Двигатели, моторно-транспортные средства Луцкого

Размещено на http://www.allbest.ru/

[Введите текст]

ДАЛЬНЕВОСТОЧНЫЙ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ

ТЕХНИЧЕСКИЙ УНИВЕРСИТЕТ

КУРСОВАЯ РАБОТА

ПО ТЕМЕ: ДВИГАТЕЛИ, МОТОРНО-ТРАНСПОРТНЫЕ СРЕДСТВА ЛУЦКОГО

Г. Владивосток

2009

ВВЕДЕНИЕ

«Подобно движению мельчайших частиц, несущих энергию другим телам, транспорт является жизненно важным и связующим звеном между различными сферами человеческой деятельности». А. Эйнштейн

В качестве научного открытия мы вправе рассматривать автомобиль как продукт многовековой эволюции технической мысли всего человечества. Анализируя технические открытия 50?60-х гг. XIX столетия, мы можем предположить, что общенаучная база, фундамент изобретения автомобиля, к этому моменту была уже создана. Начался непосредственный процесс решения задачи, приведший к появлению собственно автомобиля, тех принципиальных элементов в конструкции и функционировании машины, которые сохранились до настоящего времени. Ключевой проблемой творчества изобретателей являлась главная составляющая автомобиля - двигатель…

Приверженность к двигателю говорит о врожденной основательности человека. Все великие отцы автомобилизма были конструкторами своих автомобилей в целом, до мельчайших порой деталей, но главное - сами творцы их сердец - двигателей.

На Всемирной выставке в Париже - а было это в 1898 году - фирма «Даймлер моторен гезельшафт» демонстрировала свои автомобили и среди них грузовик. Машина по тем временам представлялась чудом техники и поражала размерами. На фотографии, сохранившейся в архиве нынешней фирмы «Даймлер-Бенц», объектив запечатлел создателей этого грузовика.

Справа налево - сам Готлиб Даймлер, его коллега Вильгельм Майбах, за ним еще один инженер, имя которого в хрониках почему-то не сохранилось…

«Судьба русских изобретателей известна, - писал в 1901 году московский журнал «Циклист». - Дома они не находят себе дела, а за границей их встречают с распростертыми объятиями». В ряду таких отечественных изобретателей, невольно состоящих на иностранной службе, оказался и инженер Б.Г. Луцкий.

Цель моей работы - изложить историю двигателей и моторно-транспортных средств, созданных нашим гениальным соотечественником - пионером мирового двигателе-, автомобиле- и самолетостроения.

1. РОССИЙСКИЙ ИНЖЕНЕР-КОНСТРУКТОР БОРИС ГРИГОРЬЕВИЧ ЛУЦКОЙ (ЛУЦКИЙ)

Достоверных фактов о жизни Бориса Григорьевича Луцкого известно мало, многие сведения искажены, полны домыслов, не подтвержденных документально. Начнем хотя бы с того, что до сих пор нет ни одного портрета или фотографии, которые давали бы право уверенно утверждать, что изображенный на них человек - действительно Луцкий. Даже написание фамилии еще при жизни инженера было искажено - вместо «Луцкий» писали «Луцкой». Дело в том, что в автомобильные анналы этот выдающийся изобретатель вошел сразу под двумя фамилиями.

Одним из немногих биографических источников, заслуживающих доверия, является письмо, написанное самим инженером русскому военному атташе в Берлине князю П.Н. Енгалычеву. Конструктор предлагал российскому военному ведомству обратить внимание на изобретенные им автомобили и сообщал ряд сведений о себе.

Согласно этому документу, Борис Григорьевич Луцкий родился в 1865 году под городом Бердянском Таврической губернии. Учился в Константиновском реальном училище в Севастополе, которое успешно окончил в 1882 г. Наиболее преуспевших в науках учеников посылали за границу для продолжения образования. Борис Луцкий, несомненно, относился к их числу, поскольку о его командировании за границу хлопотал сам директор училища князь Урусов. Так юноша был направлен в Мюнхен. Поступив в технологический институт, он с головой погрузился в учебу и практическую инженерную деятельность. Предметом изучения стали двигатели внутреннего сгорания. Еще не закончив института, он выдвинулся в число самых перспективных разработчиков газовых моторов. Неудивительно, что одновременно с вручением инженерного диплома, Борис получил целый ряд приглашений от немецких компаний. Вот тогда-то перед молодым человеком и встала дилемма: вернуться на родину и попытаться найти себя там либо принять одно из предложений и остаться в Германии. Причем Борис Григорьевич наверняка понимал, что в России ему не удастся полностью реализовать свой потенциал. Тем не менее Луцкий решил вернуться для «отбытия воинской повинности», отложив окончательный выбор на потом. Отбыв «повинность», он все-таки решил уехать опять в Мюнхен, но на этот раз русский инженер прибыл в него с чертежами изобретенного им двигателя. В тоже время порывать связей с родиной тоже не захотел.

В Германии Луцкий получил место инженера на фирме «Ландес и Машиностроительная Компания». Вскоре появился его новый газовый двигатель, который в 1888 г. экспонировался на Мюнхенской выставке. Дебют оказался успешным - «машина заслужила внимание профессоров технологического института и предпринимателей». Там же на выставке фирма «Koebers-Eisenberg» приобрела патент на двигатель Луцкого. Из-за того, что действие «привилегии» распространялось только на Северную Германию, конструктору пришлось переехать в небольшой городок Гарбург. В конце 1890 г. Борис Григорьевич получил новое приглашение - на сей раз от одной из крупнейших машиностроительных фирм Германии - "Нюрнберг Машиненбау А.Г.". Сейчас эта фирма знаменита на весь мир и известна под аббревиатурой "МАН". Ему предлагалось место главного инженера этой фирмы. Одновременно компания купила патент на его газовый мотор, а действие патента стало распространяться на всю Германию. Какой настоящий инженер откажется от столь заманчивого предложения? И в скором времени Луцкий оказался в Нюрнберге, где и прошли следующие шесть лет его жизни. За это время им было налажено серийное производство двигателей внутреннего сгорания и разработано несколько новых экспериментальных моделей.

Затем Луцкий переезжает в Берлин, куда его пригласили крупнейшие представители немецкого капитала. Там Борис Григорьевич работает на группу фирм, одна из которых называется "Мариенфельде".

