Анализ политико-правовых воззрений Цаликова А.Т.

Размещено на http://www.allbest.ru/

Размещено на http://www.allbest.ru/

Введение

цаликов политический правовой

Актуальность темы исследования. Как бы нам не казалось, что сегодняшний день ставит на повестку дня новые политико-правовые проблемы, в действительности многие вопросы, не решенные в истории, стоят боком и сегодня. Эта ситуация возникает во многим из-за того, что многие деятели, которые в истории выступали с конкретными идеями, были позабыты нынешним поколением.

Одной из таких личностей является Ахмад Темболатович Цаликов. Человек, который был разносторонне развит. Его идеи затрагивали вопросы от общегосударственного устройства до формы организации людей, принадлежащих определенной конфессии.

Цаликов А.Т был забыт из-за идеологических противоречий с господствующей в то время партийной системой. Но сегодня происходит переоценка многих старых установок и поэтому следует еще раз поразмыслить над политико-правовыми идеями нашего земляка Ахмада Цаликова.

Целью исследования является анализ политико-правовых воззрений Цаликова А.Т.

Задачами нашего исследования являются:

1. Изучение роли Ахмада Цаликова в государственно-правовой политике всей нашей многонациональной структуры.

2. Популяризация политико-правовых идей Ахмада Цаликова как части правовой культуры Осетии.

3. Возможность перевода его политико-правовых идей в современных условиях.

Предметом данной работы является изучение роли Ахмада Цаликова в общественно-политической жизни своего времени, а также возможность использования его идей на современном этапе государственно-правовой жизни России вообще и Кавказа в частности.

Объектом дипломной работы является общественно-политическая жизнь Цаликова Ахмада Темболатовича как одного из ярких представителей российской и осетинской политической интеллигенции.

Новизной нашей работы мы считаем попытку изучить конкретные политико-правовые идеи Цаликова Ахмада и, самая главное, рассмотрение возможности применения этих идей в сегодняшних условиях.

При подготовке работы использовались следующие методы:

1. Анализ жизненного и политического пути Цаликова А.Т.

2. Анализ выступлений и произведений Цаликова и изложение их политико-правовой сущности

3. Сравнение политических реалий времен деятельности Цаликова и современности.

4. Выявление конкретных политико-правовых идей Цаликова А.Т.

5. Синтез истории политической жизни времен Цаликова А.Т.

Структурно дипломная работа состоит из введения, трех глав и заключения.

В первой главе нашей работы изучается личность Ахмада Цаликова, исходя из того, что мы не можем не исходить из личностных характеристик, хотя в то же время должны изучать его профессиональную карьеру.

Вторая глава будет посвящена анализу публикаций (очерки, статьи, рассказы). Но в очередной раз подчеркнем, что особое внимание будет обращаться на государственно правовую сущность этих материалов.

В третьей главе рассматриваются конкретные политико-правовые идеи Ахмада Темболотовича. К ним, в частности, относится идея мусульманского социализма, проблемы государственного устройства и проблема религиозного меньшинства. Будет обсуждаться перспектива восстановления этих идей сегодня.

На наш взгляд, Ахмад Темболатович Цаликов - это представитель различных социальных стартов и, несмотря на то, что им могли бы гордиться и осетины, и мусульмане, и юристы, и политики, его идеи и учение были забыты. Более того, из-за коньюктурных целей некоторые политиканы искажают политико-правовые идеи Цаликова, что неправильно.

1. Биография Ахмада Цаликова

1.1 Жизненный путь Ахмада Цаликова

По общепризнанному мнению Ахмад Темболатович Цаликов родился в 1882 году. Родом он из осетинского села Ногкау (Мусульмановское).

Относительно имени Цаликова есть двоякая позиция. В одних случаях оно пишется как Ахмад, а в других случаях - Ахмат. Такое различие можно увидеть и в собственноручных подписях Цаликова. На наш взгляд, двоякое понимание этого имени связано с транскрипцией с арабского на русский язык. В арабском оригинале имя звучит как «Ахмад», но при транскрипции имя изменилось на «Ахмат».

О родителях Цаликова мало что известно. Упоминается лишь их вероисповедание - Ислам. Отсутствие информации о социальном статусе родителей Ахмада Цаликова не дает нам возможности определять первичные идеологические установки его личности.

Говоря о начальном образовании Ахмада, мы находим информацию о том, что он обучался в Ставропольской гимназии. Но возникает вопрос, является ли это образование в гимназии начальным или высшим?

На юридическом факультеты МГУ Цаликов учился на «отлично». Но «поведение» мешало ему бесперебойно учиться. Из-за своих реакционных идей он не раз отчислялся с учебы.

В частности, в 1901 году он был исключен за участие в сходке без права поступления в другие вузы, в 1902 году вторично арестован и осужден на 6 месяцев тюрьмы.

Яркой была его политическая жизнь. Сначала он входил в социал-демократическую партию большевиков. А после раздора Ленин назвал его меньшевиком. Подробно о партийной деятельности Цаликова пойдет речь в следующих параграфах.

Общественно-политическая жизнь продолжалась и в сфере деятельности высших органов управления мусульман Империи. Он сначала возглавил Всероссийский совет мусульман (Мили Шура), который был сформирован по итогам первого мусульманского съезда Империи.

По предложению Сталина Цаликов мог стать главой мусульманского отдела комиссариата по делам национальностей. Но он отказался, так как, по его мнению, тогда ему придется склонять мусульман к революции. А он понимал, что из-за богоборческой деятельности большевиков мусульмане вряд ли встанут на их сторону. Есть и другое мнение по этому поводу: И. Сталин предложил А. Цаликову возглавить комиссариат, который избирался бы президиумом всех мусульманских народов. При этом заместителем комиссара был бы один из мусульманских социалистов. А. Цаликов вынес этот вопрос на обсуждение Миллет Меджлисе и Всероссийского Милли Шуро, которые отклонили возможность сотрудничества с большевиками. Сам факт переговоров с А. Цаликовым свидетельствует о том, что большевики не имели возможности вести переговоры на всероссийской политической арене с более просоветским представителем мусульманского населения, чем Всероссийское Милли Шуро. Все попытки, предпринимаемые Г. Ибрагимовым для выведения своей организации на всероссийскую арену, не имели на этом этапе успеха.

