Экономика домашнего хозяйства и окружающего социума

Социологические исследования проблем бедности, проведенные Йельским университетом в разные годы, показывают, что в 2000 г. по сравнению с 1988 г. большинство (от 55 до 85%) граждан, опрошенных в пяти странах ЦВЕ - Болгарии, Венгрии, Польше, Румынии, Словакии, а также в России, жили "хуже" или "намного хуже", чем до реформ. Масштаб крайней бедности также сильно вырос - с 5 до 15%. Результаты сравнения исследований 2000 г. с 1993 г. были несколько иными. Это связано с тем, что годы реформ по-разному протекали в отдельных странах. Например, в Венгрии в 1993 г. считали, что их уровень жизни снизился, 62% опрошенных, а в 2000 г. таких было 57%. В Болгарии об этом заявили соответственно 69 и 84% опрошенных.

Существенное воздействие на расширение масштабов бедности в исследуемых странах оказала безработица - новое для них явление. До сих пор она остается главной социальной проблемой, хотя и разной степени остроты. Ее уровень (по методике МОТ) колеблется от 6% в Венгрии и Словении до 17-19% в Болгарии, Словакии, Польше. В Чехии она составляет примерно 8%. Такой же ее уровень в последние годы наблюдается и в России. Чуть меньше он (7%) в Румынии. Особое беспокойство вызывает безработица среди молодежи (от 15 до 24 лет), во многих странах вдвое превышающая общий уровень. Довольно тяжелая ситуация сложилась в Болгарии, Польше, Словакии, где без работы каждый третий молодой человек. Лишь в Венгрии безработица среди молодых граждан меньше, чем в среднем по странам Европейского союза.

Одна из причин роста бедности - низкий уровень жизни пенсионеров, составляющих значительную часть (от 22 до 30%) населения во всех странах. Конечно, правительства принимают меры по их социальной защите, но их пока недостаточно для обеспечения достойных условий жизни пожилых людей и инвалидов. Только в Чехии пенсии по возрасту достигли и превысили дореформенный уровень. Везде средний размер пенсий ниже, чем в странах ЕС-15. Больше всех отстают Румыния и Болгария, где национальные показатели составляют соответственно 27 и 24% среднего уровня стран ЕС. Ближе всего к западноевропейским размерам пенсий Словения (71%), затем следуют Чехия (58%), Венгрия (52%), Словакия (48%) и Польша (39%). Отставание в значительной степени объясняется низким уровнем коэффициента замещения заработной платы, имеющего во многих странах со второй половины 90-х годов тенденцию к уменьшению, особенно заметную в России (табл. 2). Этот показатель везде ниже норм, установленных Всемирной торговой организацией, в соответствии с которыми он должен быть не менее 50%.

Рост материального неравенства среди населения в странах ЦВЕ и России характеризуется повышением коэффициента Джини. Накануне реформ его величина была довольно низкой и мало различалась по странам. В 1987-1990 гг. наименьший показатель отмечался в Чехии, где он был равен 0.19, самый высокий в Польше - 0.28. В России он достигал 0.26. В ходе реформ дифференциация в размерах доходов везде стала увеличиваться, и наименьший коэффициент среди стран ЦВЕ в 2001 г. составил 0.24 (Чехия). Выше, чем в сопредельных странах, он стал в Румынии - 0.35. Но более всего расслоение населения по уровню доходов проходило в нашей стране. Коэффициент Джини в среднем за 1999-2003 гг. составлял 0.398 . В распределении заработной платы данный показатель во всех странах еще выше.

Несмотря на заметные издержки в социальной сфере стран ЦВЕ в ходе трансформации, между разными видами доходов населения и границей бедности там сложились более приемлемые соотношения, чем в России. Так, минимальная заработная плата в Румынии, Словакии и Чехии в 1990 г. составляла более половины среднемесячной, в Болгарии - 44%, Венгрии - 37 и в Польше - 21%. В последующие годы во всех странах, кроме Польши, разрыв между минимальной и средней заработной платой начал увеличиваться и продолжал расти до конца столетия. В 1999 г. В большинстве из них это соотношение было равно примерно 1/3, только в Польше оно достигло 40%.

