Размещено на http://www.allbest.ru/

Сравнительная характеристика политических культур Германии и Франции

ПЛАН

ВВЕДЕНИЕ

1. ОСОБЕННОСТИ ПОЛИТИЧЕСКОЙ КУЛЬТУРЫ ГЕРМАНИИ

1.1 Политическая культура обьединенной Германии

1.2 Влияние марксизма на формирование политической культуры Германии

2. ПОЛИТИЧЕСКАЯ КУЛЬТУРА ВО ФРАНЦИИ

2.1 Демократические преобразования французской буржуазной революции и их влияние на формирование политической культуры

2.2 Социал-демократизм как неотемлимая составляющая современной политической культуры Франции

3. СРАВНЕНИЕ ПОЛИТИЧЕСКИХ КУЛЬТУР СОЦИАЛ-ДЕМОКРАТИЧЕСКОЙ ФРАНЦИИ И ЛИБАРЕЛЬНОЙ ГЕРМАНИИ

3.1 Современное отношение к проявлениям представительской демократии в Германии и во Франции

3.2 Социальные протесты как проявление непосредственной демократии в политической культуре германии и Франции

ВЫВОДЫ

СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННОЙ ЛИТЕРАТУРЫ

ВВЕДЕНИЕ

Актуальность данной работы заключается в том что, анализ практики развития и практической реализации инстутов политической культуры на примере Германии и Франции позволяет заимствовать модель интеграции соцыиалистической полтичиеской культуры в демократическое общество в условиях нашего государства. При этом представляется возможностиь изучать наследие социалистической культруы и открывается новый взглдя на возможности преодоления негативных аспектов в данной сфере.

Политическая культура представляет собой совокупность ценностей, установок, убеждений, ориентации и выражающих их символов, которые являются общепринятыми и служат упорядочению политического опыта и регулированию политического поведения всех членов общества. Она заключает в себе не только политические идеалы, ценности, установки, но и действующие нормы политической жизни. Тем самым политическая культура определяет наиболее типичные образцы и правила политического поведения, взаимодействия власти, индивида и общества. Совокупность норм, ценностей, идеалов, символов, традиций обеспечивает интеграцию общества вокруг общепризнанных целей, способствует гражданскому согласию и стабильности.

Целью данной работы является анализ политических культур Германии и Франции, выявление их общин и отличительных черт.

Для достижения данной цели не обходимо решить ряд задач:

- проанализировать исторические аспекты формирования политической мысли и идей в Германии;

- охарактеризовать основные политические ценности французского общества и выявить особенности французской политической культуры;

- сравнить процессы развития политической культуры во Франции и Германии.

Объектом данной работы являются политическая культура Германии и Франции.

Предметом данной работы является сравнительный анализ политических культур Германии и Франции.

Степень научной разработки темы курсовой работы. При написании курсового преокта были использлованы работы таких ученых как: Белоус А.О., Брегеда А.Ю., Жук П.,Мазур Н., Соломонюк Р., Турчак Р., Нерсесянц В.С., Лейст О.Э., Кабешев P.B., Минкенберг M., Шеховцов А.В., Алмонд Дж., Итвал Р. И др.

Структура курсовой работы: работа стоит из введения, трех разделов, выводов, общий объем - 37 страницы. Список литературы содержит 36 наименований на трех страницах.

1. ОСОБЕННОСТИ ПОЛИТИЧЕСКОЙ КУЛЬТУРЫ ГЕРМАНИИ

1.1 Политическая культура обьединенной Германии

Уникальность объединения двух государств, представлявших одну нацию, но относившихся к разным общественно-политическим системам, обусловила новизну и актуальность исследования, проявившиеся, в частности, в рассмотрении того «преломления», которое в современной ФРГ получили важнейшие политические процессы, динамично развивавшиеся на западе Германии и абсолютно не свойственные восточным землям [1].

Осенью 1989 года большая часть восточных немцев выступила за демократию и за общенемецкое единство под лозунгами «Мы и есть народ» и «Мы - один народ», тем самым закрепив падение авторитарного режима СЕПГ (Социалистической единой партии Германии). В ходе репрезентативного опроса 1992 года более 30% восточных немцев заявило о своем активном участии в тогдашних демонстрациях протеста [31]. Тем более поразительно, что сегодня, через 20 лет после «революции свеч», жители восточных земель все еще не ощущают политического единения с Западной Германией и не идентифицируют себя с ее демократическим режимом. Опросы последних лет показывают постоянно сокращающуюся поддержку местным населением демократии и все большее распространение позитивных оценок тех или иных аспектов жизни в ГДР.

Роль восточных немцев в общественно-политической жизни единой Германии весьма незначительна. Их членство в политических партиях сократилось с 5,1 в 1992 г. до 2,6 % в 2007 году. Об участии в гражданских инициативах в 2006 году заявила еще меньшая доля опрошенных - всего 0,9 % [9].

Многие политологи констатируют возникновение в Восточной Германии отдельной политической культуры, которая значительно отличается от политических ориентиров Германии Западной. В качестве причин этого феномена чаще всего называются, с одной стороны - влияние воспитания в ГДР (социализационная гипотеза), а с другой - экономическая ситуация в новой объединенной ФРГ (ситуационная гипотеза).

