Символизм поэзии И.Ф. Анненского

В 1968 году французский филолог, теоретик постструктуризма Юлия Кристева ввела новый термин - интертекстуальность. Этот термин можно раскрыть следующим образом: тексты, могут быть непосредственно связаны друг с другом - это может быть цитирование, различные ссылки на какие-либо тексты. Интертекстуальность можно найти в текстах с научной тематикой, а также в художественной литературе.

Глубже изучая тему интертекстуальности текстов, уточним, что идеей «диалога между текстами» среди литературных исследователей один из первых стал заниматься русский филолог, культуролог, знаток европейского искусства Михаил Михайлович Бахтин. Французский литературовед Юлия Кристева в своих исследованиях опиралась на его работы. По словам этой выдающийся женщины: «Любой текст строится как мозаика цитат, любой текст есть продукт впитывания и трансформации какого-нибудь другого текста» [32, с. 90].

Вслед за этой неординарной французской исследовательницы на термин «интертестуальность» обратил внимание французский мыслитель и литературовед Р. Барт, который образно сравнил текст с тканью, которую соткали из старых цитат. В энциклопедической статье можно прочитать его мнение: «Отрывки культурных кодов, формул, ритмических структур, фрагменты социальных идиом и т.д. - все они поглощены текстом и перемешаны в нем, поскольку всегда до текста и вокруг него существует язык» [18, с. 115]. Весьма говорящее выражение, которое остро и четко характеризует данное понятие, оставил после себя Р. Барт: «Текст-это раскавыченная цитата» [18, с. 116].

Целесообразно в данном параграфе рассмотреть понятие интертекстуальность не как беспорядочное и автоматичное цитирование различных текстов, а как проблему влияние источника на созданные поэтом литературные поэтические произведения.

Иннокентий Федорович Анненский, как мы знаем, имел блестящее филолого-историческое образование, а также основательные знания в области мифологии, религии, мировой литературы. Он был незаурядным литературным критиком и успешным переводчиком. Все эти составляющие говорят о широте мышления и особенностях мировоззрения, которое отразилось на творчестве поэта.

Иннокентий Федорович был приверженцем Серебряного века, именно в это время творцы литературного слова провозгласили главным принципом и мерилом творчества - всеохватывающий синтез. Как было сказано, Анненский был замечательным переводчиком. Этот человек не просто переводил поэтические тексты, а через перевод знакомился «с творчеством поэта вообще и с миросозерцанием данной эпохи» [23, с. 184]. Этим самым он сформулировал основные принципы поэтического «синтетического перевода».

Поэтический синтетизм имеется и в переводах поэтических текстов и в самом самостоятельном поэтическом творчестве. В поэтическом синтетизме в пространстве текста возможно создать единую семиосферу, мозаику многогранных знаков-интертекстов мировой словесной культуры. В таком тексте стерты пределы «своего» и «чужого» текста, а также «свои» образы и элементы в таком тексте тесно переплетаются с многочисленными «чужими», заимствованными словесными компонентами. По словам литературных исследователей: «Свое» слово приобретает истинное поэтическое звучание только на фоне и в синтетическом единстве с ассоциативным рядом «чужих» слов» [59, с. 135]. Отличительной чертой описываемого синтетизма является сосуществование синтеза и дифференциации. Результатом этого сосуществования стало новое поэтическое впечатление.

Иннокентий Федорович стал размещать интертексты в самых разных контекстах своего творческого текста и приспосабливать к нему. Но, следует уточнить, что поэтические тексты были написаны поэтом для читателя, которому известен источник интертекстов. Анненский на этом синтетико-дифференцирующем принципе строит свой поэтический метод.

Рассмотрим примеры построения интеркстуальности в текстах Анненского.

Иннокентий Федорович заимствовал у гениального древнегреческого поэта Гомера некоторые знаки семиосферы, то есть необходимую предпосылку языковой коммуникации. Например, в Шестой песне Илиады мастер поэтического слова Иннокентий Анненский заимствовал у древнегреческого поэта образ листьев, которые сравнивались с людьми: «Листьям в дубравах древесных подобны сыны человеков: Ветер одни по земле развевает, другие дубрава, Вновь расцветая, рождает, и с новой весной возрастают; Так человек исиина рождаются, те погибают» [59, с. 114]. Этот образ и есть интертекстом. Этот заимствованный образ в поэтических текстах Иннокентия Федоровича всегда узнаваем, но поэт его органично освоил в своем произведении и поэтому он стал «своим» текстом, но с помощью самого Анненского приобрел новые коннотации.

Иннокентий Федорович заимствовал у древнегреческого поэта образ листьев, напоминающих людей, у него листья - это люди, а люди - это нежные и чуткие листья. Рассмотрим и прокомментируем несколько стихотворений Иннокентия Анненского:

...Кружатся нежные листы

И не хотят коснуться праха...

О, неужели это ты,

Все то же наше чувство страха?

Иль над обманом бытия

Творца веленье не звучало,

И нет конца и нет начала

Тебе, тоскующеея» («Листы» [34, с. 88].

То было на Валлен-Коски.

Шел дождик из дымных туч,

И желтые мокрые доски

Сбегали с печальных круч.

Мы с ночи холодной зевали,

И слезы просились из глаз;

...куклу бросали

В то утро в четвертый раз.

...Бывает такое небо,

Такая игра лучей,

Что сердцу обида куклы

Обиды своей жалчей.

Как листья тогда мы чутки:

Нам камень седой, ожив,

Стал другом, а голос друга,

Как детская скрипка фальшив.

И в сердце сознанье глубоко,

Что с ним родился только страх,

Что в мире оно одиноко,

Как старая кукла в волнах... («То было на Валлен-Коски») [64, с. 90].

В этих стихотворениях текст «листья-люди» присутствует в одном контексте с главными концептами творчества Анненского - страхом смерти и тоской одиночества.

Здесь в исходном тексте, элементы которого заимствуются Анненским при написании своего стихотворения, главное - естественная смена поколений: старые подходят к завершению своего жизненного пути и уходят в вечность, и происходит рождение нового поколения. В гомеровском тексте улавливается контекст размышления о сущности жизни человека, цели его пребывания на этом свете, о хрупкости и незащищенности человеческой жизни, а также об одиночестве и тоске, о том, что смерть нельзя предотвратить.

Для Иннокентия Федоровича существование «того света», в котором есть ад и рай - миф. Ад и рай поэт называет «миражнам», это для него метафора, литературный образ.

