «Онегина» (письмо к Боткину от 16 апреля 1840 г.). [6; 30]

В 1840-1843 годах, в результате полемики В.Г. Белинского и В. Боткина, одного из главных идеологов кружка А.В. Станкевича, возникло противоречие в решении проблемы «Лермонтов и Пушкин». Суждение Боткина о Лермонтове наиболее полно выражено в письме от 22 марта 1842 к Белинскому. Боткин считал, что пафос поэзии Лермонтова - «с небом гордая вражда» и конкретизирует этот пафос так: «отрицание пребывающего общественного устройства». [6] Именно в отрицании всяческой патриархальности, авторитета, предания, существующих общественных условий и связей В. Боткин видел важнейшую черту, отличающую Лермонтова от Пушкина и сближающую его с Дж. Байроном. Следовательно, критик отрицал преемственность творчества двух поэтов и настаивал на следующей логике: главное влияние на Лермонтова оказал Байрон.

В.Г. Белинский в 1843-м году пересмотрел прежнюю точку зрения и высказал новую, даже противоположную своим прежним оценкам, мысль о характере отношения Лермонтова к Пушкину. Критик отчасти согласился с Боткиным, принял его определения в ряде статей и, прежде всего, в статье «Библиографические и журнальные известия» (1843 г.) противопоставлял двух поэтов.

Однако, характер данного противопоставления и его мотивация иные. Сравнивая Лермонтова с Пушкиным, он говорил о Лермонтове как о поэте совсем другой эпохи, заявлял, что его поэзия является новым звеном в «цепи исторического развития общества» [25; 56], при этом имелось в виду - русское общество в его социально-психических, эстетических, этических свойствах.

На убеждения критиков последующего этапа влияло и мнение А.И. Герцена. По его словам, «пистолетный выстрел, убивший Пушкина, пробудил душу Лермонтова». [31; 80]. В один день стихотворение «Смерть Поэта» сделало Лермонтова знаменитым. Разнообразные чувства, отраженные в этом произведении, волновали душу Лермонтова: любовь к Пушкину, восхищение его гениальным даром, глубокая скорбь о его гибели и ненависть к подлым убийцам. Пушкин для него -- это гений. Это подтверждают строки из стихотворения «Смерть поэта»: «...угас, как светоч, дивный гений...» [21].

Таким образом, В.Г. Белинский и А.И. Герцен считали Лермонтова не столько преемником Пушкина, то есть художником слова, идущим по тем же дорогам в искусстве, сколько поэтом, заместившим солнце русской поэзии в новую эпоху, благодаря своей силе дарования, яркости и индивидуальности. Однако, большинство филологов и литераторов по-прежнему отталкивалось от мысли, что Лермонтов - ученик Пушкина в литературе.

Вот почему в периодической печати уже второй половины 19 века появились работы о заимствованиях Лермонтова. А в начале нового столетия Б.В. Нейман издал книгу «Влияние Пушкина в творчестве Лермонтова» (1914 г.), сыгравшую огромную роль в изучении творчества Лермонтова и в разработке темы «Лермонтов и Пушкин». Учёный, в частности, прокомментировал и ряд отсылок к пушкинским произведениям в лермонтовском романе «Герой нашего времени», определив их общее значение так: «Пушкинское влияние в романе «Герой нашего времени» для многих уже было очевидным и уже не раз было отмечено. Возможно, что и сам Лермонтов это влияние чувствовал: в данном случае характерны цитаты из Пушкина». [31; 111]

Теория преемственности, подразумевающая прямые заимствования, перенимание опыта, усвоение приемов, тем, а также преломление традиции в индивидуальном творческом ключе, находит свое подтверждение также и на формальном, языковом уровне: Лермонтов в своей поэзии использует пушкинские метафоры, образы, а также технические приемы. Наличие знаменитой «онегинской строфы» в творчестве Лермонтова отмечал М. Пейсахович в работе «Строфика Лермонтова» [40; 439] Автор говорит об использовании Лермонтовым онегинской строфы в поэме «Тамбовская казначейша», «Моряк», стихотворении «Что толку жить!.. Без приключений...» (1832)

В 20 веке противоположный подход в литературоведении основывается на представлении о различии творческих методов Лермонтова и Пушкина. В 1941 году вышла книга Л.Я. Гинзбург «Творческий путь Лермонтова». Автор впервые после Белинского стала рассматривать отношение Лермонтова к своим предшественникам исторически. В работе предметом анализа становятся такие категории стиля Лермонтова, как психологизм, лирический герой. [31; 34] При этом утверждается, что Лермонтов был и наследником, и учеником Пушкина, к тому же, «работающим в новых условиях». [31; 36]

Д.Д. Благой также в 1941 году высказывает мысль о том, что между поэтами существует тесная преемственная связь, но Лермонтову присуща своя индивидуальность, свой дар.

В.А. Архипов в книге 1965 г. «М.Ю. Лермонтов. Поэзия познания в действиях» писал о том, что Лермонтов одним из первых пошел вслед за Пушкиным к реализму. Но для русской литературы необходимо было освоение реалистических достижений пушкинского стихотворного романа в жанре романа прозаического. Это и сделал Лермонтов, кроме того, «при почти полном совпадении Лермонтова и Пушкина в деталях, Лермонтов как целое совершенно неузнаваем в Пушкине!» [1; 73]

В 1967 году А.В. Федоров в книге «Лермонтов и литература его времени» высказывает мысль о полной противоположности творчества Лермонтова и Пушкина, настойчиво говоря о них как о поэтах разных эпох и утверждая, что в лице двух поэтов представлены не только разные поколения, но и разные этапы в развитии русской общественной мысли. [49; 96-98]

Опорной для нашей работы является следующая мысль: воздействие Пушкина сказывалось на формировании художественных, философских, общественных взглядов Лермонтова; но в процессе творческой эволюции поэта оно меняло свой характер и качество. Безусловно, Пушкин сыграл большую роль в становлении раннего лермонтовского романтизма, а затем и в овладении реализмом, объективной манерой повествования. Однако, усиливавшееся в середине 30-х годов воздействие творчества Пушкина на Лермонтова вместе с тем обозначило и подчеркнуло черты самобытности Лермонтова, не подражавшего Пушкину, а соизмерявшего себя с ним.

