Символика женских образов в романе А.М. Ремизова "Крестовые сестры"

Основные вехи творческой биографии А.М. Ремизова. Особенности специфической творческой манеры автора. Принципы организации системы персонажей. Характеристика образов положительных героев романа и их антиподов. Общие тенденции изображения женских образов.

Рубрика Литература
Вид дипломная работа
Язык русский
Дата добавления 08.09.2016
Размер файла 69,5 K

Отправить свою хорошую работу в базу знаний просто. Используйте форму, расположенную ниже

Студенты, аспиранты, молодые ученые, использующие базу знаний в своей учебе и работе, будут вам очень благодарны.

Образ этой кошки Мурки, страдающей и умирающей, скорее всего оттого, что кто-то ради забавы скормил ей стекло или гвоздь, парадоксальным образом накладывается на образы всех героинь романа «Крестовые сёстры», которые вынуждены платить своими страданиями, своими жизнями за то, чтобы доставлять жестокое удовольствие другим, жить и умирать в мучениях. И не случайно образ кошки Мурки становится одним из сквозных в структуре романа. Предсмертное мяуканье кошки Мурки, как представляется Маракулину, звучит повсюду и всегда -- то есть герой постоянно слышит крики и стоны страдающих людей: «И вдруг Маракулину ясно подумалось, как никогда еще так ясно не думалось, что Мурка всегда мяукала и не вчера, а все пять лет тут на Фонтанке, на Бурковом дворе, и только он не замечал, и не только тут на Бурковом дворе -- на Фонтанке, на Невском мяукала и в Москве, в Таганке -- у Воскресения в Таганке, где он родился и вырос, везде, где только есть живая душа.

-- Воздуху дайте! -- мяукала Мурка, как бы выговаривала: воздуху дайте! и каталась по камням, глядя вверх к окнам». [23]

И каждая из встреченных им в этой жизни женщин несёт в себе такую же глубину страдания и боли, как и эта кошка Мурка, чей образ становится в романе символическим.

3.2 Образ Акумовны

Почти каждая из героинь романа получает некую символическую авторскую характеристику, которая потом будет сопровождать её на протяжении всего сюжета романа. Кухарку Акумовну Ремизов характеризует следующим образом: «Акумовна божественная, так по Буркову двору величали Акумовну божественной, добрая душа…» [23]

Во внешности почти каждой героини -- и Акумовна не является в этом смысле исключением -- есть указание на её отмеченность неким божественным знаком. У Акумовны это указание на её «юродивый» взгляд:

«Акумовна маленькая, черненькая, лицо очень смуглое -- жук, а улыбается и поглядывает как-то по-юродивому не прямо, а из стороны, голову немножко набок, и кроткая -- никогда ни на кого не осердится. И быстрая, но не столько бегает, сколько на месте топчется, и только кажется, что она бегает». [23]

«Божественность» Акумовны проявляется ещё и в том, что она умеет гадать, предсказывать будущее, а также в том, что она, подобно Богородице, ходила по мукам и видела те страдания, которые ожидают грешников за гробом: «Акумовна на том свете была, -- на том свете ходила она по мукам». [23] Ремизов использует здесь апокрифический сюжет хождения Богородицы по мукам, но с Акумовной всё это происходит во сне. Вообще сновидческая реальность для Ремизова ничуть не менее важна, чем реальность дневная: «во многих произведениях Ремизова миры яви и сна сливаются, перемешиваются, переходят один в другой. Оказывается, что только во сне возможно обнаружить предвестия, намеки, знаки реального настоящего и будущего. Так возникает характерное ремизовское «сновидческое» восприятие жизни и «сновидческое» преображение ее в творчестве», -- пишет А. Г. Соколов. [23]

Да и наяву Акумовне было суждено перенести не меньше мук, чем она видела в загробном своём видении.

Почти обязательным компонентом в каждом рассказе о той или иной героине, появляющейся в романе, оказывается история её страданий, её совращения или изнасилования. Родной отец не даёт Акумовне благословения перед смертью, подозревая её в обмане и в краже денег, и своим «благословением» словно обрекая её на одиночество и странствия: «Отец к девчонке: “Благословляю, -- остановился, подумал,-- коло белого света катучим камнем!” -- скрипнул зубами и скончался.

Девочку, оставшуюся сиротой, ненавидит её невестка, но к счастью, её к себе в служанки и компаньонки берёт молодая барыня из имения Турий рог. Жизнь в имении и дружба с барыней изображаются Ремизовым в стиле неких полу-языческих - полу-христианских Троицких (русальских) обрядов, причём частью этих обрядов как раз и является обмен крестами, а также -- плетение веков. Акумовна плетёт для своей барыни венки, которые, очевидно, в этом контексте символизируют кумовство, сестринство героинь -- Акумовны и её доброй барыни. Однако долго подобная идиллия продолжаться не может: барыня уезжает, а Акумовна оказывается виновной в смерти телёнка любимой коровы барыни. И чтобы избежать наказания и остаться в доме, Акумовна вынуждена стать любовницей брата барыни. Это происходит против воли героини, а кроме того, раз уже Акумовна стала сестрой барыни, то и брат барыни теперь становится её духовным братом, следовательно, эта связь приобретает оттенок инцеста:

«И срам, и стыд, и позор, -- стыдно было Акумовне, повеситься хотела: барыня вернулась, ее барыня приехала, а она вот какая ходит! Успокоила барыня, воспитать обещала ребенка, за Красотку простила, не отогнала от себя». [23] Сыновья Акумовны и барыни рождаются почти одновременно, воспитываются вместе -- здесь в описании судьбы героини Ремизов от апокрифа и обрядовой поэзии переходит к распространённому сказочному сюжету о сыновьях королевы и служанки.

Но за эти грехи, в которых она и не была виновата, Акумовне приходится жестоко расплачиваться -- и добрая барыня, и сын Акумовны умирают, она остаётся одна на белом свете. «Плакать не плакала -- когда лихо, не плачут!» -- пишет о своей героине Ремизов.