Имея своеобразные религиозные взгляды, поэт считает, что человек умирая, попадает в небытие, исчезает. Смерть, по словам Анненского - небытие, нетворчество:

Но в поле колдунья ему

Последние цепи сварила

И тихо в немую тюрьму

Ворота за ним затворила» («Рождение и смертьпоэта» [7, с. 83].



Исследователи считают, что страх смерти оригинальный и отличительный признак поэзии рассматриваемого поэта. Анненский боится смерти именно потому, что боится отсутствия деятельности, «немоты», «бестворчества». Русский поэт и историк литературы Владислав Ходасевич исследовал причину и сущность страха смерти Анненского, считая этот страх основной темы поэта. Он считал, что Иннокентий Федорович испытывает страх к смерти потому, «что она - «омут безликий», уничтожение личности,... т.е. человеческого «я», мыслей и чувств».

Раззолоченные, но чахлые сады

С соблазном пурпура на медленных недугах,

И солнца поздний пыл в его коротких дугах,

Не властный вылиться в душистые плоды.

И желтый шелк ковров, и грубые следы,

И понятая ложь последнего свиданья,

И парков черные, бездонные пруды,

Давно готовые для спелого страданья...

Но сердцу чудится лишь красота утрат,

Лишь упоение в завороженной силе;

И тех, которые уж лотоса вкусили,

Волнует вкрадчивый осенний аромат («Сентябрь») [57, с. 90].

Я - слабый сын больного поколенья

И не пойду искать альпийских роз,

Ни ропот волн, ни рокот ранних гроз

Мне не дадут отрадного волненья.

Но милым не на розовом стекле

Алмазные и плачущие горы,

Букеты роз, увядших на столе,

И пламени вечернего узоры.

Когда же сном объята голова,

Читаю грезя повесть не былую,

Сгоревших книг забытые слова

В туманном сне я трепетно целую [54, с.79].

Удивительно, как эти стихотворения дополняют друг друга. У всех произведений Иннокентия Федоровича, включая стихи и переводы, имеется такая особенность: складывается впечатление, что каждый отдельный текст является частью одного гипертекста. Это объясняется тем, что рассматриваемый поэт создавал поэтические тексты, которые содержат аллюзию на изначальный свой или чужой текст. В его стихотворениях видятся отголоски прецедентных текстов в широких рамках культуры всего мира. Внимательно изучив все стихотворения этого мастера слова, можно увидеть, что все тексты Иннокентия Федоровича перекликаются друг с другом, тем самым Анненсккий хотел показать широкое и плотное интертекстуальное сетевое единство.

Литературные исследователи установили связи между текстами самого поэта, а также связи между текстами Иннокентия Федоровича и чужими текстами.

Рассмотрим помещенные выше тексты.

Во-первых, эти тексты выстроены по единой схеме: немощный субъект (сады, сын) - немощная природа - забытье («лотосавкусили», небылая повесть сонных грез) - именно в этом забытьи обнаруживается некая сила, способная пробудить воспоминания, вывести из небытия хотя бы миражно (вкрадчивый осенний аромат; забытые слова сгоревших книг). Внутренняя связь между этими текстами присутствует однозначно. Куда ведут линии внешних связей? В первом стихотворении присутствуют гомеровские «лотофаги», во втором читается намеренное и ироничное противопоставление себя, «слабого сына больного поколенья» идеальному здоровью, провозглашенному Ницше, одной из ключевых фигур современного Анненскому культурного пространства [56, с. 83]. Но и Ницше - это все та же, что Гомер, античность, причудливо отразившаяся в культурном сознании человека «рубежа веков», представителем которого являлся Анненский.

Как тускло пурпурное пламя,

Как мертвы желтые утра... («Ноябрь») [44, с. 83],

И слезы осени дрожат

В ее листах раззолоченных...

(«Электрический свет в аллее») [32, с. 118].

«Листья-люди» Анненского почти всегда помещены в осенний интерьер, т.е. окрашены в желтые, золотые или пурпурные тона. «Желтый» (как и золотой) цвет в контекстах Анненского всегда имеет пейоративное значение и прочитывается как цвет смерти, что восходит к античной пейоративной традиции в осмыслении желтого [4, с. 117]. Например стихотворение «Петербург», где образ города Петра задуман как образ некрополя:

Желтый пар петербургской зимы,

Желтый снег, облипающий плиты...

Но для Анненского и сам смысл осени в том, что она есть грань между жизнью и смертью, пора «где листам умирать» [4, с. 118], а от сюда «мертвенность желтого утра».

Позабудь соловья на душистых цветах,

Только утро любви не забудь!

Да ожившей земли в неоживших листах

Ярко-черную грудь («В марте») [36, с. 114]

Это стихотворение, в котором главной (поверхностной) является любовная тема, построено на контрасте - жизнь и смерть, ожившая весной земля и неожившие листы, вечность человеческого чувства (как явления всеобщей жизни природы) и конечность человеческой жизни (жизни индивидуальной). Обратим внимание на то, что в этом стихотворении прочитывается аллюзия на еще один гомеровский претекст, ставший интертекстом Серебряного века. «Черная земля» Анненского напоминает о «черной земле» у Гомера в Илиаде, которая стонет, отягченная бурями и дождями, проливаемыми на нее Зевсом. «Черная земля» - довольно частотный для текстов Серебряного века образ, концепт, ставший интертекстом. Но если этот интертекст у М. Волошина можно признать почти цитатой из Гомера, обусловленной сходством контекстов и восприятий, то у Анненского предполагается новая коннотация. У поэта Волошина в стихотворении «Звезда полынь»:

Быть черною землей.

Раскрыв покорно грудь...

Ослепнуть в пламени сверкающего ока,

...Под серым бременем небесного покрова

Пить всем и ранами потоки темных вод» [46, с. 105].

У Гомера, природа понята в пространстве единого космического мифа. У Анненского на первом плане - взаимоотношения двух любящих, переход от космического к личному чувству, всеобщность и бесконечность любви как мифа и конечность любви как чувства индивидуального, потому что индивидуальная жизнь заканчивается смертью.

Неординарный и загадочный поэт Серебряного века Иннокентий Федорович Анненский считается не массовым, а элитарным поэтом. Анненский, вероятно, и в дальнейшем будет поэтом меньшинства читателей, которые в силу своего образования, широты мышления и мировоззрения будут способны воспринять его поэтическое творчество.

2.4 Особенности художественного мира произведений И. Ф. Анненского

Художественный мир -- это условная реальность, созданная воображением писателя с помощью художественных средств по законам словесного искусства.

