Место и роль дружбы в системе ценностных ориентаций современной молодежи

Размещено на http://allbest.ru

Место и роль дружбы в системе ценностных ориентаций современной молодежи

Введение

Институт дружбы является неформальным. Дружба как социальный институт - предмет изучения социологии, этнографии и исторических наук, которые прослеживают взаимодействие дружбы с такими общественными институтами, как семья, родство и соседство, историческую эволюцию социальной роли друга и соответствующих нормативных представлений.

Как отмечает Н.Н. Обозов, если понимать дружбу только как непосредственную эмоциональную привязанность, то человечество отнюдь не обладает в этом отношении ни монополией, ни приоритетом. Какие-то индивидуальные отношения и эмоциональные привязанности существуют уже у животных. Нередко такая «дружба» бывает весьма прочной и нежной. Она может связывать и особей, стоящих на разных ступенях существующей в стаде иерархии, и даже представителей разных видов. История дружбы подразумевает нечто совсем другое - становление дружбы как особого социального института, обладающего специфической ценностью и регулируемого системой нравственных норм. История эта включает две автономных, хотя и взаимосвязанных, линии развития: первая - эволюция представлений о степенях человеческой близости (по оси «свой - чужой»); вторая - динамика представлений о функциях дружбы на базе разграничения инструментальных и экспрессивных отношений [25, c.21-22].

Цель курсовой работы - раскрыть теоретические основы изучения социального института дружбы.

Глава 1. Теоретические основы изучения социального института дружбы

1.1 Понятие социального института дружбы

Основой развития общества есть формирование налаженных правовых контролируемых и стабильных социальных взаимодействий.

Социальный институт - устоявшийся комплекс санкционированных и несанкционированных правил, принципов. Исторически определившиеся нормы, установки, регулирующие всевозможные сферы людской деятельности и организующие их в систему социальных ролей и социальных статусов, основывающих социальную систему.

Социальный институт - совокупность индивидов, организаций и осуществление их конкретных функций. Институты контролируют поведение индивидов общности через систему санкций и наград. В социальном управлении институты имеют огромное значение.

Они способны решать актуальные вопросы, проблемы значительной численности людей. Например, люди, желающие зарегистрировать свои отношения, обращаются к помощи института брака, а идя на выборы - к институтам права и политики [27, c.210].

Социальные институты предназначены для того, чтобы удовлетворять важнейшие потребности общества: экономические физиологические, материальные, социальные.

Перечислим признаки социального института:

1) четкое распределение функций, прав и обязанностей участников институционального взаимодействия, каждый должен надлежащим образом выполнять свою функцию, поэтому поведение личности в рамках социального института обладает высокой степенью предсказуемостью;

2) разделение труда и профессионализация выполнения функций;

3) особый тип регламентации действий индивидов, входящих в социальный институт;

4) определенный механизм регуляции поведения индивидов за счет социальных норм и социального контроля;

5) наличие учреждений, в рамках которых организуется деятельность социального института. Институт здравоохранения - больницы, поликлиники и т.д.;

6) каждый институт должен обладать своими средствами и ресурсами, необходимыми для осуществления своей деятельности [21, c.113-114].

Социальные институты так же, как и социальные связи и взаимодействия, могут быть формальными и неформальными.

Формальный институт - это институт, в котором объем функций, средства и методы действия регулируются предписаниями законов или иных правовых актов формально утвержденных распоряжений, установлений, правил, регламентов, уставов и т.д. Формальными социальными институтами являются государство, армия, суд, семья, школа и т.п. Свои управленческие и контрольные функции эти институты осуществляют на основе строго установленных формальных негативных и позитивных санкций. Формальные институты играют важную роль в упрочении современного общества. По этому поводу А.Г. Эфендиев написал, что «если социальные институты - могучие канаты системы социальных связей, то формальные социальные институты - это достаточно прочный и гибкий металлический каркас, определяющий прочность общества» [8, с.138].

Неформальный институт - это институт, в котором функции, средства и методы деятельности не установлены формальными правилами (т.е. четко не определены и не закреплены в специальных законодательных актах и нормативных документах), поэтому отсутствует гарантия, что данная организация будет устойчивой. Несмотря на это, неформальные институты так же, как и формальные, выполняют управленческие и контрольные функции в самом широком социальном смысле, так как являются результатом социального творчества и волеизъявления граждан (любительские объединения творческой самодеятельности, объединения по интересам, различные фонды социального и культурного назначения и т.п.).

Социальный контроль в таких институтах осуществляется на основе неформальных санкций, Т.е. с помощью норм, зафиксированных в общественном мнении, традициях, обычаях. Подобные санкции (общественное мнение, обычаи, традиции) часто бывают более эффективным средством контроля за поведением людей, чем нормы права или другие формальные санкции. Порой люди предпочитают наказание со стороны представителей власти или официального руководства, чем негласное осуждение своих друзей и коллег [3, с.91].

Неформальные институты играют очень важную роль в сфере межличностного общения в малых группах. Например, группа играющих ребят выбирает себе лидера и его помощников и устанавливает специфические «правила игры», Т.е. нормы, которые позволят разрешать возникающие в процессе этой игры конфликты. В данном случае цели, методы и средства решения задач также не установлены строго и письменно не зафиксированы [3, c.74-75].

Существующая система социальных институтов общества очень сложна. Это связано, во-первых, с тем, что человеческие потребности, стимулирующие создание данных социальных институтов, очень сложны и многообразны, а во-вторых, с тем, что социальные институты постоянно видоизменяются, так как некоторые элементы структуры института в ходе исторического развития общества или утрачиваются, или наполняются новым содержанием, появляются новые задачи и функции. В качестве примера рассмотрим производственную функцию семьи. Если раньше подготовкой молодежи к профессиональному труду занималась только семья, то с развитием производственных отношений и усложнением разделения общественного труда семья была уже не в состоянии выполнять эту функцию. Восстановление в настоящее время в России частной собственности, развитие предпринимательства и фермерства опять частично восстановили производственную функцию семьи, в основном в сельской местности [8, с.101].

