Политическая модернизация Японии и Китая

Следует обратить внимание на то, что, популяризируя жэнь, Конфуций хотел не только регулировать межличностные отношения внутри патриархального рода, но и, что еще более важно, "межличностные отношения в государственной иерархии и даже межгосударственные отношения" [8].

Стоит также учесть мнение профессора Бу Цзиньчжи, который делал особый акцент на культуре политического участия, развивая в современном духе конфуцианский идеал "гармонического человека". Он подчеркивает, что созданной Конфуцием школе был присущ свой стиль участия в общественной жизни. Конфуцианцы отдавали все силы ведению государственных дел и упорядочению жизни, совершали подвиги и добивались заслуг ради государства, выступали против пассивного ухода от мирских дел [9].

Также уместно будет утверждение профессора Фэнь Юланя. Он утверждает: "Неизбежность модернизации в Китае, интерпретируя положения из конфуцианского канонического текста "Ши Цзин": "Хотя Чжоу и старое царство, его судьба нова. Сегодня Китай это и есть старое царство, и у него новая судьба; новая судьба--это модернизация. Я стараюсь сохранить единство и индивидуальность старого царства, одновременно способствуя осуществлению новой судьбы. Представители правого крыла поддерживают мое стремление сохранить единство и индивидуальность древнего царства и порицают мои усилия, способствующие осуществлению модернизации; представители левого крыла приветствуют мое стремление помочь модернизации и порицают меня за усилия по поддержанию единства и индивидуальности старого царства. Я понимаю их доводы, принимаю их похвалу и хулу. Похвала и хула взаимоисчезают, я продолжаю идти вперед в соответствии со своими суждениями" [10].

В любом случае, основная политическая модернизация Китая стала заметно проявлять себя именно с 1978 года. Связано это со смертью Мао Дзэдуна и принятием новой Конституции (1982 год). Стала разрабатываться совершенно новая политическая идея. Политика реформ и открытости. Это одно из самых важных, величественных и приковывающих внимание событий с 70-х годов 20-го века. 30 лет проведения политики реформ и открытости в современной истории Китая стали годами, когда общественные производительные силы стремительно развивались, совокупная мощь страны небывало нарастала, народ получил огромные реальные выгоды, международное положение Китая явно повысилось, что позволило Китаю осуществить переход от плановой экономики к социалистической рыночной экономике, переход от крупной сельскохозяйственной страны к промышленной державе. Реформа и открытость Китая проводится под руководством теоретической системы социализма с китайской спецификой и имеется яркие особенности.

Во-первых, в характере реформ соблюдается самосовершенствование и развитие социалистической системы. Реформа и открытости проводится в соответствии с основными реалиями страны, характеризующимися тем, что Китай находится и будет долговременно находиться на начальной стадии социализма. Это имеет два значения: во-первых, Китай уже создал социалистическую систему, мы должны твердо придерживаться этой системы и социалистического пути; во-вторых, Китай все еще находится на начальной стадии социализма, социалистическая система далека от совершенства, очень незрелая, укрепление и развитие социалистического строя потребуют прилежной и упорной борьбы нескольких поколений, десяти с лишним или даже нескольких десятков поколений людей.

Во-вторых, в направлении реформ придерживаться ориентирования на рынок. В 1984 году на 3-м пленуме ЦК КПК 12-го созыва было выдвинуто, что социалистическая экономика - это "плановая товарная экономика", что стало основным определением характера социалистической экономики. В 1987 году 13-й съезд КПК разработал новый механизм функционирования экономики - "государство регулирует рынок, рынок ориентирует предприятия". В 1992 году 14-й съезд КПК четко определил цель реформы: создать систему социалистической рыночной экономики.

В-третьих, по модели целей реформы выбрано создание социалистической рыночной экономики. Социалистическая рыночная экономика зиждется на основной экономической системе, при которой общественная собственность играет доминирующую роль и совместно развивается экономика, базирующаяся на нескольких формах собственности, эта система, обладающая основными характеристиками рыночной экономики, и твердо придерживающаяся социалистического направления, представляет собой органическое слияние социализма и рыночной экономики

В-четвертых, по методам реформы придерживаться принципа от легкого к сложному, постепенно углублять, последовательно продвигать.

В-пятых, в общем плане реформы придерживаться единого и всестороннего планирования, налаживать ряд важных отношений. Как следует наладить отношения между реформой села и городских реформ. Наладить отношения регулирования интересов и инновацией механизма, институциональной инновацией. Наладить отношения между реформой предприятий общественной собственности и развитием необщественного сектора экономики. Наладить отношения между внутренними реформами и внешней открытостью. Наладить отношения между реформой, развитием и стабильностью.

В-шестых, в движущей силе реформы полагаться на руководство партии и правительства, уважать дух народной инициативы, в полной мере развертывать роль теоретических кругов.

В-седьмых, в оценке мер, способов и результатов реформы твердо придерживаться критерий "трех благоприятствования" (благоприятствование развитию производительных сил социалистического общества, благоприятствование росту совокупной мощи социалистического государства и благоприятствование повышению жизненного уровня народа).

С помощью критерий "трех благоприятствования" оценивать меры, способы и результаты реформ - это является важным опытом для преодоления препятствий одно за другим, для достижения победы за победой в реформах и открытости, а также является конкретным использованием принципа "практика является единственным критерием для проверки истины" [11]. Такого мнение китайского ученого Чэнь Цзягуя.