Рассмотрим своеобразие художественного мира Анненского. Какие темы затрагивает Иннокентий Анненский в своих стихотворениях? Основные темы поэтического творчества поэта - одиночество, тоска, совесть.

Авторитетный советский литературовед и литературный критик Лидия Яковлевна Гинзбург посвятила свои работы критическому анализу лирики рассматриваемого поэта, рассмотрев, как Анненский создал мир в своих стихотворениях, на назвала его «вещный мир» [27, с. 96]. Характер повествования у Анненского полусвязный, с опущенными логическими звеньями, но их всегда легко восстановить.

Несмотря на то, что Иннокентий Федорович был представителем символизма, во многом благодаря присутствию в его творчестве материальности и предметности тематики, появилось такое литературное течение, как акмеизм.

Как было нами рассмотрено ранее, на Иннокентия Анненского оказали большое влияние представители французского символизма, а именно поэт Поль Верлен, считающийся одним из основателей импрессионизма и символизма во Франции и поэт и литературный критик Шарль Бодлер, который своим творчеством заложил основы эстетики декаданса и символизма в своей стране. Французский символизм отражает упадок культуры и отречение от Бога, чем отличается от русского символизма, представители которого, в частности Зинаида Гиппиус, Константин Бальмонт, Валерий Брюсов, в своем творчестве ищут Бога. Иннокентий Федорович являясь привержеником французского символизма, в отличие от русских поэтов-символистов, Господа Бога отвергает, основу и центр мира этот поэт пытается найти и находит не в Боге, как учит христианское учение, а в самом себе. Именно поэтому, по мнению литературных исследователей, в лирике поэта существует своеобразный диссонанс "я" и "не я". Именно это мы видим в стихотворении «В небе ли меркнет звезда...».

Рассмотрим тематику лирики Иннокентия Анненского. Красной нитью по всему творчеству этого загадочного поэта проходит тема тоски. Анненский очень часто обращался к этой теме, описывал ее в своих стихотворениях. Названия некоторых стихотворений сами говорят за себя: "Трилистник Тоски", "Тоска возврата", "Тоска", "Тоска медленных капель".

Что же Иннокентий Федорович считал тоской? Для поэта тоска - это монотонность жизни, отсутствие в ней разнообразия, ностальгия о прожитых годах, воспоминания об улетевших годах. Тоска приходит к человеку, по мнению рассматриваемого поэта, детство и юность которого осталась далеко позади и который видит на горизонте закат своей жизни и приближающуюся старость. Этот человек чувствует приближение смерти и невольно вспоминает прожитые годы, которые уже не вернуть и ничего нельзя исправить. Эти чувства и переживания тревожат человека и вызывают в нем тоску. Поэт безудержную тоску связывает с желанием жить. Чувства и переживания такого человека Анненский выразил в своем творчестве в лирическом герое. По мнению литературных исследователей, в поэзии Иннокентия Федоровича тема тоски и смерти, понимание, что изменить ничего нельзя, присутствуют декадентские нотки. Анненский бесспорно относится к поэтам-символистам, с которыми его объединяет много общего в творчестве, но все-же имеются некоторые расхождения. Например, лирический герой у Анненского - человек реального мира. Личное переживание поэта лишено мистического пафоса. Этот мастер художественного слова не любил экспериментировать над своими поэтическими текстами и поэтическим языком, несмотря на то, что Иннокентий Анненский был общепризнанным и авторитетнейшим мастером версификации.

Поэт не сливался с реальной действительностью, прекрасно это понимал и очень переживал. Иннокентий Анненский болезненно и весьма чутко ощущал противоречивость человеческой души, кратковременность человеческого счастья, которое является лишь кратким мигом в жизни.

Поэтому Анненский старался ярче и выразительнее описать миг человеческого бытия. В душе этого незаурядного поэта был богатый внутренний мир, жили сильные, окрашенные в разный оттенок чувства, которые он воплощал опосредованно - через деталь внешнего мира, исследователи называли это принципом «одухотворенной предметности».

Ранее нами было показано, что Иннокентий Федорович является приверженцем символизма. Но символистом он является только по своему мироощущению и поэтическому стилю. Но следует уточнить, что рассматриваемый поэт применяет символы в своих поэтических текстах как способ соотнесения духовного, эмоционального состояния личности с вещной стороной ее существования.

Влияние творчества Иннокентия Федоровича Анненского оказало огромное влияние на поэзию Серебряного века, поэтическим творчеством этого незаурядного поэта вдохновлялись такие представители этого времени, как Анна Ахматова, Осип Мандельштам и другие.

Проанализируем стихотворение «Который?». Лирический герой засыпает на «бессонное ложе» и попадает в другой, волшебный, или сказочный, по словам поэта, мир:

Откинув докучную маску,

Не чувствуя уз бытия,

В какую волшебную сказку

Вольётся свободное я!» [57, с. 114]

Анненский дает своему герою свободу выражения во сне, душа спящего ни чем не скована, в реальности всегда что-то мешает выразить свои чувства и эмоции, а во сне отсутствует этот барьер:

Там всё, что на сердце годами

Пугливо таил я от всех,

Рассыплется ярко звездами,

Прорвётся, как дерзостный смех…

Для Анненского сон - волшебная страна, в которой душа человека раскрывается и богатства внутреннего мира станут «яркими звездами». Здесь мир-продукт сознания лирического героя; я реальное. Живущее со сне - прекрасно. Анненский размышляет о том, где настоящая реальность, во сне или наяву. Он обращается к Создателю и просит его открыть эту тайну:

О Царь Недоступного Света,

Отец моего бытия,

Открой же хоть сердцу поэта,

Которое создал ты я» [57, с. 114].

Традиционно, у символистов в поэзии надреальность была прекрасней, чем сама реальность. У Иннокентия Федоровича же готового ответа читатель не увидит. На примере этого стихотворения он оставляет неоконченным свое концовку, предлагая читателю самому сделать вывод.

В стихотворении «Идеал» из своего первого сборника «Тихие песни» Анненский красной нитью проводит состояние обреченности. Человек, читающий строфы этого стихотворения ощущает унылые чувства.

По словам В. Иванова, в этом стихотворении поэт изобразил «библиотечную залу, посетители которой уже редеют в сумеречный час, когда зажигаются, тупо вспыхивая, газовые лампы, между тем, как самые прилежные ревнители и ремесленники «Идеала» трудолюбиво остаются за своими томами» [14, с. 289]. По его мнению, Анненский хотел показать, что жизнь - это «постылый ребус» и этот ребус человеку предстоит разгадать в библиотеке:

И там, среди зеленолицых,

Тоску привычки затая,

Решать на выцветших страницах

Постылый ребус бытия» [37, с. 258].