Кроме того ГДР еще до процесса присоедениения уже обладала «двойной политической культурой», которая определялась различными политическими представлениями руководителей и руководимых. Политологи исходят в своих исследованиях из того, что господствовавшая в Восточной Германии реальная политическая культура имела мало общего с официальной идеологией. Социалистическая культура была принята обществом там, где она соединялась с давней традицией авторитарной политической культуры Германии, с ее классическими образцами подчинения высшей власти: послушанием, дисциплиной и готовностью к подчинению. Сохранению этой традиции способствовала характерная черта реальной политической культуры ГДР - типичный для эры Хониккера уход в частную жизнь. Граждане ГДР обустраивали себе свободное пространство в частной жизни в обмен на формальное выполнение политических требований и обязанностей. Следствием этого стало полное вытеснение индивидуума из общественно-политического процесса.

Еще одно объяснение восточногерманской «особости» предлагает социолог, научный сотрудник маннгеймского Центра социальной политики Кристофер Ставенов [32]. В статье для журнала «Дойче архив» «Почему Германия все еще не объединилась? Возникновение особой политической культуры в восточных немецких землях» он проанализировал комплекс факторов, в силу которых восточная и западная части страны не стали подлинно единым целым даже спустя 20 лет после воссоединения. В первую очередь, по мнению Ставенова, особая восточногерманская идентичность есть продукт не сложившегося в ГДР особого менталитета, а мелкобуржуазной социальной структуры, сформировавшейся из-за постоянной утечки среднего класса и представителей высших слоев общества. Оттого в восточногерманских землях до сих пор недостает элитарного слоя, способного руководить переходом бывших земель ГДР к рыночному обществу и демократии. Во многих регионах Восточной Германии экономическая, общественная и культурная жизнь несет на себе отпечаток упадка. Большинство руководящих кадров - выходцы из западногерманских земель.

Отметим, что особенности эволюции общественных и политических процессов, свойственных современному немецкому обществу, привели к ситуации, при которой динамика политической системы носит выраженно сложноструктурированный характер. Население в своем политическом поведении ориентируется в кризисных ситуациях, к которым можно отнести в первую очередь определенное снижение достигнутого уровня материального благополучия в его различных проявлениях (увеличение налогов или цен на бензин, снижение расходов на социальные программы или уменьшение социальных и страховых выплат т. п.), на традиционные ценности. В то же время в подобном случае снижается значимость постматериальных ценностных компонент политического поведения с одновременным увеличением значимости не ценностных политических, а социальных и экономических факторов. Если же социально-экономический контекст, напротив, является очень благоприятным, то политическое и, в частности, электоральное поведение оказывается чрезмерно ориентировано уже на «квазиценности», создаваемые постоянно в СМИ, в том числе, и для манипулирования общественным мнением и особенно усиливающие свое значение в условиях проведения избирательных кампаній [1].

Политический процесс, свойственный современной Федеративной Республике, носит нелинейный характер и во многом определяется изменением базовых ценностей и наметившимися тенденциями к усилению значимости общественно-гражданских институтов с соответственным обоснованием необходимости перераспределения части полномочий политических партий в пользу институтов гражданского общества. Дополнительным фактором, оказывающим значимое влияние и существенно усложняющим динамику политического процесса современной Германии, является активное участие ФРГ как в континентальной общеевропейской, так и в глобальной общемировой интеграции [1].

Следует отметить, что огромное влияние на формирование политической культу ысовременной Германии, а точнее говоря на пояризацыию политиечской культуры наслеения Западной и Восточной Германии оказало пребывание у уавлатси Г.Колля в 1990-х гг. Политическое доминирование ставленников западногерманской политической элиты и партийных соратников федерального канцлера Г. Коля в двух наиболее консервативных новых землях, а также практически полное вытеснение из боннских властных структур представителей восточной части Германии стали наиболее существенными предпосылками для формирования принципиально новой общественно-политической ситуации в новых землях в середине 90-х гг. [9]

Таким образом, процесс создания общих политических институтов двух стран путем стремительного поглощения западногерманскими административными, партийными и общественными структурами политического пространства Восточной Германии не только значительно опередил государственно-правовую подготовку объединения, но и в существенной степени повлиял на возникновение внешних факторов, объективно способствующих образованию единой страны.

Однако немецкая схема быстрой межгосударственной интеграции, казавшаяся многим наблюдателям безупречной, со временем обозначила наличие целого ряда существенных противоречий, которые явились предпосылкой возникновения принципиально новой общественной ситуации в Восточной Германии и дальнейших изменений во внутренней и внешней политике ФРГ

1.2. Влияние марксизма на формирование политической культуры Германии

Марксизм сложился как самостоятельная доктрина во второй половине 40-х гг. XIX в. Первыми произведениями зрелого марксизма В.И. Ленин называл книгу Маркса «Нищета философии» (1847 г.) и «Манифест коммунистической партии» Маркса и Энгельса (1847-1848 гг.). Политико-правовая теория Карла Маркса (1818-1883 гг.) и Фридриха Энгельса (1820-1895 гг.) складывалась в процессе формирования марксистского учения в целом. Большое влияние на эту теорию оказали идеи французских социалистов. Хорошо известно, что французский социализм является одним из источников марксизма. Социалистом (коммунистом) Маркс стал в Париже, где он жил в 1843-1845 гг [12].