Модернизация Китая однозначно усиленно активизировалась именно с приходом Дэн Сяопина. Его личность и его идеологии, что несли новизну и спасение, направили Китай на новый путь развития и совершенствования. легендарный лидер просвещенного китайского национализма доктор Сунь Ятсен попытался приспособить западные идеи к решению проблем национального возрождения страны. Была разработана концепция поэтапной модернизации Китая на основе трех принципов: национализма, народного благоденствия и народовластия. Позднее, опираясь на исполнительную, законодательную и судебную ветви власти, заимствованные из той же западной политической теории, Сунь Ятсен добавил к ним еще две - экзаменационную и контрольную. Последние существовали в Китае почти со времен Конфуция. Экзаменационная ветвь власти традиционно ведала подготовкой просвещенных, добродетельных, преданных стране чиновников для всех ступеней государственной власти. Интересно, что в модернизированном виде -- в форме государственной аттестации служащих она существует в КНР и сегодня.

Следующим этапом приспособления западных теорий к построению нового Китая стали идеи Мао Цзэдуна (именно ему принадлежит известный лозунг "Использовать древность во благо современности"), а позже учение Дэн Сяопина о модернизации страны. Идеи Мао трактуются сегодня в КНР как творческое соединение "всеобщих принципов марксизма-ленинизма с конкретной практикой Китая". Учение же Дэн Сяопина "отца реформ" принято рассматривать в качестве самобытной теории строительства социализма "с китайской спецификой". Уже в 1979 г. Дэн Сяопин провозгласил, что "целью социализма с китайской спецификой является достижение к 2000 г. уровня среднезажиточного общества" и связал этот лозунг с построением "могущественного государства".

Дэн Сяопин разработал основные принципы современного "китайского пути к социализму", которых и сегодня продолжает придерживаться китайское руководство. Они достаточно просты:

* ориентация на национальные традиции и особенности Китая при строительстве социализма;

* борьба с догматизмом: практика -- критерий истины;

* первоочередное внимание к развитию науки и техники;

* ориентация на длительный характер общественных реформ (что связано с экономической и культурной отсталостью страны);

* особый акцент на развитии экономики и производительных сил;

* использование рыночной экономики при общих социалистических принципах управления;

* создание специальных экономических зон как средства привлечения иностранного капитала и передовых технологий;

Современные китайские политики подчеркивают, что главная задача китайского социализма - модернизация при сохранении жизнестойкости одной из древнейших цивилизаций на земле. Китай лишь использует социалистические методы, рассматривая их не как социальную модель общества, а как своеобразную форму, ускоряющую модернизацию страны. Вот почему политическая культура этой страны так и не стала "социалистической" (в привычном марксистском значении, где ее формирует "ведущая и направляющая" роль пролетариата во главе с компартией), оставшись глубоко традиционной.

Дэн Сяопин не случайно использовал концепцию "социализма с китайской спецификой". Как указывают многие современные исследователи, ссылка на особые условия Китая позволила ему оправдать многие теоретические и практические установки, несовместимые с марксизмом: идею интеллигенции как части рабочего класса; право крестьян на пользование землей; признание частной собственности равноправной юридической формой собственности; создание смешанных (с иностранным капиталом) предприятий и специальных экономических зон. Поэтому есть все основания надеяться, что в Китае постепенно будет создано высокосовременное демократическое общество с рыночной экономикой.

Одновременно многослойный процесс реанимации традиционных конфуцианских ценностей в политике позволяет укреплять социокультурную идентичность современного Китая. Выступая в 1989 г. на симпозиуме, посвященном 2540-й годовщине Конфуция, генеральный секретарь ЦК КПК Цзян Цзэминь говорил о значении его идей для нравственного воспитания современных граждан Китая. В апреле 1990 г. депутаты Великого собрания народных представителей (ВСНП) выступили с письменным предложением, призывающим к формированию "неподкупного руководства" и разработке закона "о честном руководстве". Депутаты предложили традиционный конфуцианский метод государственного контроля: образовать при ВСНП Комиссию административного контроля с целью непосредственной ревизии деятельности руководства страны от уровня членов Госсовета КНР и выше. Другими словами, государство в лице "благородных мужей" и с помощью "гуманных законов" должно осуществлять организующие, регулирующие и контрольные функции.

В большинстве стран Азиатско-Тихоокеанского Региона сегодня принят официальный курс на строительство "эпохи культуры" как феномена современной цивилизации. Мы сталкиваемся с интересным парадоксом: чем более открытыми миру становятся "азиатские драконы", тем большую роль в их политической культуре начинают играть традиционные конфуцианско-буддийские ценности. Все это приводит современных исследователей к выводу о том, что во внутренней политике Китая происходит активный процесс инкорпорации морально-этических ценностей конфуцианства, восстанавливается вера в силу социального действия "благородного мужа" как неотъемлемого фактора функционирования и самого общества, и системы управления. Идеи нравственного совершенствования, отказ от необузданного потребительства, культ предков и традиций, гармонии человека и окружающего мира--такие высокие ценности сближают Китай с другими странами тихоокеанского бассейна, создают ему более привлекательный образ в современном мире.

Весьма показательна в этом отношении деятельность "Фонда Конфуция" в современном Китае. Одним из основных направлений этой общественной организации является исследование роли конфуцианства в модернизации Китая, а также реинтерпретация основных конфуцианских понятий адекватно современной эпохе.

Ученые из "Фонда Конфуция" не только реинтерпретируют конфуцианские ценности адекватно процессам модернизации в самом Китае, но и находят убедительные свидетельства в пользу того, что конфуцианство может активно способствовать гуманизации всего глобального мира. Так, тайваньские исследователи полагают, что технологическое взаимодействие мирового сообщества с природой подтверждает (через экологические бедствия) конфуцианскую точку зрения - люди, общество и природа могут процветать только сообща. Тайваньские ученые считают, что распространение конфуцианских ценностей способно остановить загрязнение окружающей среды, превращение человека в придаток машины, разгул насилия и другие социальные болезни XX века. Это связано с тем, что конфуцианство является не только этико-политической доктриной, но и космологической системой.