Все социальные институты любого общества в различной степени объединены и взаимосвязаны между собой, представляют собой сложную интегрированную систему. Данная интеграция главным образом базируется на том, что человек, чтобы удовлетворить все свои потребности, должен участвовать в различных типах институтов. Кроме этого, институты оказывают определенное влияние друг на друга. Например, государство оказывает влияние на семью своими попытками регулирования рождаемости, числа браков и разводов, а также установлением минимальных стандартов заботы о детях и матерях.

Взаимосвязанная система институтов образует целостную систему, которая обеспечивает членам групп удовлетворение их разнообразных потребностей, регулирует их поведение и гарантирует дальнейшее развитие группы как целого. Внутренняя согласованность в деятельности всех социальных институтов - необходимое условие нормального функционирования всего общества. Система социальных институтов в социальной совокупности очень сложна, а постоянное развитие потребностей ведет к образованию новых институтов, в результате чего рядом друг с другом существуют много разных институтов [4, c.13].

Развитие общества возможно только в том случае, если в нем сформированы четко налаженные, регламентированные, контролируемые и устойчивые взаимодействия. Наличие и содержание институтов, а также система социальных регуляторов определяют существующий общественный строй. То есть, если необходимо понять общество, то, изучив его социальные институты и механизмы регулирования, можно понять характер социальных связей в интересующем обществе. А.Г. Эфендиев, рассматривая в своей работе социальные связи, сравнил их с тысячами невидимых нитей, с помощью которых человек связан с другими людьми и обществом, продолжив эту аналогию в отношении социальных институтов, он написал, что «социальные институты в системе социальных связей - наиболее крепкие, могучие канаты, которые в решающей степени предопределяют ее жизнеспособность» [8, с.130].

Таким образом, социальные институты выступают для социологов в качестве одного из наиболее важных объектов анализа, являются объектом специализированных социологических исследований.

Институт дружбы является неформальным. Дружба как социальный институт - предмет изучения социологии, этнографии и исторических наук, которые прослеживают взаимодействие дружбы с такими общественными институтами, как семья, родство и соседство, историческую эволюцию социальной роли друга и соответствующих нормативных представлений.

Как отмечает Н.Н. Обозов, если понимать дружбу только как непосредственную эмоциональную привязанность, то человечество отнюдь не обладает в этом отношении ни монополией, ни приоритетом. Какие-то индивидуальные отношения и эмоциональные привязанности существуют уже у животных. Нередко такая «дружба» бывает весьма прочной и нежной. Она может связывать и особей, стоящих на разных ступенях существующей в стаде иерархии, и даже представителей разных видов. История дружбы подразумевает нечто совсем другое - становление дружбы как особого социального института, обладающего специфической ценностью и регулируемого системой нравственных норм. История эта включает две автономных, хотя и взаимосвязанных, линии развития: первая - эволюция представлений о степенях человеческой близости (по оси «свой - чужой»); вторая - динамика представлений о функциях дружбы на базе разграничения инструментальных и экспрессивных отношений [25, c.21-22].

Все отношения типа «свой - чужой», «близкий - дальний» первоначально символизировались как кровнородственные. Первым шагом становления дружбы в смысле автономного социального института было, по-видимому, ее выделение из круга семейно-родственных отношений. Важную роль в этом процессе сыграло понятие свойствa.

На первый взгляд свойствo кажется простым расширением родственных связей. «Свойство есть отношение, существующее между одним из супругов и родственниками другого, а также между родственниками обоих супругов». В то же время свойствo противопоставляется «естественному» родству: свойственники - это «чужие», ставшие «своими». Свойствo - своего рода псевдородство, искусственное родство, связь, основанная на определенным образом обусловленном поведении.

Виды искусственного родства на ранних этапах развития общества были весьма многообразны - кумовство, побратимство, «кровное братство», «названное братство», «соотцовство» и т.д. К институту дружбы ближе всего стоит побратимство. Его зародышевые формы существуют уже в первобытном обществе, в виде системы возрастных групп, члены которых, будучи близки друг к другу по возрасту и совместно проходя обряд инициации (переход в следующую возрастную категорию или посвящение во взрослое состояние), на всю жизнь сохраняют чувство групповой солидарности, сознание обязанности оказывать друг другу поддержку. Но подобные отношения еще не были индивидуально-избирательными: участники не выбирали друг друга, их связь задавалась социальной принадлежностью, возрастом и т.п. [13, c.102]

С разделением общества на классы родственные и территориальные узы ослабевают. Социальные и экономические связи людей уже не замыкаются рамками племени и нередко принимают личностный характер, выступают как отношения между индивидами, независимо от их кровнородственной или территориально-общинной принадлежности. Данную задачу и выполняют побратимство и другие ритуализованные личные отношения.

Как бы назывались такие отношения, судя по этнографическим данным, они обладают четырьмя общими признаками. Это отношения:

во-первых, партикуляристские: взаимные обязательства их участников всегда подразумевают конкретного другого (в отличие, допустим, от торговых отношений, регулируемых общими правилами и в которых партнер персонифицирует некую социальную категорию, а потому легко может быть заменен другим человеком), что сближает ритуализованные личные отношения с родством;

во-вторых, личные: в отличие от кровного родства или «заданной» принадлежности к возрастной группе, они связывают людей личными, индивидуальными узами;

в-третьих, добровольные: создаются путем свободного индивидуального соглашения, что также отличает их от родственных отношений;

в-четвертых, полностью институционализированные: права и обязанности друзей по отношению друг к другу и к общине в целом жестко фиксированы и охраняются традицией. И это решительно отличает их от современной дружбы [13, c.108-109].

С точки зрения привычного нам противопоставления деловых, «инструментальных» отношений («службы») и эмоционально-личностной близости («дружбы») древняя ритуализованная дружба внутренне противоречива, поскольку личное начало, и добровольность сочетаются в ней с жестокой регламентацией поведения. Однако инструмептальность этих отношений не безлично универсалистская (типа рыночных отношений, в которых партнеры практически обезличены), а партикуляристская, связывающая индивида только с определенным, конкретным партнером и ни с кем иным.

