Сравнительный анализ теоретических моделей астмообразования

Этот дает зацепку при ответе на очень сложный вопрос. Мы уже отметили, что «анальные» аспекты личности были чрезвычайными у детей страдающих астмой и их родителей. Мы также скрипели мозгами над отчетами о затянувшимися или атипичными родами у астматиков, с возможными сопутствующими задержками в проявлении ритмического послеродового дыхания при задержках у таких матерей. Могут ли следы памяти послеродовых дыхательных осложнений быть снова вызваны во время строгого приучения к туалету? Во время обсуждений на этом конгрессе доктор Филлис Гринакр сделал следующие замечания: «Проводя параллель между нарушениями дыхания и проблемами в процессе дефекации (запор или большой стул), я бы хотел отметить дальнейшую клиническую связь между анально-сфинктерной и респираторной деятельностью, так как если начинается абсцесс/нарыв около ануса, то чувствуется острая боль во время кашля. Это происходит из-за того, что леватор, т.е. поднимающая мышца ануса является экстраординарной или дополнительной мышцей в дыхании и используется во время кашля. Поднимающая мышца ануса скорее всего стимулируется для увеличения активности тогда, когда задерживается дыхание с целью дефекации. Так же можно показать другую связь между ранними проявлениями астмы и анальной фазой. Здесь я позволю себе вернуться к вопросу о ритмах. Дыхание (которое обычно успокаивает, порой даже является гипнотическим в определенном ритме) происходит с сокращением малых бронхов, похожее на ступенчатое увеличение напряжения, для того чтобы создать накопление дикого/разнузданного типа (orgiastic type). Так как этот процесс сопровождается болезненными ощущениями и нервозностью, а облегчение может быть при истощении или при использовании лекарств, то здесь присутствует ложное удовольствие, которое можно сопоставить, и, следовательно, присутствует готовность к мазохистской кротизации (crotization). В некоторых случаях эта ситуация может расшириться, когда она станет постоянной в течение острых анальных фаз во время транзиции/перехода(transition); так же во время гастроинтестинальной реакции с переменой от анимации с начальным сосательным ритмом до движущегося ритма сильного анального контроля сфинктера.

Хорошо известно, что такие матери делают строгие ограничения, касающиеся чистоплотности. Они четко следуют правилам гигиены. Они следят, чтобы дефекация происходила с одинаковыми интервалами, и заставляют своих детей следовать этому правилу. У множества детей развивается запор при попытке «контролировать свой процесс дефекации». Из-за возможной связи дефекации с процессом дыхания у предрасположенных индивидуумов, такой опыт контроля может сыграть важную роль у детей страдающих астмой.

Мы исследуем деятельность, которую мы часто называли анальной мастурбацией, с данной точки зрения. Мы можем часто наблюдать ее у детей во время процесса дефекации. Множество из них многократно выталкивают и втягивают кал. Является ли это опять процессом контроля, который используется для уменьшения чувства потери контроля, который может быть индитифицирован потерей необходимого объекта (кала)? Является ли такая попытка сплетением агрессивной и либидинальной энергией специфичных зон?

Если мы сейчас пересмотрим наше представление о жизненных процессах прегенительного развития, дыхания, сосания, пищеварения и дефекации, то мы можем сказать, что все они тесно связаны с либидинальным развитием новорожденного. До этого времени мы не учитывали процесс мочеиспускания, потому что этот процесс тесно связан с пост-анальными фазами. Мы все хорошо знаем, что эта система органов содержит эрогенные зоны, которые заряжаются агрессивной энергией и энергией либидо при достижении этими зонами периода полового созревания. Энергия либидо обуславливается эротогеничностью зоны, а агрессивная энергия обуславливается мышечными сокращениями. Интересно, что ритмические сокращения, присутствующие во всех этих системах органов, которые в свою очередь состоят из гладкой мускулатуры, существуют на протяжении всей жизни. Поэтому ранние предвестники сформировавшихся моделей поведения могут создать фундамент, на основе которого позже разовьется структура. Здесь мы столкнулись с ритмической моделью сокращений, которые протекают через все зональные участки, начиная с рождения. Эти сокращения являются выражением попыток пре-контроля, хотя многие из этих областей еще не развились до необходимого либидо состояния. Эти движения, похоже, являются разновидностью ритмических моделей описанных Гринакром. Она различает два типа: успокаивающий или раздражительный. Мы определим эти ритмические сокращения как процесс пре-контроля, с их использованием в дальнейшем развитии отношения к объекту и исследование реальности. Вдыхаемый воздух воспринимается новорожденным так же, как и пища, которую он потребляет и экскременты. Исключением здесь является страх перед потерей объектов (грудь, экскременты), а позже матери. Следовательно, в этом случае, с самого рождения у ребенка уже существуют простейшие вещества, которые он пытается «контролировать». Более того, он должен использовать агрессивную энергию для данных целей. Она развивается ритмично и постоянно пересекается с опытом потери объектов одинаково ритмично (грудь и экскременты) и увеличивает либидинизацию объектов, что, скорее всего, происходит через эту самую среду ранних действий пре-контроля. Во время этого процесса развивается осознание объекта и его противопоставление себе. Мы можем считать, что этот признак означает ранние попытки пре-контроля как возможные предвестники функционирования. Общий темп индивидуален, но, похоже, что модель повторяет себя много раз на протяжении первых недель жизни и развивается в более сложные формы при взрослении.

Только по истечению некоторого временив работе с пациенткой мы поняли, какую магическую силу имеет воздух. Через воздух можно любить, ненавидеть и даже убить. Когда она любила меня, она выпускала воздух наружу вместе со своими мыслями. Мы могли посчитать, что мысль эквивалентна стулу.