За подобными интеллектуальными изысканиями лежит не просто стремление ученых развивать древнюю философскую традицию. Интеллектуальный поиск идет в весьма определенном политическом направлении - ставится задача активизировать общественное сознание в духе демократических идеалов современного урбанистического общества, где "гармоничному человеку" предстоит уже не просто любоваться совершенством мира, а активно участвовать в развитии гармонических начал в общественной жизни [12].

Все это свидетельствует о том, что национальные элиты в тихоокеанском регионе связывают политическое возрождение своей цивилизации с новым прочтением традиционных пластов политической культуры и политического сознания. Национальные элиты здесь обладают важной способностью формулировать "большие цели" в политике, опираясь на древность ("использование древности во благо современности"). Ради достижения этих "больших целей" нация способна мобилизовать весь свой духовный потенциал, что обеспечивает всенародную поддержку и легитимность реформ.

Поэтому важнейшей характеристикой политической культуры конфуцианско-буддийского типа следует считать гибкость-- способность к реинтерпретации традиционных ценностей в духе современности, к перманентному самообновлению, к творческому восприятию и адаптации инокулътурных влияний с опорой на национальную традицию. Именно здесь в значительной степени скрыта разгадка "тихоокеанского чуда" -- гигантского рывка "азиатских драконов" практически во всех сферах жизни. Успех этих стран еще раз показал, что благополучие нации складывается не только из экономических показателей, оно в немалой степени вырастает из духовного единства народа, поверившего в свой силы [13].

Успех достижения столь мощной политической стабильности связан не только с внутренними установками, но и также с ростом экономического индекса. Экономика - неотъемлемая часть политики. Они взаимосвязаны. И их развитие безусловно дополняют друг друга и автоматически повышают. Однако присутствует не только достижение. Как и любое другое государство, Китай также преследуют цели продвижения и дальнейшего развития. Заложив правильную программу в политической установке, и задав намеченный курс, Китай достиг небывалых высот в экономическом плане. И по сей день имеет огромное влияние и значение в мировой экономике.

Беспрецедентные успехи в развитии экономики Китая - одно из важнейших явлений мировой истории последних десятилетий. За годы преобразований (1979-1999 гг.) объем ВВП увеличился в 5,7 раза, т.е. возрастал в среднем на 9,6% в год. Производство ВВП на душу населения повысилось в 4,4 раза, производительность труда (ВВП на одного занятого) увеличилась в 3,6 раза. В 1999 г. объем ВВП составил более 1 трлн. долл. США.

При сохранении в ближайшие годы тенденций развития, сформировавшихся в Китае в последнее 10-летие, даже при некотором замедлении там темпов роста и существенном ускорении их в России (до 4 - 5% ежегодно) Китай не позднее 2005 г. превзойдет Россию и по душевому показателю ВВП. К этому времени величина китайского ВВП может превысить объем российского не менее чем в 10 раз. Вполне вероятно, что в 2015 г. китайская экономика по своим размерам оставит позади экономику США и станет крупнейшей в мире.

Китайский ученый Ху Ан Дингуй отмечает следующие факторы успеха Китая. Основные факторы, приведших к столь масштабным позитивным результатам, можно отметить следующие причины успеха:

* Реформа в Китае осуществлялась не по чужим рецептам, а с учетом особенностей страны;

* Главный метод преобразований - эволюционное, поэтапное продвижение к рынку, а не обвальная хозяйственная либерализация;

* Простой перенос реформ китайского типа на постсоветское пространство и в страны Центральной и Восточной Европы невозможен из-за глубоких различий в исходных условиях и экономической структуре.

* Китай сосредоточил силы на созидании нового, а не разрушении и критике прошлого;

* реформа с самого начала оказалась повернута лицом к человеку, его нуждам. Задачи удовлетворения основных потребностей населения в продовольствии и товарах широкого потребления стали приоритетными в деятельности вновь созданных хозяйственных структур. Это обеспечило общенародную поддержку реформы уже на первых ее этапах;

* главным методом реформирования было признано эволюционное, поэтапное, с экспериментальными проверками продвижение к рынку, а не обвальная либерализация экономики. Этот реформаторский алгоритм по-восточному образно выражен формулой: "переходить реку, нащупывая камни";

* практика уже первых лет реформы показала, что естественный путь к рынку - развитие многообразных по формам собственности хозяйств: коллективных, единоличных, частных, совместных (с иностранным участием). Продвигаясь по такому пути, можно не только обеспечить быстрый рост субъектов рынка, но, меняя структуру национального хозяйства по формам собственности, корректировать также структуру инвестиций и производства в сторону приближения их к реальным потребностям экономики и социальной сферы; субъекты рынка формировались не через разрушение существующих государственных структур, а в основном заполнением пустующих брешей новыми коммерческими структурами, т.е. с первых шагов реформа работала на уменьшение дефицитности экономики. В этих целях не только мобилизовывались внутренние резервы, но и активно привлекались зарубежные капиталы;

* стимулируя хозяйственную инициативу на микроуровне, руководство страны не выпускало из рук макроконтроль над экономикой и в периоды опасного нарастания ее несбалансированности сразу принимало контрмеры

* изучив собственный и зарубежный опыт, правительство пришло к выводу о необходимости осуществлять реформу не по чужим рецептам, а исходя из особенностей страны и решительно встало на путь "строительства социализма с китайской спецификой [14].