Знакомство с многочисленными и разнообразными политическими учениями французских социалистов и коммунистов наложило отпечаток на политико-правовое учение Маркса тем более что его основные интересы и научные изыскания относились к сфере политэкономии. Дело не только в том, что значительная часть «Манифеста коммунистической партии» текстуально совпадает с составленным сен-симонистами «Изложением учения Сен-Симона» при непременной замене авторами «Манифеста» слова «эксплуатация» термином «борьба». Это был, скорее всего, полемический прием, призванный подчеркнуть активное, наступательное начало, лежащее в основе того варианта коммунистической идеологии, сторонниками которого были Маркс и Энгельс. Важнее то, что многие положения политико-правовой идеологии, которые порой считаются достоянием исключительно марксистской теории, были известны и широко распространены во французской социалистической литературе 20-40-х гг. XIX в. Это положения о буржуазной сущности государства и права того времени, о неизбежности социальной революции, о необходимости диктатуры на период перехода от капитализма к социализму или к коммунизму, а также идея отмирания государства при коммунизме. Все перечисленные положения, однако, были включены в систему логически связной и достаточно оригинальной доктрины, разработанной Марксом и Энгельсом [28].

К основным положениям марксизма относится учение о базисе и надстройке. Базис - экономическая структура общества, совокупность не зависящих от воли людей производственных отношений, в основе которых лежит та или иная форма собственности; эти отношения соответствуют определенной ступени развития производительных сил. На базисе возвышается и им определяется юридическая и политическая надстройка, которой соответствуют формы общественного сознания. Государство и право как части надстройки всегда выражают волю и интересы класса, который экономически господствует при данной системе производства. Маркс писал, что прогрессивными эпохами развития общества являются азиатский, античный, феодальный и буржуазный способы производства, причем буржуазные производственные отношения - последняя антагонистическая форма общественного производства. Одна общественно-экономическая формация сменяется другой в результате борьбы классов, социальной революции, которая происходит, когда постоянно развивающиеся производительные силы приходят в противоречие, в конфликт с устаревшей системой производственных отношений (базисом общества). После социальной революции происходит переворот во всей громадной надстройке.

Обосновывая необходимость и близость насильственной коммунистической революции, Маркс и Энгельс доказывали, что в 40-е гг. XIX в. капитализм уже стал тормозом общественного развития. Силой, способной разрешить противоречие между растущими производительными силами и тормозящими их рост капиталистическими производственными отношениями, является пролетариат. Пролетариат, осуществив всемирную коммунистическую революцию, построит новое, прогрессивное общество без классов и политической власти [13].

Маркс и Энгельс всегда придавали большое значение раскрытию классовой сущности государства и права. «Современная государственная власть, - писали они, - это только комитет, управляющий общими делами всего класса буржуазии». В книге «Происхождение семьи, частной собственности и государства» (1884 г.) Энгельс доказывал, что государство возникло в результате раскола общества на классы с противоположными экономическими интересами и само оно является «государством исключительно господствующего класса и во всех случаях остается по существу машиной для подавления угнетенного, эксплуатируемого класса». В той же работе Энгельс изложил типизацию государств по их классовой сущности (рабовладельческое, феодальное, капиталистическое государства).

По учению Маркса и Энгельса, право тоже носит классовый характер. В «Манифесте коммунистической партии», риторически обращаясь к буржуазии, они писали: «Ваше право есть лишь возведенная в закон воля вашего класса, воля, содержание которой определяется материальными условиями жизни вашего класса». Классовый подход к государству и праву в марксистской теории связан с идеей пролетарской коммунистической революции: «Пролетариат основывает свое господство посредством насильственного ниспровержения буржуазии». В «Манифесте коммунистической партии» изложена программа пролетарской революции: «Первым шагом в рабочей революции является превращение пролетариата в господствующий класс, завоевание демократии. Пролетариат использует свое политическое господство для того, чтобы вырвать у буржуазии шаг за шагом весь капитал, централизовать все орудия производства в руках государства, т.е. пролетариата, организованного как господствующий класс, и возможно более быстро увеличить сумму производительных сил.

Это может, конечно, произойти сначала лишь при помощи деспотического вмешательства в право собственности и в буржуазные производственные отношения». Там же перечислены конкретные мероприятия, необходимые для переворота во всем способе производства (отмена права наследования, высокий прогрессивный налог, конфискация имущества эмигрантов и мятежников, монополизация государственного банка, подчинение производства плану и др.) [11].

Политико-правовое учение марксизма содержит идею отмирания политической власти (государства) в коммунистическом обществе, когда не будет классов с противоположными интересами. Эта идея особенно резко защищалась Энгельсом, называвшим государство злом, которое по наследству передается пролетариату, ставившим задачу отправить в будущем обществе государство «в музей древностей, рядом с прялкой и с бронзовым топором». Маркс и Энгельс разрабатывали и распространяли свою теорию в бескомпромиссной и жесткой борьбе с другими социалистическими учениями. Большая часть их произведений носит острополемический характер, посвящена разоблачению буржуазной или мелкобуржуазной сущности иных социалистических теорий того времени. Уже в книге «Нищета философии» крайне резко критикуется доктрина Прудона, в «Манифесте коммунистической партии» все вообще социалистические теории той эпохи отвергаются как реакционные, буржуазные, мелкобуржуазные, феодальные, утопические и т.п. Активное неприятие и предвзято критический настрой ко всем другим идеям и теориям опирался на незыблемую уверенность в научности своей собственной доктрины, Авторы «Манифеста коммунистической партии» открыто притязали на то, что только у них в теоретическом отношении «перед остальной массой пролетариата преимущество в понимании условий, хода и общих результатов пролетарского движения» [13].

