Размещено на http://www.allbest.ru/

Становление детского характера в произведении Д.И. Василенко «Жизнь и приключения Заморыша»



Содержание

• Введение
• Глава 1. Процесс становления детского характера в произведениях русской литературы
• §1. Психологические и социальные аспекты
• §2. Формирование классической традиции в произведениях XIX века
• §3. Тема детства в творчестве Л.Н. Толстого
• §4. Социальный аспект детской литературы в творчестве А.И. Куприна
• §5. Образ подростка в детской литературе начала ХХ века на примере творчества А.П. Гайдара
• Глава 2. Становление детского характера в романе Д.И. Василенко «жизнь и приключения заморыша»
• §1. Д.И. Василенко: жизнь и творчество
• §2. «Общество трезвости»
• §3. «Весна»
• §4. «Подлинное скверно»
• §5. «В неосвященной школе»
• Заключение
• Список литературы



Введение

произведение толстой детский гайдар

Традиционно детской литературой принято называть произведения, создаваемые для читателя определенной возрастной категории, а так же описывающие мир детства. Разграничивают так называемую литературу о детях и литературу для детей совершенно не случайно, т.к. многие произведения, написанные для детей, вообще не имеют героев-детей (например те, в которых главными героями являются животные), и, напротив, многие произведения, описывающее детский мир, направлены на взрослого читателя, поднимают глубокие философские и социальные проблемы, требуют совершенно иной интерпретации. В книге «О детях и для детей» В.В. Смирнова пишет: «Он знает только одно: нравится ему или нет, приятно ему или нет, интересно ему или скучно... И вот здесь-то и кроется первопричина исконного противоречия во всякой работе с детьми, во всех областях эстетического воспитания детей, в детской литературе, в детском театре, во всяком искусстве, предназначающемся для детей: «выгодность» художественной формы, как сильно воздействующего средства в деле воспитания, - легкая возможность обмана, подделки»1. Этим и объясняется необходимость разграничения этих двух литератур.

В литературе для детей адресатом является ребенок, тогда как литература о детях, хотя и может быть понята юным читателем, в первую очередь ориентирована на читателя взрослого. Естественно, это влечет за собой и необходимость выбора тех или иных форм выражения, проявляющихся на совершенно разных уровнях восприятия (от сюжетно-композиционного до жанрового).

Писатель, который создает произведение о детях, зачастую ставит перед собой куда более обширные задачи, нежели просто показать мир ребенка. Автор лишь использует его для того, чтобы на новом уровне осветить взрослый мир, показать какие-то его проблемы в новом свете, продемонстрировать становление и развитие характера подобным образом. Обычно к таким работам можно отнести произведения, демонстрирующие развитие той или иной личности, воздействие на которую оказывает различная изменяющаяся среда или воспитание. Примерами могут быть произведения Н.Г. Гарина-Михайловского, В.Г. Короленко, С.Т. Аксакова и многих других авторов романов и повестей похожего типа.

В данном исследовании мы хотим подробнее остановиться на творчестве Д.И. Василенко, отечественного писателя, незаслуженно забытого сейчас, тогда как в свое время на его произведениях было воспитано множество юношей и девушек, книги его пользовались большой популярностью, как среди детей, так и среди взрослых.

Итак, целью нашей работы будет продемонстрировать художественное отображение этапов становления детского характера на примере произведения Д.И. Василенко «Жизнь и приключения Заморыша». Актуальность исследования объясняется возможностью более глубокого осмысления читателем произведений о детях, что поможет давать новые интерпретации подобных произведений при изучении их во время обучения в школе. Также исследование должно наглядно продемонстрировать неоднозначность в определении тех или иных произведений к разряду детской литературы.

Таким образом, объектом исследования стало художественное отображение процесса формирования детского характера в литературном произведении, а предметом - произведение Д.И. Василенко «Жизнь и приключения Заморыша».

В качестве задач работы считаем нужным сформулировать следующие:

1. Сформулировать психологические и социальные аспекты становления детского характера.

2. Дать понятие о появлении классической традиции подобных произведений на примере работ Л.Н. Толстого, А.П. Чехова.

3. Сформировать понимание о творчестве автора исследуемого произведения в литературно-историческом контексте.

4. Выявить в исследуемом произведении этапы формирования детской личности.

5. Дать интерпретацию романа Д.И. Василенко в соответствии с выполненными задачами.

Методами исследования были выбраны: анализ художественных произведений, критической литературы, научных работ по теме исследования.

Работа состоит из введения, теоретической главы, где рассматривается научный аппарат исследования; практической части, где собственно анализируется предмет исследования, заключения и библиографии.



Глава 1. Процесс становления детского характера в произведениях русской литературы

§1. Психологические и социальные аспекты

Проблематика детской литературы напрямую затрагивает вопросы детской психологии и, безусловно, должна быть рассмотрена в этом аспекте. Периоды психологического развития ребенка представляют собой некоторые этапы формирования его личности. Дети разного возраста отличаются друг от друга не только различным количеством опыта, т.е. освоенными в течение жизни умениями и знаниями, но и особенностями психики, восприятием окружающего их мира.

По мнению психологов, важнейшее значение для определения возрастного периода имеет ведущая деятельность, в которой воплощаются характерные именно для этого этапа развития отношения ребенка с другими людьми и окружающим миром в целом, в рамках которой и реализуются важнейшие преобразования в его психике. В качестве этой деятельности выступает сначала игра, а затем обучение. Переход к более трудным видам от более простых разновидностей ведущих деятельностей помогает ребенку расширять свои возможности для накопления нового опыта. Но, одновременно с этим, каждый уникальный период имеет свои особенности в ощущении, восприятии ребенком окружающего мира, что влияет, например, на то, что освоение некоторых знаний и умений оказывается наиболее эффективным в совсем юном возрасте.

Детская психология выделяет следующие возрастные периоды:

· младенческий возраст (от рождения до 1 года);

· ранний детский возраст (от 1 года до 3-х лет);

· дошкольный возраст (от 3-х лет до 7-ми лет);

· младший школьный возраст (от 7-ми лет до 10-11 лет);

· подростковый возраст (от 11-12 лет до 14-15 лет);

· ранний юношеский возраст (от 14-15 до 17-18 лет).

