Результаты социологических, психологических, политологических исследований указывают на неудовлетворенную потребность россиян в надежной и достоверной информации по важным аспектам их жизнедеятельности. Возникающий в индивидуальном и общественном сознании вакуум заполняется недостоверными сообщениями, как спонтанно возникающими на уровне межличностного общения, так и сознательно инспирируемыми через средства массовой информации политическими, финансово-экономическими и другими кругами. Особое место в современном информационном пространстве нашей страны занимают слухи. Более 70% россиян отмечают, что сталкиваются со слухами, из них около 45% чаще чем 1-2 раза в неделю [16, с.53]. Слухи рассматриваются сегодня не только как стихийное коммуникативное явление, но и как технология влияния на общественное сознание, эффективное средство информационно-психологического противодействия.

Что представляют собой слухи, каковы психологические условия их живучести, как распознавать, предупреждать их развитие, а при необходимости и пресекать?

Слухи - это специфический вид неформальной межличностной коммуникации, в процессе которой сюжет, до известной степени отражающий некоторые реальные или вымышленные события, становится достоянием обширной диффузной аудитории [11]. Иначе говоря, слух - это сообщение (исходящее от одного или более лиц) о некоторых событиях, официально не подтвержденных, устно передающееся в массе людей от одного человека другому. Слухи касаются важных для определенной социальной группы явлений, отвечают направленности ее потребностей и интересов [13].

Таким образом, слухи, во-первых, - это известие, новость, сообщение, информация. Во-вторых, сообщение, недостаточно отражающее реальное положение дел или их искажающее. Если даже оно не полностью ложное, то извлечь каплю правды из него дано далеко не каждому [5]. В-третьих, с помощью слухов создается и передается общественное мнение, настроение, социальные стереотипы и установки аудитории, информационная ситуация в регионе. В-четвертых, они являются средством психологического воздействия (изменения мнений, отношений, настроений, поведения, удовлетворения потребностей людей и социальных групп).

Слух - динамичное, постоянно изменяющееся по содержанию сообщение. Г. Олпорт и Л. Постман выделили паттерны изменений содержания сообщения в социальной и индивидуальной памяти: сглаживание, заострение, ассимиляцию.

В ходе циркуляции слух имеет тенденцию становиться более коротким, сжатым, легче усваиваться и передаваться. Детали сообщения при очередной его передаче все более сглаживаются, уменьшается количество тем и слов в нем. В специально проведенном лабораторном эксперименте Олпорт и Постман выявили следующую закономерность: максимальное сглаживание и сжатие слуха происходит в самом начале его циркуляции, а затем идет постепенное уменьшение количества деталей сообщения. Одновременно происходит заострение, т.е. более четкое выделение оставшихся тем и деталей. При каждом акте приема-передачи слух ассимилируется, перестраивается в соответствии с потребностями, привычками, интересами и чувствами воспринимающего, причем выделяется главная тема, а все остальные детали (фон) сглаживаются и заостряются так, чтобы соответствовать ей [9, с.141].

Б.В. Дубин и А.В. Толстых отграничивают слух от ряда других информационно-психологических явлений. Так, высокая степень обобщенности отличает его от сплетни, доноса, дезинформации; привязка ко времени и среде своего возникновения - от байки, поверья; наличие свежей новости - от легенды, анекдота: неофициальность - от официальной информации [2].

Важнейшим моментом для понимания сущности слухов является выявление их социальных функций.

Известный специалист в области психологической войны П. Лайнбарджер писал, что пропаганда посредством слухов состоит в их планомерном использовании для воздействия на ум и чувства данной группы людей с определенной, имеющей общественное значение целью, будь то военной или политической [7, с.66].

Очерчивая функциональное поле слухов в информационно-психологическом пространстве, один из главных специалистов в этой сфере Л. Фараго отмечал, что они могут использоваться для укрепления авторитета их распространителей, инициации недоверия людей друг к другу, порождения сомнения в справедливости собственного дела. Р. Ронин, расширяя целевое поле слухов, пишет, что при ведении активной игры тщательно подобранные слухи запускаются для: оптимального распространения правды; создания определенного мнения о событии, ситуации или человеке; подготовки окружающих (путем притупления их реакции) к намеченному деянию; обхождения официальной цензуры; выяснения отношения людей к сообщаемому; разжигания смуты, страха, неуверенности [12, с.55].

Для понимания природы слуха важно выявить его единицы (элементы, модули). Представляется эвристичным выделение в качестве слухообразующих элементов героев и экстраординарные события [2]. Герой может быть своим и чужим, агрессором и жертвой, гением и тупицей и т.д. Но его личность должна быть социально значимой, выступать неким социальным мерилом, сочетать явное и скрытое, известное и тайное. Событие, отраженное в молве, как правило, обнажает скрытую ипостась реальности, ее второе дно (вот, мол, каково оно на первый взгляд, а вот что на самом деле), задевает насущные интересы людей.