Однако марксизм, несмотря на все разногласия и расколы его сторонников, избежал судьбы доктринерских и догматических теорий первой половины XIX в., ставших достоянием узких кружков единомышленников. Распространению марксизма и становлению его как влиятельного направления политико-правовой идеологии способствовала организация Международного Товарищества Рабочих (Интернационал). Через эту организацию Маркс и Энгельс получили возможность широкого для того времени идейного влияния на растущее рабочее движение тем более, что еще с «Манифеста коммунистической партии» марксизм был твердо ориентирован не на какую-либо страну или группу стран, а на всемирную пролетарскую революцию. Распространению и росту авторитета марксизма содействовали находившиеся под его прямым или опосредованным влиянием рабочие партии Германии, после внушительных успехов на выборах в рейхстаг получившие официальное признание. Марксистские идеи были популярны среди социалистов ряда стран Европы, причем Рабочая партия Франции с самого начала была создана на основе программы, составленной Марксом совместно с социалистами Ж. Гедом и П. Лафаргом. Важную роль играло и то обстоятельство, что в политической жизни Западной Европы марксизм выступал в окаймлении социал-демократических идей. Суть дела в том, что партии, поддерживавшие марксистскую критику капитализма, соединяли ее с идеями социальной демократии и боролись за практическое улучшение жизни наемных рабочих не в далеком будущем (после победы коммунистической революции), а уже в современном им обществе, при капитализме. В борьбе за влияние на рабочее движение немалое значение имела также теоретическая и публицистическая деятельность Маркса и Энгельса, особенно опубликование первого тома «Капитала», считавшегося последним словом политической экономии.

Основным предметом ожесточенных дискуссий в Международном Товариществе Рабочих с анархистами и в немецком рабочем движении с лассальянцами была идея политической революции и диктатуры пролетариата. Марксизм сближала с анархистами идея отмирания государства, но анархисты отрицали политическую борьбу и пролетарское государство. С лассальянцами общим было признание необходимости политической деятельности, особенно борьбы за избирательное право, но лассальянцы были противниками насильственных политических революции и диктатуры.

2. ПОЛИТИЧЕСКАЯ КУЛЬТУРА ВО ФРАНЦИИ

2.1 Демократические преобразования французской буржуазной революции и их влияние на формирование политической культуры

Политико-правовые доктрины и программы, с которыми выступали представители Просвещения, нашли свое практическое воплощение в ходе Великой французской революции (1789-1794 гг.). В процессе развития революции произошло неизбежное размежевание третьего сословия, объединявшего в своих рядах буржуазию, крестьянство и городскую бедноту, что выразилось в разнообразии политических лозунгов, программ, проектов законодательных актов.

В истории Великой французской революции принято различать три главных этапа. На первом из них (1789- 1792 гг.) власть захватили сторонники крупной буржуазии - конституционалисты. Они стремились к компромиссу с дворянством и выступали с идеями конституционной монархии. На втором этапе (1792-1793 гг.) государственная власть переходит к жирондистам - представителям республикански настроенной буржуазии. Наконец, на третьем этапе (1793-1794 гг.) была установлена революционная диктатура якобинцев, выражавших интересы мелкой буржуазии, крестьянства и городских низов [12].

Идеологи каждой из названных группировок опирались на политические учения Вольтера, Монтескье, Руссо и других мыслителей, используя выдвинутые ими идеи при осуществлении революционных мероприятий и разработке конституционных актов.

Крупнейшими идеологами лагеря конституционалистов были Оноре де Мирабо, прославившийся своими речами против абсолютизма, Эмманюэль Сиейес и Антуан Барнав. Для них были характерны призывы к объединению против ненавистной аристократии и абсолютизма (Мирабо), идеи всеобщего равенства и свободы. В брошюре «Что такое третье сословие?», получившей широкое распространение накануне революции, Сиейес проводил мысль о единстве третьего сословия, доказывал, что в отличие от привилегированного меньшинства оно составляет большинство нации.

26 августа 1789 г. Учредительным собранием была принята Декларация прав человека и гражданина, где торжественно провозглашалось: «Люди рождаются и остаются свободными и равными в правах». Декларация закрепляла естественные и неотъемлемые права человека (на свободу, собственность, безопасность и сопротивление угнетению), равенство граждан перед законом, а также принцип разделения властей. Значение Декларации состояло в том, что она была одним из первых конституционных актов, провозгласивших формально-юридические свободу, права и равенство граждан.

Последующее развитие революции и особенно выступления трудящихся масс, требовавших продолжения и углубления революционных начинаний, напугали крупную буржуазию. Уже в конце 1789 г. был принят декрет, который вразрез с положениями Декларации прав человека и гражданина устанавливал деление граждан на активных и пассивных по цензовому признаку, лишал последних избирательных прав. Господство крупных собственников было окончательно закреплено Конституцией 1791 г., установившей в стране ограниченную монархию [12].

В результате народного восстания в 1792 г. к власти пришли жирондисты (от названия департамента Жиронды, откуда были избраны в Национальное собрание многие представители этой группировки). Лидерами жирондистов выступали Жак Бриссо и Жан Ролан. Для политической платформы жирондистов характерна защита республиканского строя. Ссылаясь на Руссо, они отстаивали принципы народного суверенитета, общей воли как основы законодательства и др. Законодательными актами, принятыми в период их правления, была отменена монархия, а также ликвидировано деление граждан на активных и пассивных по цензовому признаку. Проведенные в этот период конституционные мероприятия имели большое историческое значение, поскольку впервые в мировой практике было установлено республиканское представительное правление в унитарном государстве (Французская республика объявлялась единой и неделимой). Тем самым была практически доказана возможность учреждения республики в большом государстве без федеративного устройства, что значительно повлияло на последующую разработку идей представительной демократии. Отражая настроения основных слоев буржуазии, жирондисты медлили с разрешением аграрного вопроса, противились установлению твердых цен, проводили политику, направленную на защиту свободного предпринимательства в ущерб интересам простого народа.