Мы использовали термин пре-контроль для связи использования агрессивной энергии, в основном гладкой мускулатурой, в форме ритмической моторики с целью победить окружающую среду в интересах выживания и адаптации. Это имеет место при недеференцированной Я-Оно фазе, и, похоже, является физиологическим предвестником последующего контроля. Термин контроль будет относиться к более сложным дифференцированным стадиям Я развития. (Агрессия в случае астматика не использована в конструктивном случае, об этом собственно мы говорили в прошлом исследовании. Однако нам стоит ответить на вопрос почему, ведь закладка на сколько мы понимаем происходит в момент рождения и в первых дыхательных движениях. Она не используется конструктивно, здесь ничего не остается, кроме как обратить свое внимание на роль матери в этом процессе).

Обе деятельности (пре-контроль и контроль) служат содействию противопоставлению себя и объективного мира и осуществляет катектирование ранних объектов. Этим знаком пре-контроль и ранние попытки контроля могут считаться предвестниками Я-функций.

Нам кажется, что все дети имеют ритмическую модель сокращательных движений, которые используют гладкую мускулатуру. Это указывает на физиологическую связь с развитием психической энергии. Это развивается посредством повторяющегося опыта, в течение которых происходит смешение агрессивного и либидо влечений в соответствующий момент развития и в каждой зоне. Благодаря этим ритмическим повторениям в ранних периодах младенчества, объединение завершается, не оставляя избытка не нейтрализованной энергии. Я может получить пользу от нейтрализованной энергии с целью своего собственного развития. Несмотря на то, что утверждаем, что агрессивная энергия в начале жизни человека немодифицированна, нам кажется, что в нужный момент движения для направления этой энергии через какую-либо систему органов в интересах выживания она должна быть модифицирована.

Может оказаться так, что в ребенке с рождения существуют простейшие вещества, которые он «контролирует» посредством уже описанной ритмической активности. Воздух при дыхании определяется аналогично еде, при сосании и переваривании, и экскрементах при дефекации.

Рассмотрение мускульной деятельности дает возможность утверждать, что некоторые нарушения астматического характера имеют свои корни в самом раннем опыте дыхания, которые впоследствии воскрешаются посредством следов памяти во время проблем в приучении к туалету. В таких случаях опыт анальной фазы может иметь первостепенное значение для некоторых астматиков» [33].

Какая связь между дыханием при рождении и тем, что мать заставляет ходить на горшок в строгом порядке. То есть она контролирует его дыхание, контролирует его испражнения. Соответственно приступ астмы являет собой удержание воздуха и кала одновременно. Можно сказать, что матери не позволяют овладеть калом самому. Однако это не объясняет, почему у ребенка формируются проблемы с дыханием, мы можем решить, что контроль матерью дефекации говорит о контроле ею дыхания. То есть пробуждает воспоминания о первом дыхательном опыте, который вероятно прошел с осложнениями. Пользуясь терминологией Аниты Бэлл, мы можем сказать, что опыт невозможности овладения воздушными массами, заставляет ребенка поглощать воздух, для чувствования самого себя, границы своего тела. По аналогии с моментом, при котором мать хочет отобрать сосок у ребенка, а тот начинает активно использовать сосать молоко. В момент дыхания ребенок отделяет себя от внешнего мира, его легкие наполняется, он переживает свою границу, невозможность выдоха, как страх потерять границу, умереть, исчезнуть. Воздушные массы далее идентифицируются с калом, потеря которого так же говорит о потере себя и ослаблению. Так приступ астмы является удержанием внутри себя объектов или масс, которые утверждают или закладывают основу Я ребенка.

Акт вдыхания воздуха как акт овладения окружающей средой, вследствие проблем с дыханием в процессе рождения, а так же неудачной адаптации ребенка к горшку для осуществления дефекации. Контроль над воздухом как контроль над объектом, мы уже говорили о том, что он воспринимается как первичный объект отделения его от внешнего мира. Определение своих границ, соответственно это реакция на недостаточность себя. Невозможность овладения воздухом из-за несостыковки агрессии и либидо. Страх удушения заставляет вдыхать воздух, так как есть угроза потери объекта, под объектом понимается как воздух, который становится объектом способным разрушать, так и фекалии, которые приобретают те же функции. В акте дефекации задействованы те же мускулы, что и при дыхании новорожденными. Получается, что выдыхаемый воздух приобретает функции фекалий, удушение в процессе рождения как удержание кала, соответственно уделение анальной зоне повышенного внимания влечет к смещению его и смешиванию анальной области и ротовой. Анальные выделения становятся воздушными выделениями.

2.4 Карем Монсур. Затруднение дыхания вследствие аффективной реакции матери на плач ребенка

«Говорят, что астму провоцируют отделение или угроза отделения от матери. French, F.Alexander и др. сформулировали концепцию, о том, что астматическим «ядром является психодинамический фактор, который заключается в конфликте сконцентрированном на чрезмерной зависимости от матери». Они пишут, что ее сущность не в столь сильном оральном желании быть накормленным; это больше желание быть защищенным, быть окруженным матерью или материнским образом; также имеется «соединение бессознательного материнского соблазнения и явного отказа, как одного из часто обнаруживаемых в истории астмы моментов». Saul и Lyons сходятся во взглядах, что «особое значение следует придавать известным внутриутробным формам пассивной привязанности к матери». Это подтверждается часто появляющимися внутриутробными символами, особенно воды, в фантазиях астматиков. Они так же обнаруживают, что «соответствующие условия оказывают влияние в детстве и становятся заметны в выборе отдельных органов». Они полагают, однако, что «эти влияния такие многочисленные и различные в своем количестве и степени, что является основанием для доминирования одной системы органов над другими.