После этого произошел раздор с Лениным, о котором будет говориться ниже. Из-за такого непонимания Цаликов, выражаясь современным языком, покидает большую политику, возвращается на Кавказ. В 1918 году Цаликов, будучи представителем осетинского народа, избирается председателем маджлиса горских народов Кавказа.

Однако после прихода к власти на Кавказе большевиков Цаликов был вынужден бежать и с родного Кавказа. Сначала он переселился в Турцию, а потом в Чехословакию и Польшу.

Цаликов А.Т. был не просто эмигрантом. Он был своего рода идейным руководителем процесса эмиграции. В практическом же аспекте А.Т. Цаликов после раскола в объединениях эмигрантов вошел в «Горский комитет».

Как все эмигранты, Ахмад Цаликов на чужбине активно занимался публицистической деятельностью. Главной трибуной его поддержки в миграции были газеты «Ног цард» и «Вольный-горец». В Праге он издавал журнал «Кавказский горец». В Польше Цаликов со своей базой выпускал журнал «Сибирские горцы».

Ближе к концу жизни Ахмад Цаликов просил разрешения вернуться в советскую Россию. Однако на этот момент он был признан «врагом народа» и соответственно его возврат был фактически невозможен.

Цаликов Ахмад Темболатович скончался 2 сентября 1928 года во Франции, после долгой болезни. Похоронен он был в Варшаве на мусульманском кладбище. На сегодняшний день, по свидетельству некоторых, могила Цаликова находится в плачевном состоянии. Думается, что Российская Федерация как правопреемница родины А.Т. Цаликова должна позаботиться о надлежащем виде его могилы.

1.2 Политико-религиозная деятельность Ахмада Цаликова

Настоящую политическую деятельность Ахмад Цаликов начал, вступив в Социально-демократическую рабочую партию. Мзоков А. назвал Цаликова на ранних этапах его деятельности марксистом. В качестве примера он привел заседание 2-го всероссийского съезда мусульман, где он якобы отстаивал пользу марксизма. Более того, сам А.Т. Цаликов именовал себя марксистом. В частности, в своей статье в журнале «Живое слово», опубликованной в 1914 году под названием «Памяти великого борца», он называет себя марксистом. То же самое он подчеркнул в своей знаменитой работе «Мусульманская фракция в Учредительном Собрании».

Однако, на наш взгляд, марксизм Цаликов использовал лишь как орудие воплощения своих идей в жизнь. Считать Цаликова ярым марксистом нельзя. Например, профессор Чеджемов считает Цаликова «приверженцем исламизма». А марксизм и так называемый исламизм - понятия не совместимые. Великое влияние ислама на Ахмада Темболатовича еще будет показано ниже.

Революция 1905 года резко изменила политические идеи Цаликова. По мнению исследователей, он был поражен кровожадностью революции. По мнению Мзокова, такое недопонимание между Цаликовым и Лениным произошло из-за нежелания первого выступить против «Дикой дивизии». Однако, как замечает тот же Мзоков, истинная причина раздора может быть в том, что Ленин узнал, что Ахмат Темболатович использует революцию для введения шариата. Другими словами, Ленин не признавал и критиковал идею Цаликова про «исламский» социализм. Но при этом Ленин впоследствии использует Цаликова для распространения идей социалистической революции.

Желание Цаликова использовать социализм для внедрения Шариата стало причиной того, что большевиками он был объявлен сторонником оппортунизма. Такими называют людей, которые используют чужие политические идеи в своих интересах.

Но здесь необходимо остановиться и определить, являлся ли Цаликов А.Т. действительно меньшевиком и оппортунистом. Меньшевиком его трудно назвать, так как после разрыва отношений с большевиками он не перебежал к меньшевикам. А вот оппортунизм у Цаликова был, и свидетельство этому его идея об «исламском социализме». Но Цаликова нельзя при этом обвинять в предательстве, поскольку это были такие времена, когда можно и нужно было предлагать новые идеи и мнения, и он этим пользовался.

К тому же сам Цаликов в своей речи 2 декабря 1918 года назвал себя ни большевиком, ни меньшевиком, а мусульманским социал-интернационалистом.

Более того, Цаликов был не единственным из мусульман, кто хотел воспользоваться революционными настроениями для решения вопросов собственной национально-религиозной самоидентичности. В этой связке нации и религии приоритет отдавался национальной составляющей.

В то же время у отца революции Ленина были кардинально иные планы по отношению к Ахмаду. Он хотел его привлечь на сторону революции. Этому свидетельство - встреча Ленина с Ш. Манатовым, М. Рахитовым и М. Вахитовым. Они были соратниками Цаликова, и через них Ленин хотел привлечь Цаликова на сторону революции. Хотя большинство источников указывают на то, что во время этой встречи Ш. Манатов говорил с Лениным о предоставлении Башкирии автономии, конечно, можно предполагать, что разговор, между прочим, шел и о Ахмаде Цаликове.

Кроме проблемы разработки «исламского социализма», Ленина и Цаликова еще разделили формы организации народа. Цаликов считал необходимым созыв демократического «рабочего съезда» и создание социал-демократической партии России по европейскому типу.

Эти идеи послужили причиной выхода в свет публикации Ленина «Ах. Цаликов и К». В этой статье Ленин писал, что некоторые его современники хотят через революцию вводить в России парламентаризм, институты партий и т. д.

Из-за таких взглядов Ленина, Цаликов, по мнению исследователя Дзидзоева В.Д., автоматически стал «ликвидатором, оппортунистом и интеллигентом».

Более того, после такого раздора Ленина и Цаликова, Ленин дал очень резкую, по тем временам, политическую характеристику Цаликову. Он, мол, социал-демократ, меньшевик. Отчасти это подтверждается и тем, что он активно сотрудничал с такими меньшевистскими изданиями, как «Наше дело», «Возрождение». Однако, как было указано выше, сам он не считал себя меньшевиком.

Соответственно, после таких противоречий Цаликов не только вышел из ленинского окружения, но и начал широкомасштабную контрреволюционную деятельность. В частности, это явно стало проявляться в период гражданской войны и иностранной интервенции.