Следовательно, соизмеряя себя с Пушкиным, учился у гения, но оспаривал, и опровергал его, хотя внешне Лермонтов на этом споре не настаивал, не утверждал себя соперником Пушкина (см. раздел работы 1.1). Пушкинские традиции преломлялись в творчестве Лермонтова ещё и потому, что взгляды последнего формировались в условиях разочарования в результатах революции в Европе. Такое общественное умонастроение, такой дух мог быть выражен лишь поэтом иного психического склада, иной, чем Пушкин, личностью.

Анализируя характер воздействия одного поэта на другого, рассматривая период становления Лермонтова как художника слова, воспринимающего Пушкина в качестве учителя, проводя сопоставление «Евгения Онегина» с несколькими произведениями Лермонтова, в том числе, с «Героем нашего времени», мы выявим, как творчество Пушкина именно по линии данного стихотворного романа повлияло на творческую судьбу Лермонтова.

В связи с изучением вопроса о влиянии на Лермонтова конкретного произведения Пушкина опорными для нас стали исследования: Г.П. Макогоненко «Лермонтов и Пушкин: проблема преемственного развития литературы» [29], А.В. Федорова «Лермонтов и литература его времени» [48], В.А. Мануйлова «Лермонтов в воспоминаниях современников» [31], В. Глухова «Герой нашего времени» и «Евгений Онегин» [13], Е.Е. Соллертинского «Русский реалистический роман первой половины 19 века» [43], а также материалы «Лермонтовской энциклопедии» [24], изданной в 1981 году и другие.

Актуальность нашей работы заключается в том, что именно влияние романа Пушкина «Евгений Онегин» на творчество Лермонтова и сегодня является недостаточно изученным. Противоречивость источников, различия в подходах к пониманию преемственности все еще затрудняет исследование этой проблемы. К тому же, многие современные исследования основаны на официально разрешённых трудах 19-начала 20 веков, а первых лермонтоведов, как известно, больше интересовала биография поэта, «байронизм» в его поэзии или слишком общие вопросы поэтики и стиля. Только в конце 20 века литературоведы занялись проблемой «Лермонтов-Пушкин» и более основательно и стали изучать влияние его романа «Евгений Онегин» на творчество Лермонтова. Однако, на наш взгляд, этих работ недостаточно для выявления проблемы «Лермонтов-Пушкин». Современное литературоведение также недостаточно уделяет внимание этой проблеме.

Практическое значение данного исследования обусловлено необходимостью найти новые методические решения для установления историко-литературных связей двух поэтов на уроках литературы в старших классах.

Цель работы: выявить роль романа «Евгений Онегин» А.С. Пушкина в творческой судьбе М.Ю. Лермонтова, результаты влияния его идейно-художественных особенностей на произведения Лермонтова.

Данная цель включает в себя необходимость решения следующих задач:

1. определить пушкинские произведения, оказавшие влияние на Лермонтова до создания «Героя нашего времени», и установить характер данного влияния;

2. установить, опираясь на исследования предшественников, произведения Лермонтова, на идейно-художественные особенности которых повлиял именно «Евгений Онегин» Пушкина;

3. выявить особенности воздействия этого романа на художественное сознание Лермонтова как создателя таких произведений;

4. сопоставить романы «Евгений Онегин» и «Герой нашего времени» по следующим параметрам структуры: наличие аллюзий и реминисценций в тексте лермонтовского романа, композиция, образы центральных героев;

5. определить место изучения романов Лермонтова и Пушкина на уроках литературы и разработать уроки, которые будут учитывать возможность сопоставления лирических произведений двух поэтов, сравнивания романов по отдельным параметрам и способствовать пониманию свойств творческой индивидуальности Лермонтова и причин изменения характера литературных произведений.

Методы исследования:

1. элементы структурного метода;

2. сравнительно-исторический;

3. изучение научной и методической литературы;

4. опытно-практическая работа.

Приемы исследования:

1. сравнительный анализ научной и методической литературы;

2. сравнительный анализ двух романов на основе аллюзий, цитат, на уровне композиции и субъектной организации.

В связи с изучением данной темы, мы считаем необходимым обозначить некоторые термины, использованные в работе.

Творческая судьба - судьба писателя в его творческом процессе. Одним из факторов, определяющих творческую судьбу, является влияние другого художника слова, усвоение открытых этим художником способов и приемов изображения действительности, а также тематических и содержательных компонентов отдельного произведения.

Аллюмзия - (от лат. allusio - шутка, намек) - намек на реальный факт, событие, лицо в художественном тексте. Например: «...Там (на брегах Невы) некогда гулял и я, Но вреден север для меня». (Имеется в виду высылка автора романа «Евгений Онегин» из Петербурга на юг.) [5]

Реминисценция - термин, обозначающий присутствующие в художественных текстах отсылки к предшествующим литературным фактам: отдельным произведениям или их группам, напоминания о них.

Реминисценция - (от позднелатинского reminiscentia - воспоминание) - в литературном произведении неявная образная перекличка с другим произведением. Например: «Дешевое великодушие всегда легко, и даже отдать жизнь - и это дешево, потому что тут только кровь кипит и сил избыток, красоты страстно хочется!» (Ф.М. Достоевский). Слова тут только кровь кипит и сил избыток являются скрытой (отсутствуют ссылка на источник и кавычки) неточной (в оригинале «...То кровь кипит, то сил избыток!») цитатой из М. Лермонтова, то есть реминисценцией. [5]

В соответствии с целями и задачами работа построена следующим образом: во введении рассматривается степень изученности проблемы, определяется актуальность темы, ставятся цели и задачи исследования. В первой главе рассматриваются основы творческой взаимосвязи Пушкина и Лермонтова, исследуется влияние на творчество Лермонтова пушкинской поэзии, а также оценка пушкинской поэзии Лермонтовым. Вторая глава посвящена непосредственному влиянию романа в стихах «Евгений Онегин» на творчество Лермонтова. Во ней мы сопоставили романы «Евгений Онегин» и «Герой нашего времени» по следующим параметрам структуры: наличие аллюзий и реминисценций в тексте лермонтовского романа, композиции романов, образы центральных героев, сопоставили жанровую характеристику произведений и сделали выводы о том, что перенес Лермонтов из пушкинского романа в свой.