Таким образом, ритуализованная дружба позволяет включить в состав общины человека из чужого рода или племени, покончить с былой враждой. Она особого рода механизм социальной интеграции, разрядки внутригрупповой и межгрупповой напряженности [13, c.104].

Ритуализованные личные отношения существовали у многих народов. Однако и способы заключения дружбы, и ее конкретные социальные функции, и ее символизация весьма многообразны. У многих народов заключение дружбы совпадало с обрядом инициации. Так, у дагомейцев каждый мужчина обязан иметь трех друзей, которые называются «братьями по ножу» и располагаются по степени близости. Их дружба, предусматривающая прежде всего взаимную помощь, особенно материальную, считается священной и принципиально нерасторжима [16, c.34].

Рассмотрим философское понятие дружбы. По Ямвлиху Халкидскому, словом «дружба-филия» мы обязаны Пифагору. Пифагор дружбой называл единение всего со всем, в том числе человека с человеком. Дружба - универсальная соединительная сила в Космосе. В чем-то аналогично пифагоровской дружбе конфуцианское жэнь (человечность): это то свойство человеческой натуры, благодаря которому человек оказывается связанным со всем - с людьми, с животными, с природой. В формуле единства небес, земли и человека В.С.Соловьев усматривал всеобъемлющую истину.

Известно платоновское определение любви как «жажды целостности и стремления к ней», даваемое в «Пире» устами Аристофана, предвосхищающего этой формулой свой миф об андрогинности перволюдей. В любви каждый находит свое неповторимое другое Я, в соединении с которым обретается гармония. Ксенофонтовский Сократ, озабоченный необходимостью строгого отличения духовной любви от любви чувственной, указывает: именно при духовной любви «люди взаимно любят друг друга», смотрят «один на другого с удовольствием», разговаривают с благожелательностью, оказывают «доверие друг другу» и заботятся «друг о друге» и т.д. [44, c.33-34].

В любви человек приобщается к Благу, Космосу, вечности. Рассуждая об Эросе, Платон выстраивает в «Пире» иерархию красоты, в контексте которой проясняется смысл «платонической любви» как устремленности к возвышенному и прекрасному. И платоновский Сократ (в «Федре»), и ксенофонтовский (в «Пире») последовательно проводят мысль, что особенности любви конкретного влюбленного обнаруживаются не в том, что он чувствует, а в том, как он относится к возлюбленному и какие ответные чувства вызывает. Эрос предстает фундаментальной познавательной и творческой силой. В любви к другому человек утверждается, он обновляет себя через другого, перерождается и обретает бессмертие.

Итак, за платоновским учением о возвышенной любви-эросе просматривается определенная этическая парадигма, которую отношением к высшему определено и опосредствовано отношение к «ближнему». Эту парадигму можно назвать симпатически-перфекционистской. Эта же парадигма этики - в учении о любви-дружбе Аристотеля. Учению о дружбе принадлежит важное место в структуре аристотелевской «Этики». Она начинается с учения о высшем благе, затем продолжается рассуждением о том, каким должен быть человек, чтобы соответствовать высшему благу, затем - рассуждением о том, как человек должен относиться к самому себе, далее - о том, как человек должен относиться к другим людям (и таково учение о дружбе), а в завершение разъясняется каким будет блаженство такого, т.е. добродетельного, воздержного и дружелюбного, человека.

Сущностное содержание дружбы, содержание дружбы в собственном смысле слова заключается в особенных - добродетельных и нравственно-прекрасных - отношениях. Дружба в узком смысле слова это по сути дела именно те отношения, в которых человек последовательно и до конца про являет себя как добродетельный. Что это за отношения? В дружбе люди благодетельствуют друг другу; и наоборот, люди благодетельствуют преимущественно друзьям. Друг представляет для друга ценность сам по себе. Друзья проводят время совместно или живут сообща. Друзья «наслаждаются взаимным общением». Они схожи во всем и делят друг с другом горе и радости [25, c.76]. Друзей отличает единомыслие, которое проявляется также в поступках. Поскольку к другу относятся, как к самому себе, то друг, считает Аристотель, неявно развивающий важный мотив, заданный в платоновском «Пире» речью Аристофана учением о том, что в любви каждый стремится найти свою исконную половину, - это другое Я. При всей разноплановости характеристик дружбы наиболее важной, по Аристотелю, является та, что в дружбе человек желает другому блага ради него самого, старается по мере сил, не думая о себе, содействовать этому благу, и к другу «относится, как к самому себе».

Очевидно, что и по содержанию, и даже по форме аристотелевская «формула» дружбы весьма близка заповеди любви (в «Риторике» тема дружбы непосредственно следует за темой милостивости и предшествует теме благодеяния), прав да, в ее ветхозаветном содержании: дружеское расположение (или, что то же, любовь) считается распространенным только на реально и потенциально близких, но среди таковых упоминаются среди прочих и те, кто не помнит обид и всегда готов к примирению.

В дальнейшем развитии философского учения о дружбе концентрация сугубо этических характеристик сохраняется в полной мере. Так, по Эпикуру, при том, что дружба является непременным условием счастья и одним из фундаментальных оснований блаженной жизни мудреца, она - то, что желанно ради себя самого. И согласно стоикам, дружба - это форма отношений, покоящихся на свободе воли и добродетели. Сказать о ком-то, что они друзья, отмечал Эпиктет, значит указать на то, что они - честные и справедливые. Способны ли те, кто вместе, к дружбе или нет, зависит от того, в чем они полагают себя и свою пользу - в свободе воли, в себе или вовне. Дружба автономна: сопутствуя родственным, семейным отношениям или соратничеству, она от них не зависит, ибо не родственность или соратничество отличают дружбу, честность, совесть и преданность прекрасному. Выявленное Аристотелем качество дружбы: к другу относятся, как к самому себе, сохраняется в стоицизме, но у Сенеки оно специфицировано в связи с доверием: друга следует принимать всей душой и доверять ему как самому себе [44, c.50].