Именно эти мотивы -- бесприютности («коло белого света катучим камнем!»), юродивости («поглядывает как-то по-юродивому») и страдания («Плакать не плакала -- когда лихо, не плачут!») определяют основные черты образа Акумовны и многих других героинь романа Ремизова. На стилистическом уровне эти качества выделяются тем, что указанные фразы повторяются, становятся своебразными лейтмотивами в описании образа героини: «-- Хоть бы воздухом подышать! -- скажет она другой раз и улыбаясь и поглядывая как-то по-юродивому из стороны, кроткая, божественная, безродно-несчастная». [23] Здесь повторяются все основные характеристики героини и добавляется ещё одна -- её желание дышат свежим воздухом. Здесь можно обнаружить перекличку описаний образа «безродно-несчастной» Акумовны с образом кошки Мурки, которая перед смертью так хотела «воздуху» и избавления от страданий.

В мире сказки герои обязательно должны получать воздаяние, злодеи должны быть наказаны. Можно сказать, что Ремизов в романе использует эту схему, однако в его мире всё происходит несколько иначе -- гораздо трагичнее.

Невестка, так ненавидевшая Акумовну и выгнавшая её из дому, платит страшную цену за свою жестокость. Дочь невестки и брата Акумовны Феня почти полностью повторяет судьбу Акумовны, тоже становится любовницей молодого барина, но не выносит этого позора и умирает: «…а меньшая дочь их Федосья, племянница, в Турий Рог ходила в поденную полоть, барину, молодому Буянову, понравилась, баловной барин, и оставил ее барин у себя на месяц в доме служить, а месяц кончился, еще на месяц, а там и на всю зиму. А на Красную горку уехал барин в город, там и женился. И пошла Федосья домой к отцу опять, а уж все знают -- все узнали! Стали ее попрекать братья, что такая она, грех-то у ней этот, как воронье, заклевали, и не вынесла, -- за девять ден до Покрова померла».[23]

Итак, насилие, позор, осуждение близких и смерть или одиночество -- неизбежные этапы, через которые проходят почти все героини романа, почти все «крестовые сёстры», ставшие сёстрами уже только потому, что их роднят их крёстные муки.

3.3 Образ Веры Николаевны Кликачёвой

Одной из соседок Маракулина в его новой квартире в Бурковом дворе оказывается Вера Николаевна Кликачёва, приехавшая в Петербург из города Костринска с тем, чтобы получить здесь образование, поступить на курсы, сдать экзамен. Её внешность (а именно -- глаза) тоже выдаёт её особую духовную сущность:

«Вера Николаевна худенькая, такая худенькая барышня, что страшно за нее становится и особенно, как просидит она ночь за книгою. Из чего только жив человек: ни кровинки в лице, а глаза, как потерянные -- бродячей Святой Руси». Именно эти глаза «Бродячей святой Руси» -- определяющая черта её внешности и образа в целом, повторяющийся мотив при описании её образа. Кроме того, повторяющиеся фрагменты находим и при описании городка, откуда она приехала и где у её семьи был домик, который сгорел: «Костринск -- старый город на реке Устюжине, а по звону похоронному первый, плакун-город». [23] Ещё раз божественный и в то же время трагический характер этого города подчёркивается Ремизовым, когда речь идёт о матери Веры, которая тоже всю жизнь прожила в этом городе: «Мать Веры Николаевны -- Лизавета Ивановна с детства жила в своем маленьком белом с пятнадцатью белыми церквами заброшенном старом городе».

Само название «Костринск» вызывает уже ассоциации с огнём -- огнём очищающим и уничтожающим. Именно в этом огне погибло всё имущество семьи Веры Николаевны, однако мать Веры даже не пыталась спасти свои вещи: «Жила она с матерью в уезде в старом уездном городе Костринске, домишко свой был и сгорел, все добро пропало. И спасли бы, ну хоть частицу уберегли бы от огня, да мать -- старая Кликачёва, стала она с иконою прямо против пламени и ничего не дала вынести, все погорело: если дать огню все пожрать, не противиться, он тебе сторицею вернет, так думала старуха». [23] Героиня и её мать, безропотно отдавшие огню всё, что у них было и покорившиеся судьбе, некоторое время жили в старой бане.

Однако Вера пытается изменить свою судьбу -- покидает Костринск, этот «плакун-город», приезжает в Петербург, где надеется переломить свою судьбу, сдать экзамен на аттестат зрелости: «Нелегко ей было учиться, до слез доходила, так ей все трудно давалось. А бросать не хотела, такая уж труженица. После Надеждинских еще собиралась она на аттестат зрелости готовиться, чтобы поступить в медицинский институт». [23] Но жизнь Веры городе так трудна, что по ночам её сосед Маракулин слышит, как она плачет и воет, «словно петлей ей горло сжимали и петля затягивалась туго». [23]

С образом Веры Николаевны Ремизов также связывает некоторые апокрифические сюжеты. Вера связана со своим городком-«плакуном», со всей русской историей, мифологий по духу своему. И в её песнях, которые она поёт в светлые моменты жизни, слышатся эти древние мотивы и выстраиваются причудливые апокрифические сюжеты: «Она пела старинным укладом, и от ее старин веяло Древнею Русью. Зачин она клала запевом о семи турах и матери их турице, как шли семь туров златорогих подле синего моря, и поплыли за синее море, и выплыли на славный Буян остров, и на Буяне встретилась им турица -- мать их. И рассказали ей туры, как случилось им идти мимо Киева, мимо божьей церкви Воскресенской и какое видели они там чудо: выходила из церкви девица, выносила на голове золотую книгу, забродила по пояс в Неву-реку, клала книгу на бел-горюч камень, читала книгу и плакала. А турица толкует турам чудо-пречудное: девица -- божья мать богородица, а читала она книгу золотую -- Евангелие, а читая, плакала -- она слышит невзгоду над Киевом, над всею Русью-Святорусскою». [24] В сюжете этого апокрифа можно выделить несколько интересных моментов. Прежде всего, это образы туров и турицы -- образы, соединяющие в себе языческие, христианские и фольклорные ассоциации: это и культ плодородия («Культ быка, «буй-тура», «яр-тура» был культом ярой жизненной силы и сохранялся очень долго», [24]-- отмечается в работе о язычестве древней Руси), и попытка в апокрифическом сюжете связать эти языческие традиции с христианством. Интересно отметить, что имение, в котором некоторое время жила с доброй барыней Акумовна, тоже называлось Турий Рог.