Модернизация Китая также проходила и в социальном плане. Данный аспект сыграл достаточно весомое влияние и в продвижении политики. Имеется ввиду постепенная демократизация. Демократизация с китайской спецификой началась так же поступательно. Отправной точкой для демократизации политической сферы стало развитие института местного самоуправления, цель которого состояла в самоорганизации на низовом уровне. В Китае подобная система являлась средством донесения и артикуляции обществом на низовом уровне своих интересов (конечно, пока ещё по очень узкому кругу вопросов). Подобная позиция китайских властей зафиксирована и в официальных документах. В частности, в материале "Разъяснение по десяти ключевым словосочетаниям Решения 6-го пленума 16 созыва", опубликованного в журнале "Ляован" (2006) , обращается внимание на задачу "создавать площадку обслуживания интересов масс и поддержания стабильности", "расширять демократию на низовом уровне, совершенствовать систему низового демократического управления, развивать функции общественного самоуправления, на правовой основе обеспечить народу возможности непосредственно пользоваться своими демократическими правами" [15].

Развивая институт представительства на низовом уровне, Китай сделал большой шаг на пути к демократизации, но всё же принципиально важным является другое, что и будет называться специфической чертой политической системы Поднебесной. Коммунистическая партия Китая решила сделать плюралистичной не всю систему, а лишь институциональную подсистему, то есть саму партию. Для этого правящая партия начала расширять социальную базу членов КПК, то есть привлекать в свой состав разные слои населения, отражающие интересы народа. Подобный шаг на сегодняшний день закреплён в редакции устава Коммунистической партии и является элементом такого механизма, как "новая великая инженерия". Идея "новой великой инженерии", как основного механизма политического управления, стала квинтэссенцией XVI съезда КПК в 2002 г. Смысл этого шага заключается в том, что китайское правительство хочет поспеть за эволюционным развитием населения, то есть понимать нужды народа [16].

Вообще, для китайской политической элиты интересы человека ставятся в центр управления страной. Подобной позиции придерживались и великие древние философы Китая, мнение которых является путеводной паутиной в лабиринте эффективного политического управления. Китайцы со времён Конфуция полагают, что истинное правление состоит в решении именно тех же трёх задач, "когда достаточно продовольствия, достаточно оружия и есть доверие народа" [17].

В этом понимании изменилась и сама роль партии-гегемона, которая уже мало имеет общего с марксистко-ленинской установкой отражения исключительно потребностей рабочих и крестьян. XVI съезд КПК в ноябре 2002 года утвердил эти идеи, и КПК была провозглашена "авангардом китайского рабочего класса и одновременно авангардом китайского народа и китайской нации". В партии представлены и класс крупных собственников, и класс рабочих, класс крестьян и интеллигенции и т.д. С одной стороны, этот шаг ещё больше укрепляет власть КПК, но, с другой стороны, является эффективным инструментом отражения национально-государственных интересов.

Процесс демократизации в КНР стал контролируемым, то есть КПК пошла эволюционным путём, реформируя лишь наиболее важный институт принятия политических решений. Коммунистическая партия прекрасно осознаёт, что демократизация внутрипартийной жизни является механизмом, препятствующим обслуживанию исключительно своих интересов и замыканию партии на себе. Подтверждение данного тезиса мы находим и в официальных документах. В частности, в период 17 съезда партии красной нитью прошла идея о том, что "внутрипартийная демократия является важной для обеспечения роста новаторства и жизненной силы партии, а также укрепления сплочённости её членов" [18].

По сути дела, речь идёт и о своеобразном контроле внутри партии, ведь, как ни странно, но внутри КПК борются абсолютно разные по взглядам политические силы. Мы не будем вдаваться в подробности внутриполитической борьбы, а выделим лишь основные силы, сложившиеся за последние несколько десятилетий. Итак, с идеологической точки зрения повестку дня формируют: либералы, националисты, консерваторы и "новые левые" (выступают за усиление социалистических начал в экономике). Такая система как раз, в некоторой степени, и порождает действие сдержек и противовесов. В частности, в период 2000-х наблюдалась очень яркая борьба между либералами и "новыми левыми" по поводу реформирования экономики. Неким общим знаменателем явилось частичное реформирование экономики и активизация рыночных реформ, но не полное копирование западной модели. Финансово-экономический кризис 2008 года показал жизнеспособность данной модели, что может говорить и об эффективности такого принятия решений. Конечно, нельзя идеализировать подобную систему, ведь в Поднебесной всё же сохраняется довольно жёсткая цензура, а подобный способ управления страной не предполагает главного метода контроля - отзыва политических деятелей. Безусловно, в качестве недостатка можно назвать и отсутствие прямого избрания политиков народом. Однако данный институт, как ни удивительно, пустил свои первые ростки на муниципальном уровне. А как было сказано выше, демократический процесс начался именно на низовом уровне, поэтому, скорее всего, нас ждёт дальнейшая демократизация страны, но - поступательная [19].

Однако стоит взглянуть на Китай объективно, чтобы понять, что позволило ему превратиться за время жизни одного поколения из страны, погрязшей в нищете, в одного из мировых экономических лидеров.

Критики Китая любят заявлять, что он, несмотря на свои экономические успехи, не может предложить миру "больших идей". Но за китайским прорывом стоят именно большие идеи. Вот восемь таких идей.

1. Искать истину в фактах. Это древняя китайская концепция, а также кредо Дэн Сяопина, который считал, что окончательным критерием истинности должны служить факты, а не идеологические догмы - восточного или западного происхождения. Изучив факты, Пекин сделал вывод о том, что ни советская коммунистическая модель, ни модель западной демократии не подходят развивающейся стране в качестве средства модернизации, и что демократизация обычно следует за модернизацией, а не наоборот. Поэтому в 1978 г. Пекин решил пойти по собственному пути развития и начал крупномасштабную программу модернизации на основе прагматического подхода, методом проб и ошибок.

