Преподаватели средневековых университетов: статус, положение, функции

Каким же был путь к желанному титулу - «магистр» или «доктор»? Пользоваться этими понятиями начали в XII в., если не раньше. Поначалу это было, скорее, только обиходное понятие, не имевшее официального статуса. Некто мог назвать себя магистром, если он работал в школе (независимо от того, был ли он принят на работу или основал ее по своей собственной инициативе, с авторизацией, лицензией, обычно предоставляемой епископом данной местности). В более широком смысле этим титулом мог пользоваться любой человек, обучавшийся определенное время и закончивший школу с более или менее формально удовлетворительными оценками своего магистра, который гарантировал уровень отличия, достигнутый его учеником. В XII в. такие магистры начали появляться в кафедральных соборах (cathedral chapters), в римской курии и некоторых княжеских канцеляриях, не говоря уже о тех, кто основывал новые школы в Париже, Болонье, Монпелье или Оксфорде.

В момент возникновения университетов приобретение звание магистра перестало быть вопросом традиционной практики, а стало определенной процедурой, которую университеты объявили своей монополией и которая была педантично проработана. Не вдаваясь в подробности, отметим, что тесты, определяющие право кого-то на это звание, обычно состояли из трех элементов.

На первой стадии юноша, только явившись в университет, должен был записаться у профессора, который будет за него в ответе. Студент занимался у профессора от трех до семи лет и в случае успеха получал степень бакалавра, которая рассматривалась ступенью к научной степени. Бакалавр посещал лекции других профессоров, помогал обучать вновь пришедших студентов, то есть становился своеобразным «подмастерьем». В итоге, он становился кандидатом на получение ученой степени (магистра, доктора, лиценциата) ДжуринскийА.Н. История педагогики древнего и средневекового мира. М.1999.- С.146.. Далее требовалось, чтобы кандидат, с согласия своего магистра, который полагал, что его ученик достиг достаточно высокого уровня, представился университетским властям, ректору и канцлеру. Последний, обычно в присутствии жюри магистров, мог проконтролировать, насколько кандидат выполнил необходимые с точки зрения требований морали и предшествующего периода учебы требования Из статутов всех факультетов Парижского Университета// Антология педагогической мысли христианского средневековья. М.,1994. Т2.- С.210.. Например, проучился ли он столько времени, сколько необходимо? Выполнил ли как бакалавр все предписанные упражнения, прочитал ли требуемые тексты и прошел ли все положенные диспуты? Для студентов - медиков помимо изучения текстов о болезнях, средствах лечения и.т. п., требовалось и наличие стажа практической работы на момент окончания учебы (изучение собраний consilia, представлявших описание конкретных случаев заболеваний, ассистирование профессору или практикующему врачу в ходе посещения им пациентов) Сирэйси Ненси Средневековый университет: факультет медицины// Alma mater№ 11. 1997,-С.-42.После этого назначался экзамен, который часто называли «частным» или «строгим» и который проходил в присутствии жюри под председательством канцлера. Обычно экзамен предполагал проведение кандидатом продолжительного диспута по частному вопросу. «Если соискатель проходил эти два теста, он мог рассматриваться как окончивший (licentiatus), но, парадоксально, эта licentia, гарантируемая канцлером, хотя и могла служить гарантией уровня интеллектуальной подготовки, еще не открывала ему путь к преподавательской деятельности в университете. Для получения права на преподавание он должен был пройти третий тест, иногда называвшийся «публичным» экзаменом, который мог состояться после того, как была гарантирована licentia. Для этого использовался достаточно многозначительный термин inceptio или «инаугурация» Городская культура. Средневековье и начало нового времени /Под ред. В.И. Рутенберга. - Л., 1986. - С.46.. Регламентации подлежали экзамены на получение степени. Здесь у каждого университета также имелись свои обычаи, которые изменялись со временем. Возьмем в качестве примера два типичных curriculum - юриста из Болоньи и парижского артиста.

Новоиспеченный болонский доктор получал свою степень в два этапа: собственно экзамен (ехатеn или ехатеn privatum) и публичный экзамен (conventus, conventuspublicus, doctoratus), представлявший собой скорее церемонию вступления в должность.

Незадолго до личного экзамена consiliarius нации, к которой принадлежал кандидат, представлял его ректору. Кандидат клятвенно заверял последнего, что исполнил все, что требуется уставами, и не пытался подкупить своих экзаменаторов. В предшествующую экзамену неделю один из мэтров представлял его архидиакону, ручаясь за его способность выдержать проверку. Утром в день экзамена кандидат, прослушав мессу Св. Духа, представал перед коллегией докторов, один из которых давал ему два отрывка для комментирования. Он удалялся к себе, чтобы подготовить комментарий, который зачитывался вечером в общественном месте (чаще всего в соборе) перед жюри из докторов, в присутствии архидиакона, который, однако, не имел права вмешиваться. Вслед за комментарием он отвечал на вопросы докторов, которые затем удалялись для голосования. Решение принималось большинством голосов, архидиакон сообщал о результате.

Сдав этот экзамен, кандидат становился лиценциатом, но еще не получал докторского звания и права на преподавание: для этого требовалось пройти публичный экзамен. С помпой кандидата сопровождали в собор, где он произносил речь и зачитывал тезисы о каком-нибудь из правовых положений, а затем защищал их от нападавших на него студентов. Тем самым он впервые играл роль мэтра на университетском диспуте. После этого архидиакон торжественно вручал ему лицензию, дающую право преподавать и соответствующие знаки отличия: кафедру, раскрытую книгу, золотое кольцо, судейскую шапочку или берет.