Методическая часть работы включает в себя разработку урока в школе и систему заданий, отражающих тему «Лермонтов - Пушкин».

В заключении подведены итоги работы, сделаны выводы и обозначены перспективы дальнейших исследований. В списке литературы приводятся источники, использованные при подготовке выпускной квалификационной работы.

Глава 1. ПУШКИН И ЛЕРМОНТОВ: ПРОБЛЕМА ТВОРЧЕСКОЙ ВЗАИМОСВЯЗИ

1.1 Лермонтов о Пушкине: комментарии к высказываниям одного поэта о другом

Несомненное влияние Пушкина, которое испытывал на себе Лермонтов, заставляет поставить вопрос о том, как относился поэт к своему предшественнику. Мы можем найти небольшое количество высказываний Лермонтова о Пушкине.

Возможно, это связано и с застенчивостью, которую Лермонтов не мог преодолеть на протяжении всей своей жизни. Влияние Пушкина на жизнь и творчество Лермонтова очевидно. Более того, по косвенным высказываниям, запечатленным современниками, можно предположить, что, глубоко ощущая свое родство с Пушкиным, громко высказанное в стихотворении «Смерть поэта», Лермонтов рассуждал об этой связи и на биографическом уровне. Так, в 1830 году Лермонтов пишет: «Как жалко, что у меня была мамушкой немка, а не русская - я не слыхал сказок народных; в них верно больше поэзии, чем во всей французской словесности». [11; 147] Вполне правомерным представляется здесь аллюзия: отсылка к образу русской няни А.С. Пушкина, сказки которой значительно повлияли на творческое развитие поэта.

Э. Найдич, рассуждая о связях двух великих русских поэтов, отмечал многочисленные пересечения не только на уровне творчества, но и в событийном плане. Он писал, что Лермонтов в последний год жизни хотел следовать Пушкину и полностью посвятить себя профессиональной деятельности писателя, то есть издавать свой журнал. [35; 112].

Нужно отметить, что пушкинские цитаты встречаются у Лермонтова на всем протяжении его творческого пути. Своим искренним и яростным стихотворением «Смерть поэта» (1937), посвященным гибели Пушкина, Лермонтов приобрел всеобщую известность. Несмотря на то, что творческий путь поэта начался гораздо раньше, с этого стихотворения начинается его поэтическая судьба, с ним Лермонтов врывается в жизнь литературного Петербурга. Однако этот стихотворный некролог не был первым обращением к Пушкину. Рассмотрим поэтические высказывания Лермонтова о Пушкине в хронологическом порядке.

Первое замечание относится еще к 1830 году. О том, что в этом случае адресатом является Пушкин, говорит А.М. Горький. Если именно так раскрыть посвящение «К…» («О, полно извинять разврат…», 1830-1831гг.), то следует сказать, что Лермонтов ценил в Пушкине именно свободную стихию его творчества - тему независимости:

Ты пел о вольности, когда

Тиран гремел, грозили казни…(отсылка к стихотворению Пушкина «Арион») [21; 345]

Своеобразно трактуя неточно понятые им «Стансы» или дошедшее до него стихотворение «К друзьям» (напечатано оно не было), или, основываясь на каких-то биографических сведениях легендарного характера, поэт упрекает Пушкина в «измене» прежним идеалам и обращается к нему с просьбой-советом:

О, полно извинять разврат.

Ужель злодеям щит порфира?

Пусть их глупцы боготворят,

Пусть им звучит другая лира;

Но ты остановись, певец,

Златой венец не твой венец. [21]

Следующее стихотворение Лермонтова «Опять народные витии» (1835), которое связано со стихотворением Пушкина «Клеветникам России» (1831), также посвящено Пушкину. Точка зрения поэта совпадала с позицией Пушкина в вопросе о взаимоотношениях России с Польшей. В 1-й строфе Лермонтов прямо говорит, что следует в этом вопросе за Пушкиным («Уж вас казнил могучим словом поэт...») [21]. Выражение «народные витии» также указывает на связь с позицией Пушкина. Стихотворение отражает противоречивый путь становления политического сознания раннего Лермонтова.

Опять, народные витии,

За дело падшее Литвы

На славу гордую России

Опять шумя восстали вы.

Уж вас казнил могучим словом

Поэт, восставший в блеске новом

От продолжительного сна,

И порицания покровом

Одел он ваши имена. [21]

В 1836 году Лермонтов пишет поэму «Монго». В ней появляется имя Пушкина. В данной строфе Лермонтов цитирует пушкинскую строку из стихотворения 1825 года «Если жизнь тебя обманет...»

Тут было шуток, смеху было!

И право, Пушкин наш не врет,

Сказав, что день беды пройдет

А что пройдет, то будет мило…[21; 368]

В этом лермонтовском стихотворении важно местоимение - «наш» Пушкин. Это говорит о том, что Лермонтову и его молодым друзьям близок Пушкин, это молодое поколение признает величие поэта и родство с ним. Именно с 1836 года Лермонтов сознательно и специально упоминает имя Пушкина в своих произведениях: «Тамбовская казначейша», «Смерть поэта», «Родина», «Пророк».

Наибольшей глубины в понимании творчества Пушкина Лермонтов достигает в 1837 г. в своем стихотворении «Смерть поэта». Лермонтов осознает разрыв между Пушкиным-поэтом и его дворянским окружением, свободный дар поэта противопоставляет свету завистливому и душному. Лермонтов поднялся над трактовкой гибели Пушкина как личной драмы поэта. Он увидел социальную почву, на которой возросли замыслы уничтожения того, кто «восстал против мнений света». Но этот грозный гнев поэта и его мучительная скорбь сочетаются с укорами:

Зачем он руку дал клеветникам ничтожным.

Зачем поверил он словам и ласкам ложным... [21]

В стихотворении 1830 г. Лермонтов упрекал Пушкина за то, что тот предпочел свой венец поэта «златому венцу». Здесь, в стихотворении 1837 г., этот образ, модифицируясь, повторяется:

И прежний сняв венок -- они венец терновый,

Увитый лаврами, надели на него... [21]

Лермонтов, описывая гибель Пушкина в стихотворении, использует аллюзию - образ Ленского из романа Пушкина.

Один как прежде ... и убит!