Так или иначе такая классификация психологических ступеней развития напрямую соотносится с классификацией детской литературы, которую традиционно разделяют на литературу для младшего, среднего и старшего возраста. Это согласуется с ранним детским и дошкольным, младшим школьным и подростковым возрастами соответственно. Ранний юношеский возраст детской литературой уже не охватывается.

«Учитывая пластичность нервной системы ребенка, можно внести положительные изменения в его психику. В известной степени причиной пластичности нервной системы является способность ребенка к подражанию, имеющая социальные корни и необъяснимая только с точки зрения физиологических закономерностей2». Таким образом, можно сделать вывод, что в литературе для детей необходимо создавать образы с положительными примерами поведения, как-то произведения К.Д. Ушинского или Л.Н. Толстого. Наиболее ярко необходимость в подобных примерах прослеживается у детей подросткового возраста, у которых под влиянием литературных моделей складываются морально-этические нормы, выражающиеся наглядно в человеческих поступках, а также главенствующие жизненные принципы, в которых данный конкретный индивид видит итог своего существования.

Архиважную задачу выполняет детская литература, отвечая на вопросы, касающиеся понимания ребенком окружающей реальности. Максимально объемное отображение их мы можем наблюдать в трудах Д. Каца. Он переосмысляет характер детской психики и наличия в сознании ребенка таких моментов, которые имеют кардинальные отличия от соответствующих психологических явлений в психике взрослого человека. К ним относятся чувство обиды, переживание, дружба, первооткрытие мира, чувство сострадания, соперничества и многие другие3.

Получение ребенком жизненного опыта - это не просто комплекс процессов по восприятию, пониманию и усвоению некоторой информации. Это целый отдельный вид психологической деятельности, имеющий свои характерные черты. Литература для детей охватывает собой как тончайшие психологические детали, так и воспитание морально-этических и нравственных устоев. На первых порах психологического развития личности ребенка детская литература выполняет важнейшую функцию, т.к. ему необходима информация, положительные установки о человечности. Безусловно также важно для ребенка и понимание о возможности выбора и самоопределения. «Моральные убеждения в этом возрасте формируются, углубляются, делаются более стойкими, и дети, как никогда, нуждаются в опоре со стороны»4.

Литература для детей, таким образом, опирается на психологию детей, а следовательно изображает мир таким, каким его воспринимает ребенок. Так создается особенный язык, который требуется для демонстрации наивно- ассоциативного детского мышления.

Также нельзя не обратить внимание на другое психологическое направление детской литературы, которое связано с крайностью детского восприятия окружающей действительности, однозначностью его оценок. Поскольку детство является этапом формирования человеческой личности, то в этот период мир представляется ребенку строго разделенным на «хорошее» и «плохое». Подобное максималистское восприятие действительности порождает за собой уверенность в существование некоторых нравственных идеалов, стремление к которым становится главной задачей. И здесь мы снова приходим к выводу о существенном различии между литературой для детей и литературой о детях, которое выражено в совершенно разных психологических установках читателей различного возраста.

Итак, критерий объективности в литературе для детей становится следствием особенностей юношеской психологии. Важную роль исполняет некое воспитательное начало, которое реализуется через литературного героя. В литературе же о детях используются совершенно иные приемы для того, чтобы раскрыть человеческую психологию. Для взрослого человека не нужно создавать искусственную обстановку воспитания нравственных идеалов. Он уже давно понимает, что в мире все нельзя разграничить на «черное» и «белое», что бытие никак не укладывается в какие-либо рамки созданных искусственно моральных категорий.

§2. Формирование классической традиции в произведениях XIX века

Необходимость детской литературы в формировании нравственной базы, а также для выполнения воспитательных функций, была подчеркнута довольно давно. Один из отечественных просветителей XVIII века Н.И. Новиков говорил:

«Детские книги должны обучать «чувствовать справедливо», «упражнять» детей «в употреблении чувств», развивать «разум и сердце», а также соответствовать требованиям «образования разума» и «обогащения познания», одновременно являясь занимательными и «приятными», чтобы юные читатели «полюбили свою пользу5». «Детская литература совместно с педагогикой должна выполнять задачу воспитания детей счастливыми людьми и полезными гражданами6».

Безусловно, нельзя не отметить большой вклад в развитие русской литературы, сделанный А.С. Пушкиным. В первой трети XIX века выходят в свет его знаменитые сказки. «Сказка о царе Салтане» (1831) и «Сказка о мертвой царевне и семи богатырях» (1833) являются, как и написанная раньше «Сказка о попе и работнике его Балде», обработанными Пушкиным няниными сказками. Сюжеты двух других произведений - «Сказка о рыбаке и рыбке» (1833) и «О золотом петушке» (1834) - А.С. Пушкин позаимствовал из зарубежной литературы. «Сказка о рыбаке и рыбке» создана по мотивам творчества братьев Гримм, а сказка-поэма «О золотом петушке» основывается на произведении американского автора В. Ирвинга, который в свою очередь опирался на известную восточную легенду.

Участвуя в творческом поединке с Пушкиным, В.А. Жуковский создал

«Сказку о царе Берендее» (основу для которой, к слову сказать, он позаимствовал у Арины Родионовны). Пушкинская традиция была позже поддержана и развита П.П. Ершовым в его сказке «Конек-горбунок», которая нашла множество откликов как среди юных, так и среди взрослых читателей.