От юного парижского артиста требовалось получение предварительной степени. Трудно утверждать с полной уверенностью, но вероятнее всего она была итогом первого экзамена, determinatio, в результате которого студент становился бакалавром. Determinatio предшествовали еще два экзамена. Сначала кандидат должен был выдержать дискуссию с мэтром во время responsiones. Дебаты происходили в декабре перед постом (во время которого происходил экзамен). Если кандидат успешно проходил эту проверку, то его допускали к ехатеn determinatium или baccalariandorum, где он должен был доказать, что удовлетворяет требованиям статутов, и продемонстрировать знания текстов, включенных в программу авторов, отвечая на вопросы жюри мэтров. Вслед за этим следовало determinatio: во время поста он читал ряд курсов, чтобы показать свою способность к университетской карьере.

Вторым этапом был собственно экзамен, который давал лицензию и степень доктора. Он также подразделялся на несколько этапов. Самый важный из них заключался в серии комментариев и ответов на вопросы перед жюри из четырех мэтров под председательством канцлера или вице-канцлера. Несколькими днями позже канцлер торжественно вручал кандидату лицензию во время церемонии, включавшей в себя лекцию (collatio), которую тот должен был прочесть, но она была чистой формальностью. Примерно через полгода кандидат действительно становился доктором во время inceptio, соответствующего болонскому conventus. Накануне этого дня он принимал участие в торжественной дискуссии, получившей название вечерни. В день inceptio он произносил перед факультетом инаугуральную речь, после чего ему вручались знаки отличия, соответствующие его степени. Ле Гофф Ж. Интеллектуалы в средние века. СПБ., 2002. С. 70-73.

В Германии императоры переносили иногда право давать лиценцию на т.н. дворцовых графов (пфальцграфов, comites palatini), конкурировавших с университетскими канцлерами, или даже сами возводили в ученые степени. Правда, император Сигизмунд выразился однажды, что он в один день может произвести тысячу невежд в рыцари, но и в тысячу лет не может сделать хотя бы одного кого-либо доктором. Но о позднейшем императоре Фридрихе III известно, что, после своего императорского коронования, он многих в Италии возвел в доктора собственною властью. Эней Сильвий (впоследствии папа Пий II) в своей истории Фридриха говорит, что император возвел в доктора в Италии многих, обладавших вместо знания деньгами (multos doctores Caesar in Italia promovit quibus aurum pro scientia fuit). Тот же Фридрих в 1463 г., подтверждая привилегии герцогов австрийских и давая им титул эрцгерцогов, в виде увеличения и расширения их прав, предоставил им креировать магистров и докторов императорского (т.е. римского) права, медицины и семи свободных искусств, воздержавшись от включения в сферу эрцгерцогских правомочий возведения в степени по теологии и каноническому праву, очевидно, во избежание конфликта с папой. Франкфуртский канцлер называл себя канцлером в силу апостольского и императорского авторитета. Еще гораздо раньше, король Яков I Аррагонский, назначив канцлером леридского университета кафедрального каноника, оговорился, что он делает это с целью почтить церковь и университет, но что отнюдь не следует считать, на этом основании, канцлерскую должность церковною должностью. Польский и венгерский короли оставили за собой право назначения канцлера в университеты краковский и фюнфкирхенский, а позднее король Владислав, назначая канцлером новоучрежденного бреславского университета местного епископа, мотивировал свое назначение тем, что епископ бреславский есть первый между баронами Силезии. Для Вены и Ингольштадта канцлеры были назначены князьями. А всего интереснее то, что в Падуе сами доктора, по своему свободному решению, предоставили епископу падуанскому утверждение промоций, и лишь позднее папа подтвердил за епископом это право, как он сам говорит, давным-давно существовавшее. Суворов Н.С. Средневековые университеты // http://rl-online.ru/authors/180.html

Наконец, университетские статуты включали в себя целый ряд положений, которые, по примеру других корпораций, определяли моральный и религиозный климат университетской корпорации. Публичный экзамен, по итогам которого соискатель получал звание «магистра» или «доктора», не был связан с преодолением каких-либо особых трудностей - провал исключался. На самом деле это была церемония, которая часто проходила в церкви и сопровождалась молитвой, торжественными речами и вручением соискателю эмблем магистра: берета, перчаток и книги. После этого соискатель должен был выполнить свой первый магистерский акт, проведя диспут со студентами на тему по собственному выбору. Значение публичного экзамена очевидно.

Он был призван продемонстрировать компетентность, которую предшествующий экзамен и присуждение licentia гарантировали. Это был акт корпоративной значимости, демонстрировавший, что выпускник подготовлен к преподавательской деятельности. Тем самым подчеркивалось его торжественное вступление в число членов корпуса докторов, признание и принятие его коллегами. Даже канцлер, присутствуя на таких церемониях, не располагал властью вмешаться в процедуру присуждения магистерских и докторских степеней, так как такое присуждение было актом университета, в ходе которого последний провозглашал свою независимость и право принимать в свои ряды того, кого считает нужным.

Получение магистерской степени было сопряжено с немалыми затратами. Претендент должен был оплатить экзамены, как публичный, так и обычный. Он должен снабдить одеждой доктора, под руководством которого проходит промоция, а так же всех докторов, которые будут присутствовать на экзамене. Либо уплатить ему деньги на эту цель. Каждому доктору он тоже должен уплатить деньги за присутствие. Также он должен заплатить педелю, нотариусу университета. Помимо выплат претендент должен дарить перчатки на публичном экзамене ректору, докторам, педелям, знатным студентам. Уставы требуют от кандидатов все растущее число перчаток, которые должны вручаться докторам во время экзамена. В одном из болонских текстов (1387) уточняется: Кандидат обязан в удобное время представить через сторожа достаточное число перчаток для докторов коллежа… Эти перчатки должны быть настолько длинными и широкими, чтобы закрывать руку до локтя. Они должны быть также из хорошей замши и вполне свободными, дабы руки в них входили без помех и с удобством. Под перчатками из хорошей замши следует разуметь те, что покупаются не менее чем по 23 су за дюжину.