Восстание, вспыхнувшее в Париже 31 мая - 2 июня 1793 г., передало власть в руки якобинцев. Якобинская Конституция 1793 г. предусматривала, в частности, что законодательные акты, принятые законодательным собранием, должны поступать на утверждение избирателей. При обсуждении в Конвенте проекта этой Конституции большие споры породила проблема частной собственности. В составленном Робеспьером проекте Конституции и предпосланной ей Декларации прав человека и гражданина собственность не включалась в число естественных и неотъемлемых прав человека (ими признавались только права на существование и на свободу). Это положение проекта вызвало ряд возражений, побудивших Робеспьера изменить свои взгляды. В принятой Конвентом Декларации прав собственность (наряду с равенством, свободой и безопасностью) отнесена к числу естественных и неотъемлемых прав человека, для обеспечения которых установлено правительство [11].

Решительно продолжая и доводя до конца антифеодальную, буржуазную революцию, якобинцы радикально искореняли феодальную собственность на землю, но в период их правления действовал декрет о смертной казни за одно лишь предложение «аграрного закона» и всякого другого закона против земельной, торговой и промышленной собственности. Они осуществляли революционные меры против спекуляции, реквизировали продовольствие и устанавливали максимальные цены, но провозгласили частную собственность естественным правом и порой проявляли робость и непоследовательность в обеспечении неимущих. Они провозгласили право на труд, но установили максимум заработной платы и оставили в силе закон Ле-Шапелье, запрещавший организацию рабочих союзов и собраний. В последний период диктатуры якобинцев террор был направлен не только против аристократов и жирондистов, но и против «подозрительных», т.е. всех инакомыслящих, казавшихся опасными якобинским вождям. Доведя до конца буржуазную революцию, отстояв революционные завоевания от феодальной реакции и интервенции, якобинская диктатура исчерпала себя и пала в результате термидорианского переворота (1794 г.), осуществленного в интересах крупной и средней буржуазии. В процессе развития революции некоторые мыслители, принадлежащие к якобинскому клубу (Буассель) либо сочувствующие жирондистам (Ретиф), выдвигали проекты переустройства Франции на основе общности имуществ. Тогда же появились термины «коммунисты», «коммунизм». Эти проекты сколько-нибудь широкой поддержки и известности в тот период не получили.

Итак, Французская буржуазная революция способствовала закреплению в обществе следующих элементов политической культуры:

- неотступность в борьбе за свои права и свободы;

- повышение политической сознательности граждан, их политической активности;

- закрепление института выборов, как проявления представительской демократии;

- развитие и формирование комплекса политических прав и свобод граждан, их охрана государством;

- повышение роли проявлений непосредственной демократии (митинги, протесты и т.д.) в политической борьбе.

Таким образом, можно говорить о том, что именно революция способствовала формированию основных проявлений политической культуры общества и дальнейшего их закрепления в сознании масс.

2.2 Социал-демократизм как неотемлимая составляющая современной политической культуры Франции

политический культура франция германия

Идеи социал-демократии стали развиваться во Французском обществе в XIX-XX вв. Именно тога, политическая мысль Франции сфокусировалась на двух основных направлениях, связанных с истолкованием традиционных консервативных и либеральных учений и на истолкованиях привлекавшего все большее внимание социализма - социализма безгосударственного (традиции анархизма), социализма этатистского (марксизм и советский опыт) и социализма реформистского (Л. Блюм), ревизионистского и социализма «по ту сторону марксизма» (именно так называлась работа 1927 г. авторитетного теоретика этого направления Анри Мэна). В середине 30-х гг. заметным делается влияние опыта национальных тоталитаризмов и опыта советского партийно-государственного социализма.

Если в области социалистических политических идей главной новацией стал синдикализм (он рассмотрен в разделе об анархизме) и социал-реформизм, то в области теоретического правоведения обновление шло на основе социально-позитивистского правоведения, которое представлено в этот период именами Л. Дюги и М. Ориу.

Обновление социалистической идеологии и смещение вектора в сторону повышения роли индивида и гражданина в обществе способствовало эволюции социалистического движения во Франции. Лидер ФСП Лионель Жоспен сумел объединить левые силы на парламентских выборах 1997 г., выдвинув программу, схожую с основными идеями «нового лейборизма» Блэра. Его правительство было сформировано «розово-красно-зеленым» альянсом (социалистов, коммунистов). Жоспен разработал стратегию «левого реализма», пытаясь искать в любых ситуациях наиболее сбалансированные и деидеологизированные решения проблем. Пресса назвала его политику «модернизацией с человеческим лицом».

В целом, успех социал-демократии в 1990-х гг. был обусловлен привлекательностью для широких слоев общества самой идеи сочетания рыночного и социального принципов. Современные левые приветствуют «рыночную экономику», но критикуют «рыночное общество». Они делают ставку на развитие «социального пространства», включающего семью, культуру, образование, здравоохранение, систему социального обеспечения и экономическую инфраструктуру. В этом пространстве «человеческий капитал» должен стать главной целью, а не средством для экономического роста.