Среди причин возникновения и живучести слухов наиболее значимыми являются: возможность удовлетворения с помощью слухов актуальных потребностей людей; недостаток информации, необходимой для организации деятельности по удовлетворению актуальной потребности; многомерность, субъективная неоднозначность событий.

Слухи стихийно возникают или целенаправленно фабрикуются и распространяются для удовлетворения конкретных потребностей людей. Известный специалист в области военной психологии и психологии пропаганды Э. Боринг подчеркивал: "Люди повторяют слухи только тогда, когда они способствуют удовлетворению какой-либо их потребности" [10, с.559].

В перечень основных потребностей, удовлетворяемых посредством слухов, включают: утилитарные потребности, потребности в престиже, в познании, эмотивные потребности [13, с.179].

Утилитарные потребности связаны с достижением людьми (социальными группами) определенных целей (овладение объектом информации, укрепление позиций в группе, ослабление или вывод из борьбы конкурента, формирование у людей определенных мнений, настроений, побуждение их к конкретному выбору, поведению и т.д.).

Механизмом реализации данной потребности может выступать агрессия: человек сознательно распространяет слухи, чтобы причинить боль другому, говорит неправду и сплетничает, делая из кого-либо "козла отпущения".

Другой целью распространения может быть желание помочь другим людям (родным, близким, знакомым, случайно оказавшимся рядом), предупредить их о надвигающихся опасностях и неприятностях, дать возможность самим или совместно подготовиться к неблагоприятным событиям.

Потребность в престиже удовлетворяется в том случае, когда владение информацией (раньше других либо информацией эксклюзивного характера) повышает престиж человека. В основе стремления к престижу, как считает Э. Боринг, лежит эксгибиционизм, т.е. потребность обратить на себя внимание. Другими словами, сплетником движет обычное желание выделиться, похвастаться. Поэтому распространителями слухов являются даже те люди, которые не верят в их содержание.

Сообщая другому сведения, составляющие содержание слуха, человек поднимает себя в своих глазах ("никто не знает, а я знаю!"). У окружающих создается впечатление о некой "принятости", "вхожести" носителя эксклюзивной информации в референтные группы, формируется мнение о нем как о человеке осведомленном. В данном случае слух рассматривается в качестве товара.

Не случайно, пересказав даже самую нелепую "байку" от своего имени, человек, чтобы оставаться последовательным, начинает изобретать аргументы в ее пользу, клянется в ее правдивости, вступает в спор с окружающими, всеми силами стремится убедить их в достоверности слуха. Это происходит потому, что распространитель информации связывает доверие к сообщению с доверием к себе самому. В случае если ему не верят, он испытывает дискомфорт.

В процессе групповой дискуссии может возникать своеобразное соперничество, провоцирующее стремление каждого участника к достижению первенства в скорости, подробности, красочности изложения содержания слуха.

Эмотивные потребности удовлетворяются за счет того, что слухи, как правило, порождают сильные эмоции позитивной или негативной модальности. Человек, распространяющий слухи, может испытывать наслаждение, удовольствие от их содержания, от реакций на них людей. Причиной их распространения может быть личное озлобление, ненависть по отношению к конкретным людям (социальным группам).

Благодаря слухам могут разряжаться сильные негативные переживания людей (стремление "выплеснуться", "хоть немного облегчить душу"). В данном случае действует механизм проекции. Распространяя слухи, человек неосознанно выражает свои страхи, желания и враждебные чувства и надеется, что сомнения и беспокойства будут развеяны окружающими. Здесь важную роль играет стремление к получению эмоциональной поддержки. Распространяя тревожные слухи, он надеется на их опровержение другими, что, в свою очередь, помогает снизить его собственную тревогу. Человек получает подсознательное облегчение от того, как адресат реагирует на сообщение - удивлением, испугом, восхищением, благодарностью; для усиления впечатления информация нередко "творчески" обогащается неприятными подробностями. Такой механизм особенно силен у людей, неудовлетворенных своим социально-психологическим статусом и не нашедших достойного места в жизни [14, с. 202].

В контексте реализации данной потребности срабатывает механизм оказания услуги. Распространяя слухи, человек может стремиться сделать приятное другому, выдавая желаемое за действительное.

Поэтому слухи повторяются и теми, кто в них не верит, но благодаря им выражает свои чувства или отношение к кому-либо или чему-либо.

