Исторически к странам, имеющим органы государственного управления высшей школой, относятся европейские страны (Германия, Франция, а также страны СНГ, воспринявшие европейские традиции высшего образования). А к странам, где преобладает процесс саморегуляции высшего образования, относятся, в первую очередь, США, а также те страны, которые стали следовать американским образцам высшей школы (Филиппины, Тайвань).

В Германии, например, где Министерство просвещения, регулирующее деятельность высших учебных заведений, существует с ХIХ века, весьма сильны традиции государственного контроля за высшей школой, а сами профессора и преподаватели являются государственными служащими.

Во Франции за образовательную политику отвечает Министерство народного образования, научных исследований и технологий. Однако деятельность высших учебных заведений оценивается Национальным экспертным комитетом, который создан по закону о высшем образовании и существует с 1984 года. Главная задача данного комитета заключается в оценке деятельности высших учебных заведений. Этот национальный орган контроля и оценки высшего образования, подчиняется только Президенту и не зависит ни от каких управленческих структур. Экспертный Комитет регулярно собирает информацию о деятельности высших учебных заведений и ежегодно направляет Президенту отчет о своей работе и о положении дел в сфере высшей школы. Важно то, что во Франции результаты университетских проверок и оценок широко публикуются и дают возможность не только государству, но и обществу судить об академическом уровне того или иного высшего учебного заведения. Данный механизм отражает исторически сложившуюся централизованную систему французского высшего образования.

Можно привести немало свидетельств эффективности такой государственной системы. Во Франции, например, следует отметить существование так называемого государственного знака качества, которым обладают те высшие школы, которые признает государство. Высшие школы, в которых Министерство народного образования осуществляет контроль обучения, могут выдавать дипломы, «завизированные» министерством, что свидетельствует о высоком качестве высшего образования. Этот «знак качества» особенно важен, поскольку только дипломы, имеющие такую государственную отметку, признаются во всех европейских странах. Государственный контроль качества высшего образования позволяет ряду французских высших школ выдавать двойные дипломы (французский и иностранный).

В этом плане наиболее продвинутая среди европейских стран система оценки вузов существует в Великобритании и Голландии. Так, в Великобритании за последние годы произошли определенные изменения в системе контроля за университетами. Деятельность Агентства по контролю за качеством вызывала замечания и поэтому сегодня для определения качества, уровня и рейтинга английские университеты, в первую очередь, обращаются в различные общественные советы экспертов, которые осуществляют независимый аудит. Как правило, аккредитуются те вузы, которые произвели не менее трех выпусков. В Великобритании одновременно возросло значение самооценки университетов, проводимой внутренними университетскими структурами, специально организованными для таких целей.

По мнению некоторых экспертов, в 90-е годы большее развитие получила тенденция процессов самооценки (Келс Г.Р. 1999). Так, в той же Франции сегодня имеет место тенденция перехода от оценки, первоначально построенной на принципах централизации, к процессу самооценки, тесно связанному с самим учебным заведением. В скандинавских странах, где оценка всегда являлась требованием правительства, процесс развития оценки высшего образования также идет в сторону самооценки и вовлечения в процесс оценки самого высшего учебного заведения. В Финляндии процесс оценки высшего образования все больше сдвигается в сторону полной ответственности учебных заведений за регуляцию собственной деятельности, при которой контроль со стороны правительства играет вспомогательную роль. В Испании на основе экспериментов, проводившихся в течение нескольких лет, в 90-е годы начато применение системы оценки, базирующейся на самооценке, где особое внимание уделяется анализу образовательного процесса, организации управления на уровне университета.

Хотя данный обзор ограничен европейскими рамками, кажется целесообразным дополнить его освещением опыта США - особенно учитывая то обстоятельство, что происходящие в этой области изменения в немалой степени определяются американским влиянием.