Убит!..и взят могилой,

Как тот певец, неведомый, но милый,

Добыча ревности глухой,

Воспетый им с такою силой,

Сраженный, как и он, безжалостной рукой. [21]

Во всех этих стихах Лермонтова о Пушкине отразилась сложность отношения поэта к своему учителю. Подобное отношение объясняется романтической непримиримостью Лермонтова, его требовательного отношения к поэту и поэзии. Влияние оказали также мятежные байронические мотивы и стремление осудить курс правительства после восстания декабристов. Чувствуя близость, особую общность поэтических судеб, а также, восхищаясь величием гения, Лермонтов был исключительно требователен к поэтическому дару Пушкина. Ясное ощущение глубины духовной пропасти между людьми света, травившими Пушкина, и Поэтом, вероятно, и было причиной подобного отношения.

Сохранились свидетельства гвардейских друзей Лермонтова о том, как он относился к Пушкину. Столыпин хвалил стихи Лермонтова на смерть Пушкина, но считал, что напрасно автор придал в них большое значение убийце Пушкина. Лермонтов сказал на это, что русский человек мог бы снести любую обиду, сделанную. Пушкиным, во имя любви к России, и никогда не поднял бы на этого великого человека руку. Кроме того, в споре со Столыпиным, Лермонтов сказал: «Вы, сударь, антипод Пушкина...» [28; 223]

Со стихотворением «Смерть поэта» связаны также единственные задокументированные высказывания Лермонтова о своем гениальном предшественнике. В первую очередь огромное значение имеет документ, созданный Лермонтовым во время полицейского разбирательства по поводу стихов на смерть Пушкина «Объяснение корнета лейб-гвардии Гусарского полка Лермонтова».

Приведем выдержки из этого текста: «Я был еще болен, когда разнеслась по городу весть о несчастном поединке Пушкина. Некоторые из моих знакомых привезли ее и ко мне, обезображенную разными прибавлениями…Невольное, но сильное негодование вспыхнуло во мне против этих людей, которые нападали на человека, уже сраженного рукою божией, не сделавшего им никакого зла и некогда ими восхваляемого; и врожденное чувство в душе неопытной -- защищать всякого невинно осуждаемого -- зашевелилось во мне еще сильнее по причине болезнью раздраженных нервов. Когда я стал спрашивать: на каких основаниях так громко они восстают против убитого? -- мне отвечали, вероятно, чтобы придать себе более весу, что весь высший круг общества такого же мнения. -- Я удивился; надо мною смеялись. Наконец, после двух дней беспокойного ожидания пришло печальное известие, что Пушкин умер, и вместе с этим известием пришло другое -- утешительное для сердца русского: государь император, несмотря на его прежние заблуждения, подал великодушно руку помощи несчастной жене и малым сиротам его…Тогда, вследствие необдуманного порыва, я излил горечь сердечную на бумагу, преувеличенными, неправильными словами выразил нестройное столкновение мыслей, не полагая, что написал нечто предосудительное, что многие ошибочно могут принять на свой счет выражения, вовсе не для них назначенные.

Этот опыт был первый и последний в этом роде, вредном (как я прежде мыслил и ныне мыслю) для других еще более, чем для себя. Но если мне нет оправдания, то молодость и пылкость послужат хотя объяснением, -- ибо в эту минуту страсть была сильнее холодного рассудка. Прежде я писал разные мелочи, быть может, еще хранящиеся у некоторых моих знакомых. Одна восточная повесть, под названием «Хаджи-Абрек», была мною помещена в «Библиотеке для чтения»; а драма «Маскарад», в стихах, отданная мною на театр, не могла быть представлена по причине (как мне сказали) слишком резких страстей и характеров и также потому, что в ней добродетель недостаточно награждена. Когда я написал стихи мои на смерть Пушкина (что, к несчастию, я сделал слишком скоро), то один мой хороший приятель, Раевский, слышавший, как и я, многие неправильные обвинения и, по необдуманности, не видя в стихах моих противного законам, просил у меня их списать; вероятно, он показал их, как новость, другому, -- и таким образом они разошлись. Я еще не выезжал, и потому не мог вскоре узнать впечатления, произведенного ими, не мог вовремя их возвратить назад и сжечь. Сам я их никому больше не давал, но отрекаться от них, хотя постиг свою необдуманность, я не мог: правда всегда была моей святыней и теперь, принося на суд свою повинную голову, я с твердостью прибегаю к ней, как единственной защитнице благородного человека перед лицом царя и лицом божьим.

Корнет лейб-гвардии Гусарского полка

Михаил Лермонтов» [3; 35-49].

Искренность этого объяснения ярко характеризует отношение Лермонтова к своему гениальному предшественнику. Объяснение фактически повторяет стихотворение «Смерть поэта», что подчеркивает силу искренности данного произведения.

Гибель Пушкина заставила Лермонтова заговорить открыто и во всеуслышание. Поэтический голос Лермонтова, превратившийся в эти дни в обличительную речь пророка, прозвучал на всю Россию и вызвал широкий отклик у современников. Величие поэтического дара Пушкина лишь усугубило для Лермонтова огромную несправедливость, допущенную по отношению к живому человеку.

Этот искренний порыв определяет литературную судьбу Лермонтова. Если прежде он был неизвестным поэтом, то теперь о нем в одночасье заговорили как о продолжателе пушкинской традиции. Это ощущение лишь усиливалось трагическим ореолом, возникшим вокруг Лермонтова после его отъезда в ссылку. Ставится вопрос о том, можно ли назвать случайностью тот факт, что Кавказ, занимающий столь важное место в творчестве Пушкина, стал во время этой ссылки родным и для Лермонтова Биографический факт оказал здесь существенное влияние. Общность тем еще больше сблизила этих великих поэтов.

Таким образом, Лермонтов как будто оказался введен в русскую литературу твердой рукой Пушкина. Стихотворение «Смерть поэта» определило его литературную судьбу как в восприятии современников, так и, вероятно, в восприятии самого Лермонтова. Пушкин был для Лермонтова эталоном русской поэзии. Продолжая и развивая пушкинскую традицию, Лермонтов не был его подражателем, хотя в юности склонен был подражать любимому им Байрону. Талант Лермонтова после 1837 года раскрылся во всей своей полноте, обеспечивая и точность слова, и искренность каждого образа.