Так же, доказаны данные наблюдения Weiss, который показал, что приступ астмы репрезентирует подавленный плач, обращенный к матери. Другим важным наблюдением, представленным French и Johnson, стало «непосредственное улучшение, которое происходит в нескольких случаях, после того, как пациент признает нечто, из-за чего он чувствовал вину и предполагал неприятие». Позднее Bacon подчеркивал роль агрессии в приступах астмы. Он увидел, что «астма и другие формы респираторных расстройств могут быть ускорены возникающими чувствами, включающие анальные, уретральные или сексуальные экскреторные импульсы» Gerard заметил в случаях бронхиальной астмы детей, что угроза отделения от матери может быть вызвана «подавлением импульсов, которые осуждаются матерью, угрожают разрывом и отдалением от нее». (Здесь речь идет к примеру об выделениях, на которые наложен материнский запрет) Импульсами, которые пациент воспринимал как наиболее опасные, были сексуальные импульсы.

Отношение сексуальных импульсов к респираторному тракту и особенно к синдрому астмы было замечено еще ранее. Saul и Lyons устанавливают, однако, что «положение о либидинизации респираторного тракта, может быть спорным». Они подчеркивают, как и большинство других авторов, регрессивные характеристики в симптоматологии астмы.

Coolidge недавно представил превосходное описание типа коммуникации между астматической матерью и ее астматическим ребенком, выведенных из изучения клинических случаев, где оба, мать и ребенок, были поражены болезнью. Он утверждает, что «в самом начале жизни ребенок оказывается в положении согласованности с материнскими нуждами и также развивается особая собственническая потребность в цеплянии к ней» Выявлено, что схожие интенсивные чувства могут быть реализованы через нарушения в дыхании. Респираторная функция для детей становится либидинозной и источником боязни и страха.

В этой статье я хотел бы описать некоторые психодинамические факторы в астме влияющие на ее происхождение, особенно подчеркнуть сущность сообщений ребенка посланные к матери или заменяющей ее фигуре. Эти сведения связаны с особым происхождением страха смерти, наблюдаемой у астматиков.

Астма это соматическое выражение страха, которая в позднем периоде развития Я и в зрелости проявляется в психологической форме как фобическая боязнь смерти. Hornik сперва обратил внимание на эту концепцию, заявляя, что «идеаторное содержание этого страха [боязни смерти] может только состоять из ипохондрических фантазий исчезновения Я и, вообще, трудности дыхания испытываются при умирании». Астма, становится одной из специальных форм, в которой эта боязнь может быть манифестирован как соматический феномен. По моему мнению, другие соматические проявления могут быть идентичными в своей сущности, такие как ожирение, язвенные колиты и энурезы.

Наше внимание в последнее время было сфокусировано на ранних соматических феноменах связанных с развитием Я. В течении недифференцированной фазы Я-Оно, описанной Hartmann, Kris, Loewenstein, телесные функции служат младенцам для адаптации и выживания. Эти функции являются ранними примитивными предшественниками Я и соматически укореняются. Bеll говорила о таких функциях и отметила, что гладкая мускулатура, вовлеченная в дыхание, включает всасывание, переваривание, и удаление экскрементов, она глубоко связана с напряжением обоих либидинозных и агрессивных влечений. Мои клинические наблюдения показывают, возможно, что эти ранние физиологические функции могут быть непомерными и искаженными в обеспечении адаптации и выживании. Эти функции в таком случае показывают патологические характеристики, которые говорят о соматических расстройствах в младенчестве и детстве. Астма иллюстрирует одну из таких дисфункций респираторной системы.

Исходя из представленной здесь точки зрения, нормальное развитие респираторной функции нарушено вследствие чрезмерной потребности в овладении и тревога возникает от патологической симбиотической связи с матерью. Это беспокойство связано со специфической манерой, в какой мать управляет детским плачем. Встречается фобическая боязнь смерти в общении матери с ребенком, несмотря на ее чуткое отношение к ребенку, когда он плачет. В этом роде астма, похоже, становится примитивной соматической фобией связанной с боязнью смерти. Астматические проявления его боязни смерти в его нарушенном дыхании, а так же в выражении ужаса на его лице. Эта особенность часто проявляется в клиническом наблюдении.

Как и все фобические симптомы, боязнь эротизируется. Тревога может и не быть представлена актуальной боязнью смерти, которые вероятно не известны в бессознательном исключая некоторые случаи, в которых выявляется идея смерти. Grotjahn ссылается на астму как клинический пример смертельного страха и устанавливает, что «астматический приступ может быть понят как смертельное нападение интроецированной матери, неготовность к отказу и безнадежное сопротивление».

Это должно быть известно, что способность испытывать боязнь смерти это приобретенная функция Я, развивается как след в памяти из опыта потенциальной смерти инкорпорированная внутри Я. Одно из сильных сведений этих следов памяти от первой рот-грудь, рука-рот или респираторного опыта. Эти и другие ранние тактильные и моторные опыты способствуют формированию образа тела, угроза потери которого ощущается как сильная смертельная тревога. (Ребенок переживает потерю кала, как потерю части себя и, вероятно, как смерть) Brodsky полагал, что эти следы памяти это первые неопределенные, аффективные и возможно соматические по природе. Они ожидают прибытия анальной фазы и это простирается до трансформации к фаллической фазе продуцируя боязни и страх смерти. Grotjahn заявляет, что первый детский опыт смерти может происходить, когда это первое осознание потери это потеря фекалий; однако период перехода от анальной фазы к фаллической это поздняя стадия в развитии Я, другие составляющие образа Я были сформированы гораздо раньше. Психологические проявления боязни смерти, такие как кошмары, могут проявляться в это время. Фрагменты поведения, такие как нежелание смывать туалет, могут также отражать эти боязни.

Концепция фобической боязни смерти в матери, проявляется как соматический феномен в ребенке, происходит главным образом от работы Johnson и его соавторов, которые показали, что поведение детей зачастую детерминировано потребностью ослаблять напряжение в родителях вызванном неразрешенными импульсами и тревогами. Эти формы поведения становятся особенно сильными и впоследствии они так же воплощают собственные детские импульсы и боязни, которые не могут быть в достаточной мере контролируемы родительским поощрением.