Именно в США в наибольшей степени практикуется система самооценки университетов. Это связано с тем, что источники власти и контроля в американских университетах иные, нежели в европейских странах. В США огромное многообразие послесредних (высших) учебных заведений сочетается со значительной слабостью государственного контроля качества их работы. Американское высшее образование контролируется преимущественно самими учебными заведениями. Реальная административная и финансовая власть в американских университетах принадлежит Попечительским советам (в государственных университетах финансы предоставляет штат). Именно этим Попечительским советам администрацией штата (где находится университет) поручается осуществлять контроль работы университета. И хотя в 90-е годы наметилось усиление контроля над университетами со стороны администрации многих американских штатов, особенно в отношении лицензирования частных учебных заведений и образовательных программ, основой оценки и контроля высшего образования в Америке по-прежнему остается принцип саморегуляции.

Существует несколько способов оценки.

Во-первых, оценка через аккредитацию учебного заведения по регионам (которых в США шесть) специальными организациями, обладающими четко сформулированными стандартами и требованиями к периодичной самооценке и оценке со стороны внешних наблюдателей. Во-вторых, оценка через специализированную, построенную на оценке профессионального уровня аккредитацию образовательных программ, которая функционирует так же, как и соответствующая оценка этих программ, внутри учебного заведения, однако организуется профессиональным союзом. В-третьих, оценка образовательных программ, полностью организованная самим университетом и нацеленная на улучшение его деятельности, на возможность перераспределения ресурсов и образовательных приоритетов. По мнению Г.Р. Келса, системы оценки, организованные самими университетами, - это наиболее прогрессивные формы саморегуляции (Келс Г.Р. 1999: 22.).

Следует отметить, что важную роль в США в процессе аккредитации программ и специальностей высших учебных заведений играют профессиональные общественные ассоциации (ассоциации медиков, юристов, инженеров и т.п.). Считая одной из своих главных задач поддержание высокого престижа своей профессии и компетенции ее представителей, эти ассоциации очень строго оценивают и сравнивают результаты деятельности высших учебных заведений (Вульфсон Б.Л. 1999:114-115).

В странах европейского региона можно выделить следующие основные процедуры контроля качества образования со стороны государственных органов: лицензирование, оценка (аттестация), аккредитация.

Лицензирование и аккредитация проводятся государственными или другими органами на основе заранее установленных критериев, а вузы или программы должны удовлетворять определенным минимальным требованиям. Оценка (аттестация) может основываться на источниках информации широкого спектра, и к ней могут быть привлечены как местные, так и приглашенные специалисты, ее главной целью могут быть как процессы, так и результаты, однако, в целом, упор на дифференцированное и детальное оценивание напоминает аккредитацию и лицензирование с их порогом минимальных требований.

Следует иметь в виду, что термины лицензирование, оценка и аккредитация не всегда последовательно используются в дискуссиях по вопросам политики в области образования в странах Центральной, Восточной, да и Западной Европы. Это, главным образом, относится к соотношению терминов и процедур аккредитации и аттестации (оценки). Порой затруднительно четко отделить лицензирование, аккредитацию и оценку друг от друга, так как имеет место (как в дискуссиях, так и на практике) пересечение и даже смешивание этих понятий и процессов.

Несколько примеров. В Эстонии лицензирование и аккредитация учебных заведений осуществляется Советом по оценке качества в высшем образовании. В состав Совета входят ученые, представители профессиональных органов и организаций, занимающихся поддержкой научных исследований. Открывающиеся вузы должны отвечать установленным требованиям по вопросам, касающимся помещений, преподавательского состава и программ. Частные вузы дополнительно контролируются комитетом, который проверяет их соответствие образовательным и финансовым нормативам. По Закону об университетах Совет по оценке качества также занимается аккредитацией, которая должна проводиться, по меньшей мере, один раз в семь лет и охватывает как программы, так и сами учебные заведения. То есть аккредитация, с одной стороны, подразумевает оценку качества программы, квалификацию преподавателей, уровень знаний студентов и эффективность учебного процесса, а, с другой, - оценивает деятельность вуза в целом.

В Чехии имеется Агентство по аккредитации, которое так же, как и эстонский Совет, занимается аккредитацией и регулярной оценкой системы высшего образования. Однако в Чехии, как и во многих других странах, школы высшего профессионального образования контролируются и оцениваются чешской Инспекцией школ. Иначе говоря, виден известный параллелизм в органах оценки. Кроме того, по собственной инициативе вузы могут быть оценены и независимыми экспертами.

