Языковые формулы русской волшебной сказки и их перевод на французский язык

Размещено на http://www.allbest.ru/

Министерство образования и науки Российской Федерации

Федеральное государственное бюджетное образовательное учреждение

Высшего профессионального образования «Ярославский государственный педагогический университет им. К.Д.Ушинского

Институт филологии и культуры

Кафедра французского языка

КУРСОВАЯ РАБОТА

На тему: «Языковые формулы русской волшебной сказки и их перевод на французский язык»

Работа выполнена студенткой

Камаевой А.Г.

Ярославль - 2015



Содержание

Введение

Глава I. Специфика русской волшебной сказки как универсального жанра русского фольклора

1.1 Русская волшебная сказка и её особенности

1.2 Языковые формулы русской волшебной сказки

1.3 Основные свойства языковых формул

1.3.1 Функции языковых формул

1.3.2 Типы языковых формул

Глава II. Роль мотивов в русской волшебной сказке

2.1 Понятие мотива в русской волшебной сказке

2.2 Виды мотивов в русской волшебной сказке

Глава III. Анализ перевода языковых формул русской волшебной сказки на французский язык

3.1 Трансформации при переводе русской волшебной сказки на французский язык

3.2 Особенности перевода языковых формул русской волшебной сказки на французский язык

Заключение

Список использованной литературы



Введение

Данная исследовательская работа в области устного народного творчества посвящена изучению русской волшебной сказки.

Подходя к изучению одного из жанров русского фольклора, важно отметить, что русская фольклористика зародилась в XVIII в. и каждое фольклорное произведение, автором которого является русский народ, основано на древних русских традициях. Произведения народного творчества нигде не записывались, а хранились в памяти людей и передавались из поколения в поколение. Элементы фольклора могли меняться в зависимости от изменения социальной жизни народа, его сознания и быта. По словам академика А.А. Потебни, фольклор возникает «из памятных источников, т. е. передается по памяти из уст в уста, но непременно прошедший сквозь значительный слой народного понимания» [Потебня 2000: 201].У фольклорной сказки есть своя специфическая поэтика, на использовании которой настаивал Владимир Яковлевич Пропп (1895-1970), он вошёл в историю мировой филологической науки XX века как один из наиболее значимых теоретиков и исследователей. Пропп является автором таких трудов как «Морфология сказки», «Фольклор и действительность», «Исторические корни волшебной сказки», с его именем связана целая эпоха в развитии советской фольклористики.

Актуальность данного исследования заключается в понимании волшебной сказки как особой разновидности фольклора, реализующейся с помощью применения различных языковых средств, которые ещё недостаточно исследованы в наши дни. Работа над языком волшебной сказки важна так же, как и изучение ее системы образов, сюжета или композиции, благодаря ей раскрывается содержание сказки, наиболее полное восприятие сказочных образов, понимание точности, яркости и выразительности народной речи, развитие речи детей, обогащение их словарного запаса, приобщение к художественному творчеству. Русские волшебные сказки богаты изобразительными средствами, образностью народной речи и разнообразием персонажей. Они предоставляют широкий материал, помогающий развить творческие способности, познавательную активность, и самораскрытие своей личности.

Новизна работы заключается в сравнении различного перевода инициальных и финальных языковых формул с русского языка на французский на основе русских и французских волшебных сказок путём лексико-семантического анализа языковых средств, фигурирующих в сказке.

Объектом исследования выступают различные языковые формулы волшебной сказки, которые формируют её текст на русском и французском языках, и отражают особенности сюжетно-композиционного построения сказки.

Предметом исследования являются различные переводческие трансформации, помогающие передать правильное значение языковых формул при переводе с одного языка на другой.

Целью исследования является системный анализ языковых формул русской волшебной сказки и особенностей их перевода на французский язык, исходя из этого, ставятся следующие задачи:

1. исследование специфики русской волшебной сказки и её изучение в последовательности составных частей её композиции;

2. изучение и выявление лексико-семантических особенностей языковых формул сказки;

3. определение роли языковых формул русской волшебной сказки;

4. исследование образов и мотивов русской волшебной сказки;

5. обозначение трансформаций и особенностей их перевода на французский язык.

Материалами для исследования послужили тексты русских волшебных сказок, таких, как «Иван-царевич и серый волк», «Царевна-лягушка», «Василиса Прекрасная», «Сказка о царе Салтане», «Аленький цветочек». Всего анализу подверглось 15 сказок.

В качестве методов исследования в работе используются метод наблюдения, теоретического обобщения, сравнительно-сопоставительный метод, заключающийся в аналитическом раскрытии языковых параметров волшебной сказки.

Теоретической базой исследования послужили научные труды по теории текста, мифологии и фольклору, такие как: В.Я Пропп «Морфология сказки», «Русская сказка», «Исторические корни волшебной сказки», К.Е Корепова «Русская волшебная сказка», Н.М Герасимова «Формулы русской волшебной сказки», Николае Рошияну «Традиционные формулы сказки», и учебники высших учебных заведений, например Т.В.Зуева, Б.П. Кирдан «Русский Фольклор», В.Г Гак «Теория и практика перевода».

Теоретическая значимость исследования заключается в том, что его результаты и выводы позволяют рассмотреть проблематику лингвокультурологических аспектов волшебной сказки, предполагающих исследование как языковых, так и культурологических особенностей данного литературного жанра.

Практическая значимость работы состоит в том, что результаты исследования могут применяться при чтении курсов по стилистике французского и русского языков, в практике преподавания французского языка, при написании курсовых работ и ВКР.

Логика исследования обусловила структуру курсовой работы, состоящей из введения, трёх глав, выводов по каждой главе, заключения и списка используемой литературы. В первой главе говорится о специфике русской волшебной сказки, также проводится рассмотрение функций и типов её языковых формул. Вторая глава посвящена мотивам и их роли в русской волшебной сказке. Третья глава рассматривает практические аспекты данной темы.

Целью данной главы являются различные возможности и способы перевода языковых формул волшебной сказки с русского языка на французский. В заключении осуществляется синтез всех выводов и подводятся итоги исследования.