В начале 2000-х гг. социал-демократические и близкие им политические течения столкнулись с новыми проблемами. Общественность все больше волнуют такие вопросы, как безопасность, угроза терроризма, деградация окружающей среды, морально-этические проблемы генной инженерии. XXI Конгресс Социнтерна, прошедший в ноябре 1999 г. в Париже и принявший программную «Парижскую декларацию», призвал все левые силы сплотиться в решении этих проблем. Конгресс осудил действующую модель глобализации, основанную на принципах «неолиберализма и неоконсерватизма». Была высказана озабоченность «угрозой насаждения культурной однородности», действиями спекулятивного международного финансового капитала, проповедующего «рыночный фундаментализм» [10].

Политическая культура, которая развивалась под влиянием социал-демократии долгое время апофеозом своего проявления выбрала именно последние президентские выборы во Франции. Главным феноменом президентских выборов большинство политологов считают не укрепление позиций правого популиста Ле-Пена, а политический крах социалистов, причина которого в постепенном разложении политической системы в Европе, расхождении между политикой и теми ответами, которые социал-демократия дает на требования граждан. Что касается Франции, то большинство людей, отдавших предпочтение Ле-Пену, голосовало не за него, а в знак протеста против социалистической политики.

Главная проблема социал-демократии состоит в том, что нарушилась коммуникация между «теми наверху» -- это руководители социал-демократии в лице профессоров, адвокатов и им подобные -- и теми, кто находится «внизу». Сегодня в условиях бедности живут около 40 процентов европейцев, что вынуждает государства искать новые политические и институциональные решения. И большим вопросом для меня является способность социалистов справиться с этой проблемой.

Во всех европейских государствах, руководимых после Второй мировой войны социал-демократами, отмечается разрыв между экономическим ростом и благосостоянием общества. Кроме того, либеральные экономисты из числа социал-демократов не обращают внимания на социальные факторы, а государства все более отгораживаются от общества и отказываются от защиты идей социального равенства и среднего класса, бросают бедные слои на произвол судьбы. Отказываясь от своей ответственности за интеграцию, государство тем самым открывает ворота для правых экстремистов. Во Франции это уже произошло, и нынешняя ситуация является чрезвычайно опасной.

Продолжавшаяся полвека социал-демократическая эра подошла к концу, поэтому больше не следует уповать на вмешательство государства. Например, во Франции доля бедного населения достигла 20 процентов и продолжает увеличиваться. Отсюда вывод: нам не следует защищать сугубо либеральную форму, а искать новые формы государственного управления экономикой, которые возродили бы забытые принципы социальной справедливости.

3. СРАВНЕНИЕ ПОЛИТИЧЕСКИХ КУЛЬТУР СОЦИАЛ-ДЕМОКРАТИЧЕСКОЙ ФРАНЦИИ И ЛИБАРЕЛЬНОЙ ГЕРМАНИИ

3.1 Современное отношение к проявлениям представительской демократии в Германии и во Франции

Проблема усиления избирательной поддержки новых партий в европейских странах является предметом многих исследований. Тема электорального возрождения, например, правых партий стала особенно актуальной в начале XXІ столетия, когда праворадикальная Австрийская партия свободы АПС - на правах младшего коалиционного партнера - вошла в 2000 году в правительство Австрии, а Жан-Мари Ле-Пен, бессменный лидер «Национального фронта», вышел в 2002 году во второй тур президентских выборов во Франции.

Существует несколько разных подходов к исследованию причин, которые предопределяют возникновение и подъем новых радикальных партий, а также их поддержку со стороны общества. По обыкновению исследователи выделяют эти причины в две группы факторов. Первую группу составляют факторы политического спроса на партийный правый радикализм, т.е. определенные обстоятельства в окружении политической системы, которые порождают разнообразные интересы, преимущества и требования, которые предъявляются обществом к властным институтам и которые аккумулируются правыми партиями. Другую группу составляют факторы предложения и среди них, в свою очередь, выделяют внутренние ресурсы партии, а также факторы, которые относятся к структуре политических возможностей. Факторами последней подгруппы являются свойства политической системы, которые оказывают содействие или, наоборот, затрудняют функционирование новых партий как субъектов политического процесса.

Безусловное влияние на возрождение одних и отмирание интереса к другим партиям оказывает политическая культура общества. Впервые понятие политической культуры получило глубокое концептуальное осмысление в роботах Г.Алмонда и С.Вербы. По их мнению, политическая культура - это совокупность политических ориентаций, т.е. позиций относительно политической системы и ее разных частей (социальных объектов и процессов), а также позиций относительно собственной роли в этой системе

Значимость наличия соответствующей политической культуры как условия политического успеха часто подчеркивается самими партиями. Так, главной целью европейских «Новых правых» является подготовка к установлению пост-либерального порядка путем «разработки новой правой культуры», которая заключается в «изменениях идей и сознания» [15], пересмотре и трансформации тех политико-культурных ценностей, которые конфликтуют с крайне правым культурным проектом. Отсюда вытекает, что европейские «Новые правые» по сути, стараются реализовать на практике теорию А.Грамши о культурной гегемонии. Эта теория принимает во внимание то, что в демократических государствах завоевать политическую власть можно лишь путем установления культурной гегемонии, которая достигается с помощью постепенного изменения мыслей и настроев членов общества, осуществляемого посредством культурной пропаганды [7].

Основной проблемой, связанной с политической культурой в современных Франции и Германии заключается в определении тех исторических событий и политических традиций, которые способствуют оказанию содействия радикальным течениям.

Рассмотрим следующие причины, которые предопределяют наличие соответствующей политической культуры: 1) административный коллаборационизм с нацистской Германией в период и во время Второй мировой войны, 2) наличие предшествующих националистических организаций, 3) культурная пропагандистская деятельность «Новых правых», 4) наличие авторитетной религиозно-националистической субкультуры и 5) антикоммунистический исторический ревизионизм.