В Латвии аккредитация государственных и частных вузов проводится под контролем Министерства образования и науки по крайней мере один раз в шесть лет в соответствии с нормативами, одобренными Кабинетом министров. Аккредитация вузов должна быть одобрена Советом по высшему образованию после консультаций с зарубежными экспертами и официально признана Министерством образования и науки. Министерство также публикует в газетах список аккредитованных учебных заведений и программ.

В Словении, напротив, вузы совместно учреждают Комитет по оценке качества в высшем образовании и сами отвечают за надзор. В Польше в соответствии с законом вузы сами оценивают качество образования. При этом польский Совет по высшему образованию предлагает три уровня оценки: аккредитованный статус, базовый уровень качества и высший уровень качества. Процедура аккредитации также была введена в Венгрии и Хорватии. Так, в Хорватии каждые пять лет экспертная комиссия, назначаемая министерством науки и техники, оценивает уровень качества и эффективности преподавания, а также научную и профессиональную деятельность.

В целом следует отметить, что в странах Восточной и Центральной Европы современная система лицензирования, аттестации и аккредитации во второй половине 90-х годов, по сути, только создавалась и апробировалась. В определенной степени этот процесс не закончен и до сих пор.

Проблемы обеспечения качества подготовки

В настоящем небольшом подразделе кратко подведены итоги обсуждения, предпринятого в предыдущем подразделе, под углом зрения обеспечения качества учебного процесса и его результатов. Все меры, предполагаемые Болонским процессом, своей сверхзадачей имеют именно повышение качества подготовки, должны вести к этому результату. Ни развитие академической мобильности (которое не рассматривается специально в данном разделе), ни даже сравнимость национальных образовательных систем и конкретных учебных программ не могут быть самоцелью - все они служат средством достижения более высокого уровня подготовки выпускников.

80% вузов Западной Европы систематически проходят процедуры внешней оценки, чаще всего в виде аккредитации. В 82% вузов имеются службы внутренней оценки качества, причем эти службы занимаются мониторингом только процессов преподавания и его результатов. В 53% вузов внутренние службы оценки оценивают также качество научной работы своих преподавателей и сотрудников.

Выделим также более рельефно проблемы, возникающие в связи с оценкой качества подготовки в вузах. Известно, что существуют разные подходы и разные проблемы в связи с обеспечением качества, прежде всего, разумеется, качества подготовки выпускников. Одну из них можно сформулировать в виде вопроса: что оценивать - вуз в целом или отдельные программы, которые реализуются этим вузом? Понятно, что в данном конкретном вузе вполне могут сосуществовать программы высокого уровня качества и программы «проблемные». «Два недавние сравнительные исследования показывают, что в работе агентств, оценивающих качество подготовки, наблюдается смягчение противопоставления между институциональным и программным подходами, растущее совмещение двух подходов» (Trends III: 122). Вероятно, это надо понимать так, что агентства контролируют качество и работы вуза в целом, и всех его программ.

Еще одна проблема связана с уровнем контролирующего агентства, а также с общим рисунком системы - радиальным или «хордовым». Существуют национальные агентства. Не существует общеевропейских, тем более общемировых. Опросы, проведенные в 2003 году, показали, что лишь 25% вузов склоняются к мысли о желательности общеевропейских агентств обеспечения качества и лишь одна шестая министерств и национальных союзов ректоров согласны с идеей всемирного агентства качества. Абсолютное большинство предпочитают существование ряда национальных агентств при сотрудничестве между ними, как внутри страны, так и между европейскими странами. Иначе говоря, предпочтение отдается «хордовой» модели, когда вместо строго сходящихся к центру связей- радиусов осуществляется сотрудничество между разными «точками окружности», в том числе и на началах взаимного контроля.

Высказываются также предложения (частично реализованные в Германии), в соответствии с которыми в стране учреждается центральное агентство, однако это агентство само не занимается контролем качества, аккредитацией - вместо этого, оно аккредитует агентства более низких уровней (например, административно-территориальных единиц), которые уже непосредственно проводит работу по оценке, аккредитации конкретных вузов и их программ.