Цицерон указывает на то, что дружба - это естественное и спонтанное отношение и не обусловлено насущными потребностями: к другу стремятся из приязни, нежели из стремления к удовольствию или пользе. Для Цицерона дружба интересна не как идеальный союз, свойственный мудрецам (как это было у Аристотеля и стоиков), а как реальное отношение, возможное, однако, только среди людей честных, доблестных, верных и стойких. Но так же, как Аристотель, Цицерон описывает дружбу как совершенное и нравственно-прекрасное отношение. «Первый закон дружбы», по Цицерону, состоит в том, чтобы просить друзей только о нравственно-прекрасном и делать друзьям нравственно-прекрасное, не дожидаясь их просьб. Цицерон по существу воспроизводит положение Аристотеля о том, что к другу следует относиться, как к самому себе, т.е. любовно, бескорыстно и безусловно; так что истинный друг - это как бы второе Я. Дружба основывается на согласии и взаимной благожелательности. Среди «правил дружбы», которые формулирует Цицерон, такие, как быть искренним, доверять, быть равным с нижестоящими по положению или возрасту, благотворительствовать, быть сдержанным и воздерживаться от ссор, в разрыве сохранять достоинство и т.д.

Понятно поэтому, что в античной философии понятие дружбы конституируется на основе последовательного вычленения дружбы в строгом смысле слова из массы различных форм положительных связей между людьми и ее противопоставления отношениям, основанным на прихоти, вожделении, корысти и тщеславии. Эта же схема воспроизводится при анализе дружбы в моралистике позднего Возрождения. М.Монтень, последовательно отличая дружбу от отношений родителей и детей, от любви к женщине и любви к мальчикам, а также от расхожего понимания дружбы как близкого знакомства или полезной связи, - создает образ совершенной дружбы как такого рода общения, в котором нет никаких иных расчетов и соображений, кроме самой дружбы и происходит «полное и окончательное слияние воли обоих друзей». Так что «благодеяние, обязательство, признательность, просьба, благодарность» и т.д. как отношения, связывающие разделенных людей, не имеют какой-либо ценности. В дружбе все душевные побуждения человека чисты и безупречны [44, c.52].

Различен и смысл самих понятий «друг», «дружба». Формула, что друзья соотносятся между собой «как братья», не означает, что их действительно считают братьями. В одних случаях (например, у команчей) побратим вступает в символические родственные связи со всем кланом своего друга. В других же случаях связь между друзьями остается чисто индивидуальной и не распространяется на их родственников [10, c.115].

Американский этнограф И. Коэн предпринял интересную попытку на основе изучения данных, касающихся отношений дружбы, сложившихся в 65 различных обществах, типологизировать основные ее виды, сопоставив их с соответствующими типами социальной структуры. По степени прочности (тесноты) дружеских связей Коэн различает четыре типа дружбы: «неотчуждаемую», «тесную», «случайную» и «дружбу по расчету», а по характеру общинных отношений - также четыре типа социальной структуры: «максимально солидарную» общину, в которой родственные связи, территориальная близость и хозяйство составляют единое целое; «солидарно расслоенную», где привязанности индивида разделяются между общиной как целым и собственной семьей; «безъядерное общество», представляющее собой конгломерат автономных семейных групп и, наконец, «индивидуализированную социальную структуру», главной социальной ячейкой которой является индивид. Оказалось, что тип общества и тип дружбы взаимосвязаны. В «максимально солидарных» общинах преобладает «неотчуждаемая» дружба, символизируемая как родство, оформляемая специальным ритуалом и пронизывающая едва ли не все сферы жизнедеятельности. В «солидарно расслоенных» общинах преобладает «тесная» дружба, неритуализованная, основанная на свободном индивидуальном выборе, принципиально расторжимая, по характеризующаяся высокой личной, в том числе эмоциональной, близостью друзей. В «безъядерных обществах» преобладает «случайная дружба», в которой нет ни глубокой эмоциональной близости, ни четко определенных обязанностей по оказанию взаимопомощи. Наконец, «индивидуализированной социальной структуре» соответствует «дружба по расчету», в которой эмоциональная близость отсутствует, преобладают соображения утилитарного порядка, не обязательно одинаковые у обоих партнеров. Таковы, например, отношения, основанные на покровительстве сильного слабому, который за это оказывает ему какие-то услуги [13, c.49].

Не ограничившись соотнесением типа дружбы с типом общества, Коэн попытался классифицировать основные социальные функции дружбы, выделив такие, например, как материальный обмен и взаимная помощь, социально-политическая и эмоциональная поддержка, посредничество в любовных делах и заключении брака, участие в инициациях, участие в похоронных обрядах, обмен детьми. Характерно, что в более примитивных социальных организациях институт дружбы теснее связан с хозяйственно-экономическими функциями. Напротив, внутри более сложных и дифференцированных социальных систем увеличивается значение внеэкономических, особенно экспрессивных, функций дружбы.

Разделение социальных ролей и межличностных отношений, включая дружбу, на инструментальные (функциональные, деловые, имеющие определенные предметные цели) и экспрессивные, выражающие, прежде всего, чувства и эмоции, широко распространено в социологии, этнографии и социальной психологии.

Современному человеку договорные отношения и индивидуальная дружба кажутся несовместимыми, противоположными. Но исторически они восходят к одному и тому же источнику. Разграничение и тем более противопоставление инструментальных и экспрессивных функций общения - продукт лишь развитого классового общества. В любом доклассовом и раннеклассовом обществе дружеское общение теснейшим образом связано с обменом дарами, участием в совместных пиршествах [8, c.33].

Инструментальные и экспрессивные ценности дружбы существуют здесь в единстве. Одаривание было непременным ритуалом. Человек был обязан давать дары, принимать их и снова отдаривать. Не случайно в индоевропейских языках понятия «давать» и «брать» первоначально обозначались одним и тем же словом [13, c.105].