2. Принимать благосостояния народа. Пекин принял этот старый китайский принцип правления, провозгласив искоренение бедности самым фундаментальным правом человека. Эта идея проложила путь к успеху Китая в освобождении от оков нищеты 400 миллионов человек, беспрецедентному успеху в мировой истории.

Возможно, Китай заполнил историческую лакуну в понимании прав человека, отстаиваемом Западом, который, начиная с эпохи Просвещения, видел их почти исключительно через призму гражданских и политических прав. Может быть, эта идея будет иметь историческое значение для всех бедных нашего мира.

3. Важность холистического мышления. Под влиянием своей философской традиции Китай с начала 1980-х годов до сегодняшнего дня осуществлял холистическую стратегию модернизации. Это позволило Пекину на каждой стадии трансформации выстраивать приоритеты, проводя вслед за легкими реформами более решительные и трудные, - по контрасту с популистской, краткосрочной политикой, столь распространенной в мире сегодня.

4. Государство как необходимое благо. На всем протяжении многовековой истории Китая времена благосостояния ассоциировались с просвещенным, сильным государством. Вопреки американскому видению государства как необходимого зла, трансформацию Китая проводило просвещенное государство, нацеленное на развитие. И в отличие от Михаила Горбачева, который отказался от старой системы, а потом обнаружил, что его империя пошатнулась, Дэн Сяопин переориентировал старую систему Китая со стремления к маоистской утопии на продвижение модернизации.

Китайское государство при всех своих недостатках способно сформировать национальный консенсус по вопросу модернизации и идти к намеченным стратегическим целям - таким, как реформа банковского сектора, разработка возобновляемых источников топлива и стимулирование китайской экономики в условиях глобального спада.

5. Эффективное управление важнее демократизации. Китай отвергает стереотипную дихотомию "демократия против автократии" и считает, что характер государства, в том числе, его легитимность, должен определяться его сутью, то есть, эффективностью управления, и оцениваться на основании того, насколько успешно оно справляется со своими функциями.

Несмотря на пробелы в сфере транспарентности и правовых институтов, китайское государство обеспечило самый быстрый в мире экономический рост и резко повысило уровень жизни населения. Семьдесят шесть процентов китайцев, опрошенных в 2008 г. вашингтонским центром изучения общественного мнения Pew, с оптимизмом смотрели в будущее - этот показатель выше, чем в 17 ведущих странах.

6. Легитимность как следствие результативности. Основываясь на конфуцианской традиции меритократии, Пекин практикует этот принцип, хотя и не всегда успешно, в рамках всей своей политической системы. Такие критерии, как результативность в сфере искоренения бедности и, во все больше степени, охраны окружающей среды, являются ключевыми факторами карьерного роста чиновников. Лидеры Китая образованны, компетентны и испытаны на разных уровнях ответственности.

7. Выборочное обучение и адаптация. Китай является светской культурой, в которой ценится умение учиться у других. Китайцы выработали замечательную способность к выборочному обучению и адаптации к новым вызовам, о чем свидетельствует то, насколько быстро Китай вошел в мир информационных технологий и занял в нем одно из ведущих мест.

8. Гармония в разнообразии. Пекин возродил этот древний конфуцианский идеал применительно к большому и сложному обществу. Отвергая политику конфронтации в западном стиле, Пекин упорно работает над тем, чтобы подчеркнуть общность различных групп интересов, смягчить социальные противоречия, связанные с быстрыми переменами, и как можно скорее создать систему социальных гарантий для всех.

Перед Китаем по-прежнему стоят серьезные вызовы - такие, как борьба с коррупцией и сокращение разрывов в уровне развития между отдельными регионами. Но Китай, скорее, продолжит развиваться на основе этих идей, чем примет западную либеральную демократию, поскольку люди видят, что эти идеи работают и соответствуют здравому смыслу и уникальной политической культуре Китая, продукту нескольких тысячелетий - включая два десятка династий, семь из которых правили дольше, чем существуют Соединенные Штаты. Китай продолжит учиться у Запада ради собственного блага, а Западу - тоже ради собственного блага -- возможно, пора, как сказал в свое время Дэн, "освободить разум" и узнать немного больше о больших идеях Китая или даже взять их на вооружение, какими бы непривычными они ни казались. Это нужно не только для того, чтобы не позволить идеологии препятствовать адекватной оценке этого невероятно важного государства, представляющего собой целую цивилизацию, но и для того, чтобы обогатить мировой опыт ответа на разнообразные вызовы - от искоренения бедности до изменения климата и столкновения цивилизаций [20].

Модернизация политической и экономической сторон КНР, что привела государство к столь высоким показателям, обязана образованию. Именно благодаря этому страна вышла вперед. Их внутренняя установка заложила в народе ответственность перед государством. И также это ответственность повлияло и на отношение к образованию. А образование, как мы знаем, есть рычаг полноценного развития прогресса в совокупности с новаторством.

На рубеже веков образование в Китае переживает период существенных преобразований. При этом важно, насколько удачно сумеет китайское образование вписаться в мировые образовательные процессы. В своем выступлении на 15 съезде партии генеральный секретарь ЦК КПК, председатель КНР Цзян Цзэминь подчеркнул, что расцвет и упадок страны связаны с просвещением, и каждый гражданин ответственен за развитие просвещения. Он также указал, что именно повышение образовательной подготовки граждан -- это основная цель просвещения, а обучение должно осуществляться в духе новаторства и развития способностей на практике [4,702].