Если на получение ученой степени претендует ректор, то ему не надо ничего платить Из статутов Флорентийского Университета от 1387 года//Традиции образования и воспитания в Европе XI-XVII веков. - Иваново,1995.-С.114-115.. Так за получение докторской степени в Флорентийском университете должно было заплатить 2 флорина, 10 флоринов за публичный и обычный экзамены, 10 флоринов главному педелю Там же.По тем временам данные суммы были не маленькими. Помимо этого новоиспеченный магистр должен был за свой счет организовать пирушку. Празднества по случаю получения докторской степени все чаще сопровождаются увеселениями, как это принято у знатных особ: балами, театральными представлениями, турнирами.

Таковы были требования устава. Поскольку же речь идет о терминологии, то принято было, что магистерская степень присуждается в области свободных искусств, а докторская - в области права; в теологии и медицине вариаций званий, присуждавшихся выпускникам, было больше.

И тут стоит сделать несколько уточнений относительно практики. Прежде всего, не стоит забывать, что университет заканчивало меньшинство студентов. Точно сказать, сколько же оканчивали полный университетский курс, трудно. Доля окончивших меняется в широких пределах при переходе от одного университета, факультета или от одного периода к другому. Спрашивается, почему же так много студентов не проходили полный курс? Во-первых его продолжительность. Можно сказать, что в целом базовое университетское образование, а именно изучение свободных, искусств, длилось 6 лет и получали его где-то между 14 и 20 годами. В Париже это предписывалось статутами Роберта де Курсона и включало в себя два этапа: примерно за 2 года получали степень бакалавра, а к концу учебы - степень доктора. Затем происходило обучение медицине и праву - приблизительно между 20 и 25 годами. Первые статуты медицинского факультета предписывали 6 лет учебы для обретения степени лиценциата или доктора медицины уже после того, как студенты становились магистрами искусств. Наконец, богословие требовало большего времени: статуты Роберта де Курсона назначали 8 лет обучения и, как минимум, 35 лет для получения звания доктора теологии. В действительности богословию учились примерно 15-16 лет. Ле Гофф Интелектуалы в средние века.Спб,2002 .-С.68. Наиболее длительным оно было на теологическом факультете - 12-15 лет, где последовательно обретались степени «курсора» (бакалавра-репетитора), «библикуса» (комментирующего Библию), «сентенциария» (допущенного преподавать по книге «Сентенций» Петра Ломбарда), бакалавра «формати» (участвующего во всех диспутах), лиценциата (обладателя «права преподавать повсюду») и наконец, степень доктора теологии - означавшая наивысшую компетентность. К концу Средневековья наметилась тенденция к сокращению сроков обучения. Конечно, в действительности делалось немало уступок, позволяющих сократить необходимый срок пребывания в университетах (за взятки, из уважения к происхождению или сану соискателя или чтобы привлечь студентов в какой-нибудь новоиспеченный университет) Уваров П.Ю.История интеллектуалов и интеллектуального труда в Средневековой Европе (спецкурс).// www.worldhist.ru/teaching/special/courses/culture/Uvarov1.doc. С. 18. .

Кроме трудностей учебы, ее продолжительности и высокой стоимости стоит обратить внимание на расходы при получении самой степени. Обоснованным кажется предположение, что больший отсев был в университетах, имевших в своем составе высшие факультеты, хотя и на факультетах искусств в Германии XV в. регистрировался высокий уровень отсева: статистика показывает, что только три или четыре из десяти студентов становились baccalariatus и лишь один из десяти удостаивался степени магистра. С другой стороны, можно привести примеры получения степени обманом, благодаря коррупции или наличию специального разрешения.

Многочисленны были и такие студенты, которые никогда не могли стать преподавателями. Но становились ли все licentia магистрами или докторами? На таких факультетах, как факультеты искусства или теологический, эти два звания обычно сопутствовали друг другу и присуждались фактически одновременно.

В свою очередь в медицине и, особенно в области права в XIV и XV вв. они существовали раздельно. Многие licentia не ходатайствовали о присуждении докторской степени, потому что она стоила много дороже обычной и, хотя наделяла значительным престижем своего обладателя, не обеспечивала роста дальнейшей интеллектуальной компетентности, а была необходима только для тех, кто, в меру желания, хотел заняться педагогической деятельностью и должен был вступить в коллегию докторов.

Наконец, обучали ли все обладатели магистерской или докторской степени? Поначалу, особенно на больших факультетах искусств Парижа или Оксфорда, согласно уставам это было обязательным. Каждый новый магистр должен был на протяжении двух лет отработать как «обязательный» (necessarius) регент. Положительным в таком правиле было то, что «сама эта процедура гарантировала обновление педагогического персонала, но не всегда удовлетворяла тех, к кому она относилась, так как такое обязательное регентство могло задержать их профессиональную карьеру, а также тех магистров, которые уже прочно заняли свои места и были заинтересованы в ограничении числа школ и кафедр. Происходит постепенный отход от этого правила, и после реформы 1452 г. данное положение исчезает из уставов Университета Парижа» Средние века. Вып.56. - М., 1993. - С.170..

Таким образом, мы видим, что в средневековом обществе существовало 3 иерархических ступеней в преподавательском корпусе: бакалавры, лиценциаты, магистры и доктора. Для получения наивысшей-доктора или магистра необходимо пройти предыдущие две ступени.

Надо отметить тот факт, что бакалавры и лиценциаты тоже были своего рада учителями, и преподавали у студентов, еще недоучившихся до степени бакалавра.