Год 1897-й стал определяющим в судьбе Бориса Григорьевича. Именно тогда, по его собственному признанию, он «получил от нюренбергских промышленников предложение заняться разработкой автомобилизма». Эта проблема уже давно интересовала инженера, поэтому он согласился переехать в Берлин, где в скором времени появилась новая фирма - «Gesellschaft fur Automobil-Wagenbau», на которой он и стал работать. Осенью того же года Луцкий вместе с Г. Даймлером, Р. Дизелем, Л. Лонером, Э. Румплером и Э. Ван дер Зипеном стал одним из основателей «Европейского автомобильного союза». Взявшись за разработку автомобилей, конструктор продвигался вперед поэтапно, создавая трициклы, легкие колясочки и, наконец, настоящие автомобили, включая тяжелые грузовики.

Впервые автомобили с маркой Loutzky появились на выставке в Берлине в 1899 г. Они были построены уже упомянутой фирмой «Gesellschaft fur Automobil-Wagenbau», причем Луцкий к тому времени уже стал ее директором. Из всех экспонатов наиболее интересными оказались три автомобиля моделей «А», «В» и «С». Модель «А» имела 1-цилиндровый двигатель и управлялась при помощи рычага. Автомобиль модели «В» был оснащен 2-цилиндровым мотором, наклонной рулевой колонкой с настоящим рулевым колесом. Публике, и особенно дамам, нравилось настоящее рулевое колесо, отделанное вкусно пахнущей кожей. Модель «С» предназначалась для доставки почтовых отправлений. Как и у двух предыдущих автомобилей, ее 2-цилиндровый двигатель располагался под сиденьем, а ящик для почты занимал всю переднюю часть. Почтовая машина имела особенность - ее мотор запускался прямо с места водителя при помощи специального рычага, что было по тем временам большой редкостью. Шоферу не приходилось долго крутить ручку, а потом запрыгивать в автомобиль на ходу.

Двигатель почтового автомобиля развивал мощность 5,5 л. с. при частоте вращения 1800 об/мин. Возможно, что у этого двигателя, имевшего литровую мощность 8,93 л. с./л, степень сжатия достигла 5 - 6. У большинства двигателей того времени она равнялась 3 - 3,5, а у фирмы "Де Дион-Бутон" не превышала 5,2. О ранее названной степени сжатия (5 - 6) говорил Луцкой в своем докладе, посвященном упомянутым автомобилям и опубликованном в журнале "Моторваген" № 5 за 1899 г.

Заинтересовал публику и четвертый экспонат, представленный Луцким, - моторный трицикл модели D с закрытой прицепной пассажирской коляской. Двигатель на нем стоял тот же, что и на автомобиле модели А, но помещался он не за задней осью (как у трициклов "Де Дион-Бутон"), а перед ней внутри колесной базы. Это улучшало распределение массы трицикла по осям колес и делало его более управляемым.

Нелишне отметить, что все перечисленные экспонаты Луцкого были широко отмечены в технической печати того времени, и статьи о них сопровождались фотографиями, а также чертежами двигателей. Несомненно, это сказывалось на работе других конструкторов. Например, с 1900 г. французская фирма "Бюше" стала строить для трициклов, а затем и мотоциклов двигатели с верхними клапанами, имевшими привод при помощи штанг и коромысел. Для внедрения верхнего распределительного вала еще не настало время.

Конструкции вызвали восхищение публики и положительные отклики специалистов. В автомобильных журналах того времени подробно разбирались эти идеи, там не раз публиковались и чертежи гоночной машины, которую Луцкий назвал "Феникс". Он гордился своими автомобилями и не скрывал собственных достижений. В конце концов слава о талантах Бориса Григорьевича докатилась и до германского правительства. Там подумали и решили поручить «этому русскому» организацию немецкой автомобильной экспозиции на Парижской выставке 1900 г. Надо сказать, что с этим делом Луцкий справился весьма успешно.

Работая над усовершенствованием автомобилей, Луцкий не преследовал коммерческого интереса, нередко отказываясь от весьма выгодных в финансовом плане предложений. Его занимала идея как таковая. Не имея собственного производственного предприятия, конструктор на протяжении всей жизни сотрудничал с различными фирмами. Одной из них была компания «Daimler», которая многим обязана русскому инженеру. Достаточно сказать, что Луцкий участвовал в разработке первых грузовых автомобилей этой фирмы.

Если верить журналам того времени, то вклад русского инженера в дело совершенствования бензиновых и спиртовых моторов был огромен. Вот что, например, написано в №5 за 1901 год популярного тогда журнала "Циклист": "Имя г. Луцкого стало пользоваться такой широкой популярностью, что германское правительство поручило ему устройство немецкого автомобильного отдела на последней парижской выставке, и в этом автомобильном отделе Германия щеголяла изобретениями русского..."

"Циклист", №18, 1901 г.: "Луцкой стоит во главе как моторного, так и автомобильного дела, разрабатывая свои идеи в этой области при помощи заводов "Даймлер" и "Мариенфельде".

2. АВТОМОБИЛЬ ЛУЦКОГО В АРМИИ

Современную армию невозможно представить себе без автомобиля. Военная служба самодвигателей началась в самом конце прошлого века. В 1898 году во Франции, а затем и в Германии испытывались "различные виды двигателей" - так в то время называли механические экипажи. Наиболее пригодным к службе был признан не бензиновый, а паровой автомобиль фирмы "Дион и Бутон". В том же году французский военный министр, убедившись в состоятельности нового транспорта, издал распоряжение, которое "приглашало корпусных командиров извещать резервистов - собственников автомобилей, что они могут отбывать сроки на службе Главного штаба вместе со своими автомобилями". Естественно, что указанные командиры не замедлили выполнить приказ министра, и уже на ближайших маневрах "экипажи эти находились в действии при главных квартирах, и результат был настолько удовлетворителен, что артиллерия купила 2 автомобиля. Один - фирмы "Панар-Левассор", другой - фирмы "Пежо". Впрочем, артиллеристам, несмотря на хорошие отзывы, было не совсем ясно, как эти машины использовать, а потому предписывалось: "...в мирное время они будут состоять в распоряжении артиллерийского управления с тем, чтобы оно могло решить окончательно, на что они пригодны". В конечном итоге выяснилось два наиболее подходящих варианта использования самодвигателей. Один - "для быстрой переброски высшего начальства чтобы посещать пункты, занятые войсками, находившимися под его командованием". Сюда же причислялась и переброска военных частей на длительные расстояния. Второй вариант - "для использования в перевозке тяжелых снарядов, главным образом по артиллерийскому ведомству". При этом отмечалось: "Военный транспорт, составленный из автомобилей, движется быстрее и точнее, чем транспорт, составленный по другим современным способам, стоит дешевле и требует меньшего числа прислуги, не говоря уже о том, что даст возможность большему количеству людей и лошадей принимать участие в боевых действиях".