§ 2. Процесс модернизации высшего профессионального образования в Российской Федерации с точки зрения Болонского процесса

Концептуальная освоенность принципов Болонского процесса в России

«Теоретически» есть основания утверждать, что нет ни одного российского вуза, который в той или иной степени не был бы осведомлен о сущности Болонского процесса и его основных принципов. Хотя - приходится повториться - не существует социологических опросов, мониторинга и т.п., о доступности соответствующей информации для вузов говорит уже то обстоятельство, что все вузы получали от Минобразования сообщения о конференциях и семинарах, посвященных Болонскому процессу и его отдельным аспектам, а также рекомендации по использованию в практике преподавания и организации учебного процесса центральных положений Болонского процесса, адаптированных к российским условиям.

Последнее представляется важным. Специфика России, связанная уже с ее масштабами, в том числе и в области высшего образования, не позволяет механически переносить на российскую систему образования все принципы, которые, быть может, идеально подходят к условиям Западной Европы или большинству ее стран. Не следует также забывать, что, занимаясь образовательными системами, их модификацией и модернизацией, мы имеем дело с культурными ценностями, которые лежат в основе этих систем. Культурные ценности - такова их природа - принципиально не сводимы друг к другу; невозможно, скажем, свести ислам к буддизму или наоборот. Поэтому здесь необходимо соблюдать сугубую осторожность, иначе результатом реформ может стать их отторжение именно теми, для кого эти реформы предназначены. Но контрпродуктивна и позиция абсолютизации культурных различий и, как результат, отказ от взаимодействия.

Выше было сказано о «теоретичности» предположения, согласно которому все вузы России в той или иной мере информированы об основных принципах Болонского процесса и в той или иной степени освоили соответствующие концепции. К сожалению, здесь действительно теоретически возможная ситуация не совсем совпадает с реальной практикой. Два препятствия мешают успешному продвижению «болонских идей». Первое заключается в том, что часть ректоров стоит на консервативной позиции и полагает, что сколько-нибудь серьезные изменения существующей системы, доказавшей свою эффективность и жизнеспособность, способны лишь ухудшить ситуацию, снизить уровень подготовки выпускников, отрицательно повлиять на поддержание и развитие сложившихся в вузах научно-педагогических школ. При этом иногда сказывается недостаточная информированность относительно принципов Болонского процесса - и даже отсутствие подлинного желания получить соответствующую информацию.

Если первое препятствие носит концептуальный характер, то второе - организационно-управленческий. Выше говорилось о том, что все вузы Росси - без исключения - своевременно получали от Минобразования РФ релевантную информацию относительно мероприятий в рамках Болонского процесса и их рекомендации. Но, насколько нам известно, среди вузов России лишь в одном (sic!) - МГИМО - введена номенклатура координатора по проблемам Болонского процесса (ср. с данными по странам Западной Европы, Разд. 1). В отсутствие сотрудников, которые специально занимаются соответствующими вопросами, трудно ожидать, что информация, весьма ценная, которая поступает из Минобразования (и иных источников), окажется «концептуальным рычагом», потенциально способствующим перестройке работы вуза в свете принципов Болонского процесса. Более того: эта информация зачастую просто не доходит до преподавателей, до студентов - т.е. до непосредственных участников процессов модернизации. Эту ситуацию надо менять (ср. Разд. 3).

Структура образовательного процесса и квалификаций в Российской Федерации

Как хорошо известно, действующие в Российской Федерации Закон об образовании и Закон о высшем профессиональном и послевузовском образовании предусматривают выбор между двумя образовательными циклами: двухуровневое образование с последовательной реализацией программы бакалавриата (нормативный срок освоения - не менее 4-х лет) и магистратуры (2 года) или одноуровневая программа дипломированного специалиста (5 лет). Согласно Закону, дипломированный специалист и магистр - обладатели академических степеней одного уровня. В то же время степень бакалавра также признается свидетельством законченного высшего профессионального образования, она не предполагает обязательного продолжения образования в магистратуре (освоение двухлетней программы в рамках подготовки бакалавров дает право на претендовать на незаконченное высшее образование, однако в Законе эта возможность подробно не прописана и, насколько нам известно, реально не используется).