3. Преподаватель за университетской кафедрой: условия труда и круг обязанностей

3.1 Порядок предоставления университетских кафедр. Оплата преподавательского труда

Уже в XII веке плата за труд признавалась естественным и законным доходом интеллектуала. «Взять на себя в то время руководство школой меня вынудила главным образом невыносимая бедность, так как копать землю я не имел сил, а просить милостыню - стыдился. Итак, я должен был, вместо того, чтобы жить трудами рук своих, вновь заняться знакомым мне делом и обратиться к услугам своего языка», - пишет Абеляр. И хотя в «Истории бедствий» он кается во многих грехах, но сбор денег с учеников он стяжательством явно не считает. За знания следует платить - «на будущий год я прочту ординарный курс, но я сомневаюсь, что смогу вести курс экстраординарный, ибо студенты платят плохо, они хотят знаний, не желают платить» - сетует болонский юрист начала XIII в. Одоферд перед началом учебного года.

По мнению Бомануара, юриста конца XIII в., свободный человек тем и отличается от несвободного, что ничего не обязан делать без платы. А постановления Падуанского университета в 1382 гласили: «Мы полагаем неразумным, если трудящийся не извлекает выгоды из своего труда. Поэтому постановляем, чтобы доктор, читающий «ответную проповедь» от имени коллегии на экзамене студента [т.е. выступает оппонентом] получит от него в знак признательности за труд на три фунта сукна и четыре сосуда вина или же один дукат».

В этом смысле магистр мог быть уподоблен мастеру - ремесленнику, живущему трудами рук своих. Любопытно, что там, где преподавание было открыто для мирян (таковы были, например, факультеты права и медицины в Италии), доктора демонстрировали столь характерное для позднего цеха стремление превратиться в наследственную касту. Правовед Аккурсий (Франческо д'Аккорсо) требовал, чтобы дети докторов пользовались преимущественным правом при замещении вакантных кафедр в Болонье. Тогда, в XIII в. коммуна воспротивилась этому, но такие привилегии закрепились век спустяУваров П.Ю. История интеллектуалов и интеллектуального труда в Средневековой Европе (спецкурс)// www.worldhist.ru/teaching/special/courses/culture/Uvarov1.doc. С. 23 .

Необходимо определиться в понятии «кафедра» для средневекового преподавателя. Кафедрой была не только тумба, непосредственно за которой учитель читал свои лекции. Существовало понятие об университетской кафедре в смысле гарантированных учительских должностей, обычно обеспеченных соответствующим пожертвованием и иногда связанных с обучением конкретной дисциплине. Оно родилось когда «в 1207 г. папа Иннокентий III предложил ограничить число школ теологии в Париже восемью» Петров М.К. Из истории европейских университетов //Вестник Академии наук СССР. - 1979. - № 8. - С.119-126.. Однако в средневековых университетах кафедры в строгом смысле были редкостью. Пять из них, например, возникли в Болонье в 1317 г. наряду традиционными регентскими формами оплаты. Складывается впечатление, что почти повсеместно численность ординарных регентов проявляла тенденцию к фиксации на нижнем и постоянном уровне. Такая фиксация позволяла не только гарантировать доходы и власть преподавателей, но и легко отклонять нежелательного кандидата, особенно докторов из других университетов или, как это было в случае Болоньи, иностранцев, зачастую в пользу своих сыновей или племянников из числа уже работающих магистров. Там же.

О наделении или обеспечении университета имущественными средствами со стороны какой-нибудь власти, не могло быть и речи в ту эпоху, когда профессура рассматривалась как частная профессия или ремесло. Ученое производство точно так же должно было служить источником средств к существованию профессионального производителя, т.е. преподавателя наук, как и всякое другое ремесло или промысел для ремесленника или промышленника. Люди, могущие предложить знания, и люди, предъявляющие спрос на эти знания, вступали между собою в соглашение, и, с образованием корпоративной жизни, вступали в таковые соглашения не в одиночку, а целыми ассоциациями. В Италии, однако, соперничество городов, желавших предвосхитить у Болоньи тот блеск, который придавался ей университетом, и ревнивое чувство Болоньи, не желавшей утратить этот блеск в пользу других городов, повели к тому; что в числе других льгот, предоставляемых от города учащим и учащимся, стало назначаться из городских сумм определенное жалованье известному числу профессоров, далеко не всем, так что значительная, даже большая часть преподавателей должна была довольствоваться получаемым от слушателей гонораром. В Италии именно всего яснее можно наблюдать переход от студенческого гонорара к жалованью. В 1279 г. болонские школяры заключили контракт с Гвидо де Сузария о чтении им дигестов за 300 лир вознаграждения. В следующем году подобный же договор был заключен с канонистом Гарсиа, но с тою особенностью, что деньги лектор должен получать не от школяров, а, по просьбе школяров, от города Суворов Н.С. Средневековые университеты // http://rl-online.ru/authors/180.html.

Кем назначались преподаватели? На этот вопрос можно предложить два ответа. Во-первых, осуществлялась кооптация магистрами, которые уже занимали определенные позиции, на факультетских ассамблеях (как это было в Париже), на «общих собраниях» магистров университета (в Оксфорде) или коллегиях докторов (в Авиньоне); а во-вторых, привлечение осуществлялось на основе контракта между кандидатом и университетом или представителем внешней власти (городом или князем), которые выступали в роли покровителя университета. Обычно контракт заключался и возобновлялся ежегодно. В нем точно оговаривались как обязанности учителя, так и его вознаграждение. Контрактная система возникла в Италии (Болонья, Падуя); впоследствии эта форма была заимствована теми странами, которые следовали «Болонской модели», в частности, университетами южной Франции и Испании. В XIII в. в Болонье и Падуе действовали студенческие университеты, которые сами «избирали» себе преподавателей и заключали с ними контракт. В XIV в. после появления практики оплаты труда преподавателей коммунами задача их подбора и переговоры по поводу контрактов все больше переходят в сферу компетенции городских магистратов. В Коимбре преподавателей назначал король, а в Саламанке на протяжении всего средневековья такие назначения оставались прерогативой ректора и его советников.