Столь лестные отзывы специалистов открыли для автомобиля возможность сделать "военную карьеру". С этих пор военные эксперты присутствовали на всех без исключения выставках и конкурсах, устраивавшихся автомобильными фирмами, и придирчиво выбирали потенциальных "рекрутов".

Среди кандидатов, признанных годными к строевой, были машины "Панар-Левассор", "Пежо" с двигателями внутреннего сгорания и паровики "Дион и Бутон". Не обошли вниманием и трехколесные экипажи, но их планировали употреблять "для эстафетной службы", т. е. для связи в войсках.

За экспериментами своих будущих военных противников ревниво наблюдали немцы. В 1899 году на больших маневрах в распоряжение Военного ведомства было предоставлено несколько автомобилей. Это были 3 машины "Даймлер", среди которых "один легкий экипаж, повозка с 4-сильным двигателем и повозка с 6-сильным двигателем для перевозки тяжестей". Другая немецкая фирма - "Бенц и К °" тоже поставила свой экипаж. Строго говоря, это были не первые автомобили, на которые положили глаз военные. За год до этого самоходы уже пытались использовать для ...подвоза фуража кавалерийским частям. Главным препятствием к применению машин в армии командование сочло "невозможность везде получать нужный бензин".

Но, несмотря на это, опыты с самодвигателями продолжались. Вдохновителем их был отставной майор Мадлунг. Он организовал испытательную поездку четырех машин из Берлина в гористую местность Гарца. Там на высоте более километра над уровнем моря моторы прошли около 100 км за 6 часов. При этом грузовозы несли по 135 пудов войскового багажа. Участники пробега были представлены германскому императору. Прусское Военное ведомство, под эгидой которого проходили испытания, осталось очень довольно их результатом и даже выделило энную сумму денег на продолжение экспериментов. Правда, отобрать наиболее пригодные к военной службе машины до конца 1899 года германское командование так и не смогло.

Третьей в Европе державой, всерьез помышлявшей об использовании автомобиля в армии, была Россия. Чтобы выяснить, насколько зарубежные коллеги опередили его на этой стезе, Военное министерство приказало своим военным агентам собрать все необходимые сведения по этой части. Распоряжение было разослано в 1899 году и могло быть выполнено без особого труда, так как пресса того времени широко освещала проблему. Во всяком случае, помощник военного агента в Париже штаб-ротмистр А. Орлов составил пространный доклад своему начальству в Петербурге обо всем, что касалось применения машин во французской армии. Не отстали и его берлинские коллеги, тоже приславшие соответствующий рапорт. Из этих-то рапортов петербургские генералы и узнали всю вышеизложенную историю, касающуюся опытов с самодвигателями во Франции и Германии. На их же основе была составлена докладная записка по Главному штабу от 11 января 1900 года. В ней отмечались выгоды использования механического транспорта, особенно в западных районах страны, более богатых шоссейными дорогами, чем остальная ее территория. Отмечалась и необходимость начать опыты с самодвигателями и приурочить первые шаги в этом направлении к большим Курским маневрам 1900 года, на которых должен был присутствовать сам царь.

Далее были предложены следующие меры:

1) Войти в сношение с французскими фирмами о доставлении для испытаний одного парового и одного керосинового двигателей, предназначенных для перевозки тяжестей, с уплатою Военным ведомством стоимости их провоза.

2) Просить Министерство финансов о разрешении беспошлинного ввоза двух двигателей.

3) Испросить у Военного совета разрешение для расхода сумм запасного кредита на эту покупку".

Когда необходимые формальности были улажены, князь А. Орлов, который был неплохим автомобилистом, получил распоряжение заказать автомобили во Франции. Но все фирмы были настолько загружены заказами, что никто не брался поставить моторы ко времени начала маневров. Тогда он пошел на маленькую хитрость и, используя личные связи с владельцами фирм, добился-таки согласия на поставку машин. Однако, чувствуя благоприятную возможность "содрать лишнего", фирма "Панар-Левассор", на паровике и бензиновом автомобиле которой остановился выбор князя, запросила только за паромобиль 22 тыс. франков. Министерство же оценивало подобную услугу в гораздо меньшую сумму. Договориться так и не удалось. Решение, принятое по этому вопросу, в конечном счете гласило: "Первоначальное намерение… изменить и от опытов отказаться". И отказались, но ненадолго. Вскоре эта история получила продолжение.

Первые неудачи не остановили русских военных. Год они крепились, с завистью наблюдая за иностранцами, но зимой 1902 года начали новую кампанию по покупке механических экипажей за границей.

Поначалу, используя выводы своих зарубежных коллег, решили попробовать паромобили, а вернее - автопоезда, состоящие из паровика и прицепных платформ. В то время такие машины назывались рутьерами. Заказали фирме "Джон Фоулер и К °" в Лондоне пару рутьеров. Денег на покупку не было, и потому для получения кредита пришлось обратиться непосредственно к царю. Ему идея понравилась, и искомые 33600 рублей были наконец выделены. Но дело все-таки опять не сладилось. Главный штаб вовремя понял, что "этого рода самоходы могут следовать только по первоклассным шоссейным дорогам с весьма прочным покрытием и мостами". К сожалению, таких дорог в России было немного, а значит, и покупать тяжеленные рутьеры было бы только бессмысленной тратой средств.