Глава I. Специфика русской волшебной сказки как универсального жанра русского фольклора

1.1 Русская волшебная сказка и её особенности

языковой перевод сказка французский

Одним из самых удивительных явлений народного искусства является волшебная сказка. Сказка имеет способность всегда оставаться современной, сохраняя при этом древнейшие образы и мотивы. Её содержание основано на вымысле, но на самом деле в ней таится нечто глубинное и скрытое. Она отражает в себе обычаи определённой поры в истории человечества.

Что же представляет собой волшебная сказка? Сказки бывают разными: сказки о животных, новеллистические, бытовые или волшебные, основная особенность которых - установка на вымысел. Но волшебная сказка отличается тем, что вымысел в ней представлен наиболее ярко. Создаётся особый волшебный мир, в котором есть свои законы и правила. В сказочном мире живут персонажи, которых нет в реальности. Змей Горыныч, Кащей Бессмертный, Баба-яга и т.п. Даже если персонажи кажутся реальными, например царь и царевна, Иван-царевич и его братья, звери и птицы, то всё, что с ними происходит невозможно в реальном мире.

Определение, данное фольклористом А.И Никифоровым, гласит: «Сказки - это устные рассказы, бытующие в народе с целью развлечения, имеющие содержанием необычные в бытовом смысле события (фантастические, чудесные или житейские) и отличаются специальным композиционно-житейским построением» [Никифоров 2008: 127].

Волшебные сказки характеризуются единообразием своей композиции. В основе очень многих разнообразных сюжетов лежит краткое схематическое изложение композиционного стержня. В начале сказки на героя наносится какой-либо вред (похищение, изгнание и др.) или появляется желание что-либо иметь (царь отправляет сына за жар-птицей) и развивается так, что герой уходит из дома, встречается с дарителем, который даёт ему волшебное средство или помощника, с помощью которого герой находит необходимый предмет. Далее следует поединок с противником, важнейшей формой которого является змееборство, возвращение и погоня.

В. Я. Пропп считал композицию сказок стабильным фактором, а сюжет переменным, композицию сказок определяет последовательность функций, множество сюжетов имеют в своей основе одну и ту же композицию. Сюжет - это совокупность действий и событий, которые конкретно развиваются в ходе повествования.

Композиция волшебной сказки определяется двумя царствами. Одно царство - то, с которого начинается сказка: «В некотором царстве, в некотором государстве». И другое, противоположное ему царство, которое находится «за тридевять земель» и называется оно «тридесятое государство». В сказках большого объёма, где героя ждёт множество приключений, наступает момент, когда стиль сказки меняется. Например, когда герой достигает избушки, внутри которой живёт Баба-яга. Тогда реалистическое начало сказки заканчивается, и вторгается сказочная фантастика.

Композиция волшебных сказок всегда одинакова. В этом состоит их единообразие и закономерность. Волшебная сказка представляет собой некоторое единство, её сюжеты состоят в теснейшей связи между собой.

В начале сказки лежит традиционная присказка, которая, как и все сказочные присказки, снижает достоверность повествования: «В то давнее время, когда мир божий наполнен был лешими, ведьмами да русалками, когда реки текли молочные, берега были кисельные, а по полям летали жареные куропатки, в то время жил царь по имени Горох с царицею Анастасьей Прекрасною; у них было три сына-царевича» [http://lukoshko.net/rus/rus16.shtml] (русская сказка «Три царства - медное, серебряное и золотое»). Волшебная сказка - высокое искусство. Даже Пушкин говорил: «Что за прелесть эти сказки! Каждая есть поэма!» Здесь достаточно простая система персонажей, отличная от системы реалистического литературного произведения. Все персонажи сказки не индивидуализированы. Существуют определённые типы сказочных персонажей, но их в сказке немного. В.Я Пропп создал типологию сказочных персонажей. Им было выделено семь типов действующих лиц по их функциям:

· вредитель (антагонист),

· даритель,

· чудесный помощник,

· похищенный герой (искомый предмет),

· отправитель,

· герой,

· ложный герой.

Герой - главное действующее лицо, которого окружают другие персонажи. Именно его действия и поступки влияют на сюжет.

Действие в сказке всегда развивается очень быстро. После предыстории о рождении и детстве героя, он отправляется из дому, либо его изгоняют оттуда, если герой является жертвой. События развиваются по ходу его движения. На пути ему встречается даритель или помощник. По словам В.Я. Проппа, роль данного типа персонажей заключается в том, что они встречают героя во время его путешествия и предоставляют ему «некоторое средство (обычно волшебное), которое позволяет впоследствии ликвидировать беду. Но прежде, чем герой получит волшебное средство, он подвергается некоторым очень различным действиям» [Пропп 1984: 182]. Среди волшебных помощников наиболее часто встречаются такие, как птица, сказочный конь, Баба-яга, ковёр-самолёт…

Затем идёт кульминация сказки. Герой справляется со всеми испытаниями, и побеждает в тяжёлом бою. После того, как конфликт разрешён, следует счастливый конец.

Сказка строится на конфликте. Главный герой борется со своим врагом, который является отрицательным персонажем и представляет мир зла. Злодеем обычно является мифическое существо: Змей Горыныч, Баба-яга, Кащей Бессмертный и т.д.

По словам известного фольклориста и историка литературы А.И Никифорова, в структуре сказки главный герой обладает функцией «биографического порядка». В начале рассказывается о его чудесном рождении, стремительном развитии, добывании оружия, коня, о бое с противником, и сказка обычно заканчивается женитьбой. Функциями второстепенных персонажей можно назвать - помощь герою и препятствие ему.

Читатель не встретит в сказке ни описания, ни портретов, ни пейзажей, которые могут замедлить действие. Если же возникает необходимость описать портрет героини, то он делается через отказ от описания: «красоты такой, что ни в сказке сказать, ни пером написать» [Аксаков 1992:28]. Также качество может быть показано через действие. Например, изображение резвости и богатырской мощи коня: «Конь бежит - земля дрожит, из ушей дым, из ноздрей пламя пышет» [Корепова, 1992, с. 13].