В начале 90-х годов, когда вузы России только начинали осваивать новую - двухуровневую - систему высшего профессионального образования, в академическом сообществе существовал консенсус относительно понимания функциональной направленности этого типа образования в отличие от традиционной 5 - летней системы: предполагалось, что этот сегмент системы высшего образования направлен на подготовку кадров для научно-исследовательских (главным образом академических) учреждений и для высшей школы (правда, это толкование не было отражено в нормативных документах - в отличие от Украины, где аналогичная трактовка соотношения разных образовательных циклов оговорена в Законе).

Болонская декларация лишь в исключительных случаях допускает одноуровневое высшее образование, непосредственно ведущее к получению степени магистра, основным же, массовым типом образования признается двухуровневое (бакалавриат-магистратура - разумеется, также без обязательности перехода из бакалавриата в магистратуру). В этих условиях - когда и бакалавры, и, в меньшей степени, магистры становятся «массовой продукцией» вузов, практически теряет смысл интерпретация двухуровневой системы как своего рода элитарной, рассчитанной преимущественно или даже исключительно на подготовку специалистов для Академии Наук и высшей школы. Иначе говоря, проблему бакалавриата (и, отчасти, магистратуры) в изменившихся условиях присоединения к Болонскому процессу фактически нужно ставить и решать заново.

Особо следует выделить проблему многоуровневого образования применительно к техническим, инженерным вузам. Вплоть до недавнего времени преобладало мнение, согласно которому именно в этом сегменте высшего профессионального образования введение системы «бакалавр-магистр» столкнется с практически непреодолимыми трудностями: полноценного инженера можно подготовить лишь за стандартные 5-5.5 лет, статус же бакалавра неясен, скорее всего, он приближается к технику - но для подготовки техников существуют средние специальные учебные заведения. (Надо заметить, что соответствующие «настроения» вовсе не ограничивались Россией, они были широко распространены и в Западной Европе, особенно в Германии, на близких позициях еще недавно стояло SEFI, Европейское общество инженерного образования.)

Ситуация радикально изменилась совсем недавно, во многом благодаря работе группы специалистов из МВТУ им. Н.Э. Баумана и ЛЭТИ под общим руководством проф. В.М. Шадрикова (ГУ - ВШЭ). Основные положения нового подхода изложены в заявлении Ассоциации инженерного образования России (АИОР), которое опубликовано в газете “Поиск” (№ 50 (760) от 12.12.03). Пункт 6 заявления ставит целью «введение двухцикловой (двухуровневой) подготовки специалистов с высшим профессиональным образованием в области техники и технологий с первым уровнем - бакалавр (инженерная квалификация) и вторым уровнем - магистр (инженерная квалификация) с исключением в перспективе квалификации “Дипломированный специалист”». Другие пункты того же заявления говорят о необходимости введения прочих изменений в целях согласования системы инженерного образования России с принципами Болонского процесса.

Работа, проделанная сотрудниками указанных российских вузов, и ее результаты (которые не излагаются здесь в полном объеме) знаменуют собой, без преувеличений, «революционный прорыв» в сближении российской системы высшего профессионального образования с западноевропейской, ибо без участия технических, инженерных вузов всякая модернизация была бы по существу невозможной. Важно отметить, что работа сотрудников инженерных вузов, о которой здесь идет речь, протекала в тесном взаимодействии с работодателями - объединениями промышленных предприятий и конкретными предприятиями - что, по-видимому, одновременно служит гарантией устранения барьеров между «выходом» вуза и «входом» предприятия, гарантирует отсутствие отторжения новых квалификаций потребителем.

Возвращаясь к высказанному выше положению о необходимости переосмысления самой двухуровневой системы в условиях России и о функциональном статусе академических степеней «бакалавр» и «магистр», следует отметить, что в российском академическом сообществе еще не вполне осознаны разные варианты решения данной проблемы. Поскольку относительно больше известны англо-саксонские системы, а в них, по-видимому, преобладает подготовка бакалавров широкого профиля - бакалавра искусств и бакалавра наук, создается впечатление, что данными вариантами имеющиеся опциями исчерпываются. В этом случае обнаруживается действительно трудно преодолимое различие между российским и «западным» подходами: ведь в России, где высшее образование - это образование профессиональное, диплом о высшем образовании не только определяет образовательный ценз, но и служит лицензией на право занятия определенной профессиональной деятельностью. Понятно, что бакалавр искусств и бакалавр наук практически не готовы к занятию профессиональной деятельностью в какой-либо узкой области, эти академические степени говорят о получении общего высшего образования (которого в России просто не существует).