Ackerman обнаруживает обратное, что астма может быть формой сильной защитной реакции в детях в отношении к материнским тревогам смерти. Ребенок часто, кажется, совершенно отрицает существование угрозы боязни. В моем представлении, однако, детям не свойственно актуально чувствовать угрозу в форме сознательной боязни смерти, но выражение этого боязни в форме соматического симптомокомплекса.

Benedek подчеркивает взаимную зависимость детей от этих матерей, а матерей от своих детей, каждый в поиске нахождения ее для жизни, и причина для жизни в другом. Действительно, некоторая симбиотическая зависимость необходима для жизни, как Greenacre хорошо выражает в утверждении что «человек существо не процветающее в изоляции существует длительно главным образом воспоминаниями и надеждами, даже с точки зрения галлюцинаций или простирающихся внечеловеческих жизненных вещей».

Когда эти взаимные отношения нагружены и искажены чрезмерной тревогой, формируется патологический результат. Хорошо известно, что матери астматических детей чрезмерно беспокойны. Хотя такие страхи могут не ясно проявляться в матерях и могут быть легко обнаружены в детском поведении.

Coolidge описал подобный процесс. Во время стрессовой ситуации в материнской жизни, было увеличение в ее напряженной тревоге в отношении к детской астме. Дети реагировали на это астматическими приступами. Бессознательно провоцируя такие приступы в ее детях, сама мать была избавлена от этих приступов.

Недавнее психоаналитическое исследование относительно самых ранних фаз в развитии Я помогает понять природу функций Я, выраженных телесными процессами. Было показано, что образ себя и чувство идентичности постепенно проявляются с первых дней жизни ребенка. Этот процесс устанавливает главные возможности от сенсорных ощущений вторгающихся в инфантильное сознание. (Сенсорные ощущения изначально формируют человека, ребенок хочет сохранить жизнь и ему ничего не остается, кроме как подстраиваться под определенную конфигурацию матери) Слуховые, тактильные, тепловые и кинестетические ощущения, переданные через уход за потребностями ребенка, привносят составляющие части субстанции примитивного Я и Образа Я. Постепенно увеличивающееся восприятие младенца его собственного тела - другие главные источники определения его Я.

Внутреннее восприятие соматических процессов также обеспечивает сильные стимулы для Я. Дыхание, всасывание, устранение, и активность скелетной мускулатуры занимают высокое место как источники самоидентификации. Через крик младенец выпускает инстинктивное напряжение, передает сигналы потребностей, и выражает либидинозную энергию соматической системы, которая предоставляет этому слуховое представление себя.

Этот крик как сигнал о страдании из-за потребностей, который взывает мать к симбиозу. Если материнская фобическая тревога мобилизуется, она реагирует на этот сигнал с возбуждением аффекта, что вызывает инстинкт младенца в самозащите. Детские чувства сильно заряжены тревогой. Слабое детское Я реагирует на эту добавленную угрозу, регрессируя к архаичному Я, и ребенок вскоре начинает плакать в тоске, чтобы отвергнуть поглощающий объект; еще, отвечая на примитивные требования, он в то же время цепляется за единственный объект сохранности (сохранения, т.е. который его защитит), который он имеет. Постепенно, однако, ребенок становится мазохистически подвержен этому порочному кругу. В конце концов детская невыносимая тревога становится лиюидинизированной и беспомощно принимается как часть взаимоотношений с матерью. Перенапряжение респираторных органов при ответе к последовательным волнам страха становится хрипом, поскольку слабое Я находится под угрозой исчезновения. Мать, от которой зависит жизнь, сейчас представляет угрозу для жизни.

Ackerman отмечает, что вегетативная нервная система имеет ранние и специально обусловленные реакции, автор упоминает некоторую частичную выборочную дезорганизацию незрелых функций Я. Он сомневается в обусловленности специфических психодинамических паттернов, что может быть установлено в раннем взаимодействии матери и ребенка. Функция крика, поскольку он участвует в раннем формировании Я и адаптации, все же дает ключ к природе астмы, в которой крик - преувеличенное и патологическое изменение нормальной функции.

В наблюдении French и Johnson показано, что признание мыслей о своей вине приводит к облегчению астмы, что может быть объяснено. Астматический симптом - самостоятельно усилие ребенка сообщить о природе драмы между собой и матерью. Когда речь приобретена, ребенок в состоянии устно признать свои чувства вины, обычно сексуальные, к другому человеку, который в некоторой манере подает надежду в утешении. Это может оказывать помощь в предотвращении страха, который имел место во время довербального общения.

Эротизация дыхательной функции в крике рассматривалась Saul и Lyons. Освобождение напряжения через крик в действительности функция доставляющая удовольствие. Различные степени эротизации дыхательной функции весьма обычны и могут наблюдаться, например, у многих пациентов с острыми или хроническими фобическими неврозами, и в истерии.

В анализе взрослых пациентов астма уменьшиться, когда пациент откажется от загруженного виной амбивалентного образа матери и примет аналитика как не обольстительного родителя, который не очаровывает пациента обольстительной привлекательностью во взаимно эротизированный смертельный опыт.

Во многих случаях лечения астмы детей требуется отделение от матери. Так как признаки астмы часто исчезают при таких обстоятельствах, лечение требует прямого подхода к страдающему фобией ядру болезни. Jessner, и др. отметили также, что «у фобических детей обнаруживаются защитные системы». Должное внимание следует отдать тому факту, что дети в нашей культуре, кажется, проходят через фобическую фазу, как через характерную особенность их развития. Астма может смениться фобическими симптомами, может исчезнуть как проявление невротической патологии в латентный период, или может чередоваться с другими адаптивными компромиссами, ни один из которых не подразумевает решение главной боязни перед смертью. Собственная патология отделенной матери ждет предстоящего воссоединения с ее астматическим ребенком. Если эта надежда окажется бесполезной, то она переместит симбиоз на другого родного брата или разовьет дальнейшую собственную патологию. Лечение матери кажется неизбежным в случаях маленьких астматических детей.