Формы и размеры оплаты труда преподавателей были настолько же разными, насколько различными оказывались их карьеры. И в Париже и в Болонье учителя «частных школ» XII в. получали от учеников гонорары, размер которых, похоже, определялся (по соглашению на индивидуальной или коллективной основе) до того, как преподаватель приступал к чтению лекций. К такой практике церковь относилась сдержанно, ибо «знание - дар Божий, которым торговать негоже» Верже Жак. Средневековый университет: учителя //Alma mater. - 1997. - № 4. - С.33-36.. Поэтому в традиционных кафедральных школах, по крайней мере теоретически, обучение было бесплатным, а работа магистров обычно оплачивалась присуждаемой церковью пребендой.

В университетах преподаватели-клирики часто пользовались церковными бенефициями, размер которых был небольшой. Кроме того, многим, прежде всего молодым магистрам искусств, их не предоставляли вовсе. В аналогичном положении находились и миряне - преподаватели права и медицины в южных университетах. Именно поэтому регенты постоянно были озабочены сбором студенческих взносов (collecta). Размер collecta от факультета к факультету менялся, но никогда не был слишком большим. С конца XIII в. студентов обязали оплачивать и прием экзаменов.

Между собой преподаватели вели жесткую борьбу за лучшие бенефиции, средства от приема экзаменов и collectae. Теоретические дебаты с отсылками к Аристотелю, Библии и римскому праву позволили юристам и теологам доказать, что хотя знание - и дар Божий, который, конечно, нельзя оценить в деньгах, но труд учителя (особенно, если у него нет других источников существования) вообще-то должен оплачиваться, хотя понятно, что такую плату нельзя взимать с беднейших студентов.

Еще один способ решения проблемы был связан с установлением жалованья. С практикой назначения жалованья мы встречаемся уже в ранний период истории, когда при основании новых университетов преподавателям, которых хотели привлечь, определяли оклад. «Выплата жалованья в Италии стала традиционной, а первые примеры такой практики можно встретить в Болонье в 1280 и 1289 гг.; в 1381 г. здесь уже 23 доктора права получали жалованье от города. Впоследствии именно эта практика позволила городу усилить контроль над наймом преподавателей. Примеру Болоньи последовали и другие итальянские, а потом и испанские университеты» Школа и педагогическая мысль Средних веков, Возрождения и начала Нового времени (Исследования и материалы): Сб. научн. трудов. - М., 1991. - С. 95..

Источником средств для существования магистров и бакалавров университета была также оплата студентами их лекционного курса и проведение учебных диспутов. Данный источник был непостоянный и ненадежным для новых или малоизвестных преподавателей, тем более что популярные курсы лекций распределялись факультетами в пользу ведущих магистров Из истории университетов Европы XIII-XV вв. Воронеж, 1984. - С.-32.. В трактате «О школьной науке», относимый исследователями к первой половине XIII века дается совет студентам всячески помогать своим преподавателям: «Велика выгода ученику, который снабжает учителя, если есть такая возможность. О, сколь нелепа нужда магистра!» О школьной науке//Антология педагогической мысли христианского средневековья. М.:1994.-С.-188..

Хотя по своему социальному происхождению представители медицинской элиты выглядели, как правило, более скромно, чем их коллеги, специализировавшиеся в области прав и теологии, ведущие профессора в крупных центрах медицинского образования были весьма состоятельными. Часто они являлись выходцами из обеспеченных семей или сами становились основателями таковых. Доходы преподавателей медицинских факультетов складывались главным образом из врачебной практики (особенно среди состоятельных пациентов), в меньшей мере студенческих гонораров, а так же общественных источников, в том числе церковных. В Италии среди преподавателей на медицинских факультетах состояли в основном из мирян, имевших семьи. Здесь, уже в давние времена было установлено несколько должностей профессоров, зарплата которым выплачивалась из средств общественного бюджета. Так в Болоньи один из профессоров медицины получал плату из средств общественного бюджета в 1305 году, а другой, профессор медицинской практики, - от муниципалитета в 1324 г. В Кельне и других новых университетах северной Европы заработная плата для профессоров была введена сразу после образования этих учебных заведений. Сирэйси Ненси Средневековый университет: факультет медицины // Alma mater.-1997.-№11.- С.38

Преподаватели гражданского права имели возможность одновременно с преподаванием в университете стать городскими или придворными княжеским судьями. Из истории университетов Европы XIII-XV вв. Воронеж, 1984 .- С.-32

Во Франции вопросы оплаты были решены только в конце средневековья. И в Париже и в Оксфорде регенты получали плату от самих колледжей.

В Империи регенты университетов, организованных в XIV и XV вв. по инициативе князей, городов или частных лиц, с самого начала были обеспечены необходимыми средствами. Местные университеты предпочитали пользоваться услугами бессрочных фондов, тем самым, создавая задел для магистров (особенно искусств - самых многочисленных и самых нуждающихся) в виде пребенд от местных монастырей, а также идя по пути создания колледжей Верже Жак. Средневековый университет: учителя //Alma mater. - 1997. - № 4. - С.33-35..

Зачастую главным условием получения материальной помощи от духовных или светских властей было обязательство подробно информировать обо всех делах и событиях, происходящих в университете. Так саксонский курфюрст в начале XV века, предоставлял денежную помощь университету, указывая, что оставляет за собой право передать эти деньги в другое место «если не будет хорошо информирован о церковных делах» Из истории университетов Европы XIII-XV вв. Воронеж, 1984. - С.-37. .