В действительности, однако, ситуация значительно сложнее. Во-первых, в англо-саксонских системах высшего образования реально практикуется подготовка бакалавров в сравнительно узких профессиональных областях, а не только бакалавров «синтетических» - искусств и наук. В качестве примеров можно сослаться на подготовку бакалавров коммерции, образования, гигиены, юриспруденции, инженерии, хирургии, гражданского законодательства, ветеринарии, библиотечного дела и др. Во-вторых (об этом еще будет идти речь ниже), подготовка бакалавров действительно является таким видом высшего образования, где, в идеале, оптимально совмещается общее образование с определенной ориентацией на ту или иную профессиональную область. Такой подход хорошо согласуется с современной ситуацией, когда узкий специалист «нерентабелен» - его профессиональная область может существенно измениться уже за те 3-4 года, пока он учится в вузе, поэтому целесообразнее для него - обрести некий общий фундамент и развить способность гибко переучиваться по мере необходимости. Наконец, в-третьих, хотя в ныне практикуемой российской системе подготовки бакалавров специализация принципиально «не предусмотрена» (возможно, в погоне за не совсем верно интерпретированным англо-саксонским образцом), в реальной образовательной практике подготовки бакалавров Великобритании и США - даже бакалавров «синтетических» - предусмотрены так называемые «концентрации», которые фактически и обеспечивают ту профессиональную ориентацию, о которой говорилось выше. Иначе говоря, «классический» бакалавриат отнюдь не отвергает элементы специализации, просто эта специализация выступает более широкой и «мягкой». Анализ возможности введения понятия концентрации в систему подготовки бакалавров применительно к российским условиям - важная теоретическая и прикладная проблема.

Бакалавриат-магистратура и рынок труда в России. Совместные программы

Совместные программы с присвоением совместных степеней, преимущественно магистерские, в российском высшем образовании представлены, хотя они и относительно немногочисленны. Можно упомянуть следующие программы:

программа с участием нескольких российских университетов, реализующих специальность «филология», и Гётингенского университета им.Георга-Августа (Германия); программа направлена на сближение учебных планов для подготовки специалистов о области филологии;

программы по взаимной аккредитации в области инженерной подготовки, в которых с российской стороны участвуют Томский политехнический университет и Таганрогский государственный радиотехнический университет;

программы «Еврофакультета» Калининградского государственного университета;

программа исследования полярных областей (СПбГУ и университет Билефельдта, а также др. германские университеты);

программы европейских социологических исследований (СПбГУ и ряд германских университетов);

программы, осуществляемые РУДН в сотрудничестве с рядом французских университетов (Бордо IV и др.);

программы, реализуемые Уральским и Нижегородским государственными университетами совместно с итальянскими и др. вузами.

Выходя за пределы Западной Европы, следует упомянуть программу «искусства и гуманитарные науки», реализуемую СПбГУ совместно с Бард колледжем (штат Нью-Йорк); выпускники этой программы, аккредитованные в Российской Федерации и США, получают по окончании университета два диплома бакалавра - СПбГУ и Бард колледжа, который позволяет им продолжать обучение в соответствующих учебных заведениях США.

В перечисленных и иных совместных программах достигается разная степень интеграции. Разные требования предъявляются к языку обучения и выпускных квалификационных работ. Можно заметить, что в России ситуация в известном смысле более благоприятная по сравнению со многими странами Западной Европы: реализация совместных программ и присвоения совместных степеней в России пока не имеет четкой правовой регламентации; при разработке такой регламентации - а необходимость в ней велика - можно и нужно всемерно использовать западный опыт, в том числе отрицательный.