Оказывается, что клинический синдром астмы имеет свои корни в особом виде отношений внутри симбиоза матери и ребенка. Эти отношения имеют особое значение в развитии астмы, обусловленное тем, как мать реагирует на плач ребенка и управляет им. Во время плача ребенка, мать реагирует негативно заряженным аффектом, она боится и в тревоге подбегает к ребенку. Он чувствует это и сопрягает ее состояние со своим криком, соответственно его крик вызвал в матери это, малыш понимает, что таким образом он способен навредить матери. Однако кричит ребенок потому, что хочет есть, то есть, таким образом, он сигнализирует о своем желании, но сигнал о желании убивает мать (ценный объект, грудь) таким образом желание ребенка ставится под запрет, как уничтожающее. Теперь мы можем ответить на вопрос, почему происходит расслабление дыхания, после того, как астматик позволил себе плач или признание. Это возникает из-за того, что он позволил себе агрессию, которая не воспринялась со стороны как нечто разрушающее, то есть он позволил себе уничтожить мать (аналитика). Мы так же можем сказать, что слезы и крик, могут быть приравнены к выделительным импульсам, таким как фекалии или сперма, направленный в сторону матери. Ребенок чувствует тревожное собственничество матери как угрозу своему существованию (идентичности Я). Страх ребенка усиливается неврозом матери, его респираторное функционирование подвергается запредельному физиологическому напряжению. Из-за того, что отношение к матери ведет к интенсивной эротизации респираторной функции, астма служит примером бесплодной попытки достичь сексуального удовлетворения через неуместную для этой цели систему органов» [40].

Эротизация происходит через напряжение дыхательных путей, напряжение и последующее расслабление. Через приступ удушья ребенок чувствует себя в безопасности (с одной стороны мы можем предположить, что это происходит из-за удержания агрессии внутри себя, то есть непозволение выйти разрушающему крику) так как ему больше ничего другого не остается, кроме как удовлетворить себя таким образом. (обсудить процесс успокоения)

2.5 Феликс Дойч. Приступ астмы как эквивалент подавленного крика

«Во время обзора психоаналитической литературы, среди весьма значительного разнообразия эмоциональных конфликтов Франц отметил, что наиболее выдающимися из них являются: подавление всякого рода сильных эмоций; угроза зависимым отношениям и безопасности, основанной на них; сексуальные конфликты. Выдающимися личностными чертами детей с бронхиальной астмой, цитируемых в литературе, являются перевозбуждение, отсутствие уверенности в себе, и цепляние зависимость от родителей.

Франц находит много примеров, которые иллюстрируют, во-первых, что астматический приступ является реакцией на опасность отделения от матери; во-вторых, что приступ является своего рода эквивалентом заторможенного и вытесненного крика тревоги или гнева; в-третьих, что источники опасности потерять мать из-за некоторых соблазнов, к которым пациент подвергается.

Автором обсуждаются характерные защитные силы во время периодов свободных от астмы. Он классифицирует эти защитные силы в трех группах. В одной из них это выражается в стремлении искать примирения с матерью посредством исповеди. В другой разыгрываются попытки овладеть травматическим событием, например, сексуальным искушением, агрессивным или провокационным поведением. В третьей группе, пациенты, как правило, защищают себя, делая независимыми от матери с помощью аутоэротической, анально-эротическими заменителями. Если эти защиты ломаются, возникает астматический приступ. Складывается впечатление, что астматический приступ создает ситуация, которая носит острый травматический характер, например, когда опасность потерять мать становится слишком острой, или когда Я не готово к этому. Франц находит значительный диапазон расхождений в структуре личности астматиков. Тем не менее, выдающиеся характеристики этих пациентов неготовность взять на себя обязанности по заботе о других. Побуждение к агрессивному господству над окружающей средой и к независимости у этих пациентов во многом поглощено задачей освоения страха остаться в одиночестве (быть покинутым).

Несколько соображений сосредоточены вокруг предположения, что приступ астмы является эквивалентом подавленного крика. Утверждается, что крик младенца это первый физиологический ответ, функция которого является созданием дыхания при рождении. Крик приобретает вторично психологический смысл, и включает в себя стимуляцию дыхания. Пациент, однако, должен подавлять свои эмоции. Это торможение сильных эмоций подвергает дыхательную систему к противоречивым и рассогласованным иннервациям. Астматик наконец имеет тенденцию реагировать на повышенную стимуляцию дыхания астматическим приступом.

Наблюдение, что в большинстве сновидений больных бронхиальной астмой, внутриматочные фантазии четко выражены, как в символах воды или в тенденции к отступлению и поиску убежища внутри матери.

Впечатления доктора Бернфельда о личностях этих детей - они не являют собой "откровенно оральные образы" и определенно не анальные персонажи. Положительная идентификация с матерью наиболее очевидна. Он отмечает, что отцы играют явно второстепенную роль в эмоциональной жизни детей. Матери не могут быть охарактеризованы как строго однотипные. Тем не менее, они показывают кастрационно-агрессивные отношения к мужскому полу, и сильно истерические механизмы защиты против сексуальности, которые оказывают устрашающее воздействие на детей. Никто из детей не получил от отца и матери достаточной последовательной недвусмысленных любви» [37].

2.6 Обобщение и сравнительное сопоставление моделей

Сальвадор Адроер Буквально с первых строк шокирует нас своим заявлением о том, что астма образуется не в диаде, а в триаде. То есть в астмообразовании участвуют эдипальные элементы. «Кляйн (1928) вводит концепцию ранней стадии эдипова комплекса, начиная приблизительно в 4-месячном возрасте с началом депрессивной позиции. По словам Кляйн (1932), ребенок, испытывает разочарование в связи с грудью матери, и превращается в пенис отца как объект удовлетворения, и эдипов комплекс появляется, когда он начинает чувствовать ненависть к пенису отца.