Отмечая «вещный», «инструментальный» характер дружеского общения, основанного на принципе do ut des («даю, чтобы ты дал»), нельзя, однако, упускать из виду его символический смысл. Дар был ценен не только сам по себе, но и как персонификация человеческих отношений, то есть он имел экспрессивный смысл. Для современного человека ритуал и эмоция - понятия в какой-то мере взаимоисключающие. Что же касается наших древних предков, то для них характерно как раз «переплетение примитивного ритуала со страстной эмоциональностью».

По мере дифференциации социальной структуры дружеские отношения становятся все более и более неформальными и текучими. Вначале, когда шел процесс структурного и функционального выделения роли друга из числа других социальных (прежде всего - родственных) отношений, общество стремилось максимально четко и строго определить, регламентировать эту новую роль. Постепенно такая регламентация ослабевает, межличностные отношения индивидуализируются и психологизируются, теряют свою былую ролевую определенность и жесткую нормативность, так что само понимание дружбы как социального института начинает казаться странным. Личные дружеские отношения предстают как нечто принципиально отличное от социальных отношений, как своеобразное «дополнение незавершенной социальной структуры». И применение чисто социологических классификаций, не учитывающих психологические, мотивационные моменты дружеских связей, оказывается в этом случае малопродуктивным. Например, основные формы дружеских отношений у таусугов (этнолингвистическая группа, населяющая архипелаг Суду), описанные американским этнографом Т. Кифером, вполне укладываются в классификацию Коэна (здесь наличествуют все четыре типа дружбы - «неотчуждаемая», «тесная», «случайная» и «дружба по расчету»), но разные типы дружбы не коррелируют с социальным положением людей, а, скорее, выражают разные социально-психологические потребности одного и того же населения [17, c.231-232].

Кое-где преобладание того или иного типа дружбы связано с социально-этническими различиями. Как ни богаты этнографические описания дружбы, для понимания ее генезиса их недостаточно, поскольку внутренняя история описываемых обществ нам зачастую неизвестна.

Дружба - обязательное устойчивое явление современного человеческого общества. Для нее характерна достаточно полная, четкая и порой даже жесткая регламентация.

Своеобразными формами социального контроля в институте дружбы выступают неформальные негативные (обида, различные сплетни, ссора, прекращение дружеских связей) и позитивные (улыбка, доверие, симпатия, длительность знакомства) санкции, не оформленные в виде законов, административных уложений и т.п. [10, c.141].

У института дружбы нет учреждений. Несмотря на то, что дружба имеет четкое разграничение как от любви, так и от братских отношений и взаимоотношений с коллегами по службе, в ней нет четкого профессионального закрепления статуса, прав и обязанностей партнеров.

Дружба - это главный элемент, который характеризует жизнь любого общества. В обществе дружба играет далеко не последнюю роль. Но, стоит учитывать, что регламентация в дружбе полная и чёткая. Дружба имеет свои личные ресурсы. Например, симпатия и доверие.

Раскрывая психологический подход к понятию дружбы, обратимся к книге И.С. Кона под аналогичным названием «Дружба». Автор раскрывает понятие дружбы с точки зрения психологии. Все её житейские определения суть метафоры, каждая из которых высвечивает какой-то один ракурс проблемы. «Друг - товарищ» подразумевает наличие совместной деятельности и общих интересов. «Друг - зеркало» подчеркивает функцию самопознания, партнеру в этом случае отводится пассивная роль отражения; «Друг - сострадальник» олицетворяет эмоциональное сопереживание. «Друг - собеседник» высвечивает коммуникативную сторону дружбы, самораскрытие и взаимопонимание. «Друг - «альтер эго» подразумевает как ассимиляцию, уподобление другого себе, так и идентификацию, уподобление себя другому, саморастворение в другом [22, c.190].

Что касается объективных предпосылок, то, как и все прочие личные отношения, дружба во многом зависит от системы социальных связей, круга непосредственного общения личности, обусловленных территориальной близостью, социально-групповой принадлежностью и совместной деятельностью.

Влияние пространственной близости на личные отношения в большинстве случаев опосредствуется и дополняется другими названными факторами - групповой принадлежностью и совместной деятельностью, связанной с определенным разделением функций, кооперацией и взаимопомощью. Как и обыденное сознание, научная психология различает деловые, функциональные отношения и личные, индивидуальные привязанности, а также обусловленное принадлежностью к одному и тому же коллективу товарищество и основанную на индивидуальном выборе и личной симпатии дружбу.

Деловые отношения, или, как называют их вслед за А.C. Макаренко некоторые психологи, отношения ответственной зависимости, подчинены достижению какой-то внеиндивидуальной цели - производственной, учебной и т.д. Они всегда специализированы, и личность участвует в них как исполнитель определенной социальной функции, роли. Принадлежность к данному коллективу и вытекающее из неё чувство солидарности с другими его членами (товарищество) не обязательно предполагают личную симпатию к каждому из них в отдельности, без чего немыслима дружба. «Вопрос отношения товарища к товарищу, это не вопрос дружбы, не вопрос любви, не вопрос соседства, а это вопрос ответственной зависимости» [24, c.210].

Однако различие дружбы и товарищества относительно. Тесная кооперация и взаимопомощь в совместной деятельности легко и незаметно перерастают во взаимную симпатию. Коллектив сплачивается не только общей заинтересованностью его членов в результатах их совместной деятельности, но и чувством групповой солидарности, сопричастности к целому. Степень эмоциональной идентификации индивидов с группой - один из главных показателей сплоченности группы. А идентификация с группой невозможна без взаимной поддержки и заботы об отдельных её членах. «Чувство локтя» - важнейший общий компонент товарищества и дружбы. Поэтому товарищеские отношения не просто фон, а живая питательная среда для возникновения и развития индивидуализированной дружбы.