Чтобы произвести впечатление на читателя, и держать его в напряжении, в сказке содержится замедленное действие, проявляющееся с помощью повторяющихся динамических элементов, то есть повторяющихся действий: в сказке трижды повторяется один и тот же эпизод: каждый повтор несёт усиление. Чтобы добиться руки царевны, трижды герой подвергается трудным испытаниям, и каждое новое испытание тяжелее другого, каждый новый противник намного сильнее побеждённого.

В.Я Пропп считал, что «сказочных функций чрезвычайно мало, а персонажей чрезвычайно много». Этим и объяснял он «двоякое» качество сказки: её невероятное разнообразие, её сказочность, и, с другой стороны ее поразительное однообразие. Существует сюжетная классификация волшебных сказок, разрабатываемая фольклористами. Так, В.Я. Пропп выделил сказки шести сюжетных типов:- сказки о змееборстве (борьбе героя с чудесным противником);

- сказки о поиске и освобождении от плена или колдовства невесты или жениха;

- сказки о чудесном помощнике;

- сказки о чудесном предмете;

- сказки о чудесной силе или умении;

- прочие чудесные сказки (сказки, которые не укладываются в рамки первых пяти групп).

Такая классификация подразумевает детальное исследование текста и глубокое постижение его идеи, что может быть выражено, например, в языковых формулах - устойчивых языковых структурах, используемых в русской народной сказке.

1.2 Языковые формулы русской волшебной сказки

Своеобразие сказочного стиля состоит в том, что в волшебной сказке фигурируют постоянные формулы. Основными из них являются вводные и заключительные формулы (финальные). Вводная формула переносит сказку из реального времени и пространства в фантастическое. По словам кандидата исторических наук Д.И Антонова, среди заключительных формул существует несколько определённых концовок: «Повествователь говорит в них о событиях, которые произошли с ним самим и были неким образом связаны с рассказанной сказкой. Один из вариантов такой формулы хорошо известен на русском материале: «И я там был, мёд-пиво пил, по усам текло, а в рот не попало» [Пушкин 1889:32].». В русской волшебной сказке больше финальных формул, чем начальных.

За долгие столетия существования волшебной сказки, выработался богатый набор традиционных формул, устойчивых словосочетаний, и сказочники ими пользуются в сходных ситуациях различных сюжетов. «Скоро сказка сказывается, да не скоро дело делается» [Аксаков 1992:28] - так говорят, чтобы подчеркнуть длительность событий; когда сказочный герой подходит к лесной избушке, он произносит магическую заговорную формулу: «Повернись, избушка, к лесу задом, ко мне передом!» «Избушка, избушка: встань к лесу задом, ко мне передом!» [Народная сказка 1982: 25]. «Чую, русским духом пахнет!» [рус. нар.сказка в обр. М.Булатова 1989:16] - встречает героя Баба-яга.

Традиционные формулы волшебной сказки неизменные, то есть их не придумывают каждый раз заново, а выбирают из тех, что накопились традициями. Известно, что традиционные формулы используются в присказке и зачине, то есть во вступлении сказки. Присказка не связанна со сказкой по содержанию и состоит из трёх частей - это инициальные (начальные) формулы, собственно содержание (средняя часть), и финал. Начальные формулы присказки («В некотором царстве» и т.д.) являются аналогичными формам зачина. Текст сказки, следующий за присказкой, обязательно начинается с зачина. Он может состоять из одной инициальной формулы одного типа, максимальное же число таких типов для русской волшебной сказки-- пять: формулы времени, формулы пространства, формулы существования героев, формулы наличия или отсутствия (кого-либо или чего-либо) и формулы недостоверности.

1.3 Основные свойства языковых формул, их функции и типы

языковой перевод сказка французский

1.3.1 Функции языковых формул

Формулы помогают не только сказывать сказки, они украшают сказку, придают ей особую мерность, выделяют из обыденной речи. Формулы содержат синтаксический параллелизм, с помощью которого создаётся особая ритмика, а иногда и рифма: «Стань передо мной, как лист перед травой!» [Народная сказка 1978: 14]. «На тех пирах я бывал, мёд-пиво пивал, сколько ни пил - только усы обмочил» [А.Н Афанасьев 2008: 52] и т.п. Инициальные формулы сказки отражают прямое отношение между сказочником и характером содержания сказок; следовательно, сказочникам очень важно знать, как слушатели воспринимают их сказки, особенно если принять во внимание, что перед ними лежат те же задачи, что и перед каждым художником: задача упорядочения материала, его выбор и распределение, развитие художественного замысла и т. д.

Неопределённость времени и места, описание необыкновенного времени -- все это интригует читателя, привлекает его к необыкновенному, исключительному рассказу. Таким образом, существует и другая роль инициальных формул сказок, а именно подготовка слушателя к восприятию сказки.

В сказке содержатся и иные формулы, сигнализирующие о конце сказки.

Основной функцией финальных формул волшебной сказки является перенесение слушателя из фантастического мира сказки в реальный мир. С помощью инициативной формулы сказочник старается создать определенную атмосферу, благоприятную для слушания сказки, а финальной формулой он «разрушает» эту атмосферу.

1.3.2 Типы языковых формул

Один из самых распространённых типов инициальной формулы - формула существования героев. Она вводит в сказку действующих лиц. Её конструкция состоит из опорных глаголов «жил», «был», или их соединения в разных вариантах. В самом начале сказки редко говорится о главном герое, чаще, чаще «жили-были» относится к его родителям. Такие выражения, как «жили-были», «жил себе», «живал-бывал», встречаются наиболее часто. Синонимическое словосочетание «живало-бывало» имеет функции, отличные от других формул данного типа. Оно предшествует зачину, заменяя присказку: «Бывало-живало -- в некотором государстве был-жил царь и царица».