Не могли оставить без своего внимания детскую литературу и критики. Так В.Г. Белинский писал: «Есть даже люди, которые считают чтение для детей занятием больше вредным, чем полезным. Это грубое заблуждение, варварский предрассудок. Книга есть жизнь нашего времени. В ней все нуждаются - и старые и молодые, и деловые и ничего не знающие; дети - также7». Наиболее подробное высказывание о детской литературе Белинский озвучивает в рецензии на

«Альманах для детей» П. Фурмана: «Обращаясь к общей идее полезности или бесполезности детских книг, вот что скажем мы, как результат нашего мнения об этом предмете: Мнение, что дети должны читать только то, что читают и взрослые, не лишено основания и справедливости; но требует больших исключений и ограничений. Но нам кажется, что можно дать на этот предмет правило, не допускающее почти никаких исключений и ограничений: книги для детей можно и должно писать, но хорошо и полезно только то сочинение для детей, которое может занимать взрослых людей и нравиться им не как детское сочинение, а как литературное произведение, писанное для всех. И к повестям, рассказам и детским пьесам это относится едва ли еще не более, чем к статьям другого рода8». В.Г. Белинский стал чуть ли не первым, кто высказал мысль о том, что детская литература должна привлекать внимание взрослого читателя, потому что написана она для всех.

Н.Г. Чернышевский также оставил ряд интересных наблюдений относительно детской литературы. В своем труде «Александр Сергеевич Пушкин, его жизнь и сочинения» он отмечает важнейшую психологическую особенность детства - желание поскорее стать взрослым: «Кто потрудится перенестись мыслию к собственному детству и отрочеству, тот, верно, вспомнит, как в то время хотелось ему казаться большим и как отталкивало его одно название детский. Нам случалось видеть детей, особенно в поре перехода к отрочеству, которые именно поэтому не читали хороших книг, тогда как с жадностию бросались на книги сомнительного достоинства, лишь бы на них не стояло: для детей9».

Из всего вышесказанного мы делаем вывод, что прения относительно места детской литературы, об ее самостоятельности, продолжались на протяжении всего девятнадцатого века. И это вполне объяснимо, ведь на то время среди детской литературы было настолько мало действительно стоящих произведений искусства, что многие с легкостью относили ее к разряду второстепенной. Молодые читатели впитывали в себя множество книг сомнительного содержания, что, безусловно, вызывало беспокойство у представителей русского культурного сообщества. Многие из них считали, что в XIX веке такое явление как детская литература в принципе отсутствовало в России. При том, что как нам известно, к тому моменту она не просто существовала, но и имела несколько столетий своей самостоятельной истории. Стоит только вспомнить о богатой традиции устного народного творчества в нашей стране: песни, былины, сказки и т.п.

Но действительно расцвела детская литература в России именно в ХIX веке, когда и пополнилась сотнями художественных произведений, значение которых переоценить просто не возможно.

Доказать это можно просто перечислив произведения того времени, которые мы относим к детским. В наш краткий список вошли только имена писателей т.н. первого ряда, но не стоит забывать и о тех, чьи произведения имели огромную популярность в свое время. В этот список входят произведения как для детей, так и о детях, т.к. разграничения принципов классификации по этим двум разрядам меняются в соответствии с веянием времени, и мы не считаем нужным уделять этому внимание: А.С. Пушкин «Сказка о царе Салтане...», «Сказка о попе и работнике его Балде», «Сказка о мертвой царевне и семи богатырях», «Сказка о золотом петушке», «Сказка о рыбаке и рыбке»,

«Сказка о медведихе»; В.А. Жуковский «Война мышей и лягушек», «Светлана» и др.; П.П. Ершов «Конек-горбунок»; Басни И.А. Крылова; С.Т. Аксаков «Аленький цветочек», «Детские годы Багрова-внука»; В.Ф. Одоевский «Мороз Иванович», «Городок в табакерке», «Индийская сказка о четырех глухих» и др.; А. Погорельский «Черная Курица, или Подземные жители»; В.И. Даль «Девочка Снегурочка», «О дятле», «У тебя у самого свой ум», «Лучший певчий»; М.Л. Михайлов «Лесные хоромы», «Два Мороза»; рассказы Марко Вовчка; «Бежин луг» И.С. Тургенева; В.М. Гаршин «Лягушка-путешественница»; К.Д. Ушинский «Детский мир», «Родное слово»; Л.Н. Толстой «Русская книга для чтения»; А.И. Куприн «В недрах земли» и др.; А.П. Чехов «Каштанка»,

«Белолобый»; Д.Н. Мамин-Сибиряк «Емеля охотник», «Аленушкины сказки»; Н.Г. Гарин-Михайловский «Детство Тёмы», «Корейские сказки», В.Г. Короленко «Дети подземелья» (сокращенный вариант “В дурном обществе”) и др.

Можно ли усомниться в самостоятельности детской литературы того периода, читая эти фамилии? Могут ли возникнуть вопросы о состоянии ее расцвета в это время? Произведения именно этих авторов составляют «золотой фонд» детской литературы. В одно время с писателями такого масштаба трудились и менее известные литераторы, рассказы и повести которых пользовались у детей также огромной популярностью: С. Караскевич, О. Петерсен, Н. Поздняков, М. Пожарова, В. Авенариус, М. Алтаев, Е. Болабанова, Н. Вагнер, А. Измайлов, Н. Каразин, Г. Полилов (Северцев), В. Светлов, П. Соловьева, Е. Чебышева-Дмитриева, Л. Вер-Чистякова, М. Бородатова, Н. Телешов, В. Харузина, М. Цебрикова и др.

Но, безусловно, важнейшее место среди плеяды авторов занимают писатели второй половины XIX века, проявившие себя как мастера реалистической повести. И в первую очередь речь идет, конечно, о Л.Н. Толстом. Одним из первых он показал в детской литературе героя-ребенка, у которого сформирован новый, незамутненный взгляд на окружающий мир. Детский мир самостоятелен и индивидуален, он кардинально отличается от внутреннего мира взрослого человека. События, которые не имеют значения с точки зрения сформировавшегося человека, приобретают колоссальное значение для ребенка. И наоборот, оказываются вне поля зрения юноши события, важные для взрослого.

Тем символичнее тот факт, что именно «Детство» (1852) - это первое большое произведение Толстого. Именно этой повестью он заявил о себе, именно так ознаменовал свою дальнейшую славу.

Именно «Детство» Толстого может служить прекрасным примером произведения, в котором детская тематика становится объединяющим элементом между взрослой и детской литературой. И именно с этого времени, с середины XIX века, эта тематика постоянно пронизывает творчество отечественных писателей. Так к ней обращались и И.А. Гончаров, и М.Е. Салтыков-Щедрин.

