Русская православная церковь считала алтайцев православными и стремилась к усилению своего влияния в населённых ими районах. Алтайцы усвоили православные праздники (Крещение, Пасху, Троицу), некоторые обычаи, характерные для народной православной культуры (напр., обычай вешать на Троицу в доме свежие цветы и хранить их целый год). Православные молитвы были переведены миссионерами на алтайский язык; служба в православных храмах ведётся на алтайском и русском языках. Православные священники-миссионеры на Алтае нередко выступали просветителями: они изучали алтайский язык, обучали алтайцев русской грамоте. Протоиерей В. И. Вербицкий (1827--1890) посвятил свою жизнь изучению языка и культуры алтайцев. Он составил первую «Краткую грамматику алтайского языка» (1869), «Словарь алтайского и аладагского наречий тюркского языка» (1884). В его книге «Алтайские инородцы» (1893) собраны сотни записей фольклорных произведений, описаны обычаи алтайцев.

Однако древние верования и обряды отступали очень медленно. У алтайцев существовало представление о том, что мир управляется множеством добрых и злых духов, которыми повелевают два божества: добрый создатель мира Ульгень и злой подземный владыка Эрлик. Им обоим в жертву приносили лошадей, мясо которых поедалось участниками церемонии, а шкура растягивалась на шесте и оставлялась на месте жертвоприношения. Алтайцы придавали большое значение общественным молениям. Молились небу, горам, воде, священному дереву -- берёзе. Значительное место в верованиях алтайцев занимают представления о духах-хозяевах природы (ээзи). Хозяева воды (суу ээзи), как правило, безобидны, но те, кто увидит такого духа, нередко вскорости умирает. Дух-хозяин Алтая (Алтай ээзи), представляющийся в образе старика или девушки, покровительствует охоте. Охотник, добившийся его милости, возвращается с богатой добычей. Дух горы (тайга ээзи) также может давать охотничью удачу, если его почтительно попросить. Существует представление о том, что духи-хозяева любят слушать песни, сказки и героические сказания, горловое пение (кай). Обычай брать в охотничью артель искусного сказителя бытовал во многих районах Алтая до недавнего времени. Духи-хозяева, являющиеся в образе молодых прекрасных женщин, нередко брали охотников себе в мужья. Пока дух-хозяйка жила с охотником, он добывал много зверя. Если же, вернувшись домой, он рассказывал кому-либо о встрече с духом, вся добыча пропадала. Злые духи -- алмысы, шулмусы -- опасны и вредоносны. Нередко они в облике женщин соблазняли охотников, отнимая у них удачу. Когда алмыска принимала свой настоящий облик, её можно было застрелить из ружья. Алмысы в мужском обличье соблазняли женщин и сводили их с ума. Особый пласт верований составляют представления о шаманах как о людях, наделённых сверхъестественной силой. Шаманы спускаются в подземное царство, к владыке Эрлику, чтобы вернуть душу больного человека, изгоняют вселившихся в людей злых духов. Шаманам приписывается способность предсказывать будущее, летать, превращаться в живых существ и неживые предметы. Если потревожить могилу умершего шамана, взять какие-либо его вещи, это вызовет несчастья.

У алтайцев существовал культ тёсов -- семейных и родовых покровителей, воплощением которых считались их изображения. Этим изображениям молились и, чтобы задобрить тёсов, имитировали их кормление (чачылга). Большинство обрядовых действий совершалось при участии камма (шамана). Обряды совершались под звуки священного бубна, в который кам бил специальной колотушкой. На кожу бубна было нанесено изображение Вселенной и населяющих её существ. Рукоять считалась духом-хозяином инструмента, у алтайцев она представляла человеческую фигуру.

На традиционные верования алтайцев оказали влияние не только православие, но и буддизм. Представления о помощниках верховного творца, покровительствующих людям, связаны по происхождению с Майтреей, Шакьямуни. История ряда местностей на Алтае связывается с огромной птицей Кереде, образ которой восходит к индийской Гаруде.

В начале XX века среди алтайцев начал распространяться бурханизм (от заимствованного у монголов слова «бурхан» - «будда») -- разновидность шаманизма в сочетании с элементами христианства и тибето-монгольского буддизма.