К формулам существования героев присоединяются формулы наличия или отсутствия (детей, средств существования, здоровья и т.д.)Они активно варьируются: у (царя, купца, него, нее, старика, старухи ит. д.) было (а) (трое детей, три сына, дочь, жена и т. д.), было у царя (...) два сына (...); у царя (...) не было детей(...) (ничего); был (он, она и т. д.)…(слепой, бедный и т. д.).Благодаря этим формулам можно начать переход к сказочному действию.

Наиболее реже встречаются инициальные формулы времени, так как чаще всего роль времени совершает формула существования героев. Соотношение временных пластов сказки проявляется в формуле - «Скоро сказка сказывается, да не скоро дело делается, которая, как и зачин, показывает, что исполнитель ориентирован на аудиторию, и служит внутренней границей сегментов сказочного текста. Похожую функцию выполняют формулы «в давнее время», «досель», они показывают «давность» времени, как и образные определения «…когда ещё наши деды не учились, а пращуры не родились…» [Афанасьев 1957: 118]. или «В то давнее время, когда мир божий наполнен был лешими, ведьмами да русалками, когда реки текли молочные, берега были кисельные, а по полям летали жареные куропатки, в то время жил царь по имени Горох» [Афанасьев 1957: 87].

Более характерны для русских волшебных сказок были топографические формулы. В одном тексте может обнаруживаться пять направлений пространства: «В некотором царстве, в некотором государстве, на ровном месте, как на бороне, верст за триста в стороне, именно в том, в котором мы живем...». Топографические формулы здесь взаимозаменяемы и каждая из них могла бы быть единственной. Чаще всего встречается определение действия «в некотором царстве», в «некотором государстве», иногда -- в «некое царство», в «некое государство». Неопределенность места, усиленную отрицанием, фиксирует вариант «Не в каком царстве», «Не в каком государстве» или «Не в котором царстве-государстве». «Царство-государство» может заменяться на «место» -- «село», «деревню», что более характерно для сказки бытового типа. Очень часто волшебная сказка акцентирует удалённость места действия сказки: «В некотором царстве, за тридевять земель - в тридевятом государстве жил-был…»[Афанасьев 1957: 169].

Последняя из пяти типов инициальных формул - формула недостоверности. Н. Рошияну подробно рассмотрел этот тип, уделяя большое внимание формулам времени, в которых также может содержаться элемент недостоверности, как показатель вымысла. Согласно русской сказочной традиции, элемент недостоверности выражается особой формулой, содержащей юмористическое понятие формул места: «В некотором царстве, именно в том, в котором мы живем, на гладком месте, как на бороне, жил знаменитый купец...» или «Не в котором царствии, не в котором государствии, на ровном месте, как на бороны, а верст за двести в стороны, жило три брата».

Финальные формулы гораздо многочисленнее и разнообразнее, чем инициальные. Финальную формулу часто применяют в сказках всех народов, что объясняется желанием сказочника сделать «заключение», на смысл которого влияет характер сюжета, аудитория и, конечно, степень интенсивности традиции, которая варьируется от народа к народу, от сказочника к сказочнику.

Как и начальные формулы сказки, эти формулы взаимозаменяемы по своей структуре. Синонимами начальной формулы «Живут-поживают» являются такие формулы, как «Стали жить-поживать» или «Стали жить да быть». В более сложных вариантах построения эти формулы развиваются за счёт формулы благополучия героев: «Добра наживать», «Добра припасать», или ее модификаций: «Лиха не знавать», «Лиха избывать».

Ко второму типу финальных формул относятся формулы, акцентирующие окончание рассказывания: «Тут и сказке конец» или самый известный вариант: «И сказка вся». К формуле «Сказка вся» может добавляться «Больше врать нельзя» или «Дальше говорить нельзя».

К формуле «Тут и сказке конец» добавляются финальные формулы «вознаграждения» сказочнику. Награда за сказку бывает разная «А мне денег катамашка». У А. Новопольцева рассматривает развитую формулу концовки: «Тут и сказки конец, сказал ее молодец, и нам молодцам, по стаканчику пивца, а за скончание сказки -- по рюмочке винца» (Д.Н Садовников)

Иногда в сказке используются финальные формулы пира. Н. Рошияну выделил четыре элемента, присущих финалу такого рода: а) присутствие сказочника на пиру; б) действия сказочника; в) перемещение сказочника от места действия к слушателям; г) цель перемещения -- изложение сказки. варианты формул создаются в основном за счет называния места, где был сказочник: «Я там (в городе, на пире, на свадьбе) был». Опорные слова «я... был» не изменяются. В формулах действия сказочника на пиру чаще других

встречаем следующие замены: «Мед пил» (Д.Зеленин), «Да пиво пил» (Ончуков,; Д. Зеленин; И.А Разумова); «Мед-вино пил» (А.Н. Афанасьев) и т. д. Формулы могут подразумевать «потерю» подарков: «А пиво-то не дали, угощали только чайком, да сладким медком». (И.А Разумова); «Я там был, мед-пиво пил - и усы лишь обмочил» [А.С. Пушкин 1831: 16].

«Сказка ложь, да в ней намек! Добрым молодцам урок». (А. С. Пушкин). Итак, на основе вышесказанного, можно сделать заключение о том, что сказка играет значительную роль в устном творчестве всех народов на различных этапах его развития. Их специфика отражается в языке, в бытовых подробностях, в характере пейзажа, уклада жизни, преимущественно крестьянской. Основу художественной формы волшебной сказки составляют чудесные силы, являющиеся фантастическим воплощением сил, выражают веру в победу справедливости, а их счастливый конец - характерная черта сказки. В сказке показан глубокий социальный конфликт. Реалистический момент выражен в первой части сказки, в начальных эпизодах. Во второй части сказки действие развивается с помощью фантастики. Была рассмотрена структура сказки и её особенности, роль языковых формул, их типы, свойства и функции. Были приведены примеры языковых формул. Каждому типу формулы соответствует свой пример. Формулы могут быть инициальными: формулы существования героев, наличия или отсутствия, формулы времени, топографические формулы и формулы недостоверности. Они находятся в начале и подготавливают слушателя к восприятию сказки. И финальными: формулы, синонимичные начальным формулам, формулы окончания высказывания, формулы «вознаграждения» и пира. Они встречаются в конце волшебной сказки, подводят итог и своим характером показывают читателям значимость счастливого конца сказки. Таким образом, можно сказать, что сказка не может существовать без языковых формул. Работа над языком волшебной сказки не менее важна, чем изучение ее системы образов, сюжета или композиции, так как она способствует раскрытию содержания сказки, наиболее полному восприятию сказочных образов, пониманию точности, яркости и выразительности народной речи.