Ныне минимальная заработная плата составляет более 40% от средней в Венгрии и Польше, и около 40% - в Болгарии и Словакии. Таким образом, везде наблюдается сокращение разрыва между этими двумя показателями оплаты труда, большее соответствие его европейским стандартам. Аналогичным образом меняются и соотношения показателей бедности. Так, в Венгрии величина установленного бюджета прожиточного минимума по сравнению со средней суммой доходов домашних хозяйств разных типов составляет от 65% (хозяйства с двумя работниками и тремя детьми) до 98% (одиночные хозяйства). В Венгрии среднедушевой прожиточный минимум установленный для хозяйств пенсионеров, равен 75-90% дохода в зависимости от размера домохозяйства. В Чехии прожиточный минимум в бедных домохозяйствах практически совпадает с их доходом. Все это также вполне соответствует международным стандартам.

Сокращением масштабов бедности озабочены и международные организации, и правительства каждой страны. Направления в решении данной задачи везде идентичны, и основные из них сводятся к увеличению занятости трудоспособного населения, повышению уровня доходов, развитию и совершенствованию систем социальной защиты малообеспеченных и т.п. Успехи в этой области зависят от многих факторов, но в первую очередь от темпов и эффективности развития реального сектора экономики.

Таблица 2. Коэффициент замещения (отношение среднемесячной пенсии к среднемесячной заработной плате), %

В России проблемы бедности стоят острее, чем в государствах Центрально-восточного региона. Однако их решению на всем протяжении реформ уделялось мало внимания, да и носило оно поверхностный характер. Наконец, в 2004 г. перед правительством была поставлена задача в ближайшие несколько лет заметно сократить число бедных и повысить благосостояние населения. Но насколько реально ее выполнение в столь короткие сроки? В настоящее время доходы чуть ли не половины жителей меньше средних по стране. Об этом свидетельствуют данные о распределении населения по уровню среднедушевых доходов.

При явном снижении доли лиц с низкими доходами и перемещении их в группы более высокого уровня неизменным остается тот факт, что из года в год у большинства людей доход ниже среднего по стране (в 1999-2003 гг. таких было 2/3). В то же время доля имеющих самые высокие доходы резко возрастала. Например, в 2003 г. при среднем показателе по стране 5 тыс. руб. доля лиц с месячным доходом 7 тыс. руб. и выше составила 22%, а уже в январе-сентябре 2004 г. их стало 27% при среднем уровне дохода 6 тыс. руб. В результате разрыв в доходах между богатейшими и беднейшими 10%-ными группами населения на протяжении последних четырех лет при небольших колебаниях был на уровне 14 раз, а в январе-сентябре 2004 г. увеличился до 15 раз, коэффициент Джини повысился до 0.408 (0.400-0.398 в 1999-2003 гг.).

Таблица 3. Распределение населения России по величине среднедушевых денежных доходов, % ко всему населению

В эти годы группировка людей по уровню доходов была несколько иной: до 1500 руб. в месяц, 1501--2000, 2001--3000, 3001--4000, 4001-5000, свыше 5000 руб.

Таблица 4. Распределение работников по размеру начисленной заработной платы, % к общей численности

В докладе Всемирного банка, изданном в 1996 г., подчеркивалось, что чрезмерная дифференциаия доходов может подрывать социально-политическую стабильность, снижать уровень инвестиций и экономический рост. По данным ВБ, соотношение доходов 20% богатейших граждан и 20% беднейших составляло в России 12.2 раза, в то время как в Словакии - 2.6, Венгрии и Чехии - 3.5, Польше - 5.1, Словении - 5.9 раза.