В основе религиозной жизни современных алтай-кижи лежит их отношение к земле - как к своей местности, так и ко всему Алтаю Потапов Л.П. Очерки по истории алтайцев. - М., 19536. - С. 199.. Уважительное отношение к земле наблюдается не только в почитании отдельных священных мест, таких как горы (ыйык туу) или лечебные источники (аржан суу), но, прежде всего в целостном отношении коренных народов к Алтаю. Можно сказать, что Алтай для коренных народов является составной частью человека. В самом четком виде это прослеживается в рассказах о невозможности покинуть родной край. Алтай-кижи часто говорят, что если человек покинет Алтай, его жизнь может не сложиться, он заболеет или даже умрет. Это происходит не столько из-за эмоционального расстройства, сколько именно по причине отлучения. Южные алтайцы представляют это так, будто часть человека была от него оторвана.

Возле дорог можно видеть деревья (лиственница), к которым привязывают jалама - лоскутки материи, прежде всего белого или другого светлого цвета - это подарки духам-хозяевам, играющим в настоящее время главную роль в религиозной жизни южных алтайцев. Хотя имеются и многие другие персонажи, у ээлер большое влияние на человеческую жизнь. Алтайцы говорят: "Ээля jок немее jок " ("Без ээлер ничего не бывает"). Понятие об ээлер встречается у многих народов Внутренней Азии. Исследователи чаще всего описывают значение этого термина по отношению к священным или особенным местам. Алтайское понятие ээлер очень близко по смыслу к даурскому понятию ajuн в том виде, как оно описано К. Хамфри. Это понятие позволяет людям обсуждать внутреннюю или скрытую энергию разных существ, вещей и явлений и входить во взаимодействие с ними.

Алтайдын ээзи и Алтай Кудай - два понятия, значение которых для религиозной жизни алтайцев невозможно переоценить. Алтайдын ээзи - это хозяин Алтая по отношению, как ко всей алтайской территории, так и к определенным местам. Это метонимия и это означает, что, говоря о ээзи, алтайцы говорят одновременно об определенном месте и обо всем Алтае. Хотя много рассказов про черты ээлер, в которых рассматривается их характеристика (пол, возраст, даже этническая принадлежность) или качества (например, способность превращаться - кубулып - показывать себя людям в разных обликах), в основном они понимаются как своего рода энергия, само существование которой главнее, чем разные формы, которые она принимает.

В последние годы понятие Алтайдын ээзи все чаще дополняется другим понятием - именно Алтай Кудай. Это выражение подчеркивает божественность, сакральность всего Алтая. Для алтайцев Алтай - это самое святое; сакральность земли, природы, всех природных явлений кроется в самих людях. Трансцендентный "бог" (кудай) и имманентный Алтай совмещены здесь в одно целое.

Самым распространенным среди исследователей подходом к изучению алтайской религиозной жизни долгие десятилетия было выделение пластов анимистических, шаманистических, буддийских, христианских и других верований, практик и влияний (Потапов Л.П., 19786, 1991; Дьяконова В.П. 2001; Сагалаев A.M. 1984). Современный алтайский этнограф СП. Тюхтенева пишет про алтайцев: "В этнографической литературе религиозные верования алтайцев по сей день не стали предметом фундаментального исследования. Единый религиозный комплекс, включающий в себя и архаические, и шаманистские, и ламаистские, и христианские верования и представления, до сих пор предпочитают изучать раздельно". Тюхтенева СП. Современное состояние этнического самосознания алтайцев (1987 - 1997 гг.) // Кан Алтай - Горно-Алтайск, 1997, №2. - С.8.

Безусловно, можно сказать, что религиозная жизнь алтайцев подвергалась разным влияниям: шаманистическим, буддийским, христианским и др.

Большинство посещают христианские церкви. Кроме того, жители Алтая путешествовали в Монголию, а по некоторым данным, и в Тибет, чтобы получать образование в буддийских монастырях. Это были единицы, но эти люди приносили с собой на Алтай буддийские принадлежности и идеи.