Глава II. Роль мотивов в русской волшебной сказке

2.1 Понятие мотива в русской волшебной сказке

Мотив - это простейшая составная часть сюжета (то, что "движет" сюжет), например, мотив борьбы с чудовищем в сказках. Под мотивом понимается это побудительная причина, повод к какому либо действию.

Во всех сказочных жанрах присутствуют свои характерные мотивы. По словам русского выдающегося филолога XIX - XX веков А.Н. Веселовского (незавершенный труд "Поэтика сюжетов"), «мотив представляет собой простейшую повествовательную единицу, элементарный сюжет или составную часть сложного сюжета» [А.Н Веселовский 1940: 301].В волшебной сказке могут проявляться и такие мотивы, как похищение невесты, чудесное рождение, чудесное обещание и его выполнение, смерть и чудесное оживление героя, чудесное бегство, нарушения запрета, чудесное похищение (или исчезновение), подмена невесты (жены), узнавание по чудесному признаку, чудесная смерть противника. В различных сказках мотивы конкретизируются (например, чудесная смерть противника может быть в яйце, в огненной реке). Чем сложнее сюжет, тем большее количество мотивов он включает в себя. Мотив может быть усложнён с помощью повторов (неоднократное использование какого-либо элемента фольклорного текста). В сказке часто встречается это художественное средство. В.Я. Пропп в книге «Морфология сказки» разделил мотив на составляющие его элементы, и определил необходимые действия сказочных персонажей, обозначив их термином "функции". Он сделал вывод, что сюжеты волшебных сказок основываются на одинаковом наборе и последовательности функций. Функции выстроены в цепочку. В схему В.Я. Проппа "вписывается" весь репертуар волшебных сказок. Для выявления мотива в сказке нужно учитывать функции действующих персонажей, а также такие элементы, как субъект (производитель действия), объект (персонаж, на который направлено действие), место действия, обстоятельства, сопутствующие ему, его результат. Отмечалось, что сказочные мотивы часто подвергаются утроению: три задачи, три встречи, три поездки, и так далее. Благодаря этому создаётся размеренный эпический ритм, философская тональность, сдерживается динамическая стремительность сюжетного действия. Но главное - утроения помогают выявить общую идею сюжета. Например, увеличивающееся количество голов трех змеев подчеркивает значение подвига змееборца; возрастающая ценность очередной добычи героя - трудность его испытаний. "Красна песня ладом, а сказка - складом", - говорится в пословице, которая воздает должное сказочной композиции.

По словам В.Я Проппа, «мотив может быть изучаем только в системе сюжета, сюжеты могут изучаться только в их связях относительно друг друга» [В.Я Пропп 1986: 20]. Сюжеты (в особенности сюжеты волшебных сказок) состоят в теснейшем родстве между собой. А.Н Веселовский многое говорил об описании сказки, и о том, что сюжетом является комплекс мотивов. Для А.Н Веселовского мотив есть нечто первичное, сюжет -- вторичное. Сюжет для А.И Веселовского уже акт творчества, соединения. Отсюда для нас вытекает необходимость изучать не столько по сюжетам, сколько, прежде всего, по мотивам.

2.2 Виды мотивов в русской волшебной сказке

В большинстве случаев понятие волшебной сказки определяется через её сюжеты и мотивы. Очевидно, что такие мотивы, как постройка волшебного дворца за одну ночь, мотив невидимого помощника героя, мотив перелёта героя в другое царство на ковре-самолёте и многие другие - типичные мотивы для волшебной сказки.

Основа волшебной сказки составляет сложную композицию, которая содержит экспозицию, завязку, развитие сюжета, кульминацию и развязку.

В основе сюжета волшебной сказки повествуется о преодолении потери или недостачи, при помощи чудесных средств, или волшебных помощников. В экспозиции сказки представлены 2 поколения -- старшее (царь с царицей и т. д.) и младшее -- Иван с братьями или сёстрами. «Также в экспозиции присутствует отлучка старшего поколения. Усиленная форма отлучки -- смерть родителей. Завязка сказки состоит в том, что главный герой или героиня обнаруживают потерю или недостачу или же здесь присутствуют мотивы запрета, нарушения запрета и последующая беда. Развитие сюжета -- это поиск потерянного или недостающего. В кульминации волшебной сказки главный герой, или героиня сражаются с противоборствующей силой и всегда побеждают её (эквивалент сражения -- разгадывание трудных задач, которые всегда разгадываются). Развязка -- это преодоление потери, или недостачи. Обычно герой (героиня) в конце «воцаряется» -- то есть приобретает более высокий социальный статус, чем у него был в начале» [http://dic.academic.ru/dic.nsf/ruwiki/39556]. Сказка обычно заканчивается свадьбой главного героя. Герой приобретает новый статус (муж, монарх). Символически свадьба -- завершение процесса, воссоединение мужского и женского начал, восстановление целостности.

Завязка

Мотив чудесного рождения можно встретить в разнообразных сюжетах и в очень разных формах. Если имеется три брата, то младший всегда является дураком. Он лежит на печи и ничего не делает. Но вскоре действия будут развиваться так, что этот самый дурак и совершит сказочные подвиги, освободит царевну и будет счастлив.

Обычно действие сказки начитается с того, что происходит какое-нибудь несчастье. Кто-нибудь из персонажей куда-то уезжает, уходит в лес или погулять. Эта функция называется временной отлучкой, которая часто сопровождается запретами, например, отец перед смертью запрещает своему сыну входить в одну из комнат дворца: «Много князь уговаривал, заповедовал не покидать высоки терема». Нарушение запрета всегда приводит к какой-либо беде, несчастью. Начальная беда является основным элементом завязки, здесь главную роль играют отрицательные персонажи: яга, змей, неверные слуги, животные и другие.