Таким образом можно говорить о том, что к концу XIX века русская детская литература полностью сформировалась. Для более глубокого понимания исследуемого вопроса подробнее остановимся на теме детства в творчестве Толстого.

§3. Тема детства в творчестве Л.Н. Толстого

Л.Н. Толстой является наглядным примером различных подходов к пониманию темы детства в литературе. Естественно, это литература о детях и литература для детей. «Детство», «Отрочество», «Юность» - являются, как мы выяснили раньше, классическими произведениями о детях, к каковым мы относим и предмет нашего исследования. Поэтому нам необходимо более подробно остановиться на анализе одного из этих классических произведений, чтобы в дальнейшем иметь базу для анализа произведения, являющегося предметом нашего исследования.

Безусловно, нам необходимо отметить и произведения автора для детей, такие как «Азбука», «Новая азбука», «Книги для чтения» и повесть «Кавказский пленник». Именно на примере произведений Толстого мы можем проследить стилистические, композиционные и прочие отличия этих двух разных направлений детской литературы, что безусловно поможет нам максимально точно проанализировать предмет нашей исследовательской работы.

Важно отметить, что Л.Н. Толстой является первым писателем, который попытался создать тот самый уникальный язык детских произведений. Он совершил тщательнейший лексический анализ, который основывался на уровне психологического развития ребенка. Безусловно, автор учитывает и возраст предполагаемого читателя. И, как итог, мы видим, что Толстым учитываются три основных аспекта детской литературы, которые принципиально отличают ее от взрослой: психологический, композиционный, языковой. И, в довершении ко всему сказанному, произведения Толстого выполняют и педагогическую функцию, учитывая особенности сознания ребенка, то есть исключая прямые назидания.

Один из исследователей творчества Толстого, знаменитый педагог Д.Д. Семенов, вот как говорил о его рассказах: «Что за выразительность и образность языка, что за сила, сжатость, простота и вместе с тем изящество речи... В каждой мысли, в каждом рассказце есть и мораль... притом она не бросается в глаза, не надоедает детям, а скрыта в художественном образе, а потому так и просится в душу ребенку и глубоко западает в ней10».

В произведениях Толстого о детях, в отличие от произведений для детей, главным образом задействован психологический метод. Так в «Детстве» даны и подробные характеристики героев, и детальный анализ детских переживаний, и ощущений. Это необходимо писателю для того, чтобы аргументировать с психологической точки зрения поступки формирующейся личности, а также те модели, по которым это происходит.

Главный герой повести Толстого «Детство», Николенька, задает себе самые обычные для ребенка его возраста вопросы, чем дает автору и читателю возможность посмотреть глазами ребенка на окружающий мир. Очевидно, что персонажи произведений Толстого для детей даже близко не стоят по степени своей «выпуклости» с героями этой повести, да и не должны, потому что в произведениях решаются принципиально разные задачи по своей сути.

«Когда я писал «Детство», то мне казалось, что до меня никто еще так не почувствовал и не изобразил всю прелесть и поэзию детства11», - признавался Л.Н. Толстой.

В этой повести писатель демонстрирует нам возникающие у ребенка ощущения от познания окружающего мира. Всю прелесть, выраженную в свежести чувств и эмоций. Причем эмоций как положительных, так и негативных. Любой опыт оставляет неизгладимое впечатление в памяти и сознание ребенка. Толстой пытается ответить на главный вопрос, с которым читатель берет в руки книгу о детях: какая же связь между формированием личности в тот период и тем положением, в котором он находится сейчас? Почему он сложился как человек, как личность именно таким?

Толстой подходит к решению этой задачи с присущей ему изобретательностью. Жизнь в «Детстве» не является обобщенно-примитивной, выстроенной по заложенной программе. Напротив, все ее неожиданные перипетии, в том числе ужасы и трагедии, свойственные ей, показаны детально и без прикрас. Для достоверности повествования образы лирического героя и автора делаются аутентичными.

Так, например, перед героями произведения предстает мама: «...одной рукой она придерживала чайник, другою - кран самовара, из которого вода текла через верх чайника на поднос. Но хотя она смотрела пристально, она не замечала этого, не замечала и того, что мы вошли12». К портрету не приложены никакие оценочные характеристики, потому что и без них читается глубокое несчастье матери героя. В произведениях для детей портрет был бы дан совершенно иначе, более однозначно и прямолинейно.

Другое важное отличие литературы о детях - это значение психологической детали. В «Детстве» примером таковой можно считать, например, яростные движения пальцев приказчика Якова, которые демонстрировали несогласие с тем, что говорил отец, но Яков молчаливо и с почтением выслушивал это. С помощью подобных деталей у Толстого получается выразить огромное множество мелких подробностей и полутонов восприятия героями реальности. Скрытая ярость, невозможность высказывать собственное мнение, несогласие - все это возрастает в своих размерах, потому что мы видим это глазами ребенка. Он становится свидетелем подобного первый раз, а за ним и читатели будто вновь переживают это впервые, вспоминая ощущения и эмоции, которые сгладились со временем.

В «Детстве» у Толстого получается передать ощущения от первого столкновения с различными жизненными ситуациями, что в свою очередь порождает отклик и у взрослого читателя. И это становится замечательным способом разрушить границы между автором и читателем, поставив их на один уровень, а не разграничивая, как это традиционно делается в литературе для детей.

Основа всей трилогии Толстого - формирование личности юноши, отношения его с окружающим миром, поиски своего места в нем, определение целей и путей для их достижения. Подчеркивая это, мы вновь обращаем внимание на большое значение этих произведений для нашего исследования.