Творчество Лермонтова представляет собой диалог с Пушкиным, говорит о проблемах и конфликтах другого поколения и, что очень важно, другого человека: в каждой строчке лермонтовского текста ощущается отпечаток неповторимой и самобытной личности его автора. По словам графа Васильева, сам Пушкин не был лично знаком с Лермонтовым, но успел узнать его через стихи. В воспоминаниях А.В. Васильев описывал свой диалог с Пушкиным, в котором поэт так отзывался о юном Лермонтове: «Далеко мальчик пойдет!» [28; 203]

Лермонтов относился к Пушкину как к гению, великому человеку, создававшему великие произведения. Он очень тяжело переживал гибель Пушкина, не боялся высказываться по этому поводу. Лермонтов считал, что смерть поэта негативно отразится на судьбе России. В фильме Н. Бурляева герой, играющий Лермонтова говорит: «Бедный Александр Сергеевич. Бедная Россия...» - такая интерпретация учитывает сочувствие к Пушкину при жизни, знание обстоятельств судьбы последнего, и с этим, даже при отсутствии документальных доказательств, трудно не согласиться. Главным же аргументом высокого отношения к поэту становится само творчество Лермонтова, его переклички с предшественником, о которых мы поговорим в следующем разделе работы.

1.2 Творческое развитие Лермонтова-поэта в контексте влияния Пушкина: заимствования, реминисценции, аллюзии, параллели и антитезы.

В лермонтовской энциклопедии выделяется два этапа творчества Лермонтова:

1) 1828-1832 гг. - юношеский период;

2) 1834-1841 гг. - зрелый период.

Исследователи В.В. Афанасьев, С.Н. Ермоленко, Н.И. Якушин и др. выделяют три периода творческого развития Лермонтова:

1) юношеский (1828-1831 гг.);

2) переходный (1832-1836 гг.);

3) зрелый (1837-1841 гг.).

Согласно этим периодизациям, период пробы пера - 1828-1832 гг. Еще ребенком Лермонтов постигал законы поэзии, переписывая в свой альбом стихи. Лермонтов владел французским, немецким, английским, читал по-латыни, на Кавказе изучал «татарский», то есть азербайджанский язык, в Грузии записывал грузинские слова и одной из своих поэм дал грузинское название -- «Мцыри». Лермонтовская энциклопедия дает сведения о том, что поэт помнит тысячи строк из произведений поэтов как иностранных, так и русских, но из обширного круга его чтения нужно выделить двух авторов: Байрона и Пушкина. [24; 455]

Поэзия Пушкина явилась для Лермонтова школой высшего художественного совершенства. Именно в этой школе, сначала копируя великие оригиналы, затем, заимствуя с пушкинской палитры готовые краски для первых попыток самостоятельной живописи, научился Лермонтов владеть поэтическим языком и стихом, научился искусству построения образа, мастерству композиции. Первые дошедшие до нас произведения Лермонтова относятся к 1828 г. -- к четырнадцатилетнему возрасту поэта. За этот год в последнем пятитомном издании его сочинений под редакцией Б.М. Эйхенбаума имеем четыре мелких стихотворения и целых три романтических поэмы.

Важное различие творческой биографии Лермонтова и Пушкина заключается в истоках творчества. Пушкин - плоть от плоти русской культуры, с детства впитывавший в себя фольклорные образы, в то время как молодой Лермонтов, с мамушкой-немкой изначально оказался более интернациональным.

Исследователи пишут об этом, что поэтический мир Лермонтова создавался на стыке культур Запада и Востока, литературных и реальных тенденций, идеальных и конкретно-исторических устремлений: в нём соседствуют Библия и Коран, герои древнего Рима и Шекспира. Это породило контрастное восприятие мира, которое выражается у поэта на всех уровнях: от образов до композиции. Богатство культурных контекстов не конфликтует между собой, создавая гармоническое художественное целое. Пушкин и Лермонтов, таким образом, двигались различными дорогами, но к единой цели. Каждый из них, впитывая в себя все богатство российской действительности, проникался многонациональным духом нашей страны.

Лермонтов столкнулся с подобным осознанием в раннем возрасте, в значительной степени этим объясняется оптимистичность его ранней поэзии. В своих ранних стихотворениях Лермонтов демонстрирует удивительную легкость и полет. Лирика Лермонтова обращена только в будущее, посвящена независимому и гордому человеку, свободно связанному с миром. «На раннем этапе своего творчества Лермонтов пытается обнаружить свою творческую индивидуальность в значительной степени через полемическое обращение к жанровому арсеналу современной и предшествующей поэтической традиции». [26; 81]

Раннее творчество Лермонтова характеризуется значительным количеством цитаций, так называемых «литературных краж». Выражение «литературное кража» [26; 18] принадлежит Пушкину, который тоже заимствовал у современников понравившиеся образы и строки, которые в новом произведении приобретали совершенно другое значение. Подобный прием был характерен и для более зрелого творчества поэта, однако в раннем творчестве цитирование оказывается специфической формой самовыражения юного поэта. В ранних стихах Лермонтов смотрит на собственный внутренний мир как бы со стороны, сквозь призму общеизвестных образов. Однако та исповедальность, которая так ярко отличает его от других литераторов эпохи, не позволяет Лермонтову остаться простым подражателем.

Первые литературные опыты Лермонтова связаны с овладением пушкинским поэтическим языком и стихом. Один из самых ранних автографов Лермонтова - переписанная им в тетрадь поэма Пушкина «Бахчисарайский фонтан». Откровенным ученичеством отмечена поэма «Черкесы», представляющая мозаику из стихов Пушкина и других поэтов. Сохранился набросок начала либретто для оперы «Цыганы» (1928), куда включен диалог Старого цыгана и Земфиры из произведения Пушкина:

Старик:

Где ты была так долго, дочь моя? Я думал, что и ты

меня покинешь, как сделала коварная мать твоя...

Земфира:

Прости, отец мой, но видишь ты,

Веду я гостя: за курганом

Его в пустыне я нашла

И в табор на ночь зазвала.

Он хочет быть, как мы, цыганом,

Его преследует закон,

Но я ему подругой буду,

Его зовут Алеко; он

Готов идти за мною всюду.