Недаром большую часть своих друзей люди приобретают именно в процессе совместной деятельности, в своих производственных или учебных коллективах, причем значение этого вида общности значительно перевешивает роль территориально-бытовых факторов.

Отдельно стоит отметить влияние дружбы на процесс социализации личности. Социализация - это процесс и результат становления личности, усвоения им ценностей, норм, ориентаций, характерные для определенного общества (группы людей, семьи). Иными словами, социализация - это процесс, в котором индивидуум приобретает свойства, необходимые для жизнедеятельности в обществе. Дружба - это отношения, основанные на взаимном доверии, симпатии, общих интересах и эмоциональной привязанности. Физиологическую основу дружбы составляет потребность в общении и эмоциональном контакте. Дружеские отношения развиваются вместе с развитием сознания и коммуникативных способностей человека и его способностью к сопереживанию и пониманию другого человека. Дружба имеет большое влияние на развитие самосознания человека, недостаток дружеских отношений негативно влияет на социальное здоровье и эмоциональную сферу человека [22, c.198-199].

Раскроем далее особенности социологического подхода к понятию дружбы. В статье О. Хархордина «Дружба: классическая теория и современные заботы» центральным является положение о том, что дружба имеет в себе потенцию к тому, чтобы стать пружиной конструирования политических установлений. О.Хархордин пишет об избирательности и эксклюзивности дружбы в современной России как о препятствии на пути конвертации дружеских отношений в гражданские. Противоречие можно разрешить, обратившись к историческим примерам, изначально - к опыту античной полисной демократии. Дружба, как это показывается в античной философской литературе (прежде всего - у Аристотеля), может связывать и тысячи людей. Такая постановка проблемы, по мнению автора, открыта критике с позиций двух различных подходов. Во-первых, Ханна Арендт, подобно досократикам, делала акцент на агонистическом, соревновательном и диалогическом, а не на консенсусном характере античной дружбы и античной политики. Во-вторых, в традиции, восходящей к работам Жака Деррида и Мориса Бланшо, принято особо указывать на принципиальную невзаимность дружбы, а следовательно, на несимметричность дружеских и возможных политических связей [44, c.45].

В статье «Градации близости в современной российской дружбе», написанной в соавторстве с А. Ковалевой, О. Хархордин рассматривает данную проблему на эмпирическом материале. В ходе полевого социологического исследования был подготовлен корпус материалов, включающий 18 полуструктурированных интервью с петербуржцами (как с мужчинами, так и с женщинами) 19-29 лет, имеющими разный уровень образования. По мнению А. Ковалевой и О. Хархордина, дружба может быть изучена, прежде всего, на примере поломок дружеских отношений. Например, когда растет напряжение в отношениях между друзьями, но еще нет разрыва, или когда друзья вообще перестают общаться после конфликтов по поводу общих или одолженных друг другу на время вещей. Следуя постулатам теории практик, необходимо обращать внимание на ситуации, когда обычно не замечаемые черты изучаемого феномена становились бы очевидными. Российская дружба, как считают авторы, функционирует на основе взаимного активного забывания. Когда же друзья начинают вести счет взаимных обид и одолжений, дружба сходит на нет [43, c.78].

К. Федорова в своей статье «Разговоры друзей, разговоры о друзьях, разговоры о дружбе» отмечает, что большое значение для исследования феномена дружбы в российском обществе имеет анализ языковой составляющей. Эта составляющая включает не только особенности лексической и грамматической систем языка, но и прагматику использования соответствующих языковых единиц, то есть привычные употребления и набор речевых жанров, в которых они функционируют - то, что можно было бы назвать речевой практикой данной эпохи существования общества. В качестве материала для анализа использовались две основные группы источников. Во-первых, фрагменты текстов самых разнообразных речевых жанров (газетные статьи, письма, бытовые разговоры, открытки), содержащиеся в «Национальном корпусе русского языка». Во-вторых, тексты интервью, собиравшиеся разными исследователями в рамках нескольких научных проектов. На основе проведенного анализа дискурсивных практик автор приходит к выводу, что дружба в современном российском контексте не тематизируется, а обращения типа «дорогой друг» используются исключительно как приемы, работающие на повышение градуса патетики в риторической практике [41, c.110-111].

Статья Б. Гладарева «Социологический анализ дружбы: перспектива сетевого подхода» состоит из двух частей. Первая часть посвящена анализу общей композиции и выделению основных сегментов социальных сетей молодых людей, проживающих в Петербурге. Затем внимание фокусируется на практиках повседневной коммуникации в сетях информантов и выделяются специфические особенности взаимодействия с различными сегментами социальных сетей. Задача первой части статьи состоит в разрешении вопроса, чем дружеский сегмент социальной сети отличается от других сегментов, выделенных информантами. Вторая часть статьи посвящена глубинному анализу практик взаимодействия в дружеском сегменте социальных сетей петербургской молодежи. Основываясь на подходе, сформулированном в работах Бруно Латура, автор включил в социальное взаимодействие вещи и попытался рассмотреть на примере дружеских сетей, как функционируют гетерогенные сети людей и вещей [10, c.150].

В своей статье «История понятия «дружба» - от Древней Руси до ХУШ века» Д. Калугин анализирует общие места дискурса о дружбе, то есть наиболее концентрированные формы человеческого опыта, где кристаллизуются этические диспозиции и представления о благе. Автор проанализировал представления о дружбе, которые складывались в русской культуре на протяжении почти шести столетий - с появления древнерусской письменности и вплоть до эпохи сентиментализма. В эту эпоху уже сформировались представления о дружбе как психологическом феномене со всем набором общих мест и концепций, которые его обслуживают и в настоящее время. В результате автор приходит к выводу, что дружба в современном ее понимании появилась в конце ХУШ века вместе с модой на романтизм и масонство. Дружили элитарные группы: салоны, демократические кружки. Дружба в России всегда была элитарной практикой - крестьяне не дружили [15, c.213].