Основная фантазия астматического больного состоит из атак, садистических по природе, они направлены на разрушение и отделение соска от груди для того, чтобы иметь все, что грудь содержит без каких-либо препятствий, в какой-то момент в его отношении с грудью, ребенок переживает сосок как плохого, так как он является главным препятствием между ним и грудью, когда грудь ощущается как контейнер всего, что хорошо, и, таким образом, он должен отделить сосок от груди.

Когда астматический пациент сумел уничтожить сосок, он остается без объекта, так как сосок потерян, грудь открыта и пуста, и в этих условиях, не в состоянии выполнить, в качестве внутреннего объекта, его функции придания полноты и поддержки личности (то есть контейнировать Я ребенка, так как грудь без соска не в состоянии удержать молоко). Пациент путем маниакальных фантазий затем прибегнул к защите от замещения соска пенисом в попытке реконструировать (восстановить, перестроить) объект. Существенным признаком астматического расстройства является затруднение дыхания из-за сужения бронхиол, что покидает легкие, полные воздуха. С помощью этой защиты, пациент пытается противостоять недостаточности внутреннего объекта и, следовательно, распаду личности. Легкие наполняются выделениями, или воздухом, в попытке выполнить функцию, когда грудь не в состоянии сделать это в качестве внутреннего объекта. То есть приступ астмы это невозможность заполучить объект, либо невозможность груди выполнить свои контейнирующие функции. Кроме того можно сказать в случае идентификации с пенисом отца, что ребенок сам становится эти пенисом, надуваясь, и наполняясь воздухом и слизью (здесь стоит отметить, что воздух становится хорошим содержанием). Ребенок идентифицуруется с тем, что хочет уничтожить, и в этой идентификации репарирует объект» [32].

Следующий автор - Бэкон. Она утверждает, что изначально дыхание приобретает особое значение, оно становится опасным. Бэкон говорит о связи дыхательной системы с выделительной. Приступы астмы, как правило, начинаются после выделительных неповиновений. Таким образом, мы можем проследить некоторое смешивание двух зон, дыхательная система и выделительная анальная система. После акта дефекации возникает облегчение дыхания, однако сам этот акт связан с опасностью, ведь фекалии могут причинить матери серьезный ущерб, за что собственно ребенок может поплатиться жизнью, если только не будет контролировать свой кишечник. Однако, на мой взгляд, в предыдущей стадии у ребенка уже сформировался некоторый опыт функционирования легких и дыхания, причем опыт негативный. Таким образом «дефекты» в работе легких ведут к постоянному возвращению к ним. Анальные выделения и крик становятся идентичными друг другу. То же самое происходит с уретральной стадией. Дыхательный опыт формирует базис, фундамент на котором строится переживание последующих стадий. Соответственно астма это желание погасить или удержать выделение, как бы контролировать его (как в акте дефекации ходить только на горшок) с целью добиться расположения матери. Тогда пациента не преследуют, не хотят уничтожить плохие объекты, так как он держит свою агрессию при себе.

Далее к рассмотрению у нас текст Аниты Бэлл. Этот автор интересен нам тем, что вводит понятие «контроль» или овладение и «пре-кронтроль». По утверждению Бэлл, первичные закладки будущего Я младенца закладываются через физиологическую деятельность, и освоения мускулатуры и некоторых видов деятельности.

«Может оказаться так, что в ребенке с рождения существуют простейшие вещества, которые он «контролирует» посредством ритмической активности. Воздух при дыхании определяется аналогично еде, при сосании и переваривании, и экскрементах при дефекации.

Рассмотрение мускульной деятельности дает возможность утверждать, что некоторые нарушения астматического характера имеют свои корни в самом раннем опыте дыхания, которые впоследствии воскрешаются посредством следов памяти во время проблем в приучении к туалету. В таких случаях опыт анальной фазы может иметь первостепенное значение для некоторых астматиков» [33].

Какая связь между дыханием при рождении и тем, что мать заставляет ходить на горшок в строгом порядке. То есть она контролирует его дыхание, контролирует его испражнения. Соответственно приступ астмы являет собой удержание воздуха и кала одновременно. Можно сказать, что матери не позволяют овладеть калом самому. Однако это не объясняет, почему у ребенка формируются проблемы с дыханием, мы можем решить, что контроль матерью дефекации говорит о контроле ею дыхания. То есть пробуждает воспоминания о первом дыхательном опыте, который вероятно прошел с осложнениями. Пользуясь терминологией Аниты Бэлл, мы можем сказать, что опыт невозможности овладения воздушными массами, заставляет ребенка поглощать воздух, для чувствования самого себя, границы своего тела. По аналогии с моментом, при котором мать хочет отобрать сосок у ребенка, а тот начинает активно использовать сосательные движения. В момент дыхания ребенок отделяет себя от внешнего мира, его легкие наполняется, он переживает свою границу, невозможность выдоха, как страх потерять границу, умереть, исчезнуть. Воздушные массы далее идентифицируются с калом, потеря которого так же говорит о потере себя и ослаблению. Так приступ астмы является удержанием внутри себя объектов или масс, которые утверждают или закладывают основу Я ребенка.

В акте дефекации задействованы те же мускулы, что и при дыхании новорожденными. Получается, что выдыхаемый воздух приобретает функции фекалий, удушение в процессе рождения как удержание кала, соответственно уделение анальной зоне повышенного внимания влечет к смещению его и смешиванию анальной области и ротовой. Анальные выделения становятся воздушными выделениями.