Но можно выявить некоторые тенденции. Мэтры были склонны жить на деньги, которые платили им ученики. Принимая такое решение, они обладали преимуществом оставаться свободными по отношению к светской власти: к коммуне, князю, церкви и даже меценату. Это казалось им естественным, поскольку в наибольшей мере отвечало обычаям той городской стройки, членами которой они себя считали. Они продавали свою науку и образованность подобно ремесленникам, торгующим продуктами своего труда, и подкрепляли торговлю требованиями соответствующих законов, чему мы находим многочисленные свидетельства. Главное из них заключается в том, что всякий труд заслуживает оплаты. Это утверждалось в учебниках для исповедников: мэтр может принимать деньги от студентов - collecta - по цене его труда, его усилий. Об этом часто напоминают университетские преподаватели, как, например, доктора права в Падуе в 1382 году: Мы полагаем, что неразумно работать, не получая от своего труда прибытка. А потому мы предписываем, чтобы доктор, принявший от имени факультета учащегося, получал от последнего в признание своих трудов три штуки материи и четыре фляги вина, либо один дукат. Поэтому мэтры преследовали неисправно плативших студентов. Знаменитый юрист из Болоньи Одофредус писал: Я заявляю, что на будущий год буду читать обязательный курс на совесть, как я это делал всегда; но я сомневаюсь в том, что стану читать дополнительные курсы, поскольку студенты платят неисправно; они желают знать, но не желают платить, следуя известной поговорке: «Знаний-то все хотят, но никто не хочет платить за них» Ле Гофф Жак Интеллектуалы в средние века.Спб.-89-90.

Следует отметить, что на содержании светских и духовных властей находились магистры и доктора университета, то есть люди, которые имели доступ к университетскому самоуправлению; тем самым устанавливался контроль церкви, князя или города над внутренней жизнью университета.

Наиболее благополучном в материальном плане было положение ведущих докторов и магистров университета, которым прежде всего доставались стипендии светских властей, пребенды церкви и которые пользовались преимуществом в выборе учебных курсов перед другими преподавателями.

Заработки преподавателей так же зависели и от специализации. Например, наиболее высокооплачиваемой в немецких университетах в XIV-XV вв. в немецких университетах была преподавательская деятельность профессоров-теологов и юристов. В Гендейльбергском университете они получали степен6дию от пребенд и светских властей в размере от 80-120 флоринов в год. Профессор - медик получал 60 флоринов. Наиболее низкооплачиваемыми были профессоры артистического факультета. Их доход составлял порядка 15 гульденов в год в Кельнском университете.

Заработок деканов и ректора был выше, чем у магистров. В среднем он составлял у магистров. В среднем он составлял у деканов 120-150 гульденов. Первый ректор Гейдельбергского университета Марселий Инген имел ежегодную заработную плату в размере 200 флоринов. Кроме своих должностных окладов, деканы и ректор имели доходы от занимаемых должностей.

По подсчетам немецкого историка Нуглиша, основанным на ценах на съестные припасы, минимальная стоимость годового содержания в Германии в XV веке составляла 20 флоринов. Чертой бедности в указанный период было 12 флоринов. Таким образом, преподаватели университетов могли относить себя к состоятельным кругам средневекового города. Из истории университетов Европы XIII-XV вв. Воронеж, 1984.-С.-33-34.

Вместе с тем независимо от принятого порядка оплаты в каждом университете возникали свои подходы. Например, очевидно, преподаватели высших факультетов должны были иметь большие доходы (бенефиции, плата, экзаменационные гонорары и заработная плата) по сравнению с доходами регентов искусств. На оплату влияло множество факторов, включая число студентов, состоятельность учредителя, репутацию учителей. Например, «в Павии между 1387 и 1499 гг. число преподавателей, находившихся на жалованье, колебалось (от 9 до примерно 70 ставок) в зависимости от положения дел с финансами в миланском герцогстве. При этом разброс в оплате порой достигал огромных размеров (в отношении 1 к 50): между суммами, выплачиваемыми известным юристам, и зарплатой на уровне неквалифицированных рабочих, которую получали преподаватели грамматики и логики (а число последних составляло примерно половину всего педагогического персонала университета). И в других местах различия в уровнях оплаты были хотя и не такими большими, но тоже существенными» Верже Жак. Средневековый университет: учителя //Alma mater. - 1997. - № 4. - С.35-36..

Разумеется, полный доход преподавателей включал и средства, получаемые из не университетских источников, например, преподаватель мог быть состоятельным по рождению или стать таковым благодаря женитьбе, работе, фортуне. Многие сдавали студентам жилье в своих домах. Аренда студентами жилья у преподавателей регулировалась на университетском уровне. Часто студенты не платили своим магистрам и репетиторам за жилье, и в таком случае имущество студента переходило к магистру, который имел полное право его продать, если стоимость имущества студента не превышало сумму его долга перед арендатором. Статуты Болонского университета о найме квартир// Документы по истории Университетов Европы XLL-XVвв Воронеж,1973.-С.-135. Был и такой случай, когда вернувшись из Англии в Болонью, учитель Франческо обратился в коммуну с просьбой передать ему имущество учеников. «Они стали большими людьми и много заработали с тех пор, как я уехал от них. Пусть же… коммуна Болоньи соблаговолит вернуть мне права отца и господина», поскольку по закону отец является господином того, что приобрели сыновья Уваров П.Ю. История интеллектуалов и интеллектуального труда в Средневековой Европе (спецкурс)// www.worldhist.ru/teaching/special/courses/culture/Uvarov1.doc. С. 24. Наконец, у них была возможность наряду с преподаванием давать юридические или медицинские консультации, которые ценились очень высоко Вальтер Роуг. Университет как явление средневековой культуры. «История средневекового университета» //Alma mater. - 1991. - № 7. - С.37..