Статья Е. Рощина «Понятие «дружба» в контексте международных отношений» выводит изучение дружбы с индивидуального уровня на уровень государства и межгосударственных связей. Труды античных историков демонстрируют, как это понятие используется в римской имперской политике. По сути, оно становится ключевым в поддержании международного политико-юридического порядка. В средние века дружба уходит на периферию европейского политикорелигиозного уклада. Однако уже в эпоху Возрождения отмечается распространение этого понятия в договорах европейских государей. В раннее Новое время дружба становится одним из основных понятий новой международной системы, основанной на суверенитете участников. Вестфальский мир и все основные договоры последующих полутора столетий содержат ссылки на дружбу. Дружба опосредует формирование нового политического порядка и актуализируется каждый раз, когда принципы существования этого порядка проверяются в войне европейских государей. Государство или правительство становятся субъектами дружбы лишь к концу ХУШ - началу Х1Х века. Суверенные правители, а позднее - государства, заключая договоры «о дружбе», по своей воле включали в них свои территории и народы. Поэтому «дружба народов» является скорее инструментом внутренней имперской политики, а не самостоятельным понятием в международной сфере [30, c.238-239].

В итоге можно отметить, что в социологических исследованиях дружба была переосмыслена как чрезвычайно широкая метафора. Социология изучает дружбу как институт, выполняющий некие функции. Так, Г. Зиммель рассматривает понятие «дружба» в теории построения общества как потребность человека представить себе других. Ф. Теннис связывает развитие дружбы с дифференциацией общественной деятельности и социальной структуры.

Заканчивая первый параграф выпускной квалификационной работы, можно сделать следующий вывод. Анализ философских, психологических, социологических концепций понятия дружбы позволяет определить дружбу как социальный неформальный институт; обязательное устойчивое явление современного человеческого общества; один из видов межличностных отношений, основанный на взаимной привязанности, духовной близости, общности интересов. Содержание и функции дружбы существенно меняются с возрастом, поэтому дружбу можно разделить на три типа по возрастным категориям: детская, юношеская и взрослая. В контексте нашего исследования наибольший интерес представляет юношеская дружба. Следующий параграф работы посвящен определению дружбы в системе ценностных ориентаций современной молодежи.

1.2 Дружба в системе ценностных ориентаций современной молодежи

Прежде чем рассматривать дружбу в системе ценностных ориентаций современной молодежи, обратимся к понятиям ценности и ценностные ориентации.

Становление понятия «ценности» и изучение их природы прошли длительный путь развития. Проблему ценностей рассматривали в своих трудах представители различных исторических эпох. Представления о ценности менялись по мере развития научного знания и по-разному объяснялись и трактовались. Однако чаще всего под ценностью понималась неизменная и вечная сущность, которая самостоятельно существует в неком идеальном мире и оттуда проникает в разум человека.

В XX в. сложилось несколько направлений (теорий, концепций) по трактовке сущности и содержания ценностей. Так, Э. Дюркгейм (1858--1917) считал, что ценности есть идеалы, функция которых состоит в преображении реальностей, к которым они относятся. По мнению М. Вебера (1864--1920), ценность -- один из мотивов социального действия; в таком случае действие основано на вере в «самодовлеющую ценность определенного поведения как такового, независимо от того, к чему оно приведет». В ценностях, как он считает, в концентрированном виде выражается смысл культуры. Согласно концепции Т. Парсонса (1902--1979), ценности суть представления о желаемом типе социальной системы: они регулируют принятие решений субъектами действия, обеспечивают сохранение и воспроизводство культурных образцов.

В отечественной литературе, в работах О.Г. Дробницкого, В.П. Тугаринова, ценность характеризовалась как свойство общественного предмета или явления удовлетворять потребности социального субъекта (человека, группы, общности, класса), имеющих для них важный жизненный смысл.

Современная трактовка заключается в том, что ценности придают жизненный смысл устремлениям людей, групп, общностей и т.д., способствуют интеграции общества, и указывает на предпочтение тех или иных альтернатив при решении актуальных общественных проблем. Если обобщить все имеющиеся определения ценности, то их можно свести к следующим чертам: образуют ядро культуры; связаны с целеполагающей деятельностью людей и общества; являются смыслом жизни; имеют внеличностный, надличностный, а иногда внеисторический характер; позволяют разделить мир сущего и мир должного; задают одну из возможных предельных рамок социальной деятельности; являются важным фактором социальной регуляции.

Таким образом, ценности образуют фокус общественных социальных устремлений. Важно подчеркнуть тот факт, что ценностные отношения не возникают до тех пор, пока субъект не обнаружил для себя проблематичность удовлетворения актуальной для него цели, связанной со значимыми жизненными ориентациями.

Аналогом философского понятия ценностей в социологической литературе стали «ценностные ориентации», представления о которых вошли в научный оборот социологии в 20-е гг. XX в. и связываются с именами У. Томаса и Ф. Знанецкого. Они считали их высшей формой проявления установки, которая демонстрирует относительно устойчивое и социально обусловленное избирательное отношение к совокупности идеалов, к материальным и духовным благам, к их достижению и к ориентирам в жизни, в сознании и поведении людей. Среди современных исследователей можно отметить работы В. Франкла, который сгруппировал ценности как ценности творчества, ценности переживаний, ценности отношений.

Ценнoстные opиентации - это слoжный сoциальнo-психoлoгический фенoмен, хаpактеpизующий напpавленнoсть и сoдеpжание активнoсти личнoсти, oпpеделяющий oбщий пoдхoд челoвека к миpу, к себе, пpидающий смысл и напpавление личнoстным пoзициям, пoведению, пoступкам. Система ценнoстных opиентаций имеет мнoгoуpoвневую стpуктуpу. Веpшина ее - ценнoсти, связанные с идеализациями и жизненными целями личнoсти [1, c.69].