Рост дифференции доходов происходил главным образом в сфере труда. Данные о распределении работников по уровню оплаты труда свидетельствуют, что в 1999-2003 гг. заработную плату, совпадающую со средней по стране или меньшую, получали примерно 60-65% работников, а в 2001-2002 гг. - 70%. По данным обследования, проведенного Росстатом в апреле 2004 г., у каждого третьего работника заработная плата была в два с лишним раза меньше средней по стране10. Таким образом перекос здесь выше, чем в общих доходах населения, и имеет тенденцию к увеличению.

В 2002 г. коэффициент Джини составил 0.477, а децильный разрыв заработной платы был равен 30.5 раза (вдвое выше общего разрыва по доходам). Наибольший уровень разрыва отмечался банковской сфере - 41 раз, наименьший - в жилищно-коммунальном хозяйстве, здравоохранении, образовании-12.8-13.5 раза. В других сферах деятельности он колебался от 20-кратного в науке, культуре и искусстве до 30-кратного в сельском хозяйстве. В промышленности в целом он составил 21, различаясь по отдельным отраслям.

Таблица 5. Индекс потребительских цен, % к предыдущему году

Из табл. 4 следует также, что, несмотря на постоянное уменьшение числа работников с оплатой до 1.4 тыс. руб. в месяц, доля их остается значительной и почти равной доле работников с заработной платой 5 тыс. руб. и больше. Если доля последних в эти годы выросла в четыре раза, то доля первых уменьшилась только в 2.4 раза. Более детальная группировка работников по уровню начисленной заработной платы свидетельствует, что в 1999-2001 гг. наибольшую часть составляли работники с оплатой труда 1-1.4 тыс. (14 и 11% соответственно) и 1.4-1.8 тыс. руб. (11 и 10%). В 2002 г. на каждую из этих групп приходилось по 8.4%. Быстрее всего увеличивались группы работников с оплатой свыше 5 тыс. руб.

Имеется довольно много причин, объясняющих столь резкие отраслевые различия в уровне заработной платы, но все они носят субъективный характер и в основе их лежат большие изъяны в политике оплаты труда. Начинаются они с низкой доли заработной платы в ВВП. В 2003 г. она составляла 46% и увеличилась на шесть пунктов по сравнению с 2000 г., но лишь на 1 пункт по сравнению с 1995 г. Так что положительный сдвиг не очень значителен. Этот показатель у нас меньше, чем во многих странах ЦВЕ и Западной Европы, где он достигает 50% и более.

В международном рейтинге по данному показателю Россия занимает 64-е место12. При советской власти это в какой-то мере компенсировалось наличием общественных фондов потребления. Теперь их почти нет, цены на все товары и услуги непомерно выросли. Заработная плата и пенсия отстают от роста стоимости жизни. Их абсолютные размеры у основной части граждан остаются низкими - в два с лишним раза меньше, чем в странах, заметно продвинувшихся по пути трансформации.

Реформа, готовившаяся в 2002 г. и предусматривавшая замену единой тарифной сетки системой оплаты труда по отраслевому признаку, так и не состоялась. Проводятся только меры по повышению минимальной оплаты труда и индексации пенсий. Без заметных сдвигов в размерах доходов большинства населения сокращение бедности выглядит нереалистично. Замена льгот денежными выплатами вряд ли решит такую сложную задачу. Бедными у нас считаются те, чьи доходы ниже прожиточного минимума. В 2003 г. их насчитывалось 29. млн., или 20% всего населения13. За годы экономической трансформации (с 1992 г.), согласно официальным данным, эти показатели составили в среднем соответственно 37.5 млн. - 24.6% населения, то есть изменились очень мало. По данным же обследования домашних хозяйств в I квартале 2004 г., доля бедных была существенно выше - 32%, (в том числе в городской местности - 28, в сельской - 44%). В эту категорию попали 47% домохозяйств с детьми до 16 лет, в том числе 75% с тремя и более детьми

Таблица 6. Соотношение средних доходов населения и стоимости прожиточного минимума в России, руб.