К концу Средних веков университетский интеллектуал сделал окончательный выбор между принадлежностью к миру труда и вхождением в группы привилегированных. Разумеется, университетские преподаватели XIV-XV веков не отказываются от оплаты своего труда. Даже более того, они упорно цепляются за скудные доходы в эти трудные времена. С растущей алчностью они требуют от студентов платы за лекции: церковь так и не смогла окончательно это пресечь. Появляются все новые предписания относительно подношений, которые студенты должны вручать мэтрам во время экзаменов. Ограничиваются все те университетские расходы, которые могли бы ввести в убыток мэтров. Быстро уменьшается число бедных студентов, которые по уставам могли бесплатно получать образование и степень. В Падуе в начале XV века на каждом факультете остается по одному такому студенту: хотя бы в теории сохраняется отстаиваемый церковью принцип. Но это больше напоминает милостыню, которую богатый купец подает нищим.

Вместе с тем иссякает приток студентов со скромными средствами, а ведь именно они составляли закваску факультетов. Отныне они либо зависят от протектора, либо довольствуются богемной жизнью, которая не ставит на первое место интеллектуальные притязания, - примером может служить Вийон.

Любопытное решение падуанских докторов гражданского права иллюстрирует такую эволюцию отношений между мэтрами и студентами. Дополнение к статутам от 1400 года устанавливает подвижную шкалу прав мэтров на доходы, тогда как стипендии удерживаются на фиксированном уровне. Такая университетская политика - явление, характерное для Западной Европы второй половины XIV века. В связи с ростом цен администрация и работодатели стремятся блокировать рост зарплаты, они не признают связи между стоимостью жизни и выплачиваемым вознаграждением, поскольку признание ее вело бы к установлению подвижной шкалы заработной платы. В то же самое время получающие доходы от ренты, ценза, аренды зачастую успешно приспосабливаются к росту стоимости жизни: они либо требуют оплаты натурой, либо переводят в наличные деньги ту плату, которая ранее оценивалась только в переводных деньгах.

Этот пример показывает, что университетские интеллектуалы вошли в социальные группы, живущие доходами феодально-сеньориального или капиталистического порядка.

Стоит сказать, что именно доходы такого рода приносят университетским мэтрам наибольшие прибыли. Конечно, на первом месте стоит церковный бенефиций, но за ним следует помещение средств в недвижимость, в дома и земли. Картуларий Волонского университета позволяет проследить возникновение к концу XIII века крупных университетских владений. Пусть больше всего зарабатывали знаменитости, но и прочие мэтры стали по большей части богатыми собственниками. Следуя примеру других богачей, они предаются спекуляциям. Они делаются ростовщиками. Часто они замечены в том, что дают деньги нуждающимся студентам под высокие проценты, причем в качестве залога берут предметы, имеющие для тех двойную ценность, - книги.

Франциск Аккурций имел владения в Будрио, в Олметоле, располагал великолепной виллой в Риккардине, где его современники дивились гидравлическому колесу, почитавшемуся за чудо. В Болонье он вместе с братьями владел прекрасным домом с башней, который и сегодня образует правое крыло дворца коммуны. Вместе с другими докторами он входит в коммерческое общество, занятое книготорговлей в Болонье и в других странах. Он настолько погряз в ростовщичестве, что перед смертью должен был просить отпущения грехов у самого папы Николая IV, который и дал ему таковое, словно по привычке. То же самое относится к Альберто Одофредо, сыну великого Одофредо. Этот был уже ростовщиком поп paeciol, та sovra.no (не малым, но королевским): интересы его распространялись не только на крупную недвижимость, но также на производство льна.

Мэтр Джованни Андреа дает своей дочери Новелле в 1326 году в качестве приданого 600 золотых монет - сумма весьма значительная.

Но эти доходы падают вместе с феодальной и земельной рентами, вместе с трансформацией их в денежную ренту и вместе с превратностями денежного оборота в конце Средних веков, девальвациями и кризисами. Богатства мэтров убывают, один за другим распродают они свои дома и земли. Отсюда ожесточенное выколачивание других доходов: гонораров от студентов, платы за экзамены. В этом причина и обновления части университетского персонала, связанная с изменением экономической базы. Наконец, финансовые причины толкают мэтров к новым центрам богатства, прибивают их ко дворам князей, в свиту церковных и светских меценатов Ле Гофф Интеллектуалы в средние века. СПБ.,2003 .- С. 112-115..

Дома преподавателей становятся все роскошнее, а у самых богатых, вроде Аккурция, украшаются башнями, которые теоретически были привилегией аристократии. Их гробницы представляют собой настоящие памятники, как те, что доныне украшают церкви Болоньи (иногда они устанавливались прямо на площадях).

3.2 Круг обязанностей преподавателей. Педагогическая и воспитательная деятельность

Университетские уставы содержат детально прописанный перечень обязанностей учителя. От университета к университету и от факультета к факультету этот перечень варьировался, но обычно представленные в нем формулировки были достаточно четкими, что, в конце концов, и позволило сделать обучение полноценной профессиональной деятельностью. Так какими же были требования в работе наставника?

Первая обязанность регента состояла в том, что он должен «читать», т.е. читать свои магистерские лекции по текстам, определенным программами. Эти лекции читались утром и продолжались полтора-два часа. Регенты должны были читать ежедневно, на практике же, если отбросить воскресенья, церковные праздники, дни торжественных диспутов и экзаменов, летних каникул, число дней, предназначенных для преподавания, редко превышало 130-150. Некоторые магистры читали лекции во второй половине дня; специальные или факультативные «экстраординарные» лекции обычно читались экстраординарными регентами или бакалаврами. Обычно после полудня доктора устраивали диспуты, процедура которых предполагала выбор тем, руководство ходом обсуждения, подведение итогов с изложением своих собственных представлений по обсуждаемому вопросу.