Образ девы с книгой (Богородицы) -- это параллель к образу самой Веры Николаевны, а, следовательно, и к образу Акумовны, которая в своих видениях тоже уподоблялась Богородице (вспомним её «хождение по мукам»). Таким образом подчёркивается внутреннее, духовное родство и этих героинь.

3.4 Образ Веры Ивановны Вехоревой

Образ Верочки Вехоревой, ещё одной соседки Маракулина по Буркову двору, выстроен в несколько ином ключе. Ей, как и когда-то Акумовне, пришлось стать любовницей богатого человека: «Анисим Никитич ухаживать стал за Верочкой и ей понравился. И как-то так случилось, Верочка с согласия генерала переехала к Вакуеву. Год прожила Верочка у Вакуева и, надо полагать, за этот год надоела ему, и еще надо полагать, что жизнь ее на Арбате была не из веселых. Анисим и в Петербург отправил ее учиться и высылал ей тридцать рублей в месяц, на эти деньги она и жила». [21]

И теперь Верочка целью своей жизни поставила доказать всем -- и Вакуеву в первую очередь -- что она великая актриса, и что этот человек, поступивший с ней так жестоко, должен о том своём поступке пожалеть. Верочка выбирает не пусть смирения, как большинство героинь романа, но путь бунта, хотя этот бунт приносит больше вреда ей самой, чем тем, кому она пытается отомстить, то есть -- Вакуеву: «…заносящийся так, жутким криком кричащий о своем праве никогда ведь своего крика не слышит. И жалко становилось Верочку. Она говорила, что она великая актриса, ей не только не надо учиться, у ней все должны учиться, а если поступила она в какую-то глупую школу, то лишь для того, чтобы пробить себе дорогу. Без этого не обойдешься. И она пробьет себе дорогу, откроет свой клад, и тогда увидят». [21] Но эти «все», призванные увидеть её скорый триумф -- это и есть Анисим Вакуев.

Несмотря на его жестокость по отношению к ней, Верочка всё же надеется на то, что она ему не безразлична, и, узнав, что он приехал в Петербург, ждёт его в гости. Но когда он так не приходит, хотя Верочка ждала его целый день, Маракулин слышит ночью из её комнаты странный стук: «И он понял, это Верочка одна в своей комнате, -- не заснула и не заснет, -- и бьется она головою о стенку без слез, без жалобы, с раскрытыми сухими глазами: когда лихо, не плачут!» [21]

Из этой ситуации Верочка извлекла для себя иной урок, чем, например, Акумовна: она не собирается смиряться, она хочет взять реванш, победить, отомстить, стать богатой -- пусть даже и зарабатывая деньги своим телом. Но без денег доказать своё величие и превосходство в этом мире невозможно -- и она решает делать деньги любым способом: «Она выбрала свой сожигающий путь, но ведь обыкновенным путем никуда не выйдешь, не пробьешь себе дорогу, без денег никуда не пустят и затрут, будь ты хоть чертом. Надо уметь лгать и деньги, лгать и деньги вот что надо». [21]

Но и её образ связан множеством мотивов с образами других её «крестовых сестёр» -- описывая её переживания, Ремизов использует те же самые повторяющиеся конструкции, что и при описании горя Акумовны -- «когда лихо, не плачут!» Кроме того, её «сожигающий» путь, этот мотив огня и костра, роднит её и с образом Веры Николаевны, но если Вера Николаевна потеряла в этом огне своё имущество, то Верочка теряет и сжигает саму себя, душу свою.

3.5 Образ Девочки Веры

В романе есть ещё одна героиня по имени Вера -- девочка, которую берёт к себе Акумовна, пытаясь защитить её от домогательств мужчин, которым она подвергалась в детстве. И в её облике мы находим мотивы огня, света и страдания: «Это была девочка-подросток лет пятнадцати, каких много на Бурковом дворе в няньках служат, вполне уж развитая, как девушка.

Но вглядываясь пристальнее, Маракулин встретил в глазах ее что-то такое знакомое и необыкновенно близкое, только назвать не мог, и не припомнить ему, где однажды уж видел такое: огонек какой-то, нет, еще что-то, чего уж никак не спрячешь и у сонного под веками поблескивать будет».

Когда она была ещё совсем ребёнком, её обманули, над ней жестоко надругались: «А как накормили ее, барин повел в другую комнату -- через коридор комната спать. А ночью опять пришел. Кричать хотела, рот руками зажал. С этого и началось. И опять пошло то же, сначала сам хозяин-буфетчик, за буфетчиком околодочный надзиратель. Как ночь, уж кто-нибудь непременно -- человек по пять за ночь к ней приводили». [21]

Но девочка умудряется спастись, выжить в этом мире -- не случайно, наверное, многих героинь Ремизова зовут Вера. Именно вера в людей помогает ей выжить, хотя люди причиняли ей только боль и страдания.

3.6 Образ Анны Степановны Шияновой

Ещё одна соседка Маракулина -- Анна Степановна Шиянова, также, как и Вера Николаевна, приехавшая в Петербург из маленького городка: «Пурховец -- древний город на реке Смутре, а по пению соловьиному первый, соловей-город». Описание городка даётся почти по той же модели, что и описание городка Костринска, откуда приехала Вера Николаевна. Анна Степановна тоже подверглась испытанию, насилию -- её ограбил и бросил собственный муж. Он и женился на ней только потому, что узнал, что Анн Степановна получила большое наследство: «И женился Лещев на Анне Степановне, отобрал все её теткино наследство -- все пятьдесят тысяч да и показал ей дверь». [21]

Здесь насилие совершается не над телом, но над душой героини, которая искренне поверила, что её любят. «Осталась она одна и без ничего, но не в этом дело; она и одна жила и без всяких денег жила, тут другое, тут душевное -- она всей душой поверила, что ее полюбили, и сама она полюбила. Так чего же она теперь хочет? Чего хочет! А чего хочет человек, душу которого смазал кто-то, душу которого изнасиловали?» [21] Нищета -- постоянный мотив при описании образа Анны Степановны: муж украл её деньги, в гимназии, где она нашла работу, ей не платят жалованья, и даже кошелёк и крест, который она хотела починить, у неё украли из кармана.