Более того, нельзя А.Т. Цаликова считать и сторонником белого движения в период гражданской войны. И пример этому публикации Цаликова в эмигрантских журналах.

Конфликт получился, несмотря на то, что Ленин был лично обязан Цаликову. Как-никак Ахмад Темболатович предпринимал попытку остановить «Дикую дивизию» под столицей. Но справедливости ради отметим, что попытка не увенчалась успехом.

В начале революционного 1917 года Ахмад Темболатович хотел заняться своей прямой профессиональной деятельностью юриста. В частности, он поработал присяжным поверенным, то есть, говоря современным языком, адвокатом.

Активным был для Ахмата и день работы Учредительного Собрания. Цаликов присутствовал в нем, как представитель Сибирских мусульман. Как отмечают исследователи, он был там не просто для «галочки», но и выступал с речью. К тому же в архивных документах остались примеры ярких выступлений Цаликова А.Т.

В частности, он подверг критике коммунистическую партию большевиков из-за того, что после принятия власти они не смогли решить наиболее важные социально-экономические проблемы. Вину этому он видел конкретно в работе Совета народных комиссаров. Но такая критика не дает нам основания говорить, что А.Т. Цаликов был перебежчиком к меньшевикам. Об этом речь пойдет ниже.

В своих тезисах он провозгласил декларацию. В ней он, в частности, заявлял о необходимости признания прав человека, о социально-экономической системе. Все это Цаликов предлагал решать на основе местных традиций.

Среди пунктов декларации также значились: создание контроля за производством, отмена частной собственности на землю, признание России федеративным государством и т.д.

По мнению Цаликова, перед Россией стояло в этот период две задачи: внешняя и внутренняя. «Внутренняя - это создание из России свободного государства свободных народов, внешняя - ликвидация войны и проведение в жизнь лозунгов свободы народов мира Европы, Азии и Африки, купивших эту свободу ценой потоков крови».

При решении данных задач все социальные группы хотели определить свою роль в этом процессе. В том числе в такой ситуации находилось и мусульманское население России.

«При проведении той или иной политики, внешней и внутренней, мусульмане России сталкиваются, прежде всего, с вопросом, может ли быть у них вообще какая-нибудь общая политика. Ведь политика подразумевает интересы, а интересы находятся в зависимости, прежде всего, от общественного и экономического положения той или иной группы населения. Ведь уже давно провозглашен великий принцип исторической жизни народов, что «история народов есть история борьбы классов». Я не буду останавливаться на теории марксизма, этом величественном создании европейской мысли, провозгласившей указанный принцип, теории, открывающей перед человечеством светлые перспективы грядущего социалистического строя. Но я должен сказать, что при вульгарном понимании этой теории сама постановка вопроса о создании мусульманской фракции в Учредительном собрании могла показаться смешной и даже вредной затеей».

Формой участия мусульман в политике Цаликов А.Т. признает увеличения числа представителей мусульман в Учредительном собрании. При этом мусульманам следует на время забыть про свои классовые противоречия. К тому же Цаликов был больше чем уверен, что период демократизации может стать и стимулом к единству мусульман. «Единство воли и единство сознания сохраняется мусульманами России под общим знаменем демократии. Под этим знаменем мусульманский пролетариат городов и деревень может еще идти рука об руку с остальным мусульманским населением, образуя левое социалистическое крыло. Мне кажется, что и настоящий второй Съезд является также иллюстрацией указанного мною единства».

Цаликов А.Т. считал, что постоянные роспуски Государственной Думы плохо сказывались на мусульманской фракции. В первую Думу избрано 36 (по факту 24) депутатов-мусульман. По факту во второй Думе работало 31 мусульман, но их сила была намного меньше, чем в первом созыве. А всему виной он отметил раздор в самой этой мусульманской фракции. В третьей Думе число представителей исламской уммы России составило лишь 10 человек. В идеале, считал Цаликов А.Т., в Учредительном Собрании должно быть не меньше 80-100 человек мусульман. Худшим вариантом Цаликов считал продолжение расслоения политической группы мусульман.

Но в то же время А.Т. Цаликов говорит, что в рамках мусульманского сообщества могут уживаться различные идеи. В качества примера он привел наличие среди мусульман как сторонников федерации, так и сторонников автономии.

По логике Цаликова, такая динамика радовала людей, которые недолюбливали Ислам. И как пример он привел доклад-донесение эпископа уфимского и мензелинского Андрея на имя директора Департамента духовных дел Николаю Петровичу Харламову от 20 февраля 1917 года за №89. В записке, в частности, утверждается: «Так, в 1916 и 1917 гг. окончательно объединяются все мусульмане под руководством татар в одну огромную антирусскую массу. И нужно при этом твердо помнить завещание великого Ильминского, что татары в их собственных глазах - царственная нация и что мы никогда этого не должны забывать, как бы они красно не говорили о лояльности по отношению к русским. Но замечательно, что никто, начиная с гг. губернаторов и до последнего полицейского по министерству внутренних дел и начиная с попечителей учебных округов до народного учителя по министерству народного образования, никто достаточно не знает, что делается в татарской массе, чем она живет и какие питает надежды (об архиереях я не говорю - им некогда этим заниматься). Никто к этому не подготовлен и никто не считает себя обязанным знать мусульманскую жизнь.

На всю Россию едва ли можно отыскать пять (много десять) человек, которые бы знали мусульманство и любили Россию. Местных деятелей русских нет - вот что вполне ужасно. В 1906 году в Казани, на видной площади в большой гостинице с разрешения губернатора в присутствии полиции «лояльные» татары говорили о необходимости для их благополучия вооруженного восстания».

Как было указано во вступлении, одной из задач данного исследования является анализ возможности применения политико-правовых проблем, поднимаемых Ахмадом Цаликовым. Цитата, приведенная Цаликовым, показывает некое недовольство русского народа, от имени которого в этом случае выступал эпископ, из-за политической активизации мусульманских народов. Сегодняшняя реальность России, особенно после событий на Манежной площади, наталкивает на мысль о том, что русские националисты ставят под вопрос возможность нахождения других наций в составе современной России. Особую ненависть русские неонацисты испытывают к мусульманским народам. Эти идеи современных националистов очень схожи с давними идеями некоторых представителей русского народа.