Число диспутов было разным. Великий теолог Фома из Аквината в среднем за неделю проводил два диспута; на других факультетах, особенно на факультетах права, проходило не более одного диспута в неделю. Действующий порядок гарантировал условия, при которых рутинное преподавание не становилось слишком обременительным, так как бакалавры обязаны были посещать каждый диспут, жертвуя лекциями. Хотя в зависимости от числа преподавателей условия менялись, каждый магистр старался не участвовать в диспутах чаще, чем раз в месяц, семестр или даже год (в Болонье).Темы диспутов были различными. Там в 1203 году епископ Турнэ Стефан возмущался: «…в противоречии со священным каноном ведется публичный диспут о непостижимом божестве. Неделимая троица рассекается и служит предметом спора. Так что у нас столько ошибок, сколько докторов, столько скандальных диспутов, сколько классов, и каждая площадь становиться местом богохульства» Письмо епископа Турнэ Стефана папе Иннокентию III// Документы по истории Университетов Европы XII -XVвв. - Воронеж,1973.- С.32.

Для чтения лекций и проведения диспутов у преподавателя в его личной библиотеке должны были быть копии важнейших книг. Он должен был выделять определенное время на подготовку, даже если читал год за годом один и тот же курс, так как статуты запрещали, по крайней мере, теоретически, диктовать заранее написанный курс. Вероятнее всего, лучшие преподаватели после того, как они прочитали курс, имели возможность, составив конспект своих комментариев, передать их книготорговцам, которые обеспечивали их распространение среди студентов и копиистов.

Университетская жизнь помимо чисто педагогических обязанностей предполагала и целый ряд других актов. В их число входили, например, участие в религиозных торжествах, работе экзаменационных комиссий, ассамблей, советов университета и факультетов, заседаниях докторских коллегий и т.п. Преподаватели исполняли и множество университетских административных обязанностей: ректора, проктора, таксатора (вопросы квартплаты и цен в университетском городе), рецептора, декана; даже в студенческих университетах типа Болонского существовали должности приоров - служащих докторских коллегий. Срок занятия должности обычно был небольшим (максимум год), но назначение могло возобновляться; последнее в первую очередь затрагивало ординарных регентов Верже Жак. Прототипы. «История средневекового университета» //Alma mater. - 1991. - № 10. - С.100-104.. Так, ректор избирался магистрами и докторами университета. Продолжительность ректорства, определяемая светскими властями, составляла от 3 месяцев до 1 года Статуты университета в Болонье об обязанностях ректора//Документы по истории Университетов Европы XII-XVвв Воронеж, 1973. - С. 70.. Ректоры всех средневековых университетов обязаны были иметь духовный сан. С одной стороны при помощи этого католическая церковь еще больше закрепляла за собой функции контроля за деятельностью университетских властей, с другой стороны это было крайне необходимо ввиду большого количества представителей духовенства в университете. Ректор-мирянин был бы не в состоянии осуществлять университетскую юрисдикцию над ними. Ректор, будучи магистром университета должен был соблюдать обет безбрачия. Именование ректора в средневековых университетах титулом «превосходство», «главный магистр студии» говорило о его значении в жизни университета. Ректор председательствовал в совете университета и на общем собрании магистров и лиценциатов, принимал присягу у будущих преподавателей, школяров университета. Ведению ректора подлежали все общежития университета, университетская казна, продажа и покупка книг для университета. В компетенцию ректора университета входила так же организация следствия, судебного разбирательства по делам уголовного и дисциплинарного характера Основание Краковского университета// Документы по истории Университетов Европы XLL-XVвв Воронеж,1973.-С.62-63.. За осуществление своих функций ректор получал материальное вознаграждение. Так половина штрафов, взимаемых по решению университетского суда отходила ректору. Из истории университетов Европы XIII-XV вв. Воронеж, 1984.-С.34-36.

Факультетское самоуправление выражалось в подчинении всей учебной жизни факультета своим факультетским статутам и выборному главе факультета. Функции декана касались в первую очередь учебной жизни факультета.

Декан выбирался дважды в год на артистическом факультете и единожды в году на медицинском. Выборы осуществляли магистры и доктора данных факультетов, и только из их числа мог избираться декан. Цель избрания декана и его задачи формулировались следующим образом: «для управления факультетом и его подданными, для наилучшего порядка во всем относящемся к факультету».

Декан на факультете был лицом, которое контролировало все сферы учебной и материальной деятельности факультета. Он наблюдал за соблюдением статутов факультета, председательствовал на всех торжественных актах и диспутах, на экзаменах с правом решающего голоса, принимал клятвы от добившихся той или иной степени, контролировал, исправлял и накладывал штраф в случае нарушения преподавателями факультета порядка проведения занятий или их содержания. Статуты медицинского факультета указывают на то, что с членов факультета взималось материальное вознаграждение в пользу декана Там же. С. 36-37..

Деканы и ректора обладали большим кругом особенных материальных привилегий.

Во время пребывания в должности университетские чиновники должны были находиться при университета неотлучно: вести бухгалтерию и архивы, решать тысячу и одну проблему повседневной жизни, представлять университет. Вместе с тем такие должности предоставляли их носителям власть и авторитет. В Париже ректор университета в случае официальных процессий шел сразу же за епископом. Наконец, «преподаватели часто выступали в роли представителей университета в составе делегаций (к королю или папе), были членами разных комиссий (например, при проверке подозрительной книги или посещении колледжа)» Верже Жак. Прототипы. «История средневекового университета» //Alma mater. - 1991. - № 10. - С.104-108..

Обязанности преподавателей не были едиными. У юристов и докторов медицины основным было чтение лекций; магистры искусств, имевшие дело с младшими учащимися, сочетали лекции с репетициями. Магистры особое значение придавали диспутам, а не лекциям, большую часть которых - а фактически все - они поручали читать бакалаврам, в частности sententiarii и biblici, задача которых состояла в том, чтобы, рассмотрев два базовых текста (Sentences Петра Ломбарда и Священное писание) дать студентам основные знания, необходимые для великих схоластических дебатов по «спорным вопросам». Что же касается административных обязанностей, то, вероятнее всего, в первую очередь исполнение этих функций возлагалось на старших по возрасту или же наиболее авторитетных преподавателей университета.