Однако сами Алтай-кижи не называют своих верований ни шаманизмом, ни буддизмом, ни даже бурханизмом, хотя, конечно, все эти термины им хорошо известны. Они говорят, что у них есть своя вера (бойынын jаны), а если уж обязательно надо ее кому-то назвать, ее предпочитают определять как Алтай jан - алтайская вера.

Вместе с тем людей, которые имеют самый сильный духовный потенциал, алтайцы именуют просто неме билер кижи. У всех людей этой категории есть свои духи-помощники. Термин кам (шаман) используют крайне редко, только в отношении единичных лиц нашего времени или же когда речь идет о «знающих людях» прошлого. Кам считается самым сильным среди знающих людей. Бытует мнение, что быть камом - это необыкновенно сложная задача. Путь шамана опасен, он приносит ему (ей) а также его (ее) семье много боли. Семья кама обычно неприветливо встречает его (ее) шаманское призвание, несмотря на престиж этого занятия. В сегодняшней России большой интерес со стороны средств массовой информации и общественности к альтернативной медицине, а Алтай - место паломничества и разных целителей, и людей, ищущих исцеления или "энергетической зарядки". Таким образом, возникли новые позитивные стимулы к тому, чтобы быть шаманом.

Но даже в такой ситуации призвание шамана остается трудным путем для тех немногих, которые сами бы его не избрали, если бы у них был выбор.

Сила шамана амбивалентна. Люди идут к камам как к целителям и предсказателям, ищут у них помощи в сложных ситуациях. Однако знания шамана потенциально опасны и для клиентов, и для самого шамана. Сила шамана - это потенциал, который можно использовать по-разному.

Предсказаниями занимаются (кроме камов и других билер кижи) три группы людей: 1) гадающие на картах, 2) куманакчы, гадающие на 41 камне или бобах, 3) вид предсказаний, очень редкий сегодня - гадание на бараньей лопатке (таких гадателей называют jарынчы).

Кроме того, есть люди, которые особенно хорошо исполняют определенные ритуалы. Заказчики просят совершить ритуальные действия от их имени. Например, алкышчы знает благословления, и его могут пригласить благословить огонь во время свадьбы. Есть люди, которые умеют совершать ритуальные кропления молоком или чаем (чачып). Другие умеют приготовлять jалама -- лоскутки материи, которые привязывают на перевалах или возле священного источника. Кто-то может очищать дом или человека дымом горящего можжевельника (аластап). Однако все эти действия могут быть исполнены любым человеком, так как при их исполнении не требуется особой связи с духовными мирами. Каждый может проговорить благопожелание - алткыш - нужно только его выучить, а если и это кому-то тяжело дается, можно благословить и простым словом, без рифм и поэзии. Но самыми хорошими и полезными считаются благословления людей, у которых слова, просто текут, выходят как будто сами по себе, естественно. Подобные благословления происходят во время ритуала, и нелегко эти слова повторить вне ритуального контекста. В данном случае, как полагают, алкышчы (говорящий алкыш) имеет доступ к духовным мирам, и алкыш появляется в процессе общения с ними. Такого алкышчы могут уже назвать "билер кижи" - "знающим человеком". Кроме описанных выше людей, частью практики, которых является лечение, целительством на Алтае занимаются также специалисты, в деятельности которых не предусматривается общение с мирами духов. К таковым относятся эмчи-томчи - целители. Эти люди используют при лечении разные методы, в частности, целебные травы, наложение рук, заговоры. На сегодняшний день термин эмчи относится и к медикам. Существуют также сыймучы, занимающиеся массажем, и тудучы - костоправы.

Самый популярный традиционный способ лечения - посещение целебных источников аржан суу. В каждой местности есть аржан, к которому местные жители отправляются в новолуние за водой. У каждого источника имеется свой ээзи - дух-хозяин. В большинстве случаев, как полагают, это молодые девушки. Поэтому возле источников кроме обычных лент (jалама), таких же, как возле уле, оставляют также разноцветные нитки, лоскутки красивых материй и даже серебряные и другие украшения. Это подарки хозяйке аржана.