Генеральный план мусульман Цаликов А.Т. описал очень лаконично:

«Перед вами два политических пути: путь силы и путь бессилия.

Путь силы в единении, путь бессилия в мелком раздроблении.

Единение в предвыборной кампании. Единение в Учредительном собрании - вот что должно быть нашим лозунгом!»

Из выступления Цаликова А.Т., безусловно, можно выделить еще несколько важнейших моментов, олицетворяющих конкретные политико-правовые воззрения Ахмада Цаликова.

Так, на Учредительном Собрании Цаликов А.Т. выступал от имени мусульман России за прекращение первой мировой войны. Хотя и эта идея не полностью согласуется с общей позицией мусульманской фракции. Вот заявление мусульманской фракции: «В полном сознании долга своего перед родиной мусульмане готовы на всякие жертвы и в полном единении со всеми русскими гражданами до конца будут бороться и защищать честь и целость России». В другом заявлении фракции говорилось, что «отношение мусульман к настоящей войне вытекает из старых традиций, которые заключаются в том, что мусульмане, сражаясь за Россию с ее врагами, всегда проливали кровь одинаково и наравне с коренным русским населением».

Так, что получается: позиция Цаликова не совпадает с позицией фракции? На самом деле не все так просто и позицию Цаликова и позицию фракции необходимо изучить с точки зрения реальной обстановки на фронтах.

Во-первых, Цаликов не призывал к дезертирству мусульман из Армии, он лишь говорил о желательности мирного прекращения войны. Во-вторых, действительно, отношение мусульман к войне в ее начале и позже было различным. Уже на более поздних стадиях войны мусульманские солдаты и интеллигенция стали рапортовать о скорейшем прекращении войны.

Деятельность Ахмада Темболатовича на мусульманском фронте тоже была очень активной и продуктивной. Сначала он возглавил бюро мусульманской фракции 4-ой Государственной Думы. Здесь тоже надо сделать пометку: Цаликов не был депутатом, а был как бы сотрудником аппарата Государственной Думы.

Такое положение Ахмада Цаликова в мусульманской среде, на наш взгляд, является достойным ответом для представителей нынче популярных псевдопатриотов Осетии, которые сейчас активно проповедуют идею чуждости Ислама для осетинского народа.

Деятельность А.Т. Цаликова по выражению интересов мусульман можно подразделить на два вида: 1. работа на общеполитическом фронте, 2. работа в высших мусульманских организациях.

Отстаивание позиции мусульман привело к тому, что А.Т. Цаликов разработал и активно продвигал ряд своих теорий. В число этих теорий входят идеи исламского социализма, идеи национальной автономии мусульман, идеи повышения образовательного уровня мусульманского населения. О сущности этих идей более подробно речь пойдет в третьей главе.

С большой степенью очевидности можно заметить, что те вопросы, которые разрабатывал А.Т. Цаликов, будучи членом бюро мусульманской фракции Государственной Думы, в конечном счете определили всю работу мусульманской фракции. Вот что пишет по этому поводу доктор исторических наук, доцент КГУ Д.М. Усманова: «Среди многочисленных проблем, обсуждавшихся в стенах российского парламента, для мусульман наиболее важными, пожалуй, были религиозные проблемы, вопросы народного образования, переселенческая политика, экономическое и правовое положение национальных окраин, наконец, вопрос о праздничных днях. Именно при рассмотрении этих вопросов в комиссиях и, особенно, во время общедумских дискуссий наблюдалась наибольшая активность членов мусульманской фракции. По принципиальным вопросам депутаты мусульмане занимали обычно консолидированную позицию. В то же время внутри мусульманской парламентской группы были внутренние расхождения и противоречия, обусловленные наличием особых региональных, национальных или сословных интересов. Поэтому усилия депутатов по созданию единого мусульманского политического сообщества не всегда учитывали наличие этих межэтнических и межрегиональных противоречий, сословных или же классовых проблем. Именно последние стали основой для раскола мусульманского депутатского корпуса, происшедшего в Думе 2-го созыва, и образования двух групп - мусульманской фракции и мусульманской трудовой группы. Главный водораздел между этими двумя мусульманскими группами проходил не столько в сфере религиозных и культурных вопросов, сколько в социальной области, базировался на радикализме части мусульманских депутатов в аграрном вопросе. Радикализм же части мусульманских депутатов в этом вопросе отражал ее остроту для широких слоев населения».

Теперь понятно, что идеи, поднимаемые Цаликовым, находили свое отражение в детальности не только мусульманской фракции, но и всей Государственной Думы. Хотя можно отметить, что Цаликов сам иногда косвенно критиковал деятельности Думы, например, в статье «Думские скандалины».

Следует подчеркнуть, что в Государственной Думе была не партия, а фракция мусульман. И это несмотря на то, что в начале XX века в России было несколько проектов мусульманских партий: «Иттифак аль-муслимин» и «Сират аль-мустаким».

На наш взгляд, в то время было правильным именно создание фракции, а не партии, так как это способствовало созданию в этой группе идеологического плюрализма.

Ещё одним важным религиозно-политическим событием для Цаликова являлся первый съезд Мусульман России. До начала съезда Цаликов А.Т. был председателем Временного бюро российских мусульманских меньшевиков. По итогам Съезда был создан Всероссийский мусульманский съезд, председателем которого также был избран Цаликов.

Некоторые вопросы Цаликов так и не смог поднять на мусульманском съезде. В частности, в самом начале съезда С.А. Котляревский заявил о том, что вопросы государственного строительства и устройства будут решаться лишь Учредительным Собранием (о чем было сказано выше). Таким образом, основной конек Цаликова сразу попал под табу.

Но все равно Цаликов поднял ряд важнейших проблем. В частности, он в очередной раз озвучил отношение мусульман империи к войне. Напомним, по мнению Цаликова, мусульмане выступают за скорейшее прекращение войны.