Слухи нередко помогают людям сохранить последовательность, стабильность своих представлений о мире: в них часто содержится информация "обо всем интересном чужом (или как бы чужом, в модусе отстранения от него) для своих. Тем самым делается шаг к стратификации общества в обыденном сознании: мир привычно и устойчиво поделен на своих и чужих" [2]. При таком разделении мира появляется возможность для коррекции своей самооценки с помощью процедур "низвержения" и "вознесения".

Познавательные потребности и интересы удовлетворяются слухами тогда, когда информация об интересующих человека событиях отсутствует или некачественна. Ряд авторов указывает на то, что важной причиной для возникновения слухов является искажение информации при устной ее передаче "из уст в уста". Чем длиннее цепочка, чем большее количество людей участвует в коммуникативном процессе, тем значительнее искажаются сведения [1, с.163].

Слух, если и не удовлетворяет полностью любопытство человека, его интерес к конкретному предмету, событию, то в значительной мере приглушает его.

Взаимосвязь между потребностями человека, владением необходимой информацией и переживаемыми эмоциями хорошо просматривается с помощью информационной теории эмоций П.В. Симонова.

Он доказывает, что для удовлетворения актуальной в каждый момент времени потребности человек должен совершать вполне определенные действия, поэтому ему важна информация о предметах и условиях, удовлетворяющих эту потребность. Чем острее проявляется потребность, тем больше нуждается человек в соответствующей информации.

В зависимости от наличия и качества информации, необходимой для организации действия по удовлетворению потребности, у человека возникают те или иные эмоции.

Для отражения характера этой зависимости автор предлагает своеобразную формулу:

Э = П· (Н-С), (1.1)

где Э - эмоции,

П - потребности,

Н - необходимая для деятельности информация,

С - сообщенная (полученная) информация.

Данную формулу можно проиллюстрировать на следующем примере: группе специалистов предстоит действовать на зараженной местности. Если группа сформирована из опытных работников, неоднократно выполнявших подобные задачи, то потребность в информации о характере и способах действий у них может оказаться минимальной, а эмоции по данному поводу будут незначительными. Эмоции также слабо выражены, если информация, необходимая для организации действий по удовлетворению потребности, равна той, которая имеется в распоряжении специалистов. В этих случаях нет места и для циркуляции слухов. Информационное пространство группы заполнено, и, если в него проникают слухи, они быстро "гасятся".

Когда же информация, прогностически необходимая для осуществления деятельности и удовлетворения потребности, отсутствует (равна 0), отрицательные эмоции проявляются максимально. Эта ситуация особенно благоприятна для возникновения и распространения слухов. Острая необходимость действовать для удовлетворения потребности, с одной стороны, и отсутствие информации - с другой, делают человека неразборчивым в оценке ее источников. "Чем менее информированы люди по привлекшему их внимание событию, тем более они возбуждены эмоционально и тем менее рационально их поведение. Длительный дефицит информации вызывает информационный голод, при котором люди, образно говоря, заглатывают чудовищные небылицы" [5, с.172].

Именно в связи с этим процесс распространения слухов катализируется цензурой. Строгая цензура особенно в военное время способствует распространению деморализующих слухов [10, с.564].

Г. Олпорт и Л. Постман предупреждают, что нельзя рассматривать слух как линейно детерминированное явление. По их мнению, слух - это "непростой механизм", который служит сложной цели. Например, агрессивный слух позволяет нанести удар ненавистному противнику и тем самым высвобождает первичное эмоциональное побуждение. В то же время он оправдывает чувства, которые человек испытывает к ситуации, объясняет, почему эти чувства возникают. То есть он рационализирует неоднозначную ситуацию [9, с.140].

Исследователи "ходячих вестей" указывают на то обстоятельство, что их появление становится возможным благодаря многомерности, многоплановости событий, неравенству реальности самой себе, наличию у нее как бы второго дна, когда она делится на близкую и далекую, видимую и подлинную [2].

В литературе выделяются социально-психологические условия, побуждающие людей воспринимать слухи. К таким обстоятельствам прежде всего относятся (см. [14, с. 202, 203]):

1. Тревожная, напряженная, трудная обстановка, содержащая проблемы, угрозы, опасности, в которой люди ищут пути обезопасить себя и своих близких.

2. Стремление предупредить наступление неприятных событий, заблаговременно к ним подготовиться и уменьшить возможный урон, если избежать его невозможно.

3. Наличие психологического заражения, подражания, группового давления, стремления обезопасить себя вместе со всеми.

4. Уверенность в достоверности сообщения. Не зная откуда исходит слух, люди склонны предполагать, что информация представлена из надежных источников. Это создает иллюзию достоверности сообщения и формирует эффект ложного консенсуса, т.е. уверенности в том, что слух разделяют большинство людей.