Недостача

Недостача - один из важных элементов волшебных сказок, отражается в отсутствии друга, помощника, родственника или богатства.

Не каждая волшебная сказка имеет плохое начало. Иногда беде соответствует какой-либо случай, при которой чего-либо не хватает. Этот эффект похож на похищение. Например, герой отправляется на поиски невесты и попадает во всяческие приключения, встречающиеся ему на пути. Необходимо сделать так, чтобы он узнал о том, что случилось несчастье. «Крикнул царь клич, не вызовется ли кто разыскать царицу?». Иногда эта недостача внешне ничем не мотивируется (Три сына. «Вот вздумали отец и мать их женить»), а иногда вводится мотивировка её осознания: например, герой видит портрет красавицы в запретном чулане и отправляется её искать.

Развязка

Здесь герою предстоит встретиться с похитителем предмета или человека, которого он искал. Также герою предстоит нелёгкий бой с противником. Наиболее яркой формой является змееборство. Мотив змееборства международен, но в русской сказке он представлен в наиболее яркой и сравнительно развёрнутой форме. Победа над змеем не обходится без помощника или волшебного оружия.

Когда герой добывает свои поиски, он возвращается домой. На этом обычно и заканчивается сказка. Но иногда возвращение принимает характер бегства, героя могут преследовать, но он всё равно спасается.

Но бывает и так, что даже после благополучного спасения от погони, когда герой прибывает домой, к его несчастью, у ворот его поджидают негодные братья. И в то время, как герой ложится спать, они похищают всю его добычу, а его самого либо убивают, либо сбрасывают в пропасть.

По сути, сказка начинается сначала, беда, происходящая с ним - такая же завязка, как и в начале.

Трудная задача

Мотив трудной задачи - один из самых известных и разнообразных мотивов волшебной сказки. Данная мотивировка задачи (найти настоящего герой) - одна из возможных. Задача сказки «Сивко-Бурко» выносится вперёд в форме всенародного клича. Она может произойти не из враждебного отношения к ложному жениху, а из враждебного отношения к всякому будущему жениху. Этим выражается абсолютная недосягаемость невесты.

Важно отметить, что мотив трудной задачи нельзя совместить с мотивом змееборства или подобных ему форм боя. Согласно этому признаку можно установить два типа сказок: развивающиеся через мотив боя и развивающиеся через мотив трудной задачи. Если мы видим, что они совмещены в одном и том же тексте, то сказка образует два хода: первый развивается через бой, второй - через трудную задачу.

Брак и воцарение героя

Осталось рассмотреть ещё некоторые мотивы, которые необходимо довести до конца.

Решение трудной задачи ведёт к тому, что скрывавшегося героя узнают, в то время как ложный герой обличается и наказывается. Об обличении всегда говорится дольше, чем о наказании. И вот, герой наконец-то женится и воцаряется. Иногда, чудесным образом меняется облик героя. Для воцарения героя есть одно препятствие - старый отец царевны. В итоге, они либо делят царство пополам, либо старого царя убивают, что является крайне редким случаем.

«Один из очень распространённых мотивов мирового фольклора - мотив чудесного рождения, специально исследованный В.Я Проппом. Он рассматривает этот мотив в сказке, сопоставляя фольклорные материалы с фактами исторической действительности. Сказка даёт возможность проследить различные виды чудесного рождения героя. Каждую сказочную разновидность В.Я Пропп дополняет внесказочными материалами, связанными с мифологическими представлениями, верованиями разных народов, показывая тем самым не только многообразие самого мотива, но и его истоков, отразивших разные этапы развития человеческого общества, человеческого сознания» [В.Я Пропп 1986: 14].

«В работе И. П. Черноусовой «Структура и художественные функции мотивов русской волшебной сказки» даётся пример системы мотивов, разработанной автором для структурного анализа волшебных сказок. Это такие мотивы, как:

-- Поиск супруга и восстановление брака;

-- Воздаяние (награда/наказание)

-- Добывание чудесных предметов;

-- Заколдование;

-- Заключение брака;

-- Задание трудных задач;

-- Идентификация;

-- Изведение;

-- Низкий герой;

-- Обман;

-- Победа в бою;

-- Попадание во власть демонического существа;

-- Подмена;

-- Параллелизм персонажей;

-- Приобретение помощника;

-- Расколдование;

-- Разрушение брака;

-- Решение трудных задач;

-- Скрывание скромного героя;

-- Спасение от демонического существа;

-- Задание трудных задач и их решение;

-- Чудесное рождение» [https://russianitaly.wordpress.com/201011/10/функции-и-мотивы-волшебных-сказок/#_ftnref].«Элементарные сюжеты волшебной сказки состоят только из одного мотива, но наиболее сложен волшебно-сказочный тип сюжета, который состоит из цепочки мотивов разного содержания. Он соответствует развитому мышлению, требует удерживать в памяти не только мотив, но и весь сюжет» [В. Я. Пропп 2001: 69].

Причинно-следственные связи мотивов волшебных сказок трудноуловимы. Герой, зачастую без всяких видимых причин, отправляется в дорогу, покидает дом, такой поступок в сказке часто просто не мотивирован. В других сказках герой нарушает запрет, или его выгоняет вредитель. Очень многие сказки содержат в своей структуре мотив испытания героя. Многие мотивы вызваны чувством страха у человека перед риском всего нового, перед изменчивостью жизни и стремлением к изменчивости, развитию и преодолению. С мотивом Дома в волшебной сказке очень тесно связан мотив Дороги. Человеку, который покинул дом, нужно пройти, преодолеть какой-то путь и прийти в определенную точку, противоположную Дому (социуму) - в точку, где человеческий и потусторонний мир сходятся вместе, в точку, где происходит самое важное - собственно преодоление и перерождение.