11 мая принята резолюция по докладу Исхаки об образовании Всероссийского Центрального мусульманского Совета (Милли Шуро) - «Совет российских мусульман» - для руководства и координации действий мусульман страны. В Милли Шуро (местонахождение - Москва) от мусульман Внутренней России и Сибири, Туркестана и Крыма (делегаты от Кавказа и литовских татар отложили выборы своих представителей до возвращения домой) были избраны 30 членов во главе с Цаликовым, из них избрали Исполнительный комитет (местонахождение - Петроград), состав которого менялся. В разное время в него входили; А.-З. Валиди (Туркестан), Д. Досмухамедов (Уральская область), Г. Исхаки (Москва), И. Леманов (Крым), С. Мамлеев (Уфа), Ш. Мухамедьяров (Петроград), В. Таначев [Казань, представитель Букеевской орды (Астраханская губерния)], Ф. Хан-Хойский (Баку), У. Ходжаев (Ташкент), А. Цаликов (Петроград), И. Шагиахметов (Туркестан), З. Шамиль (Петроград, представитель Кавказа); председатель - Исхаки. Намечено, что 2-й Всероссийский мусульманский съезд состоится в Казани, 3-й - в Ташкенте, 4-й - в Баку. Съезд завершился чтением молитвы, посвящённой памяти нефтепромышленника Ш. Асадулаева, подарившего мусульманам Москвы здание, в котором проходил съезд.

Именно из-за противоречий с Лениным Ахмад Темболатович уехал на Кавказ. На Х съезде народов Кавказа Цаликов создал свое «Бюро горских фракций». Основной причиной создания такого бюро виделось то, что в собственно осетинской фракции большинство представителей были коммунисты, с которыми Цаликову было не по пути.

А.Т. Цаликов добивался включения в повестку дня «вопроса о власти». Однако его попытки оказались тщетными. Данный вопрос, в конечном счете, не был рассмотрен.

Имея ввиду то, что А.Т. Цаликов был идеологом автономии мусульманских народов, можно сделать вывод о том, что «вопрос о власти» А.Т. Цаликовым бы использовал для выхода мусульманского Кавказа из состава Советской России. Но в действительности, А.Т. Цаликов говорил только о культурно-национальной автономии, а не о государственной. В противном случае его идеи сейчас могли бы использоваться различными сепаратистскими силами.

Итогом работы данного съезда является, можно сказать, присяга Кавказских народов власти Советов. Уже потом советские идеологи назвали этот ноябрьский съезд народов Терека победой советской власти на Кавказе.

Это шло вразрез с идеями А.Т. Цаликова. Он сбежал с Москвы именно из-за разногласий с коммунистами, и на Кавказе не хотел иметь никаких связей с ними.

По мнению Цаликова А.Т., «осетинская коммунистическая фракция» на съезде представляла собой лишь узкую группировку, которая не сможет отражать истинную волю всего народа.

На этом судьбоносном съезде обсуждался также крайне важный для Кавказа и России национальный вопрос, а конкретнее говоря, вопрос о депортации казаков и удовлетворении земельных требований ингушской стороны.

И в этом вопросе тоже обнаруживается различие между Осетинской фракцией и Цаликовым. Так, глава Осетинской фракции Такоев утверждал: «Несомненный факт, что горцы малоземельны, но разве для того, чтобы наделить их землей, необходимо лишить земли других трудовых землеробов?… Осетинская фракция поручила мне заявить следующее:…земельный вопрос мы должны решить в интересах всех трудящихся элементов. Чем же виновато трудовое казачье население, что его, хотя бы и в стратегических целях, поместили здесь? Я полагаю, что выселением казачьих станиц мы добьемся не пролетарского решения вопроса, разрешения его не на трудовых началах, а на буржуазных». С.А. Такоев, который был председателем II и III съездов народов Терека в 1918 г., призывал к единению: «Мы все - и горцы, и казаки - одна трудовая семья, и нам необходимо жить в мире и братстве. Но, уничтожая чересполосицу, мы снова подойдем к гражданской войне».

В то же время Цаликов говорил об обратном. К началу V съезда народов Терека (ноябрь 1918 г.) три станицы были выселены, а ингуши были «удовлетворены в отношении земельного фонда», как с удовлетворением отметил в своем выступлении на V съезде представитель горцев Цаликов. В то же время, акция выселения казаков вооруженным путем удручающе подействовала на делегатов съезда. Тот же Цаликов даже выразил сочувствие казакам: «я знаю, что трудно перейти из своего гнезда, где человек жил десятки лет, на другое новое место». Он осудил способ переселения казаков: «Тот метод, по которому недавно был разрешен этот вопрос, то есть с оружием в руках, нельзя принять…»

Да, конечно, можно было бы начать разбор идеи Цаликова по национальным проблемам на Кавказе. Однако считаем, что это целесообразно провести при политико-правовом анализе романа Цаликова «Брат на брата» в следующей главе.

Обсуждаемый V съезд народов Терека, как присяга кавказцев советской власти, опять заставил задуматься Цаликова А.Т. о своей личной и политической судьбе. Как был указано выше, Ахмедом Темболатовичем было принято решение об эмиграции.

Участие в работе съезда народов Терека, бесспорно, свидетельствует о том, что Цаликов А.Т. искренне желал представлять осетинский народ. Однако даже для сегодняшних некоторых «представителей» осетинского народа Цаликов остается предателем. Это очень хорошо видно и по молодежным спорам на Интернет-форумах.

Однако причина и конкретные факты предательства осетинского народа Цаликовым не приведены.

Как было указано в первом параграфе, сначала Цаликов эмигрировал в Турцию. На наш взгляд, этот факт тоже обусловлен политико-правовыми воззрениями.

Ставка на Турцию обуславливалась как конфессиональными предпочтениями, так и данью истории, ведь уже тогда в Турции была многочисленная армия осетинских мухаджиров.

В чужой стране заниматься конкретной политической деятельностью было довольно трудно. Поэтому как все остальные эмигранты, Цаликов в большинстве своем занимался публицистикой.

Например, А.Т. Цаликов был главным редактором дагестанского журнала «Вольный горец». Это был эмигрантский журнал дагестанских переселенцев. На его страницах Цаликов активно критиковал все политические силы России: от большевиков до деникинцев.