И все-таки счастье не совсем отвернулось от Военного ведомства. Один из помощников начальника Главного штаба - генерал-лейтенант Уссаковский вспомнил о том, что "практика выработала самодвигатели более легкого веса, везущие груз сами по себе", а не на прицепных повозках. Такими экипажами были, конечно же, автомобили. В своей докладной по Главному штабу от 13 марта 1902 года он доказывает целесообразность использования именно этого вида транспорта и говорит: "Разного рода легкие самодвигатели уже широко применяются на маневрах в иностранных армиях". Идея испытать их в России была прямым следствием его докладной. Военный министр одобрил предложение Уссаковского. Было испрошено "высочайшее соизволение", которое и последовало 18 марта того же года. Мечта об опытах с автомобилями на ближайших маневрах стала более реальной. Вот только где их взять? Вопрос далеко не праздный, ведь уже имелся печальный опыт "сотрудничества" с иностранцами. На этот раз решили обратиться к отечественным фирмам и не ошиблись. "Акционерное общество постройки и эксплуатации экипажей и автомобилей Фрезе и К °", с которым Главный штаб заключил контракт, поставило свои самоходы точно в срок. Специальная комиссия по приемке и испытанию машин была назначена на 26 июля 1902 года. В 15 часов 30 минут в назначенный день члены комиссии собрались на Дворцовой площади, где к тому времени уже выстроились машины. Это были автомобили, построенные по образцу известной тогда фирмы "Дион и Бутон", которые выпускались на заводе Фрезе частично из собственных, а частично из привозных деталей. Всего было 8 самодвигателей. Из них - 4 грузовые повозки с бензиновым двигателем в 8 л. с, поднимающие до 50 пудов груза и развивающие скорость до 12 верст в час. Каждая обошлась казне в 2,5 тыс. рублей. Легковые же машины были двух типов - две трехместные по 6 л. с. и две четырехместные по 8 л. с. Первые передвигались со скоростью до 30, вторые - до 35 верст в час.

Устроенные в тот день испытания, проходившие, по заявлению самой комиссии, "при самых неблагоприятных условиях, во время дождя и самой грязной дороги", показали, что "автомобили построены прекрасно, во всем согласно контракту". От каких-либо далекоидущих выводов комиссия воздержалась: "Относительно же пригодности самодвигателей для работы по грунтовым дорогам при всякой погоде комиссия затрудняется дать окончательное заключение". Правда, восьмисильные автомобили показались чрезмерно грузными, но зато шестисильные и грузовики нареканий не вызвали и "в большей мере удовлетворяли своему назначению". В общем, все должно было решиться на маневрах, где самодвигатели ожидали еще более серьезные испытания и более пристрастные судьи. Предстояли Курские маневры.

Но вернемся к Луцкому.

Решив окончательно связать свою жизнь с Германией, Борис Григорьевич тем не менее хотел быть полезным и своему отечеству. Считая автомобиль транспортом будущего, он полагал для себя делом чести начать его распространение и в России. Хорошо зная российские порядки, Луцкий прекрасно понимал, что эту проблему можно решить только «сверху». Неформального выхода на российские правительственные круги у инженера не было, поэтому он решил идти официальным путем. В 1900 г. Борис Григорьевич обратился с письмом (тем самым, которое потом отыскалось в военном архиве) к русскому военному агенту в Берлине. В нем он предложил России свои услуги и проект нового автомобиля, оснащенного орудиями. Согласно описанию самого конструктора, это был «четырехколесный самокат весом в 400 килограмм для передвижения скорострельного орудия, 500 патронов и трех человек». Этот «пулеметный» автомобиль развивал скорость до 45-55 верст в час. Вот выдержка, где Луцкий объясняет причины, побудившие его обратиться к русскому правительству: «Желая посильно быть полезным своему отечеству, я позволю себе сделать Вашему сиятельству некоторое сообщение о моих последних изобретениях по применению автомобиля для передвижения скорострельных орудий... В последнее время я сосредоточил свою деятельность на изыскании средств к применению автомобилизма к военному делу. Придя в этом вопросе к значительным результатам, я считаю, как русский подданный, своей священною обязанностью сообщить о таковых Вашему сиятельству...»

К письму Луцкого было приложено несколько чертежей. Сам экипаж представлял собой квадрицикл с проволочными колесами, расположенным спереди орудием и двигателем, помещенным внутри колесной базы. Чтобы сделать квадрицикл приземистым, единственный цилиндр двигателя был расположен горизонтально. Система охлаждения двигателя была аналогична примененной на почтовом автомобиле модели «С», кроме наличия змеевика. Камера сгорания была компактной формы, но клапаны и их привод сделаны по-другому.

Хотя ряд деталей на чертеже отсутствует, по расположению близко друг от друга кулачков распределительного вала можно понять, что клапаны не могут находиться рядом. Скорее всего, они расположены под углом друг к другу и приводятся в действие через рокеры (коромысла).

На одном из вариантов стационарного двигателя Луцкого был применен короткий распределительный вал, помещавшийся над головкой цилиндра, и клапаны, расположенные под углом 45° друг к другу. По мнению историков, такой двигатель мог быть построен не позже 1896 г., поскольку весной 1897 г. его конструктор Луцкой покинул нюрнбергскую фирму. При этом отмечается, что верхний распределительный вал и ранее применялся на паровых машинах, а в 1896 г. был установлен на одном из двигателей Р. Дизеля. К этому можно было бы еще добавить, что на американском двухтактном двигателе Дж. Брейтона 1892 г. уже использовался верхний распределительный вал.

Заслуга Луцкого состоит в том, что он последовательно реализовывал идею конструкции компактной камеры сгорания и верхнего распределительного вала, которые, как мы увидим, будут применены к другим его двигателям. Что же касается автомобиля Луцкого со скорострельным орудием, то его данные ограничиваются указанием мощности двигателя (6 - 8 л. с.) и максимальной скорости (55 км/ч).

Разумеется, Луцкий прекрасно сознавал, что в Германии его изобретение будет реализовано скорее, нежели в России, но поскольку дело касалось обороноспособности государства, он предложил свои услуги именно русскому военному министерству и был готов приехать в Петербург для проведения переговоров.

Петербургский журнал «Искра» №13 за 1901 год писал: «В «Правительственном вестнике» напечатано, что 30 апреля 1900 года имел счастье представлять Его Величеству Николаю II инженер-изобретатель Б. Г. Луцкой, причем демонстрировал построенную им моторную повозку для Морского ведомства. Настоящий мотор представляет одно из самых интересных в последнее время русских изобретений, которое будет играть со временем крупную роль в Военном ведомстве».

5 июля 1900 г. генерал-майор Фабрициус осмотрел два экземпляра "пулеметных" автомобилей Луцкого, а 15 октября того же г. в Берлине - грузовой автомобиль грузоподъемностью в 300 пудов, заказанный Морским ведомством. 3 декабря 1900 г. состоялось заседание Артиллерийского комитета, посвященное этим автомобилям. Было отмечено, что в 1899 г. с подобным предложением уже обращался некий Двиницкий. Можно добавить, что западные историки автомобиля утверждают, что в том же 1899 г. аналогичный автомобиль был построен Ф. Симмсом (сооснователем в 1898 г. завода "Мариенфельде").