Старик:

Я рад, останься до утра

Под сенью нашего шатра

Или пробудь у нас и доле,

Как ты захочешь...[21]

Второй период творчества Лермонтова представляет первостепенный интерес в исследовании темы «Лермонтов и Пушкин» потому, что именно во вторую половину 1830-х годов осуществлялся акт преемственности в форме, подсказанной исторической ситуацией, - освоение эстетических открытий Пушкина и его опыта в преодолении романтизма. В этом плане данная тема практически не изучалась. Мешал такому изучению и миф о том, что Лермонтов прошел мимо произведений Пушкина 1830-х годов, что его знания нового, реалистического Пушкина ограничивались «Евгением Онегиным».

Эта мысль не доказана. Развеять этот миф можно, опираясь на факты. Обратимся к хронологии знакомства Лермонтова с романом «Евгений Онегин». Пушкинский роман был важен для Лермонтова. Знакомство с ним осуществлялось на протяжении 30-х годов. В марте 1830 года вышла седьмая глава романа. Дальше последовал двухлетний перерыв. Из седьмой главы нельзя было понять последующее развитие сюжета романа - сам Пушкин мучительно искал пути завершения своего творения. В январе 1832 года появилась восьмая, последняя глава. Когда Лермонтов писал «Тамбовскую казначейшу», то опирался на сложное разрешение отношений Онегина и Татьяны, данное в восьмой главе романа. Но это не было концом романа: Пушкин просто, следуя своей традиции публиковать отдельные главы, напечатал и последнюю, восьмую.

Роман в его целостном виде с примечаниями автора, с присоединением чрезвычайно важных для понимания судьбы главного героя «Отрывков из «Путешествия Онегина», вышел в 1833 году. Следовательно, Лермонтов мог познакомиться с цельным романом только в 1833 году. Из письма соученика Лермонтова по школе юнкеров мы А.М. Меринского мы узнаем, что в это время Лермонтов находился в Петербурге в юнкерской школе.

Второй этап творчества Лермонтова - кризис романтического миросозерцания, запечатлевшийся в юнкерских поэмах. Д.Д. Благой определяет их натуралистическое своеобразие как озорное вторжение реальной действительности в мир патетико-романтических переживаний. Этим и объясняется пристальное внимание к реалистическим произведениям Пушкина, прежде всего, к «Евгению Онегину». Оттого в поэмах огромное количество онегинских реминисценций.

Очевидно воздействие «Братьев разбойников» Пушкина на поэму Лермонтова «Корсар». Поэма имеет форму исповеди. Главное в ней - история души героя; остальные персонажи присутствуют лишь как фон, в чем проявился романтический субъективизм раннего Лермонтова. Кольцевая композиция подчеркивает цельность произведения, однако вследствие неразвитости любовной линии, намеченной в последней части, поэма оставляет впечатление незавершенности. Подражательный характер поэмы нашел выражение, в частности, в обилии литературных реминисценций: из поэм Пушкина «Братья-разбойники» и «Кавказский пленник», а также из «Евгения Онегина» (ср. 36 строфу шестой главы романа и стихи 311-315 «Корсара»): [24; 250]

Опять пред мной все исчезало,

Как свет пред тению ночной,

И сердце тяжко изнывало,

Исчез и кроткий мой покой,

Исчезло милое волненье

Увял! Где жаркое волненье,

Где благородное стремленье

И чувств, и мыслей молодых,

Высоких, нежных, удалых?

(«Евгений Онегин»)[40]

И благородное стремленье

И чувств и мыслей молодых,

Высоких, нежных, удалых.

(«Корсар») [21]

Поэма Лермонтова «Монго», написанная в 1836 году, также содержит реминисценции из «Евгения Онегина»:

Но прежде нужно вам, читатель,

Героев показать портрет:

Монго -- повеса и корнет...

(«Монго») [21]

Так думал молодой повеса,

Летя в пыли на почтовых,

Всевышней волею Зевеса

Наследник всех своих родных.

(«Евгений Онегин», гл.1 стих 2) [40]

В период создания своих юношеских поэм Лермонтов находил экзотику романтических поэм Пушкина недостаточной, испытывал потребность сгущать ее, усиливать. В «Маскараде» Лермонтов дает Арбенину имя Евгения. Неслучайность появления этого имени в творческом сознании Лермонтова подтверждается тем, что вначале оно непроизвольно ассоциируется им и с Печориным: в одном месте рукописи «Княгини Лиговской», в первой главе, Лермонтов делает характерную описку: вместо фамилии Печорин пишет сначала: «Евгений». О знаменательной семантической близости самих фамилий -- «Онегин» и «Печорин» (Онега и Печора) упоминалось уже много раз, начиная с Белинского. [7; 376]

Также находим реминисценцию из пушкинского «Тазита» (1829-30 гг.) в лермонтовском «Валерике» (1840 г.). Горец, кунак автора письма, зовется Галубом. К этому имени Лермонтов пришел не сразу. В черновой рукописи он был назван Юнусом, затем Ахметом. Как известно, Галуб не горское имя, и возникло оно в силу простой ошибки первых пушкинских редакторов -- у Пушкина в подлиннике, в соответствии с кавказскими «realia», Гасуб. Таким образом, появление у Лермонтова имени Галуб не могло возникнуть ни из какого другого источника, кроме пушкинской поэмы.

В поэме «Сашка» (1835 г.) М.Ю. Лермонтов также использует реминисценции из «Евгения Онегина»: «Герой мой добрый малый» (глава 1, строфа 1). Сравнивая двух сестер, Лермонтов использует параллель из «Онегина»: «Одна из них (красавиц) не вполне Была прекрасна, но зато другая...» (гл.1 стих 15). [21] Как и Онегина, Сашку тоже учил француз: «Его учитель чистый был француз, Marquis de Tess...» [21]

Также в поэме используется параллель из стихотворения Пушкина «Зимняя дорога». Ср.: у Пушкина - «Колокольчик однозвучный утомительно звенит» [40], у Лермонтова - «Раздался колокольчик однозвучный» [40] (гл. 1). В «Сашке» мы находим и антитезу: главный герой - москвич, в отличие от Онегина: «Герой наш был москвич, и потому Я враг Неве и невскому туману» (гл.1, стих 6) [21]

Также поэма «Сашка» связана с «Евгением Онегиным» общностью задания и жанра. Одинаково рисуются и отношения обоих авторов к своим героям: как и Онегин, Сашка -- друг поэта. «Он был мой друг», сообщает о своем герое Лермонтов в самом начале поэмы. Рассказ о воспитании Сашки, как сказано, вполне соответствует рассказу о воспитании Онегина.