5. Психологические особенности людей, предрасполагающие к восприятию слухов, Здесь, во-первых, следует выделить высокую внушаемость части людей, их неспособность самостоятельно и критически оценить правдоподобность и обоснованность слуха. Во-вторых, особой подверженностью слухам отличаются люди чрезмерно любопытные, вечно "принюхивающиеся", прислушивающиеся к любому разговору, каким бы далеким он от них ни был [14, с.172]. Наконец, в большей степени восприимчивыми к слухам оказываются люди, испытывающие недовольство, фрустрацию, усталость, не занятые какой-либо деятельностью, находящиеся в состоянии длительного ожидания.

6. Социально-психологические особенности групп и совместной деятельности. Отмечается, что слухи активнее распространяются в группах, в которых царят бездеятельность, однообразие, скука.

При большом спектре причин распространения и принятия слухов главным является информационный вакуум в значимой для людей сфере, который заполняется стихийно или целенаправленной вражеской пропагандой.

Важным для понимания законов распространения слухов является вопрос о каналах их передачи.

Более 58% опрошенных россиян указывают, что основным каналом распространения слухов являются средства массовой информации и коммуникации. Около 68% респондентов сталкиваются со слухами при общении с сослуживцами, приятелями, соседями, 20% "подпитываются" ими в транспорте, на улице и в очередях, 10% - в семье [16, с.55].

В ходе информационно-психологического противодействия в условиях военных действий для распространения кривотолков активно используются листовки, радио, средства звуковещания, вхождение в сети боевого управления противника и др. [3]. В социальной психологии выработан подход к классификации слухов. В качестве оснований для такой классификации выделяют информационную, экспрессивную [13, с.188-190] и результативную характеристики слухов.

По информационному основанию - это слухи достоверные и недостоверные, стихийные и фабрикуемые, а по экспрессивному - слухи-желания, слухи-пугала, агрессивные и разобщающие слухи. По степени достоверности слухи бывают абсолютно недостоверные, недостоверные с элементами правдоподобия, правдоподобные, достоверные с элементами неправдоподобия. Специалисты отмечают, что эффект от использования ложной информации носит кратковременный характер и, как правило, ограничивается временем осуществления пропагандистских акций в условиях дефицита информации.

По происхождению слухи могут быть спонтанно, стихийно возникающими либо умышленно фабрикуемыми, целенаправленно распространяемыми. Возможны и промежуточные разновидности. Иногда слух зарождается стихийно, но, попав на определенную почву, находит заинтересованных ревностных распространителей, готовых приукрасить информацию в соответствии со своими интересами. Бывает и наоборот, когда первоначально слух запущен умышленно, но впоследствии, попадая в стихийно действующие социально-психологические механизмы, многократно ими усиливается [5, с.176].

Р. Кнапп предложил классифицировать слухи по преобладающему типу мотивационного напряжения, отраженного в них [18]. Изучение 1000 военных историй, рассказанных в 1942 году, показало, что все они выражали враждебность, страх или желание. Исходя из этого, Кнапп выделил ненависть, страх и желание в качестве главных побудительных мотивов распространения слухов (см. [9, с.142]).

В интерпретации Ю.А. Шерковина в этой классификации выделяются слух-желание, слух-пугало, агрессивный слух [13, с.188].

Слух-желание отражает и удовлетворяет надежды, стремления людей, разочарование по поводу несбывшегося желания и деморализует их.

Слух-пугало приводит к тревоге, неуверенности и страху среди членов определенной социальной группы.

Агрессивный слух вызывает неприязнь, ненависть к конкретным лицам или социальным группам, вносит разлад, подозрительность, взаимное недоверие во взаимоотношения людей [13, с.188-189].

По результатам влияния на сознание и поведение людей выделяют слухи:

1) будоражащие общественное мнение, но не выходящие за рамки явно выраженного асоциального поведения;

2) вызывающие антиобщественное поведение известной части населения;

3) разрушающие социальные связи между людьми и выливающиеся в массовые беспорядки [5, с.175].

Слухи часто обращают соратников и друзей во врагов, сметают с политической арены политических лидеров и партии, возносят или сокрушают престиж людей, превращают в жалкую толпу паникеров боеспособные полки и дивизии, разрушают семьи, порождают пессимизм и неверие в собственные силы и т.п. Так, слух о смерти Саддама Хусейна стал одной из основных причин резкого снижения боевого духа иракских солдат, слома их воли к сопротивлению войскам США и их союзников.

1.2 Интенсивность и скорость распространения слухов