Вопрос о связи Луцкого с Двиницким и Симмсом остается открытым. Что же касается вопроса о возможном заказе "пулеметных" автомобилей русским военным ведомством, то Артиллерийским комитетом было также отмечено, что "разъяснению этого вопроса, между прочим, могут содействовать опыты, предпринимаемые Морским ведомством, уже заказавшим автомобиль системы Луцкого, назначаемый для перевозки до 300 пуд. грузов".

Из-за того, что на эксперименты с новым автомобилем уходили практически все зарабатываемые им деньги, инженер был вынужден просить у русского правительства на продолжение работ субсидию в 4 тыс. рублей. Скорее всего, именно поэтому предложение Луцкого осталось без положительного ответа. А грузовик для Морского ведомства был доставлен в Санкт-Петербург и использовался для доставки грузов из Колпина в Петербург и обратно. Автомобильная транспортировка оказалась в пять с лишним раз дешевле, чем применение гужевого транспорта. Вскоре были приобретены еще два автомобиля, построенных компанией «Daimler» по проекту Луцкого. Все они прибыли на Ижорский завод под Санкт-Петербургом в марте 1901 г.

Не теряя надежды оснастить автомобилями русскую армию, Борис Григорьевич предложил попробовать свои машины на ежегодных военных маневрах. Военное ведомство дало согласие, и летом 1902 г. на маневрах под Курском дебют наконец состоялся. Любопытно, что Луцкий не только «взялся доставить автомобили в штаб Южной армии, но и содержать их во все время маневров на собственный счет без всяких расходов от казны». И вот 28 августа на маневрах появились две новых машины: грузовик на 150 пудов с двигателем 16 л.с. и 4-местный легковой автомобиль, предназначавшийся «для штабной службы» с двигателем 8 л.с.

Таким образом, в Курских маневрах 1902 года участвовало в общей сложности 10 автомобилей. Машины обеих фирм показали себя с самой лучшей стороны. Решить, какие из них лучше, было сложно, но, судя по всему, самоходы Фрезе понравились больше, хотя у них и обнаружились конструктивные недоработки. Дело, скорее всего, было в том, что машинам приходилось работать на грунтовых дорогах, которые просто не выдерживали тяжелых повозок. Вот почему пятидесятипудовая нагрузка была признана оптимальной и Главный штаб остановился на грузовозах Фрезе.

Выводы военных специалистов были весьма оптимистичны: "Произведенные опыты с самодвигателями в период Курских маневров, несмотря на их непродолжительность, установили, что пассажирские самодвигатели в полевой службе приносят громадную пользу". Дебют оказался успешным, а посему решено было "...опыты продолжать при штабах Московского и Киевского округов, для чего предоставить в их распоряжение самодвигатели, участвовавшие в маневрах, а кроме того, производить опыты при Главном штабе в С.-Петербурге и его окрестностях, для чего приобрести на средства из запасного кредита еще 4 самохода, а равно приобрести бывший на испытаниях самодвигатель Даймлера-Луцкого, каковой передать в распоряжение штаба Киевского округа". Таким образом, легковой автомобиль Луцкого начал свою карьеру в армии.

Эти первые шаги по "военной стезе" стоили казне 24 тыс. рублей. Но дороговизна не остановила заинтересованных лиц, и испытания продолжались. Центром их стал Главный штаб в Петербурге, так как здесь были условия не только для наиболее разносторонних испытаний новинки, но и для получения консультаций ведущих деятелей науки по любому связанному с автомобилями вопросу. Для дальнейшей работы в короткий срок Главный штаб наметил приобрести еще 4 самодвигателя. Мощность двух из них была 6--8 л. с, а двух других -- 12--16 л. с. На приобретение этих машин испрашивалось около 21 тыс. рублей. Но денег постоянно не хватало. Это в значительной степени тормозило процесс автомобилизации армии. Поэтому еще долгое время автомобиль был экзотикой в столицах и невидалью в периферийных гарнизонах. Начало, однако, было положено, а технический прогресс остановить, как известно, нельзя. Армия постепенно становилась на колеса.

Луцкий принимал участие в создании не только автомобильных двигателей, но и мощных стационарных моторов, один из которых размещался на заводе в Мариенфельде и имел мощность 1200 л.с. Если вспомнить, что в начале XX века «автомобилями» называли не только сухопутные экипажи, но и дирижабли, моторные лодки, аэропланы и все другие транспортные средства, способные двигаться самостоятельно, то вряд ли стоит удивляться, что моторы Луцкого работали также на воде и в воздухе.

Шестицилиндровый двигатель Луцкого был поставлен на первую легендарную русскую подводную лодку «Дельфин». Ее по железной дороге отправили на Русский Восток в Приморье, где она принимала участие в боях с японцами. После войны вернули в Архангельск и она вошла в состав Северного флота, первого флота, основанного Петром Великим.

При непосредственном участии Луцкого в 1907 г. для русского миноносца «Видный» был построен «величайший в мире двигатель внутреннего сгорания мощностью в 6 тыс. л.с.». Продолжая работать на Daimler, Луцкий в 1908 г. занимался и разработкой авиационных моторов. И эта сторона деятельности инженера не прошла мимо России. Пытаясь заинтересовать русское правительство своими самолетами, он в 1910 г. в присутствии русских военных, дипломатических и правительственных представителей устроил испытания одной из трех своих моделей.

Одновременно им созданы самые мощные в мире судовые двигатели - до 6000 л.с., строятся два самолета его конструкции - самый большой в мире с двумя моторами по 60 л.с. и самый быстрый в мире, на котором в 1912 году немецкий летчик Х.Хирт установил рекорд скорости - 160 км/час. А еще мотоциклы, трициклы, квадрициклы и двигатели к ним!

В 1913 г. в статье о работах Луцкого, опубликованной в русском журнале «Мотор», отмечалось, что еще в 1904 г. он сконструировал быстроходную моторную лодку «Лукерья». Скорость судна превышала 10 узлов (18,52 км/ч).

3. ПРОМЫШЛЕННОЕ ПРОИЗВОДСТВО АВТОМОБИЛЕЙ ЛУЦКОГО В РОССИИ

Русские промышленники весьма осторожно отнеслись к созданию собственного производства автомобилей. Прежде всего ни одно крупное предприятие не хотело рисковать: неопределенным был спрос на новое транспортное средство, отсутствовали необходимые для его выпуска отечественные материалы и полуфабрикаты и, самое главное, не существовало своих конструкций и специалистов. Заводы "Фрезе и К°", "Россия", "Дукс", "Интернациональ" использовали импортные двигатели и трансмиссии.