В стихотворении Анненского «Маки» мы видим два душевных состояния человека: расцвет, видимо детство и молодость, и увядание живого начала, вероятно закат жизни, старость. В первой и второй части стихотворения «Веселый день горит» и при этом лирический герой сравнивается с маками, которые «Как губы, полные соблазна и отрав,\Как алых бабочек развернутые крылья..». В этом четверостишии поэт описывает молодость с соблазнами, душа героя при этом - как «Как алых бабочек развернутые крылья..», то есть, открыта миру. Во втором четверостишии автор описывает угасание молодости, при этом душевная сила лирического героя тоже увядает: «И маки сохлые, как головы старух,\Осенены с небес сияющим потиром».

В стихотворении «Смычек и струны» виден соблазн быть вместе навсегда. Поэт описывает муку, связанную с недоступностью идеала - один из сквозных мотивов (скрипка и смычок бессильны в своей разлуке). В сравнении с русскими символистами, которые материальный мир видят в негативном свете, это отрицательная и негативная среда, которые давят на героя, у Анненского в стихах вещи одухотворяются, оживают.

В стихотворении «В марте» поэт дает понять читателю, как важен и неповторим миг. У лирического героя грустные чувства, герои не могут вернуть утро любви, могут только сбежать, дабы не видеть весеннюю землю.

Тема тоски для поэта - одна из ведущих. Это, скорее, мотив, а не тема. "Тоска" проходит через все творчество и является одним из самых употребляемых понятий. Названия многих стихотворений, отражают эту тенденцию: "Трилистник Тоски", "Тоска возврата", "Тоска", "Тоска медленных капель", "Тоска кануна", "Тоска синевы", "Тоска миража" и другие. Тоска у Анненского - это однообразие жизни, воспоминание прожитых лет, все ушедшее. Об однообразии жизни говорит стихотворение "Тоска":

По бледно-розовым овалам,

Туманом утра облиты,

- Свились букетом небывалым

Стального колера цветы...

...Поймешь, на глянце центифолий

Считая бережно мазки...

И строя ромбы поневоле

Между этапами Тоски [55, с. 119].

Здесь описываются обои в комнате и глядящий на них больной герой, который от нечего делать изучает их.

Такие локальные зарисовки вообще очень характерны для Анненского. Они везде, даже природа изображается, иногда, увиденной через окно кабинета. К примеру стихотворение "Дождик" из "Трилистника Дождевого".

Стихия описывается через окно:

...И в миг, что с лазурью любилось,

Стыдливых молчаний полно, -

Все темною пеной забилось

И нагло стучится в окно» [18, с. 27].

Итак, тема тоски у И.Ф. Анненского несет очень важную роль в его творчестве. Она объясняется тем, что лирический герой автора, это человек, перешедший рубеж юности и молодости, набравшийся опыта человек, который чувствует приближение конца и все пережитое им вызывает ту тоску, которая тревожит его. Но, однако, тоска связана и с желанием жить, которое у поэта проступает во всех стихотворениях.

В стихотворении "Трое", Анненский относится к любви, как к муке:

Ее факел был огнен и ал,

Он был талый и сумрачный снег:

Он глядел на нее и сгорал,

И сгорал от непознанных нег. [36, с. 97].

Любовь - это всепожирающий огонь, после которого приходит "черная" смерть. Наиболее четко это выражается в стихотворении "Я думал, что сердце из камня".

Ну вот... и огонь потушили,

А я умираю в дыму.

Герой не может жить без любви,

но она причиняет ему муку» [37, с. 27].

Итак, тема тоски и смерти, невозможности изменить что-либо относится к декадентскому началу в поэзии Анненского. Даже тема любви, в какой-то мере соотносится с этим мироощущением. Поэт выстраивает микрокосмос человека, рефлектирующей личности, которая тоскует по прожитой жизни, которую мучат бытовые реалии. Эти реалии здесь - те вещи, которые окружают героя, сосуществуют с ним и помогают осознать самого себя.

Теперь следует обратиться к той теме, которая является наследием традиции русской прозы XIX века, к теме совести. Она перекликается с творчеством Ф.М. Достоевского. Наиболее разработан этот вопрос был А. Федоровым в монографии "Иннокентий Анненский. Личность и творчество". (16, с. 52).

У Анненского тема совести заключается в сострадании к людям, обиженным жизнью, социально неустроенным. Наиболее полно в этом отношении стихотворении "Дети":

...Но безвинных детских слез

Не омыть и покаяньем,

Потому что в них Христос,

Весь, со всем своим сияньем.

Ну, а те, что терпят боль,

У кого как нитки руки...

Люди! Братья! Не за то ль

И покой наш только в муке» [67, с. 44]

"Мучительный вопрос совести" для Анненского очень важен и это делает его, во многом, последователем Достоевского.

Подводя итоги, следует сказать, что тематика не ограничивается очерченным в этой работе кругом, но остальные темы либо вписываются в те, о которых говорилось, либо они являются разновидностями одной из главных.

Вывод по второму разделу

Таким образом, в данном разделе был проанализирован поэтический символизм, который является основой творчества Иннокентия Федоровича Анненского.

Как представитель богатого поэтическими звездами Серебряного века, Анненский в своем литературном творчестве имел черты этого замечательного литературного периода, а также новаторские, своеобразные, присущие только его творчеству черты.

Литературные исследователи считают Иннокентия Федоровича основоположником «новой» поэзии в России. Анненский был одним из первых поэтов, кто с огромной мощью и силой передал творческое мировоззрение модернизма и оказал неизмеримое влияние на лирику двадцатого века, которое прослеживается во многих направлениях.

Творчество Анненского многократно было исследовано литературными критиками, которые оставляли различные отзывы по поводу своеобразия его поэзии. По мнению некоторых литературных исследователей, Иннокентий Анненский обладает своим поэтическим стилем, который они называли импрессионистичным, что в переводе с французского означает «впечатление». Другие исследователи определяют стиль поэта как суггестивный.

Далее нами были проанализированы некоторые стихотворения Иннокентия Анненского с целью выявления новаторства в своих лирических текстах. В лирике Анненского одно из главных мест занимает вещный мир, в большинстве своем являющийся символами.