И ещё один повторяющийся мотив в описании образа Анны Степановны -- её жалкая болезненная улыбка -- она улыбается так, что «больно на душе за ее улыбку».

Маракулин, видя страдания своих соседок, видя страдания «крестовых сестёр» (С Анной Степановной его также ввязывает «крестовое» родство -- он отдал ей свой крест, но у неё этот крест украли), испытывает противоречивые чувства. Понимая, что он не сможет ничем помочь ни Вере Николаевне, ни Верочке, ни Анне Степановне, он испытывает желание уже не помочь им, но прекратить их и свои страдания, не видеть этих жалких улыбок и страдающих глаз: «А Маракулину захотелось уж самому встать и тут же сейчас у одной глаза выколоть -- эти потерянные глаза бродячей Святой Руси… А другую задушить, чтобы перестала улыбаться, не было бы этой улыбки, из которой с каким-то наглым бесстыдством лезет в глаза всем и каждому смазанная изнасилованная душа, ей незачем жить, ей нечего делать, ей нет места на земле!» [21]

3.7 Образ матери Маракулина Евгении Александровны

Ещё одна «изнасилованная» душа (но насилие над душой неотделимо от насилия над телом) -- мать Маракулина, Евгения Александровна. Ремизов не даёт описания внешности героини, но акцентирует внимание на её характере: «Высшей мудрости у нее, конечно, не могло быть, о той мудрости, которая чутьем подсказывается, эта была у ней, как и та мудрость, которая сердцем постигается, неряшливости, грубости душевной грубой прямолинейности у ней не было. И все ее трогало и мучило, не было у ней равнодушия, и была необыкновенная жалостливость и сочувствие, каждому помочь готова была…» [21]

Но единственный человек, которому Женя не может помочь -- это она сама. Подвергаясь насилию, она не может противостоять ему, хотя и пытается сопротивляться: «И просила она его, молила пощадить, не трогать ее, но он не хотел слышать, потому что ничего не слышал и ничего не замечал. [21]

И Женя в происходящем винит только себя саму, считая, что тот, кто совершает насилие над ней, «обезглазел», ослеп, и виновата в этом только она сама, её женская ослепляющая суть: «Так это или не так, ослепли или не ослепли, бросало их или сами они бросались, но только никого из них она ни в чем не обвинила и одну себя, свою какую-то суть обвиняла, слепящую и оглушающую. [21]

Ни близким, ни священнику на духу Женя не может признаться в том, что с ней происходило -- и молчит об этом она три года. Она молит своих мучителей оставить её, не трогать, но никто (и даже её собственный брат -- и здесь снова мы находим мотивы инцеста, которые также проявлялись и при характеристике образа Акумовны) не слышат её, они «обезглазели».

«Ужас и стыд победили в ней всю ее правдивость, и она скрыла самое свое важное. Она молчала и, не умея представляться, была вся наружу, и все-таки никто ничего не заметил, и только заметил отец в ее лице какую-то грусть, какой раньше у нее не было». [21] Люди не видят и не замечают страданий друг друга, у них у всех железные сердца, и никто не понимает ужаса и стыда, которые испытывает Женя. И тогда она решает казнить себя сама -- казнить за те грехи и страдания, которые причиняют ей другие люди. Здесь Ремизов снова пишет о том, как страдающие героини пытаются избежать душевной боли, причиняя себе физические страдания. Если Верочка бьётся головой о стену, то Женя «за эти три года ужаса, стыда и муки своей, в ужасе, стыде и муке по ночам без сна уж волосы рвала она на себе и головою билась о железку кровати -- девичьей своей кровати, но что взяла?» [21]

Эти физические муки не приносят ей душевного облегчения, и тогда она придумывает себе ещё более страшную казнь -- резать себя бритвой, вырезать на своём теле символы страдания -- кресты. Это её искупительная жертва, тем более что происходит эта её страшная казнь в церкви в Великую пятницу, и кровь невинной жертвы Жени льётся на плащаницу.

Так мотив креста, крестового родства снова проявляется в структуре романа, связывая героинь особыми духовными узами.

3.8 Другие женские образы в романе

Находим в романе Ремизова и другие женские образы. Так, хозяйка квартиры, в которой Маракулин снимает комнату, АдонияИвойловна, так же, как и все другие героини, отмечена особыми духовными устремлениями, которые, однако, выражаются преимущественно в том, что она путешествует по святым местам, монастырям, посещает святых старцев, отцов, желая найти смысл своей жизни, услышать пророчество. Она богата, но одинока, и смысла в таком существовании нет. Она смутно ощущает это и поэтому пытается узнать из предсказаний старцев, что её ожидает в будущем. «Любит АдонияИвойловна блаженных и юродивых, старцев и братцев и пророков. И век бы ей слушать непонятные их разговоры, и притчи их, и слова их, и молиться бы в их кельях, где лампады сами собою зажигаются, как свеча иерусалимская». [21]

Богомольностью отличается и друга героиня романа, генеральша Холмогорова, однако её богомольность -- это продолжение бессмысленности её жизни, ведь она даже не может согрешить, в неё не осталось ничего живого -- ни страдания, ни радости: «на духу ей будто совсем не в чем и каяться: не убила и не украла и не убьет и не украдет, потому что только питается -- пьет и ест, -- переваривает и закаляется…» [21]

И её религиозность и богомольность -- это не те апокрифические видения или молитвы во искупления грехов, как у других героинь, но -- паутина: «И вдруг почему-то вспомнил о генеральше Холмогоровой, как идет она такая сытая и здоровая, довольная и победоносная,-- вошь, которой не в чем и каяться, идет для моциона --<…> и словно бы паутина за ней тянется сдохлая… <…> Он давно это замечал, только понял сейчас <…> он не может жить, ему дышать нечем, она не дает дышать ему с своей паутиной сдохлой». [21] Именно потому, что генеральша не способна на грех или на страдание, Маракулин считает её «вошью». Она -- то зло мира которое не даёт дышать другими обитателям этого мира, которым не хватает воздуха.