Необходимо воспитать и подготовить продолжателей дела политического и социально-экономического подъема страны, которые будут не только всесторонне развиты, но также будут обладать моральными, культурными, волевыми качествами. Следует отметить, что в ходе начального этапа реформы китайской системы образования были осмыслены передовые зарубежные педагогические идеи и опыт школьных реформ других стран. В результате началось обновление содержания образования, форм и методов обучения в Китае. Одновременно совершенствовалась технология педагогической деятельности, были созданы благоприятные условия переориентации системы общего образования на развитие личности. Сегодня, по мере глобализации образования, любая образовательная реформа в мире не только может, но и оказывает реальное влияние на развитие всего человеческого общества. Процессы модернизации системы образования радикальным образом влияют на социально-экономические изменения в Китае.

На сентябрьском 1998 г. заседании Постоянного Комитета ВСНП принят новый Закон КНР о высшем образовании. Закон вступил силу с 1 января 1999 года [21].

Именно образование и ее усиление позволило достигнуть НТП, что повысило социальный и экономический уровни. Этот политический шаг, смог усовершенствовать государство и продолжает совершенствоваться.

Пи всем пути, а именно с 1982 года, КНР всегда опиралась на традиции при политической модернизации. Конфуцианство, как целая система, которая закладывает внутреннюю установку, способствует развитию и прогрессу.

Вместе с тем, вопреки широко распространённому мнению, эта культура внутренне не замкнута и не этноцентрична. Она вполне способна гибко воспринимать инокультурные ценности, но не механически перенося на свою национальную почву, а "переваривая", приспосабливая их к своему национальному бытию. Ведь ни для кого не секрет, что модернизация в Китае сопровождается активным проникновением в страну иностранного капитала, расширением коммуникационно-информационного обмена, распространением западных стерпеотипов восприятия и оценки действительности. Кроме того, граждане Китая имеют возможность с помощью многочисленных СМИ, Интернета, путешествий и контактов с иностранцами получать огромное количество информации, в том числе и критической, по отношению к действующей власти. Однако от этого китайская культура не размывается, не становится менее "китайской". В определённом смысле синтез западных ценностей и конфуцианско-буддийской традиции во многом определяет сущность современного этапа политико-культурного развития не только Китая, но всего Азиатско-Тихоокеанского региона.

Отсюда важнейшей характеристикой политической культуры конфуцианско-буддийского типа следует считать гибкость способность к реинтерпретации традиционных ценностей в духе современности, к перманентному самообновлению, к творческому восприятию и адаптации инокультурных влияний с опорой на национальную традицию. Именно здесь в значительной степени скрыта разгадка "тихоокеанского чуда" - гигантского рывка "азиатских драконов", да и самого Китая, практически во всех сферах жизни.

Многие особенности традиционной политической культуры не только не препятствуют обновлению современного Китая, но, напротив, способствуют его модернизации и демократизации. Взять хотя бы такие особенности конфуцианской традиции, как прагматизм, энергичное и деятельное отношение к жизни, чувства долга, социальной ответственности, трудолюбие. Конфуцианская этика подчёркивает, что добродетельный человек должен постоянно содействовать прогрессу и что ценность жизни заключается в активном созидании. Трудовая деятельность и поведение человека должны отвечать определённым стандартам, исключая всякую неорганизованность и спонтанные проявления как в период мирного и благополучного развития страны, так и во времена трудностей и потрясений.

Конфуцианская этика настаивает не на правах человека, а на чувстве ответственности: делает упор на единство общества, на поиски приемлемого для каждого индивида места в социуме. Подобная поведенческая модель предполагает самосовершенствование человека и одновременно его добровольное самоограничение и в духовном, и психологическом смысле. Единство общественного мнения достигается здесь не путём навязывания идеологических стереотипов, а путём длительных, постепенных согласований позиций, что предполагает развитие в обществе духа сотрудничества. Кроме того, упор на моральные ценности, деятельность и саморегуляцию способствует развитию духа патриотизма китайского народа. Ныне традиционное чувство китайского коллективизма, групповой фамильной ориентации наполняется новым содержанием. Если раньше приходилось жертвовать личными интересами ради общего блага, то после 1978 г. упор стал делаться на материальное стимулирование, рост благосостояния, подготовку к жизни в условиях жёсткой рыночной конкуренции. Политическая культура групповой ориентации, неиндивидуалистическое сознание, основанное на компромиссе, может быть, более гармонично формирует отношения в гражданском обществе, нежели "беспощадный" индивидуализм западной культуры. Принцип позитивного отношения к другим - "жэнь" (дословно "относиться к другим с любящим сердцем) - способствует созданию положительного микроклимата в китайских социальных группах [22].

Помимо всего сказанного следует иметь в виду, что традиционные ценности политической культуры не остаются неизменными. Как уже отмечалось, реинтерпретируясь, они наполняются новым содержанием и поэтому не могут быть препятствием для модернизации и демократизации китайского общества. В этой связи Фрэнсис Фукуяма подчёркивал, что существует несколько заблуждений относительно связей между политической культурой и демократией. "Культуры, - пишет он, - не статическое явление, подобное законам природы; они создание людей и находятся в процессе постоянной эволюции. На них может влиять экономическое развитие, войны и другие национальные потрясения, иммиграция или сознательные действия. Следовательно, к культурным "предусловиям" для демократии, хотя они определённо важны, надлежит относиться с некоторым скептицизмом" [23].

Так что политическая культура современного Китая, как и любого другого общества, не является застывшей; она эволюционирует, развивается, в чём-то модифицируется. Вместе с тем в ней остаётся немало элементов морально-этических ценностей конфуцианства, вера в силу социального действия "благородного мужа" как неотъемлемый фактор функционирования и самого общества и системы управления [24].