Систему ценнoстных opиентации личнoсти, таким oбpазoм, мoжнo pассматpивать как пoдсистему бoлее шиpoкoй системы, oписываемoй pазличными автopами как «жизненный миp челoвека», «oбpаз миpа» и т.п., имеющую, в свoю oчеpедь, слoжный и мнoгoуpoвневый хаpактеp. Пo слoвам Б. Ф. Лoмoва, «ценнoстные opиентации, как и любую психoлoгическую систему, мoжнo пpедставить как мнoгoмеpнoе динамическoе пpoстpанствo, каждoе измеpение кoтopoгo сooтветствует oпpеделеннoму виду oбщественных oтнoшений и имеет у каждoй личнoсти pазличные веса» [5, c.39]. Я. Гудечек пoлагает, чтo система ценнoстей имеет «гopизoнтальнo-веpтикальную» стpуктуpу. Пoд гopизoнтальнoй стpуктуpoй им пoдpазумевается упopядoченнoсть ценнoстей «в паpаллельнoй пoследoвательнoсти», т.е. иеpаpхия пpедпoчитаемых и oтвеpгаемых ценнoстей. Веpтикальная стpуктуpа пoнимается в даннoм случае как включение индивидуальных систем ценнoстей в систему ценнoстей oбщества в целoм [22, c.45].

Пpинцип иеpаpхии ценнoстей, мнoгoуpoвневoсть, является важнейшей хаpактеpистикoй системы ценнoстных opиентации личнoсти. Пo слoвам В. Фpанкла, субъективнoе «пеpеживание oпpеделеннoй ценнoсти включает пеpеживание тoгo, чтo oна выше какoй-тo дpугoй» [13, c.55]. Пpинятие личнoстью ценнoстей, таким oбpазoм, автoматически пpедпoлагает пoстpoение индивидуальнoй ценнoстнoй иеpаpхии. Pанг тoй или инoй ценнoсти в индивидуальнoй системе, пo мнению Н. Гаpтмана, мoжет oпpеделяться как ее абстpактнoй «высoтoй», так и ее «силoй», зависящей oт «тягoсти», вoзникающей пpи ее неpеализации. В pабoтах сoвpеменных oтечественных автopoв, в частнoсти Е. Б. Фанталoвoй, С. P. Пантилеева, Д. А. Леoнтьева, также указывается на неoднoзначнoсть кpитеpиев индивидуальнoгo pанжиpoвания ценнoстей: их пpедпoчтение мoжет быть oбуслoвленo пpедставлениями oб их абсoлютнoй значимoсти для oбщества и челoвечества в целoм или же их субъективнoй актуальнoй важнoстью, насущнoстью. В этoй связи пpедставляет интеpес кoнцепция С. С. Бубнoвoй, кoтopая наpяду с пpинципoм иеpаpхичнoсти выделяет пpинцип нелинейнoсти системы ценнoстных opиентации. Пo ее слoвам, «чpезвычайнo важным свoйствoм системы личнoстных ценнoстей является ее мнoгoмеpнoсть, заключающаяся в тoм, чтo кpитеpий их иеpаpхии - личнoстная значимoсть- включает в себя pазличные сoдеpжательные аспекты, oбуслoвленные влиянием pазных типoв и фopм сoциальных oтнoшений» [5, c.40].

Слoжная и неoднopoдная стpуктуpа ценнoстных opиентации личнoсти, двoйственнoсть истoчникoв их pазвития, pазнoпланoвoсть выпoлняемых ими функций oпpеделяют и наличие мнoжества классификациoнных мoделей ценнoстных oбpазoваний, pазличающихся кpитеpиями, пoлoженными в их oснoвание. Так, в pазличных филoсoфских кoнцепциях pазделяются абсoлютные и oтнoсительные, oбъективные и субъективные, идеальные и pеальные, индивидуальные и сoциальные, внутpенние и внешние ценнoсти. Наибoлее известна классификация М. Poкича, где в сooтветствии с тpадициoнным делением на ценнoсти-цели и ценнoсти-сpедства, pазличаются два класса ценнoстей: теpминальные (убеждения в тoм, чтo какая-тo кoнечная цель индивидуальнoгo существoвания стoит тoгo, чтoбы к ней стpемиться) и инстpументальные (убеждения в тoм, чтo какoй-тo oбpаз действий или свoйствo личнoсти является пpедпoчтительным в любoй ситуации).

Ценнoсть, имеющая для индивида наибoльшую значимoсть, т. е. занимающая самoе высoкoе пoлoжение в егo системе ценнoстных opиентации, oпpеделяет ведущую напpавленнoсть личнoсти.

Таким oбpазoм, ценнoстные opиентации - этo избиpательнoе oтнoшение челoвека к ценнoстям, opиентиp челoвеческoгo пoведения. Напpавленнoсть личнoсти на те или иные ценнoсти хаpактеpизует ее ценнoстные opиентации, oпpеделяющие тpудoвoе пoведение. На oснoве ценнoстных opиентаций pешается вoпpoс o выбopе пpoфессии, смене места pабoты, места жительства и т. д.

Применительно к молодежной группе изучение ее ценностных ориентации дает возможность выявить реальную степень включенности молодых людей в общественные отношения, определить их адаптационные способности, охарактеризовать инновационный потенциал молодежи, от которого во многом зависит будущее состояние общества.

Результаты опросов, проведенных в Социоцентре МГУ по общероссийской выборке и НИЦ при Институте молодежи в 2011 г., показали, что в числе главных основополагающих ценностей, к чему стремится современная молодежь, относятся следующие. Прежде всего, главным для молодежи, в целом по выборке, является реализация своих способностей (21,4%), а затем уже стать богатым (16,1%) и жить в свое удовольствие (15,9%). Отсюда можно видеть, что несколько изменяется ориентация молодежи в сторону преобладания в качестве смысложизненной ценности ориентации на саморазвитие личности, а не на материальную обеспеченность и праздный образ жизни [26, c.55].

Достаточно равномерные по численности группы тех респондентов, кто стремится стать человеком высокой культуры (14.5%), высококвалифицированным специалистом (14,3%), сделать карьеру, добиться высокого социального статуса в обществе (14,7%), а уйти от «мира» и спасти свою душу хотят только 1,0% из числа опрошенных.