Наиболее подходили для выпуска автомобилей крупные промышленные портовые города: С.-Петербург, Рига, Одесса. Первый из них, как столица страны, располагал развитым машиностроением, опытными кадрами и мог рассчитывать на участие в автомобильном производстве кроме одного головного завода и других предприятий: резинотехнических, металлургических, электротехнических.

Одним из таких технических хорошо оснащенных предприятий слыл Петербургский машиностроительный, чугунолитейный и котельный завод Г. А. Лесснера. Его производственный профиль был исключительно широк: типографские машины, прессы, насосы, паровые машины, и котлы, двигатели внутреннего сгорания и даже такие, весьма сложные по тем временам изделия, как торпеды для военно-морского флота.

Основанный в 1853 г., он постоянно расширялся и к 1902 г. занимал две обширные промышленные площадки: "Старый Лесснер" и "Новый Лесснер". И как раз на новом заводе (ныне завод имени Карла Маркса) наряду с паровыми поршневыми машинами и началось автомобильное производство.

Как уже было сказано, с апреля 1901 г. два грузовика "Даймлер" конструкции Б. Луцкого стали обслуживать Ижорский завод. У него, как и у завода "Лесснер", был общий заказчик - военно-морское ведомство.

Руководители завода "Лесснер", зная уже, что для строящихся русских подводных лодок Луцкой сконструировал двигатели внутреннего сгорания, решили заключить с ним и фирмой "Даймлер" договор об изготовлении у себя по ее лицензии лодочных и судовых двигателей внутреннего сгорания, а также автомобилей. Договор был подписан в конце 1901 г. В соответствии с ним "Лесснер" брался за выпуск автомобилей, но не марки "Мерседес", которые тогда выпускал завод "Даймлер" в Каништадте, а сравнительно малоизвестных моделей, которые изготовлял даймлеровский филиал в Мариенфельде, пригороде Берлина. Там Луцкой был одним из директоров, и именно его конструкции составляли основу производственной программы филиала.

"Лесснер" пригласил Бориса Григорьевича быть по совместительству инженером-консультантом завода и в соответствии с параграфом девятым договора 1901 г. "с каждой стороны мотора у автомобиля, построенного обществом "Лесснер", должна быть фирменная табличка, на которой стояли бы слова "Луцкой-Даймлер" и порядковый номер".

Итак, общество "Лесснер", на двух заводах которого работало около 1000 человек, приступило к выпуску автомобилей конструкции Б. Г. Луцкого. Первый из них - пожарный - с мотором мощностью 12-15 л. с. был готов в июле 1904 г. Однако надежды на поставки русской армии грузовиков не реализовались, хотя в 1902 г. "Лесснер" демонстрировал машины Луцкого на маневрах. Без казенных заказов производство развиваться не могло. И вот, когда дальнейшее развитие автомобильного производства стояло под вопросом, поступил заказ от столичного почтамта. Там сгорели 12 легких фургонов для перевозки почты, поставленные в свое время фабрикой "Фрезе и К°". Им на замену требовались машины более современные, рассчитанные на доставку 350-400 кг корреспонденции и газет. Заказ был принят, и сборку первого автомобиля закончили в марте 1905 г.

Масштабы выпуска автомобилей (партия из 14 штук в год) на "Лесснере" сегодня нам представляются мизерными. Однако многие известные тогда фирмы не могли похвастать очень крупными объемами производства. В том же 1905 г. завод "Нессельсдорфер ваген-фабрик" (ныне "Татра") построил 15 машин, а годом раньше "Бьюик" и "Хорьх" выпустили соответственно 37 и 18 автомобилей. Это неудивительно. Автомобиль в начале XX в. был еще дорог, и каждая фирма радовалась любой заказанной партии машин.

Почтовая модель оснащалась двухцилиндровым двигателем рабочим объемом 1528 см и мощностью 8-10 л. с. при 1000 об/мин. Конструкция его являлась довольно совершенной. Так, и впускной и выпускной клапаны имели привод от распределительных валов, хотя тогда еще сохранялись на производстве модели с впускными клапанами, действовавшими от разрежения в цилиндре. Охлаждение было водяным с циркуляцией не от разности температур (термосифонный принцип), а от напора, создаваемого насосом. Для дополнительной (ко встречному потоку) тяги воздуха через радиатор спицам маховика была придана форма вентиляторных лопастей. Однако в эффективности их действия можно сомневаться. Воздух скорее всего засасывался этим вентилятором через лувры в боковинах капота (по семь в каждой), чем через соты радиатора, имевшие несравненно большее сопротивление.

Масло поступало по каналам к подшипникам и другим ответственным элементам двигателя под давлением. Резервуар с запасом смазки находился у правого лонжерона рамы.

Для зажигания смеси служило магнето "Бош". Карбюратор с горизонтальным поршневым золотником - конструкции "Даймлер". Бак с бензином находился сзади, а топливо подавалось к карбюратору под давлением, которое создавали в баке отводимые туда отработавшие газы.

В средней части рамы, отштампованной из никелевой стали, крепилась трехступенчатая коробка передач, все шестерни которой вращались на шарикоподшипниках. Коробка объединяла и коническую главную передачу, и дифференциал. Вращение к задним ведущим колесам от этого объединенного узла трансмиссии передавали цепи.

Конструкция подвешенных на продольных полуэллиптических рессорах колес с 12 деревянными спицами каждое была традиционна. Колеса уже вращались на шарикоподшипниках, но целый ряд фирм еще предпочитал более дешевые бронзовые втулки. В те годы на всех легковых машинах "Мерседес" балка передней оси была трубчатой, "Лесснер" делал ее кованой, квадратного сечения.

Рулевое колесо с пятью спицами и рулевая колонка располагались справа - так делали почти все заводы. Собственно рулевой механизм работал по схеме "червяк и гайка".

Данных о габарите почтового "Лесснера" не сохранилось, но анализ имеющихся фотографий дает основание считать, что его колесная база равна 2200 мм, длина - около 3400 мм, а расстояние от поверхности дороги до пола кузова - 820 мм (большая величина, объясняемая наличием прямых лонжеронов рамы и высоких колес диаметром 880 мм). Масса машины в снаряженном состоянии - около 1200 кг. Наибольшая скорость - 30 км/ч.