Самые большие и популярные источники - Бугузун и Jунмалу. К ним отправляются обычно летом или ранней осенью, когда аржан "созрел" (быжырып) и обладает значительной целебной силой. Едут туда всегда в первой половине лунного месяца и остаются на непарное количество дней. Перед тем как брать воду из источника, совершают обряд подношения аржану угощения (сан) путем сжигания пищи на специально приготовленном алтаре (такыл). На этот же аржан человеку за время его (ее) жизни полагается совершить непарное количество поездок. Потапов, Л.П. Этнический состав и происхождение алтайцев. - Л.: Наука, 1969.- С. 104.

Говоря о духовном мире алтай-кижи следует сказать и про музыкальную культуру, которая тесно связана с обрядом камлания и общения с духами - ээлер. Музыкальные инструменты и исполнители горлового пения также имеют своих духов - помощников.

Алтайский эпос известен и изучен благодаря творчеству сказителя Алексей Григорьевич Калкина (опубликованы его сказания "Очи-Бала", "Маадай-Кара" и другие). Структурной единицей музыкально-поэтической композиции сказания является тирада, которая состоит из: 1) обрамляющих сольных наигрышей на тошууре (мелодически противопоставленных партии сопровождения и имеющих украшающее значение); 2) вокализации на асемантические слоги при особой настройке певческого аппарата: сжатии в гортани на уровне вестибулярных складок, движениях губ и языка, напряжении резонаторов, за счет чего формируется шумовая форманта, усиливающаяся в свистящий мелодизированный призвук (данный тип бинарной фонации выполняет функцию настройки голоса и украшения вокальной партии); 3) речитативного раздела, основанного на изоморфных восьмисложных поэтических строках. Речитация делится на "тонкий" и "толстый" способы звукоподачи кая: "тонкий" образуется при сжатии гортани, "толстый" (который В.И. Вербицкий называет "дребезжащей октавой") образуется при усиленном сжатии гортани и сближении связок, за счет чего появляется новый певческий тембр с октавным звучанием.

У алтайцев сохранилась традиция скотоводческих заговоров эмизер, jepun jam, сааган, целью исполнения которых было сохранение приплода в период его появления. Заговоры направлены на конкретные виды животных (овца, коза, корова, як, лошадь, верблюдица), например, кой jepun jam -"овца отказалась (от детеныша)" - поется человеком на индивидуальную мелодию и не предназначен для прослушивания, в заговорах используются слова-символы, имеющие магическую функцию.

Алтайские сказочные напевы обнаруживают близость к колыбельным и скотоводческим заговорам. Зафиксированы пять типов колыбельных песен: это кабай кожон, индивидуализированные напевы на звукосимволические слова (бай-бай, бой-бой), напевы со смешанным текстом, напевы с развернутым поэтическим текстом (в мужском исполнении могут петься каем в сопровождении топшуура), ассимилированные напевы из других культур.

Для исполнения песенной поэзии кожон характерна тембровая специфика - наличие "фальцетных призвуков", родственных якутским кылысах, и возникающим вследствие быстрин, сближения верхних частей напряженных связок.

Музыкальные инструменты алтайцев: топшуур, шипи, шоор, или темир комус ("железный комус") с противопоставлением двух разновидностей этого инструмента, различающихся по форме петли, к которой припаян стальной язычок - 1) "вилкообразного" am комус ("лошадь-комус") и 2) с круглой петлей кой комус ("овца-комус"); кыл-комус - цитра со струнодержателем в форме выдолбленного корыта, без резонаторной коробки, манера игры на которой подобна игре на музыкальном луке. Во время исполнения наигрыша часто артикулируется песенно-поэтический текст, как правило, любовного содержания. В прошлом существовали также архаичные инструменты из тростника (кулузын комус) и из побегов кустарника (тая комус - "ветка-варган"). Шаманский бубен тезим тюнгюр с антропоморфной рукояткой служил для общения с духами.