В главе повести «Ивины» мы встречаемся с изображением дружбы, детской симпатии к Сереже Ивину. Однако, уже в «Юности» описана разрозненность в этой семье. Ивина, которая страдает от горя, вызывает у Николеньки сострадание и даже в некотором смысле любовь. Зато негативное впечатление производят на него сын и отец семейства. Высокомерные, холодные, надменные - они вызывают отторжение у Иртеньева: «Я встал и поклонился ему, но Ивин, у которого было три звезды на зеленом фраке, не только не ответил на мой поклон, но почти не взглянул на меня, так что я вдруг почувствовал, что я не человек, а какая-то не стоящая внимания вещь - кресло или окошко, или ежели человек, то такой, который нисколько не отличается от кресла или окошка13». Все это помогает главному герою ощутить, что таким же образом, как он относится к людям ниже себя по происхождению, относятся и к нему те, кто стоит на более высокой ступени социальной лестницы. Так перед Николенькой открывается мир аристократический. Перед ним открывается и его внутренняя тяга к этому миру.

Уже в «Юности», когда герой становится старше, перед ним возникает новая проблема - корысти. Ему внушается мысль о том, что он является наследником князя, что моментально губит искренность и прозрачность его чувств к нему. «Мне казалось, что и старый швейцар, который отворил мне дверь, и лакей, который снял с меня шинель, и три дамы и два господина, которых я нашел в гостиной, и в особенности сам князь Иван Иванович, который в штатском сюртуке сидел на диване, - мне казалось, что все смотрели на меня как на наследника, и вследствие этого недоброжелательно14». Изначально корыстолюбие претит юному герою, но факт того, что в обществе это является нормой, не дает ему уйти от мысли, что он находится рядом с князем лишь из-за наследства. Подозрения, падающие на него, глубоко ранят и тревожат Иртеньева, он очень сильно переживает этот этап своей жизни.

Чем лучше Николенька узнает людей, окружающих его, тем дальше он от них отдаляется. И в поисках понимания он начинает близко общаться со студентами-разночинцами. Но и здесь Толстой ярко демонстрирует неоднозначность привязанностей и чувств героя, ведь Иртеньеву неприятны манеры студентов, особенности их общения между собой и внешнего вида.

«Несмотря, однако, на эту, в то время для меня непреодолимо-отталкивающую внешность, я, предчувствуя что-то хорошее и этих людях и завидуя тому веселому товариществу, которое соединяло их, испытывал к ним влеченье и желал сблизиться с ними, как это ни было для меня трудно15».

Но контакт с ними, понимание их простоты, поэтичности, удали, честности все-таки еще больше противопоставляет светский мир и Николеньку: «Так что же такое была та высота, с которой я смотрел на них? Мое знакомство с князем Иваном Ивановичем? Выговор французского языка? дрожки? голандская рубашка? ногти? Да уж не вздор ли все это? - начинало мне глухо приходить иногда в голову под влиянием чувства зависти к товариществу и добродушному, молодому веселью, которое я видел перед собой16».

Процесс становления личности в трилогии Толстого остается незаконченным. Но лишь потому, что и само произведение незакончено. Как известно, «Юность» не была дописана Л.Н. Толстым до конца, и опубликовал он лишь ее первую половину, вероятно, собираясь продолжить после. В том числе это хорошо прослеживается и из заметок писателя: «К Юности. Пробует ученой, помещичьей, светской, гражданской деятельности и наконец военной. Это удается ему, потому что она ничего не требует, или потому, что, потеряв всю энергию, по всякой дорожке он может идти, ничего на ней уж не делает, но зато и не свихнется17».

«При некоторой незавершенности трилогии, повести, входящие в ее состав, представляют собой целостное художественное произведение, отмеченное не только единством героя, но и единством своей проблематики. Противоречивость Николеньки Иртеньева не лишает его значительной внутренней целеустремленности. Он не хочет покорно подчиняться условиям и находит в себе силы противопоставить свое отношение к жизни общепринятым нормам18», - отмечает М.Б. Храпченко.

Ощущение чистоты и незамутненности проходит через все повествование о жизни Николеньки Иртеньева. Чувства высоких нравственных требований проходят вместе с ним весь путь его исканий: места в жизни, призвания.

На примере данной трилогии можно проследить основное психологическое и мотивационное направление литературы о детях:

· вскрыть причинно-следственную связь между событиями детства и организацией личности в зрелости;

· обновить и пробудить ясность чувств сопереживания, первой любви, первооткрытие мира и т.д.;

· использовать прием первого столкновения - «взгляда впервые», разрушающего шелуху многих ложных представлений и ложных связей, которые взрослый человек воспринимает уже как данность, не задумываясь об их происхождении;

· обратить внимание на непреходящие ценности, показать диалектику развития нравственного чувства19.

Достигается это все с помощью препарирования чувств и детализации противоречий, рождающихся под воздействием поистине новаторского способа осмысления жизни. Помимо этого, на примере повестей этого цикла, ярко видны принципиальные отличия в языковых и стилистических пластах произведения, нежели в произведениях для детей Толстого. Так на уровне синтаксиса - это большое количество осложнений (деепричастные и причастные обороты), на уровне композиции - более глубокое повествование и важность психологической детали в нем.

Все сделанные нами наблюдения дают возможность прийти к заключению о том, что разграничение литературы о детях и литературы для детей происходят абсолютно по всем уровням анализа текста. Также мы можем четко сформулировать основные черты литературы о детях, которую нам предстоит разбирать в практической части нашего исследования. Тема детства у Толстого становится философской, психологической. Он становится создателем образца литературы подобного типа. В педагогических работах Толстой озвучивает принципы создания детских произведений.

Это и позволяет нам совершенно объективно считать Л.Н. Толстого одним из первых авторов, проникшихся идей важности детской литературы, поставивших ее на одну ступень с литературой для взрослых. Повести

«Детство», «Отрочество», «Юность» стали основополагающими для развития темы детства в русской литературе и оказали важнейшее влияние на становление подобной темы у В.Г. Короленко, Д.В. Григоровича, Д.Н. Мамина-Сибиряка, А.П. Чехова и А.И. Куприна.

§4. Социальный аспект детской литературы в творчестве А.И. Куприна

Конец XIX - начало XX века - это период наиболее интересный для рассмотрения детской литературы в социальном аспекте. Тематика, которую усиленно скрывали в литературе для детей, в литературе о детях этого времени звучит особенно мощно. А.П. Чехов и Н.Г. Гарин-Михайловский, Д.В. Григорович, В.Г. Короленко и А.И. Куприн - вот только краткий список авторов, которые затронули тему «униженных и оскорбленных» детей.