Однако мы помним, что и предыдущий автор говорил о смешивании агрессивного и либидинозного влечений, то есть присутствует невозможность установки своей границы, а значит невозможность овладения эрогенной зоной, так как овладение зоной есть «усвоение» агрессии, а значит, ребенок не способен пользоваться этой зоной, так как любая попытка удовлетворения ведет к разрушению объекта. Об этом же нам говорит Анита Бэлл, во-первых, она сообщает, что контроль над зоной ребенок заполучает тогда, когда эрогенная зона достигает зрелости, а созревание происходит в момент растворения энергии, или способности ее вывода. Соответственно вывод энергии у астматиков осуществляется через напряжение гладкой мускулатуры и напряжении грудной клетки. Мы можем сказать, что во время ощущения Желания (орального, анального или фаллического) астматик удовлетворяет его через напряжение органов дыхания. Для астматика сексуальное желание сопряжено с уничтожением, а значит прямая реализация невозможна, (далее мы узнаем почему) таким образом, энергия направляется в мускулатуру.

Здесь мы не отвечаем на вопрос, каким образом дыхание приобретает уничтожающую, разрушительную функцию. Но на этот вопрос отвечает следующий автор Монсур.

«Оказывается, что клинический синдром астмы имеет свои корни в особом виде отношений внутри симбиоза матери и ребенка. Эти отношения имеют особое значение в развитии астмы, обусловленное тем, как мать реагирует на плач ребенка и управляет им» [40]. Вот это сейчас для нас крайне важно. Во время плача ребенка, мать реагирует негативно заряженным аффектом, она боится и в тревоге подбегает к ребенку. Он чувствует и сопрягает ее состояние со своим криком, соответственно его крик вызвал в матери это, малыш понимает, что таким образом он способен навредить матери. Однако кричит ребенок так как хочет есть, таким образом, он сигнализирует о своем желании, но сигнал о желании убивает мать (ценный объект, грудь) таким образом, желание ребенка ставится под запрет, как уничтожающее. Теперь мы можем ответить на вопрос, почему происходит расслабление дыхания, после того, как астматик позволил себе плач или признание. Это возникает из-за того, что он позволил себе агрессию, которая не воспринялась со стороны как нечто разрушающее, то есть он позволил себе уничтожить мать (аналитика). Мы так же можем сказать, что слезы и крик, могут быть приравнены к выделительным импульсам, таким как фекалии или сперма, направленный в сторону матери. «Ребенок чувствует тревожное собственничество матери как угрозу своему существованию (идентичности Я). Страх ребенка усиливается неврозом матери, его респираторное функционирование подвергается запредельному физиологическому напряжению. Из-за того, что отношение к матери ведет к интенсивной эротизации респираторной функции, астма служит примером бесплодной попытки достичь сексуального удовлетворения через неуместную для этой цели систему органов» [40].

Дойч, в своей рецензии, подтверждает наши взгляды, он говорит, о том, что приступ астмы есть подавленный крик, о чем собственно мы уже говорили.

Давайте попробуем подвести все вышесказанное к общему знаменателю и увидеть общие моменты, в каждой из нами перечисленных моделей.

И так, мы согласны с некоторыми авторами в том, что в момент родов и послеродового крика младенца он получает некоторую негативную реакцию, которая после подкрепляется аффектом матери на плач (крик) ребенка. Таким образом, его крик, и воздух который он из себя исторгает, приобретает статус опасного разрушающего объекта. Возникает проблема. Ведь младенец кричит и тем самым сигнализирует о своем желании, и плюс ко всему снимает напряжение, образовавшееся в нем, однако мать, своей реакцией, запрещает ему это делать. Образуется запрет на желание. Со временем на анальной стадии, напряжение испытываемое ребенком в процессе дефекации, а именно приучения к горшку, тянет за собой ассоциативную связь, как уже было сказано выше, в обоих процессах используются одинаковые группы мышц. Тем самым происходит накладывание или смешивание этих двух процессов. То есть анальные массы воспринимаются так же как воздушные массы. Помимо всего прочего, мы смеем предположить, что матери неадекватно реагируют и на нежелание ребенка приучаться к чистоплотности. Тем самым подкрепляют и так негативный опыт. Ведь не секрет, что матери астматиков являются чрезмерно контролирующими. Соответственно фекалии так же приобретают статус опасного оружия, уничтожающего мать. Ребенку ничего не остается, кроме как удерживать внутри себя воздух (крик), астматический приступ это одновременно невозможность выдохнуть и опорожниться. Этим действием он хочет добиться расположения матери. Теперь обратим свое внимание на момент избавления от приступа астмы. Это происходит во время плача ребенка и признания вины, за агрессивные желания по отношению к их матерям или лицам их замещающих. Что происходит в данном акте. Слезы и выдыхаемый воздух выступают в роли агрессивных выделений, так же как сам крик и фекалии, следовательно, больной позволяет себе вывести из себя агрессивно заряженные выделения, он уничтожает мать, тем самым аналитик, своей реакцией утверждает Я пациента, и в процессе переноса на аналитика определенных ролей происходит переписывание предыдущего негативного опыта.