Идея нравственного совершенствования, культ предков и традиций, гармонии человека и окружающего мира - все эти ценности сближают Китай с другими странами тихоокеанского бассейна, создают ему более привлекательный имидж в современном мире. Давно замечено, что культуры, основанные на синтезе нескольких духовно-религиозных традиций, выделяются особенно сильной энергетикой, дают особенно мощные мотивации в политике. Разнородные начала, никогда полностью не сливаясь, усиливают и стимулируют совместное развитие.

Подводя итог выше изложенному, следует подчеркнуть, что, будучи официальной идеологией имперского Китая, конфуцианство оказало большое влияние на формирование политической системы Китая. Политическую систему этого типа можно назвать культурой консенсуса и долга. Затем остатки конфуцианства в мышлении китайцев стали предпосылкой для возникновения современной политической системы переходного типа. Политическая система современного Китая довольно быстро меняется, стремясь соответствовать тем динамичным процессам, которые происходят в глобализирующемся мире. В ней наметилась тенденция к становлению черт индивидуализма. Появляются предпосылки для возникновения этического учения, сочетающего в себе ценности конфуцианства и предпринимательства, что может стать идеологической базой для процесса как экономической, так и политической модернизации. Как отмечает российский исследователь Анохин В.В.: "Китай в условиях глобализации стремится определить собственные векторы социальной динамики, опираясь не только на объективные социально-экономические предпосылки модернизации, но также на специфически китайское прочтение постиндустриальной системы ценностей, основанное на избирательно-селективном механизме культурной традиции, по-прежнему определяющей важнейшие особенности национального менталитета" [25].

2. Политическая система Японии

2.1 История развития политической структуры Японии

Начало политической модернизации начинается именно с события 1868 года, известного как реставрация Мэйдзи. Начиная с того момента, уже сформировывается та структура, с которой Япония вступила в 20 век. Они открыли путь капиталистического развития и ускоренной модернизации, радикально изменили облик общества и определили дальнейшие направления развития страны. Можно сказать, что основы процветания Японии в современном мире были заложены свержением режима сегуната (военное правление) и последующими реформами, осуществленными новой властью.

Духовным орудием новой власти стал государственный синто, во многом способствовавший становлению империалистической Японии. В отличие от народного, в нем был очень силен идеологический аспект - почитание императора. Возрождение синто преследовало не только сугубо религиозные цели, но и политические. Основанный на территориальном принципе адептов синто содействовал реализации политических целей по сплочению нации и укреплению государственности на основе религиозного сознания [26.5].

Важной позитивной мерой по изменению государственного устройства явилось принятие 3 ноября 1946 года новой конституции, вступившей в силу 3 мая 1947 года. Она послужила фундаментом политико-правовых реформ послевоенных лет и морально-юридической основой существования японского государства на протяжении более полувека. Эта конституция не претерпела изменения и по сегодняшний день. Был подготовлен комитетом Мацумото. Из всех политических реформ, закрепленных в конституции 1947 года, наибольшее, если не собственно политические, то моральные и духовные последствия имели положения ее первой главы - "Император". Поскольку отстранение императора от власти и уничтожение императорской системы не встретили бы поддержки ни у политической элиты, ни у народных масс, институт императора был сохранен, но конституция официально лишила его какой бы то ни было политической власти. Более того, законодательное отделение религии от государства дополнительно лишало его государственной власти в духовной сфере, хотя император формально оставался первосвященником синто [26,245].

Статус императора в новой конституции породил различные точки зрения на форму правления в стране при отсутствии ее определения в тексте. Наиболее распространено суждение о том, что современная Япония есть парламентская монархия, поскольку имеется наследственный монарх, а создание и функционирование правительства обусловлено доверием палаты представителей парламента. Существует также мнение, что в Японии по сути уже нет монархии и что это - республика с монархическими атрибутами, имеющими лишь формальное значение [26,247].

Нельзя также забывать отличительную черту данной конституции - 9 статья. Данная статья гласит, что японский народ на вечные времена отказывается от войны как суверенного права нации, а также угрозы или применения вооруженной силы как средства разрешения международных споров. Это наиболее значимая часть конституции, которая поистине представляет собой законодательное новшество мирового значения и потому привлекает всеобщее внимание как в Японии, так и за рубежом. Однако история умалчивает чьей же действительно идеи это было, Макартни или же самим Сидэхарой.

Япония, как показывает история и подтверждает ментальность народа, всегда стремилась к совершенству. Наилучшим вариантом дальнейшей разработки страны заключалась в капитализме. Именно со времен принятия конституции, страна восходящего солнца стала приверженцем и придатком США. Сотрудничество, что изначально не было равноправным, привело к сегодняшнему нарастающему успеху. Тот агрессивный характер, что проявляло США, заставил Японию встать на путь скорейшей модернизации.

Те послевоенные системные реформы проводились в условиях оккупации страны. Именно эти условия сыграли позитивную роль в подготовке и проведении поистине революционных для Японии преобразований. Цель США имела жесткий натиск - демилитаризация и демократизация. Но за этой глобальной стратегической целью, безусловно, стояло стремление уничтожить конкурента. Однако эти жесткие действия оккупационных властей, которые могли позволить так безжалостно себя вести, обеспечили радикализм реформ и проведение их в сжатые сроки. Любая оккупация не может быть абсолютным благом, и не всегда цели достигаются демократическими методами, однако все же, это помогло добиться некой политической стабилизации. Для Японии подобный шаг, который предполагает зависимость от США, является наилучшим. Иначе другие варианты развития страны не привели бы к экономическому прогрессу после столь масштабной войны. Ведь никто бы не пошел с ними на контакт, а политическая элита привела бы лишь к авторитарному режиму, что в конечном счете характеризует все это как крах.