В данном исследовании было рассмотрено, как поэт создавал и развивал в своих поэтических текстах символы. Знание Иннокентием Федоровичем древнегреческой мифологии, текстов Священного Писания способствовало созданию ярких символов. Будучи талантливым переводчиком, поэт был знаком со многими поэтическими текстами мировой литературы, что давало ему возможность практиковать так называемый «диалог между текстами», мастерски заимствовать тексты из произведений других авторов. В процессе работы, нами было раскрыто понятие «интертекстуальность» и выявлено его присутствие в лирических текстах поэта.

Для того, чтобы понимать и ценить поэтические творения Иннокентия Федоровича Анненского, необходимо обладать знаниями в различных областях литературного творчества, в частности, Священного Писания, древнегреческой мифологии, французской поэзии. Именно поэтому Иннокентий Анненский считается поэтом меньшинства читателей, которые в силу своего образования, широты мышления и мировоззрения будут способны воспринять его поэтическое творчество.



Заключение

Творчество Иннокентия Федоровича Анненского стоит особняком в поэтическом мире. Из-за особенностей поэтического стиля и замкнутости в литературной среде, этого поэта считают загадочным. Замечательный поэт, который являлся учеником французских символистов, русского философа В. Соловьева, стал отцом нового для России литературного направления - символизма.

Появление символизма непосредственно связано с противоречиями, которые существовали в эту эпоху. Большие перемены в социально-экономическом развитии, которые пережила Россия в конце 19 - начале 20 века, ощутимые кризисы, столкновение различных культур, реформы привели к переменам в мировоззрении мыслящих людей.

Эпоха Серебряного века является переломной. В русской литературе рассматриваемой эпохи переживается кризис бывшего понимания об искусстве и чувство истраченности прошлого развития, формируется переоценка ценностей. Кризис эпохи оказал влияние на мировоззрение и творчество Ф.И. Анненского.

Данная тема является очень актуальной. Мировоззрения людей в наше время стало похоже на взгляды и образ мыслей людей рассматриваемого времени. Решающая рефлексия переходной эпохи в культуре этого периода связана с русским символизмом, который пытался создать новую философию культуры, выработать новой универсальное мировоззрение путем переоценки ценностей.

В данной исследовательской работе была изучена литература, в которой содержатся сведения о творчестве Иннокентия Анненского. Стоит упомянуть, что исследований творчества Анненского не много. При анализе литературного творчества этого поэта, были рассмотрены работы поэта и критика Корнея Ивановича Чуковского, которым были исследованы лирические тексты Иннокентия Анненского. Искусствоведом, критиком и библиографом Эрихом Фёдоровичем Голлербахом были описаны черты символизма, присущие только Анненскому. Русский филолог Андрей Венедиктович Фёдоров, советский литературовед Елена Владимировна Ермилова, а также кандидат филологических наук Ефим Беренштейн в своих работах выявили самобытностью символизма этого поэта. Поэт Н.С. Гумелев и Аврил Пайман отзываются об Анненском, как о поэте символисте.

В данном исследовании было рассмотрено зарождение русского символизма. Для того, чтобы понять сущность этого литературного направления, были рассмотрены его истоки и совершен небольшой экскурс в историю.

Кроме того, символизм был рассмотрен в совокупности с другими творческими литературными направлениями, появившимися во время Серебряного века. В процессе работы были описаны футуризм, имажинизм, акмеизм и так называемая «крестьянская поэзия». Большое влияние на символистов оказали философы-идеалисты А. Шопенгауэр, Ф. Ницше, а также творчество французских поэтов-символистов П. Верлена, А. Ребо. Исследователи русского символизма установили, что это литературное направление формировалось в два этапа, каждый из которых имеет свои временные рамки и мировоззренческими взглядами своих представителей.

В процессе работы, было проанализировано лирическое творчество Иннокентия Анненского. Основными мотивами его лирики следует назвать мотивы одиночества, тоски, совести. Иннокентий Федорович описывает отношения между переживаниями лирических героев и внешним миром в противовес с устоявшейся традицией поэзии. Поэт их отношения описывает по-новому. Основные черты поэтической лирики Иннокентия Федоровича Анненского можно определить как продолжение традиции классической поэзии XIX века, с одной стороны, а с другой - интерес к формальной стороне стиха.

Также нами были выявлены основные литературные источники, повлиявшие на формирование поэтики Анненского. Блестящее образование историко-филологическое образование поэта дало возможность приобретения знаний в области истории и изучения огромного количества литературных источников. Знание текстов Священного Писания, древнегреческой литературы, французской поэзии, философских работ дало возможность Иннокентию Федоровичу выразить в своих стихотворениях многие образы яркими символами. Кроме того, Анненский перенял многие черты в поэзии у русских поэтов. Например, у Ф.И. Тютчева и А.А. Фета он перенял традиции стихосложения описания пейзажа, у К. Случевского - отрывистость логики, использование разговорной лексики, мотив полусна, у Ф.М. Достоевский, Н.В. Гоголь - психологизм и мотив совести А.П. Чехова -лирическое “я”. Знание огромного количества литературных текстов способствовало практиковать так называемый «диалог между текстами», мастерски заимствовать тексты из произведений других авторов. Было выявлено присутствие в лирических текстах поэта интертекстуальности.

Далее были определены основные черты, характеризующие Анненского как поэта-символиста. По своему мировоззрению и поэтическому стилю Анненский -- символист. Через символы Иннокентий Федорович старается более ярко передать духовное состояние лирического героя. Анненский для символов в своих поэтических текстах брал за основу определенные обыденные составляющие современной жизни. В лирике Иннокентия Анненского одно из главных мест занимает вещный мир, в большинстве своем являющийся символами.

Творчество Иннокентия Анненского имеет огромное значение для русской поэзии дарит читателям необычайное эстетическое наслаждение.



Список используемых источников

1. Анненский И.Ф. Избранное / Сост., вступ. ст. и комм. И. Подольской; Ил. С. Михайлова. М.: Правда, 1987.

2. Антология русской поэзии. В 2 т. Т. 2 / Сост. М. Латышев. М.: Терра, 1997.

3. Анненков Ю. Дневник моих встреч. Цикл трагедий. М., "Советский композитор". С.105.

4. Ахматова А.А. "Иннокентий Анненский" // Ахматова А.А. Узнают голос мой...: Стихотворения. Поэмы. Проза. Образ поэта. / Сост. Н.Н. Глен, А.А. Озеров; вступ. ст. Л.А. Озерова. М.: Педагогика, 1989. С. 348-350.