После Турции Ахмад Темболатович переехал в Прагу. Там он открыл свою газету «Кавказский горец». Но под его руководством вышел лишь один номер. В августе 1924 г. на состоявшемся в Праге общем собрании правления Союза горцев Кавказа председатель правления А. Цаликов и секретарь В. Вазагов сложили свои полномочия. Однако причины такого поведения Цаликова не освещаются. Конкретная политико-правовая сущность публикаций Цаликова будет обсуждаться в следующей главе.

Цаликов, конечно же, тяжело переживал разлуку с родиной. В своем письме к горцам-эмигрантам он пишет: «Дорогие соплеменники! Если бы знали, сколько пришлось перенести тяжелых ударов судьбы! Многие нашли безвременную могилу».

Как будто Ахмад писал о себе.

2. Политико-правовая сущность литературных и публицистических работ Цаликова Ахмада

2.1 Политико-правовая сущность романа «Брат на брата»

Важнейшим произведением Цаликова является роман «Брат на брата». Он не только художественный памятник, в нем раскрывается и вся общественно-политическая картина Осетии в описываемом периоде. В какой-то мере это был автопортрет Цаликова, потому что очень много событий вокруг главного героя полностью совпадают с политико-правовым путем самого Ахмада Цаликова.

С самого начала романа, описывая возврат героя в Осетию, Цаликов выражает свой протест к военно-фронтовой обстановке. Это была своего рода литературная форма выражения недовольства войной. Причем становится понятным, что Цаликов был против любой войны.

Описываемый в романе сюжет касается военного времени. По тексту непосредственно, на первый взгляд, не понятно, о какой войне идет речь. Сначала упоминается о конфликте осетинов и ингушей, а затем между осетинами-христианами и осетинами-мусульманами.

А в действительности, речь идет о гражданской войне. А гражданская война есть именно смешение всех видов конфликтов - межконфессиональных и межнациональных.

В гражданской войне воюют не только брат с братом, но и сторонние участники, которые по тем или иным основаниям присоединяются к враждующим сторонам. Вот как это описывает Цаликов на примере своего героя:

«Ходят слухи, что осетины-христиане собираются совместно с казаками вырезать осетин-мусульман, а осетины-мусульмане уже зовут на помощь ингушей и кабардинцев».

Исходя из этого, многие политико-правовые моменты в романе следует понимать именно в этом аспекте.

Ахмад Темболатович хорошо описал и настроения простого населения, которое также было недовольно. Вот отрывок из диалога:

- Ради Аллаха, расскажите, что у вас тут делается, - спрашиваю я. - Что за войну вы тут затеяли? Клянусь Аллахом, я ничего не понимаю.

- Бог проклял нас, - отвечает Асаге, - и кровь поливает наши нивы. Осетины и ингуши бьются в смертельной схватке.

- Что они не поделили? - продолжаю я допытываться.

- Кто может на это ответить, - Асаге разводит руками, - затмение разума…

Но местные идеологи войны ссылались на жизненную необходимость. В романе приводится цитата одного из старейшин: «Он говорит о том, что стыдно заниматься праздными разговорами, когда нужно дело делать. Неужели недостаточно гибели одного Тепсыкоюрта. Неужели мало того позора, который падает сейчас на головы осетин в виде пепла от сгоревших домов Тепсыкоюрта, что они хотят допустить еще новый позор - гибель селения Татьянинского, против которого враги сейчас сосредоточивают все свои силы. Подвозят пушки. Собираются атаковать. Пение ингушей, которым те себя возбуждают, доносится до нашего слуха, а мы тут в тылу разглагольствуем и выслушиваем пустые хабары. Всякий, кто считает себя мужчиной, у кого на голове папаха, а не платок женщины, в ком течет кровь осетина, не прощающего обиду врагу, а отплачивающего ему вдвое, должен поспешить на поле брани. Там идет дело о чести народа. Поспешите в Татьянинское. - Его, старика, послали кликнуть клич по всему Иристону. - Не медлите больше. Не положите срама на головы свои и на головы последующих поколений осетин. Не унизьте имени осетина…»

Как пожизненный критик войны, Цаликов очень хорошо описал влияние многолетней войны на нравственность своего народа: «Полупьяная молодежь, потеряв всякие сдерживающие начала, не замечает убеленных сединами старцев, пугливо прижавшихся к забору».

Здесь, на наш взгляд, надо бы сделать очередную заметку про современное состояние. Сегодня нравственный облик родного народа находится в не идеальном состоянии. Нам, как потомкам Цаликова, выступающим даже просто против алкоголизма молодежи, следовало бы предпринимать конкретные меры по нравственному оздоровлению общества.

Но в то же время Цаликов показывает, что герои с очень большой радостью возвращаются на родину. Эта радость облекается даже в некий холодный взгляд в матушку-Россию. «Страшная Россия позади… Подымаются немые вопросы… Томят сердце воспоминания…»

Такая же трактовка имеется и в письме героя романа к своей любимой девушке: «…Но дело в том, что пришел однажды день, и я почувствовал, Валя, что мундир, который я носил с такой гордостью, давит мне грудь. Мне захотелось длиннополой черкески, стянутой в талии узким ремнем, неслышной поступи ноги, обутой в мягкий сафьян, мохнатой папахи на бритой голове. Мне захотелось смыть с себя белила и румяна - грим русской школы и русской среды - быть снова вольным сыном гор - простым и непосредственным. Далекий Кавказ - родина! Маленький народ, затерянный на земной планете. Где вы?…»

В самом разгаре подготовки к защите раскрывается важная до сих пор проблема: самоидентичность осетинских мусульман и отношение к ним. Вот очередной диалог:

- Кто вы, гости, и откуда прибыли?

Я отвечаю, что я Алибек из селения Шишкау, что я только что с поезда и поспешил в Татьянинское, как осетин желая в эту тяжелую минуту быть чем-нибудь полезным родному народу.

- Зачем прибыли?.

- Тоже братья!.

- Знаем, какие это братья! - загудели со всех сторон в ответ.

- Нам таких братьев не нужно…

- Счастливой дороги!.

- Га-га-га… - загоготала какая-то пьяная рожа в толпе, и тотчас кто-то взбешенной фистулой бросил нам в лицо:

- Мы ингушам скорей поверим, чем вам, осетинам-мусульманам…

То есть, даже в том случае, когда мусульмане-осетины стоят с другими своими земляками перед лицом общего врага, к ним относятся с подозрением.