Проблемы аспирантуры и докторантуры

Наполненность аспирантуры в Советском Союзе и в России в разные периоды отличалась; вводились и упразднялись те или иные учебные курсы и, соответственно, экзамены, устанавливались и отменялись ограничения на объем диссертации и т.п. Как было показано в Разд. 1, страны - участницы Болонского процесса в настоящего время включают в орбиту систем, подлежащих общеевропейской гармонизации, также и аспирантуру (doctoral studies) в качестве третьего академического уровня. Российская система аспирантуры в ее нынешнем виде не очень хорошо соответствует такой трактовке, которая возникает буквально на наших глазах. В традициях российской аспирантуры - очень сильный упор на подготовку самостоятельной (под руководством доктора наук/профессора) квалификационной научно-исследовательской работы. Собственно учебные компоненты, а также педагогические минимизированы. Что касается учебных компонентов, то это сдача всем известных «минимумов» и «максимумов». При этом «учебными» данные компоненты можно назвать лишь с оговорками, особенно при ныне вводимой практике, когда вместо философии в качестве кандидатского минимума аспирантам предлагается сдавать философию и историю соответствующей науки - хотя в абсолютном большинстве случаев эти курсы не представлены в бакалаврских и магистерских программах, а вопрос об их введении в учебный план аспирантуры (которого реально просто не существует) остается открытым (оставляем в стороне очень непростую проблему подготовки достаточного числа преподавателей, которые могли бы в сжатые сроки поставить курсы «философия физики», «философия языка» и т.п.).

Что касается педагогических компонентов аспирантуры, то это так наз. ассистентская и доцентская практики, носящие сугубо формальный характер. В настоящее время их можно считать вообще устаревшими, поскольку введена в действие специальная программа дополнительной квалификации «преподаватель высшей школы», которая призвана дать аспиранту основательную педагогическую подготовку.

Предварительные рекомендации по данному вопросу будут даны в следующем разделе.

Лишь несколько слов о докторантуре. Можно видеть, что в тех странах, где существуют или существовали аналоги советской/российской диссертации и степени доктора наук (Habilitationsarbeit, Doktor habil. в Германии, Docteur d'Etat во Франции), эти степени упразднены или намечены к упразднению. Едва ли можно ожидать здесь возрождения докторский (в «русском смысле» термина) степени. Соответственно едва ли можно рассчитывать на признание западноевропейским сообществом национальной (российской) степени доктора наук.

В то же время отказываться в России от практики присвоения докторской степени было бы по меньшей мере поспешным. Против этого говорят следующие соображения: во-первых, есть основания подозревать, что это приведет к снижению уровня кандидатских диссертаций, которые сегодня принимает, одобряет/не одобряет преимущественно «докторское сообщество»; во-вторых, исчезнет важный стимул профессионального роста; в-третьих, станет более трудным определять критерии для занятия должностей профессора и зав.кафедрой.

Что касается отсутствия «западного» эквивалента у «российского» доктора наук, то драматизировать это расхождение не стоит. Ведь точно так же нет эквивалентов и высших российских ученых званий - члена-корреспондента и члена Академии Наук, что, кажется, никого не смущает.

Системы зачетных единиц

Системы зачетных единиц (кредитов), обычно ориентированные на ECTS, используются во многих российских вузах; в наибольшей степени известны здесь разработки и практика РУДН (Ефремов, Чистохвалов 2003). Как известно, Минобразования рекомендовало российским вузам указывать во вкладыше к диплому трудоемкость курсов в терминах зачетных единиц наряду с их традиционной оценкой в часах.

В Приложении 2 приводится вариант системы зачетных единиц, разработанный в СПбГУ рабочей группой при Методической комиссии университета (авторы: проф. А.С. Зеленщиков, доц.И.А. Дементьев, доц. Ю.Б. Васенев). Система может использоваться как в трансферной, так и в накопительной функции.

Проблемы аттестации и аккредитации, обеспечение качества

Перечень показателей государственной аккредитации России утвержден приказом Министерства образования РФ от 29 июня 2000 года (№ 1965) и содержит 11 показателей. По мнению экспертов, этот перечень «на данный момент можно считать достаточным для интегральной оценки эффективности деятельности вуза и отнесения его к типу учреждений высшего профессионального образования и одной из видовых групп» (Шадриков В.и др. 2001:18).