Известны фоноинструменты - абырга (труба - манок на марала) (иногда для имитации голоса марала используется "травяная флейта" шоор); сыгырткыш (ивовый свисток - манок на бурундука); эдиски (свободный аэрофон - манок на косулю); кото (язычковый колокол, одеваемый на шею лошади или коровы); кузуни (маленький колокольчик для коз или овец); пастушеский посох-погремушка кынгырууш или кыркыруш; детские звуковые игрушки кырлюш (вихревой аэрофон-жужжалка, в прошлом имевший отношение к похоронной обрядности, с тем же названием - вращаемая гуделка-аэрофон из прямоугольной деревянной пластины); учукту акпаш (двухлопастный или в символической форме совы вихревой аэрофон); шалтрак (деревянный крюк для колыбели с погремушками из косточек на кожаных ремешках). Суразаков, А.С. История и культура народов Горного Алтая / А.С. Суразаков. -Горно-Алтайск: Горно-Алтайская типография, 1994.- С. 68

Борьба алтайских племён с китайскими и джунгарскими захватчиками, мечты трудового народа о счастье отразились в народной поэзии: в героическом эпосе, сказках, песнях, преданиях, пословицах, загадках. В 19--20 вв. были популярны сказители М. Ютканаков, Ш. Шунеков, Н. Улагашев и др. В XIX в. выступил просветитель-миссионер М. В. Чевалков. После Октябрьской революции народная поэзия отражает коренные преобразования в горах Алтая. Создаются условия для развития литературы алтайцев. В 20-е гг. XX в. работали писатели: М. В. Мундус-Эдоков, автор первых алтайских пьес («Невестка», 1927; «Прежде и теперь», 1928); П. А. Чагат-Строев, автор поэм «Мудрый богатырь» (1926) и «Кара-Корум» (1929) о революционных событиях и Гражданской войне на Алтае. В 30--40-х гг. творчество П. В. Кучияка (1897--1943) стало летописью жизни алтайского народа с предреволюционных лет до Великой Отечественной войны (пьесы «Борьба», 1932; «Чейнеш», 1940; «Два гвардейца», 1950; поэма «Арбачы», 1933; повесть «Чертова долина», опубл. 1945, и др.). Появились произведения старейшего писателя Ч. А. Чунижекова (р. 1898: поэма «Тууди», 1947; сборник стихов «Мое слово», 1953; «Избранные произведения», 1959: «Очерки», 1960; повесть «Мундузак», 1962). В 50--60-х гг. литература Горно-Алтайской автономной области пополнилась именами А. Саруевой (р. 1914; сборники стихов «Расцветай, Родина!», 1953; «Мой Алтай», 1957; «Сырга», 1960; «Тебе, мой край», 1961), С. Суразакова (р. 1925; сборник «Хозяин гор», 1962), А. Адарова (р. 1932; сб. «Песни сердца», 1958; «Земля, поднятая к солнцу», 1964), Л. Кокышева (р. 1933; сборник «Стихи», 1958; роман «Арина», 1959), Э. Палкина (р. 1934; сборник «Такой обычай», 1959) и др.

Праздничная культура алтай-кижи стала очень богата после вступления в состав Российского государства, алтай-улус начали приобщаться к христианской культуре, праздникам и обычаям. В советское время с большим удовольствием отмечали некоторые христианские и русские праздники. В эти дни в Домах культуры организовывались концерты и встречи, а в домах у большинства жителей накрывался стол, готовились угощения. Кроме того, работники культуры устраивают праздники села, улицы, родов, фамилий. Праздник 9 мая - Дня Победы в XX веке имел большую значимость, размах, торжество, сравнивая его проведение в XXI веке, хочется отметить что в деревнях и селах пропала былая атмосфера этого праздника, осталась только формальность.

К традиционным праздникам алтайцев, имеющим многовековую историю, можно отнести Jажыл-бяр и Сары-бяр, Чага-байрам - встреча нового года. Jажыл-бяр знаменовал приход весны и пробуждение природы, а Сары-бяр - конец цветения, когда не стоит тревожить духов природы, эти праздники проводились старейшинами рода и людьми имеющими связь с ээлер, чтобы их задобрить и предотвратить несчастья.

Традиция проведения Эл-Ойына сложилась совсем недавно: впервые он состоялся в 1988 году в Онгудайском районе селе Ело. Уже через два года Эл-Ойын приобрёл статус республиканского, он проводился в разных районах Горного Алтая, на волне возрождения народной культуры, как прямой наследник межродовых встреч алтайских племен. Вобравший в себя лучшие элементы древних народных традиций, он в то же время является молодым праздником, отвечающим современным представлениям о "народном гулянье".