К 2007 г. число бедных граждан, по расчетам правительства, должно снизиться вдвое. Но, во-первых, если это нельзя было сделать за истекшие двенадцать лет, то вряд ли получится за три-четыре года. Дело не только в том, что по меньшей мере 1/5 населения бедствует, но и в том, что акая ситуация сохраняется столь длительное время. Это первое сомнение. Второе связано с определением бедности. Как известно, из двух границ бедности у нас применяется нижняя - прожиточный (физиологический) минимум. Он представляет собой, согласно закону "О прожиточном минимуме в Российской Федерации" от 1997 г., "стоимостную оценку потребительской корзины, а также обязательные платежи и сборы. Потребительская корзина включает минимальные наборы продуктов питания, непродовольственных товаров и услуг, необходимых для сохранения здоровья человека и обеспечения его жизнедеятельности". Впервые он был рассчитан в 1992 г. и отличался большой скудостью, прежде всего в составе продовольственной корзины. Хотя суточная калорийность питания соответствовала существующему стандарту, достигалось это в основном за счет углеводов (хлеба, картофеля, круп и т.п.).

Структура набора была следующей: продольствие - 68.3%, промышленные товары - 19.1, услуги - 7.2, налоги - 5%. Позднее в него вносились изменения, в результате которых продовольственная корзина в 1999 г. была несколько скорректирована и ее доля уменьшилась при увеличении доли непродовольственных товаров и услуг. Несмотря на некоторое улучшение, набор, по меткому выражению известного экономиста Н. Римашевской, по-прежнему остается "очень тощим"17. Это позволяет считать, что фактическое число бедных у нас намного больше. В соответствии с законом в очередной раз потребительская корзина должна быть пересмотрена в нынешнем году. В новом уже подготовленном варианте ее стоимость (в сопоставимых ценах) увеличена на 11--12%. В связи с заменой льгот денежными выплатами, видимо, дополнительно будет несколько расширен состав платных услуг.

По стандартам, принятым в Западной Европе, критерием бедности считается доход, составляющий 2/3 среднедушевого в стране. В России в 1992-1997 гг. прожиточный минимум в среднем составлял менее половины среднедушевого дохода. К 2000 г. это соотношение несколько повысилось и достигло 53%, но затем снова стало снижаться (табл. 6). Этот нежелательный сдвиг, характерный для всех возрастных групп жителей, был особенно заметен в первые четыре года нового века несмотря на положительную динамику реальных доходов населения.

Парадоксально складывалось соотношение между стоимостью прожиточного минимума и минимальными доходами. В 2000 г. Прожиточный минимум превышал минимальную заработную плату в 16 раз против трех в 1992 г. К 2003 г. разница между ними сократилась до пяти раз, но в 2004 г. вновь появилась тенденция к ее увеличению. Правда, соотношение соответствующих показателей для пенсионеров уменьшилось с 8.4 в 2000 г. до 3.4 раза в 2003 г. (но в 1992 г. - 1.2 раза).

Заключение

Такая ситуация в России объясняется увеличивающейся неравномерностью роста доходов в отраслевом, региональном, возрастном и профессиональном должностном разрезе. Число очень богатых у нас увеличивается гораздо быстрее, чем число людей со средними и приемлемо высокими доходами. Это искажает фиксируемый статистикой уровень реальных доходов (в отношении большинства населения). Существенный разрыв в размерах оплаты труда и общих доходах населения России, их чрезвычайно низкий минимальный гарантированный уровень приводят к нелепым соотношениям между минимальной заработной платой, прожиточным минимумом и средними размерами доходов. Так, в 2003 г. минимальная оплата труда составляла 8% средней по стране (в 1990 г. - 23%, в 1998-2002 г. - 6%) и 23% стоимости прожиточного минимума (1990 г. - 37%). Базовая часть трудовой пенсии была равна 32% средней начисленной пенсии и превышала минимальную заработную плату на 7%. Минимальные социальные гарантии логически никак не сообразуются между собой и со средними размерами доходов - и так на протяжении всех лет реформ. Изменить положение можно лишь при наведении порядка в оплате труда и создании объективных и логичных пропорций между всеми параметрами доходов населения.