Это, как было сказано выше, остается актуальным и поныне. Сколько бы руководство современных мусульман не пытается заявить о себе, как о защитниках исконных традиций осетин, их постоянно называют террористами и экстремистами.

А главной политико-религиозной идеей романа является непонимание религиозной конфликтологии. Цаликов как политик общероссийского уровня понимал, что только взаимопонимание различных наций и различных конфессий может быть гарантией мира и стабильности. И даже в своих художественных произведениях он пытается выступить против межнациональной розни и конфликтов.

Осетия же поделена на христианскую и мусульманскую. Более того, по картине Цаликова, были в Осетии и люди, которые своей религией признавали лишь свои осетинские традиции. Это продолжается и сегодня, когда в Осетии появляются целые группы, заявляющие о необходимости реанимации древних языческих верований.

Здесь надо сделать несколько замечаний, касающихся в том числе и политико-правового портрета Цаликова. В рассматриваемом романе, а также в иных произведениях, Цаликов А.Т. приходит к мнению, что большинство осетин так и не стали мусульманами или христианами, а являются приверженцами религии отцов и веры в Уастырджи.

С точки зрения ортодоксального Ислама такая позиция Цаликова А.Т. может оцениваться как предел на грани вероотступничества, так как Цаликов по буквальному тексту признает многобожие признанным вероубеждением своего народа. Однако предполагается, что наверняка он констатировал это больше с сожалением, нежели с гордостью.

Невозможно представить, что Ахмад Цаликов, будучи в высших эшелонах мусульманского сообщества, мог не понимать что поклонение языческим божествам является смертным грехом в Исламе.

Но дальше больше. В письме своего героя Алибека Цаликов пишет: «Мой маленький народ разбился на две враждебные группы, находящиеся между собой чуть ли не в состоянии открытой войны. Все эти события - мне еще не понятны, но одно для меня ясно, что им необходимо положить конец. Брат восстал на брата. Какой позор! Какое умопомрачение! Мусульмане и христиане… Мы ведь, осетины, и не мусульмане и не христиане, мы скорей уастырджисты или даже язычники, с культом заповедных рощ, вековых деревьев, духов, которыми мы наполняем поля и леса, воды и горы, дома и пещеры. Наша молитва - чинок араки или чаша пива в одной руке, круглый пирог с сыром в другой. Да, это так! А то вдруг стали мусульманами и христианами! Не понимаю ни мусульманства, ни христианства! Вы не можете себе представить, как это меня огорчает. Как будто кто разрывает мое собственное сердце на две части. Да оно так и есть. Потому что мое сердце: это я и вы. Я мусульманин, а вы христианка - дети одного маленького народа. Мы - это символ единства. А это единство - наше спасение. О, как дорог мне наш союз!…»

Или вот пример напутствия председателя съезда по его окончанию: Председатель кончает речь призывом благословения Уастырджи.

То есть, признается что осетины - не мусульмане и не христиане, а уастырджисты. Здесь по поводу слов Цаликова можно сделать несколько гипотез. Может, это лишь слова лирического героя романа, которые не поддерживаются самим Цаликовым. Может Цаликов пишет это для успокоения обстановки гражданской братоубийственной войны. Может Цаликов не знал, что вера в языческий мифический персонаж Уастырджи является смертным грехом. Может быть, в тот период еще мусульманское сообщество в России и Осетии еще не отпочковалась от языческих воззрений.

Но если исторически будет доказано, что Цаликов поддерживал языческую веру, то вопрос о мусульманском вероисповедании Цаликова становится сомнительным.

А может у героя романа свои интересы в изменении религиозной самоидентичности осетин? Ведь он сам мусульманин, но ему нравится девушка из семьи православного священника. И поэтому он говорил о том, что якобы осетины и не христиане и не мусульмане, а уастырджисты. Однако межконфессиональные браки никогда не являлись проблемой, и необходимости отражать необъективную религиозную действительность в Осетии из-за любви к девушке не было.

Почему мы обращаем столь пристальное внимание религиозному портрету Ахмада Цаликова в романе «Брат на брата»?. Дело в том, что религия очень влияла на политическую деятельность Цаликова А.Т. и его правовые воззрения. А трансформация религиозных убеждений имеет прямое влияние на политико-правовой потрет Цаликова.

Некоторые исследователи, в частности, Чеджемов С.Р. отмечают, что к концу своей жизни Цаликов уже отказался от идей исламского социализма. Это, в частности, было очень заметно в 1927 году на заседании рабочей группы Народной партии вольных горцев Кавказа.

Да, конечно, Цаликов мог изменить некоторые свои взгляды относительно политического будущего мусульманского сообщества, но это никак не означает, что он поменял свои религиозные убеждения от исламских на языческие.

Более того в своем знаменитом романе «Брат на брата» он гордился своими исламскими убеждениями: «Я родился в исламе, но ни в корпусе, ни потом, офицером, я никогда не задумывался над своей религией. Теперь она мне кажется полной особого величия, до сих пор мною незамечаемого… В корпусе я любил ходить в церковь в ночь на Пасху. Свечи, пение, ладан. Светлые платья. Торжественные, умиленные лица мужчин и женщин. Особенно мне нравилось пение: - «Христос воскресе из мертвых. Смертью смерть поправ и сущим во гробех живот даровав». Мне казалось, что действительно благодать сходит на землю, и начинается новая братская жизнь. «Христос воскресе!» - и жуткий трепет охватывает мое сердце «нехристя», почему - и сам не знаю.

Но самая торжественная христианская молитва в храме с ослепительно сверкающим золотым убранством, с пением херувимским, кажется мне сейчас кощунственной и жалкой, в сравнении с бесхитростной молитвой мусульманина в поле, под открытым небом.

Я поворачиваю голову в ту сторону, где все мрачней и мрачней становятся громады лесистых гор, и блестят, как сгустки расплавленного серебра, вершины отдельных снежных гигантов, и оттуда, из-за этих гор, перед моим духовным взором вырастают фигуры борцов Кавказа: вот неведомый родом молниеносный Шейх-Мансур, вон пламенный оратор и воин Кази-Мулла, решительный, жестокий Гамзат, мудрый и грозный имам Шамиль.»