5. Благой Д.Д. Душа в заветной лире. Очерки жизни и творчества Пушкина. М.: Советский писатель, 1979. С. 193-194.

6. Волошин М. Лики Творчества. И.Ф. Анненский-лирик. Аполлон, №4, 1910.

7. Гинзбург Л.Я. О лирике. Л.О. изд-ва "Советский писатель", 1974.

8. Гитин В. Иннокентий Анненский // История русской литературы: XX век: Серебряный век / Под. ред. Жоржа Нива, Ильи Сермана, Витторио Страды и Ефима Эткинда. М.: Изд. группа "Прогресс" - "Литера", 1995.

9. Гумилев Н.С. Жизнь стиха // Гумилев Н.С., Ходасевич В.Ф., Иванов Г.В. Стихи. Проза. М.: Олимп; ООО "Фирма "Издательство АСТ", 1998. С. 94-104.

10. Гумилев Н.С. Из писем о русской поэзии // Серебряный век. Поэзия. М. Олимп; ООО "Фирма "Издательство АСТ", 2000. С. 75-77.

11. Гумилев Н.С. Письма о русской поэзии (сост. Г.М. Фридлендер (при участии Р.Д. Тименчика). Вступ. ст. Г.М. Фридлендера. Подготовка текста и коммент. Р.Д. Тименчика. М.: Современник, 1990.

12. Евсеев Борис. Царь сумрачной долины // Серебряный век. Поэзия. М. Олимп; ООО "Фирма "Издательство АСТ", 2000. С. 91-94.

13. Ермилова Е.В. Поэзия Иннокентия Анненского // Анненский И.Ф. / Сост., вступ. ст. и примеч. Е.В. Ермиловой. М.: Сов. Россия, 1987. (Поэтическая Россия). С. 5-22.

14. Иванов Вячеслав О поэзии И.Ф. Анненского. Аполлон, №4, 1910.

15. Латышев М.Т. Счастливый неудачник // Анненский И.Ф. Кипарисовый ларец: Книга стихов. / Ред.-сост. и автор предисловия М.Т. Латышев. М.: Яуза, 1995.

16. Маковский С. Из воспоминаний об Иннокентии Анненском. // Воспоминания о серебряном веке. / Сост., авт. предисл. и коммент. В. Крейд. М.: Республика, 1993. С.102-114.

17. Некрасова Е.А. А. Фет, И. Анненский. Типологический аспект описания. М.: Наука,1991. С.40-116.

18. Орлов Вл. Перепутья. Из истории русской поэзии начала ХХ века. М., "Худож. лит.", 1976. С.51-62.

19. Пайман Аврил. История русского символизма / Авторизованный пер. Пер. с англ. В.В. Исакович. М.: Республика, 1998. С.303-307.

20. Подольская И. Поэзия и проза И.Анненского // Анненский И.Ф. Избранное / Сост., вступ. ст. и комм. И. Подольской; Ил. С. Михайлова. М.: Правда, 1987.

21. Поэтические течения в русской литературе конца XIX - начала ХХ века: Литературные манифесты и художественная практика. Хрестоматия. / Сост. А.Г. Соколов. М.: Высш. шк., 1988.

22. Федоров А.В. Творчество Иннокентия Анненского в свете наших дней // Анненский И. Избранные произведения / Сост., вступ. ст., коммент. А. Федорова. Л.: Худож. Лит., 1998.

23. Федоров А. Иннокентий Анненский Личность и творчество. Монография. Л.: Худож. Лит., 1984.

24. Цыбин В. Судьба и поэзия Иннокентия Анненского // Анненский И.Ф. Стихотворения и переводы / Сост. и вступ. ст. В. Цыбина. М.: Современник, 1981.

25.Арсибекова, Т.В. Семантические особенности поэтических символов в лирике Иннокентия Анненского / Т.В. Арсибекова // Новые аспекты в области структуры семантики текста. - Йошкар-Ола, 2007.

26. Астахов, О.Ю. Отражение принципов неклассической эстетики в творчестве И. Анненского / О.Ю. Астахов // Неклассическая эстетика в культуре ХХ века. - Кемерово, 2006.

27. Астахов, О.Ю. Эстетика импрессионизма в поэзии русских символистов (В.Я. Брюсов, К.Д. Бальмонт, И.Ф. Анненский) / О.Ю. Астахов. - Кемерово: Кузбассвузиздат, 2004.

28. Бабарыкова, Э.В, Ключевое слово ТОСКА в поэзии И. Анненского / Э.В. Бабарыкова // Русский язык в школе - М., 2007. - №8.

29. Бабарыкова, Э.В. «Безлюбая» любовь Иннокентия Анненского / Э.А. Бабарыкова // Русская речь. - 2007. - №5.

30. Бабарыкова, Э.В. «Душа» как компонент концепта «Я» в лирике И. Анненского / Э.В. Бабарыкова // Вестник Костромского государственного университета им. Н.А. Некрасова. - 2007. - Т. 13, №1.

31. Бабарыкова, Э.В. Слово образ «сердце» в поэзии И. Анненского / Э.В. Бабарыкова // Культура. Литература. Язык. - Ярославль, 2006. - Ч. 2.

32. Бабарыкова, Э.В. Концепт Я в поэтической картине мира И. Анненского / Э.В. Бабарыкова // Культура. Литература. Язык. - Ярославль, 2007. - Ч. 2.

33. Бабарыкова, Э.В. Специфика лирического Я в поэзии И. Анненского / Э. В. Бабарыкова // Культура. Литература. Язык. - Ярославль, 2005. - Ч. 1.

34. Баевский, В. С. Из наблюдений над поэтикой Иннокентия Анненского / В.С. Баевский // Известия Академии наук. Сер. Литература и язык - М., 2006. - Т. 65, №1.

35. Бердникова, Т.В. Библеизмы в поэтическом диалоге как разновидность интертекстуальности (на материале лирики А.А. Ахматовой и И.Ф. Анненского / Т.В. Бердникова // Текст и контекст: лингвистический, литературоведческий и методический аспекты. - М., 2007. - Т. 3.

36. Бердникова, Т.В. Подтекст как разновидность импликации в поэтическом тексте: (на материале лирики А.А. Ахматовой и И.Ф. Анненского) / Т.В. Бердникова // Филологические этюды. - Саратов, 2007. - Вып. 10, ч. 3.

37. Бердникова, Т.В. Формы выражения субъекта в лирике И.Ф. Анненского / Т.В. Бердникова // Филологические этюды. - Саратов, 2008. - Вып. 11, ч. 3.