Наиболее значимым является не сам мотив русской волшебной сказки, а его место в сюжете. Мотив прикреплён к тому или иному сюжету. Трудности системы мотивов обусловлены многообразием их типов и их признаками. Мотив подчиняется законам сказки. Подбор необходимых мотивов для создания образа определяется типом персонажа, а тип персонажа - сюжетом. Но по мнению В. Веселовского «сказочные мотивы зарождаются самостоятельно, в качестве схематического отражения древнего быта, а сюжеты распространяются путем заимствования» [А.Н Веселовский. 1940: 78].



Глава III. Анализ перевода языковых формул волшебной сказки на французский язык

3.1 Трансформации при переводе русской волшебной сказки на французский язык

Третья глава посвящена сравнению перевода языковых формул с русского языка на французский, в ходе которого рассматриваются трансформации и особенности их перевода на французский язык.

Исследование было проведено на материалах русских волшебных сказок, на основе русских сказок, переведённых на французский язык Сесиль Теруаном, а также на основе фольклорной статьи А.Н Афанасьева.

Языковые формулы русской волшебной сказки.	Перевод на французский язык.	Комментарии
1.«Жили-были», «живал-бывал», «жил себе», «давным-давно», «в тридевятом царстве».	«Il йtait une fois», «En ce temps-lа», «Il y a de cela, fort longtemps».	Самая распространённая вводная формула в волшебных сказках - формула существования героев. В каждом языке присутствует своя формулировка языковой формулы «жили-были», это своего рода клише, которое издавна зародилось с различной трактовкой в каждом языке.
2. «В некотором царстве, в некотором государстве» (русская сказка «Василиса Премудрая»).	«Il йtait une fois dans un royaume».	Эта формула относится к топографическим, в данной фразе русское слово «царство» переводится «royaume» (королевство). Также используется приём опущения.
3. «Они жили вместе и долго и счастливо» (русская сказка «Царевна-лягушка»).	«Ils y vйcurent heureux, dans l'amour et l'armonie».	Это финальная формула волшебной сказки. При переводе наблюдается приём логического развития, когда словосочетание «долго и счастливо» переводится более дословно, «heureux, dans l'amour et l'armonie» (в любви и гармонии). Такой перевод на французский язык уместен, он способен передать читателю больше чувств и эмоций.
5.«Долго ли, коротко ли, близко ли, далеко ли...» [Народная сказка 1945: 17]. «Скоро сказка сказывается да не скоро дело делается» [Аксаков 1992:28].	«Longtemps, longtemps...» «Conter, c'est vite fait, agir, c'est bien plus long».	Формулы неопределённости времени и места в волшебной сказке. В этой формуле используется приём генерализации, и опущение нескольких слов при переводе с русского на французский. При переводе этой формулы используется замена исходной синтаксической связи. Была предпринята попытка сохранить особенности русского языка с помощью замены слова «скоро» на «c'est», и повторение его два раза.
6. «Это (ещё) не беда, беда впереди будет» (из сказки про Василису Премудрую).	«Ce n'est pas (encore) le malheur, le malheur viendra plus tard».	Формула используется, чтобы предупредить читателя о том, что в дальнейших действиях сказки могут возникнуть те или иные затруднительные обстоятельства или приключения. Здесь используется приём лексической замены слова, «впереди будет» переводится как «viendra plus tard».
7. «Избушка, избушка: встань к лесу задом, ко мне передом!» [Народная сказка 1982: 25].	«l'isba, l'isba: le dos а la forкt, le devant de son cфtй».	Герой сказки произносит заклинательную формулу, чтобы заставить остановиться качающуюся избушку Бабы Яги и войти в неё. В этом предложении используется приём опущения слова «встань», последовательность слов при переводе на французский язык сохраняется - калькирование.
8. «Я там был; мёд, пиво пил - и усы лишь обмочил» [Пушкин 1952: 52].	«J'y йtait, du miel, de la biиre j'ai bu; J'y est trempй seulement les moustaches».	Эта формула относится к финальным формулам пира, в ней отражается присутствие сказочника на пиру. Сказочник подводит итог своей сказки, и переносит слушателя из фантастического сказочного мира в реальный мир. Важно отметить, что при переводе этой языковой формулы используется приём калькирования, сохраняется порядок слов, позволяя тем самым передать читателю колорит русского языка.

3.2 Особенности перевода языковых формул русской волшебной сказки на французский язык

При переводе языковых формул русской волшебной сказки на французский язык очень часто прибегают к лексическим трансформациям. Сохраняется последовательность, значение слов и калькирование словосочетаний. Перевод традиционных сравнений состоит преимущественно в калькировании, которое может сохранить национальную специфику видения мира. Калька - это заимствование путём буквального перевода, позволяет перенести в язык перевода реалию при максимально полном сохранении семантики. Благодаря этому, как русский так и французский читатель может одинаково воспринимать данное высказывание, испытывая одни и те же эмоции, например при переводе формулы «Я там был; мёд, пиво пил - и усы лишь обмочил» [Пушкин 1952: 52] - «J'y йtait, du miel, de la biиre j'ai bu; J'y est trempй seulement les moustaches». Здесь перевод формулы сделан с помощью калькирования, но перенести исходную форму в переводящий язык при переводе очень сложный процесс, поэтому очень часто приходится прибегать к некоторым трансформациям. В первую очередь это касается изменения падежных форм, количества слов в словосочетании, аффиксов, порядка слов, морфологического или синтаксического статуса слов и т.п.

Но бывает и так, что во французском языке языковые формулы русской сказки передаются с другой, менее колоритной трактовкой, они более простые, и поэтому не передают всех особенностей русского языка, а наоборот, упрощают смысл формулы, например, формула «Долго ли, коротко ли, близко ли, далеко ли...» (русская сказка «Иван-царевич и серый волк»), переводится «Longtemps, longtemps...» Здесь используется лексический приём генерализации и опущения. Следует отметить, что необходимость генерализации может быть вызвана опасностью искажения смысла при переводе слова или словосочетания его словарным соответствием.