Почтовый автомобиль, грузовик, легковой автомобиль с двигателем мощностью 32 л. с., его шасси, а также легковой автомобиль с шестицилиндровым двигателем "Лесснер" демонстрировал на I Международной автомобильной выставке 1907 г. в С.-Петербурге. Примечательно, что на стенде "Лесснера" наряду с почтовой машиной экспонировалась и ее трансмиссия. За два года она прошла на автомобиле "Лесснер" почти 35 тыс. км и находилась в безупречном состоянии.

Кузова для представленных там легковых машин изготовила известная в столице экипажная фабрика "Иван Брейтигам".

На этой выставке петербургский завод получил большую золотую медаль "за установление автомобильного производства в России". Журнал "Автомобиль" (№ 4. С. 2032) писал в 1908 г., что "в России единственным заводом, строящим автомобили современного типа, является завод Г. А. Лесснер... К чести этого завода следует приписать то обстоятельство, что он в действительности строит свои машины, а не собирает лишь их из заграничных частей".

С 1906 по 1909 г. типаж автомобилей "Лесснер" был очень пестрым: легковые модели с двигателями мощностью 12, 22, 32 и 90 л. с., грузовики и фургоны грузоподъемностью 1,2 и 2 т, автобусы, пожарные автомобили - в общей сложности 13 разновидностей.

В рекламе, которую "Лесснер" регулярно помещал на обложке журнала "Автомобиль", завод подчеркивал: "автомобили собственного производства", "своей постройки", хотя одновременно он вел продажу машин немецкой фирмы "Даймлер", лицензиатом которой являлся.

Начав с легковых моделей, имевших двухцилиндровый двигатель мощностью 1 2 л. с. (1906-1907 гг.), завод освоил и машины с четырехцилиндровыми двигателями мощностью 22л. с. (1906-1908 гг.) и 32 л. с. (1907-1909 гг.).

Обратимся к последней модели. Штампованная рама, зависимая подвеска колес на продольных полуэллиптических рессорах, сотовый радиатор, двигатель с несъемными головками цилиндров, ни жне к лапа иное газораспределение с кулачковыми валами, находящимися по обе стороны двигателя, червячный рулевой механизм, расположенная отдельно от двигателя коробка передач, цепная передача к ведущим колесам. По конструкции "Лесснер" не отличался от большинства других моделей.

Но его двигатель (4559 см3, 32 л. с. при 1200 об/мин) имел четыре отдельных цилиндра. И хотя благодаря такому решению масса и длина мотора возрастали, упрощалось производство и ремонт цилиндров. Их довольно сложные отливки (отъемные головки цилиндров еще не применялись) имели много брака, а отдельные цилиндры удешевляли производство. Свобода по длине, вытекающая из раздельной установки цилиндров, позволила Луцкому сделать коленчатый вал пятиопорным, что повышало долговечность.

Модель с 32-сильным двигателем сохранила маховик-вентилятор, но его действие уже дополнял общепринятый вентилятор между радиатором и двигателем. Карбюратор, впускная труба и водяной насос размещались на правой стороне двигателя. Они чаще требовали внимания от водителя, и ремонт или регулировку их можно было производить стоя на обочине, а не на проезжей части дороги.

В годы, когда конусное сцепление доминировало на большинстве легковых и грузовых моделей, у легковых "Лесснеров" уже применялось очень компактное многодисковое сцепление, встроенное в ступицу маховика. Немалый интерес представляла коробка передач (четырехступенчатая на моделях 22 л. с. и 32 л. с. и трехступенчатая на модели 1 2 л. с.). Б.Г. Луцкий, стремясь обойти патент Л. Рено на коробку передач с прямой высшей передачей, нашел свое интересное решение. Он предложил вместо трехвальной схемы, широко распространенной и поныне, двухвальную с валами, лежащими в горизонтальной плоскости.

Ведомый вал заканчивался конической шестерней, связанной с дифференциалом и полуосями. Наборами шестерен на обоих валах обеспечивались три передачи. Ведущий вал коробки тоже заканчивался конической шестерней, которая передала крутящий момент на дифференциал и полуоси, но только на высшей передаче, являвшейся таким образом прямой. Ведомые конические шестерни стыковались своими нерабочими торцами и образовывали коробку дифференциала. Необычное, хотя технологически несколько усложненное решение.

У всех легковых "Лесснеров" передача к ведущим колесам была цепной, и оси ведущих цепных звездочек проходили под лонжеронами рамы. Сами же лонжероны были прямыми, без выгибов над задней осью или перегиба в зоне передних колес. Лишь в передней части высота лонжерона, имевшего швеллерное сечение, уменьшалась. Избранная конструкция являлась весьма выгодной применительно к технологическим возможностям завода. Однако она привела к большой высоте машины - около 2000 мм с поднятым тентом. "Лесснер" с 32-сильным мотором выпускался с колесной базой 3000 и 3480 мм и развивал скорость около 65 км/ч.

Резко отличалась по конструкции от названной модели машина (1907-1908 гг.) с шестицилиндровым 90-сильным двигателем. Его цилиндры были отлиты в трех блоках. Зажигание осуществлялось от двух магнето. Длинное (колесная база около 3800 мм) и низкое шасси предназначалось для двух-, четырехместных спортивных кузовов. Возможно, что несколько экземпляров автомобилей этой модели не были построены целиком в С.-Петербурге, а собраны из деталей, поставленных фирмой "Даймлер".

Строил "Лесснер" и грузовики, преимущественно двух моделей: грузоподъемностью 1,2 и 2 т. Обе оснащались двухцилиндровыми двигателями. Первая имела цепную передачу и трехступенчатую коробку передач. У второй была четырехступенчатая коробка передач, а вращение к ведущим колесам передавалось шестернями. На обеих - стальные литые колеса со сплошными резиновыми шинами.

Заводу удалось к 1909 г., то есть за четыре года автомобильного производства, поставить различным организациям около трех десятков грузовиков. Он изготовил в 1908 г. министерству внутренних дел специальный фургон для перевозки арестантов (6-8 человек). Его шасси - от грузовика малой модели с двухцилиндровым мотором мощностью 10-12 л. с., скорость 25 км/ч.

"Лесснер" настойчиво искал заказчиков. Не сумев продать военному министерству обычные легковые машины, он предложил летом 1909 г. шестиместный открытый автомобиль с четырьмя ведущими и управляемыми колесами и громадным дорожным просветом (320 мм). Крутящий момент от полуосей, располагавшихся параллельно балке каждого ведущего моста, передавался двумя парами конических шестерен через пустотелый поворотный шкворень. Колеса были собраны из двух стальных штампованных дисков конусной формы и оснащены пневматическими шинами размером 930 х 135 мм.