И именно это коренным образом отличает генеральшу от других героинь романа и исключает её из круга крестовых сестёр.

4. Женские образы в православном аспекте

Алексей Михайлович с малых лет был проникнут трепетом к русскому православию, это отражено в его автобиографической книге «Подстриженными глазами». Быт старого Замоскворечья, где родился Ремизов, был пропитан церковностью, старым купеческим укладом, где чтили церковь и Писание, где благоговейно шептали молитвы, верили и вера их охраняла от злых бед и собственных плохих помыслов. С переездом на Яузу Алексей познакомился с бытом монахов монастыря, находившегося неподалеку. Древний Андрониев монастырь каждый раз в воскресенье, когда звонили к вечерне, «настигал» писателя в своей комнате или на Яузе своим густым благодатным колокольным звоном. И маленький Алексей слушал с замиранием души песнь смиренную, праведную. И этот колокол слушал и протопоп Аввакум, и Андрей Рублев, и Достоевский, зная все это, Ремизов чувствовал «непрерывность жизни духа и проницаемость в глубь жизни». Как будто тонкая связующая нить тянется через века, соединяя людей, их помыслы, их поступки. На заре своей жизни он писал, что с этого звона начинается его странная странническая жизнь, этот звон он унесет с собой.

Одна из центральных тем в творчестве писателя-проблема поиска праведности, роман «Крестовые сестры» является ярким примером воплощения этой темы. В произведении женские образы как идеал священного и женственного могут быть рассмотрены как обеспечение сохранения православных ценностей и русской культуры.

Проблема назначения женщины в обществе. В жизни героинь: Акумовны, Веры Николаевны, Лизаветы Ивановны, Анны Степановны, Адонии Ивойловны и Евгении Александровны, начиная с их рождения, было много бед и радостей, горестей. Детство и юность их связана с древнерусскими городами: «Костринск, город белых церквей на реке Устюжине», где жила Вера Николаевна, «Пурховец, древний город на реке Смугра»-родной Анне Степановне. Как и во всех уездных городах, похожих друг на друга, здесь высоко чтили православные обычаи, приобщали детей к религии, были богобоязненны. В такой атмосфере праведности выросли и наши героини. Но где добро, там и зло, где почитание, там и грех рядом.

Широка география паломничества героини, как обширно и безгранично пространство Древней Руси - Руси православной, вольной, страннической, вторгающейся и выходящей за пределы Буркова дома, который, как известно, - «весь Петербург».

Адония Ивойловна паломником обошла весь свет, всю Русь православную, выходящую за пределы Буркова «Любит Адония Ивойловна блаженных и юродивых, старцев и братцев и пророков. Была она и у безумствующего старца под Кишиневым, страшные его рассказы слушала о Страшном суде <…> Была она и на Урале у Макария, на птичнике живет старец <…> Была она и в Верхотурье у Федотушки Кабакова, молитвою вызывающего глас с небеси<…> Была и у китаевского пророка… И у многих других старцев побывала она на своем веку…» [21; 217-218]

Именно в ней заключен источник непоколебимой веры, милосердия и жизненной стойкости «крестовых сестер», на долю которых выпало немало испытаний и страданий. Необходимо отметить, что роман изобилует сценами духовного и физического насилия над героинями, а их биографии ассоциируются с жизнеописаниями христианских святых, принявших крестные муки. Натуралистичность некоторых эпизодов усиливает обличающую силу ремизовского реализма: в первой главе описывается, как Глотов «жену свою законную с третьего этажа на землю выбросил», а в пятой - история гимназистки Жени представляет собой череду страданий, которые способно вынести «одно железное сердце».

Так и в романе Петр Маракулин в кабинете купца Плотникова в одной половине видел «Святую Русь», где задыхающиеся от несправедливости, погруженные в жестокий мир женщины, пытаются жить по правде, униженные, к ужасу своему уже привыкшие жить по-звериному вместе со всеми, а отличают их только «лучистые глаза», как у всех святых.

Из нищеты петербургских «черных углов» стремится вырваться Верочка Вехорева - неудавшаяся актриса, амбициозная и страстная натура, сгоревшая на костре собственного тщеславия.

В мифопоэтическом контексте романа они связаны с темной стихией петербургской «жестокой ночи» и имеют зловещую природу: так, толпа проституток у Аничкова моста напомнила главному герою темный клубок змей: «… их было много, все они увертывались от него и снова где-то собирались и словно подползали к нему, темные и тихие, и темное, что-то холодное обвивалось змеей вокруг его сердца» [21; 302]

Одной из них в конце романа становится Верочка, бывшая содержанка заводчика Вакуева, не способная более отличать искренность ото лжи, любовь -от ремесла, чистое - от скверны: «Обо мне не надо плакать! - протянула она по-театральному, прищурившись не то с сожалением, не то с гадливостью, и, зонтиком ударив его по руке, сказала и уж слишком сурьезно, даже морщина надулась: - Я великая актриса!» [21; 246] Цельная натура и независимый характер таких женщин претерпевают изменения, «деградируют» вместе со временем, новыми буржуазными ценностями, провозглашаемыми обществом. Служение золотому тельцу (символу земного, страстного существования) оборачивается зависимостью, утратой духовных ориентиров и в итоге - полноценной человеческой жизни: «Зависимость возникает тогда, когда женщина теряет осмысленную жизнь и сосредоточивается на том, чтобы заполучить что-нибудь на нее похожее.