38. Библиография Иннокентия Федоровича Анненского / сост.: Черняков А.И. - Иваново: Иванов. гос. ун-т, 2005. - (Иннокентий Федорович Анненский. Материалы и исследования; Вып. 6). Ч.1; Произведения И.Ф. Анненского, 1881-1990.

39. Богданович, Т. Два брата / Т. Богданович // Книжное обозрение. - М., 2007. - №21/22 - С. 22. (Публикуются воспоминания об И.Ф. Анненском и его брате Н.Ф. Анненском, из книги Т.А. Богданович «Повесть моей жизни»)

40. Боровская, А.А. Жанровое многообразие «музыкальной» лирики И. Анненского / А.А. Боровская // Известия Волгоградского педагогического государственного университета. - 2008. - №10. - Серия: филологические науки.

41. Боровская, А.А. Структурообразующие функции «циклоидов в лирических книгах И. Анненского «Тихие песни» и «Кипарисовый ларец» / А.А. Боровская // Гуманитарные исследования. - 2007.

42. Боровская, А.А. Структурообразующие функции «циклоидов» в лирических книгах И. Анненского «Тихие песни» и «Кипарисовый ларец» / А.А. Боровская // Гуманитарные исследования. - Humanitaria studia. - Астрахань, 2007. - №4

43. Боровская, А.А. Трансформация жанра элегии в лирике И. Анненского / А.А. Боровская // Южно-Российский вестник геологии, географии и глобальной энергии. - 2006. - №6.

44. Бочкарева, Н.С. «Проблема - каприз»: Гамлет через призму Верлена в критике Иннокентия Анненского / Н.С. Бочкарева // Вестник Пермского университета. Российская и зарубежная филология. - 2009. - Вып. 3.

45. Власова, Т.О. Лирическое начало в драматургии Иннокентия Анненского // Синтез в русской и мировой художественной культуре. - М., 2006. - С. 167-171.

46. Власова, Т.О. «Своей воли хочет теперь дух»: Максим Горький и Иннокентий Анненский / Т.О. Власова // Человек и мир в творчестве М. Горького. - Н. Новгород, 2008.

47. Геймбух, Е.Ю. «Этот стих … не отгадан, только прожит»: (И.Ф. Анненский) / Е.Ю. Геймбух // Русский язык в школе - М., 2005. - №4.

48. Голлербах, Э.Ф. Никто: (к 20-летию со дня смерти И.Ф. Анненского) / Э.Ф. Голлербах; публ. и примеч. М. Эльзона) // Звезда. - СПб, 2006. - №4.

49. Гребнева, М.П. Флорентийские ассоциации Иннокентия Анненского / М.П. Гребнева // Сибирский филологический журнал. - 2006. - №3.

50. Дудорова, М.В. Акустическое восприятие пространственного образа «поезд» в поэзии И. Анненского / М.В. Дудорова // Теоретическая семантика и системная лексикография: эволюция интерпретаций на рубеже веков. - Екатеринбург, 2007.

51. Дудорова, М.В. Роль лексики в формировании пространственных образов (На материале поэзии И. Анненского) / М.В. Дудорова // Русский язык: уровни и аспекты изучения. - М., 2005.

52. Дякина, А.А. Мир современной души и космос Вселенной в художественном сознании И. Анненского и В. Ходасевича / А.А. Дякина // Вестник Елецкого государственного университета. - Елец, 2004. - Вып. 3.

53. Иванова, О.Ю. «Здесь» и «Там» как интертекстуальные элементы поэтического творчества Ин. Анненского / О.Ю. Иванова / Colloquium. - Белгород, 2005.

54. Иванова, О.Ю. «Страх и Ужас»» И. Анненского / О.Ю. Иванова // Россия и Греция: диалоги культур. - Петрозаводск, 2007. - Ч. 2.

55. Иванова, О.Ю. Анненский и античность - герменевтика синтетизма / О. Ю. Иванова // Experimenta Lucifera: сб. материалов V Поволжского науч.-метод. семинара по проблемам преподавания и изучения дисциплин классического цикла. - Н. Новгород, 2007.

56. Иванова, О.Ю. Мифологическая картина мира И. Анненского и М. Волошина: (Пещера Полифема) / О.Ю. Иванова // Русский символизм и мировая культура. - М., 2004. - Вып. 2.

57. Иванова, О.Ю. О «не случайности» слова в поэтическом творчестве Иннокентия Федоровича Анненского / О. Иванова // XV Ежегодная Богословская конференция Православного Свято-Тихоновского гуманитарного университета, 20-22 января 2005 г. - М., 2005. - Т. 2.

58. Иванова, О.Ю. Педагогика Иннокентия Анненского в контексте Серебряного века / О.Ю. Иванова // Русский символизм и мировая культура. - М., 2004. - Вып. 2.

59. Иванова, О.Ю. Интертексты «Здесь» и «Там» как внутреннее основание пессимизма поэзии Иннокентия Анненского / О.Ю. Иванова // ЕТЕФАNОЕ: сб. науч. тр.: юбилею Марины Николаевны Славятинской посвящается … - М., 2005.

60. Исрапова, Ф.Х. «Мой стих» И. Анненского Ф.Х. Исрапова // Вестник РГГУ / Российский гуманитарный университет. - 2007. - №7. Серия: Литература. Фольклористика.

61. Кадимов, Р.Г. Тема раздвоенного сознания в поэзии Блока и Анненского / Р.Г. Кадимов // Известия Дагестанского Государственного педагогического университета. Общественные и гуманитарные науки. - Махачкала, 2007.

62. Карпенко, Л.Б. «Но сердцу чудится лишь красота утрат…»: (об эстетическо-онтологических началах поэзии Иннокентия Анненского) / Л.Б. Карпенко // Вестник Самарской гуманитарной Академии. Серия: Философия. Филология. - Самара, 2006. - №1.

63. Киктенко, В. Из цикла «Полюби со мной» (И. Анненский) или «Антология одного стихотворения» / В. Киктенко // Литературная учеба. - М., 2006. - №1.

64. Колобаева, Л.А. Анненский - драматург / Л.А. Колобаева // Вестник Московского университета. Серия 9. Филология. - М., 2005. - №5.

65. Кондратьева, О.Н. Специфика концепта «сердце» в индивидуально-авторской картине мира И. Анненского / О.Н. Кондратьева // Концепт и культура: материалы III Международной научной конференции (Кемерово, 27-28 марта 2008 г.) / Кемеровский государственный университет. - Кемерово, 2008. - С. 434-441.