Важно понимать, что современники эту литературу как детскую не инициализируют, относя ее ко взрослой по принципу затрагиваемой в произведениях острой проблематики.

Традиционно в подобной литературе поднимается две основные темы: ребенок в гимназии, не имеющих там никаких прав не получающий никаких знаний, а целыми днями занимающийся бесполезной зубрежкой (тут необходимо вспомнить большое количество чеховских юных героев, «противостоящих» древним языкам). И, конечно, тема детей из низших сословий лишенных детства, которые с самого раннего возраста вынуждены зарабатывать себе на жизнь, заниматься каторжным трудом.

Обе проблемы стоят в обществе настолько остро, что никак не могут пройти мимо литераторов, и часто находят в их произведениях резкое решение. В.Г. Короленко так пишет о гимназическом формальном воспитании в своем произведении «Истории моего современника»: «... в моей памяти этот маленький эпизод остался на всю жизнь. Бессмысленный окрик автомата случайно упал в душу, в первый еще раз раскрывшуюся навстречу вопросам о несовершенствах жизни и разнеженную мечтой о чем-то лучшем...

Впоследствии, в минуты невольных уединении... в памяти среди многих важных эпизодов... неизменно вставала и эта картина: длинный коридор, мальчик, прижавшийся в углублении дверей, с первыми движениями разумной мечты о жизни, и огромная мундиро-автоматическая фигура со своею несложною формулой:

- Вып-порю мерзавца!..20»

Сходные эмоции можно прочитать и в статье публициста Н.Я. Абрамовича: «Ребенок, переодетый из домашней курточки в ученическую блузу, оказывается маленьким солдатом или маленьким чиновником. У нас пока царит над душой детей фельдфебель, и печальные следы непосильной борьбы детской души с грубой силой фельдфебеля - всюду перед нами... Где учат его (ребенка) благоговению перед грубой силой и тщательно закрывают живой мир истинной человечности? Где получает он первое представление о казенной сухости жизни и об отталкивающей скуке занятий? Ответ: по преимуществу, конечно, в казенной школе... Если ребенок от природы наделен не вялой пассивностью натуры, а живой волей, несгибающейся индивидуальностью и инстинктом свободы, то ему придется совсем плохо в школьном мире. Между ним и школьной бюрократией возгорится борьба, на которую уйдет много драгоценных сил детской души. И редко-редко такая борьба кончится счастливо для ребенка... Обыкновенно это кончается иначе: или затравленный ребенок школой выбрасывается, или же он смиряется, теряет волю и превращается в безличность...21»

В связи с этим можно говорить о том, что гимназическое воспитание было поводом для обсуждения и писателей, и педагогов, и публицистов. Поэтому вовсе не странно, что и А.И. Куприн вспоминает собственное детство, проведенное в стенах пансиона, в очерке «Памяти Чехова»: «Бывало, в раннем детстве, вернешься после долгих летних каникул в пансион. Все серо, казарменно, пахнет свежей масляной краской и мастикой, товарищи грубы, начальство недоброжелательно. Пока день, еще крепишься кое-как, хотя сердце нет-нет - и сожмется внезапно от тоски. Но когда наступает вечер, и возня в полутемной спальне уляжется, - о, какая нестерпимая скорбь, какое отчаяние овладевает маленькой душой22».

Становится очевидно насколько эта тема является для Куприна личной. Не залечила жизнь шрам, оставленный с детства сначала годами пансиона, а затем и кадетского училища. Все это, безусловно, повлияло на развитие одной из важнейших тем его творчества: школа и ребенок. Его произведения «На переломе» и «Храбрые беглецы» являются вершиной ее развития.

Обеспокоенность будущим и настоящим детей не могла не привести А.И. Куприна в детскую литературу. Он становится автором множества рассказов, в которых постоянно напоминает о том, какая трагическая судьба выпала на долю его маленьких героев: «И встали в его воображении все эти беспомощные, детские фигуры, мерзнущие на чердаках, дрожащие в промозглых подвалах, бегущие на улицах с назойливым «Христа ради» за прохожими... девочки, едва научившиеся говорить и уже составляющие предмет гнусной торговли, малолетние преступники, воришки и пьяницы...23».

Куприн, безусловно, писал свои произведениях о детях для взрослых, надеясь вызвать в них гнев и возмущение. Подобные произведения с явным протестом против поднимающихся проблем появляются в творчестве Куприна регулярно, начиная с 1889 и до 1899 года. И, естественно, всякие попытки сделать из подобной литературы что-то несерьезное вызывали у автора негодование, что, впрочем, как мы уже упоминали ранее, было вполне распространенным явлением для того времени. Так С. Черный осмеял подобные попытки детских авторов в своем стихотворении «Сиропчик» (1910 г.):

Дама, качаясь на ветке, Пикала:

«Милые детки!

Солнышко чмокнуло кустик. Птичка оправила бюстик

И, обнимая ромашку, Кушает манную кашку... Дети в оконные рамы Хмуро уставясь глазами, Полны недетской печали Даме в молчаньи внимали. Вдруг зазвенел голосочек:

«Сколько напиликала строчек24?»

Куприн очень тонко понимает различие между литературой о детях и литературой для детей, и поэтому смело заявляет о том, что и литература для детей может читаться взрослыми с интересом, имея целью разбудить в них то детское, что давно забыто. Эту мысль, в частности, он озвучивает в статье о Саше Черном: «Так же, как Чехов, Саша Черный необычайно мил, прост, весел, трогателен и бесконечно увлекателен, когда он пишет для детей или о детях. Его произведения последнего рода читаются и воспринимаются с одинаковым наслаждением как взрослыми, так и детьми25».

Рассказ А.И. Куприна «В недрах земли» - яркий пример социальной детской прозы, жанра, популярность которого на стыке веков трудно переоценить. На наш взгляд это произведение наиболее показательно для демонстрации всех основных социальных аспектов в детской литературе того времени.