На первый взгляд, причины тяжелой женской доли кроются в несправедливом устройстве патриархального общества, где власть принадлежит мужчине, а женщине отведена незавидная роль бесправного существа. Однако, на наш взгляд, было бы ошибочным считать безнаказанность насильственных действий приметой жестокого времени, непросвещенного российского общества. Главной причиной принятия «крестных мук» героинями здесь служит интерпретация христианского понятия первородного греха, породившего чувство изначальной женской вины. Трагедии «крестовых сестер» являются в своем роде искупительной жертвой за грехи человечества, поэтому и воспринимаются ими безропотно. Роковой случай, «ослепление» как внезапное помешательство зачастую служат причиной насильственных действий обидчиков. Показательным является эпизод, в котором обесчещенная Женя пытается оправдать действия Цыганова и собственного брата: «И просила она брата, молила пощадить, не трогать ее. Но он не хотел слышать, а не хотел слышать, потому что ничего не слышал и ничего не замечал… потому что ослеп в ту минуту, а ослеп он, потому что в ней самой было что-то ослепляющее: ведь ничего общего не было в братнин вечер с тем цыгановским опасным и радостным вечером» [21; 272]

Не выдержав стыда и унижения, набожная героиня карает себя, свою женскую «ослепляющую» греховную сущность в сельской церкви на Страстной неделе: «Тогда подняла она бритву и стала себя резать, полагая кресты на лбу, на плечах, на руках, на груди. И кровь ее лилась на плащаницу». [21; 274]

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Несмотря на то, что в центре повествования в романе «Крестовые сёстры» находится образ Петра Алексеевича Маракулина, всё-таки именно женские образы романа в наибольшей степени раскрывают авторское видение этого мира и людей, живущих и страдающих в нём. «Жертвенность для Ремизова-знак высшей интуитивной мудрости, доступной немногим.» [тырышк] За конкретными людскими судьбами писателю видятся вечные муки Христа и хождение Богородицы по мукам.

Система образов в романе «Крестовые сёстры» очень разветвлённая. Принцип её организации довольно прост -- почти все главные герои живут в одном доме, в одном дворе, и дом этот представляет собой некий срез общества, микромир. И то, что читатели наблюдают в этом микромире, является отражением жизни всего большого города большого мира.

Систему персонажей романа можно рассматривать также и с точки зрения авторского отношения к ним. Автор либо сочувствует страдающим и мучающимся героям -- но именно эти герои является носителями духовного начала, либо -- презирает их за их спокойствие и сытость, и эти герои, с авторской точки зрения, спасения недостойны.

Кроме того, герои в романе выстраиваются и по возрастному признаку -- по отношению к центральному герою. Образы матери и Акумовны -- это образы старших героинь, которые как раз и выполняют по отношению к Маракулину материнские функции. Все остальные герои -- это образы «братьев» / «сестёр» героя -- в символическом, мифологическом плане.

То есть в романе, помимо фабульного, есть ещё и сюжет мифологический, выводящий роман за пределы простого изображения жизни одного дома или одного двора в Петербурге, но поднимающий его на уровень повествования о судьбах человечества.

И этот мифологический сюжет строится на том, что образ почти каждого героя романа соотносится с образами мифологическими, библейскими. Как уже отмечалось, образ главного героя соотнесён сражу же и с образом Христа (мотивы его страдания и ритуальной смерти), и с образом апостола Петра. Следовательно, образ предавшего его Глотова ассоциируется с образом предавшего Христа Иуды, а образ друга Маракулина, Павла Плотникова -- с образом апостола Павла.

Не случайно роман называется «Крестовые сёстры» -- почти все героини романа объединены сходством своих судеб, своими страданиями. Судьба каждой героини в романе -- это почти всегда отдельная вставная новелла, но всех героинь роднит на сюжетном уровне то, что они живут в Бурковом дворе, а на уровне духовном -- их внутренне родство.

И чисто внешние, обрядовые, фольклорные и религиозные знаки и символы также объединяют их, подчёркивая их духовное родство. Так, Акумовна плетёт для своей доброй барыни венки, что очень напоминает обряд кумовства; Маракулин отдаёт свой крест Анне Степановне (хотя у неё его потом и украли), мать Маракулина, казня себя, вырезает на своём теле бритвой кресты; проститутка Дуня дарит Маракулину платочек, вышитый крестом. Как пишет О. Ю. Коробейникова, «лексема Крест особенно значима в повести «Крестовые сёстры», поскольку тема креста задаётся самим названием произведения. Крест выступает в качестве символа страдания, которое является уделом каждого в этом мире. Лейтмотивная деталь соотносит персонажей». [14] И поэтому женские образы в романе предстают не разрозненно, не по отдельности, но объединённые глубинными трагическим началами, так как крест символизирует как духовное родство, так и страдания.

Вообще при характеристике образов героинь особую роль играют именно описания их страданий. Почти каждая из них подвергается физическому насилию (Акумовна, Верочка, девочка Вера, племянница Акумовны Феня, мать Маракулина Женя) или насилию духовному (Анна Степановна, Вера Николаевна). И неизвестно, какое насилие хуже -- насилие над душой ли над телом женщины. Более того, эти женщины, подвергшиеся насилию, сами винят себя в этих страшных трагедиях (как это происходит, например, с Евгенией Александровной) или даже считают, что любят своего мучителя и не осознают, какую боль он им причинил (Верочка всё ещё ждёт совратившего её генерала). Но к каждой из них рано или поздно приходит осознание собственного унижения, и тогда каждая их них начинает по-своему казнить себя (вырезать на теле кресты, биться головой о стену), уже не в силах сдержать не просто слёз, но воя.

Концентрация физических и духовных страданий каждой из героинь романа очень велика, и у читателей романа возникает впечатление, что вырваться из этого порочного круга страданий, насилия, плача просто невозможно. Но Ремизов наделяет почти всех своих героинь и особой духовной сущностью -- все они близки к Богу, многим из них посылаются видения или вещие сны, обещающие иную, лучшую жизнь. Однако здесь, в этом мире, в этом городе, в этом убогом дворе, где все они живут, их страдания воистину непереносимы, и единственным выходом их них является смерть. Как уже отмечалось, Маракулин, видя их страдания, хочет прекратить их, но сделать это можно только путём убийства. И он убивает сам себя, не в силах больше выносить страдания женщин, с которым так жестоко и так несправедливо обходятся в этом мире, при том, что обвинить в этом («обвиноватить», говоря словами Акумовны) никого нельзя.