Снабженный 45-сильным двигателем и четырехступенчатой коробкой передач, полноприводный "Лесснер" оказался довольно тяжелым- 2700 кг. Краткие испытания пробегом на 1600 верст по грунтовым дорогам и движение по глубокому песку в течение часа со скоростью 8 верст в час показали его высокую проходимость. Но и эта конструкция не вызвала интереса у военных.

Все попытки оказывались безуспешными. Даже специальный легковой автомобиль, изготовленный в 1906 г. лично для С. Ю. Витте, председателя Совета министров царской России, не дал желаемого эффекта. В конце концов, не найдя заказчиков, "Лесснер" в июле 1909 г. расторг договор с "Даймлером". Его интересы в России стала представлять кузовная фирма "Брейтигам", а "Лесснер", оставив автомобили, обратился к более выгодным поставкам торпед и оборудования для военных кораблей.

За неполные шесть лет "Лесснер", у которого выпуском автомобилей занималось около 250 человек, изготовил и продал около сотни машин.

4. РОССИЙСКИЙ СОАВТОР «МЕРСЕДЕСА»

луцкий автомобиль производство двигатель

В российском военно-морском архиве сохранилось много чертежей двигателей, подписанных самим Луцким. Один из них, автомобильный, не раз публиковался печатью того времени под названием "Феникс". Другой, 4-х цилиндровый, отличается от предшественников новшеством - единый моноблок с общей водяной рубашкой - датирован 1900 годом: два года спустя двигатели той же схемы появились на подводных лодках французской фирмы "Астер", на автомобилях фирм "Рено", "Клеман", "Шаррон". Тем же годом датирован и третий чертеж 6-ти цилиндрового двигателя с оригинальным решением - два блока по три цилиндра в каждом: приличное время спустя такой двигатель появляется на английских "Ролле-Ройсах" и "Модслеях".

После постройки Луцким судового двигателя с "верхним" распредвалом, на такой же перешли автофирмы "Бугатти", "Уэлч", "Кудель".

В 1901 году в Англии два автомобиля под названием "Милнс-Даймлер" снискали все золотые медали, выиграли все испытания и завоевали все симпатии публики - пресса того времени представила их как британские изделия, на что "Мариенфельде" ответила в №1 журнала "Моторваген" за 1902-год: "Эти машины не были построены в Англии и их название автомобилями "Даймлер" неверно". Они были построены на заводе в Мариенфельде по принципу "Даймлеров", но являются самостоятельными мариенфельдовскими разработками - а мозгом "Мариенфельда" тогда был Б. Луцкий.

И вот здесь мы подходим вплотную к неразгаданной и поныне загадке суперавтомобиля "Мерседес", с триумфа которого в 1901 году на гонках в Ницце кончилась самодвижущаяся эра и началась автомобильная.

Да, во всех учебниках стоит одно имя - Даймлер. Однако Даймлер хотя и был великолепным конструктором, но являлся еще и хозяином, на которого работали другие, не менее блестящие умы - какова в легендарном "Мерседесе" доля каждого?

Поль Мейан в "Моторвагене" от 15.05.1901 г. утверждает, что автомобиль был сконструирован В.Майбахом (на снимке между Луцким и Даймлером - см. Введение). Затем в битву за приоритет вступают французы. Их доказательства - от: "Мерседес" слишком элегантен, чтобы быть немецким", до исследования Ч.Бишопа в книге "Франция и автомобиль", 1971 г., где называются две фамилии: Леметр, фирменный гонщик "Пежо", и барон Анри де Ротшильд. Убедительны ли эти доказательства? В первом случае весьма эфемерны - мол, Леметр пропустил гонки 1900 года, а в следующем году выступил в Ницце на "Мерседесе" - вроде бы как он был занят его созданием. Во втором случае с Ротшильдом, тоже участвовавшим в гонке на "Мерседесе", автор ссылается на Р.Уоллеса, который писал: "Ясно, что многочисленные усовершенствования обязаны своим происхождением предложениям, сделанным бароном Анри. Автомобили полны французскими идеями, и являются, естественно, разработанными французами" - то есть доказательств вообще никаких.

Мелькают вокруг "Мерседеса" и другие имена, но нигде вы не найдете имя Луцкого - восполним этот пробел. И начнем с тех новшеств, которыми, по утверждению прессы, "Мерседес" был просто начинен, как арбуз семечками.

"Штампованная стальная рама" - впервые в мире была установлена на грузовиках и автобусах завода в Мариенфельде. "Зажигание от магнето "на отрыв" - применено ранее на мариенфельдовских грузовиках. "Т-образная головка цилиндров" - в 1901 году для русского Морского ведомства фирма "Мариенфельде" уже строила двигатели с такой головкой для судов. На сохранившихся чертежах этого двигателя надпись: "Составлена конструктором моторов г-м Луцким".

"Четырехцилиндровый вертикальный блок двигателя" - об этом исчерпывающе сказал немецкий исследователь Г. Браунбек: "Луцкой является пионером 4-цилиндровых и 6-цилиндровых двигателей". "Ножной акселератор вместо ручного" - годом раньше то же самое сделано на гоночном автомобиле "Феникс", в разработке которого принимал участие Луцкой, - даже очертания те же, да и "радиатор, поставленный перед двигателем" - приоритет вовсе не "Мерседеса", как это утверждалось, а "Феникса".

Естественно, что в газетах и журналах того времени, издававшихся в Германии, Франции, Англии имя Луцкого, его патенты, описания его изобретений мелькают постоянно. Но машины и двигатели с маркой "Луцкой-Даймлер", "Даймлер-Луцкой" поставляются только в Россию, всему остальному потребительскому миру имя Луцкого неизвестно. И в августе 1902 года председатель "Даймлер - Моторен Гезельшафт" г-н Дуттенхофер на заседании Наблюдательного совета оглашает просьбу г-на директора Бориса Луцкого, в которой тот настаивает на том, чтобы двигатели под названием "Даймлер-Луцкой" продавались не только в России, но и по всему миру.

Ему было отказано. А затем следует гениальный ход - исчезает марка "Даймлер", тем более, что Готлиба уже нет в живых, появляется марка "Мерседес". И буквально сразу вслед за этим пожар на заводе уничтожает и оригиналы в металле и оригиналы чертежей - в мире нет сегодня ни одного подлинного "Мерседеса" 1901 года выпуска, скорее всего, его тайну не разгадать уже никогда...