Показатели государственной аккредитации в РФ разделены на две группы:

(а) показатели, определяющие статус учебного заведения по типу (статус «высшее учебное заведение»);

(б) показатели, используемые для определения вида высшего учебного заведения (институт, академия, университет).

Показатели, определяющие тип учебного заведения в РФ, суть следующие.

Показатель 1. Содержание подготовки (структура и содержание реализуемых образовательных программ; соответствие учебных планов и программ учебных дисциплин требованиям государственных образовательных стандартов).

Показатель 2. Качество подготовки (требования при приеме в вуз; организация учебного процесса; соответствие уровня подготовки обучающихся требованиям государственных образовательных стандартов).

Показатель 3. Информационно-методическое обеспечение образовательного процесса (состояние библиотечного фонда; состояние учебно-информационного фонда).

Показатель 4. Информатизация вуза (наличие средств вычислительной техники и применение их в учебном процессе, научной деятельности и управлении вузом).

Показатель 5. Материально-техническая база (наличие условий, оборудования, приборов, кабинетов и аудиторий для осуществления образовательного процесса).

Показатель 6. Социальная поддержка студентов (наличие условий для проживания обучающихся в общежитиях, медицинского обслуживания, питания и занятий спортом).

Показатели государственной аккредитации, используемые для определения вида вуза (институт, академия, университет), формулируются следующим образом:

спектр реализуемых основных образовательных программ (реализуемые образовательные программы и контингент студентов по профилям подготовки);

возможность продолжения образования по программам послевузовского и дополнительного профессионального образования (реализация программ послевузовского профессионального образования (аспирантура, докторантура), контингент аспирантов и /или докторантов, соискателей ученой степени кандидата и/или доктора наук; диссертационные советы; реализация образовательных программ, профессиональной переподготовки и /или повышения квалификации кадров);

научные исследования (спектр наук, в рамках которых выполняются научные исследования; объем финансирования и результативность научных исследований);

научно-методическая работа (изданные монографии; изданные учебники и учебные пособия с грифами государственных органов управления образованием, других государственных органов исполнительной власти, учебно-методических объединений);

качественный состав научно-педагогических кадров (преподаватели с учеными степенями и/или званиями; преподаватели - доктора наук и/или профессора). Следует отметить, что приказом Министерства образования РФ от 8 ноября 2000 года этот показатель дополнен еще одним существенным критерием: процент преподавателей, работающих в вузе на полную ставку (штатные преподаватели).

Таковы в настоящее время утвержденные в РФ показатели, на основе которых проводится государственная аккредитация вузов. Однако важны не только сами показатели, чрезвычайно существенное значение имеют технология и соответствующие критерии, при помощи которых происходит реальная оценка качества высшего учебного заведения.

Спецификой российской системы оценки качества подготовки выпускников (как и в других странах СНГ) является оценка соответствия качества образования требованиям Государственных образовательных стандартов по четырем циклам дисциплин: гуманитарные и социально-экономические дисциплины; естественнонаучные и математические; общепрофессиональные; специальные.

Для подготовки экспертного заключения о качестве подготовки используются различные методы оценки (Шадриков В и др. 2001: 19):

экспертный опрос с использованием трехбалльной шкалы: "соответствует", "соответствует в основном", "не соответствует";

контрольные (квалификационные) работы с использованием пятибалльной шкалы: "отлично", "хорошо", "удовлетворительно", "неудовлетворительно";

тестирование с использованием 100-балльной (процентной) шкалы.

К экспертному заключению также прилагается использованные педагогические измерительные материалы и заключение об их соответствии государственным требованиям к минимуму содержания и уровню подготовки.

Что касается критериальных значений показателей государственной аккредитации, используемых при установлении вида высшего учебного заведения, то в РФ установлен ряд определенных критериев. Критериальные значения в РФ установлены только для определения вида вуза, а не его типа. (См. приказ Министерства образования РФ по аккредитации от 29 июня 2000 года).

§ 3. Основные итоги и рекомендации

А. Что необходимо изменить в российской системе высшего образования в связи с присоединением РФ к Болонскому процессу?