Итак, существует утверждение, что новые радикальные партии особенно успешны в тех европейских странах, которые официально, на административном уровне сотрудничали с нацистской Германией до и во время Второй мировой войны [34]. Данный тезис справедлив для и Франции - страны, правительство которых открыто сотрудничали с нацистами и в которой современные крайне правые партии пользуются высокой поддержкой.

В целом положение о связи между историческим коллаборационизмом и поддержкой современных партий подтверждается эмпирическими наблюдениями, тем не менее, в научной литературе отсутствует концептуальная интерпретация данного тезиса. Главным затруднением, связанным с его теоретическим осмыслением, является тот факт, что между коллаборационистскими режимами и новыми праворадикальными партиями не существует ни одной наследственности, поэтому, связь между коллаборационизмом и поддержкой правых радикалов является не прямой, а опосредствованной [34].

Тезис о косвенной связи между историческим коллаборационизмом и поддержкой современных крайне правых партий является, прежде всего, справедливым для тех стран, где были установленные такие режимы. Тем не менее, существует значительное количество европейских государств, в которых, с одной стороны, новые праворадикальные партии владеют сильной поддержкой со стороны общества, но, с другой стороны, у этих государств отсутствует исторический опыт сотрудничества с нацистской Германией. В то же время, наличие предшествующих националистических организаций разрешает современным праворадикальным партиям представить себя как их правопреемников, а не как новых политических актеров, которым только принадлежит завоевать доверие избирателей [31]. В этом случае избиратели рассматривают новые праворадикальные партии как часть политической традиции, которая занимает законное место в политической системе. Видно, именно наличие националистической традиции, а не факт коллаборационизма в годы Второй мировой войны, частично объясняет - с политико-культурной точки зрения - высокий уровень поддержки «Национального фронта» во Франции, в которой в XІХ столетии впервые в мировой истории появились крайне правые движения.

Как уже отмечалось, европейские «Новые правые» стремятся к тому, чтобы трансформировать политико-культурные ценности, которые конфликтуют с крайне правым культурным проектом, который они стараются реализовать. Идеологи «Новых правых» утверждают, что они не имеют политических целей, но стремятся «действовать на почве метаполитики», оказывая влияние на «социальный консенсус» путем организации коллоквиумов, конференций, научных и культурных дебатов, публикации журналов, направленных на распространение «новых правых идей» [15].

Действительно, существуют объективные предпосылки для того, чтобы считать пропагандистскую деятельность европейских «Новых правых» сравнительно успешной. Например, первая и наиболее авторитетная организация европейских «Новых правых», «Группа исследования и изучение европейской цивилизации», была основана в 1968 году, и в данное время имеет статус организации «настолько высокий, что ее можно считать составной частью мейнстримной политической и интеллектуальной культуры Франции» [30].

В то же время отметим наличие «культуры раскаяния», которая является специфическим фактором, оказывающим значительное влияние на развитие политической культуры, которая препятствует возникновению и функционированию новых праворадикальных партий в Германии. К началу Второй мировой войны политическая культура Германии была схожа с политической культурой Франции и была крайне благоприятной для развития ультранационалистических движений. Тем не менее, политические культуры часто подвергаются радикальной трансформации в результате войн и революций. После победы над гитлеровской коалицией в 1945 году и признания Германии виновной стороной в развязывании Второй мировой войны политическое руководство СССР, США, Великобритании и Франции, а со временем и политические элиты обеих немецких государств (ГДР и ФРГ) утвердили решение о сознательном изменении политических ценностей немецкого народа, чтобы сделать политическую культуру этих государств менее благоприятной для возникновения праворадикальных движений и партий. Больше того, в 1990-х годах левые политические силы Германии разработали морально-этическую концепцию, согласно которой память о преступлениях немецкого нацизма должна стать вечным долгом всех немцев. Разработка данной концепции стала началом возникновения в Германии «политической культуры раскаяния», которая к середине 1990-х стала единой политической традицией для левых и умеренно-консервативных сил объединенной Германии [30]. Наличие «культуры раскаяния» является серьезным препятствием для функционирования современных крайне правых партий, тем не менее, такой тип культуры характерен только для Германии.

Говоря о политической культуре французов в аспекте представительской демократии и их электоральной активности следует обратиться к последним парламентским выборам имевшими место в 2007 г. Так, общее настроение избирательной кампании говорило о том, что поражение лишь недавно выбранного президента на этих парламентских выборах маловероятно. Опросы свидетельствовали о том, что Союз за народное движение Николя Саркози получит абсолютное большинство в Национальном собрании (от 317 до 381 из 577 мест), социалисты -- 151-200 мест, коммунисты -- 14-21 мест, Демократическое движение -- до 4 мест и зелёные могут получить 1-2 места.

Назначение премьер-министром Франсуа Фийона сыграло положительную роль для президентского большинства и повысило ожидаемое количество мест для него до 379-431. Повышение рейтинга президентской партии произошло за счёт Демократического движения и Национального фронта, тогда как рейтинг левых партий остался относительно стабильным. На 577 мест в Национальном собрании претендовало 7540 кандидатов.

Социалистическая партия проводила свою предвыборную кампанию под лозунгом «Левые -- те, кто действуют, левые -- те, кто защищают». Цель кампании была -- не отдать всю власть правым. Большинство признавало, что СПФ находится в кризисе и требует реформы. Однако не было согласия относительно природы реформирования. Такой влиятельный социалист, как Доминик Стросс-Кан, критиковавший предвыборную президентскую кампанию Сеголен Руаяль, считал, что партия должна принять рыночную экономику, то есть стать фактически социал-демократической.