Мировая практика показывает, что такая корректировка вполне возможна. В европейских странах с развитой рыночной экономикой размер минимальной оплаты труда обычно устанавливается на уровне 35-40% средней по стране и выше прожиточного минимума на 10-15%. Исходя из этого, минимальная заработная плата у нас в 2003 г. должна была бы равняться примерно 2 тыс. руб., а ее действительная величина составила только 450 руб. В начале 2004 г. минимальная заработная плата была повышена до 600 руб., но это нисколько не повлияло на ее соотношение со средней по стране. С января 2005 г. она увеличилась до 720 руб., а с сентября поднимается до 800 руб. Но вряд ли это поможет уменьшить разрыв между фактической и гарантируемой оплатой труда. К тому же гарантированная оплата никак не сообразуется с прожиточным минимумом, превышающим ее более чем в четыре раза. Многие наши законодатели добиваются повышения минимальной оплаты труда до прожиточного минимума. При всей правомерности и важности такой постановки вопроса логичнее и правильнее все же подтягивать ее к среднему уровню оплаты труда, поскольку именно этот уровень характеризует основной вид доходов населения, а прожиточный минимум служит измерителем уровня бедности и основой социальной защиты определенных групп населения. Его соотношение с минимальной заработной платой вторично. Кроме того, состав потребительской корзины пересматривается лишь один раз в пять лет и основным фактором увеличения ее стоимости является инфляция, а не расширение состава и повышение мизерных норм потребления, заложенных в этот бюджет. Возникшая в ходе трансформации высокая дифференциация уровней доходов явилась одной из главных причин нарастания бедности. В 2002 г. 34% участников выборочного обследования потребительских ожиданий населения России оценили свое материальное положение как плохое. По сравнению с 2000 г. их число уменьшилось, но осталось слишком большим, чтобы можно было изменить положение за короткое время, обычно называемое в правительственных декларациях. Задачу сокращения числа лиц, имеющих доходы ниже прожиточного минимума, можно рассматривать лишь как начало борьбы с бедностью. Для решения проблемы в целом необходима общегосударственная долгосрочная программа, а ее пока нет. Более того, в 2001 г. тогдашний премьер М. Касьянов назвал разработку соответствующего документа нецелесообразным. Борьбу с бедностью необходимо начинать с разработки системы оплаты труда, адекватной рыночной экономике и стимулирующей работников к повышению производительности труда и более добросовестному выполнению своих обязанностей. Прежде всего это относится к работникам бюджетной сферы, особенно образования, здравоохранения, культуры, искусства, где трудятся около 20% всех занятых в российской экономике. Сейчас оплата труда в этих отраслях составляет 74-66% средней заработной платы во всей экономике и 56-63% - средней заработной платы в промышленности.

В политике оплаты труда главное внимание должно быть направлено не только на увеличение ее размеров, но и на сокращение децильного разрыва до приемлемого уровня (5-6 раз). Не соответствует необходимым требованиям и коэффициент замещения, который нуждается в повышении. В 2003 г. средняя пенсия составила всего 30% средней заработной платы (2002 г. - 34%), что практически сводит на нет усилия по улучшению материального положения пенсионеров. Положительную динамику показателей доходов населения в последние четыре года нельзя пока воспринимать слишком оптимистично, поскольку она отражает процесс восстановления уровня жизни, резко упавшего в первые годы реформ. В 2003 г. по сравнению с 1991 г. Реальные доходы населения составили 70%, реальная заработная плата - 75, реальная пенсия - 64% (объем ВВП - лишь 79% от 1991 гг.). Эти показатели заметно хуже, чем в странах ЦВЕ, где их положительная динамика началась раньше, а в некоторых из них дореформенный уровень уже превышен. Не соответствуют рыночным условиям и многие виды социальной поддержки, установленные задолго до начала реформ и применяемые до сих пор из-за нехватки ресурсов бюджета. В значительной мере это связано с уменьшением размеров фонда социального страхования, формируемого путем отчислений из фонда оплаты труда.