«В недрах земли», как и многие произведения этого автора, стал квинтэссенцией личных переживаний и наблюдений. В частности, известно о его посещении Донбасских угольных шахт в качестве корреспондента газеты. В разном объеме это отразилось в его повести «Молох» и очерке «В главной шахте».

Вполне очевидно, что главным образом Куприна интересует жизнь и быт детей, работающих в шахтах. Им приходится куда тяжелее, чем взрослым. И вовсе не удивительно, что ему приходит образ шахты-Молоха, который сначала проглатывает, пережевывает, а потом переваривает детей.

Писатель отмечает одну из самых важных особенностей детской психологии - заинтересованность техникой, инженерией, которая сидит в каждом мальчике с рождения. Герой произведения, Васька Ломакин, искренне и неподдельно интересуется тем, как устроен механизм клетки, которая поднимает и опускает рабочих в шахту, как нужно управлять сложной системой рычагов и т.п. Невольно и сам читатель проникается этой заинтересованностью.

Шахта изображена как ужасное чудовище в произведении. Ваську, героя очерка, безумно страшат глаза директора шахты, которые смотрят на него с безразличием, смотрят даже не на него, а сквозь, только подчеркивая ничтожность Ломакина. Конфликт обостряется тем, что Васька попадает на шахту из деревни, где он родился и жил. Мир чистой природы с которым нераздельно связана деревня, противопоставляется с миром шахты. Сам рассказ начинается с оппозиции описаний этих двух миров: «…там и сям дрожат, переливаясь и вспыхивая разноцветными огнями, брильянты крупной росы26...»

- это описание противопоставлено контрастному описанию мрачной и мерзкой шахты, грязь которой только лучше заметна в свете утреннего солнца. И весь сумрак самой шахты передается людям, работающим в ней. Грубость и дикость новой семьи Ломакина является следствием каторжного труда, который составляет основу бессмысленного существования шахтеров: «Обыкновенный деловой разговор, товарищеская шутка переходили в страшный взрыв ненависти. Только что мирно беседовавшие люди бешено вскакивали в места, лица бледнели, руки судорожно стискивали рукоятку ножа или молотка, из дрожащих опененных губ вылетали вместе с брызгами слюны ужасные ругательства27...».

Описание подобных сцен в детской литературе - редкость. Но А.И. Куприн не постеснялся оставить их в своем повествовании, заявив о том, что в этом мире существуют дети, которые «…все поголовно напиваются по воскресеньям до бесчувствия, играют на деньги в карты и не выпускают папиросы изо рта28...».

Рядом с Васькой Ломакиным оказывается маргинальный персонаж - Грек. Несмотря на всю свою озлобленность и грубость, он начинает проявлять по отношению к маленькому герою нечто похожее на заботу. И это незамедлительно пробуждает в Ваське детскую благодарность, которая ищет возможность проявится во внешнем мире. Но тот мир, в котором живет Ломакин, не поощряет проявления чувств. Наоборот, их скрывают как можно глубже за внешней стеной грубости. Проблема формирования детского характера не стоит на первых ролях в этом рассказе, но безусловно проходит сквозь весь рассказ Куприна.

Портрет Васьки Ломакина не психологизирован, однако, в нем нарочито подчеркиваются некоторые черты, воспринимаемые как юным, так и взрослым читателем: «смешно вздернутый нос...», «совершенно черное от угольной пыли лицо...», на котором очень ярко выделяются «доверчивые и наивные» голубые глаза29. Внешность специально создается как отражение внутреннего мира юноши: бедная, серая, заурядная.

Все это Куприн пишет лишь для того, чтобы подготовить читателя к кульминационному эпизоду повествования - обвалу шахты. Напряженность и трагичность обстановки, когда мальчик остается один на один со смертью, помогает максимально раскрыть истинный характер Васьки. В центре этой критической ситуации лишь один персонаж - маленький мальчик. И жизнь или смерть Грека зависит только от него. Сюжет подводится к тому, что читатель понял: что же стало с мальчиком Васькой за полгода, которые он провел в шахте.

Такие испытания характерны для творчества Куприна. И тем сдержаннее на этом фоне выглядит концовка произведения: «...взгляд, которым эти два человека обмениваются, связывает их на всю жизнь крепкими и нежными узами30...».

Исходя из всего вышесказанного мы можем сделать вывод о том, что в творчестве А.И. Куприна присутствуют все характерные для литературы о детях черты. Таким образом, мы вполне можем считать писателя достойным продолжателем традиций Л.Н. Толстого, А.П. Чехова, В.Г. Короленко. В то же время надо отметить, что наличие беллетристических составляющих в творчестве Куприна делает его одновременно интересным и для взрослых, и для юных читателей.

§5. Образ подростка в детской литературе начала ХХ века на примере творчества А.П. Гайдара

Изучая все тщательнее мир детства, особенности характера, причинно- следственные связи, объясняющие поступки, которые совершает ребенок, раскрывая подробнее его внутренний мир, писатели ХХ века раскрывают этот образ все шире, углубляя его со всех сторон. Именно в этот период на первый план в литературе выходит образ самостоятельной личности ребенка, героя- идеолога. В связи с чем это происходит? В первую очередь это безусловно связано с политической ситуацией в стране. Новый литературный герой призван был помочь юному читателю пережить трудное время войны и революции.

Именно такие цели и преследует А.П. Гайдар, создавая свою знаменитую повесть «Тимур и его команда». «Его новая повесть, как и кинофильм, должна помочь советским ребятам найти своё место в тяжёлую военную пору31». Это не первое произведение Гайдара о детях: «Чук и Гек», «На графских развалинах»,

«Судьба барабанщика». Но это произведение принципиально отличается от остальных появлением в нем героя-подростка, который способен на самопожертвование. Как раз такой и герой был и необходим юным читателям в тот непростой период. И результаты даже превзошли ожидания: после печати этой повести в стране зародилось массовое движение «тимуровцев», а главный герой стал иконой мужества.