Смирение, жертвенность и покаяние - вот основные мотивы, раскрывающие природу «крестовых сестер» в романе. При этом вера в Господа и истинно христианское терпение - единственное, что помогает им выжить. Земной тернистый путь к Богу, пролегающий между святым и страстным, с его богомольческими и паломническими традициями, постами и православными праздниками, общими радостями и печалями составляет бытие «крестовых сестер».

Испокон веку в смутные времена народ земли Русской молился о заступничестве, уповая на милосердие Богородицы, которая, как известно, является примером женской жертвенности, смирения, сострадания и любви к ближнему. В подобном отношении к Богу и миру для «крестовых сестер» проявляются и благодать повседневности, и поиск первородной праведности, утраченной в результате грехопадения, и нелегкий путь к спасению души. Именно в их мирянском служении и должном религиозном поведении, по мысли Ремизова, мы можем увидеть первые шаги на пути к духовному возрождению России.

Следовательно, сквозь облик каждого женского образа проступает его некая высшая сущность, и сюжет романа обретает всеобъемлющее значение и становится уже повествованием о судьбах мира, который обречён на грехи страдания, и изменить который не может уже и искупительная жертва.

Недаром у Зинаиды Гиппиус есть такие замечательные слова о творчестве Алексея Михайловича: «Каждая вещь Ремизова -- это великолепный, многоцветный и стройный узор, вышитый но канве, -- но точно выдернули вдруг канву: все цело, все цвета, все тут; но вместо узора -- лишь спутанный комок шерсти. Такова и последняя его вещь -- «Крестовые сестры». [15] Нет узора, мешается драгоценная прелесть красок, а тяжкие поиски далекой, только предчувствуемой, гармонии давят на содержание. Если упрощать, то ремизовская тема будет ясна: не богоборчество, но боговопросничество, даже богонедоуменность. Он не гимназист, и «вызовов» никому не делает. Он и вопрошает робко, скорее жалобится... Кому? В пространство. «Обвиноватить никого нельзя», повторяет он постоянно в своей последней повести. И мил, и тяжек горько-спутанный узор его...»[15]

СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННЫХ ИСТОЧНИКОВ

1. Грачёва А. М. Алексей Ремизов и древнерусская культура / А. М. Грачева. - Санкт-Петербург: Дмитрий Буланин, 2000.

2. Грачева А. М. Жанр романа и творчество Алексея Ремизова (1910-1950-е годы) / А. М. Грачева. - Санкт-Петербург, 2010.

3. Грачёва А. М. Жизнь и творчество Алексея Ремизова / А. М. Грачева // Ремизов А. М. Собрание сочинений в 10 томах. Т. 1. Пруд. - Москва: Русская книга, 2000.

4. Грачёва А. М. Русские писатели. ХХ век. Биографический словарь. Т. 2. / А. М. Грачева. - Москва, 1998.

5. Громова А. В. Сны Маракулина в романе Ремизова «Крестовые сёстры»: мифопоэтический контекст / А. В. Громова // Русистика и компаративистика. Сборник научных статей. Вып.7, кн.2. - Москва: МГПУ, 2012.

6. Грякалова Н. Ю. Человек модерна: Биография - рефлексия - письмо / Н. Ю. Грякалова. - Санкт-Петербург, 2008.

7. Данилевский А. А. Ремизов Алексей Михайлович / А. А. Данилевский // Русские писатели. 1800-1917. Биографический словарь. Т. 5. -Москва, 2007.

8. Завгородняя Г. Алексей Ремизов: Стиль сказочной прозы / Г. Завгородняя. - Ярославль, 2004.

9. Иванов-Разумник Р. В. Творчество и критика. Статьи критические / Р. В. Иванов-Разумник. - Санкт-Петербург, 1922.

10. Измайлов А. Старорусские кружева / А. Измайлов, Москва, 1913.

11. Ильин И. А. О тьме и просветлении / И.А. Ильин // Собрание сочинений в 6 томах. Т. 6. Кн. 1. - Москва, 1986.

12. Козьменко М. Двоякая судьба Алексея Ремизова / М. Козьменко // Ремизов А.М. Избранные произведения. - Москва, 1995.

13. Козьменко М. В. Ремизов / М. В. Козьменко // Русские писатели XX века. Большая российская энциклопедия. - М, 2000.

14. Коробейникова О.Ю. Стилистика «романов» А.М. Ремизова. СПб., 2001.

15. Крайний А. З. И. Гиппиус. Разочарования и предчувствия / А. Крайний // Русская мысль. - 1910. № 12.

16. Кузмин М. Проза и эссеистика / М. Кузьмин // Т. 3. Эссеистика. Критика. - Москва, 2000.

17. Обатнина Е. А. Ремизов / Е. А. Обатнина. - Москва: Новое литературное обозрение, 2008.

18. Обатнина Е. «Магический реализм» А. Ремизова / Е. Обатнна // Ремизов А. М. Собрание сочинений в 10 томах. Т. 3. Оказион. - Москва: Русская книга, 2000.

19. Петелин В. В. Алексей Михайлович Ремизов / В. В. Петелин // История русской литературы XX века. - Москва: Центрполиграф, 2012.

20. Ремизов А.М. Собрание соч. В 10 т. Т. 10. / А. М. Ремизов.- Москва, 2003.

21. Ремизов А. М. Крестовые сёстры. Собрание сочинений в 10 томах Т. 4. Плачужная канва / А. М. Ремизов. - Русская книга, 2001.

22. Розанов Ю.В. Ремизов Алексей Михайлович / Ю. В. Розанов // Русские писатели. ХХ век. Биографический словарь. - Москва, 2009.

23. Российский гуманитарный энциклопедический словарь: В 3 т. -- Москва: Гуманитарный издательский центр ВЛАДОС: Филологический факультет СПбГУ, 2002.

24. Рыбаков Б. А. Язычество Древней Руси / Б. А. Рыбаков. - Москва, 1987.

25. Святополк-Мирский Д. Ремизов / Д. Святополк-Мирский // История русской литературы с древнейших времен по 1925 год. - Новосибирск, 2005.

26. Слобин Г. Проза Ремизова. 1900-1921 / Г. Слобин. - Санкт-Петербург, 1997.