Поэма «Княгиня Лиговская» (1838 г.) связана с «Евгением Онегиным» не только образом Печорина. К первой главе начатого романа взят эпиграф из «Онегина»: «Пади, пади! раздался крик!» [21]

Пушкинская поэзия оказала существенное влияние на всю русскую литературу. Как было отмечено выше, несомненное влияние оказала эта традиция и на творчество Лермонтова. Тема влияния и преемственности была и остается одной из важнейших в изучении наследия Лермонтова. Признавая несомненные признаки сходства поэзии двух авторов, критики хотели установить, в чем проявляется самобытность Лермонтова, в чем его отличие от Пушкина. Как мы отмечали в предыдущем параграфе, не только поэзия предшественника, но и его жизнь оказали определяющее влияние на формирование литературной судьбы Лермонтова.

Говоря об использовании Лермонтовым чужого поэтического материала, следует иметь в виду историческую перспективу: то, что сегодня воспринимается как заимствование, в те годы понималось как поэтическое соперничество. То есть, когда Лермонтов писал: «Гляжу на будущность с боязнью, Гляжу на прошлое с тоской...» [21], он полемизировал с Пушкиным: «В надежде славы и добра Гляжу вперед я без боязни...» [41]

Усваивая поэтический образ, Лермонтов сохраняет его основу, но всеми средствами стремится изменить его тональность, эмоциональную окраску. При этом наиболее интенсивной перестройке подвергается звуковая сторона стихотворения - ритм, мелодия, интонация, строфическая структура.

Цитаты и аллюзии из стихов Пушкина в лирике Лермонтова тесно связаны с личным ощущение, восприятием поэта. Перечень пушкинских цитат в творчестве Лермонтова представлен в ПРИЛОЖЕНИИ 1. На материале предшествующих параграфов очевидно, что Лермонтов очень глубоко воспринимал. Пушкина: как человека и как поэта. Именно из этого глубоко личностного восприятия вырастают в лирике Лермонтова аллюзии на пушкинский текст. Чутко восприняв поэзию Пушкина, услышав в ней созвучные ноты, поверив в правду восприятия старшего товарища, Лермонтов нередко вступает в разговор с Пушкиным, развивает его образы, отталкиваясь от них или вступая в мировоззренческую дискуссию. В результате, выстраивается творческий диалог двух поэтов.

Несколько иначе выглядят аллюзии на поэзию Пушкина в поэмах и романе Лермонтова, а также в прозаических произведениях. Если лирический текст воплощает состояние и настроение, то поэма предполагает наличие сюжета. Цитация и аллюзии здесь выступают не столько как способ диалога с предшественником, сколько как обращение к читателю, знающему и любящему Пушкина. Использование аллюзий и цитаций позволяет существенно расширить толкование образа, создать дополнительные смыслы, важные для читателя послепушкинской эпохи. В этом отношении выделяется роман Лермонтова, где многие аллюзии и реминисценции отсылают к «Евгению Онегину». Чем это обусловлено и каков характер воздействия пушкинского романа на художественное сознание Лермонтова, мы рассмотрим в следующей главе работы.

Глава 2. «ЕВГЕНИЙ ОНЕГИН» ПУШКИНА: ХАРАКТЕР ВОЗДЕЙСТВИЯ РОМАНА НА ХУДОЖЕСТВЕННОЕ СОЗНАНИЕ ЛЕРМОНТОВА

• 2.1 «Онегинская строфа» и её влияние на стихотворные произведения Лермонтова
• «Онегинскую строфу», создание Пушкина, позволяющее значительно свободнее, чем сонет, говорить языком поэзии, Лермонтов применил не только в поэмах «Тамбовская казначейша», 1837-38 гг. и «Моряк», 1832 г., но также и в лирике. В том же 1832 году было написано стихотворение, состоящее из трех четырнадцатистиший: «Что толку жить!.. Без приключений...». Стихотворение создано вскоре после того, как 18-летний поэт приехал в Петербург.
• Оно отличается характерными для юношеских произведений Лермонтова «кладбищенскими», пессимистическими мотивами, возможно, спровоцированными отношением к месту, к городу, который не был любим поэтом и от которого в тот момент Лермонтов не ждал ничего хорошего. Но в отличие от философской и элегической по тональности лирики 1830--31 гг., эти мотивы получают здесь ироническую трактовку, что также связано с обращением к онегинской строфе: Лермонтов-лирик через свойства строфы подхватывает, усваивает умную пушкинскую иронию, не перечёркивая глубину переживаемой мысли. На лермонтовское произведение оказала влияние иронически-бытовая тональность «Евгения Онегина» (ср. гл. II, строфы XXXVII--XXXVIII).
• Конец! Как звучно это слово,
• Как много -- мало мыслей в нем;
• Последний стон -- и всё готово,
• Без дальних справок -- а потом?
• Потом вас чинно в гроб положат,
• И черви ваш скелет обгложут,
• А там наследник в добрый час
• Придавит монументом вас.
• («Что толку жить!..») [21]
• Так наше ветреное племя
• Растет, волнуется, кипит
• И к гробу прадедов теснит.
• Придет, придет и наше время,
• И наши внуки в добрый час
• Из мира вытеснят и нас!
• («Евгений Онегин») [40]
• Как и Пушкин в «Онегине», Лермонтов подхватывает мотив неизбежного финала жизни и говорит об этом с иронией, легко и непринужденно. Но Пушкин в романе призывает жить и радоваться жизни: «Покамест упивайтесь ею, Сей легкой жизнию, друзья!» [40] Лермонтов, наоборот, говорит о благе расставания с жизнью: «А потрудитесь рассмотреть -- Всё веселее умереть». [21] Однако есть сближение по композиции: в сонете Лермонтова, как и в романе Пушкина, присутствуют вставные конструкции, лирические отступления:
• Простит вам каждую обиду
• По доброте души своей,
• Для пользы вашей (и церквей)
• Отслужит, верно, панихиду,
• Которой (я боюсь сказать)
• Не суждено вам услыхать. [21]
• В 1836 году Лермонтов серьезно пересматривает прежние увлечения романтизмом, а в «Тамбовской казначейше» развивает те особенности творчества Пушкина, которые Булгарин считал непоэтическими.
• В этот период серьезной переоценки своего прежнего творческого пути Лермонтов интересуется целым циклом пушкинских произведений, которые можно считать этапными в борьбе за реализм: «Евгений Онегин», «Граф Нулин», «Домик в Коломне». В «Евгении Онегине» для Лермонтова интересны живые картины быта своеобразная форма свободного романа, допускающая лирические отступления, которая помогает утверждению нового направления. А в иронических пародийных поэмах Пушкина его привлекают обыкновенный характер героев и тон «Графа Нулина» и «Домика в Коломне» - такой же легкой непринужденностью Лермонтов стремиться преодолеть собственную склонность к декламации и элегическому стиху.
• В основу сюжета «Тамбовской казначейши так же, как и в пушкинских шуточных поэмах, Лермонтов берет обычное происшествие. Пользуясь пустяковым сюжетом, автор, подобно предшественнику, свое внимание сосредотачивает на изображении быта, нравов, характеров. Написание поэмы «Тамбовская казначейша» относят к 1838 году, в котором она была опубликована, но есть и предположение, что текст возник уже в 1836 году. В Лермонтовской энциклопедии В.А. Мануйлов писал, что «Тамбовская казначейша» создавалась в 1836-1838 годах, но сам исследователь больше склонялся к 1836 году. [24; 562]
• Между созданием «Евгения Онегина» и поэмой Лермонтова прошло примерно 5 лет - именно на это указывает и автор «Тамбовской казначейши» в 17 стихе:
• Таков-то был штаб-ротмистр Гарин:
• По крайней мере, мой портрет
• Был схож тому назад пять лет.[21]
• Все содержание поэмы соотнесено с Пушкиным с оглядкой на его творчество. Во-первых, «Тамбовская казначейша» написана «онегинской строфой», как и роман Пушкина «Евгений Онегин». Во-вторых, Лермонтов в начале произведения открыто заявляет, что «вступает в литературу под знаменем Пушкина». [29; 115]. Свою позицию автор изложил в «Посвящении»:

Пускай слыву я старовером,

Мне всё равно - я даже рад:

Пишу Онегина размером

Пою, друзья, на старый лад;

Унижусь до смиренной прозы.

Прошу послушать эту сказку!

Ее нежданную развязку

Одобрите, быть может, вы

Склоненьем легким головы.

(«Тамбовская казначейша») [40]

Тогда роман на старый лад

Займет веселый мой закат.

(«Евгений Онегин») [21]

Важность этого поэтического признания в том, что оно полемично. Стихи обращены ко всем тем, кто объявлял Пушкина устаревшим поэтом, кто утверждал, что слава его в прошлом, например, Белинский. «Писать Онегина размером» означало для Лермонтова «смотреть на изображаемую действительность не с холодным и отстраненным вниманием, а сквозь призму просветленного пушкинского чувства». [35; 109]

Лермонтов решительно заявлял, что он в поэме следует за Пушкиным, пишет его стихом, предлагает послушать свою сказку. Кроме того, «Тамбовская казначейша» апеллирует к анекдоту из жизни картежников в духе «Пиковой дамы». Оттого она содержит эпиграф: «Играй, да не отыгрывайся».

Эпиграф, по нашему мнению, обнаруживает некую литературную позицию Лермонтова: автор играет пушкинскими сюжетами, оборотами речи, строфой, но не отыгрывается на нем, не пародирует. Попытаемся это доказать. Л.Я. Гинзбург справедливо выводит «Тамбовскую казначейшу» за жанровые границы «Онегина», несмотря на онегинские строфы поэмы, и сближает ее больше с «Графом Нулиным». Но если сопоставить сюжеты произведений двух авторов, то нельзя не отметить принципиального различия.

Событие, которое пересказывает Пушкин, является бытовым шаблоном: «супругу верная жена» дает пощечину разгулявшемуся столичному хлыщу, но встречается с 23-летним соседом -- это, в самом деле, «совсем не диво». [40] Событие лермонтовской поэмы, напротив, оказывается из ряда вон выходящим: муж проигрывает жену в карты заезжему поручику, а та бросает ему в лицо обручальное кольцо. И при этом автор искренне полагает, что эта история покажется скучной нынешнему читателю:

Признайтесь, вы меня бранили?

Вы ждали действия? страстей?

Повсюду нынче ищут драмы,

Все просят крови -- даже дамы…

(Там же) [21]

Именно ориентир на «Евгения Онегина» усилил отличия «Тамбовской казначейши» от «Графа Нулина». «Граф Нулин» - шуточная поэма Пушкина, а «Евгения Онегина» нельзя отнести к этому жанру, как и «Тамбовскую казначейшу». Лермонтов называл свое произведение сказкой, рассказом, романом, а Пушкин - свободным романом. Литературоведы именуют произведение Лермонтова нравственной поэмой.

Онегинский элемент есть в «Казначейше», но закругленность сюжета вокруг единственного эпизода тяготеет к жанру стихотворного романа. Лермонтов и сам это утверждает: «Для большей ясности романа Здесь объявить мне вам пора...» [21]

На наш взгляд, на сюжетные особенности лермонтовской поэмы, на тип героя в ней преимущественное влияние оказала поэма Пушкина «Граф Нулин», а на стихотворные, стилистические, композиционные - «Евгений Онегин». Воздействие «Евгения Онегина» на сознание Лермонтова было опосредовано влиянием «Графа Нулина». Связь Лермонтова с Пушкиным в поэме не только тематическая, но и стилистическая. Она заключается в том, что автор-повествователь Лермонтов не только ведет сюжетную линию поэмы, иронично выражая свое отношение к ее событиям и героям, но и вторгается в рассказ, останавливая ход событий, для того, чтобы поговорить с читателем. Такая же авторская манера прослеживается у Пушкина еще в «Руслане и Людмиле», но в большей степени, в полной мере она определяет поэтику «Евгения Онегина».