Программа борьбы с бедностью должна не только включать конкретные меры, способствующие поэтапному уменьшению числа жителей с доходами ниже бюджета прожиточного минимума, но и предусматривать повышение порога бедности путем дальнейшего наполнения этого бюджета товарами и услугами и постепенного перехода к верхней границе бедности - не физиологическому, а социальному минимуму. Правда, это снова приведет к увеличению числа бедных, но уже от более высокой ступени минимального потребления. Реальной борьба с бедностью может быть только в случае решения поставленной президентом В. Путиным задачи устойчивого роста ВВП России. В ближайшей перспективе темпы развития намечаются довольно скромными. В 2007 г. по сравнению с 2002 г. ВВП должен увеличиться на 40%, чуть больше должен быть прирост промышленной продукции (44%). Практически не изменятся масштабы общей безработицы. Нынешняя ситуация в основном сохранится и на внутреннем рынке, где доля отечественной продовольственной продукции во всем объеме продаж составит не более 66-68% и только к 2010 г. может повыситься до 70%. В целом необходимо усилить социальную ориентированность развития новой рыночной экономики России. Без этого даже при удвоении ВВП успешное движение к устранению бедности вряд ли возможно.

Список литературы

Научные издания:

Жеребин В.М. Уровень жизни населения: основные категории, характеристики, методы и оценки. - М., 2002. - 592 с.

Львов Д.С. Развитие экономики России и задачи экономической науки. - М., 2001. - 79 с.

Учебники и учебные пособия:

Войтов А.Г. Экономика. Общий курс. (Фундаментальная теория экономики): Учебник. - 9-е изд., перераб. и доп. - М., 2006. - с. 304-327.

Макконнелл К.Р. Экономикс: принципы, проблемы и политика. - М., 2003. - с. 765-787, 870-906.

Мэнкью Н. Грегори. Принципы экономикс. - Спб., 1999. - с. 426-445, 495-508.

Радаев В.В. Экономическая социология: курс лекций. - М., 2000. - с. 223-236, 307-342.

Самуэльсон П.А. Основания экономического анализа. Спб., 2002. - с. 205-256.

Самуэльсон П.А. Экономика, т. 1. - М., 1994. - с. 95-129.

Самуэльсон П.А. Экономика, т. 2. - М., 1994. - с. 356-377.

Экономическая теория (экономика) / Под ред. В.И. Видянина, Г.П. Журавлёвой. - М., 1999. - с. 349-358.

Экономическая теория / Под ред. А.И. Добрынина, Л.С. Тарасевича, 3-е изд. - Спб., 2004. - с. 446-460.

Периодические издания:

А.А. Френкель. Прогноз развития экономики России на 2005-2006 гг. // Вопросы статистики. - № 12, 2005. -с. 90-91.

В. Бобков. Дифференциация благосостояния // Экономист. - № 6, 2005. - с. 54-67.

В. Бобков. Уменьшение бедности: к разработке национальной программы // Человек и труд. - № 5, 2005. - с. 59-64.

В. Бобков. Уменьшение бедности: к разработке национальной программы // Человек и труд. - № 8, 2005. - с. 14-19

В. Шарин. Можно ли прекратить воспроизводство бедности? // Человек и труд. - № 7, 2005. - с. 25-27.

Л. Лучкина. Проблемы бедности в странах ЦВЕ и в России // Мировая экономика и международные отношения. - № 5, 2005. - с. 71-78.

М. Байгереев. Как выйти из порочного круга «экономики бедности»? // Человек и труд. - № 11,2003. - с. 54-59.