27. Соколов А. Г. История русской литературы конца XIX - начала XX века / А. Г. Соколов. - Москва: Высшая школа, 2000.

28. Топоров В. Н. О «Крестовых сестрах» А.М. Ремизова: поэзия и правда / В. Н. Торопов // Петербургский текст русской литературы. Избранные труды. - Санкт-Петербург, 2003.

29. Тырышкина Е. В. «Крестовые сестры» А.М. Ремизова: концепция и поэтика / Е. Н. Тарышкина. - Новосибирск, 1997.

30. Тырышкина Е. В. Сны и явь героинь «Крестовых сестер» А.М. Ремизова / Е. В. Тарышкина //Алексей Ремизов. Исследования и материалы. - Санкт-Петербург, 1994.

31. Чуковский К. И. Для чего мы живём. «Крестовые сестры», повесть А.Ремизова. Альманах «Шиповника», кн. 13 [Электронный ресурс] / К. И. Чуковский // Речь. - 1910. - № 264. - Режим доступа: http://www.chukfamily.ru/

ПРИЛОЖЕНИЯ

Приложение 1

Основные характеристики женских образов в романе

Образ

Постоянная черта образа, указание на связь с Божественным началом

Описание страданий героини

Акумовна

…улыбаясь и поглядывая как-то по-юродивому из стороны, кроткая, божественная, безродно-несчастная»

…Когда лихо, не плачут

Вера Николаевна

…глаза, как потерянные -- бродячей Святой Руси

…И всю ночь она не плакала, она выла, словно петлей ей горло сжимали и петля затягивалась туго

Верочка Вехорева

…Бьется она головою о стенку без слез, без жалобы, с раскрытыми сухими глазами: когда лихо, не плачут

Верушка

Чудотворная

…Огонек какой-то, нет, еще что-то, чего уж никак не спрячешь и у сонного под веками поблескивать будет.

Анна Степановна

…И оттого она так улыбалась, больно на душе за ее улыбку.

Женя

…А какая-то вспорхнутость глаз и руки, будто умоляет она пощадить, не трогать ее, осталась до конца ее жизни

…В животной боли и в отвращении и в ужасе криком кричала бы, если бы крик не сдерживала

Адония Ивойловна

Любит Адония Ивойловна блаженных и юродивых, старцев и братцев и пророков

Плачет Адония Ивойловна. Да и как ей не плакать?

Приложение 2

Схематическое изображение системы образов в романе Ремизова «Крестовые сёстры»

Образы, выполняющие роль матери по отношению к герою

Евгения Александровна = Богородица

Акумовна = Богородица

Центральные герои и его «братья»

Иван Алексеевич Глотов = Иуда

Пётр Маракулин = Спаситель / апостол Пётр

Павел Плотников = апостол Павел

«Сёстры» центрального героя

Верочка Вехорева = Мария Магдалина

Вера Кликачёва

Анна Степановна

Девочка Верочка

Размещено на Allbest.ru


Подобные документы

  • Анализ основных эпизодов романа "Война и мир", позволяющих выявить принципы построения женских образов. Выявление общих закономерностей и особенностей в раскрытии образов героинь. Исследование символического плана в структуре характеров женских образов.

    дипломная работа [178,8 K], добавлен 18.08.2011

  • Место и роль творчества А.П. Чехова в общем литературном процессе конца XIX — начала XX веков. Особенности женских образов в рассказах А.П. Чехова. Характеристика главных героев и специфика женских образов в чеховских рассказах "Ариадна" и "Анна на шее".

    реферат [37,4 K], добавлен 25.12.2011

  • Жизненный путь Эриха Марии Ремарка. Сентиментализм и психологизм первых произведений автора. Особенности отражения женских и мужских образов в автобиографическом романе "Приют гроз". Поиск смысла жизни главной героини Гэм в одноименном произведении.

    курсовая работа [52,2 K], добавлен 16.11.2010

  • Особенности построения женских образов в романах Ф.М. Достоевского. Образ Сони Мармеладовой и Дуни Раскольниковой. Особенности построения второстепенных женских образов в романе Ф.М. Достоевского "Преступление и наказание", основы человеческого бытия.

    курсовая работа [41,3 K], добавлен 25.07.2012

  • Биография И.С. Тургенева и художественное своеобразие его романов. Тургеневская концепция человека и композиция женских характеров. Образ Аси как идеал "тургеневской девушки" и характеристика двух основных типов женских образов в романах И.С. Тургенева.

    курсовая работа [49,4 K], добавлен 12.06.2010

  • Исследование онтологического значения пространства и времени в творчестве А.М. Ремизова. Изучение символики художественного космоса в ранних редакциях романа "Пруд". Характеристика круга и его символики, связанной с внутренней организацией текста романа.

    статья [24,0 K], добавлен 07.11.2017

  • Особенности творческой индивидуальности М. Веллера, внутренний мир его героев, их психология и поведение. Своеобразие прозы Петрушевской, художественное воплощение образов в рассказах. Сравнительная характеристика образов главных героев в произведениях.

    реферат [65,6 K], добавлен 05.05.2011

  • Проблематика, система образов, жанровое разнообразие романа Булгакова "Мастер и Маргарита", история его создания. Особая выразительность и смысловая насыщенность образов. Роман Шолохова "Тихий Дон", история его создания. Реализм женских образов и судеб.

    реферат [37,2 K], добавлен 10.11.2009

  • Комплексное системное описание и теоретический анализ системы образов в романе "Портрет Дориана Грея" Оскара Уайльда. Определение сущности понятия "система образов". Анализ образов, стилистических приемов романа и их влияние на стиль и повествование.

    дипломная работа [74,3 K], добавлен 10.04.2011

  • Исследование и анализ мировоззрения А. Ремизова, его "миф о мире", в основу которого положено дуализм Добра и Зла как неразрывного единства. Связь мифологического начала в прозе автора, особенности и главные принципы языковой организации произведений.

    статья [35,3 K], добавлен 22.03.2015

Работы в архивах красиво оформлены согласно требованиям ВУЗов и содержат рисунки, диаграммы, формулы и т.д.
PPT, PPTX и PDF-файлы представлены только в архивах.
Рекомендуем скачать работу.