В русских волшебных сказках присутствуют различные слова, выражения, реалии, которые переводятся на французский язык определёнными способами. Реалия - предметы или явления материальной культуры, этнонациональные особенности, обычаи, обряды, а также исторические факты и процессы, обычно не имеющие лексических эквивалентов в других языках. Поэтому при переводе русские реалии сохраняются и передаются с помощью транскрипции, например при переводе формулы «Избушка, избушка: встань к лесу задом, ко мне передом!» [Народная сказка 1982: 25] - «l'isba, l'isba: le dos а la forкt, le devant de son cфtй».

Повторы различных типов являются важным элементом русских волшебных сказок и переводчику необходимо обязательно передать их при переводе. При переводе очень важно соблюдать систему повторов, выступающую в сказках, как значимое средство эмоционального и логического мышления. Так, при переводе формулы «Скоро сказка сказывается да не скоро дело делается» [Аксаков 1992:28], используется средство повтора, чтобы как можно точнее выразить мысль с русского языка: «Conter, c'est vite fait, agir, c'est bien plus long».

Из всего вышесказанного следуют определённые выводы.

Из приведённых выше примеров перевода видно, что, несмотря на все усилия, прилагаемые для перевода языковых формул русской волшебной сказки и правильной передачи её смысла на французском языке, в некоторых случаях, русский язык всё же берёт верх. В народе издавна говорится, что русский язык является одним из самых богатых и могучих во всём мире, именно поэтому многие русские выражения не поддаются дословному переводу н другие языки. Например выражение «Ни в сказке сказать, ни пером oписать» на французском языке звучит так: «La bouche ne peut le dire, la plume ne peut le dйcrire».

Подводя итоги, можно сказать о сложности и многообразии приемов при переводе языковых формул русских волшебных сказок. В формулах не присутствуют имена собственные, требующие транскрибирования, также не присутствуют термины. Напротив, текст изобилует лексикой, которая при переводе требовала тщательного отбора из ряда синонимов, исходя из принципов адекватности и эквивалентности. Так, с целью создать стиль, присущий сказке, была использована устаревшая лексика, устаревшие грамматические конструкции.

Также при переводе используются такие лексические приёмы, как калькирование, лексико-семантические замены, генерализация, модуляция или смысловое развитие. Задача переводчика состоит в том, чтобы найти синонимы, подходящие художественные образы и эквиваленты. Но иногда при переводе какая-то часть материала не воссоздаётся на французском языке и просто не включается в перевод. Какая-то часть материала даётся не в оригинальном виде, а в виде различных замен и эквивалентов.



Заключение

Подводя итоги, стоит отметить, что актуальность данной работы определяется пониманием волшебной сказки как особой разновидности фольклора, реализующейся с помощью применения различных языковых средств, которые ещё недостаточно исследованы в наши дни.

Целью представленной курсовой работы был системный анализ языковых формул русской волшебной сказки и особенностей их перевода на французский язык на материале текстов русских волшебных сказок. «Иван-царевич и серый волк», «Царевна-лягушка», «Василиса Прекрасная», «Сказка о царе Салтане», «Аленький цветочек». Всего анализу подверглось 15 сказок. Исходя из вышеуказанной цели, перед нами стояли следующие задачи: исследовать специфику русской волшебной сказки и изучить её в последовательности составных частей её композиции; изучить и выявить лексико-семантические особенности языковых формул сказки; определить роль языковых формул русской волшебной сказки; исследовать образы и мотивы русской волшебной сказки; обозначить трансформации и особенностей их перевода на французский язык.

Первая глава посвящена вопросу об особенностях русской волшебной сказки, а именно проблеме специфики сказки, анализу языковых формул и выявлению их функций. Были приведены примеры языковых формул из различных сказок.

Результаты нашей работы показали, что все составляющие компоненты волшебной сказки взаимосвязаны, они придают ей единство, образность и способность заинтриговать и впечатлить читателя. Специфика волшебной сказки отражается, прежде всего, в языке, в единообразии своей композиции (замкнутость сказочного действия, многочисленные повторы, типичные сказочные зачины и концовки, особенное временное построение и др.), в разнообразии персонажей, и, конечно же, в особых формулах, которые являются неотъемлемой частью сказки. Они разнообразны по своей структуре и типам, помогают читателю погрузиться в сказочную атмосферу, готовят его к восприятию сказки. Языковые формулы созданы русским народом в древности и накоплены традициями.

Герои сказки являются образами сказки.

Во второй главе мы выявили особенности мотивов русской волшебной сказки и их роли. Схема построения сюжетов позволяла свободно выбирать мотивы из накопленного материала.

В. Я. Пропп считал, что мотивы в волшебных сказках заменяются функциями - поступками действующего лица, определяемыми с точки зрения его значения для хода действия. В ходе исследования были выделены составные части сюжета: экспозиция, завязка, развитие сюжета, развязка.

Приведён пример системы мотивов, разработанной для структурного анализа волшебных сказок. Значительную роль играет не сам мотив, а его место в сюжете. Мотив является частью сюжета. Образ героев волшебной сказки определяется типом героев. Изначально образ врага -- это змей. Также вражеский образ могут представлять такие отрицательные персонажи как Кащей Бессмертный, Баба-Яга, Змей Горыныч. Образы проявляются и у главных герев сказки: добрый молодец, Иван-царевич, Иванушка-дурачок, Василиса Прекрасна (Иван-царевич как образ защищающей силы, Елена Прекрасная, Василиса Премудрая - любовь и мудрость).

Третья глава рассматривает практические аспекты данной темы. Целью данной главы являются различные возможности и способы перевода языковых формул волшебной сказки с русского языка на французский. В заключении осуществляется синтез всех выводов и подводятся итоги исследования.

В ходе исследования было выделено восемь языковых формул, и прокомментирован их перевод на французский язык с выделением различных переводческих приёмов.



Список использованной литературы

1. Алисова Т.Б., Репина Т.А., Таривердиева М.А. Введение в романскую филологию. - М.: Высшая школа, 2007. - 453 с.