Прогнозы на основе голосования во время президентских выборов предсказывали, что социалисты могут получить от 151 до 200 мест в Национальном собрании (в предыдущем Национальном собрании было 142 места).

Результаты показали, что в выборах приняли участие 26 023 052 чел или 60%, это абсолютно высокий показатель в отношении всех остальных стран ЕС. По результатам выборов победу одержали Союз за народное движение и социалисты, что свидетельствует о наличие у французов собственной устойчивой точки зрения относительно политического курса страны, на которую не может повлиять даже президент.

3.2 Социальные протесты как проявление непосредственной демократии в политической культуре германии и Франции

Казалось, словно после восстановления хозяйства после войны в 1950-1970-х гг. в обществе впервые возникла потребность в коренных преобразованиях, во внутренних реформах, с помощью которых Федеративная Республика должна превратиться в особенно прогрессивное и социально справедливое демократическое государство. Этот духовный климат определил весь период 1966 -1974 гг.

В студенческих волнениях, исходной точкой которых в 1966-1967 гг. был Берлин, стало особенно заразительным неприятие молодым поколением общественного строя и политики, которые оно считало закосневшими, иммобильными и авторитарными. Студенческое движение протеста послужило пусковым механизмом для того изменения политического сознания в Федеративной Республике, которое хотя и не могло серьезно поколебать действовавший до тех пор ценностный консенсус населения, вместе с тем вызвало в ведущих, определяющих духовную ситуацию слоях общества такие последствия, которые еще долго не исчезали и после констатированного в 1974 г. «поворота тенденций».

Речь шла об изменении политического сознания Федеративной Республики, а также и носителей этого сознания, которые, как, к примеру, политические партии и ведущие органы общественного мнения сами по себе не проявили особого интереса к преобразованию общества и его ценностных критериев. Но они во всевозрастающей мере оказывались под давлением того критического течения, которое заставляло их вступать в спор с исходящей от этого интеллектуального движения требованиями критической инвентаризации Федеративной Республики, а также включать в свои программы и политическую риторику определенные темы и основные идеи начавшихся теоретических дебатов [5].

В Федеративной Республике проявился явный конфликт поколений: между тем первым поколением, которое после разрушений 1945 г. двигало вперед дело восстановления, и его преемниками, которые в качестве второго поколения стали обустраиваться в новых условиях. Третье же, критически настроенное поколение, которое свою критику общества идеологически обосновало, прежде всего, заимствованными у левых, в значительной мере марксистскими теориями, больше не проявляло готовности считать восстановление позитивной заслугой. Оно, не обладая достаточным историческим опытом, не желало даже сравнивать преодоленное за послевоенные годы с условиями национал-социалистической диктатуры или первой республики. Напротив, оно подходило к существующим условиям с очень высокими, частично утопическими мерками, взятыми из идеалистической традиции или же замкнутой на себя теории. Одним из следствий такой идеологизации стала с 1969 г. поляризация, произошедшая между правящими партиями и оппозицией, хотя почти во всех вопросах практической политики расхождения между крупными партиями были скорее незначительными .

Если обратиться к результатам различных опросов, проводившихся в течение ряда лет для выяснения политической культуры Федеративной Республики, становится ясно видно отступление на задний план авторитарных и автократических установок и типов поведения, притом наиболее отчетливо - у молодого поколения. У него заметна сильная ориентация на ценности постиндустриального обществ, в качестве основополагающей идеи которого на первый план выступает свободное самоопределение человека и отключенная от процесса индустриального роста идея качества жизни [22].

Политическая культура Федеративной Республики (которая, несмотря на реликты авторитаризма, достигла в 60-е годы сравнительно высокой степени консенсуса по отношению к политическому строю) стала с точки зрения демократического участия ощутимо «лучше», однако много потеряла с точки зрения консенсуса и плюралистически дифференцированного единства [30].

В процессе студенческого движения и последовавших за ним социальных движений вплоть до действенного массового движения в защиту мира в 1983 г. проявились элементы антагонистической новой политической культуры, агрессивно наступавшей на господствующую политическую культуру. Эта сознательно альтернативная политическая культура считала себя вызовом господствующей политической культуре и устоявшимся учреждениям политической системы.

Поэтому дело доходило и доходит до более или менее перманентного конфликта между двумя противоположными политическими культурами внутри одной политической системы. Таким образом, в настоящее время политическая культура Федеративной Республики лишь ограниченно способна поддерживать и стабилизировать ее политическую систему.

Воссоединение Германии создало для политической культуры совершенно новое положение. Теперь перед германской политической культура встала сложная задача найти пути к сращиванию двух политических культур, разошедшихся в разные стороны в результате 40-летнего отделения друг от друга. 40-летнее разделение германских государств, естественно породило две совершенно различные политические культуры. Одна из важнейших задач процесса воссоединения - вновь сблизить их. Политическая культура Федеративной Республики явилась результатом свободного политического развития, которое шло во взаимодействии политических учреждений и граждан при одновременной переработке унаследованных традиций. В противоположность социалистическому государству ГДР, на западе Германии не могло быть никакой официальной политической культуры, подлежащей осуществлению государственными органами. Она, напротив, являлась итогом того исторического процесса, который привел к широкому, часто оспаривавшемуся консенсусу относительно основополагающих ценностей и принципов демократического строя в Федеративной Республике.