66. Косихина, С.В. «…Никому не принадлежащая и всеми созидаемая мысль…» («свое» и «чужое» в цикле И. Анненского «Autopsia» / С.В. Косихина // Текст и контекст: лингвистический, литературоведческий и методический аспекты. - М., 2007. - Т. 1, ч. 1.

67. Коченкова, Т.В. Подтекст в поэтическом диалоге: (на примере произведений А.А. Ахматовой и И.Ф. Анненского) / Филологические этюды. - Саратов, 2006. - Вып. 9, ч. 3.

68. Крамарь, О.К. Об одном из возможных интертекстуальных подтекстов рассказа Т. Толстой «Чистый лист» / О.К. Крамарь // Теория и методика в контексте вузовского образования. - Тольятти, 2006. (Интертекстуальные связи рассказа Т. Толстой с поэзией И. Анненского).

69. Красильникова, Е.В. «Я люблю только ночь и цветы» (И. Анненский) / Е.В. Красильникова // Язык в движении. - М., 2007.

70. Кулькина, Л.В. Типология псевдонима «Никто» в «Тихих песнях» И. Анненского / Л.В. Кулькина // Классическия и неклассические модели мира в отечественной и зарубежной литературах. - Волгоград, 2006.

71. Ланко, М.С. Мироощущение И.Ф. Анненского и поэтика световых и цветовых образов в его лирике // Утренняя заря: молодежный литературоведческий альманах. - М., 2006.

72. Леонова, Н.Е. Реконструкция античного мира (на примере трагедии И.Ф. Анненского «Фамира-Кифарэд») / Н.Е. Леонова // Античность и христианство в литературах России и Запада. - Владимир, 2008.

73. Лопачева, М.К. Иннокентий Анненский в художественном сознании поэтов русской эмиграции / М.К. Лопачева // Вестник Петербургского государственного университета культуры и искусств. - СПб, 2006. - №1(3).

74. Лопачева, М.К. Радость отраженья (Иннокентий Анненский в художественном сознании Георгия Иванова) / М.К. Лопачева // Русская литература. - 2008. - №4.

75. Мазепова, О.А. Художественная организация «Трилистника вагонного» И. Анненского / О.А. Мазепова // Проблемы интерпретации художественного произведения. - Астрахань, 2007.

76. Маркина, Е.Е. Спрессованное лирическое время в стихотворении И.Ф. Анненского «Я на дне» / Е.Е. Маркина, М.Н. Левая // Русский язык в школе - М., 2008.

77. Мусатов, В.В. Пушкинская традиция в русской поэзии первой половины ХХ века: от Анненского до Пастернака / В.В. Мусатов. - М.: Прометей, 1992.

78. Налегач, Н.В. Христианские мотивы в книге стихов И. Анненского «Тихие песни» / Н.В. Налегач // Религиозность в России: Социально-гуманитарные аспекты исследования: конф. (г. Кемерово, 24-25 ноября 2003 г.) / Кемеровский государственный университет культуры и искусств. - Кемерово, 2004.

79. Налегач, Н.В. «Волшебная скрипка» Н. Гумилева и «Смычок и струны» И. Анненского (об одном диалоге в русской поэзии) / Н.В. Налегач // Проблемы литературных жанров: конф. (г. Томск 15-17 окт. 2007 г.) / Томский государственный университет. - Томск, 2002. - Ч. 2: Русская литература ХХ века.

80. Налегач, Н.В. Библейские мотивы и образы в поэзии И. Анненского / Н.В. Налегач // Православие - культура - образование: сб. ст. / ред. кол.: Г.Н. Миненко (отв. ред.) - Кемерово, 2002.

81. Налегач, Н.В. Идеал счастья в творчестве И. Анненского / Н.В. Налегач // Сибирский филологический журнал. - 2003. - №3.

82. Налегач, Н.В. Миф об Иннокентии Анненском в поэзии акмеистов / Н.В. Налегач // Русская литература в ХХ век: имена, проблемы, культурный диалог / Томский государственный университет. - Томск: 2002. - Вып. 4: судьба культуры и образы культуры в поэзии ХХ века.

83. Налегач, Н.В. Поэтика времени в книге стихов И. Анненского «Тихие песни» / Н.В. Налегач // Время в социальном, культурном и языковом измерении: тез. докл. науч. конф. / Иркутский государственный университет. - Иркутск, 2004.

84. Налегач, Н.В. Поэтика времени года в лирике И. Анненского и пушкинская традиция / Н.В. Налегач // Актуальные направления функциональной лингвистики: материалы Всерос. науч. конф. / Кемеровский государственный университет; [отв. ред.: Л.А. Араева]. - Томск, 2001.

85. Налегач, Н.В. Поэтика отражений: И. Анненский и русская поэзия ХХ века: учеб. пособие. / Н.В. Налегач; Кемеровский государственный университет, кафедра журналистики и русской литературы ХХ века. - Кемерово, 2009.

86. Новикова, У.В. Воплощения понятия «судьба» в лирике И. Анненского / У.В. Новикова // Языкознание и литературоведение в синхронии и диахронии. - Тамбов, 2006. - Вып. 1.

87. Новикова, У.В. Пространство ночи в лирике И. Анненского / У.В. Новикова // Культурная жизнь Юга России. - Краснодар, 2007. - №2.

88. Соловьев, А.Б. Феномен «поэта для поэтов» в работах И.Ф. Анненского и М. Хайдеггера / О.Б. Соловьев // Вестник Самарского государственного университета. Гуманитарная серия. - Самара, 2006. - №1.

89. Федоров, А.В. Иннокентий Анненский: личность и творчество / А. Федоров. - Л.: Художественная литература, 1984.

90. Философова, М.В. Проблема символов в критической прозе И. Анненского / М.В. Философова // Куприяновские чтения. - 2005. - Иваново, 2006.

91. Юрина, Н.Г. Лирическое и драматическое в критической прозе И.Ф. Анненского: (На материале статей о творчестве М.Ю. Лермонтова / Н.Г. Юрина // Синтез документального и художественного в литературе и искусстве. - Казань, 2007.

92. Яницкий, Л.С. Евангельские мотивы в стихотворении И. Анненского «Вербная неделя» / Л.С. Яницкий // Православие - культура - образование: сб. ст. / ред. кол.: Г.Н. Миненко (отв. ред.). - Кемерово, 2002.

Размещено на allbest.ru