На наш взгляд, Ахмад Цаликов, как человек, имеющий достаточно хорошие знания в исламском обществе, все-таки не мог признавать истинность так называемой «осетинской религии», так как это грозило ему вероотступничеством и, как следствием, его уходом со сцены управления мусульманами. А ввиду того, что мусульманские организации были важнейшей платформой для политической деятельности Цаликова, то это бы означало и конец его политической деятельности вообще.

Однако истинную связь Цаликова с языческими верованиями необходимо оставить на суд Всевышного и истории. Но надо помнить один факт: если действительно Цаликов придерживался языческих убеждений, то еще раз скажем, вопрос о его вероисповедании и религиозной принадлежности становится сомнительным.

Очень красиво в романе описывается съезд, названный героями «осетинско-мусульманский съезд». Название и сущность съезда показывают то, что уже в те времена мусульмане Осетии были настолько самоорганизованы, что могли проводить свои съезды.

Герой даже гордится, что едет не просто на осетинский, но на осетинско-мусульманский съезд, он представитель не только осетин, но представитель именно осетин-мусульман.

Весь строй съезда направлен против братоубийственной войны. Это хорошо видно на поведении гостя из Владикавказа Магомета, который призывает принять на съезде решение о прекращении насилия в осетинском обществе.

Важно подметить, что, по мнению Ахмада Цаликова, инициаторами прекращения насилия выступает именно мусульманская часть. Это полностью соответствует всей политической деятельности Цаликова, который хотел доказать, что политический потенциал мусульман может улучшить общегосударственное состояние.

Дискуссии были очень жаркие. Были и противники гражданского мира среди осетин, которые заявили, что мусульмане-осетины могут жить лишь с мусульманами. Это уже не имеет сегодня актуальности, так как современные мусульмане понимают, что они часть всего осетинского общества и им суждено жить бок о бок с представителями других конфессий.

Другие винили во всем один единственный эпизод и один единственный род. Это представители рода тепсыкоюртов убили ингушского священнослужителя, изнасиловали ингушскую старушку. То есть, род тепсыкоюртов виноват в разжигании войны, также как Гаврила Принцип, убивший эрцгерцога Франца Фердинанда, виноват в разжигании Первой мировой войны.

Кульминационным моментом было прибытие на описываемый съезд христианско-осетинской делегации. Как пишет автор: после некоторых препирательств на тему о том, стоит ли выслушивать «этих гяуров», съезд решает вопрос в положительном смысле, и делегацию вводят в помещение школы.

С этого периода съезд становится не только мусульманским, но становится общеосетинским.

Новый толчок жарких обсуждений в сюжете начинается глубоко ночью, когда надо было определить, поедут ли осетины-мусульмане на осетино-христианский съезд. Опять разные мнения, опять споры, но в итоге принимается решение об участии в параллельном христианском съезде. Ведь осетинские христиане даже прервали свои съезд до приезда мусульман.

В этих обсуждениях можно также выделить политико-правовую характеристику осетинского народа: способность к дискуссиям и восхитительным речам. Нашим некоторым парламентариям было бы полезным поучиться по этому роману искусству риторики.

Но окончательный ответ оставался за «городским» Магометом. Он одобрил поездку, но поставил условие, чтобы делегаты мусульманского съезда были организованы. Главным девизом обоих съездов должно было стать национальное «я», которое не должно теряться. А главным требованием мусульман он назвал то, чтобы в Осетинском национальном совете одна треть принадлежала мусульманам.

Все согласились с этими позициями.

Еще одним политико-экономическим требованием мусульманского съезда является расформирование осетинского казачества. По мнению мусульман, христиане-осетины должны разорвать свои союз с казаками и создать единый осетинский христиано-мусульманский союз. Истинной сущностью данного требования являлось желание решить аграрный вопрос.

Православный съезд происходил в Дукантыкау. По мнению героя, на месте христианского съезда было много того, что могло обидеть мусульман. Это даже не только и не столько наличие на улицах свиней, но даже то, что делегаты христианского съезда даже не встали с мест в знак приветствия. И здесь мы видим, как обращается внимание на то, что даже приветствие может иметь важное политико-правовое значение, а иногда и решающее значение при разборе таких сложных дел. Такое поведение принимающей христианской стороны не сообразуется даже с общими для всех осетин обычаями.

Христиане тоже нашли причину обиды. Когда «городской» Магомет назвал керменистов молодежью, у которой еще молоко не обсохло на губах, керменистская молодежь стали кричать «Не оскорблять… Не оскорблять».

А ведь укор Магомет делает керменистам только из-за того, что у них нет необходимого опыта в жизни и в политике. Он сам очень интересно описал причину такого укора: «Нет, я не хочу вас оскорбить. Но ведь вы думаете, что тяп да ляп, и социализм готов. Вот и тут у нас в родном краю, в наших горах, ущельях, трущобах они думают насаждать социализм. Какая чепуха! Я же думаю, что дай Бог, если мы установим у себя принцип простого демократизма, если мы только вступим в полосу культурной человеческой жизни».

Затем Магомета обвинили в панисламизме и в том, что он якобы является турецким агентом. Но уважаемый гость тоже ответил очень ясно: «Нет, я не турецкий агент, - продолжает он страстно, - а агент трудовых масс просыпающегося мира ислама. Огромный трехсотмиллионный мир. Он начинает только теперь бурлить, шуметь…»

Вся проблема, по словам Магомета, заключается в том, что некоторые керменисты хотели убрать всю христианскую и мусульманскую составляющие осетинского народа. Но это, по его словам, невозможно, так как с этими конфессиями связан исторический код нашего народа.

А из зала было выдвинуто предложение, что причиной раздора является социально-экономический фактор. Однако с этим тоже Магомет не согласился. По его мнению, нет никаких экономических проблем, которые могли развалить единый осетинский народ и к тому же натравить на ингушей.

По мнению Магомета, раздор между мусульманами-осетинами и христианами-осетинами стал возможным только из-за того, что они не смогли демократическим путем разрешить свои дискуссионные моменты.