Правительство, представляющее политическую элиту, естественно, и само было бы вынуждено резко изменить политический и экономический курс ради сохранения своей власти. Но в условиях прежнего государственного строя оно никогда не сумело бы совершить столь радикальный поворот. В ходе преобразований осуществлялись разделение функций между оккупационными властями и японским правительством. Первые определяли содержание реформ, вторые проводили их в жизнь. Поэтому у населения не возникало чувства неприятия реформ как чего-то чужеродного, и это в значительной мере содействовало успеху их осуществления. Такое восприятие кардинальных перемен в обществе во многом шло в русле японской традиции - доминирование общественных интересов над личными и беспрекословного принятия решений государственной власти [26,257].

Послевоенным реформам были присуще комплексность и сжатые сроки проведения. Практически все основные преобразования были успешно реализованы за пять неполных лет, а новый тип землевладения был создан всего за два года. Стабилизировалась экономическая сторона. Все реформы были радикальными, имели антимонопольную, антиавторитарную, демократическую направленность. Они стали поворотным пунктом в истории страны и, несомненно, стоят в одном ряду с мэйдзийскими. Как и в то время, они явились результатом целенаправленной деятельности правящих кругов.

Реформы касались всего, в первую очередь, экономического плана. Сельское хозяйство, промышленность, политическую структуру, образование и т.д. Все части Японии были затронуты рукой США.

В политической структуре во главе была Демократическо-Либеральная партия, созданная еще в марте 1948 года на базе Либеральной партии и группы Сидэхара из Демократической партии. Есида стал лидером этой партии. Можно сказать, что на выборах в январе 1949 года тотальную победу в своих масштабах одержали консерваторы и коммунисты. В своем заявлении в связи с формированием правительства Есида подчеркнул, что он будет "твердо и честно проводить в жизнь девять принципов экономической стабилизации и в то же время давать решительный отпор деятельности Коммунистической партии Японии". Он признавал преимущество западного демократического устройства, но не стремился слепо копировать его. Как прагматик Есида предпочитал определять политический курс страны в контексте складывающейся международной ситуации, максимально используя ее в интересах Японии. В условиях обострявшейся советско-американской конфронтации Есида полностью встал на сторону США, рассчитывая использовать выгоды от тесного с ними сотрудничества для экономического возрождения страны - дела всей своей жизни [26,274].

Помимо развития стабильности во внутренней политике, стала проявляться активность во внешней политике. Япония начала стремиться к сотрудничеству с иными государствами. В первую очередь, Япония хотела заявить себя как мирный игрок на мировой арене. Во-вторых, находиться в процессе глобализации и интеграции. В-третьих, экономический аспект. Но все усилия Японии полностью обсуждались с США. Тому свидетельство Сан-Францисская система договоров.

Период оккупации США подходит к концу, также наблюдается напряженность в самой структуре. Однако первостепенные цели Японии, что являются экономическая и политическая стабильность и их развитие, остаются всегда. Следующие 20 лет, начиная с 1955 по 1973 года, характеризуются как период высоких темпов экономического роста.

В целом экономическое положение постоянно улучшалось. В основе этого процесса лежала высокая норма накопления капитала (отношение суммы инвестиций в основной капитал к валовому национальному продукту ВНП): в 1951 -1955 года она составляла 20%, в 1956-1960 года - 26%. Политика кабинетов Хатояма (1954 - 1956), в котором министром внешней торговли и промышленности был Исибаси Тандзан - поборник экономической экспансии Японии, а министерство финансов возглавил президент Банка Японии Итимата Наото, прозванный "отцом" финансового мира страны, была направлена на ослабление зависимости от США, на восстановление экономических позиций, прежде всего в странах Азии [26,297].

Особый упор в повышении экономики делался на промышленность. Огромное внимание уделялось также сельскому хозяйству. Все нюансы экономического развития требовали инвестирования. И во многом здесь сыграло само государство, путем инвестиций. Сыграл роль также Закон о форсировании рационализации. Она предусматривала повышение эффективности производства и технического уровня промышленных компаний путем инвестиций в модернизацию оборудования, импорта современных техники и технологий, улучшение качества используемого сырья и материалов, осуществление модернизации всей системы управления, в том числе усовершенствование кадровой политики, системы оплаты труда, контроля за качеством продукции, а также реорганизацию межфирменных отношений [26,299].

В плане экономической стороны Япония предпринимала всевозможные усилия, во всех аспектах. Повышалось производительность, занятость населения, качество и количество необходимой продукции. Все инвестировалось государством. Учитывался государственный капитал. Работал с целью достижения максимального КПД внутренний и внешний рынок труда. Необходимо отметить экономическое сотрудничество с США для опыта, на основе "человеческих отношений". Экономические основы были заложены в эпоху Есида. Именно тогда Япония дала о себе знать. Экономический прогресс также оправдывается репарациями, основанные на Сан-Франциском договоре. Внешняя политика также функционировала по полной, благодаря экономической дипломатии. Однако хоть и наблюдался огромный прогресс Японии, она все же отставала по многим показателям Запада.

Значительной вехой на пути превращения Японии в экономическую супердержаву стал "План удвоения национального дохода", известный в истории страны также как "План Икэда". Его основные цели - максимизация экономического роста, повышения уровня жизни народа, полная занятость - отражали стратегию страны. Он был рассчитан на 10 лет (1961 - 1970гг.). За это время уровень должен был удвоиться [26,323].

Именно в этот период объем промышленного производства вырос на 270%, в то время как в других развитых странах в лучшем случае на 80%. Уже в 1968 году Япония перегнала по этому показателю все другие страны, кроме США, а в начале 1970-х годов и по объему ВНП, став второй экономической державой капиталистического мира. Таким образом, экономическое развитие страны по так называемой "догоняющей модели" было успешно завершено [26,326].