Тимур - истинный боец и настоящий друг, который тайно защищает вместе со своими товарищами дома, отмеченные красной звездой. Повесть можно считать в некотором роде автобиографичной, ведь Гайдар сам прошел подобный Тимуру путь. Как известно, в 13 лет он познакомился с революцией, а к 17 уже носил звание подполковника. По мнению Гайдара возраст 12-14 лет является переломным в формировании личности ребенка, потому что именно в этот период юноша впервые сталкивается с самостоятельной жизнью. Именно поэтому писателя и интересует психология и внутренний мир ребенка именно этого возраста, в этот период ему предстоит выбрать: по какому пути в жизни он будет идти. И все герои повести встают перед этим выбором, и, что самое главное, совершают его осознано. Часть героев выбирает путь сподвижничества семьям красноармейцев, оставшихся без мужчин, ушедших на фронт (Тимур и его команда), а часть выбирает путь воровства, как более простой и приносящий материальную прибыли (Квакин и его шайка).

Вновь считаем необходимым обратить внимание на то, что Гайдар почти не описывает внешность героев, уделяя особое внимание их психологии, тем или иных событиям, повлиявшим на формирование их характера. Поэтому мы отмечаем отступление Гайдаром от традиции Достоевского, в которой важное место уделялось семье и взаимоотношением в ней, как важным и влияющим на становление личности ребенка. Автор опирается только на социально- политическую обстановку того времени, поэтому его подход к ребенку принципиально иной. Подросток отныне сам принимает решения и отвечает за этот выбор. Так, например, это видно в эпизоде когда Тимур крадет у дяди мотоцикл: «Рита! -- горько сказал он, становясь на колено и целуя собаку в морду. -- Ты не сердись! Я не мог поступить иначе32». Так на первый план выходит уже не взаимодействие ребенка и взрослого, а детей между собой. Старшие остаются в жизни, но уже только в качестве положительно образца, советчика и помощника.

Таким образом рождается главное противостояние повести: Тимур Гараев против Мишки Квакина.

На этом фоне для Гайдара становится ключевым противопоставление именно поступков этих героев: Тимур вместе со своими друзьями помогает обществу, тайно и бескорыстно. Квакин же со своей бандой целыми днями лазает по чужим садам, ворует там яблоки, совершенно не стесняясь этого и не скрывая. Даже сам факт того, что у Тимура - «команда», а у Квакина - «шайка», ставит их в оппозицию. «Команда» объединяется на почве сходных идеологических и моральных ценностей. В то же время и «шайка» едина в своих стремлениях: им хочется просто получать от жизни удовольствия и ничего не делать.

Однако, герои повествования имеют и общие черты. Оба самостоятельны, сильны духом. Они даже оба пронизаны уважением друг к другу, как к сопернику.

Поскольку политические события оказали значительное влияние на произведение Гайдара, то мы видим в нем множество символов, таких как красное знамя или красная звезда. Так же это отражается в мечтаниях ребят из команды Тимура: они все хотят попасть на передовую, каждый мечтает стать героем. Но в силу возраста они не могут это осуществить в полной мере, но тем не менее пытаются реализовать свои стремления организуя отряды и помогая тем, чьи мужья уже на фронте.

Сильный характер Тимура, его «взрослость» видны не только в поступках, но и в речи героя. Он сдержан даже в общении со своими товарищами, никогда не дает волю своим эмоциям. Так же ведет себя и его антипод Квакин, поэтому их диалог скорее похож на беседу двух старых товарищей, чем оппонентов:

«Легко помахивая сорванной веткой, Тимур шел Квакину наперерез. Заметив это, Квакин остановился. Плоское лицо его не показывало ни удивления, ни испуга.

? Здорово, комиссар! -- склонив голову набок, негромко сказал он. -- Куда так торопишься?

? Здорово, атаман! -- в тон ему ответил Тимур. -- К тебе навстречу33».

Это лишний раз подтверждает и реакция Ольги, которая видела этот разговор со стороны: ей показалось, что Тимур и Квакин - друзья. Они оба - романтики. Но Тимур уже почти совсем взрослая, сформировавшаяся личность, тогда как Квакин пока еще просто подросток, который хочет победить в детском соперничестве. Он в первую очередь даже не до конца понимает какие поступки являются верными, а какие нет. И это подтверждает один из его разговоров со своей правой рукой, Фигурой:

«? Слушай, это ты в тот сад лазил, где живет девчонка, у которой отца убили?

? Ну, я.

? … ты мне хоть и друг, Фигура, но никак на человека не похож ты, а скорей вот на этого толстого и поганого черта34».

Квакин точно знает, что Фигура поступил, как подлец, но не может признать этого, хотя и полностью согласен с Тимуром. И это одновременно доказывает и наличие благородных черт в личности Квакина, и незрелость его характера.

Гайдар оценивает своих героев по тому, как они проявляют себя в обществе. Поэтому весь смысл оппозиции этих двух персонажей раскрывается в конце произведения словами Ольги: ««Ты о людях всегда думал, и они тебе отплатят тем же35». Такие люди, как Тимур, основа любого общества, они никогда не останутся одни.

Завершая анализ произведения Гайдара, мы обращаем внимание на то, что он с успехом продолжил многие традиции, заложенные авторами XIX века. Но одновременно с этим А.П. Гайдар выступает и в роли новатора: герой-подросток теперь не просто мальчик, теперь он самостоятельная личность, которая может выступать в роли опоры и защиты обездоленных. Он больше не преодолевает обстоятельства жизни, теперь он их просто не замечает, ведь у него есть цель: не думая о себе, он ведет за собой других. Герой Гайдара несет ответственность перед другими, у него появляется чувство долга.

Таким образом, проследив эволюцию произведений детской литературы от XIX века до начала ХХ, мы можем приступить к анализу романа Д.И. Василенко

«Жизнь и приключения Заморыша», а так же отследить в нем этапы формирования детского характера, события, с которыми они были связаны, обстоятельствами, которые вызвали те или иные изменения в личности главных героев, взаимодействие этих героев с окружающим миром, людьми и т.п.



Глава 2. Становление детского характера в романе Д.И. Василенко «жизнь и приключения заморыша»