Согласно теории психосескуального развития Зигмунда Фрейда мы видим в каждой из вышеописанных моделей смешивание либидинозных энергий с различных зон, а именно оральной и анальной. Однако мы можем предположить, что на первом году жизни ребенок испытывает снятие напряжения с оральной зоны путем крика, то есть там, где есть невозможность удовлетворить его через сосание появляется крик, следовательно, мы видим, как на оральной стадии формируется, не без помощи матери, закрепление способа вывода энергии через напряжение диафрагмы и грудных мышц, задействованных во время плача. Следовательно, сексуальное удовлетворение ребенок получает через напряжение данной области. Как мы уже говорили ранее, данная фиксация образуется через страх ребенка за вывод агрессивно наполненного воздуха, то есть крика, который способен разрушить мать, а значит и привести к смерти самого младенца. Крик как стимулянт слизистой оболочки рта и горла, ассоциируется с мышечным напряжением. На анальной стадии, в акте дефекации ребенок ощущает напряжение в той же части мышечного корсета, что и во время крика, и именно в этот момент происходит смешивание энергий находящихся в этих двух зонах. Областью сопряжения этих зон является область грудных мышц, так как именно их напряжение вызывало чувство опасности, угрозу для жизни, соответственно по аналогии с криком, фекалии приобретают статус опасных, к тому же, мы не раз указывали на то, что матери астматиков крайне тщательно следят за их чистоплотностью и любят их контролировать. Значит, они не могут обойти вниманием анальную стадию ребенка, и зачастую весьма «трепетно» относятся к их дефекации, то есть мать желает, что бы ребенок ходил на горшок тогда, когда хочет она, ну а если же этого не происходит, и малыш совершит акт дефекации, тогда, когда ему заблагорассудится, (если даже не измажет стены, кровать и себя) контролирующая мать будет в неистовстве, а следовательно в весьма яркой и красочной форме даст ребенку понять, что так делать не следует. Тем самым произойдет точно такой же процесс фиксации, а вернее его усиление, как и в момент плача младенца. Выделениям присваивается статус опасных, а любое неповиновение карается уничтожением. Можно представить два резервуара наполненных водой, один из них это энергия, находящаяся в оральной зоне, а второй - энергия в анальной. Легкие или мышцы груди в нашем случае исполняют роль связующего звена между этими двумя резервуарами. Таким образом и происходит смешивание энергии с двух эрогенных зон. Ниже на Рисунке 4 представлено схематическое изображение.

Рис. 4.

Крик или фекалии не могут быть выведены наружу, так как способны уничтожить мать, выходит, что приступ астмы это наполнение легких воздухом и слизью, тем самым напряжение в области груди и невозможность расслабления, то есть удовлетворения желания, это напряжение сообщает о намерении ребенка расположить к себе мать. Он не может выдохнуть и не может опорожнить кишечник, все, что угрожало матери под контролем больного.

Не вполне увязывается со всеми версиями взгляд Адроера, который указывает на то, что при бронхиальной астме имеет место быть эдипальный элемент. Довольно смелое заявление о том, что астматики переживают фантазии не внутриутробного периода, а видят грудь, не способную к контейнированию. Таким образом, в процессе ее уничтожения и неспособности ею выполнять свои функции, ребенку ничего не остается, как идентифицироваться с пенисом отца, который является одновременно соском и тем, что содержит в себе нечто, питающее влагалище матери.

Немного отвлечемся от непосредственного рассмотрения версии Сальвадора Адроера, и взглянем на позицию матери в данном заболевании. И так если ребенок идетифицирует свой рот с влагалищем матери, а сосок с пенисом отца, то мы смеем предположить и обратную картину, а именно, что мать поступает точно так же, то есть воспринимает рот младенца как свое влагалище, а свою грудь как пенис (грудь - известный фаллический символ). Следовательно, в момент кормления, женщина удовлетворяет саму себя. Теперь вспомним черты характера матерей астматиков, которые явно являются анальными, а вернее не удовлетворенными анально, следовательно, мать переживает рот ребенка как свой анус. Таким образом, она не способна адекватно удовлетворить оральные потребности ребенка, а об ананльных желаниях и речи быть не может. Соответственно, вспоминаем Рис.2., астма ребенка являет собой симптом анального невроза матери.

Вернемся к сравнению моделей Адроера и других авторов, в чем же заключается различие в рассмотрении бронхиальной астмы. По сути, для него, приступ астмы это наполнение хорошим содержанием, эрогированный пенис, наполненный спермой (молоком), который способен «накормить» влагалище (рот). А значит крик, или слезы это семяизвержение, то есть утрата драгоценного содержания. Вот здесь ты мо и находим точки соприкосновения с другими авторами. Невозможность вывода внутреннего содержания (слез, фекалий, крика (звука)) и удовлетворение посредством напряжения. Процессы, описанные Адроером, ни сколько не противоречат, тому, о чем говорили другие авторы, данные механизмы идут параллельно друг другу.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

И так в заключении хотелось бы сказать, что, не смотря на такое количество авторов, взгляды многих совпадают. Как мы сказали ранее, выделяется из всех только Сальвадор Адроер, который утверждает, что астма возникает не в симбиозе матери и младенца, но при участии отца в этом процессе. Не смотря на это, мы видим, что и он опирается на теорию развития, выдвинутую Фрейдом. Речь идет о прегенетальных стадиях развития ребенка, в которых возникает нарушение, на чем собственно основывается мнение остальных авторов, утверждающих, что сбой происходит в процессе размытия стадий психосексуального развития, а именно смешивания энергий анальной и оральной областей. Почему же авторы не могут сойтись во мнении и рассматривать болезнь одинаково, каждый из них ставит тот или иной фактор, будь то эдипальные элементы или связь дыхания с дефекацией, в приоритет. На наш взгляд разделение во взглядах обуславливается разницей углов рассмотрения. Ведь что мы имеем, так сказать по факту, астматический приступ это наполнение легких воздухом и слизью, сопровождающееся напряжением грудной клетки и не возможность исторгнуть из себя содержимое, так как оно является угрожающим для жизни матери, то есть сохранение наполнения внутри себя есть сохранение материнской любви. Не об этом ли нам говорит Адроер, (мы считаем правомочным рассматривать остальных авторов вместе, так как каждый из них, по сути, дополняет другого) когда сообщает, что легкие ребенка и сам он символизируют наполненную любовью грудь или отцовский пенис, содержащий в себе «хорошее». Мы оставляем за каждым право выбора трактовки этиологии болезни, что собственно и сами сделали. В любом случае астма это способ ребенком удержания материнской любви, через отказ от различного рода выделений (крика, плача, слез, кала, спермы). Интересным так же является то, что каждый из рассматриваемых нами авторов говорит об отсутствии фиксации на определенной стадии развития. Все говорят о смешивании различных областей, то есть энергий, которые заполняют доминантные области психосексуального развития