Первоначально Эл-Ойын замышлялся как своеобразные "олимпийские игры" местного масштаба, чемпионат по национальным видам спорта, хотя сразу было решено, что мероприятие должно иметь яркий народный колорит и быть не просто играми на свежем воздухе, но и способствовать развитию алтайских культурно-исторических традиций.

У истоков создания Эл-Ойына стояли такие известные ныне в Республике люди, как Г. Немов, В. Тюхтенев, Г. Кучигашев, М. Каланаков -- журналисты, переводчики, спортивные организаторы. Авторами имени праздника стали Борис Кортин и Сергей Теменев; а происходило все это в 1987 году. Первый Эл-Ойын состоялся летом 1988 года у села Ело Онгудайского района, в красивой зеленой долине. В его программу входили соревнования по пяти видам национальных спортивных игр -- борьба "куреш", "шатра", "кодурге таш", стрельба из лука, конные соревнования; театрализованное представление, выступление народных коллективов.

Говоря об алтай-кижи, нельзя не отметить особо один праздник годового цикла. Это Чага байрам - праздник начала нового года по лунному календарю, проходящий в январе - феврале. До 1990-х годов его отмечали в основном в Кош-Агачском районе, но на волне так называемого национально-культурного возрождения его стали организовывать и в других районах Республики Алтая.

Праздники типа Чага байрам достаточно подробно описаны в литературе (Адрианов А.В., 1993; Галданова Г.Р., 1983; Монгуш М.В., 1992; Пахутов А.Е., 1989; Жуковская Н.Л., 1988). Все они содержат похожие элементы: это уборка жилища; открытие продуктов, приготовленных осенью для праздника; использование белых вещей (одежды, подарков, материалов, молочных блюд); ритуальное сжигание пищи; брызгание молоком и чаем; приготовление специальных алтарей для совершения обряда; хождение по гостям; общая еда и поздравления друг друга.

Осенью коренные народов центральных районов Республики Алтай, как и все остальные, заготавливают продукты, которые будут использованы во время Чага байрама. Их держат отдельно от ежедневной еды и открывают в день праздника.

За день до праздника режут овцу и варят мясо. Люди идут в баню, готовят праздничную одежду, стряпают булочки, хлеб, если есть молоко - готовят молочную водку. Родственники и соседи приглашаются на праздник. Следующим утром, как только взойдет солнце, перед домом на восточной стороне двора устанавливается алтарь: несколько камней с плоским камнем наверху. Такие алтари называют обычно сан (как и саму эту церемонию) или такыл. Они стоят возле домов несколько дней после праздника, так что несложно заметить, в каких домах Чага байрам уже проводился.

Когда сан-такыл готов, на него кладут намного подгоревшего коровьего или овечьего навоза (тезек), вынесенного из домашней печки, вместе с можжевельником. Члены семьи выносят из дома большие тарелки, наполненные едой, которая будет сжигаться во время церемонии. На восточной стороне от алтаря никто не должен стоять. Именно оттуда приходит Алтайдын ээзи, чтобы принять у людей угощение и услышать благопожелания. Самый старший из членов семейства и родственников, тот, у которого есть своя благополучная семья, начинает ритуал. Он брызгает (чачып) молоком и чаем, говорит благопожелание (алканар), обходя сан-такыл по солнцу. После него все собравшиеся делают то же самое, а затем берут немного еды из приготовленных тарелок и кладут ее в огонь (сан), обходят его по солнцу (айланар) и, обратясь лицом к востоку, кланяются (мургуул). Все пробуют остатки жертвенной еды (амзагар) и выпивают оставшиеся молоко и чай.

После этого все идут домой, где поздравляют друг друга с наступающим годом, садятся за стол и празднуют. Гости получают подарки: обычно это три метровых пояса (куур) из разноцветной материи для мужчин и платки или скатерти для женщин. Праздник продолжается весь день. Весть о празднике в данной семье быстро переносится из дома в дом, и к праздничному столу собираются гости со всей деревни. На следующий день все должны вернуться к повседневным занятиям, но оказывается, что уже другая семья празднует Чага байрам, и праздник продолжается.